ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Время: 00:00, 17 июля 2552 (по военному календарю)

Удалённый пост слежения ККОН «Архимед», окраина звёздной системы Сигмы Октана

Энсин Уильям Ловелл почесал затылок, зевнул и сел за свой пульт. Вокруг дежурного развернулся объёмный экран.

– Доброе утро, энсин Ловелл, – произнёс компьютер.

– Доброе утро, милашка, – ответил мужчина. Прошло уже несколько месяцев с той поры, когда энсин в последний раз видел настоящую женщину, и холодный голос компьютера хоть как-то о них напоминал.

– Голосовые отпечатки совпадают, – подтвердила машина. – Пожалуйста, введите пароль.

Он напечатал: «Жилаоднаждыкрошка».

Энсин никогда не относился к своим обязанностям чересчур серьёзно. Может быть, именно поэтому он с трудом окончил второй курс Академии. И может быть, именно поэтому весь последний год проторчал на «Архимеде», неся уже третью вахту подряд.

Но его это вполне устраивало.

– Пароль неправильный. Пожалуйста, введите пароль.

В этот раз он постарался быть более внимательным: «ЖилаОднаждыКрошка».

Когда состоялся первый контакт с ковенантами, Ловелл как раз окончил школу. И вместо поступления в университет он решил записаться в армию.

В 2531-м году адмирал Коул выставил чужаков с Урожайной. Записи его побед транслировались по всем видео и голоканалам от Внешних Колоний до Земли. Вот почему Ловелл не пытался бегать от призыва. Он верил, что посмотрит на пару сражений с борта эсминца, выпустит несколько ракет, одержит победы и в течение года достигнет капитанского чина.

Благодаря своим отличным оценкам он тут же был рекомендован к зачислению в офицерскую Академию на Луне.

Впрочем, была одна маленькая деталь, которую совсем забыла упомянуть в своих передачах пропагандистская машина ККОН: Коул одержал победу только по той причине, что превосходил ковенантов численностью три к одному – и всё равно потерял две трети своего флота.

В течение четырёх лет энсин Ловелл служил на фрегате «Горгона». Вначале он поднялся до звания старшего лейтенанта, а потом скатился до младшего и, наконец, до энсина за несоблюдение субординации и несоответствие служебным обязанностям. Со службы его не вышибли только потому, что сейчас флот нуждался в каждой паре рук.

Вместе с «Горгоной» и остальным флотом адмирала Коула он метался от одной Внешней Колонии до другой, преследуя и удирая от ковенантов. За четыре года службы Ловелл увидел десяток миров, поверхность которых была превращена в стекло. Миров, где были уничтожены миллиарды людей.

Он просто сломался от этого напряжения. Энсин прикрыл веки, вспоминая. Нет, всё не так, он не сломался; просто не захотел погибать вместе с остальными.

– Прошу не закрывать глаза, – сказал компьютер. – Начинаю сканирование сетчатки.

Вначале он перешёл на кабинетную работу, затем выполнял маловажные поручения и, наконец, около года назад очутился здесь. К тому моменту Внешних Колоний больше не существовало. Ковенанты уничтожили их и неуклонно продвигались вперёд, захватывая одну за другой Внутренние Колонии. Людям удалось одержать несколько отдельных побед, но Ловелл понимал, что это только вопрос времени, когда именно чужаки полностью очистят Вселенную от человеческой расы.

– Процедура инициализации завершена, – объявил компьютер.

На мониторе возникла учётная запись энсина Ловелла. На снимке, сделанном ещё в Академии, он выглядел лет на десять моложе: аккуратно подстриженные, чёрные как смоль волосы, бодрая усмешка и сияющие зелёные глаза. Сегодня его причёска уже не была столь безукоризненной, а взгляд давно утратил свой блеск.

– Прежде, чем приступите к работе, прошу ознакомиться с общевойсковым приказом номер 098831A-1.

Эту чушь энсин выучил уже наизусть, но компьютер следил за движением его зрачков, чтобы убедиться, что указание будет выполнено. Ловелл вывел на экран нужный файл:

Командование Космических Объединённых Наций

Высший приоритет

Приказ №098831A-1

Класс доступа: Красный

Открытый ключ: Файл /первый свет/

Отправитель: ККОН / Флот. ком. X. Т. Уорд

Получатель: Всему персоналу ККОН

Тема: Общевойсковой приказ 098831А-1 («Протокол Коула»)

Классификация: Доступ ограничен (согласно директиве BGX)

Протокол Коула

В целях защиты Внутренних Колоний и Земли экипаж захваченных ковенантами кораблей или баз обязан обеспечить уничтожение любых навигационных карт, которые могли бы привести врагов к человеческим населённым центрам.

В том случае, если вы заметили приближение любых сил ковенантов:

1. Активируйте избирательную очистку всех баз данных на кораблях и в планетарной сети.

2. Проведите тройную проверку, чтобы убедиться, что стёрли всю информацию и все резервные копии.

3. Запустите вирусную программу-уборщик. (Скачайте её с адреса: UNSCTTP://EPWW:COLEPROTOCOL/Virtualscav/fbr.091)

4. Во время бегства от сил ковенантов все корабли должны уходить в пространство скольжения под случайными векторами, НЕ ведущими к Земле или любому другому населённому людьми центру.

5. В случае невозможности избежать захвата все корабли ККОН ОБЯЗАНЫ самоуничтожиться.

Нарушение этой директивы считается ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ и будет преследоваться в соответствии со статьями военного кодекса JAG 845-Р и JAG 7556-L. Наказанием за подобные преступления является пожизненное заключение или смертная казнь.

/конец файла/

Нажмите клавишу «Ввод», если поняли приказ.

Энсин Ловелл нажал «Ввод».

В ККОН не собирались рисковать. И после всего, что Ловелл видел, он не мог их в этом винить.

На обзорном экране зажглись окна с показаниями сканеров, наполненные спектроскопическими и радиолокационными данными... и обилием помех. Станция «Архимед» контролировала три зонда, нырявших в пространство скольжения. Каждый из них был оборудован радарами и датчиками, анализировавшими весь спектр, от радио до рентгеновских лучей. Собрав информацию, зонды возвращались в реальное пространство и передавали данные на станцию.

Беда была только в том, что законы физики в пространстве скольжения не соблюдались подобающим образом. Местоположение, время, ускорение и даже массу объекта невозможно было установить с достаточной точностью. Корабли никогда не могли с уверенностью сказать, где сейчас находятся или где именно вынырнут.

Каждый раз, когда зонды возвращались из своего двухсекундного прыжка, они могли появиться прямо в том же самом месте, откуда отправлялись, или в трёх миллионах километров оттуда. Иногда они и вовсе не возвращались, и тогда по их следу приходилось посылать дроны, прежде чем продолжать слежение.

Из-за подобных нюансов межпространственного измерения корабли ККОН порой сбивались с курса на полмиллиарда километров. И эта особенность пространства скольжения делала нынешнюю работу энсина просто смешной.

Ловеллу полагалось выслеживать пиратов и контрабандистов, пытающихся проскочить мимо него, или же искать корабли ковенантов. Но в окрестностях «Архимеда» никогда не фиксировались даже ложные сигналы появления чужаков. Поэтому энсин и постарался получить столь бесперспективное назначение. Тут он чувствовал себя в безопасности.

Приборы станции регулярно ловили только мусор, оставленный судами ККОН, и водородные облака. А один раз засекли комету, каким-то образом угодившую в пространство скольжения.

Ловелл зевнул, закинул ноги на пульт управления и прикрыл глаза. И чуть не упал со стула, услышав оповещение об обнаружении объекта.

– О нет, – прошептал энсин, почувствовав, как в его животе от страха и стыда за собственную трусость образовался холодный ком.

«Только не ковенанты. Только... не здесь».

Он поспешил перехватить управление и отследил сигнал обнаружения – его подавал зонд «альфа». Датчики устройства зафиксировали приближение массивного объекта, на траекторию которого накладывало отпечаток гравитационное поле сигмы Октана. Объект был огромен. Может, скопление пыли? Если так, то оно вскоре должно было изменить очертания и плотность.

Энсин Ловелл выпрямился на стуле.

Вернулся зонд «бета». Объект никуда не делся и сохранил параметры. За всю свою карьеру дежурный не видел ничего настолько огромного: двадцать тысяч тонн. Это не мог быть корабль ковенантов – те просто не бывали настолько большими.

Кроме того, объект оказался сферическим и имел бугристую поверхность; в базе данных не нашлось таких кораблей чужаков. Скорее всего, зонды зафиксировали блуждающий астероид.

Энсин пощёлкал карандашом по столу. А что, если нет? Тогда Ловелл был обязан стереть все архивы и запустить механизмы самоуничтожения «Архимеда». Но что могло бы здесь понадобиться ковенантам?

Вернулся зонд «гамма». Параметры объекта остались без изменений. Спектроскопические данные оказались неотчетлитвыми, что было нормально при сканировании с такого расстояния. Учитывая текущую скорость объекта, тот должен был пройти мимо «Архимеда» через два часа.

Расчётная траектория объекта была гиперболической; он должен был проскочить рядом со звездой и улететь, навсегда покинув систему.

Энсин отметил, что «незваный гость» пройдёт в непосредственной близости от четвёртой планеты Сигмы Октана. Это могло бы послужить причиной тревоги, перемещайся тот в реальном космосе. Но в пространстве скольжения он мог пролететь «сквозь» планету, и никто бы этого даже не заметил.

Расслабившись, Ловелл активировал дроны и отправил их за зондами. К моменту их возвращения объект должен был давно уже пройти мимо.

Офицер, не отрываясь, смотрел на последний из снимков на экране. Следовало ли срочно доложить командованию сигмы Октана? Они наверняка прикажут повторно отправить зонды, не дожидаясь их полноценного восстановления, и те, скорее всего, будут потеряны. Затем командование пришлёт корабль снабжения, чтобы заменить зонды, на станцию прибудет инспекция, а самого Ловелла заставят выслушать подробную лекцию о том, что достойно срочного оповещения, а что – нет.

Нет, не стоило никого беспокоить. Этот объект по-настоящему мог заинтересовать только отдельных умников из астрофизического корпуса ККОН, да и то когда заняться будет больше нечем.

Зарегистрировав аномалию, энсин прикрепил данные к своему ежечасному отчёту.

Энсин Ловелл закинул ноги на пульт и расслабился, вновь ощутив себя в полнейшей безопасности в этом крошечном уголке вселенной.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Время: 03:00, 17 июля 2552 (по военному календарю)

Эсминец ККОН «Ирокез», плановое патрулирование звёздной системы Сигмы Октана

Коммандер Джейкоб Кейз стоял на мостике «Ирокеза», облокотившись о латунное ограждение и всматриваясь в далёкие звёзды. Ему хотелось бы, чтобы первое его назначение в коммандерском качестве было более перспективным, но он понимал, что опытных офицеров не хватает. И к тому же – приказ есть приказ.

Он обошёл круглый мостик, всматриваясь в мониторы и проверяя, как работают двигатели. Кейз немного задержался возле экранов, отображающих пространство спереди и сзади судна; он никак не мог вновь привыкнуть к картинам открытого космоса.

Звёзды были очень яркими, и их узор серьёзно отличался от того, который можно было увидеть возле Земли.

«Ирокез» сошёл со стапелей верфи Предела – одного из основных сборочных предприятий ККОН – только три месяца назад. На него даже не успели установить ИИ; как и хороших офицеров, сложнейших компьютерных систем, обладающих искусственным интеллектом, критически не хватало. И тем не менее «Ирокез» был быстрым, вооружённым до зубов и хорошо защищённым кораблём. Кейз не мог и мечтать о лучшем судне.

В отличие от кораблей «Мериуизер Льюис» и «Летняя ночь», на которых Кейз ходил ранее, «Ирокез» был не фрегатом, а эсминцем. Новое судно оказалось почти таким же тяжёлым, как оба предыдущих, вместе взятые, но только на семь метров длиннее. Кое-кто во флоте полагал, что настолько массивные корабли не годятся для настоящей битвы – слишком медлительные и неповоротливые. Но критики забывали о том, что эсминцы ККОН несли два ОМУ, двадцать шесть усиленных установок «Лучник» и три ядерные торпеды. В отличие от остальных кораблей, «Ирокез» не был укомплектован штурмовиками – его масса достигалась за счёт почти двухметрового слоя брони из титана-А, покрывавшего судно от носа до кормы. «Ирокез» мог как причинять, так и выдерживать невероятные повреждения.

Кто-то на верфи тоже оценил корабль по достоинству – борта судна украшала боевая алая раскраска. Полное нарушение протокола, и за это стоило бы наказать... Но втайне коммандер Кейз признавался себе, что ему нравится, как расписали «Ирокез».

Опустившись в командирское кресло, он посмотрел на младших офицеров, сидящих за пультами управления.

– Получаю сигнал, – доложил лейтенант Доминик. – Отчёты с сигмы Октана IV и ещё с поста слежения «Архимед».

– Перешли их на мой терминал, – произнёс Кейз.

Доминик был одним из его студентов в Академии – парня перевели в лунную Академию из Парижского университета астрофизики после того, как его сестра погибла в бою. Лейтенант был низкорослым и обладал сухощавым, но атлетичным сложением. На лице Доминика редко доводилось увидеть улыбку – он всегда был погружён в работу. И Кейз ценил это качество.

Остальные офицеры, впрочем, внушали коммандеру куда меньше уважения.

За орудийным контролем сидела лейтенант Хикова. Венчающиеся длинными пальцами изящные ладони проверяли состояние боевых расчётов со всей неспешностью сомнамбулы. Да ещё к тому же на глаза ей постоянно падали пряди тёмных волос. Странно, но в её досье указывалось, что она выжила в нескольких сражениях с ковенантами, и, может быть, отсутствие энтузиазма в этом случае объяснялось простой усталостью от войны.

У терминала наблюдения за внутренними системами стояла лейтенант Холл. Она казалась достаточно компетентным офицером. Её форма всегда была безукоризненно выглажена, а светлые волосы подстрижены строго по уставу до шестнадцати сантиметров. К тому же Холл являлась автором семи научных работ по коммуникациям в пространстве скольжения. Беда только в том, что она вечно улыбалась и старалась произвести впечатление на коммандера, постоянно пытаясь обскакать остальных офицеров. Кейз не мог одобрить подобную амбициозность.

Но больше всего хлопот доставлял ему навигатор, лейтенант Джаггерс. Конечно, может быть, всё дело заключалось в том, что навигация всегда была «коньком» самого коммандера и он просто не выносил конкуренции. Но, с другой стороны, Джаггерс страдал перепадами настроения, и когда Кейз впервые поднялся на борт, ему показалось, что глаза офицера пьяно поблёскивают. Более того, коммандер готов был поклясться, что пару раз от Джаггерса попахивало выпивкой, когда лейтенант появлялся на посту. Кейз даже отправил навигатора на анализ крови, но тот ничего не показал.

– Какие будут приказы, сэр? – спросил Джаггерс.

– Держитесь прежнего курса, лейтенант. Мы завершим облёт Сигмы Октана, а затем разгонимся и прыгнем в пространство скольжения.

– Слушаюсь, сэр.

Коммандер откинулся на спинку кресла и включил крошечный экран, встроенный в подлокотник. Кейз прочёл ежечасный доклад с «Архимеда». Заметка о крупном скоплении массы привлекла внимание коммандера. Объект был слишком огромен, чтобы оказаться даже самым большим из крейсеров ковенантов, и всё же что-то знакомое проступало в его очертаниях.

Кейз извлёк трубку из кармана кителя, раскурил её и выпустил через нос облако ароматного дыма. На других кораблях коммандер даже не задумывался о том, чтобы покурить, но... Что ж, иногда звание даёт свои преимущества.

На экране отобразились данные из архива, который Кейз взял с собой из Академии – несколько заинтересовавших его теоретических статей. И одна из них, подумал коммандер, могла объяснить природу аномалии, обнаруженной постом слежения.

Эта статья привлекала интерес Кейза уже одним только именем автора. Коммандер ни за что не смог бы забыть своей первой встречи с доктором Кэтрин Халси, как не смог бы забыть и имён тех детей, за которыми они наблюдали.

Открыв нужный файл, он углубился в чтение.

Командование Космических Объединённых Наций. Астрофизический бюллетень

Выпуск 034-23-01

Дата: Май 097 2540 (по военному календарю)

Класс доступа: Отсутствует

Открытый ключ: Нет данных

Автор(ы): капитан-лейтенант Фахджад-034 (служебный номер [НЕ ПОДЛЕЖИТ ОГЛАШЕНИЮ]), департамент Военно-космической разведки ККОН

Тема: Пространственно-массовая компрессия в пространстве Шау-Фудзикавы (также известном как «пространство скольжения»)

Классификация: Нет данных

/начало файла/

Тезисы: Влияние массы на искривление пространства в обычном пространстве хорошо объясняет основная теория относительности Эйнштейна. Однако в пространствах Шау-Фудзикавы (далее ШФ) всё усложняется аномальными квантово-гравитационными воздействиями. Струнно-петлевой анализ показывает, что в ШФ крупные скопления массы могут более значительно искривлять пространство, чем предполагает общая теория относительности. Это позволяет объяснить, почему несколько небольших объектов, движущихся в ШФ плотным порядком, могут быть ошибочно определены как единая, более крупная масса.

Нажмите клавишу «Ввод», чтобы продолжить.

Кейз вновь посмотрел на изображение из отчёта со станции «Архимед». Выдающийся вперёд нарост отдалённо напоминал раздувшуюся голову кита. От неожиданно пришедшего понимания у коммандера всё похолодело внутри.

Он торопливо открыл базу ККОН по всем известным кораблям ковенантов. Вскоре Кейз нашёл то, что искал – трёхмерное изображение одного из военных кораблей средних размеров. Коммандер развернул модель так, чтобы увидеть её носовую часть в проекции три четверти, немного уменьшил картинку и наложил на образ, полученный с поста слежения.

Они совпадали идеально.

– Лейтенант Доминик, срочно вызвать флотское командование. Приоритет «альфа».

– Слушаюсь, сэр! – Связист резко выпрямился в своём кресле.

Остальные офицеры сперва посмотрели на коммандера, а затем начали переглядываться.

Кейз вывел на экран своего наладонного компьютера карту звёздной системы. Объект, обнаруженный «Архимедом», летел прямо на четвёртую планету Сигмы Октана. Это только подтверждало догадку.

– Лейтенант Джаггерс, курс ноль-четыре-семь. Лейтенант Холл, реактор на сто десять процентов.

– Есть, коммандер, – ответил Джаггерс.

– Сэр, реактор перегревается, – отозвалась Холл. – Мы выходим за пределы рекомендованных параметров.

– Расчётное время?

Джаггерс провёл вычисления и поднял взгляд.

– Сорок три минуты, – сказал навигатор.

