Тело болит, словно по нему прошлись бульдозером. Обычно так у меня начинается грипп…

Кое-как довел машину до Кандагара. Обратно за руль сел Володя. Мне было совсем тяжко. На вилле сразу завалился в кровать. Поднялась температура. Трясучка по всему телу. Все-таки какой-то странный грипп, непонятный… Тахир из бригадного магазина привез литровую банку меда. Накипятил воды и поставил на стол.

– Пей, – сказал он, – мед от всех болезней помогает.

Вообще-то от простуды мне лучше всего помогает сушеная ромашка. Заваришь ее в кастрюльке, накроешься полотенцем и дышишь парком. Помогает, но не всем. Когда учились в Москве, я посоветовал Сереге – одногруппнику подышать над настоем ромашки, он простудой страдал. Сергей подышал и… попал в больницу с сильным аллергическим отеком. Кому ромашка бальзам, а кому – яд.

Вот и мед. Мне он действует на желудок, но Тахира расстраивать не стал – человек помочь хочет, да и надо же чем-то лечиться.

Через два часа активного пития чая с медом сменил четвертую простыню. Пот по телу лился ручьем.

– Как дела, Санек? – в комнату заглянул Володя. Он недавно выписался из госпиталя – тяжело переболел «медвежьей болезнью».

– Спасибо, бывали деньки и получше. Я от температуры сильно страдаю. Стоит на две десятые подняться выше нормы – умираю… Ничего, справлюсь! Тахир меда притащил, вся хворь потом выйдет. Сам-то как?

– Нормально. На ближайшие лет десять в сортир набегался.

Оба улыбнулись.

– Володь, ты собираешься к нам на виллу перебираться? Тахир в декабре улетает в Союз, место освобождается. Комната хорошая, сам бы в нее перебрался, но тебе уступаю. Что скажешь?

– Спасибо, Санек, но я с Андреем на вилле сжился. Как-то неудобно уходить.

– С Андреем сжился, неудобно уходить… – передразнил я его. – Помяни мое слово: не ты, так он или кто-нибудь другой поселится. Жалеть будешь. Проситься станешь, не возьмем.

– Не наезжай. Я подумаю.

– Думай быстрее. А сейчас дуй из комнаты, болеть буду.

Мне действительно стало хуже. Закрыл глаза. Задремал… В дверь постучал Тахир.

– Как ты? Что-нибудь нужно?

– Спасибо, пока ничего не требуется. Спать охота.

– Спи. Я шефа предупредил. Завтра в Кандагар не едешь. Отлеживайся, – сказал Тахир.

– Для полного счастья мне как раз Кандагара и не хватает…

Тахир ушел. Я уснул. Снилось, что иду босиком по раскаленной пустыне. Вокруг никого: ни людей, ни зверей. Один, совсем один. Жара, ступни ног горят. Зачем-то на плечах тащу тяжеленную мокрую шубу. Бросить бы ее, но нет, тащу! Шаг, другой, все… проваливаюсь в бездну.

Открываю глаза. Горю, как уголек. Простыня мокрая от пота. Температура – 39,5. Солидно! Высокая температура – это хорошо, значит, организм борется с болезнью, резервы есть. Но больше двух суток высокую температуру держать нельзя, какие-то там кровяные тельца разлагаются – это я в медицинской книжке прочитал.

Попив чаю с медом, я снова заснул. Спал тревожно… Под утро температура немного спала.

– Да ты совсем разболелся. – В комнату вошли Тахир с Володей.

– Ночью хуже было. Ничего, сейчас аспиринчика с медком приму, и все будет в порядке. За меня не волнуйтесь.

Ребята уехали, я остался. Пил чай с медом, закусывая аспирином, и периодически менял простыни. «Нормально» не становилось…