Чип оказался прав. Бар «Музыкальная полоса» не имел ничего общего с клубом. В клуб ходят красивые люди в крупных городах, пьют шампанское, слушают диджеев. В «Полосе» же были лишь сломанный музыкальный аппарат и туалет с наклейками.
Мы оставили машину на посыпанной гравием парковке и подошли к входу. Бар представлял собой старую деревянную хибару на краю города, украшенную колпаками для колес, с неоновой мерцающей вывеской над дверью. Охранник нарисовал нам черным цветом большие буквы «X» на тыльной стороне ладони, Дженнифер посмотрела на свою с отвращением. Она не любила, когда ее вычеркивают.
Внутри горел тусклый свет. Бармен передавал какому-то парню в рваной футболке ящик пива.
— Как же хочется напиться! Когда я уже повзрослею? — воскликнула Дженнифер. — Ты пробовала вино «Бунc» со вкусом персика?
— Да. Оно потрясающее! — соврала я.
— Оно мерзкое! — возразила Джен и слегка съежилась, поскольку мимо проходил один из наших школьных футболистов. Уставившись на ее грудь, он сказал:
— Привет, Дженнифер! Отлично выглядишь.
— Здравствуй, Крег, — подруга сделала вид, что удивилась. Когда футболист отошел, она толкнула меня локтем и сказала: — Считает, что может мне понравиться. Неудивительно, что он не силен в математике.
— Ага, — я рассеянно кивнула. Оглянувшись, я узнала еще одного мальчика из школы. — Гляди, это Ахмед из Индии! Он приехал по обмену.
Дженнифер взглянула на него и прищурилась от раздражения.
— Почему опять его прислали?
— Директор, наверно, решил для разнообразия.
Дженнифер снова удивленно уставилась на меня:
— Подумать только! Мы обменяли красавчика-хоккеиста вот на этого!
Я пожала плечами.
— Он ничего. Хранит в своем шкафчике симпатичную статуэтку в форме слона.
Я все хотела узнать, что она значит. Скорее всего, как-то связана с религией. Наверно, интересно прийти в церковь и молиться слонам! Ахмед одним своим существованием связывал нашу школу с другими культурами, и это было здорово!
Мы стали пробираться к сцене, точнее к помосту — он был ненамного выше пола. В баре теснилось много народу, в основном завсегдатаи. Мало кто пришел специально ради концерта, наверно, только мы и Ахмед.
Дженнифер вытащила из кармана пачку сигарет, медленно извлекла одну и зажала между двумя пальцами, как будто ожидая, что кто-нибудь даст ей прикурить. Я была спокойна за ее легкие и за свое здоровье. С помощью сигарет Дженнифер привлекала мужчин, и дальше прикуривания дело обычно не шло.
Тут к нам неспешной походкой подошел Роман Дьюда и уселся поближе к Дженнифер. Ему было уже около двадцати пяти — отвратительно, он же старый! Роман хлебнул пива из бутылки и выхватил у Джен сигареты.
— Дженнифер! Тебе семнадцать! Сейчас твои легкие похожи на две идеальные нежные отбивные, не загрязняй их всякой пакостью.
Подруга вытащила изо рта сигарету и сморщила губы.
— Знаешь, — Роман забрал и эту сигарету тоже. — Я могу тебя арестовать.
— Арестовать? Ну прям! Ты еще даже академию не закончил!
Ах, да. Не помню, говорила ли я вам, что этот прекрасный образец человеческой расы учится в полицейской академии? Собирается защищать законопослушное население Дьявольской котловины. Да он и мышь от кошки защитить не сможет! Или слишком рано созревшего подростка от себя самого.
— Осталось всего два месяца! — воскликнул Роман. — И я по-настоящему вступлю в вооруженные силы.
Дженнифер наклонилась и прошептала:
— И что, наденешь на меня наручники? — она потерлась об него.
Я отвернулась. Я знала, что она спит с ним, но старалась об этом не думать. Не хочу показаться ханжой, но подобное поведение выводило меня из себя.
Роман тихо охнул и прошептал:
— Прекрати! Нужно соблюдать осторожность.
— Глядите, — закричала я, найдя, чем их отвлечь. — Музыканты приехали!
