Долгий день и долгий вечер. И Гленарда явно ожидала долгая ночь.

— Все расходитесь по своим комнатам! — скомандовал Гленард. — Отойдите от тела, здесь могут быть следы. Король Тарстен, у меня к вам будут вопросы. Пройдите, пожалуйста, вот в эту комнату.

— Как вы смеете указывать королю? — возмутился эдль Джеррих.

— Не время спорить, господин посланник, — холодно парировал Гленард.

— Слушайте, что говорит Гленард, и выполняйте, — поддержал Гленарда Император.

— Замолчи, Джеррих, дело серьезное, не видишь что ли, — бросил через плечо безропотно удаляющийся в указанную ему комнату мрачный король Тарстен.

— Миррард, — продолжал Гленард, — забери Абелин на кухню, дай ей вина. Пусть успокоится. Но никуда не выпускай, мне нужно будет с ней поговорить. Найди лейтенанта Крейгана, где бы он ни был. Пусть соколом летит сюда. Из замка никого не выпускать. Любой ценой. И забери эдльунга Вилфрида с собой, тоже успокой его вином. Адельхарт, друг, будь добр, помоги Миррарду.

— Будет исполнено, ваша милость, — стюард, поклонившись, увел за собой девушку и бьергмеса.

— Это дело Тайной Стражи, Гленард, при всём моём к тебе уважении, — мягко положил руку на плечо Гленарду Донрен.

— Вот именно, Донрен. Я поэтому и послал за Крейганом. Он знает своё дело хорошо.

— То есть, генерал Тайной Стражи тебя не устраивает? И ты поэтому послал за лейтенантом?

— Ты хочешь расследовать это дело сам, Донрен? — поднял бровь Гленард.

— Почему нет? Ты во мне сомневаешься?

— Никто в тебе не сомневается, Донрен, — ответил за Гленарда Славий. — Но ты здесь для того, чтобы, в первую очередь, блюсти мою безопасность. Участие в расследовании может сильно повредить этой миссии. Возможно, в этом и состоит цель этого преступления. При всём моём глубоком уважении к тебе, а ты знаешь, как я тебя люблю, пожалуйста, сосредоточься на безопасности Империи и Императора. А убийство пусть расследует местная Тайная Стража и… Гленард, ты хочешь вести расследование?

— Да, Славий, — кивнул Гленард.

— Но Гленард даже не является тайным стражником! — возмутился Донрен. — При всём моём уважении и любви и к нему, и к тебе, Славий. Он в отставке.

— Зато он лучше всех знает этот замок и его окрестности, — твердо настоял на своем Император. — Да и потом, Донрен, когда это ты сомневался в эффективности Гленарда как инквизитора? Он всегда дела об убийствах раскрывал предельно хорошо. И во Флернохе, и в Ламрахе, и в Рогтайхе, вспомни. И он всё-таки полковник Тайной Стражи, пусть и в отставке. Ты раскроешь это дело, Гленард?

— Сделаю всё возможное, — мрачно покачал головой барон.

— Тогда, Гленард ан Кратхольм, своей властью как Императора и главы Тайной Стражи, я временно восстанавливаю тебя в звании полковника Тайной Стражи, назначаю тебя главой Тайной Стражи баронства Кратхольм и поручаю расследовать дело об убийстве эдля Игвара.

— Служу Империи, Ваше Величество, — ударил себя кулаком по груди полковник Гленард.

— Донрен, пожалуйста, позаботься о том, чтобы обеспечить безопасность замка, — продолжил Славий. — Нужно расставить стражников по периметру стены. Никто не должен выйти или войти до особого распоряжения. Моего или Гленарда. Кроме, конечно, тебя, меня, Гленарда и сопровождающих нас лиц. Спасибо тебе заранее.

— Служу Империи, — излишне учтиво поклонился явно раздосадованный Донрен и удалился.

— Славий, я прошу тебя присутствовать на нашем разговоре с королем Тарстеном, — попросил Гленард. — Это поможет избежать ненужных дипломатических проблем.

— Конечно, друг. Поговорим сейчас?

— Да, только я здесь быстро осмотрюсь, и дождемся Крейгана.

