Подробности этой операции по «документированию» Григулевича долго оставались тайной за семью замками. Действительно, многие «григоведы» гадали о том, каким образом появился у него подлинный паспорт гражданина Коста-Рики и как он ухитрился стать незаконнорожденным сыном почтенного костариканца из города Алахуэла, который умер в 1935 году. Обладание этим документом обеспечило Григулевичу относительно спокойную жизнь «в образе» костариканца до декабря 1953 года. Если бы не указание Центра о «завершении» дипломатической карьеры и возвращении в Москву, кто знает, как долго вращался бы резидент «Макс» в высоких дипломатических сферах Италии и западноевропейских стран, снабжая Кремль секретной информацией из сейфов НАТО и посольств.

Приблизиться к разгадке тайны коста-риканского паспорта помогла книга Хосе Мигеля Вараса «Шлепанцы Сталина». Чилийский журналист и писатель все долгие годы диктатуры генерала Пиночета провел в Советском Союзе, работая в латиноамериканской редакции «Радио Москвы». Часть его наблюдений и была запечатлена в этой объективной, предельно искренней книге, достоверно отражающей драматическую эпоху «кануна развала Красного континента».

Одна из глав под названием «Формирование академика» посвящена Григулевичу, с которым Варас дружил и у которого неоднократно бывал в гостях. Пытливый чилиец, общаясь с Иосифом, невольно ставил перед собой те же самые вопросы: «Кто вы, доктор Григулевич? Почему в вас больше латиноамериканского, чем русского? Почему вы так досконально знаете Латинскую Америку? Какова ваша реальная, а не мистифицированная жизненная траектория?»

Вот что пишет в связи с этим Варас:

«Его центральноамериканский паспорт, приобретенный в Чили, распахнул ему двери в деятельность иного типа, весьма прибыльную, полностью неожиданную для него… Он вошел в мир коммерции и дипломатии. Сотрудники коста-риканского посольства в Риме воспринимали его как молодого “искателя удовольствий” из хорошей семьи. Не без изумления для себя, Иосиф открыл, что фамилия, вписанная в его паспорт, легко открывает ему двери “соотечественников”».

Мне показалось странным, что Варас написал «центральноамериканский паспорт», а не «костариканский». Почему-то он не захотел упоминать о Коста-Рике. Однако адрес «приобретения» Григом коста-риканского паспорта Хосе Мигель указал конкретный — Чили.

Григулевич впервые появился в Риме «в роли» костариканца в 1948 году. Логично было предположить, что костариканский паспорт на имя Теодоро Боннефила Кастро «возник» в период его активной работы в странах «Южного конуса». В Национальной библиотеке Чили я отыскал несколько тонких брошюр под названием «Список консульских работников» с 1940 по 1947 год, который издавался чилийским внешнеполитическим ведомством. На страничке, отведенной Коста-Рике, неизменно значилось:

«Генеральный консул — Алехандро Ореамуно Борбон».

Только он мог выдать Григулевичу коста-риканский паспорт.

Что за человек был Ореамуно Борбон, доверчивый консул красивой центральноамериканской страны?

Собрать биографический материал о консуле оказалось на редкость трудно. Пришлось обзванивать в Сантьяго всех Ореамуно, расспрашивать, наводить справки. И вот что удалось установить: до того как появиться в Чили, Ореамуно Борбон сделал блестящую карьеру в Национальной армии Коста-Рики. Был личным помощником президента Просперо Фернандеса. Но шумная любовная история прервала карьеру и вынудила отправиться в добровольное изгнание. После долгих странствий он оказался в Чили и со временем был назначен генеральным консулом Коста-Рики. Долгие годы дон Алехандро был дуайеном консульского корпуса. Правительство Чили наградило его орденом Б. О. Хиггинса в степени командор. Однако, пребывая на вершине почета и уважения, дон Алехандро скучал по родине, с которой его разлучила жестокая судьба. Вот почему с такой легкостью он поверил «лирической истории» Грига: незаконнорожденный сын богатого костариканца вынужден жить далеко от родины, чтобы не позорить честь семьи. А тут еще на этого несчастливца навалилась новая беда: во время землетрясения пропали все его документы.