– Слишком медленно, – пробормотал Кейз. – Лейтенант Холл, реактор на сто тридцать процентов.

– Сэр? – Она помедлила.

– Исполнять!

– Слушаюсь, сэр! – Холл метнулась к терминалу так, словно её ударило током.

– Флотское командование на связи, сэр, – сказал Доминик.

На главном обзорном экране возникло изборождённое морщинами лицо адмирала Майкла Стэнфорда.

Кейз облегчённо вздохнул. Стэнфорд обладал репутацией умного и рассудительного человека. Он мог разобраться во всех сложностях ситуации.

– Коммандер Кейз, – произнёс адмирал. – Старина Учитель собственной персоной, да? Это канал срочного вызова, сынок. Очень надеюсь, что ты по важному делу.

Кейз пропустил явную насмешку мимо ушей. Он знал, что в командовании многие полагают его недостойным управлять чем-то, кроме классной комнаты, а некоторые считают, что он и этого не заслужил.

– Сэр, система Сигмы Октана скоро подвергнется нападению.

Адмирал Стэнфорд удивлённо приподнял бровь и наклонился ближе к экрану.

– Я, – продолжал Кейз, – запрашиваю встречи всех кораблей, находящихся в системе, на орбите четвёртой планеты. И всем судам из ближайших систем тоже следует поспешить к нам.

– Покажи-ка мне, что у вас там, Кейз, – произнёс адмирал.

Коммандер переслал ему снимок, сделанный постом наблюдения.

– Корабли ковенантов, сэр. Их силуэты наложились друг на друга. Наши зонды определяют их как единый объект, поскольку пространство скольжения куда легче искривляется силами гравитации, чем обычное.

Адмирал слушал его, нахмурившись.

– Сэр, вы же сражались с ковенантами и знаете, с какой точностью они маневрируют в пространстве скольжения. Я сам видел, как дюжина вражеских кораблей выходила из него строгим строем, двигаясь не более чем в километре друг от друга.

– Да, – пробормотал адмирал. – Я тоже это видел. Хорошо, Кейз. Благодарю за внимательность. Мы пришлём всех, кого сможем.

– Спасибо, сэр.

– Сынок, ты, главное, держись. Удачи. Конец связи.

Обзорный экран погас.

– Сэр? – оглянулась Холл. – Сколько там кораблей ковенантов?

– По приблизительной оценке – четыре судна среднего измещения, – сказал Кейз. – Эквивалент наших фрегатов.

– Четыре корабля ковенантов? – прошептал Джаггерс. – И что мы можем сделать?

– Сделать? – переспросил Кейз. – Исполнить наш долг.

– Сэр, прошу меня извинить, но там же четыре ков... – начал протестовать Джаггерс.

Кейз осадил его гневным взглядом.

– А ну-ка отставить, мистер. – Коммандер помолчал, взвешивая слова. – Лейтенант, на четвёртой планете Сигмы Октана проживают семнадцать миллионов граждан. Вы предлагаете просто отойти в сторонку и посмотреть, как ковенанты сожгут их?

– Никак нет, сэр, – потупил навигатор взор.

– Мы сделаем всё, что в наших силах, – сказал коммандер Кейз. – А пока займёмся нашим вооружением. Привести в готовность ракетные расчёты, прогреть ОМУ и снять предохранители с ядерных торпед.

– Слушаюсь, сэр! – ответила Хнкова.

Над контролем внутренних систем загудел тревожный сигнал.

– Гистерезис реактора приблизился к критической отметке, – доложила Холл. – Сверхпроводящие магниты перегружены. Неизбежна утечка охлаждающей жидкости.

– Отвести основной охладитель и подключить резервные цистерны, – приказал Кейз. – Это даст нам ещё пять минут.

– Слушаюсь, сэр.

Коммандер сжал трубку в ладони. Он не стал снова прикуривать, а просто пожёвывал мундштук. А затем отложил её. Эта нервозная привычка вряд ли могла хорошо сказаться на его офицерах. Сейчас он не мог позволить себе такую роскошь, как проявление эмоций.

По правде говоря, коммандер был напуган. Четыре корабля ковенантов были равны по силам примерно семи эсминцам. Самое большее, на что мог рассчитывать Кейз, так это на то, что ему удастся привлечь внимание противника и увести его в сторону. Сейчас он очень надеялся, что у него получится бегать от ковенантов до подхода остального флота.

Впрочем, чужаки могли и догнать «Ирокез».

– Лейтенант Джаггерс, – приказал Кейз, – я задействую Протокол Коула. Очистить навигационные базы и сгенерировать случайный вектор выхода из звёздной системы,

– Слушаюсь, сэр. – Навигатор склонился над пультом управления.

Он мрачно посмотрел на клавиши, поднёс к ним ладони и начал медленно вводить нужные команды.

– Лейтенант Холл, подготовьте всё необходимое, чтобы уничтожить защитные системы реактора.

Все офицеры на секунду застыли на месте.

– Слушаюсь, сэр, – прошептала Холл.

– Получаем сигнал с края системы, – объявил Доминик. – Фрегаты «Верный» и «Геттисбург» идут к точке сбора с предельной скоростью. Расчётное время прибытия – один час.

– Хорошо, – сказал коммандер Кейз.

С тем же успехом они могли бы появиться спустя месяц. В этой битве счёт шёл на минуты.

Коммандер понимал, что не сможет вступить в бой – для этого ему крайне не хватало огневой мощи. Не мог он и убежать.

Должен был существовать другой выход. Разве Кейз сам не говорил своим студентам, что если у них не осталось разумного варианта, значит, они используют неправильную тактику? Надо только поменять правила игры. Надо посмотреть на проблему под другим углом и найти хоть что-то, что поможет выбраться из безнадёжной ситуации.

Чернота космоса возле сигмы Октана IV вскипела и забурлила нитями зелёного свечения.

– Корабли входят в нормальное пространство, – объявил Джаггерс, и в голосе его звучала паника.

Коммандер Кейз вскочил с кресла.

Он ошибался. Войска ковенантов состояли не из четырёх фрегатов. Из пространства скольжения вынырнули два фрегата, сопровождающие эсминец и крейсер.

У Кейза кровь застыла в жилах. Ему доводилось видеть баталии, во время которых единственный эсминец ковенантов превращал суда ККОН в швейцарский сыр. Плазменные торпеды могли прожечь двухметровую толщу титановой брони «Ирокеза» за считанные секунды. Вооружение чужаков на многие световые года опередило таковое ККОН.

– Их оружие, – пробормотал себе под нос коммандер. Да, третий вариант и в самом деле существовал. – Держать скорость, – приказал Кейз. – Курс ноль-три-два.

Лейтенант Джаггерс подскочил в своём кресле,

– Сэр, но это же курс на столкновение с их эсминцем.

– Знаю, – ответил коммандер Кейз. – Вообще-то, именно на это я и рассчитываю.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Время: 03:20, 17 июля 2552 (по военному календарю)

Эсминец ККОН «Ирокез», на пути к четвёртой планете Сигмы Октана

Коммандер Кейз стоял на мостике, заложив руки за спину и стараясь хранить внешнее спокойствие. А это было непросто, учитывая, что его эсминец шёл курсом на столкновение с флотилией ковенантов. Сердце коммандера колотилось, как бешеное, а в крови кипел адреналин.

Но Кейз был обязан перед лицом своего экипажа хотя бы производить впечатление, что держит всё под контролем. Сейчас он просил от них очень многого... И возможно, даже всего.

Младшие офицеры всматривались в показания своих мониторов; время от времени кто-нибудь бросал нервозный взгляд на командира, но тут же вновь утыкался в экран.

С этого расстояния корабли ковенантов казались игрушечными. Но было бы опасной глупостью считать, что они пока не представляют угрозы. Один прыжок, одна ошибка в оценке их огневой мощи, и «Ирокез» погибнет.

Крейсер чужаков состоял из трёх одутловатых сегментов; в раздутой центральной части размещались тринадцать пусковых отсеков. Коммандеру уже приходилось видеть, как из них вырываются сотни штурмовиков – стремительных, вёртких и смертоносных челноков.

В обычных обстоятельствах корабельной обороной заведовал ИИ, но его ещё не успели установить на судне Кейза.

Вражеский эсминец в три раза превосходил «Ирокез» по массе и был усеян импульсными лазерными установками, хитиновыми наростами и антеннами, похожими на усики насекомых. Крейсер и эсминец ковенантов шли борт о борт, но направлялись они не к «Ирокезу». Противник медленно приближался к Сигме Октана IV.

Неужели они решили не обращать внимания на старания коммаидера Кейза? Решили испепелить планету прежде, чем избавиться от него?

В отличие от передовых кораблей, фрегаты ковенантов сбавили ход. Они синхронно развернулись, поворачиваясь к «Ирокезу» боками и готовясь дать бортовой залп. Вдоль центральной линии фрегатов заплясали сверкающие красные нити, собираясь в единый, цельный сгусток адского пламени.

– Регистрирую высокий уровень бета-излучения, – доложил Доминик. – Коммандер, они готовятся пустить в ход плазменное оружие.

– Сэр, разрешите лечь на другой курс? – спросил Джаггерс, машинально вводя новые координаты, ведущие к краю системы.

– Держаться прежнего курса. – Кейзу пришлось приложить всю свою выдержку, чтобы его слова прозвучали так, словно происходит нечто обыденное.

Лейтенант Джаггерс обернулся и начал что-то возражать, но у коммандера не было времени выслушивать чьи-либо сомнения.

– Лейтенант Хикова, – сказал Кейз, – приказываю активировать «Шиву». Снимите все предохранители с ядерного заряда.

– «Шива» приведена в готовность. Жду приказаний, коммандер. – На лице Хиковы застыла маска угрюмой решительности.

– Установить детонатор на радиосигнал. Отменить детонацию по дальности. Приготовиться к пуску вспомогательной программы.

– Сэр? – Приказ на секунду озадачил Хикову, но она быстро пришла в себя. – Сэр! Есть, сэр! Будет исполнено.

Враждебные фрегаты, повисшие в самом центре обзорного экрана, больше не казались игрушечными. Теперь они были вполне настоящими и росли с каждой секундой. Красное зарево вдоль их бортов всё уплотнялось и вскоре стало слишком ярким, чтобы на него можно было смотреть без вреда для глаз.

Коммандср Кейз поднял с кресла свой наладонник и начал торопливо вводить числа: ускорение, масса, курс. Как ему сейчас хотелось, чтобы его расчёты мог перепроверить ИИ. Без помощи компьютерного разума всё это было не более чем теоретическим предположением. Как долго «Ирокезу» добираться до орбиты Сигмы Октана IV? Получив ответ, коммандер уменьшил его на шестьдесят процентов, понимая, что либо он наберёт нужную скорость, либо... для мертвецов время уже не имеет значения.

– Лейтенант Хикова, задайте «Шиве» курс один-восемь-ноль. Предельное ускорение на двенадцать секунд.

– Вас поняла, сэр, – ответила Хикова, набирая на клавиатуре указанные параметры и вводя их в систему. – Торпеда готова к пуску, сэр.

– Сэр! – Джаггерс прокрутился в кресле и вскочил. Его губы вытянулись в тонкую прямую линию. – Этот курс уведёт ракету от врага.

– Мне это известно, лейтенант. Сядьте и ждите приказании.

Джаггерс опустился в кресло, потирая висок дрожащей рукой. Вторая его ладонь сжалась в кулак.

Кейз подключился к навигационной системе и установил на своём наладоннике обратный отсчёт. Двадцать девять секунд.

– Лейтенант Хикова, только по моей команде вы запустите эту торпеду – и ни секундой раньше.

– Будет сделано, сэр. – её изящная ладонь зависла над пультом управления. – ОМУ всё ещё в состоянии готовности, сэр.

– Перенаправить энергию с конденсаторов на двигатели, – приказал коммандер Кейз.

– Перенаправлена, сэр, – произнесла Холл, обменявшись взглядами с Хиковой. – Двигатели работают на сто пятьдесят процентов от установленной нормы. Две минуты до критической отметки.

– Контакт! Контакт! – закричал Доминик. – Сэр, враг выпустил плазменные торпеды!

Со стороны ковенантских фрегатов ударили алые молнии – два сверкающих сгустка разорвали темноту. Казалось, будто сам космос сгорает в их огне. Плазменные торпеды летели точно на «Ирокез».

– Новый курс, сэр? – Голос Джаггерса дрожал от напряжения, а форменная рубашка промокла от пота.

– Ответ отрицательный, – отозвался коммандер Кейз. – Держаться курса. Зарядить кормовые аппараты. Дуговой пуск один-восемь-ноль.

– Слушаюсь, сэр. – Лейтенант Хикова нахмурила брови, затем медленно кивнула и тихо прошептала: – Да...

Бурлящая алая плазма заполнила уже половину обзорного экрана. Странно, но это было восхитительное зрелище... Словно вам досталось место в первом ряду, чтобы полюбоваться лесным пожаром.

Кейз вдруг осознал, что стал удивительно спокоен. Либо у него всё получится, либо – нет. Ставки были высоки, но он понимал, что другого способа пережить эту встречу не существует.

– Сэр, девятнадцать минут до столкновения с плазмой! – оглянулся лейтенант Доминик.

– Сэр! – Джаггерс опять отстранился от своего пульта. – Это самоубийство! Наша броня не способна...

– Парень, – отрезал Кейз, – либо ты занимаешь свой пост, либо убираешься с мостика.

Джаггерс перевёл умоляющий взгляд на Хикову.

– Мы же погибнем, Аки...

Она отвела глаза и уставилась в свой экран.

– Ты слышал, что сказал командир, – тихо произнесла стрелок. – Займи свой пост.

Навигатор поник в кресле.

– Семь секунд до столкновения, – сказала Холл, прикусывая нижнюю губу.

– Джаггерс, передать управление аварийными ускорителями.

– Есть... Есть, сэр.

Аварийные ускорители представляли собой цистерны, наполненные тригидридом тетразина и гидрогеном пероксида. Смешиваясь, они взрывались с достаточной мощью, чтобы в буквальном смысле бросить «Ирокез» на новый курс. Всего на корабле размещалось шесть таких цистерн, расположенных в специально усиленных точках на корпусе. Кейз сверился с таймером на своём наладоннике.

– Хикова, пустить торпеду.

– «Шива» ушла, сэр! Курс один-восемь-ноль, предельное ускорение.

Плазменный сгусток заполнил собой весь экран; теперь было видно, что в середине он пылает не красным, но голубым огнём. По краям же заряд переливался зелёным и жёлтым.

– Дальность три тысячи сто километров, – крикнул Доминик. – Две секунды до удара.

Выждав ещё мгновение, коммандер задействовал аварийные ускорители левого борта. По кораблю прокатился грохот, и Кейз отлетел в сторону, ударившись о переборку.

Обзорный экран запылал огнём, и на мостике стало ощутимо жарче.

Коммандер поднялся на ноги, отсчитывая время по ударам своего взбесившегося сердца. Раз, два, три...

Если их задела плазменная торпеда, считать было бы уже некому. Все были бы уже мертвы.

В то же время маневр пережил только один из обзорных экранов.

– Дайте вид с кормы, – приказал Кейз.

Две огненные капли ещё несколько секунд продолжали лететь по прежней траектории, затем лениво развернулись и вновь начали преследовать «Ирокез». Теперь они немного разделились и казались парой пылающих глаз.

Умение чужаков управлять плазменными зарядами на столь большом расстоянии восхитило коммандера Кейза.

– Отлично, – пробормотал он себе под нос. – Гонитесь за нами до самого ада, ублюдки.

Затем он обернулся к лейтенанту Холл и приказал:

– Отследить их.

– Слушаюсь, сэр, – откликнулась она. Её безукоризненная причёска вконец растрепалась. – Плазменные торпеды набирают скорость. Сравнялись с нашей... начинают догонять. До столкновения сорок три секунды.

– Передняя камера, – приказал коммандер Кейз.

Обзорный экран мигнул. Изображение сменилось, и коммандер увидел два вражеских фрегата, разворачивающихся носами к приближающемуся «Ирокезу». Вдоль их обшивки засверкали голубые огни – импульсные лазеры начали заряжаться.

Поменяв направление камеры, Кейз увидел, что крейсер и эсминец ковенантов по-прежнему идут на Сигму Октана IV. Введя их текущее местоположение в свой компьютер, коммандер поспешил уточнить необходимые расчёты.

– Поправка к курсу, – приказал он лейтенанту Джаггерсу. – Ноль-ноль-четыре-точка-два-пять. Склонение ноль-ноль-ноль-точка-один-восемь.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался Джаггерс. – Есть лечь на курс ноль-ноль-четыре-точка-два-пять. Склонение ноль-ноль-ноль-точка-один-восемь.

Изображение на обзорном экране поплыло в сторону и остановилось на необъятном эсминце ковенантов.

– Курс па столкновение! – доложила лейтенант Холл. – Восемь секунд до столкновения с вражеским судном.

– Внести корректировку. Склонение минус-ноль-ноль-ноль-точка-один-ноль.

– Есть, сэр. – Джаггерс дважды перепроверил введённые цифры, смахивая пот с глаз. – Новый курс задан. Жду приказаний, сэр.

– Пять секунд до удара, – сказала Холл, вцепившись в подлокотники кресла.

Эсминец стремительно рос на экране – лазерные турели и пусковые отсеки, одутловатые, чуждые наросты и мерцающие синие огни.

– Держать курс, – приказал коммандер Кейз. – Объявить тревогу. Переключиться на нижнюю камеру.

Взревели сирены.

Обзорный экран на секунду отключился и загорелся вновь, показывая теперь черноту космоса... а потом на нём мелькнул фиолетово-голубоватый корпус судна ковенантов.

«Ирокез» застонал и заскрежетал, врезаясь в носовую часть вражеского эсминца. Серебристые щиты вспыхнули, и экран заполнился помехами.

– Сменить курс! – прокричал коммандер Кейз.

– Есть, сэр!

Включив дюзы на несколько секунд, «Ирокез» приподнял нос и начал переползать через вражеское судно.

– Протечка корпуса! – отчиталась лейтенант Холл. – Запечатываем отсеки.

– Дать задний обзор! – приказал Кейз. – Кормовые «Лучники» – пли!

– Ракеты пошли! – отозвалась Хикова.

Кейз увидел, как первая из плазменных торпед, преследовавших «Ирокез», врезалась в носовой отсек вражеского эсминца. Щиты чужака вспыхнули, замерцали... и угасли. Второй снаряд ударил секундой позже. Корпус корабля ковенантов окутался огнём, покраснел, потёк и вскипел. По всему судну прокатилась волна взрывов.

К раненому кораблю устремились ракеты «Лучник», прочертив тонкие линии, связавшие «Ирокез» с его жертвой. Снаряды пробивали зияющие бреши в броне чужака и взрывались. Во все стороны брызнули пламя и осколки.

