Все это время Уинстон Джексон и Джейк Макгрегори продолжали напряженно работать над оформлением документов. В таких случаях время летит незаметно, однако утомление постепенно накапливается. Наконец, наступает момент, когда человек начинает отчетливо чувствовать усталость. Джейк почувствовал сильную усталость только после того, как закончил свой раздел работы и заметил, что Джексон принимает очередную таблетку от сердечной боли.

Джейк посмотрел на часы и от удивления чуть ли не вскрикнул:

— Черт, побери! Уже двенадцатый час. Вот это поработали мы сегодня, даже голова загудела. Может быть, заказать кофе.

— Джейк, о чем ты говоришь? — усмехнулся Джексон, растирая грудь в области сердца. — Кому ты в такое время собираешься заказывать кофе? Все давно уже дома. Кстати, надо позвонить домой, Саре, а то она волнуется. Я ее, правда, предупредил, что вернусь очень поздно.

Джексон поднял трубку телефона и принялся набирать номер. И только в этот момент Джейк вспомнил про Джулию.

«Молодец, Джексон, — подумал Джейк, — не забыл про жену. А как же я мог забыть про Джулию? Вот до чего может довести работа. Надо мне тоже ей позвонить, а то, не дай бог, обидится».

После того, как Джексон закончил разговор Джейк набрал номер приемной Галлахера, ему никто не ответил. Тогда Джейк позвонил Джулии домой.

— Джулия, дорогая, — начал разговор Джейк, — не обижайся, пожалуйста, что долго не звонил. Просто работали, не поднимая головы, даже позвонить, было некогда.

— Не волнуйся, Джейк, — прозвучал в трубке печальный голос Джулии, — я не обижаюсь на тебя. Как у вас идут дела?

— Вот только закончил, — ответил Джейк, — и, представляешь, сразу же почувствовал, что чертовски голоден. Жалко, что уже поздно, не успеем сходить поужинать вместе. Но, ничего, поем что-нибудь дома.

— А ты приезжай ко мне, — раздалось в трубке. — Я приготовлю для тебя ужин.

— Правда? — удивился Джейк. — Вот это да! Приеду, обязательно приеду. Все, целую. До встречи!

— Слушай, а ты молодец, — сказал Уинстон Джексон, как только Джейк положил трубку. — Почаще звони женщинам, и они будут считать, что ты только и думаешь о них.

— Хорошо, постараюсь, — ответил довольный Джейк, предвкушая приятный во всех отношениях вечер.

Некоторое время Джексон сидел молча, а затем сказал:

— Джейк, я думаю, что мне лучше заканчивать работу дома. В моем домашнем компьютере есть все необходимые для этого программы. Я очень устал сегодня, а в домашней обстановке легче будет закончить работу. Не сидеть же здесь до самого утра.

— Вы хотите забрать документы домой? — удивился Джейк.

— Да, — подтвердил руководитель финансового отдела. — А что еще делать? Вспомни, босс сказал, что документы должны быть готовы к утру. Причем, любой ценой. Просто, дома мне будет легче работать.

— Хорошо, только обязательно нужно поставить его в известность.

Позвонили Галлахеру и договорились о продолжении работы Джексоном у него дома. Затем сложили в большую папку синего цвета все необходимые документы и диски. Джейк предложил Уинстону Джексону подвезти его до дома, чтобы не везти важные документы в такси.

Они ехали в автомобиле и с наслаждением вдыхали свежий вечерний воздух. Дневная жара уже спала, и в воздухе появились прохлада и свежесть. Быстрая езда в открытом автомобиле, стремительные потоки свежего воздуха, бьющие в лицо, восстанавливали силы и поднимали настроение. Кроме того, и Макгрегори, и Джексон были довольны итогами сегодняшнего вечера, и каждый думал о своем. Макгрегори думал о предстоящей встрече с Джулией, а Джексон радовался своей работоспособности и относительно хорошему самочувствию. Еще его радовало близкое окончание ответственной работы и возможность отдохнуть в ближайшее время. Во всяком случае, когда автомобиль Джейка подъехал к дому Джексона, они оба улыбались. Простившись, Джейк стремительно развернул машину и помчался к Джулии.

