Пилтдаунский человек – миф или реальность?

Люди издавна находили в земле кости древних животных и орудия труда первобытного человека. Считалось, что они остались там лежать со времен Великого потопа, описанного в Библии. Древность некоторых орудий человека указывала на его более раннее происхождение, чем библейские 7 тыс. лет от Сотворения мира. После введения в научный оборот теории Ч. Дарвина в 1859 г. о постепенной эволюции обезьяны в человека начались активные поиски промежуточной формы между ними, которая обязательно должна была быть согласно разработке Э. Геккеля, последователя Дарвина. Поиски в Европе недостающего звена между человеком и обезьяной, продолжавшиеся более 30 лет, результатов не дали.

Удача пришла к голландскому врачу Эжену Дюбуа, нашедшему на Яве в 1891–1893 гг. останки существа, совмещавшего в себе признаки человека и обезьяны – питекантропа (обезьяночеловека). Возраст его составлял около миллиона лет! Затем фортуна повернулась и к Европе – в 1907 г. был найден европейский питекантроп, так называемый гейдельбергский человек в Германии у Гейдельберга, живший около 600 тыс. лет назад. Стали частыми находки неандертальцев (название дано по долине Неандерталь в Германии, где впервые обнаружили их останки) – предков человека, живших в промежутке около 200–100 тыс. лет назад.

Однако судьба упорно обходила Англию. Геолог-любитель Л. Аббот предложил, что в долине реки Узы на юге Англии, где залегают геологические пласты возрастом несколько миллионов лет, могут быть обнаружены следы обитания древнейших людей. Об этом он рассказал своему знакомому Чарлзу Даусону. Главным занятием Даусона была геология, палеонтология и археология Южной Англии. Не имея специального образования, он серьезно занялся этими науками и в 1885 г. стал самым молодым членом Королевского геологического общества. Даусон тоже мечтал о находке в Англии «своего» питекантропа. И вот в феврале 1912 г. Ч. Даусон письменно обратился к сэру Артуру Вудтворту, секретарю Геологического общества Англии, которого он хорошо знал, с сообщением о найденных в древнем слое обломках черепа, похожего на череп «гейдельбергского человека».

Пилтдаунский человек. Антропологическая реконструкция. 1953 г.

Находки были сделаны в местечке Пилтдаун, на месте разработки гравия. Даусон пригласил Вудтворта участвовать в дальнейших раскопках, по его приглашению туда же прибыл из Франции аббат Пьер де Шарден, известный своими работами в Институте палеонтологии человека в Париже.

Раскопки продолжались все лето 1912 г.

И вот в декабре 1912 г. в Королевском геологическом обществе было сделано официальное сообщение о находке в Пилтдауне останков переходного типа между обезьяной и человеком! Это была сенсация! По залеганию геологических пластов возраст «пилтдаунского человека» определялся миллионом лет! Об этом же свидетельствовали и останки ископаемых животных – гиппопотама, носорога и других, найденных вместе с обломками черепа. Наличие искусственно обработанного каменного орудия свидетельствовало о высоких навыках этого древнейшего существа.

Необычное, ранее не встречавшееся ни у питекантропа, ни у «гейдельбергского человека» сочетание обезьяньей челюсти и человеческой черепной коробки указывало на его особое место в эволюции человека. Это было самое начало человечества, его заря, поэтому найденным останкам было присвоено название эантропа Даусона (человека зари Даусона).

Летом 1913 г. Даусон, Вудтворт и де Шарден опять метр за метром исследовали гравийный карьер в Пилтдауне. Де Шарден нашел клык эантропа и его носовые кости. Опять же нашлись зубы ископаемых животных и каменные орудия. Сезон 1914 г. принес находку дубинкообразного изделия из кости гигантского древнего слона со следами сверления и обработки! До сих пор считалось, что человек научился обрабатывать кость лишь 50 тыс. лет назад, а здесь речь шла о миллионе лет!

Если во время находки в Пилтдауне ученые располагали только костями питекантропа и «гейдельбергского человека», то к началу 1950-х гг. появилось целое семейство «недостающего звена». Тщательно анализируя новые находки, ученые пришли к выводу, что эволюционная перестройка головы обезьяны происходила иначе, чем у эантропа. Было заметно явное противоречие – эантроп имел лицо человека и обезьянью челюсть, тогда как все остальные обезьяночеловеки, наоборот, лицо имели обезьянье и челюсть человека.

В 1949 г. из костей эантропа и костей животных, найденных вместе с ним, было высверлено минимально возможное количество ткани, по которой установили, что череп и челюсть не могли быть старше 50 тыс. лет! Это повергло в шок весь ученый мир. Если эантроп был так молод, то он не являлся «недостающим звеном». Челюсть же обезьяны свидетельствовала о том, что в ледниковый период по Англии скакали шимпанзе! Среди ученых разразился грандиозный скандал. Решили применить более совершенный радиокарбоновый метод. Из образцов опять взяли пробы тканей, что дало потрясающий результат – челюсть датировалась временем 500+100 лет, а череп 620+100 лет!

Анатомический анализ показал, что челюсть принадлежит орангутангу, жившему на Суматре! Радиоактивный метод указал на происхождение гиппопотама и слона из Северной Африки! Остальные останки ископаемых животных, найденные в Пилтдауне, оказались из района Красных Краг в Англии, где они встречаются в изобилии. Каменные орудия, якобы принадлежавшие эантропу, имели возраст 2–3 тыс. лет! Весь комплекс находок был искусственно окрашен специальным красителем в тона, соответствующие цвету железистых гравиев. На дубинкообразном изделии выявлены следы современной обработки стальным ножом, а зубы на челюсти оказались специально подпилены.

В 1917 г., после смерти Даусона, его вдова передала в Британский музей обломки черепа еще одного эантропа, якобы найденные еще в одном месте. Они также оказались поддельными.

Итак, выяснилось, что Даусон, совмещавший действительно ценные для науки находки с умелой фальсификацией, был автором самой грандиозной подделки за всю историю антропологии и археологии.

 

Хоровод лабиринтов

Немногим известно о древних лабиринтах, выложенных из необработанного камня. Их находят по всему побережью от Белого моря до Британских островов. Встречаются они и на Балтике. Несомненно, лабиринты – детище одной культуры. Но какой? Археологи относят северные лабиринты ко II тыс. до н. э. Однако невозможно предположить, что уже тогда на севере Европы существовала единая цивилизация. Скорее, можно было бы говорить о единстве культуры в определенном, относительно небольшом регионе, где обитало какое-то отдельное племя. Но все известные каменные лабиринты находятся на берегу моря. В глубине материка они не встречаются.

И еще вопрос: зачем строили лабиринты?

Широко известен миф о Тезее и Минотавре. Чудовище Минотавр, человек с головой быка, обитало в столь запутанном лабиринте, что оттуда никто не мог выбраться. Дочь критского царя Ариадна дала афинскому герою Тезею клубок ниток, благодаря чему он и смог спастись из страшной западни.

Конечно, рассматривать мифы Древней Греции как историческую хронику нельзя. Но в то же время толчком к созданию мифа, несомненно, мог послужить какой-то факт, какое-то подлинное событие.

Не мог же миф об архитекторе Дедале, который якобы построил для критского царя Миноса легендарный замок Лабиринт, возникнуть на пустом месте.

В древности само изображение лабиринта было как бы эмблемой Крита. Недаром, когда при раскопках древней столицы Крита – Кносса нашли вырезанную из слоновой кости печать, оказалась, что на ней тоже изображен лабиринт. Печатями, как известно, скреплялись государственные акты, торговые соглашения, грамоты и другие документы.

Изображения лабиринтов, так часто встречающиеся на критских монетах, убеждают нас в исторической первооснове знаменитых мифов.

Но как критяне – строители лабиринтов – оказались на севере, так далеко от Средиземного моря? Что могло привлекать на суровом севере отважных мореходов? Его богатства. И в частности, олово, добывавшееся тогда в Британии, которую так и называли – Касситеридами, Оловянными островами.

Схема лабиринта материковой Греции

А что могло привлечь критян на берегах Финского залива и в Прибалтике?

Янтарь. Знатные люди крито-микенской эпохи любили украшать себя поделками из янтаря. Он в изобилии встречается в царских могилах Микен. Два больших необработанных куска янтаря, найденные при раскопках на Крите, хранятся в музее города Гераклейон.

И за Полярным кругом, в Белом море, критяне интересовались прежде всего мехами и тем же янтарем. Ведь янтарь до сих пор находят даже в устье реки Печоры. Поморы называют его «морской ладан». Торговые суда прибывали, разумеется, не по расписанию. Поэтому в местах торговли на побережье должны были находиться какие-то знаки, понятные обеим торгующим сторонам. Для подобных целей удобнее всего знак, выложенный из камней. Не для этого ли выкладывались каменные лабиринты?

Так удивительно ли, что в Заполярье мы то и дело наталкиваемся на сооружения, схожие с обиталищем Минотавра?

Таким образом, связь между спиралью на кносской монете и каменными лабиринтами Беломорья перестает быть бесплотной.

Но откуда берет свое начало столь замысловатая форма лабиринта? Ученым известно несколько типов этих сооружений. Наиболее распространен из них спиралевидный, с одним входом-выходом. Совершим прогулку по одному из таких каменных лабиринтов, найденному возле села Умба на Кольском полуострове. Диаметр его более 60 м. Сначала, двигаясь по спирали против часовой стрелки, мы приближаемся к центру, но вдруг неожиданный поворот и мы устремляемся уже в обратную сторону, достигая наружной спирали лабиринта. Снова поворот и опять к центру. Совершив несколько переходов из одного хода спирали в другой, мы наконец приходим к центру лабиринта – это тупик. Выбраться из него можно, только совершив весь путь обратно.

А вот еще один лабиринт, дошедший до нас из седой древности. Правда, форма его значительно проще, чем у беломорских лабиринтов. Это так называемое Тигащевское городище, существовавшее в Волжской Болгарии приблизительно до X в. Назначение этого лабиринта очевидно: это оборонительное сооружение.

Допустим, нападающие ворвались в крепость-лабиринт. Перед ними два пути. Путь направо ведет в тупик, в замкнутое пространство между двумя стенами. Здесь на захватчиков с двух сторон со стен посыплются стрелы. А щит прикрывает только левую половину тела. Так что тупик – верная гибель для нападающих. Если же они бросятся налево, им предстоит повернуться правым, неприкрытым, боком ко второй стене, где сосредоточится основная масса защитников крепости.

Такой же метод защиты крепости применен и в циклопической постройке крито-микенской эпохи в Тиринфе.

Значит, основное предназначение лабиринта – оборона. Возможно, на ночь в центр лабиринта-крепости загоняли скот. Таким образом, сквозь миф о Лабиринте, где обитал Минотавр с головой быка, начинает проступать хоть какая-то реальная основа.

Если мы посмотрим на одну из икон XVI в., где изображен древний Новгород, мы сразу узнаем черты нашего знакомца лабиринта. Центр города окружен тремя кольцами мощных каменных стен. Внутреннее кольцо с нескольких сторон имеет большие Т-образные углубления – не что иное, как лабиринтные тупики. В поисках ворот нападавшие вынуждены были заворачивать в них и оказывались под обстрелом сразу с трех сторон. Две совсем разные эпохи, разделенные тысячелетиями, но… в каждой из них мы встречались с лабиринтом.

Пестрый хоровод лабиринтов со временем, несомненно, пополнится новыми находками. Но вряд ли они поколеблют наше предположение о том, что северные лабиринты Британии, Скандинавии и России – потомки, пусть даже отдаленные, критского творения легендарного гения Дедала.

 

Стоунхендж: великая книга тайн… из камня

Самый удивительный из сохранившихся до наших дней кромлехов, то есть доисторических мегалитических сооружений из камня, – это, вне всяких сомнений, Стоунхендж в Англии. Этот памятник доисторической архитектуры сложен в виде круговой ограды из двух типов обтесанных каменных глыб, который доставляли с Презелийских гор к месту строительства в течение нескольких столетий. А Презелийские горы – это больше чем 200 км от Стоунхенджа.

Согласно старинной кельтской легенде, Стоунхендж сотворил волшебник Мерлин. Это он, великий кудесник, собственноручно перенес громоздкие каменные глыбы из Ирландии и крайнего юга Англии в местечко Стоунхендж, что к северу от городка Солсбери, в графстве Уилтшир, и возвел там пережившее века святилище – самый знаменитый на Британских островах, да и во всем мире, мегалит.

Стоунхендж

Стоунхендж, напомним, представляет собой двойную круговую ограду из установленных вертикально крупных камней. Ограду эту археологи называют кромлехом. И построена она была, по их мнению, между 3—2-м тыс. до Р.Х. – в пять больших по времени этапов.

Еще в 1136 г. английский хронист Джеффри Монмутский свидетельствовал, что «каменья сии были завезены издалека». Мы же с вами, полагаясь на данные современной геологии, в одном можем согласиться с ним вполне: часть глыб для строительства мегалита действительно была каким-то образом доставлена с запада, но никак не из ближайших к Стоунхенджу каменоломен. Помимо того, 80 т менгиров, или обработанных каменных блоков, которые вслед за тем устанавливали в вертикальном положении, завезли из южных областей Уэльса, расположенного в западной части Англии (в частности, из Пембрукшира). Большая часть кровельных плит знаменитого дольмена, как еще называют мегалитические сооружения типа Стоунхенджа, весят несколько тонн, а вес многих опор составляет порядка нескольких центнеров. Но нужно было еще найти подходящие глыбы, перевезти их к месту будущей постройки и установить в строго определенном порядке. Словом, строительство Стоунхенджа, выражаясь современным языком, было равносильно трудовому подвигу.

В районе Стоунхенджа крупных ледниковых подвижек никогда не было. Так что археологи уже могли вести раскопки в полной уверенности, что перемещение мегалитических глыб – следствие грандиозной человеческой деятельности.

Известно, что в новом каменном веке люди умели выдалбливать из стволов деревьев челны, – они-то и были главным транспортным средством.

Однако часть пути приходилось преодолевать по суше. И тут уж требовались сотни пар рук. Первым делом «груз» надо было перевалить на салазки и тянуть их по очищенным от сучьев стволам деревьев, уложенным поперек пути, наподобие катков. Каждую глыбину тащили не меньше двух десятков человек.

Колесо тогда еще не было известно. Лошадей люди также пока не научились приручать. А значит, не было и повозок – они появились много позже, в бронзовом веке. Между тем в качестве тягловой силы люди нового каменного века уже широко использовали быков. Да и сами люди были объединены в хорошо организованное сообщество.

Для юношей, к примеру, такой поход был своего рода испытанием, предшествующим посвящению в мужчины.

Нетрудно догадаться, что путь камнедобытчиков был долог и труден. И не случайно иные из них погибали по дороге.

Осенью синие камни наконец доставляли по реке к месту, расположенному в 3 км от Стоунхенджа, – и камнедобытчики возвращались домой. А «груз» оставался на берегу до следующего лета: камни устанавливали неизменно в день летнего солнцестояния. Тогда-то, собственно, и заканчивался долгий «священный путь».

В день церемонии, до восхода солнца, завершался последний этап: к Стоунхенджу по специальной дороге – «авеню» – направлялась торжественная процессия. Дорогу эту, 14 м шириной, с обеих сторон окаймляли рвы и насыпи. Она тянулась вверх дугой, облегчая подъем на священный холм, и вела строго на восток – туда, где всходит солнце.

Некоторые камни в Стоунхендже образуют прямые ряды, направленные в стороны восхода и заката солнца и луны. Вероятно, для древних это имело жизненно важное значение: они должны были точно знать дни, когда следовало поклоняться духам усопших предков.

Привезенные в Стоунхендж «синие камни», долериты, использовались при строительстве первой ограды – ее возвели около 2500 г. до Р.Х. К тому времени Стоунхендж уже считался древним памятником. Пятью веками раньше святилище обнесли рвом, оградив его с внешней стороны земляным валом шириной порядка сотни метров.

Во время третьего этапа строительства – около 2000 г. до Р.Х. – в Стоунхендже были установлены огромные трилиты. Тогда же на место строительства доставили 30-тонные эоловые столбы – их пришлось перетаскивать за 30 км от Стоунхенджа.

Самый же грандиозный этап строительства начался с доставкой синих менгиров. К тому времени долеритовый пояс, так и не законченный, был разрушен – вероятно, для того, чтобы уступить место куда более величественному сооружению, на возведение которого требовалось куда больше усилий.

Так за какие-нибудь четыре сотни лет синие камни исчезли вовсе. Однако около 2000 г. до Р.Х. они оказались на прежнем месте. И сегодня как раз по ним-то мы и можем судить о том, каким был Стоунхендж в первозданном виде.

Захоронение «короля» Стоунхенджа

Недавно британскими археологами было найдено древнее захоронение неподалеку от этого загадочного сооружения.

Человека из захоронения прозвали «король Стоунхенджа», потому что его могила была щедро заполнена дорогими предметами. Здесь находилось множество металлических изделий, включая орудия труда, а также украшения, выполненные из золота, принадлежащего старейшему месторождению Британии.

Захоронение «короля Стоунхенджа» было обнаружено в трех милях от гигантского каменного «круга», «король» был похоронен около 2300 г. до н. э., как раз в то время, когда громадные валуны были добавлены к ранее существовавшим специально вырытой канаве и насыпному земляному сооружению. И именно к рубежу 2—3-го тыс. до н. э. относится начало новой эпохи в первобытной истории человечества – бронзового века, во время которого в древних культурах происходило огромное количество прогрессивных изменений. Считалось, что в целом обработка металла получила распространение гораздо позже – во 2-м тыс. до н. э., поэтому так велико значение этой находки, относящейся к последней трети 3-го тыс. до н. э.

Эндрю Фицпатрик, директор научного общества Уэссекской археологии, сказал:

– Я хотел бы знать, был ли действительно наш «король» тем пришельцем, который передал в прямом смысле основные континентальные технологии доисторическому Уилтширу, тем самым человеком, который умел плавить медную руду и делать из нее ножи. Он обладал высочайшим статусом в общине, и это, несомненно, было связано с его умением обрабатывать металл. Для людей той эпохи человек, который мог собрать «камни» и «превратить» их в металлические предметы, был кем-то вроде алхимика или мага в Средневековье. Я думаю, что это не может быть нашей фантазией.

Родину «короля» помогли установить его зубы. Исследование зубной эмали показало, что ранние этапы жизни этого человека прошли в районе Альп, возможно Швейцарских. Умер он в возрасте от 35 до 45 лет.

Неподалеку от захоронения «короля Стоунхенджа» найден еще один могильник, в котором также находился скелет. Исследования второго скелета показали, что он принадлежал человеку, который родился и вырос в Англии, но является родственником «швейцарского гостя», возможно, его сыном.

 

Гиперборея – страна летающих людей

Археологические и исторические исследования, проводимые в разных частях света, все чаще наталкиваются на веские доказательства того, что еще многие тысячелетия назад наши предки освоили воздушное пространство и использовали летательные аппараты тяжелее воздуха.

Как мы уже писали, в 1929 г. была обнаружена карта турецкого адмирала Пири Рейса, датированная специалистами 1513 г. Самое удивительное заключалось в том, что на карте турецкого адмирала (которую он, по его словам, скопировал с более ранних источников времен Александра Македонского), Антарктида лишена ледового панциря, а некоторые топографические детали в ее изображении могли быть рассмотрены только с воздуха! Подобный феномен встречается и на рисунке Вечного города времен правления императора Нерона (примерно 64 г. н. э.), где Рим изображен с высоты птичьего полета.

Летательные аппараты в храме Сети

Недавно, в 1999 г., на стенах Абидосского храма, воздвигнутого в Древнем Египте во времена фараона Сети I, правившего более 3 тыс. лет назад, были обнаружены изображения вполне опознаваемых летательных аппаратов, включая совершенно современные на вид самолеты и вертолеты.

В «Текстах пирамид» говорится: «Фараон путешествует по воздуху и облетает землю… Он обладает знанием, позволяющим ему подниматься в небо».

Мировой фольклор сохранил немало образов-символов летательных средств: воздушная колесница, летучий корабль, деревянный орел, ковер-самолет и другие. Однако на волне мании НЛО, подогреваемой уфологами, их в большинстве случаев отождествляют с инопланетными космическими кораблями. Предлагаем спуститься со звезд на землю и поискать древних покорителей воздушного пространства на Севере, там, где некогда располагалась легендарная страна Гиперборея.

