Глава - 1.  Крутой поворот

          - Но я не собираюсь продолжать службу и не подписывал контракт! - возмущенно почти кричит Уиллис и, тыча в нас пальцем, добавляет: - Они, кстати, тоже еще ничего не подписывали. Поймите, господин лейтенант, мы всего полтора часа как прибыли сюда прямиком из учебного центра. И я уверен, что не только мы, но и никто другой из прибывших с нами не мог успеть что-либо подписать.

       Пухлощекий флотский лейтенант, с виду немногим старше нас, переводит недовольный взгляд с планшета на возмущающегося Сола.

       - Я не собираюсь ничего понимать и ни во что вникать, солдат! - резко обрывает он возмущения Уиллиса и кивает на экран планшета: - в сопроводительном листе указаны ваши имена, и этого достаточно. Впрочем, дай-ка свое предписание.

       - Пожалуйста, господин лейтенант, - Сол достает из нагрудного кармана и протягивает офицеру пластиковую карточку, надеясь, что сейчас недоразумение прояснится.

       Лейтенант вставляет предписание в планшет, пробегает глазами по экрану и поворачивает его к Солу, возмущенно комментируя:

       - Ну и что ты мне тут голову забиваешь, солдат? Пьяный что ли был, когда контракт подписывал?

       Теперь мы втроем отчетливо видим номер контракта, который якобы подписал наш товарищ, а так же длинный номер воинской части, куда ему предписано прибыть.

       - Ничего не понимаю, - ошеломленно шепчет Уиллис, не отводя взгляда от планшета. - Это какая-то ошибка.

       - Господин лейтенант, разрешите взглянуть на мое предписание? - протягиваю свою карточку и старательно запоминаю несколько последних цифр в номере части из предписания Сола.

       Показывая всем своим видом, как мы ему надоели, офицер удовлетворяет мою просьбу, и я узнаю, что тоже подписал контракт и направлен в ту же часть.

       - Давай уже и свое, - кивает офицер Логрэю, возвращая мое предписание, и возмущенно ворчит: - Навязали мне вас на голову. А то у меня и своих забот мало, чтобы каких-то тараканов сопровождать.

       -Но это какая-то ошибка! - снова повышает голос Уиллис. - Я не собираюсь лететь никуда, кроме Кинга!

       -Да? - поднимает брови лейтенант. - И прекрасно! Можете втроем убираться куда подальше. Я напишу заявление коменданту станции и буду преспокойно сопровождать свой груз. Однако из-за своей врожденной доброты хочу напомнить, что, разрывая контракт, вы автоматически лишаетесь статуса "гражданина" и самостоятельно оплачиваете дальнейшую дорогу к родным планетам. В случае неплатежеспособности, приговариваетесь к отработке этой суммы с соответствующими процентами. Исходя из вышесказанного, предлагаю все же проследовать к месту назначения и уже там разбираться со всеми ошибками, если они имеют место быть.

       Собственно, ничего другого нам и не оставалось, как последовать совету офицера. Мне и Логрэю было проще - мы все-таки хотели остаться в армии. А вот на беднягу Сола больно было смотреть.

       - Да не переживай ты так, - успокаивали мы его, - Ну задержишься на день-два, зато потом будет о чем вспомнить.

       - Да я понимаю, - соглашался Уиллис, - Но все равно, неприятно. И чего я такой невезучий? Сюда летел прикованный в гальюне, отсюда опять с приключением...

       По прибытию на следующую пересыльную станцию сопровождающий сдал нас армейскому коллеге - крепко сбитому кареглазому брюнету с узенькими щегольскими усиками и цепким пронизывающим взглядом. За ним мы проследовали на один из пришвартованных к причальным шлюзам кораблей, где в одном из помещений присоединились к небольшой группе солдат.

       - За вас тоже неизвестно кто подписал контракт? - подошел к нам с вопросом один из присутствующих парней, как только сопровождающий удалился, и, отвечая на наши выразительные взгляды, пояснил: - Здесь все такие.

       - Чего-то я ничего не понимаю, - растерянно произнес Сол.

       - Ты не оригинален, брат, - усмехнулся парень и, протянув для приветствия ладонь, представился: - Курт Фармер с Фрейи.

       Мы назвали свои имена.

       - Новиков? - повторил мою фамилию Курт, - Русский?

       - Русский. Что это меняет? - наученный общением со стефанами спрашиваю настороженно.

       Пропустив вопрос мимо ушей, он указывает на смуглого парня с азиатскими чертами лица:

       - Он тоже русский.

       - Как-то не похоже, - произношу с сомнением, но Курт уже отошел к азиату и что-то ему говорит, указывая на меня.

       - Привет, земляк! - радостно улыбаясь, подходит тот, - Меня Халилем зовут. Халиль Фаттахов.

       - Олег Новиков, - называю себя. - А ты точно русский?

       - Конечно русский! - продолжая улыбаться, подтверждает Халиль, - Я же татарин.

       - Кто ты?

       - Татарин, - повторяет тот. - Эй, Олег, ты что, не знаешь, кто такие татары? Это такой русский народ. Вот когда прогоним собак-галантов, приглашу тебя на Казань. Дед говорит - это самая прекрасная планета в галактике. Сам я не помню - маленький был, когда дед меня увез. Отец остался. Я все сделал, чтобы в армию пойти. Ты же знаешь, Олег, как трудно русскому это сделать. Непременно отомщу за отца собакам!

       Несколько обалдев от скороговорки Халиля не замечаю, как в сопровождении чернявого лейтенанта прибывает еще одна группа солдат. Несмотря на то, что собравшиеся переговариваются в основном вполголоса, в помещении становится шумно. По растерянным, а часто и расстроенным лицам было видно, что все присутствующие прибыли сюда так же, как и мы, нежданно-негаданно.

       - Молчать! - рявкнул лейтенант и в наступившей тишине обратился к невесть откуда появившемуся лысому майору: - Господин майор, прибыли все тридцать один. Вот предписания.

       Майор уставился на стойку, где лежала стопка предписаний, смешно пошевелил седыми кустистыми бровями и повернулся к притихшим солдатам.

       Появившаяся накануне мысль о том, что мы вляпались во что-то серьезное, усилилась.

       - Начну с того, что проясню вопрос вашего здесь присутствия, - заговорил майор, грузно опершись о стойку, - Все вы прошли полугодовой учебный контракт с целью стать полным гражданином Конфедерации и, соответственно, получить дополнительные права и льготы. Не ошибусь, если предположу, что ни один из вас не задумался над тем, что статус полного гражданина отличается от статуса просто гражданина не только дополнительными правами, но и дополнительными обязанностями. А один из пунктов "Кодекса Полного Гражданина Конфедерации" гласит, что гражданин обязан по первому требованию правительства встать в строй и самоотверженно защищать интересы Конфедерации в любой точке галактики. (?)

       - В каком смысле? - раздался чей-то растерянный голос.

       - Смысл, солдат, придумали философы, чтобы казаться умными. От вас же сейчас требуется не выражение лица, а четкое выполнение поставленной задачи.

       - Какой задачи? - вопросил тот же голос.

       - Разрешите вопрос, господин майор, - вышел вперед худой белобрысый парень и, не дожидаясь позволения, продолжил: - Так значит, нас домой не отправят?

       - Солдат, неужели ты думаешь, что кто-то жаждет кормить и одевать вас дольше положенного срока? Естественно всех незамедлительно отправят к родным планетам. Но... - майор сделал паузу и многозначительно ткнул вверх указательным пальцем, - Но сначала вы выполните небольшое, однако крайне секретное задание правительства, внеся тем самым неоценимую лепту в укрепление мощи Конфедерации.

       - На какой срок рассчитано выполнение этого задания? - задал вопрос Сол, и в его голосе сквозило неприкрытое раздражение, - И почему выбрали именно нас, а не более опытных солдат?

       - Судя по тону, ты, солдат, чем-то недоволен? - повернулся к нему офицер, и я подумал, что не зря по дороге сюда Сол вспоминал о том, как провел двое суток в гальюне.

       Однако на этот раз все обошлось. Не дожидаясь ответа, майор заявил, что все последующие заданные без позволения вопросы вызовут плачевные последствия для особо любопытных. После чего обратился к лейтенанту:

       - Принимайте командование, Роберт, и избавьте меня от этих излишне любопытных, изнеженных оболтусов.

       - Ну что, герои? - выступил тот вперед, - Я уверен, что каждый из вас стремится совершить подвиг, и Конфедерация дает вам такую возможность.

       Последовала небольшая пауза, в течении которой лейтенант окинул нас цепким взглядом.

       - Я понимаю, что от такого неожиданно свалившегося счастья вы сейчас подобно выброшенным на берег рыбам не способны осознать всю глубину глубин оказанного вам доверия, - почему-то слово "доверие" прозвучало из его уст как приговор. - И потому, все необходимые подробности узнаете позже, по пути следования к месту выполнения задания. Сейчас вам достаточно знать лишь то, что я являюсь вашим непосредственным командиром. Зовут меня Господин Лейтенант. В процессе с каждым из вас познакомимся подробней. А сейчас изобразите подобие строя и следуйте за мной.

       Не дожидаясь, пока подопечные построятся, лейтенант пошел к выходу. Мы неорганизованной толпой двинулись следом.

       - Ждите здесь, - распорядился офицер, проведя нас по узкому коридору и, прежде чем скрыться за отъехавшей внутрь переборки дверью, окинул подразделение недовольным взглядом и добавил: - И не толпитесь словно стадо овцемаров, постройтесь уже наконец.

       - Давай, ребята, действительно построимся, - неожиданно заявил Сол, заставив нас с Логрэем удивленно воззриться на него. И, повысив голос, скомандовал: - В одну шеренгу - становись!

       Привыкшие за полгода курсантской службы к немедленному выполнению приказов, солдаты начали выстраиваться, меряя взглядами рост ближайшего товарища и занимая соответствующее место.

       Заметив наши взгляды, Сол, словно бы оправдываясь, произнес:

       - Если уж другого выхода нет, то чем быстрее мы выполним свалившееся на нас задание, тем скорее отправимся домой. Ну, или кто там куда собирался. А, как говорил наш мастер-сержант, дисциплина - залог успеха любого предприятия!

       - Золотые слова, солдат! - заявил вышедший в коридор лейтенант, - Твое имя?

       - Рядовой Сол Уиллис, господин лейтенант!

       - Рядовой Уиллис, выйти из строя!

       - Есть! - Сол отчеканил два шага и повернулся лицом к строю.

       - Назначаю рядового Уиллиса своим заместителем, что соответствует должности взводного сержанта, - командир хлопнул новоиспеченного заместителя по плечу. - Так давай, Уиллис, распределяй солдат по кубрикам, которые укажет мастер-матрос.

       Отступив от дверей, лейтенант пропустил широкоплечего парня во флотской форме с нашивками, соответствующими армейскому мастер-сержанту.

       - Готов поспорить, что путь нам предстоит неблизкий, - заявил Курт, усаживаясь на доставшуюся ему койку.

       - Почему? - обернулся Логрэй, отвлекаясь от изучения совершенно пустых внутренностей выдвинутого из-под кровати ящика.

       - Потому, что день-два мы пересидели бы и в общей каюте, а то и в грузовом трюме, - ответил за Курта Уиллис.

       - Это хорошо, - вставил Халиль и подмигнул мне, - Будет время пообщаться с соотечественником. А то разлетимся в разные стороны и, может, никогда не свидимся больше.

       - Ничего хорошего, буркнул Сол и пинком задвинул под кровать такой же ящик, какой разглядывал Логрэй.

       Мы впятером - Уиллис, Логрэй, Курт, Халиль и я - заселились в шестиместный кубрик. Размеры помещения позволяли разместиться вдоль трех стен двухярусным койкам, под которые были задвинуты ящики для личных вещей. На этом меблировка исчерпывалась, да и оставшееся свободное место позволяло лишь не очень свободно расходиться обитателям.

       - Устроились? - в открытые двери заглянул мастер-матрос, - Уиллис, выводи своих тараканов на ужин - покажу, где находится столовая.

       - Эй, зачем он нас тараканами называет, а? - возмутился татарин.

       - Так флотские называют пехоту, - я успокаивающе положил руку на плечо нового товарища, - Пойдем, посмотрим, чем кормят на корабле.

       - Пойдем, - согласился Халиль, - Но я не таракан. И ты не таракан. Пусть нас так больше не называют.

       - Зря ты так негативно к этому прозвищу относишься. Ведь тараканы являются одними из самых живучих существ. Они жили за миллионы лет до появления человека и, скорее всего, будут жить еще миллионы лет после его исчезновения. И это несмотря на то, что во все времена люди старались уничтожить усатых бестий всевозможными способами. Не знаю как вас, а нас, кроме управления боевыми роботами, обучали еще и выживать в любых условиях подобно тараканам. Так что я это прозвище воспринимаю как комплимент.

       Еда здесь выдавалась из комплексных синтезаторов. Несмотря на довольно просторное помещение столовой, кроме нас обедали всего три матроса. На вопрос Сола о таком безлюдье, Мастер-матрос пояснил, что палуба, на которой мы находимся, предназначена для размещения батальона десанта. В этот рейс на борт взяли лишь наш взвод, потому столько свободного места.

       Во время ужина появился наш лейтенант и объявил, что сегодня мы можем отдыхать, а о завтрашнем распорядке дня он сообщит утром по громкой связи.

       - Знаешь, о чем я думаю, Олег? - Халиль свесился со второго яруса и уставился на меня, - Я хотел сделать на плече татуировку - боевую саламандру. Теперь хочу таракана...

       Я резко уткнулся лицом в подушку и начал притворно громко кашлять, чтобы скрыть приступ смеха. Татарин спрыгнул вниз и услужливо похлопал меня по спине.

       - Чего ты хочешь себе выколоть? - спросил с соседней койки Курт.

       - Таракана. Хочу быть таким, как таракан.

       - Таким же усатым?

       - Эй, зачем так шутишь, а? Я, Курт, живучим хочу быть. Чтобы ни один враг меня уничтожить не смог. Понятно?

       - Согласен, - поддержал Халиля Логрэй, - Гергерт рассказывал, что тараканов встречали даже на полностью выжженных во время Звездной Войны планетах, там, где даже бактериям нечем питаться, а радиация такая, что вмиг убивает все живое.

 

Глава - 2. Знакомство с новыми товарищами

       После прохождения прокола в невесть каком направлении, полет продолжался почти две стандартные недели. За это время нас так и не посвятили в суть задания. Майор больше не показывался на глаза, а лейтенант пресекал все попытки узнать подробности предстоящей миссии, ссылаясь на особую секретность

       В свободное, ото сна и приема пищи, время личный состав занимался в тренажерном зале, либо работал на боевых симуляторах. Никакой особой программы занятий не было, и результатами также никто не интересовался. Вероятно, лейтенант заставлял взвод заниматься лишь для того, чтобы солдаты не маялись бездельем, и не забивали голову ненужными, в том числе и ему, вопросами.

       Так как выбор программ симуляторов был свободным, то я не только управлял боевым роботом, а, ради интереса, попробовал несколько начальных уровней управления различной боевой техникой. До сих пор позволить подобное не было возможности - в учебке, понятно, тренировался лишь на БПР-симуляторах, а в прежней гражданской жизни попросту не имел финансовых возможностей.

       Перебрав разные программы в течение первых двух дней, неожиданно увлекся управлением Малым Истребителем, способным вести боевые действия как в невесомости, так и в атмосфере. Рубка этой стремительной веретенообразной машины напоминает рубку боевой машины БПРа. Основные отличия были в более массивном антиперегрузочном кресле и ином расположении контрольных мониторов на сенсорной панели управления. Зато виртуальный шлем оказался абсолютно идентичен, как собственно и в рубках других образцов летающей, шагающей и ползающей военной техники.

       К концу второй недели я прошел первый уровень обучающей программы пилотирования "Мистера", как называли малый истребитель пилоты. Однако во втором уровне никак не мог достичь хоть какого-то успеха. Если в одиночных боях побеждать виртуального противника удавалось довольно часто, то в групповых схватках, где необходимо было держать под контролем все окружающее трехмерное пространство, меня сбивали в первые секунды боя.

       Помимо занятий на тренажерах у нас оставалось достаточно времени для знакомства и налаживания отношений внутри нового подразделения.

       Непривычно было наблюдать отношение к Уиллису других солдат. Если жившие с нами Курт и Халиль звали его запросто по имени, то остальные, после назначения того заместителем командира подразделения, обращались не иначе, как "сэр". Сол первое время даже терялся, когда кто-нибудь вытягивался перед ним в струнку и просил разрешения обратиться. Но, в конце концов, привык и даже слегка заважничал. Однако все проблемы, с которыми к нему обращались, старался решать по мере своих сил незамедлительно, отчего начал пользоваться заслуженным уважением. Возможно, неожиданно свалившиеся обязанности помогали парню отвлечься от переживаний по поводу отсроченного отъезда домой.

       Естественно первым, с кем мне довелось познакомиться наиболее тесно, оказался Халиль Фаттахов. С удивлением узнал, что парень является наследным княжичем и обладает немалым состоянием. Перед нападением галантов его дед увел с планеты целый караван транспортов, увозя кроме детей и женщин еще и табуны лошадей элитных пород. В качестве помощника с дедом отправился только его племянник Азамат. Все взрослые мужчины рода остались во главе с отцом Халиля, чтобы сразиться с врагом. За прошедшие с тех пор полтора десятка лет об их судьбе не поступало никаких известий. Дед за это время сильно сдал и частенько мечтал о том времени, когда его место займет внук. А пока все чаще решением различных вопросов приходилось заниматься Азамату, который в последние годы сильно располнел, что не помешало ему трижды жениться и заиметь кучу отпрысков обоего пола. Вспоминая о дяде Халиль всякий раз морщился, но о причине своего негативного отношения к родственнику не рассказывал.

       Вторым человеком, с которым я познакомился наиболее тесно, был Курт Фармер.

       Курт прошел обучающий контракт в одном взводе с Халилем, потому при нашей первой встрече они держались вместе. Являясь совладельцем разработки недавно открытого месторождения какого-то редкого минерала, парень не собирался оставаться в армии и, подобно Солу, был неприятно удивлен и возмущен предстоящей задержкой. На этой почве они сошлись с Уиллисом в первые же минуты знакомства, как раз в то время, когда я выслушивал монолог подошедшего ко мне русского татарина Фаттахова Халиля.

       Кроме этих двоих, наша тройка выделила из общей массы Феликса Симона - рассудительного худосочного блондина, манерой разговора и разносторонними знаниями напоминавшего Отто Гергерта. Первым это заметил Логрэй, ранее любивший в редко выпадавшие свободные минуты донимать Гергерта различными вопросами. Обнаружив в новом коллективе подобного Отто всезнайку, Алекс немедленно проникся к нему уважением, не упускал случая подбить Феликса на очередную лекцию и неоднократно предлагал ему переселиться в наш кубрик на оставшееся свободное место. Хоть тому такое внимание и льстило, но он предпочитал оставаться в том кубрике, в который заселился изначально.

       В общем, после напряженных, динамичных курсантских будней, полет для нас протекал в состоянии, если можно так выразиться, активного отдыха - спокойный сон, качественная пища, обязательные, но по вольной программе занятия на физических тренажерах и боевых симуляторах, и вечерние беседы с новыми знакомыми перед отбоем. Если бы еще не угнетало состояние неизвестности, то вполне можно было наслаждаться окружающей действительностью. Мы уже начали привыкать к такому размеренному и практически беззаботному существованию, когда на тринадцатую ночь наш сон прервал вырвавшийся из мембран палубных коммуникаторов голос лейтенанта:

       - Взвод, подъем! Уиллис, через десять минут подразделение должно быть готово покинуть корабль!

       Так как никто из нас не имел личных вещей, то для полной готовности нам нужно было лишь одеться и посетить рассчитанный на гораздо большее число народа гальюн. Через четверть часа взвод в сопровождении лейтенанта покинул корабль и оказался в недрах безлюдной космической станции. Здесь нас встретил лысый майор, о существовании которого лично я уже начал забывать. Кивком гон указал на раскрытую дверь.

       - Итак, пришло время частично прояснить вашу задачу, - объявил лысый, когда мы расселись на пластиковые стулья, и в помещении вмиг воцарилась напряженная тишина.

 

Глава - 3. "Высокое доверие" и смена облика

       - Солдаты! - прервал затянувшуюся паузу майор. - Конфедерации срочно понадобилась ваша помощь. И я думаю... Нет! Я уверен! Я уверен, что вы оправдаете возложенные на вас надежды! Уверен, что вы не посрамите высокое звание звездного пехотинца! Каждый из вас, решив стать воином и принимая Присягу, клялся хранить государственные тайны, и потому я не буду требовать расписок, прежде чем посвятить в суть предстоящего задания, а лишь еще раз напомню о его чрезвычайной секретности.

       Майор сделал очередную паузу, смешно пошевелил седыми кустистыми бровями и, ткнув в слушателей толстым коротким пальцем, продолжил:

       - Вас не случайно собрали по всем учебным центрам армии Конфедерации. Отбирали лучших из лучших! Ибо только лучшие воины способны выполнить поставленную задачу на планете седьмого класса!

       - Седьмого класса? _ неожиданно воскликнул Феликс, - Но ведь...

       - Да, солдат, седьмого класса, - достаточно спокойно отреагировал на выкрик рядового майор. Не успев удивиться известию, что я оказывается лучший из лучших, хотя всегда считал себя середнячком, поражаюсь новому известию о планете, на которую предстоит отправиться. Когда майор сообщил о седьмом классе, я сперва не обратил на это внимания, но, после восклицания Феликса, вспомнил рассказ Отто Гергерта о таких планетах.

       К седьмому классу относятся планеты, населенные разумными существами гуманоидного типа. Впрочем, негуманоидные разумные до сих пор человечеству не встречались. Разумеется присутствующие во все времена различные неподтвержденные байки не в счет. Честно говоря, я вообще до того разговора не знал о присутствии в нашей галактике еще каких-то разумных существ, кроме людей. Если конечно не считать захватчиков галантов, о которых, несмотря на то, что они оккупировали довольно большую часть галактики, практически ничего не было известно. Что-то, может, и слышал, но так как специально этим вопросом не увлекался, то, скорее всего, пропускал мимо ушей.

       Большинство из обнаруженных цивилизаций находились на довольно примитивном уровне развития. Спустившиеся с небес, словно боги, люди попытались содействовать прогрессу у обнаруженных братьев по разуму. Но те, получив в дар могущественные технологии, применили их прежде всего для войн с сородичами. Как говорил Гергерт, современная история несколько сгладила вмешательство людей в развитие найденных цивилизаций. Некоторые крайне редкие источники утверждают, что на самом деле войны разжигали контролирующие открытые планеты человеческие государства, а вернее, управляющие ими политики. О целях теперь можно лишь догадываться. Хотя Отто и высказывал какие-то предположения, но они не отложились в моей памяти.

       Тем временем разразилась Звездная Война, в мясорубку которой попали и вышеупомянутые планеты. Кто бы стал думать о спасении иных примитивных цивилизаций, когда уничтожались миллионы человеческих жизней? Так и оказалось, что к концу войны большинство из этих цивилизаций исчезли по причине уничтожения планетарной экосистемы обрушившейся с небес термоядерной "божьей карой".

       Когда война закончилась, и территория освоенного космоса была поделена между вновь образовавшимися империями, наконец-то вспомнили о братьях по разуму, уцелели из которых лишь те, чьи планеты находились на самых задворках галактики. Решением Галактического Совета отныне запрещалось всяческое вмешательство в развитие этих цивилизаций вплоть до того момента, когда они самостоятельно выйдут в дальний космос. Был создан специальный комитет по надзору за соблюдением принятого решения, в который вошли члены от всех сколько-нибудь значимых государств. Среди контролируемых комитетом миров, всего два уже пытались делать первые шаги в освоении космоса, но пока не продвинулись дальше орбитальных полетов.

       Когда на одном из этих продвинутых миров вспыхнула ядерная война, в одночасье уничтожившая цивилизацию и превратившая планету в радиоактивную пустыню, Галактический Совет хотел пересмотреть решение о невмешательстве, однако мнения разделились, и последовали многолетние обсуждения. В конце концов появились галанты, и забота о младших братьях по разуму опять отошла на задние планы.

       И вот теперь оказывается мне выпало посетить одну из заповедных планет. Никогда даже и мечтать не мог об этом. Однако, с чего бы такая честь? По каким показателям я лучший из лучших?

       - Вы знаете, - продолжал меж тем майор, - что снобами из Галактического Совета запрещен контакт с цивилизациями, живущими бок о бок с нами, но не вышедшими в космос. Но имеет ли право какой-то там Совет указывать Конфедерации, являющейся самым могучим звездным объединением в галактике? Достаточно того, что они спокойно наблюдали, как один из самых прогрессивных миров уничтожил себя, доверив ядерное оружие оказавшимся у власти фанатикам. Я говорю это так откровенно потому, что полностью доверяю вам! Потому что верю в вас! Потому что сам такой же, как вы, солдат, прошедший огонь и воду, проливший свою кровь на десятке планет, куда меня посылало правительство Конфедерации. Я верю вам, как самому себе, и потому скажу, что на всех запрещенных планетах всегда присутствовали спецслужбы всех государств Правда присутствие было минимально и до сих пор не отражалось на развитии цивилизаций и ходе политических процессов. Однако в свете последних событий наше правительство посчитало необходимым оказать незаметное влияние на кое-какие политические процессы на Дее - единственном оставшемся мире, представители которого уже начинают осваивать космос.

       Отойдя к кулеру, майор один за другим опустошил два стакана воды, разгладил ладонью брови и продолжил:

       - Досконально в планы правительства я, разумеется, не посвящен. Но мне это и не надо. Я простой солдат, и мое дело добросовестно выполнять конкретные приказы, чего и вам желаю. А многие знания, как говорил один древний мудрец, влекут многочисленные беды, вплоть до ранней импотенции и, как следствие, преждевременной смерти. А потому, ставлю вам первую боевую задачу. Сейчас лейтенант Хилл отведет вас в бокс с регенерационными камерами, где специалисты слегка подкорректируют вашу внешность. Аборигены с Деи почти не отличаются от людей, так что глобальные изменения вам не грозят. Через сутки заброска на планету, где в специальном центре пройдете краткий курс адаптации, по завершению которого будет поставлена дальнейшая задача.

       Желтые белки и узкие вертикальные зрачки в сочетании с мертвенно-фиолетовым оттенком кожи заставили в первый миг отшатнуться от зеркала. Монстр тоже шарахнулся от меня, открыв в ужасе рот. С трудом напрягая еще не отошедшие от наркоза извилины, понимаю, что он - это я. Всматриваюсь в отражение внимательнее. Вообще-то, если не обращать внимания на глаза и цвет кожи, облик вполне человеческий, с соблюдением всех необходимых пропорций и - опускаю взгляд ниже - принадлежностей. Открываю рот. Не знаю насчет количества зубов, но, не считая синего языка и слегка удлиненных верхних клыков, в остальном там тоже все вполне по-человечески.

       В голове окончательно проясняется, и я замечаю обнаженных товарищей, так же с удивлением рассматривающих себя в зеркальную стену. Кинув взгляд на их фигуры, непроизвольно хватаю себя за копчик... Так и есть - рука натыкается на короткий, сантиметров десять, хвост. Судя по толстому тупому концу, это скорее напоминает обрубок.

       Постепенно все отошли от наркоза и стали возбужденно обсуждать свой внешний вид. Разумеется, особое внимание уделялось появившимся дополнительным отросткам.

       - Ух-ты, смотрите, я могу им шевелить! - радостно воскликнул Логрэй, по-собачьи виляя хвостом.

       - И чего он такой короткий? - делано возмущался Курт, - Был бы раза в два длиннее, можно было бы в постели стрелять дуплетом.

       - В кого? - не понял Халиль, шевеля своим хвостом и глядя на него не в зеркало, а через плечо.

       - Не в кого, а с кем, - поправил татарина Курт, - С блондинкой и брюнеткой, например.

       - А если тебе еще рог на лбу вырастить, шатенку третьей возьмешь? - поинтересовался Уиллис.

       Лица всех моих товарищей были вполне узнаваемы. Обратил внимание на тот факт, что глаза очень сильно меняют внешность - как только кто-либо закрывал глаза, так сразу становился самим собой, несмотря на фиолетовый отлив кожи.

       - Заканчиваем любоваться собой! - командует вошедший в помещение мастер-сержант. - Подходим получать обмундирование.

       Это Ратт. Так он сам представился перед тем, как нас уложили в регенерационные камеры, и сообщил, что на время выполнения задания мы поступаем под его опеку. Сопровождавший нас лейтенант кивком подтвердил слова мастер-сержанта. Тогда фиолетовый оттенок кожи Ратта я списал на свет синих ламп, которыми освещался регенерационный бокс, а на глазах нового командира были надеты темные очки. Теперь он взирал на нас такими же желтыми глазами, словно расколотыми пополам узкими щелочками зеленых зрачков. На его голове щетинился такой же как у всех короткий ежик иссиня-черных волос, жестких даже на вид.

