Кто убил императора Павла I?

В 1851 г., спустя полвека после кончины Павла I, в Гатчине ему был установлен памятник. При открытии император Николай I расплакался. Однако не от умиления. Как свидетельствовал очевидец, «покровы сняли, но веревка осталась на шее статуи, и державный сын, увидя это, заплакал». Всех поразила эта случайность, в которой был символический смысл. Третий сын Павла отлично знал, как затянули удавку на шее отца. Николай Павлович трудился не покладая рук, чтобы уничтожить все документы, способные пролить свет на мартовскую трагедию 1801 г. Но истина сильнее царя!

Богатырский сон Константина Павловича

Рвение Николая объяснялось тем, что к трагическим событиям оказались причастными члены семьи царя. Правда, каждый по-своему. Старший сын монарха, наследник Александр, дал согласие на переворот и стал императором. Супруга Павла, Мария Федоровна, после убийства мужа предприняла неудачную попытку захватить освободившийся престол. А что же цесаревич Константин, любимый сын Павла? Где был и что делал в ту роковую ночь? Сам он говорил, что крепко спал. Но в 10 ч утра 11 марта на плац-параде адъютант Конного полка поручик Ушаков сообщил Саблукову, что по именному приказанию великого князя Константина Павловича он назначается дежурным по полку. Это было вопиющим нарушением, так как на полковника, эскадрон которого стоял в карауле, никогда не возлагалось никаких других обязанностей. Как ни был раздражен Саблуков, он не мог не исполнить приказания. Так из караула был удален преданный царю начальник.

Убийство Павла I в Михайловском замке

После полуночи в казармы конного полка к Саблукову прибыл ездовой от Константина и передал ему записку: «Собрать тотчас весь полк верхом, как можно скорее, с полной амуницией, но без поклажи и ждать моих приказаний». Записка была написана примерно в

11 ч 30 мин. На словах ездовой передал: великий князь велел сообщить, что дворец окружен войсками и чтобы зарядили карабины и пистолеты боевыми патронами.

…Константин не только бодрствовал в ту ночь, но энергично действовал против своего отца.

Последний документ Павла!

Сохранился документ, который проливает некоторый свет на события той мартовской ночи 1801 г. Это рескрипт императора Павла I на имя его сына цесаревича Константина. Бумага имеет пометку: «В Михайловском замке марта 11 дня 1801 года». Она составлена императором перед смертью. Рескрипт гласит: «Константин Павлович! Повелеваю вам с вверенным вашему высочеству лейб-гвардии Конным полком выступить сего марта в 23 часа и следовать одному эскадрону в Царское Село, одному в Петергоф, одному в Гатчино и двум в Павловское, где и содержать караулы до смены их кирасирским Ромадановским полком. По прибытии же онаго сбираться всему полку вам вверенному в Павловске. Пребываю вам благосклонным. Павел».

Составив бумагу, Павел тем самым подписал себе смертный приговор. По сути дела, караул Конногвардейского полка – это единственная верная стража, которая могла помешать заговорщикам проникнуть в спальню царя. Подписав рескрипт, Павел удалял свою охрану не только из резиденции, но вообще из города.

Очевидно, что кто-то из руководителей заговора сумел внушить царю настолько сильное подозрение против Конной гвардии и Константина, что доверчивый

Павел проникся убеждением: единственное спасение заключается в том, чтобы удалить людей, которых он еще недавно считал преданными себе.

На следующий день после переворота начальник Конногвардейского караула Андреевский из штандарт-юнкеров был произведен в корнеты. А поручик Ушаков, передавший приказ цесаревича Саблукову заступить на должность дежурного по полку, стал ротмистром. Если вклад Ушакова в убийство императора очевиден, то что выдающегося совершил Андреевский, осталось загадкой. Просто так новым чином не в очередь не награждали.

Но как же заговорщики проникли в Михайловский замок?

Алексей или Александр Аргамаков?

В марте 1801 г. в Преображенском полку служили два брата Аргамаковы, оба в чине поручика. И тот и другой имели инициалы А.В. Оба состояли в заговоре против Павла и являлись адъютантами. Только один из них – Александр – был адъютантом Преображенского полка, а другой – Алексей – адъютантом батальона генерал-лейтенанта Талызина, то есть лейб-гренадерского батальона, привилегированного подразделения, которое всегда несло караул в Михайловском замке. Павел собирался сделать его своей «лейб-компанией», иначе говоря, превратить в «исключительную стражу, охраняющую его особу».

После пробития вечерней зари весьма немногие доверенные особы, известные швейцару и дворцовым сторожам, допускались в замок. В числе этих немногих был адъютант лейб-батальона Преображенского полка Аргамаков, исправлявший должность плац-адъютанта замка. Он был обязан доносить лично императору о всяком чрезвычайном происшествии в городе, как то о пожаре и т. д. Павел доверял Аргамакову, и даже ночью он мог входить в царскую спальню… Через это Аргамаков сделался самым важным пособником заговора. Камердинер царя, увидя вошедших в комнату семь или восемь человек с обнаженными шпагами, спрятался в угол комнаты. Один из гусар, хотевший с храбростью сопротивляться, получил сабельный удар и тотчас же повалился… другой бежал.

Убийц было трое

Сегодня мы можем точно сказать, что убийц было трое, и назвать их имена.

В конце августа 1801 г. в Петербурге появился швейцарец Лагарп, бывший воспитатель императора Александра. Он приехал из Парижа, но своего ученика не застал. Двор в это время находился в Москве, на коронации. Как только Александр возвратился в Петербург, Лагарп дважды встретился с ним. В числе прочих они обсуждали вопрос о том, как поступить с заговорщиками. После встречи 30 октября наставник написал Александру письмо, в котором посоветовал «предать суду главарей заговора или по крайней мере удалить из столицы трех непосредственных убийц Павла». 1 ноября 1801 г. «Санкт-Петербургские ведомости» сообщили об отставке полковников Яшвиля и Татаринова.

Нет никакого сомнения, что это и были убийцы Павла. Третий – Николай Зубов. Его Александр не мог удалить, потому что позиции семейного клана последнего фаворита Екатерины II были пока еще сильны. Но в начале 1802 г. все братья Зубовы оказались не у дел.

По материалам Михаила Сафонова

 

«Летательная машина» Франца Леппиха

В «Петербургской газете» от 26 августа 1912 г., посвященной столетней годовщине битвы под Бородином, была опубликована заметка с детективным названием «Тайная подготовка к уничтожению армии Наполеона при помощи “летучей машины”». Автор – известный в то время деятель авиации в России генерал-лейтенант Александр Матвеевич Кованько, командовавший с 1910 г. Офицерской воздухоплавательной школой в столице. В публикации утверждается, что некий немецкий изобретатель Леппих предложил Александру I построить управляемую «летательную машину», чтобы, сбрасывая с нее взрывчатые вещества, уничтожить наполеоновскую армию. Утверждалось также, что государь это предложение принял, и с весны 1812 г. под Москвой началось секретное строительство такого устройства.

Москва, август 1812 г.

Неудачей началась в 1812 г. для России война с Наполеоном, за два месяца захватившим огромные и в стратегическом отношении важные территории. 7 августа пал Смоленск, и французы все ближе подходили к Москве, где началась настоящая паника. По данным генерал-губернатора графа Ростопчина, ежедневно в глубь страны отъезжало свыше 1300 бричек, карет и колясок с бежавшими горожанами. В это время за проезд по дороге в 250 верст платили до 800 рублей, тогда как этот путь стоил ранее 30 рублей.

Никакие организационные меры не могли сдержать натиск французов. В этих условиях оставалось лишь делать ободряющие москвичей заявления. 22 августа Ростопчин выпустил объявление: «Здесь мне поручено было от государя сделать большой шар, на котором 50 человек полетят куда захотят по ветру и против ветра. А что от него будет, узнаете и порадуетесь. Завтра или послезавтра будет маленький шар для пробы. Я вам заявляю, чтобы вы, увидя его, не подумали, что это от злодея, а он сделан к его вреду и погибели».

Это объявление не открыло тайну «летательной машины», создаваемой по всем правилам конспирации, и не ободрило москвичей, а вызвало у них только естественное любопытство и недоумение.

Как известно, в 1783 г. братья Монгольфье поднялись на шаре, наполненном нагретым воздухом. В этом же году взлетел и шар профессора Шарля, заполненный водородом. Началась эра полетов, которые, однако, большей частью имели не научный, а развлекательный характер. В условиях непрерывного ведения войн французы стали подумывать об использовании достижений воздухоплавания в военных целях. В Париже были даже сформированы два отряда боевых аэронавтов. Однако в связи с неудачей военного применения шаров у немецкого города Майнц Наполеон решил отказаться от специальных разработок и потерял к ним интерес.

С Наполеоном не сложилось

Перед самой войной 1812 г. в Германии заявил о себе изобретатель военных летательных аппаратов Франц Леппих. Он родился в 1775 г. во Франконии. В детстве из-за неуспеваемости был выгнан из школы. Но оказалось, что у него был природный талант изобретателя.

Достижения французов в области воздухоплавания натолкнули Леппиха на мысль о создании большой «летательной машины», бомбометание с которой могло нанести существенный урон противнику. Такой дорогостоящий аппарат он, естественно, не мог построить без солидной финансовой поддержки. Ему казалось, что Наполеон со своими военными амбициями должен без колебаний ухватиться за реализацию предлагаемого проекта и использовать его в своих далекоидущих целях. Однако все оказалось совсем не так, как мыслил Леппих. Темпераментный корсиканец, не вникая глубоко в суть проекта, не только указал изобретателю на дверь, но и вообще выдворил его из Франции.

Через некоторое время, когда до Наполеона дошли слухи, что Леппих все же продолжает работу над своим проектом и добился кое-каких успехов, он изменил свое необдуманное решение и велел схватить изобретателя и под конвоем доставить в Париж.

Однако Леппих возненавидел Наполеона и поклялся во что бы то ни стало ему отомстить.

Весной 1812 г. он обратился к русскому посланнику при Штутгартском дворе с предложением своих услуг правительству России на предмет создания «летательной машины». Посланнику это предложение показалось важным, и он сообщил о нем государю. Известие о механике Леппихе и его изобретении было тайно доставлено фельдъегерем в Петербург Александру I, который без раздумий дал указание немедленно, с соблюдением всех правил конспирации, привезти механика и его рабочих в Россию.

В середине мая фельдъегерь доставил Леппиха в Москву с собственноручным письмом государя Московскому губернатору Обрезкову, в котором тому поручалось тайно разместить строителей в окрестностях города и снабдить всеми средствами для производства работ.

В связи с предстоящим назначением графа Ростопчина московским генерал-губернатором Обрезков передал ему под большим секретом все дела и бумаги, касавшиеся строительства. Леппих для большей конспирации получил псевдоним Шмидта, под которым и жил до момента выезда из России.

Все «хозяйство» Леппиха было размещено в селе Воронцове в шести верстах от Москвы по Калужской дороге. С целью исключения контактов рабочих-строителей с жителями ближайших селений место, где создавалась «летательная машина», находилось под постоянной охраной шести солдат во главе с полицейским унтер-офицером.

Работа проходила без сбоев. Но со временем Леппих стал выдвигать все новые требования, особенно по поставкам материалов. Так, он потребовал специальную инструментальную сталь. Кроме того, оказалось, что для изготовления машины ему нужно свыше 5 тыс. аршин (3560 м) плотной тафты. Эту ткань вынуждены были изготавливать в течение двух недель буквально все работники фабрики купца Куприякова. Такой необыкновенно большой и срочный заказ пришлось прикрывать легендой об изготовлении пластырей для военного ведомства. Требовавшиеся изобретателю материалы были не только дефицитными, но и весьма дорогими. Тафта, например, стоила 20 тыс. руб. Купорос для получения газа обошелся в 50 тыс. руб. На такую же сумму была поставлена инструментальная сталь.

По указанию государя Ростопчин чуть не ежедневно отправлял депеши в Петербург с пространными донесениями. Из них следовало, что 100 человек рабочих ежедневно трудились по 17 ч в сутки и дело приближалось к завершению.

В условиях военных неудач на фронтах Александр I, естественно, был весьма заинтересован в срочном окончании работ и в боевом запуске «летательной машины», поэтому умудрялся даже лично наблюдать за ходом строительства. В Воронцово завезли в качестве авиационных бомб ящики с взрывчатым веществом, предназначенные для сбрасывания на французский военный штаб. Намеченный срок приближался, но окончанию строительства машины не было видно и конца. Тогда Леппих, чтобы хоть как-то выйти из создавшегося затруднительного положения, придумал запустить маленький экспериментальный шар, который, по словам изобретателя, должен был подтвердить правильность проекта «летательной машины» и осуществимость ее боевого полета.

