— Хочу с тобой поговорить, Гленард.

— Конечно, — Гленард поднял глаза от бумаг, отложил перо и вопросительно посмотрел на Славия.

— Не здесь, — Славий покрутил головой. — Погода хорошая, поехали, прокатимся.

— Давай, — Гленард закрыл чернильницу, встал из-за стола и потянулся. — Куда поедем?

— Не знаю, — пожал плечами Славий. — Какая разница? Куда-нибудь в лес, где тихо и спокойно.

— Хорошо, — Гленард кивнул. — Пойду, скажу Донрену, он подготовит эскорт.

— Не надо эскорта, — остановил его Славий. — Хочется без всех этих сложностей. Только ты и я, как в старые добрые времена, до всего вот этого.

— Донрен будет недоволен.

— Ну, и что? — усмехнулся Славий. — Император же я, а не он.

— Вот именно.

Гленард, конечно, оказался прав.

— И речи быть не может! — твердо произнес Донрен, давая понять, что спорить он не намерен.

— Я Император, Донрен, — не менее твердо напомнил Славий. — Я так хочу.

— Ваше Величество больше не нуждается в моих услугах? — Донрен с обидой и вызовом посмотрел на Славия. — Вашему Величеству больше не требуются мои советы?

— Не обижайся, Донрен, прошу тебя, — Славий, смягчившись, положил руку на плечо Великого Инквизитора. — Я ни в коем случае не хочу сказать, что ты плохо делаешь свою работу. Спасибо тебе. Просто сейчас я хочу побыть один. Точнее, наедине с Гленардом. И вся эта охрана будет мне только мешать.

— Я понимаю, Славий, — Донрен обеспокоенно посмотрел в глаза Императору. — Однако я всего лишь переживаю за твою безопасность. И за безопасность Империи, потому что ты и есть Империя.

— Ну, что тут может случиться? — пожал плечами Славий. — Всех бандитов мы переловили. Кратхольм снова спокойное тихое баронство.

— Не всех, — напомнил Донрен. — Мы до сих пор ничего не знаем о том, кто напал на кортеж с пленниками. Да и таинственный Тиллуан тоже еще не пойман. Они все могут быть где-то поблизости.

— Я буду с Гленардом, Донрен. Мы с ним в стольких передрягах вместе выживали, еще задолго до знакомства с тобой. Лучшей охраны для меня и представить нельзя.

— Возьми хотя бы пару стражей, — попросил Донрен. — Пусть едут метрах в ста за вами. Слышать ничего не будут, видеть вы их тоже почти не будете. А так хоть какая-то дополнительная защита.

— Нет, Донрен, — покачал головой Славий. — Мне нужна полная свобода. Мне нужно о многом подумать и многое обсудить. Но чтоб тебе было спокойнее, я надену кольчугу. Договорились?

— Ну, ладно, — Донрен, подумав, нехотя согласился. — Скажите хотя бы, куда вы едете.

— Куда мы едем, Гленард? — вопросительно посмотрел на барона Славий.

— В сторону охотничьего домика, — ответил Гленард. — Куда-нибудь туда.

— Хорошо, — Донрен кивнул. — Хорошей прогулки.

— Спасибо, Донрен, — Славий похлопал герцога Верверрига по спине. — Не беспокойся, всё будет хорошо.

— Ты даже представить себе не можешь, Гленард, как я устал!

Они уже углубились довольно далеко в лес, когда Славий, наконец, решил нарушить свое мрачное молчание. Кони мягко ступали по песку дороги, изредка посматривая на молодую траву по бокам и по центру дороги.

— От чего именно, Славий? — Гленард, низко наклонив голову, искоса посмотрел на Императора.

— Да от всего, — пожал плечами Славий. — Приемы, балы, решения, просьбы, лесть, интриги, званые обеды, официальные ужины. Может, я теперь и самый могущественный человек в известной нам части мира, но что мне с этого могущества, если я вот так проехать по лесу смог впервые за пару лет? Да и могущество мое, на самом деле, весьма ограниченное.

— Правда? — удивился Гленард. — И что же есть такое в мире, чего ты не можешь сделать?

— Многое… — Славий посмотрел на синее небо, проглядывающее между склонившимися над дорогой ветвями дубов и берез. — Ну, например, не могу дать счастье всем, даром, и чтобы никто не ушел обиженным.

— Счастье иллюзорно и субъективно, Славий. Счастье состояние внутреннее и далеко не всегда зависящее от внешних причин. Тебе ли этого не знать?

