1

Воистину в этом мире ничто не вечно! В особенности изменчива, как известно, госпожа Удача. Так что расхожая истина насчет черно-белой полосатости жизни и впрямь истина, а никакая не банальность, что и ощутил на себе в полной мере Георгий Сопелов, едва успев вернуться в Москву.

Заезжать ни домой, ни на дачу Сопло не стал, отправившись в «Техас» прямо из аэропорта: в роскошном кабинете своего самого успешного заведения он всегда чувствовал себя особо защищенным. Но сегодня даже родные стены, отделанные панелями из настоящей карельской березы, Соплу не помогли. Звонок из пропитанного заводскими дымами Ижевска раздался, едва Жора переступил порог кабинета, успев сбросить на руки охранника пальто и дойти до огромного, как надгробие, письменного стола. Звонил телефон, номер которого знал крайне узкий круг людей. И Сопелов на всякий случай вполне вежливо сообщил в трубку:

— Слушаю вас…

Другой вопрос, что всю его вежливость как ветром сдуло, едва он услышал далекий голос Димона, с которым расстался всего несколько часов назад.

— Шеф… — Голос самого лучшего из его охранников звучал хрипло, словно на шее у него была удавка. — Я тут того… в ментовке… Разрешили один звонок… Двадцать четвертое ихнее отделение…

На этом связь оборвалась, и Сопло, витиевато выматерившись, бросил трубку: причины, по которым Димон оказался в столь неподходящем месте и обществе, были ясны как божий день. Не ясным оставалась только степень вины Димона, суть которой изложить ему, видимо, не дали. Однако вряд ли он бы решился звонить Сопелову из ментовки, если б замочил эту сучку… Все равно идиот, какого черта он засветил своего хозяина, как посмел?! Да даже если он просто успел наступить девке на мозоль, нарушение железной дисциплины, царившей в созданном Соплом бизнесе, отступление от не менее железных понятий — налицо…

Георгий грохнул по столу кулаком, ощутив, как ярость, давно и из последних сил сдерживаемая, вырывается наружу, подобно лаве из жерла проснувшегося вулкана. В следующее мгновение попавшийся ему под руку мраморный стакан для карандашей и ручек со свистом полетел в физиономию побелевшего от ужаса охранника, не успевшего выйти из кабинета с Сопловым пальто. Кот отчаянно взвыл, отпрыгивая к двери, и распахнул ее как раз вовремя, чтобы просвистевший мимо его виска малахитовый стакан врезался во что-то хрупкое, рассыпавшееся звонкими осколками на столе секретарши. Раздался ее пронзительный визг, дверь кабинета захлопнулась, и Георгий Сопелов пришел в себя… Вспышки ярости, которыми он страдал, были краткими, обладали силой бьющей вслепую молнии и оставляли после себя долго длящуюся пустоту во всем теле…

Спустя несколько минут двери вновь приоткрылись и в кабинет просунулась голова все еще бледного и испуганного Кота.

— Заходи, — вяло бросил Георгий, которому в данный момент все происходящее было уже почти безразлично.

Брезгливо оглядев переминавшуюся с ноги на ноги фигуру охранника, Сопло поморщился:

— Езжай к Сорокиной, и пока не вытрясешь из этой б…, куда еще могла податься Динка, не возвращайся.

Кот опасливо глянул на хозяина, но с места не двинулся.

— Что еще?!

— А если она того… не скажет?..

— Делай с ней что хочешь, мне эта курва не нужна!..

Дождавшись, когда Кот отправится выполнять приказание, Сопло устало оглядел свой кабинет.

Потом, открыв правую тумбу стола, где был устроен мини-бар, извлек оттуда початую бутылку водки и, плеснув в высокий хрустальный стакан почти половину, выпил «дозу» залпом. Прежде чем звонить некоему господину Рыбцу, являвшемуся надежным гарантом Соплова бизнеса, следовало прийти в себя и обдумать не только каждое слово предстоящего разговора, но даже интонации, с которыми эти слова следовало произносить.