       - Сол Уиллис! - выкрикнул первое имя Ратт.

       - Я! - вышел вперед Сол, шлепая босыми ногами по гладкому пластику. При этом, когда он вытянулся по стойке смирно, его хвост задрался вверх, прильнув к пояснице. Это заметил не один я, потому в наступившей было тишине раздался шепот, и послышались смешки.

       - Если я не ошибаюсь, Роб назначил тебя старшим?

       - Э-э, извините, сэр, если вы имеете в виду господина лейтенанта, то да.

       - Ратт, - будто бы представился мастер-сержант, и Сол вопросительно поднял смоляные брови. - Не сэр, а Ратт. Просто Ратт, понятно? Я уже говорил вам, как нужно обращаться ко мне.

       - Так точно, сэр... Извините, Ратт, - смутился Уиллис.

       - Строй взвод и раздай пакеты с новым обмундированием, - мастер-сержант указал на стопки пластиковых упаковок и, не дожидаясь ответа, вышел. Сопровождающие его взгляды солдат скрестились на коротком хвосте, торчащем параллельно полу из специальной прорехи в штанах.

       Получив помеченные бирками с именами пакеты, мы принялись осваивать новую одежду. Со штанами и курткой справились быстро, так как они были вполне привычного покроя. Только пятна камуфляжа более вытянутые и с добавлением к зелено-желто-коричневым цветам фиолетовых оттенков. На одежде не было ни магнитных замков, ни кнопок, ни липучек, ни других привычных застежек. Штаны держались за счет завязываемых на поясе шнурков. Полы куртки соединялись с помощью пришитых к одной из них веревочных петель и металлических крючков - петли продевались через отверстия в другой и цеплялись за крючки. Еще один ряд крючков позволял затянуть полы сильнее.

       - А это что за тряпочки? - вопросил Халиль, держа в обеих руках по полотняному отрезку, размерами с полотенце. Эту догадку и высказал один из солдат:

       - Может, полотенца? - предположил Карл Финней, некогда рыжий, с густо покрытым веснушками лицом, ставший теперь таким же, как и все фиолетовым брюнетом.

       - Если в этом мире даже полотенца камуфлированные, то жизнь у хвостатых весьма жесткая, - вставляю и свое мнение.

       Посмеялись над головным убором - подобие пилотки с завязывающимися сверху смешным бантиком отворотами.

       Затруднение вызвала обувь - жесткая, склеенная из нескольких слоев кожи подошва, не имеющая различий на правую и левую, с пришитыми шестью ремешками - две пары коротких и пара длинных, почти по метру. Кое-кто даже высказал сомнение, обувь ли это?

       - Показываю! - неожиданно раздался голос Ратта, который, оказывается, стоял в дверном проеме и, прислонившись плечом к переборке, наблюдал за нашим одеванием.

       В руках он держал такие же подошвы и пару камуфлированных полотенец. Пройдя в центр помещения, мастер-сержант сбросил армейские ботинки и ловко обернул левую ступню полотенцем, заправив край выше щиколоток так, что оно держалось, довольно плотно облегая ногу. То же самое Ратт проделал со второй ногой. После чего встал на вызвавшие наше недоумение подошвы, завязал на носке две пары коротких ремешков, а длинные вперехлест обмотал вокруг голени и тоже связал.

       - Это для чего такие сложности? - прошептал кто-то из сгрудившихся вокруг солдат.

       - Объясняю, - повернулся на голос Ратт, - Если кто-нибудь из вас окажется настолько непрофессиональным, что даст убить себя аборигенам, то его труп должен полностью соответствовать местным реалиям.

       Больше вопросов не последовало, и мастер-сержант прошелся взад-вперед и несколько раз подпрыгнул, демонстрируя степень надежности замороченной обуви.

       - Теперь показываю медленно. Приготовьтесь повторять за мной.

 

Глава - 4. Знакомство с фиолетовой планетой

       После того, как освоились с новой одеждой и пообедали, несколько часов подряд просматривали видеоэкскурс по планете, а вернее по тем местам, где предстояло побывать.

       Планета седьмого класса допуска с галактическим номером J1965WPR144Z15D7 имеет весьма трудно произносимое данное аборигенами название Чынчхарсхч.

       Местная флора в основном имела привычный зеленый цвет, однако часто встречались растения с фиолетовыми листьями. Кроме того, кора практически всех показанных деревьев имела тот же фиолетовый оттенок. Вероятно, этому цвету способствовало некое излучение, посылаемое местным светилом, или присутствие какого-нибудь особого минерала в почве.

       Из перечисленных пригодных в пищу плодов и трав я практически ничего не запомнил, про себя надеясь, что подобные знания мне не пригодятся.

       Если растительный мир планеты не вызвал особых эмоций, то внешний вид некоторых представителей местной фауны заставил с содроганием передернуть плечами. Пятнадцатиметровый многоногий ящер-удав хоть и был представлен, как наиболее опасный хищник, но выглядел гораздо менее ужасным, в сравнении с десятилапыми паукообразными тварями, волосатые тушки которых с невероятной скоростью передвигались по гладким стволам высоких деревьев. Почти метровые тела кошмарных монстров благодаря защитной окраске сливались с кронами деревьев, под которыми они караулили свои жертвы. Кроме этих двух монстров нам предоставлялась возможность повстречаться с массой более мелких, но также смертельно опасных хищников. Что примечательно - большая часть из них оказалась вполне пригодна в пищу после обязательной термической обработки.

       Что касается ландшафта, сначала нас знакомили с горной местностью, потом с заболоченными джунглями, в которых как раз и встречались вышеупомянутые гигантские чудища.

       Вот джунгли расступились, и взору открылась нежно-фиолетовая водная гладь. Безбрежный океан, отделенный от подступающей стены буйной растительности полоской песчаного берега, омываемого лениво накатывающимися волнами, до сих пор приходилось видеть только по головидению. Я не мог даже мечтать, чтобы побывать в подобном тропическом раю, предназначенном для отдыха состоятельных граждан. Пусть в виденных ранее рекламных роликах океан имел лазурный, а не фиолетовый цвет, но все равно, увиденная картина вызвала желание непременно посетить это место, полежать на золотистом пляже, понырять за ракушками в кристально чистой воде, как это делали герои тех роликов.

       Кадр сменился, спугнув появившийся в голове образ пышногрудой блондинки в бикини, и явив взору вместо океанского берега небольшую деревушку на берегу широкой реки - убогие связанные из жердей хижины, одетые в серые неприглядные одежды изможденные жители, голые фиолетовокожие ребятишки с длинными полуметровыми хвостиками, подтверждающими догадки о том, что взрослым аборигенам хвосты купируют. Как оказалось впоследствии, обрезанием хвоста знаменуется обряд совершеннолетия.

       С высоты птичьего полета показали довольно крупный город, расчерченный на сектора линиями автострад, по которым сновала какая-то, не определяемая с такой высоты, техника.

       По несколько минут о чем-то говорили мужчина и женщина, возможно дикторы местной вещательной сети. Их язык изобиловал звуками "ч" и ;х", от чего речь звучала как серия электрических разрядов.

       Крайнее удивление вызвала техника, а также вооружение воинской части, по которой видео экскурс прошелся наиболее подробно. Вспомнились слова Отто Гергерта о том, что в стимулировании технического прогресса открытых цивилизаций в основном принимали участие военные ведомства. Иначе, чем еще можно объяснить наличие образцов, полностью соответствующих по внешнему виду древнему человеческому оружию? И как вскоре оказалось, соответствие было не только внешнее. Например, в вооружении аборигенов сразу узнавался обязательный в арсенале всех древних героев автомат Калашникова. Если бы не своеобразная внешность одетых в камуфляж желтоглазых аборигенов, то можно было подумать, что показывают превью к какой-то игре на симуляторе, основанной на исторических легендах.

       А вот понуро свесившие гигантские лопасти геликоптеры на зелено-фиолетовом поле, с виду мало чем отличались от тех грохочущих атмосферных машин, в которых мне довелось летать во время учебного контракта.

       В общем, за несколько часов просмотра голова буквально пухла от целого калейдоскопа информации и связанных с ней мыслей и эмоций. Все это смешивалось, переплеталось и путалось, превращаясь в однородное малоинформативное месиво, на поверхности которого оставалось лишь то, что держалось за самые яркие впечатления - гигантский паук, многоногий ящер-удав, океанский берег и автомат Калашникова в руках желтоглазого аборигена.

       - Ратт, разрешите обратиться? - подошел к мастер-сержанту после просмотра видеоэкскурса Геркулес Сегура, парень с планеты Афры, покрытой на восемьдесят процентов океаном.

       - Можешь обращаться без разрешения, - позволил Ратт.

       - А мы чинчхарский язык изучать будем?

       - Какой язык? - удивленно прищурил глаза мастер-сержант.

       - Ну... - замялся Геркулес, - язык аборигенов с этой Чинчхары, или как ее там?

       - Во-первых, солдат, наша миссия предусматривает крайне ограниченный контакт с местными жителями. Во-вторых, из просмотренного материала ты вполне мог бы усвоить, что общего языка на планете не существуют, что, как уверяют высокие умы, присуще всем малоразвитым цивилизациям на замкнутых планетах. В-третьих, знать любой из местных языков для вас недопустимо, дабы не сболтнуть лишнего в случае какого-нибудь непредвиденного контакта. Впрочем, что бы вы ни наболтали, аборигенами это будет приниматься как бред сумасшедшего, ибо они уверены в своем одиночестве во вселенной, созданной богами исключительно для их пользования. Но все же, вдруг среди них попадется какой-нибудь сумасшедший, верящий в инопланетных пришельцев. А, несмотря на абсолютную внешнюю схожесть, наши внутренности, по словам биоинженеров, все же сильно отличаются от внутренностей аборигенов, и потому, если попавшегося начнет потрошить знающий человек... Вернее этот, как ты там их назвал? - обратился Ратт к Геркулесу.

       - Чинчхарец.

       - Вообще-то, тех туземцев, с которыми нам предстоит иметь дело, называют малохчы. Но пусть будут чинчхарцы, - хохотнул мастер-сержант. - Так вот, медицина у чинчхарцев достаточно развита, и если кто-нибудь из вас попадет на стол местного патологоанатома, то непременно удостоится посмертного звания всепланетной сенсации. Ну, или станете самым большим секретом спецслужб какого-нибудь государства.

       - Какие-то печальные перспективы вы нам обрисовываете, - покачал головой Феликс.

       - И на какие же перспективы ты рассчитывал, солдат, решив связать свою судьбу с армией?

       - Я вовсе не собирался связывать свою судьбу с армией! - возмущенно воскликнул задетый за живое парень.

       - Да-а? Тогда с какой же целью ты заключал контракт на получение военной профессии?

       Остаток этого дня и весь следующий мы изучали образцы допотопного оружия, которыми нам, судя по всему, предстояло пользоваться. Примитивность конструкции поражала, и не верилось, что эти грубо сработанные железяки способны выдавать те характеристики, которые сообщал нам Ратт. Какая-либо система определения цели полностью отсутствовала. Воспламенение порохового заряда, выбрасывающего из ствола пулю, происходило за счет удара металлического бойка по капсюлю. Для этого был задействован целый механизм из нескольких деталей, выход из строя каждой из которых, делал оружие небоеспособным. Не говоря уже о том, что пороховые заряды весьма чувствительны к влажности.

       Основным оружием, на овладение которым делался особый упор, был PolyTech Legend (ПТЛ) (?) - так Ратт назвал тот автомат, который я принял за "Калашников" из исторических игр на детских симуляторах. Несколько часов взвод тренировался разбирать и собирать это чудо техники, которое ко всем своим недостаткам, оказывается, нуждалось еще и в регулярной чистке и смазке. Нет ну, мы в учебке тоже чистили свои карабины от налипшей пыли и грязи, но чтобы разбирать их до последней пружинки... Впрочем, не так уж много пружинок было в этом ПТЛе, и я легко разобрался с его разборкой-сборкой. Боезапас автомата оказался весьма ограничен - пристегивающийся снизу магазин вмещал в себя всего три десятка патронов с остроносыми пулями калибра восемь миллиметров. При переводе ПТЛ на стрельбу очередями весь магазин можно выпустить одним нажатием спусковой скобы за несколько секунд. Насколько я помню, аналогичный "калашников" в играх на симуляторе мог стрелять гораздо дольше. Интересно, схожесть этих железяк чисто внешняя, или и внутреннее устройство одинаково? В принципе, заменить магазин - секундное дело, вот только много ли снаряженных магазинов можно таскать с собой, учитывая их немалый вес?

       Изучив автомат, рассмотрели его более серьезную модификацию ПТЛМ - более мощный и длинный ствол, с возможностью быстрой смены при перегреве, и более объемный магазин в виде диска, вмещающего в себя сто двадцать патронов. Этот вариант оснащен складными сошками, для удобства установки оружия на грунт.

       Далее были практические стрельбы в тире, где я показал весьма посредственные результаты.

       Там же, в тире, Ратт ознакомил нас с ручным гранатометом, из которого мы выпустили по одной болванке.

       - Ну и еще одна полезная штуковина, - мастер-сержант подкинул в ладони небольшой серый цилиндр, расчерченный перекрещивающимися диагональными бороздками на ромбики, - Противопехотная осколочная граната. Поражает живую силу противника осколками, образующимися при разрыве корпуса. Количество осколков - четыреста. Дальность разлета - двести метров. Держать гранату нужно вот так. Большим пальцем отщелкиваем предохранительную заглушку. Вставляем в углубление указательный палец и нажимаем кнопку детонатора. Теперь граната стоит на боевом взводе, и как только убираем палец, так через четыре секунды происходит взрыв. Уиллис!

       - Я.

       - Повтори мои действия.

          

 

Глава - 5. Десантирование

       - Взвод, подъем! Боевая тревога! - выбрасывает нас из коек разнесшийся по громкой связи голос Ратта, - Уиллис, строй взвод в колонну по три!

       - В зубатую задницу нерпану эти чертовы тряпки! - путается спросонья в туземной обувке Курт.

       - Взвод, становись! - слышится уже из коридора голос Сола.

       Кое-как зашнуровав сандалии, выбегаю и становлюсь в строй, на ходу справляясь с петлями на куртке.

       - Взвод, на первый-второй-третий рассчитайсь! - продолжает командовать Уиллис.

       - Первый!

       - Второй!

       - Третий!

       - Первый!

       ...

       - Третий! Расчет закончен! (?)

       - Вторые номера шаг вперед, третьи номера два шага вперед, марш! Нале-во! Сомкнуть строй! (?)

       В этот момент перед колонной появились Ратт и лейтенант Хилл, которого мы не видели с момента выхода из регенерационного бокса. Офицер тоже прошел через регенерационную камеру. Если не считать глаз, то изменения на его внешности почти не отразились - тот же короткий ежик черных волос на голове, та же смуглая, пусть теперь и с фиолетовым оттенком кожа. А взгляд его и с человеческими глазами казался по-змеиному завораживающим и пронизывающим.

       Отстранив небрежным жестом подошедшего с докладом Уиллиса, лейтенант вполголоса о чем-то посовещался с Раттом. Было слышно, что мастер-сержант обращается к нему не по-уставному - просто Роб. Затем они что-то недолго втолковывали Солу, и тот кивал в ответ. Далее они втроем встали во главе колонны.

       - Первое отделение за мной бегом марш! - Выкрикнул лейтенант и бросился вперед, увлекая за собой первую колонну.

       - Второе отделение за мной! - последовал его примеру Ратт.

       - Третье отделение за мной! - услышал я за спиной голос Сола, когда уже бежал вслед за Раттом.

       Просторный лифт выносит наше отделение на палубу, где стоят три небольших веретенообразных корабля. В один из них уже грузятся ребята, последовавшие за лейтенантом. Мы взбегаем по трапу во второй и оказываемся в тесном проходе, по обе стороны которого расположены антиперегрузочные капсулы. С каким же ускорением полетят эти кораблики?

       - Занимаем места! - торопит Ратт, подталкивая Феликса, и не дав нам как следует удивиться.

       После того, как устраиваюсь в кресле, колпак капсулы опускается с тихим жужжанием и, плотно пристыковавшись, отсекает все звуки. Жужжание сменяется гудением, и полость между прозрачными стенками заполняется янтарным гелем.

       Освещение в отсеке гаснет. Ощущается нарастающая вибрация. Неожиданный рывок вжимает в кресло.

       Из-за отсутствия хронометра не могу определить, сколько времени прошло с того момента, как забрался в антиперегрузочную капсулу. Не менее часа наша веретенообразная посудина выполняла какие-то маневры, то ускоряя, то замедляя ход. Далее последовал продолжительный спокойный полет, в течение которого я успел несколько раз вздремнуть, в промежутках предаваясь различным беспокойным мыслям.

       Появившееся чувство голода заставило посетовать на неблагоустроенность капсулы. Хотя, вряд ли инженеры предполагали, что во время перегрузок у кого-либо проснется аппетит.

       В следующее мгновение мысли о еде вылетели из головы, ибо меня вдавило в кресло так, что потемнело в глазах. Страшно даже представить то месиво, в которое могло превратиться мое тело, не находись я в этот момент внутри капсулы. Теперь единственным желанием было, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Однако перегрузка оставалась постоянной, что говорило о непрерывно растущей скорости.

       И вдруг все кончилось и наступило состояние невесомости. Переведя дыхание я расслабился и вскоре провалился в очередную дрему.

       Проснулся от того, что вновь почувствовал ускорение. На этот раз не было таких ужасных ощущений, но теперь наш полет походил на падение.

       От неожиданного резкого торможения рвануло вперед, и не будь я надежно зафиксирован в кресле, мог не слабо врезаться в стенку капсулы.

       Вновь еле слышно загудел насос, откачивая янтарный гель и сообщая о том, что мы прибыли к месту назначения.

       - Фаттахов, Венс, Честер, ко мне! - проорал Ратт, как только мы выскочили из приземлившейся посудины, - Бегом!

       Солдаты подскочили к мастер-сержанту, и он вручил им две емкости, снабженные заплечными ремнями, и небольшой ранец. Все это хозяйство было окрашено в камуфлированные цвета, подобно форме, в которой мы были одеты.

       - Отделение, за мной бегом марш! - Ратт рванул с места, на ходу поглядывая на ручной коммуникатор.

       Не успев как следует осмотреться, бросаю последний взгляд на доставивший нас челнок, корпус которого пышет нестерпимым жаром, и устремляюсь за командиром.

       Товарищи первые мгновения озираются вокруг, разглядывая окружающий зелено-фиолетовый подлесок, перечеркнутый полосой искореженных стволов, перемешанных с вспаханным, исходящим паром грунтом. Но после того, как несколько человек спотыкаются о выступающие корни и коряги, все внимание переключается под ноги. У кого-то цепляются за ветки неаккуратно замотанные обмотки на ногах, и он, ругаясь вполголоса, пытается на ходу привести их в порядок, при этом падая и сбивая с ног впереди бегущего товарища.

       - Быстрее! Быстрее, бараструллы неуклюжие! - Ратт ухитряется бегать вокруг нас, подталкивая нерасторопных и помогая подняться падающим, - Надо уйти как можно дальше! Быстрее шевелите поршнями! Кто не будет успевать, пристрелю лично.

       Последние слова мастер-сержанта наталкивают на мысль, что мы высадились на планету абсолютно безоружные. Хотя, у него-то на боку болтается кобура.

       Размотавшаяся обмотка на левой ноге за что-то цепляется, и я едва не падаю, успев схватиться за тонкий ствол подвернувшегося деревца.

       - Отделение, на месте - стой! Даю минуту - привести в порядок обувь, - наконец-то сжалился над нами Ратт.

       Шумно сопя, мы старательно выполняем приказ.

       И тут в той стороне, где остался наш челнок, прозвучал мощный взрыв. Прошло немного времени, и верхушки деревьев над нами колыхнулись от долетевшей волны горячего воздуха.

       - Отделение, становись! Бегом - марш!

       Бег меж фиолетовых стволов продолжался уже не менее часа. Несмотря на довольно прохладный воздух, все взмокли от пота. Но все же, после того, как Ратт дал нам возможность поправить обмотки и как следует зашнуровать сандалии, бежать стало гораздо легче. Разве что, иногда досаждали мелкие сучки, попадающие между ступней и подошвой.

       Судя по тому, что светившее сквозь невысокие деревья местное солнце приподнялось над их вершинами, день только начинался.

       Примечательно было то, что до сих пор никто не отстал, и все дышали довольно-таки ровно. Ну ладно, мне в учебке попался капрал Юрай, повернутый на беге. Но, похоже, и в других учебных частях курсанты тоже не дурака валяли. Да и наверняка для этой миссии не кого попало отбирали. Хотя, все же странно, почему выбор пал не на бывалых солдат?

       Однако постепенно бег начал изматывать. К тому же, угнетало незнание куда и зачем бежим и почему безоружные? И где остальные наши товарищи, погрузившиеся на другие два челнока? Неведение всегда тяготит больше любых физических нагрузок. Наверняка каждый из нас перебрал в голове кучу различных вариантов. Но никто не задал ни единого вопроса. Это тоже было следствием полученного в последние месяцы воспитания. Каждый вопрос или другой возглас из строя не по делу тут же карался коллективной экзекуцией - подразделение либо отжималось до изнеможения, либо штурмовало ближайшую сопку, либо претворяло в жизнь еще какую фантазию сопровождающего капрала или взводного сержанта. И пусть в последние дни кое-кто, посчитав себя уже гражданским человеком, успел расслабиться и позволял некоторые вольности в обращении к командирам, однако попав под командование мастер-сержанта Ратта все вновь вспомнили о строгой армейской дисциплине.

       - Правое плечо вперед! Прямо!

       Повинуясь команде, мы свернули на еле заметную тропинку. Бежать снова стало легче, но ненадолго, ибо наш путь теперь лежал вверх вдоль склона очередной сопки. А тут еще пришла моя очередь тащить тяжелый ранец. Интересно, что там внутри? Может, какое-нибудь портативное оружие?

       Деревья, обступившие плотной стеной тропинку, не позволяли мастер-сержанту бежать сбоку. Теперь он либо бежал впереди, либо отставал, оглядывая пробегающих мимо солдат, затем, петляя между деревьев, вновь вырывался вперед.

       Еще час бега, и капрал Юрай уже казался мне просто ангелом в сравнении с этим ненавистным Раттом. Судя по тяжелому дыханию бегущих по соседству, силы были на пределе не только у меня.

       А бег в неизвестность все продолжался...

       - На месте-е... Стой! - голос мастер-сержанта доносится как сквозь вату.

       Тело, привыкшее за полгода повиноваться командам, уже остановилось, но сознание еще продолжает бег. Наконец начинаю воспринимать окружающий мир. Мы находимся на довольно обширной поляне. Лес вокруг стал гораздо реже. Сквозь деревья проникают последние лучи заходящего солнца. Чуть в стороне Ратт что-то обсуждает с лейтенантом Хиллом. Оба периодически смотрят на коммуникаторы. Мастер-сержант дышит на удивление спокойно, будто и не бежал рядом с нами, а все это время просидел в уютном кресле.

       Ноги в буквальном смысле подкашиваются, и я, по примеру других ребят, наклоняюсь и опираюсь руками в колени. Так стоять немного легче.

       - Как ты, Олег? - легонько хлопает меня по спине подошедший Логрэй и, не дожидаясь ответа, сообщает: - Скоро должно отделение Сола прибыть. Лишь бы с его навигатором ничего не случилось.

       Сол с оставшейся третью взвода прибыл только через два часа, когда вокруг окончательно стемнело. Вероятно, сказалось отсутствие настоящего командирского опыта. Зато его подчиненные выглядели гораздо более свежими и не падали с ног от чрезмерных нагрузок. По крайней мере, мне так показалось.

       Поужинав кубиками энергетического шоколада, которым оказались наполнены имеющиеся у каждого отделения ранцы, и запив теплой водой из фляг, мы начали устраиваться на ночлег под стволами окружающих деревьев.

       Странно, но командиры не назначили караул. То ли местность считалась абсолютно безопасной, то ли решили охранять сами, не надеясь на нас.

       Несмотря на усталость, сон не приходил. Вероятно сказывались нервные передряги последних суток. Под мирное сопение устроившегося рядом Халиля, я тихо перешептывался с Логрэем. Мы строили предположения по поводу нашей дальнейшей судьбы, когда подошел Уиллис и со вздохом облегчения буквально упал рядом.

       - Фух, наконец-то можно хоть немного расслабиться, - проговорил он.

       - Погоди расслабляться, - подался к нему Алекс, - Просвети товарищей о планах высокого командования.

       - Ты серьезно думаешь, что меня в них посвятили? - Сол сладко зевнул и подсунул под щеку сложенные ладошки.

       - Ну, хоть что-то ты знаешь! - не выдержал я.

       - Что-то знаю, - и товарищ коротко рассказал о том, что наше десантирование было замаскировано под падение крупного метеорита, развалившегося в атмосфере на части, которые, врезавшись в грунт, благополучно взорвались, разлетевшись на мельчайшие осколки. При этом на планету действительно была направлена настоящая железная глыба, в хвосте которой пристроились наши челноки. Так что местным ученым, наверняка со всех ног спешащим на место падения, предстоит найти вполне реальные осколки самого настоящего космического скитальца.

       - А если прибывшие на место падения обнаружат наши следы? - приподнялся на локте Логрэй.

       - Какие следы? Челноки взрывом разметало буквально на атомы. По крайней мере, так сказал лейтенант. А следы местных аборигенов, так же, как и следы зверей, вряд ли заинтересуют ученых, прибывших искать осколки небесного пришельца. Все, парни, я действительно больше ничего не знаю, кроме того, что нам предстоит несколько дней бежать к какой-то базе. И давайте уже спать, - Сол широко зевнул и отвернулся на другой бок.

              

 

Глава - 6. По лесам и морям

       Утром четвертого дня, когда уже думалось, что этот сумасшедший забег по фиолетовым сопкам будет продолжаться вечно, за неожиданно расступившимися деревьями показались открытые металлические ворота буро-зеленой пятнистой раскраски. Так же был выкрашен и высокий бетонный забор, и даже колючая проволока, натянутая поверху.

       Как только вбежали в усыпанный мелкой щебенкой двор, ворота закрылись, жужжа электрическими приводами.

       Внутри было абсолютно безлюдно. Никто не вышел нас встречать, и непонятно было, кто закрыл ворота, ибо перед ними не было никакого помещения, похожего на КПП. Минуя нечто напоминающее плац, только вместо пластика был щебень, подбежали к двум невысоким, ниже забора, но довольно длинным строениям, с накинутыми на пологие крыши маскировочными сетями, и остановились перед одним из них. Неужели наконец-то прибыли на место? Что же ждет нас здесь?

       Из ближайшего здания показались две фигуры в одеждах песочного цвета. На головах широкополые шляпы. Сандалии надеты на босые ноги. Им навстречу выступил Ратт. Подняв в приветствии руку, он что-то проговорил на местной абракадабре. Аборигены - я почему-то был уверен, что это именно аборигены, а не сменившие облик люди - тоже подняли руки и зачирикали в ответ. По вопросительным взглядам, которые лейтенант Хилл бросал на мастер-сержанта, было ясно, что он ничего из разговора не понимает.

       До меня вдруг дошло, что я только что встретился с представителями другой космической цивилизации, с так называемыми братьями по разуму. Однако виду отсутствия торжественности и нашего инкогнито никакого особого волнения не испытал.

       Меж тем Ратт подключил к разговору лейтенанта, взяв на себя роль переводчика. Посовещавшись, они двинулись внутрь здания.

       - Уиллис, - раздался изнутри голос офицера, - Бери одно отделение и бегом сюда!

       - Третье отделение, за мной!

       Вышел Ратт и не по уставному призывно махнул рукой:

       - Остальные, за мной.

       Обойдя здание, мы увидели длинный навес, под которым находился дощатый стол и лавки.

       - Располагайтесь, - кивнул под навес мастер-сержант.

       Рассевшись за столом, мы начали оглядываться в ожидании.

       - Неужели нас наконец-то нормально покормят? - вполголоса предположил Курт, - А то от этого шоколада уже воротит.

       Вскоре подошло отделение Сола. В руках у ребят были стопки закрытых крышками деревянных мисок, в которых оказалось нечто напоминающее гороховое пюре с легким мясным привкусом. Пахло варево довольно аппетитно, и мы с нетерпением ожидали, когда нам вручат какие-нибудь столовые приборы. Однако вместо них один из солдат водрузил на стол полотняный тюк, внутри которого обнаружилась гора лепешек. Цвет у них был неаппетитно-серый, но вкус, напоминающий маисовый хлеб, который иногда давали в учебке, оказался вполне приемлемый.

       - Показываю! - коротко объявил Ратт, усевшись за стол вместе с нами. Взяв одну лепешку, он с помощью большого и среднего пальцев согнул ее край вокруг указательного пальца, в результате чего получилось подобие совочка, которым мастер сержант принялся довольно шустро наворачивать содержимое своей миски.

