Транспортные корабли, что должны были забрать меченосцев и отвезти их на морское побережье, где им следовало пересесть на «когги» и «прамы», а «рейзеканны», в разобранном виде — должны были храниться на огромных грузовых «каракках», которые лишь недавно начали строить иовиты и фламандцы-прибыли через пару часов после трапезы. Так что ранний подъём оказался пустой тратой времени и лишних нервных клеток. Меченосцы рыцари-переругивались с сержантами и санитарами, ограничиваясь редкими пинками, а старшие офицеры, нервно прохаживались по небольшому причалу-в ожидании прикреплённого офицера иовитов, что должен был с помощью своих подопечных начать посадку людей «маршевого отряда» на суда.

Наконец появился нужный рыцарь из морского ордена и началось: Хелега отправили на «гольк» командира Конрада, для помощи санитарам в укладке меченосного «лекарского склада» на судне, а его сержантов, что он взял по приказу капитана-усадили на одну из «боевых лодок» в конце речной флотилии. Санитары, из ему подчинённого отряда-были с ним на «гольке», однако их постоянно хотели «передать» иным кораблям флотилии. Манфред оказался приписан к «молотобойцам» в штурмовой отряд и сейчас усаживался в «прам», им подогнанный, под нескончаемую ругань командира этих самых «молотобойцев». Который клялся страшнейшими словами: «что видит первый раз в жизни, данного рыцаря-в своём отряде». Несколько мешков и сундуков благополучно утопили, сразу же возле причала, вновь уронили латника в воду и опять, проявляя героизм и ловкость-спасли. В конце концов, за полтора часа все уселись и начался долгожданный поход «к морю».

К своему немалому удивлению, Хелег понял что начинает засыпать: от утренней нервотрёпки или по причине неспешности и плавности путешествия по воде, но он постоянно начинал дремать. Наконец решившись не отказывать себе в отдыхе, «рыцарь-лекарь» поставил санитара из своей группы на пост, дабы предупредить если его будут искать и заснул в углу, на запасных канатах.

Проснулся он лишь глубокой ночью. Подошёл и разбудил тычком санитара, что должен был «охранять чуткий сон командира», после спросил у растерявшегося спросонья: «не искали ли его», оказалось что нет. Меченосец было попытался побродить по судну, но корабль был настолько мал и забит людьми, что скорее получалось наступать на людей, чем на доски палубы. Вернувшись к канатам, близ которых спал, Хелег услышал: Санитары, что он нанял и сержант непонятного возраста — затеяли разговор и любопытный. Хелег решил близко не подходя к говорившим, подслушать малость: «Да…молодцы! Кто с чем пожаловал! Иовиты, говорят-взяли каравеллы боевые, с огненными горшками для катапульт, иезуиты-на чём придётся, они же «незаметные» или «незримые», уж не припомню…А храмовники, ну куда же они-без тюрьмы?! Говорят их штабная «каракка»-наполовину узилище, а другая половина-штаб ихний, что и удобнее: допрос, с организацией действий совмещать.»

— Не, там другое: если кто из наших «слабину " даст, как в старину, при «Ночи Очищения», так они, того-враз и скрутят, что бы остальных братьев не смущал поведением и речами. Так то. Зачем им морские разбойники, что они знают то?

— Да может клады выдадут!

— Нет…клады давно уже на хранении лежат: шотландские монархи и знать-с удовольствием помогают пиратам, фламандские купцы-тоже частенько с ними «в долях» и имеют выгоды от скупки, а ещё-Новгород, что сам хочет начать экспансию в Балтике и принимает у себя капитанов с командами, а особо-от норвеев и данов, с которыми их конунги прежде в родичах были.»

— Верно! Может что и будет интересного в цитадели разбойников, так то нам не покажут-отдадут дознавателям храмовников, а прочее, в любом случае особо не утаишь: проглотить если ценность-то недельная «выдержка» на острове в любом случае будет-сразу нас не вернут из похода. Можно и сдохнуть, если что не так, а копаться в «своём«…ахаха-нет таковских дурней! Да ещё и быть замеченными.

Завидев наконец Хелега, что делал вид что смотрит в другую сторону-все говорившие замолчали и подождав немного, разошлись.

Хелегу надоело смотреть на ночную реку и вскоре после ухода говоривших санитаров он вновь, скорее от скуки чем по усталости-заснул.

Проснулся меченосец от того, что его кто то слегка «трепал» по плечу. Оглядевшись спросоня, он заметил: уже утро, причём позднее, его будит санитар, приговаривая-«господин рыцарь, командир Конрад желает вас видеть!» Покивав головой, с целью пояснить что понял сказанное санитаром, Хелег, бурча себе под нос глупости встал и направился к капитану своего ордена, что уже «высился» на одной из небольших кормовых надстроек судна и зычно отдавал приказы суетящимся внизу сержантам и рыцарям.

Немного притормозив и оглядевшись, «рыцарь-лекарь» с удивлением понял-они уже вышли в море! Корабль готовился подойти к пристаням на каком то островке, а берега материковой земли и уж тем более реки — не было и в помине. На причалах у острова стояло с добрую сотню судов: Полтора десятка больших и пузатых, похожих ка грецкий орех, точнее на его половину, что вширь что в длину-были почти одинаковы. Много «острых и продолговатых», как сельдь кораблей с большим косым парусом и несколько, как догадался Хелег-«коггов», с надстройками на носу и корме, почти точных копиях башен, откуда высовывались баллистарии со своими арбалетами. Большую часть орденского флота составляли «прамы», коих было не менее двух третей, от тех кораблей что видел меченосец. Видимо планы поменялись и теперь прамы должны были использовать сразу в море, а не на подходе к пиратской цитадели.

Спросив у пробегавшего брата иовита, что за новые типы судов появились у острова и как их именуют, Хелег узнал: «корабли-шарики»-«каракки», что используют негоцианты для перевоза больших грузов и орденские интендантские службы. Длинные и с «косыми» парусами, — скоростные шебеки, кои так любят некоторые пираты, так как на них легко догнать любого торговца и сбежать от военных конвойных кораблей.

Подойдя наконец к капитану Конраду, Хелег получил приказ: «В связи с тем что мы переходим на «морские» суда-необходимо перевезти и медицинский склад на боевой «когг», что и станет штабом для меченосцев, сам Хелег должен будет со своей командой-ждать Конрада там.

