Первая глава. Ближняя ретроспектива

Пролетели 6 месяцев, половина от срока искусственной, организованной свыше изоляции Союза Российских Губерний от агрессивных поползновений окружающего, враждебного к нему мира.

В Москве напоследок резвились «Наши», на Филиппинах — Ваши. Первым никто особенно не мешал. Движение выдыхалось без поддержки государственного ресурса, и вскоре должно было рассосаться самостоятельно. С тайфуном обстояло иначе. Ему помешать, напротив, очень хотели, но были пока не способны.

Страна менялась на глазах. Первым и наиболее сильно бросающимся в глаза изменением, стала автодорожная сеть. Преобразования коснулись не только скоростных автобанов, тоннелями пронзавших горы и пролетавших по вантовым мостам над могучими реками. Даже в глубинке, там, где раньше, в распутицу, можно было проехать только на тракторе, расползлась паутина бетонок, покрытых тонким слоем такого привычного, но, почему-то, не идущего колеями асфальта.

С городами было сложнее. Даже после того, как транзитные грузовые перевозки ушли за периметр, а внутренние были, в основном, передвинуты на ночное время, кардинальных улучшений не произошло. Улицы изначально не были рассчитаны на такое количество машин и пробки, хотя и существенно уменьшившиеся, все равно тут и там возникали. Даже героические усилия автоинспекции, которая теперь занималась организацией, а не парализацией движения на дорогах, пропадали втуне.

Дело в том, что десятки миллионов людей, заработавшие за летне-осенний сезон очень немаленькие деньги, получили возможность приобрести достаточно приличные машины и, большинство из них этой возможностью безотлагательно воспользовались. Если в небольших городах еще можно было использовать резервы подземных и надземных уровней, то мегаполисы требовалось разукрупнять однозначно.

Вдоль приподнятых над окружающей местностью автомагистралей, широкие обочины которых полого спускались к упрятанным в бетонные ограждения дренажным траншеям и были отсечены от остальной территории трехметровым шумозащитным забором, протянулись, уходя высоко в небо, бетонные мачты высоковольтных линий электропередач. Вблизи населенных пунктов от магистральных линий ответвлялись, проходя через понижающие трансформаторы, ЛЭП на более привычных глазу металлических опорах, выглядящие крохотными по сравнению с бетонными гигантами. Приближаясь к городской черте, тоководы ныряли под землю и дальше уже протягивались по подземным коллекторам в кабельном варианте. Потери электроэнергии при этом были несколько выше, но в условиях ее избытка, безопасность, все-таки, взяла верх над экономическими соображениями.

Избыток электроэнергии в стране появился только в ноябре, когда были пущены в эксплуатацию первые термоядерные электростанции с десяти гигаваттными энергоблоками. В настоящее время, не смотря на снег, уже выпавший на большей части территории страны, вовсю шел монтаж нескольких десятков аналогичных электростанций в приграничных районах. Электроэнергия, которую должны были вскоре начать производить эти станции, предназначалась на экспорт, в качестве замещения большей части перекачиваемой по трубопроводам нефти. Поставки газа первое время решили не снижать — во всем нужна постепенность, а запасов газа на арктическом шельфе должно было хватить еще надолго.

Учитывая, что в текущем году в стране образовался избыток не только электроэнергии, но и сельскохозяйственной продукции, а также тот факт, что закупочные цены на нее выросли, а розничные, благодаря отсутствию перекупщиков, наоборот, упали, жизненный уровень большей части населения стремительно пошел вверх.

Не всем это пришлось по нраву. Значительная часть офисного планктона неожиданно обнаружила, что даже простой работяга, может, не особенно напрягаясь, заработать больше, чем эти хомячки получали в конвертах от своих работодателей. При этом на пенсионном счете у него циферки почему-то увеличивались значительно быстрее. Тем более что и сами работодатели, вдруг, ни с того ни с сего, перестали закрывать глаза на зависание своих подчиненных в социальных сетях и, вы только подумайте, заставляли всерьез отрабатывать свою зарплату.

Некоторые попробовали уволиться и, а почему бы и нет, пойти в армию. Говорят мол, что после нее сразу берут на госслужбу, да и дедовшины там уже нет. Уволиться у всех получилось подозрительно легко, даже отрабатывать две недели почти ни у кого не потребовали, а вот с попаданием в армию у большинства возникли сложности. Половину срезали на медкомиссии, а из оставшихся только отдельные представители, которые и раньше были со спортом на ты, смогли выполнить нормативы по физподготовке. Где это видано, что конкурс в армию больше чем в МГИМО? Ажиотажа добавило еще и то, что из отслуживших год, осенью уволились на гражданку только те, кого командование признало бесперспективными. Почти все остальные добровольно вызвались служить еще год, а те, что на флоте — два. Утверждают, что им понравилось.

Еще буквально полгода назад политологи, социологи и другие «знатоки» человеческих душ и общественно-политических тенденций с пеной у рта доказывали, что мотивация определяет цели и стиль поведения и там, где аристократ думает о чести, простолюдин думает о корысти и солдаты не будут служить за спасибо. Они вещали о том, что срочная служба в армии это разновидность натурального налога на поддержание оборонительных функций государства. «Знатоки», которые сами никогда не служили в армии, приводили тысячи аргументов в пользу того, что стране нужна маленькая профессиональная армия или, наоборот, большая, но с малыми сроками службы. Реалисты пытались до них достучаться, объясняя, что стране нужна призывная армия, имеющая надежный профессиональный костяк из специалистов и профессиональных военных, но их никто не слушал.

Восемнадцатилетние мальчишки не заморачиваются подобными благоглупостями, им нет дела до таких сложных определений. У них, на самом деле, очень простые мотивации: я так хочу, это круто, Сашке понравилось, он зовет присоединяться, Пашку взяли, а я что хуже, мне тоже не слабо.

Потом наступает отрезвление — это тяжело, все мышцы ноют и болят, хочется спать, нет девчонок, алкоголя, психомузыки. Но, с другой стороны, компания подобралась хорошая, жратва — от пуза, побегать и пострелять можно до одурения, а, сколько нового и интересного уже сподобился узнать!

Спустя некоторое время мышцы по вечерам уже не болят, а только приятно ноют, ты втянулся и уже получаешь удовольствие от того, что раньше казалось тяжелым и непонятным. Чистка и смазка оружия уже не тяготит — ведь это твое собственное оружие и ты заботишься о нем уже совсем не по тому, что от тебя это требуют, а потому, что оно ТВОЕ. Ты уже начинаешь выбирать институт, в который поступишь после армии, и ты знаешь, что поступишь! А сколько настоящих друзей у тебя уже появилось!

Таким образом, сложности у военкоматов остались, но они стали совсем другими: желающих служить в армии полно, а вот пригодных для этой службы — наоборот, очень мало. Малограмотность, недостаток веса, иногда переходящий в дистрофию — это все устранимо и лечится, а вот что прикажете делать с задержками в умственном развитии, наследуемыми генетическими отклонениями, туберкулезом, который, оказывается, уже встречается чаще, чем в дореволюционной России и гепатитом, победно шествовавшим по стране в последние годы? Как быть с чудовищными отравлениями юных организмов наркотиками, пищевыми добавками и генно-модифицированными продуктами, которые к нам свозили как на помойку?

Приходилось отказывать очень многим, предлагая некоторым альтернативную службу, а других прямо с медкомиссии отправляя в лечебные учреждения. Назначение Семена Леонидовича Рашель министром Здравоохранения оказалось не просто удачным, а даже очень верным и своевременным решением. Этот человек знал изнутри все болевые точки системы и обладал не только выдающимися морально-этическими качествами, но и бесценным опытом. Первым делом он разогнал почти всех чиновников от медицины, причем те представители известного клана, высасывающего отрасль в течение многих лет, которые не сели в тюрьму, ушли с «волчьими билетами», прямо запрещающими им любую деятельность в области медицины и фармацевтики. Все медицинские учреждения, которые были приватизированы по хитрым схемам, были в кратчайшие сроки реприватизированы и вновь стали государственными.

При этом ведущие именные медицинские центры, работающие на поистине высоком и результативном уровне, этот процесс коснулся совсем другой стороной. Их руководству были предложены безвозмездные кредиты для расширения, обусловленные единственным ограничением: после реализации кредитов не менее двух третей от всех клиентов должно поступать по направлениям поликлиник и обслуживаться бесплатно, но в тех же условиях, что и платные больные. Финансирование затрат на лечение этих больных целиком брало на себя государство.

В поликлиниках, которые находились в безопасных зданиях, имеющих достаточные для их функционирования размеры, были проведены косметические ремонты уровня «евро», а также заменено современным все медицинское оборудование. Те же, которые ютились в тесных и утлых помещениях, переехали в современные здания, изначально оборудованные в соответствии с новыми стандартами. Врачи, переходя на достойные оклады, подписывали обязательства свято и добросовестно соблюдать клятву Гиппократа и лечить, а не оказывать услуги медицинского характера.

В бригады скорой помощи теперь, кроме врача, фельдшера и водителя, входили и два дюжих санитара, способные оперативно, бережно и аккуратно доставить больного из квартиры в машину, оборудованную по последнему слову медицинской техники.

В Петрозаводске вступил в строй мощный комбинат, производящий шунгизитовый гравий и песок из шунгитовых сланцев Мягозерского и Нигозерского месторождений. Его эксклюзивная продукция, не имеющая аналогов ни в одной стране мира, морем транспортировалась к устьям Сибирских рек, а по железным дорогам распределялась в Европейской части страны. В районах вечной мерзлоты этот долговечный конструкционно-теплоизоляционный материал шел на дорожные насыпи, а сотни бетонных заводов, расположенных вблизи крупных городов, выпускали на его основе готовые смеси для монолитного домостроения.

Государство всерьез и надолго впряглось в решение жилищных проблем своего населения. Каждой молодой семье, обзаведшейся ребенком, незамедлительно и абсолютно бесплатно выделялась в собственность комфортабельная двухкомнатная квартира, которая после рождения второго, оперативно заменялась на трехкомнатную. Разумеется, это было не простым и чудовищно затратным решением, но другого способа быстро вылезти из демографической пропасти не существовало. Для остального населения, нуждающегося в улучшении жилищных условий, была установлена очередь, которая двигалась неожиданно быстрыми темпами. Одних новостроек для этого, разумеется, было недостаточно, и на первом этапе проблема решалась, в основном, за счет освобождения неправедно и преступно нажитой жилплощади выведенных на чистую воду и осужденных с конфискацией воров, казнокрадов и мздоимцев.

Либеральная оппозиция и десятки «общественных» международных организаций сравнивали эти быстропротекающие судебные процессы с 37-м годом и, в чем-то, они были правы. Тогда, в основном, власть разбиралась с аналогичным контингентом, но методы, в данном случае, были несравненно гуманнее. Во-первых, отсутствие смертных приговоров и значительно более широкое варьирование сроков заключения, достаточно часто ограничивающихся принудительными работами. Во-вторых, одновременно и параллельно из тюрем и мест предварительного заключения освобождались сотни тысяч неправедно, преступно и безосновательно заключенных под стражу людей, многие из которых, вообще, были ни в чем не виноваты, либо абсолютно не представляли угрозы для общества.

Для исключения любой возможности проявления административного ресурса, выборы, решено было проводить снизу вверх. Сначала в многоквартирных домах с небольшим количеством квартир из наиболее активных жильцов выбирались один — два представителя, а в домах с сотнями квартир — домовые комитеты, представители которых решали все текущие вопросы с домоуправлениями. На основании их мнений формировались списки кандидатов в руководители небольших муниципальных образований. По каждой из предложенных кандидатур собиралась объективная информация, всесторонне ее характеризующая. Только после этого проводились выборы. «Варяги» не приветствовались. Бабу-ягу следовало выращивать в своем коллективе. На следующем этапе выбирались руководители администрации районов и небольших городов. Выбирали только руководителей. Подчиненных, эти руководители подбирали себе уже самостоятельно, но, в дальнейшем, несли за их действия персональную ответственность. Предельное количество чиновников муниципальных образований было жестко лимитировано.

Выборы мэров крупных городов и губернаторов проводились через смс голосование после теледебатов на местном телевидении и транслируемых им встреч с представителями партий, общественных организаций и предприятий. Для устранения лоббирования чьих-либо интересов и давления на кандидатов на каждую встречу допускалось не более двух представителей от одной организации или партии. Действующий мэр или губернатор допускался к выборам на общих основаниях. Любые формы воздействия на избирателей путем использования своего служебного положения, сознательно осуществленные им, либо его окружением, приводили к автоматическому выбыванию его из списка кандидатов.

В Ленинграде на последнем этапе выборов осталось только два кандидата: Светлана Митриева, которая один раз уже боролась за этот пост, и Михаил Пиотровский, уже много лет являющийся бессменным директором Эрмитажа. Кандидаты были абсолютно разные, но многие телезрители дебатов, проходящих на местном телевидении, остались разочарованы. Слишком уж близкими неожиданно оказались позиции соперников. Митриева большее внимание уделяла социальной политике, а Пиотровский — возвращению Ленинграду титула культурной столицы. Во всем остальном, наблюдалось редкостное единодушие. В результате Митриева победила с минимальным перевесом, и первым ее решением было назначение Пиотровского вице-губернатором. После этих выборов город, которому от предыдущих правителей досталось больше, чем от фашистских захватчиков, 900 дней державших его в блокаде, наконец, вздохнул спокойно.

К концу ноября выборы губернаторов всех губерний были закончены, и можно было переходить к избранию Председателя СРГ.

* * *

Георгий внял предостережению Гептарха и резко уменьшил интенсивность своего воздействия на мир, который уже начал свое движение по новому пути, но мог в любой момент вспыхнуть в уничтожающем цивилизацию пожаре глобальной ядерной войны в результате какого-либо скоропалительного и недостаточно продуманного действия.

Теперь он приезжал в Москву не чаще одного раза в неделю и задерживался там не более чем на двое суток. Обычно он ездил на «Сапсане», преодолевающем расстояние от Ленинграда до Москвы за несколько часов, но один раз решил съездить на своей машине, чтобы на собственном опыте оценить качество новой автомагистрали. Трассу он преодолел за 5 часов, в которые вошла остановка на одной из заправочных станций, где он заодно и перекусил и, в целом, остался очень довольным качеством строительства и эксплуатационными характеристиками дорожного покрытия. Еще два часа занял проезд по Москве до Кремля. Движение в Москве теперь было организованно намного лучше, да и сановники с мигалками его больше непрестанно не стопорили, просто на улицах было слишком много машин.

Вернувшись назад через сутки, он принял решение поменять машину. Верный Хендай-Акцент, который последние три с половиной года служил ему верой и правдой, такой автомагистрали уже не соответствовал. Нет, при желании или необходимости его вполне можно было разогнать по ней даже до 200 километров в час, которые теперь были официально разрешены на этой и других, подобных ей автомагистралях, но при скорости более 160 километров в час сопротивление воздуха ощущалось достаточно сильно, и езда из удовольствия превращалась в работу.

Финансов на это у него теперь вполне хватало, не смотря на то, что в своем институте он с осени работал только на полставки, так как раз в два месяца он вынимал из своего почтового ящика каким-то таинственным образом появляющуюся там пачку пятитысячных купюр. Возможности позволяли купить даже мерседес представительского класса, являвшийся когда-то пределом его мечтаний, но, после долгих размышлений и сравнения различных вариантов Георгий решил поддержать отечественного производителя и приобрести, нет, не желтую Калину, на это его альтруизма явно не хватало, а Хендай-Сонату последней модификации, недавно освоенную Таганрогским автозаводом.

Подъехав в Элан-Моторс, где им была ранее приобретена и с тех пор регулярно обслуживалась предыдущая машина, он быстро договорился о приобретении новой, не смотря на то, что запрошенная им комплектация и доводка (тянувшая более чем на половину базовой стоимости), оказалась, мягко говоря, не типичной. Нет, с желанием клиента форсировать двигатель, усилить подвеску, обеспечить аппарат бронированным корпусом и пуленепробиваемыми стеклами менеджеры сталкивались и раньше. Для СРГ такие запросы как раз относились к категории привычных и давно отработанных. А вот требование об экранировании всех электрических сетей от внешних электромагнитных воздействий, поначалу вызвало целую кучу вопросов, но принято без нареканий. Желание клиента — закон, особенно если его финансирование производится за счет клиента. Договорились, что через месяц Георгий, после контрольного звонка, подтверждающего доставку заказа, приедет за своей новой машиной, оставив старую для реализации.

* * *

Самый короткий в году день быстро подошел к концу. Было пасмурно. Из темных, нависших над самыми крышами туч, накрапывал мелкий дождь. Первый снег, выпавший на радость ленинградцам пару дней назад, растаял еще вчера.

— Как бы не пришлось встречать Новый Год без снега, — подумал Георгий, вылезая из теплого и такого уютного салона машины под холодный, заунывно моросящий дождь. — Тем более что такие прецеденты уже были. Что климат меняется это понятно, а вот что нас ждет — потепление, как об этом кричат экологи, или, все-таки малый ледниковый период, как утверждают их оппоненты.

Георгий больше верил экологам. Таяние Антарктиды и Гренландских льдов, являлось зарегистрированными фактами и наблюдалось уже не первое десятилетие. С другой стороны, европейцы не с бухты-барахты с распростертыми объятиями встречали строительство новых трубопроводов и наращивание поставок голубого топлива.

— Надо будет провентилировать этот вопрос наверху, — усмехнулся он про себя. Георгий даже не подозревал в этот момент, что его следующая встреча с Гептархом состоится уже через несколько часов и он, осознав и прочувствовав спинным мозгом новую информацию, даже не подумает интересоваться прогнозом погоды.

 

Вторая глава. Внешняя и внутренняя политика

Проснувшись, Георгий мгновенно понял, что он уже не дома, в своей кровати, а на очередной, третьей по счету встрече с Гептархом.

— Уже начинаю привыкать, — отметил он про себя, — как бы подобные визиты не стали систематическими.

— Не ожидал? — осведомился Гептарх, усмехаясь в бороду, — или было предчувствие?

— Предчувствия как такового не было, — подумав, ответил Георгий, — но мысли о встрече, действительно, вечером были.

— То есть, подсознательно ты уже все чувствуешь, а сознание подключать — пока не умеешь, — сделал вывод Гептарх. — Надо тебе поработать над своими возможностями. Пробовал осуществлять какие-либо экстрасенсорные действия?

— А кто не пробовал? — вопросом на вопрос ответил Георгий, — только результат — нулевой. Разве что, интуиция неплохая, да приемы некоторые психологические иногда практикую.

— А что за приемы? — заинтересовался Гептарх.

— Например, зеркало. Если от собеседника идет жесткий поток негатива — представляешь, что между вами находится зеркало с односторонней прозрачностью. Ты его видишь, а он тебя — нет. В результате, он получает весь свой негатив обратно, а у тебя повышается и настроение, и уверенность в своих силах.

— А ты само зеркало видишь? — уточнил Гептарх.

— Нет, к сожалению, только чувствую.

— Этого мало, — начал объяснять Гептарх, — вначале попробуй увидеть, это не так уж сложно. Потом, мысленно, начинай изгибать, превращая в параболоид. Воздействие при этом будет усиливаться. Но не переусердствуй. А то твоего собеседника Кондратий хватит. Потренируйся, а потом, по аналогии, переходи ко всему остальному. Блокировок у тебя в мозгу нет, я проверял. Учитель тебе нужен толковый. У вас в Москве есть хороший психиатр, специализирующийся на экстрасенсорике Виктор Михайлович Виноградский. Нет, ты не так понял, он их не лечит, а наоборот, помогает им использовать экстрасенсорные способности для реальных дел. Сейчас он возглавляет Центр правовой и психологической помощи. Помоги ему превратить этот Центр в Институт, а он поможет тебе с учителями. Ты сейчас пытаешься обезопасить свое транспортное средство, а надо, в первую очередь, научится защищать от внешних воздействий психику. Слабое место человека — голова, а не то, о чем думают некоторые шутники.

— Обязательно займусь в ближайшее время, но Вы ведь позвали меня не за этим?

— Разумеется. Появилась новая опасность, дело, не терпящее отлагательства. В ближайшие дни Израиль, подзуживаемый американцами, собирается отбомбиться по атомной электростанции и хранилищам наработанного плутония в Ираке. Они не принимают во внимание, что Персы являются очень древней нацией, не менее древней, чем вы, и их ответ на превращение большей части своей территории в аналог Чернобыльской зоны будет настолько страшен, что спровоцирует третью мировую войну и ваш мир перестанет существовать еще накануне 2012 года. С Аятолой мой коллега уже переговорил, он в курсе ситуации и сделает все, что сможет. Но одному ему не справиться. Скооперируйтесь с ним и действуйте согласовано.

— Договорились. С утра приступлю. Новый год я собираюсь встречать дома, в кругу семьи, а не в окопах. Так что не волнуйтесь, справимся.

* * *

Утром Георгий созвонился с Цыгу и Колдуновым и договорился с ними об экстренной встрече в Кремле. Колдунова он попросил взять с собой Ванникова и Шкиперца, а Цыгу — министра иностранных дел и его главного консультанта по ближнему Востоку — Примаковского. После этого он быстро позавтракал и направился на вокзал. Через 5 часов он уже был в Кремле.

Когда все собрались, Георгий рассказал о вводной, полученной от Гептарха и предложил высказываться.

— Мы сейчас граничим с Ираном только по Каспию, — начал разговор Шкиперец, а серьезных военно-морских сил у нас там нет. Но в Индийском океане сейчас находится наш тяжелый авианесущий крейсер Кузнецов, сопровождаемый двумя новейшими многофункциональными фрегатами, танкером и большим противолодочным кораблем Адмирал Чабаненко. Мы их выгнали на зиму в экваториальные воды немножко погреться. Зимой, находясь в высоких широтах, Кузнецов промораживается напрочь. Если будет политическая договоренность с Ираном, «адмиральская» эскадра может хоть завтра войти с дружественным визитом в Персидский залив и уже послезавтра бросит якоря на Бушерском рейде. Думаю, что даже одно это, заставит 20 раз задуматься, прежде чем атаковать с воздуха Бушерскую АЭС.

— Задумка хорошая, — согласился Георгий, — приглашение я через полчаса организую, но это временная мера. Эскадра не будет стоять там постоянно.

— Мы в состоянии в течение месяца, максимум двух обеспечить Иран современными средствами ПВО, — внес свое предложение Колдунов.

— Хорошее предложение, — согласился Георгий. — Заодно и в бюджет 2012 года положим немаленькую копеечку. Но это полумера.

— А что если подписать с Ираном военно-экономический договор, — подал голос Примаковский. — И мы, и они сейчас находимся в роли изгоев, против которых кто ни попадя, вводит санкции. Самое время объединиться. Мы их небо прикроем на раз, а они помогут нам материально. Мы им смонтируем пару термоядерных электростанций, а они в ответ, кинут через Каспий нефтепровод. Расчеты — взаимозачетами, по бартеру. Заодно наши доморощенные воинственные мусульмане хвосты подожмут. Аятола — очень серьезный авторитет в мусульманском мире. Вот только согласится ли он на такое предложение?

— Согласится, — заверил Георгий, — ему ночь было откровение. Сподобился. Андрей Кожутович, как вам такой расклад?

— Поддерживаю целиком и полностью. Для нас тут сплошные плюсы. А что скажет Генштаб?

— Генштаб поддерживает, — усмехнулся Ванников. — Военный союз с Ираном — это очень серьезная заявка, которая сломает нашим противникам целый ряд домашних заготовок и заставит полностью пересматривать свои стратегические инициативы.

— Таким образом, принимаем все три предложения, — подвел итог Георгий. — Будем звонить товарищу Хомякову, — пошутил он, снимая телефонную трубку.

Аятола, по-видимому, уже озаботился предупредить всех, кого следовало, и соединили их быстро. Разговор проходил на фарси. После цветастых взаимных восточных приветствий и заверений Георгий перешел к делу и подробно изложил суть предложений, которые были к этому времени оговорены. Аятола выслушал их, одобрил и выдвинул пару своих предложений. Георгий попросил его пару минут подождать и кратко озвучил их присутствующим. Поскольку возражений не последовало, он вернулся к разговору с Аятолой, проинформировал его о том, что предложения восприняты благосклонно и полностью устраивают. После этого последовала многословная и не менее цветистая, чем начало разговора церемония прощания. Когда она завершилась, Георгий передал трубку министру Иностранных Дел и тот обговорил со своим коллегой, к которому на той стороне перекочевала вторая трубка, протокольную часть официальной встречи между ними в Тегеране, которая должна была ими назначена на утро следующего дня.

Закончив разговор, министр попрощался с присутствующими и отбыл в министерство для подготовки своего визита в Иран. Примаковского, который собирался последовать за своим патроном, Георгий попросил немного задержаться, так как им предстояло обсудить еще один вопрос.

Он не стал интриговать присутствующих и сразу перешел к делу.

— Уважаемые, — обратился он к собеседникам, — не кажется ли вам, что пора определяться с выборами легитимной власти. Прошло уже полгода, ситуация в стране стабилизируется и, наверное, уже пора от чрезвычайных мероприятий переходить к плановой работе. Но восстанавливать старую, набившую оскомину систему врядли целесообразно. Каким бы правильным и достойным ни был наш будущий руководитель и насколько широким кругозором он не обладал бы, быстро разобраться во всем ему будет просто нереально. Либо он начнет принимать решения, не обладая достаточной компетенцией, либо эти решения начнут принимать за него другие, никем не уполномоченные, и не несущие за них почти никакой ответственности. Я долго над этим думал, перебирал возможные кандидатуры, и пришел к выводу, что эта задача при заданных граничных условиях решения не имеет. Надо выбирать не одного человека, а сбалансированную команду. Команду единомышленников, абсолютно разных по отдельности, но способных не просто действовать коллегиально, а и лично отвечать за совместно принятые решения. Это невероятно сложно, но, подозреваю, что в нашей ситуации это единственный механизм, который действительно будет работать как швейцарские часы.

Георгий сделал паузу и отпил воды из стоящего перед ним стакана. Переведя дух, он продолжил.

— История знала тандемы и триумвираты, их в данном случае явно недостаточно. В Советском Союзе было политбюро — это слишком много, такому количеству людей будет просто не договориться достаточно быстро, либо один из них начнет подавлять других. Я предлагаю остановиться на совете из пяти соправителей, один из которых будет номинально, повторяю, только номинально, представлять эту команду. Выбирать их будет народ прямым голосованием, но нам сейчас надо вчерне накидать предварительный список, который в дальнейшем станет основой для списка предлагаемых кандидатур. Это должны быть люди, которые достаточно известны своими действиями и поступками, но не опорочили себя, остались рукопожатными и большая часть избирателей их поддержит. Из присутствующих тут я мог бы назвать несколько человек, но почти все они уже находятся на своем месте и занимаются своим делом. Исключением являетесь Вы Максим Евгеньевич, — обратился Георгий к Примаковскому, — Вы, своими действиями, среди которых были и Поступки (именно так, с заглавной буквы) уже не раз доказали, что Вам доверять можно, а сейчас Вы задействованы не в полную силу. В качестве второй кандидатуры я предлагаю Юрия Сергеевича Очиева, который также в представлениях не нуждается. А теперь прошу вас всех высказываться по существу вопроса.

— Мне нравится это предложение, — вступил в разговор Ванников, — и оно кажется мне разумным. Времена Царей, Императоров и Президентов уже прошли и больше не вернутся. Сейчас другие времена и слишком много постоянно изменяющейся информации, которую просто нереально удержать в одной голове. Я сам долго размышлял над чем-то подобным, и внутренне, мне эта идея близка. Пять человек это, пожалуй, оптимальное количество. Меньше — мало, а больше — недостаточно оперативно. С предложенными кандидатурами согласен полностью, а сам хотел бы предложить женщину — Светлану Митриеву. Мужской коллектив необходимо разбавить. Единственное, что меня немного смущает это то, что она и сейчас находится на таком месте, где ее будет сложно заменить.

— Спасибо за поддержку Григорий Леонидович, — поклонился Георгий Ванникову, — мне приятно, что наши мнения совпадают. В другой ситуации я предложил бы и Вас, но сейчас Вы находитесь явно на своем месте, где можете принести значительно большую пользу. А по поводу Митриевой не волнуйтесь, у нее в Ленинграде есть вполне достойный вице-губернатор, который вполне сможет заменить ее в случае избрания.

— Спасибо вам конечно за доверие, — покряхтывая и придерживаясь за стол, приподнялся со своего места Примаковский, но стар я уже для таких дел — здоровье не позволит. А идею поддерживаю, правильная она и своевременная.

— Какие Ваши годы Максим Евгеньевич, — возразил Георгий. — Не скромничайте. Один раз страну из глубокой задницы вытащили и ушли оплеванный. Не нужны стали. А сейчас нужны. Да и доверяем Вам не только мы с Григорием Леонидовичем, а и большая часть населения. Ну, а здоровье — вопрос решаемый. Есть у меня проверенная в деле бабулька. Вон Олферов с Леоновым постарше Вас будут, а посмотрите на них — можно им сейчас дать их годы? Завтра и поезжайте, адрес я дам. Это совсем недалеко, в ближнем Подмосковье.

Потом высказались Цыгу, Колдунов и Шкиперец. Предложение они поддержали и несколько кандидатур озвучили. Цыгу, успевший за полгода совместной работы неплохо узнать Георгия и потому не рассчитывающий на положительный ответ, все-таки из вежливости поинтересовался — не видит ли тот себя в составе нового коллегиального органа.

— Разумеется, нет, — твердо ответил Георгий. — Мне этого года хватит за глаза и за уши. У меня тоже есть свое место, на котором я могу приносить максимальную пользу. А власть — это не мое. Никогда к ней не стремился и в дальнейшем не собираюсь менять свои приоритеты. Сейчас я занимаюсь всем этим по необходимости, выбор осуществлялся без моего участия. Как только год закончится, сразу вернусь к своим непосредственным обязанностям, которые сейчас выполняю только частично. Хотя, если иногда будете привлекать в качестве внештатного консультанта, то отказываться не буду. Но только неофициально и не за деньги. Сейчас, когда перекосы с заработной платой устранены, я в состоянии достойно зарабатывать и по основному месту работы.

Посовещавшись и вспомнив еще несколько достойных фамилий, они решили озвучить формируемый список, который вырос уже до 12 человек, на расширенном заседании Кабинета министров, дополнить его предложенными там кандидатурами и, предварительно переговорив со всеми потенциальными кандидатами, опубликовать еще до Нового года вместе с предложениями по механизму голосования. После этого следовало в январе провести референдум об изменениях в конституции и, в случае его положительного исхода, уже в феврале организовать голосование.

Георгий предложил, в данном конкретном случае, голосовать не за одну кандидатуру, а сразу за 5. Это позволит людям не делать сложный выбор между всеми достойными кандидатами, а выбрать из них такую пятерку, которая, по их мнению, будет максимально эффективной. Тогда, с очень высокой степенью вероятности почти каждый сможет убедиться, что из тех за кого голосовал он лично, один, а может и сразу двое, оказались в числе избранных. Это автоматически, резко снизит количество недовольных результатами выборов и повысит кредит доверия избранного руководства страны. Те пятеро, которые наберут максимальное число голосов и должны войти в избираемый таким образом коллегиальный орган исполнительной власти и сами выберут из своего числа номинального руководителя. В гипотетическом случае, когда один из пяти не сможет органично взаимодействовать с остальными четырьмя, или наоборот, они не смогут на него положится, можно будет произвести его практически эквивалентную замену на следующего по числу набранных голосов.

Следующим, на повестке дня стоял вопрос о законодательной власти. Избирать новую Думу ни у кого из присутствующих желания не возникло. Всем крепко запомнились спортсмены и народные артисты, послушно и добросовестно нажимающие на кнопки при голосовании по вопросам, в которых они абсолютно не разбирались. Сапоги, все-таки должен тачать сапожник. И, соответственно, орган, который будет заниматься изменением законов, должен состоять из людей, которые как минимум имеют очное высшее юридическое образование, а в идеале, хороший практический опыт работника прокуратуры, адвоката или юрисконсульта. Таким образом, практически не сговариваясь, решили, что теперь избирать не Думу, а законодательное собрание, обладающее более узкими полномочиями.

К выборам этих людей, большинство из которых были абсолютно неизвестны подавляющей части населения, решили привлекать не всех избирателей, а исключительно тех, кто их знал и лично участвовал в выдвижении, либо мог квалифицированно оценить профессиональный уровень и нравственные (морально-этические) качества избираемых.

Данный вопрос, решено было доработать и выносить на референдум сразу после выборов исполнительной власти. Грузить людей одновременно двумя, абсолютно разными вопросами было принято нецелесообразным. Тем более что некоторые из задач, которые раньше годами муссировались в Думе, теперь взяла на себя исполнительная власть. В конце концов, сколько денег нужно выделить на социальные нужды, а, сколько на вооружения, решать должны не случайные люди, а те, кто хорошо представляет себе и текущую ситуацию и перспективы ее дальнейшего развития.

* * *

Когда импровизированное совещание закончилось, и министры стали прощаться, Шкиперец задержался, сказав Георгию, что у него имеется одно интересное предложение. Заинтригованный Георгий кивком предложил ему располагаться в кресле у маленького столика и попросил секретаря организовать кофе. Когда секретарь, поставил на столик две чашечки, которые источали упоительный аромат настоящей Арабики, и плотно закрыл за собой дверь, Георгий отхлебнул дымящийся напиток и приготовился слушать.

Адмирал флота сразу перешел к делу. — Сегодня я буду плотно занят организацией визита нашей эскадры в Персидский залив, а завтра с утра планирую вылететь на север. Полковник Хозяинов, узнав о том, что я собираюсь присутствовать на вскрытии перемычек Карьера, рекомендовал проинформировать об этом Вас.

— С удовольствием составлю Вам компанию. Молодец Володя, не забыл. У нас многие хотели бы это увидеть. Я ведь последний раз был на этом Карьере почти 20 лет назад.

— А я на нем не был уже 25 лет, и даже не задумывался тогда, что следующий визит будет спустя четверть века. Мы с Вами не пересекались на Севере?

— В живую это было только один раз. Вы тогда докладывали Горшкову у меня на РТ-1. В память врезалось здорово. Слишком уж большая у Вас с ним разница в росте. Очень сильный был контраст.

— Да, вот тогда у нас был серьезный флот. Если бы не дурацкий во всех отношения договор, подписанный Горби, не порезали бы половину Тайфунов на металлолом.

— Как их тогда боялись американцы! Одна лодка была в состоянии помножить на ноль всю Америку. Вот и сработали руками Горбачева. Готовность береговой инфраструктуры достигала почти 90 процентов, и все остановили недоделав. Столько финансовых средств и человеческих сил было затрачено впустую. Ничего, сейчас все завершим. Хоть три оставшиеся лодки отремонтируем и модернизируем. Пусть мы и не собираемся пускать их в дело, это будет чертовски серьезный сдерживающий аргумент. Пусть попробуют отыскать их подо льдами Северного Ледовитого океана после модернизации. Ну, а если какая американская или английская дуреха сослепу и наткнется на свою беду, тут ей и приснится знаменитая пушная зверюшка.

— Ну, раз вопрос решен, я откланяюсь. К восьми утра будьте готовы, я заеду за Вами по дороге в аэропорт.

* * *

Проводив Шкиперца, Георгий подумал, что Гептарх не зря порекомендовал ему всерьез заняться собственной защитой на экстрасенсорном уровне и тянуть с этим не следует. Интуиция подсказывала ему, что подобные умения ему могут понадобиться в самое ближайшее время, а поскольку раньше она его не подводила, и Георгий привык ей доверять, он незамедлительно направился к своему дежурному секретарю. Войдя, он попросил секретаря дозвониться до Центра правовой и психологической помощи и соединить его непосредственно с директором.

Когда телефон зазвонил, Георгий снял трубку, представился и попросил во второй половине дня навестить его в Кремле для взаимно интересного разговора, пояснив, что сам приехать в Центр не может во избежание ненужных пересудов. Виноградский согласился, пообещав быть через полтора часа.

Виктор Михайлович появился даже несколько раньше. Георгий пригласил его за маленький столик, угостил кофе и приступил к разговору.

— У меня есть для Вас предложение, подкупающее своей новизной, — пошутил для затравки Георгий и сразу перешел к делу. — Вы не думали о расширении своего Центра до нормального института?

— Думал, конечно, и не раз. Но не вписывается он ни в одно из ведомств.

— А и не надо пытаться. Сделаем вневедомственный институт. Я тут прикинул, пока Вас ждал, — новый институт сможет результативно работать в интересах, по крайней мере, пяти ведомств. С МВД Вы и сейчас работаете достаточно плотно, но только на уровне отдельных представителей низовых инстанций, а ведь можно все это делать вполне официально, и с санкции руководства. В министерстве Безопасности подобный отдел был всегда, подозреваю, что он и сейчас имеется. Можете объединить усилия и наработки. Только цели теперь будут другие. Не столько изучение, сколько развитие и использование. Медикам, вообще, уже давно следовало взять на вооружение не только уникальные диагностические способности Ваших подопечных, но и их методы лечения. Вам, как доктору медицинских наук, объяснять это не требуется. Лучше меня все понимаете.

— Пойдем дальше. МЧС. Им сам бог велел прислушиваться к прогнозам людей, имеющих провидческие способности. Если заблаговременно подготовиться к чрезвычайной ситуации, она превращается в рабочую. Ну и последнее, министерство Обороны. В данном случае использование будет значительно уже, только для специальных групп, но может повысить эффективность их операций даже не в разы, а, по меньшей мере, на порядок.

— Думаю, что Вы можете, кроме перечисленных, назвать еще целый ряд направлений. Согласны?

— Не просто согласен, а побегу впереди паровоза! Необходимость в подобном институте давно назрела. Сколько можно стыдливо закрывать глаза на реальные возможности некоторых людей обладающих особыми способностями и при этом доверять гороскопам, дающим совпадения ровно в пятидесяти случаях из ста. То есть абсолютно бесполезным.

— Ну, тогда подъезжайте послезавтра с утра (завтра меня в Москве не будет) и вместе пойдем к Цыгу. Он по субботам до обеда почти всегда на месте. Я переговорю с ним, предварительно, чтобы он пригласил заинтересованных министров, а Вы приготовьте конкретные предложения. Теперь, когда с первым вопросом закончили, я хочу посоветоваться с Вами по личному вопросу.

— Как с психиатром, психологом или директором Центра? Давайте я попробую ответить сам. Первый случай самый маловероятный. Два обращения за полгода, это уже тенденция, однако. Но впечатления моего клиента Вы явно не производите. Психология — возможно, но психолог Вы и сам неплохой. Скорее третье, угадал?

— Не совсем. В области психологии я знаком только с азами, а, в данном случае нужны специальные методики, которые в учебниках отсутствуют. Но основное, это конечно, третье. Вы, наверно, лучше всех разбираетесь в специфическом контингенте, понимаете, с кем можно связаться в тех или иных обстоятельствах, а с кем, наоборот, крайне нежелательно. Суть проблемы в том, что мне нужна ментальная защита высокого уровня. Кое в чем Вы вполне можете помочь мне самостоятельно, а для остального подберите пару умельцев-инструкторов. Некромантия, способности поисковика и провидца меня не интересуют. Нужно поставить рефлекторную ментальную защиту и обучить нескольким специфическим приемам силового воздействия. Реально это?

— Абсолютно реально. Послезавтра можем и заняться. Но нужно будет предварительно заехать к нам в центр. Есть кое-какая аппаратура, на которой я хочу посмотреть Ваши синапсы перед началом работы. К гипнозу Вы восприимчивы?

— К сожалению, да. Это тоже надо будет исправлять.

— Наоборот. Это позволит Вам использовать значительно более широкий спектр воздействий и увеличит возможности. А интуитивно блокировать любое нежелательное гипнотическое воздействие очень легко. Я Вас научу.

По субботам Центр обычно закрыт и лишних свидетелей не будет. Так что можем поехать туда сразу после окончания нашего совещания. Устраивает Вас такой вариант?

— На все сто.

 

Третья глава. Здравствуй, Север

Военный борт затратил на перелет от Москвы до Североморска-3 меньше двух часов. Георгий напрасно волновался, что его демисезонная куртка и ботинки на тонкой подошве, мягко говоря, не соответствовали метеорологическим условиям места назначения. Шкиперец позаботился о соответствующей экипировке своего неподготовленного спутника. В салоне Георгия ожидал полный комплект: черная «канадка», меховые летные унты, флотская офицерская ушанка и теплые рукавицы. Быстро примерив пришедшуюся впору экипировку, Григорий отложил ее в сторону — в салоне было слишком тепло для такого облачения. Переодеться можно было непосредственно перед тем, как самолет пойдет на посадку.

Шкиперец сообщил, что эскадра, еще вчера днем легшая на новый курс, уже сегодня вечером будет в Персидском заливе. Ее командующий, держащий свой вымпел на тяжелом авианесущем крейсере Адмирал флота Советского Союза Кузнецов, уже связался с командующими ВМФ и ВВС Ирана и согласовал с ними все процедурные вопросы дружественного визита. Летчикам, не имеющим опыта полетов в горной местности, выпала редкая возможность его получить, и грех было не воспользоваться так удачно сложившимися обстоятельствами.

Североморск-3 встретил их неласково. Мороз был всего 12 градусов, но ветер, порывы которого достигали 20 метров в секунду, быстро наметал весьма приличные сугробы на совсем недавно расчищенной взлетно-посадочной полосе. Мысленно поблагодарив идущего впереди Шкиперца за своевременно предоставленное обмундирование, Георгий лег грудью на препятствующий движению воздушный поток и, жмурясь от летящей в глаза поземки, медленно побрел к вертолету.

Уже в салоне Шкиперец, успевший кратко переговорить с пилотом, сообщил ему, что метеорологи дают на вторую половину дня вполне благоприятный прогноз и максимум через час небо расчистится и ветер спадет до 5 — 7 метров в секунду.

— Им можно верить? — пошутил Георгий.

— Этим как раз можно, — вполне серьезно ответил Шкиперец, — других мы тут просто не держим.

Винтокрылая машина плавно оторвалась от земли и, быстро набирая скорость и высоту, устремилась на северо-запад. Через несколько минут по левому борту показались огни Североморска, потом все пространство внизу заняла широкая черная полоса Кольского залива, а сразу за ним потянулась бесконечная череда заснеженных сопок. Вскоре небо действительно расчистилось, но светлее стало не намного — полярная ночь приходит в эти края надолго. Солнце теперь появится над горизонтом только в конце января.

Между тем, вертолет пошел на снижение, нацеливаясь на очищенную от снега площадку, расположенную в непосредственной близости от береговой черты одной из губ, глубоко вдававшейся в скалистые берега Кольского полуострова. После того как вертолет коснулся земли, и бешено вращающиеся над головой лопасти остановили свое движение, Шкиперец вместе с сопровождающими его адъютантом, командующим Северным флотом, двумя вице-адмиралами и примкнувшим к ним Георгием, ступили на снег и направились к немногочисленной группе встречающих.

Полковник Владимир Хозяинов, всего полгода назад вернувшийся в строй из запаса, четко и коротко доложил, о готовности объекта к проведению вскрышных работ. После того как он лаконично ответил на все вопросы вышестоящих начальников, и адмиралы направились к смотровой площадке, Георгий, наконец, смог обняться и кратко переговорить со своим давним знакомым.

Схема подрыва старая или вы ее перерабатывали? — в первую очередь поинтересовался Георгий.

— Основная идея почти не изменилась, но воплощена немножко по-другому. Оборудование у нас теперь новое, с более широкими возможностями, да и замедлений теперь стало побольше. А взрывчатка прежняя, лучше скального аммонита и 6ЖВ для наших условий пока ничего не придумали. Первым делом я нашел Степанова, уговорил приехать, и мы с ним почти неделю со всех сторон обмозговывали проект производства буровзрывных работ. Только потом начали бурить. Все наружные скважины закончили еще летом, а изнутри — только на прошлой неделе. Там ведь необходим гладкий контур, поэтому нам пришлось для контурных шпуров использовать наращиваемые штанги, с которыми очень много возни. Заряды Степанов рассчитывал лично.

— Ну, тогда я спокоен, лучше, наверное, не справится ни один доктор наук. Чутье у Степанова отменное.

Степанов имел 6-й разряд взрывника еще 30 лет назад, и уже тогда легко мог заткнуть за пояс любого из мастеров-взрывников.

— Сколько же ему сейчас лет? — спросил Георгий.

— На следующий год исполнится 80. Заряжать самому мы ему, конечно, не дали, но присутствовал он в течение всего процесса зарядки и сети контролировал лично. После взрыва увидитесь.

— Оба взрыва вы будете проводить одновременно или по очереди?

— Одновременно, задействовав для обеих сетей общий рубильник. Расстояние большое, но и суммарный заряд очень серьезный. Я столько за один раз еще никогда не взрывал. Сотрясение почвы может быть очень приличным, где-то контакт нарушится и амба. Возни потом с заколотым грунтом на несколько месяцев. Так что все сразу.

— А замедлений сколько?

— Двенадцать короткозамедленных плюс мгновенного действия. Сначала три ряда наружных и донных скважин, следом три врубовых ряда, потом шесть откольных и, в последнюю очередь, контур. Там шпуровые рассредоточенные заряды из 6ЖВ, соединенные на ДШ.

— Все, не буду тебя отвлекать, потом более подробно сможем переговорить. А сейчас давай, распоряжайся. Мы все сегодня твои гости.

* * *

Смотровая площадка была оборудована на краю скального откоса, примерно в трехстах метрах влево от ближайшего взрываемого участка. Второй участок находился еще правее. Свежевыпавший нетронутый снег полностью скрывал от глаз паутину взрывной сети, создавая впечатление первозданной девственной чистоты. Не смотря на полуденное время, чистое небо над головой и белизну снежного покрова вокруг, не проходило давящее ощущение сгущающихся, наплывающих сумерек. Далеко внизу мерно плескалась вода, казавшаяся абсолютно черной.

Хозяинов извинился, что необходимость личного руководства взрывными работами вынуждает его на время покинуть смотровую площадку, и побежал к ожидавшему его Уазику. Хлопнула дверца и машина, бодро покатившаяся вниз по извилистой дороге, почти сразу скрылась за поворотом.

Через некоторое время послышался негромкий хлопок, и над заснеженными сопками взвилась зеленая сигнальная ракета. В ответ из нескольких точек, окружающих место ожидаемых взрывов широкой полуокружностью, стартовали еще пять зеленых ракет. Шестую, дождавшись утвердительного кивка Шкиперца, запустил его адъютант. Ракета, запущенная адъютантом еще не успела догореть, когда над сопками взлетела красная ракета. Некоторые из присутствующих на смотровой площадке закрыли уши руками. Георгий, дополнительно к этому еще и слегка приоткрыл рот.

