Перед ними предстала большая, явно принадлежащая знатному человеку, вилла с высокой оградой за которой виднелся дикий, не ухоженный сад. В саду находились трое, — толстяк, завёрнутый в некое подобие платья, широкоплечий здоровяк и бледный, сутулый, сгорбившийся коротышка. Тади Буру двинулся им на встречу, ещё на подходе громко поприветствовав хозяина виллы: «О уважаемый Максимус!

Да продлят боги твои годы и принесут благополучие твоей семье и близким! Пусть дом твой процветает и благоденствует во веки веков!» Представитель дома Юния подошёл к здоровяку. Варвар отметил про себя, что тот был хорошо сложен и крепок. «Боец, — обрадовался он, — Наконец-то настоящий лидер, каким и должен быть!»

— Да продлятся дни благоденствия дома Юния, — хмуро ответил здоровяк.

— И так, я думаю мы можем начать? — интонация с которой говорил Тади Буру давала ясно понять, что это был не столько вопрос, сколько утверждение… или может даже приказ? В ней звучала уверенность и настойчивость. Здоровяк покосился на толстяка лежавшего в кресле у него за спиной и когда тот утвердительно кивнул отошёл в сторону.

— Я очень рад, что дом Юния так скоро откликнулся на мою просьбу и послал своего представителя. Признаюсь я всегда знал, что дом Юния достойнейший из всех домов Империи, — томно произнёс толстяк. Его пухлые губы расплылись в корявой улыбке, — Прошу располагайтесь.

Будьте гостем. Если вам, что-нибудь понадобится я распоряжусь и вы это тут же получите, — хозяин виллы толстым пальцем ткнул в коротышку. Варвар чуть было языком не поперхнулся! Невольно приковав этим всеобщее внимание. Тади Буру метнул в него рассерженный взгляд.

— Благодарю за гостеприимство и щедрость, но я бы хотел перейти к делу, — начал представитель дома Юния отвлекая внимание Максимуса на себя.

— Как вам будет угодно, — ответил тот.

— И так, какова суть ваших предложений?

— Они просты и скромны. Сущий пустяк. Столь великому дому, как ваш, не составит хлопот их выполнить. Я прошу всего десять тысяч золотых монет для меня и ещё столько же для дома Марика, — Беззаботно произнёс толстяк не переставая улыбаться. Теперь уже Тади Буру проглотил язык от изумления! «Десять тысяч золотых, — да это же целое состояние! Хватит, чтобы купить хорошее поместье в центральной провинции Империи. Причём вместе с угодьями, лесами, пахотными полями, слугами и чернью! И ещё столько же для дома…» Тади захотелось придушить толстяка за такое издевательство. Благо, что он был опытным переговорщиком и смог скрыть свои чувства.

— В обмен я предлагаю всеобщую поддержку любых начинаний дома Юния… и свою вечную благодарность, — продолжил Максимус.

— Это очень… интересное предложение, — ответил Тади. Внезапно он почувствовал, что ноги его больше не держат. Наглость толстяка была по истине сногсшибательна! — Пожалуй мне нужно присесть…

— Серв принеси уважаемому гостю кресло и вина с фруктами, — приказал толстяк коротышке. Тот мгновенно исчез в недрах виллы, — Быть может ваш слуга поможет ему? Сервий исполнительный, но не очень расторопный. А пока мы сможем поговорить без лишних глаз. Можете не волноваться, Титу я верю, как самому себе, — обратился Максимус к Тади и кивнул в сторону здоровяка, молча стоящего рядом с креслом хозяина.

— Да, пожалуй… — Тади Буру попытался взглядом стереть варвара в порошок, чтобы он больше не мешал своим присутствием. Тот выразил на лице всё своё недовольство этим приказом, но подчинился и пошёл искать коротышку.

— Новый слуга, — объяснил Тади, когда варвар ушёл, — Ещё строптивый, но способный. Из него выйдет неплохой телохранитель.

Если вам будет угодно, когда он вернётся, мы можем устроить соревнование между ним и Титом, — представитель дома Юния не смог скрыть подлой улыбки полной удовольствия. Варвар без труда нашёл коротышку. Тот был на кухне, аккуратно и трепетно складывал фрукты в красивую вазу, будто она была последней ценной вещью во всей вилле. Теперь спутник представителя дома Юния мог хорошенько разглядеть слугу. Перед ним предстал сутулый, бледный и горбатый человечек с впалыми глазами и синяками от недосыпания и тощий как скелет от недоедания. Но когда варвар подошёл к нему поближе, коротышка резко дёрнулся и испуганно завизжал, лишь услышав его шаги. Похоже парень боялся даже собственной тени.

— А! Боже… Не бейте! Кто…Эээ…Что… Что я могу для вас сделать господин? — быстро и невнятно пролепетал он, трясясь от страха. Такое поведения смутило варвара.

— Послушай, где здесь можно взять стул или что-нибудь вроде него?

— Господин не утруждайтесь я всё сделаю сам, — заискивающим тоном ответил коротышка.

— Нет, ты не понял. Меня попросили тебе помочь.

— Так вы слуга как и я?! — наивно спросил коротышка выпучив на собеседника глаза.

— Я не слуга! — твёрдо ответил варвар.

— Не бейте! — снова взмолил коротышка, — Умоляю!

— Хватит ныть. И начинай говорить.

— Да, конечно. Просто я подумал… Вы же прислуживаете господам…

Поэтому я решил, что вы слуга, — попытался оправдаться коротышка, чем ещё больше разозлил собеседника.

— Проклятье! Если ты сейчас не скажешь, то что мне нужно, я с тебя шкуру спущу… После этих слов и без того бледный коротышка побелел ещё больше и стал напоминать смерть во плоти. Он шмякнулся на пол и задрожал так словно взял голыми руками электрического угря.

— Помилуйте, — протяжно простонал коротышка, — Стулья в гостиной.

Вон там. Варвар перешёл из кухни в гостиную находясь в противном настроении. Слуга вызывал своим жалким видом у него презрение не меньше, чем его хозяин. Правда, говоря по чести, Максимус Авл не нравился варвару ещё больше. Это отвратительное создание, напоминающее гигантскую бесформенную опухоль, еле влезающее в одежду. Что может быть ещё противнее?! Оно правит другими!!! И судя по состоянию слуги делает это очень скверно. Варвар окинул взглядом гостиную. Внутри вилла выглядела иначе, чем снаружи. Обшарпанные местами покрытые плесенью и трещинами стены.

Убогая мебель и утварь. Полы через которые, то тут, то там пробиваются растения. Обстановка ввергающая в уныние. Нечета усадьбе Тади Буру.

— Мда, такое нерадивое управление погубит и самого хозяина и его хозяйство, — заключил варвар. Он выбрал единственное прочное кресло, то, что не шаталось и не сильно облезло. Взял его и пошёл к выходу.