— Торнтон! — Эрик Мартем вытаращил глаза. — Надеюсь, это не вы написали статью, напечатанную во вчерашней газете?
Кейт уставилась на Ли. Почему-то ей было жизненно важно, чтобы он понравился отцу. Ее сердце, дрогнувшее, когда он назвал свое имя, теперь, казалось, остановилось.
Он спокойно посмотрел на ее отца и, прежде чем ответить, бросил взгляд на нее.
— Да, эту статью написал я, — признался он. — Но…
Лицо Эрика Мартема помрачнело, и, задыхаясь от гнева, он встал.
— Убирайтесь из моего кафе и с моей территории, слышите? И чтобы я вас больше здесь не видел!
Ли Торнтон побледнел, но, когда он встал, краска быстро вернулась на его лицо.
— Надеюсь, вы не серьезно, мистер Мартем! Мы, безусловно…
— Я не желаю ничего больше слышать, — сказал Эрик Мартем, произнося каждое слово медленно, едва сдерживая ярость.
Лицо Ли напряглось.
— Хорошо. А вы, Кейт? — спросил он.
Кейт мучительно переводила взгляд с одного на другого, затем быстро помотала головой.
— Я… я согласна со всем, что говорит отец.
Она быстро встала и вышла из кафе. У себя в комнате она села у окна и уставилась на пруд, не в состоянии о чем-нибудь думать. Она испытывала огромное желание заплакать, не зная почему. Она видела, как Ли Торнтон садится в свою лодку, заводит мотор и отпускает швартовы, как он пересекает пруд, направляется к выходу, и у нее возникло чувство, будто он навсегда уходит из ее жизни. Белоснежная рубашка Ли Торнтона скрылась за зеленью деревьев.
Кейт беспокойно слонялась по комнате. Сегодня она уже свободна. Приедут еще две группы туристов, лодки для них полностью готовы. Об остальном позаботятся судовые механики, а девушки в офисе будут там до четырех часов.
Она посмотрела на себя в высокое зеркало, и отражение ей не понравилось: худая, небрежно одетая девушка, почти неопрятная, выглядит скорее на семнадцать лет, чем на свои двадцать два. Такой ее, должно быть, воспринял Ли Торнтон. Неудивительно, что он возмутился, когда она затеяла с ним спор. Он, конечно, раздосадован, но долго думать о ней не будет. «Так или иначе, — решила Кейт, — пора бы обратить внимание на свою внешность и выглядеть взрослой девушкой, а не подростком».
В дверь постучали.
— Ты здесь, Кейт?
— Да, папа. Входи.
Он открыл дверь.
— Не понимаю, как у этого типа хватило наглости появиться здесь.
— Ты… действительно хочешь, папа, чтобы он больше здесь не появлялся?
— Конечно. А что? Ты не согласна?
— Но он, вероятно, сделал здесь много покупок. Я имею в виду еду и все прочее.
— Мы можем обойтись без него. Ты приняла мою сторону, и я это ценю. Но… Этот… тип ведь ничего для тебя не значит? После пары встреч?
— Конечно нет, папа, — быстро ответила она, снова подойдя к окну. — Но после того как он извинился передо мной, мне показалось, что он довольно симпатичный.
— Довольно симпатичный! Он отнимает у нас хлеб!
Кейт нахмурилась.
— Вероятно, если бы вы лучше узнали друг друга…
Эрик Мартем иронически фыркнул.
— Его взгляды мне достаточно ясны. Нет, Кейт, я не хочу, чтобы он здесь появлялся, и самое лучшее, что ты можешь сделать, — это забыть о нем!
Кейт засмеялась.
— Боже мой, папа, ты говоришь так, будто я без памяти влюбилась в него. — Она пожала плечами. — Мне просто жаль, что он оказался именно этим человеком. Как было бы замечательно иметь дружелюбного соседа!
Отец положил руку ей на плечо.
— Ты на сегодня закончила?
— Я хотела переодеться. А то выгляжу как пугало.
— Ты никогда не выглядишь пугалом, дорогая. Но сегодня ты уже наработалась. Остальным займусь я. А ты отдыхай. Идешь сегодня куда-нибудь?
— Только в «Гуари», как обычно.
Это был обычай местного водного братства: по субботам, закончив работу, все в округе чинно направлялись в «Гуари». Большинство друзей Кейт собирались здесь, чтобы выпить или просто поболтать.