В канун опыта, задуманного Леппихом, Ростопчин выпустил обращение к жителям Москвы и уведомил государя о предстоящем 23 августа пуске. Однако в этот день шар не взлетел в небо, не произошло это и в последующие дни. Любопытство горожан, возбужденное объявлением Ростопчина, стало потихоньку угасать, а несостоявшееся обещание – забываться. Скоро молва о Бездушном шаре перестала будоражить умы граждан. Через два дня произошло жестокое Бородинское сражение, и Москва оказалась под угрозой захвата. Не время было думать о запуске какого-то воздушного шарика.

Крах проекта

Ростопчин, выполняя волю Александра I, продолжал заботиться о судьбе изобретения Леппиха, пока не убедился в полной его несостоятельности. 29 августа он писал Александру: «С прискорбием извещаю Ваше Величество о неудаче Леппиха. Он построил шар, в котором должны были находиться 5 человек, и назначил час, когда он должен был подняться. Но вот прошло 5 дней, а ничего не готово. Шар не поднимал и двух человек. Большая машина не готова, и, кажется, нет надежды на успех, которого ожидали от этого предприятия. Леппих – сумасшедший шарлатан».

Из-за подхода наполеоновской армии к Москве создававшаяся в Воронцове «летательная машина» с лодкой-гондолой, а также все рабочие-строители были отправлены в Нижний Новгород. Несмотря на весьма печальные результаты задуманного предприятия, Ростопчин по пожеланию Александра в сентябре 1812 г. отправил изобретателя Леппиха в Петербург.

Казалось бы, что вследствие полного разгрома французской армии и выдворения ее из России надобность в дальнейших работах над дорогостоящим детищем Леппиха должна была отпасть. Но из архивных материалов следует, что еще два года в окрестностях Ораниенбаума под Петербургом продолжалась работа по созданию «летательной машины», но все старания по ее запуску были тщетны.

По материалам Р. Николаева

 

Стрелял ли Пушкин в Дантеса?

Любому здравомыслящему человеку, мало-мальски знакомому с историей гибели поэта, такой вопрос должен показаться нелепым. Однако в последние годы читатели могли встретить категорическое утверждение: «Пушкин не стрелял в Дантеса». Оно содержится в № 21 за 2001 г. газеты «Секретные материалы 20 века», где была опубликована статья Игоря Таланова «Что случилось на Черной речке?».

Сразу же после того как военный суд по делу о дуэли был закончен и царь утвердил приговор, Дантес немедленно в сопровождении фельдъегеря был выслан из России. В дороге он получил письмо от своего «приемного отца» Геккерена. «Активный гомосексуалист» писал «пассивному»: «…дай бог, чтобы тебе не пришлось много пострадать во время такого ужасного путешествия, – тебе, больному с двумя открытыми ранами; позволили ли, или, вернее, дали ли тебе время в дороге, чтобы перевязать раны? Не думаю, и сильно беспокоюсь о том…»

А.С. Пушкин

Известно, что на квартиру Дантеса был отправлен штаб-лекарь гвардии кавалерийского корпуса Стефанович. 5 февраля 1837 г. он составил следующий акт: «Поручик барон Геккерен имеет пулевую проницательную рану на правой руке ниже локтевого сустава на четыре поперечных перста… Больной… руку носит на повязке и, кроме боли в раненом месте, жалуется также на боль в правой верхней части брюха, где вылетевшая пуля причинила контузию, каковая боль обнаруживается при глубоком вздыхании, хотя наружных знаков контузии незаметно. От ранения больной имеет обыкновенную небольшую лихорадку (ferbis vulneraria): вообще он кажется в хорошем и надежном к выздоровлению состоянии…»

К сожалению, Игоря Таланова нельзя назвать даже дилетантом, ведь дилетанты, как правило, знают то, что считается общеизвестным. Донесение Юденича опубликовано в книге Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина», выдержавшей пять изданий.

…Таланов в одном прав. Действительно, в истории дуэли Пушкина и Дантеса очень много остается неясным. В самом деле, откуда мы знаем о том, что случилось на Черной речке?

На первом допросе комиссии военного суда 6 февраля 1837 г. Дантесу был задан вопрос, где и когда происходила дуэль и не может ли он в подтверждение своих слов сослаться на свидетелей или на какие-либо документы, разъясняющие дело Дантес заявил, что «реляцию» о поединке его секундант д'Аршиак перед отъездом из Петербурга вручил камергеру Вяземскому.

На самом деле подробные сведения о поединке Вяземский получил, конечно, не от д’Аршиака, а от Данзаса вечером 27 января на Мойке, в квартире поэта, где князь после дуэли встретил секунданта Пушкина. Встреча Вяземского с д’Аршиаком и Данзасом имела место 31 января. Тургенев записал в дневнике о том, что зашел вначале в дом Пушкина, а потом отправился к д’Аршиаку, где нашел Вяземского и Данзаса. Говорили они о Пушкине. Видимо, на этой встрече у д’Аршиака и было договорено подготовить документы о дуэли в виде двух писем секундантов. Эти-то документы и были предъявлены следствию.

Однако рассказывать о том, что в действительности произошло, секунданты стали уже вечером рокового 27 января. Их первоначальные рассказы были записаны современниками тогда же, в последних числах января. И вот эти рассказы резко противоречат тому, что потом секунданты предъявили следствию.

Существует свидетельство о том, что дуэлянты стреляли по очереди, и оно на первый взгляд перекликается с утверждением Игоря Таланова, ибо здесь также присутствует выстрел в воздух. Это свидетельство принадлежит Альфреду Фаллу, автору книги «Воспоминания роялиста», изданной в Париже в 1888 г. Фаллу посетил Петербург в 1836 г. и его гидами были Дантес и Трубецкой. Более того, сразу же после бегства д’Аршиака из России Фаллу встречался с ним в Париже. По словам Фаллу, секунданты с согласия Дантеса решили, что Пушкин будет стрелять первым. Пушкин прицелился в своего бофрера, опустил пистолет, снова поднял его с оскорбительной улыбкой. Выстрелил. Пуля просвистела около уха противника, не задев его. Дантес прибыл на место дуэли с твердым убеждением выстрелить в воздух после того, как выдержит выстрел Пушкина. Но эта холодная ненависть, проявлявшаяся до самого последнего часа, заставила его самого потерять хладнокровие, и «Пушкин пал мертвым на месте».

Но почему следовало скрывать, что Дантес и Пушкин стрелялись по жребию и целились друг другу в пах? Дело в том, что если действительно дуэль происходила именно так, то она была особенно жестокой. Именно здесь запечатлелся накал страстей, которые двигали дуэлянтами. Однако это обстоятельство секунданты никоим образом не хотели открывать правительству и обществу.

По словам Данзаса, Пушкин случайно встретил его на Цепном мосту и предложил ему быть свидетелем одного разговора. Данзас сел в сани. Пушкин повез его во французское посольство. Только здесь Пушкин ввел его в курс дела: объяснил причины неудовольствия и прочитал свое письмо к Геккерену. Затем поэт представил д’Аршиаку Данзаса как своего секунданта. Данзас не мог отказаться и согласился.

Нетрудно заметить, что весь этот рассказ выдуман для того, чтобы обелить Данзаса как невольного участника дуэли.

Сопоставляя различные варианты показаний Данзаса, мы можем четко проследить, как создавалась и совершенствовалась версия дуэли. Сначала рассказы в квартире Пушкина, потом показания на следствии, потом воспоминания, и версия стала канонической. Однако мы все же склонны отдать предпочтение самым ранним свидетельствам.

По материалам М. Сафонова

 

Расплата убийцы поэта

Поручика привилегированного Кавалергардского полка Жоржа-Карла Дантеса-Геккерена по решению военного суда разжаловали в солдаты. 19 марта 1837 г. его выслали из России во Францию. Двадцатипятилетний барон решил посвятить себя гражданской службе.

Прошли годы. Жена Дантеса, Екатерина Николаевна (родная сестра Натальи Николаевны Пушкиной), подарила ему трех дочерей и сына. Благодаря приемному отцу, барону Луи Геккерену, назначенному в 1842 г. послом при дворе австрийского императора, Дантес не очень нуждался в деньгах. Однако, живя в городке Сульце провинции Эльзас, он не раз подавал судебные иски к семейству Гончаровых по поводу приданого своей жены. В октябре 1843 г., после рождения сына, Екатерина Николаевна умерла. Таким образом, Дантес прожил с ней всего 7 лет. Он не испытывал к жене особой нежности, ибо женитьба его была вынужденной. Благодаря ей Геккерены надеялись замять скандальные последствия дуэли. Похоронив супругу в фамильном склепе, Дантес передал детей на воспитание своей незамужней сестре. Освободившись от семейных забот, Жорж с головой ушел в политическую деятельность.

Жорж Дантес

В 1852 г. честолюбивый француз получил кресло сенатора. Это была вершина его политической карьеры. Дантес мог торжествовать. Он в 40 лет стал самым молодым сенатором Франции и теперь выступал в парламенте по вопросам внешней политики. Речь его отличалась оригинальными ораторскими приемами.

Вторая французская империя Луи Бонапарта выплачивала Дантесу изрядное жалованье – 60 тыс. франков в год. Несмотря на это, сенатор продолжал требовать невыплаченного в свое время приданого умершей супруги. Однако все его попытки чего-либо добиться от родственников Екатерины Николаевны Гончаровой, по-видимому, не увенчались успехом. В конце 1870 г. рухнула империя Луи Бонапарта, а с ней и карьера сенатора Дантеса.

В 1880 г. в Москве состоялись торжества в связи с открытием первого памятника Пушкину. В июне того же года газета «Русский курьер» напечатала сообщение о пушкинском убийце, в котором говорилось, что третья дочь Дантеса – Леония-Шарлотта, вот уже 10 лет страдает психическим заболеванием.

Леония-Шарлотта была чрезвычайно одаренной девушкой. Она самостоятельно изучила русский язык, в подлиннике прочла всего Пушкина и стала его страстной поклонницей. Всю свою сознательную жизнь (Леония-Шарлотта умерла в 1888 г.) она люто ненавидела отца за убийство Пушкина. Мысль о том, что ее отец повинен в смерти поэта, подточила ее разум…

Дантес умер в 1895 г. в окружении внуков и правнуков. Он прожил долгую жизнь – почти 83 года. Пушкину, когда он скончался от раны, полученной на дуэли с Дантесом, было неполных 38 лет. Любопытная деталь: числа, обозначившие продолжительность их жизни, состоят из одних и тех же цифр, только стоящих в разной последовательности.

В жизни Дантеса, внешне респектабельной и благополучной, всегда присутствовала мучительная память о той роковой дуэли. Если даже на минуту встать на сторону друзей Дантеса, объяснивших все дикой ревностью поэта, его оскорбительным письмом Геккерену-старшему, Дантес был виноват перед Пушкиным и его потомками хотя бы в том, что ухаживал за Натали открыто, на глазах у всего света, что домогался близости с ней на специально подстроенном Идалией Полетикой (подругой Натали) свидании.

Даже сыну Дантеса приходилось расплачиваться за страшный поступок своего отца. Один из русских в Париже предлагал ему выйти к барьеру на тех же кровавых условиях, на которых дрался Пушкин с Дантесом (двадцать шагов между противниками).

И еще одно наказание. Несмотря на природную красоту и внешний лоск, несмотря на блестящую карьеру, Дантес, всегда пользовавшийся успехом у прекрасного пола, так и не смог полюбить ни одну женщину. Вынужденная женитьба на Е.Н. Гончаровой была первой и последней в его жизни.

По материалам Ю. Ракова

 

Неизвестная любовь Байрона

В ставшем библиографической редкостью собрании сочинений Байрона 1904 г. читаем: «В любопытном, но сомнительной достоверности сочинении под заголовком “Жизнь, сочинения, мнения и времена достопочтенного Д.Г.Н. Байрона ” находим рассказ о неудачной попытке Байрона спасти от позорной жизни одну грузинскую девушку, купленную им за 800 пиастров на рынке рабов».

Президент грузинского общества Байрона при тбилисском университете Инесса Мерабишвили три года посвятила изучению этой темы.

В каждой женщине Байрон искал идеал красоты, который для него был воплощен в Медее.

Не исключено, что именно поиск новой Медеи остановил взгляд Байрона на 13-летней невольнице-грузинке в Греции в 1809 г. Не только красота юной рабыни, но и слезные мольбы о спасении покорили Байрона. Девочка рассказала, что она дочь богатого тбилисца, похищенная курдами, и что родители ничего не пожалеют за одну встречу с нею.

Поэт не раздумывая выложил требуемую сумму.

Надо сказать, что такие жесты вообще были свойственны Байрону. В Греции он выкупал турецких пленников и, отправляя их на родину, писал паше: «Когда дело касается гуманности, для меня все одинаковы – и турки, и греки». Это позволило Байрону быть в хороших отношениях с пашой, что имеет значение для нашей истории.