Полковник милиции, начальник УВД, на территории которого находился «Техас», Аркадий Георгиевич Рыбец был самым дорогим подарком Бороды Сопелову, сделанным около пяти лет назад. Дорогим во всех смыслах: ежемесячная сумма, отстегиваемая этому менту Жоркой, была не намного меньше той, что получал с «Техаса» сам Борода. Впрочем, с общим доходом Бороды от всего бизнеса Сопла она, конечно, ни в какое сравнение не шла. И все же! Правда, следовало признать, что Рыбец свои деньги, во всяком случае, до сих пор, отрабатывал с лихвой: благодаря давним и надежным связям крышевал он не только «Техас», но и с помощью своих подручных весь бизнес Сопелова. А возможно, как подозревал Жорка, и Бороду, посвящавшего своего подопечного далеко не во все делишки… Впрочем, Сопло был за это не в обиде, ему вполне хватало того, что он имел благодаря своей нежной дружбе с Ильичевым. Остальное его не касалось — ни по сути, ни по доходам. Хотя насчет сути кое-какие слушки до него за эти годы, конечно, доходили…

Например, слушок о том, что именно к его старшему другу следует обращаться, ежели на пути твоем возникнет недосягаемый, но крайне мешающий тебе персонаж. Допустим, не в меру принципиальный чиновник федерального уровня, до которого сам ты ну никак не дотянешься… Говорили, что контора, принадлежащая Ильичеву, и не таких устраняла, а имеющиеся в ее распоряжении киллеры не промахиваются никогда… Мысль о киллерах заставила Сопло зябко передернуть плечами и плеснуть себе еще одну «хирургическую дозу». После чего он наконец извлек из ящика стола еще один мобильный телефон, который использовал исключительно для связи с полковником. Номер этого мобильника был зарегистрирован на некую старушку-божий одуванчик, дальнюю родственницу Рыбца, даже не подозревавшую, что является владелицей столь современного средства связи.

Аркадий Георгиевич, как обычно, взял трубку сразу:

— Какие проблемы? — Здороваться было не в его привычках.

— Привет, полковник, — все-таки буркнул Сопло. — Проблемка действительно возникла, правда, небольшая.

— Ну?

— Город такой есть — Ижевск. Слышал, поди?

— Ну!

— Димона там за что-то ваши повязали, двадцать четвертое отделение… Вытащить сможешь?

— Я тебе что, адвокат? — сухо поинтересовался Рыбец. — К тому же насчет Приуралья мы, если не ошибаюсь, не сговаривались.

— Само собой, за отдельную плату… Если вытащишь.

— И сколько ж тебе не жалко? — И, выслушав ответ Сопелова, коротко завершил разговор: — Перезвоню.

Сопелов сунул мобильный за пазуху, поскольку знал, что перезванивать Рыбец будет тоже исключительно на этот номер, и, вздохнув, поднялся из-за стола, одновременно нажав кнопку селектора.

— Я слушаю, — робко пискнула секретарша, видимо, все еще находившаяся под впечатлением, оставленным малахитовым стаканом. Сопелов, успевший забыть о своей вспышке, криво усмехнулся:

— Вели подать машину и кого-нибудь из охраны. Еду на «дачку»… Да побыстрее!

Конечно, тянуть с визитом к Бороде, возможно, было рискованно: старый хрыч не ясновидящий, но все, что надо, а главное, все, что не надо, узнавал, как правило, с ловкостью и скоростью, наводившей на мистические размышления. Однако, пока Кот не доложится о результатах своего нелицеприятного общения с Элькой, торопиться с повинной тоже смысла не было.

Несмотря на выпитую водку, голова у Жорки была ясной, как никогда. И, быстренько обдумав текущий момент, он решил забиться до завтрашнего утра на «дачку», где и начался весь этот кошмар…

2

… В ту ночь Диана должна была ночевать дома: вроде бы из командировки возвращался наутро ее папаша — хилый интеллигентный очкарик, над которым она, к неудовольствию Сопелова, тряслась, как над хрустальной вазой. Похоже, не она одна: домработница, о чем Сопелов знал доподлинно, проживавшая в их доме, покрывала Дианкины ночные отлучки отнюдь не от доброты по отношению к ней. Впрочем, как утверждала Диана, девица, имени которой Жорка не помнил, спала с ее папашей, и отнюдь не для того, чтобы сохранить свое место. Скорее всего, девка и сама была не красоткой, иначе с чего бы ей позариться на этого хиляка? Конечно, деньги у него водились, но отнюдь не такие, из-за которых можно пожертвовать молодостью и красотой. Словом, зная, что Диану сегодня можно не ждать, Георгий был крайне удивлен и встревожен, когда в половине третьего утра заспанный охранник заглянул в кабинет хозяина, только что завершившего возню с бумагами, касавшимися его бизнеса, и сообщил, что внизу в холле его ожидает невеста. Поколебавшись, охранник добавил, что она «явно не в себе».

