К комнате обслуживающего персонала, дверь которой была отмечена специальным трафаретом с изображением метелки и пылесоса, неторопливо шагал уборщик в фирменном комбинезоне.

Косолапо ставя ноги и позевывая, уборщик катил перед собой большую тележку с ведрами, тряпками и швабрами.

Навстречу ему из комнаты обслуживающего персонала вышел другой уборщик с такой же точно тележкой. Козырек форменной бейсболки закрывал его лицо.

— Эй, — окликнул его косолапый уборщик. — Ты Рика не видел?

— Нет, — буркнул в ответ второй уборщик.

— А ты новенький? Я тебя что-то не припомню.

— Да. Только сегодня вышел.

— Как зовут?

— Джорджи.

— А я Паблито. Ну, бывай, Джорджи!

— Бывай, Паблито!

Уступая место косолапому уборщику, Кремнёв неловко задел краем тележки стену. Из-под матерчатой занавески на нижнем ярусе тележки выпросталась чья-то вялая рука.

— Осторожно, Джорджи, — сказал косолапый уборщик. — Сломаешь тележку — будешь платить из собственного кармана.

— Хорошо, Паблито, я буду осторожен.

Косолапый уборщик подмигнул Кремнёву и покатил свою тележку дальше. Через несколько секунд он скрылся за углом. Егор сделал вид, что нагнулся, чтобы подправить застежку на ботинке, и незаметно спрятал руку обратно под занавеску.

Затем выпрямился и продолжил путь.

Низко наклонив голову, Кремнёв прошел мимо двери с табличкой «БОРИС ГЕХТ, УПРАВЛЯЮЩИЙ» и скрылся за поворотом.

Метров через десять Егор остановился перед небольшой железной дверью. Огляделся — никого. Затем достал из кармана отмычку и склонился над замочной скважиной.

Замок поддался без особых усилий. Егор вынул из тележки свой металлический кейс, проскользнул в открывшуюся дверь и оказался в узком пространстве между двумя стенами.

Стены — от пола до потолка — были густо оплетены проводами и изгибами труб, там и тут торчали вентили водопроводных коллекторов и рубильники электрических щитов.

За трубами, под самым потолком, была прикреплена крошечная видеокамера. Кремнёв ее не заметил. Но и она пока еще «не заметила» Егора.

Кремнёв открыл кейс, сковырнул двойное дно и извлек из потайного отделения два автоматических пистолета.

Распихивая по карманам запасные обоймы, Егор вслушивался в мужские голоса, которые доносятся сюда из-за стены. Слов было не разобрать, но было ясно, что переговариваются по-английски.

Вооружившись, Егор бесшумно пробрался между коммуникациями к большому переливающемуся змеистыми отражениями воды стеклу в стене. Это был аквариум. По ту сторону аквариума располагался офис управляющего Гехта.

Егор осторожно взглянул сквозь стекло и толщу воды и тут же отшатнулся. На лице его отобразилось изумление. Он снова выглянул из-за угла, не веря собственным глазам.

В кабинете управляющего, у огромного панорамного окна стоял, по-наполеоновски скрестив руки на груди, майор Солодов. Лицо его покрывали безобразные шрамы.

События годичной давности встали у Егора перед глазами.

Он вновь увидел Солодова, тогда еще без этих ужасающих шрамов, элегантного, самоуверенного, с дымящейся сигарой в зубах. В одной руке мерзавец сжимал пистолет, а другой плотно прижимал к себе Марию, сдавив ей предплечьем шею.

Ноздри Солодова сладко затрепетали, когда он по-звериному обнюхал Машу и с улыбкой проговорил:

— «Шанель». Любите классические ароматы? Лично я их обожаю. Знаете, моя милая, многие люди моего возраста собирают коллекции. Кто-то собирает картины, кто-то вино, кто-то… да хоть почтовые марки. А я коллекционирую женщин. Вы будете одним из лучших экземпляров в моей коллекции.

— Вряд ли, — холодно сказала Мария.

Солодов насмешливо вскинул брови:

— Почему?

— Потому что ты отправишься в ад!

Маша вскинула правую руку, и в лицо Солодову ударила струя стеклоочистителя из небольшого флакончика, который Мария сжимала в пальцах. Стеклоочиститель попал на дымящуюся сигару и вспыхнул. Огонь мгновенно перекинулся па щеки и подбородок Солодова. Не прошло и десяти секунд, как голова предателя превратилась в пылающий факел.

…Егор вновь отпрянул от аквариума. «Значит, Солодов выжил», — хмуро подумал он. Удивительно, насколько живучими бывают некоторые твари. И огонь их не берет, и падение с десятиметровой высоты не причиняет им вреда.

Будучи офицером СВР, этот мерзавец несколько лет сотрудничал с мафией, получая за это щедрое вознаграждение. Год назад, сбросив объятого пламенем Солодова с крыши особняка, Егор был уверен, что убил «крота». И вот он жив! И, судя по всему, неплохо себя чувствует. Стоит у окна и спокойно обозревает город, раскинувшийся до самого моря.

