Сьюзен Лиллард спешила в кабинет своего напарника с огромной папкой документов. Беготня по отделу, разбирательства, масса деловых переговоров превратили аккуратную причёску, заботливо созданную ранним утром, в воронье гнездо: белокурые локоны выбились из металлического захвата заколки и без толку болтались в воздухе. Обычно Сьюзен ревностно относилась к презентабельному внешнему виду; шпильки, юбка-карандаш, чистая блузка и выглаженный жакет были частыми спутниками агента Интерпола. Но на работе случалось всякое, вот и на рукав попали коричневые капли кофе, помада стёрлась, волосы растрепались, а времени на устранение подобных неприятностей не хватало.

По сложившейся традиции Сьюзен трижды постучала в дверь и вошла. Александр Кроули, развалившись в кресле, пролистывал материал. Его длинные ноги были небрежно закинуты на стол, галстук ослаблен, серый пиджак покоился на соседнем стуле. Мужчина неохотно поднял взгляд на Сьюзен, ясно давая понять, что слишком увлечён лежавшим перед ним делом и отвлекаться на глупости не намерен.

Лишний раз она его не беспокоила. Случай с Брюсом Дерном научил девушку держаться от Кроули на расстоянии. он не жаловал её общество. Тем не менее им приходилось встречаться, хотя каждый с радостью бы игнорировал другого. Причина натянутого общения крылась не только в произошедшем между ними и убийцей конфликте; это брало начало ещё с первой встречи, а может, и раньше, когда любопытная англичанка, будучи прекрасным экспертом, зачитывалась подвигами главы английской полиции. Молодой и энергичный Александр Кроули быстро сделал карьеру благодаря почти маниакальной одержимости расследованиями. Его фотографии мелькали в прессе то тут, то там, и, как всякая девчонка, Сьюзен влюбилась в образ героя — настоящего мужчины, сильного, уверенного, даже гениального: он рушил планы преступникам, выводил на чистую воду «нечистых на руку» и уничтожал террористические организации. А потом он пришёл в Интерпол, где и свела их судьба. Сьюзен готовилась к личному знакомству, словно к свиданию. Но всё произошло не так, как ожидалось. Она ни капельки не заинтересовала бывшего детектива Скотланд-Ярда, несмотря на былые заслуги, талант, ум и приятную внешность. Кроули остался холоден к агенту в юбке. Где-то подчёркнуто вежливый, где-то отстранённый, а порой и вовсе грубый… Он использовал её как предмет необходимости, и Сьюзен всегда чувствовала себя помехой. Странно, но пренебрежение рождало в девушке желание ворваться в его мысли, стать ещё ближе. Но чем больше она делала попыток, тем сильнее раздражала Александра. Ей начинало казаться, что он ко всем так относится: бывают же, в конце концов, асексуалы. Тем вечером всё изменилось: Сьюзен впервые увидела то самое выражение в карих глазах Кроули, которое втайне мечтала вызвать, однако он смотрел на другую женщину. Сьюзен не могла её не узнать: меценат Виктория Морреаф славилась как богатейшая и самая таинственная личность мира. Эту женщину сложно было назвать красивой: грубые черты лица, горбатый нос, — тем не менее она приковывала внимание. Роскошная, обаятельная… Рядом с ней Сьюзен чувствовала себя дурнушкой. Пренебрегая слежкой за опаснейшим преступником Европы, Александр поспешил на встречу с Викторией, удивив напарницу, которая наивно полагала, что этого мужчину ничто не сможет отвлечь от жертвы. Сьюзен не предполагала, насколько хорошо он знаком с «дамой бизнес-класса», но все представления об одиноком и недосягаемом герое рухнули, особенно после того, как он заставил Брюса Дерна влезть в петлю. Окровавленная кукла со связанными конечностями напоминала Сьюзен её саму — жалкую, использованную игрушку без права на собственное мнение. Она даже испугаться толком не успела: Александр быстро поймал её в капкан. В тот вечер Сьюзен увидела его настоящего: костюм доблестного рыцаря носил невероятный колдун, психолог со сволочной, мстительной натурой.

Он сидел в кабинете, весь из себя небрежный и идеальный. Сьюзен с радостью бы захлопнула дверь, чтобы не видеть этот чудовищный взгляд, в котором явственно читалось, как сильно она надоела ему своими чувствами и видом маленького немощного человека, неспособного справиться даже с самой собой.