Но, звук от ударной волны пришел не сразу. Вначале поверхность скального уступа вздыбилась, распухая и прорастая яркими красно-оранжевыми нитями. По поверхности воды хлестнул рукотворный каменный дождь из сотни тысяч тонн крепчайшего гранито-гнейса, вырванного из недр скального массива направленным взрывом. Фонтаны воды, ударившие вверх из-под основания уступа, были мгновенно сметены накрывшим их каменным потоком. Камни еще летели, когда по ногам дважды резко ударила земля, и только после этого оглушительно грохнуло. Через секунду по ушам ударил звук от второго взрыва, и наступила тишина, прерывавшаяся только ударами о воду последних валунов, взметающих фонтаны воды, напоминающие султаны от снарядов, в нескольких сотнях метров от береговой черты.

Ветер снес в сторону пыль и взрывные газы, медленно поднимающиеся вверх и образующие два классических грибовидных облака, и глазу открылись два черных резко очерченных провала в ранее монолитном теле утеса, в которые устремились бурные потоки воды. Отразившись от дальних стен рукотворных гротов, гигантские волны синхронно выплеснулись наружу, унося с собой упавшие на дно камни, поверхность воды еще какое-то время поколебалась и, наконец, успокоилась. Только в этот момент собравшиеся на смотровой площадке смогли перевести дух и начали бурно поздравлять друг друга. Скальные целики, четверть века отделявшие подземные сооружения от акватории губы, перестали существовать, рассыпавшись по дну парой веретенообразных россыпей валунов.

Из подъехавшего Уазика выбрался полковник Хозяинов, доложил Шкиперцу, что вскрытие обоих каналов-стоянок прошло штатно и без происшествий. Выслушав поздравления, он предложил оценить результаты взрывных работ изнутри.

Все расселись по машинам и, вслед за Уазиком Хозяинова, тронулись в сторону въезда на подземные уровни объекта. Проехав несколько километров по извилистым штольням, кавалькада остановилась у выезда на причал. Рабочие еще только начали устанавливать временные прожектора, и их рассеянный свет пока не мог полностью осветить гигантское сводчатое помещение, способное вместить пару футбольных полей. Ровные нитки причалов, проходящих вдоль продольных стен, терялись в дымке, которую не могла полностью рассеять вентиляция, работающая на полную мощность. Несколькими метрами ниже плескалась вода.

— Сколько же это сооружение в длину? — задумчиво проронил один из пораженных увиденным вице-адмиралов.

— Четыреста пятьдесят метров без входного узла, — не задумываясь, ответил Георгий, — два Тайфуна встанут один за другим, и еще место останется.

— Когда будете монтировать батопорты? — спросил он у Хозяинова.

— На следующей неделе, когда все закладные выставим. Потом все омонолитим, откачаем воду и займемся чистовой отделкой. Месяца через полтора сможем принять два первых изделия, потом, спустя неделю, еще два во второе сооружение.

— Отлично, — подытожил Шкиперец, — надо это дело отметить. Проводите.

Через 20 минут все руководство объекта, высокие гости и специально приглашенный Степанов, являющийся основным гарантом безукоризненного проведения сегодняшнего мероприятия, расселись за обильно заставленным столом. Еще через полтора часа, когда с официальными тостами было покончено, Хозяинов, молча выслушавший подошедшего к нему лейтенанта, поднялся из-за стола и условным жестом пригласил Георгия выйти.

* * *

Одевшись и пройдя несколько сотен метров по гулким пустым штольням, они вышли на поверхность.

— Пойдем на смотровую площадку, — предложил Хозяинов, — покажу кое-что.

Выйдя на смотровую площадку, они остановились. Далеко внизу мелко плескались о берег невысокие волны. Но главное было наверху. Вдоль небосклона протянулись три слегка расходящиеся и расширяющиеся по мере приближения к зрителям слабо мерцающие белесые полосы, напоминающие инверсионные следы реактивных самолетов, сходящиеся у горизонта в одну точку.

— Сейчас начнется, — успел подумать, понявший все Георгий, и в этот момент полосы внезапно и мощно разошлись в стороны, заполнив собой почти весь небосвод, и по глазам ударила первая вспышка радужных цветов.

Северное сияние далеко не всегда бывает цветным. Иногда это просто черно-белые, слегка колеблющиеся зарницы. Сегодня небо фонтанировало красками. Они зарождались у одного горизонта, и за доли секунды пробегали к другому, постоянно меняясь и переливаясь всеми цветами радуги. Описать словами это великолепие было нереально. Беззвучные переливы буйствующих цветов напоминали музыкальную увертюру гениального композитора, исполняемую гигантским и бесконечно слаженным коллективом виртуозов. Георгий зачарованно смотрел на эту феерию, подобной которой он не видел уже 20 лет, не чувствуя пощипывающего щеки мороза.

— Спасибо Володя, — прошептал он, когда буйство цветов пошло на убыль, вновь собираясь в три утягивающиеся за горизонт белесых хвоста. — Ради одного этого стоило сюда еще раз прилететь.

Представление закончилось, и они пошли обратно.

— Готовься примерять лампасы, сказал Георгий Хозяинову, когда они вернулись под железобетонные своды. Шкиперец уже намекнул, что староват ты для полковника. Вернувшись в Москву, он будет писать на тебя представление к генеральскому званию, а я прослежу, чтобы оно недолго путешествовало по инстанциям.

— Но и от тебя потребуется задержаться на этом объекте. Примешь его после окончания строительства сам у себя. Так иногда бывает. Все равно любой новый человек тут блуждать поначалу будет как в катакомбах. Да и ответственность очень большая. Вот подготовишь достойную смену, тогда можешь ходатайствовать о переводе обратно в Ленинград.

* * *

К вечеру они вернулись в Москву. Георгий захватил с собой половинку малосольной семги, коренным образом отличающейся от ее товарок, выращенных в норвежских фьордах. Пакет тянул килограммов на 12. Засунув его в холодильник, он заглянул к Цыгу. Когда они договорились о завтрашнем совещании, и Георгий собрался уходить, Цыгу предложил ему высказаться по одному из вопросов, подкинутому сегодня министром Финансов. Дело в том, что уже некоторое время назад, использование копеек стало экономически невыгодным, так как стоимость их производства значительно превышала нарицательную стоимость. Министр предлагал, начиная с Нового года вывести их из обращения, но Цыгу такое решение не нравилось.

— А о чем здесь думать? — сходу отреагировал Георгий. — Решение-то проще пареной репы. Убираем на ассигнациях два нуля, а мелочь оставляем без изменений. И делать это надо не с Нового года, а в феврале, чтобы ажиотажа не было. Заодно напишем на бумажках, чем именно они обеспечены. Пора возвращать доверие к рублю. Не знаю как Вам, а мне не очень приятно, что сейчас за один юань приходится платить 5 рублей. Вот когда за рубль начнут давать 20 юаней, будет совсем другой коленкор. А копейку убирать нельзя. Она рубль бережет. С ней столько историй связано. Как Вам такое предложение?

— Логично. Сам хотел предложить нечто подобное. Меня Вы убедили. На следующей неделе проведем это решение через кабинет министров и начнем печатать новые деньги образца 2012 года.

Георгий не стал пояснять, что остановка монетных дворов была бы несусветной глупостью, так как любые монеты имеют кроме нарицательной стоимости еще и собственную вещественную ценность, а бумага, — она, в конце концов, — всего лишь бумага. Такие вещи Цыгу, являющийся умным человеком, понимал без разжевывания.

 

Четвертая глава. Персидские мотивы

Эскадра шла по Персидскому заливу. Остро заточенные форштевни военных кораблей взрезали изумрудную гладь воды, огромные винты взбивали ее за кормой в белую пену. Завидев на горизонте легко узнаваемый грозный силуэт тяжелого авианесущего крейсера Адмирал флота Советского Союза Кузнецов, мелкая шушера почтительно расступалась, на всякий случай, уступая дорогу стальному трехсотметровому гиганту, имеющему водоизмещение около 50 тысяч тонн. Белые яхты арабских шейхов, чувствующих себя хозяевами Залива, не суетились подобно мелюзге, но убирались с пути стального гиганта, летная палуба которого уверенно возвышалась над клотиками их мачт, неторопливо, грациозно, но достаточно быстро. Тяжелые супертанкеры, водоизмещение которых существенно превышало суммарное водоизмещение всей эскадры, сворачивали с ее пути еще стремительнее. Эскадра шла в Бушер, и не было во всем Персидском заливе силы, способной хоть на миг приостановить ее движение.

Скорость эскадры, как известно, определяется скоростью самого тихоходного корабля. В данном случае это был полупустой танкер. Поэтому, сразу после выхода из Ормузского пролива, вице-адмирал Николай Синцов принял решение разделиться. Танкер, эскортируемый фрегатом Адмирал флота Касатонов, медленно почапал в Абадан для дозаправки, а три военных корабля с наибольшей для Кузнецова скоростью в 29 узлов устремились к Бушеру. Четыре паротурбины крейсера, каждая из которых выдавала мощность в 50 тысяч лошадиных сил, обеспечивали вращение четырех мощных пяти-лопастных винтов.

Радиолокационный комплекс программного кругового обзора с фазированной антенной решеткой «Марс-Пассат» отслеживал воздушные цели в дальней зоне.

Трех координатная твердотельная радиолокационная станция МР-750 «Фрегат-МА» отслеживала ближнюю зону (до 300 км самолеты и до 35 км противокорабельные крылатые ракеты). Станция была в состоянии одновременно сопровождать до 80 целей.

Две специальные радиолокационные станции МП 360 «Подкат» сканировали узконаправленным лучом малоразмерные низколетящие цели по обоим бортам. Они были способны не только сопровождать такие цели, но и выдавать целеуказания для зенитно-ракетных комплексов «Кортик» и «Кинжал», либо зенитных артиллерийских комплексов АК-630.

Экипаж крейсера составлял 1980 человек, и более трети из них сейчас находились на своих боевых постах.

Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов»

Немного мористее «Кузнецова», опережая его на несколько кабельтовых, рассекал волну большой противолодочный корабль «Адмирал Чабаненко». По классификации НАТО он соответствовал эсминцу, имел водоизмещение 7700 тысяч тонн и длину в 163 метра, но, благодаря особенностям своего вооружения, в одиночку мог потягаться с любым надводным, либо подводным крейсером вероятного противника.

8 пусковых установок сверхзвуковых (до 2,8 Мах) противокорабельных крылатых ракет П-270 «Москит» (по классификации НАТО «Солнечный ожог») могли с высокой степенью вероятности поразить цель в условиях активных радиопомех на дальности до 120 километров. При этом минимальная высота полета ракеты составляла 7 метров, а проникающая боевая часть в фугасном исполнении имела массу 320 килограммов, а в специальном исполнении — 120. Что может сделать с любым кораблем один специальный боеприпас, пояснять, по-видимому, излишне.

Большой противолодочный корабль «Адмирал Чабаненко»

Основным предназначением Адмирала Чабаненко была борьба с подводными лодками. Основное противолодочное оружие БПК — ракето-торпеды РПК-6М «Водопад» были способны гарантированно поразить подводную лодку на дальности 50 километров. В качестве боеголовки они использовали ядерный заряд, либо малогабаритную электрическую торпеду УМП-1, сбрасываемую над целью на парашюте. Торпеда УМП-1 имела скорость в 41 узел и дальность хода 8 километров при глубине погружения до 500 метров.

Для поиска подводных лодок БПК был оборудован гидроакустическим комплексом «Звезда-2» и имел в ангарах два вертолета Ка-27.

Дополнительно к двум маршевым газотурбинным установкам ГТУ М-63 по 10 тысяч лошадиных сил, БПК имел еще две форсажных ГТУ М по 22500 лошадиных сил, позволяющие ему развивать скорость до 32 узлов. Экипаж Адмирала Чабаненко составлял 296 человек.

Многоцелевой фрегат дальней морской зоны проекта 22350 Адмирал флота Советского Союза Горшков занимал место в кильватере тяжелого авианесущего крейсера, отставая от него на 4 кабельтовых для прикрытия кормовой полусферы. Для него это был первый дальний поход.

При полном водоизмещении 4500 тонн фрегат имел длину в 130 метров и экипаж из 200 человек. При наличии 2 дизельных двигателей мощностью по 5200 лошадиных сил и 2 газотурбинных, мощностью по 27500 лошадиных сил фрегат мог развивать скорость до 29 узлов и спокойно удерживался за «Кузнецовым».

Многоцелевой фрегат «Адмирал флота Советского Союза Горшков»

16 противокорабельных ракет 3М55 «Оникс», 16 противолодочных ракет 91РЭ1 (Калибр-НКЭ) и 4 установки противолодочных управляемых ракет «Медведка-2» превращали его в весьма грозного для таких скромных размеров противника.

Дополнительным аргументом, который издали в глаза не бросался, являлся стоящий в кормовом ангаре вертолет Ка-27.

Поддерживая скорость в 29 узлов, «адмиральская» эскадра стремилась в Бушер. В роковую ночь с 21 на 22 июня 1941 года Народный комиссар Военно-морского флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов был единственным из всех крупных военачальников, кто посмел не подчиниться категоричному приказу Сталина и объявить боевую готовность. Тогда, в первую военную ночь, флот, в отличие от большей части авиации, разбомбленной на аэродромах, вообще не понес никаких потерь. Армады бомбардировщиков были своевременно обнаружены и отогнаны плотным заградительным огнем. Теперь крупнейший надводный боевой корабль Российского государства, гордо несущий на борту его имя, должен был одним своим присутствием в критической точке, предотвратить начало третьей мировой войны.

* * *

Город Бушер (Бушир) основанный Надир Шахом в 1736 году на месте древнего поселения Ришехр, уже в XIX веке стал одним из крупнейших портов Персидского залива. В конце XX века он уступил пальму специфического первенства Абадану, и его население так и не превысило 166 тысяч человек. Но, примерно в это же время, Бушер стал известен в качестве первого Иранского ядерного города. В его окрестностях началось строительство атомной электростанции. Первый блок Бушерской АЭС был введен в действие в 2011 году и сразу привлек к себе нездоровый интерес не только США, пытающихся любыми способами подгрести под себя как можно больше нефтяных месторождений, но и Израиля. После успешных испытаний Ираном баллистических ракет, способных достигать территории Израиля и ближневосточных американских военных баз, ситуация превратилась в критическую.

В отличие от своих ближайших соседей Иран представлял собой мощное государство, обладающее богатейшим историческим опытом, немалым, по местным масштабам населением почти в 70 миллионов человек, на 51 процент состоящим из этнических персов. При этом Иран имел хорошо развитую промышленность и огромную многомиллионную армию, вооруженную достаточно современным оружием.

Учитывая фанатическую преданность большинства иранцев своему духовному лидеру — Аятоле Хомейни, вариант с инспирированной США революцией, успешно реализованной в других странах, тут не прокатывал в принципе. Военное силовое низвержение власти, как это было проделано США в Сербии и Ираке, стало бы чересчур болезненным, так как Иран вполне мог постоять за себя, нанеся своим противникам весьма серьезный ущерб. Оставались бандитские антигуманные методы превращения большей части территории страны в радиоактивную помойку, причем не самостоятельно, а силами неоправданно агрессивных израильтян.

История ничему не учит некоторые народы. В особенности те, которые постоянно к месту и не к месту толкуют о своей богоизбранности. В данном случае они собирались уничтожить миллионы людей и превратить в ад жизнь десятков миллионов только на том основании, что государство, которое даже не является их соседом, гипотетически способно поразить их территорию. При этом они абсолютно не отдавали себе отчета в том, что собираются смертельно разозлить древнейший народ, являющийся одним из самых коварных и мстительных на всем Земном шаре. Будить спящего в берлоге медведя, вооружившись хворостинкой, было бы не в пример более достойным и безопасным занятием.

Трусливых и недальновидных, но чрезвычайно воинственных агрессоров могло сейчас остановить только недвусмысленное противодействие большого дяди, который, при необходимости, способен больно ударить по шаловливым ручонкам.

Время уже шло буквально на часы, и «адмиральская» эскадра, выжимая все что можно и нельзя из своих, отнюдь не слабеньких машин, целеустремленно приближалась к бушерскому порту.

* * *

На траверз Бушерского порта корабли вышли уже вечером. Они не стали заходить в огромный ковш, ограниченный бетонными волноломами, а бросили якоря на рейде. Якорные цепи еще шуршали в клюзах, когда с летной палубы «Адмирала флота Советского Союза Кузнецова» сорвался поисково-спасательный К-27 ПС, и устремился в сторону берега. В его тесном, для такой компании салоне, с трудом разместились командующий эскадрой вице адмирал Николай Синцов, 7 сопровождающих его морских офицеров и 2 летчика. Вертолет ювелирно приземлился прямо на городской площади напротив дверей в представительство ВМФ Ирана, куда еще днем прибыли Главнокомандующий вооруженными силами Ирана генерал-майор Атаолла Салехи и его заместители по ВМФ и ВВС.

Встреча была по-восточному пышной, но краткой. По шикарному ковру Синцов вместе с Салехи и сопровождающими их офицерами между двух шеренг замершего по стойке смирно почетного караула прошли в здание. Подчиняясь команде иранского офицера, караул промаршировал в сторону казарм, ковер аккуратно свернули и увезли на грузовичке. Через несколько минут о визите русских моряков напоминал только вертолет, замерший посреди площади под охраной нескольких иранских военных.

Через полчаса из дверей представительства быстрым шагом вышли русский военный летчик и 2 кавторанга, и оперативно поднялись в вертолет. Лопасти взметнули успевшую осесть пыль и вертолет, легко и непринужденно оторвался от земли, направляясь обратно на крейсер. Еще через 20 минут, когда коды были введены, с палубы авианесущего крейсера один за другим взлетели три Су-33. Набрав высоту, они перестроились, и, быстро ускоряясь, скрылись за облаками. Через минуту от поверхности Залива отразились три почти синхронных хлопка — самолеты преодолели звуковой барьер. Первая тройка истребителей заступила на боевое дежурство.

Поскольку всего на крейсере было 18 Су-33, а время патрулирования составляло 2 часа, каждая тройка могла потренироваться 2 раза в сутки. Истребитель морского базирования, ввиду известных причин, конечно, несколько уступает сухопутному аналогу, но только если речь о машинах одного класса.

В данном регионе машин подобного класса просто не было. Ну а отсутствие необходимости во взятии на борт нескольких тонн бомб и неуправляемых ракет, позволяло существенно облегчить самолет и повысить его маневренность.

Тяжелый палубный истребитель СУ-33

Схема патрульно-тренировочных полетов была достаточно простой, но эффективной. Пока двое отрабатывали слаженность и взаимодействие на малых высотах в условиях горной местности, третий забирался повыше и контролировал ситуацию, поддерживая связь с авиа-батькой. Потом роли менялись. На крейсер самолеты возвращались после взлета очередного звена. Керосин оплачивала и поставляла принимающая сторона.

* * *

Тем временем в Тегеране проходили официальные мероприятия, закончившиеся заключением целого ряда политических и экономических договоров. Между двумя государствами был заключен оборонительный союз. В договоре было четко прописано, что оба государства обязуются ни на кого не нападать первыми, но в случае атаки одного из них извне, другое сразу подставит свое плечо, оказав военную поддержку и экономическую помощь.

Экономические соглашения включали контракты на поставку в Иран современных средств ПВО и ПРО, а также монтаж и обслуживание двух термоядерных электростанций. Одновременно страны приняли на себя обязательство путем согласованных и сбалансированных действий и мероприятий, навести порядок в экосистеме Каспийского моря.

Обе страны пришли к взаимопониманию и согласовали свои действия по сокращению наркотрафика из Ирака и Афганистана, который вследствие прихода в регион США вырос на 2 порядка.

Одновременно было подписано взаимовыгодное соглашение по использованию рубля в качестве платежного средства во взаимных расчетах. Рубль к этому времени уже значительно упрочил свои позиции и рассматривался на мировой арене в качестве серьезной альтернативы пошатнувшемуся доллару и нестабильному евро.

* * *

Между тем в Бушере военные также пришли к полному взаимопониманию, и Атаолла Салехи совершил ответный визит на борт Адмирала флота Советского Союза Кузнецова. Во время этого визита вице-адмиралу Синцову сообщили, что американский авианосец, который две недели назад покинул Персидский залив, вновь направляется к Ормузскому проливу. Генерал и адмирал посовещались и быстро приняли совместное решение. Синцов вышел на связь с американским адмиралом и вежливо, но настойчиво порекомендовал изменить курс и больше без предварительной договоренности со всеми государствами Залива в него не соваться, популярно объяснив не понимающему простых английских слов адмиралу, что двум медведям в одной берлоге будет тесновато.

Капитан авианосца ситуацию оценил грамотно и в пролив соваться не стал. Синцов рассказал иранским военным известный анекдот про аналогичный случай, когда авианосец изменил курс только после третьего предупреждения.

Тогда адмирал, командующий авианосцем, получив радиограмму с предложением изменить курс, ответил, со свойственным американским военным апломбом, что курс менять не станет, сами мол, отворачиваете. На повторное требование изменить курс, который может привести к столкновению, адмирал представился и сообщил, что он находится на авианосце массой в 120 тысяч тонн и экипажем в 4 тысячи человек, поддерживаемом всей мощью Соединенных Штатов Америки и менять курс не собирается. В третьей радиограмме было сказано, что с адмиралом разговаривает смотритель маяка, поддерживаемый только собакой по кличке Бобик, но маяк, стоящий на скалистом мысе с массой более 120 миллионов тонн, также не собирается уходить с пути авианосца.

Отсмеявшись, Салехи отметил, что в данном случае американец оказался понятливее.

На следующий день с кораблей начались первые увольнения на берег. Все были предупреждены о необходимости четко соблюдать законы мусульманской страны, и по возможности, ограничиться в приобретении с рук продуктов питания. Практика впаривания простофилям несвежих продуктов, широко применявшаяся лоточниками на Бушерских мини-базарах была хорошо известна. Заодно, всех спускающихся на берег предупредили о нежелательности отягощения себя чрезмерной одеждой. В Бушере была стопроцентная влажность, и все что не могло отсыреть даже гипотетически, отсыревало сразу.

Кроме этого, офицеры, инструктировавшие спускавшихся на берег, предупреждали, что финики лучше покупать, а не рвать с деревьев, объясняя, что наиболее любимым развлечением местных было лицезрение того, как белые люди пытаются залезть на пальму.

Визит кораблей планировалось завершить уже после Новогодних праздников, и побывать несколько раз на берегу имел возможность каждый из членов команд всех трех кораблей. В Бушере было, на что посмотреть и на фоне чего сфотографироваться. От древних зданий и сооружений, выполненных в своеобразном персидском стиле до современного памятника креветке, гордо возвышавшегося над площадью. Русский язык понимали многие, напрактиковавшиеся при общении с русскими и украинскими строителями атомной станции, и отношение к русским морякам было вполне доброжелательным.

* * *

Израильские летчики двое суток просидели на аэродромах в боевой готовности. Потом их распустили по домам. Тщательно разработанная операция была отменена в самый последний момент. В выверенные и многократно проверенные расчеты вторгся неучтенный фактор, который ставил жирный крест на возможности дерзкого прорыва ПВО Ирана и поражении с воздуха его ядерных объектов.

Летчики думали, что операция просто отложена до более удобного и благоприятного момента. Они еще не знали, что она отменена навсегда.

 

Пятая глава. Экстрасенсорика

Субботняя встреча у Цыгу прошла как по нотам. Началось с того, что желающих ее посетить в выходной день нашлось даже больше, чем рассчитывал привлечь Георгий. В результате Кабинет министров собрался почти в полном составе.

Виноградский, имевший более суток для подготовки своего выступления, использовал это время по максимуму. Его доклад, в котором были четко разложены по полочкам все основные возможности, доступные людям с неординарными способностями и возможные направления их практического использования, слушали не отвлекаясь.

Потом градом посыпались уточняющие вопросы и конкретные предложения. Дискуссия продолжалась около часа. Когда ажиотаж спал, Цыгу предложил закончить обсуждение и перейти к выработке проекта решения.

Постановили: вневедомственному научно-исследовательскому институту прикладной парапсихологии быть. Не ВНИИ ЧАВО, конечно, но тоже очень неплохо. В качестве руководителя единогласно был оставлен доктор медицинских наук Виноградский. Финансирование решили по отраслям не дробить, а провести отдельной строкой в бюджете.

Во избежание чрезмерной концентрации тонких полей, их наложения и суперпозиции, решили не собирать весь институт в одном здании, а рассредоточить отделы по нескольким зданиям в разных районах Москвы. Незачем поисковикам и некромантам находиться рядом с целителями. Одновременно с центральным институтом решили создать его филиалы в Ленинграде и Новосибирске. Их руководителей следовало назначать после рекомендации от Виноградского.

В каждый из отделов ВНИИ ПП, с которым то или иное министерство собирается сотрудничать, следовало в качестве одного из заместителей руководителя отдела направить своего полномочного и компетентного представителя.

Предложение о создании при институте специализированных яслей, детского сада и школы посчитали разумным, но не своевременным. Для начала следовало до конца определиться со штатными и внештатными сотрудниками, раскрутить и стабилизировать работу, а только потом, все это осмыслив и многократно взвесив, а главное, заручившись безусловным согласием хотя бы нескольких родителей, переходить к формированию подобных дочерних предприятий.

После завершения импровизированного совещания Георгий и Виноградский поехали на его машине Центр правовой и психологической помощи, где их уже ждал один из его внештатных сотрудников.

* * *

Первым делом Виноградский налепил Георгию на голову целую кучу датчиков, подключил их к прибору, назначение которого тот даже близко не мог себе представить, попросил расслабиться и начал задавать на первый взгляд абсолютно не связанные между собой вопросы. Потом отвел его на магнитно-резонансный томограф и долго изучал высветившуюся на экране картину. В следующие полчаса Виноградский провел еще несколько тестов и, наконец, созрел для разговора.

— Вам приходилось терять сознание? — спросил он для начала.

— Было несколько раз. При резком снижении давления. И еще один раз при нокауте. А что, у меня что-то не в порядке?

— Нет, не волнуйтесь, с головой у вас все в порядке. По крайней мере, мозги точно на месте, — пошутил Виноградский. Дело тут совсем в другом. У большинства экстрасенсов способности открываются либо после состояния комы или клинической смерти, когда мозг испытывает недостаток кислорода, либо после особенно мощного выброса в кровь адреналина, который происходит в момент смертельной опасности. Как будто в мозгу перегорает какой-то предохранитель, или, наоборот, в нем выбивает какую-то заглушку, в результате чего возникают ранее отсутствующие связи и мозг может самопроизвольно или по какому-либо сигналу, переходить в особый режим работы.

— Насколько я понял у Вас эти, не характерные для обычного человека связи, уже имеются. Вот я и пытаюсь понять причину их возникновения. Так сколько раз и на какое время Вы отключались?

— Иногда сознание пропадало не полностью. Звук и мышечная моторика сохранялись, пропадала только картинка. А три раза обрубало целиком. Приходил в себя уже на полу. Но по времени это было не долго. Две, максимум три секунды.

— Этого вполне достаточно. Теперь все понятно. Ваш мозг сейчас может работать в режиме приемника и Вам сначала надо научиться закрываться, а потом уже попробовать самому модулировать различные сигналы. Что Вы умеете?

Георгий рассказал про зеркало.

— Это хорошо, но недостаточно. Развить в себе эту способность можно следующим образом.

Виноградский объяснял, а Георгий внимательно слушал, иногда пробуя воспроизвести отдельные действия. Кое-что получалось.

— Отлично, — констатировал через некоторое время Виноградский, — Вам нужно будет недельку потренироваться и, при следующей встрече я попробую, не предупреждая заранее, попытаться Вас загипнотизировать. Если у меня ничего не выйдет, перейдем к следующему этапу. А теперь Вам имеет смысл встретиться с одним из моих внештатных сотрудников. Это уникальный человек, которому доступно очень многое. Единственный его недостаток в том, что по-русски он не понимает и Вам придется общаться через переводчика, — сказал Виноградский, чему-то улыбаясь.

Виноградский ненадолго вышел и вернулся в сопровождении двух человек, в одном из которых, обладающем большой черной с проседью окладистой бородой, неожиданно гармонирующей с европейским костюмом, Георгий узнал иранца, которого раньше несколько раз видел по телевизору.

— Переводчик нам не понадобится, — успокоил он Виноградского, — с некоторых пор я хорошо достаточно говорю на фарси и абсолютно все понимаю.

— Зовите меня Остад Машхади, — представился иранец по-русски. — Переводчик нам действительно не понадобится. Во-первых, я уже неплохо изучил русский язык, а во-вторых, перевод, является дополнительной, а не основной функциональной обязанностью, сопровождающего меня майора.

— Это я понял еще тогда, когда видел Вас по телевизору, — поздоровавшись с обоими, ответил Георгий. — Но тогда Вы были одеты как иранский крестьянин.

— Это же был телепроект, — рассмеялся Остад, — там по сценарию был необходим соответствующий антураж персидского колдуна.

— А все остальные там действительно экстрасенсы или половина актеров, например, Гадони? — решил до конца прояснить ситуацию Георгий.

— Больше половины актеры, причем, в основном, самодеятельные, — пояснил Виноградский. — Насчет Гадони Вы угадали, он хороший актер, но иногда переигрывает. Очень талантливый парнишка, но без малейшей искры настоящих экстрасенсорных способностей. Что абсолютно не мешает ему на этом зарабатывать. Недалеким людям он пудрит мозги виртуозно. Но настоящие экстрасенсы там присутствуют во всех передачах. И далеко не все, что Вы видели — постановки.

— Хорошо, но может быть, мы все-таки пообщаемся с Учителем наедине, — продемонстрировал Георгий свое знание фарси.

— Разумеется, — согласился Виноградский, — Остад покажет помещение, где вам никто не помешает, и вы не повредите ничего из обстановки. А у нас с майором найдется, о чем поговорить в свете решений, которые были сегодня приняты Кабинетом министров.

* * *

Пройдя по коридору, они свернули за поворот, и зашли в длинную узкую комнату, освещенную двумя канделябрами, расположенными в ее противоположных концах. Присев на диван, расположенный у дальней стены, Остад жестом пригласил Георгия устраиваться рядом.

— Вам не нужно садиться на корточки и впадать в транс? — поинтересовался Георгий.

— Разумеется, нет, — улыбнулся Машхади, — это тоже элементы антуража, которые абсолютно не требуются настоящим профессионалам.

— Для начала позвольте от своего имени и от имени нашего духовного лидера поблагодарить Вас за все, что Вы сделали для моей Родины, — сказал Остад и церемонно поклонился.

— В этом не так уж много зависело от меня, скорее Вам следует благодарить российский народ, который в трудную минуту всегда приходит на помощь своим соседям. А вы что, общались с Аятолой по телефону?

— Нет, конечно, после достижения определенного уровня познавания своего организма технические приспособления становятся ненужными. Можно обходиться и без них. Тем более что концентрированные пакеты радиоволн оказывают весьма разрушительное воздействие на человеческий мозг. Вам я также рекомендую поменьше злоупотреблять мобильными телефонами.

— Я это отлично понимаю, и сам стараюсь не злоупотреблять. А что касается телепатических способностей, то максимум на что способен — это почувствовать, что кто-то обо мне думает.

— А на каком расстоянии? — попросил уточнить Остад.

— Точно сказать не могу, так как далеко не всегда могу идентифицировать конкретное лицо, но думаю, что речь идет о километрах или десятках километров.

— Эту способность достаточно просто развить, — пояснил Остад, — Прилив крови к щекам или ушам свидетельствует о том, что мозг получил входящий сигнал. Это так называемая бессознательная телепатия. Дальше надо постараться сознательно настроиться на сигнал и идентифицировать его источник — образ сам постепенно всплывет перед внутренним взором, а уже потом, когда удостоверился, с кем именно общаешься, нужно впитывать и осознавать ментальное послание. В противном случае, голова окажется переполненной всяким мусором, который компьютерщики называют спамом. В некоторых случаях, следует, наоборот, блокировать и отражать внешнее воздействие, несущее разрушительный негативный посыл.

Объяснив последовательность действий, Остад доступно разъяснил, как именно всего этого можно было добиться. Методика действительно оказалась достаточно простой, и можно было тренироваться, практически не отвлекаясь от повседневных дел.

— Теперь давайте перейдем к азам боевых воздействий, — сказал Остад, убедившись, что Георгий усвоил преподанный ему урок. — Смотрите внимательно.

Машхади сделал резкое движение от себя открытой ладонью со сведенными вместе и несколько согнутыми пальцами. Пламя центральной свеча канделябра, стоящего в противоположном конце комнаты, вытянулось горизонтально, как от резкого порыва ветра, и мгновенно погасло. Язычки пламени остальных свечей даже не шелохнулись.

— Продолжим демонстрацию, — сказал Машхади и повторил движение, согнув пальцы сильнее. Верхняя половинка центральной свечи дернулась и упала на пол, откатившись в сторону.

Георгий поднялся с дивана, прошел в дальний конец помещения и поднял с пола фрагмент свечи, который несколько секунд назад еще составлял с ней единое целое. Срез был гладким и абсолютно ровным. Даже если резать свечу острым ножом, на срезе останутся неровности в виде вмятин и шероховатостей. Тут ничего подобного не наблюдалось. Подобный срез можно получить только при хорошо поставленном ударе острейшей шашкой или саблей. Сказать, что Георгий был поражен увиденным, это значит — ничего не сказать. О том, что тренированный человек может задуть свечу стоящую в нескольких метрах простым толчком ладони, Георгий слышал и раньше. Но увидеть вот такое — это уже очень и очень серьезно. Раньше Георгий даже не подозревал, что что-либо подобное, вообще, в принципе возможно.

— И я смогу этому у Вас научиться? — спросил, пораженный Георгий, вернувшись на диван и приведя мысли в порядок.

— Для освоения такого удара нужны годы тренировок, — разочаровал его Остад, — но, регулярно тренируясь уже через пару месяцев, Вы сможете хорошенько врезать по лбу своему противнику, находясь от него в трех-четырех метрах. Давайте начнем тренировку.

Через полчаса, взмокший Георгий уже мог погасить две свечи из трех, размещенные на канделябре, стоящем в трех метрах от дивана. Сфокусировать воздействие на одной, ему пока не удавалось.

— Достаточно на сегодня, — прокомментировал ситуацию Остад. — Основные принципы Вы усвоили, а дальше просто нужно тренироваться. Со временем все будет получаться все лучше и лучше. Далеко не все способны погасить свечу на первом занятии. У Вас определенно есть способности.

— А зажечь свечу на расстоянии тоже можно? — спросил Георгий у Остада, уже поднимавшегося с дивана.

— Разумеется, — ответил тот и легонько дунул. Над обрезком центральной свечи дальнего канделябра появился маленький, но быстро разгорающийся огонек.

— Только этим мы займемся на следующем занятии. Когда мы сможем встретиться еще раз?

— Давайте после Нового года. Я приеду в Москву и свяжусь с Вами.

— Связываться не нужно, — ответил ему Остад. — Просто, когда будет свободное время, приезжайте к Виноградскому, и я буду Вас у него ждать. Я уже настроился на Вас и телефон нам не понадобится.

* * *

Попрощавшись с Виноградским и поблагодарив его за оказанную помощь, Георгий направился в Кремль. Там он узнал новости у дежурного секретаря и проинструктировал его о действиях на ближайшее время, так как не собирался больше до Нового года возвращаться в Москву.

Захватив из холодильника сверток с половинкой семги, которую привез с Севера, он поехал на Ленинградский вокзал. Заходить в кремлевский буфет Георгий не стал. Теперь, аналогичные по качеству продукты он мог свободно купить в ближайшем от своего дома гастрономе.

Сапсан доставил Георгия домой уже к вечеру.

* * *

Новый год Георгий, как это было заведено по давней традиции, встречал дома, в кругу семьи.

Почувствовав, в начале первого, что у него загорелись щеки, Георгий закрыл глаза, и увидел внутренним зрением улыбающееся лицо иранского экстрасенса. Георгий мысленно послал ему ответное поздравление и, поняв по его реакции, что достиг своей цели, оборвал контакт. Всех остальных он поздравлял по телефону.

Снег выпал только в пригороде. В центре города он честно пытался закрепиться, снежинки медленно кружились в почти безветренном воздушном пространстве дворов и улиц, но сразу таяли, соприкоснувшись с поверхностью асфальта.

Георгий с большим интересом прослушал дальнесрочный прогноз известного океанолога, который утверждал, основываясь на данных по измерению солености океанской воды, что в ближайшее время Гольфстрим скроется под более легкими массами пресной воды, поступающей от тающих ледников, и в Европе ощутимо похолодает. Нет, малый ледниковый период он не предсказывал, утверждая, что среднегодовая температура изменится только на десятые доли градуса, но Георгию в это верилось слабо. Если уж климат Земли уже сейчас успел потеплеть на пару градусов, что спровоцировало таяние ледников Антарктиды и Гренландии, то и обратный, компенсирующий это воздействие процесс, должен быть не менее длинным и мощным. Тем более что примерно 700 лет назад Гольфстрим уже замедлялся. Тогда в Европе это вызвало начало малого ледникового периода. Тогда сильные дожди и необыкновенно суровые зимы привели к гибели нескольких урожаев и вымерзанию фруктовых садов в Англии, Шотландии, северной Франции и Германии.

Аналогичное похолодание наблюдалось и XVII–XVIII веках. Тогда среднегодовая температура падала на 1 — 2 градуса Цельсия. Зеленая земля — Гренландия покрылась льдом.

В этом году европейцы уже готовились к суровой зиме, но прогнозы до настоящего времени не оправдались. Бытовали мнения о том, что серьезные похолодания следует ожидать не ранее 2015 года.

По собственным прогнозам Георгия, следующая зима в Европе уже должна была стать не в пример более суровой, чем нынешняя. И готовиться к этому, надо было начинать уже сейчас.

 

Шестая глава. Пятница, 13-е

В следующий раз Георгий приехал в Москву только 13 января. По собственной инициативе он не стал бы в этот день куда-либо ехать, и дело было вовсе не в мистическом сочетании — пятница, 13-е. Дело было в кануне Нового года по старому стилю. Который из них более правильный, Георгия волновало не слишком сильно и, как большинство русских людей, он, не особенно комплексуя, отмечал оба. В данном случае о встрече попросил Цыгу, а просьба фактического руководителя страны должна восприниматься любым ее гражданином если не как приказ, то, по крайней мере, как руководство к незамедлительному действию. В конце концов, поезда теперь ходят быстро и к 12 часам ночи можно успеть вернуться домой даже в том случае, если не будешь особенно сильно торопиться.

Таким образом, в 9 утра он вошел в кабинет руководителя Кабинета министров и был чрезвычайно взволнован, увидев рядом с Цыгу министра Обороны.

— Неужели уже начинается, — подумал он, проходя от двери к столу. — Ничего ведь, вроде бы, не предвещало подобного развития событий.

— Не волнуйтесь, пока все в порядке, — упредил его невысказанный вопрос Цыгу, правильно поняв эмоции, отразившиеся на лице Георгия. — Анатолий Владимирович, как видите, сидит, а не бежит, значит еще не война. Но меньше чем через полгода она вполне может начаться и нам уже сейчас пора обсудить и творчески осмыслить вопрос, имеющий к ней прямое отношение.

— Давайте обсудим, — согласился Георгий, поздоровавшись с обоими и усевшись в предложенное ему кресло. — Я так понял, что осмыслить вы его уже успели, раз встречаете меня вдвоем.

— Было такое дело, — не стал отрицать Премьер-министр. — Суть вопроса в том, что мы на заседании Кабинета министров обсудили список кандидатов в руководящую пятерку еще до празднования Нового года. На тот момент в нем было уже более 30 человек, и нам казалось, что этого вполне достаточно. Но при зрелом размышлении мы, независимо друг от друга пришли к мысли, что одного человека там, все-таки не хватает. Нет, для мирного времени из них можно выбрать достаточно сбалансированный Совет, но, в том-то и дело, что весной или летом нас, скорее всего, ждут военные действия. Раньше во многих племенах было по два вождя. Один из них руководил племенем в мирное время, а другой в военное. Так вот, среди предложенных лиц имеется как минимум трое потенциальных мирных вождей, но нет ни одного военного. Мы с Алексеем Владимировичем решили, что предложенную нами кандидатуру надо согласовать с Вами, так как Вы сами не посчитали нужным вносить этого человека в список.

— Попробую угадать на какую из двух возможных кандидатур пришелся ваш выбор, — улыбнулся Георгий. — Я правильно понимаю, что это не Вы, — обратился он к Колдунову.

— Да, это не я, — согласился с ним министр. — Это не дело, когда министр Обороны берет на себя руководство страной в военное время. Получится не усиление, а наоборот, ослабление позиций. Военными действиями и всем, что с ними связано должен руководить Генеральный штаб в лице своего руководителя. В это время он должен быть наделен всей полнотой власти, а поскольку в теперешних условиях война может быть очень скоротечной, времени на раскачку и передачу полномочий просто не будет. Он должен обладать ими изначально.

— Я согласен, — просто ответил Георгий, — и, в данном случае, очень хорошо, что это предложение исходит непосредственно от Вас. Это ведь Ваш подчиненный, а в новой ситуации он станет Вашим руководителем.

— В данном случае, это как раз не принципиально. Мы с Григорием Леонидовичем можем бесконфликтно работать в любых сочетаниях. Тем более что Ванников значительно старше и опытнее меня, так что тут проблем не будет.

— А сам Ванников не откажется, — спросил Георгий, — ему ведь придется сидеть одновременно на двух стульях? От обязанностей начальника Генштаба его никто освобождать не будет.

— А куда он денется с подводной лодки? — пошутил Колдунов. — И голосов ему на выборах точно хватит. Знают его хорошо, да и уважают. В крайнем случае, просто элементарно прикажу ему, пока имею такое право, а приказ — он и в Африке приказ.

— Хорошо, — согласился Георгий, — но Вы уж предупредите его прямо сегодня. И раз мы сегодня незапланированно встретились, обрисуйте, пожалуйста, в общих чертах, что у нас происходит с разработками и поставкой в войска новой техники.

* * *

Колдунов заглянул в папку, лежащую перед ним на столе, закрыл ее, откинулся в кресле, опершись на его спинку, и приступил к обстоятельному повествованию.

— Все даже лучше, чем мы планировали. Период раскачки уже закончился, и маховик набрал обороты. Наладили рабочие контакты с Украиной и Белоруссией. КБ Антонова сейчас на 90 % своей мощности загружено нашими заказами. И это не только две новых Мрии, но и целый ряд других самолетов различного назначения. В доках Николаева заложены и активно монтируются два современных ракетных крейсера. За основу мы взяли проект 1144. Сейчас у нас только один такой крейсер — Петр Великий.

Тяжелый атомный ракетный крейсер «Петр Великий»

— Это действительно самый крупный неавианесущий боевой корабль в мире? — спросил Георгий. — И как Вы собираетесь обходить договор по Черному морю?

— Из тех, что в строю, да. Но два американских линкора «Айова» и «Висконсин» находятся в резерве на консервации. Они значительно крупнее. Айова имеет водоизмещение почти 60 тысяч тонн, а Висконсин — 48. Их уже много раз расконсервировали, и вполне возможно, что это случится еще раз.

— Черное море закрыто для атомоходов, но ни один договор не предусматривает запрета на использование термоядерных движков. Сейчас их уже монтируют. Еще 3 таких крейсера делаем сами на Балтийском заводе в Ленинграде. Вооружение практически не меняли, только вместо АК- 130 ставим башню с тремя двенадцати дюймовыми орудиями. Наши «Кулибины» разработали установку, которая разгоняет снаряд при помощи электромагнитного поля до гиперзвуковых скоростей. От таких калибров все уже успели отвыкнуть, и это будет еще одним козырем в рукаве, кроме скорости. Новые термоядерные установки позволят увеличить ее с 32 до 45 узлов. К апрелю все пять кораблей должны вступить в строй. Срок абсолютно не реальный даже теоретически, и для наших противников это будет очень неприятным сюрпризом. Никто от нас такого не ждет. Сейчас в ускоренном темпе готовим экипажи для всех пяти кораблей.

— Одновременно с этим строится 19 новых быстроходных эсминцев. Двенадцать в Николаеве и 7 в Ленинграде. Они смогут развивать скорость до 50 узлов. Раньше на подобное были способны только торпедные катера.

— В Астрахани полным ходом идет работа по строительству боевых экранопланов. По нашей старой классификации их относили к судам на динамической воздушной подушке. По современной международной классификации, это морские суда, но они двигаются не по воде, а над ней за счет использования аэродинамического экрана крыла. При этом аппарату не принципиально, над чем именно лететь, главное что бы поверхность была достаточно плоской. Это может быть не только вода, но и степь, тундра, ледовые поля. Современный экраноплан может использовать два режима полета: крейсерский экранный над плоской поверхностью и кратковременный самолетный — в любых условиях. Термоядерный источник энергии позволяет значительно увеличить продолжительность полета экраноплана в самолетном режиме. Строим мы их в Астрахани, а использовать планируем, в основном, за Полярным кругом. Добираться они туда будут своим ходом, в самолетном режиме.

— Размеры, конечно, получаются очень большие, все-таки реактор, его защита и генераторы весят немало, но зато все системы работают на электрической энергии и время полета ограничено только возможностями пилотов. А они могут пилотировать машину по очереди. Ну и полезной нагрузки можно навесить на такой аппарат почти как на эсминец. Сейчас в Южной Корее монтируют экраноплан, который будет перевозить 100 тонн груза со скоростью до 300 километров в час. Наши экранопланы смогут нести более 400 тонн. А их скорость над поверхностью воды (в экранном режиме полета) превысит 500 километров в час.

Ударный экраноплан-ракетоносец проекта 903 «Лунь»

— Это аналог «Каспийского монстра», созданного в КБ Алексеева? — попросил уточнить Георгий.

— Их трудно сравнивать, — пояснил министр Обороны. — Новый экраноплан проектировали в том же КБ, но с учетом использования термоядерного реактора, сильно изменилась конфигурация, и в разы увеличились размеры. Это уже принципиально иной корабль. Мы решили назвать его «Северным монстром», так как планируем, в первую очередь, использовать его в Арктике.