Отец кивнул.
Кейт приняла ванну и надела чистые слаксы и свитер. В «Гуари» все так одевались. О платье она даже не подумала.
Она приготовила еду для них с отцом и, убрав со стола, без особого желания отправилась в «Гуари».
Она любила бывать здесь. Зал ресторана был оформлен в виде большого судна: медные крепления начищены до золотого блеска, установленные за баром сигнальные фонари по левому и правому борту освещали зал красным и зеленым светом. Картину дополняли тиковый штурвал, спасательные круги, окна в форме задраенных иллюминаторов и развешанные на стенах старинные морские карты.
Ланс, очевидно, уже давно ждал ее и радостно махнул ей рукой. Он пробрался сквозь толпу и обнял ее за плечи.
— Я занял для тебя место. Это заведение с каждой неделей становится все более популярным. Я рад, что отец решил нанять менеджера. Теперь я свободен.
Он вернулся к столику, за которым сидели Тони Шелдрейк, Линди Браун и Дэвид Лайнс.
Ланс пододвинул к ней большой стакан.
— Милли была здесь несколько минут назад. Она говорит с мужчиной у стойки… Мне почему-то кажется, что это ваш новый сосед… сердцеед.
Внутри у Кейт что-то резко сжалось. Она посмотрела на стойку. Милли оживленно болтала, пустив в ход свои чары, как это умела только она, а Ли Торнтон улыбался, явно получая удовольствие от разговора.
— Похоже, она ему понравилась, — заметил Дэвид.
Кейт отвернулась и взяла свой стакан.
— У тебя был напряженный день, Ланс? — поинтересовалась она.
— Как обычно. — Он пристально смотрел ей в лицо. — У тебя такой вид, будто тебя что-то терзает.
Она пожала плечами.
— Да как обычно. То одно, то другое.
Ей не хотелось при всех рассказывать о сцене, происшедшей между Ли Торнтоном и отцом.
— Понятно, — посочувствовал Ланс.
Линди с любопытством наблюдала за Милли и Ли.
— Милли обещала его привести. Интересно, подойдет он? Они смотрят сюда.
— Кажется, на нас обратили внимание, — заметил Дэвид.
После того, что произошло сегодня, Кейт не хотелось, чтобы Ли подходил к ним.
Ланс зевнул.
— Ума не приложу, чем вызван этот интерес к новому лицу.
— Согласен, — вставил Тони. — Можно подумать, у нас не хватает особей мужского пола!
Линди подмигнула Кейт.
— А по-моему, он выглядит фантастически. Посмотрите на его мужественный профиль.
— Он идет! — возбужденно вскрикнула Линди. — Кэтти, как я выгляжу?
— Прекрасно, — заверила ее Кейт.
Но к великому разочарованию Линди, Милли подошла к их столику одна.
— Ну? — спросила Линди. — Я думала, ты…
Милли помотала головой и села.
— Он потрясающий. Он все мне рассказал о себе. Он морской инженер, консультант, и его фамилия Торнтон, а не Ли. Ли Торнтон.
— Ли Торнтон? — воскликнул Ланс. — Но ведь так зовут человека, который написал статью о прудах. Что ты об этом думаешь, Кейт?
Она вздохнула.
— Я знаю. Он приезжал к нам сегодня.
— Но почему, черт возьми, ты мне не сказала? Неудивительно, что у тебя такой кислый вид. Ну и наглец!
— Вы слишком серьезно воспринимаете всю эту возню вокруг прудов, — сказала Милли.
— Ты бы воспринимала так же, если бы зависела от проката! — возразил Ланс. — Твой отец строит и экспортирует суда, поэтому пруды его не беспокоят.
— В любом случае, Ланс, Торнтон — это только один голос, — заметил Дэвид.
— Вообще, бизнес проката становится настоящей головной болью, — сказал Тони. — Мой отец уже подумывает о том, чтобы распродать все имущество и покончить с ним.
— А мой хочет развивать наши прибрежные владения на южном берегу…
Но ни Линди, ни Милли не интересовала эта дискуссия.
— Почему ты его не привела? — спросила Линди.
— Я его приглашала, но он сослался на какие-то дела, — печально ответила Милли. — Он сказал, что уже знаком с Кейт, а с остальными с удовольствием познакомится как-нибудь в другой раз.