С незапамятных времен Сопло вел, можно сказать, ночной образ жизни — так уж устроен был его организм, что по-настоящему соображать, что к чему, он отчего-то начинал ближе к вечеру. Потому и предпочитал отсыпаться по утрам. Но в столь глухой час ночи даже его уже клонило в сон — правда, немедленно слетевший после слов охранника. Ответить ему он не успел, поскольку тут же, оттолкнув с дороги парня, в кабинет влетела Диана собственной персоной. И с первого взгляда стало ясно, что случилось что-то серьезное.

Шубка Дианы была распахнута, изящные итальянские сапожки намокли от снега почти до щиколоток, словно девушка не на машине добиралась на «дачку», а шла пешком от самой станции. Роскошные каштановые кудри тоже были влажными, губная помада размазана, в синих глазах метался страх, чего не замечалось за ней и вовсе никогда.

Мало того, прямо с порога Диана, ни слова не говоря, бросилась успевшему выйти из-за стола Соплу на шею и, крепко прижавшись к нему всем телом, разрыдалась… Каким бы трагичным для нее ни был этот момент, у Сопла на мгновение закружилась голова от близости вожделенного Дианиного тела, он даже испытал что-то вроде счастья оттого, что впервые за все эти годы она сама — сама! — кинулась в его объятия… Неужели оценила наконец его отношение к ней?!

Спустя минут пять мысль насчет того, что «оценила», развеялась в дым, однако острым разочарование Сопелова не было: из сбивчивого рассказа невесты Георгий понял не так уж много, но общая картина вырисовывалась довольно четкая: Диана, поскольку ее папаня, как выяснилось, задерживался где-то за границей еще на сутки из-за нелетной погоды, решила использовать свободный вечерок, как она выразилась, для девичника. То есть провести его в обществе подруги, о которой Сопло в ту ночь услышал впервые и тут же заподозрил, что как раз в этой-то части Диана брешет… Ибо подруга оказалась иностранкой, женой какого-то крутого перца, и пригласила Соплову невесту к себе домой…

На этом месте Жорка отстранил наконец продолжавшую висеть у него на шее невесту, дабы внимательно поглядеть в ее синие очи: уж не взялась ли его ненаглядная Дианочка за спиной женишка за старое? А иначе, спрашивается, откуда у нее, профессиональной проститутки, могут объявиться столь крутые, да еще зарубежные, подружки?..

Синие очи были абсолютно честными и правдивыми и истекали крупными слезами, усилившимися от обиды на Соплово подозрение: подруга «взялась» давным-давно благодаря все тому же папочке, у которого среди иностранцев куча друзей и знакомых!.. И вообще… Может он, в конце концов, перестать подозревать свою будущую жену во всяких гадостях и хотя бы дослушать ее до конца?!

Минуты три ушло на то, чтобы успокоить дрожавшую Диану заверениями в своей лояльности, после чего Сопло узнал главное — как Диана, отправившаяся ночью в туалет, обнаружила там эту свою приятельницу в виде трупа, да еще с огромным синяком на виске…

— Точно трупешник? — попробовал уточнить Жорка.

— Куда уж точнее… — мрачно всхлипнула Диана. — И замочил ее этот чертов Майк… Я слышала, как они цапались, понял?..

— О чем базар-то был?

— А я знаю? Они ж по-английски орали, чего там поймешь?!