— С подводными лодками пока сложнее. Достраиваются 3 стратегических лодки и 5 многоцелевых. Источники питания на все ставим термоядерные. Дополнительно к этому в феврале начнем замену ядерных реакторов на термоядерные на всех трех оставшихся лодках 941 проекта. Заодно обеспечим их бесшумность на современно уровне, будет не хуже, чем у пятого поколения.

— Модернизированных Буранов сможем построить не более двадцати. Этого должно хватить.

— А как продвигается работа со Стражами? — поинтересовался Георгий.

— В график укладываемся. Лазер с термоядерной накачкой уже готов, но в атмосфере мы решили его не испытывать. Больно уж мощная штука. Запустим в апреле первого Стража, тогда и испытаем потихоньку. Распылим на элементарные частицы пару-другую метеоритов.

— Ну а с танками, БТР, БМП и БМД, вообще, больших проблем не было. Заводы-то сохранились. Вот рабочих толковых действительно мало осталось. Но ничего, Дорожкин справляется. Систему наставничества восстановили, ПТУ при каждом крупном заводе работает. Личный состав сначала обучаем на симуляторах, а потом, когда навыки доведены до автоматизма, пересаживаем на настоящую технику.

— С авиацией ситуация аналогичная. Строим самолеты и вертолеты, обучаем пилотов. В сроки укладываемся.

— Ну что же, — отреагировал Георгий, — вроде бы успеваем.

* * *

После окончания совещания Георгий поехал в Центр правовой и психологической помощи Виноградского. Предварительных звонков он не делал, но когда вошел в здание, то увидел Остада Машхади, который вставал с диванчика ему навстречу.

— Как успехи? — спросил Остад, когда они с Георгием устроились на диване в знакомой комнате.

Вместо ответа Георгий толкнул воздух полусогнутой ладонью и свеча, стоявшая в центре дальнего канделябра, погасла. Пламя боковых свечей чуть колыхнулось, но через мгновение выпрямилось. Сосредоточившись, он сделал согнутыми в щепоть пальцами более резкое движение. Центральная свеча выгнулась дугой, но устояла.

— Молодец, — прокомментировал Остад, — быстро учишься. На моей памяти менее чем за месяц таких результатов никто не добивался.

— Я тренировался каждый день, — смиренно потупился Георгий, — и более-менее нормально получаться начало только пару дней назад. Но долго тренироваться не получалось. Наступала слабость, и нападал дикий жор. А после еды начинало клонить в сон. Вы ведь не показали мне, как можно подпитываться энергией.

— Я намеренно этого не делал, — усмехнулся Машхади, — проверял, догадаешься ли ты сам. Еда и сон действительно помогают восстанавливать силы, но это далеко не лучший способ. Пойдем, я покажу тебе, как следует поступать в дальнейшем.

Пройдя по коридору и спустившись по лестнице на два этажа, они остановились перед дверью в подвал. Остад повернул в замке ключ, толкнул дверь и, щелкнув выключателем, зажег свет. Лампы дневного света немножко потрещали, разгораясь, и осветили просторное немного вытянутое помещение с плотно утрамбованным земляным полом и стенами из красного кирпича. Низкий потолок опирался на два ряда колонн, стоящих на прямоугольных фундаментах, чуть выступающих над уровнем пола.

— Что ты знаешь о геомагнитных линиях? — спросил Машхади.

— Не так уж много, — поразмыслив, отозвался Георгий. — Знаю, что такие линии опутывают весь Земной шар в двух направлениях и образуют сетку, в узлах которой находятся геопатогенные зоны. Вроде бы у экватора ячейки шире, а ближе к полюсам сжимаются. Слышал даже, что таких сеток несколько. И животные эти линии чувствуют, а человек — нет. Садоводы, по-моему, при распределении посадок по участку, учитывают места пересечения этих линий. Сам, правда, не пробовал, но говорят, что эти узлы можно определить с помощью рамок или маятника.

— Не так уж и мало ты знаешь, — не согласился Остад. — Большая часть тех, кого я расспрашивал, не знает и этого. А теперь слушай внимательно. Сеток действительно несколько, но нас интересует только основная из них — сетка Хартмана. У нее есть несколько названий: геомагнитная, геобиологическая, координатная. И каждое из них, по-своему, правильное. В средних широтах линии сетки проходят с юга на север через каждые 2 метра и с запада на восток через 2, 5 метра. Пересекаясь, линии сетки образуют три вида узлов. В положительных узлах наблюдаются восходящие потоки энергии, а в отрицательных — нисходящие. В нейтральных узлах потоки отсутствуют. Животные и растения действительно безошибочно чувствуют и различают эти узлы, а человек эту способность утратил, но пока не окончательно. При желании, ее достаточно просто в себе разбудить. Присмотрись к животным. Собака всегда ложится внутри ячейки. Кошка — на линии. Муравьи стоят муравейники в узлах. Кстати, древние греки с геомагнитной сеткой были знакомы очень хорошо. Линии фундаментов стен древнегреческих городов в точности повторяют линии сетки Хартмана.

— Обычный человек может определить узлы сетки с помощью маятника. В положительных узлах, где энергия поднимается вверх исходя из земли, маятник вращается по часовой стрелке. Это наиболее опасные, геопатогенные узлы. Нахождение в ней приводит к онкологическим заболеваниям, там хорошо растут ядовитые растения. В отрицательных узлах наблюдаются нисходящие потоки энергии. Там маятник вращается против часовой стрелки. И человек в этих узлах подсознательно чувствует себя комфортно. Энергия насыщает его, входя через макушку, силы прибывают. Вот такие узлы тебе и нужны для подпитки. Имей в виду, что через каждые десять метров проходят более мощные линии. В их узлах потоки энергии имеют значительно большую силу.

— Любой человек может сам найти узлы сетки Хартмана с помощью отвеса. Экстрасенсам дополнительные инструменты не нужны. Они сами являются такими инструментами. Попробуй и ты, прислушиваясь к своим ощущениям, найти и распознать узлы сетки в этом подвале. В современном городе это сложная задача. Стальная арматура, трубопроводы и электропроводка сильно искажают картину, так как являются проводниками. В этом подвале ничего подобного нет, и задача предельно упрощена. Приступай.

Георгий попробовал отстраниться от всех проблем, изгнать из головы посторонние мысли и полностью сосредоточиться на своих ощущениях. Это было сложно, но через некоторое время получилось. Тогда он медленно пошел вперед. И почти сразу почувствовал изменение. Остановился, вернулся чуть назад, еще раз прислушался к своим ощущениям. Он стоял точно на линии. Центральная ось чувствовалась достаточно отчетливо, а рядом с ней ощущения плавно сходили на нет. Немного потоптавшись на узком пятачке, он определил направление, в котором ощущения сохранялись. Одна из линий была определена. Она проходила под небольшим углом к продольной стене здания и Георгий начал медленно двигаться вдоль нее, постепенно удаляясь от стены.

Примерно через полтора метра он почувствовал, что тело потяжелело и дышать стало сложнее. Сдвинулся чуть дальше, вернулся и, наконец, остановился. Патогенный узел был четко зафиксирован. Сделал рантом ботинка отметку на полу и двинулся вдоль линии дальше. Через несколько метров в организме появилась легкость, хотелось дышать глубже, вытянуться и расправить плечи. Георгий поставил на полу еще одну метку. Повернувшись назад, он вернулся к первой метке специальным мерным шагом, примерно равным одному метру. Четыре метра. Значит, эта линия идет с севера на юг. Вернувшись к середине отмеченного отрезка, Георгий прислушался к своим ощущениям и уверенно провел на земляном полу линию, идущую под прямым углом к предыдущей линии, в направлении с востока на запад. Сделав по ней два с половиной мерных шага, он опять почувствовал дискомфорт. Отметил патогенный узел.

Дальше Георгий действовал уже намного быстрее, отмеряя расстояние шагами и проверяя узлы по своим ощущениям. Через некоторое время большая часть подвала покрылась пунктирной сеткой, в узлах которой стояли плюсы, минусы и ноли. Нолей оказалось в два раза больше, чем остальных отметок. Один плюс и два минуса Георгий выделил более жирно, чем остальные. В этих точках пересекались линии с более высокой энергетикой, и воздействие на организм было значительно более интенсивным. Остановившись в одной из этих точек, Георгий расслабился, отдаваясь мощному потоку вливавшейся в него энергии и, вопросительно посмотрел на Остада.

— Интересный подход, — улыбаясь, отреагировал Машхади. Я встречал людей, которые просто видят эту сетку. Многие, как и я, например, чувствуют ее узлы интуитивно, не прикладывая усилий. Другие, нащупав одну из линий, работают только с ней. Но вот такой, инженерный подход к решению этой задачи я наблюдаю впервые. Хотя среди тех действия кого я наблюдал, были и инженеры.

— Инженеры сейчас бывают разные, — ответил Георгий, немного подумав, — наверно у меня были хорошие учителя. А теперь, когда энергетический вопрос можно считать решенным, может быть, Вы покажете мне, как зажигать огонь. Гасить его я уже умею, и думаю, что пора начать восстановление симметрии.

Остад показал. У Георгия ничего не получилось. Последовали новые пояснения. Георгий пробовал еще несколько раз, но результат оставался нулевым. Только через полчаса, вернувшись в силовой узел, Георгий, наконец, смог зажечь первую свечку. Дальше обучение пошло быстрее. Еще через полчаса Машхади решил, что на сегодня достаточно. Они договорились, что в следующий приезд в Москву Георгий появится в Центре еще раз, и тогда можно будет продолжить его обучение.

* * *

Время до поезда еще оставалось, и Георгий решил прогуляться по московским улицам, тем более что до Ленинградского вокзала было совсем недалеко. На улицах было еще многолюдно, но когда он свернул в знакомый проходной двор, собираясь немного срезать путь, оказалось, что вокруг него никого нет. Но в одиночестве Георгий находился очень недолго.

— Мужик, не торопись так сильно, разговор есть, — услышал он голос, догонявшего его человека.

Георгий остановился и неторопливо оглянулся назад. К нему приближался молодой вертлявый паренек в расстегнутой кожаной куртке, накинутой поверх спортивного костюма и вязаной шапочке, которому на первый взгляд можно было дать не более 20 лет. Немного отстав от него, по очереди отхлебывая пиво из пластиковой бутылки, двигалась пара молодых людей чуть постарше.

— Мужик, помоги страждущему, двадцать копеек на опохмел не хватает, — глумливо ощерился парень, остановившись в паре метров от Георгия. Подойти ближе он не рискнул, так как внушительные габариты в сочетании с отсутствием испуга, который он ожидал увидеть на лице Георгия, несколько спутали его планы. Но следом подходили дружки, и приободрившийся юноша продолжил наезд в более грубой форме.

— Мужик, ты, что не въехал, давай сюда лопатник по быстрому! Шевелись, пока не огреб.

— Мальчик, а ты ничего не попутал? — спросил Георгий, смещаясь чуть в сторону с тем, чтобы оказаться на одной линии между парнем и его сообщниками, одновременно утвердившись прямо в центре силового узла сетки Хартмана, — отдача не замучит?

Но хмель, плескавшийся в желудке молодого человека, уже плотно вскружил его голову и, слыша за спиной подбадривающие смешки приятелей, он пошел на обострение.

— Да я тебя счас уделаю, козлина! — выкрикнул он, протягивая к Георгию обе руки и собираясь ухватить за воротник куртки.

— За козла ответишь, — парировал Георгий и хлестко ударил в середину лба воздушным поршнем, который на малом расстоянии оказался куда увесистее, чем удар кулаком.

Парнишку буквально смело с места и повалило на стоящих сзади него собутыльников, которые инстинктивно подхватили его, не дав упасть на землю. Закрепляя успех, Георгий сосредоточился и вязаная шапочка, венчающая голову его противника, задымилась и вспыхнула неярким, но чадным пламенем.

— Атас пацаны, это маг! — выкрикнул один из парней и через полминуты в конце переулка уже затихал топот панически улепетывающей троицы.

— Эх, молодежь пошла, — усмехнувшись, констатировал Георгий. — Такие большие вымахали, а до сих пор в сказки верят. Нет, надо как-то ограничивать долю фэнтези, в объеме печатной продукции. Чему их только в школе учили. Ну не работает магия в нашем мире! Надо же, обыкновенный пирокинез за магию приняли. И ведь не докажешь потом ничего. Вот так мифы и рождаются. Надо завязывать с подобными фокусами. А вообще, интересно: шапки, оказывается, неплохо горят не только на ворах, но и на гоп-стопниках.

Георгий взмахом руки погасил остатки сгоревшей шапочки, чадящие на асфальте, и никуда особенно не торопясь, спокойно пошел дальше.

На Ленинградский вокзал он добрался за полчаса до отправления Сапсана и в половине одиннадцатого ночи уже был дома. До наступления Старого Нового года оставалось еще полтора часа.

 

Седьмая глава. Ноократия

[20]

Настоящей демократии в Союзе Российских Губерний не было никогда. Вначале, при Горбачеве и Ельцине, наблюдалась ее вырожденная форма — охлократия. Ее можно, с некоторой натяжкой, отнести к демократии, но по своей внутренней сути это скорее власть, действия которой основаны на постоянно меняющихся прихотях толпы, которая попадает под влияние демагогов. В данной ситуации, как раз демагоги и проводили в жизнь свои бездарные и абсолютно не продуманные решения. Отличительными чертами охлократии являются демагогия, авантюризм и популизм. В девяностые годы, эти черты проявились во всей своей полноте, расцветая махровым цветом и хороня под собой не только какие-либо остатки логики, но даже элементарный здравый смысл.

В дальнейшем, после прихода к власти Дорожкина, а вслед за ним и Перфильева, охлократия плавно перешла в другую вырожденную форму демократии — криптократию. При такой форме правления воры не обязательно должны непосредственно стоять во главе государства. Достаточно того, что все действия правительства контролируются ворами и казнокрадами, использующими все преимущества власти для собственного обогащения и политического влияния.

Для криптократии характерны коррупция и лоббизм. Бороться с ними можно, но искоренить нельзя до тех пор, пока не поменяешь строй. В противном случае любые действия будут иметь не больший эффект, чем показательное наказание розгами океана.

Менять строй в СРГ было необходимо в самое ближайшее время. Но вот на какой? Многие, наевшиеся до отвала демократией, предлагали вернуть монархию. Приходилось объяснять, что время монархий уже навсегда ушло. Для того чтобы человек мог стать дееспособным монархом его надо готовить с раннего детства. И готовить очень серьезно. Далеко не каждый человек может успешно выдержать такую подготовку. Но, даже если выдержит и освоит все, что требуется, далеко не факт, что, со временем, он не превратится в обезумевшего диктатора. Еще меньше шансов, что среди его детей найдется тот, кто сможет выдержать упавшую на его плечи чудовищную ответственность. Ноша может оказаться просто неподъемной.

Другой вариант (с конституционной монархией) даже не рассматривался. Опереточная, зависимая от случайных людей марионетка, сидящая на бутафорском троне и пускающая в глаза окружающих пыль, стране была не нужна абсолютно.

Большинство разумных людей склонялось к мысли, что уже пора вводить ноократию — власть разума. Сначала, на первом этапе, в отдельно взятой стране.

— Как это похоже, — кричали некоторые, — на 17-й год. Тогда уже пытались построить коммунизм в отдельно взятой стране, и что из этого вышло?

— Читайте Платона, — отвечали им. — Он тысячи лет назад утверждал, что аристократия мудрости это единственная политическая система, которая может эффективно заменить демократию.

— Сколько можно экспериментировать над страной? — вопрошали оппоненты. — Пусть другие государства начинают, а мы посмотрим, что из этого получится и, если у них действительно выйдет что-то хорошее, присоединимся.

— Нам не дадут спокойно ждать, — отвечали им, — слишком большая и богатая природными ресурсами у нас территория. Съедят целиком или растащат по кусочкам.

— Но ведь утопия получится, — не отставали оппоненты, — и Герберт Уэлс это уже описывал, и Станислав Лем в «Сумме технологий».

Эти аргументы уже были посерьезнее. Но отбили и их. Убедили, что другого пути все равно нет. Начали претворять в жизнь.

Сначала озвучили предложения и назначили смс референдум. Большая часть населения поддержала. Почувствовали люди, что изменения идут правильные, нужные. Потом опубликовали список кандидатов, основные принципы выборов, дату и время, на которое назначены выступления каждого из кандидатов в студии центрального канала. Каждому из кандидатов предоставлялась возможность один раз выступить перед телезрителями в течение 20 минут в вечерние часы (трое с 8-и до 9-вечера и еще трое с 10-и до 11-и). Поскольку всего в списке к этому времени уже насчитывалось 35 человек, процесс растянулся на 6 дней.

В начале списка были представлено семь кандидатур, внесенных руководством, о которых Георгий имел сведения заранее. Еще четверо были известными общественными деятелями, имена которых достаточно часто оказывались на слуху. Центральную часть списка занимали технократы — деканы университетов, генеральные директора КБ и Научно-исследовательских центров, ведущие ученые с мировой известностью. А в конце затесался даже олигарх — Александр Михайлович Сапожников, президент группы Анисим, в недавнем прошлом владевший алюминиевыми и никелевыми комбинатами. Как он попал в список и почему до сих пор не сидит? — для Георгия осталось загадкой. Не мог попасть ни под каким видом, так как отбирали умных, а не богатых, но как-то пролез. Дорожкина в список предлагать никто не стал. На своем теперешнем месте, в качестве руководителя ВПК, он справлялся неплохо, а предыдущие «заслуги» были еще свежи в памяти многих.

Ни один из лидеров партий в этот список не попал. Даже Юганов, который, будучи доктором наук, имел такую возможность, предпочел выдвинуть более молодого кандидата.

В своих выступлениях кандидаты, рассказывали о себе, старались максимально четко обрисовать свои возможности в тех или иных областях, приводили конкретные, проверяемые примеры своих успешных действий и пытались объяснить избирателям для чего именно в Совет надо включить именно их. Напоследок они приводили фамилии тех кандидатов, с которыми, по их мнению, они бы эффективно сработались, и тех, с кем им было бы затруднительно работать в одном коллективе. Выбирать то, надо было пятерых.

Надо отметить, что эти выступления оказались значительно интереснее теледебатов, и если в первый день аудитория, собравшаяся у телевизоров, была просто многочисленной, то к середине недели у телевизоров собирались уже почти все, кто имел такую возможность. Те, кто по той или иной причине не смог посмотреть какое-либо из выступлений, искал и просматривал его в записи. Люди активно обсуждали кандидатуры, рисовали графики, строили прогнозы. Они понимали, что выбирают действительно они и выбирают для себя.

После завершения выступления последнего из кандидатов, ведущая программы пояснила, что голосование состоится ровно через неделю, а до него на сайте, адрес которого был показан на экране, можно посмотреть в записи полную версию выступлений, которые вызвали интерес и прочитать краткую официальную справку по любому из кандидатов. Под справками указывались фамилии их авторов.

Кроме этого на сайте можно еще раз прочитать правила данных выборов и пожелания, в которых указано, что при выборе следует учитывать не только интеллект и знания кандидата, но наличие у него совести, степень его порядочности, наличие опыта, коммуникативность, совместимость с другими предлагаемыми кандидатами.

В результате на следующей неделе почти все население страны разделилось на две неравные части. Большинство все свободное время проводило у компьютеров, или общаясь со своими знакомыми. Они сравнивали выступления кандидатов со справками на них. Особенной популярностью, как ни странно, пользовался Сапожников. Но им отнюдь не восторгались. Люди потешались, сравнивая текст официальной справки и выступление кандидата. Как по-разному можно интерпретировать одни и те же факты. Они делились мнениями друг с другом, составляли, переделывали, многократно исправляли состав пятерок, которые собирались выставить на голосование. Одним словом — готовились.

Значительно меньшая, но гораздо более активная часть населения, развернула агитационную компанию в пользу отмены выборов или, по крайней мере, персонального состава предложенного для голосования списка. В один строй вставали те, кто защищал свои собственные мнения, права и свободы, по жизни обиженные на все и вся, психически не здоровые, а то и просто больные на всю голову, а также те, кто просто хотел развлечься и немножко похулиганить. Они писали статьи в газеты и посты в Интернет, прорывались на телевидение, организовывали пикеты и демонстрации. В общем, активно выпускали пар. Двадцатиградусные морозы, пришедшие, наконец, в обе столицы, к демонстрациям и пикетам располагали мало, так как пар из ртов шел не только фигурально, но и буквально. Милиция эти проявления «народного» гнева игнорировала напрочь, вмешиваясь только при явных нарушениях общественного порядка и дорожного движения. Более 20-и наиболее активных, и без башенных, упорно не понимающих «китайских» предупреждений были даже задержаны и, не взирая на чины и звания, приговорены к 15 суткам общественных работ.

Георгий в предвыборной суете участия не принимал, спокойно занимаясь своими делами. В Вузе, в котором он теперь работал на полставки, шла сессия, и он целиком отдался консультациям, приему экзаменов и переэкзаменовкам. Свою пятерку он уже давно выбрал и, будучи неплохим аналитиком, понимал, что, скорее всего, она и окажется выбранной. Дело было не столько в какой-либо незаменимости или сверх гениальности этих людей, и совсем не в принадлежности их к какой-либо партии. Как раз партийная принадлежность у них была разная. Дело заключалось в том, что этих людей хорошо знало практически все население как профессионалов высочайшего класса, им верили, доверяли и, главное, — их не боялись.

Кроме них в списке было еще много умных, честных, глубоко порядочных людей, настоящих профессионалов, но их хорошо знали только в достаточно узких кругах. Завод, КБ или университет могли горой стоять за своего кандидата, но, в масштабах страны, это была очень маленькая часть населения, которая не могла оказать на результаты выборов существенного влияния. Для всех остальных эти люди, не смотря на свои выступления по телевизору и официальные справки, оставались темными лошадками.

— Как хорошо, — думал Георгий, — что, несмотря на двадцатилетний пресс антинародной власти, четко выполняющей все указания заокеанских и европейских кукловодов, в стране еще остались такие люди.

Выборы, назначенные на 29 января, прошли без всяких эксцессов. Да и откуда им было взяться, если люди сидели дома и голосовали при помощи мобильных телефонов, наблюдая, как на экранах телевизоров, настроенных на первый канал, в левом углу экрана меняется количество проголосовавших и их доля от всех зарегистрированных избирателей. К 16 часам дня, когда вторая из демонстрируемых величин, достигла 93 процентов, рост цифр замедлился. Первая цифра еще возрастала, мелькали единицы, неторопливо менялись десятки, медленно ползли сотни. Вторая цифра практически замерла, оставаясь неизменной на долгие минуты. Потом с еле слышным щелчком менялись сотые доли процента, и счетчик опять замирал. Ровно в 21.00 оба счетчика остановились. Голосование было завершено.

* * *

Ведущая программы новостей сообщила аудитории информацию, которая всем смотрящим телевизор была известна и так. Выборы состоялись, в них приняло участие 94, 17 процента от всех зарегистрированных избирателей. А вот дальше началось самое интересное. Улыбнувшись телезрителям, ведущая сообщила, что результаты голосования будут оглашены через 15 минут, а пока можно посмотреть несколько сюжетов о нарушениях, зафиксированных в процессе выборов, которые уже подготовлены к эфиру.

Камера, установленная у заднего стекла автомобиля показала цепочку мчащихся по пустынной улице машин. Комментатор пояснил, что репортаж ведется из головной машины тревожной группы министерства Безопасности, следующей на окраину Владивостока. Машины резко затормозили около роскошного особняка, и взвихрившийся из-под колес снег, перекрыл обзор. Кадр сменился. Теперь камера прыгала, демонстрируя телезрителям безопасников, шестеро из которых вбегали на крыльцо, а остальные споро распределялись вдоль оконных проемов, беря здание в кольцо. Секундная заминка, оперативники расступаются в стороны, вышибной заряд расщепляет дверь и шестерка врывается в здание. Камера следует вслед за ними. Взлет по лестнице на второй этаж, несколько поворотов коридора, висящая на одной петле дверь и, наконец, камера демонстрирует причину выезда: просторную комнату с элитной отделкой и плотно задвинутыми шторами на окнах и столом, поставленным у дальней от входа стены. На полу, раздвинув в стороны ноги и положив руки на затылок, лежат четверо мужчин. Пятый, отличающийся от остальных шкафоподобной фигурой, полусидит у стены, привалившись к ней спиной, и пытается остановить кровь, обильно сочащуюся из расквашенного носа. Камера наезжает на стол, демонстрируя зрителям две коробки, наполненные знакомыми каждому из зрителей мобильными телефонами, братьями-близнецами которых все они успели сегодня воспользоваться. Оперативники пересчитывают телефоны, начинают переписывать их номера.

Комментатор сообщает, что оперативная группа сотрудников министерства Безопасности пресекла действия группировки, возглавляемой бывшим губернатором Приморской губернии Воркиным, цель которых заключалась в увеличении количества голосов, поданных за одного из кандидатов. Оперативная проверка, проведенная сотрудниками телефонной компании совместно с техническими специалистами министерства безопасности, показала, что среди всех пятерок номеров, включенных в смс переданных с этих телефонов номеров, один номер совпадает, и соответствует определенному кандидату — Александру Михайловичу Сапожникову.

Перед демонстрацией второго сюжета ведущая попросила телезрителей на несколько минут убрать детей от экранов телевизоров.

Сюжет второго репортажа отличался только деталями. Но, отсутствие гонки по улицам, не снизило интереса телезрителей. Действие происходило в Москве в квартире, принадлежащей самому Александру Михайловичу Сапожникову. Телохранителей здесь было два, и одному из них, оказавшему вооруженное сопротивление, сломали руку. В роли телефонисток в данном случае выступали пять молодых девушек, в двух из которых телезрители узнали набивших оскомину светских львиц. Третья оказалась известной эстрадной певичкой. Особой пикантности съемке добавил тот факт, что ни телефонистки, ни сам хозяин квартиры отнюдь не отягощали себя излишней одеждой, совмещая, так сказать, приятное с полезным. Телефонов во втором случае оказалось заметно больше, их счет шел на сотни.

После окончания второго сюжета ведущая сообщила, что в студии имеется еще три аналогичных репортажа, снятых в других городах, но они будут продемонстрированы завтра в криминальной хронике.

* * *

— А теперь, — улыбнулась ведущая, — перед вами предстанет председатель избирательной комиссии Виталий Нечуров.

Моложавый подтянутый и аккуратно выбритый Предизбиркома вежливо поздоровался и сразу перешел к оглашению результатов выборов, предупредив, что они уже являются окончательными, так как 816 смс, отправленных с выкупленных у хозяев телефонов и 14 652 сообщения, в которых указано более пяти кандидатов, аннулированы. После этого на экране появился список кандидатов, напротив фамилий в нем были указаны абсолютные цифры поданных за них голосов и доля, от общего числа поданных голосов, пришедшаяся на каждого из кандидатов. Возглавлял список начальник Генштаба генерал-полковник Григорий Леонидович Ванников. Дальше по убыванию голосов следовали советник министра Иностранных дел Максим Евгеньевич Примаковский, отставший от Ванникова меньше чем на полпроцента, и ранее широко известный, но в последние годы редко появлявшийся на экранах телевизоров экономист, профессор, доктор экономических наук, академик Юрий Сергеевич Очиев, отставший от Примаковского более чем на процент. На четвертой позиции, отставая от Очиева на процент с небольшим, располагалась Губернатор Ленинградской губернии Светлана Генриховна Митриева. Сразу вслед за ней, отставая всего на 0,4 процента, находился профессор, доктор экономических наук, ранее руководивший Госбанком СССР, а потом и Центробанком СРГ Владимир Викторович Горащенко.

Шестым в списке, отставая от Горащенко более чем на 5 процентов, был указан известный экономист, публицист и аналитик, теле и радио ведущий Леонид Михайлович Хозин. Следующий из кандидатов отставал от него еще на 4 процента, а на 34-м (предпоследнем) месте скромно пристроился герой предыдущего сюжета Александр Михайлович Сапожников, набравший чуть больше одного процента голосов избирателей. Если бы к набранным им голосам можно было прибавить 816 аннулированных голосов, он вышел бы на почетное 33 место.

— Это личные результаты, — продолжил Предизбиркома, — а теперь давайте посмотрим коллективные.

На экранах телевизоров появился второй список, в котором лидирующее место занимала пятерка кандидатов, занимающих верхние пять строк первого списка. Количество голосов, отданных за эту пятерку, составляло 53 процента от общего количества проголосовавших. Дальше следовали пятерки на 80, либо 60 процентов составленные из этих же кандидатов. Ни одна из них не набрала более 8 процентов. Результат был очевидный, но от этого не менее впечатляющий. Народ мог не помнить своих героев, но когда их список был представлен на всеобщее обозрение, сделать объективный, рациональный выбор было не слишком сложно. Особенно для тех, кто долгое время выбирал лучшую из двух-трех наихудших альтернатив.

— Думаю, что какие-либо комментарии в данном случае излишни, — сказал Нечуров. — От лица избирательной комиссии благодарю вас за хороший выбор и проявленную активность. Давненько у нас столько народу не принимало участие в выборах. На этом предлагаю закончить наше сегодняшнее общение. Завтра избранный Совет соберется на свое первое заседание, и вечером из программы новостей вы узнаете об их первых решениях.

* * *

Сутки пролетели быстро. У Георгия даже мысли не возникло о том, чтобы поехать в Москву для какого-либо вмешательства в организационное совещание избранного Совета. Этим людям он доверял, и у них вполне хватало собственных мозгов для выработки оптимальных решений. Тем более что дальше им предстояло работать впятером.

Цыгу принял аналогичное решение и на организационное заседание Совета не поехал. Однако, посовещавшись пару часов, распределив между собой роли и обязанности, они его пригласили. Ни о какой отставке Кабинета и приставках ИО речи, разумеется, не шло. Люди были на своих местах и работали вполне успешно. Просто надо было согласовать ряд совместных действий и перераспределить некоторые обязанности. Процесс передачи власти занял не более полутора часов и обошелся без малейших эксцессов и взаимонепониманий.

В понедельник вечерний (девятичасовой) выпуск новостей опять собрал рекордное число телезрителей. Все понимали — история делается прямо сейчас, и пропускать такие события никто не собирался. После заставки камера показала не студию, а небольшой и достаточно скромно убранный зал, в центре которого был расположен подковообразный стол, изготовленный специально для заседаний Совета. За столом расположились 5 человек, которые с сегодняшнего дня олицетворяли верховную власть в СРГ.

В центре, за вершиной подковы, сидел Юрий Сергеевич Очиев — плотный невысокий пятидесятилетний мужчина с открытым, располагающим к себе лицом, на котором приветливая, добродушная улыбка неожиданно гармонично сочеталась с немного грустными, внимательными глазами.

По правую руку от него сидела Светлана Генриховна Митриева. Миловидная женщина в возрасте слегка за пятьдесят спокойно глядела на аудиторию через круглые, немного старомодные очки. По ее виду нелегко было предположить, что у нее за плечами докторская степень по экономике, министерское кресло и 13 летний опыт баталий в Государственной думе.

Слева от Очиева сидел начальник Генштаба генерал-полковник Григорий Леонидович Ванников. Шестидесятивосьмилетний генерал-полковник умудрялся сохранять выправку даже сидя. В сочетании с покатым лбом мыслителя и холодным прищуром внимательных серых глаз это производило неизгладимое впечатление.

На флангах, ближе к краям подковообразного стола, расположились убеленные сединами аксакалы: восьмидесятидвухлетний Максим Евгеньевич Примаковский, который уже один раз вытаскивал страну из жесточайшего кризиса и семидесятичетырехлетний Владимир Викторович Горащенко, знающий о деньгах все и еще малую толику, доброжелательно улыбались.

Разговор начал Очиев. Поздоровавшись с гражданами страны, он поблагодарил их за доверие, поздравил с переходом в новую эру Власти Разума и сообщил, что с сегодняшнего дня Совет взял на себя всю полноту государственной власти, персональную ответственность за судьбу государства, жизнь и благосостояние его граждан. После этого он кратко рассказал о том, как будет осуществляться деятельность совета и охарактеризовал задачи, стоящие перед его членами.

— Председателем Ноократического Совета, эти достойные люди избрали меня, как самого молодого. Это не значит, что я буду иметь большую власть, чем любой из остальных четырех членов Совета. Права у нас равные и решение принятое одним из членов Совета может оспорить только весь Совет. Просто я буду координировать действия остальных членов Совета, являясь своего рода «мирным вождем». А вот Григорий Леонидович, например, будет «военным вождем» и возьмет на себя функции Главнокомандующего Вооруженными Силами нашей страны. Он, единственный из нас, будет сидеть одновременно на двух стульях. От обязанностей Начальника Генерального штаба его никто освобождать не собирается. Просто, в случае начала военных действий, он будет командовать единолично. Там решения надо будет, иногда принимать мгновенно, и ни о каком совещании членов Совета речи идти не будет. Во всех остальных случаях мы, по возможности, будем принимать согласованные решения.

— Теперь, вкратце, роль и основные направления действий остальных членов Совета. Светлана Генриховна возьмет на себя социальную политику, медицину, образование, жилкомсервис и еще целый ряд близких проблем. Максим Евгеньевич внешнюю политику, разведку и контрразведку, если у него после этого останутся силы и время — будет помогать мне. Ну а Владимир Викторович займется тем, что знает лучше всех в нашей стране — деньгами. Через пару минут я передам ему слово для отдельного выступления по этому вопросу.

— А теперь несколько слов о вертикали теперешней власти. Указание любого из членов Совета является обязательным и подлежит безоговорочному исполнению всеми должностными лицами, включая даже премьер министра. Решение члена Совета может отменить только сам Совет. Но это ситуация гипотетическая, так как свои действия мы будем согласовывать между собой. И нам для этого совсем не обязательно собираться вместе. На решение Совета до середины Мая, когда закончатся его полномочия, может наложить Вето только Кризисный Комиссар. В дальнейшем такого права не будет ни у кого. Отменить решение Совета может только референдум всех граждан страны. Но, прошу вас дать нам возможность спокойно работать, и не злоупотребляйте без крайней нужды этим правом. Тем более, что все основные ключевые вопросы мы сами будем периодически выносить на референдум.

— Несколько слов о ротации Совета. Она будет происходить только в том случае, если какой-либо из членов не сможет дальше выполнять свои обязанности. В качестве замены в первую очередь будут рассматриваться 29 человек, принимавших участие во вчерашнем голосовании в качестве кандидатов. На господина Сапожникова это не распространяется, так как к нему вчера появились очень серьезные претензии у наших правоохранительных органов, и я подозреваю, что достаточно продолжительное время он не сможет никуда выдвигать свою кандидатуру. Кроме этого, при наличии желания, любой из этих 29 человек может прямо с завтрашнего дня стать внештатным экспертом Совета по вопросам, связанным с родом их деятельности. А теперь я передаю слово Владимиру Викторовичу.

* * *

Горащенко улыбнулся телезрителям, поздоровался и сразу перешел к делу.

— Поговорим мы сегодня о самом приятном — о деньгах. Для начала я вас немножко напугаю, — Горащенко сделал паузу, подмигнул телезрителям и, изобразив зверское лицо, голосом записного злодея продолжил свою фразу, — завтра произойдет денежная реформа.

Он насладился произведенным эффектом, и уже спокойным голосом продолжил.

— Реформа действительно начнется завтра, но вам бояться ее абсолютно не следует. Пусть ее боятся в Европе и США. Мы просто начнем превращать наши деньги в Деньги, — он выделил последнее слово интонацией, — в деньги с большой буквы. Сейчас эти бумажки, — Горащенко продемонстрировал несколько пятитысячных купюр, — имеют аж по три нуля, но, на самом деле, стоят даже меньше, чем бумага, на которой они напечатаны. Давайте решим, что нам нужно: бумажки с большим количеством нулей, которые ничем не обеспеченны, или с более скромными цифрами, но обеспеченные. Думаю, что в данном случае, ответ будет очевиден. В общем два нуля мы убираем, — он сделал пальцами руки движение, изображающее режущие ножницы, — и жестко привязываем их стоимость не к одному, а сразу к двум ценностным эквивалентам: золоту и электроэнергии, увязав их, таким образом, между собой.

— Один новый рубль будет эквивалентен одному мегаватт часу. Мы сейчас поставляем соседям примерно половину от производимой нами электроэнергии. Скоро доля экспортируемой нами электроэнергии увеличится до 75 — 80 процентов. Больше мы не будем принимать в обмен за нее доллары и евро. Доллар сейчас неукротимо катится вниз. Штатники сейчас печатают в месяц по триллиону долларов. Нам эти фантики не нужны. Евро лихорадит уже больше года. Зачем нам такое недоразумение. Нужна электроэнергия — расплачивайтесь за нее твердой валютой — нашими рублями. Нет рублей? Не вопрос, мы их продадим в любом количестве, но по золотому курсу, который будем устанавливать сами. Не захотят? Опять не вопрос. Излишки электроэнергии мы можем направить на опреснение морской воды, попутно извлекая из нее золото, серебро и другие редкие металлы. Вот такой расклад.

— Теперь конкретика. Новые деньги мы уже печатаем. С завтрашнего дня они появятся в банкоматах. Торопиться не следует. Обмен будет продолжаться 2 месяца и, все это время, старые деньги будут приниматься всеми магазинами и учреждениями, обмениваться во всех сберкассах по первому требованию. Просто зарплаты и пенсии теперь будут выдаваться новыми деньгами. Электронные деньги, находящиеся на пластиковых картах, рекомендую потратить или обналичить в течение этих двух месяцев. Получить новые зарплатные и пенсионные карты можно будет, начиная с завтрашнего дня. Они уже готовы и развезены по сберегательным кассам. Работники сберкасс будут проводить выдачу новых карт вне очереди. На старые карты больше ничего перечисляться не будет. Запомните, что в течение этих двух месяцев 100 старых рублей будут эквивалентны одному новому рублю. Но с 1 апреля, и это не первоапрельская шутка, они не будут стоить вообще ничего.

— Копейки можно не менять. Они остаются и продолжат хождение, постепенно вытесняясь новыми. А металлические монеты от рубля и выше надо сдавать. Новые монеты рублевого достоинства теперь будут чеканить из серебра, а червонцы из золота. Их будет меньше, чем бумажных, но они будут в свободном доступе.

— Ну что, — улыбнулся телеаудитории Горащенко, — сильно я вас напугал?

— А теперь к делу, — продолжил он уже серьезно, — не паниковать! Новых денег и времени хватит абсолютно всем. Первые четыре дня сберкассы будут обслуживать только пенсионеров. Поимейте совесть, это их дни. Все остальные могут приходить в сберкассы, начиная с понедельника. Но не приходите все сразу. Сберкассы у нас не резиновые, а на улице достаточно холодно. Я понимаю, что всем хочется поскорее взять в руки и хорошенько рассмотреть новые деньги. Залезайте в Интернет и рассматривайте их на сайте Сбербанка.

— Теперь несколько слов о валюте. Она продолжает хождение, но я вам советую постепенно от нее избавляться. Сейчас доллар стоит 6 рублей. На новые деньги это уже будет 6 копеек. Но, фактически, он не стоит даже этих денег, и его курс по отношению к рублю будет падать. С евро ситуация получше, но больно уж ненадежная это валюта. Короче, решайте сами, мое дело — предупредить. Спасибо за внимание.

Камера вновь показала Очиева. Он улыбался.

— Вот примерно в таком ключе мы и собираемся работать дальше, — обратился он к телезрителям. — Остальным членам Совета я не буду сегодня предоставлять слово, они выступят перед вами в следующий раз. А сейчас они просили поблагодарить вас всех за доверие и обещали оправдать его. Спасибо вам за внимание и понимание.

Камера переключилась на студию новостей.

— А теперь новости спорта, — обратилась к телезрителям ведущая программы новостей, но, в этот раз, на ее слова мало кто обратил внимание. Люди были заняты обсуждением совсем других вопросов, которые не имели к спорту почти никакого отношения.

* * *

— Хорошая получилась команда, — подумал Георгий, выключив телевизор, — сильная. Все пятеро имеют ученые степени докторов наук, двое вдобавок еще и академики. Плохо только, что аж у четверых из пяти ученые степени в области экономики, а последний — доктор исторических наук. Туда бы еще докторов технических и физико-математических наук хоть по одному. Но, к сожалению, нет их пока настолько же известных и облеченных всенародным доверием. Ничего, вырастим. Время есть. Будут меняться задачи, будет и ротация. А пока все получилось очень удачно.

 

Восьмая глава. Ментальная и материальная защита

Георгий ждал этого звонка, но, как это бывает очень часто, он все-таки прозвучал неожиданно. Звонил Очиев. Поздоровавшись, он спросил, сможет ли Георгий приехать завтра к 10 часам утра на заседание Совета. Разумеется, Георгий ответил, что будет обязательно. Перед тем как попрощаться, он попросил уточнить, где именно будет проходить заседание.

— Подходите к себе в кабинет, — сказал Очиев, — Вас проводят.

Утром 7 февраля Георгий, добравшийся в Москву на Сапсане, был встречен возле двери своего кабинета молодым плечистым человеком, одетым в штатское, но, судя по особенностям походки, осанке и своеобразной пластике движений, по-видимому, принадлежащим к офицерскому корпусу некой силовой структуры.

— Раздевайтесь, — предложил Георгию молодой человек, — мы не будем выходить на улицу.

На улицу они действительно выходить не стали, направившись по неизвестному Георгию коридору в малопосещаемую часть здания. Не доходя до ничем не примечательной двери, возле которой о чем-то непринужденно разговаривали два явно не случайных здоровяка, чем-то неуловимо смахивающие на провожатого, за которым шел Георгий, он внезапно насторожился. На встречу неторопливо шла броско одетая молодая женщина, которую Георгий неоднократно видел на телевизионном экране, но абсолютно не ожидал лицезреть в Кремле. Георгий рефлекторно «включил» зеркало. Поравнявшись с ним, женщина окинула его вроде бы мимолетным, но отчего-то жгучим и неожиданно сосредоточенным взглядом. От этого взгляда у Георгия по спине пробежала дрожь, а женщина молча прошла мимо, с большим трудом скрывая недоумение, явно проступающее на ее лице. Георгий отметил, что его провожатый вообще не обратил никакого внимания на миновавшую их женщину, как будто в коридоре никого не было.

— Интересно девки пляшут, — подумал Георгий. — Это ведь была ментальная атака и, похоже, на очень неслабом уровне.

Между тем они остановились возле двери, охранники, а что это были именно они, Георгий не усомнился ни на секунду, вежливо поздоровавшись, расступились в стороны и Георгий вместе с провожатым вошли в дверь. За ней оказался небольшой тамбур. Спутник Георгия подошел к противоположной стене, произвел несколько скрытых от него манипуляций, и часть стены бесшумно отъехала в сторону, открывая взгляду кабину, скрытого за ней лифта. В лифте имелась только одна кнопка. После ее нажатия дверцы лифта сомкнулись, и он плавно заскользил вниз. Сопоставив меры охраны и время, затраченное на спуск лифта, Георгий сделал для себя определенные выводы, которые перешли в уверенность, когда он вышел из лифта и увидел знакомый по фотографиям бюст. Это был Сталинский бункер, построенный еще во времена холодной войны как противоатомное убежище.

Спутник Георгия остановился, не доходя пару шагов до одной из дверей, и предложил ему следовать дальше самому. Войдя в дверь, Георгий оглядел помещение, которое он уже видел по телевизору и поздоровался с членами Совета и Цыгу, сидящим около одного из торцов подковообразного стола. Стул возле второго торца явно предназначался для Георгия, но он пока не стал садиться и немного прошелся по комнате, к чему-то прислушиваясь. Наконец он остановился и обратился к удивленно следившим за его действиями членам Совета со следующими словами.

— Леди и джентльмены, вас не затруднит встать и помочь мне немного передвинуть стол. Не по фэншую он стоит. Шучу, — улыбнулся Георгий, вдоволь насладившись удивленными лицами членов Совета. — Но стол действительно надо передвинуть. Максим Евгеньевич сидит как раз над патогенным узлом, это чревато пагубными и деструктивными последствиями для его здоровья. Да, вот так будет вполне достаточно, — остановил он мужчин, помогающих ему двигать стол. — теперь можно садиться.

— Извините, — обратился Георгий к Очиеву, который собирался начать разговор, — но я хочу сначала объяснить свои действия, а потом немного прояснить один вопрос, который не терпит отлагательства. Про сетку Хартмана все слышали?

Дождавшись утвердительных кивков всех присутствующих, Георгий продолжил.

— В узлах сетки располагаются восходящие и нисходящие энергетические потоки. От нисходящих потоков тут имеется надежный экран, — Георгий бросил взгляд на сводчатый потолок, — а вот экранированием восходящих потоков никто не озаботился. Тут ведь скала под полом, — Георгий слегка притопнул ногой. — Вот строители и не стали заморачиваться.

— А теперь к делу. Максим Евгеньевич, знаете, кого я сейчас встретил в коридоре почти напротив лифтовой шахты — Яну Пакман. Она все еще работает в курируемой Вами организации?

— Разумеется, нет. Она же полностью раскололась в Штатах. Сейчас работает на телевидение, ищет какие-то тайны. В Кремле ее быть не могло.

— Может быть, Вы уточните этот вопрос прямо сейчас?

— Конечно, — согласился Примаковский, — это нельзя откладывать.

Он грузно поднялся из-за стола и прошел к выходу. Вернувшись через несколько минут, сел, отдышался и поведал всем то, что успели прояснить его сотрудники. В Кремль Яну никто не впускал. В коридорах ее не видели. А вот дежурный, шедший сменить напарника стоящего на выходе, случайно увидел. Было это 10 минут назад. Как на такую шикарную женщину не обратил внимания напарник — не понимает. Мистика — одним словом.

— Нет тут никакой мистики, — удрученно отметил Георгий, — было уже такое. Обыкновенный гипноз. Только сильный необычайно. В последний раз такие фокусы показывал Вольф Мессинг. Причем, как раз в Кремле. А за Яной раньше замечали что-либо подобное?

— Гипнозом она владела и раньше, — подумав, сообщил Примаковский, — этому их всех понемножку учат. Но явно не на таком уровне. Значит, были и другие учителя. И ведь насколько залегендировалась качественно. Не придерешься. Тайны она, видишь ли, раскрывает.

— Вовремя я приехал, — задумчиво произнес Георгий, — и не зря к Виноградскому обращался. Если бы не его методики, я бы сегодня к вам вместе с ней спустился. В общем, после совещания поехали все к нему. Вами нам точно рисковать нельзя. Будем ставить каждому ментальную защиту.

— Георгий Николаевич, если Вы закончили, может быть, перейдем к делу, — разрядил обстановку Очиев, — работы то у нас сегодня невпроворот. А вот когда закончим, съездим обязательно. Он будет на месте?