Минут через пять, когда Гленард уже успел внимательно изучить труп Игвара и следы вокруг него, в коридоре появился запыхавшийся лейтенант Крейган. Явно недовольный тем, что его вырвали из постели нежной, как кошка, служанки Триши, Крейган быстро собрался и посерьезнел, как только увидел Гленарда и Императора рядом с трупом посланника Игвара.

— Лейтенант Крейган, — обернулся к нему Славий, — я восстановил Гленарда в звании полковника Тайной Стражи и назначил его временно главой Тайной Стражи Кратхольма. До моего особого распоряжения вы подчиняетесь ему.

— Служу Империи, Ваше Величество.

— Ну, что, пойдемте, поговорим с королем Тарстеном? — предложил Гленард.

Король Тарстен мрачно сидел в полутемной комнатке, сосредоточенно глядя на пляшущее пламя свечи.

— Тарстен, — обратился к королю Славий, — в связи с произошедшим пренеприятнейшим происшествием, я прошу тебя ответить на вопросы барона Гленарда и лейтенанта Крейгана. Барону Гленарду я поручил расследования этого убийства.

— Хорошо, Славий, конечно, — смиренно кивнул король. — Сразу хочу ответить на очевидный первый вопрос. Нет, это не я его убил. И я не знаю, кто это сделал.

— Спасибо, Ваше Величество, за ваше содействие, — слегка поклонился Гленард. — Вы могли бы рассказать нам о том, где вы находились и что делали, после того, как покинули ужин?

— Ну, вышел во двор, воздухом подышал немного, кусты роз за углом слегка удобрил, уж извини, барон, — развел руками Тарстен. — Потом пошел в свою комнату, этажом ниже этой. Завалился на кровать, не раздеваясь, очень плохо ноги держали после всего выпитого и съеденного. Потом услышал крик, девка орала, и пришел сюда посмотреть. Как и все остальные.

— Ваше Величество, видели ли вы или слышали что-нибудь подозрительное? Может быть, кто-то проходил мимо вашей комнаты? Или вы кого-нибудь встретили во дворе или по пути в вашу комнату?

— Нет, Гленард. Извини, никого не видел, ничего не слышал.

— Вы знаете, чьим топором был убит эдль Игвар? Вам он знаком?

— Конечно. Это мой топор. Я его от отца получил, а он от своего отца.

— Ваш? — поднял брови Гленард.

— Мой. Слушай, Гленард, я понимаю, как это всё выглядит, но я его не убивал. Клянусь тебе всеми двадцатью семью богами и всеми рудными жилами моего королевства. Да, я обещал его убить, но чего же не скажешь по пьяни в запале ссоры? Да, он был убит сразу после этого, но разве стал бы я марать руки таким глупым и демонстративным убийством? Да, он был убит моим топором, но держала этот топор не моя рука!

— И как же ваш топор оказался в голове эдля Игвара? — Гленард пристально посмотрел в глаза Тарстену.

— А это ты мне скажи, Гленард, — усмехнулся король. — Тебе же Император поручил расследовать это убийство. Поверь мне, ответ на этот вопрос я хочу знать не меньше твоего. Потому как топор для бьергмеса — это пусть и не священная вещь, но очень важная и личная. Тем более, топор королевский. То, что его взяла без спросу чужая рука, это уже законный повод эту руку отрубить. А то, что он был использован для такого подлого убийства, это позор и для меня, и для топора. Мне придется проводить специальные обряды и ритуалы для того, чтобы очистить от этого позора мое славное оружие.

— Сожалею об этом, Ваше Величество, — сочувственно кивнул Гленард. — Но всё же, когда и где вы в последний раз видели ваше славное оружие?

— На ужин все пришли без оружия, — задумчиво припоминал Тарстен, — оскорбительно же идти на императорский ужин с оружием. Я оставил топор в своей комнате. На сундуке, там же, где и свою мантию бросил. Был ли он там, когда я вернулся в комнату, не знаю. Честно говоря, я даже внимания не обратил. Я был пьян, Гленард. Да и устал дико. Завалился на кровать, даже сапоги не скинул. Но видимо, к этому времени топора уже там не было. Я бы заметил, если бы убийца его при мне забирал, как думаешь?