Уяснив, после причаливания, к какому судну идти и что за пароль назвать, Хелег принялся искать свою «набранную» команду, из двух сержантов и стольких же санитаров. Они все болтали с остальными сержантами на судне, что неспешно укладывали свои вещи или готовились к переноске складских. Пришлось Хелегу немного «потопать ножками» и проявив наличие «командного голоса»-отправить подчинённых в каморку за лекарскими припасами, а потом, следом за собой-на новое судно штаба меченосцев.

— Вы бы хоть немного поторапливались! — укорял «рыцарь-лекарь» подопечных, так как сам хотел поскорее отчитаться перед Конрадом о выполнении приказа и пойти посмотреть на Манфреда и то, как он доплыл к острову. Однако «Скоро»- не удавалось никак: на боевом «когге» была толчея, так как все старались занять чужие помещения и капитану Конраду пришлось также туда прибыть и лично ввести очерёдность по значимости служб, Хелег — был в первой очереди и «разгрузился» вблизи помещений штаба «маршевого отряда», рядом с каютой самого командира Конрада.

Пока шли прочие приготовления-стали подплывать всё новые суда, в том числе и незнакомые, и завидев очередного рыцаря иовита что слонялся «без дела», подзуживая меченосных собратьев, Хелег вопросил: «Не подскажите, что за корабли прибыли, да ещё и «новой постройки»-если не ошибаюсь?»

Иовит с подозрением осмотрел меченосца и лишь потом, видимо успокоившись, обратил взор на подходящую флотилию: с десяток больших судов и столько же поменьше. После чего, ощерившись в улыбке, как шакал и гордо выпятив впалую грудь начал объяснять Хелегу: «Та «каравелла», что первой идёт-именуется «святой Иона» и является флагманом балтийской флотилии нашего ордена! Её специально прислали в поход, хотя первоначально и не должны были использовать. У нашего адмирала возникла идея: опробовать судно при штурме укреплений разбойников, так как доселе, каравеллы держали для крупных схваток с пиратами, но лишь против иных кораблей….»

— Прошу прощения, брат! — несколько неучтиво встрял в пояснения Хелег, — «каравелла?»

— Точно! — не без гордости заявил иовит, — «новый тип корабля! Говорят что иберы и лузитане давно их открыли-улучшив свои барки, а теперь и наша флотилия в Средиземном море подобные строит, и передала одиннадцать таких судов — восемь малых, что прозываются «латинами», с косыми парусами и о двух мачтах и три-поболее, с двумя прямыми парусами и одной мачтой-косым, что зовутся «редондами». Наши капитаны, узнав что крупнейшая из них будет о трёхстах тоннах грузоподъёма-решили установить по пятку бомбард с каждого борта, одну на носу и пару, корме. Брать крепости с их помощью-сложно, а вот в море пострелять по пиратским «шебекам» да «коггам»-самое то! Можно и надстройки повредить — ядрами покрупней, а " мелочью»-людей и паруса «посечь». Вот её и взяли в поход, а те что замыкать будут караван-четыре «латины»: у них лишь по две бортовых бомбарды, правда как и на флагмане, все «вертлюжные…»

— Что?

— Хм…Ну-вертят их, на специальном устройстве, понятно? Сами бомбарды не такие большие, как те что ваш орден против крепостей использует, вовсе нет! Скорее противопехотные бомбарды. Их устанавливают на станки и вертят-куда необходимо и позволяет данная конструкция, так проще обстреливать людей на палубе или быстроходные корабли.

— А мне ещё рассказывали, что ваш орден не устанавливает «гром трубы» на суда…,-продолжал Хелег.

— Точно! Хотя, скорее, частично верно. Устанавливаем то давно: да только малых размеров, что бы борта свободно «брали», да вот по крепостям из них «лупить»-пока никак! Вот и ставят «мелочь» из бомбард, чтоб паруса рвать, да людей на палубах калечить.

Меченосец присматривался к эскадре: «А вот те громадины-«каракки»? Мне говорили их лишь фламандцы и ваш орден строит?

Иовит посмотрел в сторону куда указывал Хелег и сплюнул за борт: «Опять врут! Это-тоже суда, «южных» корабелов, тех же, что и «каравеллы» строят…Мы и фламандцы-закупаем их монопольно, а германская Ганза и прочие давно пытаются получить-да не выходит! Хотя говорят англы со скоттами уже сами подобные мастерят, на своих верфях! Огромный «корабль-склад» или «крепость на плаву», кому как и для чего надобно. Братья храмовники, чья «каракка»-в их красно-белых цветах, идёт в середине эскадры имеют самое большое судно нашего похода-две тысячи тонн! Превратили её в штаб: там у них и база храмовников, тюрьма захваченных пиратов, пекарня и кухня, арсенал…многое! Ваши, брат, меченосцы-взяли в флагманы «боевой когг», что конечно не так славно и красиво, но тоже-неплохо. Госпитальеры-распределены по основным судам, а на флагмане храмовников-у них штаб. Доминиканцы взяли себе два судна: одну «каравеллу-редонду», под флагман и «шебеку»-для передачи корреспонденции и получения её в походе. Иезуиты-те лишь на четырёх «шебеках» прибыли, однако им и этого будет достаточно.

— Здесь есть доминиканцы и иезуиты? А они то зачем…,-глупо удивляясь и корча «рожу», подыграл Хелег, желавший послушать подробности похода.