— Будет, — подтвердил Георгий, — ему сейчас сообщат.

Он оглядел удивленных членов Совета и слегка постучал себя по голове, — этой штукой не только есть можно.

Посмеявшись, Очиев перешел к делу.

— Мы позвали Вас и Андрея Кожутовича, чтобы согласовать наши дальнейшие действия. Выступление и последующие действия Владимира Викторовича наделали много шума. В воскресенье экстренно собирался Бильдербергский клуб. Наши инициативы не только задели святое — их карманы, но даже более того, представляют угрозу их образу жизни. Думаю, что эта встреча и нынешнее появление в Кремле Яны Пакман — звенья одной цепи. Мы ведь уже не первый раз сталкиваемся с противодействием этой организации. Давайте прикинем, что еще они могут сделать в ближайшее время и каковы будут наши ответные шаги.

Слово взял Примаковский.

— Последствия вполне предсказуемы. Воевать они сейчас с нами не могут, но в мае военные действия, скорее всего, начнутся. А пока будут пытаться давить нас экономически, вероятны диверсии, покушения, травля в прессе. Истерия будет нагнетаться. Большая часть СМИ у них на коротком поводке. Общественное мнение ведь надо готовить к войне загодя. Этим они и займутся. Только вот большая часть европейских стран, мне кажется, их не поддержит. Они плотно сидели на нефтяной и газовой иглах, сейчас пересаживаются на электрическую. Большая война им не выгодна. Где-то далеко — пожалуйста, но не у них под боком. Есть, правда, исключения. Польша, Румыния, Албания, Грузия, бывшие прибалтийские республики. Сами они воевать не будут, но наемников и территорию под военные базы предоставят наверняка. Так что, скорее всего, нам придется иметь дело с США, Канадой, Австралией, Турцией и, опосредованно, с перечисленными европейскими странами. Великобритания сама не полезет, ей ослабление США выгодно, но гадить нам будет. Без этого англичане не могут. Еще могут серьезно напакостить Эмираты и Саудовская Аравия. Воевать сами они не станут, а вот науськивать и финансировать других будут точно.

— Теперь о союзниках. В Белоруссии мы уверены на 100 процентов. В мае можно будет даже объединиться в одно государство, иначе их ненароком раздавят. На Украине сейчас руководит Вынукович, это вполне вменяемый политик. Объединяться с нами он пока не будет, но помочь сможет. Китаю крах однополярного мироустройства, безусловно, выгоден. Воевать он не будет, но экономически нам поможет. Японии тоже значительно выгоднее помогать нам, чем мешать. Азербайджан, Армения и Монголия помощи большой не окажут, но за их границы можно быть спокойными. Казахстан пока еще не готов объединяться, но поддерживать будет на полную катушку. Да и Иран теперь однозначно на нашей стороне. Вот такой получается расклад.

— Расклад не такой уж плохой, — констатировал Очиев, — как вы считаете, справимся мы, не используя ядерное оружие?

— Должны справиться, — ответил Ванников, — тут несколько интересных решений вытанцовывается. Георгий Николаевич, заедете в Генштаб завтра, посекретничать?

— Отчего же не заехать. У самого мысли есть, думаю, не менее интересные. А вот насчет ядерного оружия давайте сразу договоримся. Не будем мы его трогать. Грозить и блефовать будем, а вот трогать, явно не следует. Нам на этой Земле жить, да и детям с внуками ее в приличном виде оставить хочется. И территории нам чужие не нужны. Единственное, Босфор с Дарданеллами можно было бы прихватизировать. В таком ключе давайте, и будем планировать. Кстати, что у нас крупного предстоит в ближней перспективе? Одним ВПК ведь сыт точно не будешь.

— В первую очередь, конечно, энергетика, — начал перечислять Очиев, — продолжаем строительство термоядерных электростанций, тянем ЛЭП. На втором месте металлургия, а также напрямую связанные с ней тяжелое машиностроение, авиастроение и кораблестроение. Сейчас, после того как построили нормальные дороги, появилась еще одна мощная статья доходов — трансконтинентальные перевозки. Напрямую связываем Китай и Японию с Европой. Да и сами можем снять все сложности с оперативной реализацией дальневосточной рыбы и морепродуктов. Ну и сельское хозяйство вместе с животноводством, конечно. Будем кормить своих людей нормальными, а не генно-модифицированными продуктами. Возможность у нас такая есть, а то, что это не дает сиюминутной выгоды — не страшно, главное — генофонд не угробим.

— Юрий Сергеевич, — вклинился Георгий, когда Очиев сделал паузу, — а Вы не задумывались о том, что тягачи следует перевести на электрическую тягу. Не зря ведь мы ЛЭП тянули рядом с автотрассами. Отработаем систему быстрой механизированной замены аккумуляторных батарей высокой емкости (технологически это совсем не сложно) и вперед с песнями. Иначе мы одними только выхлопами такой ущерб собственной экологии нанесем, что нас несколько поколений будут проклинать за это решение. Объемы перевозок то получатся огромные. Ну, а на далекую перспективу, уже после окончания военных действий, нужно предусмотреть строительство вдоль автомагистралей специальных трасс для экранопланов. Все то же самое, но скорость перевозок возрастет примерно в пять раз, а расход электроэнергии даже снизится. Делать мы это будем позже, но проектировать надо начинать прямо сейчас.

— Разумные предложения, — согласился Очиев, — мне в голову не пришло. Не хватает нам в Совете инженера. Не хотите консультантом пойти?

— Консультантов вам много понадобится. Я соглашусь, конечно, на полставки, но не сейчас, а в середине мая, когда мои нынешние полномочия закончатся.

— Хорошо, только не затягивайте с оформлением документов. Любой труд должен быть оплачиваемым, если он, конечно, приносит пользу обществу. Что еще нам следует сейчас обсудить?

— Георгий Николаевич, — вступила в разговор Светлана Генриховна Митриева, — у меня есть один принципиальный вопрос. То, что мы сейчас творим с энергетикой, не отразится в будущем на экологии? Парниковый эффект, глобальное потепление, разрушение озонового слоя не грозят нам при таком наращивании энергопотребления?

— Нет. В данном конкретном случае не грозят. И я могу это достаточно просто объяснить.

Георгий сделал паузу и выпил полстакана воды.

* * *

— Эту теорию, — продолжил Георгий после паузы, — разработал мой отец еще 20 лет назад. Тогда она не привлекла большого внимания, но сейчас является очень актуальной.

— Дело в том, что в основе движения материи и всех изменений во вселенной и, в частности, на Земле, лежит энергия, превращения которой подчиняются законам термодинамики. Для оценки экологических последствий энергетики в качестве основного критерия можно принять энтропию. Любая энергетическая система, расположенная в биосфере будет «производить» энтропию в тем большей степени, чем менее она эффективна. Таким образом, энергетика всегда повышает энтропию (приводит к увеличению теплоты), но разные ее виды способствуют этому в разной степени. И речь тут идет именно о степенях или о порядках цифр. Наиболее низкоэффективным является сжигание каменного угля, нефти и газа, так как, во-первых, мы уничтожаем практически не возобновляемые источники, а, во-вторых, приводит к изменению газового состава атмосферы и диспергированию (дроблению, разрушению) вещества, переводу энергии химических связей в поверхностную энергию. Тут сплошные минусы.

— А вот использование энергии ветра или приливов, наоборот, практически не дает негативных последствий, так как источники являются возобновляемыми. Тут и экологическая чистота максимальна, и энтропия минимальна.

— Ядерная энергия с одной стороны позволяет получить энергию с низкой энтропией и высокой концентрацией, но, с другой стороны, загрязняет обширные территории продуктами распада, большинство из которых являются не только радиоактивными, но и токсичными для всего живого. И главное, в основе ее лежит деление (распад), а не синтез.

— Термоядерная энергия — это энергия синтеза. В случае, когда она вырабатывается по схеме, предложенной нашими учеными, она является абсолютно чистой и в минимально возможной степени увеличивает энтропию. Соответственно, использовать ее можно в несопоставимо больших количествах, чем любую другую. И это будет абсолютно безопасно для экологии. Меру, конечно, знать надо. Энтропию то она все равно увеличивает, хоть и в ничтожной степени. Поэтому, если в каждом населенном пункте мы вознамеримся зажечь свое персональное термоядерное солнце, экосистема будет уничтожена очень быстро. А вот увеличение количества лампочек накаливания она воспримет совершенно спокойно. Кстати, надо срочно восстанавливать их выпуск, который наши плохо соображающие деятели уже почти уничтожили. Лампочка накаливания дает свет, который по своим спектральным характеристикам близок к солнечному и человеческим организмом воспринимается благоприятно. А вот ртутные лампы, например, и спектр выдают болезнетворный, угнетающий не только микробов, но и организм человека, и при любом повреждении колбы выплескивают в биосферу мощную порцию токсинов.

— Кстати, сельское и лесное хозяйство снижают возрастание энтропии, так как в их основе лежат процессы синтеза, а не разрушения и диспергирования.

— Вот такая у меня получилась небольшая лекция по экологическим проблемам и направлениям развития энергетики. Не слишком утомил?

— Нет, — отозвался Ванников, — как говорится, «в плепорцию». Но пора переходить к приземленным вопросам.

Совещание продолжалось еще 2 часа, а потом все пошли обедать. После обеда членами Совета были нарушены все мыслимые требования безопасности. Они вместе с Георгием и Цыгу погрузились в один микроавтобус и в сопровождении всего одной машины с охранниками поехали к Виноградскому. В данном случае был принят во внимание только один аргумент, перевешивающий все требования инструкций. Исключительное везение Георгия делало места рядом с ним наиболее безопасными и не воспользоваться этим, было бы, по меньшей мере, нерационально.

* * *

По дороге Георгий внимательно смотрел по сторонам, но никого даже отдаленно похожего на Яну не заметил. Может быть, это было и к лучшему. Он еще не чувствовал себя в силах на равных противостоять человеку, которого готовили на профессиональном уровне. А в том, что в данном случае он столкнулся с профессионалом, подготовленным серьезной спецслужбой, он не сомневался ни одной минуты.

В Центре, который теперь представлял собой штаб квартиру ВНИИ ПП, Георгий передал всех шестерых с рук на руки Виноградскому, коротко объяснил ему задачу и ушел тренироваться с Машхади. В свете образовавшейся проблемы ему надо было серьезно заняться своей собственной индивидуальной подготовкой. Остальным требовалась только защита от несанкционированного ментального воздействия, а Георгий собирался заняться активным противодействием. Не в одиночку, разумеется, но, даже работая в группе, он всегда старался не отставать от других, чтобы не представлять собой балласт для своих напарников и не снижать тем самым эффективность их собственных действий.

Вечером почти все разъехались по домам, а Георгий вместе с Виноградским и Примаковским, в сферу деятельности которого теперь входила и безопасность, поехали к министру Безопасности. В серьезных играх взрослых дядь и теть не было места для самодеятельности и волюнтаризма.

 

Девятая глава. Таинственный Орден

Министр уже получил всю информацию об инциденте в Кремле и сразу после приезда Георгия с Примаковским и Виноградским, оперативно довел до них обобщенные результаты предварительного расследования.

Опросы выявили еще нескольких человек, опознавших в женщине, которую они видели в Кремле Яну Пакман. Все они в это время находились от нее на достаточно большом расстоянии. Некоторые из них одновременно видели своих знакомых, шедших ей на встречу. Опросы этих людей показали, что ни один из них вообще не помнит об этой встрече, хотя, взглянув на фотографию, признавали, что такую женщину они, безусловно, запомнили бы. А вот на механические устройства автоматических видеокамер ей воздействовать не удалось. Камеры добросовестно записали большую часть ее передвижений, а также несколько разговоров с обслуживающим персоналом и охранниками. Естественно, что в памяти каждого из них после этих бесед образовались лакуны. Все сотрудники, общение с которыми было зафиксировано видеокамерами, были помещены в стационар для углубленного обследования.

Досье на Пакман было уже доставлено из Службы внешней разведки и внимательно изучено. Способности к гипнозу у нее имелись и ранее, но они находились в зачаточном состоянии. Введя человека в транс, она могла внушить ему что-либо, но никак не более. О том, что она сможет воздействовать одновременно на несколько человек, и речи не шло.

— По-видимому, мы тут имеем дело с синдромом мудреца, — озвучил свое мнение Виноградский. — Так иногда называют редкую особенность человеческого мозга, которую специалисты по нейрофизиологической деятельности подразумевают под термином севантизм. В этом случае, как правило, наблюдается весьма существенное возрастание какой-либо одной способности, резко контрастирующее с посредственными способностями в других областях. До меня доходили слухи, что в Штатах ведутся исследования, по усилению таких способностей специальными воздействиями, например, низкочастотной транскраникальной магнитной стимуляцией. Видимо, в случае с Пакман, им удалось разбудить способность к сильнейшему гипнотическому воздействию, таким способом, который не приводит к патологическим изменениям в нервной системе. Раньше такое никому не удавалось. Будем надеяться это единичный случай. А вот если они смогут поставить такие операции на поток, мир переменится кардинально.

— Что это дает на практике, в нашем случае? — спросил Примаковский.

— Очень многое, — с прискорбием сообщил Виноградский. — Ваши оперативники даже не смогут ее задержать. Более того, она может заставить любого из них расстрелять своих товарищей, а потом застрелиться. Можно было бы попробовать усыпить ее на расстоянии, но я не могу дать гарантии, что снайпер, посмотрев на нее в оптический прицел, не переведет ствол на другого человека.

— Веселенькая перспектива, — отреагировал министр Безопасности, — теперь становятся более понятными некоторые действия Перфильева и приближенных к нему лиц. Она ведь, скорее всего, в той или иной степени воздействует на людей облеченных властными полномочиями уже более полугода. По-видимому, она не просто так присутствовала практически на всех сборищах руководящего актива Триединой России. А хоть найти мы ее сейчас сможем?

— Это как раз просто, — ответил Виноградский. — Если Вы не против, я прямо сейчас позвоню нашему лучшему поисковику и через час он будет у Вас в кабинете. Поиск человека по карте нами давно отлажен. Причем, собственные экстрасенсорные способности разыскиваемого человека почти не влияют на результаты поиска.

— Звоните немедленно, — принял решение министр, — мы срочно должны ее найти, и как можно быстрее каким-либо образом нейтрализовать.

* * *

Через 50 минут высокий молодой парень с открытым, располагающим к общению лицом, уже входил в дверь кабинета министра Безопасности. На столе его ждала подробная карта Москвы, а вокруг нее расположились заинтересованные в необычном действе зрители. Паренек некоторое время изучал фотографию Яны Пакман, накрывая ее рукой и прислушиваясь к своим ощущениям, потом отложил фотографию в сторону, потер ладони одну о другую и склонился над картой с отвесом на тонкой нити. Министр Безопасности показал ему кремлевские ворота, в которых последний раз видели Яну, выходящую из Кремля. Отвес некоторое время висел неподвижно над указанной точкой, а потом начал отклоняться от вертикали. Все склонились над картой, наблюдая, как паренек неторопливо, но уверенно смещает отвес по маршруту движения интересующего всех объекта.

Отвес пересек Александровский сад, и стал двигаться вдоль Манежной улицы. Остановился у перехода через Знаменку и начал смещаться в сторону Волхонки.

— Достаточно, — резко прервал действия поисковика министр Безопасности, как только отвес начал двигаться по Волхонке. — Всем большое спасибо, поиск закончен. Максим Евгеньевич, распорядитесь, пожалуйста, чтобы экстрасенсов развезли по домам и сами тоже поезжайте.

Георгий удивленно посмотрел на министра Безопасности. Тот был бледен как полотно. На лбу выступила испарина. Примаковский, который явно выглядел не менее взволнованным, быстро попрощался и увел ничего не понимающих экстрасенсов. Министр сел в кресло, залпом выпил полстакана воды, ослабил узел галстука и расстегнул верхние пуговицы рубашки.

— Вот это мы влипли, — только и смог он произнести. Немножко успокоившись, и вытря со лба испарину он, наконец, смог внятно объяснить свои неожиданные действия.

— Она сейчас находится в таком месте, где мы не можем не только действовать, но даже вести какие-либо наблюдения. Если точнее, то мы не можем там осуществлять вообще никаких наблюдений. Мы с Вами работали против мировой закулисы. Это было опасно, но не более того. Сейчас против нас ополчился весь Бильдербегский клуб. Это плохо, конечно, но не критично. А вот с Орденом, которому принадлежит дом на углу Волхонки, смертельно опасно связываться для абсолютно любого человека, вне зависимости от уровня его подготовки. Их даже Папа римский боится, даже больше чем Сатану.

— И как такое возможно? — удивился Георгий. — Я даже не слышал ничего ни о чем подобном. Я всегда считал, что настоящие масоны давно перевелись.

— А Вы и не могли слышать, — ответил министр. — Об этом вообще не говорят. Или говорят иносказательно. Прямое упоминание смертельно опасно. Даже их посла наши сотрудники между собой называют медведем.

— Почему медведем? — удивился Георгий, — из-за особенностей телосложения?

— Телосложение тут не причем. На Руси медведем в древности иносказательно называли зверя, которого боялись звать по настоящему имени. Вместо имени говорили — тот, кто, где мед ведает. Так и тут. Назовешь по имени отчеству, и приплыл. Какими средствами они пользуются, я даже не представляю, но помещений, защищенных от их сторожевых программ, на всей Земле не существует. Пока Яна находится в этом здании, мы ничего сделать не можем. Там в округе даже камер ни одной нет. Вот когда выйдет и отойдет от дома, можно будет попробовать. Но не раньше.

— Так может она действует от имени этой организации? — уточнил Георгий.

— Нет, они на чужой территории всегда поддерживают нейтралитет, и сами ни во что не вмешиваются. Но и другим вмешаться в свои действия не дают. Будете общаться с Гептархом — спросите у него. Возможно, он поделится с вами какой-либо информацией. Это единственное в мире государство, против которого не работает ни одна из разведок.

— А где хоть находится это государство?

— В Риме, рядом с Ватиканом. Ну и на острове у них есть небольшие участки территории. А вот посольства они имеют более чем в полутора сотнях стран. Но говорить об этом не принято. Слишком опасны такие разговоры.

— В таком случае давайте определимся, что мы будем делать утром. Сегодня, я ее спугнул, но завтра она наверняка вернется в Кремль, чтобы завершить задуманное.

Обсуждение планов на завтрашний день закончилось далеко за полночь.

* * *

Утро следующего дня Георгий встретил на переднем сиденье фургончика Скорой помощи, стоящего у бордюра Знаменки, между пешеходным переходом и перекрестком с Волхонкой. Светлое трехэтажное здание посольства Ордена находилось совсем близко, но это соседство никаких тревожных ощущений у Георгия не вызывало. Нет, присутствие дремлющей силы чувствовалось, но ни малейших следов агрессивности в ней не прослеживалось. По-видимому, в происходящих событиях Орден, действительно, не был замешан ни в коей мере.

Если бы дело происходило летом, можно было бы устроиться еще ближе, в скверике, расположенном прямо напротив посольства, на другой стороне улицы, но морозным зимним утром одинокая фигура наблюдателя, сидящего на скамеечке в окружении заиндевевших кустов, сразу привлекла бы к себе внимание. А в кабине было тепло и уютно. Георгий наблюдал за вереницами спешащих по тротуару прохожих, изредка переговариваясь с водителем. В правой руке он держал газету, прикрывавшую небольшой цилиндрический предмет, в котором мало кто из несведущих людей смог бы опознать одноразовый пневматический инъектор.

В начале десятого, когда темы для обсуждения и анекдоты у обоих собеседников уже закончились, Георгий, наконец, углядел искомую женскую фигуру. Дав миловидной женщине, опасной как медуза Горгона, пройти мимо, Георгий тихонько приоткрыл дверцу, спрыгнул на тротуар и последовал за ней, медленно сокращая дистанцию. Оказавшись в нескольких шагах от молодой женщины, Георгий мысленно представил себе разделяющее их зеркало с односторонней прозрачностью, дождался, пока оно наберет плотность и только потом, негромко позвал женщину по имени.

Яна резко обернулась и попыталась заглянуть в глаза Георгия, смотревшего в этот момент на ее переносицу. Этот прием в психологии известен давно и применяется часто. Человек, вроде бы смотрит тебе прямо в глаза, но ты, тем не менее, никак не можешь поймать его взгляд. Это раздражает и сбивает с толку. На лице Яны удивление сменилось решимостью, и Георгий почувствовал, как под ее сосредоточенным взглядом начало прогибаться воображаемое зеркало. Время, казалось, замедлилось. Георгий думал, что их ментальный поединок продолжался минуты, но на самом деле, все противостояние заняло от силы пару-тройку секунд реального времени. Решимость, отражавшаяся на лице молодой женщины, сменилась зловещей усмешкой, она чувствовала, что побеждает. В этот момент Георгий сделал резкий жест собранными в щепоть пальцами левой руки, толкая воздушный сгусток и, в следующую секунду у Яны подломился десятисантиметровый каблук. Женщина потеряла равновесие и упала бы, но Георгий, резко ускорившись и рывком сократив расстояние, которое их разделяло, успел ее подхватить, незаметно поднеся цилиндр инъектора к незащищенной шее и надавив пальцем на спусковую кнопку. Снотворное подействовало мгновенно. Георгий присел, аккуратно опуская на тротуар расслабленное тело, и громко крикнул, — врача, женщине плохо!

Боковая дверь фургончика Скорой помощи отъехала в сторону, и на тротуар выскочили мужчина и женщина в белых халатах, прихватившие с собой носилки. Через минуту тело Яны уже лежало на носилках, которые осторожно несли в сторону распахнутой двери Скорой помощи. Носилки были сноровисто загружены в машину, и та резко рванула с места, распугивая поток легковушек включенной сиреной. Георгий проводил Скорую помощь взглядом, сел в остановившуюся у тротуара машину с затемненными стеклами и поехал в другую сторону. Операция была завершена.

* * *

По дороге в Генштаб, расслабившись в теплом салоне автомобиля, продирающегося сквозь московские пробки, Георгий вспомнил окончание вчерашнего разговора с министром Безопасности.

— Что будет потом с Пакман, когда мы ее задержим? — спросил он тогда у министра.

— Сначала медикаментозный допрос без полного приведения в сознание, надо ведь узнать, кого она успела зомбировать и какие именно дала им указания, а потом операция.

— Лоботомия?

— Ну, зачем же так грубо. Сейчас для прерывания определенных связей в мозгу вовсе не требуется вскрывать черепную коробку. Но, в принципе, суть остается той же самой. Это будет уже совсем другой человек, причем вовсе не растение. Просто из памяти окажется стерт достаточно большой промежуток времени, пропадут некоторые навыки, в том числе и способность к гипнотическим воздействиям, но зато и изоляция от общества не потребуется. Но из Москвы мы ее, конечно, уберем. Будет жить где-нибудь в небольшом городке с новыми документами и сознанием того, что чудом уцелела после автокатастрофы и потом долго лечилась. Мы ведь не знаем наверняка, что именно с ней делали в Штатах, так что лучше перестраховаться.

— Может быть, так действительно будет лучше для всех, — подумал Георгий, предъявляя документы на проходной. — Больно уж опасную мину, мы сегодня обезвредили.

 

Десятая глава. Планирование весенней кампании

Начальник Генерального штаба генерал-полковник Ванников дожидался Георгия в своем кабинете. Поздоровавшись, он предложил перейти в другое помещение, имеющее более совершенную систему защиты от прослушивания, в которой использовались самые последние разработки. В кабинете такую систему было не установить, так как в качестве элементов, создающих мощные электромагнитные поля в стенах и перекрытиях, окружающих достаточно просторную комнату, использовались спирали наполненные гелием, охлажденным до криогенных температур, в которых, в условиях сверхпроводимости циркулировал электрический ток очень высокой мощности. Таким образом, в пространстве, окружающем комнату, наводились мощные электромагнитные поля, но в самой комнате, на некотором расстоянии от стен, они совершенно не ощущались. В качестве звукового барьера использовался тонкий слой вакуума, образуемый во внутри стенном пространстве после закрытия двери. При закрытии двери комната полностью отгораживалась от внешнего пространства, и регенерация воздуха осуществлялась с использованием тех же принципов, что и в отсеках подводных лодок. Для освещения и питания компьютера, снабженного огромным жидкокристаллическим монитором, диагональ экрана которого превышала полтора метра, использовался аккумулятор. Перед столом, на котором размешался монитор, стояло два удобных кресла.

Ванников предложил Георгию устраиваться в одном из них, и нажал несколько кнопок на пульте, встроенном в столешницу. Дверь мягко задвинулась, слегка чавкнув уплотнителями и, через некоторое время на пульте загорелись два зеленых огонька.

— Теперь можно спокойно разговаривать, — прокомментировал свои действия Ванников, — знать о содержании нашей беседы будем только мы двое. Я хочу обговорить с Вами наши планы на весеннюю кампанию. Какие-либо элементы этих планов, естественно, со временем, станут известны другим людям, но цельную картину должны иметь в своих головах только два человека. Иначе на этих планах можно будет поставить крест. Я считаю, что, скорее всего, на первом этапе мы столкнемся с воинскими контингентами трех стран: США, Канады и Турции. Если мы сможем дать им ошеломляющий, сокрушительный отпор, то больше никто не дернется и война в мировую не перерастет. А вот если столкновение будет вялым и затяжным, то присоединиться к нему захотят многие и, в итоге, мы получим третью мировую войну.

— Третья мировая война никому не нужна, — ответил Георгий, — в ней не может быть победителей. Мы должны пугнуть «ястребов» и пугнуть качественно, что бы у них и мысли не возникло хвататься за ядерную дубинку. А попутно разъяснить всем непонятливым, что расстановка сил на мировой арене изменилась и с нами лучше не ссориться, а следует договариваться по-хорошему. Что Вы хотели мне показать?

Ванников поколдовал над пультом, и на мониторе высветилась карта Союза Российских Губерний.

— Мы считаем, что в мае, скорее всего, будет задействовано четыре театра военных действий: Дальневосточный, Северный, Балтийский и Черноморский. На первых трех мы будем иметь боевые столкновения с США и Канадой, а на четвертом — с Турцией.

— А почему Вы не учитываете наши действия на пятом ТВД?

— Что Вы имеете в виду? — удивился Ванников, — Ближний Восток?

— Нет. Северо-Американский ТВД. Или Вы считаете, что мы должны им это все спустить? Агрессору надо не только бить морду, но и наказывать, ударяя по самому святому. Для американцев самое святое — это карман. Вот по карману их и надо ударить, причем хлестко, чтобы прочувствовали.

— Хорошая мысль, — согласился Ванников, — но хватит ли у нас силенок?

— Я ведь не предлагаю высаживать там десант. Нам их территория не нужна. А вот несколько точечных ударов — не помешают.

— Это другой коленкор. Тогда давайте сначала обсудим действия у наших границ, а потом займемся внешними мероприятиями.

— Годится. Предлагаю начать с Дальнего Востока.

* * *

Ванников увеличил масштаб карты таким образом, чтобы на ней помещалась только Северо-восточная часть СРГ и Аляска.

— По нашим расчетам тут американцы сначала ограничатся превентивным ракетным ударом, а потом пустят в действие авиацию и постараются высадить десант. Группировка Стражей должна уничтожить в воздухе, еще на восходящей траектории, все ракеты, запущенные в нашу сторону, с авиацией разберется наша ПВО, которую мы сейчас качественно усиливаем современными установками, а вот как быть с десантом, мы пока не определились. Нужно ли его допускать до нашей территории?

— Если речь идет только о Чукотском полуострове и побережье Магаданской губернии, то надо позволить им совершить высадку. Тут имеются две очень важные предпосылки. Во-первых, нам следует, в дальнейшем, поставить им в вину не только обстрелы и вторжения в территориальные воды, а и захватнические действия. Это будет очень серьезным, непрошибаемым аргументом для наших дипломатов и юристов. В этом случае захватчиков можно будет судить в международном трибунале, и ни один адвокат ничем не сможет воспрепятствовать их осуждению. В глазах всего мира пострадавшей стороной будем именно мы.

— Во-вторых, армия у нас уже достаточно сильная, но не обстрелянная. Опыт реальных боевых действий имеется только у ветеранов. А нам нужны командиры, имеющие реальный боевой опыт. Предлагаю сформировать из курсантов мотострелковых и десантных училищ пару сотен боевых групп, численностью до отделения и придать каждой из них офицера или сержанта с боевым опытом, можно даже из запаса, и толкового проводника из числа местных охотников. Пусть ребята немножко порезвятся и наберутся боевого опыта. Только вот экипировать их надо соответствующим образом. У американцев сейчас имеются тепловизорные прицелы, разведывательные беспилотники, компьютеризированные средства наведения. Пусть наши инженеры немножко покумекают, как все эти плюсы превратить в минусы.

— Очень хорошая идея. Принимается. Заодно и охотникам местным выдадим СВД с большим количеством патронов и маскхалаты, защищающие от утечек тепла. С дробовиками они много не навоюют. А чтобы наших заодно не постреляли, четко проинструктируем об их присутствии и отличительных признаках.

— А вот средства доставки десанта нужно будет уничтожить сразу после его высадки. Эти билеты будут только в один конец. Можно для этих целей разместить в заранее подготовленных укрытиях упрощенные варианты установок Град одноразового действия. Дешево и сердито.

— Тихоокеанский флот будем усиливать?

— Будем, но без фанатизма. Он на первом этапе будет играть вспомогательную роль. Перегоним туда один из строящихся ракетных крейсеров, три новейших эсминца и несколько подводных лодок. А вот современные береговые батареи на Камчатке и Командорских островах поставить следует. Гиперзвуковой снаряд очень большого калибра это не противокорабельная ракета. От него нет защиты.

— Договорились. Переходим к Северному ТВД.

* * *

Ванников сдвинул изображение карты. Теперь основную ее площадь занимал Северный Ледовитый океан.

— На севере мы ждем основных действий. И, соответственно, готовимся к их отражению. Не факт, что американцы ограничатся обычными боеприпасами и не попробуют использовать ядерное оружие. Имея Стражей, мы в состоянии сбить любую ракету, запущенную по баллистической траектории. Но есть еще надводные корабли и подводные лодки, вооруженные крылатыми ракетами. Есть самолеты. Поэтому, мы решили приготовить меры устрашения. За несколько дней до событий в океан выйдут все три наши модернизированные лодки 941 проекта. Модернизацию, заключающуюся в смене ядерных реакторов на термоядерные, замене ракетного и торпедного вооружения, обеспечению бесшумного хода, мы уже заканчиваем. Они, в подводном положении, пройдут между Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа и займут боевые позиции подо льдами вблизи Северного полюса. Как только лодки скроются подо льдами, наш посол проинформирует американского президента, об их примерном местонахождении и вооружении. Он предупредит, что в случае применения американской стороной ядерного оружия все три лодки произведут по Америке 20-и ракетные залпы. Каждая из этих ракет имеет по десять разделяющихся и маневрирующих боеголовок и сотни ложных целей. Совместное воздействие 600 термоядерных взрывов приведет к тому, что на Земном шаре станет на один континент меньше. В случае если Америка воздержится от использования ядерного оружия, Тайфуны не будут принимать участия в боевых действиях.

— Это, безусловно, послужит сдерживающим фактором, но только до тех пор, пока американские лодки не обнаружат их и не уничтожат.

— Такая попытка, наверняка, будет предпринята. Но нам это только на руку, так как большая часть подводных лодок, находящихся в акватории Северного Ледовитого океана будет связана действием и не сможет принять участие в наступательной операции. Найти модернизированный Тайфун в Северном Ледовитом океане, это намного труднее, чем иголку в стоге сена. А вот уничтожить в случае обнаружения, это, вообще, абсолютно не реальная задача. У американских лодок не будет ни одного шанса.

— Теперь, что касается надводных кораблей. Северный флот и раньше был самым мощным из наших флотов, уступая только американским. Сейчас, после доукомплектования его двумя новыми тяжелыми ракетными крейсерами модернизированного проекта 1144, являющимися на сегодняшний день крупнейшими в мире неавианесущими надводными кораблями, и более чем десятком современных эсминцев, он сможет остановить любую армаду. Мы не будем его дробить. Пусть весь находится в Баренцевом море. Карское море, море Лаптевых и Восточно-Сибирское море возьмут под охрану наши новые экранопланы. Не зря мы назвали их Сибирскими Монстрами.

— И вот тут никаких десантов. Любую американскую посудину, зашедшую в наши территориальные воды, будем уничтожать. На Северном флоте очень хорошо помнят Курск.

— Ну, с севером понятно. Давайте переходить к Балтике.

* * *

На мониторе вновь сменилась карта. Теперь в верхнем левом углу экрана располагалось Северное море, а в центре раскинулось Балтийское.

— Тут мы пока не представляем себе полной картины, — посетовал Ванников, — ситуация может измениться в самый последний момент. Северное море мы не контролируем, а с Балтийским морем граничит много стран, в чьи порты могут заблаговременно войти американские корабли. С финнами и немцами мы можем договориться. Прибалтов — жестко предупредить. Будут возражать — перекроем все энергоресурсы. А вот с Польшей и Норвегией сложнее. Поляки почтут за честь сделать нам любую гадость, а Норвегия весьма своеобразно понимает свой нейтралитет. Так что, в мае в портах любой из этих двух стран, а я подозреваю, что даже обеих сразу, могут оказаться американские корабли. Но, в любом случае, их количество будет небольшим, и Балтийский флот управится собственными силами. Пару современных эсминцев мы им, разумеется, предоставим. Да и из корветов, которые сейчас достраиваются в Ленинграде, оставим не менее трех единиц. Береговые батареи сейчас модернизируются, да и авиации под Ленинградом вполне достаточно. Должны справиться. Тем более что в данном случае мы сможем использовать подчиненных Вашего однокурсника. Балтика — она тесная. Никуда супостаты не денутся. Главный упор на Балтийском ТВД будем делать на авиацию и современные установки ПВО. Сейчас они размещаются в Белоруссии и в Калининградской губернии.

— В Польше есть американская военная база, — вспомнил Георгий, — не завезут они туда воинский контингент?

— Могут завезти, причем в неограниченном количестве. Но мы загодя предупредим поляков, что если этот контингент только попробует начать против нас или Белоруссии военные действия, то ни о каких точечных ударах речи вестись не будет. Будем бить по площадям в расчете на полное, гарантированное уничтожение всей живой силы и техники. Я понимаю, что предупреждения на этих шляхтичей действуют как красная тряпка на быка, но лучше пусть они один раз схлопочут по полной, чем эта болячка и дальше будет гнить в нашем подбрюшье.

— Хорошо, с Балтикой разобрались. Давайте переходить к Черноморскому ТВД.

* * *

На мониторе появилась карта Черного моря и окружающих его стран.

— На Черноморском ТВД мы планируем наиболее продолжительные боевые действия, — начал характеризовать обстановку Ванников. — Тут нам противостоит Турция, которая, наверняка, будет усилена американцами и, возможно, получит поддержку от Грузии. Плюс к этому американский 6-й флот, базирующийся в Средиземном море, наверняка будет поддерживать Турцию ракетными ударами и авиацией. На заключительном этапе боевых действий нам, по-видимому, придется столкнуться с его корабельными силами.

— Совсем недавно турецкий флот наголову превосходил наш Черноморский флот. Всерьез противостоять ему мог только флагман черноморского флота ракетный крейсер Москва. Сейчас на верфях Николаева достраивают парочку тяжелых ракетных крейсеров модернизированного проекта 1144 и 12 современных эсминцев. Это кардинально меняет ситуацию. Украина вмешиваться в боевые действия не планирует, но все турецкие корабли, вошедшие в ее территориальные воды, будет уничтожать. Для наших кораблей в территориальных водах Украины ограничений не будет. На море мы явно сильнее. Даже если к турецкому флоту присоединится пара-тройка американских кораблей — это больших проблем не составит.

— По суше мы с Турцией не граничим. Но с ней граничит Грузия, которая может не только пропустить турецкие войска через свою территорию, но и присоединить к ним свои. Скорее всего, кроме турецких дивизий там окажутся и американские подразделения. А это уже значительно серьезней. Сейчас в Абхазии имеется наша военная база. Грузинские войска она может не только остановить, но и развеять по ветру, а вот при совместном турецко-американском воздействии ее просто сметут. Мы сейчас возводим там долговременные фортификационные сооружения, расставляем артиллерию, но этого мало. Планируем, к началу мая передислоцировать туда Кантемировскую танковую дивизию и Таманскую мотострелковую дивизию. Еще две воздушно-десантные дивизии будут ожидать вблизи аэродромов в полной боевой готовности. Две эскадрильи Сибирских Монстров мы оставим на Каспии. На перелет с Каспийской акватории на Черноморскую, им потребуется не более двух часов. В горах они нам помочь не смогут, но вдоль береговой линии Монстры смогут уничтожить любую группировку, вне зависимости оттого, что именно это будет: танковая колона, пусковые установки ракет, скопление живой силы противника. Надо только дать грамотное целеуказание.

— Ну, а как только отразим нападение, и флот больше там будет не нужен, переключим его на освобождение проливов. Проливы не должны быть в собственности какой-либо одной страны. То, что они находятся на ее территории, еще не означает, что она может решать, чьи корабли имеют право следовать через них беспрепятственно, а чьи должны испрашивать высочайшего соизволения. Панама уже пыталась вести такую политику. В результате получила смену правительства на марионеточное. Мы не собираемся менять власть в Турции, но в качестве контрибуции потребуем организации свободного доступа к проливам для любой из стран, чьи корабли или суда вознамерятся пройти через них.

— Вот, в общих чертах и все наши планы. А теперь предлагаю обменяться мнениями по нашим предполагаемым действиям на Северо-Американском ТВД.

— Подождите. Расскажите об этих дивизиях, ведь буквально полгода назад они еще были не дивизиями, а бригадами.

— Да. Прошло всего полгода. С Кантемировской дивизией было проще. Вместо нее, действительно, сделали бригаду, но боевую, сохранившую почти всю технику и кадры. Развернуть ее обратно в дивизию было просто. Добавили новой техники, вернули в строй уволенных офицеров, набрали призывников. Сейчас эта дивизия даже сильнее, чем была до кастрации. А вот с Таманской дивизией было намного сложнее. Ее не просто сократили до бригады. Из боевой дивизии сделали охранную бригаду. Войсковую часть. Эту дивизию пришлось возрождать почти с нуля. Но справились. В основном, за счет офицеров, вернувшихся в строй из запаса. Сейчас она ощутимо слабее, чем в былые времена, но слаживание продолжается и через год-два она сможет вернуть себе уважение и былую славу. Если весной дойдет до использования ее в деле, с одной стороны, могут возникнуть сложности, а с другой — боевое слаживание является более эффективным и занимает меньше времени.

— Лучше бы до этого не дошло, — высказал свое мнение Георгий. — Я, вообще, надеюсь, что сухопутной операции удастся избежать. И, что Сибирские Монстры в данном случае не понадобятся. Они ведь сметут всю курортную зону. Будем надеяться, что лицезрение расположенных в Абхазии двух полнокровных дивизий, напрочь отобьет у турецких и грузинских вояк любое желание попереть на них. Вначале, они будут ждать ракетного удара из Средиземноморья по такому вызывающему скоплению живой силы и техники. Но, убедившись, что ни одна из ракет цели не достигла, а Стражи это обеспечить просто обязаны, трижды подумают, перед тем как соваться в бой.

— В этом я целиком и полностью Вас поддерживаю, — согласился Ванников, — но готовиться надо к худшему. Современные турки уже далеко не те, что во времена Османской империи. Янычары и башибузуки выродились в торговцев, массажистов и альфонсов. Не вояки они теперь, одним словом.

* * *

Ванников поколдовал над пультом, и на мониторе появилась карта Северной Америки. Большую часть поверхности США плотным облаком устилали разноцветные отметки военных баз.

— Ну, и что тут можно поделать, — спросил Ванников у Георгия. — Если всерьез ворошить этот муравейник, у нас пупок развяжется. Они в системы ПВО и ПРО в год вкладывают больше, чем мы за все последние 20 лет вложили. Сейчас там даже полевые установки с лазерными излучателями появились. Беспилотники на раз сбивают.

— Если нет возможности действовать напрямую, можно использовать нетривиальные ходы. Гасить все базы абсолютно бессмысленно и неэкономично. Достаточно пугнуть, наглядно показать, что нам до-лампочки их суперсовременные ПВО и ПРО. Какая из баз у них самая защищенная?

— Пожалуй, авиабаза Петерсон в Колорадо, около города Колорадо-Спрингс. Там размещено Объединенное командование в зоне Северной Америки, отвечающее, кстати и за обстановку вокруг наших северных границ, Космическое командование, там же базируется первое космическое крыло. Рядом, в горе Шайен, расположен подземный штаб NORAD — командование воздушно космической обороны Северной Америки.

— Идеальная цель. Я слышал, что это подземное укрытие, рассчитанное на прямое попадание ядерной боеголовки, имеет площадь аж в 20 квадратных километров, и американцы считают его самой защищенной крепостью. Они там даже эпизоды Звездных Войн снимали. Вот его мы и долбанем.

— Как? Там 600 метровый слой крепчайшего гранита. Не всякой водородной бомбой расковырять можно. Все внутренние конструкции вывешены на демпфирующих платформах. Трое последовательно расположенных защитных ворот рассчитанных на ударную волну ядерного взрыва. Как только начнутся военные действия, они закроют ворота и целый месяц смогут сидеть внутри в полной безопасности.

— Ну и отлично, повернем их силу таким образом, чтобы она оказалась их слабостью. Там ведь соберется вся верхушка обоих командований?

— Естественно вся. Самое безопасное место. Еще и сенаторов с конгрессменами набьется не один десяток.

— Вот это нам и надо. Одним щелчком уберем с поля боя столько весомых фигур и обезглавим оба наиболее опасных для нас командования.

— Но как мы это сделаем? Туда ведь не пропустят ни один бомбардировщик. Да и не сделать с этой махиной ничего обычными бомбами. Даже Страж тут бессилен.

— Так уж и ни один. А Буран? И кто сказал, что в авиабомбах будут фугасные заряды?

— Так, я уже начинаю кое-что понимать. Вы имеете в виду ОДС?

— Именно ее, и, как минимум, несколько десятков тонн.

— Да, этого хватит для костра размером с гору. Авиабазу мы спалим. Но что случится с подземным командным пунктом? Они загерметизируются и все.

— А вот тут Вам и нужен такой консультант как я. Вы слышали что-либо про КОДы и КИДМы?

— Нет, а что это такое?

— Вентиляционные клапаны. КОД — клапан обратного (отсекающего) действия, а КИДМ — клапан изолирующий, механического действия. КОД всегда открыт. При заходе в него ударной волны, металлические полоски прижимаются к отверстиям и перекрывают их. После снижения давления они сами возвращаются в исходное положение. В данном случае, для нас это плюс. Клапан работает только в одну сторону: держит избыточное давление, но свободно пропускает разрежение. А взрыв ОДС — объемно детонирующей смеси, как раз и отличается от обычного длинной волной разрежения. Такие бомбы иногда называют вакуумными. Даже если в воздуховоды проникнет не слишком много газа и взрыв повредит только некоторые помещения, то все остальное доделает волна разрежения, вслед за которой в воздуховоды начнет поступать газовая смесь, богатая отнюдь не кислородом. А перекрыть их будет уже некому.

— А вот КИДМ перекрывает воздуховод напрочь. Но его нужно завинчивать механически. На это требуется время. Заранее их никто перекрывать не будет. Воздуха в баллонах высокого давления, имеющихся в комплексе, на долго не хватит. Поэтому, их будут закрывать только в случае прямой, непосредственной опасности. Наша задача — не испугать их преждевременно. А потом, для закрытия этих клапанов элементарно не хватит времени. Поэтому, никто кроме нас двоих не должен знать задумку целиком. Одни рассчитывают траекторию выхода на объект. Другие занимаются бомбами. Третьи рассчитывают траекторию их полета. И они нигде не должны пересекаться. Тогда все у нас получится. Летальных исходов будет не много, но из строя объект и все кто в нем находятся, окажутся выведенными надолго.

— Хорошо, данный вариант принимается. Какие еще объекты Вы предлагаете поразить?

— Я уже говорил, надо бить по святому, а у американцев это кошелек. Предлагаю два объекта: форт Нокс в штате Кентукки, там хранится 4176 тонн золота, и Федеральный Резервный банк в Нью-Йорке. Там лежит еще 5000 тонн. Средство доставки аналогичное, но боеприпас абсолютно другого типа, так как тут лишние жертвы нам не нужны. Нужно что-нибудь вроде американской ЖБУ-28, но побольше размером и с лазерным наведением. Золото мы, таким образом, не уничтожим, но собирать, отделять от плавленого бетона и переплавлять его обратно в слитки, они будут долго. Как Вам такое предложение?

— Великолепно. И, главное, вполне осуществимо. Это все?

— Есть еще статуя Свободы. Что, если она некоторое время постоит без факела?

— Да Вы батенька, изувер! Надо будет туда корреспондентов с видеокамерами забросить. Такой сюжет в новостях вытеснит все, что угодно. И смаковать его будут долго. Ну и, главное, этакий тонкий штрих великолепно завершит общую картину. Как подпись художника. Принимается. Будем готовиться. Сколько у нас осталось времени?

— Границы закрылись 21 мая в ночь с субботы на воскресенье. Значит, откроются они 21 мая текущего года в 24.00. Это будет ночь с понедельника на вторник. Во вторник они будут проверять границы. Нападать днем американцы не любят, предпочитают ночь. Значит надо ждать их в гости ночью с 22-го на 23-е. А ночи в мае короткие. Час «Ч» установить не трудно. Скорее всего, это будет время собаки.

 

Одиннадцатая глава. Русское золото

Владимир Викторович Горащенко никогда не бросал слов на ветер. Тем не менее, его телевизионное выступление по денежной реформе очень многими было воспринято с недоверием. Американские и европейские экономисты наперегонки бросились обвинять его в не компетенции, с цифрами в руках доказывая, что Союзу Российских Губерний просто негде взять такое количество золота и серебра, чтобы обеспечить выпуск достаточного количества монет из благородных металлов. Они объясняли, что золото и серебро можно было использовать для чеканки монет в средние века. В XXI веке это стало абсолютно невозможным. Благородных металлов и так не хватает для обеспечения нужд электротехнической промышленности и электроники. Если пустить на чеканку монеты золотой запас, то, во-первых, его элементарно не хватит на эти цели, а во-вторых, монеты тут же потекут за рубеж и государство быстро останется и без них и без золотого запаса.