       Взвод последовал примеру командира, и следующие несколько минут слышалось только сосредоточенное сопение соскучившихся по горячей пище солдат, с хлюпаньем всасывающих набранное в лепешки пюре. Сами лепешки съели только после того, как тщательно выскребли ими стенки мисок. Запили пищу чистой водой, черпая ее своими же мисками из стоящей здесь же под навесом деревянной кадки. Невольно вспомнилось, каким анахронизмом казалось многое из увиденного полгода назад в учебной части...

       - И сколько вас прибыло на этот раз? - произнес, неожиданно появившийся из дверей здания упитанный коротышка.

       - Не поверишь, Прокруст, всего одного потеряли, - Ратт протянул подошедшему обладателю зловещего имени руку для приветствия. - Ну, привет, медицина. Готов к приему новобранцев?

       - Привет, Ратт. Ты ж знаешь, я всегда готов.

       Нас действительно добежало тридцать человек, не считая офицера и мастер-сержанта. Один солдат наотрез отказался подниматься после второй ночевки. Я даже не успел узнать его имени. Знаю только, что бежал вторым за Логреем. В то утро он остался лежать после команды "подъем", а когда его принялся тормошить кто-то из ребят, разразился истерическими криками, мол, нет больше сил и все такое. Лейтенант приказал оставить его в покое.

       - Вызовешь эвакуатор и проследишь за отправкой, - сказал он Ратту, и мы продолжили забег, оставив на месте ночевки сломавшегося бойца в компании с мастер-сержантом, который нагнал нас буквально через полчаса

       - Итак, - повернулся к нам Ратт. - Представляю вам местного бога медицины. Зовут его Господин Майор. После того, как каждый получит свое койко-место, отправитесь к нему на медицинское освидетельствование. Уиллис, заводи взвод в казарму.

       Медицинское освидетельствование заключалось в том, что местный медик прошелся вдоль строя и выстрелил в плечо каждому солдату из похожего на пистолет инъектора, пояснив, что делает прививку от какой-то местной заразы. Странно, что о подобных прививках не побеспокоились, когда мы находились в регенерационных капсулах.

       В лесном лагере взвод провел двое суток, в течение которых мы несколько раз попрактиковались в стрельбе из местного оружия, но в основном бездельничали - либо, валяясь на кроватях в казарме, либо, беседуя за столом под навесом. Наконец-то появилось время познакомиться поближе, а то, кроме имен ничего друг о друге не знали. Погода походила на раннюю осень. Если по ночам было слегка холодновато, то днем взошедшее светило быстро прогревало воздух до вполне комфортной температуры.

       Выяснить что-нибудь о цели нашего пребывания на этой планете по прежнему не удалось. Сола в свой круг командиры больше не приглашали, да и сами на глаза почти не показывались.

       Зато майор проявлял подозрительный интерес к сделанным нам прививкам. По несколько раз за день он проверял места уколов с помощью какого-то прибора, который прикладывал к нашим плечам. При этом прибор тихо пищал, а под кожей что-то пульсировало, и создавалось впечатление, что там находится посторонний предмет. На наши вопросы по этому поводу медик отвечал, что, мол, так и должно быть.

       Часто попадались на глаза те два аборигена, которые встретили нас по прибытию. Один раз они даже обедали с нами за одним столом. Однако никакой попытки наладить контакт с их стороны не предпринималось. Да и мы помнили инструкцию, предписывающую избегать контактов с местными жителями.

       - Я вот что думаю, - задумчиво пошевелил хвостом Геркулес, до того молча сидевший под навесом, сложив на столе руки и положив на них голову, - Если в регенерационных капсулах могут так менять внешность, то могут и вовсе сделать человеку тело, скажем, осьминога?

       - Зачем тебе тело осьминога, Геркулес? - удивился Халиль, гоняющий по столу какую-то местную мелкую букашку.

       - Понимаешь, у нас на Афре очень мало суши. Мы там живем тем, что добываем со дна океана. Там мы добываем полезные ископаемые, пасем стада моллюсков, обрабатываем плантации различных растений. Вот я и подумал, если бы африйцы имели возможность периодически перестраивать свои тела в осьминожьи...

       - Почему в осьминожьи-то? - перебил фантазера я, - Почему не в дельфина какого-нибудь?

       - А что может делать дельфин? Максимум - перевозить грузы, которые кто-то должен на него навесить. А вот осьминог со своими восемью конечностями может... Да все, что угодно может. Сразу четверых человек заменит. А по силе и десяток. А если каждое щупальце еще и человеческими ладонями снабдить...

       В моей голове очень реалистично нарисовался образ океанского чудища с головой Геркулеса и кучей щупалец, заканчивающихся человеческими кистями. Чудище передвигалось, перебирая по дну многочисленными пальцами. Образ получился до того комичный, что я, не выдержав, громко расхохотался. Не знаю, что вообразили себе остальные, но они поддержали меня дружным смехом.

       - Думаю, регенерационные капсулы на такие фокусы не способны, - заявил Феликс, когда все отсмеялись.

       - Почему?

       - Во-первых, вряд ли регенераторам под силу даже коренное изменение скелета. А ты, Геркулес, и вовсе бесхребетной тварью стать размечтался. Во-вторых, и это, по моему мнению, самое главное, для подобной перестройки тела придется перестраивать и мозг. То есть, проблема та же, что и с управляемыми роботами. Почему у роботов всегда человекоподобная фигура? Потому что оператор воспринимает машину как собственное тело только в том случае, если она подобна его телу. Понятно?

       - Ну, это все знают, - отвечаю Феликсу.

       - Геркулес, оказывается, не знает, - возражает тот.

       - Да я просто мечтаю, - говорит африец, - А ты, Феликс, зануда. Если бы все были такие, как ты, то человечество до сих пор сидело бы на своей планете, подобно местным желтоглазым дикарям, не мечтая о покорении Вселенной.

       -А если бы все были такие фантазеры, как ты, то человечество давно бы вымерло, не успев даже помечтать о чем-то действительно реально осуществимом.

       - Это почему?

       - О-о-о, парни, похоже, отдых закончился, - прервал спор Курт, приподнявшись с лавки, на которой только что лениво потягивался.

       - Чего это? - вяло поинтересовался лежащий на другом конце лавки Логрэй.

       - А вон, гляньте, - Курт кивнул в сторону ворот, в которые как раз въезжал бортовой грузовик. Подобные анахронизмы я до сих пор видел лишь в исторических хрониках про докосмическую эру. Впрочем, ведь и автоматы Калашникова из того же времени. Если бы не желтые кошачьи глаза у аборигенов, то можно подумать, что наш взвод забросили в прошлое человечества.

       - Ну и что? С чего ты взял, что это по наши души? - я пожал плечами, хотя сам каким-то чутьем понимал, что Курт прав.

       Грузовик скрылся за стеной казармы. Через некоторое время с той стороны появился Ратт.

       - Взвод, становись!

       Курт оказался прав - грузовик приехал за нами.

       Забравшись в необорудованный сиденьями кузов, мы расселись вдоль бортов прямо на пол. Вслед за нами забрались оба аборигена.

       Машина тронулась. Встречный поток воздуха сбросил закинутый наверх полог, и мы погрузились во тьму. Аборигены привязали края полога, чтобы тот не хлопал на ветру, после чего на четвереньках подобрались ближе к нам и привалились к борту.

       - Эй, братья по разуму, - послышался из темноты голос Курта, - может, расскажете, куда нас везут?

       Вместо аборигенов отозвался Сол:

       - А ты поймешь, если они ответят?

       Курт что-то сказал, но грузовик увеличил скорость и, прыгая на ухабах грунтовой дороги, загрохотал так, что нельзя было что-либо расслышать. Вскоре дорога пошла более ровная, но из-за натужного рева двигателя общаться все равно было невозможно, и каждый из нас погрузился в собственные мысли.

       - Выползай справить нужду! - вырывает меня из дремы голос мастер-сержанта.

       Аборигены уже развязали полог, и один из них, встав ногой на борт, закидывает его наверх. За бортом темно. Сколько же мы ехали?

       С трудом расправляю затекшие ноги. Вокруг начинается неспешное шевеление. Кто-то, как и я, восстанавливает кровообращение в затекших членах, кто-то уже спрыгивает на дорогу, вслед за аборигенами. Снаружи все тот же лес, в котором мы находимся уже почти стандартную неделю.

       Выстроившись в шеренгу мы поливали обочину, когда впереди по дороге послышалось низкое гудение. Когда меж деревьями замелькал свет, солдаты начали опасливо оглядываться и суетливо заправляться, но сопровождающие нас аборигены вели себя спокойно, лишь один из них бросил короткий взгляд в ту сторону.

       - Не суетиться, - подал голос присутствующий здесь же мастер-сержант, - Опасности нет.

       Гул усилился, и стало понятно, что это ревет мощный двигатель. И вот из-за деревьев вывернул огромный автомобиль, диаметр колес которого превышал человеческий рост. Оскаленная пасть решетки радиатора, пышущие ярким светом ноздри фар и шевелящийся зрачок-оператор в стеклянном глазе-кабине - все это создавало жуткое впечатление наползающего из темноты невероятного монстра. Пусть он выглядел бы довольно жалко не только в сравнении с любой боевой техникой, которую мне доводилось видеть до сих пор, но даже и в сравнении со многими промышленными и коммунальными роботами. Однако здесь, на чужой планете, когда вокруг многие километры погруженного в ночную тьму неведомого леса, без защиты надежной рубки БПРа или, на худой конец, "Кирасы", особо ясно осознается уязвимость собственного несовершенного тела.

       Гигантский автомобиль, издав громогласный утробный гудок, проехал мимо нас, подняв при этом клубы пыли. За собой он тянул прицеп, груженый стволами настоящих лесных великанов. Таких огромных деревьев мне видеть еще не приходилось.

       - У нас так гудят океанские лайнеры, когда покидают порт, - сообщил Геркулес, глядя вслед удаляющемуся лесовозу.

       - Тоже, наверное, удивляются? - обратился к нему Курт.

       - Чему? - не понял тот.

       - Размеру твоего щупальца, когда ты, стоя на пирсе, пополняешь воды мирового океана.

       Геркулес нахмурил брови, пытаясь осмыслить ответ, затем, оглянувшись на откровенно ухохатывающихся товарищей, проговорил:

       - Чего вы ржете, придурки, врет он все.

       - Взвод, в машину! - крикнул Сол, получив распоряжение от направившегося к кабине Ратта.

       - С ужином мы сегодня, похоже, пролетели, - пробурчал Логрэй, забираясь в кузов.

       Алекс оказался неправ. Через пару часов мы уже ужинали в каком-то каменном строении, напоминающем рядами столов солдатскую столовую. Здесь мы увидели первую женщину. Одета она была в синий мешковатый балахон, полностью скрывающий фигуру. Несмотря на то, что к фиолетовому оттенку кожи я уже привык, ее обнаженные до плеч руки своим мертвенным цветом и темными прожилками вен вызвали во мне некое содрогание, мало способствующее аппетиту. Аборигенка как раз выставляла с тележки на столы миски со снедью и - надо же, какой прогресс! - раскладывала рядом с ними двузубые пластиковые вилки.

       - А у баб-то прорези для хвоста нет, - шепотом, будто женщина могла понять, сообщил о своем наблюдении Курт.

       - Может, им его купируют по самый копчик, - так же тихо выдвинул предположение Логрэй.

       В отличие от лесного лагеря, здесь нас потчевали двумя блюдами. В первом было нечто вроде вермишели с тем же маисовым вкусом, во втором, политые пряным соусом куски мяса, похожего одновременно и на птицу, и на рыбу. В пластиковые кружки аборигенка разлила напиток, напоминающий по вкусу простую воду, слегка подкисленную "лимонкой". В целом ужин получился вполне приличным, даже несмотря на преследовавшее меня ощущение, что нас обслуживает восставший мертвец.

       - Как думаете, парни, мы уже прибыли на место? - отодвинув пустые миски, задаю беспокоивший меня вопрос.

       - Наверное, просто на ночевку остановились, - предположил Феликс. - В видеоэкскурсе показывали совершенно другие места. Завтра поутру дальше покатим.

       Дальше мы не покатили, а полетели, и не поутру, а сразу после ужина. Загрузили нас в серый четырехмоторный самолет из тех же исторических хроник, что и доставивший сюда грузовик, и после получасовой болтанки мы приземлились на маленьком аэродроме, где нас уже поджидал настоящий автобус, салон которого был оборудован вполне приемлемыми лавками, обшитыми мягкой, возможно даже натуральной, фиолетовой кожей.

       Утро встретили в морском порту. Впервые в жизни наяву увидел море, и, надо сказать, особо не впечатлился. Здесь не было золотого пляжа, омываемого лениво набегающими пенными волнами, искрящимися на ярком солнце и шепчущими что-то гипнотически-умиротворяющее. Не было склонивших в разные стороны зеленые шапки листьев пальм. Не было ничего из того, что рекламировали компании, продающие туристические путевки на курортные планеты.

       Распростертая перед моим взором серая мрачная гладь, сливающаяся на горизонте с низким, покрытым густыми, темно-фиолетовыми облаками небом, посылала к берегу нескончаемую череду холодных, увенчанных грязными пенными шапками, волн, которые, исходя фонтанами злобных брызг, с глухим ворчанием разбивались о каменную пристань.

       Всего лишь одно небольшое суденышко терлось бортом о причал, покачиваясь на волнах. В общем, абсолютно никаких ассоциаций с красивыми девушками в бикини.

       Вероятно, из-за раннего утра в порту было безлюдно. Лейтенант Хилл сел в небольшой автомобиль рядом с оператором и куда-то уехал. Взвод, сопровождаемый мастер-сержантом и парой аборигенов проследовал в одно из строений, судя по всему, являющееся вещевым складом. Здесь нам выдали новое обмундирование и, к общей радости, более привычную обувь. Вполне приличные черные комбинезоны отличались от привычной одежды лишь тем, что как и предыдущая форма застегивались на петельки с крючками. Зато на ногах у нас теперь были то ли кожаные чулки, то ли полусапожки. Подошва на них отсутствовала, потому ходить было легко, но существовала вероятность поранить ногу обо что-нибудь острое. У меня даже появилась мысль, не прихватить ли с собой сандалии в дополнение к новой обуви. Однако на мой вопрос Ратт пояснил, что паччи - так называлась эта обувь - изготовлены из выделанной особым способом кожи сертчхана, которую не у всякого хватит силы проткнуть ударом ножа. Пока я размышлял, стоит ли спрашивать, кто такой серпчхан? - Мастер-сержант отвлекся на проблему Логрэя, который никак не мог подобрать комбинезон на свой рост.

       Снаружи нас уже ждал лейтенант. В тот раз я удивился, как он общается с местными без Ратта. Но как впоследствии оказалось, Хилл сносно знал один из наиболее распространенных языков планеты. Ратт же знал язык племени, два представителя которого нас сопровождали, и на территорию которого наш взвод направлялся, якобы в качестве братской помощи от одной из местных сверхдержав.

       - Сейчас нас доставят на рыболовное судно под видом рабочих, - объявил лейтенант, после того, как удовлетворился осмотром внешнего вида подчиненных, - Если в море сейнер остановит для досмотра военный корабль, то вы должны изображать из себя испуганных, безвольных аборигенов, которые обычно батрачат в море. Не вздумайте отвечать на зуботычины, ежели получите их от досмотровой команды. И, хоть ни один из имперских языков здесь слыхом не слыхивали, держите рот закрытым, дабы не вызвать подозрение незнакомой речью. Так же запрещено общаться с командой. Все вопросы решать со мной, или Раттом. На этом все. Надеюсь, повторять не нужно?

       - Взвод, нале-во! - отдал команду мастер-сержант, повинуясь кивку лейтенанта, - Бегом - марш!

       Далее последовала погрузка на приземлившийся неподалеку геликоптер, который доставил нас на судно. Сейнер стоял довольно далеко от берега и как только мы спустились на борт, тут же поднял якорь и отправился в открытый океан. До сих пор я представлял подобные суда какими-то гораздо более огромными, что ли. Этот же был всего метров тридцать в длину и около десяти в ширину. Подробно рассмотреть судно не получилось, так как нас сразу проводили в кают-компанию, где мы благополучно страдали морской болезнью целую неделю, покидая помещение лишь для посещения гальюна. Кормили здесь же, доставляя пищу в больших бачках и раскладывая ее в мятые жестяные миски.

       - Подъем, Олег, - растолкал меня Сол, - Похоже, мы куда-то приплыли. Ратт приказал всем подниматься на палубу.

       Вокруг уже почти все были на ногах. У дверей молча стояли сопровождающие нас аборигены.

       - Слышь, братья по разуму, - обратился к ним сонным голосом Курт, остановившись в дверном проеме. - А здесь, куда мы приплыли, помыться по-человечески можно будет? А то от нас же потом уже несет, как от лошадей.

       Аборигены, как обычно, промолчали. Лишь отступили дальше от дверей.

       - Передвигаться бесшумно, не разговаривать, - встречал нас шепот Ратта на абсолютно темной палубе.

       Мастер-сержант дотрагивался до каждого, будто считая, и легким толчком отправлял в сторону, где какие-то люди так же толчками направляли дальше. На корабле не горело ни единого огонька, и глаза некоторое время ничего не различали в кромешной тьме. Вот кто-то требовательно потянул за рукав вниз. Я пригнулся и уже слегка адаптированным зрением увидел спускающийся с борта металлический трап. Внизу на волнах выделялась длинная тень, очертаниями напоминавшая большую лодку. Судорожно цепляясь за поручни, пополз вниз, где меня буквально приняли на руки двое дюжих аборигенов, чьих лиц в темноте было не разглядеть. Волны, которые на сейнере практически не ощущались, раскачивали лодку довольно чувствительно, время от времени обдавая брызгами находящихся в ней. Когда все свободные места заполнились, один из принимавших нас с трапа оттолкнулся веслом от борта, и четверо гребцов дружно налегли на весла, направляя лодку в ночную темень.

       Я заметил, как на наше место подплыла другая лодка, но тут в борт ударила волна, и мои руки непроизвольно вцепились в скамейку, как будто таким образом смог бы удержать суденышко от переворачивания.

       Плыли бесконечно долго, и сердце замирало каждый раз, когда в борт ударялась более-менее приличная волна. Комбинезоны промокли насквозь от обрушивающихся дождем соленых брызг. Но, надо сказать, было непривычно тепло.

       В моей голове не было вообще никаких мыслей, кроме ужаса перед ночной стихией, играющей нашей лодкой. Однако гребцы продолжали уверенно работать веслами, и, наконец, дно зашуршало по прибрежной гальке. Набежавшая волна на миг оторвала лодку от грунта и тут же вновь опустила, отступив. Выбежавшие из темноты аборигены вцепились в борта. Гребцы начали толкать нас, что-то лопоча на своей абракадабре, указывая жестами, что надо выпрыгивать.

       В десяти шагах правее уже можно было различить очертания второй лодки.

       - Живо выгружаемся! - донеслась сквозь прибой негромкая команда подошедшего от нее лейтенанта Хилла.

       - Давай, ребята, шевели поршнями, - послышался рядом голос Ратта.

       Небо со стороны океана начинало светлеть, из темноты проступили неясные очертания подступавших к берегу скал. К ним мы и направились трусцой, подгоняемые тревожным лопотанием встретивших нас аборигенов.

       - Передай им, пусть лучше сами пошевеливаются, - послышался из предрассветных сумерек голос лейтенанта, обращенный, вероятно, к Ратту.

       Привычный бег упорядочил мысли, спутанные чехардой последних событий, и вернул способность к логическому мышлению. Вот только логики во всем происходящем не наблюдалось никакой, ибо не ясен был смысл заброски на планету с отсталой цивилизацией специалистов по управлению современной боевой техникой, причем не имеющих абсолютно никакого боевого опыта. Неужели командование вооруженных сил Конфедерации, наплевав на Галактический Совет, решило поставить аборигенам образцы боевой техники, а нас послали в качестве операторов, а то и инструкторов? Нет, что-то тут не вяжется. Ну ее к черту эту логику. Как говорит Логрэй, пусть чулла думает, ибо у нее голова большая. Не помню, спрашивал ли я его когда-нибудь, кто такая эта чулла?

       Меж тем, солнце уже взошло, и хотя его лучи почти не пробивались сквозь густые заросли, окружающие тропу, ведущую нас все выше от берега, воздух чувствительно накалялся. Климат здесь был явно теплее, чем в тех местах, откуда мы приплыли на рыболовном судне.

       Неожиданно вышли на поляну, посреди которой стоял грузовик. В отличие от того, на котором нам уже довелось прокатиться, на этом не было тента, и вдоль бортов были оборудованы лавки. Как только расселись, грузовик тронулся и покатил по еле заметной дороге. Провожатые остались на поляне. Из аборигенов со взводом продолжили путь лишь те двое, которые сопровождали нас изначально.

       Грузовик забирался все выше. Солнце уже пекло довольно чувствительно, и нестерпимо хотелось пить. Никто из ребят до сих пор не проронил ни слова. И причиной этому было не отсутствие вопросов, а общее состояние пришибленности - иначе и не скажешь - обрушившимися на нас событиями последних часов.

       - Полный ахтунг, - первым нарушил молчание Курт, и прокричал, перекрикивая шум натужно ревущего мотора: - Я уже говорил, что моя задница чует нехорошее? Если не говорил, то считайте, что сказал.

       - На кол ее за такие предсказания, - крикнул в ответ Геркулес.

       - Идиот, - не остался в долгу Курт. - Это не предсказания, а предчувствия. Полезная вещь для солдата.

       - Эй, солдат, - подал голос Халиль. - Спроси у своей задницы, когда нас, наконец, покормят сегодня?

       - Могу подставить ее к твоему носу, чтобы ты сам спросил, - огрызнулся тот.

       В это время грузовик начал пересекать вброд горную речушку, пенящимися потоками струящуюся меж довольно крупными валунами, и начавшие было гомонить, ребята затихли, с напряжением наблюдая за маневрами управляющего нашим авто оператора. Было ясно, что он знает горную дорогу, как свои пять пальцев, ибо на взгляд человека, впервые очутившегося в этих местах, никакой дороги здесь попросту не было. Да ее, в общем понимании этого слова, здесь и не было.

          

 

Глава - 7. Первая жертва

           Судя по висевшему прямо над головой солнцу, был полдень, когда грузовик въехал в огороженную жердяным частоколом территорию, напоминавшую одновременно и воинскую часть, и партизанский лагерь. Ворота, которые перед нами распахнули, были также связаны из жердей. Думаю, что грузовик не особо бы и тряхнуло, если бы он проехал прямо через закрытые створки.

       Внутри стояло несколько длинных сараев, стены которых были сделаны все из тех же жердей. По-видимому, это были казармы. Кругом сновали одетые в форму песочного цвета солдаты. Половина из них была перепоясана пулеметными лентами, что придавало схожесть с компьютерными героями-партизанами. Впрочем, вполне возможно, этот лагерь и был партизанским.

       К грузовику подошел полный абориген, чей подчеркнуто важный вид выдавал здешнего командира. Наши сопровождающие спрыгнули с кузова и подошли к нему, подняв в приветствии руки. Толстяк козырнул в ответ, и они что-то залопотали на непонятном языке.

       - Ого, как стрекочут - словно из пулемета! - удивился скорости общения аборигенов Курт. - И как они ухитряются всю жизнь не по-человечески говорить, да еще и понимать свою абракадабру?

       Тем временем толстяк пожал руки вылезшим из кабины Ратту и лейтенанту, и, радостно улыбаясь, начал что-то им объяснять. Вновь мастер-сержант исполнял роль переводчика. Наконец, наговорившись, вспомнили и о нас. Лейтенант дал команду выгружаться, и мы проследовали к одному из сараев, где напились теплой, но чистой воды из деревянных кадушек. Напившись, принялись поливать друг другу, с удовольствием освежая лицо и шею, смывая пот, смешавшийся с солью морских брызг.

       - Чиф, чиф! - к нам подбежал кривоногий низкорослый абориген и, призывно махая одной рукой, другой указывал на длинный стол под навесом, где еще один представитель местного воинства раскладывал хоть и незнакомо, но аппетитно пахнущее варево из металлического бачка в жестяные миски.

       - Э, эй, ты чего так мало накладываешь? - поспешил к столу Геркулес. - Мы со вчерашнего дня ни хрена не ели. Ты, блин, брат по разуму, или пособник галантов?

       Абориген с невозмутимым видом закончил выбивать половник в последнюю миску, затем вдруг растянул губы в широкой, почти счастливой улыбке, обнажив до самых десен редкие желтые зубы.

       - Чиф, - приветливо сказал он Геркулесу, и удалился вместе со своим кривоногим собратом.

       - Вот еще Джоконда! - передернул плечами Феликс. - От такой улыбки аппетит начисто отрубает.

       В мисках оказалось подобие лапши на мясном бульоне, в котором попадались кубики белого мяса. К каждой порции прилагалась половина серой лепешки. В общем-то, вполне приемлемая пища. Курт с Геркулесом даже потребовали добавки, но так как рядом не было никого компетентного в этом вопросе, их требования остались не замеченными.

       Ни кружек, ни каких других сосудов с питьем на столе не присутствовало. Запивать пищу пришлось из тех же кадок, из которых пили и умывались по приезду.

       - У-уф, - оторвался от черпака с водой Феликс. - Сейчас бы еще поспать часок-другой, и я бы поверил, что в мире есть счастье.

       - Можешь считать меня прекрасной феей, которая выполняет твои желания, - раздался голос незаметно подошедшего Ратта. - Уиллис, заводи ребят в это... кхм... строение, пусть располагаются на отдых.

       Он указал на дверь, вернее на дверной проем, ибо двери попросту не было, того сарая, рядом с которым мы находились. Внутри оказался приятный прохладный полумрак. Окна отсутствовали, и свет проникал только через вход и через щели в жердяных стенах. В три ряда - вдоль стен и посередине строения - стояли также жердяные топчаны, покрытые свеженарезанными ветками. На эти топчаны мы и попадали, почуяв вдруг невероятную усталость, которая не оставила сил ни для разговоров, ни для размышлений.

       - Чиф, чиф! - ворвался в сон голос кривоногого зазывалы. - Чиф!

       Похоже, это было единственное слово, которое он знал.

       - Слушай, Чиф, ты кто? - раздался зевающий голос Курта. - Кибер-повар со сбившейся прогой, или местный даунито?

       - Чиф, чиф, - радостно закивал тот в ответ.

       - Курт, ты меньше вопросов задавай, - с соседнего топчана поднялся Сол. - А то все к тем двоим аборигенам приставал, теперь до этого клоуна докопался. Смотри, Ратт укоротит тебе язык.

       - А чего я такого спросил? - возмутился Курт.

       - Чиф, чиф, - напомнил о себе улыбающийся абориген.

       - Да идем, идем уже. Пошли, парни, посмотрим, что нам на ужин сварганили, - и Уиллис, обняв за плечи назойливого аборигена, вышел с ним из сарая.

       Снаружи начинало смеркаться. Солнечный диск на половину скрылся в проеме меж двух горных вершин, окрасив их фиолетовыми оттенками. В лесу орала неведомая неугомонная птица.

       - Интересно, а после ужина нас снова спать отправят? - высказал я появившийся вдруг в голове вопрос.

       - Это надо у задницы Курта спросить, - посоветовал Халиль и, заглянув в миску, протянул: - Опя-ать то же месиво.

       - Не нравится, не ешь, - Геркулес уже вовсю уминал содержимое своей миски.

       - Э-э, - сидевший напротив меня Карл Финней вдруг встал. - Ратт, вопрос задать можно?

       Я обернулся. За моей спиной действительно стоял мастер-сержант. Заложив руки за спину, он наблюдал за тем, как мы ужинаем.

       - Давай, Финней, выкладывай, что тебя беспокоит?

       - Сэр... Ратт, когда нас посвятят в суть нашего прибытия на эту планету?

       Все замерли в ожидании ответа. Даже Геркулес перестал жевать и застыл с приоткрытым ртом.

       Мастер-сержант некоторое время молча смотрел на нас, затем прошел в начало стола.

       - Итак. Я полагаю, что это далеко не единственный вопрос, волнующий вас. А потому, постараюсь ответить так, чтобы все остальные вопросы отпали сами собой, - он оперся руками о стол и продолжил: - Правительство Конфедерации и командование доверили нам выполнение секретной миссии по оказанию помощи одному из угнетенных народов этой цивилизации, пытающемуся встать на путь прогрессивного развития. Из всего, что я сейчас сказал, для вас особое значение имеет лишь слово "секретной". И это слово является универсальным ответом на все вопросы, которые вы сейчас готовы мне задать. Для братьев по разуму мы просто добрые волшебники, пришедшие из моря. Не знаю, станет ли тебе, Финней, от этого легче, но скажу, что цель нашего рейда мне неизвестна. А известна она станет только после прибытия в заданный квадрат, куда мы и отправимся через полтора часа. Так что, дожевывайте и пойдем затариваться в дорогу.