— Твоя правда, Гленард, — улыбнулся Император. — Для меня вот счастье сейчас просто ехать с тобой по лесу. А лет десять назад счастьем было дожить до вечера. А если еще и сытым…

— Да, было время… — Гленард ответил на улыбку.

— Знаешь, мне его порой не хватает. Несмотря на всю роскошь дворца, несмотря на все блюда на столах, все вина и все развлечения, иногда не хватает вот этого простого. Чистого воздуха, пения птиц, шума леса, треска костра и запаха поджаривающегося на углях мяса.

— Это хорошо вспомнить на один-два вечера, Славий, — покачал головой Гленард. — А потом вернуться в свой дворец к ломящимся от роскошных блюд столам. Просто ностальгия.

— Я согласен с тобой. Но иногда этого действительно не хватает. Я ведь почти и не жил для самого себя, Гленард. Сначала война, потом служба. Потом траур по отцу и братьям. И только я начал потихоньку налаживать собственную жизнь, буквально пара месяцев получилась, как началась эта рогтайхская мясорубка. А потом я неожиданно обнаружил себя в храме с императорской короной на голове. И с этого момента моя жизнь, как оказалось, управляется кем-то другим. Целой армией этих других, между прочим. Чиновники, охранники, церемониймейстеры. И Ниара.

— Как у вас с ней, кстати? — поинтересовался Гленард.

— Всякое бывает, — Славий посмотрел на небо. — Нам, конечно, далеко до пресловутых Брайна и Влески, или до Миланы и Гаспара, но тоже бывает по-разному. Хотя в целом, конечно, всё хорошо.

— Молодцы, — улыбнулся Гленард.

— Просто иногда очень хочется из всего этого вырваться, побыть наедине с собой и миром. Поехать путешествовать куда-нибудь. Приключений хочется.

— Ну, вот, ты здесь, — пожал плечами Гленард, — вот тебе и путешествие. Через пол-Империи, между прочим. Да и приключений у нас с тобой здесь хватает. Честно говоря, я бы вполне обошелся без таких приключений.

— Ты даже не представляешь, как ты прав, Гленард. Вот здесь, только здесь, после путешествий и приключений, я почувствовал себя живым. Впервые за эти два с половиной года. Да, обстоятельства печальны и тревожны, но как же мне не хватало этой тревоги и этого напряжения! Только сейчас это понял.

— Отправься куда-нибудь путешествовать, — предложил Гленард. — Скажем, соверши поездку по Империи. Или попробуй добраться до Шеангая морем. Ну, или отправься с посольством в Кадир.

— Не всё так просто, Гленард, — погрустнел Славий. — В каждую такую поездку мне придется сотню-другую слуг, стражников и помощников захватить. А в сторону Шеангая мне вообще лучше не смотреть, Донрен такой скандал устроит… Будет прав, кстати, оттуда мало кто живым возвращался.

— Описанный во многих легендах кадирский Галир Арашид, который, кстати, весьма отличался в реальности от своего легендарного образа в значительно худшую сторону, говорят, любил переодеваться в простого купца и ходить по Кадиру, узнавая, что же в реальности происходит в его столице.

— Ну, и мы оба знаем, чем всё закончилось, — Славий развел руками, насколько позволяли поводья коня.

— Не знаем, на самом деле, — возразил Гленард. — Легенда говорит о том, что ведьма по его же просьбе превратила его в аиста, а он так и не смог вспомнить обратного заклинания. В реальности Арашид однажды просто исчез. Можно предположить, что одна из его городских вылазок закончилась неудачно. Ну, или что его сыну Джавару надоело ждать, когда жестокий престарелый отец, наконец, отправится на небеса пировать с девственницами, и он тихонько утопил Арашида.

— Могло быть и так, что ему вконец наскучил двор, и он отправился в длительное путешествие по другим землям.

— Может и так, — Гленард взглянул на Славия, — но это не повод ему в этом подражать.

— Как бы то ни было, — Славий пожал плечами, — хорошо, что мы здесь с тобой. И что нам удалось более или менее договориться с мастерами и с Тарстеном.

— Всё получилось, как ты и хотел. Мятежные мастера поддержат тебя, ты поддержишь их. Тарстен поддержит вас всех. Плюс Империя обеспечила себя металлом и орудиями, а также неплохим рынком сбыта продуктов. Осталось решить вопрос с тем, как именно бороться с цехами, по какому пути пойти — мягкому или жесткому.

— Да, на словах всё получилось неплохо, — согласился Славий. — Однако предстоит пройти еще большой путь, чтобы это всё заработало так, как надо. Ты поможешь мне в моей борьбе?