Итак, девочка жила в Греции под покровительством Байрона, который искал возможности отправить ее на родину. Но караваны в Грузию шли примерно раз в три года. Настойчивость Байрона приводит его к встрече с ирландским торговцем шелком Генри Флетчером, который бывал уже в Грузии и вновь собирается туда. По праву старого знакомства (поэт и купец ранее вместе путешествовали) Байрон просит ирландца вернуть девочку родителям и вручает ему большую сумму денег «за труды». Флетчер соглашается, и Байрон предосторожности ради переодевает девушку в мужской костюм. Не до конца доверяя Флетчеру, он предупреждает ее о возможных неприятностях. В одежду девочки он зашивает драгоценности и щедро снабжает ее деньгами. Для страховки втайне от Флетчера он вручает одному из слуг купца письмо, в котором просит тбилисского агента Флетчера сообщить независимо от хозяина о результатах путешествия. Обещанием отправлять письма с дороги он заручается и от спасенной невольницы.

Однако первая весть пришла спустя 9 месяцев. Байрон узнал, что Флетчер прибыл в Тбилиси, но о девочке ни слуху ни духу.

В конце концов Байрону сообщают, что Флетчер изнасиловал девочку. Он не выпускал наложницу из строго охраняемого экипажа. Бедняжка даже не знала, что побывала в Тбилиси. Стали известны и планы Флетчера – вернуться вместе с обесчещенной грузинкой в Европу через порт близ Константинополя.

Байрон шлет турецкому паше просьбу встретить ирландца и спасти девушку. Паша с энтузиазмом откликнулся на это послание, и вскоре Байрон получил известие, что прибывшего в Турцию Флетчера бросили в темницу, а девушку оставили под надежным надзором. Вскоре Байрон встретился с ней.

Поэт вновь обещает вернуть ее на родину, но прежде отправляет подлечиться на остров Крит в сопровождении греческого священника, разумеется, оплачивая все расходы.

Поэт-романтик Д.Г.Н. Байрон

Вскоре Байрон получает трагическую весть – девушка скончалась и похоронена на Крите. Он отправляет деньги на сооружение надгробия. Есть надежда отыскать это надгробие, и тогда прояснится тайна имени девушки. В те же дни Байрон пишет матери, что нанял известного баварского художника. Как предполагает критик Эрнст Кольридж, речь шла о создании портрета грузинки. К сожалению, портрет утерян, и, кажется, безвозвратно. «Стихи под портретом» в русском переводе публиковались лишь однажды в начале прошлого века.

По материалам В. Сариашвили

 

Похоронен ли Гоголь заживо?

Николай Васильевич Гоголь… Легенда, связанная с его смертью, заставляет содрогнуться: похороненный заживо… Чтобы сразу развеять миф, скажем, что эта версия не нашла документальных подтверждений.

Долгое время считалось, что Николай Васильевич завещания не оставил, но на самом деле оно было: Гоголь составил его за 7 лет до смерти. В частности, он писал: «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться».

Гоголь в последние годы своей жизни сильно пал духом: не принимал знакомых, оставался по ночам один, много времени проводил в молитвах, плакал, постился, думал о смерти, старался оставаться в кресле, считая, что постель будет для него смертным одром.

Летаргического сна в момент смерти не было. Почему же тогда при перезахоронении в гробу обнаружили скелет с повернутым набок черепом?

В мае 1931 г. в связи с ликвидацией части некрополя у Данилова монастыря состоялось перезахоронение Николая Васильевича Гоголя. На церемонии присутствовали многие литераторы: Всеволод Иванов, Юрий Олеша, Михаил Светлов и другие. Когда вскрыли гроб, всех поразила необычная для покойника поза.

Н.В. Гоголь в 1841 г. (Портрет работы русского художника первой половины XIX в. А.А. Иванова)

Но в этом нет ничего удивительного. Как объяснили специалисты, первыми обычно подгнивают боковые доски гроба. Они самые узкие и непрочные. Крышка под тяжестью грунта начинает опускаться, давит на голову погребенного, и та поворачивается набок на так называемом атлантовом позвонке. Профессионалы по эксгумации утверждают, что такую позу покойников они встречают довольно часто.

Перезахоронение писателя породило много толков. Посетившие могилу литераторы не обнаружили там тяжелого камня, напоминавшего очертаниями Голгофу. Не увидели они также и черного мраморного креста. Они исчезли. А через 20 лет камень появился на могиле писателя Михаила Булгакова. Тогда и вспомнили булгаковскую фразу из письма: «Учитель, укрой меня своей чугунной шинелью!» И это объясняется просто. Вдова Булгакова камень обнаружила случайно среди обломков в сарае гранильщиков Новодевичьего кладбища. Зная любовь мужа к Гоголю, попросила перенести его на могилу.

 

Тайна сибирского старца Федора Кузьмича

Так велико желание видеть на вершине власти идеального правителя, царя доброго, а лучше – праведного, и так их было мало в истории, что в каждом из исторических персонажей пытаются отыскать хоть намек на заветный облик. И вот оказывается, что эти чаяния не напрасны.

Александр I пришел к власти через невольное отцеубийство, хотя, конечно, сам он давал согласие только на отстранение от власти полусумасшедшего деспота Павла I, причем под угрозой собственной жизни, – но это мучило его всю жизнь. Он одержал победу в Отечественной войне 1812 г. и был убежден, что победой обязан промыслу Божьему. Человек искренней религиозности и чуткой совести, Александр заложил шедевр русской архитектуры (увы, не осуществленный) – храм Тела, Души и Духа на Воробьёвых горах. Еще в 1809 г. было создано Великое княжество Финляндское, ставшее, по существу, автономией с собственным сеймом, а в мае 1815 г. Александр объявил о даровании конституции Царству Польскому, предусматривавшей создание 2-палатного сейма, системы местного самоуправления и свободу печати. В 1817–1818 гг. ряд близких к императору людей (в т. ч. А.А. Аракчеев) занимались по его приказу разработкой проектов поэтапной ликвидации крепостного права в России. К 1820 г. был готов проект «Государственной уставной грамоты Российской империи» (конституции), предусматривавший федеративное устройство.

С течением времени Александр I все больше убеждался в том, что ему не удается облагородить государство в соответствии с христианскими принципами, которые настойчиво звучали в его душе.

Когда-то, в минуту величайшей опасности для его страны, он обмолвился, что лучше отпустит себе бороду и уйдет в сермяге по дорогам, чем покорится врагу.

…«Ранняя осень 1825 года, солнце, золотая листва. Из Таганрога на север выходит высокий пожилой путник в одежде простолюдина, с мешком за плечами, с палкой в аристократически маленькой руке. А во дворце – заглушенные движения, шорох, шепчущие голоса. Гроб завинчивают и заливают свинцом. Россия оповещается о скорбном событии – безвременной кончине императора Александра».

Лейб-медик рисует профиль государя на смертном одре: это в столице должно послужить доказательством, что император действительно умер и в гробу действительно его тело. И гроб везут через всю Россию, чтобы в Петербурге опустить его с подобающими церемониями в усыпальницу царской фамилии.

В конце 1825 г. в Саровскую обитель прибыл неизвестный человек средних лет. Его исповедовал сам преподобный Серафим, и вновь прибывший был принят в монастырь под начало преподобного как послушник под именем Федора. Его происхождение и прошлое оставались не известными, по-видимому, никому, кроме преподобного.

Но прошло немного времени, и в Саровскую обитель, отстоявшую от Петербурга на тысячу двести верст, внезапно пожаловал он, государь император, Николай.

После торжественной службы и не менее торжественной трапезы государь удалился в келью настоятеля. И там в продолжение двух или трех часов длилась беседа троих: Серафима Саровского, Николая I и того, кто теперь трудился в Сарове под смиренным именем послушника Федора. Государь вернулся в Петербург. Логика власти продолжала свой неукоснительный ход.

Преподобный Серафим преставился в 1832 г., а осенью 1836-го начался сибирский период жизни послушника Федора – долгий, 28-летний период. Казаки, крестьяне, купцы, охотники, священники – все принимали горячее участие в его судьбе, так как его скитальческая жизнь, благочестие, врачебная помощь, которую он оказывал населению, и религиозные беседы, которые он вел, скоро стяжали ему ореол праведности и прозорливости. Но сам он считал себя отягощенным великим грехом и, где бы ни случалось ему жить, большую часть времени проводил в молитве.

В январе 1864 г. старец занемог, 20 числа (по старому стилю) мирно отошел ко Господу. Похоронили Федора Кузьмича на кладбище Томского Богородице-Алексеевскою мужского монастыря, что свидетельствовало о признании Церковью его подвижнических заслуг. В 1903 г. настоятель монастыря архимандрит Иона благословил постройку часовни на могиле старца. Пожертвования собирали в Томске и близлежащих селах – отказа ни от кого не было. А когда начали рыть фундамент под часовню, частично вскрылась могила старца. Как засвидетельствовано настоятелем монастыря в присутствии подрядчика И.П. Леднева и архитектора В.Ф. Оржешко, мощи старца остались нетленны…

Он причислен к лику сибирских местночтимых святых, память которого церковь отмечает 2 февраля.

Император Александр I

Никаких документальных подтверждений этой легенды не существует, однако существуют свидетельства современников и некоторые косвенные доказательства. Царя в старце Федоре Кузьмиче узнал сосланный в Сибирь истопник из царского дворца. Узнал государя и отставной солдат, помнивший его по службе во дворце. «Увидев Фёдора Кузьмича, он закричал: “Царь! Царь-батюшка, Александр Петрович!”, и тот поспешно ответил: “Я всего лишь бродяга. Молчи, не то попадешь в острог”. Узнала его и некая чиновница, которая при звуках знакомого голоса даже упала в обморок. Сам Федор Кузьмич, уезжая из деревни Зерцалы, оставил в тамошней часовне загадочный вензель в виде буквы “А”, с короной над нею и парящим голубем вместо черты, нарисованный карандашом и раскрашенный зеленоватоголубой и желтой красками».

Есть и более поздние доказательства. Прежде всего Александровская колонна, которую установил Николай I на Дворцовой площади Петербурга в 30-х гг. (архитектор Монферран). В отличие от римских цезарей и советских вождей христианским государям не ставили прижизненных статуй. Обратим внимание, что обычно царям ставили конные памятники, так что и ему полагался бы конный, с барельефами – Бородино, Париж, Триумвират. Вместо этого изображен ангел, несущий крест и двуглавые орлы без корон, что аллегорически указывало на добровольный отказ от власти. Разорванные цепи – символ освобождения. Ангел не только обозначает небесную жизнь, но и намекает на монашество – ангельский чин.

Другое важное свидетельство – вскрытие могилы Александра I в Петропавловской крепости. Вскрытие захоронения производилось в 1919 г., гроб оказался пустым и было видно, что он никогда не использовался (ясно, что в императорской усыпальнице не могли хранить останки постороннего человека).

Наконец, сохранился портрет во весь рост старца Федора Кузьмича, написанный неопытной кистью местного (кажется, тобольского) живописца. Этот документ был опубликован. Он красноречивее любых доказательств.

По материалам В. Камского

 

Кто был героем романа «Овод»?

Миллионам читателей известен знаменитый роман Этель Лилиан Войнич «Овод». Он переведен на многие языки мира, по нему сделаны сценические интерпретации и созданы фильмы. В бывшем Советском Союзе книга «Овод» считалась хрестоматийной. Но прототип героя романа был многие годы неизвестен.

В русском литературоведении биография Лилиан Войнич (девичья фамилия Буль) была исследована довольно основательно Этель Буль родилась в Корке (Ирландия) 11 мая 1864 г. в семье Джорджа Буля, математика, и Мери Эверест, автора книг по философии. Дядя Лилиан со стороны матери, мистер Эверест, был известным ученым и путешественником. За свои заслуги перед наукой он удостоился редкостной чести – его имя было присвоено высочайшей вершине мира в Гималаях.

Этель Буль одно время находилась под сильным влиянием русского демократа А. Степняка-Кравчинского и польского революционера Войнича, сосланного в Сибирь и позже оказавшегося в Англии, где он занялся книжным бизнесом. Выйдя замуж за поляка, Этель Буль взяла его фамилию.

Роман «Овод» был завершен в 1895 г., но вышел в свет лишь в 1897 г., поскольку книгоиздатели не были уверены в благожелательной реакции общественности.

Правда, Лилиан упорно отказывалась назвать имя прототипа «Овода», утверждая, что это был собирательный образ.

