Всюду, на ближайших улочках у ворот, что открыл диверсией Лихотатьев — закипал бой: где активнее, с полноценной свалкой двух встречных толп – испуганно-восторженно орущих, машущих в темноте мечами, опьянённых боем людей, где небольшими перебежками во мраке одной группы к другой и дальнейшим преследованием убегающих.

Ещё когда строились в колонну что бы выступать в центр вместе, псилами “веронского” нумера и Сергей принял командование над отрядом – он успел заметить что небольшие группы длиннобородых, полуголых или в одних рубахах – дерутся с похвальным отчаянием и свирепостью.

Они били голыми кулаками в шлемы ромеев. Кусали их в лица или за пальцы, тыкали собственными пальцами в глаза противнику.

Дрались даже при трёхкратном превосходстве в силах солдат экзархата, нередко опрокидывая опытных скутаторов на землю и пытаясь там их прикончить ударами копьями сверху вниз.

Много рвения и много свирепости, природного воинственного духа было в воинах лангобардов.

Воинственные крики и свист. Размахивание руками и ногами. Удары, со всей немалой силы – лбами прямо в стальные шлемы ромеев, нередко приводящие к тому что оба бойца, и кто наносил удар и кто получал его, сваливались на каменную поверхность улицы без сознания.

По непонятной Лихотатьеву причине, если боковые, от отпертых им ворот, улочки — были запружены врагами и там вовсю гремел и звенел ночной бой, то центральная улица, что вела от городского центрального форума прямо к воротам, откуда перед вхождением ромеев в город слышались самые угрожающие крики лангобардов — ныне пустовала.

Именно по ней ринулись к схватке и подвигам гот Авалия и его товарищи по нумеру “непобедимых” и бросившийся вместе с ними венед Ратсимир.

Сергей думал что скоро всех их, массой, выдавят обратно к воротам длиннобородые и тогда, они вместе, вошедшие в город имперцы и вернувшиеся к воротам его товарищи – станут сражаться плечом к плечу, понемногу отвоёвывая поселения у захватчиков. Но этого не происходило!

По непостижимой пока причине главная улица молчала и лишь редкий перезвон мечей и крики задетых в поединках бойцов иногда слышались на ней.

Опасаясь что Авалию и Ратсимира уже давно окружили или заперли в доме и друзья в опасности — Сергей приказал псилам своего нумера идти за ним и Кассиодором быстрым шагом, не забывая при этом осматривать темень улицы по возможности внимательно – после чего первым направился вдоль по улице в сторону форума городка.

Сперва ему всюду мерещились баррикады из мебели и ящиков, засады лучников и метателей дротиков в домах и на крышах, выскакивающие из темноты диверсанты – что разрывают его отряд на отдельные “колечки” окружений и постепенно крошат всех в капусту.

Ничего подобного однако не происходило. Зато метрах в сорока за первым же поворотом — оказалась первая странная находка, точнее с десяток оных: около дюжины трупов лангобардов, в том числе трое в кольчужных рубахах чуть ниже пояса.

Большинство врагов, в обыкновенных полотняных рубахах зелёного или сиреневого цветов — были зарезаны, у них оказались пропоротыми животы или рассечены шеи и лица, но вот “кольчугоносцы”….

—Посмотри командир! — Кассий остановил Сергея за плечо и неожиданно расхохотался.

Лучше всего экипированные бойцы противника имели смятые, чем могучим, головы, сломанные чуть не как у тряпичных кукол руки и плечи, вбитые, до кровавых ошмётков, в грудные клетки собственные металлические пластины защиты.

—Да это же наш венед тут постарался, он это! -- громким шёпотом переходящим в нервический хохот, трындел очевидное Кассий.

Действительно, складывалось впечатление что отряд с Авалией и Ратсимиром во главе – весьма шустро раскидал, перерезал вражескую группу на пути к центру и сейчас вовсю “веселился” где в глубинах городка, приканчивая очередные очаги сопротивления.

–Как они так ловко и быстро их прикончили, ведь тут больше десятка трупов... – говорил Сергей ромею, когда всем отрядом псилов двинулись дальше к форуму, изредка встречая трупы с длинными бородами – с размозжёнными головами или плечами, выпотрошенными животами или перерезанным горлом.

–А ты как, семерых у ворот? – парировал Кассий.

–Там иное: я знал свой манёвр, прятаться умею и вообще – внезапное нападение на ничего не ожидающего противника!

–Так и Авалия со своими головорезами – не дураки! Они не зря считаются ветеранами в Равеннском гарнизоне, лучшем из италийских гарнизонов империи! Не забывай как наш Ратсимир кавалеристам головы ломал, вместе с конскими шеями, там, в низине – когда поединок не состоялся...

На третьем повороте к форуму на отряд псилов “веронского” нумера выскочил из боковой улочки десяток перепуганным лангобардов, с мечами и копьями в руках.

Они бежали прочь от городской стены в центр городка – скорее всего это те кто вырвался из окружения фланговых групп имперской зачистки, из скутаторов.

–Вперёд! – проорал своим людям Лихотатьев и, показывая пример, благо понимал что у него преимущество, три десятка против одного – размахивая мечом какую показушную “мельницу”, набросился на ближайших к нему врагов.

Отвлекающие замахи для удара слева и при приседании удар справа в колено: молодой лангобард с длинными волосами с воем заваливается на спину и мешает своим напасть на имперцев.

Псилы с воем и криками налетают, начинается свалка в темноте и тесноте ночных городских улиц.

Быстрой победы не получилось: псилы очень слабо разбирались как грамотно приканчивать врагов, зато варвары, после первого испуга – быстро пришли в себя и начали драться за свои жизни умело и отчаянно: Кассий получил копьём в шлем и с воем, чуть не плачем, отвалил к стене ближайшего дома, у него по шее текла кровь.

Пара псилов были укушены раззадоренными боем варварами в лица и когда отскочили с отчаянными криками назад – тут же их настигли добивающие удары мечами по головам.

Поняв что повторяется схватка с бандитами на дороге, когда небольшой, но храбрый и умелый отряд варваров долго на равных бодался с имперцами – Сергей сам взял на себя главную роль: он бил и таранил щитом врагов что бы отпихнуть от своих людей и буквально тут же наносил удар спатионом вдогонку.

Это чем то напоминало странную “двойку” из бокса, когда вместо выброса рук происходит удар щитом и почти тут же – колющий тычок мечом отпихнутому противнику.

Подбадривал раненных и лез в самые опасные места схватки, проклиная про себя собственных подчинённых что так слабо вместе с ним учились у Поллиодора на полигоне, больше мечтая о первом жаловании и снятии на него проститутки в портовом квартале.

Не давал бодать себя головами с патлами или укусить за лицо или руку, часто делал подсечки врагам и те, с воем свалившись на улицу – получали удары топориками от псилов Лихотатьева которые прикрывали с боков командира.