— Как именно?

— Нам потребуются деньги. Какой-то фонд, чтобы поддерживать мятежных мастеров. Империя что-то вложит. Я вложу свои собственные деньги. Но нам не помешает любой вклад и любая поддержка.

— Я помогу, — не раздумывая согласился Гленард. — Однако я надеюсь, что речь идет не о благотворительности. Я с радостью буду давать деньги мастерам, но я бы хотел бы получать их со временем обратно. С разумными процентами.

— Конечно, — кивнул Славий. — Я хотел бы поручить тебе разработку плана создания такого фонда. Мне нужен надежный человек в этом деле, к тому же разбирающийся в деньгах. Я хочу начать активную борьбу с цехами месяца через три. К этому моменту у нас должно быть всё готово. Нельзя разрушать цеха не построив предварительно систему, которая поддержит мастеров и подмастерьев после такого разрушения. Ты сделаешь это для меня и для Империи, Гленард?

— Да. Я как раз думал об этом. И я тебе очень благодарен за то, что ты поручил это мне. Это большая честь для меня.

— У меня не так много друзей, которым я могу полностью доверять. Ты, Донрен, Брайн, Ниара, Хорт… Да, пожалуй, что и всё.

— Ну, что делать… Это обратная сторона власти. Перефразируя мудрецов, во многой власти многие печали, а преумножая власть, преумножаешь и печаль.

— Вот этого мне и не хватало, Гленард, — рассмеялся Император. — Твоего юмора в области философии.

— Всегда к услугам Вашего Величества, — шутливо поклонился Гленард.

— Возвращаясь к нашему разговору про помощь цехам: тебе придется какое-то время провести в столице. Я знаю, ты не в восторге от Рогтайха, но иначе, боюсь, не получится.

— Ну, что делать. Надо — так надо.

— Спасибо тебе.

— И еще раз, всегда к услугам. Служу Империи и тебе, друг.

— А я этим беззастенчиво пользуюсь, — снова рассмеялся Славий.

— Кстати, раз мы уж заговорили о делах, — Гленард посмотрел на Славия, — ты уже решил что-нибудь по поводу вархов?

— Пока нет. Понятно, что торговать мы с ними будем. Нужно только понять, что именно нам нужно от них. Что нужно им, и так ясно.

— А про землю?

— А вот это гораздо более сложный вопрос, — Славий нахмурился. — Я услышал и Донрена, и тебя. Вы приводите весомые аргументы. В данный момент я склонен с вами согласиться, однако я еще не решил окончательно. Мне кажется, что определенные плюсы в предложении Артаны и Роллена есть. Например, Империи не помешают хорошие врачи и лекарства. Я слышал от Тарстена, что вархи могут лечить даже серьезные болезни, и бьергмесы этим вполне пользуются.

— Но они же не предоставляют вархам землю, я полагаю, — возразил Гленард.

— Не предоставляют. Тарстен рассказал про госпиталь на границе земель бьергмесов и вархов.

— Что мешает нам сделать то же самое? Можно предоставить вархам землю не на юге, а здесь, в герцогстве Сидлерд. Я не понимаю, почему они хотят именно в центр Империи или на юг. Здесь какая-то уловка.

— Они говорят, что хотят интегрироваться в народ Империи. Ты сам это слышал.

— Ну, так пусть интегрируются в Рогтайхе, — раздраженно сказал Гленард. — Как и все остальные. Впрочем, я это уже предлагал.

— Предлагал, — согласился Славий. — Я думаю, что стоит это обсудить с ними. Возможно, они просто не понимают того, что мы хотим сделать в плане интеграции всех рас в единый народ Андерриоха.

— Разве ты не обсуждал это с Ролленом? — удивился Гленард.

— Обсуждал, ты прав, — помрачнел Славий.

— Может быть, — предположил Гленард, — разговор про центр и юг — это своеобразная переговорная уловка. Может, на самом деле, они согласны и на север или на полноценную интеграцию в столице, но хотят поторговаться.

— Может быть, и так, — задумался Славий.