— Очень мило с его стороны! — с сарказмом заметил Ланс. — Так вот, я с ним знакомиться не хочу!
— Ладно, ладно, Ланс, — запротестовала Милли. — Жизнь состоит не только из бизнеса.
— Но речь идет о человеке и его идеях. Не похоже, что он впишется в наше общество!
— Впишется? Что ты имеешь в виду?
— Во-первых, он по крайней мере лет на десять старше нас.
Милли вскинула подбородок.
— По-моему, в этом часть его… его обаяния!
— Как же, обаяния! — Ланс оттолкнул свой стул. — Слушай, Кейт, пойдем погуляем! Мне надоел этот разговор.
Кейт поднялась.
— Мне тоже.
Они вышли. Кейт никогда в жизни не чувствовала себя так отвратительно. Ланс тоже был не в своей тарелке.
— Милли меня иногда раздражает, — пробормотал он. — Обаятельный, потрясающий Торнтон!
Кейт была слишком поглощена своими мыслями, чтобы задуматься, почему Ланс расстроен поведением Милли. Она предложила взобраться по небольшому холму к церкви.
— Папа планирует строить причалы на Яре, — через некоторое время произнес Ланс. — Ты знаешь, что он замышляет?
— Он сказал, что делает это для тебя, Ланс.
— Да, он хочет, чтобы у меня было собственное дело. Он считает, что я… должен жениться.
— Странно! Папа то же самое думает насчет меня.
Ланс взял ее за руку и повел к закрытым церковным воротам.
— Как ты думаешь, Кейт? Мы…
— Поженимся, хочешь сказать? Не знаю. Не думаю, что мне вообще этого хочется.
Ланс нахмурился и провел рукой по ее плечам.
— Мне тоже так кажется. Послушай, Кейт… а если отец получит разрешение на разработку нового места?
Кейт вдруг поняла: она совсем не влюблена в Ланса!
Он притянул ее к себе и поцеловал. Кейт слышала, как на холме взревела машина и пролетела мимо них. Ланс мельком взглянул на нее.
— Гм! — иронически фыркнул он. — Это очаровательный Ли Торнтон… и с ним женщина. Тоже очень привлекательная. Интересно, что сказала бы Милли?
Кейт вздохнула.
— Ланс, если ты не возражаешь, пойдем обратно! Мне бы хотелось пораньше лечь спать.
Он с упреком посмотрел на нее.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Ланс, я уже тебе говорила: я еще не хочу замуж. И не думаю, что мы испытываем друг к другу что-то большее, чем дружеские чувства.
— Я к тебе испытываю.
— Нет, Ланс, уверена: ты ошибаешься. Может быть, тебя что-то беспокоит, как и многих из нас. Наверное, весна. Ну ладно, идем.
Воскресенье они с Лансом нередко проводили вместе, но сегодня он не стал назначать встречу, и Кейт была этому рада.
Поздно позавтракав, она налила себе фляжку кофе и отчалила на «Эфирной». Погода стояла хорошая, дул легкий ветерок. Проходя через узкий залив, ведущий к Мызе, она заметила, что преграда все еще там. Ли сказал, что будет рад видеть ее, но это было до встречи с отцом. Вряд ли ей удастся примирить людей столь различных взглядов, и у нее нет другого выбора, ей придется оставаться на стороне отца.
«Эфирная» едва двигалась по каналу, ведущему к реке. Мешали деревья, растущие по берегу, они преграждали путь ветру. Кто-то однажды предложил ее отцу срубить их, но он отказался. Он любит деревья, любит природу. В том-то и странность создавшейся ситуации: отец и Ли Торнтон ссорятся, хотя в глубине души любят одно и то же.
Она повернула к основной реке. Теперь ветер наполнял парус и помогал «Эфирной» ровно скользить по воде. Однако недалеко впереди река делала резкий двойной изгиб. Густые заросли деревьев и старая ветряная мельница или полностью останавливали поток ветра, или делали его направление непредсказуемым. Она легко миновала первый изгиб, а затем, убрав грот, пошла галсом. Она шла по инерции, когда в кустах заметила корму моторной лодки. Кейт резко повернула румпель, надеясь обойти моторку, но в критический момент ветер резко стих. Течение несло неуправляемую «Эфирную» прямо на моторку. Удар был несильный, но она услышала звон падающей посуды, а когда хозяин, подавляя ругательство, вскочил на ноги, им оказался не кто иной, как Ли Торнтон!
