– Слева!

От резкого окрика Арацельс шагнул в противоположную сторону. Фейерверк ярко-оранжевых искр на какие-то доли секунды ослепил его, но, к счастью, не задел.

Опять зазевался. Это уже третья оплошность за день. И где, позвольте узнать, хваленая реакция Хранителя, где чутье демона? Зачем было лепить из него «не пойми что» с помощью разных магических ритуалов, если он даже сконцентрироваться не может, когда… Когда его жены касается кто-то другой.

– Слушай, может, тебе отдохнуть? Я пока закончу с ловушками и установлю защитный купол, – похлопав друга по плечу, предложил Смерть. – Все же понятно: нервы…

– Хватит! – отмахнулся блондин, в светлых волосах которого за последние часы заметно прибавилось рыжих прядей.

Он бросил мрачный взгляд на пару, стоявшую рядом с шалашом, построенным Лемо, как тот выразился, «для девочек», и вяло усмехнулся. Одна хвостатая девчонка в нем сейчас и сидела, с интересом наблюдая за второй. После того как галура умудрилась задремать на ветке и рухнуть вниз, единогласно решили не заставлять ее и Катю снова лезть на опасную высоту. Особенно активно высказывался за это Иргис, поймавший сонную Маю прямо на свою незадачливую голову. Ну не на голову, конечно, на руки… однако досталось от перепуганной кровницы именно его голове, а точнее – лицу, да еще, пожалуй, барабанным перепонкам. Столько было визга, страшно вспомнить. Поэтому Второй Хранитель, искренне сочувствуя другу, сделал укрытие из веток и листьев, которое и установил среди извилистых корней дриддерева. Пусть не такая мощная защита, как внутри ствола, но тем не менее защита, за что этому представителю местной флоры отдельное спасибо.

Их компанию приютило не то дерево, внутри которого Арацельс провел с молодой женой несколько незабываемых часов. В процессе довольно продолжительного путешествия в глубь леса наконец посчастливилось договориться с еще одним его обитателем… более древним и менее требовательным. Ибо с первым, как заявила Катя, не срослось. Терпение дриады иссякло минут через пятнадцать после появления незваных гостей на ее территории, потом она предложила им либо заняться-таки делом , либо… катиться на все четыре стороны. Это было высказано парой коротких фраз и очень большим количеством красноречивых жестов. Так что понять смысл требований раздраженной аватары смогли без перевода даже девушки. Они-то первыми и свалили из дупла. Вернее, свалила Арэ, прихватив с собой галуру, которую насильно вытащила из-под крыла четэри, где та благополучно пряталась все время бурной дискуссии на тему «Правила поведения визитеров в гостевой дриддерева».

Катя озадачивала его на протяжении всего дня, каждый раз выкидывала что-то новое, отчего Арацельс либо впадал в ступор, либо злился, а пару раз даже по-настоящему обиделся. Правда, ненадолго. Первым делом его очаровательная супруга двинула ему кулаком под ребра, как только он выбрался вслед за ней и Маей из дриддерева. От неожиданности мужчина не успел заблокировать удар. Да и куда там! Когда на тебя так нежно смотрят, мило улыбаются и, якобы прильнув… со всей дури бьют в район солнечного сплетения… А рука у молодой жены, как выяснилось, была совсем не легкой. Способность дышать вернулась к Хранителю лишь через минуту. И не суть, что она пропала больше от изумления и неожиданности, чем от боли. – Извращенец, – заявила Арэ, отступив от мужа на шаг.– А сама? – ядовито поинтересовался он, когда воздух, выбитый из легких, вернулся на законное место вместе с временно потерянным даром речи. – Твое недавнее поведение образцом целомудрия не назовешь.– Не я устраивала порнофильм для всяких там… дриад, – ничуть не смутившись, парировала Катерина и, немного подумав, чмокнула Хранителя в щеку. – Больше так не делай. До сих пор передергивает от мысли, что мы там были не одни, – сказала она, после чего развернулась и спокойно потопала к галуре, заинтересованно поглядывающей на них.