Резонный вопрос: может ли быть такое, чтобы древние жители Арктики владели техникой воздухоплавания? А почему бы и нет? То, что наши далекие предки много веков назад пользовались чем-то вроде воздушных шаров, не вызывает сомнения. Подтверждением этому служат наскальные рисунки возле Онежского озера, где летательные аппараты древних изображены в великом множестве. Там же находится и изображение летящего на воздушном шаре гиперборейца.

У аборигенов Океании есть миф о путешествии в небесную страну предков с помощью дымовой струи: «Иолофат сел на струю дыма и поднялся в Ланг» или «женщина вошла в дымовой столб и поднялась с ним на небо…».

Греческий бог солнца Аполлон, рожденный, кстати, в Гиперборее, совершал полеты к своей далекой родине.

К Гиперборее имеет также несомненное отношение миф о Дедале и Икаре. Дедал, возможно, являлся гиперборейским инженером-архитектором. Вполне возможно, что он был пленен во время паломничества в храм Аполлона Гиперборейского, либо работал «по найму» на царя Миноса, а затем был насильственно удержан вместе со своим подмастерьем (не сыном!) Икаром. Соорудив дельтаплан, или, что еще вернее, планер, запускающийся с помощью приспособления типа катапульты (воск и перья они ставили для отвода глаз, дабы сохранить изобретение в тайне), они оба бежали из темницы, «путь небывалый держа к студеным звездам Медведиц» (так обозначает их маршрут Вергилий в «Энеиде»). Иными словами, Дедал с Икаром направлялись на Север, к Гиперборее – родине лабиринтов.

Использовали гиперборейцы и более совершенные летательные аппараты.

Вновь обратимся к древнегреческой мифологии и припомним миф об аргонавтах и тот эпизод, где описывается Орел, летевший терзать Прометея.

Удивительная, право, эта птица!

Здесь также уместно вспомнить и о русском былинном Соловье-разбойнике, сидящем на «трех дубах», и о его знаменитом «соловьем» свисте и рыке:

Не правда ли, это напоминает описание взлета реактивного истребителя? Не был ли Соловей Одихмантьевич гиперборейским пилотом, летательный аппарат которого совершил вынужденную посадку «у той ли речки у Смородины»?

В своих хрониках упоминает о гигантской птице, живущей на побережье Моря Мраков (Ледовитого океана), и арабский путешественник Абу Хамид ал-Гарнати, побывавший в верховьях Волги в середине XII в. Сам он гиганта не видел, но много о нем слышал.

Вполне вероятно, что имеются (или имелись) и более конкретные технические описания летательных аппаратов, нежели те, что содержатся в сказках и мифах. И найти их можно в преданиях об Атлантиде (она, по мнению некоторых античных авторов, например Аполлодора, является идентичной Гиперборее), которые хранились в секретных архивах розенкрейцеров, иллюминатов и масонов. В секретных архивах тайных орденов наверняка имелись подлинные документы эпохи Атлантиды-Гипербореи.

 

Тропой гигантов

Часто высоких людей называют гигантами. Известны случаи, когда люди вырастали приблизительно до 2,5 м и выше. Профессиональные баскетбольные команды всегда рады таким великанам.

Гигантизм могут вызвать определенные аномалии гипофиза, отвечающего за рост. Но такие гиганты обычно непропорционально сложены, слабо развиты, у них нарушена координация. Раньше подобные несчастные использовались в театральных представлениях. Когда наступили более человечные времена, ими занялись медики. Один такой великан, Федор Махнов, имел рост 275 см. Разумно предположить, что за историю человечества лишь немногие дорастали до 3 м.

«Тропа гигантов» в Антриме

Независимо от того, насколько высоки были эти люди, они не были настоящими гигантами – просто большими людьми. Гиганты же – отнюдь не люди, это абсолютно другие существа, которые не только отличаются внешним видом, но и враждебны человеку.

В Книге Еноха, написанной в I–II вв. до н. э., сказано: «И когда дети человеческие начали умножаться, были рождены ими прекрасные дочери. И ангелы, дети небесные, узрели их и ощутили вожделение и говорили один другому: “Давайте изберем себе жен из детей человеческих и народим себе детей”».

Двести ангелов из отряда неспящих, или сторожей, спустились на землю на гору Гермой. Их вождем был Семьяза, или Азазел – в оригинале неясно. Они не только захватили жен и «развратили их», но и научили их волшебству и лечению травами. Азазел стал первым производителем оружия и научил искусству изготовления мечей и ножей мужчин.

Сторожа и земные женщины народили вечно голодных гигантов, которые вознамерились сожрать всю человеческую пищу. «И когда люди больше не могли терпеть их, исполины пошли против них и поглотили людей, начали нарушать законы птиц и зверей, змей и рыб и поглощать их плоть, и пить кровь».

Вскоре сторожа пострадали за свои грехи. Бог послал архангела Рафаэля схватить Азазела. Этот падший ангел должен был пребывать в заточении до судного дня, а потом вечно гореть в огне.

Однако гиганты не были многочисленны. Позже в Ветхом Завете говорится, что они почти исчезли: «Ибо только От, царь Васанский, оставался из Рефаимов. Вот одр его, одр железный, и теперь в Равве, у сынов Аммоновых: длина его девять локтей, а ширина его четыре локтя, локтей мужеских» (Второзаконие, 3:11). По современным меркам ложе гиганта было 3 м 90 см в длину и почти 2 м в ширину. Можно подумать, что настоящие гиганты могли быть и больше, но все же существо, которому нужна 4-метровая кровать, отнюдь не маленькое.

Греческая мифология содержит истории о двух видах – титанах и гигантах: оба очень значимы для тех времен, когда мир только зарождался. Легенды о титанах и гигантах были записаны относительно поздно, поэтому их источники трудно установить.

Титаны, гласит легенда, были одним из древнейших видов существ, населявших Землю. Один из титанов, Кронос, стал отцом Зевса, который правил богами на Олимпе. Однако Кронос и другие титаны стали врагами бога и были низвержены ими.

Нет четкого представления, как выглядели гиганты в греческой мифологии. Некоторые произведения искусства изображают их с человеческой внешностью, другие – как монстров со змеями вместо ног. Иногда их считают доблестными воинами, достойными противниками богов, а иногда описывают как глупых тварей.

Кельты, населявшие Британские острова и часть континентальной Европы, также сложили множество преданий о гигантах. Например, они полагали, что гиганты жили в Британии до кельтов.

Некоторые природные рельефы и постройки, которым нельзя было найти разумного объяснения, считали делом рук гигантов. Ходили слухи, например, что известный британский монумент Стоунхендж был построен гигантами, так как люди не нашли объяснения, как обычные смертные способны ворочать такими огромными глыбами.

В различных частях мира были найдены огромные кости. Они не принадлежали ни одному из известных науке существ, поэтому люди сочли, что они принадлежат гигантам, хотя эта находки не относились к тем гигантам, которые имели, по преданиям, человеческое обличье. Несколько веков назад люди мало знали о реставрации скелетов.

Люди не понимали, что животное, когда-либо созданное, может исчезнуть совсем, так что, если кости не принадлежали ни одному существующему животному, единственно возможное объяснение то, что они принадлежали гигантам.

Самый типичный случай – гигант из Люцерны. Около Люцерны, Швейцария, в 1577 г. были найдены кости большого размера. Ученые долго ломали голову над ними и наконец пригласили эксперта из Базеля доктора Феликса Плейтера. Доктор, который в совершенстве знал анатомию, объявил, что кости принадлежат гиганту высотой более 6 м. Доктор Плейтер даже зарисовал этого гиганта. С этого наброска были сделаны рисунки и гравюры, гигант даже был изображен на гербе Люцерны. Кости же выставили на всеобщее обозрение.

Спустя века человек значительно продвинулся в изучении анатомии и доисторического мира. Кости были показаны немецкому зоологу Иоанну Фридриху Блюменбаху. Он определил, что те принадлежат мамонту

Может быть, легенды о гигантах возникли в связи с раскопками этих огромных костей? С одним видом гигантов, может, так и случилось. Речь идет о циклопах, чудовищах из ранних греческих легенд, которые досаждали Одиссею. Легенды о циклопах возникли, когда были обнаружены черепа слона в местах, где слоны больше не обитали. У черепов была закругленная форма, и они очень походили на человеческие. Два самых очевидных отличия – во-первых, череп слона, разумеется, больше и, во-вторых, в середине лба имеет отверстие. Полагали, что оно является глазницей гиганта, позже оказалось, что это сильно увеличенное носовое отверстие. Но для впечатлительных людей, не слишком разбирающихся в анатомии слонов, череп все равно принадлежал одноглазому гиганту.

Наиболее вероятный источник всех этих преданий о гигантах лежит в извечной склонности человека к преувеличениям. Большинство религий содержат идею, что человек когда-то жил в золотом веке, но потом славные времена кончились. Люди золотого века были не только лучше и храбрее, у них также было отменное здоровье, они жили долго и были выше, чем современные. В Ветхом Завете говорится, что Адам и ранние патриархи доживали до невероятного возраста. В Библии не упоминается о росте этих людей, но в XVIII в. один писатель вычислил, что рост Адама – 37 м, а Ной был немногим выше 30 м. Со временем рост людей уменьшился. Поэтому идея о том, что «когда-то на земле жили гиганты», могла родиться просто из человеческой психологии.

 

Загадки каменных полчищ

Давно известно, что у почитаемых храмов, тон, семейных реликвий, амулетов и даже у детских игрушек, переходящих из поколения в поколение, со временем увеличивается их внешняя энергетическая оболочка (подобно атмосфере планеты) при доброжелательном отношении к ним людей. Подобная энергетическая оболочка, похоже, растет и вокруг каменных (и иных) памятников, которым люди отдают память уважения. К таким памятникам относятся также менгиры и шары. Древние жрецы знали свойства образования и методы использования этих энергетических оболочек вокруг материальных объектов (тел), включая и людей.

В Европе, Азии, Африке и других местах планеты встречаются загадочные скопления менгиров. Они образуют многорядные прямолинейные или кольцевые и полукольцевые структуры. Так, например, на северо-западе Франции, в Бретани (на пути древних переселений народов), у основания полуострова Киброн, вблизи города Карнак, находился громадный комплекс каменных культовых сооружений. Рядом с «галерейной гробницей» кургана, обложенного камнями, находится дольмен и могильник, а также огромный полукруг из 70 тесно поставленных камней. К этим сооружениям подходят три аллеи из менгиров, как колонны воинов. Одна из аллей размером 90 х 1000 м включает 11 рядов из 1100 камней. Вторая аллея 100 х 1180 м составляет 10 рядов из 1000 камней. Третья – размером 130 х 820 м имеет 13 рядов их 820 камней. Высота менгиров в аллеях увеличивается по мере приближения к основным сооружениям гробницы с 0,6 до 3,7 м. Все три аллеи ориентированы в направлении северо-восток-юго-запад. Эти каменные ряды напоминают построенные войска, производя ошеломляющее впечатление. Местные легенды утверждают, что это заколдованные каменные воины. Только раз в году, в сочельник (когда заколдованные силы утрачивают силу), серо-зеленые гранитные фигуры спускаются к воде напиться.

«Каменные полчища» Карнака

Предположительно, возведение подобных культовых сооружений в Бретани велось в разные исторические периоды от 2,6 до 5 тыс. лет тому назад. Эти каменные аллеи входят в комплекс культовых сооружений, сопутствующих усыпальницам. Поэтому одна из аллей называется «место мертвых», а вторая – «место сожжения». Рассматривая энергополя вокруг каждого из менгиров, мы видим, что они взаимодействуют с энергетикой кургана, дольмена. Аналогичное взаимодействие энергетики происходит между деревьями, между различными органическими и неорганическими объектами. Подобное энергообразование и взаимодействие наблюдается в концертном зале или театре, когда энергополе зрителей (сидящих рядами) и энергополе артиста объединяются, входят в контакт. Такие периоды для артистов являются мечтой, когда зал и артист живут одним дыханием, одними чувствами, мыслями.

 

Пирамиды в… Англии

Мы привыкли думать, что такие сооружения, как пирамиды, характерны прежде всего для Египта и Мексики, но оказалось, что это не так. Пирамиды есть на Канарских островах, в Гондурасе, Гватемале, Сальвадоре, Перу. Курганы, которые сооружались на Руси нашими далекими предками, тоже вполне можно назвать пирамидами.

Эти удивительные строения воздвигались в местах выхода на поверхность Земли мощных энергетических потоков. А вот от того, какой конструкции пирамида сооружалась, зависело качество ее воздействия на человека. Довольно часто, находясь на пирамиде, человек ощущает положительное воздействие, а проникая внутрь, через некоторое время погибает.

Оказывается, людям для существования нужен определенный энергетический уровень окружающей среды. Когда он слишком высок, это может губительно сказываться на его здоровье.

В Англии есть удивительно живописное местечко с неанглийском названием – Пенья-де-Берналь. Гора, которая находится там, своими очертаниями напоминает пирамиду. Рядом с ней расположилась деревенька, в которой люди живут до 100 и более лет, никогда не болеют и отличаются удивительной выносливостью. В соседней же деревне долгожителей нет, человеческий век там не превышает 75–80 лет. Многочисленные специалисты по биолокации, приезжавшие в Пенья-де-Берналь, установили, что гора излучает полезную человеческому организму энергию как раз в сторону деревушки долгожителей. А вот внутри горы имеется, судя по всему, неблагоприятное энергетическое завихрение. Раньше там существовало несколько шахт по добыче изумрудов и золота. Но потом оказалось, что шахтеры, работающие внутри горы, мрут как мухи. Приблизительно через год после того, как люди уходили внутрь горы, их жизненный путь заканчивался. И теперь, несмотря на то что ценные полезные ископаемые залегают совсем неглубоко, желающих работать в шахтах не находится.

А вот единственная в мире земляная пирамида Силбери-Хилл, подъем на которую закрыт, кажется, возрождает в людях все их лучшие качества. Добившись разрешения местных властей, ученые поднялись наверх вместе с небольшой группой, состоящей из двух англичан, ирландца, новозеландки и австралийки. Оказавшись на вершине, участники восхождения уже через пять минут перезнакомились, а вскоре сели в кружок, обнялись и стали говорить друг другу приятные вещи.

Единственная в мире земляная пирамида Силбери-Хилл

И все-таки пирамиды – строения для Англии нетипичные. Возникает вопрос, используются ли в этой стране места выхода на поверхность земли энергии для целительства, как, например, в Мексике?

Англичане верят в то, что некоторые объекты, возведенные в глубокой древности, обладают целительной и даже волшебной силой. В одном из укромных местечек старой Англии находится огромный камень с выдолбленным в нем отверстием. Считается, что бесплодная женщина, пролезшая сквозь это отверстие, сможет забеременеть. Современные респектабельные англичанки время от времени прибегают к помощи необычного камня.

 

Сокровища Тартесса

Начиная с XIX в. историки, археологи и главным образом искатели кладов пытались «выйти на след» легендарного Тартесса, древнего города, о красоте и роскоши которого с восхищением рассказывали античные писатели, а еще ранее скупо упоминали финикийцы. В Ветхом Завете Тартесс именуется Таршишеми, и пророки не раз говорят о нем как о символе богатства и изобилия.

О местоположении Тартесса шли споры, и найти его никому не удавалось. Одни авторы утверждали, что Тартесс находился на неких островах в Гибралтарском проливе, другие, и таких было большинство, указывали на то, что город лежал на южном побережье Испании за Столпами Геракла, на берегу Атлантики. Выдвигалась даже версия, что Тартесс являлся частью легендарной Атлантиды, вместе с ней во время величайшей геологической катастрофы опустился на дно морское и навсегда канул в вечность. Греки полагали, что далеко на западе лежала неведомая земля и именно туда отправился могучий Геракл в поисках золотых яблок Гесперид. Там же он воздвиг для обозначения «пределов мира» две высокие скалы по обе стороны узкого пролива – знаменитые Столпы.

Многие мореходы уходили в море, надеясь достичь земли на западе, ибо до их слуха доходили не только легенды о подвигах мифических героев, но и полусказочные истории о богатствах той земли.

Однажды, около 660 г. до н. э., как сообщает историк Геродот, купец с острова Самос Колей был заброшен бурей за Столпы Геракла и попал в город-государство Тартесс, где мудро правил царь Аргантион. Колей сумел вернуться на родину и привезти с собой более 1,5 т серебра, по свидетельству летописца, «получив такую прибыль, какой не получал в то время ни один грек».

В начале XX в. правоту древних греков взялся проверить немецкий археолог Адольф Шультен, и для этого ему понадобилась вся его долгая жизнь. Шультен установил, что Тартесс был главным городом довольно крупного государства, в состав которого входили земли как к востоку от Гвадалквивира, так и к западу вплоть до пределов современной Португалии. На территории бывшей державы тартессийцев Шультен и его помощники открыли следы великолепной цивилизации: остатки искусных гидротехнических сооружений, руины монументальной архитектуры, рудники и мастерские, где обрабатывали руды, получая дррагоценные металлы.

Золотое украшение из знаменитого клада, найденного на юге Испании

В 1958 г. в местечке Эль-Карамболо около Севильи были обнаружены богатейшие захоронения, полные золотых и серебряных изделий редкой красоты, бесспорно принадлежавших тартессийцам.

Легенды не лгали. Однако самого легендарного Тартесса Шультен так и не нашел.

Вместо величественного города-порта ученый обнаружил в устье Гвадалквивира лишь остатки рыбацкого поселения времен эпохи владычества Рима и золотое кольцо с надписью на греческом языке. Тогда-то он выдвинул предположение, что столица Тартессийской державы ныне покоится на дне моря.

Многие историки подхватили идею Шультена и даже предположили, что Тартесс с его самобытной, внезапно расцветшей и неожиданно исчезнувшей цивилизацией являлся одним из крайних форпостов Атлантиды. После гибели великой метрополии он еще процветал несколько столетий, но, к несчастью, подвергся той же печальной участи.

 

Тайны друидов

Сейчас часто пишут о кельтских жрецах-друидах. У них есть поклонники и последователи. Они предлагают свои версии истории кельтов. Чаще всего упоминают легендарную «битву деревьев», относя ее к времени примерно за четыре столетия до нашей эры. От битвы отсчитывают эпоху расцвета в жизни кельтов. Завершают этот период даже не завоеванием Галлии легионами Цезаря, а штурмом римлянами святилища друидов и жриц-друидесс на острове Англси в Британии в 81 г. н. э. В ответ на нападение бритты подняли восстание. Во главе его встала женщина-воительница Боадиция, по сей день почитаемая англичанами. Ивее же в первые века нашей эры могущество друидов ослабло. Наконец, после разрушения еще одного святилища Авалона – легенды относят это событие еще на пять столетий позднее, – начинается современная история кельтов, сохранивших свою культуру в Шотландии, Ирландии, Уэльсе и французской Бретани.

Оказывается, нам всем знаком пример, подтверждающий долгое влияние друидов в Британии и точность устной традиции. Многие в России знают – пращуром по отцовской линии великого русского поэта Лермонтова был шотландский народный певец-бард Томас Лирмант. Жил он в XIII в. и получил прозвище Томас Рифмач. Затем он стал героем легенд. В свое время шотландскую народную балладу «Томас Рифмач» на русский язык перевел С. Маршак.

Известно, что период ученичества оватов, включая изучение священных стихов, занимал ровно семь лет, и все это время ученики носили именно зеленые одежды. Так что народная традиция точно описывает обряды друидов. Сохранение обычаев кельтов именно в Шотландии не должно нас удивлять – римские легионы не смогли покорить свободолюбивых горцев тогдашней Каледонии, римлянам даже пришлось воздвигать крепостную стену вдоль пограничной реки Твид, чтобы самим защититься от набегов. Остатки этой стены сохранились до сих пор. Выходит, когда-то римляне отгородились от этих мест, позволив там сохраниться и кельтским преданиям.