— Всякое бывает, Ваше Величество, — покачал головой Гленард. — Но, в данном случае, вероятно, кто-то взял топор или во время ужина, или сразу после. Сколько времени вы провели на улице после того, как покинули зал?

— Минут десять, — прикинул Тарстен, — может быть, чуть больше. Найди этого убийцу, Гленард. Найди и покарай. Прошу тебя. Это важно для меня, поскольку это мерзкое убийство бросило тень на мое имя. Одно дело убить кого-то лицом к лицу, в бою. И совсем другое, отвратительное, убить кого-то исподтишка, сзади, в темном коридоре. Верь мне или не верь, но бьергмесы так не убивают. Не только благородные эдли, но и даже простые боны так не убивают. Потому что после такого бесчестного деяния навсегда закрывается путь в чертоги богов после смерти. А однократный триумф от такого убийства не стоит вечного мучения в подземных серных пещерах.

— Что теперь? — спросил Славий, когда Тарстен вышел из комнаты, чтобы отправиться в свои покои.

— Иди спать, Славий, пожалуйста, — попросил Гленард. — Нам еще многое предстоит делать, а тебе надо выспаться. У тебя завтра снова важные переговоры, голова должна быть свежей. Если ты назначил меня расследовать это дело, значит, доверяешь. Поэтому мы с Крейганом продолжим разбираться в этом деле, а ты спокойно отдыхай. Знаю, что это непросто, но постарайся не думать об этом. Думать будем мы.

— Хорошо, Гленард, как скажешь. Удачной охоты, друг.

— Спасибо, Ваше Величество. Спокойной ночи.

— Как ты себя чувствуешь, Абелин? — Гленард смотрел девушке прямо в глаза.

— Лучше, ваша милость, — чуть всхлипнула юная блондинка. — Простите, ваша милость. Я как во сне. Как в страшном сне.

— Не беспокойся, всё уже хорошо, — Гленард положил руку ей на плечо. — Вот, выпей еще вина.

— Спасибо, ваша милость, — Абелин взяла из руки Гленарда глиняную кружку с вином.

— Абелин, пожалуйста, расскажи нам, как ты нашла тело посланника Игвара.

— Я поднялась туда, а там… — снова всхлипнув, задрожала служанка.

— Спокойно, Абелин, спокойно. Выпей вина. Успокойся. Всё хорошо. Всё прошло. Тебе ничего не угрожает. Ты меня понимаешь?

— Да, ваша милость. Простите, ваша милость.

— Хорошо, Абелин. А теперь расскажи подробнее.

— Хорошо, ваша милость. Я после ужина должна была проверить, что везде потушены свечи. И должна была отнести подушки в комнаты посланника Игвара и его спутника. Этого… Виреда?

— Вилфрида, — поправил Гленард.

— Да, ваша милость, его. И я поднялась на верхний этаж, и вижу на полу что-то. То есть кто-то. Я подумала, что, может, кто-то слишком много выпил и не дошел до комнаты, заснул в коридоре. Ну, знаете, так бывает…

— Бывает, — согласился Гленард.

— Ну, я, значит, подошла, свечой посветила. Помочь хотела, ваша милость. И смотрю, что-то темное. Я подумала, что вино разлилось. Но запах почувствовала не вина, а… Крови, ваша милость, крови, — зарыдала Абелин.

— Ну, Абелин, успокойся, всё уже позади, — Гленард налил девушке еще вина. — Выпей, отдышись, успокойся. Пожалуйста, заверши рассказ.

— Ваша милость, я наклонилась к нему и вижу, что у него из головы что-то торчит. Какая-то палка. Это я потом поняла, что топор, а так же непонятно… Не каждый ведь день такое видишь, ваша милость. И кровь, кровь вокруг. У меня сначала горло перехватило, дышать даже не могла. Прислонилась к стене спиной. Ноги подкосились, голова закружилась… Всё поплыло как бы, ваша милость. А потом только помню, закричала я, закричала изо всех сил. И села около стены. А тут все прибежали, и вы, ваша милость. А потом вот вдруг здесь внизу оказалась, не помню как.

— Тебя Миррард привел, Абелин, — улыбнулся Гленард. — Это я его попросил.

— Спасибо, ваша милость, спасибо, — робко улыбнулась в ответ Абелин.