Вот так! Объяснений не потребовала, обвинениями не закидала, истерик не устроила… треснула, высказалась и поцеловала. Ну? И как это понимать? Да и чего она вообще хотела? Чтобы он прочитал ей лекцию о местных правилах, сидя на ветке? Так после этой информации ее в дупло силком было бы не затащить, не говоря уже о том, чтобы убедить заняться там любовью. Сама ведь призналась, что не терпит свидетелей в подобной ситуации. А он хотел защитить ее, что вполне способно было сделать волшебное дерево, и не совсем мог Хранитель с магическим резервом, почти полностью растраченным на создание сложных порталов и не менее сложных «ошейников». Великолепное оправдание собственных действий! Логичное, благородное и… не до конца честное. Ибо хотел он… не только этого.Дальше – больше. Не успели они пройти и десятка метров, как Катерина с очень сосредоточенным видом начала бормотать какие-то числа. Она то складывала, то вычитала, попеременно приставая к нему и к Смерти с вопросами, как соотносятся сутки в Карнаэле и других мирах с земным временем. В конечном счете Арацельс не выдержал и поинтересовался, чем она занимается? Ответила, что высчитывает безопасные дни. Мужчина не понял, решил уточнить и чуть не споткнулся, когда услышал удивленное: «Пытаюсь определить, нужны ли мне противозачаточные средства. Не хочу забеременеть, а что?»Да ничего! Нет, он, конечно, был уверен, что подобная перспектива им обоим не светит, слишком нереальной для Хранителя Равновесия казалась возможность стать отцом. Да и мысли о зачатии, учитывая обстоятельства, были по меньшей мере неуместными. Что ни день, то сюрприз… и каждый последующий опасней предыдущего. Какая беременность, какие дети, какие, к демону, безопасные дни?! А она? Не понимает этого? Или желание не иметь от него ребенка сильнее угрозы для собственной жизни?Обиделся. Плотно сжал губы, отвернулся и хотел было отойти подальше, но оказался пойманным в плен девичьих рук, обнявших его за плечи. Взяв за подбородок, Арэ повернула лицо мужа к себе, привстала на цыпочки и… снова поцеловала. Так же легко, как и после удара кулаком.– Сейчас не хочу, боюсь просто, – тихо сказала она. – Если выживем, то будет можно, – и опять бросила его одного, направив все свое внимание на четэри, который с большей охотой отвечал на ее бесконечные вопросы.– Хор-р-рошая девочка, – усмехнулся Лемо, хлопнув замедлившего шаг блондина по плечу, чем придал ему недостающее ускорение.Услышал, значит… или специально уши навострил, чтобы знать, о чем они переговариваются.– Сознательная, – добавил Иргис, опустив ладонь на другое плечо друга. И этот туда же! Друзья-товарищи… Что им в Карнаэле не сидится? А? Или пользуются случаем откосить от работы, прикрывшись заданием, которое и выполнять-то не собираются? Пока что не собираются, а дальше как получится. – Пошли уже… папаша.И они шли… Ровно до того момента, как Катерине взбрело в голову продолжить изучение его тетради. Зачем он только обмолвился, что взял ее с собой? Пока мужчины пытались договориться с дриддеревьями, которых среди общей массы обычных растений было не так уж и много, девушка листала Заветный Дар, привалившись спиной к ближайшему стволу или устроившись на каком-нибудь корне. Мая тенью следовала за ней, а за Маей плелся Ринго… когда хотел пройтись по земле, устав кататься на чьей-нибудь спине. Такой дружной компанией они и замирали, погружаясь: одна в чтение, вторая в наблюдение за окружающими, а третий… третий в поисках еды принюхивался к кустам и пробовал на зуб траву. Ну и нажрался в конечном счете до состояния полной неповоротливости, после чего с большим трудом забрался на шею к хозяину, свесил лапки с хвостом и ехал так ближайшие полчаса, изображая из себя страдальца. От громкого икания зверька, похрюкивания и пускания пузырей у Арацельса разболелась голова. А от того, что Катя тем временем сменила собеседника, в груди разросся ком недовольства. Смерти он доверял, а вот Райс его откровенно настораживал и все чаще бесил. Сильный союзник, бывший страж Равновесия, земляк и… тот, кто не нравился ему больше Лу.