По лицу Кейза расплылась улыбка, когда он увидел, как вражеское судно загорается, заваливается на бок и начинает медленно падать в гравитационный колодец Сигмы Октана IV. Лишённое энергии, оно было обречено сгореть в атмосфере планеты.

Коммандер включил внутреннюю связь.

– Приготовиться к аварийному маневру.

Он вновь переключился на управление резервными ускорителями, и взрыв заставил содрогнуться правый борт «Ирокеза». Они повернулись носом к планете.

– Лейтенант Джаггерс, внести изменения в курс, – приказал Кейз. – Выходим на близкую орбиту.

– Слушаюсь, сэр. – Навигатор неистово застучал по клавиатуре, вводя нужные команды и направляя энергию в маневровые двигатели.

Корпус «Ирокеза» раскалился докрасна, когда корабль вошёл в атмосферу. Вокруг обзорного экрана замерцало жёлтое облако ионизации.

Коммандер Кейз стиснул в ладонях латунные поручни.

Экран расчистился, и он снова смог увидеть звёзды. «Ирокез» вышел на ночную сторону планеты.

Неуклюже шагнув вперёд, Кейз почувствовал, что снова может дышать.

– Сбой в охлаждающей системе, сэр, – доложила лейтенант Холл.

– Заглушить двигатели, – приказал он. – Аварийная остановка.

– Слушаюсь, сэр. Произвожу аварийную остановку реактора.

На «Ирокезе» внезапно воцарилась тишина. Не было слышно рокота двигателей. И долгое время никто не произносил ни слова, пока наконец Хикова не сказала, поднимаясь:

– Сэр, это был самый потрясающий маневр, какой я только видела.

– Вы так полагаете, лейтенант? – позволил себе засмеяться Кейз.

Предложи подобную тактику один из его студентов, коммандер поставил бы ему в лучшем случае три с плюсом. А затем объяснил бы, что подобный маневр, конечно, знак отваги и решимости, но невероятно рискован и подвергает необоснованной опасности экипаж и судно.

– Сражение ещё не закончилось. Оставайтесь начеку, – сказал он. – Лейтенант Хикова, доложите состояние ОМУ.

– Накопители заряжены на девяносто пять процентов, сэр, и теряют энергию со скоростью три процента в минуту.

– Подать энергию в ОМУ. Зарядить по одному тяжёлому снаряду. Подготовить к пуску все носовые торпедные аппараты «Лучник».

– Слушаюсь, сэр.

«Ирокез» покинул тень Сигмы Октана IV.

– Лейтенант Холл, задействовать химические ускорители и покинуть орбиту.

– Приказ выполняю.

По кораблю прокатился недолгий гул. Обзорный экран повернулся, и на нём высветились проходящие мимо фрегаты ковенантов.

Вражеские корабли начали разворачиваться; на их броне вспыхнули голубые огни заряжающихся лазеров, а вдоль центрального шва начали собираться алые нити. Чужаки готовились дать ещё один залп плазменными торпедами.

Но было там и кое-что ещё... Нечто настолько маленькое, что его даже нельзя было различить на экране – ядерная ракета. Кейз выпустил её в противоположном ходу корабля направлении, но её скорость не могла полностью превзойти ускорение судна.

Пока «Ирокез» таранил вражеский эсминец и уходил потом к орбите Сигмы Октана IV, ядерную торпеду относило к фрегатам, чьим вниманием крейсер всецело завладел.

Кейз опять включил свой наладонник и послал сигнал торпеде.

Экран ослепила белая вспышка, и оба фрегата скрылись в разрушительном облаке. Волна ядерного удара достигла атмосферы и засверкала в ней северным сиянием. В верхние слои поднялось облако остывающего пара. Пламя постепенно тускнело, становясь жёлтым, оранжевым, красным и наконец превращаясь в облако чёрной сажи, растворяющейся во тьме космоса.

Тем не менее оба фрегата были ещё целы. Зато их щиты вспыхнули... а затем угасли.

– Лейтенант Хикова, доложить о состоянии ОМУ. Срочно!

– Есть, сэр. Накопители ОМУ заряжены на девяносто три процента. Наведение завершено.

– Огонь, Хикова!

По «Ирокезу», один за другим, прокатилось два толчка.

– Навести на цель оставшиеся «Лучники» и дать залп.

– Ракеты пошли, коммандер.

Две молнии и сотни торпед устремились к двум беззащитным фрегатам.

Первыми ударили ОМУ; один из вражеских кораблей пробило насквозь, от носа до кормы, а второй получил брешь возле двигателей. По нему прокатилась серия внутренних взрывов, вспучивших корпус вдоль всего судна.

Ещё секунда, и «Лучники» также настигли цель, вырывая куски брони и раздирая на части корабли чужаков. Тот фрегат, что получил снаряд ОМУ в моторное отделение, взорвался фейерверком осколков и искр. Второе судно запылало, обнажились его внутренние палубы; оно разворачивалось к «Ирокезу» бортом... но так и не выстрелило. Его просто раскручивала инерция. Фрегат был уничтожен.

– Лейтенант Холл, доложите о местоположении крейсера ковенантов.

Она помедлила, прежде чем проинформировать:

– У полярной орбиты планеты. Но уходит от неё с приличной скоростью. Держит курс ноль-четыре-пять – к пределам звёздной системы.

– Сообщите «Верному» и «Геттисбургу».

Кейз вздохнул и устало рухнул в командирское кресло. Они остановили ковенантов и не позволили им уничтожить планету, спасли миллионы жизней. Ему удалось невозможное – сразиться в одиночку с четыремя кораблями чужаков и победить.

Но он не спешил поздравлять себя с этим достижением. Что-то тут было не так. Он никогда ещё не видел, чтобы ковенанты спасались бегством. Во всех известных ему сражениях чужаки всегда сражались до тех пор, пока не приканчивали последнего человека... или, если проигрывали, пока не теряли последний из своих кораблей.

– Проверьте планету, – приказал Кейз лейтенанту Холл. – Ищите любую аномалию: сброшенное оружие, странные сигналы. Что-то там должно быть.

– Вас поняла, сэр.

Кейз молился, чтобы она ничего не нашла. Он уже исчерпал все свои фокусы. Даже если бы он захотел, «Ирокез» невозможно было развернуть и направить обратно к планете. Реактор корабля надолго вышел из строя. Сейчас их стремительно уносило к краю системы. И даже сумей они остановиться, ОМУ было не перезарядить, а боезапас «Лучников» был исчерпан. В случае боя их можно было сразу списывать.

Коммандер извлёк трубку из кармана кителя и постарался унять дрожь в руках.

– Сэр! – крикнула лейтенант Холл. – Вижу десантные корабли, сэр. Вражеский крейсер сбросил тридцать... поправка: тридцать четыре десантных челнока. Они приближаются к поверхности, направляясь к Кот-д'Азюру. Это один из крупнейших населённых центров.

– Вторжение, – произнёс коммандер Кейз. – Срочно свяжитесь со штабом. Пора вызывать десант.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Время: 06:00/ 18 июля 2552 (по военному календарю)

Эсминец ККОН «Ирокез», сторожевое базирование на орбите четвёртой планеты Сигмы Октана

Коммандера Кейза не оставляло тошнотворное ощущение, что сражение, в котором ему удалось победить, было лишь первым из многих, которые ещё увидит Сигма Октана.

Он наблюдал, как ещё дюжина кораблей ККОН выходит на орбиту планеты: фрегаты и эсминцы, два крейсера и массивная ремонтная станция – больше, чем было у адмирала Коула на протяжении всей четырёхлетней кампании по возвращению Урожайной. Адмирал Стэнфорд явно дёргал за все имеющиеся рычаги.

Но как бы коммандер Кейз ни был рад быстрой и решительной реакции флота, его удивляло, почему адмирал направил сюда столько кораблей. Сигма Октана не являлась стратегически важным пунктом, не производила каких бы то ни было важных ресурсов. Да, конечно, ККОН стремилась защищать гражданское население, но силы флота были серьёзно подорваны. Кейз знал, что есть и куда более важные звёздные системы, нуждающиеся в защите.

Коммандер постарался отбросить эти мысли. Он был уверен, что у адмирала Стэнфорда имелись основания для подобных действий. Сейчас для Кейза важнее всего было отремонтировать «Ирокез» и пополнить его запасы. Коммандеру не хотелось быть застигнутым со спущенными штанами, если ковенанты вернутся.

Или, что точнее, когда вернутся.

Забавно: чужаки сбросили наземные отряды и отступили. Обычно они так не поступали. Насколько мог догадываться коммандер Кейз, это был только первый ход в партии, правил которой он ещё не успел понять.

Носовую камеру «Ирокеза» накрыла тень приближающейся ремонтной стации «Колыбель», представлявшей собой достаточно широкую квадратную площадку на моторах. Правда, «широкая» было недостаточно точным описанием: станция имела площадь более квадратного километра. Её тень могла накрыть три эсминца. А работая на полной отдаче, «Колыбель» была способна одновременно заниматься сразу шестью эсминцами, три из которых крепились бы с верхней её стороны, а три – с нижней. И восстановление заняло бы лишь несколько часов.

С поверхности ремонтной станции протянулись захваты. Затем к «Ирокезу» прицепились топливные шланги, трубы и грузовые направляющие. Ближайшие тридцать часов «Колыбель» собиралась заниматься исключительно кораблём коммандера Кейза.

Да, чужаки так и не смогли серьёзно повредить «Ирокез». Но тем не менее судно чуть не развалилось во время маневра, который во флоте уже успели прозвать «петлёй Кейза».

Коммандер посмотрел на экран своего наладонника, куда был выведен обширный перечень предстоящих работ. Пятнадцать процентов электроники предстояло заменить – последствие электромагнитной волны, разошедшейся от взрыва «Шивы».

Требовали капитального ремонта и двигатели «Ирокеза». В обеих охлаждающих системах несколько клапанов расплавилось от чудовищного жара. Кроме того, необходимо было поменять и пять сверхпроводящих магнитов.

Но серьёзнее всего пострадала нижняя часть корабля. Когда коммандеру Кейзу доложили о том, что произошло, он лично вылетел на «Длинном мече», чтобы своими глазами увидеть, что произошло с его судном.

«Ирокез» пострадал, когда прошёл вплотную с носом вражеского эсминца.

Коммандер понимал, что без повреждений обойтись не могло, но всё равно оказался не готов к тому, что увидел.

Эсминцы ККОН были защищены двухметровой толщей титана-А, и коммандер Кейз умудрился полностью ободрать броню. Каждая из нижних палуб «Ирокеза» получила пробоины. Края рваной раны па теле корабля топорщились покорёженным, зазубренным металлом. Ремонтные бригады, облачённые в космические скафандры с реактивными ранцами, спиливали повреждённые секции, чтобы впоследствии установить на их место новые пластины брони.

Нижняя часть судна казалась гладкой, как зеркало, и идеально плоской. Но Кейз знал, что это ощущение обманчиво. И пройди тогда «Ирокез» под углом хоть на градус меньшим, его корабль разорвало бы силами трения напополам.

Красные полосы боевой раскраски на борту «Ирокеза» казались теперь кровавыми рубцами. В личной беседе заведующий станцией предложил Кейзу удалить краску или даже нанести рисунок заново, но тот ответил вежливым отказом. Он решил оставить всё как есть. Ему было нужно напоминание о том, что его поступок, которым все так восторгались, был жестом отчаяния, но не героизма.

Ему не хотелось забывать, насколько близко он оказался от смерти.

Возвратившись на «Ирокез», коммандер сразу же направился в свою каюту, где сел за антикварный дубовый стол и включил интерком.

– Лейтенант Доминик, примите командование мостиком на следующую смену. Меня не беспокоить.

– Так точно, коммандер, вас понял.

Кейз ослабил воротник и расстегнул пуговицы кителя, а затем вынул из нижнего ящичка бутылку шотландского виски семидесятилетней выдержки, подаренную ему отцом, и налил его точно на четыре сантиметра в пластиковый стаканчик.

Ему предстояло решить ещё более неприятную задачу: понять, что теперь делать с лейтенантом Джаггерсом.

В бою навигатор проявил трусость, нарушение субординации и был на волосок от того, чтобы взбунтоваться. Кейз мог бы отдать его под трибунал. Более того, именно к этой мере взывали все мыслимые уставы и положения, но коммандеру не хотелось отдавать молодого человека в руки комиссии по расследованию. Можно было бы отправить лейтенанта куда-нибудь, где он сможет приносить войскам ККОН хоть какую-то пользу – например, на удалённый пост слежения.

Да и стоило ли во всём винить только Джаггерса? В обязанности коммандера входило держать обстановку на мостике под контролем и не позволять своему экипажу даже помыслить о возможности мятежа.

Кейз вздохнул. Возможно, тогда и следовало объяснить офицерам, что он собирается предпринять, но на это просто не было времени. И уж тем более не было времени на обсуждение, как того хотелось бы Джаггерсу. Нет. Офицеры имеют право на собственное мнение, но их долг требует беспрекословно подчиняться приказам.

И хоть коммандер был убеждён в том, что у каждого должен быть второй шанс, но определённую черту переступать не следовало.

К сожалению, всё усложнялось тем, что в результате ухода Джаггерса на мостике образовалось бы вакантное место. Кейз решил обратиться к послужным спискам младших офицеров, служивших на «Ирокезе». Среди них было несколько человек, способных занять пост навигатора. Коммандер вынул из кармана наладонник, собираясь прочесть их досье, и помедлил. На экран по-прежнему были выведены теоретическая статья по гравитационным искажениям пространства и его беглые расчёты корректировки курса.

Улыбнувшись, Кейз отправил свои записи в архив. Возможно, когда-нибудь он вернётся в Академию и прочтёт студентам лекцию об этом сражении. Ему пригодятся оригинальные материалы.

Также он до сих пор не закрыл отчёт, полученный с поста слежения «Архимед». Коммандер отметил тщательность, с которой было оформлено сообщение: аккуратные графики и точный анализ курса, по которому объект двигался в пространстве скольжения – непростая задачка даже для ИИ. Отчёт был даже помечен как представляющий интерес для астрофизиков. Разумно.

Кейз решил обратиться к личному делу составителя сообщения – энсина Уильяма Ловелла.

Увиденное заставило его заинтересованно склониться над наладонным компьютером. Послужной список этого парня был почти в два раза длиннее, чем его собственный. Ловелл добровольцем поступил на флот и был зачислен в лунную Академию. На реальную службу был переведён на втором году обучения, уже получив звание энсина за героизм, проявленный при учебном вылете. Его действия спасли жизни всему экипажу. Командировали его на первый же корвет, отправившийся в сражение с ковенантами. Три «Бронзовые Звёзды», «Серебряное Созвездие» и два «Пурпурных Сердца». До звания старшего лейтенанта он долетел, словно выпущенный из пушки, всего лишь за три года.

И тут что-то пошло не так. Падение Ловелла оказалось таким же стремительным, как и его взлёт. Четыре рапорта о нарушении субординации, понижение в звании до младшего лейтенанта и два перевода. Какой-то инцидент с гражданской женщиной – детали не уточнялись, но коммандер Кейз подозревал, что упомянутая в отчёте Анна Герова приходится дочерью контр-адмиралу Герову.

В конце концов Ловелла перевели на «Архимед», где тот и провёл последний год – неслыханная продолжительность вахты для столь удалённой базы.

Коммандер Кейз проверил отчёты, поступавшие с поста слежения во время дежурства Ловелла. Все они были составлены тщательно и умело. Итак, парень сохранил свой интеллект. Он от чего-то прятался? В дверь вежливо постучали.

– Лейтенант Доминик, я же приказал не беспокоить.

– Прошу простить за вторжение, сынок, – произнёс приглушённый голос. На герметичном люке повернулось колесо, и в каюту вошёл адмирал Стэнфорд. – Но я решил заскочить в гости, раз уж оказался по соседству.

В жизни адмирал был куда меньше, чем казался на экране. Его спину согнул возраст, а под редеющими седыми волосами начала обнажаться макушка. И тем не менее он излучал властность, мгновенно сказавшуюся даже на Кейзе.

– Сэр! – Коммандер вскочил и вытянулся по стоике «смирно», опрокинув кресло.

– Вольно, сынок, – Адмирал огляделся, и взгляд его на секунду задержался на заключённой в рамку копии манускрипта Лагранжа, в котором тот впервые вывел свои уравнения движения. – И, надеюсь, не будет большой наглостью с моей стороны попросить налить мне виски на два пальца.

– Конечно, сэр. – Кейз достал ещё один пластиковый стаканчик и налил Стэнфорду выпить.

Пригубив напиток, адмирал удовлетворённо вздохнул.

– Весьма неплохо.

Подняв кресло, Кейз предложил его своему гостю. Стэнфорд сел и наклонился вперёд.

– Кейз, мне бы хотелось лично поблагодарить тебя за то чудо, которое ты совершил.

– Сэр, я не...

– Не перебивай меня, сынок. – Стэнфорд поднял палец. – Ты вручную произвёл чертовски сложные астронавигационные расчёты. И люди это оценили. Это если не упоминать о том, что тебе удалось поднять боевой дух во всём флоте. – Адмирал сделал ещё один глоток виски и выдохнул. – И именно поэтому мы здесь собрались. Нам нужна победа. Эти гадёныши слишком долго рвали нас на куски. Так что теперь мы должны устоять. И цена не имеет значения.

– Я понимаю, сэр, – произнёс Кейз. Он знал, что в последние годы боевой дух в войсках ККОН оставлял желать лучшего. Ни один офицер, какую бы выучку он ни получил, не мог смириться с тем, что, как бы отчаянно он ни сражался, его преследует одно поражение за другим. – Как обстановка на планете?

– Об этом тебе не следует волноваться. – Адмирал Стэнфорд откинулся в кресле, заставляя его балансировать на двух ножках. – Туда уже отправились парни генерала Китса. Сейчас они производят эвакуацию пригородов, а через час начнут штурм Кот-д'Азюра. Oни сотрут чужаков, не успеешь и моргнуть.

– Да, конечно, сэр. – Коммандер Кейз отвёл взгляд.

– Мальчик мой, у тебя что-то на уме? Говори.

– Понимаете, сэр... Обычно ковенанты так себя не ведут. Разве они когда-нибудь сбрасывали силы вторжения, чтобы потом просто покинуть систему? Они либо уничтожали всё живое, либо погибали во время попыток сделать это. Но на сей раз всё иначе.

Адмирал Стэнфорд успокаивающе махнул рукой.

– Сынок, предоставь ДВКР гадать, о чём там думают эти чужаки. Просто залатай поскорее «Ирокез» и верни его в строй. И ещё, если тебе что-то понадобится, дай только знать.

Стэнфорд прикончил остатки своего виски и поднялся.