Он пристально глядел на нее.
— Опять вы? На этот раз сбились с курса?
Его тон был настолько сердитым, что слова извинения застряли у нее в горле.
— Я не виновата! — выпалила она в ответ. — Из-за деревьев я внезапно потеряла ветер, а всем известно, что в этом случае крутить руль бесполезно!
Он промолчал, но лицо его несколько смягчилось.
— Это был мой кофе! — сказал он, подняв с пола лодки стакан.
Ее ярость поутихла.
— Мне очень жаль… правда… У меня есть немного. Поделиться с вами?
— Спасибо. Тогда лучше уж на берегу.
Он соскочил на берег, привязал «Эфирную» и расстелил на траве куртку. Кейт с фляжкой в руках тоже спрыгнула на берег.
Чувствуя себя предательницей по отношению к отцу, она разлила кофе. После долгой и неловкой для Кейт паузы Ли Торнтон произнес:
— У вас очень удобная лодка.
— Да, удобная.
Они немного поговорили о лодках и плавании, затем снова возникла пауза, пока, наконец, Кейт не решилась высказать все, что у нее на душе.
— Мистер Торнтон… прошу у вас прощения за вчерашнее. Мой… отец не всегда такой. Это все из-за вашей статьи…
— Я догадался, — сухо произнес он и заметил: — Я пытался сгладить наши противоречия, а затем и вы…
— Да, я знаю, но что я могла поделать? Я… я все, что есть у моего отца.
— Ваша преданность, безусловно, делает вам честь.
— Все это… так глупо. Я уверена, у вас с моим отцом много общего.
— Например? — со скрытым сарказмом осведомился он.
Она гневно взглянула на него.
— Если вы будете смеяться… — Она хотела встать, но он удержал ее.
— Допивайте ваш кофе. Согласен, у нас с ним много общего, и я хорошо понимаю его гнев.
— Дело в том, что я разделяю обе точки зрения и не вижу, почему…
— Очевидно, не все так терпимы.
— Наверное, на месте отца я бы не была терпимой.
— Вероятно, — согласился он. — Но вы его дочь, вам выгодно, чтобы его бизнес развивался успешно. А… э-э… у вас также есть… особые друзья по бизнесу, не так ли?
Она слегка покраснела, вспомнив, что он, должно быть, видел ее вчера вечером в объятиях Ланса.
— Да, но это не значит, что я не согласна со всем, что вы написали в своей статье.
Он долго смотрел на нее.
— А с чем вы согласны?
Она задумчиво поглядела на воду.
— Ну, конечно, с тем, что естественную красоту рек и прудов надо сохранить. — Она вдруг улыбнулась.
— А вы согласны, что вообще надо ограничить число моторных катеров на прудах?
Она нахмурилась.
— Так далеко я, пожалуй, не зайду, но…
— Тут не может быть никаких но, иначе с вашей стороны будет просто лицемерием говорить, что вы хотите сохранить красоту и естественную прелесть рек и прудов.
Она покраснела от гнева.
— Вы действительно так думаете?
— Значит, вы не считаете, что точка насыщения уже достигнута?
Кейт нахмурилась.
— Смешно говорить, будто она достигнута! На южной стороне вы можете плыть много миль и не встретить ни одного катера!
Ли иронически засмеялся.
— Чушь! Согласен, несколько тихих местечек еще осталось. В этом вся идея, вся привлекательность Норфолкских прудов: люди могут убежать от толпы. Но такой возможности не будет, если заинтересованные люди продолжат бесконтрольное развитие прокатного бизнеса.
Кейт, рассердившись, поднялась.
— Полагаю, вы считаете себя единственным человеком в мире, который это понимает? Я вижу, бесполезно даже пытаться спорить с вами.
Она быстро закрыла фляжку и вернулась в лодку. Оба были рассержены и разочарованы.
Он стоял на берегу и смотрел на нее, чуть заметно улыбаясь.
— Спасибо за кофе. Мне очень жаль, что вы так скоро уходите.
Но Кейт показалось, что Ли радуется ее уходу. Он отпустил ей швартовы и оттолкнул «Эфирную» от берега. Кейт поблагодарила его. Ей было грустно: похоже, они не могут не ссориться.