Придумать легенду, которая тронула бы сердце старика, помог Григулевичу один из его друзей. Вот что пишет об этом Варас:

«С помощью друга из Центральной Америки, вечного студента, который жил в Чили, Григулевич провернул хитроумную комбинацию. Они нанесли визит генеральному консулу той страны, родом из которой был друг Григулевича, доброжелательному старому сеньору. Студент часто помогал ему, приводя в порядок его корреспонденцию и библиотеку. Он представил Иосифа как своего родственника, который с раннего детства жил в Европе, а потом прибыл в Чили с небольшим капиталом, чтобы наладить в городе Консепсьон текстильную фабрику. Там, однако, из-за землетрясения в январе 1939 года он потерял все: дом, в котором жил, имущество, личные документы. И положение стало отчаянным. Как жить без паспорта?»

История, в которой все было выдумано от начала до конца, кроме землетрясения, взволновала доброго старика, и он тут же решил помочь «невезучему соотечественнику».

А вот как эту же историю изложил Юрий Папоров:

«11 декабря 1944 года между СССР и Чили были установлены дипломатические отношения, в Сантьяго прибыло посольство… И “Артур” отправился туда, чтобы передать свою агентуру на связь с разведчиками, прикрытыми посольством. Среди помощников “Артура” был один интеллектуал-костариканец под псевдонимом “Амиго”. Прежде чем передать его на связь, “Артур” сказал “Амиго” о том, что хотел бы получить надежный паспорт… “Амиго” заявил, что посол Коста-Рики — его приятель, только желательно придумать правдоподобную историю. И сам же ее придумал. Перед послом “Артур” предстал как незаконнорожденный сын вполне реального человека…»

* * *

Надо отметить, что исследователи-«григоведы» не раз предпринимали попытки обнаружить следы «возникновения» дипломата Теодора Б. Кастро в архивах Коста-Рики. Пыльные полки с документами 30—50-х годов были просмотрены самым тщательным образом, увы, без существенных результатов. Среди этих исследователей нельзя не упомянуть коста-риканскую писательницу Маржори Росс. Еще в середине 90-х она опубликовала в одной из газет Сан-Хосе статью под названием «Шпион, который выдавал себя за тико».

В этой публикации писательница не без огорчения отметила, что «ангелом-хранителем» Григулевича является пироман, потому что большая часть материалов, посвященных деятельности Теодоро Б. Кастро, погибла во время пожара в здании МИДа Коста-Рики. Росс разыскала соотечественников, с которыми коста-риканский посол общался в Риме. В «коллективной памяти» опрошенных костариканцев Григ сохранился как человек «добродушный, хитрый, проницательный, загадочный». Кто-то считал его выходцем из Бразилии, кто-то полагал, что Теодоро родился в Уругвае. Были и такие, кто принимал его за полноценного «тико». По мнению Росс, Григулевич был человеком с авантюрной складкой, неординарным, внутренне свободным, щедро одаренным от природы, в котором восхищает то, что он сумел, несмотря на невероятные жизненные препятствия, полностью реализовать себя.