Лилиан Войнич – автор знаменитого «Овода»

Некоторый свет на эту загадку пролил известный английский разведчик Роберт Брюс Локкарт в своей книге «Ас шпионажа», вышедшей в 1967 г. и посвященной эпопее знаменитого авантюриста Сиднея Рейли. Ас предстает перед читателями отъявленным бандитом и обманщиком. Локкарт рассказывает, что мастер шпионажа Рейли к двадцати годам обладал 11 паспортами разных государств. В каждый паспорт была вписана его очередная жена, причем со всеми ими он находился в супружеских отношениях. Неудивительно, что при такой любвеобильности Сидней Рейли очаровал Лилиан Буль. Они прожили некоторое время в Италии, где под средиземноморским солнцем и под влиянием римского католицизма Сидней раскрывал душу перед своей пассией.

Богатая опасными ситуациями жизнь Рейли, работа в подполье, непрерывная смена имен и адресов – все это не могло не произвести впечатления на влюбленную в него женщину. Облик авантюриста отразился на страницах романа в образе Артура, но писательница, несомненно обожавшая своего рыцаря, не могла не наделить его совсем другими качествами.

40 лет писательница прожила в Нью-Йорке и скончалась в 1960 г. в возрасте 96 лет.

 

Секретная книга Ивана Кулибина

В архиве механика-самоучки Ивана Петровича Кулибина (1735–1818) хранится около 2 тыс. чертежей оптических, физико-химических приборов, машин, мостов, судов, зданий. Есть и так называемая Секретная книга, где дано подробное описание вечного двигателя, сопряженного с устройством для взвешивания находящихся в «скорбных путах оставления мира душ». Прочитав эту книгу российского гения, его современница, президент Российской Академии наук Е.Р. Дашкова, вышла из себя, молвив: «Упражнения в делании противуестественных, странных опытов оттого им таятся, что многие ученые почитают сии нелепости за невозможные, смеются и ругаются на тех, кто в сих изысканиях дерзает упражняться».

Кулибин был глубоко верующим человеком. Не удивительно потому его искреннее желание, как он выразился, сухою практикою подсластить православию, дабы все признали, какую часть от тленного тела составляет вечная душа. И механик в этом безнадежном деле преуспел. Во всяком случае, мы не можем не верить врачу, лексикографу, этнографу, почетному академику Петербургской Академии наук, автору знаменитого Толкового словаря живого великорусского языка Владимиру Ивановичу Далю (1801–1872), живо интересовавшемуся тайнами гроба роковыми, и после наблюдения в действии световых весов Кулибина, оставившего в дневнике такую запись: «Долгий спор разрешился в пользу умника не от времени – Кулибина. На площадку, поддерживаемую дюжиной тончайших пружин, поместили умирающего, вес которого предварительно определили гиревыми, весьма точными весами. Агония началась. Луч света, прошедши сквозь сфокусированные линзы, встал на оптической шкале. Все увидели, как отходящий не плавно, а рывками утратил около 30 граммов изначального собственного веса. Некоторые видели и серую дымку, приняв ее за душу умершего. Я того не видел, но отдаю должное изобретателю, много лет назад проделывавшему при жизни своей многочисленные такие опыты».

Позже Даль в письме астроному С.С. Стаднюку заметил: «Сопереживая предсмертным терзаниям Пушкина, я понял – вот здесь и надо изучать опытную мудрость, философию жизни, здесь, где душа рвется из тела. Увиденное здесь, не найдешь ни в толстых книгах, ни на шатких кафедрах».

Изобретатель-самоучка Иван Кулибин

Итак, Кулибин первым в России доказал существование души. В Великобритании этот эксперимент повторил, используя прецизионные весы, Артур Конан Дойл. В 30-е гг. минувшего столетия аналогичные опыты были проведены в США, Германии, Швейцарии, Франции, Польше. Разброс в весе душ оказался значительным – от 30 до 37 г. Пожалуй, прав был Конан Дойл, сказавший: «Взвешивающие приспособления настолько несовершенны, что реальный вес бессмертной субстанции пока определить не представляется возможным. Но величайший прорыв налицо. Собственными глазами можно увидеть, что душа человека – реальность, временно подчиняющаяся диктату смерти и устремляющаяся к бессмертному началу».

Современные достижения в оптике и электронике наконец-то позволили выполнить взвешивание души, претендующее на истинные значения. Американский физик Нэйтан Шуберг сконструировал кровать-платформу, снабженную демпферными устройствами, помещенными в вязкую среду – глицерин. Платформа снабжена лазерными источниками света, уголковыми отражателями, изотопными опорными генераторами отсчета времени, электронными шкалами, отображающими микроскопические колебания веса. Это сложное устройство, «перенося» с их согласия в мир иной обреченных больных, хоть и выполнили печальную миссию, однако позволили прийти к выводу – все человеческие души подвержены колебаниям веса от 2,53 до 8,36 г. Причем души женщин гораздо тяжелее душ мужчин.

– С чем связана эта привилегия, пока не знаю, – говорит Шуберг, – но фотоснимки, сделанные в инфракрасных частотах, показали, что души женщин существенно плотнее и идеально повторяют, в отличие от мужских, очертание прижизненных тел.

Воодушевившись успехами Нэйтана Шуберта, французский физиолог и врач Антуан Бриан вознамерился зафиксировать исход души из тела, так сказать, в динамике, добившись того, что кинокамеры включились синхронно с разрядами коронного электричества. Человеком, давшим согласие на участие в этом эксперименте, который газеты поспешили назвать безнравственным, была обреченная, стремительно угасающая жена ученого. Камеры и токоразрядники автоматически включались с интервалами в 0,01, 5, 10, 15 мин с момента смерти. Затем с интервалами в 1, 3, 9 ч. В начале опыта на пленке просматривалось желтоватое облачко, как бы поглаживающее остывающее тело и связанное с теменем покойной полупрозрачной нитью. Спустя 10 мин оно уже зависло под потолком комнаты, очень походило на вырезанную из желтой бумаги вибрирующую фигуру человека. Минуло 9 ч. Комнату наполнили золотистые «снежинки», постепенно растворяющиеся в воздухе. Но вот и они исчезли. Случилось невообразимое. Когда с усопшей сняли одежду, увидели на правом ее плече уменьшенный до размера почтовой открытки рисунок интерьера комнаты с реанимационной аппаратурой и медперсоналом.

Вскоре рисунок на плече покойной начал бледнеть. На третий день исчез полностью. Похоронив жену, Бриан еще полтора месяца не убирал фотокамеры и токоразрядники из опустевшей комнаты. Они продолжали работать, включаясь каждые 3 ч. Что это дало? То, что на кинопленке после проявки появились подвижные эллипсы красного, пурпурного и белого цветов, сформировавшие радужные шары на 9-й и 40-й день после кончины женщины. Бриан сделал вывод: «Соблюдены универсальные уложения христианской веры. Энергия души продемонстрировала разумные всплески в соответствии с божественными канонами, после чего фотопленка уже не показала ничего необычного».

В мае 1994 г. австралийский метеоролог Юрий Смыслов стал свидетелем исхода души его сестры Юлии. Вот что он рассказал корреспонденту газеты «Уикли Канберра ньюс»:

– Когда Юлию отпевали, в часовню проникла шаровая молния. Все мы, родственники, стоящие у гроба, буквально онемели, увидев, что огненный, величиной с теннисный шарик на несколько секунд прилип ко лбу почившей, после чего, с громким хлопком взорвавшись, исчез. Из переносицы сестры выстрелил тоненький серебристый лучик, закрутился спиралью и преобразился в серую кляксу, отдаленно напоминающую тело человека в натуральную величину. Это, я полагаю, и была душа покойной… Вернувшись домой, я обнаружил на подоконнике гостиной тщательно отполированный кусок льда. Он был размерами и конфигурацией как страусиное яйцо. А на нем – синий рисунок: живое лицо Юлии, окруженное пунктирными кольцами оранжевого цвета. Что же получается, души обладают свойством не только покидать бездыханные тела, но и отпечатываться портретно на посторонних предметах, к тому же естественного и искусственного происхождения?!

Всякий гений – провидец. Иван Кулибин, которому, по слухам, в собственной усадьбе в Нижегородской губернии удалось решить неразрешимую проблему вечного двигателя, на заключительной странице Секретной тетради сделал пометку: «Самодвижущаяся машина без вечно живой человеческой души мертва. В нас, вне нас нет ничего мертвого, все живет, все деятельно, вездесуще. Посему заставить души упокоенных трудиться можно и должно. Отклик труд их находит повсеместно, и там, где мы созерцаем кажущееся нам фокусничеством, то по хронометру бытийному отмеряется и распахнется для нас в грядущем, не очень далеком».

По материалам А. Володева

 

Пирогов умирал голодной смертью

– Я с понятным волнением шел сюда, – рассказывает корреспондент газеты «Труд» С. Прокопчук. – Пройдя несколько десятков ступенек по крутой лестнице вниз, оказываюсь в прохладном и полутемном помещении. Светильники выхватывали из полумрака герметичный саркофаг из стекла, сделанный на одном из военных заводов Москвы, а в нем – гроб. На этом смертном одре вот уже 119 лет покоится тело всемирно известного ученого, легендарного военного хирурга, героя Крымской войны 1853–1856 гг. Николая Пирогова.

Уникальность этого некрополя в Виннице особая. Во-первых, ни в одной стране мира, где нынче покоятся забальзамированными тела исторических деятелей – Ленина, Хо Ши Мина и Ким Ир Сена, – нет примера столь длительного (более 100 лет) сохранения в «нормальном» состоянии останков. Во-вторых, речь идет о мавзолее, который был создан в глухой провинции, в имении покойного – селе Вишня.

Как удается столько лет сохранять тело этого человека, впервые в мире применившего эфирный наркоз при хирургических операциях, автора знаменитой книги «Основы общей военно-полевой хирургии»? Этот вопрос до сих пор остается открытым.

Именно книга ученика Пирогова Давида Выводцева «О бальзамировании», которую благодарный ученик подарил своему учителю, и заставила жену Пирогова Александру Антоновну еще при жизни мужа, умиравшего от неизлечимой болезни, принять решение о сохранении его тела.

Когда 5 декабря 1881 г. Н. Пирогов скончался (до этого Святейший Синод уже дал согласие после ходатайств жены на то, чтобы не предавать Николая Ивановича земле, как велит христианский обычай), Выводцев приехал в усадьбу.

Пирогов в гробу

Всю войну тело находилось в усадьбе, немцы его не тронули.

Любопытные детали, которые говорят о высоком мастерстве Д. Выводцева и уникальности его методики бальзамирования. Он оставил в неприкосновенности и мозг, и внутренние органы. По сей день на теле Николая Ивановича остались следы лишь нескольких надрезов – в области сонной артерии и паха. Используя закон физики о сообщающихся сосудах, ученик Пирогова заполнил под давлением крупные кровеносные артерии покойного особым раствором, который и обеспечил сохранность тела более полувека.

По всей вероятности, такой поразительный эффект достигнут и благодаря тому, что Пирогов был человеком «мелкой кости». Он никогда не страдал тучностью, был всю жизнь худощавым и подтянутым. И что, видимо, тоже существенно – в мир иной он, по сути, ушел от голодной смерти: из-за раковой язвы он не мог глотать.

Ритуальная церковь-некрополь над усыпальницей – с прекрасным иконостасом, старинными иконами. Ее реставрировали, а фактически воссоздали заново в соответствии со специальным постановлением Совета Министров УССР.

 

Убил ли Сухово-Кобылин свою возлюбленную Луизу?

Это было одно из самых загадочных и громких убийств в России. Дело, не раскрытое, по сути, до нынешнего дня, для Московского уголовного розыска стало тяжеленной гирей-висяком.

В 1841 г. в Париже за ресторанным застольем известнейший драматург Сухово-Кобылин познакомился с очаровательной француженкой без определенных занятий, не знавшей, как достойно распорядиться своей неуемной энергией. Он убеждает ее уехать с ним в Россию. Желая познать русскую душу, без памяти влюбившись в русского литератора, Луиза прибывает в Москву, где между возлюбленными начинается тягостный роман.

Чтобы не обременять себя семейными путами с взбалмошной и ревнивой Симон-Деманш, он снимает для нее квартиру в Брюсовом переулке. В передней этого особняка полиция и обнаружила в ночь с 8 на 9 ноября кровавые пятна «величиной с тарелку». Хозяин не растерялся и спокойно ответил: «Мой камердинер страдает носовыми кровотечениями».

Следствие длилось несколько лет, писатель отпирался, изворачивался, его увозили то на допросы, то в кутузку, но потом отпускали. По одной из версий, к кровавому преступлению Сухово-Кобылина подтолкнул его адюльтерский роман с известной московской дамой И.Н. Нарышкиной.

А.В. Сухово-Кобылин

Сухово-Кобылин всю вину валил на своего повара, который после нескольких месяцев заточения и пыток (истязали на дыбе, кормили одной селедкой и не давали пить) написал под диктовку подкупленного Сухово-Кобылиным пристава признание в убийстве, обеспечив себе пожизненную каторгу, однако через 3 года повторное расследование доказало вину драматурга. Многочисленный капитал и связи, прошение о помиловании – письмо мамаши Александру II, подкупы, угрозы, подлоги – и Сухово-Кобылина вновь признают… невиновным.