Вся уличная поножовщина заняла не больше пяти минут, но вот потери... Четверо убитых псилов в отряде Сергея, ещё семеро раненых настолько, что утверждали что дальше идти уже не могут.

Действительно так было или они отчаянно трусили – сказать было нельзя, но командир решил что лучше пускай возвращаются к воротам и там сторожат или ждут лекарей, чем снова впадут в панику, как было на дороге с бандитами и станут своими истерическими действиями мешать товарищам в бою.

Кассиодор отпросился провести раненных к воротам и привести лекаря в город, к отряду. Лихотатьев его отпустил.

Несмотря на внезапность входа в город имперцев, пьяное состояние полусонных варваров и численное превосходство имперцев над ними – лангобарды совершенно не собирались сдаваться без боя и дрались всюду где встречали противника. Лёгкой победы не предвиделось.

От городской стены варваров прогнали к центру городка, но теперь, собравшись там, вместе отрядами покрупнее – они стали оказывать грамотное сопротивление: становясь спиной к спине двумя линиями и сражаясь в окружении, метая булыжники обеими руками, вытащенные из уличной мостовой или швыряясь небольшими метательными топориками с привязанной к ним бичевой – в идущих на них строем скутаторов.

–Куда вы запропастились?! – из темноты выскочил Авалия, которого сперва, из-за зачернённого облика, было можно принять за местную разновидность чёрта: сбитый на бок шлем – со свежими царапинами или сколами на нём. Чёрное от сажи лицо, с белевшими промоинами от крови и пота. Два меча в руках – всё оружие было в зазубринах. – Сколько вас? Немного поднажать и мы их прикончим!

Сергей и Авалия быстро обсудили что происходит и где нужна помощь: гот и его бойцы, вместе с Ратсимиром – встретили в суматохе ночного городского боя отряд скутаторов “армянского” нумера и вместе с ними сейчас штурмуют городской оффициум на форуме.

Там заперлось примерно два десятка варваров и они наотрез отказываются сдаваться – нужны новые люди что бы их выбить из укреплений.

Чертыхаясь что ему сегодня ночью приходится быть и разведчиком, и диверсантом и штурмовиком – Сергей и его псилы бегом направились за “проводником” готом, что подгонял их нетерпеливыми жестами.

При неверном свете заходящей за облака луны показалась форумная площадь городка и центральное здание в три этажа: у главных двустворчатых дверей уже распалили костёр из ящиков и скамеек, найденной рванины – малые двери пытались сбить скамьёй четверо скутаторов, что молотили предметом мебели по дверям. Впрочем, без особого успеха.

От брошенных сверху из здания камней и мусора их прикрывали трое товарищей, что поднимали над головами скутумы, изображая из себя аналог недоношенной древнеримской “черепахи”.

–Дротиками по окнам, если только кто появится в них! – скомандовал Лихотатьев своим людям. – Это был вариант явно худший чем прикрывающий огонь из автоматов и пулемётов, но замены ему пока не было.

Он приказал забрать дротики у убитых и раненных псилов и теперь на каждого из бойцов его отряда приходилось по пять-шесть из них.

Скутаторов из “армянского”нумера ныне скопилось около сорока человек вокруг осаждаемого имперцами здания: кто бил в двери скамьёй, кто разжигал у дверей костры, кто просто отдыхал после недавней схватки и пил жадными глотками воду из баклажек.

Пара токсотов стреляла, изредка, по высунувшимся в оконных проёмах головам врагов, но без особой точности.

Гигант Ратсимир попытался было помочь с “тараном” скутаторам у малых боковых дверей оффициума, но вскоре отошёл лишь махнул рукой.

–Что там? – коротко проорал другу Сергей, хлопая его по плечу, когда венед, улыбаясь, подскочил что бы отчитаться об успехах. – Почему не помогаешь дальше?

–Они проход завалили каменными цветочными вазами и табуретами! – пожимал плечами гигант. – Даже если вынесем двери, дальше разбирать на час – а они всё время копьё в щели суют... Десяток ребят из “армянского” – уже там раны получили, сейчас думаем что дальше делать. Всех на части размолочу!

–Зови Авалию и его людей, у меня есть идея! – потребовал Сергей у мигом умчавшегося выполнять приказ венеда, а сам стал требовать найти ему верёвки и какое короткое оружие, желательно не топорики.

Когда появились четверо “непобедимых” и Ратсимир, Лихотатьев пояснил свой план: “Я могу залезть, вот по всем этим колоннам и статуям у входа, на второй этаж и тогда...” – Он внезапно осёкся, о чём раздумывая, потом обратился к готу, – “С крыши можно попасть внутрь?”

–Да! Они постоянно по нам оттуда прежде камни швыряли, всякие гранитные и мраморные чушки и вазоны – еле их токсоты внутрь загнали? – закивал головой гот. – Но как ты там окажешься, взлетишь? Ха...

–Найди мне длинное тонкое бревно, что бы можно было разогнаться с бойцами человек в восемь! – попросил у Авалии Сергей. – А ты, Ратсимир – беги к воротам, через которые мы зашли, там сидит раненый Кассий – скажи ему что бы нашёл бурдюки ныряльщика, я их сбросил у реки, близ крепостной стены – пускай найдёт их и вытащит оттуда сандалии водолаза, они мне срочно пригодятся!

Россиянин объяснил новый план собравшимся вокруг него своим псилам, Авалии и его людям, нескольким подошедшим офицерам “армянского” нумера.

Через двадцать минут всё было готово: вытащили из двора дома длинное, в меру тонкое бревно, гибкое и не ломкое – скорее всего ясень. Собрали команду тех кто его станет тащить.

Прибежали Кассий и Ратсимир. Первый сильно чертыхался, второй улыбался и готов был к новым свершениям.

После того как надели сандалии на ступни Лихотатьева, Сергей попросил взяться за бревно и разогнавшись метров десять – подвести его к стене здания немного сбоку от окон.

Необходимо было выйти на верную траекторию: сперва диверсант сам, при разбеге команды – станет ступать в сандалиях с крючьями по кирпичной замазанной глиняной стене. Он на наконечнике бревна удерживает его руками – команда толкает бревно вперёд и старается поднять вверх по стене, по которой ногами с крючьями “вышагивает” Лихотатьев.

Потом, когда бревно понемногу станут поднимать вверх, а длинною оно было метров пять – стоило усилиями всех удерживать бревно ровно у стены, что бы Лихотатьев смог добраться до верхнего края площадки на крыше и заскочить на неё.

Пара тренировочных проходов с матом и отдавленными пальцами ног. Наконец примерный забег и вуаля: стук крючьев по глине и кирпичу, кряхтение тужащихся бойцов внизу – поднимать бревно всё выше стоило огромных усилий.

Как ни старался россиянин, но в определённой точке понял что сам еле помогает товарищам ногами по стене и решив что бревно уже начинает дрожать в руках имперцев – стоило скорее свалиться на балкончик второго этажа, чем ждать пока стоявшие внизу люди, с бревном в руках, уронят на площадь и деревяшку – и человека на его конце.

