Конец июля. Вчера вернулся из отпуска. Отпуск провел ударно! Семью со всеми пожитками перевез из Москвы в Бийск. Решил вопрос с пропиской, школой, садиком. Удалил зуб мудрости. В общем, отпуск пролетел, как один день…
Наша группа сильно «похудела». Кто-то отдыхает в Союзе. Кто-то в Кабуле по делам службы. Кто-то отслужил свой срок, замена им еще не прибыла. Шефу пришлось корректировать наши обязанности. Помимо горотдела, мне достался первый отдел (разведка). А там работы… Хорошо, что начальник отдела Мамнун с московских курсов вернулся.
За «бортом» градусов сорок пять с плюсом. С Тахиром в «Машке» по накатанной дороге едем в Кандагар. В первой машине Игорь Митрофанович с тремя сотрудниками. Вот и вся оперативная группа. Не группа, а «подарок» душманам.
– Не нравится мне это, – говорю я вслух.
– Не нравится? В июне жарче было. Ночью вместо сна в бассейне отмокали.
– Да я не о жаре.
– А о чем? – спрашивает Тахир.
– Вон! – показываю на приближающуюся к нам колонну из легковых машин. – Я на всякий случай автомат сниму с предохранителя.
– Это же исматовцы.
– Поэтому и сниму.
Последнее время поведение исматовцев настораживало – уж больно нагло себя вели.
Четыре «Симурга» [58] остановились от нас в нескольких метрах. В машинах – человек тридцать бородатых, одетых во все черное исматовцев. Груди опоясаны пулеметными лентами, за плечами гранатометы, в руках «калашниковы». В кузове одного «Симурга» приварена металлическая станина с ДШК. Серьезные «ребята»! С такими лишний раз не поспоришь…
Вышли из машин. Поздоровались. Боливар [59] что-то сказал Тахиру.
– В чем дело? – спросил его шеф.
– Маланг тяжело ранен. Автоматной очередью перебиты обе ноги. Ему совсем худо. Помощи просит.
На заднем сиденье «Тойоты» лежал Маланг, начальник одного из самых активных (читай – неуправляемых) подразделений Муслима Исмата, его любимый племянник. Выглядел он не лучшим образом.
– Этого нам только не хватало. Тахир, – принимает решение шеф, – поедешь со мной! А ты, – обращаясь ко мне, – отвезешь Маланга в госпиталь.
– Игорь Митрофанович, может, лучше Тахира отправить?
– Я знаю, что лучше. Выполняй! – И уже мягче: – Ты, Санек, аккуратнее с нашими «друзьями».
– Таких друзей за нос – и в музей, – проворчал я.
Не лежала у меня душа вести исматовцев в госпиталь. Маланг последнее время совсем озверел. Даже Исмат старался лишний раз его не раздражать.
Но деваться некуда, приказ есть приказ. К тому же контакт с руководством госпиталя был у Тахира, Женьки – бороды и у меня, а без указания госпитального начальства афганцами никто заниматься не будет. Но Женька был в Союзе в отпуске, а Тахир нужен был шефу как переводчик на встрече со старейшинами племени баракзаев [60] .