Их было четверо, и выглядели они как типичные поклонники инди-рока. Солист, барабанщик, басист и гитарист. Такие худые, что можно кости пересчитать. Волосы, не мытые несколько недель, а может и все гастроли. Одеты в рваные джинсы или строительные комбинезоны и плотно облегающие футболки.
Солист и в самом деле — перчик. В узких джинсах и коричневой майке поверх белой рубашки, с необыкновенно яркими, похожими на чернильные омуты глазами. Было в нем что-то… зловещее.
Дженнифер, похоже, придерживалась того же мнения, что и я.
— Сразу видно, что они городские, не то что… — она кивнула на посетителей бара — простых ребят в ковбойских сапогах, рассыпавших еду на поношенные джинсы.
Роман с подозрением посмотрел на музыкантов:
— Да они похожи на кучку…
— Тебе ли говорить? — перебила его Дженнифер. — Тупица недоделанный! Жаль у нас мало тут таких ребят, как эти. Стильные, красивые…
— Они такие симпатяги! — пробормотала я, не сводя глаз с музыкантов и поправляя очки. Гитарист достал из чехла блестящую гитару и вдруг перехватил мой взгляд. Он облизнулся. Я сглотнула и замерла.
— По-моему, две поклонницы им не помешают, — Дженнифер схватила меня за руку. — Будем за ними везде ездить. Как девчонки из фильма «Почти знаменит». Что скажешь?
— Нет, — на автомате ответила я, почти не дыша.
— Ниди, какая ты скучная! Они всего лишь парни! Закуска. Все в нашей власти, — она повернула меня лицом к себе и заглянула в глаза. — Разве ты не знаешь? — она положила ладони мне на грудь. — Вот эти штучки, они как бомбы. Направь куда надо, и услышишь взрыв.
Несколько мужчин уставились на нас, видимо, думали, что мы начнем целоваться, и не хотели пропустить такое зрелище. Я сбросила руки Джен. Она была права, я не раз видела, как она добивается чего хочет с помощью своего «богатства». Но у меня так не получалось. Дженнифер привлекательна до умопомрачения, а я — всего лишь бедняжка Ниди. Тем не менее, когда она пошла к сцене, я последовала за ней.
Там нас встретил солист. Он выжидающе взглянул на Дженнифер — похоже, такие девчонки были для него вполне привычны.
— Привет! Мы очень хотели познакомиться. Я — Дженнифер Чек, а это моя подруга, — заискивающе сказала она, хлопая глазами.
Солист улыбнулся одними губами.
— Я — Николай, а это мой ансамбль, — он пожал Джен руку. На пальцах у него было множество тяжелых серебряных колец, а на бледной шее — татуировка в виде черной луны. Дженнифер точно должна была ему понравиться. И имя у него милое — «Николай».
— Да-да, «Опасная обочина», верно? Я слышала, вы… вы потрясающе играете!
Помимо внешности у Дженнифер было еще одно достоинство — мужество. Таких храбрых девушек я еще не встречала. Если ей надо, она могла подойти к кому угодно. Вот сейчас, например, ей было нечего сказать этому парню, но все же она нашла нужные слова и привлекла его внимание. Ну, и грудь, конечно, помогла. Ладно, по-видимому, у Дженнифер есть два главных достоинства. Но находчивости ей точно не занимать.
— Для меня гитара — как продолжение тела, — сказал Николай.
Я, наконец, придумала, что сказать.
— Скажи, пожалуйста, а почему вы решили выступать в Дьявольской котловине? Вы же вроде в большом городе живете? — По-моему, вполне разумный вопрос. Мы находимся на краю света.
Николай наконец взглянул на меня черными, похожими на омут глазами.
— Да, но я думаю, важно также поддерживать связь с поклонниками на окраинах.
Разумно.
— Потрясающе! Хочешь что-нибудь выпить? — спросила Дженнифер. И похоже, она в самом деле собиралась его угостить. Но как? У нее на руке была нарисована большая буква «X». Конечно, у нас тут захолустье, но все равно, алкоголь школьникам никто не продаст. — Здесь наливают отличный коктейль — «Девять-один-один». Он красно-бело-синий, но пить надо залпом, а то станет коричневым.