Сглотнув, Сьюзен медленным шагом приблизилась к столу и положила папку с документами.

— Завтра нас ждут в Лионе, — сдержанно сообщила она, собрав волю в кулак. — Дети верховного главнокомандующего вооружёнными силами Ирана были убиты во Франции участниками террористической группировки «Nette de la France».

— Хм, — прозвучал короткий ответ.

Александр поднялся со стула, поправил галстук и подошёл к окну. Сьюзен поняла, её напарник успел сделать из услышанного кое-какие выводы.

— Собирай вещи, — приказал он спустя мгновение.

Кроули не делился мыслями, и, хотя было любопытно, о чём он думал, Сьюзен предпочла молча удалиться.

* * *

«Nette de la France» возникла как реакция на общественный нарыв, коим стали разногласия между этническими группами. Различные мировоззрение, вероисповедание, отношение к сложившимся устоям создали колоссальный разрыв между людьми, обозначили разницу и привели к неизбежному конфликту. Новость о резне христиан и мусульман облетела мир быстро. Новая террористическая организация била по самому больному; пожалуй, в стране не было ни одного гражданина, который бы отнёсся к национальной проблеме безучастно. Многие «Nette de la France» ненавидели, многие поддерживали. Прежде её члены не посягали на авторитет правительства, из-за этого кое-что им даже спускалось с рук. До поры, пока они не застрелили детей иранского рахбара, прибывших во Францию по приглашению властей. С Ираном дипломатия шла не гладко, затем стала налаживаться. и вдруг — агрессия. Правительство Франции всеми силами открещивалось от «Nette de la France», словно от чумы. Но истину не знал никто, и лишь Александр Кроули имел подозрения, что убийства планировались заранее.

На благотворительной акции присутствовали наследники первых лиц государств: и сын президента Франции, и английские принцы с невестами, затесался даже кое-кто из русских олигархов. Под прицел попали только Саджжад, Рамин и Афсана Гарибы. И без того напряжённые отношения между Ираном и европейской державой грозились взорваться. Покушение вело к катастрофе.

В Лион Александр и Сьюзен прибыли утром. Им сразу же выделили гостиничные номера и отвезли в штаб-квартиру Интерпола, где объяснили ситуацию. К расследованию подключили лучших иностранных агентов из соседних государств, имевших опыт по борьбе с террористическими организациями.

Задержанный на месте преступления Жерар Мерсье находился в камере для допросов. Обросший щетиной, всклокоченный, он изо всех сил пытался сохранить достоинство и не реагировал ни на периодические побои, ни на оскорбления в свой адрес. Александр попросил у переводчика несколько минут тет-а-тет; ему необходимо было составить портрет Мерсье, набросать первые штрихи на бумаге.

Ни на один вопрос Александра убийца не ответил. Жерар избегал пристального взгляда, отворачиваясь и опуская голову.

— Вы не производите впечатление уверенного по жизни человека. скорее того, кем постоянно потакают, — произнёс Кроули. Переводчик повторял слова на французском.

— Покушение вы считаете самым большим достижением, которое должно поставить вас на ступень выше. Ведь ни на что другое вы не годитесь. Из прочих участников избрали именно вас. Убеждённый националист… вы сочли за честь такое доверие и, несомненно, хорошо исполнили свой долг. Конечно, я мог бы предположить, что вам просто заплатили, но… Я не вижу растерянности. Когда у человека есть идея, он твёрдо уверен, что поступил правильно. Вы ненавидите их, да? Мусульман? Они расстилают коврики прямо на улицах, разгуливают в парандже, пугают… И живут на пособиях. Не хотят работать, не подчиняются законам Франции, провозглашают шариат единственной нормой. Кричат, что француженки проститутки, а гомосексуалистов и вовсе за людей не считают.

Жерар резко поднял голову, и их взгляды встретились.

— Ваш парень тоже участник «Nette de la France»? — Александр понял, что попал в цель.

Мерсье вновь отвернулся.

— Что с ним случилось?

Молчание.

— Ладно, — Кроули поднялся из-за стола переговоров и покинул допросную. Переводчик засеменил следом.

Сьюзен наблюдала за происходящим снаружи, через стекло.

— Что думаешь? — спросил её Александр, выйдя в коридор.

— Обыкновенный фанатик, — ответила девушка. — От него ничего не зависит. Он сделал то, что ему сказали, и теперь будет молчать даже под пытками.