– Пора мне возвращаться и возглавить флот. Ох... – Адмирал остановился. – Чуть не забыл.

Сунув руку в карман кителя, Стэнфорд извлёк крошечную картонную коробочку, которую положил на стол коммандера.

– Считайте это официальным назначением. Приказ скоро нас нагонит.

Коммандер открыл коробочку. Внутри он обнаружил два латунных значка на воротник. Каждый из них украшали три полоски и единственная звезда.

– Мои поздравления, капитан Кейз. – Адмирал резким движением отсалютовал и протянул руку.

Кейз с трудом заставил себя ответить тем же и пожать руку Стэнфорда. Значки и в самом деле были настоящими. Кейз был поражён. И не мог подобрать слов.

– Ты заслужил это. – Адмирал повернулся к двери. – Скажешь, если что-то понадобится.

– Да, сэр. – Кейз ещё секунду разглядывал значки, прежде чем заставил себя оторвать от них взгляд. – Адмирал, действительно есть кое-что. Я хочу заменить навигатора.

– Да, я слышал. – Спокойствие исчезло с лица Стэнфорда. – Отвратительно, когда офицер на мостике теряет присутствие духа. Что ж, просто назови мне имя своего кандидата, и я гарантирую, что ты его скоро получишь, если, конечно, не собираешься украсть кого-то с моего корабля. – Адмирал улыбнулся. – Продолжайте и дальше в том же духе, капитан.

– Будет исполнено, сэр! – отсалютовал Кейз. Адмирал вышел из каюты и закрыл за собой люк. Новоиспечённый капитан почти рухнул в своё кресло.

Он и мечтать не мог, что когда-нибудь получит это звание. Подняв перед собой латунные знаки различия в открытой ладони, Кейз заново прокрутил в памяти разговор с адмиралом. Тот сказал: «Капитан Кейз». Да. Всё взаправду.

А ещё Стэнфорд как-то подозрительно быстро отмёл опасения насчёт высадки ковенантов. Что-то тут не сходилось.

Кейз включил интерком.

– Лейтенант Доминик? Проследите за челноком адмирала, когда тот отбудет. Я хочу знать, на какой корабль он отправится,

– Сэр? Разве у нас на борту побывал адмирал? Мне не докладывали.

– Да, лейтенант, я вам верю. Просто проследите за следующим вылетевшим челноком.

– Будет исполнено, сэр.

Кейз посмотрел на свой наладонник и ещё раз перечитал досье энсина Ловелла. То, что произошло с Джаггерсом, было уже не изменить – для этого человека не существовало второго шанса. Но, может быть, капитан мог компенсировать это тем, что предоставит Ловеллу ещё одну возможность проявить себя.

Капитан приступил к бумажной работе. Формы, необходимые для перевода офицера, были слишком длинными и бессмысленно запутанными. Наконец он передал данные в отдел кадров ККОН и отправил копию в штаб адмирала Стэнфорда.

– Сэр? – раздался в динамиках интеркома голос Доминика. – Интересующий вас челнок пристыковался к «Левиафану».

– Выведите на экран.

Над поверхностью стола развернулась голографическая проекция с пятой камеры, расположенной в районе кормы на правом борту. «Левиафан» несложно было найти среди прочих кораблей, зависших на орбите сигмы Октана IV. Это был один из двадцати крейсеров, оставшихся у ККОН.

Самое могучее военное судно, когда-либо созданное руками человека. И Кейз знал, что сейчас крейсера отводят с передовой вглубь населённых людьми территорий, готовясь к сражению за Внутренние Колонии.

В тени величественного корабля двигался кусочек темноты – чёрное на чёрном. Лишь на долю секунды он выскочил в освещённую зону и тут же вновь нырнул во мрак. «Мародёр».

Эти разведывательные корабли использовались исключительно силами Военно-космической разведки.

Крейсер и ДВКР здесь? Теперь Кейз понимал, что речь идёт не только о необходимости поднятия боевого духа. Но капитан постарался не думать об этом. Лучше было не заходить слишком далеко в рассуждениях об истинных намерениях вышестоящего офицера, тем более если этот офицер носит адмиральские погоны. И особенно не стоило этого делать, когда агенты ДВКР в буквальном смысле притаились в тёмном углу.

Кейз налил себе ещё на три пальца виски и положил голову на стол – просто чтобы дать глазам немного отдохнуть. Последние несколько часов окончательно вымотали капитана.

– Сэр, – разбудил его голос Доминика, – по каналу срочного вызова поступает сигнал по флоту.

Кейз распрямился в Кресле и провёл ладонью по лицу, а затем посмотрел часы, привинченные над его кроватью – он проспал почти шесть часов.

На экране возникло лицо адмирала Стэнфорда.

– Слушайте меня, леди и джентльмены. Мы только что обнаружили большое число кораблей ковенантов, направляющихся к этой системе. По нашей оценке, их около десяти единиц.

Рядом с адмиралом вспыхнуло окно с призрачными очертаниями до боли знакомых фрегатов и эсминца.

– Мы остаёмся на местах, – продолжал Стэнфорд. – Незачем рваться в бой и позволять засранцам уйти в пространство скольжения и ударить со спины. Готовьте корабли к сражению. Мы уже отправили зонды, чтобы собрать больше информации. И я скажу вам, если что-нибудь узнаю. Конец связи.

Экран почернел.

– Лейтенант Холл, – Кейз ударом кулака включил интерком, – доложите состояние корабля.

– Сэр, – откликнулась она, – двигатели заработали, но только на резервной охлаждающей системе. Предельная нагрузка – пятьдесят процентов. «Лучники» и «Шивы» установлены. ОМУ подключены. Ремонтные работы на нижних палубах только начаты.

– Сообщите начальнику станции, чтобы убрал своих людей, – сказал капитан Кейз. – Мы покидаем «Колыбель». Как только отстыкуемся, включайте реактор на пятьдесят процентов. Всем занять боевые посты.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Время: 06:00, 18 июля 2552 (по военному календарю)

Четвёртая планета Сигмы Октана, квадрат 30-24

– Быстрее! – выкрикнул капрал Харланд. – Ты что, хочешь сдохнуть в этой грязи, солдат?

– Проклятье, нет, сэр!

Рядовой Финчер вдавил в пол педаль газа, и колёса «Бородавочника» завращались в иле.

Наконец им удалось найти сцепление, и машина заскользила по каменистому дну и выбралась на песчаный берег.

Харланд занял позицию в задней части «Бородавочника» и сейчас сидел, положив одну руку на массивный пятидесятимиллиметровый пулемёт.

Что-то шевельнулось в листве. Капрал дал короткую очередь, и от грохота «старого доброго друга» у него застучали зубы. Кустарник, деревья и лианы превращались в труху под пулями орудия. Больше там никто не шевелился.

Финчер повёл машину вдоль русла реки, и голова рядового болталась из стороны в сторону на ухабах, пока он пытался разглядеть хоть что-нибудь под проливным дождём.

– Капрал, мы здесь будем лёгкой добычей, – крикнул Финчер. – Надо выбираться из этой дыры и возвращаться на холм, сэр.

Харланд поискал какой-либо путь, который позволил бы им уйти от реки.

– Уолкер!

Капрал потряс за плечо рядового, сидевшего в пассажирском кресле, но тот не отвечал. Солдат сжимал в одеревеневших руках их последнюю ракетную установку «Бур», а глаза его слепо смотрели вперёд.

С того момента, как они были вынуждены отступить к югу, Уолкер не произнёс ни слова. Харланд очень надеялся, что тот ещё сумеет оправиться. Они и так уже потеряли одного, и последнее, что сейчас было нужно капралу, так это чтобы его подрывник слетел с катушек.

Рядовой Кохран лежал в ногах Харланда, зажимая живот окровавленными руками. Его зацепило огнём из засады. Чужаки применяли какое-то странное оружие, стрелявшее длинными иглами, взрывавшимися спустя пару секунд после попадания.

Внутренности Кохрана превратились в кашу. Уолкер и Финчер залили рану биопеной и перевязали его. Они изо всех сил старались остановить кровотечение, но, если парня как можно быстрее не доставить к врачам, он погибнет.

Впрочем, всех их уже, скорее всего, можно было считать покойниками.

Отряд покинул лагерь Браво два часа тому назад. Спутниковые снимки показывали, что дорога чиста. Лейтенант Маккаски даже назвал их задание «лёгкой прогулкой». Предполагалось, что ребята Харланда установят в квадрате датчики движения, просто чтобы никто не зашёл войскам в спину.

– Считайте, парни, что вам выпала халява, – сказал тогда лейтенант.

Вот только никто не удосужился доложить Маккаски, что спутники не слишком хорошо видят поверхность этого болота сквозь ливень и джунгли. Понимай это лейтенант, как понимал сейчас Харланд, он бы вряд ли решил, что это такая уж здравая идея – посылать на «лёгкую прогулку» три отряда.

Они не были новичками. И капралу Харланду, и всем остальным уже доводилось сражаться с ковенантами. Они знали, как уничтожать ворчунов, и если те лезли в бой многими сотнями, десантники вызывали воздушную поддержку. Солдаты даже могли уложить несколько шакалов – существ, закрывавшихся энергетическими щитами. Главное было зайти с фланга и снять тварей снайперским огнём.

Но к тому, что им предстояло здесь, никто не был готов.

Проклятье, они же всё сделали правильно. Лейтенант даже оставил их «Бородавочники» в пяти километрах от пункта назначения, где местность не была ещё непроходимой для бронемашин.

Остаток пути они проделали своим ходом. Солдаты двигались мягко и бесшумно, они практически скользили в грязи, прячась в каждой щели, какую только удавалось найти.

Нужный им участок представлял не какую-то там очередную смердящую яму, заполненную жижей. Они увидели перед собой водопад, падающий в озеро и закрывающий грот. В скалистой стене были вырезаны арки, но их края сильно обточил ветер. А на берегу озера виднелись каменные плиты, украшенные тонким геометрическим узором.

Это всё, что удалось разглядеть капралу Харланду перед тем, как лейтенант приказал его отряду немного вернуться назад и установить датчики движения так, чтобы те оказались под открытым небом.

Возможно, именно этот приказ и сохранил капралу жизнь.

Весь его отряд швырнуло в грязь взрывной волной. А когда они вернулись туда, где оставили Маккаски, то обнаружили лишь кратер, наполненный спёкшейся до стеклянного состояния жижей, несколько пылающих трупов и остатки обгоревшего скелета.

Увидели они и кое-что ещё – силуэт в тумане. Существо было двуногим, но обладало куда большим ростом, чем любой известный Харланду человек. И, что странно, оказалось облачённым в некое подобие средневековых доспехов; оно даже несло в руке огромный, удивительной формы металлический щит.

Затем капрал заметил мерцание перезаряжающегося плазменного орудия. Ему не понадобилось другого намёка, чтобы отдать приказ о срочном отступлении.

Харланд, Уолкер, Кохран и Финчер бросились бежать, вслепую отстреливаясь из штурмовых винтовок.

За ними устремились ворчуны, паля из игольных пистолетов. Взрывы крошечных острых кристаллов начали срезать заросли. Над головами солдат промчалась «Баньши», и люди повалились на землю, расплёскивая густую красноватую грязь.

И едва они вновь вскочили на ноги, один из зарядов ударил Кохрана в живот. Ворчуны настигли их. Рядовой вздрогнул, его бок взорвался, и Кохран рухнул на землю. Болевой шок настиг его настолько быстро, что парень даже не успел вскрикнуть.

Пригибаясь, Харланд, Финчер и Уолкер открыли ответный огонь. Им удалось уничтожить с дюжину мелких ублюдков, но твари продолжали прибывать, и по джунглям разносились их лай и рычание.

– Отставить огонь! – приказал капрал.

Выждав секунду, чтобы дать ворчунам подойти ближе, он метнул гранату.

Взрывная волна ещё давила на уши, а солдаты уже бежали, унося с собой раненого Кохрана и не оглядываясь.

Каким-то чудом им удалось вернуться к «Бородавочнику» и убраться оттуда ко всем чертям. Во всяком случае, они пытались это сделать.

– Вон там, – произнёс Финчер, указывая на просвет между деревьями. – Думаю, мы сможем подняться на холм.

– Действуй, – приказал Харланд.

«Бородавочник» скользнул боком, подлетел на кочке, взмыл в воздух и наконец приземлился на мягкую глинистую почву под сводом джунглей.

Увернувшись от пары деревьев, Финчер повёл машину вверх по склону. Им удалось добраться до вершины холма.

– Боже правый, так и сдохнуть недолго, – произнёс Харланд.

Он провёл грязной рукой по волосам, убирая их со лба, затем коснулся плеча Финчера, и тот подпрыгнул в кресле.

– Давай, рядовой, вытаскивай нас. И надо бы вызвать базу Браво по закрытой частоте.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Финчер дрожащим голосом. Затем рядовой посмотрел на впавшего в прострацию Уолкера и покачал головой.

Харланд проверил состояние Кохрана. Веки раненого затрепетали, открываясь и покрывая сеточкой трещин запёкшуюся грязь на его лице.

– Капрал, мы выбрались?

– Почти, – ответил Харланд.

Пульс Кохрана был стабильным, хотя за последние несколько минут его кожа полностью утратила свой цвет. Рядовой выглядел, словно покойник.

«Проклятье, – подумал Харланд. – Он истекает кровью».

Капрал успокаивающе положил руку на плечо Кохрана.

– Потерпи. Мы залатаем тебя, как только доберёмся до лагеря.

На Браво имелись десантные корабли. Пусть и призрачный, но у Кохрана ещё оставался шанс, если им удастся отправить его к военным врачам в главной ставке или, что ещё лучше, сразу в клинику на орбите. На мгновение перед внутренним взором Харланда предстали видения чистых простыней, горячего ужина... и метровой толщи брони, отделяющей его от ковенантов.

– Сплошные помехи, сэр, – произнёс Финчер, вторгаясь в грёзы капрала.

– Может быть, радио повреждено, – пробормотал Харланд. – Ты же знаешь, эти иглы разлетаются микрошрапнелью. Наверняка и в нас полно заноз.

Финчер внимательно изучил свои мускулистые руки.

– Ну, здорово...

– Жми давай, – сказал капрал.

Колёса внедорожника вновь пришли в движение, и машина стремительно помчалась по камням.

Эти места казались знакомыми. Харланд даже разглядел колеи, оставленные тремя «Бородавочниками» – да, именно по этому пути они и приехали с лейтенантом. Немного расслабившись, капрал вынул из кармана пачку сигарет и вытряс одну из них. Сдёрнув с её кончика защитный чехол, он постучал по нему, чтобы поджечь.

Финчер прибавил газу, и машина взлетела на самую верхушку каменистого склона, а затем развернулась и остановилась.

Если бы не туман, они бы смогли увидеть отсюда всю долину: сочный ковёр джунглей, извилистую реку и холмы, пространство между которыми было усеяно орудийными позициями, заплетено колючей проволокой и покрыто блочными домиками – военный лагерь Браво.

Позиции их взвода были отчасти вкопаны в холмы, чтобы уменьшить открытую площадь лагеря и создать безопасное место для сна и хранения боеприпасов. Кольцо приборов слежения, окружавшее базу, гарантировало, что никто не проскочит незамеченным. Радары и датчики движения были подключены к ракетным батареям класса «земля-воздух».

Вдали по насыпи пробегала дорога – в трёх километрах отсюда раскинулся прибрежный город Кот-д'Азюр.

Солнечные лучи разорвали завесу тумана, и капрал Харланд увидел, что всё изменилось.

Во-первых, это был не туман. По всей долине поднимались столбы дыма. Джунглей больше не существовало.

Всё выгорело до основания. Долина превратилась в сплошной дымящийся чёрный пепел. Холмы были усеяны пылающими красным жаром воронками.

Харланд поднёс к глазам бинокль – и застыл. Ковенанты сровняли с землёй весь холм, у подножия которого некогда располагался лагерь. От него осталась лишь гладкая зеркальная поверхность. Склоны окружающих холмов покрылись потрескавшейся стекловидной коркой. Вдали воздух кишел крошечными корабликами ковенантов. Окрестности в поисках выживших прочёсывали отряды ворчунов и шакалов. Несколько десантников убегали, пытаясь найти убежище. Землю устилали тела сотен убитых и беспомощных, стонущих раненых. Кто-то из последних сил пытался уползти.

– Что там у вас, сэр? – спросил Финчер.

Сигарета выпала из губ Харланда и прилипла к рубашке, но он даже не удосужился отвести взгляд от сцены побоища, чтобы смахнуть её.

– Всё кончено, – прошептал капрал.

Он увидел фигуру, вышагивающую по полю; она была куда крупнее ворчунов и шакалов. Её очертания размывались. Харланд попытался настроить фокусировку бинокля, но не сумел. Точно такую же тварь они встретили в квадрате 30-24. Ворчуны держались от неё на почтительном расстоянии. Гигантское создание подняло руку, которую, казалось, целиком заменяло плазменное орудие, и сгусток раскалённой материи обрушился на берег реки.

Даже со столь большого расстояния Харланд мог слышать вопли людей, пытавшихся укрыться там.

– Боже! – Он выронил бинокль. – Уматываем, живо! Финчер, разворачивай нашего зверя.

– Но...

– Их больше нет, – прошептал Харланд, – Все погибли.

Уолкер вздрогнул и начал раскачиваться взад и вперёд.

– Мы тоже сдохнем, если ты так и будешь сидеть, – сказал капрал. – Сегодня нам один раз уже повезло. Предлагаю не испытывать судьбу.

– Aгa. – Финчер дал задний ход. – Уж повезло, так повезло.

Машина скатилась с холма и вернулась к реке.

– Едем по течению, – приказал Харланд. – Надо добраться до главной ставки.

Их путь пересекла чья-то тень. Оглянувшись, капрал увидел пару «Баньши», совершающих боевой заход.

– Жми! – закричал Харланд.

Финчер до отказа втопил педаль, и «Бородавочник» рванулся вперёд, вздымая за собой завесу водяных брызг. Внедорожник запрыгал по камням, устилающим дно реки.

Рядом в воду ударил сгусток плазмы, поднимая столб пара. По бронированному борту машины застучали осколки гальки.

– Уолкер! – закричал Харланд. – Стреляй из «Бура»!

Но рядовой только съёжился в кресле.

Капрал дал очередь. Трассеры прочертили воздух. Но штурмовики легко увернулись. Тяжёлый пулемёт давал хорошую точность лишь на малых дистанциях, да и то при условии, что Финчер не заставлял «Бородавочника» скакать по камням.

– Уолкер! – взвыл Харланд. – Нам крышка, если ты не запустишь ракеты!

Он бы с радостью приказал Финчеру забрать пусковую установку, но тому потребовалось бы остановить машину или попытаться вести её без рук. Однако стоило «Бородавочнику» притормозить, и отряд Харланда стал бы лёгкой мишенью для «Баньши»,

Капрал бросил взгляд на берег реки. Тот вздымался под слишком крутым углом для «Бородавочника». Укрыться было негде.