— А скажи, Абелин, когда ты наверх поднималась, ты не слышала ничего подозрительного? Может быть, встретила кого?

— Нет ваша милость, никого. Не помню никого, ваша милость.

— Хорошо, Абелин. Отдыхай. Завтра можешь на работу не выходить. Тебе надо отдохнуть от пережитого. Скажи Миррарду, что я приказал.

— Спасибо, ваша милость.

— Эдльунг Вилфрид, — Гленард задумчиво посмотрел на молодого бьергмеса.

— Да, барон Гленард? — вопросительно взглянул тот в ответ.

— Его Императорское Величество Славий поручил мне расследовать убийство эдля Игвара. Вы не будете против ответить на несколько моих вопросов, эдльунг Вилфрид?

— А что тут расследовать? — удивился Вилфрид. — И так же всё понятно! Этот лжекороль обещал убить господина Игвара, он его и убил. Что же ещё расследовать? Но ему всё сойдет с рук, как всегда. А вы ему вместе с Императором, вероятно, в этом и помогаете.

— Не стоит бросаться бездоказательными обвинениями и делать поспешные выводы, эдльунг Вилфрид, — покачал головой Гленард. — У меня есть некоторые основания предполагать, что всё было не так просто, но я не хочу сейчас о них рассказывать. Ответьте на мои вопросы. Пожалуйста. Ради памяти эдля Игвара.

— Хорошо, барон, спрашивайте.

— Где вы были в момент гибели Игвара?

— Я еще оставался в зале, за столом, — смутился Вилфрид. — Было такое хорошее вино, барон… У нас если такое и появляется, то только разве что у эдлей. Эдльунгам такое не положено. Я остался, чтобы допить кувшин. Ну, и успокоиться после этой перепалки с этим еретиком Тарстеном.

— И что было дальше?

— Я только собрался подниматься к себе наверх, как раздался этот крик. Девушка кричала. Потом все забегали, суматоха. Я тоже побежал посмотреть. А потом, как увидел эдля Игвара, так сразу сердце и упало… Он хорошим был, барон Гленард, таким хорошим. Заботился обо мне, хотел к королевскому двору определить. Что теперь будет?.. Что мне теперь делать?..

— Я понимаю, Вилфрид, — Гленард мягко улыбнулся, положив Вилфриду руку на плечо. — Надеюсь, что у вас всё будет хорошо. А скажите, вы не видели чего-нибудь подозрительного? Может, кто-нибудь, заходил в зал, когда вы там были? Или на лестнице кого-то встретили.

— Нет, пожалуй, нет, — попытался припомнить Вилфрид. — В зале были только слуги, убирали со стола. Мне показалось, что они как-то странно на меня смотрели. Но я не часто общаюсь с людьми, могу ошибаться. А на лестнице сложно сказать. Я же побежал наверх уже после крика. Так что на лестнице были все. Все бежали туда. Но к чему всё это, барон Гленард? Дело же ясное. Король Тарстен за столом пытался убить эдля Игвара. Его остановили, и он пообещал рассчитаться позднее. После ужина Тарстен взял топор, выследил Игвара, и, как последний трусливый червяк, убил его без чести сзади тайком. Я узнал топор, его все знают. Это топор Тарстена.

— Да, эдльунг, — согласился Гленард, — топор Тарстена. Но вот держала ли его рука Тарстена, я не уверен. Но спасибо за ваши ответы. Возможно, у меня будут еще вопросы, поэтому прошу вас пару дней погостить в моем замке. Идите отдыхать, Вилфрид. Я прикажу Миррарду дать вам комнату на другом этаже, чтобы вам не пришлось ходить мимо места убийства вашего дяди.

— Спасибо, барон Гленард. Не могу пожелать доброй ночи, она уже недобрая. Однако могу пожелать скорейшего завершения расследования и справедливого наказания преступника. Кем бы он ни был. Хотя я совершенно уверен, что это коварный еретик Тарстен.

— Почему ты думаешь, что король Тарстен непричастен? — поинтересовался Крейган, когда они с Гленардом вышли во двор и направились к воротам замка.

— Мне кажется, что он серьезно подавлен этим событием. Причем подавлен, не как убийца, мучающийся угрызениями совести, а как человек, который действительно сожалеет о произошедшем.