Друиды верили в переселение души – это напоминает индуизм, но без «классической» реинкарнации. Историки не считают сходство случайным, напротив, отмечают, что следы наиболее древних верований индоевропейских племен сохранились на самой западной и самой восточной окраинах их мест обитания. Любопытно другое. Друиды активно участвовали в обороне своих земель, а индусские брахманы не имели права не только воевать, но даже наблюдать за ходом сражений. Считают, что кельты сохранили древние обычаи, дошедшие до нас от эпохи, когда еще было разделение власти на светскую и духовную. Поэтому в жизни своих племен друиды играли очень важную роль. Недаром налаживание взаимоотношений с кельтскими жрецами было столь важным для Цезаря.

Многие сведения о мире друидов донес до нас именно этот завоеватель, написавший известные «Записки о галльской войне». У кельтов было свое буквенное письмо – его называют огамическим в честь легендарного жреца Огама, придумавшего письмена, которые нанизывались на единую нить подобно бусам. В огамических знаках использовали двадцатиричную систему счисления. Это понятно – общее число пальцев на руках и ногах легло в основу древнего счета у многих племен. Какова была реальная сфера влияния друидов? Оказывается, она много шире, чем современная область распространения кельтских языков.

Так, до нашей эры в низовьях Рейна жили белги, давшие название современной Бельгии. Кельтское племя бойев, некогда вторгшееся в Италию, дало название нынешнему городу Болонья. Это же племя дало имя и

Богемии – ныне это Чехия. Там кельты позднее слились со славянами. Но в тех краях были у них с предками славян и войны… До сих пор на востоке Германии известна роща, которую жившие там до XII в. славяне-бодричи чтили как место победы над кельтами их вождя-родоначальника по имени Бодр. Вот мы в своем путешествии в мир друидов и дошли до той самой легендарной «битвы деревьев».

Известно, что кельты почитали дуб. А каким было главное дерево у славян?

Оказывается, священным деревом у славян был клен. Такой вывод следует из работ академика-этнографа Никиты Толстого и его учеников. Речь идет вот о чем. В Полесье, на стыке территорий России, Белоруссии и Украины, ученые долго выясняли, какими растениями украшают дома в деревнях на Троицу. И оказалось, что кленовые листья встречаются почти везде, зато «вторые» растения в каждом районе разные.

Судя по тому, что мы знаем о тогдашнем поклонении Солнцу, наиболее достоверно особое выделение четырех деревьев – дуба, оливы, березы и бука. Каждому из них соответствует один день – весеннего и осеннего равноденствия, летнего и зимнего солнцестояния соответственно. Но в эти дни проходили обряды посвящения в жреческое сословие. В аналогичном славянском календаре главную роль должен был играть клен, наверное, существовал и праздник клена. Жрецы были уверены в различии характеров людей, родившихся в разные сезоны под покровительством разных деревьев.

Типизация людей «по деревьям» основывалась на знании сезонных закономерностей, сейчас позабытых. Даже принятая у кельтов «табель о рангах» связана с особенностями характеров, приписываемых людям, которым «покровительствует» то или иное дерево.

Популярный в США праздник Хэллоуин, во время которого ряженые надевают личины из тыквы, восходит к кельтскому Самайну – «празднику мертвых» или «ночи дикой охоты». Только все это очень поверхностно.

А нет ли в тех же англоязычных странах следов каких-то более глубоких знаний друидов? Оказывается, есть. Например, их священные письмена, более сложные и архаичные, чем уже упомянутые огамические знаки, оставили свой след в типичных кельтских узорах.

Сейчас часто обсуждают вопрос о том, существовало ли некогда в Европе узелковое письмо, известное по другим регионам Земли. И тут традиционные кельтские узоры дают большой материал для исследователей.

 

Магия этрусков

В 1968 г. итальянские рабочие расширяли автомагистраль от Римини к Адриатическому побережью. Эти места издавна славятся многочисленными древними захоронениями, поэтому никого не удивляло, когда в ковше экскаватора оказывалась урна с прахом или кувшин с позеленевшими от времени монетами. Однако в какой-то момент работы были приостановлены. Все замерло в ожидании главного археолога Джино Виниччо Джентили, руководившего раскопками в тех местах.

Видавший виды археолог был потрясен увиденным: золотые пластины, изделия из янтаря, резьба по дереву, бронзовые вазы, шлем, драгоценные украшения, треножники, резная скамеечка для ног, соломенные корзины, несколько погребальных урн, завернутых в льняное полотно, и множество других уникальных предметов, которые на протяжении многих веков скрывала в себе земля, словно пытались рассказать, что в этих местах процветала в свое время древнейшая цивилизация этрусков.

Этрурия, возникшая в 1-м тыс. до н. э. и располагавшаяся на северо-западе Апеннинского полуострова, – одна из немногих цивилизаций, ярко вспыхнувшая, подобно звезде на небосклоне, и столь же быстро угасшая. Этруски, племена, происхождение которых до сих пор остается загадкой, создали цивилизацию, предшествовавшую римской и в значительной степени повлиявшую на нее.

В VII в. до н. э. в Этрурии были воздвигнуты 12 городов-крепостей, защищенных массивными стенами. Через некоторое время они стали городами-государствами, в каждом из которых был свой царь. Каждый год в марте представители всех 12 городов собирались у храма Вольтумна – божества, изображавшегося в виде двуполого существа, – и избирали главу своего союза и претора, который при необходимости возглавлял этрусскую армию.

Известно, что уже в VII в. до н. э. этруски знали письменность. «Учение Тага» – «библия» этрусков, написанная на восковых табличках, к сожалению, не дошла до наших дней. Ученым удалось восстановить удивительную этрусскую легенду о событиях, произошедших в незапамятные времена. Однажды маг Тархон пахал землю и с такой силой налег на плуг, что вспорол ее лоно глубже, чем следовало. Он и сам не понял, что нож плуга разрушил «стену, отгораживавшую людей от подземного мира». Дойдя до края поля, Тархон оглянулся и увидел, что из борозды пытается выбраться маленький мальчик. «Мальчик» сказал, что он Таг, сын верховного жреца этрусков Тина. Чародеи знали, что Тин сидит на огромной горе и наблюдает за тем, что происходит в мире.

Сосуд с этрусским алфавитом. VII–V вв. до н. э.

Оказалось, что Таг поднялся из подземного мира для того, чтобы предсказать будущее этрусков, судьба которых, по его словам, сложится славной, но трудной. Маги записывали каждое слово Тага на восковые таблички.

Увы, несколько восковых табличек, сохранившихся с тех легендарных дней, повествуют лишь о гаруспии – способе гадания по печени животных.

В 1877 г. неподалеку от итальянского города Пьяченца фермер, работавший на своем поле, обнаружил в земле странный бронзовый предмет длиной 12,5 см.

Лишь через 17 лет загадочная находка попала в Миланский музей. В то время там как раз находился ученый-этрусколог, который и установил, что загадочный предмет – не что иное, как бронзовая печень. В нескольких фрагментах дошедших до наших дней образцов этрусской письменности описываются способы гадания по печени животных.

Современные ученые пришли к выводу, что «печень из Пьяченцы» использовалась в качестве учебного пособия при обучении искусству гадания.

Существовала также каста жрецов-фулгаторов, гадавших по грому и молниям. Они мысленно разбивали небосвод на 16 секторов, в каждом из которых, по их убеждению, обитал определенный бог. В зависимости от того, из какого сектора пришла молния (от доброго бога или злого), делалось благоприятное или зловещее предсказание. При этом следовало принимать во внимание форму, цвет и траекторию движения молний. Согласно поверью, фулгаторы умели вызывать грозу.

Магические знания этрусков довольно часто эксплуатировались римлянами. Сохранились документы, согласно которым гаруспик Спуринна в 44 г. н. э. предупреждал Юлия Цезаря о том, что тот может погибнуть в мартовские иды от руки убийц. Цезарь не внял предостережению, за что, возможно, и поплатился. Кстати, этрусские жрецы занимались не только предсказаниями судьбы. Они были прекрасными врачами, знали множество лекарственных трав и успешно их использовали для лечения больных. Более того, в музее Ливерпуля выставлены золотые зубные протезы, найденные в этрусских гробницах.

Цивилизация этрусков остается одной из самых таинственных в Средиземноморье. Прекрасная страна возникла очень быстро, но столь же быстро и исчезла. К началу III в. до н. э. все этрусские города оказываются завоеванными римлянами.

 

Кносские игры с быком

До сих пор ни один из современных гаучо и матадоров не отваживался повторить то, что, судя по дошедшим до нас изображениям, проделывали критские акробаты с быками; многие специалисты считают подобные трюки физически невозможными. Как бы то ни было, мы не можем не доверять имеющимся письменным свидетельствам.

Он или она (правильнее, вероятно, было бы назвать такое существо «оно», ибо если гермафродит – не миф, то акробаты с быками, без сомнения, – его ярчайшие представители), должно быть, являл собой поразительное зрелище. Известная писательница Мари Рино в своем романе «Король должен умереть», в основу которого положена легенда о Тесее, изобразила такого акробата как кумира толпы – некую звезду. И для этого, безусловно, у нее были все основания. Ближе всех по духу к критским прыгунам, пожалуй, стоят участники состязаний колесниц в императорском Риме.

Изображение игр с быком из Кносса. Около 1500 г. до н. э.

Попробуем представить себе акробата в Кноссе. Вот он пересекает внутренний дворик белокаменного дома, выходит на улицу. Идет неторопливо, с достоинством, ожидая, когда его узнают, и ни минуты не сомневаясь, что так оно и будет. Подобно лихому кавалеристу, не расстающемуся со своими шпорами, как бы они ни мешали ходьбе, минойский акробат не снимает гетр с ножными браслетами – атрибутами своей профессии. Его яркая или красиво расшитая набедренная повязка безупречна; на руках – дорогие браслеты, волосы тщательно завиты, на лице грим.

Прежде всего необходимо поймать быка. Если несравненное искусство акробата приберегается для самого представления, то эту часть работы сделает за него коллега, впрочем, почти не уступающий ему в мастерстве. На одном из кубков изображен человек, не перепрыгивающий через быка, но явно попавший в затруднительное положение. Пожалуй, он даже рискует жизнью. На одном из фрагментов видна веревка над быком и развевающиеся кудри. Судя по всему, эти сцены показывают именно процесс поимки быка, а не саму акробатику.

На одном кубке виден связанный бык. Можно смело предположить, что он уже усмирен. Рядом – еще один бык, целеустремленно идущий по следу. Между животными происходит амурная сцена. Корова, однако, не более чем приманка, которой искусно манипулируют, как в привычной нам пантомиме. Быка оставляют в дураках, и вид у него при этом соответствующий.

Наконец, все готово для представления. Бык – Бог знает, какими стараниями – выдрессирован, акробаты путем изнурительных тренировок – подготовлены. В нашем распоряжении имеется печать с изображением не слишком эффектного прыжка сбоку, а также ряд печатей, бронзовая статуэтка и фреска в натуральную величину, показывающие более захватывающий прыжок, наверняка венчающий собой представление.

Фреска с изображением прыжка через быка, датируемая 1500 г. до н. э., была обнаружена в небольшом дворике восточного крыла – личных покоев – Кносского дворца.

Место проведения игр не вполне ясно. В Кноссе, возможно, они происходили на ровной площадке между рекой и личными покоями. Вполне вероятно, все могло состояться и на большом центральном внутреннем дворе. Джеймс Грэхем, исследователь минойской культуры, выяснил, что колонны храма на так называемой храмовой мини-фреске схожи с руинами, обнаруженными на западном фасаде внутреннего дворика Кносского дворца; кроме того, замечает Грэхем, центральные дворики Кносского, Фестского и Маллиасского дворцов столь удивительно похожи, что невольно возникает предположение – а не были ли они построены по «типовому проекту», подобно теннисным кортам? Между прочим, из храмовой фрески неясно, за чем именно наблюдают толпа и придворные дамы. Сам термин «игры с быком» – всего лишь изобретение археологов и переводчиков, хотя оно и не лишено смысла. Учитывая исключительную зрелищность игр и то, сколь они часто являлись объектом минойского искусства, просто невозможно представить, что они проводились в отсутствие зрителей.

Можно ли на этом основании назвать минойский образ жизни матриархатом? Для этого нет достаточных оснований; к тому же не следует забывать, что минойцы известны в истории в основном благодаря царю Миносу. Не исключено, правда, что здесь, как и в Египте, царский титул передавался по женской линии, то есть через брак с наследной принцессой.

Участие в играх с быком, разумеется, требовало от женщин качеств, далеких от мягкости и нежности. Возможно, эти забавы были своего рода рецидивом былого женского верховенства в сочетании с тем, что мы назвали бы сейчас «положение обязывает». Возможно, дамы царского рода обязаны были по долгу крови участвовать в наиболее важных, символически значимых, но вместе с тем малоприятных занятиях, от игр со змеями до игр с быками.

Акробатика с быками была, безусловно, глубоко символична и имела религиозное значение.

Минойцы не поклонялись быку. Скорее, он был самой значительной жертвой, приносившейся матери-земле; значительной по своему внушительному виду и, как предполагалось, наиболее приемлемой с точки зрения адресата.

А. Эванс, производивший раскопки, наткнулся на маленький домик в Кноссе, поврежденный огромными блоками, разбросанными в радиусе 6 м вокруг. В основании одного из находящихся рядом домов, также разрушенном при землетрясении и заполненном мусором, он нашел черепа двух огромных быков, основание рога одного из которых превышало в обхвате 30 см. Эванс сделал вывод: «Перед тем как здание перестало служить местом обитания человека, в нем совершались торжественные очищающие жертвоприношения подземным силам». Ученый имел возможность дважды испытать на себе действие этих сил. Первый раз – когда рабочие заканчивали расчистку того самого дома, вдруг ощутился мгновенный резкий толчок, достаточно сильный, чтобы опрокинуть одного из рабочих, сопровождающийся глухим гулом. Второй случай произошел, когда Эванс читал вечером в постели на вилле «Ариадна», построенной им для себя на площадке раскопок. Эванс решил не покидать здания, считая его достаточно прочным. «Но здание трещало и скрипело, качаясь из стороны в сторону, готовое вот-вот рухнуть. Небольшие предметы валились в разные стороны; вода из наполненного до краев ведра выплеснулась почти полностью… Из недр вырывался глухой звук, похожий на приглушенный рев разъяренного быка».

Не в этом ли связь между быком и матерью-землей? По мнению Эванса, именно в этом. Возможно, имя быка служило ругательством, а акробат с быком, смазливый идол придворных красавиц, олицетворял собой Святого Георгия для простолюдинов. А может, слово «бык» звучало для минойцев не просто как ругательство, а еще страшнее – так, как для нас сейчас звучит «бомба»?

 

Славянский орнамент на кельтском сапоге

В своих записках о галльской и британской войнах Гай Юлий Цезарь восхваляет доблесть римских легионов, проявленную в сражениях с коренными племенами Европы, принадлежавшими к большой семье кельтских родов. Но если с галлами и бриттами римляне покончили довольно быстро, то на скоттах – предках современных шотландцев – Цезарь «сломал зубы». Римским легионерам пришлось соорудить величайший в Европе вал, дабы уберечься от набегов скоттов – искусных воинов и гордых рыжеволосых гигантов.

Летом 1978 г. сотрудница археологического управления земли Баден-Вюртемберг обратила внимание на странное каменистое возвышение около немецкой деревушки Хохдорф. Потрясенные археологи засвидетельствовали, что их очаровательная коллега напала на первую неразграбленную могилу кельтского вождя! В погребении были обнаружены золотые вещи (кинжал, гребень, нож для бритья, ножницы) общим весом более полукилограмма! Сам вождь, имея гигантский для того времени рост (187 см), покоился на роскошном бронзовом диване на колесиках. А бронза тогда, 2500 лет назад, ценилась почти так же, как золото. Наиболее ценным экспонатом, обнаруженным в погребении кельтского вождя, оказался экипаж длиной 4,5 м, окованный железом. Железо же было тогда во много раз дороже золота! Значит, покойный относился к числу очень богатых людей.

Захоронение кельтского вождя в Хохдорфе. Реконструкция

Обнаруженные вещи говорят о воинственном нраве кельтского владыки. Как всем понятно, миролюбие было весьма нетипичным свойством людей, живших в VI в. до н. э.

Погребение кельтского вождя в Хохдорфе было признано «находкой века». Оно прояснило многие вопросы и, в частности, то, что «самая немецкая из всех полноводных рек» Рейн, оказывается, имеет кельтское название. Это же относится и к другим «немецким» рекам. То есть территорию нынешней Германии населяли 2500 лет назад не германские племена, а кельты. После них эти земли заселили славяне, а уж потом сюда хлынул поток полудиких германцев. На золотой обкладке сапог кельтского вождя вытиснен крест в квадратной рамке с четырьмя точками. По свидетельству академика Б. Рыбакова, этот орнамент прослеживается начиная с VIII в. на предметах быта древних русичей. Очевидно, вытесненные германцами славяне и кельты объединились и ушли на восток Европы. И для них началась новая история…

 

Великая стена… на Волге

Если внимательно рассмотреть карту Самарской области, то можно заметить нечто любопытное. Через всю губернию тянется зубчатая, как борона, линия. Мимо Самары, мимо Водина, Суходола – куда-то далеко на северо-восток. Такими линиями на топографических картах обозначают оборонительные сооружения и дамбы. Только от кого и кто оборонялся в Суходольских степях – непонятно. Тем более дамба там явно ни к чему – безводная степь на десятки километров.

Это одно из самых загадочных и колоссальных сооружений края историки назвали Заволжским валом. В учебниках местной истории про него ничего не сказано. По крайней мере, в тех, по которым нас когда-то учили. Зато современные историки-альтернативщики Заволжским валом сильно заинтересовались. И вот почему. Солидная земляная насыпь со рвом, как установлено, начинается где-то в устье реки Чагры, тянется через несколько областей, уходит в Татарстан и теряется в предгорьях Среднего Урала. Общая длина – не менее 2 тыс. км! Считается, что ее построили по приказу императорских сановников Василия Татищева, Петра Рычкова и Ивана Кирилова в XVII–XVIII вв. Для защиты от кочевников.

Что правда – то правда. Отцы городов поволжских радели за безопасность своих граждан. Они действительно строили укрепления, о чем сегодня сообщают архивы – впрочем, весьма скупо и без подробностей.

Заволжский вал

А теперь попробуем решить простую задачку. Подсчитайте, сколько потребуется землекопов, чтобы насыпать крепостной вал длиной хотя бы несколько километров и высотой метра два-три (чтобы можно было вооруженного конника притормозить). А времени на это сколько уйдет?

Десятки лет, если не века! Между тем про строительство Заволжского вала ни в архивах, ни в легендах – ни слова! Разве не странно?

Уже этого было достаточно, чтобы спешно собраться в экспедицию. На первый раз – с целью разведки.

…От Самары едем в поселок Алексеевку, а потом пешком по Усть-Кинельской дороге, внимательно глядя по сторонам – не дай бог, пропустим заветную достопримечательность. Не пропустили. Магистраль рассекла насыпь как раз возле перекрестка. Мы пошли вдоль нее налево, в сторону дачного массива.

Да, время изрядно потрудилось над этим шедевром рук человеческих. Если не знать, что перед нами искусственное сооружение, – можно запросто принять за обычную канавку или овражек. За долгие века грунт сполз в ров, и теперь в самом глубоком месте со дна до гребня едва ли будет больше 3 м. Местами вал вообще прерывается, но через несколько метров вновь поднимает землю длинным горбом. Вдобавок все кругом так густо заросло бурьяном, что истинных очертаний сооружения уже не разглядеть. Историки из самарской группы «Авеста», изучавшие вал севернее, возле села Водина, уверяют, что там он все еще вздымается на высоту около 5 м и имеет на разрезе вид почти правильной трапеции. Еще они установили, что в «фундаменте» стены лежит каменная насыпь. Это подтвердилось тут же, на развилке дачной дороги. Свежее обнажение открыло аккуратную кладку плоских камней, скрепленных, видимо, раствором глины. Тут же рядышком потомки постарались – вывалить груду цемента, смешанного со щебенкой. Наверное, чтобы грунт с насыпи на огороды не полз.

Вообще местные дачники с памятником истории обращаются безо всякого почтения: одни забросали ров мусором почти доверху, другие разровняли там местечко и посадили картошку. На мой фотоаппарат они посмотрели удивленными глазами и заявлению об исторической ценности вала, судя по всему, не поверили.