Николай слегка поморщился.
— Ну, давай.
— Я сейчас вернусь! — Дженнифер помчалась обратно к бару.
Я отошла в угол, чтобы присматривать за ней, к тому же я не знала о чем говорить с Николаем. Странные у него все-таки глаза!
Высокий парень в джинсах и сапогах включил на автомате (наконец-то его починили!) песню Лоретты Линн. Какая-то пара начала исполнять тустеп прямо перед ансамблем. Они старались, как могли, изобразить стиль кантри, несмотря на присутствие рок-музыкантов.
Басист подошел к Николаю, и они принялись о чем-то перешептываться. Я тотчас навострила уши. Ну а что мне еще оставалось? Не смотреть же, как Дженнифер выпячивает перед барменом свою грудь? То еще зрелище!
— Дирк, как она тебе? — спросил Николай.
У меня участился пульс. Это они обо мне?!
— Кто? Блондинка в очках?
Да! Обо мне! Я втянула живот и постаралась выглядеть привлекательно.
— Нет-нет, та, которая пошла в бар. Она — что надо.
Ну да, конечно. Они говорили о Дженнифер. Все как всегда.
— Не уверен, — ответил Дирк. Ага! Возможно, ему все-таки я приглянулась! — Она точно…
— Слушай, я вырос в трущобах. Там всегда находится такая девушка: звезда школы, деревенская королева красоты и все такое. Она думает, что будет актрисой или певицей, и не понимает, что, как только уедет отсюда, сразу станет никем.
Я растерялась. Он же видел Дженнифер! Никакая она не деревенская!
— Ты ж говорил, ты из Бруклина, — возразил Дирк.
— Я это к тому, — продолжил Николай, — что она — точно девственница. — У меня отпала челюсть. — Я встречался с такими девчонками. Принцессы! Куда там! Строят из себя бог знает что, но до постели дело обычно не доводят.
Вот это да! Дженнифер ничего из себя не строит, и уж конечно она не девственница.
— Не уверен, — снова сказал Дирк. Он кое-что понимал! Не зря я за него болела.
— Дирк, мы столько времени сюда ехали, и ради чего?
— Слушай, я ведь не только твой басист, я еще и человек, и у меня есть чувства. И я бы хотел, чтоб меня уважали…
Он что-то еще говорил, но я не слушала. Я была в бешенстве. Как они смеют так говорить про мою лучшую подругу?! Я снова втянула живот и пошла к сцене.
— Прошу прощения, — сказала я, похлопав Николая по руке.
— Чего тебе? — недовольно ответил он.
— Вы говорите о моей лучшей подруге, и вы правы! Она — девственница. Брезгует спать с такими придурками, как вы! — я резко отвернулась, хлестнув Николая волосами. Чувствовала себя, как разбушевавшийся ураган справедливости.
Да, я наврала насчет того, что Дженнифер — девственница, но не могла же я сказать, что моя лучшая подруга распущенная.
Я направилась прямо к бару. Дженнифер все-таки удалось раздобыть коктейли. Они были в специальных пробирках и в самом деле красно-бело-голубые.
— Одна неполная! — пожаловалась Джен. — Чтобы их раздобыть, пришлось драться с Романом. Что случилось? Испугалась рок-звезд? — спросила она, заметив, что я рассержена.
— Эти парни отвратительны, Джен, забудь про них.
— А по-моему, певец меня хочет, — сказала она, глядя на музыкантов.
— Только потому, что думает, будто ты — девственница. Я слышала их разговор.
— Что? Да ну! — она выпрямилась. — Хотя, если Николай хочет невинную девушку, я могу изобразить такую «Маленькую мисс Счастье»! — решительно сказала она.
— Но он намного старше тебя!
Дженнифер рассерженно посмотрела на меня.
Никто не смеет вставать между ней и мужчиной. Никогда.
Неожиданно заработали колонки, и послышался пронзительный звук. Я сморщилась, глядя, как Николай берет микрофон и, улыбаясь, начинает концерт:
— Добрый вечер, Дьявольское озеро!
Гитарист взял оглушительный аккорд.
— Дьявольская котловина, вообще-то.