       Затарились по полной, начиная от местного аналога "кирасы" - весьма тяжелого бронежилета в комплекте с металлическим шлемом, и заканчивая ящиками с боеприпасами и оружием.

       Солнце уже окончательно село, и где-то за казармами затарахтело еще одно чудо местной цивилизации - дизельный генератор. По всей территории лагеря загорелись желтым мерцающим светом электрические лампочки.

       - А эти "политехи" и правда "калаши" из исторических эрпэгэшек напоминают, - заявил дотошный Геркулес, которому досталась модификация ПТЛ в виде ручного пулемета, после чего постучал костяшками пальцев по прикладу и удивленно воскликнул: - И приклад, похоже, из настоящего дерева!

       - PolyTech Legend, если не ошибаюсь, и была одной из разновидностей "калашникова", - задумчиво проговорил Феликс, разглядывая свое оружие - образец со стальным, складным прикладом, - А что касается деревянных деталей, так на закрытых и периферийных планетах - оглянись вокруг, парень - этого добра сколько угодно.

       - Вот откуда ты все знаешь? - удивился Курт.

       - Кто-то проводил досуг в РПГ-симуляторах, а кто-то в информационных порталах, - пожал плечами Феликс.

       Мне достался такой же, как и у всезнайки ПТЛ со складным прикладом. Кроме того, получил и снарядил патронами по семь магазинов. Один магазин сразу полагалось присоединить к оружию - что настораживало и несколько волновало - четыре в подсумок, два поместились в специальные карманы на бронежилете. Четыре расчерченных на ромбы цилиндра осколочных гранат поместились так же в специальные кармашки на его боках. В итоге веса набралось довольно прилично, и я с сочувствием поглядывал на парней, которым посчастливилось стать обладателями тяжелых пулеметов. ПТЛМы по собственному желанию зацепили Сол, Геркудес, Курт и близнецы Тим и Лем Ламберы.

       - Что это ползет? - прищурился в темноту Феликс, когда мы, полностью экипировавшись, расселись под стеной одного из строений в ожидании дальнейших распоряжений.

       Повернув голову в ту сторону, куда смотрел Феликс, я заметил нечто плоское, двигающееся от кустов на опушке. Это нечто напоминало модель двухмачтовой яхты с полукруглыми парусами.

       Кто-то из солдат, неразличимый в темноте, но, судя по угловатой фигуре, Филипп Норисс, встал и пошел навстречу странному пришельцу. Приблизившись, склонился. Существо тоже остановилось и вдруг раскинуло в стороны огромные, красочные крылья, превратившись в гигантскую невероятно красивую бабочку. Алые, изумрудные и бархатно-черные линии на крыльях переплетались в причудливых узорах. Казалось, будто от них исходит нежное, притягательное свечение. Кажется, в видеоэкскурсе что-то было про это удивительное существо. Однако в общем калейдоскопе информации льющейся тогда в мой мозг, сведения о гигантской бабочке промелькнули почти незамеченными.

       - Назад! - неожиданный вопль Феликса заставил меня вздрогнуть. - Осторожно, Филипп!

       Симон вскочил и бросился к склонившемуся над прекрасным созданием солдату. В этот момент меж крыльями приподнялся желтенький хоботок, из которого прямо в глаза любопытному парню с легким шипением ударила струйка янтарной жидкости.

       Отшатнувшись, Норисс начал лихорадочно тереть лицо ладонями, как-то очень жалобно при этом подвывая. Продлилось это не более нескольких секунд, после чего он вдруг упал на спину и замер, раскинув в стороны руки.

       Я с ужасом увидел, что глазные яблоки бедолаги словно кипят, исходя мелкими лопающимися пузырьками.

       Подбежавший Феликс стоял над Филиппом и беспомощно смотрел на него. Вокруг уже собралась толпа, состоящая не только из наших ребят, но и из сбежавшихся на шум аборигенов. Если мы из-за случившегося потеряли дар речи, то местные вояки возбужденно лопотали, тыча пальцами то в мертвого солдата, то в убившее его чудище. При этом мне казалось, что в их голосах проскакивают радостные нотки. Чему они радовались, я узнал чуть позже.

       Меж тем бабочка-убийца одним взмахом переместилась на лицо жертвы и накрыла его своими огромными крыльями.

       - Ах ты, тварь! - воскликнул Курт, быстрым движением пристегнул штык к стволу автомата и потянулся им к ночному монстру, желая содрать его с лица погибшего товарища.

       Однако двое аборигенов тут же схватили его за руки и принялись оттаскивать в сторону. При этом они что-то недовольно лопотали.

       - Эй, отпустите его! - возмущенно воскликнул Халиль.

       Курта отпустили только после того, как оттащили шагов на десять от трупа.

       Появился толстяк, являющийся местным командиром. Его сопровождал десяток вооруженных автоматами желтоглазых. Они оттеснили нас в сторону и окружили место трагедии, держа оружие перед собой.

       - Что-то я не понял, - протянул Логрэй, - неужели эта разноцветная тварь так опасна, что к ней нельзя приближаться ближе пяти шагов?

       - Ты же видел, что случилось с Филиппом, - ответил ему Геркулес и, глянув в сторону погибшего, неуверенно предположил: - Может, он не умер, а просто парализован?

       Я подумал, что у живого не могут так кипеть глазные яблоки, но вслух свою мысль решил не озвучивать.

       - У меня такое ощущение, будто братья по разуму чему-то очень радуются, - заявил Уиллис, подозрительно глядя на сгрудившихся вокруг места происшествия местных вояк, шумно о чем-то переговаривающихся. Их хвосты возбужденно задраны. Сами они не боятся приближаться к мертвому солдату, лицо которого по прежнему скрывает крыльями гигантская бабочка. Толстяк даже склонился над ней и с явным удовольствием цокает языком.

       Наконец-то появляются наши командиры. Лейтенант выслушивает доклад Сола о происшествии, а мастер-сержант вступает в переговоры с аборигенами.

       - Вы каким местом смотрели и слушали, когда вам рассказывали о тварях, населяющих планету? - зло обращается ко взводу офицер, выслушав Сола.

       Мы виновато молчим.

       Подходит Ратт, и лейтенант вопросительно смотрит на него.

       - Они собираются забрать труп Норисса. Говорят, что он принадлежит им по праву.

       - Что за чертовщина? - удивился офицер, - По какому еще праву? Зачем им нужен труп нашего солдата?

       - Понимаешь, Роб, старх - так называют этого летающего моллюска - тварь очень редкая, а ее яд ценится очень дорого. Труп аборигена или животного, в глаза которого старх отложил яйца, стоит и вовсе целое состояние. Как только труп начнет разлагаться, из яиц вылупятся личинки и в течение нескольких дней сожрут его вместе с костями. После чего окуклятся. При определенной температуре и влажности из куколок вылупляются взрослые моллюски. Но при низкой температуре куколки можно хранить сколько угодно долго.

       Какое-то время мы все ошарашенно переваривали услышанное.

       - Я мало знал Филиппа, - тихо заговорил Логрэй, - Но он был моим товарищем по оружию и таким же солдатом армии Конфедерации. Я бы не хотел, случись со мной такая беда, чтобы мой труп пожирали какие-то мерзкие твари на потеху этим хвостатым ублюдкам.

       При других обстоятельствах я бы посоветовал Алексу потрогать себя чуть выше задницы, но сейчас, так же, как и он, снял с плеча автомат и, взяв его наизготовку, встал рядом с товарищем. К нам присоединились остальные солдаты. Говорить больше никто ничего не стал, но на лицах читалось решительное намерение не дать надругаться над телом погибшего.

       Видя нашу решимость, аборигены напряглись и, прекратив радостное лопотание, опустили задранные кверху стволы автоматов. Защелкали затворы.

       Пронзительно-визгливым голосом завопил толстяк и, растолкав своих подчиненных, выскочил вперед, расставив в стороны руки.

       - Взвод, отставить! - не менее визгливо поддержал его лейтенант Хилл и тоже встал перед стволами готового изрыгнуть свинец оружия. - Ратт, да скажи же им что-нибудь!

       - Кому? - впервые за все время нашего знакомства я увидел мастер-сержанта растерянным. Он переводил взгляд то на нас, то на аборигенов и, наконец, заговорил с толстяком. Они переговаривались с минуту. К разговору подключились остальные вояки. Постепенно напряжение в голосах исчезло, руки, сжимающие оружие, расслабились.

       Мы, следуя приказу лейтенанта, тоже опустили стволы, однако полностью расслабляться не спешили, и решимость не отдавать тело товарища никуда не исчезла.

       Вдруг местные вояки закинули автоматы на плечо и удалились вслед за своим командиром. Цветастая тварь с лица мертвеца уже куда-то исчезла. На месте глаз Филиппа зияли черные провалы.

       - Инцидент исчерпан, - сообщил Ратт, с явным облегчением в голосе.

       - Что ты им сказал? - спросил лейтенант.

       - Объяснил, что по нашим законам тело товарища обязательно должно быть предано земле.

       - И что, они вот так вот просто согласились и ушли? - удивленно поднял брови офицер.

       - Нет, конечно. Основным доводом было то, что мертвым не нужны никакие богатства. А большинство из них, в случае перестрелки, несомненно, распрощались бы с жизнью. В общем, надо бы скорее захоронить Норисса, пока они не передумали.

       Место для могилы выбрали на удаленной от лагеря поляне. Сперва пытались копать входящими в комплект снаряжения саперными лопатками, отличающимися от привычных треугольной формой, но каменистый грунт поддавался с трудом. Ратт принес ломики. Сменяя друг друга, в течение нескольких часов мы все же выкопали могилу достаточной глубины.

       Прежде чем опустить тело, завернули его в принесенную мастер-сержантом плотную ткань.

       Геркулес с Куртом прикатили большой валун, который установили в изголовье.

       Вопреки обещанию Ратта, сразу мы никуда не отправились. Как только похоронили нелепо погибшего товарища, мастер-сержант выдал ранцы с провизией, определил очередность нести ящики с боеприпасами, и отправил нас вместе со всем этим добром в уже знакомый сарайчик, разрешив отдыхать, ничего с себя не снимая.

       Некоторое время в помещении царила тишина. Мы все еще пребывали в шоке от произошедшего. Пришло осознание того, что в этом диком мире любая травма может оказаться фатальной, ибо надеяться на то, что тебя вовремя доставят к регенерационной камере не приходится из-за банального отсутствия здесь подобных чудес галактической медицины. У нас не было с собой даже простейших индивидуальных медицинских анализаторов с инъекторами.

       - Парни, а что будет, если в пути кто-то поломает ногу, или еще что случится? - озвучил общие мысли Геркулес.

       - Надо будет задать этот вопрос командирам, - говорю, вспомнив о том солдате, который отказался идти на следующий день после высадки. - Помнится, лейтенант говорил о каком-то эвакуаторе.

       Мне никто не ответил, и на этом разговор прекратился.

       В бронежилете лежать было неудобно, не расслабишься по-человечески, а тут еще мысли всякие в голову лезут. Интересно, долго дадут поваляться перед дорожкой? И дальняя ли она будет, дорожка эта?

       На соседних топчанах ворочались товарищи. Похоже, не только мне не спалось. Оно конечно, мы и так полдня проспали, но все же...

       Поднял нас мастер-сержант, когда небо начало лишь чуть светлеть. Перед дорогой слегка перекусили лепешками, запив их водой.

       - Ратт, разреши вопрос? - спрашиваю, дожевав свою лепешку.

       - Время вопросов вышло, - резко говорит тот и все же позволяет: - Говори. Только быстро.

       - Что будет с тем из нас, кто получит ранение?

       - Разве я не предупреждал об этом? - мастер-сержант удивленно вскидывает брови. - Тогда объясню как можно более коротко и ясно. Мы не строевое подразделение. Мы - диверсионный отряд. Наша задача - пришел, набедокурил, убежал. Убежал как можно быстрее. Времени на перевязывание ран и, тем более, на транспортировку раненых товарищей не будет. Зарубите себе на носу, в нашем деле любое ранение, мешающее быстрому передвижению, означает смерть! А потому, таскать с собой медицинский комплекс попросту не имеет смысла. Вытащить занозу и перевязать порезанный пальчик вы сможете и самостоятельно, используя индивидуальные аптечки. Всем все ясно? Вопросов нет?

       - А как же эвакуатор?

       - Какой эвакуатор? - теперь брови Ратта опускаются на глаза, будто он усиленно пытается понять, о чем я спрашиваю.

       - Который вы вызывали, чтобы эвакуировать Криса, - подсказывает Феликс.

       - Я-а? - в голосе мастер-сержанта слышится неподдельное удивление. В направленных на него взорах солдат выражается не менее явное недоумение. Тут его лицо проясняется: - А, вы про ту истеричку? Я уже и забыл о нем. Тогда мы находились на подконтрольной территории - на территории государства, за воинов которого себя выдаем. Теперь - я был уверен, что вы это заметили - ситуация совершенно другая. Единственное, что вы сможете сделать для себя, или для своего товарища, в случае тяжелого ранения, это облегчить участь с помощью пули милосердия.

          

 

Глава - 8. На старте смертельной гонки

        Подошел лейтенант Хилл, и Ратт, не дав нам как следует проникнуться последними словами, рявкнул:

       - Взвод, в колонну по два становись! За мной, бегом - марш!

       Обгоняя нас, вперед пробежали все те же два аборигена, что сопровождали взвод с самого начала. Они бежали налегке, не обременяя себя ни бронежилетами, ни шлемами. С собой у местных вояк были только автоматы и подсумки с боеприпасом.

       Мы углубились в лес и перешли на шаг, ибо под кронами деревьев все еще царила непроглядная ночь. Идти приходилось шаг в шаг, буквально впритык к впереди идущему, чтобы не сбиться с тропы. Как эту тропу различали проводники - известно только им.

       Первые двое суток поднимались все выше в горы, следуя строго на запад. Лиственные деревья все чаще перемежались с хвойными породами. По ночам стало довольно холодновато, приходилось греться у костров.

       К середине третьего дня, когда миновали перевал и начали спуск, все сильнее забирая на север, из чащи выбежал один из проводников и встревожено залопотал что-то Ратту, шедшему впереди колонны. После того как Ратт посовещался с лейтенантом, мы свернули с тропы и, углубившись в заросли, остановились на поляне.

       Лейтенант объявил дневку и сообщил, что теперь будем двигаться исключительно по ночам и максимально бесшумно.

       Двигаться по еле заметным тропкам, петляющим меж деревьев, волоча на себе оружие, боеприпасы и ранцы с сухпаем, было тяжеловато и днем, а ночью и вовсе изматывало больше, чем бег с таким же грузом по заснеженным сопкам. Не могу даже примерно предположить, сколько миль проходили за ночь, но думаю, что в самом лучшем случае не более десяти. Наверняка, сказывался и разреженный горный воздух.

       В конце пятой ночи после выхода из лагеря, лейтенант Хилл объявил, что мы прибыли к месту назначения.

       - На этой дневке наедайтесь впрок, - обратился он к нам. - Далее с собой каждый возьмет только фляжку с водой и сколько сможет кубиков шоколада. Все свободное место в ранцах, подсумках и карманах должно быть заполнено патронами и гранатами. Магазины надеюсь у всех полные? Уиллис, распакуй ящик с гранатометными выстрелами.

       - Курт, что там твоя задница вещает? - прошептал Логрэй.

       - Она покрылась мурашками и молчит, - буркнул в ответ солдат.

       На этой поляне мы провели не только весь день, но и большую часть ночи. Ратт приказал Солу, чтобы тот разделил отряд на две смены, бодрствующую и отдыхающую. Бодрствующая смена не несла никакого охранения, просто находилась в боевой готовности.

       Сопровождающие нас аборигены поочередно появлялись откуда-то и о чем-то тараторили с мастер-сержантом. Тот обвешался оружием, что называется, под завязку - на каждом плече висело по ручному гранатомету, на шее наперевес ПТЛМ, плюс куча всяческих сумок и подсумков. Зато проводники по прежнему были налегке - лишь по автомату и по подсумку с магазинами.

       Как только стемнело, по деревьям начали носиться, прыгая с ветки на ветку, какие-то мелкие зверьки. Их беспокойное верещание слышалось отовсюду, и было непонятно, то ли это реакция на нас, как на непрошенных гостей, то ли это обычная ночная суматоха лесной мелюзги. А может, у них как раз сейчас был брачный период, и мы попали на ночь любовных игр. Поначалу вглядывались в ветви, пытаясь разглядеть в лунном свете ночных прыгунов, но те носились столь стремительно, что рассмотреть кого-то было бесполезно, а потому вскоре нам надоело это занятие, и мы перестали обращать на них внимание.

       - Скорей бы уже, что ли... - вздохнул, сидевший рядом Сол. - Надоело ждать неизвестно чего.

       - М-да..., - только и смог ответить я.

       Неизвестность угнетала с самого первого дня нашего добровольно-принудительного контракта. И сейчас, когда вот-вот должно было все так или иначе проясниться, напряжение достигло предела. Ребята уже давно перестали строить разные предположения, устав обсуждать даже самые невероятные из них. Однако, общее напряжение сказывалось даже на общении. Последние дни мы практически не разговаривали друг с другом. На привалах либо спали, либо молча сидели, погруженные в свои мысли. Молчали даже вечно подтрунивающие друг над другом Геркулес и Курт.

       И вот, на освещенную лунным светом поляну вышел лейтенант. Он обвешан оружием не меньше чем Ратт, с той лишь разницей, что вместо ПТЛМа у него был простой "политех".

       - Солдаты! - вполголоса, но так, что было слышно всем, начал он. - Пришел час выполнить возложенную на нас задачу. Хочу сказать, что мне позволено, на мое усмотрение, использовать вас втемную. Но, не хочу этого делать, ибо считаю каждого из вас достойным бойцом, достойным гражданином Конфедерации. Считаю, что вы имеете право знать, для чего мы здесь находимся. Наша задача - отвлечь на себя внимание противника и увести его за собой, дав тем самым настоящим спецам выполнить свою работу. Кто эти спецы, и какую работу они будут выполнять, я не знаю. Да и не наше это дело. Нашу задачу я вам обрисовал. Сложного в ней ничего нет, разве кроме того, что здесь в нас будут иногда стрелять. Но, это обычное дело для солдата, которое, как правило, не мешает, а наоборот, помогает передвигаться еще быстрее.

       Лейтенант прошелся по поляне, посмотрел зачем-то на ночное небо и продолжил:

       - Выдвигаемся через полчаса. Проверьте снаряжение, наполните фляги водой. Оставшееся время можете использовать на свое усмотрение, кто хочет, может подкрепиться, кто хочет - облегчиться.

       - Облегчиться, в смысле исповедоваться? - нервно хохотнул Курт.

       - К цели выходим как обычно, в колонну по одному, - продолжил офицер, оставив реплику без внимания. - После начала операции отходим параллельно двумя группами. Первую группу, ту, которая сегодня бодрствовала первой, ведет Ратт, вторую группу - я. Ну что вам еще сказать? Надеюсь, уроки по установке растяжек все запомнили? То, что выданные вам гранаты являются оборонительными и бросать их следует только из-за укрытия - повторять не стоит? Уиллис, проверь у каждого наличие катушки с леской. На этом все. Если у кого есть вопросы, оставьте их пока при себе - при случае зададите после благополучного окончания операции.

       Лейтенант уже сделал несколько шагов, уходя с поляны, но снова вернулся.

       - Вот еще что хочу вам сказать. Не напугать, а просто предупредить. Ратт уже говорил вам об этом, но повторю еще раз. Если кто-то попадется живьем в руки к тем фиолетовым ребятам, которые будут за нами гнаться, то учтите, что допрашивать они начинают только после того, как сделают так, чтобы пленный изо всех сил начал желать смерти, предлагая за нее откровенность. А учитывая тот факт, что аборигены не знают общегалактический язык, а никто из вас не знает местный, обмен в любом случае не состоится. Так что, старайтесь оставить одну гранату для такого случая. И... - офицер замолчал на несколько секунд. - И не стесняйтесь добить раненого товарища, если он сам не в состоянии этого сделать. Думайте о том, что вы спасаете его от мучительной смерти.

       К месту двигались не менее двух часов, соблюдая строжайшую тишину. Вел нас один из проводников. За все время я так и не научился различать сопровождающих нас аборигенов. Они и так-то были похожи, как родные братья, а ночью тем более. Второй проводник и Ратт ушли вперед.

       Наконец остановились. Впереди послышался приглушенный голос мастер-сержанта.

       - Логрэй, Симон, собрать все выстрелы к гранатометам, - раздалась тихая команда лейтенанта. - Логрэй к Ратту, Симон со мной. Будете заряжать и подавать. Вперед! Остальные, разобрались в цепь. После выстрелов из гранатометов начинаем обстрел базы противника. Отстрелять не более одного магазина. Отходить начинаем по команде. Все. Цепью-у, первая группа слева, вторая справа, вперед - марш!

       И мы, растянувшись в цепь, словно вепри, ломанулись в темноту напрямик через кусты, держа автоматы наперевес, на ходу передергивая затворы. Сделав не более десятка шагов, группа вывалилась на опушку леса, метрах в пятидесяти от которой на фоне светлеющего неба темнели какие-то здания, обнесенные ограждением из колючей проволоки. Справа и слева возвышались силуэты караульных вышек, куда и прочертили огненные линии первые выстрелы, выпущенные из гранатометов лейтенантом Хиллом и Раттом.

       После того, как полыхнули огнем караульные вышки, вскинул к плечу автомат и начал стрелять короткими очередями в сторону зданий. Мне впервые приходилось стрелять стоя, я вообще третий раз стрелял из "политеха", а потому, после первой очереди пришлось отставить правую ногу назад, сопротивляясь отдаче. Грохот выстрелов моего автомата заглушал все остальные звуки, но я видел вспышки взрывов от гранатометных выстрелов, расцветающие огненными цветами то тут, то там, на обстреливаемой территории.

       Вдруг сверху посыпались щепки, затем рядом упала ветка дерева. Прежде чем сообразил, в чем дело, голова стоявшего неподалеку от меня лейтенанта Хилла разлетелась, словно взорвавшийся изнутри перезрелый плод ядовитого солта. Еще одного бойца, не заметил кого именно, буквально смело в гущу растущих на опушке кустов. Перестав стрелять, я смотрел вокруг, не веря в реальность происходящего.

       - Олег, не спи! Спрячься! - толкнул меня подбежавший Сол. Он подошел к тому месту, где лежал обезглавленный труп лейтенанта, поднял пустой гранатомет, отобрал у бледного, так же как и я застывшего в ступоре Феликса выстрел и, толкнув Симона в кусты, в три прыжка проскочил обратно, попутно увлекая меня с собой за деревья.

       - Из крупняка лупят, гады, - Уиллис зарядил гранатомет и, выискивая цель, снова крикнул мне: - Очнись, парень! Не ссы, прорвемся.

       - Уиллис, твою мать, отходим, - рядом мелькнула фигура мастер-сержанта и вновь растворилась в предрассветных сумерках.

       - Передать всем - отходим, - крикнул неизвестно кому Сол, делая выстрел из гранатомета, после чего отбросил его за ненадобностью и подбежал к чьему-то лежащему телу. Содрал с него подсумок с магазинами и кинул в мою сторону.

       - Забери, - и, увидев, что я все еще нахожусь в ступоре, заорал, перекрывая грохот стрельбы: - Олег, русский ты придурок! Халиль, дай ему в ухо, чтобы очнулся!

       Чувствительный пинок, появившегося откуда-то татарина, подействовал на меня, как кнопка включения на робота.

       - Ты чего застыл, как молодой жеребец перед табуном кобыл? - заорал прямо в ухо Халиль, деловито навешивая на меня, брошенный Уиллисом подсумок, - Давай, отходим помаленьку.

       - А может, ломанем во все лопатки? - делаю попытку пошутить, глядя, как Сол привязывает леску к руке убитого товарища, с которого только что содрал подсумок.

       - Отходите к месту дневки, - крикнул он нам, доставая гранату.

       Когда мы добрались до поляны, там уже собрались несколько солдат.

       - Дерьмо эти бронежилеты! - раздавался крик Риппа Кашински, невысокого, вечно всем недовольного паренька. - Коллинса на моих глазах в фарш превратило - броник фиг помог. Только лишний вес на себе таскаем.

       - То просто нас из крупного калибра причесали - ему твой бронежилет , что носовой платочек, - Геркулес был на удивление спокоен и даже дышал в отличие от остальных более ровно.

       - А что мы тут торчим? - не унимался Рипп, - Надо рвать когти, парни, пока те не опомнились. Вряд ли кто-то еще подойдет из наших. Мы все, кто остался.

       - Смотри, не обделайся, а то аборигены тебя по запаху быстро найдут, - ответил ему Курт, который уже отстегнул от своего ПТЛМа пустой магазин и набивал его патронами, зачерпывая их жменями из висевшей на плече сумки, - Там еще Ратт с Уиллисом "сюрпризы" оставляют. Да может и еще кто подгребет, мало ли кто задержался в азарте.

       - Можно подумать, ты, Рипп, знаешь, куда нам улепетывать, - поддержал я Курта. - Вот куда ты собрался драпать, а?

       На поляну выскочила небольшая группа солдат во главе с Логрэем. Следом появился мастер-сержант и сразу заорал:

       - А ну быстро с поляны! Вы что, тупые крысомаки, собрались тут как на митинге! Не слышите, что ли вертушку?

       Только сейчас я обратил внимание на доносящийся сверху рокот винтов геликоптера.

       - Это за нами? - с надеждой в голосе спросил Геркулес.

       - Ага, - Курт на ходу пристегнул снаряженный магазин. - По наши души.

       - Быстрее, быстрее, - торопил мастер-сержант, глядя вверх, в сторону приближающегося рокота. - Мы же только приступили к выполнению задачи, а вас уже половину положили.

       - А что ж ты ожидал, когда сунул нас, как слепых котят в псарню? - с неожиданной для самого себя злостью, выпалил я, ломясь сквозь кусты рядом с ним.

       Тот только зыркнул из-под черных бровей и ничего не ответил. Геликоптер грохотал уже почти над головами.

       - Все к деревьям! Затаиться! По вертушке не стрелять!

       Я прижался к ближайшему стволу, пытаясь слиться с ним, хотя меня и так наверняка не было видно сверху из-за густой кроны.

       - Как дела, Олег? - к дереву с другой стороны привалился Сол.

       - Дела просто замечательные, Сол.

       Грохот боевого геликоптера отдалился к югу.

       - Уиллис, отводи группу на восток, - крикнул Ратт, как только вертолет достаточно удалился.

       Мы отходили, расставляя растяжки и оставляя ложные следы. Геликоптер еще раз пролетел над нами, заставив вновь спрятаться под кронами, и удалился в обратном направлении. Оттуда донесся звук очереди из крупнокалиберного пулемета. Возможно, кого-то из наших засекли с воздуха. Еще через несколько минут послышался грохот взрыва. Вероятно, сработал один из оставленных "сюрпризов".

       Ратт то появлялся, поторапливая нас, то снова исчезал в зарослях.

       Я первый услышал неясные голоса впереди, когда вместе с Солом и Халилем шел в головном дозоре. Тронув Уиллиса за плечо, приложил палец к губам и указал в направлении голосов. Тот тормознул остальных, заставив затаиться. Из зарослей бесшумно материализовался Ратт.

       - Идут навстречу густой цепью, - сообщил он. - Просочиться нереально. Я поставил двойной "сюрприз". Как сработает, будем прорываться с боем.

       Двойным "сюрпризом" называется растяжка, приводящая в действие сразу две гранаты, установленные на расстоянии друг от друга. Такие "сюрпризы" устанавливаются как раз в случаях, когда противник идет цепью. Одновременный взрыв двух, а иногда и трех, гранат на линии цепи наступающих выкашивает приличную брешь для прорыва сквозь нее. Именно такой "подарочек" сейчас и сработал метрах в двухстах впереди.

       - Вперед, - скомандовал мастер-сержант. - Стрелять только после визуального контакта!

       Не знаю, ждал ли кто визуального контакта, но лично я начал стрелять по зарослям перед собой сразу же, как после взрывов впереди раздалась трескотня автоматных очередей. Вот только выстрелил мой автомат одной лишь короткой очередью и тут же захлебнулся. Я какое-то время продолжал яростно давить на курок, словно пытаясь выжать из него еще хоть пару выстрелов, и, наконец, сообразил, что за все время не удосужился заменить первый магазин, не говоря уже о том, чтобы снарядить его патронами. И тут встретился взглядом с глазами противника...

       Молодой, а может и не очень, этих аборигенов не поймешь, солдат сидел на земле рядом с брошенным короткоствольным карабином, прислонившись к стволу дерева. Его большие, похожие на кошачьи, влажные глаза смотрели на меня с непониманием, словно спрашивали, мол, за что...Он держался за живот, и сквозь пальцы пузырясь вытекала такая же красная, как и у людей, кровь - а я-то думал, она должна быть фиолетовой.