Войдя в дом, Джексон поздоровался с женой, поинтересовался домашними делами.

— Как твое сердце? — ласковым голосом спросила его жена.

— Да… шалит, побаливает… в общем как обычно. Извини, дорогая, мне к завтрашнему дню необходимо подготовить исключительно важные материалы, и я буду работать, пока все не закончу. Я сыт, а ты ложись спать, не дожидаясь меня… А вот завтра сдам всю документацию и устрою себе отдых.

Джексон улыбнулся и, потрясая кулаком, громко сказал:

— О, как я его заслужил!

Уинстон Джексон напряженно работал и полностью подготовил все необходимые документы в начале третьего ночи.

— Что? Это уже третий час! — удивился он, собирая документы в папку — Давно пора спать. Спать! Немедленно спать!

Не желая разбудить жену, Джексон решил лечь спать в кабинете, на диване. Он открыл окно, ведущее на улицу — так будет больше свежего воздуха. Сделал несколько глубоких вдохов, и улыбнулся сам себе: «Какой я все-таки сегодня молодец!»

Не раздеваясь, Уинстон лег на диван и быстро заснул.

Вдруг, через час Джексон проснулся от странного шума. Ему послышалось какое-то шипение. Он включил лампу на письменном столе, огляделся по сторонам и обомлел от страха. Все предметы в его кабинете двигались. Причем, не просто перемещались, а изменяли свою форму и размеры. Но, главное, стены кабинета. Они волнообразно искривлялись, надвигались и нависали над диваном, на котором лежал Уинстон Джексон. Казалось, что все пространство вокруг него периодически сжималось и расширялось.

Джексон машинально нащупал в кармане коробочку с таблетками, достал одну и положил себе в рот. Неожиданно он заметил красное пятно на фоне темного пола. Пятно постепенно разрасталось, шипение стремительно нарастало…

Уинстону стало не по себе, по всему телу выступил холодный пот. Не найдя платка, Уинстон Джексон стер ладонью пот с лица и трясущейся рукой направил свет лампы на красное пятно, но это не помогло — пятно не исчезло. Наоборот, оно стремительно увеличивалось. Центральная часть пятна стала подниматься, образовывая возвышение, Неожиданно, с сильным хлопком центр этого возвышения разорвался, и из образовавшегося отверстия вылетела огромная красная рука, переливающаяся вишневыми и оранжевыми всполохами. Уинстон отчетливо увидел на руке саблеобразные когти стального цвета. По руке огненными змейками проходили пульсации, напоминающие электрические разряды.

Рука стала медленно, двигаясь по спирали, приближаться к нему. Уинстон почувствовал чудовищный запах, исходящий от нее. От запаха перехватило дыхание, а от страха появилась резкая боль в области сердца. Красная рука приближалась к его горлу, сердце Уинстона бешено колотилось. Он почти потерял дар речи и смог лишь прохрипеть:

— По-мо-гите!

Красная рука принялась медленно сжимать ему горло…

Уинстон что-то пытался прокричать, но раздался только невразумительный хрип. Удушье нарастало, в глазах у него появились разноцветные круги, затылок сковала ужасная тяжесть, словно его сжимали неведомые тиски. Джексон утратил способность оценивать обстановку и ход времени, он лишь беспомощно хрипел что-то, высунув язык. Сердце с резкой болью сжалось в комок, и казалось, совсем перестало биться…

Неожиданно Уинстон почувствовал некоторое облегчение. Странное успокоение вдруг начало охватывать его — красная рука, продолжавшая по-прежнему сжимать горло, словно ослабла и побледнела. Через некоторое время рука вообще исчезла, и Джексон очень удивился необычной легкости, которая постепенно охватывала его тело. Его ноги и руки стали постепенно растворяться в пространстве, затем туловище, лицо, губы. Остались только глаза.

Небольшой свет от уличного фонаря стал усиливаться и заполнять всю комнату. Еще через несколько мгновений все пространство вокруг Джексона стало сиять ослепительным светом. Уинстон Джексон с удивительным чувством облегчения погружался в небытие…