— В любом случае, — продолжил Гленард, — лично я за укрепление связей с вархами. Они, конечно, чрезвычайно таинственны, и эта таинственность пугает. Но, в то же время, они обладают знаниями и умениями, которые нам и не снились. Почему бы не попробовать получить доступ к этим знаниям? Почему бы не попросить у них обучать этим знаниям наших докторов, да и просто всех желающих? В обмен на землю и поддержку — это справедливо. Помимо земли им понадобится много чего — инструменты, пища, одежда, лошади. Пусть в обмен на это поделятся с нами знаниями. Может, они и не согласятся, это тоже будет показательно. Однако предложить им это необходимо. Точнее, прости, я тебе это рекомендую, если тебе интересно мое мнение, а ты решай сам, предлагать ли такой обмен. Было бы, конечно, очень интересно узнать вархов поближе. В конце концов… Ох, чтоб тебя!..

Дорога здесь делала резкий поворот вправо, огибая поросший густым лесом холм. Едва Гленард и Славий проехали этот поворот, им преградили путь две поваленных на дорогу березы. Тело сработало быстрее мысли — Гленард еще не осознал полностью опасность, а меч уже был в его руке, и другая рука дернула поводья, разворачивая коня. Славий вслед за Гленардом выхватил свой меч.

Ускакать прочь они не успели. Из-за деревьев выступили лучники с натянутыми тетивами. Четверо у поваленных стволов, еще двое позади Гленарда и Славия. На дорогу между лежащими березами и лошадьми вышли пятеро мечников. Один из них, высокий, худой, с бородкой и длинными темными волосами, одетый в зеленый дублет и черный плащ из дорогого сукна, был, очевидно, главарем.

— Не стоит пытаться бежать, — громко сообщил он. — У вас быстрые кони, но стрелы летают быстрее.

— Допустим, — Гленард наклонил голову. — Но можно хотя бы попытаться.

— Не стоит, — уверил его собеседник. — Лучше слезайте с коней.

— Зачем нам это? — усмехнулся Славий.

— У вас хорошие кони, — пожав плечами, ответил главарь. — Они ни в чем не виноваты. Жалко будет, если они пострадают. Это ваше дело и наше, животные тут не при чем.

— А ты, значит, животных любишь, Тиллуан? — поинтересовался Гленард, слезая с коня, а затем шлепком по крупу отправив иноходца обратно по дороге.

— Люблю, Гленард. А ты, значит, обо мне знаешь?

— Знаю, Тиллуан. Но ты и сам наверняка догадался, раз уж убил Ламмерта и Ольбриха.

— Они не справились, — Тиллуан поморщился. — Отработанный материал.

— Они старались, — усмехнулся Гленард. — А как тебя на самом-то деле зовут? Понятно, что Тиллуан — это псевдоним, причем, не самый удачный. На филина ты никак не похож.

— У меня много имен было, Гленард, — Тиллуан задумчиво провел рукой по мечу. — Когда-то давно, например, меня звали Юррен из Семец. Но это всего лишь одно из множества имен. Сегодня я Тиллуан. Зови меня так.

— Ух ты, множество имен, — усмехнулся Гленард. — Надо же, какой ты загадочный…

— Ох, Гленард, кто бы говорил, — отмахнулся Тиллуан. — Гленард ан Кратхольм. Или Гленард из Волчьей Погибели? Или Гленард ан Ульфдад? Разве ты сам не любишь играть с именами? Много имен, один человек. Человек, который любит носить маски. А какой ты под маской, Гленард?

— Надо же, ты много обо мне знаешь, — удивился Гленард. — Даже Ульфдада раскопал. И откуда же такие познания, позволь поинтересоваться?

— Ты популярен, Гленард. Разве ты не знал? О тебе и об Императоре Славии, уже ходят легенды, особенно о ваших похождениях на Злой Войне. И даже анекдоты.

— Анекдоты? — Гленард развеселился. — Ну, например?

— Да пожалуйста, — усмехнулся Тиллуан. — Как-то раз Гленард на разведке оторвался от своего отряда и попал в деревню, которую тут же захватил отряд мятежных альвов. Ну, Гленард не растерялся и спрятался в колодце. И вот подходит главарь альвов к колодцу, смотрит в него, а там темно. И он кричит вниз: «Эй, есть здесь кто?». А Гленард, изображая эхо, кричит в ответ: «Эй, есть здесь кто?». Альв: «А может, здесь нет никого?». Из колодца в ответ: «А может, здесь нет никого?». Альв: «А может сюда пару стрел пустить?». А из колодца: «А может, здесь нет никого?».

— Хахахахаха! — расхохотался Гленард, а за ним и Славий. — Хорошо! Хотя, признаться, на войне и не такое случалось. Но я смотрю, Тиллуан, ты неплохо обо мне осведомлен.

— Что ж, — признал Тиллуан, — можно сказать, я твой поклонник в каком-то роде. Поэтому я так обрадовался, когда мне поручили это дело.