Шумное падение внутрь комнаты при крохотном балкончике. Вскакивание на ноги и первая неприятность: она уже была занята парой длиннобородых полуголых мужиков, что босиком стояли на терракотовой плитке пола и, пока один вставлял стрелу в лук, второй, с полубезумной улыбкой идиота совершенно не ожидающего сваливающихся на балкончик гостей – медленно шёл, с длинным ножом в правой руке, в сторону Сергей.

Приходилось действовать немедленно, не тратя время на доставание оружия из ножен на поясе: Лихотатьев нанёс в левое колено обладателя ножа короткий хлёсткий удар, в стиле каратистского ёко-гэри: резкий удар в опорную ногу, к тому же дополненный крючьями на поверхности сандалий и противник, с визгом закалываемой свиньи – упал как подкошенный, держась руками за проткнутую крючьями ногу и не думая уже об атаке на гостя.

При этом оказалось что полноценной сцепки, с плиточной поверхностью пола – сандалии с крючьями не дают и Сергей и сам, при начавшемся скольжении от своего мощного удара – упал на пол.

На этажах забегали и стали слышны голоса внизу. Лучник натянул было тетиву, что бы выстрелить с дистанции в три метра в валяющегося на полу Лихотатьева, но тому удалось схватить рукой разбитый глиняный кувшин валявшийся у окна и метнуть в сторону лука.

Оружие немного покачнулось и стрела пролетела в паре сантиметров от Сергея, при ударе она со звоном отскочила от кирпичной стены и задев диверсанта пребольно по уху оперением, отскочила назад, к выпускающему её человеку.

Стрелок не решился повторить выстрел, а просто выбежал прочь из комнаты – оглашая здание своими воплями.

В пару секунд были скинуты сандалии с крючьями. Сергей вскочил на ноги и двумя длинными кинжалами прикончил дёргающегося на полу раненного лангобарда.

Выскочив в соседнее помещение, оказавшееся связующей комнатой для прочих на этаже – Лихотатьев понял что влип: на него выскакивали четверо лангобардов с мечами и копьями в руках. Товарищи по нумеру остались внизу, на площади и сейчас отбиваться приходилось самому.

Ударом двери сбив меч первого бойца что на него наскочил – Лихотатьев ткнул его в плечо кинжалом и тут же снова мощно швахнул дверью, просто закрываясь её от колющих попыток задеть диверсанта длиннобородыми с копьями.

Пришлось запереть дверь на засов и начать сооружать некое подобие завала-баррикада у двери: в ход пошёл стол с массивными ножками, мраморные низкие столики, ящики у окна и два гигантских мраморных вазона, которые даже Лихотатьев еле доволок до дверей.

–Не стойте там! – орал он с балкончика своим псилам внизу, что лишь таращились, пока Авалия и Ратсимир искали варианты и самим проникнуть внутрь. – Пока они на моём этаже оравой бегают, внизу их стало меньше – ломайте двери!

У дверей комнаты с диверсантом внутри, от мерных ударов столом слетел запор, потом и сами двери, несмотря на стол и мраморные украшения – начали понемногу отодвигаться.

Когда показался очередной меч в широкой щели, Сергей в прыжке нанёс удар по двери и при захлопывании меч упал на пол, не давая дверям закрыться.

Несколько тычков кинжалами в щель и ответный прилёт, на этот раз остриём копья. Патовая ситуация.

Сергей рассчитывал что сможет, как в своё время Бюсси – сражаться в узком коридоре с бойцами графа Монсоро, пока не придёт подкрепление, но... в местных домах коридоров не было, вместо них были комнаты отдельные и смежные, связующие прочие помещения. До коридоров оставалось ещё около восьми веков...

Внизу начали кричать и Сергей метнулся к балкончику: Ратсимир и Авалия протягивали ему верёвку с узлами и говорили что бы он помог втянуть внутрь их самих.

Через минуту верёвка уже была закреплена за упорами балкончика и Лихотатьев втягивал друзей на захваченную им территорию.

Пока венеду забрасывали его монструозную дубину на балкон, делали это трое скутаторов – Авалия и Сергей совещались.

Решено было впустить врагов внутрь комнаты, в которой расположиться так: слева от двери за подобием многоящикового шкафа станет Авалия, с двумя мечами в руках. Справа, с парамерионом – похожим на саблю ромейским мечом с изогнутым полотном лезвия и кинжалом в левой руке – станет Сергий.

–В центре наш гигант! – хмыкнул Авалия и пояснил мысль. – На улицах от него лангобарды просто разбегались, думаю и здесь мы что сможем устроить: пускай пару раз попадёт по их пустым головам, а уж тогда...

Подождав когда всё будет готово, товарищи навалились и сперва осторожно и бесшумно, крадучись – убрали мелкие детали вроде вазонов. Потом, резко и с демонстративным грохотом – отодвинули стол.

Через секунду по двери ударили ногой и она отскочила внутрь помещения. Тут же дротик залетел в комнату – но брошен был так неловко, что Ратсимиру, стоявшему как раз напротив дверного проёма – оказалось достаточно немного “качнуть маятник”, что бы дротик упал за его спиной, несильно врезавшись в стену и свалившись вниз, на терракотовый пол.

–Ааааа!!!! – заорало множество голосов и шестеро длиннобородых бойцов, половина в кольчугах, с мечами или топориками в руках и без щитов но с кинжалами, вскочили внутрь комнаты.

Тут же остановились, поняв что посреди комнаты стоит не статуя, с надетым на неё меховым покрывалом, а живой человек. Человечище!

“Статуя”, с нехорошей улыбкой, замахнулась гигантской булавой на вбежавших, и почти одновременно с этим их начали резать с флангов.

Выскочивший откуда сбоку, из-за завалов из мебели, человек с чёрным лицом и в тёмной одежде колол и резал двумя мечами. Вооружённый кривым клинком и кинжалом второй вояка – кромсал плоть лангобардов с иного фланга, а прямо по центру на них наскакивал великан с булавой.

–Шмяк! – голова ближайшего к Ратсимиру лангобарда лопнула как арбуз, несмотря на шлем, оросив кровью и ошмётками серо-красноватого мозга всех в комнате.

Пара врагов, что стояли рядом с прячущимися за мебелью Авалией и Сергеем – свалились на плитку пола захлёбываясь кровью: с пропоротыми боками и сильно разрубленными лицами.

Прошло всего три секунды как лангобарды ворвались в комнату где обнаружили диверсантов имперцев, а трое из них уже выбыли из игры.

–Аа-а-а-а!!! – снова закричали варвары, на этот раз испуганно, бросаясь к выходу и отпихивая друг друга.

Авалия успел достать замешкавшегося беглеца ударом в шею. Сергей и Ратсимир замешкались и уже вслед преследующему врагов усатому готу выскакивали из комнаты где ранее прятались.