       Значит, последние пули из моего автомата, выпущенные наугад, не пропали даром, решив судьбу этого солдата.

       Грудь аборигена перечеркнули кляксы пулевых попаданий, и его голова бессильно опустилась. Мимо, лавируя между стволами деревьев и стреляя на ходу, проскочил Халиль. Я пробежал мимо трупа и, опершись спиной о ствол следующего дерева, поменял магазин. Выглянув из-за дерева, едва не выстрелил на шум в кустах справа, но из них показался Курт, и я ужаснулся от мысли, что мог убить товарища. Догнав его, пристроился рядом, и дальше уже продвигались вдвоем. Стрелять не глядя я больше не решался.

       Обогнув очередной кустарник, наткнулись сразу на несколько трупов, попавшихся на растяжку Ратта. Над одним из тел колдовал Уиллис, снабжая его очередным "подарком". Сол схватился было за стоявший рядом на сошках ПТЛМ, но, узнав нас, продолжил свое занятие. И тут же его рука вновь дернулась к пулемету. Прямо сквозь кусты на прогалину, словно лоси, выломились Геркулес и Феликс. Еще через несколько секунд вслед за ними спиной вперед вышел Логрэй, постреливая на ходу в том направлении, откуда появился.

       - Под деревья! - вдруг взметнулся Сол.

       К нам вновь приближался рокот винтов геликоптера. Из-за наполнившего лес грохота выстрелов, мы его сразу не расслышали, и теперь было ясно, что он вот-вот появится прямо над нами. Все опрометью кинулись с открытого пространства. Однако вертушка зависла, не долетев до нас, и к звукам автоматных выстрелов прибавилось дудуканье крупного калибра.

       - Перебежками! Следим за воздухом! Не выпускаем друг друга из вида! Пошли! - Сол решил воспользоваться тем, что кто-то отвлек вертушку.

       Справа послышались подряд два гранатных разрыва. Рокот вертолета стал перемещаться в ту сторону. Склон постепенно становился круче. Деревья росли реже. Местность просматривалась все дальше. Но, несмотря на это, мастер-сержант вновь появился неожиданно. Он отвел нас к какому-то кустарнику, тянущемуся невысокими, но густыми зарослями вниз по склону. Там нас уже ожидали Рипп и братья Ламберы.

       Командир снова куда-то исчез, а мы, следуя его приказу, двинулись вдоль кустарника, готовые в любой момент нырнуть в заросли. И такой случай не замедлил представиться.

       Послышался шум вертушки, и мы поспешили скрыться в жестких ветках. Заметили ли сверху какое движение в кустах, или просто решили пострелять наугад, неизвестно, но геликоптер прошелся над нами, поливая кусты из пулемета. Когда шум лопастей стих вдали, я услышал чей-то хриплый крик.

       - А-а-а, дерьмо, дерьмо, дерьмо! - раздавалось из кустов справа от меня. Оттуда на четвереньках выполз Рипп. Его лицо и грудь были покрыты кровавой массой. Он продолжал ползти на четвереньках, хрипя сорванным голосом, - А-а-а...

       Уиллис схватил его за плечо и опрокинул на спину.

       - Куда тебя? - тревожно спросил он, осматривая бившегося в истерике солдата.

       - А-а-а, - продолжал выть тот, - голова Тима- а...

       - Что голова Тима? - встряхнул его Сол.

       - Тиму прямо в голову попало, - неестественно отстраненным голосом сообщил Лем. Он вышел из кустов вслед за Риппом и теперь стоял, глядя перед собой отсутствующим взглядом.

       - А-а-а... Его голова... Мне прямо в лицо... А-а-а, - продолжал бесноваться Рипп.

       - Ясно. Халиль, приведи товарища в чувство, - Сол толкнул ноющего Риппа в сторону. - Курт, боеприпасы уТима...

       - Я забрал, - не дал ему договорить Геркулес и выволок из кустов несколько подсумков.

       - Хорошо, - одобрительно кивнул Уиллис. - Давай, парни, разбирайте и двигаем дальше.

       Не успели пройти и пары сотни метров вниз по склону, как раздался грохот взрыва на том месте, где мы только что прятались от вертушки. Послышались многочисленные крики преследователей.

       - Наш подарочек сработал, - ухмыльнулся Курт и тут же пригнулся. Прямо над его головой пулей срезало ветку.

       - Ходу, парни, ходу! - крикнул Сол, протягивая леску от своего "сюрприза" к моему. Мы решили, по примеру Ратта, угостить преследователей двойным "подарком".

       Так продвигались час за часом, то ныряя в заросли, прячась от приближающейся вертушки, то вновь ускоренно отрываясь от преследователей, буквально наступающих нам на пятки. "Угостившись" несколькими "подарочками", они стали двигаться гораздо осторожнее, что и позволяло нам каждый раз вновь отрываться, после того, как нас задерживал геликоптер. Если бы с него заметили хоть одного бойца, то на этом все бы и закончилось. С вертушки просто обстреливали бы нас до тех пор, пока не подошли пешие преследователи и не добили оставшихся в живых. Но, как говорится, Бог миловал, и геликоптер проносился над нашими головами, стреляя наугад, и больше ему, так как с Тимом, не везло. Нам же стрелять по вертушке еще в самом начале запретил мастер-сержант - шанс, что повредим военную машину из "политехов", фантастически мал, а вот себя обнаружим стопроцентно. Помогло и то, что склон вновь стал более пологим, а заросли более густыми.

       Вот только Лем вызывал опасения. Находясь в шоке после потери брата, он, что называется, на автомате продолжал следовать за нами. Однако его лицо словно закаменело, а взгляд по прежнему оставался отсутствующим. Нередко кому-нибудь из нас приходилось насильно заталкивать парня в укрытие, или заставлять лечь. Он подчинялся не говоря ни слова, будто неодушевленный механизм.

       Уже в сумерках, когда делали очередной рывок влево, чтобы сбить преследователей со следа, справа раздалось два подряд взрыва.

       - Неужто еще кто из наших жив? - удивился я.

       - Скорее всего, Ратт резвится, - предположил Феликс.

       Он оказался прав. Голоса преследователей отдалились и вскоре совсем затихли. Слышны были только выстрелы из карабинов и автоматные очереди, которыми аборигены прошивали подозрительные кусты, но и те слышались все дальше и дальше.

       Уже в темноте, когда мы продолжали спуск практически наощупь, время от времени перекликаясь, чтобы не потеряться, рядом вдруг раздался голос мастер-сержанта:

       - Тормози, орлы, пока ноги себе в темноте не переломали. На сегодня бег закончен. Ищем подходящую поляну для ночевки.

       - А эти? - Тяжело дыша, спросил Логрэй.

       - Не бойся, солдат, эти не потеряются, - в голосе Ратта звучала насмешка. - Но сегодня они нас больше не побеспокоят.

       И тут с Риппом, молчавшим с того самого момента, когда Халиль заехал ему в челюсть, случилась истерика.

       - А-а-а, дерьмо! - бесновался он. - Закинули нас на погибель! Парни, вы поняли, да? Мы здесь все ляжем! Все! А-а-а, и никто нас не похоронит, и не будет нам могилок, парни! Сожрут нас черви в этой глуши. Где Тим, а, Лем, где твой брат? Где Найк, где Филипп, где другие парни?! Где?! Та-ам. Та-ам они остались. В этих чертовых дебрях. Их уже едят черви, и нас сожрут, и нас...

       Голову Риппа резко откинуло назад. Из появившейся вдруг во лбу дырочки потек темный ручеек. Ратт убрал пистолет в кобуру.

       Я тупо смотрел на падающее в кусты тело. Странно, но в душе почему-то испытывал только облегчение от того, что наконец-то прекратилась эта истерика.

       - Геркулес, заберешь у него боеприпасы, - услышал я голос Уиллиса. - Под тело подложишь "подарок".

       В его голосе звучала какая-то обыденность, будто ему ежедневно приходилось отдавать приказы подчиненным, обобрать труп товарища и подложить под него гранату... Товарища, убитого своим же командиром. Вероятно, это было связано с тем шоковым состоянием, в котором мы все пребывали после многочасовой попытки оторваться от противника, который гнал нас по поросшим лесом горам, словно стая разъяренных диких собак.

       Ночью Сол разбудил меня для несения караульной вахты. Когда смена уже подходила к концу, мне послышались приглушенные всхлипывания. Присмотревшись, под одним из деревьев, я увидел Лема Ламбера. Он сидел, зажав руками голову и, тихо подвывая, плакал.

       Я потерял семью, будучи грудным ребенком, потому не был знаком с горечью утраты родного человека. Однако, видя, как горько плачет этот здоровый парень, вдруг почувствовал какое-то стеснение в груди и подступившие слезы.

       Возможно, нужно было что-то сказать Лему, но разве существуют такие слова, которые могут заставить забыть о гибели родного брата?

       Стерев рукавом покатившуюся по щеке слезу, я отошел в сторону и, чтобы отогнать печальные мысли, принялся старательно вслушиваться в разноголосое стрекотание обитателей ночного леса.

        

 

Глава - 9. Бег по горам

       Перед рассветом мы тщательно проверили снаряжение и боеприпасы. И гранат, и патронов пока хватало, ибо израсходованные пополнялись за счет убитых товарищей. Тревожили наполовину опустошенные фляжки, но мы надеялись на то, что в пути попадется какая-нибудь горная речка. Во всяком случае, вчера пересекали парочку таких речушек, в которых и пополняли запасы воды.

       - Уиллис, - мастер-сержант поднялся, закидывая автомат за спину. - Я пойду, прослежу, чтобы наши друзья не заблудились. А ты, как только станет хоть что-то видно, уводи группу прежним курсом. Но сильно не спеши, чтобы далеко не оторваться.

       Сол кивнул, и Ратт растворился в темноте.

       - Я не понял, - Геркулес перестал жевать шоколад и уставился на Сола. - Какие такие друзья чтобы не заблудились?

       - Ты, Сегура, забыл, в чем состоит наша задача? - вместо Уиллиса ответил Феликс.

       - В чем? - уставился тот на товарища.

       - В том, чтобы отвлекать на себя противника, - ответил теперь Сол, пристегивая магазин к пулемету.

       - И сколько мы будем его отвлекать? - задал волнующий всех вопрос Курт.

       Сол не ответил, лишь хмыкнул и занялся подгонкой снаряжения, подтягивая ремни и подвязывая шнурки на подсумках. Собственно, всем и так было ясно, что ответ на этот вопрос знает только мастер-сержант, и то, не обязательно. И еще, всем было предельно ясно, что другого выхода, кроме как выполнять поставленную задачу, у нас не было, и вчерашняя расправа командира над Риппом была лишним этому подтверждением. Долго ли нам удастся выполнять задачу?... Сколько нас осталось - восемь, не считая Ратта. А еще сутки назад нас было тридцать один, вместе с мастер-сержантом и лейтенантом, плюс два местных аборигена-проводника. Куда делись местные - не знаю, но лейтенант Хилл и наши товарищи навсегда остались лежать в этих лесистых горах. И это только за один первый день... Знать бы ради чего все это...

       Следующие четверо суток нам фантастически везло. Пройдя еще с десяток километров, мы резко повернули на север и теперь двигались вдоль хребта, обходя открытые участки. Преследователи, благодаря стараниям нашего командира, не отставали. Порою, мы даже слышали их, но до огневого контакта дело не доходило. Создавалось впечатление, что они стремились к контакту с нами не более, чем мы, и если бы Ратт не раздраконивал их неожиданным выстрелом, криком, а то и броском гранаты, то аборигены давно бы предпочли потерять наш след. Напоровшись в первый день на несколько "сюрпризов", они двигались крайне осторожно, и за четверо суток раздался только один взрыв сработавшего "подарочка". Геликоптер тоже беспокоил меньше, чем в первый день. Видимо повлияло то, что двигались только по густо поросшим местам, которые не просматривались с воздуха. Мастер-сержант вел нас по заранее, судя по всему, спланированному маршруту. О том, что маршрут был спланирован заранее, говорило и то, что нам ни разу не повстречалось ни одного селения.. Зато, как минимум раз в сутки мы пересекали горные речушки с чистейшей ледяной водицей, что позволяло не страдать от жажды. А какое блаженство я испытывал, окуная в эти журчащие потоки разгоряченное лицо, плеская обжигающую прохладу на шею, и ощущая затекающие под стиснутый бронником комбез ручейки! Хотелось скинуть с себя насквозь пропитанное потом и дорожной пылью шмотье, залезть в ручей и песком отскребать с кожи двухнедельную грязь. Вспоминался капрал Юрай со своей наукой в любых условиях организовывать банно-прачечные мероприятия. Но... Но, наполнив фляжки и последний раз брызнув в лицо водой, мы продолжали свой смертельный марафон...

       Очередной благополучный, по меркам последней недели, день подходил к завершению, когда нас остановил как всегда неожиданно появившийся Ратт.

       - Финита ля комедия, - заявил он со своей обычной ухмылкой.

       - В каком смысле? - тяжело дыша, спросил Сол.

       - Впереди нас ждут, - мастер-сержант сел на вылезший из земли корень, прислонившись спиной к стволу дерева. - Похоже, вычислили маршрут и к встрече подготовились основательно. Прорваться - шансов никаких.

       - Обойти?

       - И справа, и слева открытая местность. Покрошат с воздуха как бифинийских кордов.

       Восемь пар глаз смотрели на мастер-сержанта с немым вопросом, мол, и что, командир, хочешь сказать что все, пришло наше время?

       Не буду говорить за всех, но я в тот момент не испытывал ни отчаяния, ни страха. Состояние, в котором находился, по-русски называется: "все по барабану". Это даже хорошо, что не надо больше никуда бежать, надоело...

       - Что будем делать? - озвучил общий вопрос Уиллис.

       - Выход только один - прорываться назад, - оттянув вниз бронник, Ратт распахнул шире ворот комбеза. - Группу преследования сегодня тоже усилили, и они теперь идут широкой цепью. Но вряд ли ждут, что мы вдруг начнем прорываться в их сторону, а потому, здесь шансов больше.

       - В прорыв пойдем перед рассветом? - спросил Курт.

       - Нет. До темноты еще два часа. За это время они подопрут нас вплотную к встречающим. Идем прямо сейчас, - Ратт глубоко вдохнул и с резким выдохом поднялся на ноги. - Сейчас бегом возвращаемся к кустарнику, что растет вдоль ручья, и устанавливаем "сюрпризы". Обычные не пойдут, они их практически все вычисляют, да и нам самим потом там же спешно прорываться. Поэтому, будем ставить "снайперские". Уиллис, Фаттахов, Ламбер со мной за снайперов. Каждому по два "сюрприза". После взрывов всем на прорыв. Вперед!

       Для обычной растяжки банка гранаты надевалась на воткнутый в грунт сучок подходящего диаметра так, чтобы тот давил на кнопку запала, после чего к ней привязывалась леска, или прочная нить, протягиваемая через тропу. Теперь, для освобождения запала, парням предстояло сбивать гранаты метким выстрелом в тот момент, когда преследователи окажутся в зоне поражения осколками. Потому мастер-сержант отобрал тех, кто показал лучшие результаты при ознакомлении с местным оружием.

       Вновь перейдя речушку, в которой четверть часа назад наполняли фляжки, залегли в прибрежном кустарнике. Ратт и трое стрелков двинулись дальше. Установив по паре "сюрпризов", они вернулись к нам и залегли, наводя прицелы на свои мишени.

       - Алекс, - вполголоса позвал Геркулес.

       - Чего тебе? - отозвался Логрэй.

       - Спроси у Феликса о чем-нибудь интересном. А то скучно что-то.

       - Сейчас желтоглазые друзья придут, - ответил за Логрэя Курт, - скуку сразу как ветром сдует. И будешь ты, Геркулес, веселиться как песчаный смумр, попавший на нудистский пляж Талеи.

       - А кто такой песчаный смумр? - простодушно вопросил Геркулес.

       - Смумр - это такой масусик, пытающийся вырыть норку в песке, - ничуть не задумавшись, ответил балагур.

       - А почему он на нудистском пляже веселится? - не унимался заинтересовавшийся вдруг этим экзотическим животным Геркулес.

       - А вот ты представь себя на месте смумра. Копаешь ты, значит, норку в песке. Песок, зараза, все осыпается и осыпается. А тут еще самый разгар курортного сезона, и на пляже, где ты пытаешься норку выкопать, полно народа. И ладно бы все лежали спокойно и загорали, а то все ходят и ходят, ходят и ходят, ходят и ходят...

       - Фармер, заткнись! - шикнул мастер-сержант, - Внимание! Встречаем гостей.

       Из-за деревьев доносились еле слышные голоса. Постепенно они становились все громче и яснее. Преследователи явно привыкли к тому, что мы постоянно улепетываем, потому шли, лопоча что-то на своем абракадабрском языке, ничего не опасаясь, за исключением, разве что, растяжек. Вот между стволами начали мелькать их фигуры.

       Лежащие по обе стороны от меня Сол и Халиль прильнули к прицелам.

       Я уже отчетливо видел вышагивающего гордой походкой полного аборигена с пистолетом в руке. Вторая рука была заложена за спину. Шагал он походкой крутого парня из глубокой провинции - живот выдается, зад отклячен назад, при каждом шаге нога резко от колена выбрасывается вперед. Ему бы еще вместо пистолета повесить на запястье массивный коммуникатор. Это, вероятно, командир. Справа и слева от него двигались солдаты с карабинами наперевес. Было хорошо заметно, что все их внимание направлено под ноги.

       Один из солдат остановился и начал что-то громко говорить, показывая рукой на нечто, находящееся на земле перед ним. В этот момент меня по ушам ударили короткие очереди - это сработали по "сюрпризам" товарищи. Солдат противника разметали грохнувшие практически одновременно взрывы. Через пару секунд взорвалась вторая партия "сюрпризов", "подчищая" брешь для прорыва.

       - Вперед! - вскочил Ратт. - Уиллис, держи левый фланг, Ламбер - правый!

       В первые секунды после взрывов не последовало никакой реакции со стороны противника, сказался эффект неожиданности, а может, гибель командира. Слышны были только треск сухих веток под нашими ногами, да буханье собственного сердца, отмерявшего ударом каждый шаг. Краем глаза я успел заметить, как Геркулес сдернул с мертвого аборигена ранец. Интересно, что он надеялся там обнаружить? Жратву небось...

       И тут разом со всех сторон затрещали выстрелы. Слева от меня стрелял длинными очередями Сол. Я не видел целей, но на всякий случай тоже выстрелил в ту же сторону, мало ли, вдруг повезет, как в первый раз.

       Похоже, гранаты очистили сквозной проход через цепь противника, поэтому стрельба раздавалась только с флангов, а по мере нашего продвижения, смещалась за спину. Несколько раз слышался свист пуль, счастливо разминувшихся с моей головой. Где-то за нашими спинами в глубине леса, раздался взрыв. Замечаю бегущих рядом Логрэя и Халиля. Выстрелов больше не слышно. И снова только шум шагов и буханье сердца. Неужто прорвались?

       - Кажись вертушка, - прохрипел набегу Логрэй.

       И тут же над нами пронеслись сразу три геликоптера. Рокот их винтов стих где-то позади. Значит не по наши души, и это радует.

       Еще несколько минут бега вверх по склону отняли последние силы.

       - Тормози! - услышал голос мастер-сержанта, когда уже еле перебирал ногами от усталости. - Все ко мне!

       Почти ничего не различая из-за заливавшего глаза пота, бреду на голос и, наткнувшись на собравшихся ребят, обессилено опускаюсь на землю. Все. Дальше меня не сдвинуть даже танком. И пусть Ратт пристрелит, а Уиллис заминирует. Все...

       По мере того, как восстанавливается дыхание, начинаю различать и окружающий меня мир. Вот рядом, раскинув в стороны руки и ноги, распластался Геркулес. Его грудь вздымается и опускается словно помпа, перекачивающая воздух.

       - Эй, мародер, а где твой ранец? - спрашиваю, вспомнив, как он сдирал ранец с убитого. И тут же сам поражаюсь тому, что меня обеспокоил этот вопрос. Я ведь еще минуту назад собирался помирать, и вдруг мне зачем-то понадобилось узнать судьбу какого-то ранца. Похоже, от всех этих перипетий у меня начинает ехать крыша...

       Геркулес, глянув на меня, только махнул рукой. Рядом раздалось какое-то кудахтанье. Повернув голову, вижу сидящего Курта, который смеется сквозь тяжелое дыхание. Похоже, не у одного меня проблемы с головой.

       - Ты чего кудахчешь, как курица? - спрашиваю его.

       - Ха... Да вспомнил, как Геркулес зацепился этим ранцем за сук и буксовал, пытаясь вывернуть с корнями дерево. Ох.. Х-ха-кха, - Курт вновь подавился приступом смеха. - Ой, не могу, х-ха... Глаза выпучил от натуги, из пулемета с одной руки лупит и прет, и прет, аж камни из под ног летят, будто осколки от гранаты...

       - И что? Выворотил дерево? - спросил тоже хохочущий Феликс.

       - Не-а, - Геркулес уже отдышался и мог отвечать самостоятельно. Говорил он как обычно вполне серьезно. - Лямка лопнула. Надо было мне на оба плеча надеть...

       Теперь хохотали уже все собравшиеся..

       - Это потому, что здесь грунт каменистый, - не унимался Курт. - Был бы чистый чернозем, выворотил бы дерево и пер бы с ним на прицепе.

       - Ну да, - вступил в разговор Логрэй. - Он бы им за другие деревья цеплялся. Навалял бы целую просеку.

       - Не-а, - снова серьезно возразил Геркулес. - Тогда бы и две лямки не выдержали.

       Послышался шум приближающихся геликоптеров.

       - По кустам, балаболы! - приказал Ратт, и мы, продолжая хохотать, расползлись с открытого пространства.

       Вертушки вновь пронеслись над нами в обратном направлении.

       - Все, хватит отдыхать. Пошли! - мастер-сержант вышел из-за дерева, - До темноты еще есть время, надо оторваться подальше. Логрэй, твой правый фланг. Фармер - левый. Уиллис - замыкающим.

       - А где Лем? - я только сейчас сообразил, что не вижу Ламбера.

       - Там остался, - мотнул головой в обратном направлении Халиль. - Ему в живот попало. Я потом взрыв слышал. Наверное, это он себя подорвал.

       От недавнего веселья не осталось и следа. Еще один товарищ погиб в этих чертовых горах. Кто следующий?

       Далее шли молча. Слышалось только учащенное дыхание идущих рядом. Преследователи почему-то никак себя не проявляли. То ли они сильно отстали, то ли по какой-то причине прекратили погоню.

       Утром, еще в сумерках, мастер-сержант напутствовал Уиллиса

       - Как услышишь взрывы, веди группу прежним маршрутом. Но внимательно! Я, конечно, уведу преследователей, но мало ли.

       - А как же те, которые нас поджидали в засаде, - спросил Сол. - Ты их что, тоже уведешь?

       - Думаю, что это за ними и прилетали вертушки. По времени, как раз должно было произойти то, от чего мы их и отвлекали. Если это так, то аборигенам теперь будет не до нас, - Ратт усмехнулся. - Совсем, конечно, про нас не забудут, поэтому расслабляться не стоит.

       Я продолжал вслушиваться, надеясь услышать от мастер-сержанта еще какие-нибудь ободряющие подробности, но тот молчал. Повернув голову, увидел, что Уиллис стоит в одиночестве, поправляя клапан на нагрудном кармане бронника.

       - Так это что, получается, что мы свою задачу выполнили? - задал я вопрос, обращенный непонятно к кому.

       - И можем валить отсюда? - продолжил мой вопрос Курт.

       - Черт его знает, - буркнул Сол. - Свалить еще тоже надо ухитриться. Без жратвы и боеприпасов далеко не свалишь.

       С едой у нас действительно были проблемы. Мы уже неделю питались исключительно шоколадом, запивая его водой. Может, он и был питательным, но желудки требовали более существенной пищи. К тому же, и плитки шоколада уже почти кончились. Охотиться на какую-нибудь местную дичь, понятное дело, времени не было. Да и не встречали мы тут никакой дичи. Разве что слышали иногда шебуршание в кронах деревьев да видели там какое-то мелькание. Лишь один раз ночью раздался рык неизвестного крупного зверя, но больше он никак себя не проявил.

       С боеприпасами дела обстояли не так уж и плохо, если не считать, что почти закончились гранаты, благодаря которым нам и удавалось до сих пор избегать крупных огневых контактов. Лично у меня оставалась лишь одна "банка", но я твердо решил оставить ее для себя. Каждый из нас нес с собой по шесть, а то и по восемь, снаряженных магазинов. А кое у кого еще оставались патроны россыпью в подсумках и карманах.

       - Зря это Ратт нам сказал, - печально прогудел Геркулес.

       - Что зря? - повернулся я к нему.

       - Ну, что мы выполнили задачу.

       - Так это не он сказал, а я предположил. А почему зря-то?

       - Да потому, что до этого мне все до сраки было... А сейчас выжить хочется. Ведь задача-то выполнена.

       - А разве плохо, что выжить хочется? - как никогда серьезно обратился к нему Курт.

       - Наверное, хорошо... когда есть шансы, - солдат тяжело вздохнул и, откинувшись спиной на ствол дерева, о чем-то задумался.

       Его примеру последовали и другие. Говорить ничего не хотелось. Хотелось просто расслабиться, растянув последние минуты отдыха как можно дольше.

       Глухие звуки взрывов мы услышали почти через час. Сперва донесся треск далекой автоматной очереди, а потом один за другим грохнули три взрыва.

       - Пошли, - поднялся через несколько секунд Уиллис.

       Минут пятнадцать шли вниз по склону, внимательно прислушиваясь. Казалось, редкие выстрелы приближаются, хотя, если они попались на маневр Ратта, то должны были наоборот, удаляться, уводимые им. Однако, очередной выстрел прозвучал уже настолько близко, что не осталось сомнения - мы перли прямо на врага. Более того, судя по приближающемуся шуму и гомону, преследователи не только не ушли в другом направлении, но и сами двигались как раз в нашу сторону. Мы остановились, прячась за стволами.

       - Дерьмо! - ругнулся Сол. - Что-то не срослось у Ратта.

       - Что будем делать? - спросил я. - Снова драпать вверх по склону?

       - Лично я остаюсь здесь, - подал голос Логрэй, опускаясь за валун, похожий на спину двугорбого верблюда, и ставя свой ПТЛМ на сошки между горбов. - Выпишу этим инфекционным пару сотен пилюль от гепатита.

       - От какого гепатита? - заинтересовался Геркулес, пристраивая свой пулемет за стволом странного дерева, растущего вдоль земли - темно-коричневый ствол, будто гигантский удав, вился по земле, ощетинившись редкими стрелами веток, тянущимися кверху.

       Вслед за ними и мы с Халилем опустились на землю метрах в двух друг от друга по обе стороны густого широколистого куста. Феликс с Куртом пристроились за тем же странным деревом, что и Геркулес. Сол пока стоял, всматриваясь в заросли.

       - Это такая болезнь, - меж тем объяснял Геркулесу Логрэй, укладывая подсумок так, чтобы удобно было вынимать магазины, - от которой белки глаз желтеют и крепкие напитки пить нельзя.

       - А зрачки тоже от этой болезни сужаются?

       Я невольно посмотрел на парня - неужели он и вправду задал этот вопрос на полном серьезе? Должен же быть какой-то предел наивности...

       Метрах в двухстах впереди грохнул разрыв гранаты и затрещал автомат, в ответ защелкали одиночные выстрелы из карабинов. Мы прильнули к оружию, стараясь рассмотреть хоть что-то сквозь заросли.

       - Парни, - крикнул Сол, приседая за стволом крупного дерева. - Смотрите внимательно! Возможно, из автомата Ратт стреляет. Не завалите его по ошибке.

       Он оказался прав, стрелял действительно Ратт. Но сначала на нас выскочили аборигены. Они поднимались по склону, тревожно что-то вереща и постоянно отстреливаясь себе за спину. Я недоуменно глянул на Уиллиса. Тот только пожал плечами.

       - А-а, друзья, избавим эту чертову планету от перенаселения! - заорал Курт и его пулемет разразился длинной очередью.

       Перенаселение - это дело серьезное, а потому, мы сообща поддержали Фармера. Стрелять перестали только тогда, когда сообразили, что перед нами больше никого нет. Стих хлопок последнего выстрела, и на нас опустилась та самая тишина, которую называют оглушающей. Не слышно было щебетания птиц, не шелестел листвой ветерок, не слышно было даже дыхания, ибо мы затаили его, высматривая меж деревьев противника. Тишина давила на ушные перепонки так, что хотелось заорать, лишь бы нарушить ее.

       И тут, из-за одного из кустов раздалось плачущее лопотание. Семь стволов одновременно повернулись в ту сторону, и мы вновь замерли в ожидании прояснения ситуации.

       Вот из кустов прикладом вверх поднимается карабин и отлетает в сторону. Затем, продолжая вещать что-то на своем языке, с поднятыми кверху руками появляется тощий абориген. Выйдя на открытое пространство, он опускается на колени и смотрит в нашу сторону полными слез глазами.