— Если заговорит, его сразу убьют, — Александр взял Сьюзен под руку и отвёл в сторону, не желая, чтобы их разговор был услышан. — Это очень странное дело. Всех иностранцев созвали для расследования, пригласили лучших из лучших, как будто оправдываются перед иранскими властями, мол, это случайность, трагедия… Раньше деятельность «Nette de la France» никого не беспокоила: подумаешь, парочка мелких терактов. Покричали, провели «чёрный» день и забыли.

— Теперь страдают отношения между двумя государствами, — Сьюзен прикусила губу.

— Вернее, между тремя.

— Не зря к нам подключились американские коллеги?

— Америка давно на Иран точит зуб.

— Что-то мне подсказывает, господин Мерсье в этой истории всего-навсего козёл отпущения, — мрачно добавила Сьюзен. — Я бы хотела переговорить с иранскими агентами.

— Фархад Тафаззоли показался мне более… симпатичным. Думаю, целесообразно будет с ним встретиться.

* * *

Александр не знал, как сложится диалог с представителем иранских спецслужб. Остальные в компании Тафаззоли косо поглядывали на европейцев, только Фархад не проявлял пренебрежения и надменности. Александр предвидел, чем быстрее он разберётся со всем, тем больших неприятностей избежит, хотя не до конца был уверен, с чем именно имел дело. Заранее обзавестись союзниками казалось неплохой идеей. Фархад согласился прийти на встречу. Их познакомили в штаб-квартире Интерпола, но на виду общаться с иранцем Александр не намеревался. он никому не доверял.

Фархада агенты застали в кафе. Смуглый, внушительных размеров мужчина внимательно выслушал просьбу Александра получить как можно больше информации об убитых; предоставленные портреты Саджжада, Рамина и Афсаны Гариб походили на лёгкие зарисовки к общей картине. Александр не довольствовался ими. У детектива были свои причины не говорить о мотивах проявленного внимания к детям рахбара; пока другие пытались выйти на организацию через Мерсье, он копался в личностях Гариб, словно это могло вызвать мёртвых из мира теней и заставить рассказать правду.

Фархад Тафаззоли не понял, зачем Александру нужны сведения о том, какие места посещали убитые за последнюю тройку дней: безутешные родители опознали тела и приняли решение о скорейшей их переправке на родину. Насчёт последствий Фархад с мрачной усмешкой намекнул, что Франция дорого заплатит за неоправданное доверие и преступление против невинных. Кроули удалось убедить помочь.

После продолжительной и не слишком приятной беседы Сьюзен молча буравила напарника взглядом. Тафаззоли ушёл, оставив их наедине, и девушка могла, наконец, спросить, какие мысли бродили у Александра в голове. Пропуская чашечку кофе, он поигрывал тремя фотографиями — рослого привлекательного Саджжада, курносого пухлого Рамина и юной Афсаны, спрятанной под тканью чёрного хиджаба.

— Ты так долго на них смотришь, — произнесла Сьюзен. — Они уже ничего не скажут.

— Энергия говорит сама за себя, — Александр отложил фотографии и откинулся на спинку стула.

Сьюзен отметила болезненную бледность лица. Усталость вдруг разом навалилась на Кроули; мужчина словно бы целый день тащил неподъёмный груз и вот, освободившись, упал, глотая с облегчением тёплый воздух, пропитанный запахами французского кафе.

— Что с тобой? — мягко спросила Лиллард, чувствуя себя совершенно беспомощной.

— Ничего, — поморщившись, нехотя ответил он.

— Я же вижу.

Александр закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Ты можешь игнорировать меня сколько влезет! Но мы работаем в команде, и так поступать нельзя, ясно?!

Она собиралась уйти, как неожиданно Александр вцепился ей в руку. В тусклых карих глазах стояло выражение физической боли. Сьюзен испуганно воззрилась на напарника. Ему и вправду было плохо.

— До гостиницы… помоги добраться, — прохрипел он. Отчаянно, со слепой надеждой. Почти как ребёнок.

В тот момент Сьюзен и не помнила, что совсем недавно этот страшный человек угрожал ей расправой и завалил в постель прямо возле трупа, а потом сел напевать старинную считалочку. «Лондонский мост рушится, рушится, рушится…». Её мечты, идеалы рушились. Но всё же когда он, пересиливая боль, вставал и, опираясь на тонкую женскую руку, двигался к выходу из кафе, Сьюзен об этом не думала. По какой-то необъяснимой причине она готова была вести его не до гостиницы — до края света. И на окраинах сознания даже обитала крохотная радость от того, что девушка могла для него что-то сделать.