— Хе-хе-хе, а кто будет отчёты составлять и «призы»-описывать: Будь то корабль или город? — конечно доминиканцы, кто ж ещё! Иезуиты должны «наблюдать» за флотилией пиратов и городом разбойников на острове, что мы будем штурмовать. Поговаривают, что у них там-полно агентов: кто из них рассказывает о нашей мощи жителям острова, что бы те отделились от разбойников и сдались нам, другие-о слабости пиратов и их крепостей, третьи-предлагают вернуться «под крыло» «Совета«…запугивают, одним словом. Есть среди иезуитов и те, кто узнаёт будучи на острове: где разбойники судно затопили в проходах меж скал подводных, что бы нас остановить, а где-выкопали скрытые рвы, для стрелков. Где установят катапульты, наверняка знают уже…Может кого из пиратских капитанов и «переманили», что-бы во время боя «ушёл» или передал нам часть острова, что должен оборонять. Были уже и такие шутки-и неоднократно! Работают…Храмовники тоже трудятся: за всеми нами присматривают, а также лазутчиков и убийц пиратов должны выявлять, хотя тут-«раз на раз». Допрос пленных и защита лагерей и стоянок-тоже на них. Наш, орден иовитов-обязан доставить вас всех к острову и обеспечить безопасность на море своими «боевыми кораблями» и абордажными командами. А также, по возможности — помочь с десантом. Меченосцы, ясное дело: захват крепостей и штурмы в городе, осада-если придётся. Полевые сражения-тоже, ваша обязанность. Не завидую я вам…»

Проговорив это, иовит неожиданно вытянулся и что то высмотрев в море-опрометью бросился к мосткам и скрылся из глаз, вроде его и небыло! Хелег недоумённо осмотрелся, однако так и не поняв что же произошло с его собеседником, вновь сходил и отпросился у капитана Конрада, и получив на этот раз долгожданное дозволение покинуть корабль-отбыл искать Манфреда.

Проблуждав с полчаса среди островных складов, бывших ранее сараюшками рыбаков и их хибарами для одной ночёвки, а также огромного количества установленных палаток, что зачем то в изобилии расставили по всему острову все ордена, «рыцарь-лекарь» наконец обнаружил друга: хохочущего и глядящего «во все глаза» на некое действо, что происходило на кораблях рядом с ними.

Хелег поприветствовал Манфреда: «Хорошо ли почивали-брат меченосец?» «Медвежонок» резко развернулся и опять расхохотавшись, похлопал Хелега по плечу.

— Вы, брат Хелег-всё шутите? Рад, о чень рад-видеть вас таком настроении: спал я-преотлично, хотя конечно приходилось и грести, но на «праме» — все в равных долях в этом деле…Кстати! Храмовнички наши только что обнаружили соглядатая, что отсылал какие то сообщения на берег вместе с рыбаками, обкарнывая чешую рыбы незаметным образом «тайными знаками»-его сейчас схватили и увезли на допрос. Во-о-он-слышите? До сих пор вопит-чует зараза, что как следует его «выпотрошат»!

— Манфред, а у нас что, уже агенты пиратов появились, здесь?

— Почему уже?! — Никуда они и не девались! Среди нанятых кнехтов, ополченцев, дворянчиков пришлых, «детей корабля» иовитов и прочая, явно есть — с десяток! Да это и всегда так было: часть агентов вступает к противнику ещё при начале вербовки. Отряды то большие и за всеми сразу не уследить. К тому же, Хелег, не стоит забывать: пиратская флотилия, что мы идём «громить»-обладает примерно полусотней кораблей и своим островом с цитаделью…а это явно сплочённый отряд, со своей собственной «прибрежной» агентурой, особенно в устье Эльбы-где такое великое судоходство и соответственно: шанс обзавестись «богатой поживой». У нас в «маршевом отряде»-точно есть не менее двух десятков их людей, скорее-больше. То что устроят сейчас храмовники: «тайный» допрос и публичную расправу-это как у циркачей, не взаправду! Что они узнают-промолчат или сами придумают, зато казнь-будет пытошная, что бы его «коллеги» знали, что и их ждёт и забоялись продолжать против нас работать.

— И что данный «следопыт " сделал?

— Неведомо пока что. Некоторые говорят: разбойники боятся новых кораблей иовитов, что в нашей эскадре теперь находятся и «тяжёлого» оружия у нас, меченосцев-вроде противостенных бомбард, именуемых у них «бум-бах трубами». А взятый храмовниками человек-на рыбе, которую рыбаки должны были в условленном месте передать в корзине нужным людям-сделал небольшие срезы, точно указывая количество «каракк» и «каравелл», что к нам прибыли. Эти «шалости» заметил корабельный храмовник, ведущий присмотр за деятельностью на судне и «сигнальщика» скрутили…рыбаков, вроде бы тоже-на флагман храмовников всех отправили. А перед самым отходом судна, с захваченными в полон, кто то из сержантов Храма орал друзьям на берегу: что мол в пасти одной из рыбин-был малый кусочек кожи, с чёрточками-длинными и короткими! Хотя конечно, брат Хелег-ничего пока неведомо точно…

Потолковав ещё немного «о лазутчиках пиратов и том, как храмовники будут действовать во время похода»-оба меченосца пошли поглазеть на новые корабли, что прибыли последними: огромные «каракки»- что напоминали равносторонние ковши своею формой и «каравеллы»-с их разнообразным парусным вооружением и «пехотными» бомбардами на поворотных станках. В конце концов обоим это надоело и напросившись вне своей очереди в трапезную, они плотно поели, ибо не ведали-будет ли во время похода к острову и высадки десанта время и место «приёму пищи», а быть оголодавшими-страсть как обоим не хотелось!

«Медвежонок» рассказывал с новыми подробностями, как он провёл время на «праме»: то подрёмывая у низкого борта, то сменяя сержанта на весле и таким образом разминая слегка отекавшие, от малоподвижности, свои члены. Ему обещали перевод и что он будет находится в» первой десантной роте», той, что станет высаживаться невдалеке от города пиратов и попытается отсечь разбойников от запасного причала, на обратной поселению стороне острова. Вторая рота-должна будет на «райзеканнах» пытаться захватить суда, если те захотят прорваться сквозь морскую блокаду орденской флотилии. «Боевые лодки» развивают отличную скорость и в прибрежных водах-относительно устойчивы, так что для «абордажных команд» подходят наилучшим образом. Ещё пять рот, включая и тяжёлых «молотобойцев»-предназначены для высадки в самом порту города пиратов и захвате вначале его, а уже в случае успеха данной операции-через порт высадят все войска, для дальнейшего вхождения и захвата поселения. К цитадели, что находится на окраине города на небольшой скале-планируют подходить в последнюю очередь, так как там понадобятся «бум-бах» трубы наибольших размеров, а их придётся спускать с «коггов» меченосцев: станки и обычные катапульты и баллисты и одной из каракк, где хранятся привезёные бомбарды, устанавливаемые для перевозки на специальные телеги. Потом начнут «стенобитную артель» устанавливать на платформы перед «целями», по которым и придётся стрелять. Возможно надо будет готовить для них площадки и подвозить к ним: ядра, «взрыв-порошок», воду, прочее снаряжение-в том числе и для чистки противостенных бомбард. Так что решили ещё в Гамбурге: идти на обстрел и штурм цитадели-в последнюю очередь, а вначале операции общий план такой: разбить флот пиратов, если тот выйдет в море и примет бой. Захватить порт и выезды из города, а также-с пяток башен что охраняют и следят за подступами к городу и контролируют небольшие дороги к нему. Взять сам город, весь-квартал за кварталом. А уже в самом конце-постараться захватить крепость, если же не удастся-предложить пиратам сохранение жизней и кораблей, с правом ухода, если сами отдадут цитадель. По словам «Медвежонка», такое уже неоднократно предлагали при неудачных штурмах или осадах разбойников.