— И какое же дело ты имеешь в виду?

— Убить тебя, Гленард.

— Вот оно как, — Гленард покачал головой. — А тебе не кажется, Тиллуан, бывший когда-то Юрреном из Семец, хотя это всего лишь одно из имен, что то, что ты обо мне знаешь, должно говорить тебе о том, что меня не так-то просто убить?

— Ну, я попробую, хорошо, Гленард? В конце концов, шесть стрел даже ты не остановишь.

— Кто знает, Тиллуан? Кто знает?

— Ну, вот сейчас и узнаем, — улыбнулся главарь бандитов.

— Интересно… — задумчиво протянул Гленард.

— Что?

— Тебя послали меня убить… Кстати, почему только меня? А ты стоишь, со мной разговариваешь. Так поступают или садисты, чтобы поиграть с жертвой, или неопытные, или глупцы, или неуверенные в себе. К какой категории относишься ты, Тиллуан? На садиста ты не похож, вроде. Вон, лошадок жалеешь.

— То, что я жалею лошадок, Гленард, совсем не означает, что я должен жалеть людей.

— Согласен, — кивнул Гленард.

— А к какой категории я отношусь, — продолжил Тиллуан, — какая разница, Гленард? Если уж навешивать ярлыки и распределяться по категориям, то я бы отнес себя к уверенным в себе людям, которые знают, что их жертва никуда не денется.

— То есть, к глупцам, — подытожил Гленард.

— Думай, как хочешь, Гленард. Не понимаю только, ты хочешь меня разозлить из любопытства или из какого-то стремления к саморазрушению. Или это просто глупая бравада.

— Пока мы с тобой говорим, Тиллуан, я всё ещё жив. Когда наш разговор прекратится, я, скорее всего, умру. Поэтому я предпочитаю продолжить нашу философскую беседу.

— Что ж, это разумно, Гленард. Ты действительно вызываешь уважение своим настроем перед глазами смерти. Что ж, пожалуй, я из этого уважения дам тебе пожить на пару мгновений подольше и займусь Его Величеством, который что-то совсем молчаливый нынче.

— Похоже, Славий, — Гленард обернулся к другу, — что наши с тобой лихие приключения подошли к концу. Не будут про нас больше слагаться легенды.

— И анекдоты, — добавил Славий.

— Анекдоты будут, — возразил Гленард. — Для того, чтобы стать героем анекдота, совсем не обязательно быть живым. Не обязательно даже вообще существовать. Мало ли мы знаем анекдотов про вымышленных персонажей?

— И то правда, Гленард, — согласился Славий. — Что ж, тогда вся надежда на анекдоты.

— Тебе грех жаловаться, Твое Величество, — Гленард чуть приподнял меч, — ты и так уже вошел во все исторические книги будущего. А кто вспомнит про какого-то там барона Кратхольм? И тем более про какого-то сына охотника из деревни Волчья Погибель?

— Ну, что, поговорили? — нетерпеливо прервал их Тиллуан. — Что ж, всему свое время. Время говорить и время молчать. Время жить и время умирать. Вот для вас сейчас время умирать.

— И это тоже суета сует… — пробормотал Гленард.

— Что, Гленард? — не расслышал Тиллуан.

— Ты цитируешь одну старую книжку, Тиллуан. Не знаю, сознательно ли, или ты просто где-то слышал эту фразу. Я просто продолжил твои слова цитатой из той же книги. О том, что всё бессмысленно и напрасно.

— В принципе, так оно и есть, — пожал плечами Тиллуан. — Ну, что, теперь мы с тобой обсудим литературу? Первый бал Найты ан Ростон? Вопросы мира и войны?

— От судьбы не уйдешь, Тиллуан. И от смерти тоже. Ты знаешь кадирские легенды? Есть прекрасная история на этот случай. Будет жалко, если ты ее не услышишь, потому что я умру, не успев ее рассказать.

— Ну, давай, ладно уж, — усмехнулся Тиллуан. — Но это последняя твоя история, Гленард.

— Она вполне достойна этой роли, — кивнул Гленард. — Итак, однажды богатый кадирский купец утром пошел на рынок, собственно, в Кадире. И внезапно он встретил женщину, которая как-то удивленно на него посмотрела. И понял он, что эта женщина сама смерть. Тогда он решил бежать из Кадира от смерти. Он вскочил на своего самого быстрого жеребца и помчался самым быстрым галопом в пустыню. Он скакал весь день, загнал несчастного коня, за что этот купец заслуживает однозначного порицания, но к вечеру он-таки добрался до города по имени Саррата. Он соскочил с хрипящего и задыхающегося коня, вышел на улицу и столкнулся нос к носу с той самой смертью, от которой он так убегал. «Хорошо!», — воскликнул купец, — «Я сдаюсь, ты победила. Скажи только, почему утром ты так удивилась, встретив меня на рынке в Кадире?». И знаешь, что ответила ему смерть?