– Уолкер, сделай же что-нибудь!

Харланд вновь склонился над пулемётом и продолжал стрелять, пока его руки не онемели. Хорошего было мало – «Баньши» держались слишком далеко и были невероятно юркими.

Следующий плазменный заряд ударил прямо перед носом «Бородавочника». Харланда окатила волна жара, и он почувствовал, как на его спине вздуваются волдыри.

Он закричал, но продолжил стрелять. Не находись машина в воде, плазма могла бы расплавить колёса и, скорее всего, превратила бы всех пассажиров в жаркое.

Сбоку от Харланда что-то полыхнуло, в воздух поднялось облако дыма. Капралу на секунду показалось, что стрелки ковенантов смогли точно прицелиться и что теперь его отряду конец. Он непроизвольно вскрикнул, вдавливая до упора гашетки пулемёта.

Та «Баньши», в которую он целился, вспыхнула и разлетелась брызгами огня и осколков.

Капрал оглянулся, не имея сил даже вздохнуть. Их не задело.

Рядом с ним на коленях стоял Кохран. Одной рукой он зажимал живот, а другой удерживал на плече пусковую установку. Рядовой скривил в усмешке окровавленные губы и навёл «Бур» на следующую цель.

Харланд пригнулся, и ракета прошла прямо у него над головой.

Кохран зашёлся смехом, отхаркивая кровь и пену. По его щекам катились слёзы. Капрал не мог сказать, что именно их вызвало – приступ хохота или боль. Раненый солдат завалился на спину, роняя всё ещё дымящийся «Бур».

Вторая «Баньши» взорвалась и по спирали рухнула в джунгли.

– Ещё пара километров! – прокричал Финчер. – Держитесь!

Он рванул руль в сторону, и «Бородавочник» вильнул, покидая берег, взлетая на откос и скатываясь на мощёную дорогу.

Харланд наклонился и потрогал шею Кохрана, нащупывая пульс. Сердце билось слабо, но рядовой был ещё жив.

Капрал оглянулся на Уолкера. Тот так и сидел, не шевелясь и зажмурив глаза. Первым желанием Харланда было пристрелить сволочь прямо здесь и сейчас – этот чёртов ленивый, трусливый недоносок чуть не угробил их.

Но нет. Честно говоря, капрал был даже несколько удивлён, что сам не отключился так же, как Уолкер.

Ставка штаба возникла на горизонте, но в животе Харланда образовался холодный ком, когда капрал увидел, что она окутана дымом и огнём.

Вскоре машина миновала первый заградительный пост. Сторожка и бункеры были выжжены дотла, а в грязи отпечатались следы ног тысяч ворчунов. Проехав дальше, отряд увидел укрепления из мешков с песком, окружающие гранитный валун размером с дом. Двое солдат замахали им оттуда.

Как только «Бородавочник» приблизился к укреплениям, десантники поднялись и отсалютовали. Выпрыгнув из машины, Харланд отсалютовал в ответ.

– Боже, сэр, – произнёс перемазанный сажей солдат с забинтованной головой и повязкой на глазу. – Как же мы рады вас видеть. – Он подошёл к «Бородавочнику». – У вас есть рабочая рация?

– Я... не уверен, – ответил капрал. – Кто здесь командует? Что произошло?

– Сэр, ковенанты сильно нас потрепали. У них были танки, воздушная поддержка... и тысячи этих малышей ворчунов. Они сожгли главную казарму и командный центр. Им даже практически удалось захватить оружейный бункер. – Солдат отвёл взгляд, и его единственный глаз словно остекленел. – Но нам удалось собраться и отбросить их. Это было примерно час назад. Думаю, мы всех убили. Но не уверен.

– Так кто сейчас за главного, рядовой? У меня тут тяжелораненый. Он нуждается в эвакуации, а я обязан доложиться командиру.

– Мне очень жаль, сэр, – покачал головой солдат, – но госпиталь был уничтожен в первую очередь. А что касается того, кто здесь командует... Полагаю, вы наш старший офицер.

– Потрясающе, – пробормотал Харланд.

– У нас тут ещё пятеро парней. – Рядовой мотнул головой в сторону дрожащего дымного марева вдалеке. – Мы выдали им огнеупорные комбинезоны, чтобы не сгорели. Они собирают оружие и боеприпасы.

– Обстановка ясна, – подытожил капрал. – Финчер, попробуй ещё раз включить рацию. Проверь, сможешь ли связаться со спутником. Надо запросить эвакуацию.

– Вас понял, – откликнулся Финчер.

– Сэр, – спросил перебинтованный солдат, – а лагерь Браво не может нам помочь?

– Нет, – ответил Харланд. – Им тоже досталось. Здесь всё кишит ковенантами.

Солдат устало опустился на землю, опираясь на винтовку.

– Спутник работает, сэр. – Финчер протянул капралу наушники. – Мне удалось связаться с «Левиафаном».

– Говорит капрал Харланд, – произнёс офицер в микрофон. – Ковенанты атаковали лагерь Браво и командную ставку Альфа и уничтожили их. Нам удалось отбросить противника от Альфы, но наши потери близки к ста процентам. У нас здесь раненые. Запрашиваю срочную эвакуацию. Повторяю, нам срочно нужна эвакуация.

– Вас понял, капрал. Ситуация ясна. Но с эвакуацией придётся подождать. У нас тут тоже проблемы. – В динамиках раздалось шипение статики, но затем голос вернулся. – Держитесь, помощь уже идёт.

Связь прервалась.

– Проверь передатчик, – взглянул на Финчера Харланд.

Рядовой осмотрел оборудование.

– Всё в порядке, – сказал он. – Принимаю сигнал спутника. – Он облизал губы. – Должно быть, обрыв произошёл на том конце.

Харланду и думать не хотелось о том, с какими трудностями мог столкнуться флот. Он повидал слишком много планет, поверхность которых превратилась в стекло в результате орбитальной бомбардировки. И капралу не хотелось погибать здесь. А главное – так.

Он повернулся к людям, собравшимся возле бункера.

– Они говорят, что помощь уже в пути. Можете расслабиться, – сказал Харланд, а затем, устремив взгляд в небо, прошептал: – Лучше бы им прислать сюда целый полк.

К бункеру приблизилась ещё горстка десантников, несущих на себе найденные патроны, винтовки, ящик с гранатами и несколько «Буров». Финчер вновь сел за руль «Бородавочника» и, прихватив с собой ещё пару человек, отправился на поиски более мощного вооружения.

Раны Кохрана вновь залили биопеной и перевязали. К тому времени он уже впал в кому.

Выжившие забились в бункер, ожидая. Откуда-то издалека донёсся грохот взрывов.

– Сэр, что... – наконец заговорил Уолкер. – Что дальше, сэр?

Харланд даже не оглянулся на него.

– Не знаю. – Капрал накрыл Кохрана ещё одним одеялом. – Сражаться можешь?

– Думаю, да.

– Отлично. – Харланд кинул ему винтовку, – Тогда поднимайся наверх и смотри в оба.

Капрал выбил из пачки сигарету, прикурил её и протянул Уолкеру.

Рядовой затянулся и на ватных ногах вышел из бункера.

– Сэр! – крикнул он секундой позднее. – Вижу десантный челнок. Один из наших!

Харланд схватил сигнальные шашки, выбежал на улицу и устремил взгляд к горизонту. На самом краю темнеющего неба появилась точка, и до капрала донёсся легко узнаваемый рёв двигателей «Пеликана». Выдернув чеку, офицер бросил шашку на землю. Мгновение – и в небо ударил густой столб зелёного дыма.

Корабль тут же развернулся и направился к ним. Харланд поднёс руку к глазам и поискал взглядом остальные «Пеликаны». Но их не было.

– Только один челнок? – прошептал Уолкер. – Это всё, что они прислали? Господи Иисусе, это же не подкрепление, а похоронка.

«Пеликан» завис над землёй, разбрасывая грязь в десяти метрах вокруг себя, а затем опустился. Откинулся десантный люк, и из него появился десяток фигур.

На секунду Харланду показалось, что это те же самые твари, с которыми они сегодня уже сталкивались – закованные в доспехи и превосходящие размерами любого человека, известного капралу. Офицер застыл на месте – сейчас он не смог бы поднять оружие при всём своём желании.

Но, к счастью, новоприбывшие оказались людьми. Один из них имел рост более двух метров и весил, судя по всему, не меньше двухсот килограммов. Доспехи этих воинов были отлиты из странного сверкающего зелёного сплава, а под ними проступали матово-чёрные комбинезоны.

Движения удивительных солдат были плавными и грациозными, сочетавшими быстроту с точностью. Честно говоря, их легче было принять за роботов, чем за существ из плоти и крови.

Тот, что сошёл с корабля первым, направился к капралу. На доспехах воина не было никаких знаков различия, но Харланд увидел на его лобовом щитке эмблему главного старшины.

– Жду приказаний, мастер-шеф! – Капрал вытянулся по стоике «смирно» и отсалютовал.

– Вольно, капрал, – ответило существо. – Собирайте людей, нам предстоит много работы.

– Сэр, у нас тут полно раненых. Что мы можем сделать, сэр? – спросил Харланд.

Шлем, закрывавший лицо мастер-шефа, чуть наклонился, словно его обладатель был удивлён.

– Капрал, мы прибыли, чтобы вырвать из рук противника сигму Октана, – спокойным тоном произнёс воин. – И для этого мы должны будем уничтожить всех ковенантов до единого.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Время: 18:00, 18 июля 2552 (по военному календарю)

Четвёртая планета Сигмы Октана, квадрат 19-37

Мастер-шеф оглядел то, что осталось от лагеря Альфа. Только четырнадцать десантников пережили резню, в которой погибли четыре сотни солдат.

– Поставь одного охранять челнок, – приказал он Келли, – а троих отправь на патрулирование. Остальные пусть займутся укреплением зоны высадки.

– Есть, сэр.

Повернувшись к остальным спартанцам, Келли сделала три отрывистых взмаха рукой, и указанные ею бойцы растворились в пространстве, подобно призракам.

Мастер-шеф вновь посмотрел на Харланда.

– Я так понимаю, капрал, вы здесь распоряжаетесь?

Мужчина растерянно огляделся.

– Думаю, что так... Да, сэр.

– С девяти часов по стандартному войсковому времени контроль над операцией перешёл к Особому отделу Военно-космической разведки. Теперь весь армейский персонал подчиняется нашему командованию. Вы меня поняли, капрал?

– Так точно, сэр.

– А теперь, капрал, расскажите мне о том, что здесь произошло.

Харланд присел и грубо набросал карту территории, попутно излагая историю стремительных и неожиданных ударов.

– А вот здесь квадрат 30-24. Тут, сэр, мы угодили в засаду. И там происходило что-то особенное.

Мастер-шеф сверился с примитивными набросками, сравнивая их с картой местности, выведенной на лицевой щиток.

– Капрал, прикажите поднять раненых на борт «Пеликана», – произнёс спартанец. – Скоро мы их отсюда вывезем. Разбейте отряд на три смены для несения дежурства. Пока одни будут дежурить, остальные должны немного поспать. Но прошу не питать лишних надежд. Если «Пеликан» получит повреждения, мы застрянем на этой планете.

Капрал побледнел, а затем ответил:

– Я понимаю, сэр.

Он медленно распрямился – долгий день, полный сражений и беготни, взимал свою дань. Отсалютовав, Харланд побрёл собирать людей.

Пользуясь тем, что его лицо скрыто щитком шлема, Джон позволил себе нахмуриться. Эти десантники отныне перешли под его начало, а следовательно, стали частью его команды. Им недоставало огневой мощи и выучки спартанцев, а стало быть, их необходимо было защищать, но не полагаться на них. От Cто семнадцатого требовалось позаботиться о том, чтобы эти люди выбрались отсюда целыми и невредимыми. Очередная непредвиденная неприятность в и без того рискованной миссии.

Мастер-шеф задействовал коммуникатор:

– Командирам групп прибыть к зоне высадки через три минуты.

На дисплее мигнули огоньки – спартанцы поняли приказ.

Джон осмотрелся. Последние лучи солнца тускло отражались от тысяч разбросанных по земле гильз. Десятки перевёрнутых «Бородавочников» всё ещё догорали, и от их колёс к серому небу поднимались струи дыма. В грязи виднелись опалённые тела многочисленных мертвецов.

Надо будет вызвать сюда похоронную бригаду, пока ворчуны не добрались до трупов.

Мастер-шеф не привык оспаривать приказы, но всё равно на секунду поддался злости. Надо быть полным болваном, чтобы отправить людей в оккупированную противником местность без должной разведки, слепо доверившись показаниям спутникового слежения.

И, что ещё хуже, этот болван впустую растратил жизни хороших солдат.

На площадь с юга выбежала командир Зелёного отряда. Мастер-шеф не мог видеть её лица за зеркальной поверхностью шлема, но, даже не сверяясь с показаниями сенсоров, он сразу понял, что перед ним именно Линда – по её манере двигаться и по снайперской винтовке SRS99C-S2 AM с присоединённым к ней прицелом «Оракул».

Настороженно оглядевшись, Линда убедилась, что всё безопасно, и перебросила ремень винтовки через плечо, а затем рубленым движением отсалютовала Джону.

– Мастер-шеф, по вашему приказанию прибыла.

На востоке из дыма выскочил командир Красного отряда – Джошуа.

– Сэр, датчики движения, радар и автоматические системы защиты приведены в готовность.

– Хорошо. Давайте повторим всё ещё раз. – Мастер-шеф вывел на их дисплеи топографическую карту. – Первая цель – собрать данные по расположению войск и оборонительных систем ковенантов в Кот-д'Азюре. Вторая цель – если мы не обнаружим присутствия гражданского населения, нам приказано установить и подорвать «Опустошитель». До тех пор всякий контакт с противником должен быть сведён к минимуму.

Спартанцы кивнули.

Джон подсветил четыре крупных ручья, питавших реку, на берегу которой стоял Кот-д'Азюр.

– Этих путей необходимо избегать. Их патрулируют «Баньши». – Командир выделил кружком место, где когда-то размещался лагерь Браво. – Сюда тоже лучше не соваться. Если верить выжившим солдатам, там сейчас жарко. Отмечена активность противника и в квадрате 30-24. Командир Красного отряда поведёт своих бойцов вдоль берега. Старайтесь держаться леса. Командир Зелёного отряда, вы выдвигаетесь вдоль этой гряды. Тоже не забывайте о том, что вас не должны обнаружить. А я пойду здесь. – Мастер-шеф провёл линию через особенно густой участок джунглей. – Сейчас восемнадцать тридцать. Город в тринадцати километрах от нас – дорога не должна занять более сорока минут. Впрочем, есть риск, что нас задержит необходимость обходить вражеские патрули. Но вы должны выйти к городу не позднее чем в девятнадцать тридцать.

Джон вывел на экраны карту Кот-д'Азюра.

– Точки входа в городскую канализацию, – он пометил их на карте, – тут, тут и тут. Красный отряд проведёт разведку в районе речного порта. «Зелёным» достаются жилые кварталы. А я вместе с Синим отрядом беру на себя деловой район. Вопросы?

– Под землёй наша связь будет ограничена, – произнесла Линда. – Как нам докладывать о находках, не подставляя голову под пули?

– Согласно данным, полученным от колониальных властей, хотя канализационные туннели Кот-д'Азюра и выполнены из пластика, по их потолку проходят стальные трубы. Возле точки входа вы подключите к ним наземный ретранслятор. Для связи мы создадим отдельный канал.

– Вопросов больше не имею, – сказала Линда.

– Как только мы выступим, – произнёс мастер-шеф, – десантный челнок перелетит сюда. – Он пометил площадку значительно южнее лагеря Альфа. – Но если «Пеликану» это не удастся, точка сбора будет здесь. – Следующая пометка располагалась ещё на пятьдесят километров дальше. – Парни из ДВКР спрятали там для нас запасную спутниковую рацию и наборы для выживания.

Никто не упомянул о том, что от этих наборов не будет никакого толку, когда ковенанты превратят планету в кусок стекла.

– Оставайтесь начеку, – сказал Джон. – И возвращайтесь живыми. Свободны.

Спартанцы ответили ему, резко отсалютовав, и бегом устремились к лесу.

Мастер-шеф переключился на частоту своего отряда.

– По коням, парни! – крикнул он. – Группе явиться к бункеру.

На экране мигнули огоньки подтверждения, и к входу подбежали три спартанца.

– Ждём приказаний, сэр, – раздался голос Синего-два. Мастер-шеф поспешил ввести их в курс дела.

– Синий-два, – кивнул он Келли, – ты понесёшь ядерную мину и аптечку.

– Приказ понят. Кто возьмёт детонатор, сэр?

– Я, – ответил командир. – Синий-три, – повернулся он к Фреду, – на тебе взрывчатка. А Джеймс берёт радиостанцию.

Они дважды перепроверили всю свою экипировку: модифицированные штурмовые винтовки MA5B с прикрученными к ним глушителями, десяток запасных магазинов, осколочные гранаты, боевые ножи, пистолеты M6DВ – миниатюрное, но мощное оружие, стрелявшее патронами «Магнум» сорок пятого калибра, чего вполне хватало, чтобы понаделать дыр в броне ворчунов.

Вдобавок к этому Джон взял с собой и единственную дымовую шашку – синий сигнал, по которому должны были найти его группу.

– Идём, – приказал сто семнадцатый.

Синий отряд отправился в путь. Вскоре они уже скрылись в джунглях, вытянувшись в линию. Первым шёл Синий-четыре – у Джеймса хорошо были развиты инстинкты. Они двигались не идеальной линией – Джон с Келли шли чуть левее от него, Фред замыкал строй.

Отряд старался перемещаться как можно осторожней. Через каждую сотню метров Джеймс призывал их остановиться и внимательно изучал местность в поисках врагов. Тем временем остальные Синие прижимались к земле, полностью исчезая в густых зарослях.

Джон сверился с картой – до города оставалось пройти только четверть пути. Отряд показывал хорошее время, несмотря на все предосторожности. Доспехи «Мьольнир» позволяли им пробираться сквозь джунгли с лёгкостью обычной прогулки по лесу.

Пока они шли, прозрачный туман, окутавший джунгли, сменился проливным дождём. И без того сырая земля стремительно превращалась в грязь, вынуждая спартанцев сбавить шаг.

Внезапно Синий-четыре замер как вкопанный и поднял вверх сжатый кулак – сигнал к остановке и тишине. Джон вскинул винтовку и стал медленно поводить стволом из стороны в сторону, выискивая признаки врага.