Они шли впереди, вполголоса обсуждая будущую тренировку, – его Арэ и высокий эйри с затянутыми в хвост темными волосами. Первый Хранитель следовал по пятам за этой парой, продолжая тащить на шее свою мохнатую ношу. Он молча изучал спину жены и руку ее собеседника, по-свойски лежавшую на плече девушки. И если первое радовало взгляд и будило воображение, то второе вызывало внутренний протест. Глупый, необоснованный… сильный.Отлично! Если продолжать в том же духе, то не за горами момент, когда он начнет ревновать супругу к каждому столбу… дереву, кусту, без разницы. Его так и подмывало штамп на ней поставить: «Мое! Не лапать!» И сигнализацию с эффектом электрошока навесить, чтобы всякие посторонние типы не спешили обнимать за плечи, талию и прочие части тела. Ну-ну… А потом, когда вся эта история с угрозой Равновесию наконец закончится, он с удовольствием посадит свою женщину под замок и для надежности к магической цепочке, которая украшает ее шею, добавит еще и настоящую. Угу, кандалы наденет и пару сотен «охранок» вокруг наставит, чтобы никто и близко не смел подойти. И почему он раньше никогда не задумывался над тем, что в нем могут мирно дремать деспотические замашки? Большое упущение.Поймав себя на этой мысли, Арацельс криво усмехнулся. Спасибо еще, что подобные порывы он оказался в состоянии рассматривать сквозь призму иронии. Иначе Катенку можно было бы только посочувствовать. Почему-то пришло в голову, что Иргис с Лемо дружно ухаживают за бедной кровницей и практически не трогают его Арэ исключительно потому, что боятся растревожить прогрессирующую паранойю ее супруга. Маниакальный блеск в алых глазах, тихий скрежет стиснутых зубов и часто появляющееся выражение лица под условным названием «морда кирпичом» – чем не симптомы вышеупомянутого заболевания? Лечиться пора. А в качестве лекарства вполне подойдет небольшая порция общения с женой. Осталось лишь избавиться от звукового сопровождения в исполнении Ринго.Вот только стоило передать пушистого бездельника Смерти, как Арэ выкинула очередной финт.– Райс пообещал мне, что расскажет тебе одну очень важную вещь, – проговорила она, пряча тетрадь в рюкзак мужа. – Идем, – позвала, чуть улыбнувшись, и, схватив его за руку, потащила к эйри, замедлившему шаг в ожидании.Вот и… пообщались. Честное слово, лучше бы Катерина о своих безопасных днях болтала или еще раз использовала его живот в качестве боксерской груши, а не заставляла выслушивать эту «очень важную вещь», шагая между ними и крепко держа обоих спутников под руки. Чтобы не разбежались, наверное. Или чтобы не поцапались?В принципе новая информация ему понравилась. Во-первых, такой вариант его прошлого полностью оправдывал то, что при возвращении в Карнаэл он намерен был защищать Арэ, а не вставать на сторону Эры. Учитывая список злодеяний Хозяйки Карнаэла, решение Первого Хранителя уже не выглядело откровенным предательством, что хоть немного, но грело душу. Мужчина сделал выбор… Сделал его еще там, в стенах Дома, когда просчитывал разные возможности своих дальнейших действий. Убийство Кати было бы самым простым из всего. Но… разве он из тех, кто ищет легких путей?