В ноябре 2004 года в столице Коста-Рики состоялось «lanzamiento», — то есть представление читателям новой книги Маржори Росс «Секретное очарование КГБ: пять жизней Иосифа Григулевича». В архивах различных стран, подшивках старых газет и в малоизвестных публикациях Росс более десяти лет искала информацию о советском разведчике-«костариканце». Нет сомнения, что писательницу в первую очередь интересовал вопрос о личности «студента» или «интеллектуала», который помог Григулевичу в получении подлинного паспорта Коста-Рики. В своей книге Росс назвала имя этого человека: по ее мнению, им был известный костариканский писатель Хоакин Гутьеррес Мангель, который в годы Второй мировой войны жил в Чили и иногда помогал Ореамуно Борбону в консульской работе. Росс не сомневается, что Гутьеррес был «агентом КГБ», что именно он разработал для Григулевича «легенду», с которой тот обратился к генеральному консулу. Это, пожалуй, главная сенсация, ради которой была написана вся книга. Писательница не сомневается, что Гутьерресу принадлежит и «авторство» имени Теодоро Боннефил Кастро. Дедушку Гутьерреса звали Теодоро, бабушку — Боннефил. Фамилия Кастро была выбрана в силу ее распространенности.

* * *

О принадлежности Григулевича к советской разведке в странах Южной Америки знали немногие: «Алекс», «Бланко», Кодовилья, Реаль, Гало, конечно, Лаура, возможно, еще два-три человека. Для всех остальных «Антонио» был уполномоченным Коминтерна по специальной работе. Если Хоакин Гутьеррес помог Григулевичу в оформлении «книжки», то, без всякого сомнения, как «эмиссару Коминтерна», который организовывал борьбу с нацистам на континенте и нуждался в безупречных документах, чтобы покинуть Южную Америку после выполнения миссии. Член компартии Гутьеррес не мог поступить иначе.

Хоакин Гутьеррес родился в 1918 году в богатой, по костариканским понятиям, помещичьей семье. Первые жизненные впечатления — банановые плантации, тропическая сельва, синева Карибского моря. С юных лет он проявлял интерес к острым социальным проблемам, увлекся марксистской литературой и в 1935 году вступил в коммунистическую партию Коста-Рики. Через год уехал в Соединенные Штаты изучать экономику, но серьезные академические материи его не увлекли. Гораздо больше внимания Хоакин посвящал работе в антифашистских организациях и участию в турнирах, организуемых «Шахматным клубом Маршалла» в Нью-Йорке.

Следующую вылазку за границу Хоакин совершил в 1939 году: в Буэнос-Айрес, на Всемирную шахматную олимпиаду. В Европе разразилась война, и расчеты костариканца на премиальную поездку во Францию провалились. Хоакин решил отправиться в Чили, где к власти пришла коалиция Народного фронта, в которую входили социалисты, радикалы и коммунисты. Так в редакции газеты чилийских коммунистов «Эль Сигло» появился Гутьеррес: высокий, веселый, обаятельный. Его поэтические творения были доброжелательно встречены чилийскими критиками, зубастость которых нередко испытывал на себе сам Пабло Неруда. Несмотря на похвалы, Хоакин отложил поэзию в сторону, — в Чили поэтов было столько, что удивить кого-либо талантливыми стихами было трудно, — тем более что на хлеб ими не заработаешь. Пришлось погружаться в прозу жизни. Костариканец в совершенстве владел английским языком, и это помогло в поиске работы. После небольшого испытательного срока Гутьерреса взяли переводчиком в агентство Рейтер.

Однажды поздней ночью, когда Хоакин сидел над очередным переводом, в агентство пришло сообщение о нападении Германии на Советский Союз. Утром он уже принимал участие в антифашистском митинге и первым бросил клич о сборе средств на нужды Красной Армии. («Неужели мы, литературная богема, не соберем нужные деньги на покупку хотя бы одного боевого самолета для Советского Союза»?) В 1942 году Гутьеррес вернулся в Коста-Рику. Его жена Елена Хеорхе де Нассимьенто ожидала ребенка. Надо было думать о том, как прокормить семью, и Хоакин устроился на работу в компанию «Мартин Вундерлич», которая в спешном порядке, по заказу американцев, прокладывала Панамериканское шоссе. В начале 1945 года супруги Гутьеррес вновь оказались в Сантьяго-де-Чили. К этому периоду его жизни и относится эпизод с «книжкой» для Григулевича.