–Выбиваем кого увидим! – орал, в возбуждении охотничьего азарта, с безумными глазами, гот. –Чистим здание! Потом – весь город!

–Зачистка... – мысленно пробормотал Лихотатьев и лишь пожал плечами. Работа как работа.

На втором этаже оказались ещё трое, кроме сбежавшей ранее пары, лангобардов: беглецы оттолкнули их к стенам огромной комнаты с фресками на стенах, скорее салона что связывал вместе прочие помещения этажа и когда преследователи ворвались следом – то варвары не смогли оказать им организованного сопротивления.

Авалия чёрной тенью носился по гигантскому открытому помещению. Наносил уколы с обеих рук и постоянно маневрировал, что-то крича или, прикусив один ус, молча терзая плоть своей очередной жертвы.

Гигант венед скорее впустую размахивал своей огромной “мухобойкой”: лангобарды не рисковали с ним связываться и при каждом замахе булавой просто убегали прочь, издали забрасывая табуретами или вазонами с цветами, кидая, впрочем крайне неприцельно, имеющиеся у них длинные ножи.

Сергей же, пользуясь тем что в здании они дерутся на скользкой плитке – частенько делал подсечки ногами, скользя вдоль пола почти на полный шпагат и сбивая противника с ног, а потом, не поднимаясь – нанося несколько ударов изогнутым пармерионом в колено или локоть поверженного врага.

Лихотатьев оказался и самым эффективным из диверсантов: он прикончил троих из пятёрки врагов бывших на втором этаже. Стараясь помогать холодному оружию в руках – уверенными действиями ногами: как маневрированием, так и ударами в колено или подсечками.

Авалия многих ранил, но убил лишь одного противника: высокого блондинистого лангобарда в кольчужной рубахе до середины бедра и с металлическими рукавами до локтей.

Один из раненных Авалией наскочил на Ратсимира и гигант, не растерявшись, просто сдавил его в своих мощных руках – скорее всего сломав рёбра и потом, когда враг с криком свалился и начал корчиться на полу, ударом шестопёра размозжил, привычно, голову.

–Нижний уровень! – крикнул товарищам Сергей, видя что пятёрка лангобардов лежит не двигаясь на полу, вокруг них натекает кровь из ран и никто, ни сверху ни с низу, не бежит на помощь убиенным. – Зачищаем его и отпираем нашим двери!

Так и поступили. На первом этаже здания обнаружили ещё троих врагов: двое сторожили баррикаду у главных двустворчатых дверей дома. Третий, кожаными ремнями, связывал паутину на ручках запасной двери – что бы усложнить её выбивание и потом растаскивание в сторону, если бы имперцам это всё же удалось.

С парой у баррикады пришлось повозиться – так как они спрятались в нише и их сперва не заметили. Когда те выскочили на Сергей и Авалию, то в тесноте у сваленных в беспорядке скамей, мраморных вазонов, огромных шкафов – враги первые секунды скорее лупили друг друга рукоятями оружия по голове и пинались, чем кололи кинжалами и рубили мечами.

Удар лбом в переносицу противника. Лихотатьев не стал терять времени и задействовал все свободные части тела.

Когда лангобард пошатнулся и у него хлынула сломанным носом кровь, россиянин отпихнул его обеими руками в сторону второго неприятеля, с которым мутузился Авалия – лангобарды ненадолго спутались мельтешащими руками и когда стали отталкиваться, что бы продолжить поединок, были заколоты, почти синхронно, Сергеем и Авалией: точные колющие удары кинжалами в бока, потом удар коленом в брюхо – что бы пали на колени и добивающие удары мечами в область шеи. Всё.

Ратсимир, своего противника у запасных дверей дома – придавил булавой к стене и давил до тех пор, пока тот, с хрустом и истошным воплем после него – не испустил дух.

Двери дома были распахнуты и Сергей стал орать тычущим в их сторону спатионами скутаторам “армянского“нумера, что пора помочь зачистить дом окончательно – они втроём всю работу делать не станут.

Со смешками и одобрительным похлопыванием россиянина по плечу, ветераны скутаторы вломились ловким скорым человеческим потоком в дом и разделившись на две группы по числу лестниц наверх, стали методично осматривать все комнаты в поисках врагов и... наживы. Одно другому не мешало.

Гот помчался вместе с ними наверх, но Лихотатьеву приключений и боёвки на сегодня хватило и он, осторожно выбравшись на форумную площадь – направился в сторону импровизированного госпиталя под тентами над повозками, где Кассиодор укладывал раненных и вливал им в рты свой бальзам.

–Что у вас? – спросил ромей, вскакивая на ноги при виде Сергея, у которого вся одежда была пропитана чужой кровью. – Ты задет?

–Всё нормально. Нет. – коротко ответил Лихотатьев и попросил дать ему попить.

После десятка глотков из деревянной баклажки товарища, рассказал что случилось в здании и что там сейчас хозяйничают скутаторы и Авалия с Ратсимиром – они всё ещё жаждут подвигов.

–Что в городе? – повторил свой вопрос Сергей.

–Всё хорошо! Уже трижды мимо проходили отряды выдвигающиеся на окончательную зачистку дальних, от нас, ворот. Через них сбегают оставшиеся чертяки прочь... Есть отдельные очаги драк, но скорее там группы не более десятка длиннобородых, это не бои – временные неприятности, не более того! Нам надо успеть привезти сюда раненных, что я оставил у ворот!

–Зачем? – не понял сказанного ему Лихотатьев. – Не проще ли в лагере их лечить, у повозок санитарной службы нумеров?

–Нет! – покачал головой ромей. – Мы переезжаем сюда, в город: на случай попытки его отбить и что бы наладить мирную жизнь – снова под властью экзархата. Поставим из своих людей стражу и посты, проведём разведку окрестностей, поможем восстановить что сможем. Приказ примицерия Гонория... Сейчас командиры отрядов выбирают себе дома под штабы и казармы, и думают как напрячь освобождённых местных чем нам скинуться из вкусненького – если после проглотов лангобардов что осталось.

Город понемногу оживал: если схватки начинались почти при полном отсутствии костров и факелов, разве что у ворот и сборищах варваров – то сейчас из домов выглядывали испуганные люди с лучинами или коптящими факелами, собирались сотнями местные жители и чем могли помогали раненным имперцам, многих из которых, спешившие вперёд товарищи – оставляли у домов, просто громко стуча в двери и требуя помочь.

Улицами шатались отряды экзархата и проверяли подозрительные дома или людей, выставлялись посты на развилках крупных дорог и патрули для общей безопасности.

В город заезжали постоянной “змейкой” повозки и телеги имперцев – лагерь в поле уже был разобран и уже сейчас, приказом Гонория, все бойцы и обслуга из него входили внутрь поселения что освободили, что бы в течении недели наладить мирную жизнь в нём и, главное, укрыться за его крепостными стенами от возможной мести длиннобородых, если те захотят новой внезапной атакой вернуть потерянный полис.