…С горки открылся изумительный вид: холмы, поля, скошенные луга, расчерченные кое-где зелеными лесополосами. Вниз по увалу ведет узкая тропка – там прячется в зарослях речка Падовка, воробью по колено. Дали распахнулись на десятки километров – и в эту синеющую даль неторопливо уходит древний вал. Отсюда, сверху, он хорошо различим по четкой тени, отброшенной на стерню.

Интересно, кому первому пришла в голову идея перегородить степь? Трудно поверить, что императорским сановникам. Во-первых, здравомыслящий человек поймет: таким способом орду кочевников не остановишь. Во-вторых… Вот мы просто вдоль насыпи идем, и то на десятом километре уже устали. А если бы мы тут с лопатами продвигались? Экскаваторов-то при Татищеве не было… Не проще ли ему укрепить людское поселение по периметру, чем ставить такой дорогостоящий заслон? Скорее всего тогдашние переселенцы-россияне всего лишь местами реконструировали уже имеющееся сооружение. Чье?

Сидя на холме под палящим солнцем, мы представили себе эпическую картину: защитники вала плечом к плечу стоят на гребне, а с северо-востока на них черной тучей надвигается несметное вражеское войско… Стоп! Почему с северо-востока? Ногайцы пришли бы с юга. Так? А ров почему-то выкопан с северной стороны вала.

В памяти почему-то возникли доисторические курганы, оставленные в заволжских степях загадочными племенами огнепоклонников. Некоторые из них поразили археологов своими циклопическими размерами. Например, курган возле села Кашпир (Сызранский район) составлял 50 м в диаметре и не менее двух в высоту. Его насыпали примерно на рубеже 3—4-го тыс. до н. э. над могилой мужчины. Он был огромного роста и, вероятно, занимал высокое положение среди соплеменников. Иначе зачем бы его хоронили с такими почестями? Можете представить, каким гигантским был когда-то могильный холм, если дожди и вешние воды не смогли размыть его за пять тысяч лет! Не забудьте, что в то время металлических лопат еще не изобрели и орудовать приходилось каменными топорами. Хотя, может быть, тогдашние волжане знали какой-то секрет?

По материалам Л. Любославовой

 

Воскрешение Трои

Время забвения прошло. Троя, сказочный город древнегреческого эпоса, обретает свою подлинную историю.

В 1992 г. немецкий геолог Эберхард Цанггер выпустил нашумевшую книгу «Атлантида – разгадка легенды». На ее страницах он утверждал, что Троя и была той самой мифической державой, о которой поведал Платон, а найденный ров, конечно, был одним из тех каналов, что окружали Атлантиду.

Подобные сенсации сопровождают любые работы археологов. Куда более плодотворно пофантазировать, какой могла быть жизнь в Трое в середине 2-го тыс. до н. э. – в гомеровской Трое.

…Вначале был Ветер. Он дул с северо-востока почти круглый год – месяцами из Дарданелл не удавалось проплыть в Черное море. Ведь на бескилевых судах бронзового века еще нельзя было лавировать против ветра. Корабли останавливались в бухте неподалеку от Трои. Купцы месяцами ждали попутного ветра или, наняв проводника, перевозили товары по суше. В любом случае жители Трои от этого лишь выигрывали. Выгодное расположение их города сотни лет приносило троянцам богатство и власть.

Впрочем, росла и зависть соседей. Все чаще они стремились напасть на счастливцев. Возможно, каждому поколению жителей Трои доводилось защищаться от врагов в своей «троянской войне», сказал как-то немецкий археолог Манфред Корфман. Вот уже второй десяток лет он руководит новыми раскопками Трои.

Путешествие из греков в хетты

Раскопки Трои возобновились в 1988 г.

Наибольший резонанс, как и споры, вызвало следующее открытие. Возможно, в бронзовом веке Троя была в 10 раз больше, нежели известный нам раньше город. В 1992 г. к юго-западу от холма Гиссарлык, где 100 с лишним лет назад вел раскопки Генрих Шлиман, был обнаружен ров, опоясывавший Трою. Он пролегал довольно далеко от городских стен, окаймляя территорию площадью 200 тыс. м2, тогда как сама Троя занимала всего 20 тыс. м2. Очевидно, он окружал Нижний город, заявил Корфман. Еще в 1700 г. до н. э. здесь проживали тысячи людей.

Вот как мог выглядеть Нижний город, если довериться мнению Корфмана.

Генрих Шлиман

…Улочки так тесны, что едва продвигаешься вперед. Через каждую пару шагов громоздятся кучи товара. Купцы и мастеровые нахваливают свои богатства: свежие овощи, красное вино, оливковое масло, костяные гребни, микенскую керамику, оружие из бронзы.

От этого изобилия рябит в глазах, а нужно смотреть в оба. Иначе непременно наступишь на пса, поросенка или еще какого-то зверя из тех, что носятся всюду, принюхиваясь в дверях глинобитных домов или по уши зарываясь в мусор. А мусора здесь в достатке. Город окутывает смрадная вонь, едва сдобренная ароматом пряностей, исходящая от звериного помета, гниющей рыбы, дыма костров и сыроватой глины.

Но людям, кажется, все нипочем. Они равнодушно, пожалуй даже высокомерно, пробираются сквозь толпу, как и положено жителям большого города. Лишь иногда они замирают на бегу, чтобы послушать бродячего певца, который под звуки лиры декламирует одно из тех длинных, полюбившихся всем сказаний о жизни и подвигах героев. Пару столетий спустя их самих воспоют такие же бродячие певцы.

С грохотом проносится колесница, удаляясь в сторону Верхнего города. Это – крепость, лежащая на холме. Она огорожена мощными стенами, сложенными из каменных, одинаково обтесанных глыб. По краю стен дозором проходят стражники. Там, в просторных, пышно убранных дворцах, пребывают царь и вельможи. Вражескому войску никогда не пробиться туда.

…Время расцвета этого города, названного ныне Троей VI, длилось 400 лет. В ту пору он ничем не уступал таким знаменитым культурным центрам позднего бронзового века, как Микены и Тиринф. Корфман уверен, что жители Трои-VI по происхождению были лувийцами. Лувийцы – это один из индоевропейских народов, что наряду с хеттами около 2000 г. до н. э. переселились в Анатолию. Многие из предметов, обнаруженных в Трое, скорее всего принадлежат этой, восточной, анатолийской культуре, нежели греческой цивилизации. Уже крепостные стены Трои напоминали анатолийские укрепления, а вовсе не микенские. Именно в Центральной Анатолии и Северной Сирии, а никак не в микенской Греции можно встретить подобные крепости с хорошо укрепленным и тесно застроенным Нижним городом. Характер жилищ типичен именно для анатолийской архитектуры.

Культовые предметы, найденные в Трое, также хеттско-лувийского происхождения. Корфман отождествил Илион-Трою с городом или местностью Wilusa, что не раз упоминается в хеттских клинописных источниках. «Вилуса» находилась на северо-западе Малой Азии – примерно там же, где была Троя.

Если это так, то последствия данного открытия очень важны. Исследователи Трои могут использовать хеттские источники, сообщающие о Вилусе. Возможно, на лувийском языке имелись описания Троянской войны? Быть может, эти источники были известны и Гомеру?

Около 1180 г. до н. э. Троя пережила некую катастрофу, после которой настали «темные века». Город пришел в упадок. Впрочем, упадок и запустение воцарились во всем тогдашнем мире.

Между молотом и наковальней

Греки бронзового века – ахейцы, создавшие микенскую цивилизацию, поддерживали тесные отношения с

Троей еще с середины 2-го тыс. до н. э. В этом убеждает анализ керамики – важнейшего товара древности.

В Микенах и других городах Греции найден целый ряд глиняных табличек с надписями, сделанными линейным письмом Б, где так или иначе упомянуты выходцы из Малой Азии. Сведения о них приводит немецкий историк Иоахим Латач на страницах вышедшей в 2001 г. книги «Троя и Гомер».

Всякий раз речь идет о чужеземцах, попавших в Ахияву. Там, где упомянуты женщины, это работницы, привезенные из Малой Азии. Очевидно, греки нередко совершали разбойничьи походы, нападая на побережье Малой Азии и соседние острова и вывозя оттуда добычу – пленников.

Косвенным доказательством тому можно считать жалобу одного из пострадавших царьков могучему правителю хеттов Муваталли II, датируемую примерно 1300 г. до н. э. Он пишет, что Пиямараду напал на Лазбу и увел оттуда ремесленников в Миллаванду.

Впрочем, ясно и другое. В разбойничьи походы ради добычи рабов пускались и хетты. Это было общепринятой практикой того времени. Микенские греки не являли из нее никакого исключения.

Согласно хеттским документам – ими мы располагаем в гораздо большем количестве, чем документами, написанными линейным письмом Б, – эти разбойничьи походы ограничивались лишь территорией Малой Азии. Пока не обнаружено никаких упоминаний о женщинах, увезенных в рабство из Ахиявы, – например, из Пилоса, Микен или «семивратных Фив». Наблюдается односторонняя экспансия: с запада на восток, из Ахиявы в Малую Азию, но никак не наоборот.

В XIII в. до н. э. эта экспансия, или, говоря старинным языком, эти грабительские набеги, стала обыденным явлением. Это видно, например, из договора между хеттским царем Тудхалийей IV и его вассалом Саус-гамувой из Амурру, заключенным в 1220 г. до н. э. В этом договоре хеттский царь требует не только торговой блокады Ахиявы, но и решительно исключает ее правителя из традиционной «формулы царей», в которой упоминались «цари Хатти, Египта, Вавилона, Ассирии и Ахиявы». Этот жест, несомненно, означает не только охлаждение и недовольство политикой греков, но и самую настоящую вражду с ними. Она положила начало войне.

Была ли Троянская война?

Известный хеттолог Тревор Брюс, выпустивший в 1998 г. книгу «Царство хеттов», приводит ряд доводов, показывающих, что историческая основа «Илиады» – поэмы о Троянской войне – не вызывает уже никакого сомнения.

Однако самой Троянской войны, пожалуй, не было. Был лишь ряд грабительских набегов, разбойничьих походов или военных экспедиций. В памяти потомков эти события слились в одну долгую войну, длившуюся – почему бы нет? – 10 лет кряду. Возможно, вместо одной большой войны был десяток походов, один из которых увенчался взятием и разрушением Вилусы-Илиона. Возможно, некоторыми из этих походов руководили племенные вожди, которых звали Одиссей, Ахилл, Аякс,

Менелай, Агамемнон. Брюс полагает, что гомеровский эпос описывает события, протекавшие на протяжении ста с лишним лет.

В памяти рапсодов и аэдов, разносивших по городам и весям рассказы о славном прошлом, эти события слились воедино. И «Илиада», возможно, начиналась с разрозненных песен, своего рода саг, воспевавших походы отдельных вождей греков к берегам Малой Азии.

Можно добавить, что возвращение домой после удачного похода тоже было сопряжено с риском. Ахейцы – эти норманны античности – подчас скитались по всему Средиземному морю, сталкиваясь с дикими племенами, населявшими отдельные острова и побережья. Из этих приключений выкристаллизовалось историческое ядро «Одиссеи» – другой великой поэмы Гомера, все еще принимаемой за сказочный вымысел.

С другой стороны, не менее велика вероятность того, что за цветистой канвой «Илиады» скрывается не множество «булавочных уколов», а один великий поход. Свои доводы в защиту Гомера приводит немецкий археолог Вольф-Дитрих Нимайер, участник раскопок Милета. Археологические находки доказывают, что во второй половине XIII в. до н. э. в Милете произошла смена власти: сторонников ахейцев потеснили ставленники хеттов.

Недавнее открытие, похоже, подтверждает эту смену власти в Милете. В июне 2000 г. археолог Аннелизе Пешлов обнаружила хеттскую надпись в Латмосских горах, в районе Милета, на перевале, который вел из глубины Анатолии в этот город. В то время подобные наскальные надписи – непременно с изображением хеттского царя – служили сигналом всем сопредельным странам: «Здесь правят хетты». Найденную надпись еще предстоит точно датировать. Однако уже сейчас ясно, что хетты претендовали на власть над Милетом.

Итак, второй возможный исторический сценарий «Илиады» развивается в более привычном нам русле. Вот уже несколько столетий ахейцев крайне интересовала «житница Малой Азии». Сам Милет со стратегической точки зрения был довольно уязвим. И Ахиява его тоже потеряла. Поэтому греки попытались завоевать плацдарм в другой части полуострова, а именно в Трое. Этот богатый, цветущий город давно привлекал внимание греков. Они устремились в поход…

Есть и другие сценарии. По мнению Корфмана, произошло землетрясение. Эта природная катастрофа решила судьбу Трои. Важнейшую роль в древней легенде играет троянский конь. Греки посвятили его Посейдону. В греческой мифологии Посейдон считался «колебателем земли» («Одиссея», V, 366). Именно этот бог сотрясает землю, повергая народы в ужас. А не изобразил ли Гомер под видом загадочного коня, в конце концов рушащего Трою, страшное стихийное бедствие – землетрясение, сокрушившее стены крепости?

После падения Трои и краха Хеттской державы (около 1175 г. до н. э.) натиск греков усилился. Около 1100 г. до н. э. начинается греческая колонизация. Отныне на протяжении нескольких столетий она протекает в одном и том же направлении. «Вперед на обетованную землю! В Малую Азию!»

Подлинная история Троянской войны, быть может, будет написана уже в ближайшие годы. Никаких сомнений не остается: Гомера надо читать серьезно – как исторический документ.

Троянская война все еще продолжается

Итак, в конце 1980-х Манфред Корфман приступил к новым раскопкам Трои. Средства для экспедиции выделил концерн Daimler Chrysler. За минувшие годы было обследована территория площадью почти 300 тыс. м2.

Весной 2001 г. Корфман организовал грандиозную выставку «Троя: мечта и явь». Она с успехом была показана в ряде немецких городов. В одном только Штутгарте ее посетили 250 тыс. человек.

Тогда ряд коллег Корфмана выступили с резкой критикой.

«Опубликованные пока результаты раскопок не доказывают, что вокруг крепости Троя существовал Нижний город», – возражает Хелькескамп. Плотные ряды домов у подножия горы, по его словам, чистая фикция.

Другой историк, Юстус Кобет, отмечает, что Корфман пока не нашел ни храмов, ни торговых лавок, ни складов, без которых была бы немыслима жизнь древневосточной метрополии. По его словам, на территории вымышленного Нижнего города располагались лишь отдельные садовые домики да конюшни. «Из трех ям, выкопанных под сваи, компьютерщики, – иронизирует Кобет, – воздвигли целый квартал».

Никакого важного исторического и политического значения город не имел.

 

Сестры Горгоны – забытое прошлое или неизвестное будущее?

Их было три сестры. Старшие были бессмертны, младшая – смертна, но она была самой страшной – ее взгляд превращал людей в камень. Так рассказывают древнегреческие мифы о сестрах Горгонах – Сфейно, Эвриале и Медузе.

Если старшие Горгоны появились и тут же исчезли из мифов, упомянутые только в мифе о своей младшей сестре Медузе, то можно предположить, что как раз здесь и произошел первый случай подмены понятий – не «бессмертные» Сфейно и Эвриала, а «без смерти», т. е. они вреда людям не причиняли! Но если старшие Горгоны могли быть безвредны, то чем они могли заниматься «без смерти»?

Многие исследователи высказывали предположения, что в древности люди умели размягчать камень!

Для этого, возможно, и применялись «старшие Горгоны» – конечно, это только предположение автора и вдобавок сделанное «от противного» – если Медуза превращала в камень, то Сфейно и Эвриала могли камень размягчать, причем одна из них могла быть только «поверхностной»!

Горгона Медуза. Акротерий храма в Сиракузах. VII в. до н. э.

Неоднократно в различных статьях мелькали сообщения о жабах и лягушках, которых находили живыми внутри даже гранитных камней! Может быть, «Сфейно» и «Эвриала» были первым и вторым образцами некоего аппарата, который мог изменить структуру строения мертвой (и живой) материи.

Примем это как версию и посмотрим теперь на младшую из Горгон – Медузу. Она была смертна, но ведь она превращала людей в каменные статуи и, следовательно, несла смерть живым существам. Весьма возможно, что и здесь при пересказах произошла подмена так же, как и с ее «бессмертными» сестрами. Не «смертная» Медуза, а «несущая смерть», «смертоносная».

«Длинное чешуйчатое змееподобное тело, чешуйчатые крылья, медные руки, на голове вместо волос ядовитые змеи, во рту клыки, вся сверкает на солнце как золото» – такой описывали Медузу Горгону древние пересказчики. А с чем они могли сравнить и как описывать нечто им неизвестное и непонятное?

Приведем пример начала XX в. 1920 г., Гражданская война, Южный фронт, Каховка. Одна из частей Красной армии бросилась в паническое бегство, т. к., по уверениям бойцов, на них вдруг поехали огромные железные «хаты», ведя огонь, – так описывали малограмотные люди никогда не виданные ими до этого танки!

В мифе говорится, что Медуза Горгона не могла иметь детей – это как бы подчеркнуто, но почему бы не предположить, что и здесь та же «подмена», как с «бессмертием» и «смертностью»? Но Медуза не могла иметь детей, а бездетными становились те, кто слишком долго находился рядом с ней, – это предположение допустить можно, т. к. мы очень и очень мало имеем данных о Горгонах.

Попробуем посмотреть на эту «бездетность» повнимательней, используя все, что можно «выудить» из древних мифов. Когда Персей отрубил Медузе голову, из ее тела вышли крылатый конь Пегас и великан Хрисаор.

Он был отцом Ехидны – полудевы-полузмеи, 3-голового и 6-ногого великана Гериона, дедом 3-головой Химеры, 3-голового пса Кербера (Цербера), 9-головой лернейской гидры и других чудовищ из мифов.

Похоже, они были мутантами, т. е. Хрисаор мог, возможно, влиять на наследственность, но что могли знать о влиянии радиации на наследственность в начале XX в. н. э., не говоря уже о временах более ранних? Хрисаор «рождал» чудовищ даже в третьем поколении – чем, кроме радиоактивного облучения, мы в нашем XX в. н. э. можем это объяснить?

Сделаем допуск, что Хрисаор – это нечто радиоактивное, и попробуем взглянуть на Медузу в «первом приближении».

Радиоактивна и взглядом обращает в камень. Взглядом – т. е. в пределах прямой видимости. А есть ли в нашей эпохе аппарат, который в пределах прямой видимости, на расстоянии, может осуществлять какую-либо работу?

Это лазер. Английская аббревиатура «Lazer» в полном переводе означает «усиление света в результате вынужденного излучения».

Теперь снова посмотрим на «Медузу Горгону». Длинное чешуйчатое цилиндрическое тело – уж не теплозащитные ли пластины, предохраняющие корпус аппарата от нагрева.

Чешуйчатые крылья – панели солнечных батарей на спутниках действительно напоминают крылья и, кроме того, собраны из квадратов или прямоугольников – на чешую довольно похоже (с точки зрения древних пересказчиков).

Ядовитые змеи вместо волос на голове – энергия, подаваемая к «рабочей» головной части, должна, наверное, иметь большую мощность, прикосновение же к силовым проводам (кабелям) могло иметь тот же результат, что и прикосновение к ядовитой змее – смерть.

Пегас и темная кровь – если «Медуза» была, как мы предполагаем, устройством управляемого термоядерного синтеза, то она должна была иметь систему внутреннего охлаждения, возможно, комбинированную – жидкостную и газовую.

«Летающий Пегас» мог быть, например, гелием из системы газового охлаждения. Пасть с клыками – расположенные по периметру отверстия излучателя стержни могли, возможно, создавать направленное магнитное поле в виде «трубы», по которой лазерным импульсом мог выбрасываться из «Медузы» плазмоид. Движение его в магнитном поле могло происходить со скоростью лазерного луча, т. е. со скоростью света, и при попадании в «мишень» та оказывалась внутри плазменного «пузыря», мгновенно происходила реакция «холодного» термоядерного синтеза, превращая живую материю в… а во что могла «Медуза Горгона» превращать кого-то или что-то?

12-й подвиг Геракла – «Золотые яблоки из садов Гесперид».