— Удиви меня, Гленард.

— Она ответила: «Я так удивилась, потому что знала, что вечером у нас с тобой назначена встреча в Саррате». Потом помолчала и добавила: «Да и вообще, знаешь, я пришла не за тобой, а за твоим конем». Отсюда мораль: от судьбы и от смерти глупо бежать, ибо никогда не знаешь, где у тебя назначена с ними встреча и при каких обстоятельствах.

— Что ж, Гленард, — грустно улыбнулся Тиллуан, — история хорошая, не спорю, но вот свою судьбу и свою смерть ты уже встретил. Можешь посмотреть мне в глаза без удивления. Я твоя смерть, Гленард.

— Ты пока не моя смерть, Тиллуан. Не бери на себя чужие роли и не одевай чужие маски. Возможно, это не понравится ни смерти, ни Богам, ни демонам. Никто не знает своей судьбы, Тиллуан, и ты тоже. Возможно, твоя смерть уже ближе, чем ты думаешь.

— Ну-ну, Гленард, — Тиллуан усмехнулся. — Может, и так, но пока преимущество на моей стороне. Может, я и умру. Может быть, даже сегодня. Кто знает? Но ты умрешь раньше меня, Гленард, и это уже решено и Богами, и демонами.

— Есть предложение получше.

— Какое же, Гленард?

— Вы опускаете луки и мечи и тихонько сваливаете отсюда и из баронства. Мы обещаем вас не преследовать. Никто не умрет, все останутся живы и будут радоваться жизни и тем возможностям, которые она предоставляет. Мы отправимся дышать воздухом, а потом есть вкусную еду и пить вино. Ты и твои ребята сегодня вечером будут пить пиво с самогоном и наслаждаться горячими объятиями бедер девчонок в каком-нибудь борделе. Все останутся довольны. Жизнь будет идти дальше, и на этом песке, здесь, не появится ни капли крови. Не это ли всеобщее торжество?

— Интересное предложение, Гленард, — покачал головой Тиллуан. — Увы, дорогой барон из Волчьей Погибели, я вынужден его отклонить. Прости, но пить вино и есть вкусную еду тебе уже не доведется. А дышать воздухом вам с Императором осталось совсем немного. Так что наслаждайся каждым вдохом — их у тебя осталось совсем мало. Ну, что ж, покончим с этим.

Тиллуан поднял руку, выждал несколько секунд, явно наслаждаясь моментом. Гленард стиснул зубы. «Я готов, Богиня», — подумал он, — «Что ж, прими меня к себе. Это была хорошая жизнь». Тиллуан резко махнул рукой.

Лучники внезапно упали на колени. Их руки разжались. Стрелы соскочили с напряженной тетивы, разлетаясь в разные направления. Лишь одна стрела долетела до Гленарда, безвредно чиркнув его по кольчуге на левом плече. Один из лучников получил своим же луком по носу и рухнул на землю, размазывая руками кровь.

Гленард и Славий тут же ринулись вперед. Два первых бандита, заслонивших им путь, мгновенно рухнули: Гленард рубанул противника по шее, а Славий, сделав обманное движение, ударил бандита мечом снизу вверх в пах.

Оставшиеся трое мечников, включая Тиллуана, держались на расстоянии, выставив вперед оружие. Лучники, оправившиеся от первого потрясения, вскочили и, выхватив мечи, начали окружать Гленарда и Славия. Но тут на поле битвы появились новые силы. Две светловолосых фигуры в серых плащах вступили в бой, неистово вращая странным оружием — палками с двумя лезвиями на их концах.

Гленард, наступая на противников, краем глаза отмечал действия вархов. Их манера боя была интересна и необычна. Не вступая в прямое столкновение с противником, они отступали. Потом, выбрасывая левую руку вперед, они, видимо, как-то воздействовали на разум нападающего, потому что тот оказывался дезориентированным буквально на несколько мгновений. Но этих мгновений хватало вархам, чтобы выкинуть вперед руку с оружием и молниеносно поразить противника — обычно в горло.

