Мы вновь в больнице, в палате Фроло.

Не успели уйти торопившиеся на вокзал Лорелла и Треви, как приехала Сильвия. Она заглянула в палату.

Фроло задремал. Каттани на цыпочках подошел к двери, и Сильвия, приблизив губы к его уху, шепотом спросила:

— Ну как он?

Коррадо огорченно покачал головой.

— Его состояние не улучшается,

Он взял ее под руку и повел к выходу по длинному безлюдному коридору, пропахшему острым запахом лекарств.

— Я здорово устал, — пожаловался он.

— Теперь ты можешь чуточку перевести дух, — заботливо проговорила Сильвия. — Поедем домой, и я тебе приготовлю что-нибудь горячее.

Коррадо и Сильвия вышли из подъезда больницы. Поежившись от прохладного вечернего воздуха, еще теснее прижались друг к другу. Коррадо кинул взгляд на усеянное звездами небо.

— Когда я был маленький, — проговорил он, — то пытался найти там, вверху, Полярную звезду, но никак не мог ее отыскать среди тысяч светящихся точечек. Пожалуй, сейчас я ощущаю то же, что и в детстве. Все ищу свою путеводную звезду.

— Как мне хотелось бы помочь тебе в твоих поисках, — нежно проговорила Сильвия.

Коррадо негромко ответил:

— Придется тебе этим заняться.

Они уже спустились до конца лестницы. Когда шли через просторный двор, перед ними вдруг выросла огромная фигура Джуньи. Он бросился открывать дверцу машины.

— Прошу вас, — проговорил он.

— Нет, спасибо, — отказался комиссар. — Мы немножко пройдемся, как все нормальные люди.

Сильвия взяла его пальцы, которыми он держал се под руку, переплела со своими.

— Знаешь, о чем я мечтаю? — спросил комиссар. — Жить среди людей, не боясь их. Без того, чтобы прибегать к защите вооруженной охраны, без того, чтобы прятать под пиджаком пистолет.

— Это невозможно до тех пор, — отозвалась она, — пока существуют разные терразини, каридди и эспинозы.

Нахмурясь, он выставил вперед подбородок.

— Такие люди будут всегда, но самое главное, не давать им ни минуты передышки. В конце концов они не выдержат и взмолятся о пощаде.

Он сунул руку в карман, а когда ее вынул, на ладони лежали три белые пуговки.

— Что должна сделать женщина, — спросил он, неожиданно меняя тон, — когда у несчастного холостяка все рубашки без пуговиц?

— Ах, Коррадо! — рассмеялась она, и смех ее был веселый и беззаботный. Взяла у него с ладони пуговицы и спрятала себе в сумочку. — Я об этом позабочусь.

Сильвия тряхнула головой, чтобы убрать со лба волосы, положила ее на плечо Коррадо. Закрыв глаза, шла, доверясь его руке. Коррадо взял ее лицо в ладони, притянул к себе. Легко и нежно поцеловал ее в губы.