На форумной площади показались представители штаба примицериев нумеров и стали громко обсуждать где сделать новый штаб.

Остановили свой выбор на одноэтажном здании по соседству с городскими термами.

Несколько групп воинов в бригантинах стали раскладывать и ломать скамейки и мебель из домов, вытаскивать доски из заборов и обтёсанные брёвна: они собирались начать кашеварить, заодно и закоптив на костре пару ягнят и десяток куриц, вытащенных ими из домов граждан города.

Вернулись после зачистки дома Авалия и Ратсимир. Гот устало улыбался, зато венед буквально сиял, как медный грош, всем видом показывая что снова смог себя проявить.

Рассказали что на верхней площадке оффициума обнаружили пару лучников и Ратсимир, метнув в них булаву, сбил обоих с ног – после чего Авалия и ещё один скутатор из “армянского” нумера прикончили тех.

–Выкинем трупяки и сами остановимся тут. – показал рукой на здание оффициума гот. – Приглашаем и вас! Тем паче что у вас раненные, а здание большое – хватит и лекарню удобную разместить...

Пока Ратсимир и Авалия жадно пили воду, Сергей попросил Кассиодора вернуться к воротам, с псилами их нумера и перенести раненных в здание оффициума, как и предложил гот. Заодно разузнать где разместятся лекари всего отряда, что бы навести Вадиллу и узнать как у него дела.

–Нашего здоровяка, – начал Кассиодор уже собираясь уходить и указывая ладонью на улыбающегося Ратсимра, – можно в таком наряде ночами выпускать: только пускай бороду отрастит как лангобарды, что бы в неё вплетать дымящиеся лучины. Представляете? Ночью из леса вылазит такое чудовище огроменного росту – в шкуре медведя и овчинами на руках, с гигантской булавой и дымящейся шевелюрой и бородой, и кричит варварам что он их всех съест, как Циклоп людей Одиссея! Я бы струхнул, вот честно...

Пока Кассий хихикая бежал к воротам где оставил раненных, Сергей присмотрелся к венеду и неожиданно признал что в идее ромея было зерно истины: люди ночью в лесу или около него, это не то что дома у телевизора – все звуки немного пугают, особенно если лагеря нет и люди просто спят на циновках на земле. Появляется нечто похожее на бога Пана, с дымом в волосах и гигантским ростом – и начинает кричать что сейчас он будет кушать свой ужин... именно вами! Так ведь действительно, верящих во всякие забобоны германцев – можно довести до заикания. Этим стоило воспользоваться!

–Ратсимир! – окликнул друга Лихотатьев, помогая тому переносить раненных из навеса сооружённого Кассиодором внутрь захваченного здания оффициума. – Как вы в центре прорывались? Мы за вами шли и обнаружили чёрти сколько убитых врагов, а вы все – на ногах! Вас же всего четверо было! Как такую толпу можно было перебить и потом заставить бежать обратно к форумной площади?

Гигант буквально расцвёл и немного стесняясь, иногда поправляя на себе “медвежий жилет”, начал рассказывать.

“Непобедимые” крались вдоль стен с обоих сторон улочки. Их в темноте, с замазанными золой мордами и в тёмной одежде, даже несмотря на повязки белого цвета – очень трудно было сразу различить если не знать заранее куда смотреть.

Пьяные лангобарды и не смотрели на них: когда они, оравой в три десятка рыл, выскочили на Ратсимира, что в отличие от прочих, по приказу гота, шёл с булавой в руках точно по центру улочки – то длиннобородые опешили!

На них надвигалось огромное чудище из сказок о человеке-медведе, легендарном оборотне что “ломает” голыми руками даже лошадей и быков...

Лангобарды на пару секунд остолбенели, потом начали пугливо отступать что-то тихо шепча всей оравой – и тут на них от стен домов выскочили доселе идущие пригнувшись “инвикторы”, ужас просто: ночной город, огромный человечище в медвежьих нарядах и с булавой над головой перегораживает всю улицу – а когда ты на него отвлёкся, из темноты, кажется что прямо из под земли, выскакивают “четверо чертей” и начинают гвоздить варваров мечами, прокалывая кольчуги стилетоподобными кинжалами и нанося раны ногам лангобардов, добивая упавших на земле.

Ратсимир послужил как отвлекающий манёвр, пока основная группа имперцев подбиралась ближе к толпе варваров.

Когда началась резня – венед бросился на помощь и тремя мощными замахами прикончил человек пять, благо в тесноте улицы особенно целиться или догонять жертву не приходилось.

Всё. Паника и бегство: враги, потерявшие многих своих бойцов погибшими из-за Авалии и его людей, получившие по голове от гиганта его смертельным оружием – совершенно передумали сражаться и впав в истерику стали убегать в сторону центра города, что бы спастись где в зданиях.

На их беду к воротам выдвигался второй отряд лангобардов, примерно в двадцать бойцов, что шёл им на помощь по этой же улочке и заслышав крики помчал быстрее.

Две группы врагов встретились на полном бегу, перемешались, стали в темноте бить друг друга – тут на них наскочили “непобедимые” и Ратсимир, и снова случилась бойня.

После чего лангобарды рассеялись уже по сему городу небольшими группками, крича истошно про “чертей и Ад”, что для них сегодня наступил...

Следующие трое суток Лихотатьев был постоянно занят: его вызывали для назначения выхода пеших наблюдателей, на патрулирование дорог у города и инструктажа по задачам конным разъездам разведчиков, помощи при восстановлении домов и крепостной стены.

Всё время возникали разнообразнейшие хозяйственные вопросы: вроде обустройства места пребывания отряда псилов “веронского” нумера – которые переехали из здания оффициума в три пустующих дома. Их хозяев убили лангобарды – и теперь в этих домах все псилы “веронцев” вечерами гоготали над рассказами Кассия, о том что было ночью, во время боя.

Примицерий Гонорий заявил что хотел бы обязательно отдельно поговорить с Сергием, но после этого так ни разу и не вызвал к себе Лихотатьева: то ли забыл, то ли был занят более насущными делами.

Появилась и нормальная домашняя еда: те же самые пирожки-лепёшки с сыром и мясом, копчёная птица и рыба, сыры. Всё же кашеварение и хлеб лагерного провианта утомил, несмотря на короткое время в рейде, не одного лишь россиянина.

На четвёртый день Гонорий сообщил Сергею что именно он возглавит отряд “веронского”нумера что возвращается с раненными в Равенну, пока основные силы ещё останутся в городке: предстояло создать повозочный поезд, назначить охрану и присматривающих за раненными, сообщить путь которым предстояло вывозить людей в столицу экзархата для проверки конными что всё прошло нормально.

Ещё несколько часов нервотрёпки но все вопросы были улажены и утром пятого, после удачного ночного штурма, дня – Сергей, как глава походной колонны из телег и повозок, отправился обратно в Равенну.