Воздух уже налился предвечерним золотом и побагровел. Меньше чем через час на город опустятся глубокие сумерки.

Егор взял пистолет наизготовку и снова выглянул из-за угла.

Солодов по-прежнему стоял у окна, а четверо парней в костюмах охранников резво обыскивали кабинет. Они рылись в двух высоких сейфах из шлифованного металла, доставали из него папки и пластиковые файлы, раскладывали какие-то бумаги на длинном стеклянном столе, разделяющем кабинет пополам.

Откуда-то издалека послышались возмущенные возгласы, а пару секунд спустя в кабинет ворвался хозяин — Борис Гехт. Замерев у двери, он уставился па роющихся в шкафах молодчиков и гневно крикнул:

— Что здесь происходит?!

Охранники остановились и неуверенно переглянулись.

Гехт двинулся на них черной тенью.

— Вы что, мерзавцы, — процедил он сквозь зубы, — забыли на кого работаете?

Солодов повернулся к Гехту, усмехнулся и громко сказал:

— Теперь они работают на меня. Продолжайте, ребята. Что касается вас, господин управляющей… Кстати, со мной не обязательно говорить на языке Шекспира, — проговорил он, переходя на русский. — Господни Гехт… Ой, простите, — Шеринг! Вы же по отцу Шеринг, а Гехт — по матери, я не ошибаюсь? Ваш папенька эмигрировал из Союза в шестьдесят седьмом. Он покинул одну семью, где у него был сын Игорь, и на новой родине, в Германии, завел себе другую, где родился сын Борис. Я могу рассказать вам всю вашу биографию шаг за шагом.

Гехт побледнел.

— Кто вы такой? — испуганно спросил он. — Что вам от меня нужно?

Солодов улыбнулся, оскалив белые зубы.

— Я представляю ту самую организацию, от которой в шестьдесят седьмом году бежал ваш папенька. Вернее сказать: более продвинутые ее ряды.

Гехт покосился на охранников, перевел взгляд на дверь, затем снова взглянул на Солодова и хрипло спросил:

— И что же тут забыли «продвинутые ряды»?

— Портовую квитанцию, — спокойно ответил Солодов.

— Я… Я не понимаю.

— Сейчас поймете. — Солодов нахмурился. — Сегодня утром из хранилища вашего банка в сторону порта уехал большой металлический контейнер.

Гехт натянуто усмехнулся, затем сделал шаг к столу, протянул руку к селектору, нажал на кнопку и быстро проговорил по-английски:

— Внимание! Это управляющий! Срочно вызовите ко мне начальника охраны с подкреплением!

Солодов резким движением выдернул из селектора штекер.

— Если вы о Хельмуте, то он скоро будет, — спокойно сообщил он. — Это у вас он — сторожевой пес. А у меня — долевой партнер.

Гехт сглотнул слюну и нервно усмехнулся.

— Этого не может быть. Хельмут не мог меня предать.

— Да ну? — Солодов чуть склонил голову набок и одарил управляющего сочувствующим взглядом. — И тем не менее это так, господин Гехт. В этом мире можно купить любого.

— Хорошо, — выпалил Гехт. — Хорошо, вы победили. Но что вам, черт возьми, нужно?

Лицо Солодова вновь стало серьезным.

— Мы хотим получить большие деньги, господин Гехт, — отчеканил он. — А у вашего сводного брата для этого есть все необходимое.

— Я не понимаю.

— Хорошо, скажу проще. Нам нужен либо ваш брат, либо его бумаги. Теперь ясно?

— Яснее некуда.

Вдруг Гехт развернулся и побежал к выходу. Один из охранников быстро преградил ему путь.

— Ганс, прочь с дороги! — рявкнул на него мистер Гехт, сжимая кулаки и яростно сверкая глазами.

Однако охранник не шелохнулся.

— Не торопитесь уходить, — спокойно произнес за спиной у Гехта Солодов.

Он подал знак охранникам. Те подскочили к Гехту и схватили его за руки.

— Замечательно, — проговорил Солодов, подошел к управляющему и принялся неторопливо обыскивать внутренние карманы его пиджака.

Гехт побагровел от ярости.

— Вы об этом пожалеете, — с угрозой произнес он.

Кремнёв за стеклом сдвинулся к другому краю аквариума, чтобы лучше видеть Солодова и Гехта и, сам того не зная, попал в поле видения камеры.

А за аквариумом продолжался обыск. Солодов извлек из бумажника управляющего какой-то листок, развернул его, пробежал взглядом по строчкам и удовлетворенно улыбнулся.

— Ба, да это же портовая квитанция! — утрированно воскликнул он. — О-о-о, тут у нас последняя модель БМВ! И куда же она поплывет? В Италию! А дальше? Дальше — тишина.

Гехт, насупившись, молчал.