Не пришлось сотрудникам милиции дожидаться подкрепления. Спустя десять минут после выстрелов не выдержали нервы у Водовоза. Он сам открыл двери операм с поднятыми руками. В квартире еще находились и братья Четвертаки. Они спокойно сидели на диване в одной из комнат и ждали своей участи. На братьев и Водовоза надели наручники и отвели в городское управление. После того как все закончилось, Нестер осмотрел квартиру, в суете при задержании было не до того. Вся квартира больше походила на какой-то склад. В ней было такое количество бытовой техники и предметов домашнего интерьера, что у опера непроизвольно вырвалось: «Вот это да!» Были в этой квартире и вещи с последней кражи. Позже на место прибыла и оперативная группа городского управления. Вслед за ней потянулись начальники разного ранга. Артемьев и Николаев были явно довольны происходящим, это было понятно по не сходящим с их лиц улыбкам.

Больше здесь Нестерову делать было нечего. Он попрощался с коллегами и отправился к себе в отдел.

Два дня несколькими машинами вывозили городские опера краденые вещи из злополучной квартиры. Потом целый месяц Артемьев и Николаев поднимали из архивов приостановленные дела, так называемые «глухари». Делали сверку номеров похищенных вещей, вызывали в отдел владельцев, после чего следователи их допрашивали. Работа была проделана огромная.

Позже на допросах Водовоз признался в совершенных кражах, вместе с ним по делу шли Вобла, Пряник и Серый. Все четверо получили реальные сроки от пяти до восьми лет. Признали виновными по делу и братьев Четвертаков. Их роль в поступлениях была признана минимальной, поэтому они получили условные сроки. Бобыча никто не сдал. Его даже не допросили ни по одному делу. Как будто он был не при делах. Он исчез с района и долгое время там не появлялся. Впрочем, на непродолжительный срок после суда пропали и братья Четвертаки.

Люди на районе возле улицы Ильинской с облегчением вдохнули. Спало общее напряжение, в котором Бобыч и его товарищи держали всех почти два года.