— Н-да-а-а… — Сопло задумчиво поглядел на Диану. Он не хуже ее понимал, что именно она будет теперь для этого неведомого Майка козлом, точнее, козой отпущения. Вряд ли американец побежит с повинной по поводу убийства собственной жены, а Диана, особенно если до ее биографии докопаются органы (а докопаются, поскольку речь идет о зарубежном миллионере, обязательно), фантастически удобна в качестве убийцы… Вот же черт! Придется не просто просить Рыбца, а, скорее всего, на колени перед ним вставать… И это еще если связей полковника хватит на то, чтобы отмазать Диану… Должно хватить!..

— Гошенька, придумай что-нибудь, миленький, солнышко, очень тебя прошу… Ну, Гошенька!..

Она снова расплакалась и снова прижалась к Сопелову — дрожащая, мокрая и трогательная до такой степени, что Жорка, в последний раз плакавший лет эдак в шесть или семь, и сам едва не пустил слезу. Однако своего, разумеется, не упустил, тем более что звонить полковнику сданным щепетильным поручением в середине ночи было никак невозможно.

— Успокойся, девочка. — Он погладил мокрые Дианины кудри. — Я займусь этим делом прямо с утра, а сейчас — срочно в постельку. Тебе просто необходимо передохнуть… Но, возможно, одной тебе будет нынче ночью трудновато? Тем более что, кажется, твоя комната не убрана, постельное Машка сняла, но вряд ли перестелила…

— Одна?.. Ни за что!.. — Сопеловское сердце при этих словах дернулось и забилось в два раза быстрее, торжествуя нежданную и неожиданную победу. — Я. Мне нужно что-нибудь выпить…

— Сейчас, курочка моя, сейчас!

Жорка дернулся было к бару, расположенному тут же, в кабинете, но Диана слабым голосом остановила его:

— Нет, Гошенька… прикажи подать что-нибудь прямо к тебе… Ну, ты ж понимаешь… я…

И, к вящему потрясению Сопелова, Диана вопреки всему, что он успел о ней узнать за эти годы, слегка покраснела… Вот это да! Выходит, правду говорят, что самые лучшие жены получаются из профессиональных шлюх?! А он-то, Сопло, казнил себя втайне ото всех, подозревая этих самых «всех» в том, что смеются за его спиной над ним, казнил за то, что впервые (или не впервые?) в жизни не смог устоять перед бабой…

— Я сейчас! — Взволнованный Жорка кинулся к дверям кабинета, усадив прямо на глазах ослабевшую невесту в кресло, дабы собственноручно подготовить «плацдарм любви», в который должна была преобразиться его спальня, где все месяцы его «жениховства», то есть немерено сколько времени, не было ни одной бабы… Кинулся, напрочь забыв, что так и не убрал в сейф бумаги, с которыми занимался до появления Дианы, успев лишь сложить их в папку, а сам сейф, располагавшийся в стене над письменным столом, приоткрыть… Подготовка «плацдарма» отняла у Сопла не менее двадцати минут — его спальня за последние месяцы, несмотря на старания горничной, которую он впускал туда не чаще пары раз в неделю, превратилась черт-те во что. Слава богу, хоть запасы спиртного в баре не иссякли! Зато примыкавшая к ней ванная… М-да!

Будить прислугу он не стал, опасаясь, что Динка слегка очухается от своего страха, припомнит условие, выставленное ею и вынужденно соблюдаемое Соплом, и предпочтет ночевать в отведенной ей комнате, хотя бы и без постельного белья. Как умел, по-быстрому навел приблизительный порядок сам и кинулся назад в кабинет…

Поначалу Сопло ничего не понял, кроме того, что «невеста» куда-то исчезла, во всяком случае, в кабинете ее точно не было. Скорее всего, поднялась в свою комнату переодеться… А что еще можно предположить?

Исключительно на всякий случай Сопелов пересек холл и оказался в просторной прихожей, где дежурили двое охранников. Один из них с интересом глядел в небольшое окно рядом с входной дверью и слегка вздрогнул, услышав голос хозяина:

— Ты, часом, не видел, куда отправилась Диана Кирилловна?..

В доме Сопла Диану по ее настойчивой просьбе все звали по имени-отчеству. Сопелов про себя посмеивался, но не возражал. В глубине души он все еще надеялся, что ему удастся сломить сопротивление Дианы до рокового момента свадьбы. А там, там посмотрим, стоит ли вообще огород городить… А вдруг да проклятая страсть, схватившая Георгия Сопелова за глотку, отступит сама собой, едва он уложит дрянную девчонку в постель?..