Слова Горащенко о получении золота из морской воды никто из этих экономистов не воспринял всерьез. Сомневающиеся заглянули в Интернет, убедились, что в тонне морской воды содержится всего одна сотая миллиграмма золота, а затраты на его выделение из нее существенно превышают стоимость полученного металла и успокоились.

Никто из них не сопоставил слова Горащенко со стройкой века, идущей на восточном рубеже Союза Российских Губерний. Официально там строился вантовый мост. Помпезное циклопическое сооружение над проливом Восточный Босфор должно было соединить Владивосток с островом Русский. Мост уже успел попасть в книгу рекордов Гиннеса: А-образные пилоны, к которым крепились стальные ванты, терялись в облаках, — их высота достигала 320 метров, общая длина вант составляла почти 55 километров, а пролетное строение центрального пролета, имеющего длину в 1104 метра, возвышалось над водами пролива на высоте в 70 метров.

Мировая общественность терялась в догадках, зачем русские выкидывают на ветер огромные деньги и строят мост, ведущий в тупик. Для чего нужно это величественное сооружение, которое никогда не окупится. Если начало строительства моста, затраты на который в разы превышали стоимость альтернативного варианта, предусматривающего строительство тоннеля под проливом, еще можно было списать на безумство Перфильева, то причин наращивания темпов строительства после отстранения его от власти, никто решительно не понимал.

Одновременное строительство на острове термоядерной электростанции никого не насторожило. Напротив, большинство считало, что вынесение на остров станции, предназначенной для снабжения Владивостока электрической энергией, продиктовано требованиями безопасности. Тем более что никто даже не мог себе представить, что мощность, на которую рассчитана станция, почти на порядок больше, чем требуется для удовлетворения всех, даже гипотетических, потребностей Владивостока.

Километры толстостенных труб большого диаметра, изготовленных из нержавеющей стали, регулярно доставляемых во Владивосток по железной дороге и переправляемых на остров на баржах, также, ни у кого вопросов не вызывали. Все считали, что они предназначены для строительства трубопровода на остров. Отчасти это было верно, только трубопровод, собираемый из них, был направлен в противоположную от континента сторону, обрываясь в многокилометровых глубинах Японского моря.

Еще с осени восточная часть острова, на которой строилась термоядерная электростанция, была отгорожена высоким, хорошо охраняемым забором. Все связывали беспрецедентные меры охраны этой территории со строительством электростанции, не принимая во внимание, что огромные градирни, длинные шеренги электролизеров и газгольдеров, которые возводились на огороженной территории, явно предназначались для крупного химического или металлургического предприятия. Такая мысль просто не приходила людям в голову, ведь такие предприятия не строят вдали от рудных месторождений, а на острове таковых вовсе не имелось. Океан же, в качестве рудного карьера, никто всерьез не рассматривал.

Общеизвестно, что в океанской воде растворена практически вся таблица Менделеева, но количественные соотношения между компонентами этого рассола очень сильно разнятся между собой. Больше всего в океанской воде обыкновенной поваренной соли. На нее приходится почти 78 % от всех растворенных в океанской воде веществ. Еще чуть меньше 11 % приходится на хлорид магния и 10,1 % на сульфаты магния, кальция и калия. Еще, менее чем 0,5 % приходится на углекислый кальций. На долю всех остальных компонентов остается всего 0,2 %.

Считается, что соленость океанской воды меняется в зависимости от широты, глубины океана, дебета впадающих в океан рек, но соотношение между компонентами рассола является постоянным, и не меняется уже сотни тысяч лет. До последнего времени это принималось за аксиому и сомнению не подвергалось. Тем не менее, желание извлечь из океанской воды хоть малую часть из 14 миллионов тонн растворенного в ней золота, толкало ученых на новые и новые исследования. Экспедиция научно-исследовательского судна «Михаил Ломоносов» проверяла содержание золота в пробах, взятых в различных точках мирового океана с разных глубин, вплоть до 5 километров. Результаты, полученные этой экспедицией, оказались сенсационными. Оказалось, что среднее содержание золота в океанской воде действительно не превышает сотую долю миллиграмма на тонну, но только среднее. В некоторых пробах концентрация золота поднималась до одной десятой миллиграмма, а вот на больших глубинах она возрастала резко (золото тяжелый металл) и в нескольких местах достигала аж 20 миллиграммов на тонну океанской воды. Одно из таких мест как раз и находилось в чаше Японского моря. Это море не имеет очень больших глубин. Его максимальная глубина составляет всего 3720 метров. Это не идет ни в какое сравнение с Японским и Курило Камчатским желобами, Марианской впадиной. В данном случае важна форма. Рельеф дна Японского моря напоминает чашу, которая со всех сторон ограничена отмелями у берегов континента, полуостровов и островов. Эти отмели являются своеобразным барьером, в чем-то сходным с рифами, окружающими лагуны некоторых коралловых островов. Скорее всего, именно наличие этих барьеров и превратило Японское море в своеобразный промывочный лоток, вблизи дна которого, скопилась вода с чрезвычайно высокой концентрацией золота.

Такая высокая концентрация (в 2000 раз превышающая средний уровень) в корне меняла экономичность процесса выделения золота, а дешевая электроэнергия, позволяла вывести его на промышленную основу. Попутно, из морской воды планировалось извлекать серебро, концентрация которого, в данном случае тоже оказалась высокой, и соли, которые можно было использовать по своему прямому назначению. Именно для перевозки солей, объемы получения которых, планировались на много порядков выше, чем выход благородных металлов, и строился, поражающий воображение мост.

Технология добычи золота из морской воды никогда не считалась простой. Возможно, ее еще долго не стали бы реализовывать даже при наличии дешевой электроэнергии. Многие открытия и изобретения десятками лет остаются невостребованными, так как их авторы не имеет шансов пробиться через научно-бюрократические барьеры и выбить необходимое финансирование.

Весной 2011 года ситуация в СРГ изменилась коренным образом. Появились кул-центры (call-центры) по приему от населения предложений, диспетчеры-операторы которых фиксировали всю достойную внимания информацию и, после грубой сортировки, передавали ее по назначению. Примерно в середине июля в кул-центр поступил звонок от пятидесятидвухлетнего химика Ивана Борисовича Бессмертного из города Озеры, расположенного в 125 километрах к юго-востоку от Москвы. Иван Борисович предлагал внести изменения в технологию получения золота и серебра, вырабатываемых в качестве побочных продуктов при переработке медной руды, позволяющие существенно увеличить выход этих благородных металлов. Буквально через три дня Бессмертному позвонили и вежливо поинтересовались, когда и в какое время ему удобно подъехать в Москву для обсуждения его предложений. Машина за ним в Озеры будет направлена и командировка оплачена вне зависимости от результатов поездки. Разумеется, Иван Борисович согласился и, уже на следующее утро его привезли в Москву и проводили к кабинету одного из экспертов аналитического управления.

* * *

— Иван Борисович, — обратился к нему эксперт, после взаимных представлений, — я рассмотрел Ваше предложение и уже отправил его для реализации. Но пригласил я Вас совсем по другому поводу. Хочу выслушать мнение независимого специалиста по поводу выделения золота и серебра из морской воды. Так получилось, что Ваши предложения попали ко мне практически одновременно с информацией об обнаружении места, в котором содержание золота в воде более чем на 3 порядка выше, чем средние, общеизвестные концентрации.

— Извините, но это почти ничего не меняет. Простейший расчет показывает, что даже если в воде будет содержаться 20 миллиграммов золота на кубический метр, только для испарения этой воды потребуется 625 киловатт часов электроэнергии. При стоимости золота 1000 долларов за унцию и электроэнергии 4 рубля за киловатт час мы получим экономическую эффективность один к ста, то есть обратную.

— Вы абсолютно правы, я тоже умею считать. А теперь представьте на минутку, что электроэнергия не будет стоить ничего.

— Вообще ничего? Я что-то пропустил? И уже холодный термоядерный синтез открыли?

— А знаете, Вы почти угадали. Холодный термоядерный синтез это утка для простаков и дилетантов, а вот горячий нам уже доступен. Так что можете стоимость электроэнергии вообще не закладывать в расчеты. В этом случае стоит овчинка выделки?

— А то! И соображения конкретные имеются. Но технологи потребуются. Я по образованию чистый химик, всю сознательную часть прошлой жизни с микро количествами работал, но в компании с технологами. Расчет и эксплуатация больших железных аппаратов — это отдельная специальность.

— Вот и хорошо. Технологов мы подыщем. Последовательность химических и технологических процессов Вы четко себе представляете? Можете сейчас обрисовать основными мазками, без подробностей?

— Могу, но давайте сначала определимся, что именно мы собираемся делать. Я считаю, что, во-первых, все технологии должны быть экологически совместимы с природной средой. При современных объемах производства иначе нельзя. Во-вторых, производство должно быть безотходным. После выделения тяжелых металлов надо будет что-то делать с солями. На самом деле все зависит от потребностей. Хлор и водород, как опасные вещества, желательно реализовать на месте для какого либо производства. В наше время больше всего этих веществ идет на хлорвинил и аммиак. Есть потребители обыкновенной поваренной соли в виде порошка. Соли калия можно использовать в качестве минеральных удобрений. С другой стороны химические заводы будут даже более рады солям в растворе, потому, что удобнее. Для грамотного производства, вообще-то, полезна диверсификация: разные продукты в разном виде отгружать.

— А вот тут имеется некоторая тонкость, — решил пояснить ситуацию эксперт. — Дело в том, что производство планируется разместить в весьма удаленном от имеющихся химических заводов месте. На острове Русский, куда из Владивостока сейчас возводят знаменитый вантовый мост. Слышали об этой стройке века?

— Слышал, конечно, но не могу понять, для чего он потребовался. Туннель или паромная, например, переправа обошлись бы куда дешевле.

— Первоначально решение принималось абсолютно бездумно. Но сейчас мы можем сделать так, чтобы этот мост окупился очень быстро. Поэтому имеет смысл практически все производство сосредоточить в одном месте, а вывозить только твердые продукты.

— Понятно. А как быть с дистиллированной водой? Не сливать же ее обратно в океан.

— Это решаемо. По мосту можно пропустить трубопровод небольшого диаметра и спокойно перекачивать ее на материк.

— Еще один принципиальный вопрос. Производство будет государственным или частным?

— Разумеется государственным. Внешне, на первых порах, оно будет представлено как ЗАО, но все 100 процентов акций останутся в руках государства. Сейчас мы планируем создать небольшое Конструкторское Бюро, которое возьмет на себя решение всех технологических вопросов, а через месяц, максимум через два надо приступать к строительству. Как Вы смотрите на предложение возглавить научное подразделение этого КБ?

— Неожиданное предложение. Староват я уже для такой работы. Но, с другой стороны, больно уж интересная задача. Где будет располагаться КБ?

— В ближнем Подмосковье. Москва, она не резиновая. На место можно будет периодически летать самолетом. Сейчас, после возобновления нормальной работы наших авиазаводов, перелеты во Владивосток и обратно стали достаточно безопасными и очень удобными.

— На таких условиях — я согласен. Могу я сам подобрать технологов, или они уже имеются.

— Пока, Вы первый с кем я беседую. Есть у Вас на примете кандидатуры?

— Есть. Двое москвичи, работают в Химико-технологическом университете, а еще один живет в Ленинграде и работает там в Технологическом университете. Это старые опытные кадры. А молодежь, которая будет приглядывать за производством, находясь на месте, они подберут уже сами.

— Вот и хорошо. Теперь давайте, по возможности быстро, согласуем детали, потом сходим пообедать, и Вас отвезут домой, а я пойду докладывать Цыгу. Этот вопрос относится к стратегическим, и его он курирует лично.

Спустя неделю КБ приступило к работе, а еще через месяц на острове Русский закипели строительные работы. Ударными темпами возводились корпуса ЗАО Дальсоль.

* * *

Прошло полгода. Водозаборник был опущен в Японское море на глубину около трех километров. Сначала девять десятых воды выпаривалось. Часть пара, по трубопроводу, смонтированному во внутренних конструкциях моста, расположенных под дорожным покрытием, шла во Владивосток, для использования в целях отопления домов и тепличных хозяйств, а весь остальной пар направлялся в градирни. Охлажденная дистиллированная вода транспортировалась в город по другому трубопроводу. Выпаренный рассол (около 300 килограммов соли на кубический метр воды) перемещали в реактор. Там рассол сначала обрабатывался цианистым калием. При этом золото и серебро из золя переходили в комплекс (цианид-ион — очень хороший комплексообразователь для тяжелых металлов) и электрохимический потенциал радикально смещался. Барботаж раствора воздухом приводил к окислению комплексов. Потом рассол поступал в слаботочные электролизеры, где образовывался шлам (мелкий тяжелый порошок смеси металлов и селенидов), опускающийся на дно и периодически отсасываемый через фильтры. Дальнейшее разделение металлов происходило путем окислительной плавки в электропечах. При 960 градусах плавилось серебро, а потом, при подъеме температуры до 1064 градусов — золото. Шлаки выгружались из печи, брикетировались и транспортировались автотранспортом на железнодорожную станцию для отправки на специализированные металлургические предприятия, где из них извлекались редкие металлы.

Далее переходили к производству побочных продуктов. Сначала остатки цианидов в рассоле окисляли гипохлоритом натрия, а излишки хлора нейтрализовывали перекисью водорода, которая в данном случае вела себя как восстановитель. В результате образовывались кислород, соль и вода. Далее выпариванием удаляли из раствора хлористый натрий, затем, пользуясь тем, что нитрат калия растворим на порядок меньше хлорида, добавлением нитрата аммония выделяли и осаждали нитрат калия, являющийся ценным удобрением. В последнюю очередь, путем увеличения pH раствора добавкой едкого натра, осаждали слаборастворимый гидроксид магния. Каждую из солей высушивали, паковали и автомобильным транспортом отправляли на континент для реализации. Таким образом, производство оказалось практически безотходным.

На выходе золота получалось не слишком много. Для получения одного грамма этого благородного металла надо было испарить 50 кубометров воды. Но объемы сырья были практически неисчерпаемы. Продукции должно было с лихвой хватить не только на электротехническую промышленность и чеканку монет, но и на пополнение золотовалютного резерва.

В середине марта 2012 года, после завершения всех работ по строительству моста и торжественной сдачи его в эксплуатацию, производство было выведено на «крейсерскую» скорость. Уже в начале апреля, более половины золотых червонцев изготавливалось из золота, доставленного с острова Русский. Только с одного этого предприятия золота поступало больше, чем вырабатывалось на Южно-Африканском месторождении Витватерсранд, выработка которого до этого составляла половину от всей мировой золотодобычи. О том, что Союз Российских Губерний начал извлекать золото из морской воды, стало известно достаточно быстро. Но вот об истинных масштабах этого производства никто из зарубежных политиков даже не подозревал. Все расценили данный факт как еще один курьез, на которые способны только эти непонятные русские.

Между тем, Союз Российских Губерний медленно, но неукоснительно шел к своей цели: становлению и закреплению новой общемировой валюты, опирающейся сразу на два ценностных эквивалента, которыми являлись электроэнергия и золото. К середине 2012 года этой валютой должен был стать рубль. Официально, на этот момент, он был привязан только к стоимости электроэнергии. СРГ принципиально не участвовал в торгах, определяющих стоимость золота. Он, всего лишь, чеканил золотые червонцы, которые, одним фактом своего присутствия на рынке, подрывали не только доверие к другим валютам, но и саму возможность их существования.

Владимир Викторович Горащенко лично отслеживал темпы чеканки и распространения по миру золотых червонцев, медленно, но верно подтягивая стоимость золота к установившейся цене электроэнергии. Союз Российских Губерний на этот момент, обладал абсолютной монополией на два технологических процесса: термоядерный синтез, позволяющий целенаправленно регулировать стоимость электроэнергии, и выделение золота из морской воды в количествах, позволяющих регулировать стоимость золота. Приведение этих двух стоимостных эквивалентов к общему знаменателю теперь становилось достаточно сложной, но вполне решаемой задачей. Для ее гарантированного решения требовалось время, и основной задачей данного этапа развития СРГ как раз и являлся выигрыш во времени, который мог позволить стране полноценно реализовать имеющуюся у нее фору.

* * *

Денежная реформа, проведенная в Союзе Российских Губерний, вызвала бурное негодование в большей части «цивилизованного» мира. Если евро только пошатнулось, но устояло, то доллар стремительно рушился в бездну. Эти зеленые, абсолютно ничем не обеспеченные бумажки, на глазах утрачивали не только уважение, но и последние остатки доверия. В самих Соединенных Штатах Америки доллар еще принимался в качестве расчетного средства, но, выезжая за границу, американцы начали все чаще сталкиваться с требованием, обменять свои зеленые фантики на настоящие деньги. Под настоящими деньгами люди понимали рубли, юани и фунты стерлингов. Евро, в качестве расчетного средства еще принимались, но очень неохотно. В обменных пунктах за евро давали 2 российские копейки, а за фунт стерлингов 3. Доллары на рубли обменивали только в одном случае, когда для обмена предлагались серебряные монеты. За серебряный доллар можно было получить целых три рубля, так как русские монеты имели меньший размер и ощутимо проигрывали в весе. Бумажные доллары меняли только на евро, да и то по курсу один к десяти. Золотые червонцы в обменных пунктах встречались очень редко. Но по рукам их ходило все больше и больше. Эти деньги вызывали неподдельное уважение в любой точке земного шара и служили наиболее предпочтительным средством оплаты.

Китай провел денежную реформу сразу вслед за СРГ, также приравняв юань к одному мегаватт часу электроэнергии. Свою продукцию, он, как и СРГ, за доллары не продавал, но расплачиваться с американцами старался исключительно долларами. Почему-то, американцев это страшно бесило, но, в данном конкретном случае, они вынуждены были принимать свои доллары обратно. Страна, которая еще совсем недавно могла свысока поплевывать на весь окружающий мир, и практически не ограничивать работу печатного станка, неожиданно столкнулась с тем, что ее зеленые бумажки вдруг стали никому не нужны. Первое время американцы отказывались воспринимать этот факт всерьез и пытались «качать права». Мексику или, допустим, Панаму они еще могли «нагнуть», расплачиваясь за продукцию долларами. Но даже в Ираке и Афганистане, не говоря уже об эмиратах и Саудовской Аравии, в ответ на попытку расплатиться долларами, слышали лишь смех и просьбу принести настоящие деньги.

Финансовый коллапс, скрутивший США в чудовищной судороге, оказался не единственной бедой, обрушившейся на эту страну. Оказалось, что уже целый месяц русские программисты сотнями уезжают на Родину. Что такое несколько тысяч человек для такой огромной и мощной страны? Плюнуть и растереть. Быстро выяснилось, что дело обстоит далеко не так. Начали падать компьютерные сети. Атаки хакеров все чаще становились успешными. На рынке перестали появляться новые гаджеты. Оказалось, что даже трое продвинутых американских компьютерщиков не могут компенсировать убыль одного русского программиста.

Америка привыкла использовать два инструмента политического влияния: деньги и авианосцы. Деньги больше не работали. Настал черед авианосцев. Наглых, зарвавшихся русских надо было остановить любой ценой. Они покусились на святое — на демократию. Этого прощать нельзя. Их белорусский сосед посмел назвать европейского политика голубым! То, что политик ничем не выразил своего недовольства, так как действительно являлся геем и никогда этого не скрывал, ничего не значит. Вы только подумайте, эти неполиткорректные славяне афроамериканцев называют неграми! Пропагандистская машина закрутилась, медленно набирая обороты. Очередной враг, покусившийся на общество потребления гамбургеров, был найден и подлежал безусловному уничтожению. Америка начала готовиться к большой войне.

 

Двенадцатая глава. Четыре океана

Адмиральская эскадра ушла из Персидского залива в начале марта. К этому времени ситуация вокруг Ирана несколько успокоилась, а на Средиземноморской базе СРГ, расположенной в Сирии, напротив, возникла острая необходимость в обозначении военного присутствия.

На протяжении нескольких дней корабли окружала бескрайняя лазурь Индийского океана, потом они вошли в Аденский залив, и слева по курсу появился Сомалийский полуостров.

В последние годы воды Аденского залива и Красного моря стали чрезвычайно опасными для судовождения. Нет, там не появилось новых рифов, мелей, морских банок, штормы не стали более свирепыми. Появилась другая опасность, о которой мореплаватели уже начали забывать — пираты. Бедные сомалийские рыбаки успешно освоили новый вид промысла. Быстроходные резиновые лодки, заполненные новоявленными морскими грабителями, появлялись внезапно и успешно брали на абордаж практически любое из понравившихся им судов.

Теоретически, проблему можно было устранить достаточно простым и надежным способом: позволить капитанам брать на борт вооруженную охрану. Несколько морских пехотинцев вооруженных парой крупнокалиберных пулеметов надежно защитили бы любое судно от притязаний морских грабителей. При заходах в порты охрану можно было бы ссаживать на лоцманских пунктах, а, выходя в море, брать обратно на борт. Тем не менее, замшелая политкорректность международных бюрократов в очередной раз одержала победу над здоровым прагматизмом. В результате Аденский залив и Красное море начали охранять военные корабли. Эффективность такой охраны стремилась к нулю, так как гражданских судов в опасной акватории одновременно находились сотни, а военных кораблей для их охраны выделялись единицы. В результате военный корабль мог, слегка потренировавшись в стрельбе по маломерным быстродвижущимся целям, сорвать захват одного судна, а в это время в сотнях морских миль брали на абордаж другое.

Когда эскадра приблизилась к Аденскому заливу, ее уже поджидали два танкера и контейнеровоз, чьи капитаны, успевшие договориться между собой, обратились к Синцову с убедительной просьбой о сопровождении их до Суэцкого канала. Поскольку на двух из них имелись русские и украинские члены команд, которые приняли непосредственное участие в переговорах, русские военные моряки, которые и раньше неоднократно выручали своих соотечественников, пошли на встречу, и эскадра снизила ход. К моменту входа в Красное море конвой включал уже более десятка разномастных судов, экипажи которых чувствовали себя под охраной русской эскадры очень вольготно.

Путь через Красное море занял больше недели. За это время фрегаты успели потренироваться в свободной охоте, сорвав попытки захвата двух сухогрузов, двигающихся во встречном направлении, а вертолетчики освободили один из захваченных пиратами танкеров, неожиданно высадив на его палубу десант засидевшихся без дела морских пехотинцев. Не ожидавшие такой наглости пираты, привыкшие, что политкорректные белые люди устраивают с ними долгие переговоры и платят выкуп, ссыпались за борт как горох, практически не оказывая десантникам сопротивления. Двое пиратов, попытавшиеся открыть огонь, отправились за борт минутой позже, но уже в виде продырявленных трупов.

Обычно переход по Суэцкому каналу занимает более 14 часов. У освободившейся от опекаемых судов русской эскадры он занял всего 4 часа. Юркие фрегаты ринулись в канал первыми и, выйдя в Средиземное море, недвусмысленно перегородили вход, вежливо предупреждая желающих войти в канал, что им на встречу движется русский авианосец, который не собирается снижать скорость из-за попавшихся на пути мелких препятствий. В условиях одностороннего движения прямо по центру единственного фарватера и игнорирования расширений, предназначенных для пропуска встречных судов, канал был преодолен в рекордно короткий срок.

Еще через сутки, эскадра вошла в территориальные воды Сирии, где было назначено рандеву с отрядом эсминцев, двигающимся по проливам из Черного моря. На верфях Николаева было заложено 12 новейших эсминцев проекта 957 «Морской конек». Девять из них, предназначенные для Северного флота, уже прошли ходовые испытания. Три эсминца, на которых в данный момент еще осуществлялись доводочные работы, должны были, после вступления в строй усилить Черноморский флот СРГ. После раздела советского Черноморского флота и передачи части его кораблей Украине, он, вообще, не имел кораблей соответствующего класса. Кроме ракетного крейсера «Москва» в его составе имелось только два больших противолодочных корабля «Керчь» и «Сметливый», которые по своему водоизмещению и системам вооружений, соответствовали фрегатам. Сторожевики «Ладный» и «Пытливый», только с натяжкой можно было отнести к корветам.

Турки удовлетворенно провожали взглядами грозные силуэты военных кораблей, покидающих Черное море.

— Пусть с ними воюет кто-нибудь другой, — думали они, даже не подозревая, что буквально на следующей неделе в Николаеве будут спущены на воду два значительно более серьезных корабля. Тяжелые ракетные крейсера с термоядерными силовыми установками проекта 1144 Т «Россия», с символическим бортовым номером 001 и «Ленинград», несущий на борту номер 002, были слишком велики для внутреннего моря. В дальнейшем их ждала встреча с шестым флотом США, а потом и океанские просторы. Но перед этим, они должны были здорово спутать карты некоторым, потерявшим нюх политическим авантюристам.

* * *

В Сирии эскадра задержалась на неделю. На официальном приеме смогли обойтись без переводчиков. Большинство сирийских высших офицеров бегло говорили по-русски, так как в свое время учились советских Ввузах и, даже спустя много лет, не забыли русский язык. Потом были совместные учения, завершившиеся еще одним приемом. Практически все члены команд успели побывать на берегу.

На пути к Гибралтару эскадра, выросшая до 13 вымпелов, разминулась на встречных курсах с 60-й оперативной группой 6-го флота США. Гордо прущее не разбирая дороги авианосное ударное соединение, являющееся основной ударной силой шестого флота (атомный авианосец «Теодор Рузвельт», в сопровождении ракетного крейсера «Анцио», крейсера «Филиппинское море», эсминца «Хиггинс» и фрегата «Николас»), несколько притормозило, растеряно пропуская мимо себя значительно более грозное авианосное соединение, идущее в походном ордере.

— Это еще что за зверюги? — спросил командующий флотом вице-адмирал Крейг Фрэнк Пендель, контр-адмирала, стоящего на мостике авианосца. — Крейсера УРО?

— Нет. Это новейшие русские эсминцы, построенные на украинских верфях. Разведка доложила, что там строят еще и два крейсера.

— Если эти русские эсминцы, могут составить конкуренцию нашим крейсерам УРО, — задумчиво произнес вице-адмирал, бросив косой взгляд на мателота, роль которого играл «Анцио», — то, что же тогда представляют собой их новые крейсера?

В этот момент Пендель даже не задумывался о том, что буквально через пару месяцев сможет увидеть их воочию, причем не где-либо, а непосредственно у себя в вотчине, в Средиземном море.

* * *

Первого апреля русская эскадра, пройдя между Сциллой и Харибдой, вышла в Атлантику. Гибралтар остался позади. В Бискайском заливе штормило. Шторм в открытом океане, а Бискайский залив, в отличие от морского залива, — это просто восточный край океана, очень сильно отличается от аналогичного явления в закрытой акватории. Наиболее правдивое впечатление о нем дают картины Айвазовского. Только вот таких закатов, как на его полотнах, в реальности почти не бывает. Краски более тусклые, небо ближе, цвет воды становится ближе к серому. Да и современные корабли воспринимают океанский шторм совсем не так, как утлые челны и плоты на картинах Айвазовского. Буйство стихии впечатляет, как и раньше, но уже не пугает. Адмирал флота Советского Союза Кузнецов волнения почти не ощущал. Эсминцы с бортовыми номерами с 650-го по 659-й, почти в полтора раза отличались от своих предшественников 956А проекта, по водоизмещению, имели более грозное и тяжелое вооружение. Семи балльный шторм, срывающий пенные шапки с длинных океанских волн, они воспринимали достаточно спокойно. Большой противолодочный корабль Адмирал Чабаненко (эсминец по классификации НАТО) несколько уступал им по своим размерам и водоизмещению, но имел вполне достаточную мореходность для того, чтобы всерьез этот шторм не воспринимать. Больше всего доставалось многоцелевым фрегатам. Все-таки, эти корабли проектировали для моря, а не для океана. Семи балльный шторм не представлял для них серьезной опасности, но доставлял массу неудобств экипажам, которые в полной мере могли оценить все неприятности бортовой качки. Почти четырехметровая волна ударяла в борт, всплескивая на высоко приподнятый бак, и легко перехлестывала через низкие ограждения юта. Корабль величаво приподнимался на волне, сбрасывая с палубы бурлящие потоки воды, и медленно проваливался в ложбину между гребнями, подставляя борт новой волне.

Проходя вблизи места уничтожения американской подводной лодки, вице адмирал Синцов не смог отказать себе в удовольствии. Он приказал незначительно изменить курс и, оказавшись в точке с нужными координатами, дал команду опорожнить гальюны. Североморцы помнили «Курск».

* * *

В декабре 2011 года, отправляясь в южные моря, эскадра обходила Великобританию с севера. Обратный курс Синцов проложил через Ла-Манш. Политическая обстановка, сложившаяся на мировой арене, требовала исключить из списка потенциальных соперников наиболее сильные фигуры, одной из которых как раз и являлась Великобритания. Дружеский визит сильной эскадры мог коренным образом изменить неустойчивую позицию старейшей морской державы.

Не доходя Ла-Манша, эскадра отклонилась к северу и вошла в пролив Селент, отделяющий от Англии остров Уайт. В глубине пролива на острове Портси располагалась главная военно-морская база ВМФ Великобритании.

Адмирал флота Советского Союза Кузнецов бросил якорь на рейде в полу кабельтове от флагмана ВМФ Великобритании, легкого авианосца Илластриес, последнего из авианосцев типа Инвинсибл. При этом летная палуба Кузнецова возвышалась над верхними надстройками Илластриес, полностью теряющегося на фоне русского гиганта, более чем в 2,5 раза превышающего его по водоизмещению. Эсминцы расположились на внешнем рейде, а БПК Адмирал Чабаненко и оба фрегата пришвартовались к причалам в непосредственной близости от своего недавнего знакомца — эсминца Йорк. Четыре месяца назад они уже встречались, когда эскадра проводила учения вблизи территориальных вод Великобритании. Тогда эсминец был отряжен в качестве наблюдателя, а теперь экипажи кораблей получили возможность пообщаться в неформальной обстановке.

Исторически сложилось, что Англия традиционно вредила России всеми возможными способами, но английские и российские военные моряки никогда не воевали между собой и всегда уважали профессионализм друг друга. Поэтому, в то время как военно-морское командование метрополии общалось с командованием эскадры на официальном приеме, нижние чины, отпущенные в увольнение на берег, вперемешку с английскими моряками заполонили большую часть питейных заведений Портсмута. Для города с населением менее 200 тысяч человек это был достаточно серьезный десант, но доброжелательная обстановка и взаимное уважение простых тружеников моря позволило обойтись без каких-то ни было эксцессов.

Визит русской эскадры был напрочь неофициальным, поэтому вице-адмирал Синцов несколько удивился, когда его соседом за столом неожиданно оказался первый лорд Адмиралтейства. Тем не менее, когда после нескольких заздравных тостов, лорд предложил ему уединиться и немного подышать свежим воздухом, он воспринял это с пониманием. Беседа была краткой, но чрезвычайно содержательной. Поглядывая на хищные силуэты замерших на рейде эсминцев, лорд пояснил русскому вице-адмиралу, что политики могут вести себя по-разному, но Адмиралтейство со своей позицией уже определилось и не планирует своего участия в каких-либо военных авантюрах, направленных против Союза Российских Губерний. Синцов заверил его, что по прибытии в Североморск обязательно донесет эту информацию до членов Ноократического Совета СРГ. Синцов очень хорошо понимал, что творится в душе его собеседника, первого лорда Адмиралтейства недавней Владычицы Морей, видящего, что его флагманский авианосец сиротливо теряется на фоне российского коллеги, который у русских считается всего лишь тяжелым авианесущим крейсером. Оба со всей отчетливостью и ясностью осознавали, что мир стоит на пороге новой войны, и не хотели, чтобы она превратилась в третью мировую, в которой, по определению, не может быть победителей. Скрепив крепким рукопожатием установившееся между ними доверие, они вернулись за праздничный стол.

Спустя полчаса Синцов, чокаясь с капитаном первого ранга Коксом, пожелал ему при следующей встрече в море не таиться в сторонке, а подгонять свой Йорк непосредственно к русским кораблям и, прихватив с собой бутылочку виски, направляться прямо в кают-компанию. Пристыженный каперанг заверил его, что в следующий раз именно так и поступит.

На следующий день эскадра покинула гостеприимный порт и с крейсерской скоростью направилась в сторону пролива Ла-Манш, за которым начиналось Северное море, где их ожидало еще одно рандеву.

* * *

В Северном море эскадра встретила другое соединение, идущее из финского залива через Балтику. В его составе было три тяжелых ракетных крейсера с термоядерными двигательными установками проекта 1144Т, построенные на Балтийском заводе Ленинграда: Мурманск (бортовой номер 003), Архангельск (004), Владивосток (005), пять построенных на этом же предприятии эсминцев проекта 957 «Морской конек» с бортовыми номерами с 563 по 568, и огромный, водоизмещением более 50 тысяч тонн, ледокол-контейнеровоз с термоядерной двигательной установкой, гордо несущий на борту имя Сталин. Еще 3 эсминца с бортовыми номерами 569, 570 и 571 остались в составе Балтийского флота.

Объединенная армада, включающая 21 вымпел и примкнувший к ним ледокол-гигант, которую уже просто язык не поворачивался назвать эскадрой, взяла курс строго на север. К вечеру второго дня пути, армада, идущая со скоростью около 25 узлов пересекла полярный круг и начала доворачивать к востоку, огибая Скандинавский полуостров, а еще через двое суток движения по родному Баренцеву морю, флагман оказался на траверзе маяка, расположенного на мысе Летинский. Перестроившись в кильватер друг другу и снизив ход до 15 узлов, корабли, один за другим, неторопливо входили в Кольский залив. Первый салют и восторженные возгласы стоящей на берегу толпы, встретили их уже через 40 минут, когда корабли проходили мимо города Полярный. Не доходя до острова Сальный, корабли снизили скорость еще на 5 узлов. Спустя еще 10 минут перед флагманом открылась панорама Североморска. Медленно, торжественно и неторопливо, корабли входили в губу Ваенга. Крейсера и ледокол занимали места на рейде. Эсминцы и фрегаты швартовались к пирсам. В небе расцветали гроздья салюта, причудливо отражающиеся в чисто вымытых окнах штаба флота. На пирсе играл духовой оркестр. Весь берег был запллнен людьми. Североморск опустел. Все население столпилось на набережных.

К борту флагмана — тяжелого авианесущего крейсера Адмирал флота Советского Союза Кузнецов полетел адмиральский катер. Вице-адмирал Синцов быстро спустился по сходням и, встав по стойке «смирно» на баке, приложил руку к козырьку фуражки. Катер, по широкой дуге обходя корабли с экипажами, выстроившимися на шканцах, двинулся к пирсу. Перепрыгнув с катера на пирс, Синцов выпрямился и строевым шагом двинулся навстречу печатающему шаг адмиралу флота Шкиперцу. В момент их встречи оркестр умолк. В мертвой тишине прозвучал четкий доклад.

— Благодарю за службу адмирал, — ответил Шкиперец, вручил опешившему Синцову погоны с тремя адмиральскими звездами и крепко обнял, — принимайте Северный флот. Давненько у нас не было таких заслуженных адмиралов.

Георгий наблюдал церемонию со стороны. На глаза наворачивались слезы радости, и он не спешил их вытирать, абсолютно не стыдясь. В окружающей его толпе слезы на глазах были не только у него. С этого дня Северный флот становился настоящим, могучим флотом, которого у страны не было уже 2 десятилетия.

* * *

Для большинства экипажей поход был закончен. Остальным на отдых и сборы в дорогу было предоставлено немногим более суток. Времени до 23 мая оставалось уже немного, а поход предстоял длинный. Пройти ранней весной, а на сопках еще лежал снег, Северным морским путем очень непросто. Даже если путь прокладывает настолько мощный ледокол, с каким еще никогда не встречались полярные льды.

В поход по Северному морскому пути в месте с тяжелым ракетным крейсером «Владивосток» уходили 3 эсминца с бортовыми номерами 566 «Петропавловск-Камчатский», 567 «Хабаровск» и 578 «Магадан», ледокол-контейнеровоз «Сталин» и 2 контейнеровоза, которые ночью подошли от причалов Мурманска. Командующим эскадры был назначен вице-адмирал Денис Анатольевич Иванов, первый заместитель командующего Тихоокеанским флотом, который за двое суток до этого прилетел в Североморск, воспользовавшись специально отряженным военным бортом.

Эскадра снялась с якорей ранним утром и тихо растаяла в туманной дымке, укутывающей северное колено Кольского залива. К моменту, когда туман рассеялся, корабли уже вышли в Баренцево море и повернули на восток.

Весь день эскадра огибала Кольский полуостров, а поздним вечером уже была в точке очередного рандеву. Там, на траверзе мыса Канин Нос они встретили еще два тяжелых ракетных крейсера проекта 1144Т: «Киров» и «Адмирал Нахимов», на которых во время капитального ремонта на Севмаше демонтировали атомные реакторы, заменив их термоядерными энергетическими установками и обновив вооружение, в частности, заменив артиллерийскую установку трех орудийной башней электромагнитных двенадцатидюймовых орудий. Бортовые номера крейсеров сменились. «Киров» вместо 059, теперь имел номер 006, а «Адмирал Нахимов» вместо 080, получил номер 007. Без шуток по этому поводу не обошлось. Вволю нашутившись, решили, что Нахимов, все-таки, был реально покруче какого-то Бонда и, теперь, носит этот номер вполне заслуженно.

Смена номеров кроме унитарного имела еще и другой, подспудный смысл. Командование флотом решило, что крейсера, номера которых начинаются на 00, имеют право на убийство. А конкретно, на убийство авианосцев.

Крейсера сопровождали атомный ледокол «Россия», который после модернизации стал термоядерным и еще четыре мощных контейнеровоза.

Дальнейший путь эскадра продолжала уже в составе 6 вымпелов. А вот количество гражданских судов, которые ее сопровождали, уже через сутки начало уменьшаться. Первыми отделился контейнеровоз, который в сопровождении ледокола Россия, ушел к острову Колгуев, где встал под разгрузку. На остров были доставлены новые электромагнитные двенадцатидюймовые орудия для береговых батарей и термоядерная установка, для обеспечения их энергией. Ледокол Россия после обеспечения швартовки контейнеровоза, ушел догонять эскадру.

Перед тем, как эскадра вошла в пролив Карские Ворота, ее покинули еще три контейнеровоза. Их сопровождал, успевший догнать эскадру ледокол Россия. На архипелаге Новая Земля требовалось установить значительно больше орудий, чем на острове Колгуев.

Если в восточной части Баренцева моря эскадре встречались только отдельные ледяные поля, и у ледоколов почти не было работы, то Карское море и море Лаптевых были практически сплошь покрыты льдом, толщина которого иногда превышала 3 метра. Ледокол Сталин уверенно пер вперед, залезая на ледяное поле своим уплощенным носом, давя и разламывая льдины, и оставляя после себя сорокаметровую траншею чистой воды, черный цвет которой резко контрастировал с окружающей белизной. В кильватере ледокола следовали крейсера и эсминцы, а замыкали процессию 2 оставшихся контейнеровоза. Через 2 дня эскадру догнал ледокол Россия и пристроился сзади, лишь изредка отвлекаясь на обкалывание смыкающихся ледовых полей.

«Белое безмолвие, изредка нарушаемое потрескиваниями разрушаемого льда. Белые медведи, заинтересованно наблюдающие за работой ледокола, выглядывающие из-за торосов». — Примерно так мог бы описать происходящие действия человек, который не наблюдал эту картину воочию.

Ничего подобного в реальности не было. Белизна существовала. Слепящая, выжимающая слезы из глаз и не позволяющая без темных очков смотреть вокруг не зажмуриваясь. А вот ни безмолвия, ни легкого потрескивания не наблюдалось и близко. Трехметровый лед ломался под наползающим на него ледоколом со звуком, напоминающим выстрел артиллерийского орудия. Это была даже не канонада. Звуковое сопровождение напоминало беглую, заполошную стрельбу десятков артиллерийских орудий, установленных на прямую наводку. Белые медведи разбежались на десятки километров. Экипаж ледокола такой возможности не имел, поэтому на верхней палубе его представители выходили только после затыкания ушей берушами. Гигантские винты ледокола взбивали воду в огромный пенный бугор. Иногда, при резких продольных кренах наползающего на ледяное поле ледокола, они сначала зарывались глубоко в воду, а потом на пару секунд появлялись над водой, прокручиваясь вхолостую и мощно взвизгивая на высокой частоте.

Предпоследний контейнеровоз был доставлен на Северную землю, а последний, покинул эскадру, когда она проходила между материком и архипелагом Новосибирских островов. Вместе с ним к островам ушел и ледокол Россия. Эскадра вышла в Восточно-Сибирское море. Тут ледяной покров оставался сплошным, толщина льда иногда доходила до 4 метров, но скорость эскадры не только не уменьшилась, а даже несколько выросла. Четырехметровый лед не представлял существенного препятствия для мощнейшего термоядерного ледокола, водоизмещение которого превышало 50 тысяч тонн, и Сталин уверенно вел за собой эскадру, которую больше не задерживали тихоходные контейнеровозы.

Наконец, пройдя Берингов пролив, эскадра покинула негостеприимный Северный Ледовитый океан и продолжила движение во льдах Анадырского залива Берингова моря. Выйдя на чистую воду, корабли увеличили ход и разделились. Ледокол-контейнеровоз Сталин ушел на разгрузку к Командорским островам, после которой ему предстоял долгий обратный путь, в процессе которого он, вместе с Россией, должны были собрать оставленные на островах контейнеровозы, а военные корабли, после однодневного захода в Петропавловск-Камчатский, продолжили путь к главной базе Тихоокеанского флота — городу Владивосток. День Победы они встречали в бухте Золотой Рог.

После окончания празднования адмирал флота Шкиперец представил командному составу Тихоокеанского флота нового командующего флотом Дениса Анатольевича Иванова и вручил ему трехзвездочные адмиральские погоны. Новым флагманом Тихоокеанского флота стал тяжелый ракетный крейсер проекта 1144Т Владивосток.

Таким образом, Союз Российских Губерний уложился в предоставленный ему год, успев кардинально преобразовать и усилить все четыре своих флота. Численный состав флотов увеличился незначительно, но суммарная огневая мощь возросла в несколько раз. Флота готовы были встретить агрессора во всеоружии.

До начала войны оставалось менее двух недель.

 

Тринадцатая глава. Летучий Японец

Легенда о Летучем Голландце будоражит умы мореплавателей уже много сотен лет. Корабль с ободранными парусами и экипажем из мертвецов, бороздящий океаны, встреча с которым сулит беду. Корабль, покинутый экипажем, мчащийся куда-то на всех парусах. Мария Селеста. Историй много. Выдуманные и произошедшие наяву. Объединяет их то, что корабль идет по волнам совершенно самостоятельно, и при этом не страшны ему штормы, бури и тайфуны. Не страшны спрятанные под водой мели и острые клыки рифов. Не властны над корпусом ни морские черви, ни удары волн.

Казалось бы, что все это предания старины глубокой и в наше время решительно невозможно. Но, никогда не говори никогда. Не менее загадочная история произошла и в XXI веке. Она тоже могла бы стать легендой и на века сохраниться в людской памяти. Только вот, слишком уж страшным оказался ее конец.

В марте 2011 года на Японию обрушилось мощное цунами. Последствия были ужасающими. Очень много погибших, значительно больше потерявших кров, разрушенная Фукусима, радиоактивное загрязнение, упавшая экономика. Корабли, стоящие у причалов и пирсов, огромная волна подхватывала, вертела как щепки и бросала на берег. Старому рыболовному траулеру, честному работяге моря, стоящему у острова Хоккайдо, повезло. Его сорвало с якорей и унесло в открытый океан. Может быть, тут сыграло роль название корабля, (язык рассказчика сопротивляется и никак не может назвать его судном) — «Реуун Мара», что переводится на русский язык как «Удача Рыбака», а может он просто, очень хотел жить, и не просто жить, а бороздить океанские просторы.

Соединенные Штаты не стали оказывать помощь Японии. Они были очень заняты самозабвенной бомбежкой Ливии. Оттягивались по полной. Спасателям было не до старого траулера, надо было спасать людей. Удачу Рыбака медленно уносило в открытый океан, и через некоторое время он пропал из виду, растворившись в дымке, скрывающей далекий горизонт.

Вышел он из этой дымки более чем через год около Аляски, медленно, по широкой дуге пройдя через весь могучий и свирепый океан, который по чьему-то недосмотру назвали Тихим. Удачу Рыбака трепали штормы, гигантские волны швыряли траулер как игрушку, обдирая краску с его бортов. Палубу заливали дожди и высушивали ветры. Год в открытом океане — это очень много. Страшно, одиноко, тоскливо. Но траулер был в своей стихии. Именно для такого похода, для возможности еще раз увидать океан, он и оборвал швартовы, позволяя волнам унести его в неизвестность.

За такое одиночное плавание старому траулеру можно было поставить памятник, сохранить его на вечной стоянке, как другие заслуженные корабли. Может быть, так и случилось бы, завершись его циркуляция у берегов Камчатки или Чукотки, но его потянуло в Америку.

В XXI веке мир стал очень тесным. Обширен Тихий океан. Но даже на его просторах сейчас тяжело затеряться. Тем не менее, больше года Удачу Рыбака никто не видел. Как истинный Летучий Японец, он невидимым проходил мимо локаторов кораблей, не был замечен ни пилотами самолетов, ни объективами спутников. Только в конце марта 2012 года траулер был обнаружен патрульным самолетом ВВС Канады в непосредственной близости от границы территориальных вод США. Со скоростью чуть меньше одного узла траулер дрейфовал к берегам Аляски и в первых числах апреля пересек невидимую границу, смертельно опасную для чужака.

Соединенные Штаты готовились к войне. Флота приводились в боевую готовность, самолеты и корабли выводились из консервации, личный состав отзывался из отпусков. Для командования Береговой Охраны появление в территориальных водах японского траулера оказалось неожиданным, но очень удачным сюрпризом. На пороге войны любая возможность вволю потренироваться на бесплатной мишени являлась чрезвычайно ценным подарком, а то, что в роли мишени будет выступать именно японец, было приятно вдвойне.

