– Вижу, рыбка тебе приглянулась, – говорю Махиру, наблюдая, с каким наслаждением он поглощает жареную рыбу.
– Вкуснятина! Ты почему не ешь?
– Да так. Пожить еще охота.
Махир насторожился.
– Чего смотришь? Эта, как ты говоришь, замечательная рыбка маринкой зовется.
– И что с того?
– Ничего. Просто она ядовитая!
Я частенько над Махиром подтрунивал. Склизкий он. Во всем выгоду искал. Если и заказывал продукты на месяц, то пару банок тушенки и столько же сгущенки. Водку вообще не покупал, редко – бутылку. Пил и ел в основном на халяву. Но как! Аж руки дрожали! Свои же земляки, офицеры из бригады, его недолюбливали. Жаловались мне, что он им чеки на афгани меняет по рыночному курсу.
– Да ты не переживай, – продолжаю куражиться. – Может, обойдется? В крайнем случае, унитаз лишний раз на меткость проверишь.
– Санек! Кончай людей пугать, – вступает в разговор Петр Сергеевич. – Смотри, Махир, – и он откусил от рыбы солидный кусок. – Ничего страшного не произошло.
– Когда тебе в госпитале поставят ведерную клизму, тогда и узнаешь, произошло или нет, – говорю Сергеевичу и совершенно серьезно добавляю: – Даю справку. Маринка, она же карабалык (харабалык), что в переводе означает «черная рыба», водится в реках Средней Азии. У нее брюшина изнутри покрыта черной пленкой, отсюда, возможно, и название «черная рыба». Так вот, эта самая пленка, а также икра и молоки ядовиты. Маринку нужно очень аккуратно разделывать.
– Откуда такие подробности? – Петр Сергеевич с недоверием смотрит на меня, но рыбу на всякий случай откладывает в сторонку.
– Из далекого детства. В Туркмении в Мургабе [45] я этой маринки столько переловил… Когда учился в КАИ, знающие люди нас тоже предупреждали.
Насчет КАИ я приврал, для убедительности. Хотел еще что-то добавить, но почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернулся вправо. На меня внимательно смотрел Муслим Исмат. Он с Игорем Митрофановичем сидел во главе стола.
– Мошавер Саша, ты почему рыбу не ешь? Может, тебе наше угощение не нравится? – обратился он ко мне. В его голосе я уловил нотки агрессии. Оказывается, Муслим все время наблюдал за мной, пока я шутил о ядовитых свойствах рыбы.
«Дошутился», – подумал я. Оскорбить хозяина подозрением на Востоке чревато…
– Угощение царское! А вот рыбу, товарищ генерал, не ем, – я умышленно обратился к Исмату по званию, он это любил. А кому не понравится, когда тебя генералом величают?
Муслим удивленно, но уже мягче посмотрел на меня.
– По восточному гороскопу я Рыба, – уточнил я.
Муслим засмеялся.
– Вон оно что… А я Скорпион.
Явный намек на превосходство.
– Тогда я спокоен: рыба постоянно в воде и никогда не затронет интересов скорпиона.
Мой ответ Муслиму понравился. Я встал.
– За прекрасный стол! За хозяина этого дома! За генерала Муслима Исмата!
Все дружно поддержали мой тост.
– Выкрутился, – толкает меня в бок Тахир. – На будущее с шуточками аккуратнее.
– Раньше надо было предупреждать.