В обычных условиях спартанцы полагались на детекторы движения, встроенные в их доспехи, чтобы найти солдат противника. Но сейчас сенсоры были бесполезны – джунгли постоянно пребывали в движении. Приходилось рассчитывать только на своё зрение, слух и инстинкты Синего-четыре.

– Ведущий вызывает командира. Вижу противника, – протрещал в рации голос Джеймса. – Солдаты ковенантов в ста метрах от меня, десять градусов влево.

Двигаясь с преувеличенной медлительностью, Синий-четыре указал пальцем в сторону опасной зоны.

– Принято, – ответил Джон. – Отряду оcтaвaтьcя на местах.

Хотя датчики движения и были бесполезны, тепловизоры работали достаточно эффективно. Несмотря на плотную завесу дождя, мастер-шеф вычислил три холодных силуэта: ворчуны в охлаждающих скафандрах.

– Отряду: обнаружение подтверждаю. – Джон пометил местоположение тварей на электронной карте. – Ведущий, доложите предположительную численность противника.

– Командир, вижу десять, повторяю: десять солдат ковенантов. Ворчуны, сэр. Перемещаются медленно. Колонной по два. Они нас не заметили. Жду приказаний.

Джон сам говорил, что встречи с противником следует избегать – спартанцы слишком разделили свои силы, чтобы идти на риск продолжительного столкновения. Но твари сейчас направлялись прямо к тому бункеру, где укрывались уцелевшие десантники...

– Давайте разберёмся с ними, – сказал Джон.

Отряд ворчунов медленно тащился вперёд, утопая в грязи. Отдалённо напоминающие обезьян чужаки носили блестящую, с красными полосами броню.

Между её пластинами проступала грубая фиолетово-чёрная шкура. Лица их закрывали маски – чужаки дышали охлаждённым метаном. Их в самом деле оказалось десятеро.

Они двигались в две колонны на дистанции примерно три метра друг от друга.

Джон не без удовлетворения отметил, что ворчуны выглядят усталыми – только один из ведущих и оба замыкающих держали плазменные винтовки наизготовку. Все остальные переговаривались на своём странном наречии, состоящем из пронзительных писков и утробного рычания.

Лёгкая, ничего не подозревающая мишень. Отлично.

Мастер-шеф медленно поднял руку, подавая знак своему отряду; спартанцы отползли в сторону, чтобы не попасться ворчунам на глаза.

Сто семнадцатый активировал рацию.

– Итак, они пройдут в семидесяти метрах от этого оврага. – Он поставил навигационный маркер на топографической карте отряда. – А затем направятся к западному холму и, скорее всего, поднимутся по его склону. Сейчас мы вернёмся назад и займём позиции на восточном холме. Синий-четыре, отвечаешь за наблюдение – останешься внизу и дашь знать, когда мимо пройдут их замыкающие. Уберёшь их первыми – они, похоже, сохраняют бдительность. Синий-два, ты следишь за окрестностями с вершины холма. Синий-три, прикроешь меня. Использовать только бесшумное оружие – никаких гранат, если только дела не пойдут совсем уж плохо. – Немного помедлив, он приказал: – Приступаем.

Спартанцы ползком вернулись назад и рассредоточились по склону холма.

Джон занял центральную позицию, держа штурмовую винтовку на изготовку. Его отряд был практически невидим, укрывшись в густых зарослях позади пoвaлeнныx толстых стволов каких-то местных деревьев.

Так прошла минута. Две... три...

Наконец на лицевом щитке Мастер-шефа дважды мигнул сигнальный огонёк Синего-четыре. Враг обнаружен. Джон позволил себе немного расслабиться, ожидая... Вот они! В двадцати метрах от него, на краю западного склона, прямо напротив позиции командира спартанцев появился ведущий ворчун. Чужак немного помедлил, оглядывая местность через прицел винтовки, и начал подниматься.

Мгновением позже в поле видимости возникли и остальные чужаки, держащиеся в десяти метрах от первого.

Сигнал Синего-четыре снова мигнул. Пора.

Мастер-шеф дал по тварям короткую очередь. Слабые хлюпки выстрелов полностью глушились звуками ливня. Три бронебойные пули ударили одного из чужаков в горло, пробивая защиту. Ворчун вскинул руки к ране, коротко визгливо пробулькал... и уже мёртвым упал в грязь.

Озадаченные твари остановились, неуклюже переминаясь с ноги на ногу.

Джон увидел две вспышки, и два ковенанта, шедших позади, рухнули на землю.

– Замыкающие устранены, сэр.

– Бейте их! – рявкнул Мастер-шеф.

Спартанцы открыли огонь, ведя его короткими очередями. Не прошло и секунды, как ещё четыре ворчуна улеглись в грязь под меткими выстрелами людей.

Последняя троица тварей вскинула плазменные винтовки и бешено мотала ими из стороны в сторону, пытаясь найти своего противника и громко перекрикиваясь на странном лающем наречии. Наведя оружие на ближайшее существо, Джон нажал на спусковой крючок, и чужак повалился. Из разбитой дыхательной маски ворчуна потёк мётан.

Ещё два раза проговорили штурмовые винтовки, и последние твари были уничтожены.

Осмотрев оружие чужаков, Келли протянула плазменную винтовку каждому из спартанцев; они получили приказ при любой возможности добывать образцы оружия и технологий ковенантов.

Затем Синий отряд вновь вытянулся в линию и продолжил свой путь. Вскоре они услышали рёв пролетавших мимо «Баньши» и были вынуждены залечь в грязи, дожидаясь, пока штурмовики пройдут мимо.

Ещё через десять километров поросшие джунглями холмы закончились, и перед отрядом, вплоть до самого Кот-д'Азюра, протянулись рисовые поля.

Преодолеть их было ещё сложнее, чем заросли. Спартанцы включили камуфляж, скрывавший тепловое излучение, и поползли дальше на животах.

Мастер-шеф заметил, что над городом парят три крупных корабля. Если это были транспортные суда, то они могли нести на своём борту несколько тысяч солдат. А если боевые, то попытка лобового штурма была обречена на провал. В любом случае, они не предвещали ничего хорошего.

Удостоверившись, что видео– и аудиосистемы брони в порядке, Джон заснял эти корабли.

Когда у спартанцев наконец появилась возможность подняться из грязи, они оказались возле пляжа на краю города. Мастер-шеф сверился с картой и повёл отряд к канализационному стоку.

Труба имела два метра в диаметре и была закрыта стальной решёткой. Но Джон и Фред легко раздвинули прутья и забрались внутрь.

Теперь они шли вперёд, расплёскивая доходившую им до пояса грязную воду. Мастер-шеф не любил оказываться в настолько ограниченном пространстве. Узкие трубы ограничивали подвижность отряда; что ещё хуже, спартанцам приходилось перемещаться плотным строем и их было куда проще уничтожить при помощи гранат или массированного огня. Показания датчиков движения были покрыты сотнями целей. Дождевая вода, льющаяся из многочисленных канализационных стоков, делала эти сенсоры бесполезными.

Благодаря электронной карте Джон прокладывал путь в лабиринте труб. Сверху пробивались лучи света, просачиваясь сквозь отверстия в люках. И очень часто кто-то или что-то проходило над ними, загораживая свет.

Спартанцы стремительно и бесшумно крались по трубе, пока не достигли своей конечной цели – самого центра делового района Кот-д'Азюра.

Лёгким движением головы мастер-шеф приказал отряду рассредоточиться и вести наблюдение. Затем он подключил к своему шлему оптоволоконный щуп и просунул его между прутьями решётки водостока.

Всё вокруг купалось в призрачном свете натриевых ламп. На углах зданий разместились посты ворчунов, а в небе кружила тень «Баньши». Припаркованные на улице электрокары были перевёрнуты, а мусорные контейнеры разбиты или подожжены. В домах не осталось целых окон. И мастер-шеф нигде не видел людей – ни живых, ни мёртвых.

Отряд прошёл ещё квартал, и Джон вновь выставил щуп.

В этот раз наблюдалось больше активности: отряд ворчунов, облачённых в чёрную броню, бесцельно слонялся по улице; на углу парочка грифоголовых шакалов спорила из-за огромного куска мяса.

Но кое-что другое привлекло внимание сто семнадцатого. На тротуаре, а точнее – над ним, он увидел другую породу чужаков. Эти создания, в отличие от всех прочих, ростом были примерно с человека. Их одутловатые тела обтягивала бледная синюшно-розовая кожа. От прочих ковенантов они отличались ещё и тем, что не были двуногими.

Внизу их толстые тела завершались несколькими щупальцевидными отростками. Твари парили в полуметре над землёй, словно поднятые туда странными розовыми пузырями на их спинах.

При помощи одного из тонких щупалец неизвестное существо открыло капот машины и начало разбирать двигатель электрокара с удивительной скоростью.

Уже двадцать секунд спустя все детали были выложены аккуратными рядами на тротуар. Тварь немного помедлила, а затем всё с той же умопомрачительной быстротой несколько раз coбpaлa и разобрала их снова в разных комбинациях. Наконец она просто восстановила машину и поплыла дальше.

Мастер-шеф удостоверился, что его камера записала увиденное. С этой расой ковенантов они прежде никогда не сталкивались.

Он повернул оптоволоконный щуп к противоположному концу улицы. Там, в ещё одном квартале от них, что-то происходило.

Убрав проводок, Джон приказал своему отряду отправиться туда. А добравшись до места, знаком заставил их остановиться и по вбитым в стену металлическим скобам поднялся к канализационному люку у себя над головой.

Там он вновь высунул щуп наружу.

Прямо перед его взглядом возникло копыто шакала, наполовину загораживающее обзор. С предельной осторожностью Джон повернул проводок и увидел ещё пятьдесят шакалов, снующих туда-сюда. Больше всего тварей было сосредоточено вокруг здания на противоположной стороне улицы. Оно напомнило Мастер-шефу о картинах, которые много лет назад им показывала Дежа. Здание выглядело словно афинский храм – беломраморные ступени и ионические колонны. Наверху лестницы были установлены две стационарные пушки. Вновь плохие новости.

Убрав щуп, Джон сверился с картой. Здание было помечено как Кот-д'Азюрский музей естественной истории.

Ковенанты сосредоточили здесь серьёзную огневую мощь – стационарные орудия перекрывали все подходы, что делало любую попытку лобового штурма самоубийственной.

«Зачем им понадобилось защищать человеческую постройку? – задумался сто семнадцатый. – Может быть, они разместили здесь штаб?»

Мастер-шеф жестом подозвал Келли и махнул в сторону ответвления канализации, уходящего под здание. Затем он поднял два пальца, указал ими на глаза спартанки, а потом перевёл руку в сторону прохода и медленно сжал руку в кулак.

Келли очень осторожно двинулась в указанном направлении, чтобы разведать его.

Джон сверился с часами. Зелёному и Красному отрядам пора было доложиться. Он приказал Джеймсу подключить передатчик к трубам у себя над головой.

– Зелёный отряд, ответьте.

– Вас слышу. Зелёный отряд на месте, сэр, – прошептала Линда. – Мы обследовали жилые кварталы... – Последовала заминка. – Выживших нет... как и на Драконе-три. Мы опоздали.

Командир понимал её. Они сталкивались с этим и прежде. Ковенанты не брали пленных. На Драконе III они видели спутниковую запись того, как ворчуны и шакалы сгоняют уцелевших людей в кучу, а затем раздирают их на части и пожирают. К тому времени, как спартанцы прибыли на место, спасать было уже некого.

Но тогда все жертвы были отмщены.

– Зелёные, в бой не вступать, готовьтесь отступить к точке встречи и удерживать территорию, – приказал он.

– Вас поняла, – ответила Линда.

Мастер-шеф переключился на канал второго отряда.

– Красные, ответьте.

– Красные на связи, сэр, – протрещал в динамиках голос Джошуа. – Мы тут нашли кое-что, что заинтересует ДВКР. Новая разновидность ковенантов. Такие летучие парни. Что-то вроде разведчиков или учёных. Они разбирают всё на куски, а затем отправляются дальше. Похоже, что-то пытаются найти. Они не выглядят, повторяю, не выглядят враждебно. И советую не пытаться их преследовать. Они удивительно громко кричат, Синий.

– У вас неприятности?

– Этого удалось избежать, сэр, – ответил Джошуа. – Но есть одна сложность.

«Сложность». Слово имело для спартанцев огромное количество смыслов. Засада или минное поле, раненый напарник или воздушный налёт – ко всему этому они были готовы. Под «сложностью» подразумевалось нечто, с чем они не знали, как поступить. Незапланированные трудности.

– Рассказывай, – прошептал Мастер-шеф.

– У нас тут выжившие. Двадцать гражданских в грузовом челноке. Несколько раненых.

Мастер-шеф обдумал услышанное. Это не его решением было положить на чаши весов относительную ценность горстки гражданских и возможность ликвидировать десять тысяч тварей. Полученные приказы были весьма конкретны. Они не имели права устанавливать ядерный заряд, если существовала угроза жизням местных жителей.

– Вы получаете новое задание, Красный-один, – сказал Джон. – Доставьте гражданских к точке сбора и отправьте их на корабль.

Сто семнадцатый переключил канал,

– Зелёный-один, вы ещё на связи?

– Вас слышу, – ответила спартанка после секундной заминки.

– Отправляйтесь к речному порту и объедините силы с Красными. У них там выжившие, которых надо эвакуировать. Ответственным за стратегическое планирование назначается лидер Зелёных.

– Приказ принят, – отозвалась Линда. – Выступаем.

– Хорошо, сэр, – произнёс Джошуа. – Мы справимся.

– До связи. – Мастер-шеф отключил рацию.

Зелёному и Красному отрядам предстояла нелёгкая задача. Гражданские были только обузой для спартанцев, а при встрече с патрулём ковенантов наверняка бы выдали всех.

Возвратилась Синий-два.

– В здание можно попасть, – доложила она по внутреннему каналу. – Там есть лестница, но вход закрыт стальным люком. Мы можем прожечь его.

Мастер-шеф включил канал отряда.

– Надо рассчитывать на то, что Красным и Зелёным удастся вывести гражданских из города. Продолжаем действовать по плану. – Он немного помешкал, прежде чем повернуться к Синему-два: – Устанавливай бомбу.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Время: 21:20, 18 июля 2552 (по военному календарю)

Эсминец ККОН «Ирокез», группировка военных кораблей на орбите четвёртой планеты Сигмы Октана

– Доложите о состоянии корабля, – приказал Кейз, появляясь на мостике и застёгивая воротник. Затем он заметил, что очертания «Колыбели» по-прежнему закрывают обзор с камеры левого борта. – И почему мы до сих пор не отстыковались от этой станции?

– Сэр, все на местах, – ответил ему лейтенант Доминик. – Боевая тревога объявлена. Все тактические данные загружены в ваш терминал.

Перед Кейзом развернулся персональный экран, на котором возникли сведения о состоянии «Ирокеза», остальных кораблей и «Колыбели».

– Кроме того, как вы можете видеть, – продолжал Доминик, – мы отстыковались от ремонтной станции; просто они движутся по тому же вектору, что и мы. Адмирал Стэнфорд приказал им объединиться с остальным флотом.

Капитан Кейз опустился в командирское кресло – «тёплое местечко», как называли его между собой матросы – и сверился с полученной информацией. А затем удовлетворённо кивнул.

– Похоже, у адмирала припасены козыри в рукаве. – Он повернулся к Холл. – Как наш реактор, лейтенант?

– Двигатели выведены на половинную мощность, – доложила она, прежде чем выпрямиться во весь рост, который составлял почти шесть футов, и посмотреть на капитана. Судя по выражению её глаз, она готовилась защищаться. – Сэр, реактор серьёзно пострадал в последнем сражении. Произведённый ремонт... Что ж, это лучшее, что можно было сделать без полной замены всех систем.

– Я понимаю, лейтенант, – спокойным тоном ответил Кейз.

По правде говоря, капитана тоже беспокоило состояние двигателей, но нельзя было позволять Холл перейти определённую грань. Последнее, в чём он сейчас нуждался, так это в том, чтобы её доверие оказалось подорвано.

– Оружейный пост? – Капитан повернулся к лейтенанту Хикове.

Изящная девушка скорее напоминала обликом фарфоровую статуэтку, чем боевого офицера, но Кейз уже знал, что её хрупкость не простирается глубже кожи. Стрелок обладала стальными нервами, а вместо крови в её жилах текла ледяная вода.

– Конденсаторы ОМУ наполняются, – отчиталась Хикова. – Текущий заряд – шестьдесят пять процентов. Рост со скоростью два процента в минуту.

Из-за не до конца восстановленных систем «Ирокез» едва полз. Двигатели, оружие... Даже медлительная «Колыбель» поспевала за ними.

Капитан Кейз выпрямился в кресле. Времени на самокопание не было. От него сейчас требовалось приложить все свои силы. Другой альтернативы просто не оставалось.

Двери лифта разошлись, и на мостике появился молодой мужчина. Он был высок и худощав. Тёмные волосы – длиннее, чем позволял устав – были зачёсаны назад. Парень обладал обезоруживающей красотой; Кейз обратил внимание, что весь женский персонал на секунду оторвался от своих дел, чтобы полюбоваться новичком.

– Энсин Ловелл по вашему приказанию прибыл, капитан, – отрывисто отсалютовал парень.

– Добро пожаловать на борт, энсин. – Кейз ответил на приветствие, с удивлением отметив, что неряшливый офицер на деле проявил удивительное почтение к военному уставу. – Прошу вас занять место за навигационным пультом.

Остальные офицеры одарили энсина критическими взглядами. Было крайне необычно, что человеку со столь низким званием доверили управление крупным боевым кораблём.

– Сэр, должно быть, это какая-то ошибка, – смущённо наморщил лоб Ловелл,

– Вы ведь энсин Уильям Ловелл, ещё недавно служивший на «Архимеде»?

– Так точно, сэр. Меня так быстро сорвали с этой должности, что я...

– Займите свой пост, энсин.

– Слушаюсь, сэр!

Парень опустился в кресло напротив навигационной консоли, потратил пару секунд на то, чтобы ознакомиться с расположением клавиш – и перенастроил их под себя.

Губ Кейза коснулась лёгкая улыбка. Он знал, что Ловелл обладает куда большим боевым опытом, чем любой лейтенант, находящийся сейчас на мостике, и капитана порадовало, что энсин настолько быстро осваивается в незнакомом окружении.

– Энсин, мне необходима информация по текущему построению флота и положению противника, – приказал Кейз.

– Будет исполнено, сэр, – отозвался Ловелл.

Его руки запорхали над клавиатурой. Ещё секунда – и на главном экране развернулась карта звёздной системы. Несколько дюжин небольших треугольных значков отмечали позиции флотилии адмирала Стэнфорда, разместившейся между Сигмой Октана IV и её луной. Слишком неудобное положение. Нахождение на орбите загоняло их в ловушку гравитационного колодца – то же самое, что драться, прижимаясь спиной к стене.