— Может, он притворяется, — предположил Крейган.

— Может, но тогда он это делает очень хорошо, — повел плечами Гленард. — Я многих убийц видал. Но это не единственная причина. Он, похоже, искренне верит в то, что за такое подлое убийство совершивший его будет вечно страдать после смерти. А страдать он не хочет. И даже не это главное.

— А что?

— Удар нанесен больше сверху, чем сзади. Если бы убийцей был бьергмес, то удар был бы, скорее всего, чуть ниже. Я считаю, что убийца был выше Игвара. А значит, скорее всего, он был человеком, а не бьергмесом.

— Зачем кому-то из людей убивать Игвара? — удивился Крейган. — Я понимаю, скажем, Тарстена. Он король, и срыв переговоров мог бы быть целью, равно как и какие-то внутренние бьергмесские интриги. Но мы ведь об Игваре до вчерашнего дня ничего и не слышали. И король его здесь совсем не ожидал. А тут приехал и сразу убит. Странно.

— Странно, — согласился Гленард. — Но если мы не видим мотива, но есть труп, значит, мы просто недостаточно знаем для того, чтобы найти мотив. Вообще, я сначала сам подумал на Тарстена, но, поговорив с ним и изучив следы, решил, что это не он. Еще я подозревал Вилфрида.

— А его почему?

— Ну, в конце концов, он единственный, кто прибыл вместе с Игваром. Мало ли, какие у них там взаимоотношения. А тут такой прекрасный случай и избавиться от Игвара, и свалить всё на Тарстена. Мне ещё показалось, что Вилфрид там, у трупа, как-то слишком поспешно начал Тарстена обвинять. Я решил, что это подозрительно.

— Вилфрид всё-таки не похож на убийцу… — задумчиво потер подбородок Крейган.

— Согласен, — кивнул Гленард. — После разговора с ним я тоже почти снял с него подозрения. Давай расспросим стражу у ворот. Вдруг они что-то видели.

— О, капитан Бальтасар! — удивился Гленард. — Почему вы не в гарнизоне? Вас же не было на ужине.

— Герцог Донрен ан Верверриг сообщил мне о случившемся, ваша милость. Я посчитал необходимым лично возглавить оцепление замка, чтобы быть уверенным в том, что никто не покинет замок без приказа Императора. Или без вашего приказа.

— Благодарю, капитан. Император поручил мне расследовать это убийство. И временно восстановил меня в чине полковника Тайной Стражи. Вы расспросили стражников у ворот?

— Да, ваша милость, господин полковник, — вытянулся капитан.

— Просто Гленард, как обычно, Бальтасар. Ничего не меняется. Титуловаться потом будем, сейчас надо убийство раскрыть.

— Стражники у ворот ничего не видели, Гленард, — Бальтасар кинул взгляд на ворота. — Никто не входил и не выходил. Стражники вокруг замка, ни наши, ни тайные, по их словам тоже ничего не видели. Только совы летают да лягушки квакают. Ничего подозрительного.

— Через стену никто не лазил?

— Я бы о таком сразу сказал.

— Конечно, я просто на всякий случай формально должен был спросить. А стражники видели, выходил ли кто из донжона после ужина?

— Слуги, как обычно. Еще король Тарстен. Провел во дворе минут десять. Удалялся за угол, потом вернулся и пошел внутрь. Больше никого. И почти сразу после этого раздался крик.

— Хм, интересно, — задумался Гленард. — Ну, ладно, спасибо, капитан. Приказ остается пока прежним. Никого не впускаем и не выпускаем. До утра точно, а там посмотрим.

— Служу Империи, полковник Гленард, — стукнул себя кулаком в грудь Бальтасар.

— Интересно… — повторил Гленард, медленно идя к дверям дома.

— Что именно? — искоса посмотрел на него Крейган.

— Рассказ короля Тарстена подтверждается. Но это не значит, что у него есть алиби.

— Согласен, — кивнул лейтенант, — у него всё ещё оставалось время подняться наверх и зарубить Игвара.

— Именно, — потер лоб Гленард. — Именно. Однако что-то мне подсказывает, что это был всё-таки не он. То ли интуиция, то ли опыт, то ли интуиция, обострившаяся с опытом.