А дело, вероятно, выглядело так. 7 ноября одолеваемая очередным приступом ревности Луиза появилась в доме Кобылина на Страстном бульваре в тот момент, когда там была Нарышкина. Произошла разборка, полная взаимных угроз и оскорблений. «Будешь ревновать – убью тебя кинжалом», – орал наш герой. И недолго думая, схватив тяжелый подсвечник, запустил им в висок ревнивице. А на всякий пожарный, как сейчас бы отметили в газетной хронике, сделал «контрольный» перерез горла. Затем он приказал слугам оттащить тело усопшей подальше от дома, что и было выполнено. Полы в доме вымыли, подсвечник водрузили на место. Старинный фамильный подсвечник с монограммой «С-К» в 1992 г. ушел на одном из аукционов за бешеные деньги.

По материалам К. Палермо

 

«Два года у меня есть…»

Алексей Петрович Ермолов, генерал «с обликом рассерженного льва», был человеком во многих отношениях необыкновенным. Подобно йогам, он умел управлять биением собственного сердца и как-то раз – шутки ради – вовсе остановил его. Шутка, впрочем, получилась неудачной: самому же генералу пришлось «оживлять» беднягу доктора, который, не нащупав у всероссийской знаменитости пульса, бухнулся в обморок…

На поле брани Ермолов был отчаянно смел, а в обращении с власть имущими независим и даже дерзок.

Солдаты уверовали, что Ермолов «заговорен» от пуль и потому так безрассудно храбр. И еще блуждали слухи, что генерал будто бы обладает способностью видеть будущее. Так, в ночь перед Бородинской битвой Алексей

Петрович предсказал своему другу, молодому генералу Кутайсову, что тот найдет свою смерть «от пушечного ядра». Предсказание сбылось.

Дмитрий Ерофеевич Остен-Сакен прослужил в армии больше полувека, прошел 15 военных кампаний, участвовал в 92 боевых делах, украсил себя полным набором всех мыслимых военных наград и… не получил за все время ни единой царапины!

Отставленный от службы, Ермолов поселился в Москве, в собственном доме на Пречистенке.

Что-то необыкновенное случилось в 1809 г. Генерал-майору Ермолову, тогда человеку совсем еще молодому, поручено было произвести некое служебное дознание в городке Жавтень Подольской губернии. Генеральская бричка долго тащилась по непролазной грязи, пока наконец Алексей Петрович не добрался до места. Запалив свечи, Ермолов разложил на столе привезенные бумаги, набил трубку и предался задумчивости… Вдруг повеяло будто бы сквозняком, пламя свечей согласно качнулось. Генерал поднял глаза. Посреди комнаты стоял некто – седовласый, «в мещанском сюртуке».

– Открой-ка чернильницу, – велел он Ермолову. – Чистая бумага перед тобою… Обмакни перо.

Сам не зная почему, генерал повиновался. «Мещанин» же, которого седые космы делали странно похожим на постаревшего льва, продиктовал первую фразу:

– Подлинная биография. Писал генерал от инфантерии Ермолов.

Седой диктовал, генеральское перо едва поспевало за ним. Долго ли, коротко ли все это длилось – Ермолов не знал. Он утратил чувство реальности… Наконец на бумагу легло самое последнее: число, месяц и год его смерти.

– Вот и все, – сказал «мещанин». – Теперь мы с тобою расстанемся… до времени. Но прежде ты должен обещать мне, что будешь молчать о сегодняшней нашей встрече ровно 50 лет.

Портрет генерала Ермолова

– Обещаю, – тихо вымолвил генерал.

Ермолов вернулся в кабинет, еще раз перечитал написанное, осенил себя крестным знамением и погасил свечи…

Об этой истории генерал через 50 лет рассказал капитану артиллерии Бергу, сообщив, что проживет еще 2 года.

Некоторое время оба молчали. Затем капитан спросил:

– Алексей Петрович… А вы б узнали сейчас того «мещанина»?

– Еще бы! Так полвека и стоит перед глазами.

– Ну и… Каков же он из себя?

Генерал с усмешкой тряхнул седой шевелюрой:

– Видишь эту гриву? Так вот я и есть – ОН.

 

«Вы погибнете от восьмого покушения»

…Гадалка была неграмотна и не интересовалась политикой, но считалась самой знаменитой предсказательницей в Париже. Человек, стоящий перед ней, был ей незнаком: она вряд ли могла догадаться даже о его национальности – мужчина говорил по-французски без малейшего акцента. «Sire… (Государь…)», – произнесла она шепотом. Он перебил: «Почему вы так меня назвали?» Она не ответила. Не взяла с него денег. Лишь сказала: «Вас семь раз будут пытаться убить. Безуспешно. Вы погибнете от восьмого покушения».

Ни на одного русского императора не совершалось такого количества покушений, столь же кровавых, сколь и бессмысленных. При том, что Александр II был, пожалуй, самым умным и, безусловно, самым мягким правителем России последних двух веков. Масштабы его деятельности впечатляют даже сейчас: он умиротворил Кавказ, запретил битье шпицрутенами, ввел суд присяжных, организовал земские управы и отменил в стране рабство.

Разумеется, об этом странном предсказании государь вспоминал часто.

Император Александр II на смертном ложе. Художник К. Маковский

…5 февраля 1880 г. страшной силы взрыв раздался в Зимнем дворце. Динамит был заложен в комнате столяров под помещением главного караула. Над главным же караулом был Желтый зал, в котором проходил обед, данный Александром II в честь гостей: принца Гессен-Дармштадтского и его сына. Но динамита оказалось недостаточно. Было разрушено лишь караульное помещение. Организатор взрыва, столяр Батышков, скрылся… Настоящее его имя было Степан Халтурин. Это покушение было шестым по счету…

Царь не знал и не мог знать, что 1 марта 1881 г. на него будут совершены сразу два покушения.

В тот день императорская карета неслась на бешеной скорости, вокруг нее скакали казаки. На повороте кучер притормозил, чуть не задев маленького мальчика, катившего перед собой корзину на полозьях. «Метальщик» Рысаков прижался к решетке и бросил свой сверток вдогонку карете. Раздался страшный удар, все вокруг заволокло дымом. Карета осела набок, из нее медленно выходил Александр II. Он был немного оглушен, но не ранен. «Вот и седьмое покушение», – возможно, подумал он. И, слегка пошатываясь, отошел в сторону и склонился над корчившимся в окровавленном снегу мальчиком. Судороги были предсмертными, ничего сделать уже было нельзя. Император медленно побрел дальше. Второй «метальщик», Гриневицкий, медленно поднял свой сверток и отвесно бросил его между собой и императором. На этот раз взрыв был настолько сильным, что на другой стороне канала люди попадали в снег. Обезумевшие лошади волокли за собой подбитую карету. Дым не рассеивался минуты три. Александр II и его убийца сидели рядом, судорожно вцепившись руками в землю и опираясь спинами о решетку канала. Оба еще были живы… Метальщик Емельянов спрятал свою бомбу за пазуху и бросился помогать царю.

Гриневицкого ошибочно примут за жертву взрыва: он умрет в дворцовой больнице. Остальные будут арестованы и преданы суду. Конституция, которой так добивалась «Народная воля», была полностью подготовлена и утверждена Александром II за день до его убийства. Он ехал, чтобы сделать об этом официальное сообщение. Александр III, придя к власти, свернул все реформы, уволил Дорис-Меликова и перешел на жесткие меры.

Александр Александрович в предсказания не верил.

По материалам О. Седова

 

Зачем Герасим утопил Муму?

Вопрос задан не из простого любопытства. Действительно, зачем глухонемому Герасиму, который так прикипел душой к собачонке, было топить бессловесное и беспомощное существо? Потом он все равно покинул барское имение… Многим известно, что сюжет программной повести не был высосан из пальца, а имел реальную подоплеку. Тем более – прототипов.

О маме

Мать Тургенева, выведенная писателем в образе безымянной барыни, и в самом деле была дамой суровой и деспотичной.

Варвара Петровна Тургенева-Лутовинова была очень недовольна тем, что ее младший сын Ванечка занялся «не барским делом» – пописывал рассказики и повестушки. Даже шумный успех сыновних произведений не заставил своенравную барыню изменить своего мнения. Вместо того чтобы достойно представлять древний дворянский род и принять во владение поместья, молодой барин вольнодумничал. Этому Тургенев, безусловно, набрался за границей, где получил, между прочим, великолепное образование.

С молодых лет он горячо и преданно любил свою мать. Она отвечала тем же. Видимо, нереализованная любовь к мужу перекинулась на младшего сына. Старший был всю жизнь в загоне. Мать ревновала Ванечку ко всему: его пристрастиям, интересам, литературным упражнениям, другим женщинам. С болью переживала отъезды за границу. Банальным конфликтом отцов и детей мы тут вряд ли отделаемся, все было тоньше и глубже.

Вот пример. Однажды Тургенев отправился на охоту, где его застала страшная гроза. Мать, естественно, обеспокоилась, и на поиски Ванечки отряжаются все, кто был под рукой. Переполох невероятный. В нетерпении Варвара Петровна отправилась искать любимого сына сама и… потерялась. Иван Сергеевич вернулся один… Когда же барыня нашлась, сцену встречи сына и матери иначе как странной не назовешь. Молодой Тургенев бросился со слезами на глазах целовать ей руки, вынес мать из шарабана, и потом еще долго они сидели обнявшись. Свои чувства Тургенев никогда не скрывал даже при посторонних.

Варвара Петровна по натуре была женщиной властной и своенравной. После ряда стычек с сыновьями по острым бытовым и житейским вопросам вовсе лишила сыновей состояния. Старший так до конца дней и жил при ней на правах приживалки. Свои доли наследства Николай и Иван получат только после смерти матери. Крепостных крестьян Варвара Петровна попросту гноила в деревнях. На этой почве у Тургенева начались с матушкой разногласия, кончившиеся взаимным неприятием и разрывом.

О Герасиме

Каждое лето барыня Тургенева отправлялась по своим многочисленным поместьям в Орловской, Тульской и Курской губерниях. Ее выезд носил не только характер инспекторской проверки, но и убивал второго зайца – себя показать! И вот как-то, по дороге в Сычево, откуда ей поставляли прекрасную свежую рыбу, попался на глаза Варваре Петровне высокий и статный красавец-крестьянин. Его по барыниному хотению долго подзывали, но он не откликался. Оказалось, что от рождения парень был глухонемым. Рост и красота малого пришлись барыне по душе, а немота лишь усилила притягательность.

Андрей ходил в фаворитах. Его прекрасно кормили с барской кухни, одевали в красивые рубахи, выделили тройное жалованье, но… настрого запрещали жениться. Кучер не протестовал. Он был готов ради Варвары Петровны на все. А она ревностно следила за его увлечениями, занятиями, досугом. Как и в рассказе Ивана Сергеевича, кучер позволил себе завести собачку – приблудного заморыша. Барыня сначала с умилением смотрела на прихоть фаворита, но вскоре отметила, что часть своей нежности и заботы кучер дарит уже не ей, а какому-то кабыздоху. Эгоистичная барыня такое стерпеть не могла. Приказ был однозначным: уничтожить! И Андрей довольно спокойно и безропотно расправился с несчастной собачонкой. Особых страданий не наблюдалось. Дальше все пошло по-прежнему.

Вот вам сюжет. Но почему Тургенев изменил концовку? Ведь реальная была много трагичней, а потому эффектней, чем прописано в рассказе. Но случилось то, что случилось…

 

Пропавшая золотая жила

Еще в XVIII в. индейцы апачи открыли в Заколдованных горах в штате Аризона месторождение золота. Они верили, что золото принадлежит духам гор и обладает магическими свойствами.

Но Заколдованные горы – это целая горная гряда. Испанцы посылали в Заколдованные горы экспедицию за экспедицией, чтобы отыскать индейскую шахту. В 1748 г. испанский король пожаловал земли в Аризоне вместе с Заколдованными горами своему подданному, дону Мигелю Перальте де Кордоба. Перальта и три поколения его потомков добывали золото из недр собственных гор и стали очень богатыми людьми.

В 1871 г. внук Мигеля посвятил в тайну Заколдованных гор двух немцев, Якоба фон Вальцера и Якоба Виснера, и рассказал им о местонахождении шахты.

Перальта и его новые компаньоны несколько раз тайком пробирались в Заколдованные горы, добывали золото и привозили его в Мексику.