Эти сады находились где-то на западе, за Геркулесовыми столбами (Гибралтарским проливом). Именно оттуда и Персей и Геракл принесли свою добычу, но если Персей принес «голову» – излучатель, то Геракл мог принести образец испытаний аппарата «Медуза», чтобы провести исследование, как мог происходить «холодный» термояд в живой материи – яблоня ведь живая!

А не произошла ли потом война между Атлантидой и ее противником с применением (судя по уровню развития) «Медуз» всех видов, а также ядерного, химического и прочего оружия, в результате чего от прошлой земной цивилизации не осталось практически никаких следов, кроме кремния, который составляет 27,6 % массы земной коры, и графита (углерода в гексагональной полиморфной модификации), который более всех органических веществ распространен в земной коре!

Недавно в средствах массовой информации промелькнуло сообщение, что в США (на западе, за Гибралтарским проливом – вот совпадение!) был открыт «холодный» термоядерный синтез и очень быстро было объявлено, что это ошибка.

«Медузы Горгоны» страшны своим «взглядом», ибо установленные на спутниках, они смогут держать в «поле зрения» всю планету, а их хозяева смогут командовать человечеством!

 

Кем был Гомер?

Если прав Иммануил Великовский, то «темных веков» никогда не существовало – это просто изобретение археологов, которые пытались таким образом уйти от проблем, связанных с неверной хронологией!

Согласно системе Великовского, войну следует отнести приблизительно к 800 г. до н. э., что решает многие проблемы: Гомер, например, часто упоминает о финикиянах, которые стали активно торговать только в IX в. Кроме того, отмена темных веков восстановит репутацию Гомера как первого в мире великого поэта-летописца и опровергнет миф о том, что он был попросту собирателем древних легенд или даже это было собирательное имя для группы поэтов.

Гомер. Древняя Греция. I в.

Вот некоторые ошибки в датировке греческих «темных веков».

В конце XIX в. два археолога раскопали храм Геры и датировали его XIII–XII вв. до н. э. на основании микенской керамики, но началась дискуссия по поводу геометрических изделий VIII в., найденных там же. И микенская керамика, и геометрическая, по Великовскому, датируются VIII в.

По Гомеру, столица Нестора, одного из царей, сражавшихся в Трое, была в Пилосе, и на этом месте был раскопан огромный микенский дворец. По микенской керамике было установлено, что он сгорел около 1200 г. до н. э. Но в некоторых местах обнаружили глиняные изделия, относящиеся к VII в. Археолог Г. Блеген посчитал, что более поздние изделия «каким-то образом проникли из верхних слоев» через развалины и отложения, которые образовались на месте, покинутом на протяжении 500 лет.

Современные археологи ассоциируют Троянскую войну с разрушением слоев Трои VI или Vila, датируемыми 1300 и 1260 гг. до н. э. Троя Vllb, предположительно, была покинута в XII в., несмотря на тот факт, что 9-вековой пласт был обнаружен под одним из ее строений, абсолютно неповрежденный. Более того, греки – жители Трои VIII, основанной в 700 г. до н. э., использовали керамику, родственную керамике Трои Vila, а спустя 400 лет после этого периода нет никаких находок.

По Гомеру, фригийцы помогали защищать Трою от греков. Но самые ранние фригийские артефакты датируются 800 г., в то время как археологи относят войну к XIII в.

«В центральной Анатолии до сих пор не найдены артефакты фригийской культуры или каких-либо других народов, которые можно было бы датировать между 1200 и 800 годом до н. э.» (Экрем Акургал, ведущий турецкий археолог).

 

Тайна «Одиссеи» Гомера

Древнегреческие источники таят секреты, не разгаданные археологами до сих пор. В них чаще всего правдива география, а исторические события искажены. Пожалуй, самой интересной из этих легендарных историй является вторая поэма Гомера, широко известная «Одиссея» – о плавании в таинственные и волшебные земли греческого героя Улисса.

Маршрут героев «Одиссеи» стал объектом многочисленных изысканий и толкований. Вначале появилась версия, кстати, имеющая сторонников до сих пор, о плавании Улисса в пределах Средиземного моря. Но она не выдерживает серьезной критики. Уже с доисторических времен это море, по которому плавали греки, финикийцы, египтяне, карфагеняне, было хорошо известно, его многочисленные острова заселены, и при внимательном изучении становится ясным, что они не соответствуют описаниям Гомера. Остается более вероятной другая версия – атлантическая.

Корабли Одиссея проплывают мимо острова сирен. Роспись древнегреческой керамики

«Одиссея» в Атлантическом океане

Гомер не называет в своей поэме пунктов маршрута Улисса: их нужно определить в соответствии с современной географией. Этим и занялся французский ученый Робер Филипп. Однако локализация мест оказалась делом далеко не простым, и некоторые исследователи, даже сторонники атлантической версии, посчитали предлагаемую версию плавания Улисса столь неубедительной, что были склонны вообще отрицать географическую нить «Илиады» и «Одиссеи», в которой бесспорными признавали только отдельные места (ведь нельзя уже было отрицать существование Трои и Микен, остальное же они относили к области фантазии). Поскольку «Илиада» после открытия Шлиманом Трои не обещала больше тайн, основой спора ученых оставалась «Одиссея».

Улисс бродит по Атлантике

Путешествия Улисса символизируют приключения греков. Все они связаны с возвращением на родину. Возвращение – «ностос» – является излюбленной темой древнегреческой литературы. В этом приключенческом рассказе говорится, что после благополучного возвращения к мысу Мале буря как бы создает черный провал в девять дней. Улисс словно исчезает на какое-то время, а затем, через девять дней, возобновляет путь к греческому архипелагу. В Средиземном море? Судя по всему, нет!

Буря отбрасывает Улисса, по-видимому, за его пределы, за Геракловы столбы, то есть за Гибралтарский пролив – в Атлантический океан, и там, на «таинственных островах», происходят самые поразительные и фантастические приключения. Так где же находятся эти острова и существуют ли они вообще в действительности?

Описание путешествия имеет явно финикийское происхождение. Гомер написал «Одиссею» спустя пять веков после плавания Улисса, и можно себе представить, как обросли за эти пять веков исторические факты в изустной передаче многими людьми нескольких поколений. Гомер в «Одиссее» использует старую хитрость, когда не хватает данных для последовательного рассказа, он использует «черный провал». Он пишет, что феасьены погрузили Улисса, отягощенного сном, на быстроходное судно и отвезли на остров. Феасьенские моряки сонного доставляют его на пляж. Такой прием очень удобен: во сне человек многое не помнит или все ему представляется не так, как было в действительности. Здесь, в этом месте поэмы, все опять соединяется с чисто греческим рассказом.

Доказательства Робера Филиппа

Для географической локализации пути плавания Улисса французский ученый маршрут Улисса дает последовательными эпизодами. Конечно, предварительно нужно было бы побережье возвратить к его прежнему состоянию. Мы знаем, что оно значительно изменилось, судя по карте, на которой Филипп пытается дать изображение, конфигурацию берегов к концу 2-го тыс. до н. э.

Улисс употребляет слово «океан». Очевидно, это все же не слишком веский аргумент, чтобы обосновать гипотезу о его выходе в Атлантику, за пределы Средиземного моря. Зато «морские инструкции», между прочим перепутанные в поэме, более впечатляюще доказывают версию об океанском плавании.

За сравнительным построением Р. Филиппа, в котором он локализует путь Улисса, не случайно следует раздел под названием «Найдена ли Атлантида?». На первый взгляд может показаться, что разговор об Атлантиде не имеет отношения к плаванию Улисса. Но в действительности это не так. История греческих войн и нашествия атлантов переплелась в устных и письменных преданиях, обросла досужими домыслами, подверглась обработке, сам Гомер тоже приложил к этому руку, все это и нашло отражение в его «Одиссее». Расшифровка и изучение всего, что относится к атлантам, помогает разобраться в сложном лабиринте этой во многом мифической истории.

Найдена ли Атлантида?

Есть все основания утверждать, что Улисс совершил плавание из Греции в Скандинавию. Путь его был сложен и опасен по причинам несовершенства корабля, плохо приспособленного для дальнего океанского плавания, о чем речь пойдет дальше, отсутствия карт и вообще ясного представления о маршруте, хотя тогдашние мореплаватели старались плыть в виду берегов.

Изображение океана, представленное в «Одиссее», можно связать с исчезнувшей цивилизацией Атлантиды. Общая черта всех описаний городов в «Одиссее» – циклопическая их архитектура.

Эта мегалитическая цивилизация описывается в обычных «человеческих масштабах» на последней остановке путешествия Улисса, то есть по прибытии в Бретань и Скандинавские страны, соответствующие острову Цирцеи и стране феасьенов. На острове Цирцеи жилища «делали из гладких камней». Вокруг бродили горные волки и львы, которых волшебница смогла околдовать своими снадобьями. Сделаем мысленную перестановку в мегалитической цивилизации Бретани: дома из гладких камней – это долмены, они сохранились до наших дней.

Город феасьенов – это Осло, город из камня, приведший Улисса в восхищение. «Вскоре мы могли увидеть город с его высокими стенами… большая площадь с ее обширными, выкроенными плитами».

В каменных городах Гомер неустанно помещает бронзовые ворота, бронзовые стены, бронзовое оружие. «Чудесный из чудесных дворец царя Альсинооса… он весь из бронзы, серебра и золота». Улисс останавливается у бронзового порога. Бронзовые ворота открывали плотины и управляли потоком воды внутри города-порта.

Очевидно, речь идет об исчезнувшем, легендарном городе Ис… Этот город-порт был защищен каменными плотинами.

В целом речь идет о городской цивилизации бронзового века, богатой и пышной, являвшейся западным эквивалентом финикийской цивилизации. Производство золотых и серебряных изделий здесь также занимало исключительно важное место. В этой части археология присоединяется к легенде. В музее Копенгагена хранится экспонат, упомянутый в тексте Платона. Речь идет о колеснице солнца: солнечный диск, запряженный лошадьми.

Исчезновение Атлантиды, то есть затопление прибрежной атлантической полосы и нескольких островов, явилось причиной эмиграции атлантов. В XIII в. до н. э. в Средиземноморье явились завоеватели, которые совершили нападение на жителей.

Столкновения были и в Западном Средиземноморье. Во всяком случае, все эти события того времени связываются с прибытием народа из-за моря. Для нас заморскими народами являются атланты, искавшие убежище в Средиземноморье. Много иконографических документов дают возможность сравнить физический тип завоевателей, их вооружение, их цивилизацию. Пункт их отправления – Швеция.

Какими бы неточными и еще не выясненными до конца ни оставались обстоятельства плавания Улисса, ясно одно – он плавал в открытом океане.

Итак, мы совершили мысленную поездку туда и обратно по Средиземноморью и западному морю, туда – с Улиссом, обратно – с атлантами…

 

Дельфийский оракул: правда и вымысел

В древние времена люди уделяли огромное внимание пророчествам. Они совершались в специальных храмах и собирали толпы страждущих. И хотя с оракулом общался посредник, или, как бы мы сказали сегодня, медиум, считалось, что его голосом говорит сам пророк. Одним из наиболее почитаемых пророков Древней Греции был Дельфийский оракул, обосновавшийся в храме Аполлона у подножия горы Парнас в Дельфах.

Согласно греческой мифологии, святилище оракула было воздвигнуто на том самом месте, где бог Аполлон умертвил дракона Пифона, никого не допускавшего к расселине, якобы дающей человеку дар пророчества. С тех пор главную жрицу храма стали называть по имени дракона Пифией, а за ней и всех последующих жриц стали именовать Пифиями. Перед изречением пророчества главная жрица совершала омовение и принимала паровую ванну, а затем опускалась в подземную камеру (адитон), стоящую прямо над трещиной. По свидетельству паломников, из нее поднимались потоки воздуха, возможно, увлекавшие за собой вулканические газы. Пифия садилась на треножник, в одной руке она держала ветку лавра (лавр – священное дерево Аполлона), а в другой – чашу с водой из протекающего здесь и бурлящего ручья. Под воздействием поднимающихся паров Пифия впадала в транс и начинала бессвязную речь. В обязанности других жриц входило превращение этой речи в более или менее осмысленный текст, который потом подвергался толкованию.

Удивительно, что довольно долго традиция объясняла феномен этого, казалось бы, чисто мифологического явления вполне научно: трещина в земной коре, пары, поднимающиеся через нее, и вода из подземного источника.

Микеланджело. Дельфийская сивилла. Роспись Сикстинской капеллы в Ватикане. Фрагмент. 1535–1541 гг.

Но в начале 1900-х гг. английский геолог Адольф Пол Оппе посетил Дельфы, где велись в то время археологические раскопки. Изучив ситуацию на месте и убедившись в отсутствии здесь каких-либо намеков на трещины под храмом Аполлона или на истечение подземных газов, Оппе разразился большой статьей, в которой сделал три критических заявления по адресу Дельфийского оракула. Первое: никаких расселин или газовых выделений под храмом Аполлона в Дельфах не было и нет! Второе: если бы газы и появились там, они не могли бы вызывать у Пифий состояние, подобное трансу. И третье: рассказ Плутарха о Пифии, впавшей в безумие и вскоре скончавшейся от него, противоречит традиционному описанию процедуры пророчества и потому должен быть отвергнут.

В 1996 г. геологи Джелли де Боэр и Джон Хейл тщательно обследовали фундамент храма Аполлона и выявили в нем несколько существенных аномалий. Во-первых, адитон, где размещалась Пифия для пророчеств, оказался на 2–4 м ниже уровня окружающей местности. Во-вторых, храм имел некую асимметричность – во внутренней колоннаде была широкая трещина, как бы обозначившая место исчезнувшего строительного элемента. В-третьих, рядом с углублением для адитона обнаружен дренажный канал для слива воды из источника. Таким образом, у исследователей появились основания утверждать, что храм Аполлона был предназначен не для прибежища бога, а для изоляции водного источника от окружающего пространства.

В 1996 г. археологи отец и сын Майкл и Рейнольдс Хиггинсы высказали предположение, что «дурманящим» газом в Дельфийском оракуле мог быть углекислый газ. К этому умозаключению их подтолкнуло обнаружение этого газа в другом храме Аполлона (в Гиераполисе в Малой Азии), хотя он не был местом пророчеств.

В результате проведенных исследований начинает вырисовываться общая картина процессов, происходящих под Дельфийским оракулом. Здесь, среди скальных пород мелового периода, встречаются слои битуминизи-рованного известняка. Их движение вдоль разломов сопровождается трением, разогревающим известняк до такой степени, что из него начинают испаряться нефтехимические включения. После этого он выносится наверх бурлящим источником, увлекающим за собой и различные газы. Но какие именно? Для ответа на этот вопрос исследователи взяли на анализ газовые пробы из водного источника Дельфийского оракула и сравнили их с пробами из слоев известкового туфа. В слоях туфа удалось выделить метан, этан и позже – этилен. Поскольку этилен имеет сладковатый запах, химики вспомнили сообщение Плутарха о «сладком аромате» пневмы. Двадцатипроцентный раствор этилена может ввести человека в бессознательное состояние, а уменьшенные концентрации могут вызвать состояние транса. Токсиколог Спиллер подчеркивал удивительное совпадение ощущений от вдыхания этилена с ощущениями от вдыхания пневмы, как они описаны в различных исторических источниках…

 

Исчезновение амазонок

Предания греческой старины, донесенные до нас Гомером и Геродотом, повествуют о племени амазонок – дев-воительниц, некогда живших на берегах Черного моря, «в дебрях Скифии далекой». В их царстве не было места мужчинам. Смелые и безжалостные, они сражались у стен Трои против греков. Была ли то досужая сказка? Или грекам довелось встретиться с племенем, жившим по законам матриархата?

Триста дев в поисках главного героя

День весны. Берег моря. Позади лежит полмира, покоренного им, героем. Он устал. Разве он не добился всего, о чем мечталось? К нему приближается слуга: «Прибыла какая-то знатная дама». Кивок головы, жест победителя: «Пусть войдет!»

Битва греков с амазонками. Рельеф Мавсолея в Галикарнасе

Героем был Александр Македонский. Завоевав половину известного ему тогда мира, он стоял лагерем на южном берегу Каспийского моря. Чужестранку звали Фале-стрис. Она была царицей, «правившей всеми живущими между Кавказом и рекой Фазис», но весь облик ее так не подобал ее сану, что удивлял любого: короткая юбка, завязанная над коленями узлом; в руках – легонький щит в виде полумесяца; «левая половина груди обнажена». Она была царицей амазонок – племени, жившего на берегах Черного моря. Она желала зачать от героя дочь, ибо той надлежало родиться лучших, царских кровей.

Две недели длилось празднество, куда были допущены триста амазонок и лучшие македонские воины. Было же в те дни все, что допускает помышление: и пьянство, и танцы, и любовь, коей предавались в темноте, едва найдя друг друга. Затем Фалестрис отправилась в свое царство, а Александр – в Парфию.

Известный биограф македонского царя Арриан (90/95—175 гг.) так оценивает сказание о встрече Александра с амазонками: «Обо всем этом нет ни слова… ни у одного писателя, рассказу которого о таком исключительном событии можно было бы поверить. Я же не думаю, чтобы племя амазонок сохранилось до времени, предшествующего Александру».

Очевидно, то была и впрямь фантазия пресыщенного жителя Рима, любителя «хлеба и зрелищ». Настоящие амазонки, если они и жили, то на много столетий раньше. Их царицы погибли в сражениях. Их потомки скрылись в отдаленных уголках Азии и Северной Африки. Остались лишь предания и мифы, путевые записки и военные хроники, а еще памятники, монеты и даже названия городов.

Без страха и ячменя

Не только греки и римляне говорили об амазонках. Рассказы о сражениях с племенами воинственных женщин известны, например, из древнекитайской и египетской истории (сохранился, в частности, папирус эпохи Рамсеса II). Однако никто не говорил об этом чаще греков, да и само название – амазонки – придумано ими.

В первый раз они упоминаются в «Илиаде» – поэме, написанной в VIII в. Название их племени могло переводиться как «безгрудые» (a-mazos), поскольку, по преданию, амазонки сызмальства выжигали правую грудь, чтобы «было удобнее натягивать лук и бросать копье» (Курций Руф). Возможно и более прозаичное объяснение. Слово «амазонки» мы вправе возвести к греческому a-maza, то есть «живущие без ячменя». Значит, амазонки – это кочевницы, не знавшие земледелия. Скифы же судили воительниц по их делам и звали «людоубийцами».

Случайно ли греки вновь и вновь вспоминали амазонок? По преданию, во 2-м тыс. до н. э. племена эти жили в Малой Азии. Их царство простиралось от Черного до Средиземного морей, а его центром были окрестность реки Фермодонт и город Фемискира в Малой Азии.

Согласно Геродоту, амазонки отделились от скифов – кочевого племени, происходящего из Северного Ирана.

Предание гласит, что амазонки пять раз подступались к Афинам, грозя перебить ее жителей. В последнем безжалостном бою греки и чужестранные девы сошлись именно во время Троянской войны. Амазонки были окончательно разбиты. Уцелевшие кочевницы скрылись среди отрогов и ущелий Северного Кавказа.

В одном из мифов любимый греческий герой Геракл отправляется добыть пояс Ипполиты (по другой версии, Антиопы), дочери бога войны Ареса и царицы племени амазонок. Этот волшебный пояс сделал Ипполиту неуязвимой для любого оружия, ведь его подарил сам Apec.

Геракл готовился к худшему, но вышло иначе. Ипполита радушно приняла гостя и подарила чаемое: «Пояс ему пестроцветный сама Ипполита вручила» (Аполлоний Родосский). Но разгневанные амазонки решили расправиться с Гераклом. Тому пришлось укрыться на корабле вместе с войнолюбивой Ипполитой, и лишь приплыв в Афины, беглецы почувствовали себя в безопасности.

Однако месть амазонок не заставила себя ждать. Они появились под стенами Афин, где правил в то время Тесей. Битва выдалась столь кровавой, что память о ней пережила многие столетия. Еще Плутарх (ок. 46—125 гг.), посещая Афины, видел там памятники, напоминающие о войне с амазонками. По его словам, победа над ними праздновалась здесь каждый год, и пышностью своей этот праздник затмевал даже победу над персами. Видел он также массовое захоронение амазонок. Именно признание историка и философа Плутарха считается сегодня доказательством, что сражения греков с амазонками в самом деле исторический факт, а не выдумка поэтов.