Впереди скакали трое разведчиков, ещё пара в арьергарде вела наблюдение что бы не было внезапного нападения.

В охрану отряду дали десяток псилов отряда Лихотатьева и четверых скутаторов, пять токсотов сидя на крышах повозок откровенно позёвывали и не видя целей, сползали вниз, что бы потрындеть с прочими.

Вадилла остался в городе помогать Ратсимиру, так как уже мог ходить и искренне, до слёз, кручинился что сам не участвовал в столь славном деле по захвату городка.

Решив что поездка располагает, Сергей начал новые расспросы Кассиодора: откуда у него понятия как экипируются “ныряльщики” и вообще, почему примицерий их нумера считал что ромей “всё объяснит и поможет” начинающему водному диверсанту.

–Фамилия! – гордо произнёс ромей, кивая самому себе. – У меня знаменитая этим фамилия, это о многом говорит.

Поняв что под “фамилией” имеет в виду семья, Лихотатьев попросил объяснить подробнее что всё это значит.

–Самый известный из моих предков, – начал Кассиодор, – Кассий Юний Фронтин, был известным “ныряльщиком” во времена гражданских войн Цезарей, старшего и младшего, а до этого – верно служил римской республике в составе частей Лукулла, когда тот воевал в Азии с Митридатом, царём Понта. Передавал важные сообщения в осаждённые города, ломал заградительные решётки на городских реках, служил ночным убийцей что появлялся неожиданно из воды... Служа Лукуллу, во время осады понтийцами Кизика – мой достойный предок смог передать важные письма проплыв расстояние около семи миль в опасном море и последний участок проведя под водой, что бы скрытно проникнуть в известную ему подводную пещеру, из которой смог добраться до городской канализации где его ожидали провожатые.

Кассиодор немного призадумался, потом отвлечённо посмотрел в сторону, словно бы о чём сожалея и лёгкая грусть пробежала, почти незаметной маской, по его лицу.

–Во времена борьбы Цезаря и Помпея, он стал на сторону второго, так как считал Республику незыблемой, а Цезаря – просто авантюристом вроде его товарища Катилины, что ранее пытался устроить переворот... – продолжал ромей, усаживаясь на дне повозки и уже твёрже рассказывая о своей семье. – Когда граждане Орика затопили, на фарватере, корабли гружённые камнями, он, по приказу Помпея – в течении нескольких дней с тренированной командой ныряльщиков освобождали под водой суда и когда выбросили все камни, смогли растащить затопленные корабли, освободив путь военному флоту “защитника Республики”.

Потом основатель “династии” помогал Помпею в Греции, куда тот сбежал от легионов Цезаря: мешал кораблям малочисленного флота противника втайне причалить к берегам Эллады, старался ночами топить суда, совершал диверсии в портах Италии – где готовились суда с зерном и пополнением для армии Гая Юлия .

После битвы при Фарсале бежал на корабле вместе с полководцем, так как к тому времени был уже в числе его самых преданных исполнителей. Видел, будучи на палубе – как убивали Помпея, поклялся отомстить, но...

–Чёртовы “габинийцы” скрылись в тот момент, а потом... – Кассий махнул рукой. – Когда он добрался до лагеря этих ублюдков, там был беспорядок, да и Цезарь оказался в Египте – особо времени и не было.

Лихотатьев слышал об этих римлянах, так как Помпея убивали именно римляне, причём не сторонники Цезаря, совершенно нет – но он попросил ромея объяснить кто такие “габинийцы”.

–Ну, был такой Авл Габиний, – начал Касиодор. – занимал не помню уже какую должность в Сирии. Его попросили помочь Птолемею, опять же, не помню которому – восстановить свой престол, так как тот гарантировал Риму поставку зерна в качестве выплаты долга за своё воцарение. Армия Габиния стала скорее частной охранной группой, не государственным отрядом...

–ЧВК... – мысленно скорректировал слова товарища Сергей.

–В общем, они в Египте стояли к тому времени уже лет десять, если не больше: получали хорошие деньги, помогали местной власти решать свои вопросы и к Риму имели довольно слабое отношение – не армия и не представители властей Республики, просто наёмники которых отправили защищать частные склады зерна и порты, как то так.

–Сколько их было?

–Тысяч десять.

–Ни черта себе! Два легиона?!

–Там много от политики, пойми Сергий – как бы “частная армия” Габиния, как бы охраняет частные склады, но... Мы тогда от египетского зерна очень зависимы были и без него могли начаться голодные бунты в самом Риме а потом и по Республике – кому такое надо? Италия себя хлебом не обеспечивала. Потом, после смерти Габиния, его люди и совершенно перестали следить за собственными поступками и были неоднократные предупреждения что это скорее огромная банда, но египетские власти ими были довольны и нам не приходилось туда послать деляторов.

–Кого?

–Обвинителей. Они искали преступления и собрав доказательную базу шли в суды, в своё время, при Августе – от них многие пострадали...

–Но когда начался конфликт Цезаря и Помпея, за кого были “габинийцы”?

–Неизвестно! Но в войну они точно не вмешивались – пока в Египет не прибыл Помпей и один из его бывших центурионов, ставший трибуном у “габинийцев”, не был призван тогдашним царём Египта и не совершил это гнусное дело: убил своего полководца и отрезал ему голову... Римлянин у римлянина, по приказу египтян! Думаю, Сергий, с этого времени и пали наши нравы! Железных людей сменили ржавые люди...

“Габинийцы” позже были расформированы Цезарем и получив требование покинуть Египет, без сопротивления перебрались в Сирию, но вот там...

–Из Сирии практически никто из них не выбрался: по неофициальной версии моей семьи, именно предок, Кассий Юний и сообщил своему товарищу, среди цезарианцев, о гнусностях этого отряда и так как Цезарь и сам подозревал их в возможностях мятежа, всех ребяток группами, по сто или менее человек – разделили и грохнули, закопав в пустыне. До Италии они не добрались, каких крупных сил не создали, просто пропали в Сирии и всё тут!

–А предок? – вернул Сергей разговор в интересное ему русло.

Оказалось что после смерти Помпея он сильно во всём разочаровался и с помощью друзей среди цезарианцев получил прощение, благо Гай Юлий тогда с радостью прощал тех кто об этом просил.

Вернулся в Италию, но присоединяться к Помпею-младшему, что на море создал полупиратскую флотилию и весьма шустро начал захватывать территории Сицилии, Пелопоннеса, Сардинии – практически став подобием павшего Карфагена, он не стал.

Когда убили Цезаря – конечно радовался, но после нескольких месяцев тогдашнего римского дурдома, когда Антоний воевал против сената, во главе армий которого стоял племянник убитого Цезаря, Август – решил присоединиться к войскам Децима Юния Брута, так как в соседнем легионе, под командованием Августа, служили друзья.