Иррациональное, неподвластное логике чувство.

Оказавшись в номере, Сьюзен первым делом уложила напарника. Александр медленно засыпал, а она смотрела на него и отчего-то наслаждалась, будто в этой кратковременной близости заключалось её счастье. Девушка думала, что он уснул, когда осмелилась коснуться губ и краем пальца обвести контур рта, но внезапно Александр, не размыкая век, хрипло прошептал:

— Не сегодня, Морреаф.

* * *

Морган Айронс по обыкновению ехал на работу в сопровождении композиций любимого Вивальди. Декабрь начался со славных деньков. По городу то тут, то там развешивали гирлянды, напоминая о скором наступлении Рождества, и Морган, пребывая в хорошем расположении духа, наивно строил планы на грядущий год, словно эта жизнь целиком и полностью зависела от одного лишь желания. Уже у входа в компанию он понял, что мечтам не суждено сбыться: его поймала за рукав куртки испуганная блондинка с жалким побитым видом и слезно умоляла устроить встречу с Викторией Морреаф.

Где была в это время фрау, знал один Клод, но говорить никому не говорил. Даже своим. Вернувшись из Индии мрачнее тучи, он взялся за гонения несчастных агентов «Walpurgis adherents», не давая им никакой свободы, так что Морган уже больше месяца работал как проклятый.

Закутанная в плащ девушка откинула назад волосы, и Морган увидел ужасные гематомы на лице: щёку от уха до подбородка рассекал шрам. На морозе она простояла неизвестно сколько, и Морган тут же пригласил её проследовать в свой кабинет. Там он усадил девушку в кресло и крикнул секретарше принести чай. Незнакомка нервно дрожала и растирала руки. Ей было не по себе, и она не знала, с чего начать. Морган не торопил — он видел, ей пришлось несладко.

— Зачем вам фрау Морреаф? — спросил он несколько минут спустя, когда девушка прочистила горло горячим чаем.

— Мне нужно сказать ей…

— Сказать что?

Незнакомка подняла голову, и их взгляды встретились.

— Это касается Александра Кроули.

— Кроули? — Морган напрягся. — А что с ним?

— Он… Его нет, — выдохнула девушка и закусила губу. Искалеченное лицо перекосилось от горя.

— Как нет? — не понял Морган. — Он же вроде в Интерполе работает.

— Александр пропал.

— Пропал? То есть вы думаете, он погиб?

Девушка вздрогнула, как от удара. Она старалась не допускать этой мысли. предположение походило на проклятие, которое настигнет, если о нём заговорить.

— Он пропал.

— Подождите, — остановил её Морган. — Я кое-кого позову. Не волнуйтесь.

Айронс позвонил агентам, попросив быстро прийти в кабинет. Пока их ждали, девушка молча пила, вцепившись в чашку, а Морган размышлял, не предложить ли ей чего-нибудь покрепче.

Первым появился Рид, взмыленный, как после долгого бега, в спортивной куртке и широких штанах. За ним вошёл Клод.

— Что случилось? — спросил последний. — Кто это?

— Это…, — Морган обернулся к незнакомке. — Ах да, не знаю вашего имени.

— Сьюзен Лиллард, — глухо ответила она.

— Лиллард? Вы случайно не с мистером Кроули работаете? — нахмурился Клод, кое-что припоминая.

— Да, но откуда вы…

— Не обращайте внимания. Я должен знать всех из окружения фрау Морреаф.

— Мисс Лиллард говорит, что Кроули пропал, — добавил Морган.

— Кто, Ворон? Да ладно? — удивился Рид.

— Мне нужно встретиться с Викторией Морреаф, — девушка умоляюще посмотрела на всех троих. — Пожалуйста, это очень важно.

— Фрау нет в Англии, — сухо сообщил Клод.

Сьюзен обречённо прикрыла глаза и отвернулась.

— Но ведь её можно вызвать? — решил уточнить Морган.

— Вряд ли.

— Почему?

— У неё есть дела поважнее, чем очередные проблемы детектива.

— Зачем вы так говорите? — голос Сьюзен сорвался. — Я бы не пришла, если бы Александр не попросил перед… исчезновением.

— Он просил вас обратиться к Виктории? — Рид удивился ещё больше. — Это не похоже на него.