Гленард отбил удар мечника и изо всех сил пнул его по колену ногой. Тот оступился, сморщившись от боли. Гленард резким ударом отвел в сторону его меч, сделал шаг вперед и, оставив противника слева, со всей силы рубанул его, развернувшись, по спине и по шее. Бандит рухнул на землю.

Славий, тем временем, достал острием меча лицо своего противника, нанеся не сильную, но неприятную рану. Кровь заливала глаза нападавшего, мешая ему рассмотреть быстрые и резкие движения Славия. Буквально через несколько мгновений меч Славия, пробив кожу доспеха бандита, глубоко погрузился в его грудь.

Тиллуан остался один против Гленарда и Славия. Громко закричав, он ринулся на них, неистово рубя мечом направо и налево. Славий попытался блокировать эту бешенную атаку, но крайне неудачно. Меч Императора отлетел в сторону, а сам он, споткнувшись упал на спину на дорогу. Тиллуан торжествующе взвыл и с дикими глазами ринулся рубить Славия. Он занес меч высоко вверх, намереваясь вложить всю свою силу в удар. Но судьбоносному удару так и не суждено было свершиться — подскочивший сзади Гленард мгновенно разнес мечом череп Тиллуана. Кровь густо покрыла остатки красивых длинных темных волос рухнувшего главаря бандитов.

Снова стало тихо. Пели птицы. Шелестела листва деревьев. Гленард стоял, наклонившись, опершись на меч, и тяжело дышал. Вархи, которые к этому времени успели расправиться со всеми своими противниками, похоже, даже не запыхались. Гленард подал руку Славию, наконец, сбросившему с себя тело Тиллуана. Покрытый чужой кровью, потом и пылью Император с помощью друга встал с земли.

— Жаль, не удалось взять живьем, — Славий, подняв с земли свой меч, вытер его о плащ Тиллуана, и убрал оружие в ножны.

— Ну, извините, Ваше Величество, — Гленард, выпрямившись, также вложил меч. — Некогда было особенно думать. Пришлось выбирать между ним и тобой.

— Спасибо, Гленард, — Славий обнял его. — Спасибо тебе огромное, друг. Прости, что не поблагодарил сразу. Просто я, мягко говоря, в растерянности. В который раз ты меня уже спасаешь, Гленард… Спасибо тебе!

— Ну, что ты, Славий, — усмехнулся Гленард. — Как же можно тебя не спасти после всего, что мы с тобой прошли? И не меня благодари, а Роллена и госпожу Артану. Если бы не они, ничем бы я тебе уже не помог.

— Госпожа Артана, Роллен, — Славий обернулся и поклонился. — Спасибо вам за вашу помощь и за наши жизни!

— Мы всегда рады помочь и Императору, и Империи, — улыбнулась Артана. — Не забывайте об этом, Ваше Величество.

— Не забуду, — пообещал Славий. — Однако как, позвольте узнать, вы здесь оказались?

— Артана почувствовала опасность, — пояснил Роллен. — Злость, ненависть, тревогу, исходящие с этого направления. Поскольку предчувствиям Артаны всегда стоит доверять, мы поспешили сюда. Рады, что успели вовремя.

— Вы кому-то еще сказали? — спросил Славий.

— Нет, Ваше Величество, — Роллен покачал головой. — Мы спешили, и, к тому же, разве нам поверили бы?

— Донрен поверил бы, он тебя знает, — Славий оглянулся, осматривая поле битвы.

— Знает, но не доверяет.

— Вы для него загадка, — вмешался в разговор Гленард. — И ты, и, тем более, госпожа Артана. А загадка для него, как и любая непонятная информация, это потенциальная угроза. И разве можно его винить в этом, с учетом того, сколько раз его опасения действительно оказывались угрозами для Империи?

— Мы понимаем, — снова улыбнулась Артана — Мы, наша жизнь и наши возможности настолько для вас непонятны, что вы боитесь нас, сознательно или втайне даже от себя. Поэтому вы не доверяете нам, и предполагаете в нас угрозу. Мы столкнулись с таким отношением давно, еще на заре существования нашего народа. И продолжаем сталкиваться сейчас.

— Почему же вы не расскажете больше о себе? — удивился Гленард.

— Мы пытались, — Артана взглянула ему прямо в глаза. — С самого начала мы пытались рассказать о нас. Но уже в то время наше мировоззрение настолько отличалось от общепринятого, что нас не понимали. А принимая наши рассказы за проповеди, еще и ненавидели. Напомню, что это были простые необразованные люди по большей части. А потом мы решили охранять наши тайны, потому что в плохих руках они могут стать страшным оружием, которое погубит миллионы жизней. А мы не хотим становиться причиной гибели людей. Разве что, когда нет выбора, как сегодня.