«Эмансипация» амазонок

Когда-то во всем Средиземноморье, как и в других районах планеты, власть в племени принадлежала женщинам, но постепенно с изменениями в обществе – с развитием плужного земледелия и скотоводства – все большую роль стали играть мужчины. В удел женщинам осталось домашнее хозяйство – они занимались им наравне с рабами.

Так, в Афинах около 600 г. до н. э. женщины потеряли право вмешиваться в политическую жизнь полиса. Им было отказано даже в праве посещать театральные представления и спортивные зрелища. Тем сильнее смущали афинян слухи о том, что где-то в Азии лежит царство женщин.

Интересно, что, говоря об амазонках, античные авторы неизменно подчеркивают их беспримерную отвагу и военную доблесть. В Римской империи высшей похвалой для воина считалось сказать ему, что он «сражался, как амазонка».

Девы-воительницы были достойны сих восторгов. Их хладнокровие вошло в легенду: преследуемые врагами, они без промаха поражали их из лука, полуобернувшись в седле. Особенно же ловко они умели обращаться с двойным топором. Это острое, как бритва, оружие, а также легонький щит в форме полумесяца стали неизменными атрибутами амазонок на любых изображениях.

Еще удивительнее был образ жизни воинственных дам.

Раз в год, по весне, когда все цветет и жаждет плодиться, общий морок, как сетью, спутывал амазонок, увлекая их в грех. Они отправлялись на охоту за мужчинами. Наловив себе пригожих, пышущих здоровьем самцов, – чаще всего это были мужчины соседних племен, – они два месяца пировали и предавались любви.

Через девять месяцев после этой весенней оргии на свет появлялись дети. Если это были мальчики, их в лучшем случае отсылали к отцам, а в худшем – увечили или убивали. Дочери же были желанными детьми, их вспаивали молоком кобылицы.

Война мужчины и женщины

Гомер довольно сухо отзывается об амазонках. В сказании об аргонавтах они изображены в виде отвратительных фурий. Однако в сообщениях позднейших авторов их образ становится все привлекательнее. Война с амазонками, очевидно, не только война «крови и почвы» – с чужим народом и за чужую землю, – но прежде всего «война полов». Лучший пример тому история самой знаменитой амазонки – Пентесилеи. В новейшей европейской литературе она становится героиней одноименной пьесы Генриха Клейста.

Для сценического воплощения Клейст избрал редкий вариант мифа, малоизвестный даже грекам. В нем Пентесилея убивает своего противника – Ахилла. Основной вариант мифа твердит иное.

Ее история разыгралась на фоне Троянской войны и стала кульминацией мифа об амазонках. Их племя вновь воспламеняет жажда мстить за Антиопу-Ипполиту. Ведомые своей царицей, «богоподобной» Пентесилеей, они грядут «с брегов Фермодонта», «прекрасные, блистательные и жаждущие битвы». «Зверям подобно, пожираемым свирепой злобой», они бросаются в сражение, истребляя ненавистных мужчин. Их пример увлекает жительниц Трои: с трудом защитникам Ил иона удается удержать своих жен и сестер, готовых ринуться в битву и обагрить свои руки мужской кровью.

Но вот все вдруг меняется: на поле брани вступает Ахилл, долго чуравшийся битвы. Ахилл смертельно ранил Пентесилею, сорвал с ее головы золотой шлем, и сам был уязвлен в сердце стрелой Амура. Он полюбил прекрасную царицу, умиравшую перед ним. Отныне до самой смерти его будет мучить отчаяние, ведь он своей рукой убил деву, о которой мог лишь мечтать.

Пентесилея, говорит Диодор, была последней черноморской амазонкой, отличавшейся доблестью. После ее героической смерти амазонки скрылись в горах Кавказа и, по словам Геродота, смешались с народом скифов.

Девы-воительницы стали воистину легендарными существами. Их образы лишь расцвечивали подвиги древних героев, будоражили фантазию, а заодно и пресекали любые прекословия женщин. Как выразился ритор Исократ (436–338 гг. до н. э.): «Сколь ни храбры были амазонки, но были побеждены мужчинами и лишились всего».

Могилы, разделившие явь и ложь

История амазонок напоминает чистый миф, но ведь и история Троянской войны – парадного выступления армии амазонок – долгое время казалась красивой сказкой. Лишь в последние сто с небольшим лет стало понятно, что у гомеровской «Илиады» есть реальная подоплека. То же касается мифа об амазонках.

В незапамятные времена матриархата нравы амазонок никого бы не удивили. Однако в мире, где всем давно верховодили воинственные мужчины, амазонки воплощали далекое прошлое. Была ли возможна встреча двух разных миров – древнего и нового?

Но ведь еще в XX в. в дебрях отдаленных тропических лесов можно было встретить людей, живущих в каменном веке. Почему бы греки-ахейцы времен Микен и Троянской войны в одном из военных походов не могли повстречать племя, живущее по законам матриархата? Эта встреча поразила бы их не меньше, чем нашествие одноглазых циклопов. Сражение с ними могло на много столетий запечатлеться в народной памяти.

…В 1928 г. советские ученые сделали сенсационное открытие во время раскопок в местечке Земо-Ахвала на побережье Черного моря, то есть в области расселения амазонок. Они раскопали доисторическое захоронение, в котором был погребен «князь» в полных доспехах и во всеоружии, здесь же лежал и двойной топор. Однако детальное изучение скелета показало, что это… останки женщины. Кто была она? Царица амазонок?

В 1971 г. вновь, на этот раз в Украине, было найдено захоронение женщины, погребенной с царскими почестями. Рядом с ней лежал скелет девочки, столь же роскошно украшенный. Вместе с ними в могилу положили оружие и золотые сокровища, а также двух мужчин, умерших, как выяснили ученые, «неестественной смертью». Убитыми в честь нее рабами?

В 1993–1997 гг., во время раскопок близ местечка Покровка в Казахстане, были найдены могилы неких «воительниц». Быть может, права легенда, гласившая, что после Троянской войны уцелевшие амазонки скрылись среди гор Кавказа? Оттуда за несколько столетий они могли перекочевать в казахские степи.

До сих пор никто не мог однозначно связать все эти находки, сделанные в Причерноморье и близ Каспийского моря, с легендой о племени воинственных женщин, живших по законам матриархата. Кроме того, пока не проводились систематические раскопки в Турции, в устье реки Фермодонт, где, по легенде, лежало царство амазонок.

 

На подступах к минойской культуре

Когда в XIX в. в Акротири на острове Санторини открыли древние развалины, в науке еще даже не было такого понятия, как минойская культура. Были только смутные догадки о существовании какой-то средиземноморской культуры, основанные на найденных в Египте привозных керамических изделиях неизвестного происхождения. Вероятно, по этой причине между открытием Акротири в середине XIX в. и началом раскопок в 1964 г. прошло почти 100 лет.

В античные времена самый южный из островов Киклады, живописно разбросанных в Средиземном море между Грецией и островом Крит, назывался Стронгиле (Круглый), или Фера, венецианцы именовали его Сантарен – остров Святой Ирины, а в произношении современных греков Фера превратилась в Фира – так называется современный городок на Санторини. В период расцвета поселения Акротири вулканический остров Фера еще имел форму усеченного конуса и поднимался над уровнем моря на высоту 1800 м. Почва на острове была очень плодородной, а удобная гавань создавала идеальные условия для его заселения в бронзовом веке.

Купцы из Акротири, возможно, тоже вели торговлю в Малой Азии и имели там широкие деловые связи. Богатство города убедительно доказывает, что торговля шла хорошо.

Постройки Акротири отличались расточительной пышностью. На раскопках можно увидеть руины, от которых сохранились два нижних этажа. Поразительно хорошая сохранность зданий сравнима только с Помпеями, городом, засыпанным вулканическим пеплом.

Весь город пересечен узкими мощеными улицами, под гладкими камнями мостовых скрыта канализация.

Фреска с кораблями из «Дома адмирала» в Акротири

Дома построены из местного камня, которого на острове очень много. В качестве связующего состава местные строители использовали глину, смешанную с соломой. Несущую конструкцию дополнительно закрепляли деревянными балками. Во всех домах были умывальники, туалетные комнаты, канализация. Дома простых людей построены из мелких камней, слепленных глиной, а просторные хоромы зажиточных горожан сложены из ровных, гладко обтесанных каменных блоков. Три жилых квартала сходятся к треугольной площади.

Археологов особенно интересуют красочные минойские фрески, в том числе изящные тонкие миниатюры. Эти миниатюрные фрески считаются важным историческим источником, ведь никаких летописей или других произведений письменности минойская культура не оставила.

В Акротири есть что сохранять: о богатстве этого города историки не спорят – это очевидно. О происхождении этого богатства существуют разные догадки. На первое место выдвигается предположение, что Акротири был торговым городом. Но начать торговлю на голом месте и с пустыми руками было бы невозможно. Основу своего благосостояния жители Акротири заложили, вероятно, возделыванием полей, разведением домашнего скота, рыболовством. Торговать они начали позднее, но именно торговля принесла городу настоящее процветание.

Судя по сценкам, изображенным на фресках, рыбная ловля была очень важным повседневным занятием жителей Акротири. Находки подтверждают, что они занимались также земледелием и разводили скот. Основной зерновой культурой был ячмень, во всяком случае в кладовых в нижнем этаже многих домов археологи нашли следы значительных запасов ячменного зерна и муки из ячменя.

Развитие ремесел тоже оставило свой вклад в полуразрушенном Акротири. Археологи откопали тысячи керамических изделий и осколков, множество различных инструментов и орудий. Изготовление таких предметов, как найденные среди развалин мельничные жернова, ступки, молоты, каменные чаши, несомненно, требовало специальных навыков. Это значит, что среди жителей города были люди, которые занимались исключительно ремеслом.

Большое количество высоких, роскошно украшенных зданий наводит на мысль о существовании в Акротири объединения крупных торговцев, вроде первой купеческой гильдии. У богатых купцов дело было поставлено на широкую ногу. Их корабли бороздили просторы Средиземного моря и доставляли товары в отдельные гавани. У них было достаточно средств для строительства роскошных домов, где жили их многочисленные семейства и устраивались пышные празднества.

Греческий историк Спиридон Маринатос, работавший на острове Фира в 1967 г., условно назвал большое здание в западной части Акротири Домом адмирала. Он считал, что жители Акротири были главным образом торговцами и мореплавателями. В доказательство своей точки зрения Маринатос приводил содержание фресок в Доме адмирала, представляющих корабли и лодки. Но на этих фресках нарисованы не только купеческие суда, но и морское сражение! Эта картина опрокидывает представление о минойской культуре как об исключительно мирной, не знавшей войн и завоеваний. Может быть, минойцы пиратствовали на море и грабили прибрежные города? Не это ли послужило источником небывалого богатства маленького городка на затерянном в море вулканическом острове? Это только одна из гипотез, и она тоже имеет право на существование.

По всей вероятности, грабежи были только незначительным эпизодом в истории Акротири. Возможно, на острове Фера осели переселенцы с Крита и с самого начала использовали новое поселение как перевалочный пункт на торговых путях. Местные жители научились морскому делу от моряков с Крита и тоже занялись торговлей.

В бассейне Средиземного моря землетрясения бывали довольно часто.

Извержение вулкана не уничтожило Акротири полностью, возможно, жители даже успели спастись. Но они больше никогда не вернулись в свой город, и он остался заброшенным и забытым на 3,5 тыс. Стихийное бедствие нанесло непоправимый удар минойской культуре, которая так и не оправилась от столь сильного землетрясения.

 

Дворец царицы на клоаке

«Забудьте Лиз Тейлор и все киновыдумки, мы тут нашли нечто подлинное!» Глаза Франка Годдио, французского археолога, занимающегося подводными исследованиями, лучатся восторгом. Стоит взглянуть на него и поверишь, что он только что встретил саму Клеопатру. Нет, нет, во время своих многочисленных погружений под воду он осмотрел лишь дворец легендарной царицы, точнее говоря, фундамент древнего дворца, сохранившийся на территории нынешней Восточной гавани Александрии.

Годдио и еще 16 водолазов провели под водой в общей сложности 3500 ч, разведывая затонувшую гавань, в которую заходили галеры, а также исследуя погрузившиеся под воду кварталы античной Александрии. И вот на 5—7-метровой глубине они нашли не только дворец, в котором жила возлюбленная Цезаря. Нет, археологи уверены, что обнаружили еще и Тимонейон, дворец и святилище ее супруга Марка Антония, а также остатки храма Посейдона.

Может быть, еще важнее, чем эти эффектные открытия (которые археологи, честно говоря, уже предвкушали), другая работа, проделанная учеными: впервые в практике подводных исследований так широко и на такой большой территории использовались магнитные зонды. С их помощью исследователи во главе с Годдио изготовили точный план местности. Он заменит прежние гипотетические карты и позволит легко локализовать и найти затонувшие строения.

Клеопатра (предполагаемый портрет)

Гибель великого города… Возможно, причиной всему было опустошительное землетрясение, случившееся в 335 г. Вслед за ним на город обрушилась громадная волна. В результате той геологической катастрофы побережье Северной Африки опустилось в этом районе примерно на метр. В царские жилища хлынуло море. Это печальное событие, как ни странно, и сохранило для будущих археологов древние памятники. Другие кварталы птолемеевской Александрии были расположены высоко над морем и пережили бедствие. Зато теперь они погребены под более поздними строениями. До сих пор ученые пытаются (и пока безуспешно) отыскать здесь могилу Александра Великого.

В гавани же остатки древней Александрии так и сохранились нетронутыми. «Фантастика!» – восхищается Годдио. «Спустя две тысячи лет мы находим совершенно исправные плотины, видим улицы, одетые в гранит и известняк. Как искусно обработаны колонны и статуи! Точь-в-точь, как писал Страбон».

Водолазов, искавших древний дворец, навели на след широкие аллеи, окаймленные колоннами из красного гранита; колонны тянулись вдоль аллей почти 300 м. После тщательного изучения исторических источников археологи пришли к выводу, что именно в этом месте находился дворец Клеопатры.

Что же станет с торсами, капителями, амфорами, гранитными глыбами, таящимися в пучине? Пока неизвестно. Представители египетского ведомства памятников древности подумывают о том, что драгоценные находки лучше оставить там, где они лежат, – на дне. Там можно создать подводный музей.

 

«Оргии» императора Тиберия

Порой наветы живут веками. Пример тому – легенда о Тиберии, пасынке и преемнике Августа. Не было недостатка в попытках исправить превратное мнение, сложившееся об этом выдающемся полководце и государственном деятеле, – науке это во многом удалось, – но миллионы людей продолжают верить в россказни об извращенном развратнике.

На чудесном итальянском острове Капри, расположенном с южной стороны у входа в Неаполитанский залив, там, где ежегодно сотни тысяч туристов любуются знаменитым Голубым гротом и горой Тиберия (здесь сохранились остатки его дворца), там – как рассказывают – император дал полную волю своим порокам, доверив править Римом другим. Со времен Тиберия миновало уже две тысячи лет, и все равно невозможно написать статью о Капри, не намекнув на те старинные предания.

Современные читатели привыкли к подобному – фальшивому – образу Тиберия, и немало тому способствовал популярный английский поэт и прозаик Роберт Грейвс. В своем нашумевшем романе «Я, Клавдий» писатель вдохнул новую жизнь в те исторические анекдоты об императоре, предающемся оргиям. Правда, Грейвс упоминает о них лишь вскользь, но этим только усугубляет дело. Он без обиняков говорит о Тиберии: что же до развлечений, занимавших его в часы досуга на Капри, то рассказ о них «даже историк не доверит бумаге».

Столетием раньше, в 1835 г., на Капри впервые побывал французский романист Александр Дюма; он поведал о «Тибериадах», щедро рассыпая банальности о жестоком тиране. Человек, позднее написавший «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо», полагал, что древние римляне не догадывались о Голубом гроте, иначе «Тиберий несомненно избрал бы его ареной для своих оргий». Увы, писатель не заметил множество следов каменных древнеримских строений. Конечно же, римляне и сам Тиберий знали о Голубом гроте. Просто о нем со временем забыли. Заново пещеру открыли всего лишь за несколько лет до приезда на остров Дюма.

Ее обнаружил в 1826 г. немецкий художник Август Копиш. Так он был обозначен на карте, выпущенной еще в 1696 г. Однако публика услышала о нем лишь от Копиша, тогда же пещеру связали с именем Тиберия. Копиш сообщил и о потайном ходе, проложенном от пещеры к императорской вилле в Дамекуте. Название Дамекута, считал художник, явно подсказывает, что сладострастный император некогда прятал здесь определенных дам.

Английский поэт Мильтон в своей поэме «Возвращенный рай» (1671) поведал, что под старость Тиберий удалился на Капри, дабы там втайне предаться самым ужасным порокам. Еще за столетие до Мильтона итальянский священник, падре Серафино Монторио, описывая Капри и гору Тиберия, сказал – и в словах его не было присущего пуританам негодования, – что здесь, на Капри, все мирские пороки сотворили себе райский уголок, а допустил их сюда Тиберий.

Собственно говоря, все эти намеки восходят к двум источникам: к римским историкам Светонию и Тациту. Их рассказы о Тиберии были записаны лишь через несколько десятилетий после смерти самого императора, однако их сообщения и поныне лежат в основе исторических схем, известных многим со школьной скамьи: Е(езарь заложил основы Римской империи; Август придал государству четкие очертания и установил мир; Тиберий сохранил мир, удержал империю от внутренних смут и защитил от внешних врагов, но в то же время стал первым в череде свирепых деспотов, моральных уродов, наследовавших Августу.

Гай Светоний Транквилл. Жил он примерно в 75– 150 гг. и в течение нескольких лет занимал важный пост секретаря канцелярии при императоре Адриане. Даже его поклонники согласятся, что историческая правда Светония не очень интересовала, он более старался потешить своих читателей анекдотами, пикантными и романическими сюжетами. Он был совсем не историком, хотя его труд остается незаменимым историческим документом. Разумеется, «Жизнь двенадцати цезарей» всегда считали второстепенным источником, ярким, цветистым дополнением к трезвым трудам Тацита. Впрочем, рассказ о пороках Тиберия долго не вызывал нареканий, ведь Светоний перекликается здесь с Тацитом, в чьей правдивости долгое время не сомневался никто. Публий Корнелий Тацит (он старше Светония лет на 20) считается одним из крупнейших историографов Древнего Рима. Рассказ о Тиберии на страницах «Анналов» он завершает следующей фразой: «Но под конец, следуя лишь своей природной склонности и не ведая более ни ужаса, ни стыда, он без разбора предавался пороку и совершал кровавые деяния».

Однако Тацит замечает и положительные черты Тиберия, называет его великим императором и достойным человеком; он говорит даже, что Тиберий был «удивительной личностью». Критично настроенные читатели не раз обращали внимание на это резкое различие в оценках и говорили, что история с оргиями не укладывается в психологический портрет Тиберия. Так, еще Вольтер указывал, что жизнеописание очень противоречиво.

Полвека назад шведский писатель, врач по профессии Аксель Мунте объявил оргии Тиберия выдумкой, клеветой; он критиковал и Светония, и Тацита. В свое время Мунте был придворным врачом шведского короля, а после Первой мировой войны поселился на Капри, на вилле Сан-Микеле, там, где некогда располагалась одна из двенадцати вилл Тиберия. «Книга о Сан-Микеле», написанная Мунте, столь же прославила Капри, как и легенда об оргиях. Она стала бестселлером, ее перевели на четыре десятка языков. Автор ее отмечает, что никто из современников Тиберия об оргиях не сообщал ничего.

Император Тиберий

Впрочем, все это были одни лишь догадки, одни уверения; немало событий должно было случиться, прежде чем репутацию Тиберия удалось спасти. К тому же не в одних пороках и оргиях было дело; немало рассказывалось и о жестоких деяниях принцепса, о его прямо-таки кровожадной натуре.

Однако настало время тщательных разысканий; теперь обличительные тирады вызывают все больше сомнений. Выяснилось, что в эпоху Тиберия, – а правил он 23 года – римский сенат выносил в среднем по два смертных приговора в год. Стоит ли говорить о кровожадной натуре принцепса? Дело, пожалуй, в другом: Эрнст Корнеман, немецкий историк античности, писал об «искажении подлинной картины истории, подобного которому историческая наука вряд ли когда-либо знала».