Утром 6 апреля в 280 километрах от полуострова Аляска над Удачей Рыбака начал кружить поисково-спасательный самолет Береговой Охраны США НС-130В Геркулес, мерно гудя четырьмя турбовинтовыми двигателями. Вслед за ним подошел пограничный катер Anacapa. Все было готово к показательному расстрелу японского траулера, но Пол Уебб, являющийся представителем командования Береговой Охраны и руководящий проведением операции, решил, что команда имеет право немножко помародерствовать. Разумеется, официально, ни о каком мародерстве речи не шло. Американцы занимались банальным поиском сувениров, отвинчивая таблички, выламывая штурвал и снимая с переборок сохранившиеся приборы. Грабеж был в полном разгаре, когда вахтенный известил Уебба о том, что у них появился конкурент. К траулеру на всех парах мчался канадский сейнер Бернис-Си. Его капитан, услышавший по радио сообщение о предстоящем затоплении японского траулера, спешил на помощь. Пол вылез на палубу и перепрыгнул на катер. Взяв мегафон он откашлялся и рявкнул в сторону приближающегося сейнера: — заглушить моторы и лечь в дрейф! Проводится специальная операция Береговой Охраны.

— Вы не имеете права топить японское судно, — прокричал в ответ капитан канадского сейнера, думавший, что речь идет о простом затоплении. — Траулер обнаружен канадским патрулем. Наша страна имеет право отбуксировать его в наш ближайший порт.

— Судно находится в аварийном состоянии, — ответил Пол. Затопление траулера менее рискованное дело, чем буксировка. Ваш сейнер слишком мал для осуществления безопасной буксировки такого большого судна. Если вы его упустите, траулер врежется в берег и нанесет ущерб Соединенным Штатам Америки. Либо создаст угрозу морским сообщениям.

— Что за пургу вы несете, — возмутился канадец, — траулер пересек Тихий океан, что для него лишняя сотня миль. Мы его отбуксируем как миленького. Да и какой ущерб может нанести посудина водоизмещением в 150 тонн? Кто вы такой чтобы командовать тут?

— Я Пол Уебб, представляю здесь Береговую Охрану США. Вы находитесь в наших территориальных водах и обязаны выполнять все мои распоряжения.

— Вы нарушаете международные законы, этот траулер в одиночку пересек Тихий океан, его место в музее!

— Место этому япошке на дне, и я его туда отправлю. Плевал я на международные законы в своих территориальных водах. Здесь действуют законы Соединенных Штатов Америки, и если вы попробуете с этим не согласиться, то вот эта автоматическая пушка быстро объяснит вам кто тут самый большой босс. Требую немедленно покинуть территориальные воды США.

Капитан сейнера понимал, что любая попытка сопротивления может привести к силовым действиям. В дальнейшем гринго будет в своем праве. Сопротивление Береговой Охране по законам США является вполне достаточным основанием для применения оружия. Он развернул сейнер и направил его в открытое море.

— Не правильно этого гада родители в детстве назвали, — посетовал капитан сейнера своей команде, хорошо понимающей русские идиоматические выражения. — Он не Пол Уебб, он полный ***ок! Дальнейшие события показали абсолютную правоту канадского рыбака.

* * *

Для того чтобы пустить небольшой корабль на дно вполне достаточно отдраить все люки и открыть кингстоны, либо взорвать небольшой заряд взрывчатки, закрепленный на днище или в подводной части борта. В данном случае, никто не искал легких путей. Удачу Рыбака собирались расстрелять. Пограничный катер отошел на полкабельтова и вошел в циркуляцию, поливая траулер огнем из 25 миллиметровой пушки. Более получаса Anacapa кружил вокруг приговоренного к смерти японского траулера, вколачивая в него снаряд за снарядом. Старшина-артиллерист (в Береговой Охране США эту должность, как правило, занимают женщины) взмокла от усердия.

Траулер не хотел умирать. Мачты и большая часть надстроек были снесены артиллерийским огнем. В бортах зияли многочисленные пробоины. На палубе вспыхнул пожар. Снаряды размером с огурец легко прошивали навылет усталый металл корпуса, рубили в щепы деревянные элементы такелажа, рвали тросы.

Наконец, у пушки закончился боезапас. Траулер немного накренился, в рубке и на палубе что-то горело, к небу столбом поднимался черный дым. Не смотря на это, Удача Рыбака не торопилась на дно. Расстрелянный корабль оставался наплаву.

— Сбейте с него огонь, — передали с борта Геркулеса, — вы нас демаскируете.

— А вы нас совсем не демаскируете, — огрызнулся разозленный Уебб, — летает над головой 70-и тонная дура, и никому не заметно!

— Этой дуре придется заканчивать вашу работу, — ответили сверху, — убирайте дым, он нам мешает.

Пограничный катер подошел к траулеру и включил два водомета. Потоки воды быстро загасили пламя. Вопреки всем законам физики, изрешеченный корабль все еще оставался наплаву. Anacapa отошел в сторону, уступая место самолету.

Японский траулер «Ryou-Un-Maru» («Удача рыбака») после расстрела

Поисково-спасательные самолеты Береговой Охраны США НС-130В Геркулес не имеют тяжелого артиллерийского вооружения. Данный борт, отличался от всех остальных 11 своих собратьев тем, что на нем по схеме используемой на боевых модификациях этого самолета для 100 миллиметровых пушек, было установлено 50 миллиметровое безоткатное орудие.

Самолет опустился пониже, до предела уменьшил скорость и перешел на круговое движение. В борту открылся люк, из которого выглянуло хищное дуло автоматической 50 миллиметровой пушки.

Автоматика захватила безоружную цель и пушка выплюнула первую очередь. Началась вторая часть расстрела, осуществляемая более серьезным калибром. Пятидесяти миллиметровые снаряды легко проникали сквозь обгоревшую палубу и пронзали днище траулера. Американцы ничего не понимали. Рыболовный траулер, получивший десятки пробоин, упорно не хотел тонуть. Расстрел продолжался еще несколько минут. Наконец, терзаемый снарядами траулер вздрогнул, над поверхностью океана пронесся вздох и гордый, но беззащитный японский корабль начал стремительно погружаться в холодные воды Тихого океана. Стрельба прекратилась. Океан, давно привыкший к трудолюбивому японцу, бережно принимал его в свои глубины.

Воды Тихого океана тихо всплеснули, сомкнувшись над Удачей Рыбака, траулером, который долго бороздил его безграничные просторы и, наконец, нашел последнее упокоение в его темных глубинах.

Американцы помогли Японии справиться с последствиями цунами. Расстреляли и утопили ее старый траулер. Ну что ж, каждая нация имеет свое представление о значении слова «помощь». У янки оно такое.

* * *

Только вот и японцы имеют свое, чрезвычайно отличное от других представление, о непрошеной помощи. Не стал исключением и данный случай. Спустя пару дней, американский посол, которого вежливо пригласили к японскому Премьер-министру, получил ноту, в которой сообщалось, что Япония в одностороннем порядке расторгает договор о базировании на островах седьмого американского флота. Кораблям предписывалось покинуть базы Йокосука и Сасэбо в срок до 1 мая 2012 года.

Понукаемый звонками и циркулярами из Вашингтона, посол еще несколько раз напрашивался на встречи с Премьер-министром Японии. Он обещал много, очень много. Японцы — это чрезвычайно интересная нация. Они не забыли такого понятия как честь. В вопросах, в которых затронута их честь, японцы могут быть, иногда, удивительно непреклонными. В этот раз решение было окончательным.

Таким образом, самый крупный из флотов передового базирования Соединенных Штатов враз лишился двух, своих наиболее значимых военных баз.

 

Четырнадцатая глава. Первый Страж

Ранним утром 12 апреля 2012 года в аэропорту Шереметьево готовился к вылету в Казахстан Суперджет. На табло данный рейс не фигурировал, продажа билетов на него не осуществлялась и регистрация пассажиров не проводилась.

Пассажиры этого рейса вообще не заходили в здание аэропорта. На летное поле их доставил небольшой микроавтобус с затемненными стеклами. После того как все десять пассажиров поднялись на борт и разместились в просторном салоне, лайнер вырулил на взлетно-посадочную полосу и, после короткого разбега, стремительно взмыл в небо.

В этот год зима долго сопротивлялась, удерживая свои позиции почти до середины календарной весны, и день Космонавтики стал первым по настоящему весенним днем. Самолет, быстро набирая высоту, летел на восток, и Солнце, оперативно выкатывающееся прямо ему навстречу из-за далекого горизонта, казалось теплым и невесомым мячиком, легко поднимающимся все выше и выше.

Георгий сидел на втором от окна месте 4-го ряда. Слева от него, около иллюминатора расположился Евгений Сергеевич: сосед по даче, проректор Ленинградского Политехнического университета, руководитель группы разработчиков лазера с термоядерной накачкой. Справа от Георгия, возле прохода сидел Алексей Архипович Леонов: легендарный космонавт, первым вышедший в открытый космос, неофициальный руководитель проекта «Страж». В правом ряду, через проход от Леонова, сидел Николай Иванович: ведущий научный сотрудник Ядерного центра, идеолог создания российского термоядерного реактора. Рядом с ним возвышался его коллега Федор Васильевич, являющийся главным конструктором этого реактора — русский богатырь, монументальная фигура которого производила неизгладимое впечатление даже в данном случае, когда он сидел. В обычном самолете ему было бы чрезвычайно трудно устроиться, но в кресле Суперджета он чувствовал себя вполне удобно. Рядом с ним, у окна сидел Командующий космическими войсками. Командующий был в парадной форме. На его плечах покоились двух звездные погоны генерал-лейтенанта, а на груди покачивались еще две звезды — золотые. В конце салона, ближе к хвосту разместились четверо старших офицеров космических войск.

Георгию, да и всем остальным вовсе не обязательно было лететь в Казахстан. Они вполне успешно могли бы наблюдать старт из Центра управления полетами в подмосковном Королеве. Но, поскольку старт ракеты, выводящей на орбиту первого Стража, был приурочен к 51 годовщине первого полета человека в космос, он решил, что на космодроме в этот день должен присутствовать не только командующий космическими войсками, но и хоть несколько из тех людей, благодаря которым было создано изделие, выводимое на геосинхронную орбиту. Разумеется, они получали за свой труд заработную плату. Более того, она была вполне достойной. Но, не все можно измерить деньгами. Личное присутствие в этот день на космодроме и наблюдение за стартом воочию, значило для каждого из них неизмеримо больше чем какие-то деньги.

Разговоры шли, в основном, о практическом испытании работоспособности изделия, которое можно было провести только после выведения его на орбиту. Система изначально проектировалась для работы в условиях вакуума, и на земле ее испытаний не проводилось. Сложность проверки заключалась еще и в том, что по ее результатам никто за пределами СРГ не должен был догадаться, что именно русские запустили на орбиту. Официально — это навигационные спутники. Пусть янки подозревают, что там есть что-либо еще. На подозрениях далеко не уедешь. Пусть даже они будут уверены, что это разведывательные спутники. Главное, чтобы у них и мысли не возникло о том, что это оружие.

От общего перешли к частностям. Георгий даже не предполагал, что от варианта с переоборудованием Прогресса-М, ушли почти сразу. Конструкция получалась чересчур тяжелая для такого носителя как Протон и, одновременно, слишком мелкая, чтобы задействовать Энергию. В результате отказались от возвращаемого модуля, герметичности и обитаемости, за счет чего более чем вдвое облегчили конструкцию и обеспечили дополнительный резерв топлива для коррекционных двигателей.

За разговорами время пролетело незаметно. Выглянувшая в салон миловидная стюардесса извинилась, что прерывает беседу, и попросила всех пристегнуть ремни. Суперджет шел на посадку. Под крылом медленно проплывали стартовые комплексы и ангары Байконура.

* * *

Ракета-носитель Протон-М с разгонным блоком Бриз-М и 3,5 тонным Стражем, упрятанным под стандартным обтекателем, уже стоял на стартовом столе. Заканчивались последние приготовления к старту. Соседний комплекс готовили к проведению второго старта, который должен был состояться 14 апреля.

Георгий поздоровался с начальником космодрома и Генеральным директором Ракетно-космического центра имени Хруничева. Последний отвел Георгия в сторону и предложил немножко прогуляться, благо до пуска еще оставалось больше часа.

— Хочу Вам кое-что показать, — сказал он, увлекая Георгия по направлению к высокому, отблескивающему на Солнце производственному комплексу, стоящему в нескольких сотнях метров от старта. Войдя в холл, они поднялись на лифте под самую крышу и, наконец, вышли на открытую площадку.

— Так вот она какая, эта Энергия! — только и смог вымолвить пораженный Георгий. У его ног стояла самая большая из когда-либо построенных человеческими руками ракет. Ее размеры поражали. При высоте с 20-этажный дом и диаметре в 16 метров она имела взлетную массу 2400 тонн. По бокам ракеты были пристыкованы 4 ускорителя с маршевыми двигателями РД-171, тяга каждого из которых составляла почти 8 мега ньютонов. Энергия могла поднять на орбиту 105 тонн полезного груза.

— Что у нее под обтекателем? — спросил Георгий.

— Сейчас пусто. Если ничего не изменится, то установим современный вариант спутника «Полюс», с которым ушла в полет первая из этих ракет.

Ракета-носитель «Энергия»

— Я надеюсь, что лазеры этой платформы будут направлены не вниз, как наши, сегодняшние, а вверх. Апофиз убрать с орбиты, или еще что-либо подобное.

— Я тоже на это надеюсь. Ну ладно, пойдем обратно, нам уже пора.

Они успели как раз вовремя. Серебристая 58-и метровая колонна 705 тонной ракеты замерла в неподвижности. За пару секунд до окончания отсчета из дюз шести опоясывающих ракету ускорителей ударили снопы оранжевого пламени, которое побелело буквально на глазах. Прозвучала команда «ключ подъема» и ракета дрогнула, медленно оторвавшись от Земли, и стремительно прянула вверх.

Старт ракеты-носителя «Протон-М» с разгонным блоком «Бриз-М»

За первые 6 секунд полета маршевые жидкостные ракетные двигатели РД-276 увеличили свою мощность со 107 (при отрыве) до 112 % от номинальной. Казалось бы, вот только что она стояла на столбе бьющего из дюз пламени и вот уже ее не видно, а в небе расцветает желтовато-белая шести лучевая звезда. Спустя еще четыре секунды пульсирующая звезда начала отклоняться в сторону. Вертикальный полет закончился, и ракета начала крениться, выходя на требуемый азимут.

Дальнейшее наблюдение за полетом велось по монитору. На 122-й секунде полета включились маршевые двигатели 2-й ступени. Через 4 секунды отстрелись пироболты, и ракета сбросила исчерпавшие свой ресурс боковые ускорители.

Спустя еще 3,5 минут включаются рулевые двигатели третьей ступени и отделяется вторая ступень. События ускоряются: через 3 секунды после отделения второй ступени включается маршевый двигатель третьей, еще через 9 секунд отделяется обтекатель.

Маршевый двигатель третьей ступени работает ровно 4 минуты. После его отключения четыре рулевых двигателя работают еще 12 секунд, калибруя скорость, и третья ступень отделяется. Происходит первое, кратковременное включение двигателя разгонного блока Бриз-М и ракета оказывается на опорной орбите. В последующем, двигатель разгонного блока кратковременно включается еще несколько раз. Последнее включение двигателя Бриз-М происходит через 9,3 часа после старта и разгонный блок, выполнивший свою задачу, отделяется. Страж-1 раздвигает крылья солнечных батарей (основной функцией которых, в данном случае является не получение энергии, а рассеяние ее излишков) и начинает осваиваться на геоцентрической орбите почти в 36 тысячах километров от поверхности Земного шара.

Разумеется, гости космодрома не ждали у монитора все девять часов. Как только третья ступень благополучно отделилась, и ракета вышла на опорную орбиту на высоте 250 километров, у мониторов осталась только дежурная смена операторов, а все остальные перешли в помещение, где был накрыт праздничный стол. День Космонавтики и успешный запуск Протона-М надо было отметить.

Вечером Суперджет лег на обратный курс. На этот раз самолет летел на запад вслед за заходящим солнцем и оно, повиснув над далеким горизонтом, долго не могло перевалить за его черту. Красноватый диск Солнца пропал из иллюминаторов только перед самой Москвой, когда Суперджет начал снижение для посадки в аэропорту Шереметьево.

Первое испытание Стража решено было проводить на следующий день — в пятницу 13-го.

* * *

На следующий день Георгий и пять его попутчиков, которые, как и он не были ранее замечены в излишнем суеверии, встретились в Центре управления полетами подмосковного города Королев. Мишень для первого выстрела была уже выбрана — старый американский военный спутник массой около двух тонн, несколько лет назад выведенный на орбиту захоронения.

Координаты спутника и время его ликвидации были переданы на Страж в виде узкого информационного пучка. Момент ликвидации был выбран на основании расчета времени, когда спутник окажется на одной линии с Солнцем и яркая вспышка потеряется на фоне солнечного диска. В момент ликвидации расстояние между Стражем и приговоренным спутником превышало 40 000 километров. Телескоп, спаренный с лазерной установкой, поймал цель и автоматически подстроил резкость изображения.

В расчетное время отметка американского спутника пропала с экрана Центра управления полетами. Через пару минут остронаправленная антенна Центра поймала информационный пакет, переданный Стражем. Компьютерная расшифровка и переформатирование были осуществлены очень быстро, и еще через пару минут на экран была выведен космический видео клип, выполненный аппаратурой Стража.

В центре экрана находился цилиндрический предмет, видимый на фоне черного неба благодаря отблескам на той стороне, которая была обращена к Солнцу. На заднем плане медленно смещались звезды. В какой то момент спутник пропал, а на экране появилось, медленно расплывающееся и блекнущее облако. Через пару секунд облако окончательно рассеялось, и на экране осталось только звездное небо. Командующий космическими войсками приказал замедлить прокрутку видеозаписи до покадрового режима. Ничего не изменилось. На одном из кадров спутник существовал, а на следующем, его уже не было.

— Ничего удивительного, — прокомментировал ситуацию Евгений Сергеевич. — Съемка велась со скоростью 24 кадра в секунду, а импульс сверхжесткого гамма-излучения имел продолжительность менее двух сотых секунды.

— Вот это мощь! — не смог удержать своего восхищения Командующий космическими войсками. — Без малого две тонны металла за две сотых секунды разлетелись на атомы. И это на расстоянии в 40 000 километров. Что же будет на близком расстоянии?

— Там даже атомов не осталось, — поправил его Евгений Сергеевич, — холодная плазма. Ядра отдельно от электронов. А вблизи ничего не изменится. Просто импульс будет короче.

— Да мужики, серьезное оружие вы создали. Давайте теперь проверим его на малоразмерных целях.

Капитан, являющийся пилотом Миг -31, неожиданно вызванный в кабинет к Командующему Тихоокеанским флотом, получил от присутствовавшего там полковника с эмблемами космических войск весьма удивившее его задание и тут же, не выходя из кабинета, дал расписку в неразглашении любой информации, касающейся этого задания. Перед учебным полетом над Охотским морем он лично отключил системы определения «свой чужой» на двух ракетах воздух-воздух, подвешенных к пилонам его истребителя. Полетное задание предусматривало перелет над полуостровом Камчатка, выход за пределы территориальных вод, снижение до сверхмалых высот и последовательный, с интервалом в две секунды, пуск обеих ракет в направлении Камчатского полуострова. В момент пуска ракет он должен был находиться в нескольких километрах от границы территориальных вод.

Пилот скрупулезно выполнил задание, но, не смотря на предупреждение, был до глубины души поражен тем, что спустя пять или шесть секунд после осуществления пусков обе ракеты исчезли в двух ослепительных вспышках, которые, с точки зрения пилота, произошли одновременно. Возможно, со стороны это выглядело как самоликвидация ракет, но капитан был уверен, что данное явление не имело со штатной самоликвидацией ракет ничего общего. Кассету с видео съемкой события он, после завершения задания, передал лично в руки инструктировавшего его полковника.

Информация была зашифрована и передана в Центр управления полетами. Оба файла (Тихоокеанский и переданный со спутника) были внимательно отсмотрены. Расчеты показали, что обе ракеты были поражены в нескольких сотнях метров от границы территориальных вод СРГ, а промежуток между вспышками составил менее половины секунды. Это было очень даже неплохо, но Георгий значительно больше внимания уделил другому факту. На спутниковой съемке четко просматривались паровые гейзеры, ударившие после вспышек из океанской толщи. Диаметр конуса излучения был несколько шире, чем наибольший размер мишени. В связи с этим, большая часть высокоэнергетических частиц прошла мимо вытянутой мишени и ударила в океан. Вода, поглотившая излучение, мгновенно испарилась, и столб пара был выброшен на поверхность, через сужающуюся горловину подводной воронки. Паровые облака быстро рассеялись, и на поверхности воды никаких следов не осталось, но даже кратковременный демаскирующий фактор надо было в дальнейшем обязательно учитывать. Отдельную вспышку в небе трудно привязать к спутнику, находящемуся в десятках тысяч километров, но через две точки, как известно, можно провести только одну прямую. И эта прямая точно укажет направление, с которого был нанесен энергетический удар.

На этом было решено закончить испытания. Лучшее — враг хорошего. Незачем было привлекать к Стражу излишнее внимание. Тем более что на следующий день их на орбите стало уже двое. Чередующееся использование двух стартовых мест позволило сократить промежуток между запусками до 48 часов. Первоначально планировалось вывести на орбиту 12 Стражей, подразделяющихся на две группировки: западную, описывающую восьмерки над Африкой и восточную — над Океанией. В дальнейшем неоднократно высказывались мнения, что можно подстраховаться и вывести еще несколько дополнительных спутников на полярные орбиты, но после установки лазеров на модернизированных Буранах — МТ, необходимость в этом отпала.

* * *

Дежурный оператор Командования воздушно-космической обороны Соединенных Штатов Америки, сидящий в операционном зале подземного комплекса НОРАД, обнаружил исчезновение спутника только на следующий день и немедленно доложил по команде. Аппаратура, используемая американскими военными, позволяла фиксировать объекты, диаметр которых превышал несколько сантиметров. Никаких следов спутника аппаратура не зафиксировала. Документы были сданы в архив с пометкой «Уфо». Командование воздушно-космической обороны США на полном серьезе допускало существование зеленых человечков.

 

Пятнадцатая глава. Страна негодяев?

Думал ли Есенин именно так, когда, находясь в Нью-Йорке, писал эти строки? Так ли это сейчас, спустя 90 лет? Очень многое говорит в пользу утвердительного ответа на оба этих вопроса. В последние месяцы Георгий неоднократно задумывался над этим. Даже перечитал и заново переосмыслил саму поэму и истории, связанные с ее изданием и наименованием. В конце концов, он пришел к выводу, что думал Есенин по-другому, но название сохранил не просто так, а в качестве предупреждения, касавшегося не только Америки. Под Америкой, он, как и Есенин, понимал не весь континент, а лишь центральную часть северного материка, занимаемую Соединенными Штатами. Дело в том, что жители Соединенных Штатов считали себя именно американцами, а ни как иначе. В отличие, например, от канадцев, или мексиканцев. Даже негров они называют афро-американцами, и дело тут далеко и не только в политкорректности.

Все люди разные. Это относится и к американцам. Да, количество негодяев среди них много больше, чем в других странах. Но к этому привело очень много причин.

Первой из них являлась дурная наследственность. Первопоселенцы, потомки которых основали американские штаты, как правило, представляли собой шваль, изрыгнутую Европой. Культ «Золотого Тельца», являющийся базовой религией Америки, напрочь подавляющий все потуги официальных религий, не давал возможности развиться таким качествам как честность и великодушие. Вместо них насаждались прагматичность и эгоцентричность.

К возникновению последней имелись, в том числе, и объективные причины. Соединенные Штаты занимали третье место в мире по территории (9 518 900 квадратных километров) и населению (более 300 миллионов человек), имели достаточно собственных природных ресурсов и беззастенчиво грабили весь остальной мир за счет эмиссии доллара. Но главным было не это. Де-юре США являлись президентской республикой, но де-факто давно уже превратились в полицейское государство.

Если у обычного человека спросить об американских спецслужбах, то он назовет только ФБР и ЦРУ. Некоторые добавят к этому списку еще и АНБ (Агентство национальной безопасности). Если заглянуть в Интернет, то число спецслужб вырастет до 16. На самом деле их намного больше. Дополнительный список начинается с ONCIX (Управления национальной контрразведки) и Секретной службы (занимающейся охраной высших лиц государства), а заканчивается службами разведки и контрразведки многочисленных транснациональных корпораций.

Отдельно располагаются надзорные службы, контролирующие действия собственных граждан: Федеральных Маршалов, банковского надзора, природопользования, безопасности и инспекции продовольствия, надзора за фармакологической деятельностью и т. д. и т. п.

Но и этим список не исчерпывается. Контроль каждого шага населения осуществляют: налоговая и миграционная службы, служба наркоконтроля, не остается в стороне даже почтовая служба.

Имеются службы, контролирующие определенные категории населения: пенецитарная (в тюрьмах США находится более 1,6 миллиона заключенных, или каждый двухсотый из жителей страны) и ювенальная (под контролем которой находятся все без исключения семьи, имеющие детей).

Все эти службы собирают досье на американцев, записывают их телефонные переговоры, осуществляют скрытое видео наблюдение. Официально считается, что ЦРУ или, например, армейская разведка не имеют права осуществлять операции на собственной территории. Некоторые американцы даже верят в это.

Обмен информации между всеми этими службами, общее количество которых уже перевалило за сотню, идет достаточно регулярно. Сказать, что буквально каждый американец находится «под колпаком», это значит — почти ничего не сказать. Тотальный контроль ведется абсолютно на всех уровнях. Общее количество сотрудников разнопрофильных специальных, контрольных и надзорных служб США растет приблизительно на 3 миллиона в год и в настоящее время уже превышает 25 миллионов человек. И это только федералы. Кроме этого в каждом штате и графстве есть еще и муниципальные службы. Но даже этим контроль не исчерпывается. В США Павлик Морозов, ставший в России нарицательным персонажем, имел бы не временный, а постоянный статус национального героя. Там принято стучать на соседей по любому поводу.

Разумеется, среди американцев иногда встречаются и нормальные люди. В детстве Георгий зачитывался Джеком Лондоном и Марк Твеном, позже открыл для себя Хемингуэя, Азимова, Брэдбери. Он с большим сожалением понимал, что в теперешних условиях такие личности в США уже не могли возникнуть. Образование, психологическая обработка, насаждаемое мировоззрение, все это способствовало появлению людей с абсолютно иной шкалой ценностей. Каждый подросток твердо осознавал, что настоящая жизнь у него начнется только после того, как он заработает свой первый миллион долларов. И многие из них имели вполне реальный шанс осуществить свою мечту. К середине 2011 года в США насчитывалось 5,2 миллиона миллионеров (один миллионер на 60 жителей). Учитывая, что в США годовой прирост числа миллионеров к этому времени составлял более 12 %, уже к 2020-му году миллионером мог бы стать каждый пятнадцатый американец.

Все обломали русские. Чем им так не понравился доллар в качестве резервной валюты? Ведь так хорошо все шло. Федеральная резервная система эмитировала в денежную массу триллионы долларов. Официально это не афишировалось, но без малого полутора кратный рост стоимости золота всего за 3 последних года, свидетельствовал об ударной работе печатного станка весьма красноречиво.

С тех пор как роль резервных валют стали выполнять рубль и юань, лафа кончилась. Американцы считали, что их экономика была сильнейшей в мире. Была. Колосс обладал глиняными ногами. Страна, долгие годы паразитировавшая на всем остальном мире, высасывая из него соки, играючи сметая неугодные правительства и в ультимативной форме диктуя всем подряд свои условия, вдруг оказалась смещена с пьедестала.

Количество миллионеров от этого не уменьшилось, только вот скукожились их состояния как шагреневая кожа. Долларов у них меньше не стало, но сам доллар из иконы превратился во что-то абсолютно непонятное, за что теперь и в морду ненароком дать могут.

За пределами Соединенных Штатов доллары перестали считать деньгами и к оплате не принимали. Обесцененные зеленые бумажки больше не воспринимались в качестве валюты. Внутри государства они продолжали оставаться платежным средством, но их покупательная способность резко упала. Американцы успели привыкнуть, что цены из года в год медленно поднимались. И вдруг, вроде бы ни с того, ни сего, они прыгнули, увеличившись в разы. А зарплаты и пособия оказались замороженными. Это было непривычно, дико, непонятно, так просто не могло случиться с американцами. С кем угодно могло, но только не с ними.

Вся Америка жила в долг. В кредит покупались квартиры, машины, бытовая техника. Проценты были скрупулезно подсчитаны на много лет вперед. И вдруг они изменились. И это не было одноразовым явлением. Проценты по кредитам стали увеличиваться ежемесячно. Ни одному американцу такое не могло присниться даже в кошмарном сне. Но теперь этот кошмар происходил наяву. И не собирался заканчиваться. А потом началось самое чудовищное. На заправках ввели ограничение на подорожавший в десятки раз бензин. Теперь на одну машину в день выдавалось всего 5 галлонов. Для европейских или японских малолитражек такая норма была бы вполне приемлемой. А в Америке это вызвало коллапс.

Американские машины, в отличие от европейских и японских машин, имели одну общую черту — они отличались невероятной прожорливостью. Американцы могли экономить многое. Бензин они не экономили никогда. В США было вполне достаточно нефти. Но нефтяные месторождения не разрабатывались. Более того, даже импортируемая нефть перерабатывалась далеко не вся. Часть ее закачивалась в подземные хранилища на черный день. Теперь этот мощный поток, заканчивавший свой путь под капотами автомобилей, неожиданно пересох. Собственной нефти в стране хватало, но власть имущие отнюдь не собирались быстро пустить по ветру все ее стратегические запасы. В результате большая часть автомобилей стала на прикол.

Соединенные Штаты Америки были достаточно богатой страной, и многие американцы могли позволить себе вообще не работать. Официально там было 14 миллионов безработных (почти каждый двадцатый американец жил на пособие). Фактически не работало значительно больше. Домохозяйки никогда не считались безработными. Вполне обеспеченные, они не претендовали на пособие. Теперь все в одночасье изменилось, и многие из домохозяек пошли регистрироваться на биржу труда.

Недовольство американцев резко упавшим уровнем жизни нарастало с каждым днем. В кварталах, где компактно проживали негры, мексиканцы и пуэрториканцы пар уже начал приподнимать крышку, и густо замешанное варево готово было выплеснуться на улицы американских городов. Пар нужно было выпускать, но его количество было настолько велико, что одним гудком уже нельзя было ограничиться.

Власти даже не задумывались о том, что американцам можно просто растолковать необоснованность их претензий. Раньше, мол, жили припеваючи за счет других, а теперь надо самим впрягаться в работу. Отвечать за то, что довела страну до ручки, власть не собиралась. Ей требовался «козел отпущения», на которого можно было свалить все. А лучше, учитывая масштабы бедствия, не один козел, а целая страна. Георгий ничуть не удивился, что поиски виновных не заняли много времени. Очевидное решение напрашивалось само собой: обвинить во всем русских, перевалив все с больной головы на здоровую. Средства массового оболванивания засучили рукава и споро взялись за дело. Русские подрывают основы американской государственности! Они посмели утаить новые технологии получения дешевой электрической энергии! Вмешиваются, представьте себе, во внутренние дела Соединенных Штатов в Иране и Сирии! Нагло наращивают вооружения, по всей видимости, готовя нападение на беззащитную Америку! Защитим нашу американскую мечту! Вырвем дубинку из рук этих зарвавшихся дикарей! Надо успеть перебить их до того, как они войдут в полную силу! Опередим их и ударим первыми!

Американцы являются самым легковерным из всех народов мира. Их можно убедить буквально во всем. Они искренне верят, что Америка несет всему миру демократию и процветание. Верят что их образование самое лучшее в мире, искусство самое прогрессивное, а внутренний мир — наиболее богатый.

Поверили они и в этот раз. Да и как было не поверить, если глубокомысленное изречение о том, что Союз Российских Губерний является врагом Америки номер 1, с завидной регулярностью используется должностными лицами всех уровней, вплоть до кандидатов в президенты. Начиная с середины апреля, подготовка к войне велась уже в открытую.

* * *

Вначале США очень рассчитывали на поддержку остальных стран, входящих в блок НАТО. Однако, в данном конкретном случае, они не получили ожидаемой поддержки. Европейцы с удовольствием вволю повоевали бы где-либо далеко от своих границ с кем-нибудь, кто гарантированно слабее. Сейчас им предлагали ввязаться в масштабную войну в непосредственной близости от собственных границ, да еще и с противником, который оную Европу уже неоднократно уделывал. Главы европейских стран были прагматиками, и лезть в подобную авантюру не желали категорически.

У европейцев хватало своих забот с дышащим на ладан евро. Проблем с окончательно закусившей удила и форменным образом издевающейся над остальными странами евро зоны Грецией, стоящими на пороге банкротства Испанией и Голландией. Да и не мешали им особо русские. Газ качали в полном соответствии с прежними договорами. Нефть, правда, урезали капитально, но компенсировали ее нехватку электроэнергией, что для помешанных на экологии европейцев было даже предпочтительнее.

Поддержали только канадцы и турки. Но категорически отказались предоставлять свои войска для наступательных операций. Канада пообещала участие в обороне побережья и воздушного пространства, а Турция — закрыть и оборонять проливы. Польша вся извелась, готовая вывернуться наизнанку. Ей очень хотелось поучаствовать, но было до безумия страшно вновь оказаться протекторатом. Единственным воинственным союзником, готовым к проведению наступательных операций, оказалась Грузия. Только вот реального толку от нее было чуть, а затрат на ее очередное вооружение, требовалось много.

Убедившись, что реальной помощи они не получат, Соединенные Штаты начали потихоньку призывать резервистов. Вооруженные силы США не слишком велики и составляют около полутора миллионов человек. Но еще почти столько же составляют резервисты и Национальная гвардия. Вместе с Береговой охраной, не входящей в министерство Обороны, общая численность поставленных под ружье к началу мая достигла трех миллионов человек.

* * *

В преддверии военных действий Оперативный штаб ВМС занялся перегруппировкой флотов. Флота США собраны в два оперативных объединения: Атлантический флот включает 2-й, 4-й и 6-й оперативные флота, а Тихоокеанский — 3-й, 5-й и 7-й. Оперативные флота, как правило, постоянного состава, за исключением штабов и отделов обеспечения, не имеют. По мере необходимости Оперативный штаб ВМФ выделяет им требуемые силы и средства.

Весной 2012 года на мировой арене образовалась нестандартная ситуация. Тихоокеанский флот был чересчур мощным, для стоящих перед ним задач, а Атлантический, напротив, недостаточен. Тем более что действовать Атлантическому флоту предстояло одновременно в двух местах, разнесенных одно от другого на многие тысячи километров.

Штабисты решили, что пять ударных авианосных соединений явно избыточны для подавления Тихоокеанского флота русских и два из них, базирующиеся в Сан-Диего, можно перебросить в Атлантику.

Девятый в серии и новейший из атомных авианосцев типа «Нимитц» Рональд Рейган, в сопровождении крейсеров УРО типа «Тикандерога» Банкер Хилл и Мобил Бэй, эсминцев УРО типа «Арли Берк» Джон Пол Джонс, Бенфолд, Милиус, атомных подводных лодок типа «Лос-Анджелес» Елена и Топика, перебазировался в Норфолк и временно переходил в состав второго флота.

Атомный авианосец Нимитц в сопровождении крейсеров УРО типа «Тикандерога» Антиитам и Озеро Шамплейн, эсминцев УРО типа «Арли Берк» Дикейтор, Пребл и Ховард, перебазировался в Средиземное море для усиления оперативной группы 60 шестого флота. Эта группа является основным ударным соединением шестого флота и, в зависимости от стоящих перед ней задач, может состоять из одного, либо двух ударных авианосных соединений.

Корабли седьмого флота во главе с атомным авианосцем Джордж Вашингтон, ранее базировавшиеся на японских базах Йокосука и Сасэбо, перебазировались на Северо-Американский континент и размещались на базах третьего флота Эверетт, Бремертон и Бангор, расположенных на полуострове Китсэп в штате Вашингтон.

Таким образом, на Тихом океане оставалось три ударных авианосных соединения, в Атлантике их количество увеличилось до пяти, а в Средиземном море до двух.

Каждый из атомных авианосцев типа «Нимитц» имел водоизмещение от 90 000 до 106 000 тонн, 2 атомных реактора, и нес на себе авиакрыло (авиаполк в русской интерпретации), в составе которого было 90 самолетов и вертолетов. Авианосцы типа «Нимитц» были самыми большими военными кораблями в мире. Эти плавучие аэродромы имели длину в треть километра, ширину почти в 80 метров и могли передвигаться со скоростью 30 узлов.

Русские могли противопоставить этим десяти гигантам только один тяжелый авианесущий крейсер Адмирал флота Советского Союза Кузнецов, имеющий стандартное водоизмещение в 53 000 тонн и способный разместить до 50 самолетов и вертолетов.

Диспропорция казалась просто чудовищной, но это было только на первый взгляд. Русские и американцы имели принципиально разный концептуальный подход к стратегии ведения войн.

Американцы вели захватнические войны и им были нужны плавучие аэродромы, способные доставить авиацию к территории противника.

Русские вели миролюбивую политику. Они не собирались никого и ничего захватывать, никогда не имели заморских колоний, первыми не начинали войну. Всегда, на протяжении всей истории, нападали на них. На первом этапе войны русские оборонялись и только потом, переломив становой хребет агрессору, они начинали его планомерный разгром. В этом случае их уже не интересовали границы и, зачастую, капитуляция подписывалась непосредственно в логове правителей страны, имевшей глупость напасть, на обманчиво кажущегося неповоротливым, но такого страшного и необузданного в гневе русского медведя.

Русские строили аэродромы на своей территории. Авиация наземного базирования всегда имеет преимущества перед самолетами, базирующимися на плавучих аэродромах. И реализовать эти преимущества русские собирались на полную катушку.

 

Шестнадцатая глава. Пятый океан

За 20 лет угнетения криптократической властью Союз Российских Губерний практически утратил свою авиастроительную промышленность. Оказалась заброшенной и пришла в негодность большая часть аэродромов. У страны практически не осталось военной авиации, а гражданская авиация влачила настолько жалкое существование, что это даже трудно было себе представить. В небе летал авиахлам, который уже не мог летать даже теоретически. На место изношенных в конец деталей ставились те, что были изношены чуть в меньшей степени, половина систем работала через раз, но машины упрямо, раз за разом взлетали, повинуясь бесправным пилотам от которых уже почти ничего не зависело. Людей нужно было перевозить. Боинги, сменившие отечественные самолеты на некоторых маршрутах, выглядели не многим лучше. Они уже отлетали свое в Африке и были признаны негодными к дальнейшей эксплуатации, но вместо того чтобы пойти на разборку, оказались проданы в СРГ.

Возрождать все пришлось почти с нуля. Страна, освободившаяся от паразитирующего на ней антинародного, навязанного ей извне режима, расправляла крылья. Процесс шел очень тяжело. Не хватало всего: времени, оборудования, специалистов, заделов, даже квалифицированных летчиков. Организовать выпуск самолетов можно и за год. Только вот пилотов для них за год подготовить невозможно. Практически для любой нации кроме русских. Они знавали и худшие времена. За штурвалы боевых самолетов приходилось сажать курсантов. Без отрыва от обучения они начинали осваивать технику, поступающую в войска с восстановленных авиапредприятий. Желающих хватало. Катастрофически не хватало знаний, навыков, мастерства. Это все приходит только с опытом. И нарабатывается изнурительными тренировками. Ребятам приходилось очень тяжело. Но, если на кону стоит осуществление мечты, трудности не представляют серьезной проблемы. Они только укрепляют, закаляют человека.

Аэродромное строительство приняло невиданный ранее размах. Восстанавливались и модифицировались старые аэродромы. Строились новые, в том числе и очень необычные.

Под Новосибирском, с нуля, возводился новый аэродром, качественно и количественно отличающийся от всего, что было построено ранее. Две необычайно широкие пятикилометровых взлетно-посадочных полосы были построены в кратчайшие сроки, невероятные для таких циклопических сооружений. Этому способствовала неожиданно ранняя для Сибири весна, новые материалы, позволяющие многократно ускорить твердение смесей, технологии укладки самоуплотняющихся фибробетонных смесей, которые нивелировались и уплотнялись под действием силы тяжести вообще без человеческого участия, обилие мощной современной строительной техники японского и китайского производства.

Рулежные дорожки сворачивали к двум десяткам подземных ангаров. Всю территорию охватывал железобетонный забор трехметровой высоты, увенчанный колючей проволокой и густо увешанный видеокамерами. Две рулежных дорожки сворачивали к гигантским наземным ангарам, которые неискушенный зритель принял бы за производственные корпуса. В какой-то степени он оказался бы прав. Ангары предназначались не только для хранения и обслуживания самолетов и были дополнительно снабжены 120-и тонными козловыми кранами.

К аэродрому вели не только шоссе, но и железнодорожная ветка, упирающиеся в наглухо закрытые ворота. В геометрическом центре откатных ворот располагалась красная пяти-лучевая звезда, а несколько выше ее был помещен символ военно-космических войск Союза Российских Губерний.

В административных и технических зданиях, расположенных внутри ограждения еще заканчивали отделочные работы, а на аэродроме уже вовсю кипела жизнь. Первого мая, на ВПП неторопливо спланировал первый из воссозданных на Украине Ан-255 К, являющийся слега модернизированной версией легендарной Мрии (самого большого в мире транспортного самолета сверхбольшой грузоподъемности). На серебристом фюзеляже воздушного богатыря золотыми буквами горело его имя — «Микула Селянинович». Русский богатырь мог перевозить на межконтинентальные расстояния до 250 тонн различных крупногабаритных грузов, либо подниматься на 11 километров с моно грузом до 200 тонн на внешней подвеске. После того, как гигантский самолет откатили в ангар, на освободившуюся ВПП приземлился его брат-близнец — «Святогор».

Ночью к воротам аэродрома подошел военный эшелон, на платформах которого были размещены бесформенные крупногабаритные грузы, плотно укутанные брезентом. После въезда эшелона на охраняемую территорию и закрытия ворот, брезент сняли. На платформах стояли Бураны МТ — многоразовые орбитальные космические корабли, в которых от старого Бурана сохранились только знакомые обводы фюзеляжа и изменяемая конфигурация специфических крыльев. Материалы обшивки, расположение и мощность двигателей, а также вся внутренняя начинка претерпели весьма существенные принципиальные изменения. Теперь это был военный космический корабль, вооруженный автоматизированным импульсным лазером с термоядерной накачкой, имеющий многофункциональный бомболюк и компьютеризированную навигационно-прицельную систему для высокоточного стратосферного бомбометания. Экипаж космического корабля составлял 4 человека, два из которых поочередно занимались пилотированием, а двое оставшихся совмещали функции стрелков и бортинженеров. Период автономности Бурана МТ составлял до недели включительно, при этом он мог несколько раз за полет спускаться в верхние слои атмосферы и снова возвращаться на опорную космическую орбиту. В верхних, разреженных слоях атмосферы космоплан развивал скорость до 30 тысяч километров в час (25 М), а заходил на посадку, сбросив ее до 300 километров в час.

Ранее в 80-е годы XX века, ставка делалась на связку Буран-Энергия. Проект оказался слишком дорогим и был сначала (после единственного полета, совершенного в автоматическом режиме) заморожен, а потом свернут. Теперь реализовывался второй вариант. Изначально Мрия проектировалась не только как транспортное средство, но и как первая ступень для вывода Буранов на высоту, с которой они могли самостоятельно подниматься на орбиту. В новой конструкции самолета эта функция рассматривалась уже не как вторичная, а в качестве первоочередной. Только вот кричать об этом на всех углах никто до поры, до времени не собирался.

Разгрузка эшелона осуществлялась при помощи 120-и тонного козлового крана, поочередно, по мере продвижения эшелона, снимавшего Бураны МТ с платформ, останавливающихся между его «ногами», и аккуратно ставящего их на рулежную дорожку. После этого пилоты и технические специалисты занимали места в кабине, и космический корабль самостоятельно и почти бесшумно выезжал на рулежную дорожку и буквально через пару минут скрывался в подземном ангаре.

Георгий почти не разбирался в принципах работы ракетных двигателей, поэтому он не стал особо вникать, что именно там намудрили отечественные «Кулибины», получившие возможность качественно изменить течение химических процессов за счет физических аспектов использования дармовой электроэнергии в почти не ограниченном количестве. Его вполне устроило осознание того факта, что мощность двигателей существенно возросла, а расход топлива, наоборот, снизился.

На следующую ночь к воротам аэродрома подошел второй эшелон с десятью укрытыми брезентом платформами. Утром 3 мая на плацу состоялось построение личного состава первого космического полка, многоцелевых орбитальных космопланов. Командующий космическими войсками вручил командиру полка знамя, а начальник штаба зачитал все установочные приказы. На следующий день личный состав полка, сплошь состоящего из офицеров и прапорщиков, приступил к тренировочным полетам в составе тандема из Ан-255 К и установленного на его фюзеляже Бурана МТ. Отстыковки и самостоятельные полеты для сохранения режима секретности пока осуществлялись только на тренажерах.

* * *

В войска поступали не только самолеты, но и вертолеты. В каждом военном округе были сформированы несколько вертолетных полков, которые примерно на 50 % были укомплектованы ударными вертолетами К-50 «Черными акулами» и К-52 «Аллигаторами», представляющими собой модернизированную двухместную версию «Черных акул».

В каждой из воздушных армий формировалось по 3 авиа дивизии, включающие по одному истребительному авиаполку СУ-27, авиаполку истребителей дальнего радиуса действия Миг-31, авиаполку высотных Миг-25 РБ и авиаполку транспортных самолетов для высадки десантов. Кроме этого в каждой из воздушных армий имелось еще по одной авиа дивизии, составленной из двух авиаполков стратегических бомбардировщиков: Ту-160 и Ту-95, авиаполка воздушных заправщиков, авиаполка военно-транспортных самолетов, а также нескольких отдельных эскадрилий, оснащенных самолетами специального назначения.

На основе двух чудом сохраненных дивизий ВДВ было сформировано шесть полноценных воздушно-десантных дивизий. За каждой из них штатно закреплялись по два авиаполка транспортных самолетов для высадки десантов и один вертолетный полк, основу которого составляли транспортные К-60 «Касатки».

* * *

9 мая 2012 года в 67-ю годовщину Великой Победы традиционный Военный Парад решено было проводить не только в Москве и Ленинграде, но и в трех городах, являвшихся главными базами флотов: Севастополе, Североморске и Владивостоке. Накануне большой войны, с одной стороны, просто необходимо было немножко поиграть мускулами, для того чтобы основательно припугнуть тех, кто еще не до конца определился, а с другой стороны, показать собственному народу, что у него, наконец, появилась армия, способная его гарантированно защитить от любого агрессора.

