Когда представитель дома Юния и его спутник покинули рабочие покои Канцлера, за закрывшимися дверьми воцарилась тяжёлая, заговорческая тишина. Первым молчание нарушил варвар.

— Как ты мог так поступить! — выпалил он, больше не в силах сдерживаться.

— Тише, — вкрадчиво ответил Тади. От его слов веяло ледяным спокойствием, — Здесь и у стен есть уши. Он повёл своего спутника лабиринтом полутёмных коридоров, блуждая будто лис путающий след, пытающийся сбить с толку идущих за ним собак. Мармадол как всегда был мрачен и холоден, несмотря на то, что снаружи сияло ясное летнее солнце. Но он всё же принимал в свои неприветливые чертоги этих нежданных гостей. Представитель дома Юния остановился лишь только после того, как выработанное годами, придворной жизни, чутьё не дало знать: «Хвоста и слежки нет». И как только они остановились варвар с новой силой обрушился на Тади.

— Как ты мог так поступить?! — повторил он, свой прежний вопрос, так же громко и яростно, вкладывая в каждое слово всё своё возмущение столь низким поступком. Эхо усилило и разнесло их по бесконечным коридорам Мармадола, чудно коверкая и изменяя слова. «Как мог поступить…! Как поступить…? Мог поступить…» — Ответили вековые стены затухающим эхом. Тади Буру сморщился от раздражения, уставившись невозмутимым взглядом на варвара. И хоть в голове у него было много других задач, требующих немедленного решения, он в который раз задавался вопросом:

«А стоит ли возится с этим варваром?»

— Послушай, я никак не могу понять, что ты всё время бесишься из-за ерунды!? У вас в степи все такие нервные? — выдал в ответ Тади, вполне невинным, ровным и рассудительным тоном. Благодаря отточенному мастерству он даже смог не дать эмоциям проникнуть в свой голос. И сделано, такое усилие, было, для того, чтобы не взвинчивать собеседника ещё больше. Но произошло это не потому, что Тади не хотел этого делать или боялся варвара, а по выработанной, годами службы, привычке. Словно хорошо налаженный механизм его тело выдавало, именно, такую интонацию голоса и именно те жесты, которые нужны были в каждой конкретной ситуации. Вне зависимости от того, что на самом деле думал или хотел Тади Буру.

— У НАС в степи принято карать лож, — смертью! — не унимался собеседник, напирая на слово «нас», — Ты дал слово Максимусу, что поможешь ему и не задумываясь предал, когда пришло время держать ответ!

— Ах ты про это… — безмятежно вздохнул Тади Буру и извлёк кошель с двухстами золотыми монетами, что передал Максимус. Задумчиво посмотрел на него, подкинул, как бы желаю лучше оценить по весу находящиеся внутри деньги. При звоне содержимого кошелька, губы Тади тронула довольная улыбка, — И что же, у ВАС в степи всегда так делают? — осведомился Тади, нарочно выделив «вас». Впрочем голос его оставался мягким и дружелюбным.

— У НАС люди живут по законам чести! Если ты враг, — ты будешь убит! Но никто и никогда не нанесёт тебе подлый удар в спину. Не добьёт лежачего. И безоружному дадут меч, чтобы он мог защитить себя, несмотря на то, что он враг! — горячо, хрипя от напряжения отвечал варвар.

— Боги. Не зря же вас считают дикарями… Ты наверное безумен. — бесстрастно заметил Тади Буру. Варвар опешил. Тогда представитель дома Юния продолжил, — Неужели ты считаешь, что я позволил бы этой пиявке пить кровь и силы моего дома? Подумай сам… Он и ему подобные довели дом Марика до последней черты, разбазарив все его богатства! Максимус с удовольствием сделал бы тоже самое и с домом Юния, будь у него такая возможность! Так с чего же мне жалеть такую погань? — с добродушной усмешкой, как взрослый объясняющий ребёнку азбучные истины, заметил Тади Буру.

— Но, ты, — голос варвара дрогнул, — Даже не боишься вызвать гнев Императора своей ложью!

— Святая простота! — Тади Буру ещё больше повеселел, — В Селенте правит тот, кто стоит за троном, а не тот, кто сидит на нём!

Император только марионетка, — ширма для знати и домов обладающих реальной властью. Так что его комариного писка я не боюсь.

— А Канцлер?

— Ги де Нагарэн — другое дело, — согласился Тади, — Но то, что ты сейчас видел было скорее предупреждением: «Не прыгайте выше своей головы, — сломаете шею!» Нежели серьёзным расследованием. Будь у Канцлера желание он бы сразу нанёс удар по дому, а не вызывал его представителя для «беседы».

— Но… — попытался возразить собеседник, — Но, как же так! Это бесчестно! — не унимался он, — Ты дал Слово!

— Я ему, ничего не давал, — улыбаясь, покачал указательным пальцем Тади, — Запомни первую истину Селента: «Молчание… — представитель дома Юния быстро огляделся вокруг, пытаясь найти подходящее сравнение и взгляд его остановился на кошельке. Ещё раз подкинув его, он ликующим голосом закончил, — Золото!» И раз уж ты хочешь у нас задержатся, — Тади снова акцентировал слово «нас», — Прими этот совет в качестве знака моего расположения к тебе: Свыкайся с этим, — изменить всё равно не сможешь! Слишком многие будут против и не захотят этого… Вернее, никто этого не хочет… Мы понимаем друг друга? И кстати, между прочим, за всей этой беготнёй я совсем забыл спросить тебя. Как тебя зовут? — услышав имя варвара представитель дома Юния брезгливо поморщился, — Нет, никуда не годится! Слишком грубо и неприятно звучит, как будто крик, какого-то дикого зверя.

Тебе понадобиться новое имя, если хочешь тут остаться.

— Какое? — недоумевая спросил варвар.

— Что-нибудь более изысканное и красивое, — Тади повёл в воздухе рукой пытаясь показать, — Диро! — воскликнул он, нащупав нужный звучание. Варвара не совсем понял, что ему сейчас попытались объяснить.

Точнее совсем не понял этого… Он даже не мог что либо ответить.

— Ну в общем предложение сделанное тобой интересно, — Не упускал инициативу Тади Буру, заметив замешательство собеседника, — Если ты ещё не раздумал, то жду тебя завтра, в своей усадьбе. Как я и обещал обсудим подробности. А теперь я покину тебя и предоставлю возможность подумать. Прощай! Скоро увидимся! Представитель дома Юния не ошибался. Сердце варвара металось. Оно было полно сомнений и нежелания пятнать свою честь, но если он хочет преуспеть в своих начинаниях ему придётся иметь дело со знатью Империи. Так лучше уж это будет Тади Буру, чем кто-нибудь более ушлый. «В конце концов я же не слуга дома Юния! — размышлял варвар, — Приказывать себе, я никому не дам права! Да и влиянию среди Племён я не лишился. У меня ещё остались там союзники и верный, преданный друг. Как ни как я же был знаменосцем Вождя, ещё до того, как он стал Великим и Бесстрашным. Быть может его отношение и изменилось, но ведь Кумэ всегда слушает советы шамана! А тот в свою очередь всегда прислушивается ко мне… Так почему же не попробовать?

Остановиться я успею… Пожалуй надо будет вызвать Каша сюда… Мне пригодиться его помощь».