Когда начало смеркаться оба меченосца вернулись к своим подразделениям: Хелег — на «когг», где находился штаб меченосцев, а Манфред-на свой новый «прам», точнее в палатки на берегу, возле него-где уже укладывались спать бойцы из десантного отряда куда перевели «Медвежонка», выставив пару сержантов на пост.

Рыцарь-лекарь, получивший упрёк от капитана Конрада за непонятное отсутствие перед началом последнего перехода, молча покивал в знак признания правоты слов командира и уставший но довольный-побрёл укладываться. Заснул Хелег мгновенно.

Уже Сквозь крепкий сон меченосцу вдруг стал слышаться странный «ералаш звуков»: колокольный звон, барабанный бой, вой труб и рожков, вместе с резкими визгами свистков. Кто то неистово стал трясти Хелега за плечи и уже открывшего глаза но всё ещё сонного, ошарашил брат рыцарь меченосец, из свиты Конрада: «Тревога! Нападение! Всем взять оружие в руки!!! Готовь свою команду и разбирайте лекарские сумки-у нас кажется потери. Большие!»

«Рыцарь-лекарь», вспомнив как сам «вскакивал по тревоге»-стал быстро натягивать рядом лежащую и снятую перед сном лёгкую бригантину, свою или сержантскую-уже было неважно. «Малькус» был вынут из ножен и проверен, всё нормально: легко вытаскивается и хорошо заточен.

Хелег стал оглядываться в полутьме, пытаясь найти своих подопечных и отдать приказ, однако на «когге» меченосцев стоял бедлам: люди носились и переговаривались, постоянно натыкаясь в темноте на брошенные ящики и мешки и ещё не до конца проснувшихся товарищей. К пяти фонарей в помощь были зажжены ещё несколько десятков факелов, но они лишь мешали разглядывать море и что на нём происходило, так как освещали корабль мерцающим и неверным светом, не более. Слышались где то рядом крики и вопли, но не на самом флагмане меченосцев, везде «гуляли» шепотки: «Ну вот и всё-пора! Да их там не менее тысячи: перебьют тот корабль — возьмут наш на абордаж! Ла-аа-дно! Всё равно бежать некуда-сколько там того острова…умрём-как достойные славы братьев меченосцев, старших и младших! К бою!»

Последние две фразы — уже не шёпотом, а громким криком, доводил как приказ своим людям, капитан Конрад. Он же завидев Хелега спросил: «Где твои санитары? Если будет «абордажная резня»-многих покалечат! Хватайте своё снаряжение и бегом ко мне, на кормовую надстройку: будете выходить со своими порошками и бальзамами, лишь по приказу и туда-куда укажу!»

Услышав последний приказ командира Конрада, люди Хелега тут же нашлись, как по волшебству и пока их начальник рыцарь ещё только карабкался по скользкому трапу на место указанное ему капитаном меченосцев, его «санитарная группа» уже все там его поджидали: с наплечными сумками и парой небольших мешков, как пояснили Хелегу-«с корпией», за плечами.

Мимо «когга» меченосцев прошла «каравелла», что вчера так долго рассматривали Манфред и Хелег, тот самый флагман иовитов. Стоя несколько позади шума и гама и отсветов факелов, Хелег смог различить: на кораблях, по левому борту, чьи очертания были несколько расплывчаты. Тех самых, которые по своей малоценности, были не поставлены «на приколе» на причале на острове, а бросили якоря в водах возле него, но на некотором отдалении-кричат люди и звенят металлом, словно там происходит схватка, а иногда, когда ветер ненадолго утихал, слышался, как казалось Хелегу-«шорох» от залпа арбалетного, когда множество болтов пролетают и скоро вонзаются в дерево бортов.

Вдруг, разрезая отдалённые крики и возню-раздался оглушительный грохот, в ночи особенно набравший мощи и чёткости звука: многие бросились к бортам и стали разглядывать непроглядную темень, стараясь укрыть глаза от факелов, что горели на судне и мешали смотреть в даль. Наконец один из сержантов громко провозгласил: «Иовиты, на большом судне с квадратными парусами! Оно всё-в тумане или дыме! Обстреливают бомбардами — дальний из «коггов», кажется тот что должен нашей «пекарней» быть…видать там вся заварушка и происходит.»

Вновь стало тихо и лишь галдёж и переходы людей на корабле, от одной группы шепчущихся к другой-был единственным «фоном» данной тревожной ночи. Потом раздался новый вопль нескольких десяток глоток и звук удара «дерева об дерево», однако столь громкий-будто столкнулись суда. Так и оказалось. Всё тот же сержант, что был первоначальным «смотрящим» и получивший приказ от Конрада продолжать свои наблюдения, орал на всё судно, уже взобравшись на мачтовую корзину: «Опять иовиты! Подлетели на двух кораблях, не пойму каких и с пятком «райзеканнов» — теперь залазят на судно. Постоянно блестят при луне мечи-у них там сеча! Видимо нападение пиратов, а теперь, на ответный абордаж пошли сами иовиты!»

Рыцари стали упрашивать командира Конрада помочь иовитам и рвались в «добровольные команды», однако тот отказал: «Нет! Попросят-подойдём…Мы на обучении все видели-абордаж, нам пока не под силу! Зачем мешать иовитам и их «абордажникам»? Мы там станем лишь помехою…ждём!»

Через час, сержант с мачтовой корзины, ведший, как подумалось Хелегу»-прямую трансляцию, «слуховую», в стиле спортивных комментаторов по радио, вновь завопил: «Всё! Корабли иовитов отходят от судна, а к нам-подходит ихний «райзеканн!»