Индеец апачи

Фон Вальцер и Виснер не могли расстаться с мыслью о золоте Заколдованных гор и снова вернулись на старое место. Вскоре съестные припасы золотоискателей подошли к концу. Фон Вальцер, оставив компаньона на пару дней одного, спустился с гор и поехал в ближайший городок за продуктами. Когда он вернулся, Виснера не было. Фон Вальцер нашел на рабочем месте только окровавленную рубашку своего товарища, инструменты, которыми он работал, и индейские стрелы. Но его друг Виснер, как оказалось впоследствии, не погиб на шахте от стрел индейцев. Несмотря на ранение, он сумел убежать и добрался до дома врача Джона Уокера, который оказал ему медицинскую помощь.

Зимой 1890 г. фон Вальцер последний раз добрался до золотой жилы. Он в одиночку пустился в путь и через два дня вернулся в Феникс с сумкой золота. Предположительно, именно фон Вальцер был последним человеком, который побывал на старом прииске, но он вскоре умер и унес с собой тайну Заколдованных гор. В Фениксе фон Вальцера из-за его иностранного акцента считали голландцем, и шахту стали называть «пропавшей шахтой голландца».

В 1882 г. апачи приказали своим женщинам натаскать камней и завалить все подходы к шахте. Кроме того, в Аризоне в это время случилось землетрясение, после которого рельеф местности мог существенно измениться. Все это не помешало десяткам золотоискателей снова и снова пересекать в разных направлениях горную гряду. Никто из них не обнаружил золота, но по меньшей мере 20 авантюристов нашли там свою смерть.

В 1931 г. в безлюдные Заколдованные горы отправился некий Адольф Рут, который рассказывал друзьям и родственникам, что он купил у кого-то из потомков Перальты карту с точными сведениями о местоположении «пропавшей шахты» и пути к ней. Адольф Рут не вернулся из экспедиции в назначенный срок, друзья организовали поиски. Спасатели прошли по маршруту Рута и нашли его обезглавленное тело. Он был убит двумя выстрелами, а уже потом ему, мертвому, отрубили голову.

В XX в. несколько раз предпринимали серьезные попытки напасть на след золотой жилы.

После 1890 г. никому не удалось найти в горах старую шахту. Горная гряда сравнительно невелика, и ее успели обследовать из конца в конец. Несмотря на это, в окрестностях Заколдованных гор по-прежнему рассказывают о скрытых там несметных богатствах, и смельчаки часто бродят по горам и долбят породу в надежде напасть на золотую жилу.

 

Бочонки императора

Началась эта загадочная история в Отечественную войну 1812 г. После кровопролитного Бородинского сражения русские войска покидали Москву. Уходили и ее жители. В этот же день в Москву вступали войска Наполеона Бонапарта.

Солдаты грабили дома москвичей, церкви и соборы. Тащили все, что попадало под руку. Один из французских генералов вспоминал: «Наполеон велел забрать брильянты, жемчуг, золото и серебро, которое было в церквах». Он приказал даже снять позолоченный крест с собора Ивана Великого, самого высокого собора в Москве. Сняты были также позолоченные орлы с башен Московского Кремля. При отступлении Наполеона по дороге к Калуге тянулось в три-четыре ряда множество повозок, нагруженных снаряжением и награбленным имуществом.

Отступление французской армии из России.(С картины русского художника В.В. Верещагина)

Двадцать пять из нескольких сот подвод представляли собой особую ценность.

Первого ноября Наполеон был в Вязьме. На следующий день в селе Семлево французы увидели первый снег. Тащить повозки с драгоценностями, когда смерть глядела в лицо, казалось безрассудством. Наполеон отдал приказ спрятать награбленные сокровища. Участник наполеоновского похода граф Сегюр писал: «Нам пришлось бросить в Семлевское озеро вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и Крест Ивана Великого. Трофеи, слава – все те блага, ради которых мы пожертвовали всем, – стали нас тяготить».

…Шел январь 1836 г. В озере разбили лед, сделали запруду и откачали воду там, где лежала таинственная «груда». Двадцать дней работала команда. Это в пору-то крещенских морозов на обжигающем ветру! И какое же было разочарование, когда на дне нашли не драгоценности и даже не стволы пушек, а всего три камня «небольшого калибра».

Минуло более 40 лет после первых изысканий, и кладом Наполеона заинтересовался помещик Шагаров. Он построил сруб – открытую сверху и снизу коробку из бревен – и спустил его в озеро. Сруб передвигался с места на место, но ничего так и не отыскали.

Прошло еще лет 30. В 1911 г. члены Вяземского комитета по увековечению памяти Отечественной войны снова начали искать «московскую добычу», но – ни единого предмета из пропавшего клада не обнаружили.

Уже в середине нашего века Юрию Анатольевичу Богомолову случайно попала в руки книга Вальтера Скотта. Он стал читать ее и наткнулся на строки о «московской добыче» французов. Богомолов решил обратиться к читателям «Комсомольской правды» с предложением начать поиски сокровищ.

В начале августа 1960 г. корреспондент «Комсомолки» Ярослав Голованов и взвод саперов приехали в село Семлево. Рассудили так. За полторы сотни лет озеро значительно уменьшилось в размерах. Там, где раньше была вода, теперь берег или трясина. Начали разведку. Она продолжалась около месяца.

Через некоторое время на Семлевское озеро приехали инженеры и ученые. Приехали они зимой, когда водоем покрылся льдом. Инженеры из научно-исследовательского института гидрогеологии провели химический анализ воды. Оказалось, что в озерной воде содержание золота, серебра, меди, олова, цинка в 10 раз выше, чем в речной и колодезной. Но, что особенно удивительно, такое наблюдалось не везде. В северозападной части озера обнаружились две зоны, где содержание драгоценных металлов было особенно высоким.

В феврале 1979 г. на Семлевское озеро прибыла большая, комплексная экспедиция. Работа кипела от зари до зари. Все тщетно!

С тех пор минуло более трех десятков лет. Будни, события этого времени оттеснили на второй план интерес к пропавшим сокровищам. Но рано или поздно к этой загадке необходимо вернуться. Ведь где-то же должно покоиться несметное богатство?

 

Легенда о лжемаршале Нее

Молва об этом, а точнее легенда, все еще ходит по Америке. Как укоренилась столь невероятная и даже абсурдная выдумка по ту сторону Атлантики? Почему ей так охотно поверили? В результате каких недоразумений она вообще смогла возникнуть?

Чарлстон, что в штате Южная Каролина, несомненно, единственный город в Америке, который и доныне несет на себе отпечаток XVIII в. Расположенный при слиянии рек, он имеет живописно расположенную гавань, которая находится на расстоянии всего шести миль от Атлантического океана.

В этой гавани в январе 1816 г. высадился некто, назвавшийся Питером Стюартом Неем. У него был резкий гортанный выговор, что наводило окружающих на мысль о его ирландском происхождении. Больше о нем ничего определенного сказать было нельзя.

В те времена со всех концов света в Штаты стекались политические беженцы в поисках приюта и переселенцы в поисках работы.

Спустя несколько лет он оказывается в Северной Каролине, в Браунсвилле, где служит школьным учителем.

Странный учитель, которого любили и одновременно побаивались, блестяще преподавал математику. Больше всего его ученики боялись линейки, которой он орудовал, как хлыстом.

Он слыл превосходным наездником. Несмотря на это, после обильного возлияния ему случалось иногда и падать с коня.

К тому времени относится его честолюбивое желание выдать себя не за кого-нибудь, а за самого маршала Нея. К этому побуждало и сходство фамилий. Остальное было делом искусной инсценировки. Таким заявлением он мог снискать себе уважение со стороны учеников и их родителей и привлечь к себе внимание окружающих.

Кроме того, это давало возможность выгодно преподнести досадные последствия своей невоздержанности, которая в таком случае становилась прямо-таки простительной и даже вызывающей почтение, раз уж эта привычка была приобретена в суровые дни военной службы в дыму сражений. Правда, такая привычка была бы больше к лицу капитану, а вовсе не маршалу Франции. Но подумаешь!

В 1821 г., прочитав в газете, которую ему только что принесли в класс, известие о смерти Наполеона на острове Святой Елены, школьный учитель внезапно смертельно побледнел и как подкошенный упал на пол.

Именно так написал позже Джон А. Роджер, один из его учеников, свидетель данного эпизода.

На следующий день, все еще охваченный отчаянием (вот только был ли это действительно приступ отчаяния и депрессии?), он пытается ножом перерезать себе горло. Рана была поверхностной, но она оставила глубокий след в памяти свидетелей, которые слышали, как он восклицал: «Со смертью Наполеона исчезла моя последняя надежда!»

Год от года псевдомаршал шлифовал свою легенду.

Теперь он поставил на видном месте на своем рабочем столе портрет императора.

Заметим, что он часто меняет место жительства и место работы.

Возможно, он ощущает потребность обновлять свою аудиторию, испытывать на разной публике воздействие своих россказней и способствовать их распространению.

Обладая весьма слабыми знаниями латыни, древнегреческого и иврита, он со временем выучил французский язык в такой степени, что мог свободно изъясняться и читать на нем.

Однажды ему показывают гравюру, на которой изображен расстрел маршала. Он заявляет, что все изображено неверно, и с карандашом в руке начинает вносить поверх изображения свои исправления, чтобы это больше «соответствовало действительности».

Один скептик, желая привести его в замешательство, сообщает, что в Париже, на кладбище Пер-Лашез, видел могилу великого наполеоновского солдата. Нисколько не смущенный, тот возражает ему с удивительной невозмутимостью: «Вы могли ее видеть, но Нея в ней нет, она пуста».

В 1891 г. в статье, опубликованной в газете «Сент-Луи Репаблик», была высказана мысль о том, что масонская ложа «Ансьен Фратернитэ» («Давнее братство») приняла участие в спасении маршала Нея. Для подтверждения своих слов автор приводит свидетельство некоего жителя Сент-Луи Джорджа Мэледи, который на встрече с Луи-Филиппом осмелился задать тому деликатный вопрос: «Установлен ли факт расстрела маршала Нея?» На это король якобы ответил, что, ввиду своих высоких заслуг, маршал Ней был избавлен от казни, однако он не уточнил, каким образом это было сделано.

Представляется, что примерно в это же время «на сцене» появляется Ида Сент-Эльм, современница Нея, свидетельствующая в пользу псевдомаршала, который был ее покровителем.

Несчастный маршал, несомненно, не смог избежать казни, даже если и предположить возможность вмешательства масонов. Приговор был приведен в исполнение среди бела дня на глазах внушительного количества свидетелей. Приговоренного к смерти, как водится, прикончили последним выстрелом.

В США еще 3 мая 1887 г. была произведена первая эксгумация. Но случилось так, что в тот день произошел ужасный ураган. В таких условиях неловкий негр-могильщик разбил на части череп, который собирались подвергнуть научной экспертизе, сняв с него антропометрические данные. Сделанный впопыхах гипсовый слепок был утерян, затем снова найден и, наконец, доставлен, но в «плохом состоянии», в библиотеку Дэвидсоновского колледжа. Пообещали произвести повторную эксгумацию. Но она никогда не была произведена. Слишком тщательная проверка святынь порой разрушает тот ореол, который вокруг них создается.

По материалам Ф. де Лангля, французского историка

 

«Наполеон мог бежать…»

Под таким заголовком в одной южноафриканской газете появилась несколько лет назад заметка об острове Святой Елены, на котором сверженный французский император провел в ссылке свои последние годы. Заявление поистине сенсационное. Как?!

Предпринимал ли Наполеон попытки бежать с острова Святой Елены, да и вообще, в состоянии ли он был бежать оттуда? Этот вопрос интересовал многих историков и биографов Наполеона. Однако подавляющее большинство специалистов всегда относилось к самой этой проблеме скептически: остров Святой Елены считался абсолютно изолированным, охрана Наполеона – надежной, а вся его жизнь в поместье Лонгвуд в центре острова постоянно контролировалась английскими властями.

На первый взгляд охрана острова действительно выглядела очень внушительной, даже чрезмерной. Для стражи единственного ссыльного правительство его величества выделило в распоряжение адмирала Кокберна (он опекал Наполеона в ожидании прибытия нового губернатора острова Хадсона Лоу) восемь рот пехоты и артиллерийский батальон. Сверх того на острове имелся обычный гарнизон из 700 солдат и 50 офицеров. Бывший губернатор острова генерал Битсон писал в меморандуме в 1815 г., что на острове есть всего четыре места, пригодных для высадки: Джеймстаун (столица и единственный город Святой Елены), Рупертс-бей и Лемон-вэлли на севере и Сэнди-бей на юге. Все названные четыре точки были защищены береговой артиллерией.

…При заходе в порт судов и на все время, пока они не скроются из виду, генерал должен находиться в огражденном пространстве, охраняемом часовым.