Наверное, в XX веке Хоакин был самым непоседливым «тико», куда только не заносила его судьба: он побывал даже в Китае, где ему поручили работу по переводу трудов Мао на испанский язык. В 1962 году Гутьеррес отправился в Москву в качестве корреспондента чилийской газеты «Эль Сигло». В этот период (до 1967 года) Иосиф Григулевич был в числе самых близких друзей Хоакина. Откровенные, далеко за полночь, беседы помогли костариканцу объективно взглянуть на жизнь в Советском Союзе, понять его болевые точки. Репортажи костариканца вошли позднее в сборник «Хроники другого мира».

Хоакин опубликовал еще одну книгу с анализом советской действительности — «СССР такой, какой он есть». Содержание ее не назовешь апологией. Хоакин не мог кривить душой, когда видел в советской повседневности факты вопиющего отклонения от общепринятых норм морали, идеологическое лицемерие верхов и пренебрежительное отношение к коммунистическим идеалам значительной части «рабоче-крестьянских низов». Как и Григулевич, Гутьеррес не был диссидентом, даже «внутренним». Он верил, что все трудности преодолимы, что через болезненные процессы трансформации и самоочищения компартия СССР сможет вернуться к первоначальному проекту «общества справедливости».

Гутьеррес и потом несколько раз бывал в Москве. В 1987 году он участвовал в работе форума «Интеллектуалы за мир». В книге Родольфо Ариаса Формосо с материалами к биографии писателя есть фотография 1990 года: Хоакин Гутьеррес на фоне кремлевских стен и мавзолея. Ранняя зима, обнаженная седая голова писателя, напряженный обеспокоенный взгляд из-под таких же седых бровей. Видимо, не то он ожидал увидеть в «перестраивающемся» Советском Союзе.

Писатель относился к тем людям, которые по своему складу не способны к перемене убеждений, даже если «исторические условия» стали «не теми». На вопрос, как он стал коммунистом, писатель отвечал так.

«Я думаю, что я был им всегда. Получилось так, что с самых молодых лет я был близок к партии. Во времена гражданской войны в Испании и фашизма не было никакой другой разумной альтернативы, и потому все крупные интеллектуалы были левыми… Меня с детского возраста восхищал Сандино. Его стяг был красно-черным. Красным был вымпел Дон Кихота, красным — флаг Спартака и таким же — флаг Максима Горького, под которым он мечтал и под которым сейчас покоится. Я всегда шел по жизни под одним и тем же флагом..»

Политические убеждения Гутьерреса не определяли содержание его литературных трудов. В них он, как и всякий подлинный писатель, отражал всю полноту жизни через магический кристалл таланта, пренебрегая идеологическими схемами. Его романы «Мангровая чаща», «Порт Лимон», «Взглянем друг на друга, Федерико» и другие передают разноголосицу времени, людей и событий. Его короткий роман для детей «Кокори» стал визитной карточкой коста-риканской литературы для всего мира. В Коста-Рике это произведение включено в обязательную школьную программу. Классиков надо изучать. И почитать. Еще при жизни писателя в мемориальном саду у стен Национального театра был установлен его бронзовый бюст.

Генерального консула Ореамуно Борбона Гутьеррес пережил почти на полстолетия. Умер он 16 октября 2000 года. В книге воспоминаний «Голубые дни», изданной за год до смерти, Хоакин написал: «Надеюсь, что красное знамя останется до моего собственного реквиема, первым и единственным знаменем моей жизни…»

Итак, Ореамуно Борбон вручил паспорт улыбающемуся «Теодоро». Через две недели Григулевич с «железной книжкой» гражданина Коста-Рики отправился в Бразилию. Прямого авиарейса из Сантьяго-де-Чили в Рио-де-Жанейро не было, и «Артур» выстроил для себя такой маршрут: до Ан-тофагасты самолетом, затем поездом — до Ла-Паса, оттуда снова самолетом — в Сан-Пауло, и потом — в Рио по железной дороге.