Через несколько минут ожидания с подплывшей «боевой лодки» поднялись на флагман меченосцев пара рыцарей иовитов и поговорив о чём то с капитаном Конрадом и его помощниками, стали ждать.

— Нас просят оказать помощь раненным и помочь с уборкой убитых…К госпитальерам, что находятся на судне храмовников — уже тоже отправили посольство и договариваются, но сейчас, нужны все силы санитаров и лекарей! Брат Хелег-вам и вашей команде надо оказать немедленную помощь и узнать что с нашими братьями меченосцами, на «судне-пекарне», случилось: кого можно сохранить и излечить-перевезите сюда!»

Хелег быстро собрался и раздав пару пинков ускоряющих сборы своим подчинённых-спустился в «райзеканн» иовитов и поплыл в сторону судна первым подвергшемуся ночному нападению пиратов.

Пока плыли, «рыцаря-лекаря» начал мучить вопрос, о котором ранее он даже не задумывался: он не был дипломированным врачом, при чём не только своего мира, где, как ему казалось-выше знания и техника при лечении, но и данного-несколько» отсталого». Если, не дай Бог, от него станут требовать операции-есть большая вероятность того что придётся выкручиваться, а за это время, пока настоящие лекари из госпитальеров прибудут на судно, кто то успеет умереть…причём-по вине Хелега. Лейтенант Клаус его брал скорее как «запасной вариант», на случай, если понадобится кем то заменить госпитальника что не захочет с ними идти в поход, не более! Все сложности лечения всё же решались в лазарете и специалистами, а вот командиру Конраду его навязали…и сейчас вполне может быть «интересный момент», когда он либо сволочь-и по его вине умрёт случайный человек, либо дурак-и храмовники, с чистой совестью добавят его к рыбакам и «сигнальщику», что взяли вчера днём.

Находясь всё ещё во власти своих чёрных дум, Хелег не сразу обратил внимание на то что большинство кораблей уже отошли от пострадавшего судна-которое действительно самым крайним бросило якорь дальше всех остальных от острова и прочих кораблей эскадры. Два «райзеканна», оба-больше обычных примерно на треть, были оставлены с одного из бортов и в них копошились иовиты, периодически высовываясь и говоря: «Нищий «приз«…нищий!» Непонимающему Хелегу один из рыцарей иовитов, что находился рядом, пояснил: «Это и есть суда пиратов…Они ночью, со стороны устья Эльбы подошли. Видно не дождались сигнала от лазутчиков, что днём «спеленали» храмовники и отправились сюда наобум: думая что эскадра либо мала, либо-не вся ещё собралась. Ваша «пекарня» была ближе всех, а влазить глубже в строй «спящих» кораблей, они не решились! Вот…»

Меченосцу и его команде помогли подняться на борт «когга-пекарни» и попросили подождать пока не придёт комендант которого назначили иовиты и который должен был принимать лекарей госпитальеров и дознавателей храмовников, и распоряжаться отбитым у пиратов кораблём до утра, пока меченосцы не решат что делать с ним далее: отправить новую команду для продолжения его службы в качестве «пекарни» или же отказаться вовсе от него и оставив здесь под охраной, послать за командой в ближайший штаб иовитов.

«Рыцарь-лекарь» прошёл пару шагов по палубе, в ожидании когда ему укажут на будущую работу и только тут увидел несколько десятков сваленных в кучи тел у бортов, которых видимо для удобства подобным образом «складировали». Немного дивясь «простоте отношений» и громко чертыхаясь-меченосец подскользнулся и свалился на палубу. Пытаясь встать, Хелег опёрся рукой о деревянные доски палубы тут же почувствовав на ладонях какую то влагу: в меру тёплую и, как ему показалось-«жирную». Думая что подскользнулся на масле и удивляясь этому, он встал и приблизил руку к ближайшему фонарю — рука оказалась багровой. Хелег с минуту таращился, а потом попросив сержантов снять для него фонарь, осветил ближайший участок палубы-всюду небольшие и поболее лужи слегка матово отражая свет, переливалась цветами кровь. Только сейчас до меченосца дошло: именно на этой палубе происходили одни из первых схваток и многие из тел, сваленных кучами рядом, продолжали до сих пор истекать своими жидкостями, из всех проткнутых их вместилищ.

Крови Хелег не боялся, иначе ему, тогда ещё призывнику не поставили графу «К десанту годен», но вот что бы падать на её луже-пускай и незнакомых людей, да ещё и прекрасной летней балтийской ночью…настроение и до этого сумрачное-окончательно испортилось.

Подошёл комендант корабля и узнав кто такой Хелег и зачем прибыл-попросил отойти с ним «пошептаться», потом, оставшись один на один с «рыцарь-лекарем», рыцарь иовит выразил искренние соболезнования собрату и заявил что «меченосцы погибли как герои«…все…»К сожалению, когда наш флагман подошёл дать залп по палубе, так как наблюдатели доложили что нападавшие-захватили её полностью и пытаются увести корабль снимаясь с якоря и ставя все паруса, все ваши люди уже были в трюмах и каютах! Наши «абордажники», штурмуя корабль-не нашли ни одного живого вашего побратима. Все меченосцы, абсолютно все: от трёх рыцарей с дюжиной сержантов, до двух десятков хлебомесов и пекарей — погибли! Включая и кнехтов, что были при судне и наших «детей корабля», в числе около десятка…старой команды-больше нет! Так что, брат Хелег, вам и вашим людям надо будет отобрать тела своих собратьев и их служек, потом выбрать — затопить или захоронить, а рыцарей, так наверное сварив в уксусе-отправить домой…Когда светёт, прибудет и ваш лидер, капитан Конрад, вот с ним всё и обсудите.»

У меченосца, вначале от слов иовита, челюсть свело — от предложения «варить рыцарей в уксусе», однако он быстро вспомнил что в соляных и уксусных растворах иногда возвращали на родину, тела погибших знатных людей, что бы там их предать земле с приличиствующими церемониями и он быстро успокоился. Ему теперь нечего было бояться операций и сложного лечения, так как пираты оказались слишком хороши, что бы оставить хоть кого-то из команды в живых. А значит и у храмовников — пока не должно было быть к нему претензий.

— Прошу прощения…а как это произошло, что тут было? — Хелег хотел услышать ответ, от независимого иовита, а не храмовников и их прислуги, или на «сборе» меченосцев-командира Конрада. Была уверенность что многое переврут и добавят лишнего.