Она повернула к другому берегу, понемногу набирая скорость, пока не скрылась из поля зрения Ли Торнтона. Ветер надувал парус и нес «Эфирную» по воде, волны ласково плескались о нос лодки, а Кейт думала, как здорово было бы, если бы они могли стать настоящими друзьями. Он казался ей человеком, на которого можно положиться. Зачем только он написал эту статью!
На следующий день Кейт помогала в магазине на пристани, когда туда вошла на редкость привлекательная женщина, лицо которой показалось ей знакомым, и все же Кейт знала, что никогда ее раньше не видела. Определить ее возраст было сложно. Она была стройная, среднего роста, с темными волосами, в платье спортивного покроя без рукавов, которое ей необыкновенно шло. «Именно такая женщина должна восхищать Ли Торнтона», — неожиданно мелькнуло в голове Кейт. Женщина купила так много продуктов, что Кейт упаковала ее покупки в две большие коробки.
— Я поручу кому-нибудь из мужчин отнести это в вашу лодку, — предложила она. — Вы местная? Если так, мы сможем доставить ваши покупки.
Женщина улыбнулась и помотала головой.
— Все в порядке. Мой сын встретит меня на другом берегу.
Кейт велела рабочему отнести коробки к моторной лодке, а сама проводила до причала новую клиентку. К ее удивлению, женщина спросила:
— Вы Кейт?
— Да, а что?
Женщина повернулась и протянула руку.
— Меня зовут Джейн Торнтон. Надеюсь, мы станем друзьями.
— Вы хотите сказать…
— Я мать Ли. Он рассказывал мне про вас.
— Мать Ли? Не может быть!
— Почему?
— Вы такая… молодая и красивая.
Джейн Торнтон, запрокинув голову, рассмеялась.
— А вы не находите Ли привлекательным? Его бы это огорчило!
— Да нет, я не имела в виду…
Джейн похлопала ее по плечу.
— Не волнуйтесь. Я полагаю, есть вещи, на которые вы с ним смотрите по-разному, но…
— Он говорил вам об этом?
— Ну, в некотором смысле. Мы с Ли… очень близки, как, наверное, вы с вашим отцом. У Ли нет отца, а у вас, как я понимаю, нет матери.
— Я даже не помню ее, но отец всегда держит ее фотографию на своем столе.
Лицо Джейн Торнтон смягчилось.
— Это замечательно. По-настоящему замечательно. Ли помнит своего отца. Он погиб в конце войны.
— И вы больше никогда не выходили замуж?
Джейн помотала головой.
— Все это, кажется, произошло совсем недавно, а если удалось однажды встретить настоящую Любовь — на меньшее не согласишься.
— Я понимаю.
— Уверена, что понимаете, дорогая.
Кейт печально улыбнулась.
— Наверное… мистер Торнтон рассказал вам…
— Ли, пожалуйста. Я уверена, что он бы предпочел, чтобы его так называли, и я тоже.
Кейт кивнула.
— Он… Ли рассказал вам о моем отце?
— О том, как он его выгнал? Да, рассказал.
— И что я…
— И об этом тоже. С его стороны было глупо ожидать, что вы не поддержите отца. Ваш отец человек очень строгих правил?
— Вообще-то нет. Просто он уже был в ярости от этой статьи… Обычно он очень дружелюбный и общительный человек.
Джейн Торнтон вздохнула и покачала головой.
— Мне очень жаль, но Ли иногда бывает упрямым. Но все это, дорогая, я уверена, не помешает нам стать друзьями. И кто знает, может быть, в один прекрасный день нам удастся их примирить.
Джейн улыбнулась.
— Но мне пора, Кейт. Я очень часто буду заходить за покупками, так что скоро мы снова увидимся. Вероятно, на днях я встречусь с вашим отцом. Но не представляйте нас друг другу. Дайте нам сначала познакомиться. И может быть, вы как-нибудь зайдете ко мне на чашку чая.
Кейт подержала лодку, пока Джейн садилась в нее, и помахала вслед удивительной женщине, которая ей так понравилась.
Позже, у себя в комнате, когда отец отправился в «Гуари» на встречу с Джимом Фолкнером, Кейт задумалась, почему ей так важно, чтобы миссис Торнтон понравилась отцу и чтобы они с Ли в один прекрасный день стали друзьями. И вдруг поняла, что она решительно не может стать женой Ланса. Она уже любит Ли Торнтона.