Наполеон Бонапарт

В архивах острова хранится протест президента английской Ост-Индской компании, которой долгое время принадлежал остров, против решения сделать Святую Елену местом заключения Наполеона. Президент указывал на то, что компания не хочет брать на себя никакой ответственности, так как «попытка Наполеона к бегству может увенчаться успехом». Губернатор Лоу считал бегство бывшего императора возможным, например в случае мятежа – таковые среди солдат острова до него происходили дважды, причем губернатор едва уносил ноги.

Архивы острова содержат немало данных об удачных побегах рабов, солдат и других дезертиров.

Так что побег с острова Святой Елены сам по себе не выглядел столь уж немыслимым.

Когда бывший император прибыл на остров, он был еще вполне здоров и легко мог взбираться на скалы. Площадь острова составляет всего 47 квадратных миль, но у него очень изрезанная береговая линия. В те далекие времена – впрочем, как и теперь – нетрудно было найти людей, которые знали тропы, не обозначенные на картах. По ним из Лонгвуда вполне можно было добраться до неохраняемых участков побережья, усеянного каменными глыбами.

Действительно, в Америке составлялись планы его освобождения, и письма, содержащие некоторые из них, тайно переправлялись в Лонгвуд, где наедине со своим маленьким «двором» Наполеон в течение первых лет ссылки любил обсуждать возможность бегства.

Генерал Гурго, один из свиты Наполеона, в июле 1817 г. в своем дневнике оставил соответствующую запись.

Хроники Святой Елены фиксируют несколько историй о попытках Наполеона бежать. Одна из них связана с именем Сола Соломона, «короля торговцев» на Святой Елене. Он собрался прислать Наполеону в чайнике свернутую шелковую лестницу, по ней тот должен был спуститься со скалы прямо в ожидаемую его внизу лодку.

Что помешало исполнению этого замысла? Об этом история умалчивает.

Существует и другая версия, рассказанная некой мисс Бэгли, – она в 1894 г. была экономкой крепости в Джеймстауне, – и записанная адмиралом Гербертом Кинг-Холлом, бывшим в то время капитаном корабля британского флота «Мэглай». Бэгли было 30 лет, когда умер Наполеон. Она рассказывала, что император чуть было не сбежал, спрятавшись в бочке. Заговорщики перенесли ее на подветренную сторону острова, где его дожидался стоявший на якоре американский китобой. Однако английские солдаты проверили содержимое бочки, и заговор был раскрыт.

Любопытную историю о попытке освободить Наполеона рассказывает в своей книге «“Святая Елена”. Дорожный дом в океане» Маргарет Стюарт Тейлор. Наполеону в качестве подарка прислали набор шахматных фигур. Однако он не знал, что в одной из них был спрятан тщательно разработанный план побега. Человек, специально посланный на Святую Елену, чтобы сообщить Наполеону, в какой именно из фигур был тайник, погиб от несчастного случая во время путешествия на остров. Так что, хотя подарок и был доставлен по назначению, Наполеон и его приближенные остались в неведении о секрете, который таила в себе одна из фигур.

Самим жителям Святой Елены версии, связанные с попытками Наполеона совершить побег, кажутся вполне правдоподобными.

 

Кто и почему убил Наполеона

В последние годы все больше историков склоняется к версии, что Наполеона отравили. По официальному заключению, Наполеон, как и его отец, умер от рака желудка. Тогда диагноз о наследственной болезни устраивал всех. Так было до тех пор, пока за дело не взялись два известных автора – канадец Бен Бейдер и француз Рене Мори.

Они подошли к поиску ответа о причине смерти Наполеона с разных позиций, однако сошлись единодушно в одном: император Франции был отравлен мышьяком французским генералом Шарлем Монтолоном, который отправился с ним в ссылку на остров Святой Елены. Откровением для историков стало утверждение потомка отравителя – Франсуа де Канде-Монтолона, который признал виновным в смерти Наполеона своего предка. В доказательство он представил 273 документа, найденных на чердаке дома, где жила семья Монтолонов.

Провели независимые исследования волос, состриженных с головы Наполеона в период его пребывания на острове Святой Елены с 1816 по 1821 г. и оказавшихся у одного канадского коллекционера. Выяснилось, что в них находится мышьяк в небольшой концентрации. Такое заключение дали в швейцарской, французской и немецкой лабораториях, специалисты британской ядерной лаборатории и в американском бюро токсикологии. Оставалось лишь узнать: кто, где, когда, как и почему это сделал?

Наполеон на острове Св. Елены

…Шарль Монтолон очень любил свою жену Альбину и заботился о семье. Тем не менее он сам подталкивал жену к сближению с Наполеоном, чтобы расположить его к себе. В июле 1819 г., уже после того как Альбина де Монтолон стала любовницей императора и родила от него девочку, которую назвали Жозефиной, Наполеон приказал ей выехать с острова вместе с детьми.

Для Шарля Монтолона это было настоящим ударом. Наполеон запретил генералу следовать за семьей, приказав оставаться с ним до конца. А ведь Монтолону было всего 36 лет! Тогда, видимо, генерал и решил «ускорить этот конец», а заодно завладеть наследством Бонапарта. Об этом свидетельствует найденный черновик завещания императора, согласно которому Монтолон оставался главным наследником.

Но внезапная смерть Наполеона могла бы вызвать подозрения в его убийстве. Потому генерал стал добавлять в еду и питье императора малые дозы мышьяка.

Он почти все предусмотрел. Кроме одного. Несмотря на «болезнь» Наполеона, императору не разрешили покинуть остров Святой Елены.

Канадский исследователь Бен Бейдер, прочитав мемуары бывшего слуги Наполеона Людовика Маршана, изданные только в 1952 г., стал сомневаться в том, что император умер от рака желудка. А после исследования волос Наполеона, в которых был обнаружен мышьяк, Бейдер заключил, что императору давали яд в течение пяти лет: с января 1816 г. по март 1821 г. Целью отравления было ослабление здоровья Наполеона, а не убийство. Дозы мышьяка были так малы, что не могли привести к смерти, но вызвали боли в желудке, лечить который стали хлористой ртутью. Однако в сочетании с синильной кислотой, которая есть в миндале, хлористая ртуть становится ядом.

А в марте 1821 г. Наполеону начали добавлять в сироп миндаль. 3 мая врачи дали императору сразу 10 крупинок хлористой ртути! Это и было убийство? По приказу Монтолона?

Вполне возможно, потому что 5 декабря 1821 г. Монтолон записал в своем дневнике: «Ему осталось жить не более полугода…» А настольной книгой генерала была «История маркизы Бренвилье», в которой рассказывается об известной отравительнице, «специализировавшейся» на мышьяке в XVIII в. По некоторым данным, Монтолон подсыпал яд в бутылки с вином, которое пил император.

 

Загадочные обстоятельства убийства Авраама Линкольна

Чтобы заранее избежать ненужных спекуляций, подчеркнем: нельзя однозначно ответить на вопрос, были ли обстоятельства покушений на Линкольна такими, какими их трактуют официальные версии, или же «все происходило совсем по-другому». Это пример того, как порой бывает попросту невозможно выявить истину.

Десятилетиями считалось, что в убийстве Авраама Линкольна, 16-го президента Соединенных Штатов Америки, ничего неясного нет. Линкольна, человека, отменившего рабство, негры почитали как мессию, зато белые рабовладельцы из южных штатов, богатые хлопковые плантаторы, видели в нем своего смертельного врага. Именно один из фанатичных сторонников рабства застрелил Линкольна, когда тот посетил театр. Убийцей оказался 26-летний актер Джон Уилкс Бутс: он пытался бежать, но позднее был убит.

Авраам Линкольн был убит 14 апреля 1865 г. в Вашингтоне в Страстную пятницу. 56-летний президент и его жена смотрели в театре «Форд» комедию «Наш американский кузен». В его ложе, ограждение которой было украшено американским флагом, находились, помимо него и его жены, молодая дама, Клара Харрис, гостившая у президента, и ее спутник, майор Рэтбон.

Едва пробило 10 ч., как актер Джон Уилкс Бутс, пройдя по коридору, подошел к президентской ложе. Он открыл дверь в ложу, незаметно зашел за спину президента (тот сидел в кресле-качалке) и из небольшого крупнокалиберного пистолета выстрелил Линкольну в затылок. Линкольн упал.

Тем временем смертельно раненного Линкольна перенесли из театра в дом, расположенный напротив, – в пансион. Везти его дальше не отважились. Пуля вошла в голову за левым ухом, пробила мозг и застряла позади правого глаза. На следующее утро, в 7 ч. 22 мин., Авраам Линкольн, «Честный Авраам», «освободитель от рабства», победитель в Гражданской войне, скончался, не приходя в сознание.

К этому времени убийца Линкольна был уже далеко от города.

Авраам Линкольн

Согласно первым приказам и распоряжениям, отданным Стэнтоном, все пути, ведущие из города, следовало перекрыть; нельзя было дать преступникам улизнуть. Вокзалы были заняты полицией; Потомак патрулировался военными кораблями; шесть дорог, ведущих из Вашингтона, были перекрыты военными. Но, как ни странно, две лазейки беглецам Стэнтон все же оставил. Обе вели в нижний Мериленд. Хотя во время Гражданской войны небольшой штат Мериленд остался верен Союзу, однако его территорию наводнили партизаны Конфедерации. Одна дорога туда вела по длинному деревянному мосту, так называемому Мосту военной верфи, по которому можно было перебраться через реку Анакостиа. Мост всегда охранялся, а в девять вечера его даже перекрывали. В 10.45 на мост въехал Бутс, убийца президента. Сержант – его звали Кобб – остановил его и спросил имя и цель поездки. Бутс назвал свое настоящее имя и сказал, что хочет добраться домой. Сержант Кобб велел его пропустить.

Военное министерство посчитало поведение сержанта «злополучной, но простительной ошибкой». Конечно, так оно и могло быть, но все же странно, что военный трибунал не обратил особого внимания на поведение Кобба, хотя этой же ночью сержант ошибся еще дважды. Почти вслед за Бутсом подъехал Девид Харольд, заговорщик, который вместе с Пейном направился к дому госсекретаря Сьюарда, но затем в трудную минуту бросил своего товарища. Харольда тоже незамедлительно пропустили. Сержант Кобб сказал, что принял его, как и Бутса, за ночного гуляку, развлекавшегося в Вашингтоне, а потом поспешившего домой.

А затем, всего через несколько минут, на мосту показался еще один, третий, всадник. Это был конюх, гнавшийся за Харольдом. Харольд и Пейн одолжили у него лошадей, договорившись, что вернут их до девяти вечера. Конюх уже поджидал клиентов. И тут Харольд, мчавшийся прочь от виллы Сьюарда, прямо у него на глазах пронесся мимо конюшни. Конюх узнал должника, тотчас вскочил в седло и погнался за беглецом. Но вот этого третьего всадника, въехавшего на Мост военной верфи, сержант Кобб не пропустил, хотя задержанный и объяснял, что у него украли лошадь. Кобб твердил ему одно: «Мост перекрыт».

Странно также, что в театре Бутс смог беспрепятственно войти в ложу президента. Ведь в коридоре перед дверью в ложу полагалось находиться полицейскому. Однако Паркер – так звали этого человека – вместо того чтобы стоять на посту, поначалу уселся в зрительном зале, а затем направился в бар. Позднее выяснилось, что этот человек имел дурную репутацию. Его уже не раз наказывали за неповиновение и за пьянство при исполнении служебных обязанностей.

Сопровождал президента в театр другой полицейский, Паркер лишь пришел поменять своего напарника.

В письменном столе президента лежало около 80 писем, авторы которых угрожали ему смертью. Он собирал их, перевязывал бечевкой и надписывал на них слово «Assassination» – «Убийство». Время от времени эти угрозы убийства, пожалуй, все же волновали его. Но он успокаивал себя: «…я не вижу, чего бы мятежники этим добились; победу в войне это им все равно бы не принесло, все по-прежнему шло бы своим чередом…»

Теперь война подошла к концу. Авраам Линкольн хотел относиться к жителям южных штатов не как к побежденным или покоренным, а как к равноправным гражданам Соединенных Штатов Америки. Он думал о примирении, о новом объединении распавшихся частей Соединенных Штатов. Целью войны с самого начала было единство. Однако, когда война закончилась, президент со своим мнением остался в одиночестве: люди, окружавшие его, думали по-иному.

Например, военный министр Эдвин Стэнтон считал, что нужно оккупировать Юг, разместить там войска и проводить политику возмездия.

Заседание кабинета, на котором Линкольн говорил о примирении, состоялось утром 14 апреля 1865 г. Вечером того же дня Линкольн был застрелен. Фанатичный сторонник южных штатов убил человека, который лучше, чем кто-либо, мог бы отстаивать права Юга!