— Ну как…как обычно! Ваши, не обижайтесь брат Хелег-просто дрыхли на посту, поэтому и пропустили появление двух больших «райзеканнов» и высадившихся с них разбойников: те, босиком-для тихого передвижения, такими мы их всех обнаружили, вот здесь видимо — просто вырезали стоящих на посту и тех, кто возможно услышал шум и вышел посмотреть что там на палубе происходит. Далее они попытались установить все паруса и уйти, дабы уже в море добить оставшихся орденцев, но тут начали выскакивать сержанты и ваши рыцари, что были видимо всё же потревожены и бой стал «шумным». Шебека иезуитов, патрулировавшая немного далее-подошла и увидев бойню стала подавать сигналы и скоро пошла к нашему, иовитов, флагману. Пока, суть да дело, в общем: не очень скоро мы снарядились и отправили «райзеканны» с штурмовиками на абордаж, а для начала-«каравеллу» флагмана для залпа из вертлюжных бомбард. Залп-загнал пиратов под палубу и повредил паруса с канатами, что не дало им уйти, а почти сразу вслед наши «абордажники» сами высадились и принялись зачищать корабль. По его полному очищению от пиратов, живых меченосцев или иных членов команды-обнаружить не удалось! Пиратов оказалось шестьдесят четыре, мы их кучами, как вы уже заметили-тут на палубе и поскидывали. Погибшие ваши собратья находятся в нижних помещениях и как только мы, с разрешения храмовников избавимся от тел разбойников, то думаю можно будет выносить тела меченосцев и определять что с ними делать: в воду, землю, котёл…извините-меня зовут! — иовит-комендант раскланялся с Хелегом и убежал.

Как оказалось, на судно прибыли старшие госпитальеры с группами своих дежурных команд лекарей и аптекарей и главы «походных» храмовников, те, что отвечали за всю операцию и те, кто конкретно курировали эскадру и её безопасность в пути.

Иовиты и госпитальеры сразу стали о чём то переговариваться, при этом, после каждого такого обсуждения-один из госпитальеров отходил и шёл к храмовникам что то им докладывая, после чего вновь возвращался к беседующим меж собой иовитам.

Лейтенант храмовников подойдя, поинтересовался у Хелега: «Кто он и что здесь делает?», однако получив подтверждение о том что перед ним представитель ордена коему и принадлежит данное судно, по крайней мере в походе, потерял интерес к персоне «рыцаря-лекаря» и стал проводить обход и осмотр судна.

Меченосец было сунулся помочь иовитам и госпитальерам убрать трупы и осмотреть их, однако оказалось что храмовники запретили кого-либо хоронить или выбрасывать в море, без их разрешения, и что иовиты временно отстранены от данных мероприятий. Госпитальеры же вовсе старались держаться поближе к «краснопузым» братьям, явно игнорируя вопросы и пожелания: как меченосца «рыцарь-лекаря», так и некоторых иовитов.

Когда рассвело, пожаловал командир Конрад и «капитан-адмирал» Ульрих, главы соответственно: «маршевого отряда» и флотилии, что шла к пиратскому острову. Их обоих пригласили в каюту капитана и там, по три человека от всех орденов-глава ордена в отряде и его два зама, обсуждали сложившееся положение. Наконец двери отворились и мрачный капитан Конрад подошёл к свои людям, ждущим его на носу корабля.

— Худо братья! Мы потеряли четырёх рыцарей, шестнадцать сержантов и восемь кнехтов…,-сказал Конрад, обращаясь в основном к Хелегу.

— А я слышал-что трёх рыцарей…,-зачем то буркнул Хелег и пожалел, сейчас это было явно лишнее уточнение.

— Нет! Брат Тодт отдыхал после дневной смены-ему горло перерезали, видимо спящему…Неважно! Храмовники хотят дополнительных проверок и усиления «режима бдительности», им в походе роль не великая отводилась, вот и стараются теперь! Когда надо было защитить эскадру-«проспали» нападение, зато теперь уж…л-аа-адно. В общем так: меньше говорите, а в особенности чепуху и не треплитесь о том какой «улов» хотите получить с этого похода, а то тоже, пойдёте как соучастники в чём-нибудь. Пока-всё!»

Конрад развернулся и вновь сев в большую лодку, что его сюда доставила-отбыл по направлению к острову, а Хелега вызвал иовит-комендант и предупредив что скоро им разрешат провести осмотр трупов меченосцев, спросил: «Знает ли тот решение командира Конрада?» Хелег, весь красный от своей забывчивости-послал лодку с сержантом и тот, примерно через пол часа приплыл с ответом: «Поваров и их служек, кнехтов-в море, после небольшой литургии походных священников. Сержантов и рыцарей-закопать на острове, с небольшими надгробиями. Времени на бочки с уксусом и котлы-нет!» На том и порешили.

Иовиты споро скидывали трупы пиратов в подошедший барк, а тех чьи тела выпадали-подбирали длинными баграми и тянули внутрь кораблика. Хелегу объяснили: барк отойдёт на пару миль и утопит тела всех разбойников завёрнутыми в полотнища. На дне барка уже лежат камни-чтобы привязывать и трупы сразу не всплыли. Потом, опустят в освободившийся барк, тела служек и кнехтов и после короткой службы священника, сразу над всеми-также отвезут утопить похожим методом. А за сержантами и рыцарями-прийдёт уже «прам», попозже…

Пока барк отплывал, везя пиратские тела для захоронения в водах Балтики, Хелег и его санитары вместе с сержантами, стали выносить из указанных иовитами трюмов-своих собратьев меченосцев: сначала вынесли тела кнехтов и служек с пекарями-их положили рядом с трапом, что-бы вернувшийся барк мог скорее погрузить усопших к себе. Сержантов и рыцарей перенесли отдельно и уложили в порядке старшинства: слева-направо, четыре рыцаря, два старых сержанта ветерана, остальные сержанты и пара санитаров.

Никого из рыцарей толком Хелег не знал. Лишь пару раз в трапезной пересекались, так ни разу и не побеседовав-ни сержантов и санитаров, однако странное ощущение что всё «просто хреново», почему то не покидало. Вот вроде и люди почти совсем чужие, а всё равно, хреново! Бой с «лазаритами», где Хелег вновь видел убитых-не стал сильным потрясением, ибо не ему приходилось подбирать трупы и их хоронить, он был лишь мимолётным участником, не более. Сейчас же, когда при нём опознавали каждого, а для этого прибыл лейтенант от командира Конрада и крепили небольшие таблички с надписями у изголовий-вдруг внезапно накатила «волна смурная» и ничего не мог, " рыцарь-лекарь», с собой поделать.