–Во время осады Мутина Антонием, Август и Брут поддерживали связь именно “ныряльщиками”, где был и мой славный предок: ему давали тонкую свинцовую табличку в небольшом кожаном мешке, он цеплял её на руку и таким образом без особых проблем проплывал под водой мимо постов противника у самого города.

–Так откуда же ты взял тогда эти долбанные сандалии с крючьями и мешок с грузом, для ползания по дну?! – возмутился, скорее наиграно, Лихотатьев, патетически играя роль униженного и оскорблённого. – Он же проплывал, а не шкандыбал по дну!

–Ахахахха, всё просто, дорогой друг: когда Брут осаждал армию Антония в городе Ксанфе, вражеская сторона тоже использовала “ныряльщиков” и тогда мой предок предложил следующее: ставить на реке крупносегментную сеть, что бы рыба проходила но человек запутывался, а сверху крепить и колокольчики, что бы вражеские ныряльщики, если начнут резать сетку – сразу же были обнаружены! Как только вражеские ныряльщики пытались перерезать сеть – тут же в воду бросались люди из отряда моего предка, с ножами в руках и приканчивали их... Я и подумал что ты задумал создать нечто подобное: отряд “военных ныряльщиков” для множества задач. Потом он перешёл в стан уже напрямую цезарианцев, ушёл от армии сената: воевал в Сицилии против Помпея-младшего, вроде как помогал Агриппе, командовавшему тогда флотом – узнать последние изменения в кораблях вражеского флотоводца, а после победы над ним – захватывать приморские Мессену, Сиракузы, Агригент. Как раз именно тогда Лепид окончательно перестал быть членом Триумвирата и стал, на долгие годы, частным лицом из-за своего глупейшего бунта против Августа – когда захваченные на острове в плен легионы Помпея стал склонять перейти только в его армию и запрещал городам Сицилии принимать у себя легионы Августа. Во время войны Августа и Антония, особенно битвы у мыса Акций – мой достославный предок смог узнать количество судов на главном направлении удара флота Антония и что многие экипажи смешанные, из египтян, греков и частично римлян, что презирают своих коллег по кораблю. Как раз после той битвы он получил в подарок поместье и триста югеров земли при нём, после чего совершенно отошёл от дел...

После минутного молчания и мерного скрипа колеса повозки, Кассий рассказал что в Германии и Галлии в реках и озёрах много холодных ключей и рассказы “основателя” семейного дела, его советы детям и внукам, были просты: незачем лазить в тех мутных холодных водах, разве что летом!

В “римском море”, водах что Сергей знал как Средиземное море – Рим при Августе стал практически полным хозяином всей водной глади и прибрежной полосы и совершенно перестал обращать внимание на пиратов которых регулярно истреблял ли иные державы, что очень редко туда прорывались – впрочем, малыми силами и ненадолго.

Следующая история друга также немало удивила Лихотатьева: один из внуков Кассия Юния, прямой предок товарища россиянина, отличавшийся слишком буйным характером – убил нескольких человек и бежал от правосудия.

Спрятаться, после скитаний, решил в храме Дианы на озере Неми, любимом храме тогдашнего императора Калигулы.

–Там же условие было: “переступить через кровь”! – гыгыкал Кассий так, что просыпались раненные в соседних повозках. – Представляешь?! – Ему то, с его нравом такое предложить! Да с удовольствием!

–Как это?

–Убиваешь предыдущего жреца храма и сам становишься им: храм посвящён богине-охотнице и вроде как каждый из новых жрецов, также должен быть охотником... на людей!

–Так, а новый жрец?

–В этом вся суть: теперь он сам становится целью для очередного соискателя места жреца! Всё время схватки “охотников и жертв”, непонятно: кто из них кто...

Родственник Кассия там столовался и жил привольно – целых полгода. Но совершенно надоел Калигуле, у которого на озере имелась вилла, вроде “дачи для души” – и вскоре лодка, с переодетыми рабами преторианцами, пристала к берегу у храма и кое-кого хитрозадого просто закололи, прямо на алтаре.

–Как же он смог полгода быть жрецом – не было других соискателей?

–Были, чуть не каждую неделю беглые рабы и преступники, просто здоровяки что хотели прославиться – ломились прикончить предка, но...

По словам ромея, его родственник соорудил сеть на входе в храм, с полыми деревянными трубками и ставил её на ночь у самого пола, как настил на брёвнах, что бы точно знать, когда те начнут постукивать – что к нему “гости”.

Имел он и схрон в прибрежной пещере, что замаскировал: разводил вечером костёр у алтаря и клал вещи на ложе, вроде спит рядом, а сам, тайно – спрыгивал в кусты и крался к пещере где и ночевал, а утром тихо-тихо выползал из неё и шёл к храму.

Если видел “нового жреца” – старался зайти со спины и прикончить новичка, так как тот за ночь устал от поисков “старого” и к утру уже был сильно уставшим.

–Умным был и ловким, наверное и дед его научил ножевому бою в воде и просто, как пираты дерутся при абордаже, но против императора и его стражи – ничего не смог поделать!

На привале на пути к Равенне, когда решили на час остановиться напоить лошадей и проверить состояние раненных в повозках, Сергей и Кассий расположились на плаще ромея среди полукруга из телег и стали обедать: грозди спелого винограда в качестве аперитива, куски копчёного на костре мяса и несколько видов сыра, лепёшки и маслины с луком – всё это, на свежем воздухе, уминалось буквально в течении нескольких минут.

Когда наступило время короткой паузы разрешённой Лихотатьевым, так как опасности не предвиделось и попасть в столицу экзархата, по графику, удавалось гораздо раньше заката, ромей продолжил прерванный рассказ о семье...

–Мои предки были также дружны с вольноотпущенником императора Нерона... – глядя куда то в бесконечные зеленеющие поля, негромко говорил Кассиодор. – Когда этот император-артист решил извести собственную мать, Агриппину, которая и привела его к власти – то придумал осуществить”чистое убийство...”

–Как это? – снова переспросил Сергей, ибо тема малозаметной ликвидации важного объекта была ему интересной.

Всё оказалось просто: Нерон заказал изготовить судно для прогулок в водах у Неаполя своей матушки – внутри которого располагался хитроумный механизм, что по заводу ключом одного из членов экипажа, через пол часа – должен был полностью развалить судно как раз над глубокими водами моря.

–На всякий случай там было две ловушки, – руками в воздухе помогал объяснениям Кассий, – первая, та что обваливала потолок с грузом как раз над комнатой Агриппины, что бы если мать императора находилась у себя то была оглушена ударом и вторая – это развал яхты над глубокими водами. Решено было избавиться и от матери Нерона и от её ближайшей свиты разом...

Человек, отвечающий за это мероприятие – “завёл” механизм и отдав приказ капитану судна куда плыть, сам, тайно, уже в полутьме после заката, спустился в лодку с парой верных людей и отплыл, при этом издали наблюдая за яхтой императрицы.

