Харлей пересчитал деньги и спрятал их в карман. Мелочь он в остервенении швырнул на пол.

Лысый налетчик грубо схватил путану за волосы и насильно усадил ее на пол.

— Чего ждешь. Давай, работай.

Путана протянула дрожащую руку и расстегнула бандиту ширинку. Грабитель в «харлеевской» куртке уткнул ствол ружья в живот провизору.

— Где у тебя «колеса», толстяк?

Аптекарь дернул усатой губой и проговорил голосом, полным презрения:

— Я вас не понимаю.

— Правда? Сейчас объясню.

Налетчик чуть отодвинул ружье и вдруг резко ударил провизора прикладом под дых. Усач вытаращил глаза и, хватая ртом воздух, медленно осел на пол.

— Где наркота? — повторил свой вопрос Харлей.

Провизор поморщился от боли и хрипло проговорил:

— Там… В сейфе.

Налетчик протянул левую руку:

— Ключ!

Усач, морщась и постанывая, достал из кармана халата ключ и протянул его Харлею.

Надежда стояла у стены, не шелохнувшись, и смотрела, как Харлей выгребает из сейфа баночки с транквилизаторами и упаковки с ампулами на опиумной основе.

Налетчик в бандане судорожно сглотнул слюну и вдруг уставился на Орлову. В глазах его загорелся похотливый огонек.

— Эй, Дэн, — окликнул он лысого бородача. — Оставь эту шалаву. Здесь есть кое-кто получше!

Лысый обернулся и окинул Надежду любопытным взглядом.

— Я не буду драть эту телку, Гумо, — сказал он налетчику в бандане.

Бандит приподнял брови.

— Чего? Не нравится, что ли?

Лысый усмехнулся:

— Без обид, чувак. У меня скорее встанет на свинью, чем на такую куклу.

Налетчик в бандане захохотал.

— Ну ты даешь! Может, Рохелито захочет? Эй, Рохелито, засадишь этой кукле?

— На раз-два! — ответил Харлей и перепрыгнул через прилавок в зал. — Подержи ствол!

Он швырнул налетчику в бандане ружье и двинулся к Надежде, расстегивая по пути ширинку и похабно ухмыляясь. Налетчик в бандане тем временем взял на мушку провизора.

Харлей остановился в двух шагах от Надежды. Налетчик в бандане его поторопил:

— Рохелито, давай в темпе!

Харлей смотрел на Орлову голодным слюнявым взглядом, в котором похоть слилась с картинным благоговением. Потом, не сводя взгляда с ее лица, медленно опустился на корточки.

Продолжая ухмыляться, он расстегнул Надежде ширинку и спустил с нее брюки, обнажив дорогие кружевные трусики и стройные загорелые бедра.

— Ва-ау! — воскликнул налетчик в бандане. — Шлюха — высший класс!

Он сжал крепче ружье и облизнул пересохшие от возбуждения губы.

И вдруг Надежда улыбнулась. Она положила ладони на буйную шевелюру Рохелито и резко прижала его голову к своему паху.

— Нравится? — поинтересовалась она.

— Ва-у! Ва-у! — восторженно воскликнули налетчики, вытаращив глаза на Орлову. — Давай, девочка! Покажи ему!

Провизор, нахмурившись, отвернулся. Проститутка отпряла от ширинки лысого бородача и с изумлением взглянула на Надежду. Ее подельница тихо и презрительно заметила:

— Вот уж правду говорят: настоящие шлюхи — это дамочки с внешностью королев.

Рохелито посмотрел на Надежду снизу вверх и восторженно прошептал:

— Ах, ты, сучка…

Надежда закрыла глаза — то ли в блаженстве, то ли в отчаяньи. На губах ее появилась улыбка. Рохелито взялся за резинку трусиков и стал медленно стягивать их вниз. Вдруг Надежда открыла глаза и резко крутанула кудрявую голову Харлея на сто восемьдесят градусов. В тишине аптеки хруст позвонков прозвучал ужасающе громко.

В следующее мгновение дверь аптеки с грохотом открылась, и в зал вошел Кремнёв. Надежда упала на пол, выхватила нож из-за пояса мертвого Рохелито и коротким движением метнула его в горло лысому бородачу. Налетчик, хрипя, попятился назад и, ткнувшись спиной в стену, сполз на пол.

Налетчик в бандане вскинул помповое ружье и нажал на спуск. Заряд дроби разнес четверть прилавка. Провизор успел нырнуть за прилавок и вжаться в пол. Выбросив вперед руку, он нажал на кнопку сигнализации на внутренней стенке прилавка.

Налетчик в бандане направил ружье на Орлову, но второй раз нажать на спусковой крючок не успел. Пуля, выпущенная из пистолета Кремнёва, прострелила ему правое плечо, а вторая размозжила ему левую кисть.

Налетчик уронил ружье на кафельный пол аптеки и заорал от боли. Орлова быстро поднялась на ноги, шагнула к бандиту, сунула в его разинутый рот ствол пистолета и спустила курок. Пуля пробила череп бандита насквозь и на куски разнесла ему затылок.

— Пресвятая Мария! — вскрикнул провизор и перекрестился.

— Уходим! — крикнул Егор.

Однако Орлова не спешила.

— Секунду, — холодно проговорила она и подошла к прилавку.

— Будьте добры, упаковку пенициллина и пачку шприцев, — тем же спокойным, холодным голосом проговорила она.

Испуганный до смерти провизор уставился на Орлову, не в силах понять смысла сказанных слов… Затем, сообразив наконец, что от него требуют, он дрожащими руками выложил лекарства на прилавок.

Орлова бросила на прилавок смятую купюру, сгребла лекарство и шприцы и повернулась к двери. Проходя мимо распростертых на полу бандитов, она вдруг остановилась, вскинула пистолет и несколько раз с остервенением выстрелила по неподвижным телам.

Егор схватил ее за руку и отвел ствол вверх.

— Хватит, — сказал он. — Они уже мертвы. Нам нужно идти.

Надежда качнула головой, как бы приходя в себя, рассеянно посмотрела на Егора, затем кивнула.

— Да… Пора.

И они вместе двинулись к двери.

Едва Егор и Надежда уселись в джип, как издалека донесся вой полицейских сирен. Спеленатый по рукам и ногам Шеринг с ехидной мрачностью проговорил:

— Вы, конечно, опять кого-то прикончили. Не хватило денег на лекарства?

— Поговори мне, Жванецкий, — охолонил его Егор.

Он завел мотор. Шеринг посмотрел на затылок Егора, вздохнул и сказал:

— Остается надеяться, что это был не аптекарь.

Джип тронулся с места и понесся вдаль по тускло освещенной фонарями улице. Он свернул в проулок за несколько секунд до того, как мимо, отчаянно воя сиренами, пронесся караван из трех патрульных машин.