То, что Арацельс сын Арда – бывшего Третьего Хранителя Равновесия, от которого в полнолуние умудрилась забеременеть его мать, скорее порадовало, нежели огорчило мужчину. По крайней мере, теперь он мог откинуть версию о том, что его папашей был какой-то неизвестный Высший из Безмирья. Пусть кораг… пусть. Но ведь в теле человека, к тому же, если верить словам сослуживцев, хорошего человека.Нелл никогда не рассказывала своему единственному чаду о том, чем на самом деле занимался его погибший отец, и тем более не упоминала, что он – пришелец из другого мира. Она даже называла его иначе: «Дэр, Дэрри…» и никогда не произносила «Ард». Может, ей просто не было известно настоящее имя возлюбленного? Или она не хотела, чтобы его знал сын? В детстве мальчик считал, что мужчина, давший ему жизнь, был иноземным магом: большим, сильным и непременно добрым. Таким его преподносила мать, и воображение ребенка запечатлело именно этот образ. Когда Арацельс повзрослел, он стал иначе воспринимать события прошлых лет. Особенно после того, как во время изучения ядов и целебных снадобий в Карнаэле наткнулся на «Хрустальные слезы», аромат которых навсегда врезался в его память. Откуда у матери мог быть эликсир бессмертия, основным ингредиентом которого являлся сок цветка, не произрастающего в мирах Карнаэла? А ведь она говорила, что миниатюрный флакон с золотой крышкой – это последний подарок Дэрри… Тогда-то Первый Хранитель и начал подозревать, что таинственный родитель – демон. Не самое приятное умозаключение, но… оно многое объясняло. Например, пусть слабую, но все же имеющуюся у Арацельса возможность противостоять корагу в период условной ночи, не теряя до конца остатков собственного разума. И Ритуал единения Эра предлагала провести только ему, и в Карнаэл привела его раньше возраста, подходящего для Обряда посвящения. Тогда она мотивировала свой поступок тем, что не желает упускать очень сильного и перспективного мага. Сейчас Цель понимал, что ей просто нужен был подходящий материал для нового эксперимента.И ради этого она убила его родных?Арацельс невольно прикрыл глаза, мысленно вернувшись в главный кошмар своего детства. Даже скрежет когтей, вой и топот за дверями каэры в ночные часы не вселяли в него столько ужаса и отчаянья, сколько он испытал тогда. Но время шло, будущий Хранитель научился уживаться со своими воспоминаниями, позволяя им просто существовать. Это была часть его биографии, боль, навсегда поселившаяся в груди, память о самых близких людях, которых ему не удалось спасти. Слушая короткий и довольно сухой рассказ Райса о своем происхождении, Первый Хранитель чувствовал, как в тысячный раз холодеет сердце и в бессилии сжимаются кулаки. Ему тогда уже исполнилось двенадцать… Талантливый маг-стихийник, повелитель снегопада… он должен был помочь им! Он… и этот так называемый друг семьи. Где его – такого хорошего и заботливого – носило, когда Нэлл умирала? Впрочем, ясно где… сидел под каблуком у Луаны.Мысль о перевертыше заставила блондина поморщиться. То, что случилось давно, не изменить – это прошлое. А вот некоторые моменты из настоящего и ближайшего будущего явно нуждались в коррекции.– Твое рождение их обоих обрекло на смерть, – выдал Райс под конец и замолчал.Катерина дернула бывшего Хранителя за рукав и нахмурилась, затем перевела тревожный взгляд на мужа и нахмурилась еще больше.– Может быть. – Красные глаза светловолосого эйри сузились, превратившись в темные щели на окаменевшем лице. – Зато твоя дружба могла спасти хотя бы ее, да только тебе, видать, было не до того.– Много ли ты знаешь, мальчишка?! – Мрачная усмешка скривила губы Райса.– А много ли ты говориш-ш-шь… дядя? – изучая собеседника поверх кудрявой девичьей головы, процедил Арацельс. – И сколько в этих словах правды? Мои воспоминания не сохранили твоего образа.– Покажи ему медальон, – попросила Катя, в очередной раз дернув брюнета за руку.– Вот еще!