— Я понимаю, — кивнул Славий. — И всё же, если вы хотите соседствовать с людьми и больше с ними общаться, вам нужно будет рассказать о себе. Потому что, покуда существует непонимание, существует и страх, а значит, и агрессия.

— Я согласна, Ваше Величество. У меня появилась идея. Вы двое умные и образованные люди. Роллен знает вас несколько лет и считает, что вам можно доверять. Почему бы вам не пойти со мной в наши земли и не увидеть всё собственными глазами? Это не так далеко, всего пять дней пути. Проживите с нами несколько дней. Вы посмотрите, как мы живем, узнаете больше о нас, и о нашем мировоззрении. Может быть, даже научитесь чему-то, что мы умеем. Многому мы вас, конечно, научить не успеем, но хотя бы общее представление о нашей жизни вы получите. И тогда у вас появится достаточно знаний, чтобы судить о том, несем мы угрозу для Империи или нет. Что скажете, Ваше Величество?

— Не знаю, — Славий задумчиво почесал подбородок. — Это очень интересное предложение. Но бросить Империю без правителя на две недели… Это как-то не очень разумно.

— Да ладно, Славий, — возмутился Гленард, — ты и так уехал на север. В Рогтайхе вместо тебя правят Хорт и Ниара. И, я полагаю, неплохо справляются. Еще две недели они смогут прожить и без тебя. Ты же полчаса назад мне рассказывал о том, как ты устал без путешествий и приключений. Ну, так вот тебе путешествие, вот тебе приключение, причем такое, какого не было еще ни у одного Императора в истории. Неужели тебе не хочется своими глазами увидеть то, о чем ты не сможешь прочитать ни в одной книге?

— Естественно, — добавил Роллен, — мы гарантируем полную безопасность Вашего Величества. Вы можете вернуться в любой момент, и вам в этом всецело помогут. Кроме того, мы обеспечим вашу защиту ото всех возможных неприятностей. Если честно, Ваше Величество, с учетом произошедшего здесь, мне кажется, что путешествие к нам будет для вас гораздо безопасней, чем продолжение переговоров в Кратхольме.

— Возможно, — Славий явно колебался. — Но что делать с Донреном? Он никогда не согласится на такое путешествие.

— Ну, значит, не будем ему говорить, — предложил Гленард. — Напоим его сегодня как следует, а завтра двинемся в путь рано утром. Пока он проснется, мы будем уже далеко. Оставим ему записку.

— Это какая-то авантюра, Гленард, — схватился за голову Славий.

— Конечно, — усмехнулся Гленард. — Именно авантюра. И не какая-то, а одна из интереснейших в нашей жизни. Как в наши старые недобрые времена. Ты же скучал по старым временам?

— А, демоны с тобой, — махнул рукой Славий. — Поехали. Госпожа Артана, мы поедем на лошадях?

— Мы идем в горы, Ваше Величество. Там есть места, где и человеку-то непросто пройти. Но не волнуйтесь, я вам помогу. До гор мы можем доехать на лошадях, это ускорит наш путь. Но от границы баронства нам придется идти пешком. Это не является проблемой?

— Не является, — заверил Славий. — Хорошо, завтра с утра выдвигаемся.

— Вы пойдете втроем с Артаной, — пояснил Роллен. — Я останусь в Кратхольме, чтобы всё объяснить герцогу Верверригу. Ну, и как его заложник. Надеюсь, это его успокоит.

— Хорошо, — Славий кивнул. — Ну, пойдем ловить коней. Не думаю, что они ушли далеко.

— Спасибо, Роллен, — тихо поблагодарил идущего рядом варха чуть отставший от Славия Гленард.

— Не за что. Мы не могли допустить вашей гибели, Гленард. Это разрушило бы всё.

— Я понимаю.

— Спасибо тебе, Гленард, — шепнул в ответ Роллен, — что дал знать, куда вы поедете. И что достаточно протянул время, чтобы мы могли вас догнать.

— Только Славию об этом не говори.

— Конечно, — улыбнулся варх. — Раскрытие тайны фокуса губит всё его очарование.

— Что мы увидим в стране вархов?

— Ничего плохого. Но как мы только что с тобой решили, тайна, порой, должна до времени оставаться тайной. Иначе просто не интересно.

— Ну, что ж, посмотрим, — Гленард, улыбнувшись, сжал пятками бока коня и поскакал догонять Славия.