— Всё гораздо хуже, чем вы думаете, — девушка коснулась длинного шрама. — Мы дорого заплатили за упрямство. Сперва они схватили и порезали меня в знак предупреждения, а когда Александр увидел, что они со мной сделали, велел вернуться в Лондон, а сам… Он сорвался. Потом пришли вести о его смерти.

— Расскажите всё по порядку, — мягко попросил Морган. — Мы с Кроули работали вместе над разоблачением одной секты, так что… Поймите, мы неплохо его знаем. Честно говоря, новость о его гибели вообще кажется безрассудной.

— Я уверена, что вы совсем не знаете Александра, — жёстко отрезала Сьюзен. — Никто не знал его настоящего. Это особенный человек. Страшный человек.

— Не такой-то он и страшный, раз вы пришли ради него, — возразил Рид.

Морган осуждающе толкнул друга плечом.

— Не обращайте на мистера Картрайта внимание, — Клод смерил коллегу уничижительным взглядом. — Расскажите, что с вами произошло?

— Вы слышали о покушении на детей иранского рахбара, верховного главнокомандующего вооружёнными силами, Шахрама Гариб? Его дети, Саджжад, Рамин и Афсана присутствовали на благотворительном вечере вместе с принцами из других государств, сыном французского президента и… Там в них стреляли. Покушение устроили националисты из террористической организации «Nette de la France», одного удалось поймать.

— Да, пресса мусолила этот скандал, — кивнул Рид. — Весь мир кричал о безалаберности французских спецслужб.

— Нас с Александром подключили к команде по расследованию этого дела. Интерпол активно искал участников организации, но…

— Но? — Клод приподнял брови.

— «Nette de la France» — просто группа дурачков, фанатиков, которых использовали люди из правительства. Более того, никакого убийства не было. Ну, то есть было, только убили не тех. Подставных лиц.

— Не понял, — Морган покачал головой. — Дети рахбара живы?

— Да, и Александру удалось даже найти их. Саджжада, Рамина и Афсану подменили, взяли на их роль очень похожих людей. Александр узнал, что когда Афсана прилетела во Францию, она тут же посетила салон красоты, где ей кроме прочих услуг сделали мелирование. Но в известность Афсана никого не поставила, девушка всегда носила хиджаб, и все по-прежнему думали, будто у неё чёрные волосы. В морге мы видели точь-в-точь похожее на Афсану тело, но с чёрными волосами. А это означало, что Гарибы живы.

— И вы, конечно же, заявили о чудовищной тайне?

— Мы не успели. На нас сразу вышли те люди и предупредили, чтобы мы обо всём забыли и вернулись домой. Александр обманул их. Сказал, что ему не нужны проблемы, а сам начал искать Гарибов. И нашёл их! Нашёл… Он спас их. Иранцев держали взаперти. Видимо, решили приберечь до поры до времени. Те люди пытались спровоцировать иранские власти, понимаете? Я не знаю, какую выгоду они преследуют. Александр о чём-то догадывался, но не говорил мне. По-моему, это какая-то правительственная игра. Потом меня схватили на улице и… изуродовали. Когда я пришла в номер вся в крови, Александр чуть голову не потерял. Я…, — Сьюзен прервалась, вспомнив, как резко изменилось выражение лица мужчины, когда он увидел на ней кровь, как прижал к себе и успокаивающе перебирал спутанные волосы. Он завёл её в ванную и долго обрабатывал шрам и синяки. Сьюзен тряслась от пережитого унижения и ужаса. Александр воспринял нападение на напарницу так, словно ему наступили на горло. Уложив её спать, он некоторое время стоял изваянием у окна, в ярости шептал проклятия и курил. Затем велел следующим же днём лететь в Англию.

— Перед исчезновением он кое-что мне дал, — Сьюзен вытащила из кармана плаща бумажку и доверительно протянула Моргану.

Агенты взглянули на запись.

На листке были начерканы буквы: «MDCCLXXVI».

— И что это означает? — раздосадованно спросил Рид, ожидавший какое-нибудь жуткое послание.

— Он сказал отдать это Виктории Морреаф.

— Шифр? — предположил Морган.

— Вряд ли. Виктория не обменивалась с Кроули всякими там секретными знаками, — задумчиво произнёс Клод.

— Вы поможете? — Сьюзен смотрела на мужчин с надеждой.

— Могу утверждать только одно, — ответил Морган. — Вы обратились по адресу.