— Так она ж уехала… — Лицо охранника выражало полнейшую растерянность, но в глубине вытаращенных на хозяина глаз уже зарождалось беспокойство. — Сказала, вы велели срочно… отвезти… Она джип взяла…

— Что-о-о?!

Здоровенный лоб, услышав, какой сделался голос у Сопла, в ужасе попятился в угол прихожей.

— Какой джип, что отвезти?! — На этот раз Жоркин голос сорвался в визг, и, круто развернувшись, он бросился назад в кабинет. Ему хватило одного взгляда, чтобы обнаружить приоткрытый сейф. И все время, пока он шел к нему, Сопло впервые в жизни молился: «Деньги… Пусть это будут деньги, только деньги… Пожалуйста!..» Кому бы ни предназначалась Соплова молитва — Богу ли, врагу ли рода человеческого, услышана она не была.

Помимо документов, остававшихся на столе и содержащих как списки девиц и сутенеров, работавших на Сопло в разных концах Москвы, так и реальные (а вовсе не те, о которых знал Борода) суммы поборов, получаемых Сопеловым от каждого из «сотрудников»… Георгий был большим аккуратистом в делах, а сейф, в котором содержались эти документы, самой последней модификации — при малейшей ошибке в наборе кода, не говоря о попытке взлома, железный ящик уничтожал в прах все свое содержимое… Код был весьма и весьма сложен, и, кроме самого Жорки, набиравшего его каждый раз с большой опаской, дабы не ошибиться, его не знал никто. На случай, если рука нечаянно дрогнет, Сопло ничего, помимо документов, не предназначенных для чужих глаз, а также расписок в полученных от него суммах за определенные услуги, в сейфе не держал. Деньги, сгори внутри ящика все синим пламенем, было бы жалко: их, в отличие от документов, не восстановишь. Потому и сумма, которую держал в кабинете на всякий случай, была маленькой — то ли две, то ли три тысячи баксов.

Но теперь ни баксов, ни бумаг с подлинными подписями в получении значительных сумм, ни тоненькой, но поистине драгоценной пачечки своеобразных контрактов-расписок, в том числе и от Рыбца, на месте не было. Гарантированный стальной сейф, нашпигованный дорогущей электроникой, выставил перед Соплом на обозрение абсолютно пустое, отливающее серебристым металлом нутро. В точности таким же серебристым был и джип, на котором сбежала негодяйка, прихватившая документы, исчезновение коих вполне может стоить Соплу жизни. Машину нашли в ту же ночь поднятые им на ноги парни. Собственно, не ночь уже, а утро. Часов, наверное, в шесть на нее наткнулись, словно в насмешку, совсем недалеко от дома: проклятая шлюха, так круто облапошившая своего «женишка», бросила ее в ближайшем к «дачке» лесочке…

Означать это могло только одно из двух: либо девку кто-то ждал здесь на других колесах, либо, поняв, сколь ценные документы попали ей в руки, она пережидала здесь момент, когда поднятые для погони охранники рассядутся по машинам и дернут в сторону шоссе… После этого она (или они?) могла уже вполне спокойно двинуть в прямо противоположную сторону.

В тот момент Соплу казалось, что, попадись ему Диана в руки, он разорвал бы ее на куски собственноручно. Однако на данный момент, когда стало ясно, что после двух попыток схватить слишком, видать, умную для него шлюху след ее опять растаял в воздухе и уже сам Сопелов оказался в Дианиных руках… Интересно, сколько эта гаДиана затребует за документы в случае, если найти ее не удастся? Или повторится химкинская история, когда девка совершенно непонятным образом ускользнула от них в последнюю минуту… Но этой мысли — о том, что схватить бывшую невесту ему не удастся, — допускать было нельзя.

И чтобы не допускать, Сопелов твердо решил по приезде на «дачку» напиться вусмерть, с тем чтобы до самого следующего утра не только эта, но и любая другая мысль ходу в его башку и вовсе не имела.