Вскоре приплыл и священник. Как оказалось их было довольно много в эскадре, однако они, в основе своей-жили на «каракке» храмовников вместе с госпитальерами и лишь несколько «одиночек» находились на иных кораблях.

Седой дедуля пропел несколько молитв, пожелал усопшим мира и покоя, а после сделанного-ушёл, оставив Хелега дожидаться барка в одиночестве. Вскоре за священником прибыли доминиканцы и чертыхая на все лады храмовников, что так медленно их оповестили-начали вводить в свои " денноописательные свитки» свидетельства того: что произошло, где, каковы потери-орденов и пиратов, кто присутствовал из офицеров орденов и похода вообще. Выполнив свою работу они также убыли.

Через час вернулся барк и иовиты стали кидать тела вглубь судна, на этот раз загружались телами кнехтов и служек. Когда Хелег, крича, стал вопрошать о неуважении к усопшим, ему спокойно ответил один из старых, «заматеревших», сержантов иовитов, что отвечал за барк: «Брат рыцарь-им уже всё равно…уважать и лелеять-надо было при жизни, а не водить на убой!», после этого он так внимательно уставился на меченосца, своими слегка прикрытыми глазами-непонятными и «выцветшими», что Хелег отвернулся и отошёл, не желая далее спорить.

Сразу после отплытия барка, пришло судно за рыцарями и сержантами меченосцев-погибшими на «судне-пекарне» и людьми Хелега: трупы аккуратно уложили на постеленное полотно и пока судно шло к острову, где как заметил Хелег — уже было выстроено поотрядно множество орденцев, санитары и новые сержанты переодели все тела в запасные накидки ордена слегка «замазали» кровоподтёки-обтерев корпией и тряпицами и немного припорошив непонятной пудрой, как показалось Хелегу-обычной мукой. Когда подплыли к причалу — их лично встречал командир Конрад и его лейтенанты, а также все «старшие» орденов что были в походе. Все в парадных накидках и блестящих шлемах с плюмажами.

Сразу по прибытии, каждого из рыцарей положили в специальные плетёные носилки и распределили так, что-бы четверо сержантов несли их-держа за кожаные ручки. Сержантов и санитаров уложили вместе на тележки, их должны были толкать ещё несколько сержантов.

Когда стали наконец выносить тела, кто-то из лейтенантов Конрада замахал руками и барабаны с трубами стали звучать повсеместно: барабаны-медленно и мерно отбивали «шаг», а трубы и иногда еле слышные среди них рожки-вели столь странную и «фальшивую» музыку, что Хелег вначале подумал что это скорее скверная «шуточная» церемония-настолько нелепо звучали «духовые», однако вспомнив что многие из тех кто на них играл не так уж часто практиковались и становились «трубачами» скорее по назначению, чем желанию, просто свыкся.

Церемония далее была торжественна: выступивший на трибуне, сделанной из высокой телеги и лестницы приставленной к ней-командир Конрад, клялся: «не забыть и не простить», попросил «усилить бдительность и быть в постоянной боевой готовности». Потом толкал речюгу храмовник и заявив что будут усилены комендантские патрули и посты, потребовал внимательнее следить за действиями-«всех-за всеми», так как враг может быть всюду и радостно, что совершенно не вязалось с церемонией сообщил: «Все кнехты, ополченцы и знать идущие с нами в поход-будут проверены дополнительно, что бы они не надеялись уйти от ответственности!» Иовит же говорил о «побратимах меченосцах» и о том, что стоит быть внимательнее на море, особенно-с пиратами.

После речей, вышло с десяток монахов-в разных балахонах и клобуках, и начали петь обходя по кругу усопших. Потом капитан Конрад дал отмашку и тела перенесли в яму, что как оказалось — вырыли в пятидесяти метрах позади от «телеготрибуны». Отрядам запретили менять своё положение и Хелег лишь издали видел, что «младших братьев»-кинули в одну «братскую» могилу, всех вместе, а рыцарей-каждого в отдельную положили. Потом отряды распустили и «рыцарь-лекарь» получил время немного пообщаться с Манфредом, перед продолжением похода, каждого-на своём судне.

«Медвежонок», до этого бывший «зубоскалом»-слегка всплакнул, а Хелег что неоднократно замечал что у друга крайне впечатлительный характер, лишь сейчас, видя его расстроенный вид — стал понимать насколько.

— …да уж…

— Брат Хелег, как же это? Поход ещё только в пути, а уже потери и столько! — Манфреда явно церемония похорон и слова произнесённые старшими орденскими братьями, заставила принять некое решение, о чём он тут же сообщил и Хелегу: «Брат мой! Я готов пожертвовать жизнью за отмщение смерти сих воинов, что сейчас упокоились в земле острова…Я…»

— Прости Манфред-вы были знакомы?

— Мммм…что?

— Знакомы с рыцарями или сержантами, что ночью погибли, при нападении пиратов?

— Да не особо…рыцарей-знал немного, вместе в лагере в таверну ходили, а сержантов-почти что и нет…

— Ладно, брат Манфред-желаю вам совершить множество подвигов, что бы ваша будущая супруга была очарована, не одним лишь портретом! — Хелег знал «слабину» друга и старался отвлечь того от пустых клятв.

— А? Да…и верно. Надо что-нибудь совершить…да-конечно! Вот он, шанс: совершить беспримерные подвиги, первым взобравшись на стену или в одиночку бросившись на десяток разбойников, а уж после-можно будет и жениться! Прощайте брат Хелег-иду проверять снаряжение. Да поможет нам Бог!»

Сказав это — «Медвежонок» умчался, оставив изумлённого друга долго смотреть ему вслед, после чего Хелег круто развернулся и чертыхаясь на себя самого, что зная о тщеславии Манфреда и его впечатлительности: «отвлёк» от грустных мыслей последнего-приглашением к «подвигу», в результате которого «Медвежонка» могут и покалечить.