Когда корабль стал на его глазах разваливаться, а это было видно по освещённым фонарями и факелами частям яхты – то “заводщик” механизма ничего не стал проверять, ибо и так было темно и под вопли тонущих людей отправился к Гаэте, где в то время находился Аникет и расслабляющийся на водах Нерон, что бы сообщить обоим что всё прошло гладко.

–Но ты представляешь! – хохотал Кассиодор, хлопая себя и россиянина по плечам, буквально взрываясь новым хохотом. – По слухам, Агриппина в молодости, до того как женила на себе Клавдия – была ныряльщицей за губками и отменной!

–Оба на! – хмыкнул Лихотатьев. – Из нашего отряда?

–Навроде того! Все утонули: центурионы и трибун что её охраняли, её любимые служанки и советник – все! Кроме неё самой! Её не было вечером, перед “происшествием”, внутри каюты, она смотрела на море, как что чувствовала... Когда произошёл обвал потолка – внутри каюты погибли две служанки которые убирались там. Через несколько секунд после этого сама яхта, в ночи, над глубокими водами – разошлась на десяток кусков и солдаты в кольчугах утонули первыми. Потом женщины и старики советники, многие ведь совсем не умели плавать – кроме как на корабле. Но Агриппина – она выплыла! Она умела плыть в бурных водах и подолгу задерживать дыхание под водой. Добралась до местных властей и под охраной стражи какого прибрежного городка отправилась к себе на виллу. Нерон и Аникет праздновали “тайную победу”, когда им сообщили что императрица чудом избежала гибели и надеется что сын больше не станет подвергать её столь ненужному риску...

–Догадалась?

–Наверное. – пожал плечами Кассий. – Но она и до этого угрожала Нерону что сменит его, на престоле, на более достойного – так что это была схватка двух скорпионов...

–И?

–Аникет с отрядом отправился к Агриппине на виллу и там, по слухам, предки никогда не признавали что были в тот день с ним – прикончил ударом кинжала в грудь мать императора. Нерон стал править самостоятельно, не опасаясь что матушка его “уберет” от власти.

После некоторого молчания, когда повозки были собраны и снова отправились в путь – ромей продолжал описание семьи.

–При Аникете решено было “помочь” Нерону со зрителями, особенно после его выступлений в Неаполе и позже, в театральном путешествии в Элладу, что он просто обожал!

–Хм... – пробормотал Сергей. – Деньгами что ли?

–Какие деньги?! – возмутился Кассий. – Зачем они ему?! Нет: Аникет и мой предок организовали полноценные отряды “хлопальщиков”, что аплодировали десятками разных способов – от фанатичного дикого гула, до лёгких похлопываний ладошками “очарованных пением” девушек, почтительного от стариков и так далее – есть даже названия тех аплодисментов: Шум прибоя, Буря, Александрийские уважительные... Постоянные крики восторга, преклонение на улицах как перед “золотым голосом эпохи”, мириады цветов от восторженных поклонников, бесконечные восхваления в городах от властей и “простых людей” – что орали хвалебствования императору вроде бы случайно при встречах.

–Да ведь это же нынешняя оперная клака! – мысленно присвистнул Лихотатьев и расхохотался, понимая откуда это движение взялось и именно в Италии.

Рассмеялся и Кассиодор: рассказав пару анекдотов той эпохи о том как греки получили на несколько лет отказ от налоговых сборов с них, за то что несли льстивую околесицу о певческих способностях императора.

Далее он сообщил Сергею что при императоре Коммоде, следующий его замечательный предок – был личным “топильщиком” императора: когда в Колизее проводились гладиаторские бои на кораблях, или же где на озёрах, для зрителей – он, по приказу Коммода – скидывал баграми из под воды не понравившихся правителю гладиаторов, выскакивал и утягивал в воду тяжелозащищённых доспехами воинов, просто менял ход сражения – так как император делал ставки на определённый исход и немало выигрывал у своих вольноотпущенников.

–Одевался как и ты, в рейде по реке: крючья на сандалиях, мешок из верёвок, сетчатый – для приёма груза, багор с крюком в руке и иногда трубка, но не всегда! – пояснял Кассий. – Сбивал людей в воду и там приканчивал: пока он в шоке от случившегося. Протыкал борта небольших судов снизу, особенно если заранее знал где этот бутафорский корабль имеет слабое место.

–Имей совесть! – запротестовал Сергей отчаянно мотая головой. – В озёрах, слабо, но верю – но в Колизее... Ты чего, совсем меня за дурачка из глухой антской провинции держишь? Какие водные поединки?!

Кассий начал божиться страшными клятвами что так и было: арена изначально задумывалась что бы принимать на себя воды акведуков Рима и сбрасывать её в канализацию, после очередного боя.

–Было! – клялся, мелко крестясь, ромей. – Было, Сергий! Акведуки не только для питья горожан, сброса нечистот прочь или терм проводились, но и для грандиозных гладиаторских развлечений, которыми императоры показывали величие империи! Не просто представления, а мегапредставления – невиданные ранее по размаху обстановке...

Когда спор немного утих и бурчащий Кассий успокоился, он рассказал что последний раз на службе государству его предки отличились во время готских войн императора Галлиена: тогда между островами Эллады плавали тысячи кораблей готов, что приплыли со стороны Истра и Борисфена в Скифское море, а из него направились в сторону богатых городов эллинов.

Сколько готов не разбивали – их пиратские флотилии разбойничали с каждым разом всё сильнее, захватывая не только отдельные города но и целые провинции!

–Тогда и случился крах... – печально сказал ромей и опустил голову.

–Что?

–Крах! Из четырёх братьев, что были ныряльщиками, вернулся лишь один: готы имели собственных пловцов что прыгали с судов и доставали, или убивали наших ныряльщиков – готы в те времена, не чета нынешним, великолепно воевали на море! С тех пор мои предки старались больше в имперских походах не служить: в северных водах ноги сводит от температуры воды, в южных морях появилось много отличных пловцов что быстро вычисляли что к их посудине кто приблизился и пакостит. Сложно стало работать!

–Перестали быть ныряльщиками?

–Да! Стали негоциантами: где могли – торговали честно...

–А где не могли? – с ехидной усмешкой задал вопрос Сергей, уже зная ответ.

–Иногда, если плыли в одном торговом караване с конкурентом – ночами понемногу распушивали канаты галер конкурентов и тех уносило течением, а это опоздание в порт или утопление с грузом – соответственно товары родственничков растут в цене! Нередко, в порту, понемногу делали дыры в судах прочих негоциантов, но затыкали их так что бы уже в море можно было размыть водой “пробку” при активном плавании на вёслах, для этого подтачивали корпус у носа судна, и там корабль начал тонуть. Или портился груз... Главное что они долгие годы богатели, так что и мне немного осталось.

До самой Равенны молчали: налётов лангобардов на повозки не был, событий не происходило – особо говорить не было нужды.