Арчи Фицрой уверенно шагал по каменным плитам Эштона — дворца герцога Колвирского. Этот дворец, построенный во времена расцвета Люксбургской империи, потрясал воображение своими размерами. Да умели строить наши предки, подумал Арчи, поглядывая по сторонам. Высокий, стройный, он всегда носил скромную незаметную одежду. Его профессия требовала не выделяться в толпе. Вот и сейчас под скромным серым плащом надет простой коричневый камзол и панталоны. На ногах легкие кожаные башмаки. Внешне обычные они изготовлялись по особому индивидуальному заказу и стоили бешеных денег. Зато были необычайно легки, позволяли лазить по скалам и стенам, делая своего владельца практически неуловимым. Внешне Арчи тоже не выделялся. Обычное худощавое лицо. Светлы волосы. Бесцветные глаза. Такое лицо не запоминалось. И вот теперь он неторопливо шел по дворцу в сопровождении лакея в ярко- красной ливрее. Ему не хотелось выглядеть деревенщиной, впервые прибывшей в столицу. Хотя он и раньше бывал в имениях богачей, но дворец герцога превосходил все, что ему доводилось видеть. А повидал он не мало. Несмотря на свои тридцать четыре года Арчи являлся наиболее оплачиваемым наемником гильдии Убийц. И вот теперь он был вызван к лицу императорской крови. Робер де Женно, герцог Колвирский, приходился двоюродным братом императору Септиму, что и проявлялось в убранстве его резиденции. Ярко-красные ливреи лакеев с белыми вышитыми лилиями, огромные гобелены на стенах, также украшенные этим императорским цветком и даже накидки стражников с огромной лилией в центре, все подчеркивало, что хозяин этого дома ни какой-то там захудалый герцог, выбившийся на верхушку власти из грязных простолюдинов, а особа императорской крови.

Арчи усмехнулся про себя. Какой бы ты ни был крови, а твоя смерть ничем не будет отличаться от смерти крестьянина. С тех пор как Фицрой вступил в гильдию, ему пришлось убить немало людей всевозможного происхождения. И последние моменты их жизни ничем не отличались. «Перед лицом смерти все равны», — подумал Арчи. Ему нравилось убивать. Чувствовать, что судьба человека находиться в его руках и от него зависит, прервется жизнь бедолаги сегодня или он поживет еще денек. Именно поэтому он и вступил в гильдию и постоянно совершенствовал свое мастерство. Он никогда не считал, что его умение убивать — абсолютно и ежедневные тренировки стали частью его натуры. Даже в моменты ожидания жертвы, где-нибудь на лесной дороге, Фицрой прокручивал в голове финты, удары и увороты. Вот почему он был лучшим. И вот почему он улыбался, двигаясь по серым плитам дворца. Ведь даже жизнь этого герцога была в его руках, и он мог прервать ее прямо сейчас.

Возле огромных дубовых дверей, конечно же, украшенных резными лилиями он остановился. Несколько стражников вооруженных мечами и закованных в латы внимательно разглядывали его через узкие забрала шлемов. Сопровождавший Арчи лакей повернулся к нему.

— Подождите, господин, я доложу его светлости о вашем приходе.

Арчи молча кивнул. Ему не привыкать ждать. Это основное умение убийцы. Иногда приходилось сутками ожидать удачного момента для нападения, находясь где-нибудь на узком карнизе башни, обдуваемой всеми ветрами.

Лакей скрылся за дверью, а Арчи замер перед стражниками, невозмутимо их разглядывая. В открытом бою против воинов у него мало шансов, но вот если бы ему удалось напасть неожиданно, то тогда шансов было мало у них. И плевать, что их пятеро. Умерли бы все, причем очень быстро. Но сейчас это стража клиента, так что нападать нет смысла. А вот изучить, это другой вопрос. Никогда не знаешь, кого тебе закажут через год.

Дверь скрипнула, и на пороге появился давнишний провожатый.

— Его светлость ждет вас.

Арчи шагнул внутрь, провожаемый колючими взглядами стражи. Он чувствовал, что не нравится им. Эти сторожевые псы ощущали ауру опасности исходящую от него. Профессионалы.

