После разговора с рабочими Саммерс со своим помощником сержантом Хаппелом отправился в компанию «Синима текнолоджи». Она была основана на рубеже двадцатых и тридцатых годов XX века, в эпоху великого немого кинематографа. Сразу после образования, «Синима текнолоджи» с азартом включилась в соревнование с американскими, французскими и немецкими производителями кинопроекционной аппаратуры по разработке широкоформатных систем демонстрации кинофильмов. В руководстве компании всегда были люди, которые стремились не только к получению максимальной прибыли, но и к реализации смелых, порой рискованных, проектов. С тех пор за ними закрепилась репутация романтиков и азартных игроков на рынке. Она достигла немалых успехов. Позднее, ее руководители с увлечением переключились на производство кинопроекторов для демонстрации звуковых фильмов. Начиналась новая эпоха — эпоха звукового кино.

В трудные годы Второй мировой войны было не до экспериментов — производили небольшие проекторы для армии. После войны начался период бурного развития кинематографа. Эпоха небывалой популярности и творческих экспериментов в мировом киноискусстве во многом была обязана успехам производителей проекционной аппаратуры. И «Синима текнолоджи» была активным участником этого подъема. Стереофонический звук, панорамные и стереоскопические системы кинематографа, проекция изображения на сферический экран и экраны круговой кинопанорамы. Во всех этих достижениях мирового кинематографа была и частица труда ее сотрудников.

Широкое распространение телевидения, появление видеомагнитофонов, персональных компьютеров серьезно пошатнуло позиции производителей кинопроекционной аппаратуры. На рубеже второго и третьего тысячелетий о былых успехах остались лишь воспоминания. Приходилось бороться за выживание в новых условиях. Последние годы постоянно маячила перспектива банкротства.

Вскоре полицейские подъехали к въездным воротам «Синима текнолоджи», навстречу им вышел охранник. Саммерс представился и показал жетон. Охранник попросил немного подождать, и, вернувшись на пост, позвонил. Через минуту он поднял шлагбаум и объяснил, как подъехать к административному корпусу. Ворота в здании администрации были уже открыты, их встречал сам Галлахер.

— Я, Гарри Галлахер. Пожалуйста, проезжайте. Стоянка автомобилей у нас прямо здесь, на первом этаже.

Руководитель компании Гарри Галлахер был известным человеком в мире производства кинопроекционной аппаратуры. Для него это было настоящим призванием. И возникло оно давно, еще в конце пятидесятых годов. Галлахер, тогда еще совсем молодой человек, побывал на двух кинофильмах, которые произвели на него неизгладимое впечатление. Это были фильм «Парусник» с использованием первой кинопанорамной системы «Синиморакл» и фильм «Запах тайны» с использованием системы «Аромарома», включающей распыление пахучих веществ специальным устройством у каждого кресла. С тех пор Галлахер буквально грезил оригинальными идеями в области кинопроекции.

Галлахер, довольно тучный человек, уже седой, с заметной лысиной и веселыми глазами, был властолюбивым человеком и любил все атрибуты власти. Особенно ему нравилось наблюдать за волнением его подчиненных при встречах и разговорах. Свой большой кабинет Галлахер обставил таким образом, что любой человек, попавший к нему на прием, невольно осознавал величие и значимость происходящего. Большой глобус, карта мира, флаги стран, где использовалось их оборудование. Все это, по мнению Галлахера, должно убеждать посетителей в солидности компании и его самого. С другой стороны, Галлахер был добродушным и веселым человеком. Любил пошутить над другими, иногда позволял шутки и в свой адрес. Все сотрудники называли его между собой боссом. Иные с любовью, иные с сарказмом, но авторитет Галлахера в компании был чрезвычайно высоким. Кроме того, Галлахер еще в юности, занимаясь хоккеем, повредил себе правую ногу, и с тех пор вынужден был ходить с палочкой. Позже, стремясь выглядеть посолиднее, он приобрел себе массивную трость и научился ходить с ней особым образом, в результате его походка вызывала больше улыбку, чем сострадание.

Галлахер жестом пригласил полицейских к двери лифта. Рядом стоял еще один охранник, без оружия — свою автоматическую винтовку по случаю приезда полицейских он спрятал в служебной будке. Галлахер приложил к окошку сканирующего устройства большой палец правой руки, сделав вид, что просто нажимает на кнопку. Массивные двери лифта медленно раскрылись. При входе в лифт раздался приятный женский голос:

— Назовите ваше имя!

— Гарри Галлахер.

— Введите ваш личный код!

Галлахер набрал код. Дверь лифта медленно закрылась, и кабина начала подниматься.

— Серьезно тут у вас, — с улыбкой сказал Саммерс.