Ближе к полудню началось отплытие эскадры: шебеки иезуитов всё время сновали в море вокруг-сообщая новые сведения на флагманы, каравеллы иовитов собрались в «передовой кулак» и пошли первыми в эскадре, намереваясь вступить в бой с кораблями пиратов, если те повторят нападение. За ними шли боевые когги, с кучей надстроек и баллистами и катапультами на себе. В середине эскадры находились каракки и флагманы-храмовников и меченосцев, как объяснил Хелегу один из лейтенантов Конрада: «Храмовники настояли-для безопасности, так как планы нападения на суше разрабатывали мы и если флагман меченосцев будет захвачен или уничтожен, это затруднит высадку и всю саму операцию!» Замыкала строй кораблей-возобновлённая «пекарня», на которую поставили новую команду иовитов, из «запасных», плюс десяток сержантов меченосцев и два десятка ополченцев, с неким «барончиком, из швабов». Также шли ещё несколько коггов, в основном негоциантов, что снабдили ими походную кампанию и две шебеки — ведущие тыловое прикрытие и разведку.

Через два часа Хелегу осточертело пялиться на море и слушать вздохи, как рыцарей так и сержантов — и он пошёл ближе к носу, где болтуны которых он слушал когда спал возле канатов на Эльбе, вновь что то обсуждали и оживлённо жестикулировали, «рубя воздух» ладонями: «Да точно-сам о них такое слышал! Говорят, что когда их осадила королева Дании Маргрет, со своим флотом и десант высадила, то те разбойники, которых мы и идём громить-придумали следующую штуку: вывели в поле, где даны при высадке разбили свой лагерь-большую часть населения острова, включая женщин и маленьких девочек с длинными волосами, заставили женщин и девиц заплести волосы спереди, снизу лица, навроде» бороды» и взять в руки дреколье или какое оружие и идти позади мужчин, что наступали в нескольких направлениях фалангой.

Солдаты Маргрет, видя что людей у разбойников в несколько раз более чем их самих, а с женщинами «за спинами», выходило-чуть ли не в десятеро более! — Побросали лагерь и нескольких лошадей, снаряжение и палатки, что уже поставили и кинулись наутёк — на свои суда, из-за чего в толчее и спешке полсотни данов и погибло: половину задавили, другая-утопла в холодной воде. А после этого похода, сих бандитов морских, года три боялись задевать-думая об их огромной численности, пока один из агентов иезуитов не рассказал об данной «шутке», сотворённой прежним их предводителем, Отто.»

Компания рассмеялась и Хелег тоже, хотя и негромко, что-бы вновь не показать что слушает. Ему пришло в голову, что на стороне пиратов-тоже люди весьма неглупые, имеющие боевой опыт и сноровку, и почему он сам вдруг решил, что одной «военной мощи», может быть достаточно-для победы над ними?

А рассказчик продолжал: «Это всё оттого, что многие орденские братья: рыцари-что хотят свободы от «Совета», капитаны судов-уходят в морские разбойники! Зная повадки своих бывших собратьев-они придумывают всё новые штуки, что бы их сбить со следу: кто-сдаёт «чужие» банды, спасая свою. Кто, просто оставляет мешочки с монетами у общих знакомых в городах, а кому удаётся сдружиться со знатью норвеев и скоттов, и там иметь стоянки для кораблей и форпосты-для себя с ватагой! Вспомните «Союз капитанов», куда вошли бывшие капитаны Ганзы: они почти тридцать лет были недосягаемы для флота иовитов, успев наладить — как контрабанду по всей Балтике, так и пиратские набеги на корабли Ганзы или фландрских негоциантов, пока это не надоело «Совету» и он полностью не сменил старших храмовников и иовитов на Балтике, дав новым срок-год! И всё, повторили способ Великого Помпея, полководца Рима и борца с пиратами: закрыли проливы, установили передвижные «повозки со связью», скупили агентуру пиратов, перевешали своих предателей, а потом-два десятка штурмов островов и приморских городов…всё! Почти десятилетие «тишины и процветания»!

— Верно! Дело говоришь-так и было!

К галдящим подошёл рыцарь и прикрикнул на них, напомнив о «скорби по собратьям». Группа вновь исчезла, растворившись в людях — расхаживающих по палубе или спящих под ней.

Хелегу вновь пришла в голову одна мысль: за всё то время что он провёл в данных землях-он так ни разу и не стригся, да и мылся, к своему стыду-когда и как придётся, ибо зачастую всё что для этого было, так это лишь небольшой кувшин воды и если повезёт, сержант, его держащий. На острове и Эльбе, Хелег несколько раз, украдкой от остальных-купался, стараясь быть один, а то мало ли-может обвинят «в колдовстве»? Он правда читал: что ещё Фридрих Барбаросса был отличным пловцом, однако же о женщинах, которых за это умение сжигали, тоже читывал…

Решившись, Хелег обратился к одному из так называемых «обер-сержантов» или «примов», коих было лишь четверо на весь отряд меченосцев: личный цирюльник Конрада, повар, оруженосец-точнее телохранитель командира, четвёртого специальности Хелег ещё не знал. «Рыцарь-лекарь» попросил «цирюльника» командира Конрада, обрить ему голову, так как сам рыцарь полагал, что его уже начавшие слегка «курчавить» патлы-могут слипнуться от пота, под шлемом, да и вообще-предпочитал простоту, при походе.

Его быстро привели в желаемый им вид, но тут выяснилось: лицо Хелега было бронзовым от постоянного пребывания на солнце, а вот обритые части-белёсые, так, что бы перестать быть объектом шуток-пришлось Хелегу выпросить у ремесленника что плыл с ними и находился под палубой, что бы тот ему сделал «подколпак», точно под норманнский шлем, что выбрал ещё на базе иовитов, «рыцарь-лекарь». Только с разрезом сзади и парой-«хвостов, что бы можно завязывать узлом на затылке, для лучшего удержания. Через какое то время Хелег получил работу: грязно белая ткань и чёрный крест на ней, очень походило на бандану в цветах меченосцев.

Надев «обновку», Хелег вскоре превратился в объект пристального внимания всех: рыцари подходили и спрашивали о головном уборе, а Хелег, с важным видом профессионала-объяснял своё желание «обриться» и надеть данный «подколпачник». К закату солнца, ещё четверо рыцарей обрили головы, а заказы у ремесленника-швея что смастерил «хелегову шапку», как её прозвали на судне-превышали десяток.