Кейз посмотрел на дисплей и нахмурился. Адмирал выстроил весь флот плотным порядком. Если бы ковенанты применили плазменное оружие, у кораблей не осталось бы места для маневрирования.

Суда чужаков стремительно приближались. Капитан Кейз насчитал двадцать отметок на радаре. Ему это откровенно не нравилось.

– Получаю приказ, – произнёс Доминик. – Адмирал Стэнфорд требует, чтобы «Ирокез» немедленно вышел на данную позицию.

На карте в самом уголке общего построения запульсировал голубой треугольник.

– Энсин Ловелл, мы должны оказаться там как можно скорее.

– Есть, сэр, – отозвался новичок.

Капитан Кейз заставил себя справиться с накатившим на него изумлением – перед носом «Ирокеза» проскользил правый борт «Колыбели». Ремонтная станция занимала позицию прямо над «фалангой», выстроенной адмиралом. Оказавшись на месте, она развернулась к ковенантам узкой стороной, чтобы подставлять им как можно меньшую поверхность.

– Разворот и торможение, – произнёс Ловелл. «Ирокез» повернулся и начал сбавлять ход. – Машина: полный стоп. Сэр, мы вышли на позицию.

– Очень хорошо, энсин. Лейтенант Хикова, заберите как можно больше энергии на зарядку ОМУ.

– Слушаюсь, сэр, – откликнулась стрелок. – Конденсаторы заряжаются с предельной скоростью.

– Капитан, – произнёс Доминик, – ИИ «Левиафана» передаёт кодированный сигнал. Это исходные данные по управлению огнём и обратному отсчёту.

– Перешлите их лейтенанту Хикове и выведите на мой экран.

Тактическую карту пересекла полоса, соединяющая «Ирокез» с одним из приближающихся ковенантских фрегатов. В уголке вспыхнул таймер, отсчитывающий время до начала стрельбы: двадцать три секунды.

– А теперь, Доминик, покажите мне боевое решение по всем кораблям.

Карта покрылась паутиной траекторий, под каждой из которых отсчитывал время крошечный таймер. Адмирал Стэнфорд приказывал своему флоту пойти в атаку на ковенантов, словно повторяя сражение «Красных мундиров» и колониальной полиции во время Войны за независимость в США, – лучше всего эту тактику описывало слово «кровавая»... или «самоубийственная».

Чем, чёрт возьми, адмирал думал? Кейз вгляделся в экран, пытаясь понять причины подобного безумства, и вдруг всё осознал. Затея была рискованной, но – если всё получится – гениальной.

Таймеры были выставлены так, что выстрелы кораблей разбивались на два, а может, и три массированных залпа. Первый удар должен был – во всяком случае, Кейз на это надеялся – снести щиты ковенантов. А последний – нанести смертельные раны.

Но сработать это могло только один раз. Затем оставшиеся суда чужаков уничтожили бы флотилию ККОН. «Ирокез», как и все остальные корабли людей, превращался в неподвижную мишень. Кейз по достоинству оценил тот факт, что адмирал не стал уводить свои войска слишком далеко от Сигмы Октана IV, но при нулевом разгоне и полном отсутствии места для маневрирования они просто не могли увернуться от плазменных зарядов.

– Лейтенант Холл, приказываю объявить разгерметизацию во всех не являющихся необходимыми отсеках и откачать из них воздух.

– Слушаюсь, сэр, – отозвалась лейтенант и прикусила губу.

– Оружейный пост, доложите состояние ОМУ, – Взгляд Кейза был прикован к сменяющимся цифрам обратного отсчёта.

Пятнадцать секунд... десять...

– Сэр, ОМУ заряжены! – доложила Хикова. – Снимаем предохранители.

Корабли ковенантов начали медленно разворачиваться, хотя ускорение и продолжало нести их прямо к фаланге флотилии ККОН. Вдоль бортов вражеских фрегатов стали собираться красные светящиеся пряди.

Пять секунд.

– Система управления огнём задействована, – произнесла Хикова, вводя в компьютер серию команд.

«Ирокез» вздрогнул, и к врагу устремилось две молнии.

На обзорном экране правого борта было видно, как эсминцы и фрегаты ККОН дают свой первый залп.

Koвeнaнты открыли ответный огонь; космос рассекли алые струи.

– Время до подлёта плазмы? – спросил капитан Кейз у Ловелла.

– Двадцать две секунды, сэр.

Пространство, разделяющее две флотилии, наполнилось огнём и дымящимся металлом, и казалось, будто рвётся сама ткань космоса.

Пути снарядов пересеклись, и на главном экране начали расти плазменные сгустки.

– Получены указания по второму залпу, – сообщил Доминик. – Адмирал Стэнфорд на закрытом канале, сэр.

– Выведи его на второй голоприемник, – приказал Кейз.

Радом с главным обзорным экраном размещался крошечный цилиндр голографического проектора, обычно использовавшегося для корабельного ИИ. Воздух над ним замерцал, и возникло призрачное изображение адмирала.

– Приказываю всем кораблям держать позиции. Бросьте всю энергию двигателей на перезарядку орудий. Мы приготовили кое-что особенное. – Стэнфорд прищурился. – Ни при каких, повторяю: ни при каких условиях не покидайте своих мест и не стреляйте, если не получили особого распоряжения. До связи.

Голографический образ адмирала исчез.

– Какие будут приказания, сэр? – повернулся к капитану Ловелл.

– Вы слышали адмирала, энсин. Удерживайте корабль на месте. Лейтенант Хикова, мне нужны эти орудия как можно скорее.

– Вас поняла, сэр.

Кейз кивнул, когда Хикова вернулась к работе.

– Три секунды до выхода первых снарядов на цель, – доложила стрелок.

Капитан повернулся к тактическому дисплею, сосредоточив всё своё внимание на выпущенных ОМУ зарядах, значки которых ползли по экрану.

Наконец они врезались в порядки ковенантов. Щиты чужаков вспыхнули серебристо-синим огнём и погасли от перегрузки под ударами сверхтяжёлых снарядов; несколько кораблей даже закрутилось в пространстве.

– Стрелок! – крикнул Кейз. – Состояние противника?

– Многочисленные попадания, сэр, – ответила Хикова. – Второй залп... подлетает к цели.

Несколько снарядов прошло мимо. Капитан поморщился; каждый промах означал, что ещё один вражеский корабль уцелел и сможет выстрелить в ответ.

Но всё же подавляющее большинство снарядов нашло свои цели, врезавшись в ничем не защищённые вражеские суда. Ведущий эсминец ковенантов получил лобовое попадание и завращался в пространстве, заваливаясь на левый борт.

Кейз увидел, как включаются двигатели эсминца, когда пилот попытался вернуть себе управление кораблём, но в этот миг второй снаряд ОМУ ударил чужака с противоположной стороны. По судну ковенантов прошла дрожь, оно остановилось, а затем его броня уступила давлению. Эсминец взорвался, рассыпавшись тучей разлетающихся обломков.

Второе судно – фрегат – содрогнулось под попаданиями сразу нескольких снарядов. Вильнув вправо, оно протаранило ещё один идущий рядом фрегат. По обоим кораблям прокатилась серия взрывов и выбросов искр, и в космос ударили серовато-белые струи вырывающейся атмосферы. Бегущие огни вдоль бортов фрегатов замерцали и потускнели, а пара погибших кораблей, сцепившихся в смертельных объятиях, поплыла в самое сердце флотилии ковенантов.

Прошло лишь несколько мгновений, и в них врезался третий фрегат. Обломки взорвались, и во все стороны поплыли усики плазмы. Ещё десяток кораблей ковенантов получил пробоины и был вынужден бороться с пожарами.

Но к этому времени на обзорном экране «Ирокеза» всё заслонили приближающиеся плазменные снаряды.

– Командир флота на закрытой линии, – объявил Доминик. – Только звук.

– Включайте, лейтенант, – приказал Кейз. Шипение помех наполнило динамики. Спустя секунду сквозь белый шум прорезался спокойный голос адмирала Стэнфорда.

– Приказываю всем кораблям оставаться на местах, – приказал он. – Заряжайте орудия. Запускайте обратный отсчёт и держите свои шляпы, чтобы не сдуло.

Над верхней камерой «Ирокеза» прошла тень. Капитан Кейз увидел на обзорном экране, как «Колыбель» – плоское судно длиной почти километр – разворачивается и занимает позицию перед остальной фалангой.

– Боже, – прошептал Ловелл, – они собираются принять удары за нас.

– Доминик, сделайте увеличение. Проверьте, покинули ли «Колыбель» спасательные шлюпки? – приказал Кейз, хотя уже знал ответ.

– Сэр, – ответил связист голосом, полным тревоги, – ни одно спасательное судно не покинуло «Колыбель».

Взгляды всех, собравшихся на мостике, были прикованы к экрану. Кейз сжал кулаки в беспомощном гневе. Он уже не мог ничего исправить, оставалось только смотреть.

На мгновение главный обзорный экран почернел, когда камеру накрыла тень проходящей перед «Ирокезом» ремонтной базы. На её поверхности расцвели красные и оранжевые всполохи, начало испаряться металлическое покрытие. Удары плазменных торпед отнесли «Колыбель» ближе к остальному флоту. Станция продолжала движение, что только ускоряло процесс разрушения. В её броне образовались дыры; обнажились внутренние стальные конструкции, раскалившиеся добела, а затем «Колыбель» исчезла с экранов.

– Переключите на нижние камеры, – приказал капитан Кейз. – Немедленно!

Изображение сменилось, когда Доминик вывел на экран видеопоток с камер, установленных на брюхе корабля. Теперь они вновь могли видеть «Колыбель». Станция кружилась и была целиком охвачена огнём, пламя распространялось к краям, а центральная часть уже полностью расплавилась и вытекла.

– Три секунды до полной зарядки ОМУ, – доложила лейтенант Хикова голосом, полным ледяной злобы. – Наведение завершено.

Кейз сжал подлокотники командирского кресла.

– Лейтенант, экипаж «Колыбели» дал нам возможность выстрелить ещё раз, – прорычал он. – Сделайте так, чтобы их жертва не оказалась напрасной.

По «Ирокезу» прокатилась дрожь, когда ОМУ дали новый залп. На своём дисплее Кейз наблюдал за тем, как остальные корабли стреляют одновременно с ними. Двадцать одно орудие дало трёхкратный салют в честь тех, кто служил на станции и отдал свою жизнь во имя других.

– Всем кораблям разбить строй и атаковать! – проревел адмирал Стэнфорд. – Выбор цели и огонь по желанию. Отправьте в ад так много этих засранцев, как только сможете! Конец связи.

Надо было уходить, пока ковенанты не успели перезарядить свои плазменные пушки.

– Двигатели на половинную мощность, – приказал капитан Кейз. – Курс два-восемь-ноль.

– Есть, сэр, – в унисон откликнулись Ловелл и Холл.

– Лейтенант Хикова, снять «Лучники» с предохранителей.

– Предохранители сняты, сэр.

«Ирокез» уходил от флотилии практически под прямым углом. Остальные корабли разлетались во все стороны. Один из эсминцев – «Ланселот» – устремился прямо на ковенантов.

Как раз в тот момент, когда корабли ККОН рассредоточились, их залп настиг строй чужаков. Тактика адмирала делала основной целью малые суда. Их щиты вспыхнули, пошли рябью и погасли. Фрегаты тварей не выдержали обрушившейся на них огневой мощи.

В броне вражеских кораблей возникли огромные дыры. Искорёженные остовы звездолётов лениво дрейфовали, покидая зону сражения.

Неожиданность этого второго залпа дорого обошлась ковенантам – дюжина их кораблей вышла из строя.

Но оставались ещё восемь других – эсминцев и крейсеров.

Импульсные лазеры и «Лучники» ударили одновременно. Корабли на экране мчались друг на друга. И ковенанты, и ККОН выпустили штурмовики.

Тактический компьютер уже не успевал всё отслеживать – Кейз выругался себе под нос, жалея, что не успел раздобыть ИИ.

Во мраке космоса проносились торпеды и плазменные заряды. Малые корабли – человеческие «Длинные мечи» и плоские, отдалённо напоминающие рыб штурмовики ковенантов – кружились, стреляли и врезались в более крупные боевые суда. Ракеты «Лучник» оставляли за собой дымный след. Голубые лучи импульсных лазеров метались внутри облаков вытекшего топлива и воздуха, окрашивая сцену побоища в призрачные синеватые тона.

– Какие будут приказания, сэр? – нервозно спросил Ловелл.

Капитан Кейз помедлил с ответом – что-то тут было не так. Сражение обернулось полным хаосом, и стало практически невозможно понять, что же происходит. Показания сенсоров забивали помехи от непрекращающихся взрывов и выстрелов энергетического оружия чужаков.

– Лейтенант Холл, просканируйте пространство возле планеты, – приказал капитан. – Энсин Ловелл, надо подойти ближе к Сигме Октана-четыре.

– Сэр? – спросил Доминик. – Разве мы не должны вступить в бой с ковенантами?

– Ответ отрицательный, лейтенант.

Экипаж мостика на долю секунды застыл на местах – все, кроме энсина Ловелла, продолжавшего вводить в системы новый курс. В последнем сражении офицеры уже успели ощутить себя героями, и им хотелось вновь испытать это чувство. Капитан Кейз понимал их, как понимал и то, насколько опасны подобные желания.

Он не собирался лезть в сражение, пока реактор «Ирокеза» работал только наполовину, целостность его брони была нарушена, а на борту не было ИИ, способного оказать сопротивление вражеским штурмовикам. Сейчас даже единственной плазменной торпеды, угодившей в нижние палубы, хватило бы, чтобы выпотрошить корабль.

Кроме того, оставаясь на том же курсе и лезя в драку, они могли попасть под огонь своих с той же долей вероятности, что и в прицел ковенантов.

Нет. В окрестностях осталось ещё несколько повреждённых кораблей чужаков. Их можно было добить и убедиться, что они никогда больше не примут участия в нападении на человеческий флот. Подвига в этом не было, но, учитывая нынешнее состояние «Ирокеза», слава не являлась первоочередной целью. В отличие от выживания.

Капитан наблюдал за тем, как по правую сторону от его эсминца бушует сражение. «Левиафан» настигла плазменная торпеда, и теперь его нижние палубы были охвачены пожаром. Один из кораблей ковенантов столкнулся с фрегатом ККОН «Попутный ветер»; сцепившись, оба судна вплотную палили друг по другу изо всех орудий.

«Попутный ветер» взорвался, превращаясь в шар ядерного огня и унося с собой эсминец ковенантов. Оба корабля исчезли с тактического экрана.

– Вижу вражеское судно на орбите Сигмы Октана IV, – доложила лейтенант Холл.

– Покажите, – сказал Кейз.

На экране возник небольшой кораблик. Он был меньше, чем ковенантский эквивалент фрегатов, но определённо крупнее, чем десантные челноки тварей. Его корпус обладал обтекаемыми формами, и казалось, что корабль то исчезает, то вновь выныривает из черноты космоса. Двигатели судна были практически незаметны, и от них не исходило привычное фиолетово-белое излучение, свойственное энергетическим установкам ковенантов.

– Они заняли геосинхронную орбиту над Кот-д'Азюром, – доложила лейтенант Холл. – Двигатели включаются микроимпульсами. Если позволите догадку, сэр – им поручено держать эту позицию.

– Фиксирую следы направленного сигнала с поверхности планеты, сэр, – перебил её Доминик. – Лазер дальнего инфракрасного диапазона.

Внимание капитана Кейза вновь вернулось к сражению, разворачивающемуся на экране. Могла ли эта бойня оказаться просто диверсией?

Первое нападение на Сигму Октана IV имело своей целью исключительно сброс десантных кораблей и вторжение в Кот-д'Азюр. Выполнив эту задачу, боевая группировка сбежала.

А теперь, чем бы ковенанты ни занимались на планете, они передавали кораблю-невидимке какую-то информацию, пока остальной флот отвлекал силы ККОН, не давая им помешать.

– Вот чёрт, – пробормотал Кейз. – Энсин Ловелл, курс на столкновение с этим судном.

– Слушаюсь, сэр.

– Лейтенант Холл, выжмите из двигателей всё, что сможете. Мне сейчас нужна любая прибавка к скорости, какую вы только сможете предложить.

– Вас поняла, сэр. Если кроме основных охладителей подключить резерв, я могу дать вам шестьдесят шесть процентов мощности... на пять минут.

– Выполняйте.

«Ирокез» медленно пополз к кораблю ковенантов.

– Двадцать секунд до перехвата, – сказал Ловелл.

– Лейтенант Хикова, зарядить торпедные аппараты с A по D. Давайте сотрём этого ковенантского сукина сына с нашего неба.

– Аппараты заряжены, сэр, – ровным голосом отозвалась стрелок. Её руки грациозно порхали над клавиатурой.

– Огонь!

К кораблю-невидимке устремились «Лучники» – но, приближаясь к цели, они начинали рыскать из стороны в сторону, пока полностью не теряли управление. Израсходованные впустую ракеты падали, захваченные притяжением планеты.

Лейтенант Хикова тихо выругалась на японском.

– Система самонаведения не срабатывает, – сказала она. – Сэр, их противоракетная защита сбивает «Лучников» с курса.

«Что ж, значит, они не оставили мне иного выбора, – подумал Кейз. – Сбить ракеты они могут, но посмотрим, как они собьют это».

– Тараньте их, энсин Ловелл, – приказал капитан.

– Слушаюсь, сэр, – ответил навигатор, облизав губы.

– Оповестить экипаж о столкновении, – приказал Кейз. – Всем постам приготовиться к удару.

– Пытается уйти, – произнёс Ловелл.

– Преследуйте.

– Вношу поправки в курс. Приготовьтесь, – сказал энсин.

Восьмитысячетонная громада «Ирокеза» врезалась в крошечный кораблик ковенантов. Сидя на мостике, они едва почувствовали столкновение. А вот судно чужаков было полностью сокрушено мощью удара. Смятый остов невидимки полетел к Сигме Октана IV.

– Доложите о повреждениях! – прорычал Кейз.

– На нижних палубах с третьей по восьмую нарушена целостность корпуса, сэр, – откликнулась Холл. – Внутренние люки уже загерметизированы. И там никого не было – в полном соответствии с вашими приказаниями. Сообщений о повреждении каких-либо систем не поступает.

– Хорошо. Энсин Ловелл, выведите нас на ту же позицию, где раньше стояли чужаки. Лейтенант Доминик, мне нужен перехват их трансляции.

Нижние камеры «Ирокеза» показывали, как корабль ковенантов входит в атмосферу. Его щиты засверкали жёлтым, затем побелели – и распались, когда отказали внутренние системы невидимки. Судно окуталось алым пламенем и прочертило до самого горизонта чёрный дымный след.