Красная дорожка вела к центру огромного, освещенного факелами зала. В центре стоял резной дубовый трон, на котором сидел высокий стройный мужчина в черном камзоле. Пронзительные колючие глаза, бородка эспаньолка. Герцог. Возле него стоит полный коротышка в зеленом наряде. У этого взгляд хитрый. Тот еще лис.

Арчи поклонился.

— Ваша светлость.

— Рад тебя видеть, — привстал герцог, протянув руку для поцелуя.

Сверкнули богатые перстни на пальцах. Арчи прижал губы к узкой холодной руке. Сейчас рывок на себя и кинжал в живот, мелькнула мысль, и тело послушно напряглось. Привычка, профессиональная привычка. Даже сейчас, все мысли о работе.

— Мне отрекомендовали тебя, как лучшего специалиста в гильдии, — герцог откинулся на спинку трона.

— Вы льстите мне, ваша светлость, — скромно потупился Арчи.

— Нет, — скривил герцог тонкие как у змеи губы, — ты не император, что бы я тебе льстил.

— Тогда, я очень польщен вашей похвалой, — склонился Фицрой, скрывая кривую усмешку. Надутый индюк. Ты бы уже умер десять раз, и пикнуть бы не успел.

— У меня есть для вас очень важная работа. Плачу пятнадцать тысяч имперских динаров.

Арчи выпрямился и внимательно посмотрел на герцога. Пятнадцать тысяч? Большая сумма. За убийство герцога Ольменского ему заплатили десять. А работы там было очень много. Укрепленный замок, надежная охрана. Интересно, что же хотят, что бы он сделал за такую сумму?

— Мне нужна голова некоего Ричарда Джонстона. Он украл один очень ценный для меня предмет, а именно серебряное кольцо в виде свернувшейся змейки. Его голова и кольцо будут вам стоить пятнадцать тысяч динаров.

— Вам нужно и то и другое? — вопросительно поглядел Арчи на герцога. — Или устроит что-то одно?

— И то и другое. Если ты доставишь мне что-то одно, то наш контракт будет недействительным, и денег ты не получишь.

Убийца задумчиво поднял глаза к потолку. Сквозь окно, расположенное высоко в куполе на стену падал яркий солнечный луч, в котором весело кружились сверкающие пылинки. Пятнадцать тысяч за голову и кольцо какого-то Джонстона. Арчи не помнил такую фамилию в перечне влиятельных родов Империи. Значит не высшая знать. А если не высшая, то работа особого труда не составит. За что же такие деньги? Арчи чувствовал какой-то подвох.

Видимо уловив его сомнения, герцог наклонился к своему спутнику и что-то прошептал тому на ухо. Тот едва заметно кивнул и обратился к Арчи:

— Видите ли, проблема в том, что Джонстон почувствовал, что мы его ищем, и скрылся в Ликомской пуще вместе с нужным нам предметом. Мы активно ищем его в том районе уже пятый день, но безрезультатно. Леса там огромны и местами сильно заболочены, поэтому отыскать человека очень тяжело. Наши люди скрытно наблюдают за всеми поселками и городками в данном регионе. Кроме того, патрулируют дороги. Но следов беглецов отыскать не удалось. Поэтому мы и обратились к вам.

— Значит, у меня будет конкуренция со стороны ваших людей? — Арчи настороженно прищурился.

— Здоровая конкуренция еще никому не помешала, — рассмеялся герцог.

— Мистер Фицрой, — снова вступил в разговор толстяк, — наши люди будут держать с вами самую тесную связь, и если обнаружат Джонстона, то они возьмут его под наблюдение и сообщат вам. Мы не хотим снова упустить его из-за нерасторопности нашей челяди.

Арчи кивнул.

— Хорошо, я берусь за работу.

— Вот и отлично, — обрадовано хлопнул в ладоши герцог. — Мой лакей проводит вас к начальнику моей специальной стражи, которая и занимается поиском этого Джонстона. Тот расскажет вам о поисках подробнее и ответит на все ваши вопросы по этому делу. Мне, видите ли, некогда. Завтра у императора бал и я должен готовиться к нему. Да и вообще все эти розыски навевают на меня тоску. Меня интересует результат, а не подробности.

Герцог милостиво махнул рукой, отпуская Арчи. Тот поклонился и двинулся вслед за уже знакомым ему лакеем.