Я оглянулась, решив, что это Ахмед, но его нигде не было видно.
— Прошу прощения. В любом случае, мы — «Опасная обочина». Желаем всем повеселиться.
За ним висел символ группы — капот автомобиля, слегка наклоненный вправо. Я не поняла, что это значит. И название группы осталось загадкой — слишком уж оно инди-роковое. Тогда я решила, что музыканты, наверно, не такие уж и плохие, просто выглядят неприятно, особенно Николай со сверкающими злым огнем глазами. Ну, и что он слишком любит девушек.
Гитарист взял еще один оглушительный аккорд, и тут зазвучала самая удивительная, самая запоминающаяся песня, которую я когда-либо слышала. Настоящий рок. Это сейчас она стала национальным достоянием, а тогда была… просто открытием.
«Под сенью деревьев тебя отыщу».
Волшебная музыка. Николай вкладывал всю душу в каждое слово. Он поставил ногу на усилитель и кричал в микрофон. А гитарист так усердно бил по струнам, что, казалось, он вот-вот лопнет от напряжения.
Дженнифер как будто загипнотизировали. Она вцепилась в мою руку и не сводила глаз с Николая. Да и все остальные тоже. Бар был покорен. Наверно, «Опасная обочина» знала какие-то заклинания. Я расстегнула толстовку — стало жарко в такой толпе.
Что-то сверкнуло, отразившись в моих очках. Люди подняли руки и стали ими размахивать — поистине сумасшествие! Я вместе со всеми качалась под, музыку. На секунду даже закрыла глаза, чтобы сосредоточиться лишь на голосе Николая.
А когда наконец открыла, увидела слева какое-то странное движение: танцующий свет на стене. Я подумала, что он от зажигалок, которыми люди размахивали в знак восхищения музыкантами, но вдруг поняла, что на самом деле это — пламя. Настоящее пламя. Огромное! Пожар!!!
Я замерла. Все происходило, как в кино. Огонь взметнулся вверх, охватил висящие на стенах плакаты, дошел до потолка. Флаги вспыхнули как спички. Через мгновение полыхала вся стена. Люди отпрянули от нее, одна женщина закричала.
Бармен пробился сквозь толпу и, не придумав ничего лучше, полил стену пивом, отчего, разумеется, огонь стал еще сильнее. Неужели в школе он так и не усвоил, в чем разница между огнеопасным и пожароопасным веществом? Хотя, постойте, это же одно и то же.
Наконец до всех дошло, что начался пожар. Публика перестала раскачиваться и подпевать. Все замерли, как будто ждали, что вот-вот что-то случится и пламя станет больше. Зловещее зрелище! Музыканты поняли, что их никто не слушает, и перестали играть. Все сосредоточились на треске огня, пожирающего потолок.
И, как вы думаете, как поступили музыканты в этот критический момент? Потом поймете, почему я спрашиваю, а пока просто запомните: они побросали инструменты и убежали! Гитары и усилители раскиданы по сцене, а «Опасная обочина» метнулась к выходу. Остался один Николай. Он как-то странно улыбался. Оглядел комнату, огонь и посмотрел на Дженнифер. Казалось, что ничего не происходит. Как будто Николаю пожар только на руку. А потом он тоже убежал. Повторяю: «Опасная обочина» смылась!
Исчезновение группы разрушило чары. Люди очнулись и в ужасе бросились к двери — единственному выходу из бара. Огонь распространялся. У одной блондинки загорелись волосы. Она взвыла и упала на пол, принявшись хлестать себя по голове джинсовой курткой. Через блондинку перепрыгнул какой-то парень и даже не посмотрел под ноги. Мне в нос ударил едкий запах горящих волос, и я наконец пришла в себя.
Рядом со мной, посреди всеобщего безумия, застыла Дженнифер.
— Пошли! Я знаю, куда нам! — я схватила ее и потянула к туалетам. Но она замерла как манекен, по-видимому все еще зачарованная происходящим, и проговорила, как будто не замечая бушующего снопа пламени:
— А?
— Да пошли же скорее! «Сим-сим»!