Джон Уилкс Бутс, «самый красивый мужчина в Вашингтоне», происходил не из южных штатов, а из Мериленда. Вопрос об отмене рабства его нисколько не интересовал – ни с экономической точки зрения, ни с эмоциональной. Он родился в актерской семье; его отец, Джуниус Брутус Бутс, долгое время считался лучшим актером Америки. Джон Уилкс Бутс не был так знаменит. Однако, по-видимому, он всеми силами старался заставить о себе говорить. Он присоединился к подпольному движению конфедератов.

Впрочем, не стоит представлять это подпольное движение чем-то вроде организации со строгой дисциплиной, и все же она могла бы помочь Бутсу осуществить его прямо-таки фантастический план: похитить президента и увезти его в Вирджинию. Трижды Бутс готовился совершить похищение. Но ни один из этих планов не удалось осуществить, так как президент в последний момент все время менял свой распорядок дня. В конце концов Бутс (вероятно, после того, как Юг капитулировал) отказался от плана похищения и решился на убийство. Вопрос только в том, сам ли он задумал убийство.

Вот еще один загадочный момент в «деле Линкольна»: 14 апреля пополудни президент – как отметил впоследствии служащий охраны Белого дома, – собираясь вечером посетить театр, попросил военного министра Стэнтона назначить ему телохранителем одного из своих адъютантов, майора Эккарта, человека надежного и очень сильного. Стэнтон отклонил просьбу: в этот вечер Эккарт был якобы нужен в другом месте, и без него обойтись было нельзя. Стэнтон солгал.

Но вернемся к беглецам. На другом берегу Анакостии Харольд настиг Бутса, и вот в ночь на 15 апреля они мчались по заранее намеченному пути. Однако сломанная нога сильно болела, и потому Бутс решился навестить врача, доктора Сэмюеля Мадда, жившего в Брайантауне.

Позднее, перед судом, доктор Мадд говорил, что пациент все время отворачивал лицо, поэтому он не смог его разглядеть. Однако суд не поверил ему. Судьи даже посчитали, что именно доктор Мадд порекомендовал беглецам поехать к некоему полковнику Коксу, дабы тот переправил их через Потомак, границу, открывавшую путь в Вирджинию.

Тем временем в Вашингтоне удалось схватить Льюиса Пейна, совершившего покушение на госсекретаря Сьюарда, а также Джорджа Этцеродта, которому надлежало убить вице-президента Джонсона. Кроме того, обратили внимание на пансион некоей Сарратт, куда часто захаживал Бутс. Арестовали саму хозяйку, госпожу Сарратт, и трех подозрительных лиц. Правда, одного из вероятных главных заговорщиков схватить не удалось: речь идет о Джоне X. Сарратте, сыне хозяйки пансиона.

Тем временем выследили Бутса и Харольда. Согласно приказу, Бутса и Харольда следовало взять живыми. Солдаты окружили сарай и потребовали, чтобы заговорщики вышли. Не получив никакого ответа, они пригрозили, что подожгут сарай. Они разложили возле стены сарая хворост и дали беглецам 5 мин на раздумье. Прошло более 5 мин. наконец, Харольд вышел и сдался. Бутс остался в сарае и крикнул, что всех перестреляет. Тогда солдаты подожгли хворост. Пламя тотчас перекинулось на постройку, и сквозь частокол солдаты увидели Бутса, ковылявшего на костылях по горящему сараю и не находившего выход. Затем раздался выстрел, стрелял кто-то из солдат. Смертельно раненный Бутс упал. Солдаты вытащили его из сарая; к утру убийца Линкольна испустил дух.

Главный участник заговора был мертв.

Процесс против лиц, участвовавших в заговоре Бутса, а также их пособников начался 9 мая 1865 г. в вашингтонской военной тюрьме. Арестованные предстали перед чрезвычайной военной комиссией. Дело подлежало ведению военного суда, поскольку на момент убийства Линкольн был верховным главнокомандующим.

Судьи были очень суровы. Из восьми обвиняемых четверых приговорили к повешению: Нейна, Харольда, Этцеродта, а также Мери Сарратт. 7 июля 1865 г. приговоры были приведены в исполнение, хотя Мери Сарратт вообще ни в чем не была уличена. Позднее случай с ней назовут судебным убийством. Она умерла, можно сказать, вместо своего сына, Джона Сарратта, участвовавшего в заговоре и бежавшего в Канаду. Американский историк Роско полагает, что «нельзя ни в малейшей степени сомневаться в том, что Стэнтон умышленно позволил ему уйти».

Однако, когда тот предстал наконец перед судом, ни к какому решению прийти не удалось. Второй судебный процесс против него был за давностью лет прекращен.

Когда речь заходит о загадочных моментах в деле об убийстве Линкольна, постоянно всплывает имя военного министра Стэнтона. И все эти загадки дают право усомниться в том, что в «деле Линкольна» все на самом деле так ясно, как казалось на протяжении почти целого столетия.

 

Подводная атака «Ханли»

В XIX в. в Северной Америке бушевала гражданская война. Флот северных штатов отрезал морской блокадой южные штаты от остального мира. Только невиданное чудо-оружие могло помочь южанам в такой безвыходной ситуации. Хорас Ханли придумал фантастический и рискованный план: он хотел прорвать блокаду с помощью корабля нового типа – подводного.

Археологи нашли на дне остов подводной лодки XIX в. Подлодка их удивила. Когда они ее первый раз увидели, то сразу не поняли, что это та самая субмарина. Археологи ожидали увидеть простой незатейливый цилиндр – переделанный паровой котел, а перед ними лежал длинный и узкий гидродинамический корпус.

Ханли понимал, что, хотя военные действия развернулись на суше, исход войны решится на море. У южан не было флота, чтобы прорвать кольцо морской блокады. Патриот-южанин Ханли стал искать выход из западни. Энергичный плантатор познакомился с инженером-изобретателем Мак-Клинтоком, который рассказал о своем проекте подводной лодки.

Ханли вложил в изобретение все свое состояние и был уверен, что держит в руках все козыри в решающей схватке с сильным противником.

Флот северян осадил Новый Орлеан. До капитуляции оставались считанные дни. Готовясь к бегству из города, Ханли и Мак-Клинток сожгли все материалы по проекту, которые не могли забрать с собой. Ханли остановился в 200 км к востоку от Нового Орлеана в Мобайле. Комендант города предоставил ему маленькую армейскую фабрику и познакомил с главным инженером, лейтенантом Джорджем Диксоном.

Лейтенант Диксон принял Ханли за сумасшедшего: где это видано, чтобы военный корабль плавал под водой?! Но у Ханли были деньги, а также приказ военного коменданта, так что строительство подлодки началось без промедления. Диксон подчинился приказу, и с этого дня его судьба была неразрывно связана с подводной лодкой.

В июле 1863 г. лодка была готова, и ее окрестили «Ханли».

После успешных испытаний «Ханли» военное руководство почти поверило в спасительное действие чудо-корабля. Положение конфедератов было безвыходное, и генерал Бергард пообещал 100 тыс. долл, тому, кто потопит флагманский корабль противника «Нью-Айронсайд». Подводную лодку переделали, чтобы она доставила взрывчатку под вражеский корабль.

15 октября 1863 г. лодку повел сам Ханли. Он хорошо знал ее устройство, но преувеличивал возможности своего детища. Ханли хотел опуститься на большую глубину и забыл вовремя закрыть вентиль переднего балластного танка. В лодку хлынула вода, и она затонула в тихом безопасном месте, в гавани Чарльстона. Ханли стал жертвой собственного изобретения.

Через несколько дней лодку подняли, Хораса Ханли похоронили с воинскими почестями. Генерал больше не хотел слышать о подводной лодке, но лейтенант Диксон добился разрешения готовить «Ханли» к использованию. В конце концов генерал Бергард согласился – все равно терять было нечего.

Ночью 17 февраля 1864 г. Диксон с новой командой сумел подобраться на подводной лодке к военному паровому шлюпу северян «Хаузатоник», стоявшему на рейде в четырех милях от берега. Лодка всплыла, с «Хаузатоника» ее заметили и открыли беспорядочную стрельбу в темноте. Но моряки на «Ханли» успели всадить в борт вражеского корабля снаряд и, отплыв на некоторое расстояние, взорвать нижнюю часть его кормы. Впервые в истории подводная лодка уничтожила боевой корабль. Почему субмарина тоже затонула, осталось невыясненным.

Если бы это судно не было изобретением разбитых конфедератов, вероятно, о нем не забыли бы на долгие годы, а усовершенствовали конструкцию.

 

Джек-Потрошитель

Пять раз маленький человек выныривал из ночного людского водоворота на лондонской Уайтчэпл. Пять раз он заговаривал с женщинами на улицах. Каждый раз эти женщины умирали, зарезанные тем самым способом, который выдавал кровавый почерк Джека-Потрошителя.

Ист-Энд викторианского Лондона представляла собой гноящуюся язву на лице Англии. Захудалые домишки теснились по обеим сторонам улиц, заполненных зловонными отбросами. По вечерам аллеи, дворы и углы превращались в черные пещеры между освещенными светом свечей окнами. Для многих женщин проституция была там единственным источником средств к существованию. Джек-Потрошитель попал в этот котел осенью 1888 г. Вместе с ним пришли ужас и паника.

Джек-Потрошитель задал сложную задачу английской полиции

Для Мери Энн Николс наступили плохие времена. В 42 года она уже не могла завлечь мужчину Она не в состоянии была даже раздобыть несколько пенсов, чтобы уплатить за место в ночлежном доме, – последние медяки, которые у нее были, она уже истратила на джин. Когда на узкой улочке Бакс-роуд к ней подошел маленький человек, Мери подумала лишь о том, что у нее появился шанс провести эту ночь в тепле. Она не встревожилась даже, когда он завел ее обратно в тень.

Когда она поняла, что что-то не так, было уже слишком поздно. Джек-Потрошитель сделал шаг назад и, оказавшись у нее за спиной, зажал ей рот рукой. Затем он перерезал ей горло. В ранний утренний час, в пятницу, 31 августа 1888 г., ее изуродованное тело обнаружил извозчик. Потрошитель положил начало эпохи террора.

По Уайтчэпл поползли слухи. Некоторые говорили, что убийца носит свои ножи в маленькой черной сумочке. Прокатилась волна беспорядков – истерически настроенные толпы преследовали каждого, кто нес с собой сумочку. Для патрулирования улиц были сформированы специальные группы. Невинных, но подозрительных людей полиция арестовывала десятками.

Но Потрошитель не оставлял никаких улик.

Каждый раз после убийства он просто-напросто растворялся в бурлящей толпе на Уайтчэпле. Каким образом? Вопрос остается без ответа. И хотя этим продолжали заниматься некоторые энтузиасты, их розыски не продвинулись дальше предположений.

Самая правдоподобная теория относительно идентификации личности Джека-Потрошителя принадлежит автору и радиоведущему по имени Дэниел Фарсон. Источником его расследования стали заметки сэра Мелвила Макнагтена, поступившего в Скотланд-Ярд через год после убийств и в 1903 г. ставшего его главой. Согласно Макнагтену, полиция остановилась на трех подозреваемых: русском докторе-убийце по имени Михаил

Острог, польском еврее и женоненавистнике Космански и развращенном адвокате, которого звали Монтегю Джон Друит.

P.S.

Джек-Потрошитель: русский след

Жестокость первых преступлений насторожила сыщиков знаменитого Скотланд-Ярда. А 30 сентября он убивает уже двух «дам» за ночь, причем на этот раз жертвы были вскрыты от горла до промежности, что навело английских следователей на мысль, что Потрошитель (уже получивший свое имя от вездесущих английских журналистов) является человеком, осведомленным в медицине или по меньшей мере листавшим анатомический атлас – настольную книгу любого хирурга.

Когда убийца буквально вывернул наизнанку в кромешной лондонской ночи еще одну проститутку по имени Мэри Келли, во тьме забрезжил лучик света. В поле зрения Скотланд-Ярда попал практикующий в восточной части Лондона русский фельдшер, представлявшийся в разных обстоятельствах под несколькими фамилиями: Острогов, Педоченко, Коновалов… Он прибыл в Англию из Франции, где также подозревался в убийстве проститутки! Да и все свои убийства Джек-Потрошитель совершал именно в восточном и близких к нему районах Лондона…

Казалось бы, улики налицо, круг сомкнулся и должна наступить развязка, но… неуловимый Джек-Потрошитель скрывается в необозримых просторах Российской империи, в очередной раз сменив имя…

Как свидетельствуют архивные источники, не прошло и трех лет, как чудо-фельдшер укокошил еще одну представительницу древнейшей из профессий, на этот раз в нашей северной столице, в Санкт-Петербурге. Но в отличие от результатов своего лондонского «приключения» убийца был пойман – и ушел от суда! Он был признан судебной инстанцией душевнобольным, невменяемым и помещен в сумасшедший дом, откуда не вышел до конца своих дней…