Со скромными «коробочками» два десятка лет проходившими по Красной и Дворцовой площадям, было решительно покончено. Каждая дивизия или Ввуз формировали нормальную батальонную «коробку» 20 на 20. Поддерживать равнение в такой «коробке» значительно сложнее, чем в микро «коробочке», но и смотрится она несопоставимо грознее. Танковые, мотострелковые и десантные дивизии, дополнительно к пешей коробке, формировали еще по одной — моторизированной.

В Ленинграде за сутки до начала парада в Неву вошли 3 новейших эсминца проекта 957 «Морской конек»: 569 «Буйный», 570 «Бравый» и 571 «Бесстрашный». Флагман Балтийского флота эсминец проекта 956 «Сарыч» номер 610 «Настойчивый» и его систер-шип номер 620 «Беспокойный» встали в Гавани у причальной стенки «Ленэкспо». Прямо напротив пляжа Петропавловской крепости пристроились два гигантских экраноплана-ракетоносца «Северный монстр». В отличие от всех остальных кораблей они не отдавали якорей, но оставались практически неподвижными, легко компенсируя достаточно сильное течение почти незаметной издали работой полускрытых трубчатыми кожухами воздушных винтов, ничуть не напоминающих обычные пропеллеры.

* * *

Парад на Красной площади начался необычно. Все привыкли, что командует парадом начальник Московского военного округа, а принимает его министр Обороны. В данном случае, все с самого начала пошло не так. Парадом командовал лично министр Обороны Колдунов, а принимал парад начальник Генерального штаба Ванников, по совместительству являющийся членом Ноократического Совета страны. На плечах обоих лежали трех звездные генерал полковничьи погоны. По военной должности министр Обороны являлся непосредственным начальником руководителя Генштаба. Но, существовала еще и государственная иерархия. Вот в соответствии с ней, наоборот, член Ноократического совета был неизмеримо выше назначаемого министра, даже в том случае, когда тот руководил не совсем обычным министерством.

Самим генерал-полковникам эта ситуация вовсе не казалась противоречивой и ничуть не портила давно установившееся между ними взаимопонимание. Оба уже давно имели возможность привести свои погоны в соответствие с новым статусом, но считали это преждевременным. Армия, по сути, еще только формировалась и, в теперешнем виде, еще явно не дотягивала до той грани, за которой ее руководитель может, не кривя душой, закрепить на погонах маршальские звезды. Все победы этой армии были еще впереди. В данном случае праздновалась Великая Победа настоящей армии, маршалы которой носили свои погоны благодаря собственным заслугам. Вон в Иране армия явно совсем не маленькая, а командует ею генерал-майор. И его это абсолютно не смущает.

Вторым, бросающимся в глаза отличием, было то, что под военачальниками не было ставших уже привычными черных, неторопливо катящихся по брусчатке площади чудовищно дорогих машин, возводящих непреодолимую стену между ними и личным составом, с которым они обменивались приветствиями. Роль железных коней теперь играли маленькие, но верткие и подвижные штабные танкетки, выкрашенные в зеленый цвет. Оба генерал-полковника стояли, наполовину высунувшись из люков и слегка придерживаясь левой рукой. Ладонь правой руки замерла у козырька. От их фигур так и веяло уверенностью и надежностью. Не было плавного скольжения шин по брусчатке. Танкетки резко ускорялись, за несколько секунд преодолевали расстояние до следующей «коробки» и мгновенно замирали на месте. Действие из вялого и растянутого, превратилось в подвижное и динамичное.

Генералы не пользовались микрофонами. Их голоса и без этого были отчетливо слышны. Ну а ответный, слаженный и от этого вполне членораздельный, рев четырехсот тренированных глоток был слышен далеко за пределами Красной площади. Действие, на которое раньше уходило более 40 минут, закончилось уже через десять. Генералы поднялись на трибуну, присоединившись к остальным членам Ноократического совета и Председателю Кабинета министров. Прозвучала усиленная мегафоном команда: — Побатальонно, первый батальон прямо, остальные направо, на одного линейного дистанция, шагооом марш! — и началась то, что все с таким нетерпением ждали — прохождение войск. В этот раз никто не переодевал парадные расчеты в единую форму. Каждая батальонная «коробка» шла в своей собственной парадной форме и с штатным оружием. Зеленые фуражки пограничников резко контрастировали с черными беретами морской пехоты и голубыми беретами ВДВ. Вслед за пешими «коробками» двигались танковые и мотострелковые батальоны, катились установки залпового огня, ракетные установки ПВО и ПРО.

Вслед за войсками прошел сводный оркестр, но это было не заключение парада, а маленькая преамбула перед началом второй, не менее зрелищной его части. В небе, всего в сотне метров над площадью четким прямоугольником прошли 20 вертолетов Ка-50, более известных в народе как «Черная акула». Вслед за ними шла аналогичная «коробка» ударных вертолетов Ка-52 «Аллигатор». Следом, на несколько большей высоте, прошла «коробка» десантных транспортников Ка-60 «Касатка». Замыкающими, на еще большей высоте шли 20 ударных вертолетов, предназначенных для уничтожения бронетанковой техники Ми-35, являющиеся современной модификацией легендарного Ми-24, неофициально прозванного Крокодилом.

Возникла небольшая пауза, во время которой небо над Москвой было густо расчерчено разноцветными инверсионными следами нескольких десятков эскадрилий Су-27 и Миг-31. А потом послышался тяжелый мерный гул. Буквально в двухстах метрах над площадью, легко перекрывая едва не соприкасающимися крыльями все ее немаленькое пространство, прошли два шести моторных гиганта Ан-255 К, несущие на своих фюзеляжах Бураны МТ, кажущиеся совсем маленькими по сравнению с русскими богатырями Микулой Селяниновичем и Святогором, легко и непринужденно несущими их на своих спинах.

В Ленинграде тяжелая техника на Дворцовую площадь, имеющую существенно меньшие, чем у московской Красной площади размеры, не выводилась. Там было значительно большее, чем в Москве количество Ввузов, и тон задавали курсантские «коробки». Воздушный парад был проведен почти такой же, как в Москве, но он проходил на несколько больших высотах (пощадили Эрмитаж) и закончился немного иначе. Вместо Антеев, несущих на себе космопланы, роль завершающего картину мазка взяли на себя экранопланы. Слегка разбежавшись по водной поверхности Невы, они встали на экран, а потом, чуть не долетев до Дворцового моста, резко прянули вверх и, перейдя на самолетный режим полета, совершили несколько кругов над центральными районами города. Завершив «обязательную программу», «Северные монстры» приводнились, совершили несколько феерических разворотов у Стрелки Васильевского острова и замерли на том же самом месте, откуда начали свое движение.

В Севастополе, Североморске и во Владивостоке после прохождения войск состоялись не воздушные, а морские театрализованные действия, завершившиеся высадкой десанта. Плавающие танки и бронетранспортеры выкатывались из широко распахнутых створок носовых частей десантных кораблей, замерших в нескольких сотнях метров от набережных стенок, скатывались с аппарелей в воду и, погрузившись почти по основание башни, ходко шли к берегу на водометах. Выбравшись на мелководье, танки и боевые машины десанта производили по несколько холостых пушечных выстрелов и замирали на месте. Бронетранспортеры давали пару холостых пулеметных очередей и высаживали из своего чрева десантников, которые быстро сминали оборону «противника», активно демонстрируя при этом навыки рукопашного боя.

Вечером небо было расцвечено тридцатью залпами артиллерийского салюта, не имеющего ничего общего, с тем убожеством, которое демонстрировалось людям в течение двадцати последних лет.

 

Семнадцатая глава. Подводный тандем

После окончания военного парада командующий Тихоокеанским флотом Денис Анатольевич Иванов военным бортом вылетел в Петропавловск-Камчатский. Во время полета он еще раз прокрутил в памяти разговор, состоявшийся в штабе Северного флота перед отходом эскадры из Североморска.

Тогда, в приемной командующего Северным флотом к нему подошел неприметный полковник, одетый в черную морскую форму с красными просветами на погонах.

— Прокурорский или медик, — подумал Денис Анатольевич.

— Кир Схронов, — представился полковник и предъявил удостоверение, заглянув в которое Денис Анатольевич понял, что разговаривает с начальником управления Генерального штаба. Он слышал, что в Генштабе имеется управление с таким номером, но не имел ни малейшего представления о том, чем именно там занимаются.

— Давайте пройдем в кабинет особиста и переговорим о вещах, в которые не следует посвящать никого из офицеров и адмиралов, находящихся в этом здании, — предложил Схронов и увлек Дениса Анатольевича вглубь коридора. Когда они вошли в кабинет начальника особого отдела Северного флота, хозяин кабинета поздоровался с ними и, сославшись на срочные дела, вышел в коридор.

— Присаживайтесь, — кивнул полковник в сторону кресел у маленького столика, стоящего в углу кабинета. На столике дымились две чашечки свежесваренного кофе, и стояла вазочка с печеньем.

— Информация, с которой я Вас сейчас ознакомлю, проходит не просто под грифом «Особой важности», она в такой степени не подлежит разглашению, что на всей эскадре ее будете знать только Вы один. Дело в том, что истинная миссия Вашей эскадры заключается не столько в усилении Тихоокеанского флота надводными кораблями, сколько в скрытной проводке на ТОФ АПЛ «Оренбург».

— Позвольте, — удивился Денис Анатольевич, — БДР 667 проекта «Кальмар» это очень серьезный ракетоносец, но по сравнению с мощью эскадры его возможности, мягко говоря, не слишком велики.

— Это уже не ракетоносец. Лодка прошла модернизацию по проекту 09786. Теперь это носитель БС-136, предназначенный для транспортирования на большие расстояния глубоководных атомных станций. Оренбург доставит на ТОФ атомную глубоководную станцию проекта 210 АС-31 «Лошарик».

— Я слышал про эту станцию, — признался Денис Анатольевич, — знаю, что эта подводная лодка четвертого поколения является самой малошумной и глубоководной в мире, но ведь она даже не вооружена! Что она сможет противопоставить десяткам американских лодок на Тихом океане?

— Вот в этом и заключается причина того, что мы с Вами беседуем именно в этом кабинете, который гарантированно защищен от всех видов прослушивания. Официально у нас сейчас на Тихом океане только АС-12 проекта 10831, являющаяся носителем для автономного глубоководного аппарата проекта 16810 АС-37 «Русь». Фактически — это батискаф с автономностью всего 10 часов. О том, что там появилась значительно более серьезная глубоководная субмарина, не должен знать никто кроме Вас. На первом этапе Ваша задача — обеспечить скрытную транспортировку глубоководной атомной станции на Тихий океан. Дальнейшие задачи Вам будет ставить Шкиперец. Я на ТОФ не полечу, чтобы не привлекать излишнего внимания. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — ответил Денис Анатольевич, имеющий их по самое не балуй.

— Хорошо. Теперь подробности. Рандеву с Оренбургом состоится завтра в точке с координатами…. Лодка будет ждать эскадру в подводном положении и аккуратно пристроится под «Владивостоком». Имейте в виду, что ее подводная скорость не превышает 24 узла и слишком сильно не гоните. На траверзе Петропавловска-Камчатского «Оренбург» Вас покинет. На этом можете считать свою миссию по первому этапу завершенной.

— Связь?

— А зачем Вам связь? Лодка будет работать автономно. В самом крайнем случае — морзянкой с помощью эхолота. Но, я надеюсь, что до этого не дойдет.

— А для чего Вы тогда вообще сообщаете мне все эти сведения?

— Во-первых, чтобы в случае чего Вы не отбомбились по своим. А во-вторых, будет еще второй этап, и привлекать к нему кого-либо другого я не считаю целесообразным.

— Кто еще в курсе операции?

— Шкиперец, начальник Генштаба и еще два человека, о которых Вам знать не обязательно. Ну и, разумеется, командиры «Оренбурга» и «Лошарика». Допивайте кофе, он уже остыл.

Вот и все, что узнал тогда нынешний командующий Тихоокеанским флотом от загадочного черного полковника, которому, судя по лицу, фигуре и манере держаться, явно было уже за пятьдесят.

* * *

Командующий Тихоокеанским флотом отвлекся от раздумий и посмотрел в иллюминатор. Самолет летел над Охотским морем. В туманной дымке, на самом горизонте уже проступала темная громада Камчатского полуострова.

Адмирал вспомнил другой разговор, состоявшийся у него со Шкиперцем несколько часов назад.

— Как Вы оцениваете расстановку сил на Дальневосточном театре военных действий? — спросил Шкиперец у командующего Тихоокеанским флотом, только сегодня назначенного на эту должность, и еще до конца не принявшего дела. — Достаточно ли Вам сил и средств для отражения потенциального агрессора?

— Господство в воздухе мы обеспечим, — начал перечислять Иванов, — Группировка надводных кораблей и оснащенность береговых батарей, также вполне достаточная. А вот под водой нам почти нечего противопоставить американцам. На Тихом океане они имеют 10 ракетных подводных крейсеров типа «Огайо», 2 из которых несут по полторы сотни крылатых ракет, а остальные 8 по 24 межконтинентальных Трайдент-2 и 24 многоцелевых АПЛ. Только на Гавайских островах они имеют 15 атомных многоцелевых подводных лодок (Лос-Анджелес я не считаю, она уже выведена из состава флота). Мы можем им противопоставить всего 8 ракетных и 6 многоцелевых АПЛ. Имеется еще, конечно 8 дизельных подводных лодок, но их мы можем использовать только вблизи побережья. Этого явно недостаточно.

34 атомные подводные лодки, более двух третей из которых являются многоцелевыми — это очень серьезно. Когда они находятся в подводном положении их невозможно не только уничтожить, но даже отследить из космоса, а сами они, выйдя на малую дистанцию, могут поразить почти любую надводную или прибрежную цель.

— Вы помните, как японцы решили аналогичную проблему во вторую мировую войну, — спросил Шкиперец.

— Еще бы не помнить, кто же забудет Перл Харбор! И американцы помнят великолепно. Там сейчас такая скученность разнообразных средств ПВО, что по воздуху можно даже не пробовать соваться.

— А зачем же по воздуху? — удивился Шкиперец. — Вы для чего сюда Лошарика перегоняли?

— До сих пор думаю, — признался Иванов. — Понимаю, что не просто так, но пока так и не понял, что может сделать одна невооруженная лодка, пусть она будет даже самая глубоководная и бесшумная в мире, против 15 американских атомоходов?

— Сама лодка ничего не сделает, — согласился Шкиперец. — Сюда ее принесли на горбе, а теперь она сама выступит в роли носителя.

— И кого же она понесет? — спросил начинающий что-то понимать Иванов. — Боевых пловцов?

— Молодец, — рассмеялся Шкиперец, — сам, наконец, сообразил. Вот поэтому ты теперь и командующий флотом, что стратегически мыслить умеешь. В общем, дела потом будешь принимать, время у тебя еще имеется. Поезжай сейчас в аэропорт, самолет тебя уже ждет, и лети в Петропавловск-Камчатский. Там завтра встретишь транспортник из Москвы. Главным там будет контр-адмирал из ГРУ. Задача тебе предстоит следующая: вывезти его с группой и оборудованием в океан на одном из эсминцев, которые ты привел сюда из Североморска, и оставить в резиновых лодках в точке, координаты которой он укажет. После высадки эсминец должен сразу вернуться в базу. Командира эсминца ни во что посвящать не нужно, сам тоже там особо не маячь. Да, перед возвращением предупреди командующего гарнизоном, что через пару дней к ним придет «Оренбург». Надо его будет разместить в подземном канале-стоянке и обеспечить охрану.

Самолет начал снижение, заходя на посадку. — Ну что ж, — подумал командующий Тихоокеанским флотом, — будем обеспечивать второй этап операции. Что же это за пловцы такие, ради которых такой огород городить приходится?

* * *

Утром Денис Анатольевич лично прибыл в аэропорт, встретить транспортник. После того как самолет остановился, из распахнувшегося люка легко спрыгнул на бетонку высокий стройный контр-адмирал в полевой форме. Издалека ему никто не дал бы пятидесяти с лишком лет. Но, при ближайшем рассмотрении его волевого, загорелого и обветренного лица, мудрых усталых глаз и припорошившей короткие черные волосы седины, ему можно было дать и все шестьдесят.

Адмиралы поздоровались, Иванов дал отмашку и к самолету подкатил тентованный КАМАЗ. Из люка транспортника спрыгнули 8 крепких мужчин в возрасте от 25 до 40 лет, одетых в комбинезоны без знаков различия, и споро покидали в кузов объемные брезентовые тюки.

Один из мужчин сел в кабину, а остальные, защелкнув крепления заднего борта, попрыгали в кузов. Иванов пригласил контр-адмирала в свою машину и скомандовал водителю трогаться. КАМАЗ двинулся следом.

— Нет желания по дороге в Паратуньку заглянуть? — спросил Иванов у контр-адмирала.

— С удовольствием, — ответил тот, — но только на обратном пути. Сначала нужно дело сделать.

Через полтора часа машины въехали на причал и замерли напротив сходен эсминца «Петропавловск-Камчатский» проекта 957 «Морской конек». Командир эсминца, капитан второго ранга Захаров ждал их у трапа. После короткого доклада о готовности к походу, адмиралы, вслед за командиром эсминца поднялись в рубку. Там Иванов объяснил кавторангу Захарову его задачу и, дождавшись погрузки боевых пловцов и их груза, покинул корабль.

Выждав полтора часа после убытия командующего Тихоокеанским флотом, эсминец вышел в море. Двадцать морских миль до точки с нужными координатами эсминец пробежал за полчаса.

— Славный кораблик, — прокомментировал ход эсминца контр-адмирал. — В последний раз я так бегал на торпедном катере.

— Это еще далеко не предел, — с гордостью доложил счастливый кавторанг, — «Морской конек» может и 50 узлов выжать. Просто мы пока это не демонстрируем.

— Правильно делаете, — согласился контр-адмирал. — Никогда не надо заранее раскрывать противнику все свои возможности. Ну ладно, притормаживайте своего конька, приятно было познакомиться.

Офицеры сноровисто надули три резиновые лодки, извлеченные из их багажа, которые ранее были упакованы в брезентовые мешки, спустили их на воду и загрузили в них оставшиеся баулы.

— Семь футов Вам под килем, — пожелал Захарову контр-адмирал и последним шагнул в лодку. После того как резиновые лодки на веслах отошли на безопасное расстояние, эсминец дал малый ход, развернулся по широкой дуге, встал на бурун и быстро скрылся из глаз. Еще полчаса лодки покачивались на небольших пологих волнах, а потом вода в нескольких десятках метров от них вспухла покатым горбом и раздалась в стороны, выпуская на поверхность черную рубку глубоководной атомной станции. Через 10 минут воздух из резиновых лодок был выпущен, и девять боевых пловцов скрылись в люке «Лошарика». Люк захлопнулся, кремальеры обтянули тугой уплотнитель, и рубка стала медленно уменьшаться, погружаясь в набегающие на нее волны. Несколько секунд и очередная волна беспрепятственно прокатилась по месту, где еще только что возвышалось непонятное черное образование.

Атомная глубоководная станция погружалась с дифферентом в нос. За бортом быстро темнело, и вскоре наступила абсолютная темнота. «Лошарик» уверено погружался в многокилометровые глубины Курило-Камчатского желоба. Ему предстоял долгий путь к Гавайским островам.

* * *

Вечером 15 мая «Лошарик» аккуратно лег на грунт на 40 метровой глубине в двух кабельтовых от острова Оаху и немного левее входа в «Жемчужную гавань». На противоположной стороне ведущего в гавань пролива, где располагался международный аэропорт Гонолулу, почти сразу у берега начинались большие глубины, а слева шельф топорщился множеством отмелей, среди которых легко затерялась бы даже более крупная подводная лодка.

За 2 часа до заката 9 боевых пловцов в черных матовых гидрокостюмах покинули атомную глубоководную станцию и, медленно шевеля ластами, направились в сторону входа в гавань. На сорокаметровой глубине было еще достаточно светло, но рассмотреть девять черных фигурок, бесшумно плывущих над самым дном, сверху увидеть не представлялось возможным. К тому моменту, когда солнечный диск начал опускаться за горизонт, боевые пловцы были уже у цели, приблизившись к линии пирсов, у которых лениво покачивались 15 атомных левиафанов.

Пловцы разделились на тройки. Каждой из них предстояло «обработать» по пять грозных атомоходов. Что могут сделать три человека со стальным гигантом водоизмещением более 6 тысяч тонн?

— Практически ничего, — подумав, ответят 90 % из опрошенных потенциальных диверсантов.

— Все что сочтем нужным, — особо не задумываясь, ответил бы любой из девяти русских боевых пловцов, которые в данный момент, не торопясь, приступили к работе, по наиболее гуманному из всех рассмотренных ими вариантов действий.

Старший и наиболее опытный из каждой тройки оставался «на шухере», зависнув на лопасти винта и посматривая по сторонам.

Второй член тройки занимался делом: оборачивал ходовой вал своеобразным патронташем, очень похожим внешне на манжету для измерения давления (даже газоотводная трубка присутствовала), но более сложным по конструкции. Внутренний слой патронташа был выполнен из кислотостойкого пластика, в зажимах которого крепились стеклянные ампулы с раствором брома в концентрированной соляной кислоте, а наружный слой был изготовлен из черной резины, армированной кордом. Свободный конец патронташа закреплялся стальными крючками (липучки, в данном случае, были признаны недостаточно надежными), а свободные края за пределами ампул, плотно притягивались шнурами.

Последний член тройки был «на подхвате»: подсвечивал рабочую зону инфракрасным фонариком, закреплял под пирсом свободный конец газоотводной трубки, подавал инструмент — аналог газового ключа, позволяющий аккуратно раздавить ампулы, не повредив достаточно тонкую оболочку патронташа.

После окончания работы, когда освобожденная из ампул соляная кислота равномерно распределялась под патронташем и принималась за разъедание металла, а водород, выделяющийся при химической реакции, тихо побулькивал далеко под пирсом, тройка передвигалась к следующей лодке.

В данном случае водорода выделялось совсем немного, так как бром является более сильным окислителем, но он, тем не менее, присутствовал, и его нужно было отводить из-под патронташа. В противном случае тот раздулся бы, и при прорыве водорода под затяжкой, туда просочилась бы вода, что привело бы к снижению концентрации кислоты.

Через 2 часа работа была закончена и тройки, вновь объединившиеся в условленном месте, не торопясь, двинулись в обратный путь. До рассвета оставалось еще очень много времени.

Почти сутки боевые пловцы отдыхали, а на следующую ночь шестеро из них вновь направились в «Жемчужную гавань». Надо было ликвидировать улики. Отработавшие патронташи аккуратно снимались и укладывались в специальный резиновый мешок с грузилами. Затопить их следовало за пределами бухты Перл Харбор. На ходовом валу оставалась ровная кольцевая выемка шириной в десять сантиметров и глубиной более двух сантиметров. Поверхность металла была равномерно матовой. Даже при близком рассмотрении, создавалось впечатление, что эта канавка присутствовала на валу изначально.

Осмотр рулей и винтов подводных атомоходов производится перед каждым выходом в море. Только ищут при этом посторонние, неожиданно добавившиеся предметы, например, магнитные или закрепленные другими способами мины, обрывки тросов и сетей. На аккуратную канавку, проделанную на ходовом валу почти рядом с винтом, никто не обратит внимания, если не будет искать ее специально.

Американцы, иногда, бывают удивительно беспечными. Особенно, если база находится на их собственной территории и расстояние до потенциального противника, по их мнению, составляет тысячи километров. Часовые охраняли входы на пирсы, трапы, перекинутые с них на атомоходы, но озаботиться подводной охраной им даже в голову не пришло.

Русские в подобных случаях, находясь на чужом рейде, могут и винты неожиданно прокрутить, а иногда, даже ручные гранаты в воду кидают. И не всегда это перестраховка. Был случай, когда в ответ на брошенную за борт ручную гранату всплыла не только оглушенная рыба, но и цельный коммандер в легководолазном костюме. Тогда англичане с очень большим трудом замяли этот инцидент. В отпуске, мол, коммандер был и по собственной инициативе развлекался.

* * *

За два часа до рассвета 19 мая 2012 года «Лошарик» ушел в глубины Тихого океана, направляясь в сторону Камчатского полуострова. Через двое суток удалившись от Гавайских островов почти на полторы тысячи морских миль, он подвсплыл и выпустил на поверхность буй, с которого был отправлен короткий шифрованный радиосигнал. Сигнал ретранслировался через спутник и закончил свой путь на антенне Главного разведывательного управления. В Москве был еще вечер 20 мая. Расшифрованный текст лег на стол начальника ГРУ уже через 10 минут. Прочтя текст, он сразу перезвонил начальнику Генерального штаба. Разговор был предельно коротким.

— Усекновение хвоста произведено, Бобик спит!

— Отлично, запускаем Берлагу, пишите на всех представления!

На этом разговор закончился. Даже если кто-либо смог его прослушать, он не понял бы вообще ничего. Между тем, оба собеседника отлично представляли, что произойдет дальше.

Через пару минут командующим Северным и Тихоокеанским флотами были отправлены шифрованные радиограммы, кардинально отличающиеся по содержанию. Адмирал Синцов получил приказ на рассвете запускать Берлагу. Адмирал Иванов — как стемнеет, запускать вертолет в точку с указанными координатами для приема на борт водоплавающего.

Обе радиограммы были восприняты командующими флотами с пониманием. Все необходимые распоряжения были отданы, а исполнители озадачены и приступили к делу. Маховик начал раскручиваться, медленно набирая обороты.

Штат Гавайи еще спал. Населяющие его американцы пока не знали, что заканчивающаяся ночь является последней для большинства из них спокойной ночью и уже днем в эфире настойчиво прозвучит сигнал «Аларм».

 

Восемнадцатая глава. Очень большой облом

Дверной звонок разорвал тишину заливистой трелью. Настя уронила тарелку. Зазвенели разлетающиеся осколки.

— Это к счастью, — улыбнулся жене Дмитрий Александрович Смирнов и пошел открывать дверь. На лестничной площадке стоял посыльный.

— Товарищ старший лейтенант, команда «Сбор», машина ждет у подъезда.

— Хорошо, сейчас буду, оповещайте всех остальных.

Посыльный взлетел по лестнице и начал звонить в следующую квартиру. Экипаж был расселен кучно, и в этом подъезде жили еще трое офицеров.

— В море? — спросила Настя, опускаясь на табуретку.

— Нет, ходовые испытания, — отведя глаза, пробормотал Дмитрий, и повернулся к шифоньеру, нашаривая брюки.

— Ты не умеешь врать, надолго идете?

— Кто же нам скажет? Там видно будет. Возвращаться в любом случае будем уже в Лицу, так что встречай в Нерпичьей.

— А как я узнаю когда?

— Эх, ничего-то ты еще не знаешь, — посетовал Дмитрий, обнимая молодую жену. — Придет срок — сама поймешь. Ну ладно, я побежал.

Дмитрий поцеловал жену, подхватил тревожный чемоданчик и выбежал из квартиры.

Настя подошла к окну. Во дворе стоял тентованный КАМАЗ. Офицеры подавали внутрь чемоданчики и легко запрыгивали в кузов, даже не подумав открыть задний борт. Минута, и КАМАЗ, выстрелив сизым выхлопом, сноровисто тронулся с места, быстро набрал скорость и, взвизгнув покрышками, скрылся за поворотом.

* * *

Красное солнце поднималось над горизонтом. Волны разбивались об обрывистый гранитный берег. Внезапно, в их мерный рокот вклинилось басовитое гудение. Часть скалы, ранее казавшейся монолитной, начала отъезжать в сторону, открывая вход в гигантскую рукотворную пещеру, в чреве которой светились гирлянды электрических лампочек.

Прошла минута и из пещеры начал выдвигаться черный приплюснутый нос самого большого из когда-либо существовавших на земном шаре подводных левиафанов. Из канала-стоянки выходил модернизированный «Дмитрий Донской» — тяжелый стратегический (теперь уже не атомный, а термоядерный) ракетный подводный крейсер проекта 941 Т (Тайфун), подводное водоизмещение которого составляло 49 800 тонн.

«Тайфун» — тяжелый стратегический атомный ракетный подводный крейсер

Не смотря на впечатляющую длину в 173 метра, лодка казалась относительно короткой, так как ее ширина составляла 23 метра. Вслед за «Дмитрием Донским» из канала-стоянки начал выдвигаться «Архангельск», а из соседнего входа, расположенного в 200 метрах от первого, показалась «Северсталь».

Генерал-майор Владимир Хозяинов, наблюдал за выходом лодок со скального уступа, расположенного на высоте 50 метров от уреза воды. Его работа была закончена. Теоретически, он уже мог возвращаться в Ленинград, но делать это за пару дней до начала военных действий, по-видимому, не следовало.

Выйдя из губы в открытое море, лодки разошлись на пару кабельтовых в стороны, выстроились строем пеленга и в надводном положении устремились строго на север. Прямо по курсу эскадры летел вертолет, на котором работал телеоператор, обалдевший от нежданно-негаданно привалившего ему счастья. Через несколько минут все три подводных ракетоносца синхронно зарылись носами в воду и начали стремительно погружаться. Прошла минута, и на поверхности остались только три широких кильватерных следа, медленно расплывающиеся в океанском просторе. Завершивший съемку вертолет, взял курс на Мурманск.

Погрузившись на 400 метровую глубину, подводные ракетоносцы набрали крейсерскую скорость, которая теперь, после модернизации, достигала 40 узлов, и устремились на север, с каждой минутой приближаясь к полярному ледовому щиту. К тому моменту, когда репортаж вышел в эфир, отследить их дальнейший курс и местоположение было уже практически невозможно.

* * *

Выпуск новостей на первом канале начался с репортажа о том, что Соединенные Штаты Америки уже больше месяца активно готовятся к войне. Было озвучено несколько фрагментов из наиболее одиозных и красноречивых выступлений сенаторов и высших армейских чинов. Приведены данные, полученные Внешней разведкой. В качестве резюме прозвучало, что ни в одном из выступлений официальных лиц не было сказано о том, что США берут на себя обязательство не применять ядерного оружия первыми. Из этого логически следует, что существует достаточно большая вероятность того, что прецедент вполне может произойти.

После этого, ведущая программы новостей процитировала ключевой фрагмент из официального заявления Ноократического совета, полный текст которого планируется опубликовать в завтрашних газетах. Суть заявления сводилась к тому, что в случае, если американская сторона произведет по территории СРГ хотя бы один ядерный удар, Союз Российских Губерний будет рассматривать это действие как односторонний выход противной стороны из договора о не применении ядерного оружия. В этом случае ответ последует сразу и будет полностью асимметричным — ответным залпом из 60 ракетных шахт стратегических подводных ракетоносцев Соединенные Штаты Америки будут уничтожены. Для выполнения этой задачи сегодня утром в Северный Ледовитый океан ушли три тяжелых стратегических атомных подводных ракетных крейсера проекта 941, более известного как Тайфун.

На экране пошли кадры документального фильма, снятого с высоты птичьего полета: три огромных подводных лодки, оставляющие за собой пенные следы, напоминающие широкие белые траншеи, резко контрастирующие с темной гладью Баренцева моря, удалялись от едва виднеющегося на горизонте берега. Пока на экране шла демонстрация погружения подводных левиафанов, корреспондент привел несколько цифр. Каждая из подводных лодок оснащена двадцатью баллистическими ракетами Р-39 (РСМ-52) с десятью разделяющимися термоядерными боеголовками, способными на проведение активного уклонения от противоракет и индивидуальное наведение на цель. При изменении обстановки перераспределение целей может быть проведено уже на нисходящем участке траектории. Каждая ракета дополнительно несет более сотни ложных целей, которые могут свести с ума любой компьютер, так как их поведение внешне практически не отличается от маневров боеголовок. Даже если из 600 боеголовок территории США достигнет только половина, для гарантированного уничтожения всего военно-промышленного потенциала государства и превращения большей части территории в радиоактивную пустыню этого хватит с лихвой.

— При этом, — разрядила накаленную атмосферу ведущая новостного блока, — командиры лодок имеют недвусмысленный приказ: первыми ракетных пусков не осуществлять. СРГ договор о не применении ядерного оружия соблюдает, и в случае соблюдения его второй стороной, сам его ни в коем случае не нарушит.

Таким образом, подводные ракетоносцы будут ждать, скрывшись под арктическим ледовым щитом, и если нужда в дальнейшем ожидании будет исчерпана, спокойно вернутся на свою базу. Это инструмент сдерживания, который не позволит безответственным политиканам развязать ядерную войну, в которой, как известно, не может быть победителя.

* * *

Выпуск новостей еще не закончился, а директор ЦРУ уже звонил президенту Соединенных Штатов Америки. Сарай, которого этот звонок вытащил из постели, рвал и метал. Но на срочную, безотлагательную встречу согласился. Узнав о сути проблемы, он думал не слишком долго.

— Этот ход русских ставит на прикол всю нашу ядерную триаду. Без массированного применения тактического ядерного оружия мы будем ковыряться с русскими до второго пришествия. Я сейчас отдам приказ военно-морскому командованию: пусть выгонят в море все наши подводные лодки, отыщут и уничтожат эту русскую троицу. Пока хоть один из этих трех русских стратегических ракетоносцев цел и невредим, у нас связаны руки. Даже 200 термоядерных боеголовок это чертовски много для нашей противоракетной обороны.

Еще через полтора часа в Сан-Диего, Перл Харборе, Бангоре, Брементоне, Апре, Норфолке, Гротоне и Кингс-Бей прозвучал сигнал «Аларм».

* * *

Разумеется, военно-морское командование США не собиралось выполнять приказ своего президента буквально. Подводным стратегическим ракетоносцам есть чем заняться кроме погони за тремя русскими Тайфунами под паковыми льдами. Для выполнения этой задачи следовало использовать многоцелевые АПЛ. Тем более что они имелись во вполне достаточном количестве.

Тем не менее, организовать быстрый и одновременный выход в море всех многоцелевых атомных подводных лодок получилось далеко не везде. Если бы вопрос стоял о выходе в море 3 — 4 лодок, экипажи можно было бы собрать с бору по сосенке. Тем более что на каждой из них имеется по два экипажа («золотой» и «синий»). Но, учитывая вольности и послабления, которыми американские подводники никогда не гнушаются воспользоваться, выгнать их всех сразу, и не просто в море, а в Арктику, которой они, мягко говоря, побаиваются, оказалось весьма не просто. Нет, американцы бывали в Арктике и не раз. Даже на Северном полюсе 3 лодки всплывали. Но резвиться они предпочитают, все-таки, в более теплой воде.

Проще всего было командованию базы Бремертон, расположенной на полуострове Китсэп у самой границы с Канадой. «Морской волк», «Коннектикут» и «Сан-Франциско» вышли в море первыми и, поскольку, им предстоял самый короткий путь, под арктический ледяной панцирь они также нырнули первыми. Нырнули и пропали навсегда. Больше ни одна из этих лодок никогда на связь не выходила. Такса может вытащить из норы барсука или енота. Если повезет, то даже лису. Вот только в медвежьей берлоге ей делать нечего. Через пару дней сейсмографы зафиксировали в Арктике взрыв, эквивалентный по мощности одной тонне тринитротолуола. На следующий день был зафиксирован еще один аналогичный взрыв. Что произошло с третьей лодкой, так никогда и не выяснили. Не зря американцы очень не любили соваться под арктические льды.

Седьмой флот США смог организовать выход в море только одной из трех лодок, базирующихся в Апре. «Буффало» благополучно добралась до арктических вод, провела контрольный сеанс связи и также навсегда пропала под ледяным панцирем.

Второй флот, в зону ответственности которого входила западная Атлантика, смог послать в высокие широты сводную флотилию в 18 вымпелов, состоящую из двух эскадр атомных подводных лодок. Из Норфолка было отправлено 6 из 8-и базировавшихся там лодок, а из Гротона ушло 12 из 15-и находившихся на базе АПЛ. До Арктики этому отряду было чапать не менее недели, и что-либо изменить в ближайшее время он был физически не способен.

Лодки, базирующиеся в Калифорнии, командование третьего флота приняло решение вообще не использовать в этой операции, так как перегонять их пришлось бы на слишком большое расстояние. Для успеха операции должно было вполне хватить 15-и лодок, базирующихся на Гавайских островах и тех трех, что уже ушли из Брементона. Всего на поиски и уничтожение 3-х Тайфунов было направлено 37 подводных атомоходов.

* * *

На первом этапе у командования третьего флота был повод гордится своей деятельностью. Экипажи всех 15 подводных атомоходов были оперативно собраны и загружены в люки, лодки на малом ходу покинули Перл Харбор и, увеличив обороты винтов, пошли на погружение.

Первыми, кто столкнулся с неожиданными проблемами, оказался экипаж АПЛ 721 «Чикаго». При выходе на крейсерскую скорость лодку начало раскачивать, и скорость пришлось сбросить. Из кормовых отсеков доложили, что ощущают удары по легкому корпусу. Коммандер Рик Стонер вызвал в центральный пост главного механика.

— Что происходит?

— Похоже, что мы намотали что-то на винт.

— И что теперь, всплывать?

— Давай попробуем сбросить так. Дай реверс на малой скорости, а потом, резко полный вперед.

Лодка прыгнула вперед, что-то кракнуло, турбина взвыла на холостом ходу и остановилась. Наступила гнетущая тишина.

— Вот теперь можно всплывать, — пробормотал вмиг побледневший главмех, — мы винт обломили.

АПЛ 752 «Пасадена» (улучшенный «Лос-Анджелес») была построена специально для действий в арктических водах. Она имела несколько другое расположение рулей, усиленный корпус рубки, дающий возможность пробивать лед, несколько большую скорость подводного хода. Этой лодке «повезло» больше. Ходовой винт обломился сразу, как только турбина вышла на высокие обороты.

АПЛ четвертого поколения 776 «Гавайи», вступила в строй в 2007 году. Она являлась наиболее современной из всех лодок, базирующихся в Перл Харборе. Наиболее скоростная из всей серии (скорость подводного хода 34 узла) и самая малошумная, эта лодка имела ходовой винт, находящийся в кольцевом обтекателе. Боевым пловцам пришлось возиться с ней в 2 раза дольше, чем с любой из остальных лодок. Очень уж неудобным был доступ к ее ходовому валу. Гавайи сумела уйти дальше всех, потеряв ходовой винт в 50 морских милях от архипелага. После всплытия коммандер Сэм Джонсон вышел на связь с базой и, доложив о поломке, затребовал буксир. Получив ответ, что ждать, придется более суток, он начал возмущаться и грозить всевозможными карами, но быстро «увял» после того, как выяснил, что его очередь — пятнадцатая.

* * *

Ударные подводные атомоходы, наводившие ужас на половину населения планеты одним только своим существованием, лишившись хода, превратились в бесполезные консервные банки, под завязку набитые людьми, ракетно-торпедным вооружением и атомными реакторами. Буксиры стягивали их в Гонолулу, заполняя «Жемчужную гавань» очень дорогими, но абсолютно бесполезными на данном этапе плавучими объектами, половина из которых из-за течей в размолотых сальниках грозила в ближайшее время превратиться в действительно подводные объекты.

Перл Харбор, переживший во Вторую мировую войну налет японской авиации, по сути уничтоживший базировавшийся там флот, теперь на полную катушку ощутил горечь второго, ничуть не меньшего поражения. На этот раз обошлось без жертв, но экономический и военно-политический ущерб был не сравнимо выше. Американцам щелкнули по носу. Это было болезненно и очень неприятно. Это был позор.

Командующего третьим флотом сняли с должности, коменданта гавани и десятки в той или иной степени виновных офицеров арестовали. Представители многочисленных секретных служб буквально горели на работе и рыли носами землю, пытаясь определить, как подобное вообще могло произойти. Лодки никто не минировал, ходовые валы не были подпиленными. Просто, в один «прекрасный» момент все 15 атомоходов потеряли в море свои ходовые винты.

Сарай Омаха колебался. С одной стороны, без немедленного начала военных действий Америке и ему лично, как ее президенту, в ближайшее время ничего не светило. Приближался крах всей государственной машины, который мог вызвать даже раздробление страны на отдельные штаты. С другой стороны, как-то очень плохо все начиналось. Сначала русские Тайфуны под завязку нагруженные межконтинентальными баллистическими ракетами, появившиеся как чертик из табакерки под полярными льдами. Ну не было ведь на Тайфунах этих ракет. Уже давно не было. Да и сами лодки, постепенно превращающиеся в плавучие груды металлолома, уже давно не представляющие опасности из-за своей шумности и неповоротливости. Теперь события на Гавайях. Потерять за один день даже без боестолкновений половину многоцелевых АПЛ Тихоокеанского флота, это вам не фунт изюма. А тут еще русские зашевелились в космосе. Запустили уже дюжину каких-то непонятных, скорее всего военных спутников, собираются запускать шатлы. Не к добру это, явно не к добру. Очень уж паршиво все начинается.

* * *

Вертолет, который был послан из Петропавловска-Камчатского, обнаружил в указанном ему квадрате оранжевый плотик, на котором удобно расположился, читающий газету контр-адмирал. Ухватившись за сброшенную ему веревочную лестницу, контр-адмирал пропорол плотик несколькими ударами перочинного ножа и, перехватывая ступеньки крепкими руками, уверенно полез вверх.

Через полтора часа в штабе флотилии состоялась его встреча с командующим Тихоокеанским флотом.

— Ну, рассказывай, как прогулялся, — спросил контр-адмирала Иванов, когда они остались наедине.

— Ничего, развеялся, старые кости немножко растряс. Кстати, мы тут с ребятами третий флот без подлодок, базирующихся в Перл Харборе, оставили, так что можете немножко расслабиться.

— Что, всех подчистую уконтрапупили?

— Нет, зачем ребят обижать, последнее и вор не берет. Мы им «Лос-Анджелес» на развод оставили. Плавать эта лодка еще может, но вооружения с нее все сняты и из состава флота она уже выведена. Пусть развлекаются, но не шалят.

— Спасибо! Это вы нас здорово выручили. Ну что, теперь по дороге в аэропорт заедем в Паратуньку?

— Теперь можно и заехать, работа сделана. Я ведь обещал, что на обратном пути не откажусь. Только давай по быстрому. Мне утром в Москве быть надо.

— А мне во Владивостоке. Ладно, поехали, не будем терять времени.

Спустя час адмиралы уже отмокали в горячем источнике. Впереди было еще много свершений, но сегодняшняя работа была выполнена успешно, и можно было немножко расслабиться.

— Ничего себе! — присвистнул Иванов, увидев контр-адмирала раздетым, — это все бандитские пули?

— Были и пули, — очень серьезно ответил контр-адмирал, — но больше, конечно, колющие и режущие железяки.

— Интересная, наверно, у вас там в ГРУ работа.

— Нет, скукотища. В основном бумажки перебираем. Так что каждый вот такой выезд «в поле», как манны небесной жду.

— Кстати, ребятишек своих пока не забираешь?

— Нет, пусть пока у вас потусуются, передохнут немножко. Я подозреваю, что им тут еще работы хватит. Только по мелочам постарайся их не напрягать. Это очень серьезные ребятишки.

 

Девятнадцатая глава. Первые итоги

В понедельник 21 мая 2012 года Георгий приехал в Москву на своей новой машине. Модифицированная Хендай Соната, выпуска 2012 года оказалась машиной, про которую хочется сказать — песня.

— Могут же наши в Таганроге, если захотят! — думал Георгий, легко выжимая 200 километров в час, по прямой как стрела восьми полосной трассе, за один год возникшей как по мановению волшебной палочки между Ленинградом и Москвой. — Вот что получается, если не экономить на материалах, регулярно включать голову, набирать специалистов, готовить из них профессионалов и платить им за работу очень приличные деньги. В данном случае от корейского аппарата осталось только название. За счет бронирования машина стала в полтора раза тяжелее, а как легко и плавно она шла! И аэродинамика чудесная. Сопротивление воздуха совсем не чувствуется, но и попыток к взлету абсолютно не наблюдается.

Въезд в Москву несколько омрачил настроение. Пробок не было, но движение было очень плотным, и средняя скорость движения не превышала 40 километров в час. Тут уже ничего поделать было нельзя. Машины теперь были почти в каждой семье и улицы даже после уборки с них всего, что препятствовало движению, все равно оставались слишком узкими для пропуска такого количества разномастных транспортных средств.

Пропуск-вездеход, доживающий последний день на ветровом стекле, позволял не заморачиваться с парковкой — сегодня Георгий еще имел право запарковать свою машину в кремлевском гараже. В дальнейшем надо будет что-то придумывать. Либо передвигаться на метро и Сапсане. По времени, теперь, то на то и выйдет.

Вчера Георгию позвонил Очиев и пригласил его на расширенное заседание Ноократического совета. Кроме Георгия на заседание были приглашены Председатель Кабинета министров, а также министры Обороны, Безопасности, внутренних Дел и Главком ВМФ. Встретились, как и в первый раз в Сталинском бункере, расположенном глубоко под землей. На этот раз в помещении был установлен более длинный стол и располагался он ближе к стене, в стороне от патогенной точки пересечения геомагнитных линий.

После того как все поздоровались и расселись по своим местам, причем не в соответствии с какой-либо заранее подготовленной схемой, а вперемешку, Юрий Сергеевич Очиев открыл заседание.

— У нас сегодня три повода, для того, чтобы собраться всем вместе. Во-первых, сегодня заканчивается год, как мы работаем в изоляции от всего остального мира. Пора оглянуться назад и подвести итоги — что мы успели сделать за этот год, все ли возможности, которые нам были предоставлены, использовали должным образом. Во-вторых, сегодня ночью границы откроются и в связи с очень высокой вероятностью того, что напасть на нашу страну попробуют в самое ближайшее время, я предлагаю сегодня освободить меня от полномочий председателя Ноократического совета и передать их нашему «Военному вождю» — Григорию Леонидовичу Ванникову. В-третьих, сегодня заканчиваются полномочия у Георгия Николаевича Петрова — нашего Кризисного Комиссара. Предлагаю поблагодарить его за проделанную работу и обсудить его дальнейшее трудоустройство, так как расставаться с ним совсем, я думаю, будет не целесообразным. Никто не возражает против данной повестки дня? Хорошо, тогда приступаем к первому вопросу. Начну я, а потом каждый выскажется по вопросам, относящимся к его зоне ответственности.

— Итак. Самым главным я считаю внедрение и апробацию принципиально новой выборной системы, благодаря которой теперь на верху в принципе не могут появиться малокомпетентные и одиозные личности.

— Вторым по важности, по-видимому, является то, что наша страна теперь является самодостаточной, энергетически и финансово независимой державой, готовой принять под свое крыло соседей, которые по не зависящим от ним причинам, оказались выделены в отдельные независимые, но чрезвычайно слабые государства.