Реальный Тиберий был совсем другим. Строго говоря, пишет Корнеман, он вовсе не был императором. Даже в этом немаловажном пункте реальность и легенда расходятся. Согласно закону, дарованному Римскому государству Августом, Тиберий был лишь принцепсом. Этот титул подразумевал ряд полномочий, возлагаемых на его обладателя сенатом. Он давал человеку почти диктаторскую власть, но – не в пример титулу «август», «отец отечества» – здесь не было и намека на обожествление. Впрочем, сенат не раз предлагал Тиберию именоваться и «августом», но он неизменно отказывался.

В отличие от Цезаря и Августа, в отличие от своей матери, Ливии, Тиберий испытывал глубокое отвращение к подобным почестям – во всяком случае, когда речь заходила о нем самом..

Прошло почти 2 тыс. лет, прежде чем Тиберий был оправдан, прежде чем исторические кривотолки, собранные Тацитом, были изобличены, и жизнь Тиберия предстала трагедией человека, который из-за своего тяжелого, необщительного характера не был понят современниками и потому всё более удалялся от общества и провел последние годы своей жизни на Капри, добровольно избрав угрюмое затворничество. Однако пусть даже Тиберия удалось оправдать, люди по-прежнему будут вспоминать и другого Тиберия – героя зловещих легенд, любителя жутких оргий. В конце концов ради этого персонажа, а не ради подлинного Тиберия на Капри приезжает всё больше и больше туристов. Легенды о Тиберии и его оргиях наделили остров мрачной и очень притягательной славой.

 

Римские странники

Покидая Рим, великий поэт Гай Валерий Катулл писал:

Он уезжал ненадолго и недалеко – в Вифинию, нынешнюю Северо-Западную Турцию, и друзья, с которыми он прощался, были в действительности ревнивыми соперниками, а прекрасные строфы, перебирающие имена народов и стран, – всего лишь пародией на официальную оду. До начала нашей эры оставалось 55 лет.

Руины храма в Дуро-Европос

Это было время, когда в Месопотамии впервые столкнулись Рим и Парфия, открыв целую эпоху дипломатической и военной борьбы на Востоке, в которую были втянуты армянские, сирийские и даже индийские цари. Время, когда Юлий Цезарь впервые форсировал Рейн и год спустя высадился с двумя легионами на побережье Британии. Было известно (хотя и не каждым принималось на веру), что в пяти днях плавания от Британии лежит архипелаг Огигия, а если плыть дальше, то через 5 тыс. стадий найдешь большой материк, протянувшийся с севера на юг. Там живут люди, которые знают о нашей земле, на восточной стороне Океана, и приезжают иногда посмотреть на этот, как они говорят, «Старый Свет».

Странно все же, что эти римляне, зная или догадываясь о материке за океаном, не спешили его «открывать». Они знали, что Земля шарообразна, но довольствовались понятием «круга земель» с центром в Риме – и это понятие легло потом в основу средневекового представления о «плоской земле».

…Лет через 100 после Катулла римские пограничные гарнизоны по-прежнему стояли на левом берегу Рейна. За рекой жили племена полудиких германцев, воевать с которыми было очень трудно и не очень нужно. Не тронутая античной цивилизацией пустыня простиралась от правого берега Рейна до Балтики и называлась общо и условно – Германией Свободной.

Римские пограничники охраняли переправы у Кельна (Колония Агриппина), у Майнца (Могонтиак), у Бонна (Кастра Боннензиа). Солдаты целыми днями топали на плацу под хриплые окрики центурионов или отрабатывали технику рукопашного боя. Старшие офицеры скучали, охотились в окрестных лесах и воздавали жертвы Бахусу чаще и обильнее, чем это приличествовало патрициям. Ни один из этих офицеров не оставил записок о своей службе в краях столь отдаленных и удивительных, ни одному из них не показалось соблазнительным выехать за пределы своего укрепленного района, если того не требовал долг службы, и попутешествовать с целью самообразования. «Да и кто, – писал историк и проконсул Азии Публий Корнелий Тацит, – стал бы устремляться в Германию с ее неприютной землей и суровым небом, безрадостную для обитания и для взора, кроме тех, кому она родина».

И все же в Германию «устремлялись». Плиний рассказывает, что в середине I в. н. э. римский гражданин из сословия всадников совершил поездку к побережью Балтийского моря (по-видимому, в район от современного Гданьска до Клайпеды).

Выехав из Рима, он добрался до северного рубежа провинции Норик, проходившего по Дунаю, и оттуда, из крепости Виндобона (Вена), а может быть, из соседнего Карнунта, отправился далее на север по реке, которую римляне называли Марч, или Марус, а мы теперь называем Моравой. Путь вел к верховьям Одера и на Вислу. Имперских легионов здесь не видели, это был путь торговли, и если вспомнить главный и самый дорогой товар, доставляемый отсюда в Италию, этот купеческий маршрут следовало бы именовать Янтарным путем. За янтарем пробирался на север и наш всадник.

Об африкано-римском портовом городе Лептис Великий было бы справедливо сказать, что он стоял на верблюжьих скелетах. Круглый год подходили сюда караваны с зерном и оливковым маслом, ибо весь этот край представлял собою обширные пашни и плантации. Значение их для Рима было таково, что даже во времена Африканской войны Юлий Цезарь, высаживая десант в районе Лептиса, долго задерживал на кораблях конницу именно с целью не потравить посевы. Поля пшеницы и ячменя, виноградники по склонам холмов, длинные ряды оливковых деревьев, рощи смоковниц и финиковых пальм, пересеченные в разных направлениях водоотводными каналами, тянулись на восток вдоль многолюдных городов Береника, Птолемаида, Кирена, до самых устьев Нила и на запад, минуя Карфаген и Цезарею, вплоть до атлантического берега. На юге простиралась Сахара – тысячи километров раскаленной песчаной пыли, конусовидных скал и пересохших каньонов.

Пустыня была вовсе не такой пустынной, как могло показаться с плодородных полей и холмов провинции. Там были колодцы, надежно укрытые от летучего песка и чужого глаза. Если идти от одного колодца к другому на юг от Лептиса Великого, дней через 20–30 придешь в населенную страну, которую римляне называли Фазанией, главный ее город – Гарамой, а народ – гарамантами.

Но военный легат Септимий Флакк прошел еще дальше, из страны гарамантов в так называемую область эфиопов. И Юлий Матери, не то солдат, не то купец, из Лептиса Великого «после четырехмесячного пути, во время которого он продвигался только в южном направлении, прибыл в эфиопскую землю Агисимба, где собираются носороги».

Рим не имел военных и политических интересов по ту сторону Сахары, а слоновую кость, черное дерево и черных рабов гараманты доставляли на север сами, не прибегая к услугам римских комиссионеров. Птолемей счел нужным отметить лишь факт перехода через великую пустыню, словно бы речь шла просто о затянувшейся прогулке в страну, «которая простирается очень далеко и называется Агисимба». Но 4-месячный путь по Сахаре, да еще в строго определенном направлении, мало похож на простую прогулку. Для отдыха и развлечения ездили на Лесбос или Самофракию, в обветшалые, но все еще великолепные города Египта, который и в те времена считался древним, – в «стовратные» Фивы, былую столицу фараонов, где торчали забытые гулкие храмы, окруженные десятком глиняных деревень, в Александрию, основанную еще в 331 г. до н. э. Александром Македонским, где хвастали не пирамидами и гробницами, но величайшей в мире Александрийской библиотекой и высочайшим беломраморным Фаросским маяком. Или в Антиохию, которая считалась административным и хозяйственным центром римских владений на Востоке.

…В 50-х гг. н. э. некий делец по имени Анний Шокам откупил у государства право на сбор пошлин по западным берегам Индийского океана. Будучи специалистом по финансовым операциям, он, конечно, никуда не плавал, а посылал в море верных людей. Верность можно было приобрести разными способами – например отпустить своего раба на волю. И случилось так, что один его вольноотпущенник, объезжая приморские поселения Аравии, был застигнут сильнейшим северным штормом. Огромные вспененные валы подхватили судно, вынесли в океан, и ветер, крепчавший день ото дня, помчал корабль курсом на юго-восток, да так скоро, что на 15-й день, как сообщает Плиний, приказчик Анния Плокама очутился на острове Цейлон, или Тапробана, как именовали его греческие географы, или же Палесимундум. Хотя некоторые считали, что это последнее название принадлежит не острову, а только его столице. Там нечаянный путешественник был принят повелителем Цейлона. И будто бы целых шесть месяцев бывший раб беседовал с заморским царем о делах Рима, о торговле, финансах, о сенате и божественном императоре Клавдии. Будто бы царь одобрил все, что услышал, и особенно ему понравились серебряные деньги, отобранные у римского гостя. Ему понравилось, что все динарии имели одинаковый вес, хотя были выпущены разными императорами. Цейлонский государь удивился и нашел это очень справедливым. Вскоре с Тапробаны отбыли четверо царских поверенных. До Рима они добрались, когда Клавдий уже умер и место его занял Нерон.

Лет через 100 после цейлонских приключений вольноотпущенника Анния Плокама в Поднебесной империи произошло чрезвычайное событие – император Хуаньди принял послов из страны Дацинь, как называли китайцы Рим. Согласно «Хоуханыну», летописи младшей Ханьской династии, «…дацинский император Ан Тун отправил посольство, которое вступило в Китай с границы Аннама (Вьетнама). Оно принесло в качестве дани слоновую кость, носорожьи рога и панцирь черепахи. С этого времени установилась прямая связь. Но в списке даров нет драгоценностей, это дает основание предположить, что они их утаили».

Летопись указывает дату: октябрь 166 г. Это время императора Марка Аврелия Антонина – Ан Туна в китайской транскрипции. Известно, однако, что Марк Аврелий никого не посылал в Китай. Это был старый купеческий трюк – приехав в чужую страну, представиться для пущей важности послами в надежде на особое внимание властей и, может быть, ответные дары. Пользовались им всюду и во все времена. Правда, бывало, что иные негоцианты и в самом деле выполняли весьма тонкие поручения государственной важности, – достаточно вспомнить хотя бы Марко Поло.

Так скитались торговые люди вдоль и поперек «земного круга» – от устья Немана до низовьев Янцзыцзян – не из любопытства и не с целью совершать географические открытия, но ради купеческой корысти и для того, чтобы доставить в Рим грузы «тканей красных, тирийских и испанских… сардониксы индийцев, скифов яшму», многократно воспетые римским стихотворцем Марком Валерием Марциалом. Он описывал вещи со вкусом и так подробно, что 14 книг его «Эпиграмм» походили бы на товарный справочник, не будь они образцом латинской поэзии.

При раскопках города Дура-Европос на Евфрате найден был римский щит, обычный пехотный scutum – полуцилиндр из воловьей кожи, набитой на деревянную основу. Необычной оказалась поверхность щита, на которой его владелец начертил пути своих походов, аккуратно разметив этапы и расстояния (в римских милях) от Византии к устью Дуная, далее к Ольвии и в Крым, оттуда морем в Трапезунд и многодневным маршем в армянскую Артаксату. Внизу щита он нарисовал синее море с кораблями и реки – синими извилистыми линиями. Получилось нечто вроде карты, где недоставало только последнего маршрута – из Армении на Евфрат.

Настоящие римляне не путешествовали, они ездили в служебные командировки и по коммерческим делам или на лечебные воды в Байи. Страбон чуть не полжизни провел в неторопливых обстоятельных экскурсиях по окраинам империи, но этот римский географ был по рождению черноморским греком, а кто же в те времена не знал, что страсть к бродяжничеству у грека в крови, в этом смысле все они были потомками Одиссея.

Впрочем, и Страбон ездил не дальше Евфрата и нильских порогов, подолгу останавливаясь то в египетской Александрии, то в Антиохии.

Римлянам и в голову не приходило «открывать мир», они просто его осваивали, приспосабливали к своим нуждам.

 

Секреты военных строителей Цезаря

Быстрые темпы ведения строительных работ, которые были до нашей эры в Римской империи, до сих пор удивляют специалистов и во многом являются загадочными. Примером может служить строительство римского флота для переброски в Египет через Средиземное море большой армии Юлия Цезаря, численность которой историки указывают 1 млн 150 тыс. воинов.

Флотилия кораблей якобы была построена за 3 месяца двумя группами строителей по 25–30 человек каждая. Технология строительства судов (плавсредств) остается пока неразгаданной. Не исключено, что были применены неординарные (упрощенные) конструкции судов и прогрессивные (для того времени) технологические приемы строительства по шаблонам использовавшихся приспособлений.

Гай Юлий Цезарь

Загадкой также остается быстрота строительства воинами Юлия Цезаря моста через многоводный Рейн – за пять дней. Обычно в теплое время года войска Цезаря переправлялись через реки с помощью надутых мехов, вплавь. Но необходимо учитывать, что нападение было с грабительской целью. По этому мосту была переправлена его армия с конницей и обозами для нападения на зарейнских германцев. Цезарь и обратно переправлялся по этому же мосту, с богатой добычей, угоняя людей, скот и увозя награбленное.

Предполагается, что мост был построен в среднем течении Рейна (г. Кель-Страсбур), где был лес и камень (как строительный материал), а также более спокойное течение. Мост был возведен с изгибом в виде угла с вершиной в средней части, внешней стороной направленного навстречу течению реки. Мост упирался своими концами в берега. Большие прочностные характеристики выпуклых конструкций (по сравнению с линейными) известны с древнейших времен. Они применялись (и применяются) в строительстве перекрытий и куполов для крупных зданий и т. д.

Мост изначально возводился как временный. Его основу составляли плоты из бревен, которые дополнительно удерживались не якорями, а группой свай-опор. Мост имел девять свай с наклонными подпорками. Для установки свай в вертикальное положение к их нижним концам (как и к наклонным подпоркам) прикреплялись тяжелые камни-грузы. Каждая группа свай крепилась поперечными стволами деревьев между собой, а также с плотами. Доставка свай с подпорками и других элементов моста велась наплавным способом. Плоты имели простую прямоугольную конструкцию размером примерно 6 х 4 м. Сверху на плоты в отдельных местах укладывался настил, по которому проходила армия. Надежность работы моста обеспечивалась устойчивостью простых опор-свай, взаимно связанных между собой и с плотами, а также за счет углового изгиба моста. Сила спокойного течения реки благодаря такой конструкции превращается в силу, удерживающую плоты между собой (крепеж «в распор»).

Основная часть конструкций моста (плотов и свай) изготовлялась на берегу. После этого плоты спускались на воду и выстраивались вдоль берегов. Заключительным этапом строительства было сведение ветвей моста (наподобие разводных мостов Санкт-Петербурга). Для этого достаточно было оттолкнуть от берега плоты, и они под действием течения реки сами устанавливались в уникальную конструкцию.

После окончания операции Юлию Цезарю было достаточно приказать разрушить по одному плоту в каждой ветви моста, и течение Рейна в считанные минуты разрушило уникальную конструкцию, разбросав вдоль берегов отдельные плоты.

 

Оклеветанный Нерон?

На мощеной дороге, совсем рядом, послышался дробный стук конских копыт. Нерон встал и едва слышно выговорил строчку из Гомера:

Выхватив сразу два меча, с помощью своего советника по прошениям Эпафродита он вонзил себе в горло один из мечей.

Нерону было немногим более 30 лет. Правил он 13 лет и 8 месяцев. И за это время о нем уже сложили легенду как о самом страшном из чудовищ, каких когда-либо носила земля. На протяжении веков легенда эта подкреплялась все более ужасающими подробностями.

Его имя предали позору еще римские писатели-историки – Тацит, Светоний, Кассий Дион. Средневековые сочинители только «подлили масла в огонь». А популярный роман «Quo Vadis», не раз экранизированный, окончательно закрепил образ Нерона в сознании публики как личности в высшей степени презренной.

Разве не он убил свою родную мать? Разве не он отравил Британика, своего сводного брата? Разве не он, потехи ради, учинил в Риме страшный пожар? Не он ли обвинил в поджоге ни в чем не повинных христиан и обрек их на жесточайшие муки? Это всего лишь некоторые из преступлений, вменяемых в вину Нерону.

Минуло два тысячелетия, но никто даже не подумал опровергнуть эти на первый взгляд бесспорные обвинения. И лишь недавно стали раздаваться голоса, вносящие явный диссонанс в звучание согласного хора. Некоторые историки – и среди них прежде всего Жорж Ру и Жильбер-Шарль Пикар – решились поставить неожиданный вопрос: а что если Нерон был оклеветан?

Когда Нерон стал императором, он заявлял, что его правление будет царствием мира и справедливости. И говорил это вполне чистосердечно. Когда однажды Сенека дал ему на подпись указ о казни двух разбойников, Нерон в сильном волнении воскликнул: «О, если бы я не умел писать!»

Нерон с детства увлекался поэзией, живописью и театром, дружил с актерами и сочинял поэмы. Светоний рассказывал, что «держал в руках таблички и тетрадки с самыми известными его стихами, начертанными его собственной рукой». Действительно ли эти стихи были написаны Нероном? «Видно было, – продолжает Светоний, – что они не переписаны с книг или с голоса, а писались тотчас, как придумывались и сочинялись, – столько в них помарок, поправок и вставок». Некоторые из этих стихов, пронизанных духом эллинизма, дошли до нас. Нерон боготворил Элладу. Он жил ее легендами и героями. Кроме того, он брал уроки пения и смело выносил на суд публики свои собственные вокальные сочинения. Как всякий профессиональный певец, он берег голос – избегал сквозняков и по нескольку раз на дню делал специальные полоскания. Нерон увлекался и архитектурой – его Золотой дворец в Риме приводил современников в восхищение. Слава о нем как о покровителе искусств пережила века.

Однажды Нерон собрал своих самых близких друзей, чтобы отметить праздник Сатурналий. Среди приглашенных был и Британик. Каждому из гостей надлежало показать себя в каком-то определенном жанре – поэзии, пении или танце. И вот настал черед его сводного брата Британика. «Тот, – рассказывает Тацит, – твердым голосом начал песнь, полную иносказательных жалоб на то, что его лишили родительского наследия и верховной власти». Это был отрывок из Цицерона.

Нетрудно догадаться, какое впечатление эта песнь произвела на гостей и в первую очередь на Нерона. Историки не единожды утверждали, что, заслышав ее, Нерон, охваченный слепой ненавистью, решил раз и навсегда свести счеты с Британиком и отравил его за обедом.

Историю эту поведали нам Светоний и Тацит, но описали они ее спустя 50 лет после случившегося когда Нерона уже клеймили все, кому не лень. Современники же императора: Сенека, Петроний, Виндекс, Плутарх – не упоминают об этом вовсе. Да, они обвиняют Нерона в том, что он убил свою мать. Но об убийстве Британика не говорят ни слова. Если бы Нерон хотел избавиться от Британика, зачем ему было это делать у всех на глазах? Прошло уже 12 веков, но никто так и не поинтересовался, был ли древним римлянам известен такой сильный яд? Этот вопрос заинтересовал Жоржа Ру. Он проконсультировался со многими химиками и токсикологами. Их ответ был однозначным: «Римлянам был неизвестен яд, способный вызвать мгновенную смерть».

Современные историки единодушно утверждают: в первую треть правления Нерона Рим процветал как никогда. Первым делом Нерон занялся улучшением благосостояния своего народа. Он упразднил или сократил часть обременительных податей. Жителям Рима раздал огромную сумму денег, по 400 сестерциев на человека. Обедневшим сенаторам и знати назначил пожизненное пособие.

Но смелости ему не доставало, как и воли. Как пишет Жильбер-Шарль Пикар, Нерон дрожал по всякому поводу – сначала перед матерью, потом перед своими воспитателями, наконец, перед сенатом, народом, армией, зрителями в театре, судьями на состязаниях, рабами и женщинами. Легенда утверждает, будто Нерон убивал удовольствия ради. Но это неправда. Он убивал потому, что боялся. Матери он страшился и одновременно восхищался ею. Мало-помалу он ограничил ее власть, которую она сама себе предоставляла. Но Агриппина не желала мириться с этим. Чтобы возвратить себе былую власть – материнскую и императорскую – она не остановилась даже перед тем, чтобы отдаться сыну. Это не могло остаться незамеченным, и вскоре весь Рим узнал об их противоестественной связи. Сойдясь с недругами сына, она вновь затеяла интриги и стала готовить заговор против императора. Но Нерон успел опередить ее. «В конце концов, – пишет Тацит, – сочтя, что она тяготит его, где бы ни находилась, он решает ее умертвить».

