В тот день Трайче вошёл в кладовку, взял топор, вынес оттуда седло, надел его на Дорчо и позвал:

— Мама!

— Что тебе, сынок? — отозвалась из дома мать.

— Дай-ка мне котомку с хлебом.

Мать достала из шкафчика котомку, положила в неё кусок кукурузного хлеба, несколько стручков зелёного перца, головку лука и вышла во двор.

— Держи свою котомку, сынок. Наруби дров и тут же возвращайся домой. Нигде не задерживайся.

— Хорошо, мама. А ты не забыла положить мне соли?

— Спохватился! Конечно, не положила.

— Почему? — удивился Трайче.

— Да потому, что нет у нас вот уже дня три ни щепотки соли, — рассмеялась мать.

Трайче взял в руку котомку, ловко вскочил на лошадь и погнал её к Караорману.

А мать проводила его взглядом, глубоко вздохнула и еле слышно прошептала:

— Хороший у меня сын и хозяин…

Потом ещё раз вздохнула, улыбнулась и вернулась в дом.

Тем временем солнце уже стояло высоко. В голубом до прозрачности небе чётко вырисовывался чёрный пик горы Караорман. А в вышине, над самой горой, раскинув крестом могучие крылья, плавно кружили орлы.

Трайче проехал мимо крестьянских полей и сразу же попал в буковую рощу. По обеим сторонам дороги росла буйная, сочная трава, в которой виднелись нежные фиалки и белые венчики полевой ромашки. Над зелёным густым клевером жужжали трудолюбивые пчёлы, собирая цветочную пыльцу. Сладко пахло лесной мятой.

И всюду властвовал какой-то пряный, ни с чем не сравнимый запах леса, напоённого солнцем и тишиной.

На самой верхушке огромного бука сидел лесной голубь и надоедливо ворковал: «Гур-гу-гур! Гур-гу-гур!»

Высоко в небе пел жаворонок. Трайче остановил свою лошадку, закинул вверх голову и, прикрыв ладонью глаза от солнца, принялся разыскивать в бездонно-голубом небе поющего жаворонка. Наконец он отыскал его — чёрную, едва заметную точку.

— Ну и высоко же ты забрался! — удивился Трайче.

Он вдохнул всей грудью горный живительный воздух, тронул поводья и двинулся дальше, распевая на весь лес весёлую незатейливую песенку:

Добравшись до Веляновой поляны, Трайче ласково прикрикнул:

— Стой, Дорчо! Стой!

Дорчо послушно остановился. Трайче соскочил с лошади, забросил котомку за плечо и, оставив Дорчо пастись на зелёной лесной поляне, двинулся в буковую рощу.

В роще отыскал он здоровенное, поваленное ветром сухое дерево, снял с плеча котомку, положил её рядом на землю, поплевал на руки и принялся обрубать сучья.

Не успел он уложить их как следует, как заметил среди развесистых могучих буков двух молодых парней.

Он опустил топор, присмотрелся к ним, и вдруг у него мелькнула шальная мысль:

«А может, они партизаны?»

Трайче не раз слышал, что в Караормане живут партизаны, однако самому видеть их не доводилось.

«Если бы эти парни были партизанами, то у них обязательно имелись бы винтовки. Это уж точно. А у них никаких винтовок и в помине нет…» — рассудил Трайче и стал ждать незнакомцев, которые направлялись прямо к нему.

— Здравствуй, паренёк, — поздоровался с мальчиком один из них и преспокойно уселся на очищенный от сучьев ствол.

— Здравствуйте, — ответил Трайче.

— Ты из какой деревни? — спросил другой.

— Из Мацково. Может, вы знаете: вон она, под самой горой…

— Понятно… И сколько же тебе лет?

— Сколько? Да вот скоро тринадцать. Я ведь до войны в школе учился, — с гордостью объявил им Трайче.

— Молодчина! А почему пошёл за дровами не твой отец, а ты?

— Отца у меня нет… — сердито буркнул Трайче. — Его убили немцы, когда бомбили Белград. Теперь мы живём вдвоём с мамой…

— Ах, вот оно что… Понятно.

— Скажите, а вы что здесь делаете? — полюбопытствовал Трайче.

— Что? Валим деревья, распиливаем на доски и продаём их по деревням и сёлам… Скажи-ка лучше, нет ли здесь какого-нибудь родничка — очень уж пить хочется.

— Найдётся и родничок, — засмеялся Трайче. — Как раз на Веляновой поляне есть добрый родничок. Вода здесь будто лёд.

— Не в службу, а в дружбу сбегай туда, набери нам флягу воды. Сделаешь?

— Конечно, сделаю. Давайте флягу, — согласился Трайче.

— Хороший ты товарищ, — похвалил его один из парней. — Ну, а пока будешь бегать, и мы тебе поможем: нарубим дров.

— Вот здорово! — обрадовался Трайче и вприпрыжку побежал к роднику.

Когда он скрылся из виду, один из парней спросил:

— Горян, как тебе нравится мальчонка? Уж не сможет ли он…

— Понимаешь, Огнен, мальчонка, наверно, толковый, но торопиться пока не следует. Сначала всё разузнаем о нём в деревне, а потом уж расскажем комиссару.

— Правильно. Так и сделаем.

Вскоре появился Трайче с флягой студёной воды. Огнен и Горян напились, покряхтывая от удовольствия. Потом Горян посмотрел на мальчика и спросил:

— Как тебя зовут?

— Меня-то? Трайче. А вас как?

— Моего товарища — Огнен, а меня — Горян.

— Вот и познакомились, — улыбнулся Трайче.

Горян и Огнен взялись за работу: один рубил дрова, другой аккуратно укладывал в вязанки. Вдвоём они быстро управились с этой несложной работой.

— Шабаш! — заявил Горян. — Теперь веди сюда свою лошадь, и мы погрузим на неё дрова.

Не раздумывая, Трайче привёл Дорчо. Его новые знакомые взвалили на спину Дорчо уложенные вязанки дров и крепко привязали их к седлу ремнями и верёвками. Потом, как бы между прочим, Горян спросил у Трайче:

— Небось ты и на базаре бываешь?

— А как же! Я всегда бываю в Струге раз или два в неделю, — отозвался Трайче. — Вот на днях опять поеду, а то дома у нас совсем нет соли.

— Ясно. Ну, будь здоров.

На том они и расстались. Трайче подхлестнул прутиком Дорчо, потом вытащил из-за пёстрого вязаного пояса свирель и заиграл…

Когда Горян и Огнен остались вдвоём, Горян задумчиво протянул:

— Н-да… Завтра нам нужно обязательно что-нибудь придумать. Ведь должны же мы установить связь с Тале!