На столе стояла початая бутылка водки, рюмка и нехитрая закуска

– По какому случаю банкет? – спрашиваю Мамнуна, ставя автомат у стены. – Что темно так? – Раздвигаю шторы на окне.

– День рождения отмечаю. – Он достает из шкафа еще рюмку.

– Чей? Раббани? [81] – шучу я.

– Свой, – отвечает Мамнун.

– Твой день рождения весной был. Сам же рассказывал, как лихо его в Москве отметил.

Я подошел к Мамнуну поближе и только сейчас заметил на его лице сильные царапины, словно кошка прошлась по нему своими когтями. Правая рука забинтована. Из-за темноты в кабинете я сразу этого не заметил.

– Теперь два раза в году буду отмечать.

Он протягивает мне свой пистолет, у которого затвор искорежен, словно по нему молотком прошлись.

– Толком объясни, что случилось?

– Вчера, – начал он, – поехал в аэропорт встречать кураторов из Кабула, нелегкая их принесла… «уазик» не заводился. Одолжил «Тойоту» у агента. Она-то нас и спасла. В аэропорту встретил двух сотрудников из Первого управления МГБ, майора и подполковника, и мы поехали в Кандагар.

– Погоди, – перебиваю Мамнуна, – во сколько же это было?

– Около шести вечера.

– Шесть вечера! В своем уме в такое время по кандагарской дороге разъезжать? Почему на виллу не заехали? У нас места не нашлось бы?

– Я предлагал им в аэропорту переночевать, но они отказались. Герои… Видел бы ты их лица после засады, – улыбнулся Мамнун. – Короче, ты меня не перебивай.

Он потянулся к бутылке, но я перехватил ее:

– На сегодня достаточно. Рассказывай.

– Подъехали к камышам, – продолжил Мамнун. – Из зарослей на дорогу вышли три душмана. Двое с автоматами, третий с гранатометом наперевес. Неуютно становится на душе, когда в тебя из гранатомета целятся. Велю водителю сбросить газ, но движок не выключать. Кабульским гостям – лечь на дно машины. Думаю, гражданская машина [82] и национальная одежда на мне усыпили бдительность «духов». Гранатометчик опустил гранатомет, двое его напарников тоже приняли стойку «вольно». Из камышей вышли еще четыре «духа». Не доехав до вооруженных бандитов метров десять, командую водителю: «Газуй!»

Сбив гранатометчика, помчались в Кандагар. Дальше плохо помню. «Духи» по машине стреляли, я из окна отвечал. Что-то сильно, словно палкой, ударило по руке. Пуля угодила в затвор пистолета. Осколками от разбитого стекла посекло лицо.

– Кабульские товарищи не пострадали? – спрашиваю Мамнуна.

– Что им сделается? До самого Кандагара на полу машины пролежали. С утра в Управлении с Гульханом общаются.

– С днем рождения, Мамнун, – говорю я, – но «вечер воспоминаний» пора заканчивать. – Ставлю бутылку в шкаф. – Что-нибудь интересное есть?

– Есть. Сарвар! Зайди! – кликнул он и, обращаясь ко мне, добавил: – От агента Хабиба интересную информацию получили.