– Показывай уже, – вмешался в разговор четэри. – Достали все эти недомолвки. Что там за медальон такой?К моменту завершения рассказа все уже стояли. Во-первых, потому, что на пути встретилось подходящее, по мнению Лемо, дриддерево, у которого он намеревался попросить временной защиты для всей компании. А во-вторых, потому, что эта самая компания даже не пыталась скрывать, что прислушивается к столь любопытной беседе. Да и что еще делать, бредя по лесу в поисках места для стоянки? Не изображать же из себя воинствующих пришельцев, ожидающих засады за каждым кустом? И пусть подобное допускалось по умолчанию, разговорам это не мешало.Райс недовольно фыркнул, но под тяжелым взглядом четэри достал из-за ворота рубашки требуемую вещь.– Вот… Это ведь твоя мама? – спросила девушка, открыв медальон и показав супругу на изображение женщины, тот кивнул. – А это тот самый Ард? – обратилась она к Четвертому Хранителю и, получив утвердительный ответ, заявила: – Что и требовалось доказать.– Катенок, наличие у Райса портретов этих людей вовсе не означает, что в их гибели повинна Эра, а не он сам, – проговорил Арацельс, пока остальные с большим интересом изучали крошечные гравюры на металлических половинках медальона.Смерть укоризненно посмотрел на друга, Иргис задумчиво скользнул взглядом по обоим мужчинам, а Лемо даже ухом не повел, продолжал с почти детским восхищением любоваться на искусно выполненные портреты.И почему они доверяют этому эйри? Ведь однажды он уже бросил их, променяв один Дом на другой. Или старая дружба, как тот Феникс, имеет свойство восставать из пепла?– Хм, ты думаешь, он стал бы лгать о таком? – удивилась Катерина и, крепко сжав локоть мужа, потащила подальше от остальных, явно собираясь прочитать нотацию.Блондин вздохнул, но покорился. Пусть выскажется, ему не жалко. Всяко лучше, чем слушать рассказ о том, что этот скользкий тип был лучшим другом отца и матери. Тем, кто спасал Нэлл и ее сына от преследования и кому они оба обязаны пусть недолгой, но жизнью. Подобные заявления и тон, которыми они были сказаны, вместо уместной в данном случае благодарности (ну или хотя бы сдержанного интереса) раздражали Первого Хранителя. Он почему-то ощущал себя уязвленным и, что гораздо хуже, уязвимым. Расскажи эту историю кто-то другой, Арацельс проникся бы к нему совсем другими чувствами, но Райс ему по-прежнему не нравился. И потому верить во все, что тот говорил, мужчина не собирался. Возможно… даже наверняка, Ард действительно был его отцом, и Эра вполне могла позаботиться об устранении неугодных, не поленившись потом немного подчистить память своему будущему Хранителю, но… любую историю можно подать по-разному: что-то приукрасить, умолчать о мелочах, и сразу восприятие одних и тех же событий изменится.– Глупые обвинения не снимут с тебя ответственности… малыш. – Насмешливый голос эйри неприятно резанул по ушам, блондин скрипнул зубами и хотел было обернуться, но девушка сильнее сжала его руку, уводя спутника прочь. Позади них что-то сердито рявкнул Смерть, Райс огрызнулся, с ним начали спорить, и… разговоры Хранителей оборвались, поскольку их накрыло звуконепроницаемым щитом.– Хватит уже! – сказала Катя, остановившись и повернувшись к спутнику лицом. – Если вам так хочется подраться, устройте спарринг. Но только когда мы будем в относительной безопасности. И… – Она запнулась, виновато взглянула на мужа, а потом тихо пробормотала: – Прости меня.– Это за что же? – напрягся Арацельс, мысленно прикидывая, какой еще «сюрприз» приготовила ему жена, раз даже на извинения расщедрилась.– Ну… я заставила тебя вспомнить о том, что причиняет боль, – как-то не очень уверенно начала девушка.– Не страшно, я уже давно свыкся с этим. Что-то еще? – Мужчина прищурился, наблюдая за ней.Напряжение, неуверенность, сомнения… С чего бы это?