       Автоматная очередь, перечеркнув грудь бедолаги, отбросила его обратно в кусты.

       - А на кой черт нам пленные? - предупреждает лишние вопросы, оказавшийся за нашими спинами мастер-сержант. - Сегура, тебе пленные нужны?

       - Нет, - мотает головой Геркулес.

       - Я так и подумал.

       - Что это вообще такое было, и откуда ты появился? - задал мастер-сержанту сразу два вопроса Сол.

       - Я сам ничего не понял. Давай, выползайте из своих гнезд и пошли. И этих проверить надо, чтобы кто не стрельнул в спину, - Ратт кивнул в сторону трупов лежащих в разных позах по склону перед нами.

       - Может, у них какая жрачка есть? - предположил Геркулес.

       - Жратва есть, но не здесь, - ответил мастер-сержант. - Если не хотите, чтобы ее растянуло зверье, поторапливайтесь.

       Минут двадцать споро двигали вниз. Кроме тех аборигенов, которых мы положили без счета из засады, по пути наткнулись еще на несколько трупов. Это уже, вероятно, была работа командира. Наконец вышли на утоптанную поляну с выложенным из камней очагом посередине. Видно было, что покидали ее в спешке, или даже в панике. Повсюду разбросаны различные предметы, какие-то тряпки, ранцы, каски и даже обмундирование. Около десятка трупов разнообразили композицию.

       - Что здесь произошло? - изрекаю, глядя на два окровавленных тела, лежащих у развороченного ящика с антенной, вероятно рации.

       - О-па, а это съедобно? - Курт держал в руках нечто напоминающее большой голубец. Перед ним, на расстеленном на земле зеленом полотне, лежала целая гора этих "голубцов".

       - Ш-шьедобна-ам, - Геркулес ухитрился целиком засунуть в рот этот образец инопланетной кухни и теперь пытался запихать туда еще и кусок лепешки, которую обнаружил в валявшемся рядом ранце.

       Внутри у "голубцов" оказалось нечто вроде вареного риса, однако без малейших признаков мяса. Листья, в которые он был завернут, показались мне слегка жестковаты, но вполне съедобны.

       Пока мы с усердием наворачивали кулинарные изделия братьев по разуму, мастер-сержант поведал о том, что здесь произошло. Он подобрался к лагерю противника, когда в лесу еще царили утренние сумерки. Никакого охранения не обнаружил - вероятно, никто не ожидал нападения. Если бы Ратт как обычно пошумел в кустах, да стрельнул парой очередей, то, скорее всего, все и пошло бы по плану - аборигены кинулись за ним, освобождая нам проход, а мы тихонечко проскользнули вниз своей дорогой. Но, очень уж близко подобрался мастер-сержант к поляне, буквально забитой солдатами противника, чтобы избежать соблазна закинуть им несколько осколочных "подарочков". А потому, прострелив очередью замеченную рацию, он швырнул в ту же сторону гранату, а затем одну за другой еще пару штук в разные концы поляны. Сам тут же откатился за деревья и приготовился указывать одиночными выстрелами направление преследователям, если те вдруг заплутают. Каково же было его удивление, когда уцелевшие после взрывов всем скопом понеслись вверх по склону, стреляя в панике во все стороны. Ратт видел, что они несутся прямо на нас, но ничего не мог сделать. Он двинулся следом сперва осторожно, а потом почти в открытую, стреляя по убегающим от него аборигенам. Те отстреливались практически не глядя и продолжали двигаться нам навстречу. Когда убегающие начали падать под слитными очередями, мастер-сержант сообразил, что их встреча с нами состоялась и, чтобы самому не напороться на нашу очередь, двинулся в обход. Выйдя к нам в тыл, он понял, что с убегающими преследователями покончено, и лично поставил в этом деле точку, расстреляв последнего из них, пытавшегося сдаться в плен. Вот так, неожиданно для самих себя, охотники и дичь поменялись местами. Некоторое время, набивая желудки трофейной снедью, мы переваривали эту новость.

       - Чего ж мы раньше-то от них убегали? - первым подал голос Геркулес.

       - Тук-тук, - Курт постучал по прикладу своего пулемета. - Геркулес, сходи, открой, кто-то пришел.

       - Получается, что мы теперь можем двигаться свободно? - обратился к командиру Логрэй.

       - Некоторое время, вероятно, да, - ответил тот. - По крайней мере, до тех пор, пока их командование не обнаружит пропажу своих. Но, будем надеяться, что им там пока не до нас.

       - Значит все? - решил я уточнить на всякий случай. - Рвем когти домой?

       Ратт посмотрел на меня с каким-то странным выражением и чему-то ухмыльнулся, прищурив правый глаз. И что-то очень мне не понравилось в этой ухмылке...

       - Рвем, - наконец кивнул он. - Только рвать нам еще ой как не близко.

       - Ничего. Главное, что домой, - Уиллис отнял у Геркулеса ранец с лепешками и стал укладывать в него оставшиеся "голубцы".

          

 

Глава - 10. Джунгли

       Идти, осознавая, что никто за нами не гонится, было как-то даже непривычно. Однако мы понимали, что расслабляться особо не стоит, ведь предстоит еще немало пройти, и неизвестно, какие сюрпризы подкинет эта фиолетовая планета.

       И все же, за пару дней прошли приличное расстояние. За небольшим перевалом нашим взорам открылся необъятный лесной массив, простирающийся от подножия горы, на которой мы находились, и до самого горизонта. Местами, то появляясь, то вновь скрываясь под фиолетово-зелеными кронами, проблескивали водяные жилки, являющиеся, вероятно, руслами рек.

       Чем ниже спускались, тем теплее и влажнее становился воздух. Если до сих пор растительность, хоть и была довольно густой, но имела редкую, наполовину опавшую листву, как, по словам Феликса, бывает в жаркие засушливые годы, то теперь листья на деревьях стали более густыми и крупными, порою закрывая небо сплошным фиолетово-зеленым пологом, в котором постоянно кто-то шуршал, пищал, чирикал и кричал. Стволы деревьев стали более массивными, иногда попадались в два обхвата, а то и более. Большинство из них окутывали толстые плети лиан. Лианы свисали и с больших веток, но, не достав до земли, вновь за что-либо зацепившись, карабкались вверх, образуя петли, которые можно было использовать как качели.

       Воздух под этим лесным пологом казался будто бы тяжелее, настолько был насыщен влагой. Но, несмотря на это, нас мучила жажда. Запасы воды во фляжках подходили к концу, и никаких новых источников не попадалось. Мастер-сержант предупредил, что теперь воду из рек, текущих в долине, необходимо будет кипятить, дабы не подхватить инфекцию, которая в данных условиях могла привести лишь к одному результату.

       Ратт теперь шел вместе с нами, лишь изредка исчезая в зарослях, разведывая подозрительные места. Однажды он приволок метрового ящера, которого мы без лишних вопросов разделали и зажарили на ближайшей полянке. Мясо отдавало протухшей рыбой, к тому же было до противного пресным. Я долго жевал первый кусок, еле сдерживая рвотные позывы. Но, понаблюдав за аппетитно чавкающим Геркулесом, как-то незаметно увлекся и сам. В конце концов, как говорится, под рубашкой не видно, что там лежит в животе.

       Теперь двигались вдоль русла небольшой речушки, берега которой так густо поросли деревьями, что мы с трудом находили места, где можно было подойти набрать воду или умыться. Мутную воду кипятили прямо во фляжках. Ох и противная же она была на вкус, но жажда заставляла пить и такую.

       - Парни! Парни!

       Логрэй выбежал из кустов, куда только что отошел по нужде. По его лицу было видно, что он чем-то буквально ошарашен. Тыча трясущейся рукой в ту сторону, откуда выбежал, бедняга пытался что-то сказать, но то ли не мог подобрать слов, то ли не хватало воздуха больше чем на одно слово.

       - Там! Там!..

       - Что там? - обернулся к нему Курт. - Говори внятнее.

       - Там это ... - Логрэй развел руки в сторону.

       - Это, ну, то, что там, съедобно? - подал голос Геркулес.

       - Судя по тому, что Алекс пошел облегчиться, а желудок у него переваривает даже камни, высасывая все ценные вещества, то то, что из него там выпало, вряд ли съедобно, - хлопнул по плечу Геркулеса Курт. - Но пойти посмотреть стоит. Может, он от местной воды стал пищу в золотые слитки перерабатывать. Вот увидел и сам обалдел.

       - Пойдем, глянем на эти слитки, - поднялся Уиллис. - Старатели, мать вашу.

       То, что мы увидели, обойдя кустарник, заставило всех затаить дыхание. Сперва, мне показалось, будто это петля необычайно толстой лианы с каким-то утолщением или наростом на стволе свисает из ветвей большого дерева. Я окинул взглядом пространство вокруг, стараясь увидеть то, что так напугало Логрэя, и в этот момент краем глаза заметил, что по лиане будто бы судорога пробежала, и утолщение переместилось.

       - Ё-о! - шумно выдохнул Сол.

       - Вот это ящерка! - потрясенно прошептал Феликс.

       Ни головы, ни хвоста чудовищного ящера-удава не было видно, они скрывались в листве. Свисала лишь часть тела, утяжеленная проглоченной добычей. Примерно через каждые полметра к телу прижаты трехпалые лапы. Средний палец не менее, чем в два раза длиннее остальных, заканчивался внушительным загнутым когтем. Судя по размерам утолщения, габариты жертвы вполне соответствовали взрослому человеку. По телу удава вновь пробежала судорога, и светло-коричневые пятна переместились, словно бы обтекая находящуюся внутри жертву.

       - Ого, сколько мяса! - кто о чем, а Геркулес о жратве.

       - Нет, Сегура, этого мяса тебе отведать не удастся, - мы как обычно не заметили, откуда появился мастер-сержант.

       - Почему это? - насупился обжора, исподлобья глядя на Ратта.

       - Через пару километров река впадает в озеро, на берегу которого довольно большое селение, - мастер-сержант говорил, с интересом разглядывая ящера. - В нем полно вооруженных людей.

       - Ну и что? - не унимался оголодавший солдат.

       - Ты на эту змейку со штык-ножом пойдешь, или с саперной лопаткой?

       - Почему?

       - Почему-почему? - не выдержал Логрэй, - Да потому, что выстрелы услышат.

       - Дать ножик? - усмехнулся Ратт.

       - Не надо, - Геркулес глубоко вздохнул, опустил голову и с видом обиженного ребенка побрел к месту стоянки.

       - Эй, - окликнул его Курт, - Допустим, прибил бы ты эту колбасу. Распотрошил, а там недопереваренный человек. Ну, пусть абориген. И ты бы стал после этого есть мясо?

       Остаток этого дня и половина следующего ушли на то, чтобы десятыми дорогами обойти попавшуюся на пути деревню. Самой деревни, и даже ее признаков, никто из нас не видел, мы просто шли в том направлении, которое указывал командир. Сперва свернули на юг, утром направились снова на восток.

       В полдень Ратт приволок откуда-то охапку светло-фиолетовых побегов и сказал, что это съедобный бамбук. Устроили привал, жуя, словно коровы, этот слегка сладковатый силос.

       - Чего только не довелось отведать за последние недели, - усмехнулся Уиллис и с хрустом откусил очищенный от верхнего слоя росток. - Потом не то что никому не расскажешь, а сам себе не поверишь.

       - Ага, - поддержал Логрэй, аппетитно чавкая бамбуком, исчезающим в его рту, словно большая зеленая макаронина. - Я прямо представляю себе, как седой Геркулес сажает на колени внуков и в очередной раз рассказывает им, как пытался съесть ящера-удава, но тот, зараза, вырвался и скрылся в деревьях, унося с собой застрявший в толстой шкуре передний зуб героя.

       - Да-а-а. Такой шанс только раз в жизни выпадает, - чавкая не менее аппетитно, Геркулес повернулся к Курту: - А я бы ему только хвост отрезал.

       - Кому? - не понял тот.

       - Ящеру. Ты же вчера спрашивал про недопереваренного аборигена...

       Мы вновь шагали в указанном мастер-сержантом направлении по абсолютно нехоженым местам.

       - Слушай, Сол, - обратился я к Уиллису, когда мастер-сержант в очередной раз скрылся в зарослях. - Что если Ратта завалят? Мы ж даже не знаем куда идти.

       - На восток, - после недолгого раздумья ответил Сол. - Я уже задавал ему этот вопрос.

       - И?

       - На востоке океан. На берегу нас будут ждать.

       - Нужно выйти к тому месту, где высаживались?

       - Вряд ли. Слишком далеко на север мы ушли, - ответил Сол и, через несколько шагов как-то нерешительно добавил: - Думаю, Ратт почему-то не сказал мне всего. Но, возможно, на то есть причины.

       М-да, остается надеяться, что дорога к океану пройдет без приключений, и все мы, в том числе и Ратт, останемся живы...

       К вечеру под ногами начало чавкать, и вскоре мы вышли к болоту, по краю которого бродила серая птица на высоких ногах. Периодически она выхватывала из воды какую-то живность своим длинным клювом и, запрокинув голову проглатывала добычу. На нас птица не обратила никакого внимания.

       - Она не съедобная, - сразу предупредил вопрос Геркулеса Феликс.

       - А те?

       - А ты за ними поплывешь?

       Метрах в пятидесяти на небольшой проплешине чистой воды действительно плавала стая птиц. Подстрелить их не было никакой проблемы, но... как достать?

       - Если это те болота, о которых рассказывалось в экскурсе, то здесь должны водиться большие съедобные моллюски, - Сообщил Феликс.

       - Насколько большие? - проявил интерес Курт.

       - До полуметра, - Симон для наглядности показал размер руками.

       - Ого! А как их ловить? - загорелся энтузиазмом Геркулес.

       Остальные тоже обратили заинтересованные взоры на Феликса.

       - Они живут в иле, Но... - парень замялся и с несколько виноватым видом сказал: - Я забыл напомнить, если вы забыли, что прежде чем употребить в пищу, моллюсков следует сутки держать в чистой воде, периодически ее меняя. Это нужно для того, чтобы животное освободилось от ядовитых остатков ила, который оно пропускает через себя.

       От такого известия мой желудок возмущенно заурчал, и чтобы заглушить эти звуки, я громко спросил:

       - Куда нам идти-то? Кругом болото.

       - На север, - голос мастер-сержанта заставил вздрогнуть. Он стоял в тени причудливого дерева, поднявшегося над землей на могучих корнях почти на метр.

       Оказалось, что перед нами заболоченное русло речки, вытекающей из того озера, которое мы обходили. На юге болото впадает в крупную глубокую реку, и пройти там нет никакой возможности. На севере, у самого озера, около километра чистого русла с глубиной максимум по грудь. Туда Ратт и решил отправиться поутру. А пока, он отвел нас на небольшой сухой пригорок, на котором уже ожидал ужин в виде свежей охапки молодого бамбука.

       Вновь набив желудок бледно-фиолетовыми ростками, я долго не мог уснуть, размышляя над странным поведением нашего командира. Что-то не сходилось в его действиях. Как он мог узнать о тех подробностях, о которых поведал нам? Ратт покинул нас примерно часа за два до того момента, как мы вышли к болоту. За это время он никак не мог успеть прошвырнуться на север до озера и на юг до реки, да еще и надергать где-то этот бамбук. Допустим, он знал маршрут заранее. Но, зачем тогда было нас сюда заводить? Зачем было идти к селению, если он знал о его существовании? Или не знал? Но тогда, откуда ж теперь узнал о переправе? Надо при случае обсудить этот момент с Уиллисом. С этим решением я и уснул.

       К броду вышли только на закате следующего дня. Ратт, как назло, постоянно находился с нами, а потому, я никак не мог поделиться с Солом своими мыслями.

       Вода в речке оказалась неожиданно холодной и прозрачной, наверное, где-то рядом били ключи. Зато глубина всего по колено и лишь у противоположного берега, где течение было более заметно, дно опустилось чуть глубже.

       Далее снова двигались вдоль берега. Река с каждым днем становилась все более полноводной. Все чаще поднимались на корнях прямо из воды деревья, подобные тому, что показалось мне столь необычным на болоте. В тот раз я подумал, что вижу просто случайный выверт природы, но теперь было видно, что это целая порода деревьев, растущая на возвышающихся над землей корнях, а вернее над водой, ибо все эти монстры, кроме того, первого встреченного, росли прямо в воде.

       В заливчиках и озерцах, попадавшихся по пути, несколько раз удавалось нанизать на самодельное копье, выстроганное Геркулесом из крепкой ветки, довольно крупных рыбин. А один раз и вовсе получился настоящий пир. Халиль навскидку полоснул очередью по взлетающей стае водоплавающих птиц, и четыре тушки, запеченные в глине, украсили наш ужин.

       В тот раз мастер-сержант, неотлучно следовавший все последние дни с нами, ушел куда-то после обеда, наказав Уиллису продолжать вести группу вниз по реке. Обед у нас был ранним, ибо Геркулесу в очередной раз удалось нанизать на копьецо большую рыбину, которую мы тут же и зажарили - не тащить же ее по жаре. В путь двинулись довольные. На похвалы удачливому добытчику никто не скупился.

       - Ну, дык, это.. Со мной не пропадете, - снисходительно отвечал тот, довольно краснея. - Мне б снасть какую, я бы вас этой рыбой завалил.

       - Повезло нам, парни, что у Геркулеса нет снасти, - хохотнул Курт. - А то бы щас пришлось из завала выбираться.

       - Из какого завала? - не понял Геркулес.

       - Из-под рыбного завала. Ты ж сам сказал, что завалил бы.

       - Так я же фигурально.

       - Что значит фигурально? - разошелся Фармер. - Типа, трепанул и все?

       - Да почему трепанул? - рыболов искренне возмутился. - У нас на Афре сызмальства первым делом учат пропитание в море добывать. Да я до армии всегда больше всех рыбы налавливал.

       - А в армии?

       - Что, в армии?

       - Ты сказал, что до армии больше всех рыбы ловил. А в армии?

       - Что, в армии? - опять не понял подначки Геркулес.

       - Да хватит тебе, Курт, доводить человека, - заступился я за простодушного Сегуру. - Он нас рыбкой вкусной кормит, а ты...

       - Дык, я ж любя, ради шутки.

       - Не, я правда больше всех рыбы ловил, - не унимался раззадоренный Геркулес.

       - Мы тебе верим, - хлопнул его по плечу Сол, после чего повернулся к остановившемуся Симону: - Ты чего там разглядываешь, Феликс?

       - Странно как-то, - ответил тот, задумчиво шевеля хвостом и продолжая разглядывать какую-то яму.

       - Что там странного? - заинтересованно остановился Логрэй.

       - Тут почти метровая воронка в земле - абсолютно сухая.

       Я хотел спросить, что в этом странного, но обратил внимание на наши следы, промявшие влажную почву - они уже заполнились водой. Действительно странная ямка...

       В следующее мгновение края воронки начали стремительно осыпаться. Не успевший отреагировать Феликс неуклюже взмахнул руками и скрылся в стремительно расширяющейся яме. В ту же секунду слух резануло его истошным криком. Так не кричат с перепуга. В этом крике выплеснулась невыносимая боль и дикий ужас.

       Никто из нас еще не сдвинулся с места, а крик уже затих, словно захлебнувшись. Воронка, увеличившись не менее, чем в три раза, перестала расширяться.

       - Феликс! - первым к месту трагедии бросился Логрэй.

       - Стоять! - предостерегающе закричал Уиллис.

       Но мы уже ринулись вслед за Алексом и, окружив воронку, оторопело взирали на ужасных тварей, буквально разрывающих тело несчастного Симона. Десятки гигантских угольно-черных многоножек, длиною не менее метра и толщиной с руку, толкая друг друга, рвали плоть чудовищными жвалами. Шуршание хитиновых сочленений, треск разрываемой материи, отвратительное чавканье, хруст и скрежет сминаемых пластин бронежилета и автоматных магазинов сливались в омерзительную какофонию, побуждающую желание бежать от этого места без оглядки.

       - Дьявольские твари! - Логрэй вскинул пулемет, и некоторое время молча целился, не решаясь стрелять в останки товарища.

       Первую очередь в монстров выпустил Халиль, когда то, что осталось от Феликса, полностью скрылось под извивающимися телами. Примеру татарина последовали остальные. Несколько секунд мы старательно превращали в месиво копошащееся содержимое ужасной ловушки. Однако разорванные пулями многоножки продолжали шевелиться, будто бы даже не реагируя на обрушившийся свинцовый град. Даже отдельные сегменты, выброшенные из ямы, сучили лапками, не желая умирать.

       - Отойдите! - крикнул Сол, когда из-за опустевших магазинов стрельба прекратилась.

       Увидев в его руке гранату, мы поспешили укрыться за наиболее широкими стволами.

       Взрыв разметал тошнотворную массу по окружающим кустам, украсив их окровавленными ошметками. Кровь была явно человеческая, но вот измазанные ею куски плоти продолжали шевелиться.

       Выйдя из-за укрытия и отодвигая рукой загораживающую дорогу ветку, я случайно прикоснулся к одному из таких окровавленных сегментов, продолжающих жить какой-то отдельной механической жизнью. От этого прикосновения все мое тело непроизвольно содрогнулось, и в следующее мгновение желудок исторг под ноги так и не успевший перевариться обед.

       Я еще стоял согнувшись, когда кто-то потянул за локоть.

       - Пойдем, Олег, - позвал Сол. - Мы тут изрядно нашумели, поэтому лучше поскорее убраться.

       Спешу вслед за товарищами, на ходу меняя пустой магазин.

       Обернувшись, вижу, что сухая доселе воронка теперь заполнена грязной жижей, в которой продолжают шевелиться останки многоножек.

       Мастер-сержант не появлялся. Неужели он ушел так далеко, что не слышал звуки стрельбы и взрыва гранаты?

       Мы шли по прежнему придерживаясь русла реки. Друг с другом практически не общались. Каждый был погружен в собственные безрадостные мысли, переживая нелепую смерть товарища. Так же нелепо погиб в самом начале Филипп Норисс. Но как в подобную ловушку попался всезнайка Феликс? Возможно ли, что об этих тварях не упоминалось в экскурсе? Вряд ли. Скорее всего, имеет место быть тот самый случай, о котором говорит русская поговорка: - " И на старуху бывает проруха".

          

 

Глава - 11. Персейский крокодил

                  Из-за печального события ни у кого не возникло мысли об ужине. Однако утром общее чувство голода дало о себе знать симфонией пустых желудков. Даже воспоминания о вчерашних событиях не приглушили моего чувства голода, и потому, когда Геркулес направился с острогой к небольшой заводи, я с нетерпением последовал за ним. К нам присоединился Курт. Остальные, уверенные в удачливости рыболова, принялись собирать сухие ветки для костра.

       Лишь только подойдя к воде Сегура вдруг метнулся вправо и с силой вонзил острогу в шевельнувшуюся в мутной воде тень. В воздух взметнулся толстый буро-фиолетовый чешуйчатый хвост, длиной не менее полутора метра, и с силой ударил по воде, обрушив на Геркулеса тучу брызг.

       Не сообразив, что хвост принадлежит вовсе не рыбе, а огромной рептилии, я бросился на помощь товарищу, боясь, что он не удержит добычу. Выхватив саперную лопатку, попытался определить место, куда следует нанести удар. В это мгновение вновь взметнулся целый фонтан воды и грязи. Геркулеса отбросило на глубину, и он, упав на спину, скрылся под водой.

       Вздев для удара лопатку, я пытался хоть что-то рассмотреть в бурлящей жиже, однако безрезультатно. Заметив краем глаза, что незадачливый рыболов благополучно вынырнул, сделал шаг к болтающемуся из стороны в сторону древку остроги, по прежнему воткнутой в тело невидимой жертвы. Жертвы ли? В последнем я тут же усомнился, ибо нечто сильно ударило меня по ногам, опрокинув во взбаламученную жижу. Поднявшись на колени, стер с лица грязь и, открыв глаза, оцепенел при виде разверзшейся прямо передо мной огромной вытянутой пасти, усеянной множеством острых зубов, каждый из которых размером с палец.

       Пасть раскрылась еще шире и надвинулась на меня. Стряхнув оцепенение, бросил в нее лопатку, одновременно отпрянув, перевалившись с колен на пятую точку. Рептилия со стуком захлопнула гигантские челюсти, и я увидел два широко расставленных желтых глаза с узкими трещинками черных зрачков. Если бы не россыпь красных пятен по краю, то схожесть с глазами аборигенов была бы абсолютной. Однако об этом я подумал позже. А сейчас попытался вскочить с намерением убежать от фиолетового монстра. Но правая рука скользнула по илистому берегу, и я, не успев как следует утвердиться на ногах, снова ухнул в воду, зажмурив глаза от брызнувшей в лицо грязи.

       Протирая глаза, услышал над головой треск автоматной очереди и частые глухие удары впереди, будто стук вонзающихся в дерево пуль. Прозрев, успеваю увидеть, как пуля рвет ноздрю монстра. И тут рептилия резко развернулась. Если бы я остался лежать в воде, то хвост рептилии мог пройти над моей головой. Но я сделал очередную попытку подняться, и потому был выброшен на берег чудовищным ударом. Повезло, что удар пришелся в предплечье, а хвост у твари оказался не очень жестким. Попади такая оплеуха в голову, вряд ли бы выдержали шейные позвонки. А так наиболее чувствительным - до потемнения в глазах - оказалось приземление на твердую почву.

       - Уйдет! - пронзительный крик Геркулеса слился со звуком новой очереди.

       - Да помогите же! - снова воззвал Сегура, когда я только начал восстанавливать дыхание после нокдауна. - Курт, скорей! Его течением уносит!

       Глянув в сторону реки, увидел, что Геркулес изо всех сил старается удержать древко своей остроги, воткнутой в невидимого под водой монстра. Но несмотря на все усилия, парень с каждой секундой продвигается все глубже, вслед за тянущим тушу течением.

       Поднимая тучи брызг, на помощь товарищу бросается Курт. Несмотря на продолжающееся головокружение, поднимаюсь и, гонимый неожиданным азартом, спешу за Фармером. Мелькает мысль, что в воде могут быть еще монстры, и сразу теряется в вихре эмоций, когда понимаю, за что мы с Куртом тащим мертвую рептилию - мы уцепились за четвертьметровые когти трехпалой чешуйчатой лапы. Даже не хочу представлять, что было бы, врежь зверюга мне не хвостом, а этим коготком...

       Наконец-то подоспели остальные товарищи, и уже вшестером мы кое-как вытягиваем добычу на сушу.

       - Во! А я еще на станции, когда просматривали экскурс, говорил, что неплохо бы поохотиться на этого красавца, - возбужденно вещал Геркулес, глядя на монстра вожделенным взглядом. - Это же настоящий персейский крокодил. Только фиолетовый.

       - Ты охотился на таких? - с уважением в голосе спросил Халиль, обходя почти четырехметровую тушу.

       - Нет, - признался любитель крокодилов. - Недалеко от моего дома есть крокодилья ферма. По малолетству бегал туда с друзьями посмотреть и помечтать, что когда-нибудь разбогатею и смогу заказать персейский бифштекс. И надо же - моя мечта сбылась!

       - Разбогател? - удивленно поднял брови все еще тяжело дышащий Курт.

       Вкусить мясо фиолетового крокодила получилось только ближе к полудню. Сол опять забеспокоился, что на звуки выстрелов могут нагрянуть нежелательные гости, потому надо скорее покинуть место удачной охоты.

       Разумеется, о том, чтобы тащить с собой всю тушу, не могло быть и речи. Решили нарезать столько мяса, сколько сможем унести. Геркулес не мог сказать, какая часть монстра наиболее предпочтительна для употребления. Посовещавшись, пришли к общему мнению - резать хвост. И тут столкнулись с проблемой - удивительно, как Сегура ухитрился пробить шкуру рептилии заостренной палкой, но ножам она почти не поддавалась. Промучившись несколько минут без особого успеха, поняли, что процесс может растянуться надолго.

       - Пилу бы, - произнес с сожалением Логрэй.

       - А это чем не пила? - поднял ПТЛМ Халиль. - Отойдите ка от пациента.

       Прорезать развороченную пулями плоть оказалось гораздо легче, и вскоре мы двинулись в путь, поочередно неся нанизанные на шест три увесистых куска, сочащихся малиновой кровью. Наши желудки, ощущая близкое наличие калорийной пищи, практически рычали от негодования, но Сол был прав - лучше убраться подальше от того места, где нашумели. О том, что для приготовления пищи придется разводить костер, дым которого тоже может привлечь внимание, как агрессивных аборигенов, так и неведомых хищников, предпочитали не думать - не есть же сырое мясо?

       Честно говоря, я ожидал, что мясо окажется жестким, а по вкусу будет напоминать того ящера, которого приносил Ратт, и потому приятно удивился, отведав нежные кусочки, поджаренные на гибких прутиках прибрежного кустарника.