Когда за ушедшим убийцей закрылась дверь, герцог откинулся на резную спинку трона и его глаза злобно блеснули.

— Болван, — прошипел он, презрительно морщась, — думает, что он хозяин жизни и смерти. Мне достаточно одного жеста и его голова лежала бы у моих ног.

— Да, ваша светлость, — улыбнулся толстяк, поправляя галстук, — он уверен, что вы легкая жертва. Но думаю, что у него нет ни одного шанса.

Герцог встал и принялся расхаживать по залу, задумчиво потирая лоб. Длинная шпага била по ногам, и он элегантно придержал ее левой рукой.

— Ничего, он профессионал своего дела и сейчас мне такие нужны. А вот когда я заполучу кольцо и обрету древнюю мощь, тогда я стану императором. Тогда-то я и подумаю еще раз, нужны ли мне такие слуги.

Толстяк, почтительно склонился в поклоне.

— Вы очень хитры, ваша светлость. Насколько мне докладывают мои люди, все считают вас надутым и туповатым братом императора, неимоверно кичащимся своим происхождением.

Герцог злобно ухмыльнулся.

— Ничего. Зато я могу спокойно проворачивать свои планы. А потом…. Потом они очень удивятся. Ладно, хватит пустых разговоров. Какие последние новости о Джонстоне?

Толстяк досадливо махнул рукой.

— Особо никаких. Наши люди продолжают искать его. Караванщики ничего нам не сообщили, да и Руперт не решился на них нападать.

— Правильно, — удовлетворенно кивнул герцог, — нам лишний шум не к чему. Куча трупов вызовет ненужные вопросы.

— Так вот, — продолжил толстяк, поглядывая на хозяина, — на стоянке в ближайшем городке одному из людей Руперта удалось подпоить караванщика, и тот проболтался, что хозяин вместе с двоюродным братом ушел в лес на стоянке возле озера. Их предупредили, что мы ищем кольцо.

— Значит он не один? — остановился герцог.

— Получается, что так. Их двое. Этот Джонстон и его двоюродный брат. Перес предупредил всех, что теперь ищем двоих. Ведь кольцо может быть у любого из них.

— Разумно, — потер герцог подбородок, — мне нравится ход мыслей твоего человека. Не забудь напомнить мне о нем. Надо наградить его.

— Да, ваша светлость. Это один из моих лучших людей. Так вот, теперь мы наблюдаем за всеми городками и поселками в радиусе пятидесяти километров от озера, возле которого исчезла наша цель. Второй отряд непрерывно наблюдает за всеми въездами в Мангазею и трактиром отца Джонстона. Третий отряд патрулирует дороги в районе пропажи нашего беглеца. Через пару дней туда прибудут еще несколько десятков наших людей, и я думаю, что мы немного сместим поиски, сдвинув их в сторону столицы. В лесу уже холодно, приближается зима, и пересидеть там им не удастся. Единственная надежда пробраться в большой город и там укрыться. Поэтому, я думаю, нам стоит обратить внимание на дороги к столице.

— А почему ты думаешь, что они попытаются пробраться сюда? — приподняв бровь, спросил герцог.

— За небольшими поселениями мы наблюдаем и если они там появятся, то мы быстро их схватим. Некоторые местные уже получили от нас плату за наблюдение за чужаками. И им обещано еще больше, если они заметят наших беглецов. Так что в провинции им не укрыться. Я думаю, они это тоже понимают. Поэтому единственная надежда — это пробраться в Луксор. Тут народа много и они могут затеряться. Найти их в городе будет сложнее, чем в лесу. Нельзя позволить им проскочить в столицу.

Герцог уселся на трон и задумчиво затеребил толстую золотую цепь, висевшую на груди.

— Ты прав. Нельзя. Бери еще пару десятков человек у Дорна. Завтра пойдешь к Рочестеру, я прикажу, что бы он выделил тебе три тысячи динаров. Наймешь еще людей. Отдашь их под начало твоего Руперта. Этого Джонстона надо найти. Найти, во что бы то ни стало. Мне нужно кольцо и нужна его голова. Я не знаю, на что способен человек, так долго владеющий кольцом. Мне не нужны лишние проблемы и неприятности. Принеси мне кольцо и его голову.

Герцог махнул в сторону толстяка и тот, поклонившись, вышел, оставив своего господина в раздумьях.