— Ну и третьим из наших главных достижений, я считаю дорожную и энергетическую сети, которые за этот год опутали почти всю территорию нашей страны. Дорожное строительство будет продолжаться аналогичными темпами еще несколько лет, но уже сегодня можно констатировать, что за один год нами построено больше дорог, чем за все предшествующие 20 лет. При этом качество большинства из них существенно превосходит европейские стандарты. То, что сделано за этот год в энергетике, можно смело сравнивать с Ленинским планом ГОЭРЛО.

— Все это очень хорошо, более того, год назад мы даже не мечтали ни о чем подобном, но вместе с этим имеется еще и целый букет недостатков, которые нам придется еще долго изживать. Я кратко остановлюсь на главных из них.

— Чиновничий аппарат мы сократили за этот год более чем в 2 раза. Этого мало. Я бы сказал, что это капля в море. Надо уменьшить его, по меньшей мере, на порядок. Сейчас в век компьютерных технологий нам абсолютно не требуется столько паразитов, сидящих на шее у государства. Нам не нужны бюрократы, перекладывающие бумажки из одной стопки в другую и мучительно соображающие: подписывать данную бумагу или дать ей еще вылежаться под сукном пока кто-либо не подмажет ее дальнейшее прохождение. Нам нужны аналитики, эксперты и операторы. Но взять их в таком количестве сейчас просто неоткуда. Надо учить.

— Образование мы начинаем реанимировать. Год без ЕЭТ (единого экзаменационного теста) позволил набрать в Вузы нормальных ребят, которые будут учиться не для диплома, а для того, чтобы стать настоящими специалистами, которым никогда не будет стыдно за свою профессиональную подготовку. Только вот нормальных преподавателей, которые смогут это обеспечить, сейчас не хватает катастрофически. Приходится зачастую привлекать к работе в вузах и школах пенсионеров, инвалидов, переманивать из научно-исследовательских институтов научных работников. Мы не можем допустить того, чтобы других учили те, кто не умеют ничего сами. А учителей и вузовских преподавателей за год не подготовишь, их лет пять, если не больше, самих учить надо. В этом году мы ликвидировали бакалаврат в технических Вузах. Более 200 Вузов, занимавшихся не обучением, а лишь его имитацией и штамповкой дипломов, были ликвидированы. Недоученные полу инженеры нам не нужны. Народному хозяйству требуются грамотные специалисты, разбирающиеся в том, чем они занимаются. Срок обучения увеличили до 6 лет. Пять, при теперешнем уровне техники, уже недостаточно.

— И теперь самое главное — идеология. По идее, с этого надо было начинать. Патриотизм у наших людей уже появляется. У них уже есть, чем гордиться и что защищать. Но этого мало. Нужна великая идея. Идея, которая овладеет массами, даст им цель в жизни. На первом этапе в качестве суррогата такой идеи мы использовали лозунг о наведении в стране порядка и превращении ее в сверхдержаву, жить в которой не обидно. Сейчас, какое-то время, будет работать идеология защиты от внешней агрессии. А что дальше? Объединение человечества? Космическая экспансия? Самосовершенствование? Нужно что-либо глобальное и долгоиграющее.

— Вот в принципе и все позиции, которые я хотел обозначить. Хотелось бы сказать еще о многом, но будет лучше, если вы это сделаете сами. А теперь давайте послушаем Светлану Генриховну Митриеву. Я понимаю, что всем хочется высказаться, но давайте будем джентльменами и пропустим даму вперед.

— Я сначала также, расскажу о достижениях, — начала свое выступление Светлана Генриховна, отвечающая в Ноократическом совете за медицину и социальную сферу. — Пенсионную реформу мы за этот год успели не только начать, но и успешно завершить. Теперь наши пенсионеры могут не существовать, считая каждую копейку, а спокойно наслаждаться заслуженным отдыхом. Однако далеко не все из них оказались готовы к этому. Слишком интересно в последнее время стало жить. Многие возвращаются на работу. Кто на полставки, кто на четверть, кто на один день в неделю. И вовсе не для того, чтобы заработать побольше денег. Как раз денег им теперь хватает. Им нужно общение, осознание своей причастности к тому, что происходит в стране, наличие возможности чем-либо помочь своему государству. Кстати, пенсионный возраст мы решили не поднимать. Не только сейчас, но и в обозримом будущем. Нет для этого никаких показаний. Нужно было просто нормально работать и поменьше воровать. На своих пенсионеров у нашей страны денег хватит в любом случае. Это наши пенсионеры.

— Вопрос о детских садах и яслях также, уже снят с повестки дня. Теперь их хватает на всех. Не так уж много для этого надо было сделать. Было бы желание. Вот санаториев и детских оздоровительных лагерей пока еще не хватает. Но, в течение следующего года, собираемся полностью закрыть и эту проблему.

— Жилищная проблема решается очень хорошими темпами. После того как из крупных городов выселили всех, кто получил там жилье незаконно, потрясли собственников, имеющих десятки квартир на одну семью и избавились от большей части гастарбайтеров, оказалось, что строить нужно не так уж и много. Сейчас жилищное строительство ведется очень высокими темпами, в разы превышающими «достижения» последних двадцати лет и через год-два все очереди будут ликвидированы.

— А вот с медициной и фармакологической промышленностью оказалось сложнее всего. Большая часть врачей, получавших в последнее время дипломы, таковыми не являлась в принципе. Мы начали с того, что отчислили из медицинских вузов всех студентов, которые являлись ими номинально, вообще не посещая лекции и практические занятия. В московских и ленинградских медицинских вузах таких оказалось больше половины. На освободившиеся места перевели студентов из провинции, заочников и вечерников. Так что этой проблемой мы занимаемся плотно, но окончательно решить ее сможем только через несколько лет. Фармакологию, по сути, пришлось создавать почти с нуля. Оборудование было, причем, достаточно современное. А вот большая часть того, что продавалось под видом лекарств, в лучшем случае представляла собой толченый мел, соду и лимонную кислоту. В худших случаях, иногда, встречались такие компоненты, которые даже в руках держать не рекомендуется. На данный момент еще нельзя сказать, что наши аптеки полностью обеспечены всеми необходимыми лекарственными препаратами, но можно гарантировать, что это произойдет в самое ближайшее время, может быть еще до конца текущего года.

— К недостаткам, на устранение которых следует обратить повышенное внимание, считаю нужным отнести слишком медленную работу по ликвидации свалок, в том числе токсичных и радиоактивных, заполонивших территорию нашей страны. Еще совсем немного и вся страна была бы превращена в одну гигантскую свалку. Сейчас такой опасности уже не существует, но темпы ликвидационных работ надо увеличивать в разы. Нормальная экология — это то, без чего мы никогда не сможем восстановить здоровье нации и сохранить наш генофонд. У меня все. Кто следующий?

— Пусть сначала выступит Владимир Викторович, — кивнул Примаковский в сторону Горащенко, — потом я скажу несколько вступительных слов о внешней политике, и будем слушать министров. Раз уж они тут, то пускай сами отдуваются. А напоследок оставим Григория Леонидовича, — последовал кивок в сторону Ванникова, — ему дальше рулить, вот пускай и вводит нас в курс дела. Никто не возражает? Давайте Владимир Викторович, мы Вас слушаем.

Горащенко оглядел всех слегка прищуренными смеющимися глазами, выдержал небольшую паузу и приступил к своему короткому, но емкому и очень содержательному выступлению.

— Я считаю, что сработали мы в этом году очень неплохо и полностью использовали все так любезно предоставленные нам возможности. Среди основных достижений могу выделить следующее. Мы больше не являемся страной третьего мира, вообще, и сырьевым придатком Европы, в частности. Теперь мы слезли с нефтяной иглы, и сами являемся хозяевами и распоряжаемся ресурсами, имеющимися на нашей территории. Появились новые источники наполнения бюджета, такие как экологически чистые продукты, без всякой геномодификации, которые сейчас в Европе идут нарасхват (зеленые с нашей подачи немножко подсуетились), доходы от трансконтинентальной перевозки грузов, тяжелой и легкой промышленности. Мы теперь производим вполне конкурентно способную продукцию. Доля электроэнергии в экспорте энергоресурсов уже сейчас превышает 80 процентов, и в дальнейшем будет только повышаться.

— Благодаря этому мы смогли укрепить рубль до таких пределов, что он сейчас становится главной из мировых валют, полностью вытеснив из международного обихода доллар и очень существенно потеснив евро и фунты стерлингов. Очень благоприятной оказалась привязка его к золоту и мегаватт часу электроэнергии одновременно. Ну а благодаря добыче золота из морской воды, которая пока является нашей эксклюзивной технологией, мы теперь можем регулировать его стоимость на мировом рынке.

— Теперь мы спокойно можем навсегда забыть о таком понятии, как инфляция. Я понимаю, что услышать такое из уст банкира, это даже не нонсенс, а нечто абсолютно невероятное. Между тем я говорю эти слова, понимая, что этим действием мы ставим жирный крест на всей сложившейся к началу XXI века банковской системе. Нет, банковская система останется, но будет она теперь совершенно другой. Банки больше не будут вертеть мировой экономикой по своему усмотрению. Теперь они превратятся в инструмент. Не мы будем существовать для развития банковской системы, а она будет служить нам.

— В одиночку нам с этим, разумеется, будет не справиться. Вместе с Китаем, как работаем сейчас, уже проще. А когда на нашу сторону встанут Япония и Германия, такой переворот станет уже безвариантным. Сейчас мы осторожно проводим консультации с наиболее вменяемыми банкирами этих стран. Наши предложения встречены с пониманием, но для их реализации требуется окончательное устранение с мировой арены Соединенных Штатов Америки. Пока ситуация не прояснилась, никаких официальных соглашений достигнуто не будет.

— Вот и все, что я хотел сообщить вам на данном этапе. А теперь вместе с вами с большим интересом послушаю Максима Евгеньевича. Я в курсе большинства вещей, о которых он будет сейчас говорить, так как мы с ним периодически обменивались информацией, но мне хотелось бы услышать и окончательные выводы.

— Ну что ж, — Примаковский устроился в поскрипывающем под его массой кресле поудобнее и оглядел всех, собравшихся за столом внимательным взглядом слегка покрасневших глаз. — Если хотите послушать выводы — слушайте. Оглядываясь на прошедший год, могу согласиться, что сделать мы успели очень многое и отпущенный нам шанс, использовали на все 100 процентов. Сейчас мы находимся на переломе. Если в течение ближайших двух недель мы сможем выстоять, процесс будет уже не остановить. Если нет — все не только вернется на накатанные рельсы, но будет даже хуже. Раньше мы не знали, как можно жить по совести и дышать полной грудью. Сейчас мы это уже попробовали, и возвращаться обратно, наверное, уже никому не захочется. Более того, это возвращение может стать очень болезненным.

— Таким образом, сейчас перед нами стоит задача: силовыми методами ограничить дееспособность Соединенных Штатов Америки, насколько возможно дискредитировать их в глазах мировой общественности и вырвать у них из рук ядерную дубинку. Если все это будет проделано, нужно будет вместо США ввести в Совет Безопасности ООН Японию и Германию, произвести объединение со всеми странами, которые этого пожелают, в федеративное государство и смело идти дальше, уже ни на кого не оглядываясь.

— На сегодняшний день с нами безоговорочно готовы объединяться Белоруссия и Казахстан. С Украиной сложнее. Восточная Украина и Крым готовы объединяться хоть сейчас, а на Западной Украине очень многие высказываются против объединения в единое государство. Подозреваю, что в данном случае объединение следует проводить в два этапа. Сначала присоединить Восточную Украину и Крым, предоставив «западенцам» некоторое время повариться в собственном соку. Бьюсь об заклад, что уже через год там будут голосовать за объединение свыше 90 процентов населения. В качестве анклава к нам уже сейчас готова присоединиться Сербия. Но, мы считаем это преждевременным. Пусть сначала решат свои территориальные проблемы с Косово. Помогать мы им в этом не будем, достаточно будет обеспечить режим невмешательства от внешнего силового воздействия других стран. Справятся — будем объединяться, нет — подождем.

— Теперь о сложившейся предвоенной обстановке. США не смогли найти себе полноценных союзников для нападения на нашу страну. Грузия — это несерьезно. Канада и Турция пообещали им ограниченное содействие, которое, скорее всего, не выльется в предоставление воинских контингентов. Все остальные страны пока занимают нейтральную позицию. Если мы дрогнем, они налетят как стервятники на падаль, если устоим — тихо промолчат в тряпочку и смирятся с изменениями геополитической обстановки. Так что если война начнется, а я склоняюсь к тому, что она будет, нам придется биться с Соединенными штатами один на один.

— Теперь я предлагаю выслушать силовых министров, а на закуску оставить Председателя Кабинета. Не волнуйтесь, Андрей Кожутович, это я фигурально выразился, не будем мы Вас кушать, только выслушаем.

— Да я особо и не волновался, — отшутился Цыгу, — никто из присутствующих здесь в каннибализме пока не замечен.

— Давайте я начну, — предложил Аркадий Данилович Корицин. — Сначала обсудим внутренние дела, потом безопасность, а в конце выслушаем военных. Так логичнее будет.

— Хорошо Аркадий Данилович, приступайте, — согласился с министром МВД Примаковский, — так действительно будет логичнее.

— Министерство Внутренних Дел я принял в очень плохом состоянии, — начал свое выступление Корицин. — За 20 лет его довели, что называется, до ручки. Надо было менять всю систему, причем вкупе с судопроизводством и пеницитарной системой. Главным бичом была коррупция, поразившая всю правоохранительную систему как ржавчина. Сейчас я еще не могу доложить вам, что с коррупцией покончено полностью. Где-то, кое-где у нас порой…. Но теперь уже только в низовых звеньях. Гаишники иногда пошаливают, ППСники могут отпустить за взятку. Это бывает. Но наверху уже точно ничего нет. С этим мы разобрались. Расстаться, правда, пришлось с очень многими. Зато и уважение к милиции появилось. Попробуй сейчас хоть кто-либо не принять заявление от граждан. Или приняв, не отреагировать на него оперативно. Второй раз — точно не захочется. Сначала очень много с ерундой обращались. В каждом случае вызывали наверх, объясняли вежливо, но непреклонно — будете, мол, милицию по пустякам от дела отрывать — настоящие преступники на свободе останутся. Убедили. Кого добрым словом, а кого и предупреждением. Сейчас в дежурку обращаются исключительно по делу. И раскрываемость поднялась. Сейчас уже на 70 процентов по бытовым преступлениям вышли и почти на 90 процентов по тяжким.

— В тюрьмах контингент изменился. Нет теперь такого понятия как политический. Уголовники есть, бандиты, организаторы сект, жулья много всевозможного, а вот «узников совести» не имеется. Может быть потому, что совесть у многих проснулась? В общем, до времен Дяди Степы еще далековато пока, доверие, которое десятки лет подрывали за один год полностью восстановить нельзя, но тенденция намечается очень даже обнадеживающая. Еще пару лет в таком режиме и милицию можно будет значительно сокращать. Только не так, как это делали в последние годы, не за счет оперов и участковых, эти как раз нам еще долго нужны будут, а за счет всевозможных замов и «помов».

— Все остальное, в принципе, мелочи, но из них, иногда, очень большие проблемы получаются. С сектами разобрались основательно. Нет у нас теперь такого явления. Сам верить можешь во что угодно, это твое личное дело, но других с пути сбивать — не моги. Огребешь по полной. Гастарбайтеров большую часть депортировали. Нет у нас сейчас почти низко квалифицированной работы. Даже обычный дворник с техникой обращаться должен уметь всевозможной. Много сейчас ее у него в распоряжении. Диаспоры прошерстили капитально. Столько жилья свободного образовалось! С малолетками работать стали плотнее. Мальчик шалун — теперь не проходит. Либо родителей напрягаем, чтобы сами своих шалопаев воспитывали, либо, если у них не получается — родительских прав лишаем и тогда уже государство воспитывать начинает. Так что мелочь у тех, кто послабее, в школах уже не трясут. Кстати, беспризорность ликвидировали полностью.

— А кадрового голода не испытываете? — поинтересовался Георгий, — уволить то, наверное, многих пришлось?

— Нет, не испытываем. Уволили, действительно очень многих, но желающих занять их место вполне достаточно. Как только эту дурацкую инструкцию о запрете на профессию всем имеющим родственников на Украине ив Белоруссии отменили, сразу очень много народа набежало. У нас ведь почти у половины там родственники. Да и из адвокатуры сейчас народ обратно потянулся. Не прибыльно там у них теперь стало.

— Вот, в принципе, и все, что я хотел сообщить. Проблем у нас больше серьезных нет, работа налаживается, еще год-другой и смогу с чистой совестью передавать министерство в другие руки и возвращаться на литературную ниву. За это время столько информации почерпнул, что на бумагу все перенести — жизни не хватит. Может быть, перерыв сделаем? Кофейку попьем?

— Давайте прервемся на полчасика, — согласился с Корициным Очиев. — Проходите вон в ту дверь, там уже накрыто.

* * *

После окончания перерыва слово взял министр Безопасности. Он кратко охарактеризовал сложившуюся обстановку, доложил, что Пограничные войска полностью восстановлены и готовы с завтрашнего дня взять на себя заботу о неприкосновенности государственных границ на всем их протяжении. Он рассказал обо всех наиболее значимых источниках угроз, которые сформировались за рубежом к данному моменту, и плавно свернул на внутренние очаги напряжения.

— В настоящее время серьезной оппозиции внутри страны не имеется. Есть очень много людей недовольных произошедшими в нашей стране изменениями. Точных цифр я назвать не могу, но речь идет примерно о полутора миллионах. Одни из них потеряли деньги, другие — возможность получать деньги практически ни за что, третьи потеряли власть. Есть бездельники, которые раньше могли кататься как сыр в масле, вообще ничего не делая, а теперь эту возможность потеряли. Объединиться вместе они не могут — паразиты — они всегда ярые индивидуалисты. Поэтому, присматривать за ними стоит, но серьезная озабоченность их нытьем будет явно избыточной.

— Мафиозные структуры, которые были действительно опасны, мы обезглавили и разогнали еще за первые два месяца. Некоторые из их членов уже перебрались на нары, но большая часть на свободе. За наиболее одиозными личностями мы наблюдаем, но пока они не представляют явной угрозы.

— Сейчас, после открытия границ, к нам, конечно, набежит очень большое количество всевозможной мрази. Большую часть мы постараемся остановить еще на границе, но некоторые экземпляры, несомненно, прорвутся даже сквозь очень частую сеть. Так что в ближайшие дни вам всем следует соблюдать максимальную осторожность и без надежной охраны не передвигаться. О мерах безопасности я уже позаботился, прошу не считать их чрезмерными и не препятствовать деятельности вашей охраны. Любой из вас уже завтра станет представлять собой очень соблазнительную мишень, а наша задача будет заключаться в работе на опережение, чтобы ни в коем случае не дать свершиться ни одному террористическому акту. Попрошу вас всех отнестись к этому очень серьезно. Попытки террактов будут и, скорее всего, они будут направлены против одного из вас или всех вместе. Поэтому собирайтесь вместе только в этом бункере. В ближайшие пару недель все передвижения — только с личной охраной. Даже по территории кремля. Дальше, я думаю обстановка нормализуется и вы сможете опять жить нормально.

Когда министр Безопасности закончил свое выступление, Анатолий Владимирович Колдунов переглянулся с Главкомом ВМФ Шкиперцем и, получив его молчаливое согласие, начал первым.

— Восстановление армии после разрушительной череды бездумных реформ последних 20 лет, на сегодняшний день закончено еще не полностью. Тем не менее, к войне с Соединенными Штатами Америки армия готова. На геосинхронных орбитах сформированы две боевые группировки ударных спутников, прикрывающих от ракетных ударов всю территорию страны. Все системы ПРО и ПВО с сегодняшнего дня приводятся в готовность номер один. Заблаговременное развертывание первых эшелонов войск на всех направлениях прогнозируемых ударов закончено. Вторые эшелоны будут приведены в боевую готовность к концу завтрашнего дня. Обеспеченность частей и соединений техникой на сегодняшний день приближается к 90 процентам от штатной, обеспеченность личным составом практически стопроцентная. К сожалению, все экипажи боевых самолетов и вертолетов мы пока не смогли укомплектовать офицерами. До 30 процентов пилотских кресел займут курсанты старших курсов военных училищ. Мы решили не проводить ускоренные выпуски, а поступили значительно проще. Присвоили им сержантские звания и организовали войсковую стажировку в действующей армии. Самолеты и вертолеты они знают, техника пилотирования отработана на тренажерах и закреплена несколькими практическими вылетами. Справятся ребятишки.

— И это не единственная прореха, которую мы собираемся закрыть с помощью курсантов. На Чукотке, в местах где не будет оказано серьезное противодействие высадке десанта, мы также планируем ограниченное использование курсантских боевых групп, сформированных из будущих офицеров ВДВ. Для них это тоже будет своеобразной стажировкой в боевых условиях.

— Я не очень хорошо разбираюсь в стратегическом планировании военных действий, — прервала Колдунова Митриева, — но неужели мы не в состоянии вообще не допустить высадки американцев на нашу территорию?

— Можем не допустить. Но это делается не от слабости, а с далеко идущим умыслом. Во-первых, нам нужен серьезный повод для обвинения США в посягательстве на нашу территориальную целостность. Иначе, какие они будут захватчики, если просто зашли в наши территориальные воды и немножко постреляли. Отмажутся потом, что это они учения проводили и холостыми стреляли. А мы их ни с того ни с сего топить вздумали. Во- вторых, где прикажете нашим ребятам тренироваться? Высадку на американский континент мы пока не планируем. Для чего эта десантная операция американцам нужна — я с трудом могу себе представить, а вот нам она очень требуется.

— Ну а теперь главное. Завтра днем мы начинаем запускать Бураны. У американцев слишком много боевых самолетов. А у нас слишком мало хорошо обученных летчиков. Космопланы смогут уравнять шансы, качественно проредив боевые порядки янкесов. Да и на территории США для них найдется работенка. Есть у нас пара домашних заготовок на этот случай.

— А теперь, если у вас больше нет вопросов, я передам слово Главкому ВМФ адмиралу Шкиперцу. Поскольку американцы воюют, как правило, своими ударными авианосными соединениями, основная тяжесть противостояния ляжет именно на его плечи.

Георгий порадовался, когда сидящий рядом с ним Шкиперец не сделал попытки встать, так как сидя в кресле, наблюдать за лицом стоящего человека, рост которого весьма существенно превышает 2 метра, по меньшей мере, не слишком удобно.

— На сегодняшний день американский военно-морской флот включает 10 атомных авианосцев, — начал Шкиперец свой обстоятельный доклад. — Это вовсе не означает, что нам придется иметь дело с десятью авианосными соединениями. Дело в том, что американцы достаточно часто включают в состав одного авианосного соединения два авианосца. Поэтому, скорее всего их будет 5 или 6. Кроме авианосцев в такие соединения входит не менее двух крейсеров УРО, а также несколько фрегатов или эсминцев. Обычно в состав авианосного ударного соединения включают еще несколько атомных подводных лодок, но в данном случае этого, скорее всего, удастся избежать. Дело в том, что 15 многоцелевых атомоходов мы смогли предварительно вывести из строя, а, по меньшей мере, 2 лодки уже уничтожены в Северном Ледовитом океане. Большая часть из оставшихся многоцелевых АПЛ сейчас также направляются именно туда. Мы приложим все усилия для того, чтобы до паковых льдов смогли добраться как можно меньше из них.

— Раньше мы могли противопоставить десяти авианосцам США только один тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» и один тяжелый ракетный крейсер «Петр Великий». За прошедший год мы сумели завершить строительство еще пяти тяжелых ракетных крейсеров, дополнительно вооружив их электромагнитными орудиями большого калибра. Сейчас на каждом из наших флотов кроме Балтийского имеется один или два таких крейсера. Номера этих крейсеров начинаются на два ноля. Это было сделано намерено. Такие крейсера получают право на убийство — убийство авианосцев. Атомные авианосцы типа «Нимиц» являются самыми большими из военных кораблей в мире, и утопить их очень сложно. Наши крейсера такую возможность имеют.

— Дополнительно к этому было построено еще 19 современных эсминцев, у которых будет своя задача. Дело в том, что американцы имеют 14 АПЛ типа «Огайо», каждая из которых вооружена 24 баллистическими ракетами. Еще 4 таких лодки перевооружены крылатыми ракетами «Томагавк». Каждая из них несет 154 такие ракеты. Вот этими лодками и будут в первую очередь заниматься наши новейшие эсминцы.

— Кроме этого на Северный флот скрытно перебазированы несколько эскадрилий экранопланов «Северный монстр». Эти зверюги окажутся для американцев очень не слабеньким и полностью неожиданным сюрпризом.

— И, наконец, береговые батареи. На Северном и Тихоокеанском флотах развернута система батарей крупнокалиберных электромагнитных орудий. Надеюсь, что этот сюрприз, понравится американцам не меньше, чем «Северные монстры».

— Таким образом, могу констатировать, что военно-морской флот к защите отечества готов в полном объеме. Боевая готовность на кораблях будет объявлена уже этой ночью. Спасибо за внимание.

Следующим выступил Председатель Кабинета министров Андрей Кожутович Цыгу. Он кратко охарактеризовал результаты, достигнутые в народном хозяйстве, пояснил, что не смотря на беспрецедентные затраты прошедшего года, бюджет все еще является бездефицитным и его доходы весьма значительно превышают расходы. После этого он ввел присутствующих на заседании Совета в курс действий, которые будут предприняты в связи с ожидаемым в ближайшие дни военным конфликтом.

После того как Андрей Кожутович ответил на все вопросы, слово взял начальник Генерального Штаба Григорий Леонидович Ванников.

— Для начала я предлагаю сердечно поблагодарить Георгия Николаевича Петрова за проделанную им работу. Раньше у нас Кризисных Комиссаров никогда не было и надеюсь, что уже не будет. Так что его работа была поистине эксклюзивной и, я думаю, что мы все можем с чистой совестью охарактеризовать ее как весьма успешную. Большое Вам спасибо, Георгий Николаевич. Сегодня в полночь Ваши полномочия заканчиваются, но мы все к Вам успели привыкнуть. Как Вы смотрите на то, чтобы и дальше поработать вместе с Ноократическим советом, но теперь в качестве штатного советника с соответствующей заработной платой?

— Спасибо за доверие, но мой ответ будет отрицательным. Зачем вам советники? Советники были хороши в Африке, а вам они абсолютно ни к чему. Советники нужны недалеким людям с невысоким уровнем собственного интеллекта. А у вас всех, он о-го-го какой! Нет, советники вам не нужны, а вот экспертом на четверть ставки пошел бы. Берете?

— И Вы еще спрашиваете! Конечно, берем. А почему только на четверть ставки?

— А зачем я вам тут постоянно? Вызывайте или звоните тогда, когда буду нужен. А в своем Ввузе я нужен значительно чаще. Так что основное место работы пусть там будет. А у вас тут — по совместительству.

— Георгий Николаевич, вопрос на засыпку, везучесть у Вас тоже сегодня в полночь кончится, или и дальше останется?

— Вот чего не знаю, так того не знаю. Не говорили мне об этом. Думаю, что что-нибудь останется.

— Тогда у меня к Вам деловое предложение. Оформляйтесь в качестве эксперта прямо сейчас, после окончания нашего заседания, получайте удостоверение и до завтрашнего вечера можете быть свободны. Вы ведь сегодня с друзьями своими встречаться наверно планируете?

— Планируем. А как Вы об этом догадались?

— Работа у меня такая. А на самом деле, особым пророком тут быть не требовалось. Мы сейчас, после завершения Совета, одному из Ваших друзей Звезду Героя вручать собираемся, так вы ведь ее обмыть по быстрому, наверняка захотите. Сегодня можно. Встречайтесь и обмывайте. Только очень не усердствуйте. Завтра вечером Вы мне трезвым нужны. Подъезжайте к 22.00 к известному Вам дому министерства Обороны, машину поставите на стоянку, а дальше Вас проводят. Договорились? Вот и чудненько.

 

Двадцатая глава. Все еще впереди

После окончания заседания Совета Георгий быстро написал заявление о приеме на работу в качестве эксперта Ноократического совета (0,25 ставки), подождал, пока ему подпишут и заламинируют удостоверение, и пошел к себе. Надо было сдавать помещение, которое он занимал коменданту Кремля и попрощаться со своими дежурными секретарями, вместе с которыми они работали целый год.

Все имущество уместилось в небольшую дорожную сумку. Георгий тепло попрощался с четверкой молодых людей, которые в течение года посменно готовили для него дайджесты новостей, договаривались о встречах, собирали необходимую для работы информацию.

Закинув сумку в багажник своей машины, он созвонился с друзьями и договорился, что вечером они встретятся в Татьянино на даче у Кольченко. Дорогу все уже знали, поэтому договорились, что добираться до места все будут самостоятельно. Немножко подумав, он поднялся в буфет и взял пару бутылок Ахтамара. Коньяк можно было купить и по дороге, цены в городе были почти такие же, но тут имелась гарантия, что покупаешь действительно армянский напиток, а не красивую подделку.

— Интересно, — подумал Георгий, выходя из буфета, — неужели до сих пор никто не придумал такую маркировку бутылок, чтобы покупатель сам мог определить, за что именно он платит. За напиток, указанный на этикетке, или за спиртовой раствор, который разлит в антисанитарных условиях в ближайшем подвале. Для бумажных денег ведь давно придумали. Неужели тут будет намного сложнее?

— Ну ладно, — думал он, выезжая из Кремля, — с парковкой на сегодня и завтра определился, с ночевкой на сегодня тоже, а завтра поспать, вообще, врядли получится.

На выезде из Москвы Георгий попал в пробку. Это была, конечно, не такая безнадежная пробка, как те, в которые он попадал год назад. Тут машины, хоть медленно, но двигались, и виадук, на котором можно будет придавить педаль акселератора, был уже виден. До Татьянино он добрался через час с небольшим. Подъехав к воротам, он набрал номер Степана.

— Ты здесь уже? Ну, так чего тогда ждешь, открывай ворота — я коньяк привез!

Друзья обнялись, Степан открыл ворота и показал, куда всунуть машину, чтобы осталось место и для остальных.

— Ну, показывай аппарат, что опять корейская машина?

— Как тебе сказать, название корейское осталось, собрана в Таганроге, движок и обшивка наши, стекла и покрышки наши, о, вспомнил, подушки безопасности корейские!

— А на спидометре сколько предел?

— Нарисовано 240, по паспорту 221, но я пока свыше 210 не разгонялся. Хотя запас, чувствуется, еще имеется.

— А на трассе как?

— Мечта поэта!

— Ну ладно, пошли твой коньяк дегустировать.

— С коньяком пожди немножко, сейчас адмирал подъедет, повод у него больно уж серьезный. Давай пока углей ему для шашлыка подготовим. Он какую-то хитрую рыбеху привез с Дальнего Востока, обещал шашлык уникальный сделать.

— Надеюсь не Фугу?

— Нет, он, конечно, еще тот экстремал, но не до такой же степени.

Вскоре у ворот раздался короткий гудок.

— Иди, открывай, это адмирал наверно.

Встречать пошли вместе. Но, это оказался еще не адмирал. Когда Степан открыл ворота, перед ними предстал улыбающийся во все 28 зубов Кир Схронов.

— Товарищ Кризисный Комиссар, полковник Схронов по вашему приказанию прибыл!

— Кончай выпендриваться, — ответил Георгий, обнимая товарища. — Мне комиссарить несколько часов осталось. В полночь мои полномочия заканчиваются. Как у Золушки.

— И в кого теперь превратишься? В тыкву?

— А я уже превратился. Вот читай — эксперт Ноократического совета. Уже и документ выдали. А ты давно обратно на службу вернулся?

— Так почти сразу после той нашей встречи. Позвонили мне и говорят, вертайся полковник Схронов взад на службу.

— А ничего, что тебе полтинник уже исполнился?

— Так должность то, генеральская. Теперь до 60 служить можно.

— А не надоест, до 60 то?

— Нет, не надоест, у нас там и раньше интересно было, а сейчас точно не заскучаю. Куда машину загонять?

— Вот сюда, — показал Степан, — и до упора загоняй, чтобы еще одна поместилась. Сейчас адмирал должен подъехать. А вот, кстати, и он.

Когда обе машины были припаркованы, объятия и похлопывания по спине закончились, а ворота были закрыты, друзья прошли гуськом по узкой тропинке к дому.

— Парни, давайте сначала я шашлык поставлю, а в процессе на вопросы отвечать буду, — сказал адмирал, распаковывая сумку. — Это Чавыча — она считается самой лучшей из лососевых рыб.

— Сам ловил? — поинтересовался Георгий.

— Нет, мне не до того было. Это мне в Петропавловске-Камчатском командующий ТОФ презент сделал. Вез в сумке-холодильнике, а тут, по прилету, ребята встретили и, пока меня награждали, разделать и замариновать успели.

— Ну ладно, — сказал Кир, — включай свою аппаратуру защитную и рассказывай. Я, в общих чертах, в курсе, а остальным явно интересно, за что в мирное время можно Звезду Героя получить. А ты разливай, комиссар, а то желудочный сок уже выделяется.

Георгий разлил янтарную жидкость по объемным рюмкам, — со специальными бокалами решили не заморачиваться, да и не было их на дачном участке. Адмирал разложил шампуры с истекающими соком крупными шматами рыбы над сразу зашипевшими углями, вытер руки и передвинул рычажок на небольшой коробочке.

— Да рассказывать, в общем-то, и не о чем. Стандартная операция. Пришли на Гавайи на атомной станции и легли на грунт в нескольких кабельтовых от входа в «Жемчужную гавань». Ночью мы вышли через шлюзовую камеру, по-тихому пробрались к пирсам и установили наши приспособления на ходовых винтах всех пятнадцати АПЛ, которые были пришвартованы у пирсов. Там наши химики интересный состав подобрали: легированную сталь растворяет как обычную черняшку, а водород почти не выделяется. Все продукты реакции — водорастворимые. На следующую ночь вернулись и подчистили за собой. Через пару дней янкесы всем скопом сорвались в Арктику, да по дороге у них винты пообламывались. Вот и вся история.

— Подожди, так это вы две полнокровных дивизии многоцелевых АПЛ одной только операцией из строя вывели? — уточнил Георгий. — Не слабо. За такое Звезда Героя — самое то. Ну, давайте, за первого Героя в наших рядах!

Вздрогнули. Благородный напиток легко скользнул вниз по пищеводу и откуда-то снизу начала медленно подниматься теплая волна. Закусили кружочками тонко нарезанного лимона. Посидели молча, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Хороший коньяк, — первым нарушил молчание Степан, — лучше французского. Лягушатники в последнее время извращаются: столько трав всевозможных добавляют, что это уже не коньяк, а бальзам какой-то получается. Приторный очень. А тут — самое то. Хорошо сидим, но Звезду-то обмыть требуется.

— Так она в рюмку не влезает, — попробовал отшутиться адмирал, осторожно переворачивая шампуры.

— Ничего, я сейчас стакан принесу, — быстро отреагировал Степан, — тебе сегодня никуда не надо?

— Сегодня я свободен до самого утра, — ответил адмирал, — домой я успел заскочить, жена предупреждена и дала добро.

— Более того, — счел нужным уточнить Георгий, — на проведение данного мероприятия получено высочайшее соизволение от нынешнего Председателя Ноократического совета.

— Эк ты как заговорил в Кремле поотиравшись, — ввернул шпильку Кир, — неужели Очиев настолько понятливым стал?

— Отстал ты товарищ Схронов от жизни, — поддержал словесную пикировку Георгий, — с сегодняшнего дня твой начальник в Совете рулит.

— Так что, будет война?

— Очень большая вероятность, что начнется уже следующей ночью. Ничего, справимся. У нас было время на подготовку.

— Шашлык готов, — возвестил от мангала адмирал, — мужики, похода сегодня такая хорошая, давайте на улице посидим.

Предложение было признано справедливым и единогласно одобрено. Зачем теснится в доме, когда можно с комфортом расположиться на природе, учитывая, что комаров еще нет, а свежий ветерок так приятно обдувает разгоряченные лица.

Адмиралу, учитывая его возраст и многочисленные боевые повреждения, налили не полный стакан, а две трети. Он аккуратно опустил в стакан с янтарной жидкостью свою награду, немножко повертел ее там, вынул и тщательно обтер носовым платком.

— Ну, чтоб не последняя!

Выпили. Шепотом, чтобы не привлекать излишнего внимания соседей, прокричали традиционное ура (как положено, два коротких и одно протяжное) и, наконец, вгрызлись зубами в нежную и горячую рыбную мякоть.

— Божественно! — первым отреагировал Степан, — всякое пробовать доводилось, но такого шашлыка я еще не едал.

— Ты то как? — спросил его Георгий, — закончили уже тюрьмы да лагеря перетряхивать?

— Полного окончания в таком деле никогда не бывает, — с неохотой отложив недоеденный шампур, ответил Степан, — каким бы ни было судопроизводство справедливым, всегда имеется шанс для судебной ошибки. Но все массовые работы мы уже закончили. И, что интересно, на нарах в результате оказалось даже больше народу, чем было. Мы ведь на место каждого невинно осужденного, не отходя, как говорится, от кассы, сразу всех кто непосредственно виновен в этом беззаконии, определяли. Сроки большинству, конечно, небольшие давали, половина уже выйти успела, но почувствовать последствия своих действий на собственной шкуре, почти всем предоставили. Скоро нашу комиссию уже можно будет распускать.

— И чем теперь заниматься планируешь? В армию не хочешь вернуться?

— Нет, поздновато уже. Теперь ведь у меня другая специализация — кровли. В Москве уникальных зданий много, иногда очень сложные случаи встречаются, а мои ребята любым другим фирмам сто очков форы дать могут. Я ведь и раньше деньгами их не обижал. Высококлассный специалист должен очень прилично зарабатывать. Иначе он просто уйдет. А у меня команда подобралась сильная. Настоящие профессионалы. Не хочется их бросать. Поработаю еще.

— А ты чем после войны заниматься собираешься, — спросил Георгий адмирала? Или на заслуженный отдых?

— Нет, на пенсию мне еще рановато. Самому, правда, уже тяжело в операциях участвовать, но планировать то их я могу. Да и молодежи опыт передавать надо. Послужу еще. Разве 52 это возраст?

— Эх, мужики, какие наши годы? Все еще впереди!

Декабрь 2011 года — май 2012 года.

Конец второй книги

 

*13 Су-33 — тяжелый палубный истребитель четвертого поколения. Масса полностью снаряженного самолета с полной заправкой 33 тонны, предельная посадочная 26 тонн. Максимальная скорость на высоте 2,17 М, у земли 1,09 М. Практический потолок 17 км. Дальность полета на высоте — 3 тысячи км. Продолжительность патрулирования 2 часа. Вооружение: 30 мм пушка ГШ-30-1 (150 снарядов); управляемые ракеты воздух-воздух — 12; неуправляемые — 104; бомбы различного назначения 3 — 4 тонны. Количество одновременно сопровождаемых целей — 10. Дальность их сопровождения: навстречу — 40 км; вдогон — 100 км.

*14 Некромантия — от греч.?????? — мертвый и??????? — гадание — способ прорицания, который заключается в вызывании духов мертвых с различными целями: от духовной защиты, до получения знаний, в том числе и о будущем. Начиная с эпохи Ренессанса, некромантия ассоциировалась с черной магией и демонологией. Позднее, некромантией стали называть одно из направлений в магии. В последнее время под некромантией, в основном, понимается взаимодействие с миром мертвых. Церковь не отрицает того, что с особого дозволения Бога души покойных могут являться живым и даже иногда сообщать им сведения, неизвестные последним.

*15 Телепатия — от др. — греч.???? — далеко, вдали и????? — чувство — способность мозга передавать мысли, образы, чувства другому мозгу непосредственно на расстоянии без использования каких либо технических средств. В парапсихологии принято отделять сознательную телепатию (передачу мыслей на расстоянии) от бессознательной (собственно телепатии). В настоящее время передача мыслей на расстоянии считается рудиментарным свойством человеческого мозга, а телепатия — высокоразвитым режимом паранормального восприятия.

*16 Гольфстрим — от англ. gulfstream — течение залива — теплое морское течение в Атлантическом океане. Продолжением Гольфстрима является Северо-Атлантическое течение. Благодаря Гольфстриму страны Европы отличаются более мягким климатом, нежели другие регионы на той же географической широте. Отклонение температуры воздуха от средних широтных величин в январе достигают в Норвегии 15 — 20 градусов Цельсия, в Мурманске — долее 11 градусов. В частности, Гольфстрим обеспечивает круглогодичную навигацию в Мурманске, который находится за полярным кругом.

*17 Петр Великий — тяжелый атомный ракетный крейсер проекта 1144 на сегодняшний день является крупнейшим в мире неавианесущим ударным кораблем. Его полное водоизмещение составляет 25,9 тысяч тонн, а длина 250 метров. Мощность двигателя составляет 140 тысяч лошадиных сил и позволяет развивать скорость в 32 узла. Экипаж 635 человек. Основное вооружение 20 противокорабельных ракетных установок П-700 «Гранит». Зенитное вооружение — более 200 ракет разных типов. Противолодочное вооружение — 20 противолодочных управляемых ракетоторпед «Водопад». Авиагруппа — 3 Ка-27.

*18 Лунь — ударный экраноплан-ракетоносец проекта 903. Максимальна взлетная масса 380 тонн. Размах крыльев 44 метра. Максимальная скорость 500 километров в час при полете на высоте 1 — 5 метров. Экипаж 10 человек. Вооружение — 6 пусковых установок противокорабельных ракет 3М-80 «Москит». Первый полет осуществлен в 1985 году. На вооружении был всего 1 год. В настоящее время находится в отстойнике города Каспийск.

*19 Пирокинез — от греч.??? — огонь и греч.??????? — движение. Способность на расстоянии силой мысли вызывать огонь или значительное повышение температуры.

*20 Ноократия — (ноос — разум, кратос — власть) — вид политического устройства, основанного на приоритете человеческого разума. Ноократы — высокопрофессиональные специалисты по организации интеллектуального управления обществом и повышения качества жизни людей на основе широкого внедрения достижений науки и техники.

*21 Охлократия — форма власти, основанная на меняющихся прихотях толпы, постоянно попадающей под влияние демагогов. Характерна для переходных и кризисных периодов.

*22 Криптократия — власть воров. Термин характеризует правительство, контролируемое мошенниками, использующими преимущества власти для увеличения собственного богатства и политического влияния.

*23 Бильдербергский клуб — неофициальная ежегодная конференция примерно 130 наиболее влиятельных в области политики, бизнеса и банковского дела людей мира. Актив клуба объединяет 383 человека, треть из которых — американцы. Все встречи проводятся в атмосфере полной секретности. Отчеты о встречах никогда не публикуются, любые записи строго запрещены.

*24 Энтропия — от др. греч.???????? «поворот», «превращение» — мера беспорядка системы, состоящей из многих элементов. В термодинамике это мера необратимого рассеивания энергии, отклонения реального процесса от идеального. При обратимых процессах она постоянна, а при необратимых — возрастает.

*25 Янычары — (новое войско) — турецкая регулярная пехота, комплектовавшаяся из пленных юношей и христианского населения Османской империи.

*26 Башибузуки — нерегулярные части турецкой кавалерии времен Османской империи. Отличались диким нравом и отсутствием дисциплины.

*27 ОДС — объемно детонирующая смесь. Образуется естественным перемешиванием воздуха и испаряющегося сжиженного газа, находящегося в разбившемся боеприпасе. В нужный момент детонатор воспламеняет смесь и происходит взрыв большого объема пространства, приводящий к образованию длинной ударной волны и выжигающий весь кислород в зоне распространения облака.

*28 Час «Ч» — время начала боевых действий.

*29 Время собаки или собачья вахта — время за 2 часа до рассвета, когда сильнее всего хочется спать.

* 30 Мателот — корабль идущий параллельным курсом.

* 31 Бак — носовая палуба или надстройка.

* 32 Ют — кормовая палуба или надстройка.

* 33 Гальюн — туалет на корабле. Обозначается цифрами 00.

* 34 В 1987 году Энергия вывела на орбиту Скиф-ДМ — массово-габаритный макет прототипа орбитальной лазерной платформы.

* 35 Апофиз — астероид, который в соответствии с расчетами астрономов в 2029 году пройдет на расстоянии 30 — 40 тысяч километров от Земли.

* 36 Орбита захоронения — орбита, высота которой на 200 километров превышает высоту геостационарной орбиты. Туда отправляют те орбитальные аппараты, которые отработали свой срок.

* 37 Американский галлон — 3,785 литра. Пять галлонов — это чуть меньше 19 литров.

* 38 БС-136 «Оренбург» — атомная подводная лодка специального назначения, перестроенная по проекту 09786 из подводного ракетоносца проекта 667 «Кальмар» в носитель атомных глубоководных станций.

* 39 БДР 667 проекта «Кальмар» — атомный подводный ракетоносец, оснащенный 16 межконтинентальными баллистическими ракетами. Подводное водоизмещение 13 тысяч тонн, длина 155 м, подводная скорость 24 узла, автономность 90 суток, экипаж 130 чел. Имеет 2 водо-водяных реактора, два гребных вала и 2 малошумных пяти-лопастных гребных винта.

* 40 АС-31 «Лошарик» — атомная глубоководная станция четвертого поколения проекта 210 (10831). Подводное водоизмещение 2 000 тонн, длина 69 м, подводная скорость 30 узлов, экипаж 25 офицеров. Специальная форма титанового прочного корпуса позволяет выдерживать очень высокое давление. Считается самой малошумной подводной лодкой в мире.

* 41 АС-12 — Атомная глубоководная станция проекта 10831. Подводное водоизмещение 2100 тонн, длина 60 м, подводная скорость 30 узлов, экипаж 25 офицеров. Носитель автономного глубоководного аппарата «Русь».

* 42 АС-37 «Русь» — автономный глубоководный аппарат проекта 16810. Подводное водоизмещение 25 тонн, длина 8 м, скорость 3 узла, экипаж 3 человека, автономность — 10 часов. Рабочая глубина погружения 6 км.

*43 Строй пеленга — строй, при котором корабли расположены на линии, совпадающей с заданным пеленгом строя (промежуточные углы между строями кильватера и фронта). Уравнителем в строю пеленга является флагманский корабль, расположенный на любом фланге строя. Строй пеленга получил широкое распространение в боевой деятельности ракетных кораблей.