       - М-м-м! - восхищенно промычал Курт и, прожевав, добавил: - Геркулес, в следующий раз я первый брошусь на крокодила!

       - Хорошо, - простодушно согласился тот. - Зря мы так мало взяли с собой. Надо было отрезать еще кусочек.

       - Оно и это пропадет к вечеру по такой-то жаре, - с сомнением произнес Логрэй.

       - А если все обжарить? - высказал я предложение. Будет искренне жаль лишаться такого чудесного продукта.

       - Если до вечера не пропадет, тогда и будем обжаривать по очереди во время ночного дежурства, - прервал дискуссию Уиллис. - А сейчас двигаем дальше.

                   

 

Глава - 12. Засада

       Мы не отошли от места дневки и сотни шагов, когда прозвучал выстрел, и шедший впереди Курт осел с простреленным горлом, из которого с хрипом вырывались кровавые пузыри. Следующие два выстрела, прозвучавшие дуплетом, отбросили в заросли Сола.

       - Сол! - я кинулся к товарищу, оттолкнув стоявшего на пути Логрэя, но фонтан щепок, выбитый очередной пулей из ствола дерева прямо перед лицом, заставил меня непроизвольно отпрянуть.

       - С-суки! - я перечеркнул очередью кусты, из которых раздавались звуки выстрелов, Твари!

       Автомат щелкнул, выплюнув последний патрон, но листья и ветки впереди продолжали разлетаться под градом пуль, которые посылали из своих стволов Логрэй, Халиль и Геркулес. Они, так же как и я, стояли на открытом месте, презрев, надоевшую за последние недели, смерть. Да пошла бы она... Заменив магазин, просто пошел вперед, стреляя веером перед собой. Я не видел, как упал Логрэй, просто в какой-то момент понял, что рядом остались только Халиль и Геркулес.

       - А-ха-ха, смотри, Олег, они нас боятся! - закричал Геркулес, сменяя магазин, и я впервые услышал, как хохочет этот вечно спокойный парень. Его смех передался и мне.

       - А-ха-ха, с-суки, ссыте когда страшно?! - орал я, стреляя в спины выпрыгивающих из укрытий и пытающихся убежать желтоглазых вояк, нервы которых не выдержали вида трех озверевших придурков, прущих во весь рост прямо на их пули.

       Рядом что-то кричал про какого-то шайтана Халиль.

       На этот раз патроны в наших магазинах кончились почти одновременно. Ответных выстрелов слышно не было, и как обычно в таких случаях бывает, по ушам буквально ударила тишина, в которой клацанье сменяемых магазинов и взводимых затворов звучали почти громоподобно.

       Сзади грохнул взрыв. Обернувшись, увидел, что мы прошли не менее сотни метров. А казалось, будто сделали всего с десяток шагов. Теперь почти бежали назад, держа перед собой стволы и готовые в любой момент открыть огонь. На ходу краем глаза отмечал лежавших то тут, то там убитых аборигенов. Их позы говорили о том, что все они были застрелены в спину, пытаясь убежать от нас.

       Немного не добежав до того места, где нас застали вражеские пули, наткнулись на истерзанное осколками тело Алекса Логрэя. Рядом два трупа местных, и метрах в трех, лицом вниз лежал мастер-сержант.

       - Алекс, - Геркулес стоял над тем, что осталось от Логрэя, и по его щекам катились крупные слезы. - Алекс...

       - Сол! - Я рванул к тем кустам, куда пуля отбросила моего земляка. Курт так и лежал с разодранным пулей горлом, подогнув ноги и крепко держа обеими руками автомат. Его остекленевший взгляд был направлен куда-то поверх деревьев.

       А вот Уиллис был жив! Он сидел на земле и, кряхтя и придушенно кашляя, сдирал с себя бронник.

       - Сол, ты как, в порядке?

       - В по... ой... в порядке, - у него словно бы после каждого слова перехватывало дыхание. - Только ни дыхнуть, ни пернуть, ой ё.. Ребра либо отбиты, либо сломаны, фух.

       - Фигня, Сол, щас перетянем чем-нибудь потуже, и попрешь как ни в чем не бывало, - пытался я успокоить не столько его, сколько себя, присев рядом. - Мне еще в резервации один раз в драке ребра зашибли, так такая же фигня была. Я целый месяц ходил эластичным бинтом перетянутый.

       - Как там осталь...ные? - кряхтя и морщась спросил Уиллис.

       - Курта сам видишь, - вздохнул я. - Там дальше Логрэй с Раттом лежат..

       - И Ратт тоже?

       - Ратт живой, - к нам подошел Халиль. - Стонет там лежит.

       - Парни, надо Алекса с Куртом похоронить по-человечески. Пусть хоть они... - не договорив, Геркулес закинул пулемет за спину и расчехлил саперную лопатку. Я тоже потянулся за лопаткой, но услышал задохнувшийся вскрик Уиллиса и, обернувшись, увидел его выпученные от боли глаза, глядящие куда-то мне за спину. Туда же был направлен ПТЛМ, который Сол уже успел схватить. Еще ничего не сообразив, я из положения сидя словно лягушка скачком отлетел в сторону, разворачиваясь на лету. Шагах в десяти стоял низкорослый абориген, в облике которого было что-то знакомое. Одной рукой он держал за лямки странный аппарат, состоящий из двух продолговатых баллонов - большого и, прикрепленного к нему маленького. Второй рукой он направлял на нас металлическую трубу на деревянном прикладе, соединенную гибким шлангом с баллонами. На конце трубы курился маленький огонек, словно в газовом резаке.

       - Чиф, - улыбнулся абориген, переступив кривыми ножками.

       Грохнул короткой очередью пулемет Уиллиса и одновременно, из направленной на нас коротышкой трубы вырвался огненный змей. Пули из ПТЛМа смели огнеметчика, но струя жидкого пламени ударила в ствол дерева прямо над моими ногами, обильно обдав их огненными брызгами.

       - А-а-а!.. - как будто тысячи жалящих насекомых одновременно впились в мои нижние конечности. - А-а-а!

       Кто-то чем-то сильно врезал по моим ногам. От боли я уже не мог даже кричать, только хрипел и катался по земле.

       - Придурок, ты ж бронником ему ноги переломаешь! - орал кому-то Халиль.

       Как потом я узнал, Геркулес, увидев мои объятые огнем ноги, схватил первую попавшуюся вещь, чтобы сбить пламя. Этой вещью оказался скинутый Уиллисом броник. Хорошо, Халиль вовремя его окрикнул, и Сегура успел долбануть только один раз, а то перекрошил бы мне все кости, пока сбивал пламя. В конце концов, он ухитрился, поймав поочередно мои ноги, стянуть горящие сапоги, затем придавил меня к земле, сев сверху, и просто содрал уже почти сгоревшие штаны.

       Потом я сидел с голыми, обильно покрывшимися волдырями ногами и, раскачиваясь из стороны в сторону, стонал. Сидевший неподалеку Уиллис, морщась, перетягивал себе грудь каким-то тряпьем. Еще чуть дальше, на небольшой полянке, Халиль и Геркулес рубили саперными лопатками корни деревьев, копая могилу для погибших товарищей. Благодаря большой влажности и отсутствию ветра, струя из огнемета не стала причиной лесного пожара. Огонь сполз с сырого ствола и продолжал чадить черным дымом у его подножья.

       Вот кто-то хлопнул меня по плечу.

       - Олег, - услышал я голос Сола. - Надо до темноты уйти отсюда подальше.

       - На вот, одень. Штаны чуток великоваты, но тебе сейчас самое то, - это Халиль поставил передо мной пару стоптанных сапог и положил на них свернутые штаны, и добавил: - Это Курта. Он, наверняка, не был бы против.

       Я тупо смотрел на подношения товарища.

       - Олег, ты это... - продолжил тот, замявшись. - Ну, короче, помочись себе на ноги.. Говорят, помогает от ожогов...

       - Спасибо, Халиль, - я начал подниматься, держась за ствол молодого деревца.

       Последующие дни слились для меня в один адский кошмар. Ноги будто бы все еще были объяты пламенем, и я, наверное, давно бы отказался куда-то идти, если бы неподвижное состояние не было еще более невыносимым - ходьба хоть как-то притупляла боль. А по утрам... У меня просто нет слов, чтобы описать те утренние ощущения, когда ткань штанин, присохшая за ночь к язвам ожогов, начинала при движении отрываться вместе с запекшимися коростами... В глазах при этом темнело, слезы и пот катились градом, а язык самостоятельно вспоминал почти забытый мною родной русский язык, со всеми его красочными эпитетами и оборотами.

       Но известно, что человек ко всему привыкает. И к боли, если она постоянная, тоже. Через двое суток я, хоть и сквозь пелену боли, начал обращать внимание и на окружающий мир. Мы по прежнему продолжали двигаться на восток. Уиллис шел, сгорбившись, словно старый дед, опираясь на срезанную палку. Его грудь была туго перетянута полосками ткани грязно-песочного цвета, вероятно нарезанными из одежды одного из напавших на нас аборигенов. Вместо ПТЛМа Сол был теперь вооружен автоматом Курта - все ж более легкая ноша.

       Халиль с Геркулесом тащили носилки с мастер-сержантом, сделанные из двух жердей, перевязанных снятым с убитых тряпьем. Кроме того, они увешаны подсумками с боеприпасами и флягами с водой, запас которых увеличился за счет трофеев.

       Ратт уже пришел в себя, но, хотя никаких серьезных ран кроме ушибов и царапин на нем не было, каждый раз, при попытке подняться, у него начинала кружиться голова, и выворачивало желудок. Вероятно, это была сильная контузия.

       На стоянках Халиль кипятил в трофейном котелке воду, замешивал в ней золу из костра и протирал этой жгучей жижей мои ожоги, вызывая очередной всплеск красноречия.

       - Лучше б Геркулес тогда отбил мне их бронником Сола, - стонал я. - Или б вообще отрубил саперной лопаткой... уй, мля!

       - Не-е, - возражал Геркулес, наблюдая за экзекуцией. - Тогда бы нам тяжело было тащить кроме Ратта еще и тебя.

       - Лежи, не дергайся! - усмехнувшись заявлению товарища, сказал мне татарин. - Зола она может и не способствует заживлению, зато дезинфицирует от всякой заразы. А то подхватишь какую-нить гангрену, а у нее запах такой, что идти рядом с тобой будет неприятно.

       - Да ладно те. От нас и так уже запах хуже любой гангрены.. Ой, мля! Да аккуратней ты, садюга..

       Река, вдоль которой мы шли, становилась все более полноводной. А после того, как в нее влился приток, противоположный берег и вовсе затерялся. Да собственно, берегов-то как таковых и не было. Был лес причудливых деревьев, меж вздыбленных корней которых струились мутные струи воды.

          

 

Глава - 13. Океан

       Однажды проснувшись утром, мы обнаружили, что вокруг все затоплено. Сухим оставался лишь бугор, на котором устроились на ночь.

       - Что, к дьяволу, еще за наводнение? - растерянно озираясь, произнес Уиллис.

       - Прилив, - мастер-сержант самостоятельно встал. Ему явно было лучше.

       - Прилив? - хором переспросили мы.

       - Какой такой прилив? - уточнил вопрос Халиль.

       - Обычный прилив... Че-ерт, - Ратт сделал шаг и, схватившись за голову, осел на землю.

       - Мы почти пришли, - сказал он после минутной паузы, видя, что мы продолжаем смотреть на него в ожидании ответа. - Это океанский прилив заставил реку разлиться. Думаю, что до того места, где она впадает в океан, не более суток... Ну, двое суток, для нашей инвалидной команды.

       Так и получилось, к заливу, в который впадает река, мы вышли в конце вторых суток. К обеду следующего дня, протопав несколько километров по песчаному берегу, добрались до хижины, одиноко стоявшей под склонившимися над ней пальмами. Подобный вид можно видеть на рекламных проспектах современных туристических фирм: изумрудные волны, песчаный берег, высокие пальмы и чистое безоблачное небо. Преобладающий в этом мире фиолетовый оттенок ничуть не портил картину. Вот только пятерка еле плетущихся оборванцев, увешанных оружием и не обращающих внимания на райские пейзажи, никак не вписывалась в райскую композицию.

       - Пришли, - выдохнул мастер-сержант. Последние двое суток он шел самостоятельно, лишь иногда опираясь на плечо Геркулеса.

       - И что теперь? - спросил его я. - Будем робинзонить в этой хижине?

       Не обратив внимания на мою реплику, он прошел внутрь. Мы проследовали за ним. Пол в жердяной избушке оказался покрыт сухими пальмовыми листьями, на которые мы тут же и попадали.

       Опустившись на колени, Ратт разгреб листья в правом от входа углу и принялся тыкать в песок ножом. Наконец нож заскрежетал, упершись во что-то. Раскопав песок, мастер-сержант вынул металлическую коробку. Покрутив ее перед глазами, он куда-то нажал, раздался сухой щелчок, и коробка открылась. Отбросив ее обратно в угол, Ратт теперь рассматривал черный цилиндр. Вот он потянул за шарик, торчащий из цилиндра, и вытянул за него метровую телескопическую антенну. У основания антенны тут же замигал красный светодиод.

       - Все, - со вздохом облегчения произнес командир, поставил цилиндр на песок в разворошенном углу и, раскинув руки в стороны, растянулся на листьях, уставившись в жердяной потолок. - Финита ля комедия.

       - А оно не взорвется? - подал голос Геркулес, заворожено глядевший на мигающий огонек.

       - Не взорвется, - ответил Ратт, затем поднял голову и, глянув на радиомаяк, добавил: - Хотя, хм, это было бы вполне логично... Но не взорвалось же...

       Мы лежали на песке, наблюдая, как за деревья опускается диск местного светила. Наши вещи, постиранные заботливым Геркулесом, сушились рядом. Перед нами лежали три автомата, и стоял на сошках ПТЛМ - как-то не вверилось в царящую вокруг идиллию.

       - Парни, - решил я задать неожиданно пришедший в голову вопрос. - Кто знает, как погиб Логрэй?

       - Что значит, как погиб? - уставился на меня Сол.

       - Я видел, как он упал, - сказал Халиль. - Его отбросило, как и Сола. Наверное, тоже в грудь попало.

       - А что потом было? - снова спросил я.

       - Потом граната взорвалась. А когда мы подбежали... Ну, ты сам видел.

       - Кто взорвал гранату? И как рядом оказался Ратт?

       - Ты на что намекаешь? - подал голос Уиллис.

       - Ни на что не намекаю. Просто разобраться хочу, - я присел и подул поочередно на свои ноги, будто мог таким образом остудить жжение в ранах. - А огнеметчика вы узнали?

       - Блин, точно! - Сол тоже сел. - Это ж тот вояка, что звал нас обедать. А я-то думаю, что он сказал такое, прежде чем огненную струю пустить?

       - Чего-то я ничего не пойму, - озадаченно проговорил Халиль.

       - Послушайте, - вмешался в разговор Геркулес. - Может, ну их к ягуантам, эти понимания, а? Мы ж простые солдаты, верно? Ясно, что нас используют, как хотят. А от понимания этого может только хуже стать. Ребят-то не оживить, это точно... Давайте лучше о чем-нибудь хорошем поговорим, а? О доме, о девушках, о подводной охоте, а? Знаете, какая у нас на Афре отличная подводная охота?

       - И то верно, - согласился с ним Халиль. - Не забивай, Олег, себе и нам головы подозрениями. Ратт включил маяк, значит за нами должно что-то приплыть, или прилететь. Давай, расслабься и отдыхай. Вряд ли когда еще удастся полежать вот так под пальмами на берегу океана.

       - Ага, расслабься, мля, - я со стоном вытянул ноги. - Кто-нибудь будет жареные окорочка?

       - Где? - встрепенулся Геркулес.

       Уиллис закудахтал, держась за ребра, старательно сдерживая смех.

       - Вот, - я ткнул в свои ноги.

       - Не, я не буду, - отказался разочарованный Сегура и начал натягивать штаны. - Пойдемте спать, темно уже. Мастер-сержант небось десятый сон смотрит.

       Из-за боли в ногах долго не мог уснуть. Если и удавалось провалиться в дрему, то малейшее движение отдавалось такой жгучей болью, что я со стоном просыпался. Даже удивительно, как ухитрялся спать прошлые ночи? Наверное, сказывался изматывающий марш. Возможно, не надо было мочить раны океанской водой, но терпеть грязное тело было уже не менее невыносимо, чем боль от ожогов.

       Очнувшись очередной раз, услышал чьи-то голоса. Товарищи мирно сопели рядом. Не было только мастер-сержанта. Похоже он с кем-то разговаривает, и явно на общегалактическом. Сдерживая стон и обливаясь слезами, хлынувшими из глаз, как только начал шевелить ногами, срывая присохшие к штанам коросты, подполз к дверям и прислушался.

       - Слизь крысомаки! - зло шипел кто-то. - Ты зачем их привел? Или тебе не вдалбливали, что ты должен вернуться один?!

       - Виноват, - послышался тихий голос Ратта. - Только это не я их привел, а они меня принесли. Я малость контужен был, и еще головой об дерево приложился.

       Осторожно выглянув, я увидел старого знакомого лысого майора, который сопровождал нашу команду вплоть до отправки на эту планету. Перед ним, словно провинившийся школьник, стоял мастер-сержант.

       - Виноват, говоришь? - снова зашипел лысый. - Принесли, говоришь? А дорогу сюда они сами нашли? А маяк тоже сами догадались активировать? У-у, отрыжка малагарды, мало ты башкой об дерево приложился. Как был тупым саитянином, так и остался.

       И тут майор нанес резкий удар Ратту в челюсть. Тот рухнул как подкошенный и, обхватив руками голову, застонал.

       - Лежи тут, - лысый пнул мастер-сержанта в бок, и тот свернулся в позу эмбриона. - Я пойду, отправлю пока сопровождающих назад, им тоже лишнего знать не надо. Потом вернусь и разберусь с твоими ягуантами. А может, заодно, и с тобой...

       Майор скрылся в предрассветных сумерках. Забыв про боль, я переваривал услышанное. С кем и как он собирался разобраться, не вызывало сомнений. Теперь все встало на свои места. И с последней засадой все стало понятно. Только вот что-то не срослось у Ратта, и поэтому мы все еще живы. И возможной причиной этому был Логрэй.

       Я с ненавистью глянул на стонущего мастер-сержанта и тут услышал сквозь шум прибоя звуки работающего мотора. Черт, надо что-то делать! Что? Рванулся к ребятам и тут же упал, ноги свело от боли. Ползком добрался до товарищей.

       - Сол! Халиль! Парни! - я толкал их, пытаясь сообразить, где находится мой автомат. Хотя снаружи уже рассвело довольно прилично, в хижине все еще царила темнота.

       - А? Что? - первым встрепенулся Геркулес, машинально схватив ПТЛМ.

       - Что? За нами приехали? - поинтересовался Уиллис зевая.

       - Да, приехали. Щас убивать будут, - я, наконец, увидел свой автомат прислоненный к стенке рядом с тем местом, где спал. Там же лежали подсумки и фляга.

       - Кто?! - Сол тоже потянулся за автоматом.

       - Проснулись, герои? - раздался за спиной голос майора.

       Прозвучал хлопок пистолетного выстрела, и Сол упал, так и не дотянувшись до оружия.

       Следующий выстрел опрокинул начавшего подниматься Халиля. Из темного провала, появившегося на месте его левого глаза, вытекла черная струйка и быстро заполнила ушную раковину.

       Я рывком кинулся к своему автомату, и в этот момент вслед за очередным пистолетным выстрелом коротко рыкнул ПТЛМ Геркулеса.

       Обернувшись уже с оружием, увидел только торчащие в дверном проеме подошвы сандалий - майора выкинуло очередью наружу. Сегура лежал с залитым кровью лицом, его руки продолжали сжимать пулемет.

       - Парни! Сол! Халиль!! Геркулес! А-а-а, суки-и! - я выбежал из хижины, пнув по дороге тело майора, и, чуть не свалившись от резкой боли в ногах, посмотрел на то место, где еще пару минут назад лежал Ратт. Мастер-сержанта не было. - Убью, с-су-уку!

       Обведя стволом вокруг и не увидев никого, обессилено опустился на песок. Глаза заволокло слезами. Хотелось орать... нет, даже не орать - выть. Да, именно выть. Выть от тоски и бессилия, от безысходности.

       Из хижины послышался стон. Кто-то живой?! Бросив автомат, на четвереньках заскочил внутрь. Халиль лежал в той же позе. А вот Геркулес обеими руками держался за голову. Однако стонал не он, а свернувшийся калачиком Уиллис.

       - Геркулес! Сол! Парни, вы живы?! - я кидался то к одному, то к другому, не зная, что делать и как им помочь.

       - Что это было? - сдавленным голосом произнес Уиллис, разогнувшись, но продолжая держаться за грудь.

       - Куда тебя? - я с клонился над товарищем и схватил его за плечи.

       - Ой! Да не тряси ты меня! - задыхаясь, взмолился тот. - Мне опять в броник прилетело.

       Только тут до меня дошло, что Сол вновь отделался ушибом. В последние дни он приспособил броник в качестве стягивающего отбитые ребра корсета, что и спасло ему жизнь.

       Я бросился к Геркулесу. Черт, куда же его ранило? Все лицо залито кровью. И даже нечем перевязать. Схватил фляжку и, осторожно убрав его руки, ополоснул лицо водой. На скуле под левым глазом кожа была вспорота к виску, между краями раны белела кость, вместо уха болтались рваные ошметки. Ё-о... Чем же перевязать? Я кинулся к телу майора и, содрав с него китель, вспорол ножом оказавшуюся под ним синюю майку. Разрезав ее на полоски, еще раз обмыл лицо Геркулеса и кое-как перебинтовал.

       - Спасибо, - вдруг прошептал он.

       - Что? - переспросил я, наклонившись к его губам.

       - Спасибо, Олег, - снова прошептал Сегура, когда я уже решил, что он бредит.

       - Все будет отлично, Геркулес. Вы пока полежите тут, хорошо? Я Халиля похороню и вернусь.

       - Да что случилось-то? Что с Халилем? - чуть ли не со слезами в голосе потребовал объяснений Уиллис.

       Решив, что спешить некуда, я рассказал товарищам о подслушанном разговоре.

       - А где Ратт? - осведомился Сол.

       - Исчез куда-то, - пожал я плечами и тут же сообразил, что пока не прояснится вопрос с мастер-сержантом, следует быть начеку.

       Выглянув из хижины, увидел брошенный автомат на том же месте, опрометью бросился к нему и, уже держа оружие в руках, осмотрелся вокруг.

       - Похоже, поблизости его нет, - сообщил, вернувшись к товарищам.

       - Что будем делать? - задал вопрос Сол.

       - Ты за командира - тебе и решать, - я не задумываясь свалил ответственность на Уиллиса. - А я все же похороню Халиля. Вы тут держите оружие при себе.

       - Я помогу тебе, Олег, - попытался подняться Геркулес и тут же снова опустился на пальмовые листья, сообщив со стоном: - что-то в глазах потемнело, и по голове как кувалдой врезали.

       Уиллис с трудом сел, хотел что-то сказать, но, болезненно поморщившись, лишь вяло махнул рукой и с трудом выдавил:

       - Иди.

       Легко сказать - иди. Халиль был рослым парнем, а сил во мне почти не осталось. Однако я решил оттащить его тело подальше от берега, чтобы похоронить в тени пальм. Оказалось, что пальмы растут лишь на опушке довольно густого леса. Углубившись в заросли, обнаружил полянку, показавшуюся достойной, чтобы на ней покоился мой соотечественник - русский татарин Фаттахов Халиль.

       Расчехлив саперную лопатку, принялся копать. Почва здесь хоть и была песчаной, но настолько густо поросла корнями, что кое-как углубившись на полметра, выбился из сил и упал на край ямы. Ужасно хотелось пить, но фляжки с водой остались в хижине, а идти туда не было сил. Так и лежал, уткнувшись лбом в землю, пока не услышал над собой радостное лопотание. Скосив глаза, увидел грязные фиолетовые пальцы ног, торчащие из стоптанных сандалий. Нога поднялась и ткнула меня в плечо. Снова послышалась чирикающая речь аборигенов.

       Э-эх, до автомата не дотянуться, а единственная граната непредусмотрительно оставлена в хижине, в подсумке... обидно... Я приподнялся, сел на край ямы и огляделся. Надо мной стоял желтоглазый вояка, вооруженный "политехом", висящим на шее. Метрах в пяти, над телом Халиля, стоял еще один абориген, его автомат висел на плече дулом вниз. Оба были одеты в форму песочного цвета, в которой ходили наши "друзья", для помощи которым нас забросили на эту дьявольскую планету.

       - Откуда ж вы тут взялись, с-суки? - процедил я сквозь зубы, покрепче сжимая рукоятку саперной лопатки.

       Стоявший надо мной абориген снова что-то зачирикал и, широко улыбнувшись, поставил ногу мне на плечо.

       Резким движением, собрав все силы, вгоняю лопатку ему в пах...

       Что-то противно чавкнуло, потом хрустнуло. Бедолага даже не закричал. Он лишь зашипел как-то по-змеиному и, выпучив глаза, начал оседать. Автомат, висящий на его шее, сам опустился ко мне в руки. Резкий рывок, и бывший хозяин автомата, перевалившись через меня, рухнул в яму.

       - С-сука, я не для тебя копал! - сдернул ремень с его шеи и, направив ствол на второго вояку, нажал на спуск.

       Автомат оказался даже не взведен. Пока я исправлял этот недостаток, абориген, что-то истерически крича, шарахнулся в сторону, но споткнулся о тело Халиля и растянулся на земле. Поднялся он только для того, чтобы снова упасть, будучи срезанным выпущенной мною очередью.

       Вторую очередь выпустил в и так уже затихшего хозяина автомата.

       В моей голове вдруг вспыхнул взрыв, свет в глазах померк, и сознание заволокла сплошная непроглядная умиротворяющая тьма.

                 

 

Глава - 14. Ужас панданового леса  

       Очнулся от мерного покачивания и долго лежал, не открывая глаза и пытаясь вспомнить, что со мной произошло. Когда память вернулась, с трудом разлепил неожиданно тяжелые веки, но первое время видел лишь плавно перетекающие, сменяющие друг друга желтые, зеленые и фиолетовые пятна.

       Наконец зрение прояснилось. Одновременно пришло частичное понимание происходящего. Меня несли на носилках, вероятно сделанных так же, как те, на которых недавно путешествовал Ратт. Вспомнив о мастер-сержанте, я тут же узнал спину идущего впереди- это был он. Ратт тащит носилки? Рука непроизвольно сжалась на лежащем с правого бока автомате. Оружие при мне? Значит я не пленник? Да и чего бы это пленника стали так аккуратно транспортировать?

       В голове зашумело, мутная пелена заволокла взор, и я снова провалился в беспамятство.

       Очнувшись в следующий раз, первым делом убедился, что автомат все еще под боком. Открыл глаза и увидел, что впереди по прежнему идет Ратт. Вокруг высятся необычайно гладкие стволы высоких деревьев, увенчанные круглыми шапками густых крон. Они были разной толщины - от тонких, с руку, до толстых, в обхват. Примерно через каждый метр на стволах пучились утолщения, похожие на сочленение ног насекомых.

       Память подсказала, что где-то я уже видел эти растения.

       Но где?

       Вспомнил в тот момент, когда одна из шарообразных крон, находившаяся значительно ниже других, неожиданно ринулась вниз. Автоматически вскинул "политех", на удачу, или благодаря чьей-то предусмотрительности, оказавшийся взведенным, и выпустил очередь в атакующую тварь.

       Носилки дернулись и рухнули вниз. От удара о землю вновь потерял сознание.

       Придя в себя в очередной раз, долго ждал, когда зрение прояснится, и исчезнет мельтешение этих алых всполохов. Наконец понял, что со зрением все в порядке. Просто наступила ночь, и свет от костра выхватывает из темноты гладкие стволы, отражаясь в них пляшущими огнями.

       Повернулся на бок с намерением встать, но в голове зашумело, и к горлу подступила тошнота. Так и замер обессиленно на боку.

       - Олег, как ты? - раздался голос Уиллиса.

       - Как обычно, - ответил я еле слышно пересохшими губами. - Дай попить.

       Сделав несколько глотков теплой воды из поднесенной к губам фляги, задал сразу несколько вопросов:

       - Что произошло? Почему мы еще живы? Ратт действительно с нами, или мне почудилось?

       - С нами, - ответил на последний вопрос товарищ и, как бы оправдываясь, добавил: - он наш единственный шанс к спасению.

       - У нас еще есть шанс? - ухмыльнулся я.

       - Если верить Ратту, то есть.

       И Сол рассказал о том, что произошло после моего ухода из хижины.

       Несмотря на внешне ужасную рану, Геркулес быстро пришел в себя и даже спросил у Сола, не может ли он чем-либо помочь ему. Уиллис попросил заживить ему отбитые ребра, на что сегура ответил, что он этого, наверное, сделать не сможет.