Я растолкала плетущихся нам навстречу пьяных и потащила Дженнифер в конец бара. Мы забрались в крошечный женский туалет. Я встала на бачок, на который уже кто-то приделал наклейку «Опасная обочина», и помогла Дженнифер залезть ко мне, а затем ее подсадила, чтобы она смогла выбраться из окошка. Так мы обычно забирались в «Музыкальную полосу», но сегодня это был единственный путь к спасению. Я подтянулась и выскользнула наружу. Мы спрыгнули на траву и поковыляли прочь от бара.
Я оглянулась — все здание было объято огнем. Я знала, что внутри остались люди. На улицу вываливались мужчины и женщины, но им, скорее всего, пришлось перелезать через тех, кто упал, как та блондинка с загоревшимися волосами. Кого-то, видимо, задавили насмерть. Я закрыла лицо руками — не было сил смотреть на это.
Но я слышала крик… господи, какой же он был громкий! Возможно, я тоже кричала. Выли сирены, хрустели кости, свистел пожирающий их огонь. Повсюду, как во время фейерверка, летали искры — это горели люди. Рядом со мной кто-то жадно ловил ртом воздух.
Дженнифер закашлялась и повисла на мне. Одежда на ней порвалась, но серые полусапожки были целы. На ее золотом сердце с надписью «АП» играли отблески огня. Я крепко обняла подругу и прошептала:
— Все хорошо! Мы спаслись! Все будет хорошо.
Вдруг на плечо Дженнифер легла костлявая рука. Это был Николай.
— Слава богу, ты жива! — воскликнул он. — Я тебя везде искал.
Неужели этот подонок все еще на что-то надеется?
— Поищи лучше своих музыкантов! — сказала я.
— Музыкантов? — он махнул рукой. — Да они первые убежали! Струсили, как девчонки.
Видали? Даже не пытается возражать! Я рассерженно на него посмотрела, но тут из горящего здания снова раздался крик. Дженнифер вздрогнула и заткнула уши.
— Здесь опасно, — сказал Николай. Понятное дело! — Знаете, что? Пойдемте-ка в мою машину.
— Что?! — выкрикнула я. Он зовет нас к этим извращенцам?!
— Здесь опасно. В машине — безопасно. Пошли, — повторил он мне как глухой.
Дженнифер оттолкнула меня и упала в объятия Николая.
— Да-да, конечно, — пробормотала она.
— У тебя шок, Дженни, — проворковал Николай. Он обнял ее и положил ее руку себе в карман. Затем достал фляжку. — На, выпей.
И конечно же, Дженнифер сделала глоток. Когда бы она отказалась от бесплатного алкоголя?
— Ты что, совсем сдурел? — выкрикнула я, перейдя на язык Николая. — Вы бросили в баре усилители, микрофоны и всю остальную вашу долбаную аппаратуру! В следующем городе обойдетесь без нее?
— Скоро мы купим себе новые инструменты. Взрыв не за горами.
Так и не поняла, имел ли он в виду взрыв в баре или взрыв популярности их группы.
— Джен, пойдем! — молила я Дженнифер.
— Да, пойдем. Ко мне в машину, — вмешался Николай и повел ее к грязному белому автомобилю, припаркованному недалеко от «Музыкальной полосы». Через тонированные окна я не видела, сидят ли там остальные члены группы.
— Покажи машину! Она, наверно, прикольная, — заплетающимся языком проговорила Дженнифер. — Пойдем, Ниди! Черт, что я выпила?
— Джен, зачем нам машина? Нам нужно забрать твой «крайслер»! Поехали лучше в «Эль Охо», поедим начо! Пожалуйста! Я умираю с голоду!
Дженнифер никогда не отказывалась от начо… Ну, пожалуйста, Джен, пожалуйста!
— Ниди, хватит! Замолкни уже.
Моя лучшая подруга уселась в белый автомобиль вместе с солистом «Опасной обочины» — испорченным бледным парнем, выглядевшим так же зловеще, как окаменевшее дерево, которое мне запомнилось с детства. Он усадил Джен на заднее сиденье, повернулся ко мне и зарычал. Хотя, возможно, мне просто показалось.
Я не села в машину, а бросилась в лес, подальше отсюда. Позади меня взорвалась «Музыкальная полоса».
Я никогда не была такой храброй, как Дженнифер.