— К сожалению, приходится, — объяснил Галлахер. — Больше чем террористов опасаемся промышленного шпионажа. В настоящее время наибольшую ценность представляют идеи, а они как раз хранятся здесь. Поэтому здание вынуждены охранять лучше, чем склад готовой продукции. Так что, с этим у нас действительно очень серьезно.

Галлахер провел полицейских в зал для совещаний руководителей отделов компании. Подождав немного, после того как они уселись и осмотрелись вокруг, Галлахер сказал:

— Именно в этом зале вчера проходило совещание, на котором мы все в последний раз видели Эдуарда Эрденштейна. Что конкретно вас интересует?

— Это мой помощник, сержант Трент Хаппел, — начал Саммерс. — Мы проводим расследование обстоятельств автомобильной аварии на южном федеральном шоссе.

— Лейтенант, вы представляете криминальную полицию, — с недоумением сказал Галлахер. — Почему вы расследуете обстоятельства автомобильной аварии? Насколько я понимаю, это дело дорожной полиции.

— Дорожная полиция занимается технической стороной аварии, — возразил Саммерс, — состояние автомобиля, дорожного покрытия, длина тормозного пути и тому подобное. Однако в этой аварии погиб человек, и поэтому нам необходимо провести расследование всех обстоятельств аварии. Если был несчастный случай, это одно дело. Если кто-то или что-то подтолкнули человека к гибели, то это уже другое дело.

— Да, я понимаю… Что именно вас интересует? — спросил Гарри Галлахер.

— В первую очередь нам необходимо убедиться, что обгоревший труп в машине — это Эдуард Эрденштейн. Если это другой человек, то необходимо выяснить место нахождения Эрденштейна… Что вы можете сказать о нем? Возможно, сможете отметить какие-то особые приметы, черты характера.

— Однозначно охарактеризовать Эдуарда Эрденштейна невозможно, — сказал Галлахер. — Личность неординарная. Несомненно, талантливый человек, но характер весьма сложный. Раздражительный, вспыльчивый. Я бы даже сказал, озлобленный на весь мир. Эрденштейн — человек крайне скрытый, замкнутый. Никогда нельзя понять, что у него на уме. О нем мы мало что знаем. Когда он к нам устраивался, указал, что родом из Техаса, вроде, у него там осталась сестра. Других родственников, насколько мне известно, у него не было. Однако как специалист он меня устраивал, хотя работать с ним было сложно… Высокий, стройный, особых примет, вроде бы, не было. Если необходимо могу представить его фотографию.

— Да, если можно, принесите фотографию, — согласился Саммерс.

После этого он выложил из пакета на стол обгоревшие и деформированные от высокой температуры металлические предметы, найденные в разбившейся машине. Галлахер не смог опознать в представленных предметах вещи Эрденштейна. Поэтому он предложил пригласить на опознание сотрудников отдела, которым руководил Эрденштейн. Через некоторое время явились трое работников отдела. Двое из них узнали в обгоревших предметах остатки запонок и зажима для галстука оригинальной формы. Эти запонки и зажим появились у Эрденштейна сравнительно недавно, и они ему очень нравились.

— Понятно, — сказал Саммерс. — Сержант Хаппел сегодня же заедет к вам еще раз, необходимо оформить протокол опознания вещей погибшего.

Подождав когда сотрудники отдела выйдут из зала совещаний, Саммерс продолжил:

— Все необходимые экспертизы мы, конечно же, проведем, но для дальнейшего расследования нам необходимо знать, где жил Эрденштейн. Более того, я надеюсь, мистер Галлахер, вы понимаете, что нам необходимо поговорить со всеми участниками вчерашнего совещания.

— Хорошо, — сказал Галлахер, — я направлю к вам всех… Вот список. На совещании присутствовало, считая Эрденштейна, семь человек. Если у вас нет больше ко мне вопросов, пойду распоряжусь… А пока, может что-нибудь выпьете? Кофе, чай, или более существенное?

— Если можно, кофе без сахара, — согласился Саммерс.

Как только Галлахер вышел, Трент Хаппел, сидевший до этого времени молча, взволнованно заговорил:

— Шеф! О каком расследовании вы говорите? Ничего же еще нет. Зачем нам все это надо?

— Расследование обязательно будет, будет и санкция прокурора, — возразил Саммерс. — А нужно нам как можно быстрее выяснить все обстоятельства дела. Как говорится, по горячим следам. Важно сейчас не упустить ни одной детали, пока все они полностью не осознали, что случилось. Особенно важны их переживания, эмоции. Внимательный анализ высказываний участников этого совещания, их жестов, поведения может дать для расследования не меньше, чем качественно проведенная экспертиза. Учись, пока я жив. Старайся ничего не упускать из виду. Достань блокнот и записывай самое главное. После сравним наши наблюдения.