       Некоторое время они лежали молча. Уиллис размышлял над безвыходной ситуацией. О чем думал Геркулес - неизвестно.

       Сол первым услышал приближающиеся шаги. Подумал, что это возвращаюсь я, но все же направил на вход оружие. Геркулес последовал его примеру. Когда в дверном проеме показался Ратт, парни с трудом сдержались, чтобы не нажать на спуск. Мастер-сержант, увидев такую встречу, побледнел, но назад не отступил.

       - Эй, парни, это же я! - он попытался изобразить недоумение.

       - Мы все знаем, - сообщил ему Геркулес.

       - Всего не знает никто, - философски заметил Ратт, беспокойно оглянулся через плечо и, несмотря на направленные на него стволы, прошел внутрь. - Сюда приближается отряд аборигенов. Они жаждут поквитаться с нами за своих погибших товарищей. Если мы немедленно не уберемся, то умирать будем долго и мучительно.

       - А как же те, кто прибыл с майором? - Сол кивнул на валяющийся у входа труп.

       - Они не придут.

       - Почему?

       - Потому что я сделаю вот так, - Ратт подобрал цилиндр маяка, что-то нажал, и огонек перестал мигать. - Все. Теперь они вернутся на базу, и будут ждать следующего сигнала.

       Парни переглянулись, и Уиллис начал с трудом подниматься.

       - Надо найти Олега, - сказал он, с трудом переведя дыхание. - Потом ты все нам объяснишь.

       - Новикова найти не трудно. Там, где он волочил Фаттахова, остался такой след, будто проползла коломагра. - Ратт с сомнением посмотрел на Геркулеса, который, поднявшись, со стоном схватился за перебинтованную голову. - М-да... С вами далеко не уйдешь... Впрочем, одному еще хуже.

       И они поковыляли по моему следу к опушке леса. Мастер-сержанта покачивало от головокружения и тошноты - удар майора усугубил его нездоровое состояние. Уиллис шел сгорбившись, стараясь не делать слишком глубоких вдохов, чтобы не беспокоить отбитые ребра и грудную клетку. Сегура держался одной рукой за голову, но с каждым шагом его походка становилась все более уверенной.

       Услышав голоса за густым подлеском и осторожно миновав его, они вышли к поляне как раз в тот момент, когда я срезал очередью второго аборигена. Сзади ко мне подбегали еще двое желтоглазых вояк. Сол вскинул автомат, но не смог выстрелить, потому что я находился на линии огня. Один из подбежавших врезал мне по голове прикладом, и я упал в собственноручно вырытую могилу, позволяя Солу снести очередью аборигенов.

       Послав еще несколько очередей в сторону приближающихся голосов, товарищи вытащили меня из ямы и поспешили в заросли. Им было ясно, что уйти нет никаких шансов. Однако просто так сдаваться никто не хотел.

       - Пандановый лес! - вдруг заорал Ратт, указывая на гладкие до блеска стволы, под которыми не было абсолютно никакого подлеска. - Быстрее туда! Аборигены в него не сунутся!

       Они спешно проследовали под странные деревья, стараясь держаться за особенно толстыми стволами, ибо то, что при таких условиях пространство просматривается далеко вперед, не только осознавали умом, но и буквально ощущали спинами. И действительно, вскоре вокруг глухо застучали пули, выбивая брызги колючих щепок и заставляя втянуть в головы в плечи. Хотелось упасть и затаиться за первым попавшимся более-менее крупным стволом, но мастер-сержант, периодически постреливая в сторону противника, не останавливаясь, пер вперед. При этом он еще бросал тревожные взгляды вверх.

       - Уиллис, смотри за крабами! - крикнул он Солу.

       - Здесь есть крабы? - заинтересованно обернулся тащивший меня на загривке Геркулес.

       - Пандановые крабы, идиот! - подтолкнул его Ратт. - Шевели поршнями!

       - Крабов я люблю, - все же сообщил парень, продолжив путь. - Их можно запечь в золе...

       - Одного вижу! - сдавленно крикнул Сол, указывая стволом автомата чуть левее того направления, в котором двигались.

       Они удалились уже достаточно далеко в пандановый лес, и гладкие, словно отполированные буро-фиолетовые стволы полностью скрыли их от преследователей. Те, как и уверял Ратт, прекратили погоню. А вскоре прекратили и стрелять вслед беглецам, вероятно полагая, что не стоит тратить патроны на тех, кто и так обречен на ужасную смерть в лапах населяющих пандановый лес монстров.

       Одного из местных монстров как раз и заметил Сол. Привлеченный движением, по стволу дерева скользил вниз мохнатый шар, разукрашенный в пятнистую фиолетово-буро-зеленую расцветку, практически не различимую на фоне крон, в которых он скрывался. Заметной тварь становилась только спустившись значительно ниже. Пять пар, заканчивающихся острыми зазубренными когтями, лап обхватывали ствол. Впереди покачивалась огромная клешня, поблескивающая выступившими росинками яда.

       Как только беглецы остановились, чудовищный краб тоже замер на стволе, шевеля стебельчатыми глазами.

       - Ну что, Сегура, разведешь костерок? - с издевкой поинтересовался мастер-сержант.

       Геркулес в ответ только передернул плечами, отчего я, висящий у него на спине безвольной куклой, застонал.

       - Может долбануть по нему? - предложил Сол, демонстративно подняв автомат.

       - Если Сегура не сильно проголодался, то нет смысла тратить патроны. По земле эти твари не бегают. Нападают, прыгая с деревьев. Главное вовремя их замечать и держаться подальше, - говоря, Ратт поднял взор к кронам и резко шарахнулся в сторону, выкрикнув: - Сверху!

       Ребята бросились за ним. Уиллис почувствовал за собой движение воздуха и услышал глухой удар о землю. Обернувшись, увидел на том месте, где они только что стояли, ворочающееся мохнатое чудовище, издающее недовольные щелкающие звуки.

       - Еще один! - теперь опасность заметил Геркулес. Бросившись в сторону, он прокомментировал: - Ого, какой здоровый!

       - Да они почти на каждом дереве! - заорал Сол, забывший, благодаря избыточной дозе впрыснутого в кровь адреналина, об отбитых ребрах.

       Прыгни пандановые крабы разом, и у нас не было бы ни малейшего шанса на спасение. Но монстры соскакивали со ствола только тогда, когда до земли оставалось пять-семь метров. Вероятно, падение с более высокого расстояния было опасным для них самих.

       В любом случае, вряд ли моим товарищам удалось бы долго избегать смертельных клешней, не окажись на пути обширной прогалины, поросшей невысокими - не более двух человеческих ростов - панданами. Скорее всего, когда-то здесь бушевал лесной пожар, уничтоживший пригодные для жилья крабов деревья.

       Измученные беглецы, поняв, что опасность временно миновала, обессиленно повалились с ног и пролежали неподвижно не менее получаса.

       - Надо идти, - первым поднялся мастер-сержант, потряс остатками воды во фляге, сделал небольшой глоток и добавил: - Пока будем держаться прогалины, а в темноте крабы станут менее активными. Да и скапливаются они в основном на краю панданового леса, куда часто забегает дичь. Вглубь уходят только самки, для вынашивания яиц. Но они в этот период питаются лишь листвой панданов.

       - Но ведь чтобы выйти из дьявольского крабьего леса, нам снова придется пройти через его край, где кишат эти мохнатые твари, - повернулся к мастер-сержанту Сол.

       - Вот поэтому и надо миновать его ночью, - ткнув вверх указательным пальцем, заявил Ратт и пояснил, что у крабов слабое зрение, благодаря чему они не ориентируются в темноте.

       В путь двинулись через полчаса. Меня теперь несли на носилках, сооруженных из молодых побегов пандана. Геркулеса Ратт перевязал белоснежными бинтами из оказавшейся у него медицинской аптечки местного образца, предварительно обработав рану прозрачной жидкостью из стеклянного пузырька и присыпав каким-то белым порошком. После чего растер в руках несколько листьев и измазал повязку выступившим соком, придав ей маскировочную окраску.

    В опасный лес вошли уже перед сумерками и долгое время двигались без происшествий, что вкупе с крайней усталостью заставило потерять бдительность. Не знаю, как объяснить то, что я очнулся именно в тот момент, когда атаковал пандановый краб, но если бы не отбросившая его в сторону выпущенная мной автоматная очередь, нас сейчас было бы как минимум на одного меньше.

       В конце концов, когда уже буквально падали от усталости, решили сделать продолжительный привал, даже несмотря на то, что вокруг все еще высились населенные ужасными тварями панданы. Из последних сил собрали сухие ветки и развели костер. Нужен он был для того, чтобы отпугивать крабов, так как Ратт заявил, что огонь заставляет их держаться подальше, вероятно ассоциируясь с лесным пожаром.

       - А про нас Ратт что рассказал? - спросил я, когда Сол замолчал.

       - Ничего. Не до расспросов и разговоров было.

       - Если выберемся, расскажу все, что знаю сам, - голос мастер-сержанта заставил нас вздрогнуть. - Новиков, ты сможешь двигаться самостоятельно? Необходимо до рассвета выбраться из этого крабьего рая. Эй, Сегура, подъем!

          

 

Глава - 15. Исповедь Ратта

       Часа через полтора мы вышли к обычным джунглям, густо поросшим подлеском и переплетением лиан, что существенно замедлило продвижение. Неизвестно какие опасные твари могли поджидать нас здесь, но осознание того, что теперь не надо ждать каждую секунду нападения сверху мохнатого паукообразного краба, создавало впечатление относительной безопасности.

       Вскоре с первыми лучами местного светила сквозь просветы меж деревьев засверкала фиолетовая гладь океана.

       Выйдя из джунглей, остановились под пальмами, росшими вдоль линии прибоя. Странно, что они не росли дальше в лесу. Будто кто-то специально высадил пальмовую посадку, проводя границу между песчаным берегом и дремучими джунглями.

       Опустившись на песок и прислонившись спиной к стволу, Ратт задумчиво посмотрел на нас, перевел взор в сторону океана, достал цилиндр радиомаяка и, тяжело, в несвойственной для него манере, вздохнув, активировал его. Поставив маяк на песок, он прислонился затылком к пальме и закрыл глаза.

       - Пить хочется, - устало произнес Геркулес, тоже опускаясь на песок у ствола соседней пальмы.

       - Поищи вьющуюся по земле лиану с большими круглыми листьями на толстых черенках, - отозвался мастер-сержант, не открывая глаз. - Это сахта. Если черенок размером с локоть, то в нем может быть до полулитра дистиллированной воды. Только срезай аккуратно, под самое основание, чтобы не разлить.

       Геркулес некоторое время продолжал сидеть, вероятно, решая, какое чувство сильнее - усталость или жажда. И все же поднялся и, волоча по песку ноги, поплелся обратно в лес.

       Мне тоже нестерпимо хотелось пить. Но кроме того ужасно болела голова, из-за чего не было желания совершать какие-либо лишние телодвижения. Однако, услышав радостный крик Геркулеса: - Нашел! - я поднялся и побрел в заросли, манимый возникшим в голове образом прохладного, покрытого росой полого стебля, наполненного до краев среза живительной влагой.

       Когда увидел растение, перед которым стоял Сегура, то вспомнил, что не раз переступал через подобные стелющиеся по земле стволы, пока пробирались к берегу. Странно, почему Ратт сразу не указал на него, как на источник питьевой воды?

       Ствол сахты, вьющийся по земле меж других деревьев, толщиной превышал стволы многих из них и был не менее трех четвертей метра в диаметре. Довольно редкие листья, расположенные порой на расстоянии нескольких метров друг от друга, представляли собой огромные бледно-зеленые чаши, вздымающиеся прямо от ствола на толстых, с человеческую руку, черенках.

       - Крепкая, - прокомментировал Геркулес, старательно пиля ножом основание черенка.

       Подойдя к другому листу и опустившись на колени, я пощупал черенок и там, где он становился более плотным, взмахом ножа отхватил лист. Брызнула кристально чистая влага. Припав губами к зеленому краю, сделал несколько жадных глотков. Вопреки ожиданию, сок сахты оказался противно теплым и абсолютно безвкусным. Однако чувство жажды сразу прошло. И все же, наклонив обезглавленный черенок, я сделал еще несколько глотков про запас, после чего устало откинулся на шершавый ствол.

       - Этот я Солу отнесу, - произнес Геркулес, откладывая наконец-то отпиленный лист и направляясь мимо меня к следующему, - А сам так же, как и ты попью.

       - Допей из моего, тут еще много осталось, - предложил я, испытывая чувство стыда, что сам в первую очередь думал о собственной жажде, забыв о других, и одновременно испытывая теплые чувства к заботливому товарищу.

       Пока Геркулес пил, шумно высасывая влагу из полого стебля, я отпилил еще один черенок. Срезав с них листья так, чтобы не вскрылась полость с влагой, мы вернулись под пальмы.

       С благодарностью приняв удивительный природный сосуд, Сол сделал несколько глотков и протянул его мастер-сержанту, который так и сидел с закрытыми глазами.

       - Эй, Ратт, спишь, что ли? На, попей. И я думаю, что сейчас самое время тебе рассказать нам обо всем.

       Открыв глаза, мастер сержант несколько секунд смотрел на протянутый ему стебель с напитком, будто не понимая, что от него требуется, но все же взял сосуд.

       - Знаю я не так уж и много, - произнес он, утолив жажду, - но кое о чем догадываюсь. Например, о том, что всех вас, тех, кто прибыл в составе взвода на эту планету, кто-то заказал.

       - Это как? - Геркулес вопросительно поднял свободную от бинта бровь.

       - Кто-то на твоей родине, солдат, очень не желает твоего возвращения. И, судя по всему, отвалил за это немалые деньги. То же касается и тебя, и тебя, - Ратт поочередно ткнул черенком в меня и Сола, после чего, не обращая внимания на вытекающую влагу, указал им в сторону джунглей, - и всех тех, кто остался там.

       - Да кому я могу помешать? - Геркулес даже вскочил на ноги от возмущения.

       - Ну, это тебе лучше знать, - пожал плечами мастер-сержант.

       Я хотел поддержать возмущение Сегуры и потребовать, чтобы Ратт не забивал нам головы нелепыми бреднями, а рассказал правду, но в памяти вдруг всплыло дебильно улыбающаяся физиономия Адиля, высокомерный взгляд заплывших глазок его матери и недоумения сержанта Бужина по поводу некоторых нюансов моего попадания на службу в армию Конфедерации. Неужели...

       Повернулся к Уиллису, желая узнать его мнение. Но тот словно застыл, вонзив взгляд в песок. И без того узкие вертикальные зрачки его желтых глаз превратились в едва заметные ниточки. Похоже, и ему было кого подозревать. Неужели это его родной братец, о котором он мне как-то рассказывал?

       Но не может быть, чтобы у каждого из тридцати одного человека, попавшего в этот взвод, была подобная история...

       И словно в ответ на мои мысли в голове всплыл рассказ Халиля Фаттахова, и упоминание о его дяде, который не остался с остальными мужчинами рода защищать родную планету и всячески пытался подмять под себя главенство, которое должно было перейти от деда Халилю.

       - Не может быть! - снова заявил Геркулес. - Не было у меня врагов, и не могло быть!

       - Это только догадки, - очнулся от раздумий Сол. - Расскажи о том, что знаешь точно.

       - Не желаете верить - не надо, - Ратт снова откинулся на ствол пальмы, будто решил закончить разговор. Я уже готов был возмущенно потребовать продолжения объяснений, когда он заговорил: - Когда-то Хатсон поймал меня на одном нехорошем деле. Тогда заканчивался мой второй контракт, и я, пользуясь случаем, попытался улучшить собственное материальное положение за счет армейских складов. Думал убраться в какой-нибудь глухой уголок Галактики и зажить тихой обеспеченной гражданской жизнью. Жениться, завести кучу детишек...

       - Ратт, нас твои мечты интересуют меньше всего, - опередил мое восклицание Сол. - Кто такой Хатсон, и какое отношение он имеет к нам?

       - Прямое. Он тогда замял дело, но посадил меня на надежный крючок, с которого не было шансов сорваться. Пришлось пойти на новый контракт и выполнять различные задания по всем пограничным окраинам. В конце концов, я попал на эту фиолетовую планету седьмого класса и задержался здесь почти на два года. Очередной контракт подходил к концу, Хатсон не появлялся, и я уже начал надеяться, что он забыл про меня.

       - Ты провел здесь целых два года? - удивился Геркулес.

       - Не непосредственно на планете, конечно. Сюда приходилось проникать только для выполнения определенных задач, - заметив наши взгляды, Ратт усмехнулся: - Нет, не таких, как это. До сих пор мы работали только вдвоем с Робертом. Он, кстати, ничего не знал о том, что весь взвод должен был быть уничтожен.

       - Ты про лейтенанта Хилла? - уточнил я, и когда Ратт подтвердил, задал следующий вопрос: - Если он не был посвящен, значит должен был быть уничтожен вместе с нами?

       - Подожди, Олег, - перебил меня Сол. - Пусть расскажет все по порядку.

       - Я уже считал недели до окончания контракта, когда появился Хатсон, - продолжил мастер-сержант. - Теперь, вместо одного капитанского погона, на его плечах красовалась пара майорских. Меня он будто бы не узнавал, и всякий раз при встрече проходил мимо, машинально отвечая на воинское приветствие. Меня это более чем устраивало. Я не желал знать, за какими делами он появился на базе, и надеялся, что меня они не коснутся. Мои надежды, как вы вероятно уже догадались, не сбылись. Но сперва я вздохнул с облегчением, когда майор все же покинул базу. Настораживало лишь то, что он прихватил с собой Роберта.

       Ратт заглянул в пустой черенок листа сахты, отшвырнул его в сторону и продолжил:

       - Роберт прибыл с вашей командой. Когда вы находились в регенерационном блоке, я встретился с Хатсоном. На этот раз он не прошел мимо, а позвал меня для приватного разговора. В общем, моей задачей было проследить, чтобы ни один из вас не вышел к месту эвакуации. И не надо на меня так смотреть. Я такой же, как и вы солдат, и так же, как вы обязан выполнять приказы. А это был приказ. Кроме того, вы, по идее, и так были обречены.

       - Почему? - хмуро спросил Геркулес.

       - Да кто вы такие были, когда прибыли сюда? Желторотые юнцы, прошедшие полугодовое начальное обучение, никаким образом не связанное ни с разведкой, ни с освоением, ни с диверсионной работой, ни с другими профессиями, увеличивающими шансы на выживание в чужом враждебном мире. Честно говоря, я и согласился-то на это задание отчасти потому, что без моего участия результат был бы тот же, только погиб бы взвод гораздо быстрее. А ведь основной задачей было не ваше уничтожение, а вполне конкретная задача командования по отвлечению на себя сил аборигенов. Так что, исходя из этого можно сказать, что моим заданием как раз было как можно более дольше сохранять ваши жизни.

       - Так может, нам еще и спасибо тебе сказать? - невесело усмехнулся Сол.

       - Не обязательно. Но конкретно вы трое могли бы испытывать хоть какое-то чувство благодарности. Я даже не говорю про пандановый лес, ибо смерть от яда краба гораздо предпочтительней, чем под пытками весьма изобретательных на это дело аборигенов, очень, надо сказать, злых на вас, за уничтожение той группы, что поджидала вас в засаде.

       - Не ты ли организовал ту засаду? - спросил я мастер-сержанта, желая подтвердить свои подозрения. - Ведь тогда мы уже выполнили свою задачу.

       - Я выполнял приказ, - тупо ответил тот.

       - Что в тот раз произошло с тобой?

       - Точно сказать не могу, ибо очнулся только тогда, когда вы меня волокли. Но предполагаю, что врезался головой в ствол дерева, когда нырнул за спины аборигенов, увидев, как Логрэй активировал запал гранаты.

       - Знали бы, там бы тебя и добили, - зло вырвалось у меня.

       - Значит, благодари судьбу, Новиков, за то, что не знали. Не спаси вы тогда меня...

       - Что нам ждать от тех, кто прибудет за нами? - прервал Ратта новым вопросом Уиллис.

       - Ничего, кроме спасения. Это обычные десантники, ни в коем случае не посвященные в планы майора. Иначе он не отослал бы их, увидев, что я привел вас к месту эвакуации.

       - Кто кроме майора может быть в курсе планов по нашему уничтожению? И что ты еще об этом знаешь?

       - Когда я заявил, что на этом деле можно очень сильно поджарить собственную задницу, майор намекнул, что задание исходит от одного из высоких чинов из штаба армии. Так что за надежное прикрытие можно не волноваться. Как я понимаю, Хатсон получил задание непосредственно от этой высокой персоны и никого кроме меня в него не посвящал, - пояснил Ратт.

       - Если нас заказали, то что предпримет человек из штаба, узнав о том, что кто-то выжил? - последовал очередной вопрос от Сола.

       В ответ мастер-сержант сперва развел руками, но после нескольких мгновений раздумья, сказал:

       - Если ты догадываешься о том, кто заплатил за твое уничтожение, то постарайся добраться до него раньше, чем он успеет предъявить претензии организатору.

       На этот раз пауза затянулась надолго.

       Геркулес подложил под голову пустой подсумок, смежил веки и умиротворенно засопел. Вот ведь поистине железный человек...

       И снова я вспомнил о своих сомнениях и нарушил молчание:

       - Ратт, что стало с тем парнем, который отказался идти дальше на вторые сутки после высадки на планету? После того, что мы узнали, я сильно сомневаюсь, что его действительно забрал эвакуатор.

       Мастер-сержант бросил на меня злой взгляд и, подтверждая мои подозрения, повторил тупое оправдание:

       - Я выполнял приказ. Да! Я выполнял приказ! Ведь не возникло же у тебя, Новиков, никаких вопросов, когда я пристрелил Кашински? Почему же ты собираешься вменить мне в вину Байера? Паникеров стреляли во все времена, и я пристрелил бы этих двоих независимо от полученной от Хатсона задачи. Понятно тебе, Новиков?

       - Ладно, - вмешался Сол. - Последний вопрос. Скажи, Ратт, как на самом деле ты уладил конфликт с аборигенами, когда тот крылатый монстр отложил яйца в голове Норриса?

       - Ты же сам догадался, Уиллис. Они откопали его тело, как только мы ушли.

       - Я так и думал, - кивнул Сол и, подняв автомат, выстрелил в голову мастер-сержанта.

       Откинутая пулей голова Ратта с глухим стуком ударилась о ствол пальмы, после чего безвольно опустилась на грудь. Туловище сперва наклонилось вперед, почти сложившись вдвое, потом завалилось на бок.

       Разбуженный выстрелом Геркулес подскочил, поведя вокруг стволом ПТЛМа, но никого не увидев и обратив внимание на наше бездействие, непонимающе уставился на труп бывшего командира. Смотрел на него долгую минуту, после чего перевел взгляд сперва на Сола, потом на меня.

       - Зачем вы так? - произнес он каким-то бесцветным голосом. - Он же мне голову перевязывал. И тебя, Олег, нес через лес с крабами.

       От слов этого добродушного парня на меня вдруг нахлынуло чувство вины, будто это я застрелил мастер-сержанта. Впрочем, не знаю, решился бы я выстрелить, или нет, но сильное желание присутствовало, и когда Уиллис выстрелил, то мною это было воспринято как должное.

       - Если бы Логрэй не подорвал себя вместе с ним и аборигенами, то Ратт расстрелял бы нас в спины и сейчас уже спокойно пил кофе на базе, обсуждая с майором Хатсоном окончание своего контракта, - жестко заявил Сол, поднимаясь. - Своим спасением мы обязаны в первую очередь Алексу, во вторую - тебе, Геркулес. Не завали ты майора...

       Уиллис замолчал, посчитав не нужным продолжать фразу, и подошел к трупу.

       - Надо бы оттащить его подальше в лес, и обсудить, что будем говорить тем, кто явится за нами.

       - Я сам похороню мастер-сержанта, - Сегура повесил пулемет на плечо, подхватил тело Ратта под мышки и, пятясь задом, поволок его в заросли.

       Мы молча смотрели ему в след, пока он не скрылся за подлеском. Не было никакого желания о чем-либо говорить и что-то обсуждать. Несмотря на завершение ужасного пути и близкое спасение, в душе не было никаких положительных эмоций, лишь царила сумрачная беспросветная пустота.

       Так мы и просидели, не проронив ни слова, не менее часа.

       Вернулся Сегура, принеся еще два черенка сахты, и тоже молча уселся в тени пальмы.

       Когда я под убаюкивающий дуэт прибоя и шелестящих на легком ветерке пальмовых листьев уже начал проваливаться в дрему, Геркулес, глядя на то место, где недавно сидел Ратт, нарушил молчание:

       - Надо засыпать кровь. И, наверное, лучше вообще отойти подальше.

       - Да, ты прав, - согласился Сол. - Хоть и вряд ли те, кто прибудет за нами, будут обследовать окрестности, но лучше подстраховаться.

       Срубив лопаткой окровавленные волокна со ствола пальмы и засыпав песком кровавые следы, мы, прихватив продолжающий мигать маяк, перешли на полторы сотни шагов вдоль берега, держась омываемого волнами песка. По ходу условились, что будем говорить, будто майора и мастер-сержанта убили неожиданно напавшие аборигены. Все остальное можно рассказывать как есть, скрывая, разве что, свою осведомленность об истинной роли двух вышеупомянутых персонажей.

       Большой военный катер с пушкой на носу и крупнокалиберным пулеметом на рубке появился только когда местное светило начало скрываться за макушками деревьев, добавив в свои фиолетовые лучи красно-желтые оттенки.

       Как только под металлическим носом судна заскрежетал прибрежный песок, с бортов посыпались рослые вооруженные до зубов парни.

       Вглядываясь в их фиолетовые лица, я гнал мысль о том, что это могут быть не прошедшие регенерационные камеры десантники, а самые настоящие аборигены. Но нет, судя по тому, как точно катер шел на нас, ориентировались они по маяку, а значит, это все же те, кого мы ждали. Если только Ратт сказал правду...

       Мы поднялись и вышли навстречу. Высадившиеся десантники окружили нас полукольцом, держа на прицеле, почти упирая стволы автоматов в наши головы. Один из них заговорил на каркающем языке, похожем на тот, на котором Ратт изъяснялся с аборигенами.

       У меня внутри будто что-то оборвалось. Неужели мои предчувствия оказались верны?

       Бросив взгляд на оставленный под пальмой подсумок, путь к которому преграждал коренастый воин, пожалел об оставшейся в нем последней гранате. М-да... Рановато мы расслабились и уверовали в спасение...

       Сол, судя по застывшему взгляду, пребывал в таком же ступоре, как и я. А вот Геркулес вовсе не собирался так просто сдаваться. Ухнув, он резко провернулся, уйдя из-под направленных в его голову стволов и оказавшись между ними. Сцепленными в замок руками с разворота врезал по ребрам ближнему противнику так, что тот отлетел на пару шагов и рухнул навзничь, широко разметав руки и ноги, и отбросив оружие.

       Сегура возможно впервые в жизни выругавшись: - Фиолетовый хвост вам в зубы! - попытался прыгнуть к своему пулемету.

       Однако приклад автомата второго, находящегося рядом десантника, с силой врезался Геркулесу в голову, опрокинув его на песок.

       В тот же момент и меня свалили с ног сильным ударом по загривку. Инстинктивно прикрыл голову руками и напряг все мышцы в ожидании следующих ударов. Однако лишь почувствовал, что в позвоночник уперся автоматный ствол. Неужели сейчас прозвучит выстрел и все... Лучше бы в голову...

       - Где Хатсон? Где вся остальная группа? - прозвучало сверху на межгалактическом.

       - Так вы свои? - подал голос Уиллис. Говорил он с трудом, словно задыхаясь. Вероятно, снова схлопотал по многострадальным ребрам.

       - Мы-то свои, - проговорил тот же голос. - А вот вы чьи? Где вся остальная группа?

       - Если верить в бессмертие душ, то остальная группа наблюдает за нами с небес, - ответил Сол.

       - А Хатсон?

       - И Хатсон тоже.

       Последовало непродолжительное молчание, и голос сверху сказал:

       - Можете встать.

       Ствол автомата отстранился от моей спины, но я еще некоторое время продолжал лежать - практически попрощавшись с жизнью, не мог так сразу поверить в очередное спасение.

       - Сторм, посмотри, что с этим парнем. Ты его не прибил ненароком?

       Я приподнялся, думая, что реплика относится ко мне. Но оказалось, что виновником беспокойства командира десантников был Геркулес. Он все еще лежал уткнувшись лицом в песок. Грязные бинты на его голове потемнели от выступившей крови.

       - Похоже, я его по старой ране саданул, - произнес склонившийся над Сегурой десантник. - Лучше бы, господин лейтенант, поскорее отправить его на борт.

       Лейтенант кивнул, и двое бойцов подхватили Геркулеса и побежали к катеру.

       - Кроме вас точно больше никто не уцелел? - уточнил командир десантников, пристально глядя на Уиллиса.

       В ответ тот молча покрутил головой и развел руками.

       - Тогда гасите маяк и бегом на борт.