На сей раз никто из историков не пытался оправдать Нерона. Нисколько не умаляя его вину, они объясняли, что таковы были нравы того времени. А римляне, всегда сурово осуждавшие кровосмешение, ничуть не возмутились, узнав об убийстве Агриппины. Напротив, сенат даже поздравил Нерона с ее смертью.

Император Нерон

Если верить латинским авторам, однажды, после грандиозной попойки, он велел поджечь Рим с четырех сторон, а сам наслаждался «великим пламенем, напоминавшим крушение Трои». Вину за это преступление он без зазрения совести возложил на маленькую колонию христиан, проживавших в Риме. Точно известно, в то время, когда разразился пожар, Нерона в Риме не было. Он находился на побережье, в Антни, что в 50 км от Рима. Быть может, он отдал приказ о поджоге города неделей раньше? В таком случае, неужели ему не хотелось лично проследить за осуществлением столь хитро задуманного плана?

Выходит, Нерон, страстный собиратель бесценных сокровищ, поджег город, лежавший у подножия его дворца, рискуя, что загорится и его собственный дом, битком набитый всякими ценностями, как, впрочем, оно и случилось? В конечном счете все предположения относительно этого основаны на сообщении Плиния, утверждавшего, что в Риме были вековые деревья, которые «простояли до пожара, случившегося при принцепсе Нероне». И ничего более.

Самым удивительным в этой истории кажется отношение римлян к происшедшему. После пожара они восторженно приветствовали Нерона, который после бедствия был сам не свой. Если бы население было убеждено в виновности императора, неужто оно стало бы его восхвалять?

Как бы то ни было, а в империи зрело недовольство – вместе с чернью роптали и патриции, которых особенно раздражали помпезные выступления Нерона в цирке и амфитеатре.

Первый заговор, зачинщиком которого выступил Пизон, один из приближенных императора, был Нероном раскрыт. Карая заговорщиков, он пролил потоки крови. Среди несметного числа его жертв оказались Петроний, Трасей, Сенека, Оукан. Однако даже повальные казни не остановили врагов Нерона.

Низложенный общим постановлением сената, всеми покинутый, Нерон бежал из Рима и скрылся во владении своего вольноотпущенника Фаона. Однако Нерон знал, что его уже ищут и непременно найдут, чтобы казнить «по обычаю предков».

Узнав, что его ожидает, Нерон не стал дожидаться часа своего позора. Он велел вырыть для себя могилу, причем сам при этом присутствовал, и то и дело повторял:

– Какой великий артист погибает!

Когда всадники были уже совсем близко, он вонзил себе в горло меч.

 

Древний Рим спятил от свинца?

Мы часто сейчас говорим о загрязнении окружающей среды, но очень немногие из нас знают, что первая экологическая катастрофа разразилась еще тысячелетия назад в Древнем Риме.

Австралийский ученый Кевин Росман был поражен, когда, исследуя образцы гренландского льда из пробуренной скважины, обнаружил, что два тысячелетия назад еще девственная природа нашей планеты уже подверглась крупномасштабному загрязнению. В образцах, которые по своему возрасту соответствовали примерно интервалу от 150 г. до н. э. до 50 г. н. э., содержание свинца в 4 раза превышало естественный фон. Виноватыми в таком загрязнении окружающей среды оказались древние римляне, которые как раз в этот период проводили крупные горные разработки свинцовой руды на юго-западе Испании. Соотношение изотопов свинца 206 и 207 в образцах гренландского льда и руде из месторождения в Рио-Тинто, где в свое время хозяйничали римляне, оказалось одинаковым.

Зачем Древнему Риму нужен был свинец? Римляне совершенно ничего не знали о токсичности этого металла и использовали его для изготовления водопроводных труб, посуды, котлов для варки пищи. Даже вина старались приготовить в посуде со свинцовым покрытием: считалось, что это улучшает их вкус. Свинец применялся и в косметике, особенно в белилах, которые женщины использовали в качестве пудры. Масштабы применения этого токсичного химического элемента были воистину впечатляющими. Достаточно сказать, что в Древнем Риме потребление свинца на душу населения составляло 4 кг в год!

Конечно, такое широкое применение свинца не могло не сказаться на здоровье древних римлян.

Но правы ли те ученые, которые считают, что такое регулярное отравление свинцом могло стать причиной упадка Римской империи? Для этого надо рассмотреть последствия хронического отравления свинцом. При этом виде токсикоза в первую очередь поражаются органы кроветворения, нервная система и почки. Возможно, древние римляне удивлялись появлению сероватолиловой полоски на деснах и сероватому оттенку своих лиц – это тоже симптомы отравления свинцом. Острые кишечные колики, потеря аппетита, запоры, параличи – все это сопровождало жизнь тех, кто вплотную соприкасался с этим коварным металлом. Свинец мог вызывать бесплодие у мужчин, выкидыши и рождение мертвых детей у женщин. Самое же главное, зарубежные исследования 1978 г. показали, что даже незначительное отравление свинцом ведет к снижению умственных способностей и рассеянности.

Распущенность нравов Древнего Рима, уже ставшая притчей во языцех, вполне возможно, имела в основе свинцовый токсикоз. В те далекие времена уже были изобретены почти все приспособления, которые сейчас можно увидеть в секс-шопах. Ведь свинец и вино способствовали и процветанию импотенции у римских мужчин.

Оставим в покое Древний Рим и посмотрим, как обстоят дела с загрязнением окружающей среды свинцом в современном мире. Тот же Кевин Росман, который обнаружил загрязнение свинцом гренландского льда древнеримскими горными разработками, отмечает, что современное содержание этого токсичного металла в верхней части ледяного щита Гренландии в 25, а то и в 50 раз превышает уровень того далекого времени первой экологической катастрофы. Свинец попадает в атмосферу в результате деятельности различных металлургических производств, с выхлопными газами автомобилей. Да, мы не пьем из свинцовых кружек, у нас нет свинцового водопровода, но этот коварный металл неотвратимо постепенно накапливается на лужайках наших парков, в пыли улиц, на землях, где мы выращиваем свой урожай.

 

Тайные маршруты русов

Россия отметила в 1996 г. 300-летие отечественного флота, выигравшего почти все каботажные сражения со времен Петра Великого и разгромленного в единственном морском сражении – при Цусиме.

Между тем руководство России и ее научные консультанты так и не заметили 1100-летнего юбилея своего же флота – речного и каботажного морского, вызывавшего почтение и наводившего ужас на обитателей Причерноморья, Приазовья и Прикаспия, одерживавшего как победы, так и горевшего под «греческим огнем» у стен столицы Византийской империи – Царьграда.

Это было еще в те времена, когда напрямую через воды Черного моря плавали южнее Руси только торговые или боевые корабли византийцев, а русы на своих парусно-весельных, всегда бескилевых долбленках выходили из Киева по Днепру для каботажных рейсов, хотя и на большие расстояния вдоль берега. На не приспособленных для прямого плавания в открытом море, да и не имея навигационных приборов и вообще никакого опыта и знаний ориентации на водном пространстве без береговых, сухопутных ориентиров, русы плавали в пределах видимости берега вдоль него, а враждебные им тюркоязычные кочевники, печенеги, даже случайно оказывающиеся напротив на суше, скакали на конях параллельно маршруту – ждали, как пишут древнерусские летописи, когда разыграется в море шторм и русы будут вынуждены вытащить на землю свои неприспособленные к высокой волне плоскодонные парусно-весельные суда и можно будет обрушить на славян удар стрелами, пиками и клинками!..

Упоминание о первом таком набеге русов на Царь-град в 866 г. содержится в древнейшей из русских летописей – в тексте монаха Нестора в Лаврентьевской рукописи. Там со ссылкой как раз на греческие письменные источники об этой боевой операции русов с моря сказано предельно кратко: «В 6360 г. (852 г. н. э.) началось 15-летнее правление царя Михаила и в годы именно этого правления стало известно о возникновении наименования Русская земля. О ней узнали после того, как при этом царе русь приходила на Царьград» (Полное собрание русских летописей, далее – ПСРЛ, Спб., 1846, с. 7).

Наиболее подробно из всех летописных сводов раннего Средневековья Руси, с более обстоятельным пересказом греческих рукописей, повествует так называемая Типографская летопись (ПСРЛ, т. 24, Петроград, 1921 г., с. 7): «В 6374 г. (866 г. н. э.) был у греков царь по имени Михаил… И в этом году при этом царе приходила русь на Царьград, как об этом пишется в летописании греческом: на четырнадцатом году правления царя пришли Аскольд и Дир на греков, к Царыраду. Царь же отсутствовал, воюя против агарян на Черных реках, куда епарх послал к нему с послом весть о том, что русь пришла на Царьград. И царь тотчас воротился. А те уже вовнутрь вошли, много убийств христиан совершили, обступивши Царьград двумя сотнями кораблей. Царь же, едва войдя в город, явился тотчас с патриархом Фотеем в церковь святой Богородицы Валашской и всю ночь молитву сотворял, а затем с песнями вынес божественную ризу святой Богородицы и с плачем омочил в море, которое было кротким и тихим, да вдруг восстало бурей, с ветрами и волнами огромными, против наступавших. И разбило корабли, и смело безбожных русов, и к берегу пригнало избитых. И мало их, поверженных, полной беды избегли. И восвояси вернулись побежденные Аскольд и Дир, в малом числе пришли к Киеву».

Случались и победные набеги флотилии русов на Царьград. Так, в 907 г. князь русов Олег на двух тысячах кораблей, с конями на них, осадил Царьград и принудил греков дань платить, а в знак победы щит прибил на врата столицы данников (ПСРЛ, т. 24, Петроград, 1921, с. 9—10). Нестор сообщает также о том, что князь русов Олег вышел из Днепра в Черное море с 10 тыс. судов (там же, с. 157)!

У греков были свои колонии в Северном Причерноморье – и в Южном Крыму, и вблизи устья самого Днепра. Поэтому была возможность усилить контроль над тайными выходами русов из Днепра в Черное море.

У русов же даже до того существовали иные тайные маршруты для совершения опустошительных набегов в другое… Каспийское море для захвата добычи у иных народов – в Дербенте (Дагестан), на берегах Табаристана (Персия) и даже в легендарно богатом городе Бердаа (равнинный Карабах).

Эти набеги на каспийский бассейн приходились обязательно на весну, когда едва сходил лед на степных реках. Ниже мы объясним, почему именно в апреле надо было прорываться на Каспий, пока же покажем варианты этих маршрутов с их волоками меж истоками рек.

Из Днепра русы использовали русла двух его притоков. Верхний, выше трудоемких волоков вдоль порогов на большой излучине реки (от нынешних Днепропетровска до Запорожья): поднимались по реке Самаре, по ее левому притоку реке Волчьей и далее уже по ее левым притокам рекам Гайчур, Мокрые Ялы (или ее правому притоку Кашлагач) или Сухие Ялы до их истоков, все в пределах современных Запорожской и Донецкой областей. Эти в прошлом глубоководные, до 30–40 м, степные речушки-«канавы» берут начало из родников на северном склоне плоской (кроме нескольких каменных останцев) Приазовской возвышенности. После элементарного волока плоскодонных долбленок на 2–4 км на юг русы спускали свои корабли в сразу глубоководные истоки рек Берда, Кальчик или Кальмиус и по ним попадали непосредственно в Азовское море, по первой названной – возле современного города Бердянск, по остальным – возле современного города Мариуполя. Обилие судов с экипажами давало русам возможность грозно противостоять нападениям случайных групп печенегов, выпасавших свои отары овец и табуны лошадей на черноземных травостоях (сама тюркская этимология этнонима «печенег» означает «обитатель травостоя, пастбища»).

Нижний, ниже знаменитых порогов, прямо за островом Хортица: входили в реку Конка, а от ее истоков – в исток Берды и по ней сплавлялись в Азовское море. Конка тысячу лет назад, когда климат в степях был влажнее и теплее, вообще обеспечивала выход в бассейн

Азовского моря без волока. Ибо западнее высшей точки Приазовской возвышенности – Бельмак-Могилы (324 м) – водораздел раздваивается на запад, и от подножия вершины из естественного водохранилища родниковых потоков существовала трифуркация – сток вод на три стороны света: на север – Конка, в Днепр; на запад и далее на юг – Молочная, в Азовское море; на юг – Берда, а также Обиточная, и из них в Азовское же море!

Отправляться из Азовского в Каспийское море по Дону в Волгу с волоком меж их великими излучинами было невозможно – могучее Хазарское государство господствовало как раз в низовьях Волги. Поэтому флотилии русов избирали один из двух вариантов выхода на волок в Каспийское море – по реке Ее или по реке Маныч, от устий. По пути в Таганрогский залив плывшие от устья Берды назначали сбор или отстой на случай штормовой погоды на Долгих островах, следующий отстой – у Ейской косы и островов в устье Ейского лимана. Если флотилия выходила из Кальчика или Кальмиуса, местами отстоя были Миусский лиман, а следующий до входа в реку Дон – мелководная Андреевская бухта, что восточнее современного города Таганрога.

Поднимаясь по Ее, русы из истока ее верхнего правого притока волочили суда в реку Средний Егорлык или от истока самой Ей – в реки Рассыпную или в Калалы; все три последние названные реки – уже бассейн верховий реки Маныч.

Если отправлялись в Дон – хотя этот вариант был более распознаваем хазарами, – то тотчас от устья Маныча поднимались непосредственно в озеро Маныч-Гудило. Ейский и Дон-Манычский варианты уже у озера Маныч-Гудило становились единым маршрутом, ибо здесь, на Азовско-Каспийском водоразделе Ергени, подземные, конца марта – начала апреля, половодья с гиганта Большого Кавказа – горы Эльбрус – вспучивались наружу, создавая бифуркацию, то есть сток реки одновременно и непосредственно с водораздела в обе его стороны! Бифуркация могла длиться пару недель и больше, и только в этот период флотилия русов могла без волока по земле плыть по Восточному Манычу и реке Куме на юго-восток – в Каспийское море!

«Русы, как стаи саранчи!» – писали арабские источники тысячелетие назад. Они появлялись на улицах древнего Дербента, на южном берегу Каспия уже в 860–880 гг. и в 914 г., а в 944-м захватили в нижней трети бассейна реки Куры город Бердаа и довольно долго держались в нем, уже сами в осаде, оставив флотилию на Куре под охраной части своих воинов.

Возвраты из каспийских набегов первоначально происходили все-таки через низовья Волги, с данью хазарам от награбленного. Когда же хазары пожелали большего (или всего награбленного) и уничтожили в стычках большую часть кораблей и участников, возврат через Волгу (тем более через Ергени, когда бифуркация давно закончилась) стал невозможным. Тогда, в новом набеге, возможно, именно после Бердаа, последовал фантастический прорыв русов через закавказский водораздел каспийско-черноморского бассейна! Поднявшись на кораблях по средней трети реки Куры, русы перед указанным выше водоразделом покинули их, захватили в плен много местных мужчин и использовали их в качестве носильщиков трофеев русов при переходе по какому-то из перевалов в Западную Грузию. Арабские источники не называют топонима перевала, а так как в апреле, да и в начале мая на них еще лежит снег, надо думать, что пробную толпу заложников русы бросали, чтобы вызвать снежную лавину, затем пускали носильщиков с грузами, а сами замыкали шествие. Уже на черноморском берегу, захватив нужное количество судов, русы каботажно добрались в Азовское море и знакомыми им маршрутами – в Днепр и в Киев!

Более 50-ти из 85-ти прожитых лет, с 1942 г., я отдал поискам сначала «тайных маршрутов русов», а затем – «Путя из варяг…». Изучил, сначала еще юношей в оккупированном немецкими фашистами Таганроге, дореволюционных российских классиков истории (кто знает, например, такого: Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах… с половины VII века до конца X в. по Р.Х. Санкт-Петербург, 1870 г.?!) по личной библиотеке русского графа, так и не сумевшего покинуть Россию из тогда еще деникинского Таганрога (там был штаб Добровольческой армии) и позволившего мне познакомиться с сотнями книг – его последним богатством. Уже летом 1943 г. я осмотрел окончание Миусского полуострова, устье Миусского лимана и обошел по берегу весь лиман, понимая его как место первого отстоя флотилии русов. Другой отстой, в так называемой Андреевской бухте восточнее Таганрога, я хорошо знал еще в 30-е гг., будучи таганрожцем, купаясь в ее теплых водах, переплывая на лодке в села на ее берегах – Маяковку, Бессергеновку, Приморку… Здесь водная стихия никогда не вздыбливалась штормами, поэтому там десятилетиями – отстой парусно-весельным судам таганрогского яхтклуба; именно здесь, а не у южного или западного берега таганрогского полуострова.

А в сентябре 1943 г., участвуя в составе 2-й Гвардейской армии в освобождении Донецкой и Запорожской областей, я меж боями всматривался в дербенды – места возможных проходов-волоков между истоками степных рек Днепровского и Азовского бассейнов, особенно тщательно как раз на водоразделе между верховьями рек, с севера Гайчур и Конка, а с юга Берда и Молочная, где в сухой сентябрь – октябрь 1941 г., как я знал уже тогда, не могла пройти, отступая, наша техника, проседая в подпочвенные грязи. Ведь тысячелетие назад здесь была трифуркация от обильных, в условиях более влажного климата, грунтовых вод…

Между прочим, треть тысячелетия назад запорожские казаки пользовались речными маршрутами, чтобы попасть из Сечи к донским казакам. Кратчайший путь им был бы по реке Конке с волоком в реки Молочная или Берда. Однако из-за главного враждебного соседа в XVI–XVII вв. – крымских татар, – который контролировал ближайшие к полуострову степи и реки, запорожские казаки поднимались на чайках от Сечи вверх по Днепру, с волоками обходя пороги, входили в устье реки Самары, плыли до ее истоков или истоков ее правых порогов и волоком попадали в реку Северский Донец и из него – в нижний Дон.

В 1947–1950 гг., будучи студентом исторического факультета Днепропетровского госуниверситета, и в 1950– 1953-м как преподаватель Днепропетровского техникума физкультуры с организованными мною группами путешественников я обошел пешком в разные времена года берега Самары, Волчьей и левых притоков последней до их истоков, переваливал к истокам рек бассейна Азовского моря; повторил все это 20 лет спустя как научный сотрудник Академии наук СССР, подступившись затем к теме моделирования всех вариантов волоков «на пути из варяг» из бассейна Ильмень-озера. К тому времени я изучил уже всю литературу по теме проблемы варяги-русы на всех германских языках, а также украинском и польском и латыни. С 1975 по 1979 г. мне удались особые поиски: промоделировал тайные маршруты русов на Северном Кавказе в сезон бифуркации через Ергени и в Закавказье, где прошел три из четырех возможных перевала на Черноморско-Каспийском водоразделе – Сурамский (920 м), Зекари (2182 м) и Годердзи (2052 м), последний как раз в апреле, когда, как и в арабских источниках указывалось, лежал глубокий снег; я искусственно вызвал снежную, губительную лавину и пошел лишь при второй, чахлой, надеясь уцелеть, и уцелел!

Результат более чем полувековых поисков – этот максимально краткий научный очерк и карта, вычерченная лично мною, впервые воссоздающая ситуацию 1100-летней давности и мест современных городов Запорожье и Днепропетровск у бывших волоков вдоль множества порогов и современных городов у берегов как бы эллинской Меотиды – Бердянска, Мариуполя, Таганрога и Ейска, стоящих на древних тайных маршрутах русов, у истоков рождения и становления Руси с ее уже тогда грозным, хотя и каботажным морским флотом!..

Более 1100 лет назад восточные славяне – русы – имели свой флот, и флотилии русов бороздили воды Черного, Азовского и Каспийского морей, проходили по рекам, облегчающие доступ в эти моря, участвовали в боях. Более 1100 лет назад, а не только 300 лет!

По материалам кандидата исторических наук

Г. Анохина