– Сэр, «Ирокез» теряет высоту, – произнёс Ловелл. – Мы падаем в атмосферу... Попытаюсь нас вытащить.

Эсминец развернулся на сто восемьдесят градусов. Энсин сосредоточенно изучал свои дисплеи, а затем сказал:

– Плохо дело, нам нужно больше энергии. Сэр, разрешите задействовать аварийные турбины.

– Разрешаю.

Ловелл включил аварийные двигатели, расположенные на корме, и «Ирокез» подпрыгнул. Энсин не сводил глаз с экранов, сражаясь за каждый сантиметр высоты. Пот струился по его вискам и пропитывал лётный костюм.

– Высота стабилизируется... но медленно. – Ловелл облегчённо вздохнул и повернулся к Кейзу. – Получилось, сэр. Маневровые двигатели поддерживают нас на геостационарной орбите.

– Фиксирую, – произнёс лейтенант Доминик и, немного помолчав, продолжил: – Фиксирую... что-то. Сэр, должно быть, они зашифровали сигнал.

– Вы, главное, запишите всё, лейтенант.

– Будет исполнено. Записывающие устройства включены, но наше дешифрующее оборудование не может взломать код.

Капитан Кейз повернулся к тактическому дисплею, отчасти готовясь увидеть на нём вражеский корабль, вышедший на огневой рубеж.

И от флота ковенантов, и от флота ККОН мало что осталось. Десятки кораблей дрейфовали в космосе, теряя атмосферу и догорая. Уцелевшие едва шевелились. Многие боролись с пожарами. В темноте мелькали вспышки отдельных взрывов.

Неожиданно один из неповреждённых эсминцев ковенантов развернулся и вышел из битвы. Он прямым курсом направлялся к «Ирокезу».

– Опа... – пробормотал Ловелл.

– Лейтенант Холл, свяжите меня с «Левиафаном». Закрытый канал альфа-приоритета, – приказал Кейз.

– Слушаюсь, сэр, – отозвалась она.

Над голобаком возникло изображение Стэнфорда. Лоб адмирала «украшала» глубокая ссадина, и кровь текла ему в глаза. Старик вытер её ладонью, и его взгляд засверкал гневом.

– Кейз? Где, чёрт побери, «Ирокез»?

– Сэр, «Ирокез» находится на геосинхронной орбите над Кот-д'Азюром. Мы только что уничтожили ковенантский корабль-невидимку, а сейчас пытаемся перехватить предназначавшуюся ему защищённую передачу с планеты.

Пару секунд адмирал недоверчиво смотрел на Кейза, а затем кивнул, словно соглашаясь с услышанным.

– Продолжай.

– Один из эсминцев ковенантов вышел из боя и направляется к нам. Полагаю, именно эта шифрованная передача и являлась истинной причиной вторжения. И они не хотят, чтобы мы это знали, сэр.

– Понял тебя, сынок. Держитесь там. Кавалерия уже в пути.

На экране заднего обзора было видно, как восемь оставшихся кораблей ККОН прервали текущие маневры и повернули к идущему на «Ирокез» эсминцу. Судно ковенантов угодило под перекрёстный огонь трёх ОМУ. Его щиты продержались лишь долю секунды; следующий залп ударил в носовую часть вражеского корабля, но тот продолжал мчаться к «Ирокезу» полным ходом.

– Сэр, сигнал прервался, – окликнул капитана лейтенант Доминик. – Посреди пакета. Кто-то отключил передатчик.

– Проклятье! – Кейз подумал, не стоит ли остаться и попытаться снова найти сигнал, но размышления заняли у него меньше секунды. Он решил, что лучше будет сбежать с уже полученной записью. – Энсин Ловелл, вытаскивайте нас отсюда ко всем чертям.

– Сэр! – крикнула лейтенант Холл. – Смотрите!

Преследовавший их эсминец сменил курс – как и все уцелевшие корабли ковенантов. Они расходились в разные стороны и набирали скорость, удирая к краю звёздной системы.

– Они бегут, – констатировала лейтенант Хикова, и её обычно стальной тон сменился удивлённым.

Прошло ещё несколько минут, и ковенанты скрылись в пространстве скольжения.

Посмотрев на обзорный экран, капитан Кейз насчитал только семь уцелевших кораблей ККОН. Остальные были либо уничтожены, либо выведены из строя.

Он вновь опустился в командирское кресло.

– Энсин Ловелл, курс на встречу с флотом. Приготовиться к приёму раненых. Подать давление на неповреждённые палубы.

– Боже правый, – произнесла Холл. – Похоже, мы и в самом деле... победили.

– Так точно, лейтенант. Мы победили, – ответил ей Кейз. Вот только капитана мучил вопрос; в чём именно им удалось победить? Ковенанты прибыли в эту систему не просто так. И Кейза не оставляло тягостное ощущение, что чужаки получили желаемое.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Время: 20:10, 18 июля 2552 (по военному календарю)

Четвёртая планета Сигмы Октана, Кот-д'Азюр

Пора было активировать ядерный заряд. В этом небольшом устройстве хватало мощи, чтобы полностью разрушить Кот-д'Азюр и очистить планету от ковенантской заразы.

Джон осторожно снял с «Опустошителя» защитные скобы и закрепил его на стене канализации. Липкий состав на чёрной полусфере быстро затвердел, надёжно сцепившись с бетоном. Мастер-шеф вставил ключ в узкую прорезь на поверхности устройства. «Опустошитель» не был оборудован никакими внешними выводами, но спартанцы узнали, что устройство взведено, по загоревшемуся на их лицевых щитках сообщению.

«„ОПУСТОШИТЕЛЬ“ ЗАРЯЖЁН, – замигала надпись перед глазами Джона. – РЕЖИМ ОЖИДАНИЯ СИГНАЛА».

Устройство – тридцатимегатонную бомбу – можно было взорвать только при помощи радиосигнала, что было непросто реализовать в канализации. Даже мощные системы связи звездолётов не смогли бы пробиться сквозь несколько слоёв стали и бетона.

Джон взял один из приёмопередатчиков и подсоединил к металлическим трубам у себя над головой. Выйдя на поверхность, он собирался установить там ещё один, чтобы перенаправить сигнал под землю – прямая линия связи с ядерным апокалипсисом.

Строго говоря, все требования к заданию были выполнены. Зелёный и Красный отряды вскоре должны были эвакуировать гражданское население. Разведку в районе они произвели и обнаружили новую разновидность ковенантов – странных созданий, парящих в воздухе, которые разбирали и собирали созданные людьми механизмы, словно какие-то учёные или инженеры, обнаружившие необычное устройство, в тайнах которого пытались разобраться.

Джон мог уйти и уничтожить оккупационные отряды ковенантов. Должен был – улицы над его головой патрулировало целое войско шакалов и ворчунов, включая как минимум взвод закованных в чёрную броню ветеранов.

Кроме того, в воздухе над городом зависли три средних десантных корабля ковенантов. Все высадившиеся штурмовые отряды ККОН были вырезаны, и спартанцы остались без поддержки. Теперь от Джона требовалось только увести своих людей невредимыми.

Но полученные им приказы можно было трактовать достаточно вольно, и от этого мастер-шеф чувствовал себя некомфортно. Ему было сказано провести разведку и собрать данные по ковенантам. И командир спартанцев был убеждён, что они узнали ещё далеко не всё.

И без сомнения, что-то особенное происходило в музее Кот-д'Азюра. Ковенанты никогда прежде не проявляли интереса к истории человечества или хотя бы к самим людям или созданным ими вещам. Джон видел, как шакал предпочёл сражаться врукопашную вместо того, чтобы подобрать валявшуюся рядом штурмовую винтовку. И прежде ковенанты всегда использовали постройки людей только в качестве учебных мишеней.

Причина, по которой чужаки захватили и теперь обороняли музей, вполне заслуживала того, чтобы её выяснить.

Но стоило ли рисковать обнаружением всего отряда? И если бы они погибли, стало бы это растратой жизней или жертвой во имя чего-то стоящего?

– Мастер-шеф? – прошептала Келли. – Будут приказания, сэр?

– Заходим в здание, – приказал командир на частоте отряда. – Проверьте глушители. Без лишней необходимости в бой с противником не вступать. Здесь слишком жарко. Мы только на минуточку сунем туда свои носы, оглядимся и снова закопаемся под землю.

На его экране дружно мигнуло три огонька.

Мастер-шеф знал, что спартанцы безоговорочно доверяют его решениям. Ему оставалось только надеяться, что это доверие оправданно.

Отряд проверил свою экипировку и прикрутил глушители к штурмовым винтовкам. Затем они бесшумно скользнули в боковой проход.

Там Джон увидел проржавевшую лестницу, уходящую к заваренному стальному люку в потолке.

– Термитная паста нанесена, – доложил Фред.

– Поджигай. – Мастер-шеф отошёл в сторону и отвёл взгляд.

Термит загорелся ярко, пламенем цвета дуговой электросварки, отбрасывая жёстко очерченные тени. Когда всё закончилось, на поверхности стального люка появился неровный круг, мерцающий красным жаром.

Джон поднялся по лестнице, упёрся спиной в люк и надавил на него. Раздался металлический лязг, и вырезанный ими кружок высвободился. Сто семнадцатый осторожно сдвинул его в сторону и отпустил. Подключив к шлему оптоволоконный щуп, командир спартанцев осмотрел помещение над отверстием.

Всё было чисто.

Напружинив ноги, он схватился за край прорези левой рукой и заставил «Мьольнир» пролететь сквозь дыру. В правой Джон держал штурмовую винтовку, казавшуюся ему не тяжелее обычного пистолета. Командир спартанцев приготовился к вражескому огню, по ничего не случилось.

Тогда он отошёл от люка и огляделся. Мастер-шеф оказался в небольшом тёмном помещении с каменными стенами, вдоль которых тянулись ряды полок. Всё вокруг было заставлено банками, наполненными прозрачной жидкостью и образцами насекомых. На полу выстроились аккуратные пирамиды коробок и ящиков.

Следом из люка выбралась Келли, а за ней – Фред и Джеймс.

– Фиксирую сигналы датчиков движения, – передала Келли по рации.

– Глуши их.

– Готово, – ответила она. – Впрочем, нас могли успеть заметить.

– Рассредоточиться, – приказал Мастер-шеф, – Готовьтесь нырнуть обратно в трубу, если станет слишком жарко. А до тех пор придерживаемся стандартного протокола «отвлеки и убей».

Из-за двери справа от них раздалось цоканье копыт чужаков.

Спартанцы постарались слиться с тенью. Джон сгорбился за ящиком и потянул из ножен свой боевой кинжал.

Двери распахнулись, и в проходе возникли силуэты четырёх шакалов; твари держали перед собой энергетические щиты, мерцание которых ещё сильнее уродовало их и без того омерзительные птичьи морды. Синевато-белое свечение разлилось по тёмной комнате.

«Отлично, – подумал Мастер-шеф. – Пульсация должна мешать их ночному зрению».

Существа держали наизготовку плазменные пистолеты, дёргано поводя ими из стороны в сторону и перешёптываясь. Затем они успокоились и осторожно, медленно вошли внутрь.

Чужаки двигались, выстроившись треугольником, первый из шакалов шёл на метр впереди своих товарищей.

Группа тварей приблизилась к тому месту, где укрывался мастер-шеф. Неожиданно послышался тихий шум – позвякивание стеклянных бутылок с противоположной стороны комнаты.

Шакалы повернулись на звук – и подставили Джону свои ничем не защищённые спины.

Командир спартанцев рывком выскочил из укрытия, всадил нож в поясницу ближайшего шакала, а затем ударил ногой, сокрушая череп второй твари.

Оставшиеся чужаки прокрутились на месте, отгораживаясь от него сверкающими энергетическими щитами.

Трижды тихо кашлянули MA5B. Вражеская кровь, кажущаяся чёрной в ярких лучах синевато-белого света, забрызгала внутренние поверхности щитов. Шакалы повалились на землю.

Мастер-шеф осмотрел плазменные пистолеты тварей и снял с их рук генераторы защитного поля. Спартанцам было приказано собирать неповреждённые образцы ковенантских технологий. Департаменту Военно-космической разведки пока не удавалось воспроизвести энергетические щиты, но они уже были близки к разгадке.

Однажды эта технология будет доступна и спартанцам.

Одну из изогнутых металлических полос мастер-шеф закрепил на собственном предплечье. Он нажал на кнопку, выпирающую из устройства, и перед ним вспыхнула сверкающая плёнка.

Остальные щиты командир раздал своим товарищам.

Коснувшись второй кнопки, он отключил щит.

– Не используйте их, если в этом не будет необходимости, – приказал Джон. – Гул и отражающая поверхность могут вас выдать. К тому же мы не знаем, насколько хватает заряда.

Ему ответили три мигнувших огонька подтверждения.

Келли и Фред встали по обе стороны от открытой двери, и Синий-два подняла вверх два больших пальца, прежде чем нырнуть в проход. Спартанцы двинулись вперёд, вытянувшись в линию и поднимаясь по винтовой лестнице.

В течение десяти секунд Келли постояла перед дверью, ведущей на основной этаж музея. После она подала остальным сигнал, что можно идти дальше.

Под потолком фойе был подвешен скелет синего кита. Его мёртвый остов напомнил Мастер-шефу о звездолётах ковенантов. Джон постарался не обращать на него внимания и медленно зашагал по чёрному мраморному полу.

Странно, но они нигде больше не видели патрулей шакалов. Снаружи здание охраняли сотни этих тварей, но ни одной не оказалось внутри.

Это командиру спартанцев не нравилось. Что-то тут было не так, а наставник Мендес тысячу раз повторял, что надо доверять своим инстинктам. Может быть, их заманили в ловушку?

Отряд рассредоточился, осторожно продвигаясь по восточному крылу. Здесь были выставлены витражи с образцами местной флоры и фауны – гигантские цветы и жуки размером с кулак. Но на сенсорах движения всё было чисто.

Фред замер на месте, а после, быстро взмахнув рукой, подозвал Джона.

Воин стоял возле стенда с насаженными на булавки бабочками. На полу, лицом вниз, лежал шакал. Тварь оказалась не просто мертва, но раздавлена до практически плоского состояния. Рядом с ней спартанцы увидели отпечаток огромного сапога.

Кто бы ни стал причиной гибели шакала, он весил с добрую тонну.

Мастер-шеф заметил, что от растоптанной твари тянется цепочка кровавых следов, уходящих к западному крылу.

Включив инфракрасные сенсоры, Джон огляделся. Ни здесь, ни в ближайших помещениях ему не удалось обнаружить никаких источников тепла. Тогда он решил проследить цепочку следов и махнул отряду, приказывая следовать за ним.

В западном крыле размещалась выставка научных достижений. Здесь можно было увидеть генераторы статического электричества и голограммы квантового поля на стенах – переплетение стрелок и волнистых линий. Увидел мастер-шеф и стоящую в углу камеру Вильсона, внутри туманной утробы которой прочерчивали свой след заряженные частицы. Это место напомнило Джону о классе на Пределе, где их обучала Дежа.

В сторону уходил коридор, ведущий к следующему крылу. Над аркой было выведено слово: «Геология».

На противоположной стороне коридора возник мощный инфракрасный контур – бритвенно-острая черта, протянувшаяся вверх, к своду здания. Мастер-шеф успел уловить её лишь на секунду – стоило моргнуть, и всё исчезло. Но луч оказался достаточно ярким, чтобы вызвать перегузку и вырубить инфракрасный сенсор.

Джон подозвал Джеймса, жестом приказав тому занять позицию слева от арки. Келли и Фред остались прикрывать им спину, а сам сто семнадцатый прижался к стене справа от прохода.

Подключив к шлему оптоволоконный щуп, мастер-шеф выгнул его и высунул за угол.

Следующее помещение было заставлено витражами с образцами минеральных пород. Кристаллическая сера, необработанные изумруды и рубины. По центру зала расположился монолитный блок неполированного розового кварца толщиной три метра и высотой шесть.

Возле одной из стен стояли два существа. Мастер-шеф не сразу обратил на них внимание – они были столь неподвижны... и столь массивны. Но теперь он не сомневался, что именно одно из них раздавило шакала, направляясь сюда.

Джон боялся. Хотя всё это время не подавал виду. Он регистрировал свои дурные предчувствия, отодвигал их в сторону и продолжал идти. Именно к этому его всегда готовили. Но почему-то сейчас ему не удавалось настолько легко избавиться от тревожного ощущения.

Очертания тварей отдалённо напоминали человеческие, но рост их превышал два с половиной метра. Разглядеть лица существ было практически невозможно – их с головы до ног защищала тусклая синевато-серая броня, похожая на покрытие кораблей ковенантов. Кое-где из-под доспехов выглядывала обнажённая плоть, переливающаяся голубым, оранжевым и жёлтым цветами. Глаза напоминали прорези в шлемах древних рыцарей, только в этих прорезях ничего не было, кроме черноты.

Каждый из чужаков в левой руке сжимает огромный щит, толстенный, точно броня звездолёта, а в правой – тяжёлое широкоствольное орудие, настолько большое, что казалось, будто держащая его рука сливается с ним.

Существа перемещались с самоуверенной неторопливостью. Одно из них взяло со стойки кусок камня и уложило внутрь красного металлического кейса. Тем временем второе создание отвернулось и коснулось пальцем странного устройства, выглядевшего словно импульсная лазерная установка. Луч ударил точно вверх, уходя в небеса над разрушенным стеклянным сводом музейного крыла.

Это и был тот самый источник инфракрасного излучения. Должно быть, лазер отражался от повисшей в воздухе пыли, разнося по коридору достаточно сильное излучение, чтобы ослепить сенсоры Джона. Столь мощное устройство вполне могло отправить послание прямо на орбиту.

Мастер-шеф медленно сжал руку в кулак – приказ остановиться. Затем уверенным плавным движением он просигналил спартанцам держаться начеку и приготовиться к бою.

Ещё один взмах руки, и Келли с Фредом поползли вперёд.

Фред остановился рядом с командиром, Келли притаилась рядом с Джеймсом.

Тогда мастер-шеф поднял вверх два пальца и дёрнул ими в сторону, указывая на следующую комнату.

На экране мигнуло три огонька.

Командир вошёл первым и скользнул вправо, сопровождаемый Фредом.

Джеймс и Келли переместились влево. И открыли огонь.

Бронебойные заряды застучали, отскакивая от брони чужаков. Одна из тварей повернулась, выставляя перед собой щит и прикрывая напарника, красный чемодан и лазерный маяк.

Пули спартанцев не оставляли на них даже царапины.

Плавно подняв руку, один из чужаков выставил её в сторону Келли и Джеймса.

Яркая вспышка ослепила Джона. Раздался оглушительный грохот, и людей окатило огнём. Мастер-шеф потратил добрых три секунды на то, чтобы проморгаться.

Там, где только что стояли Келли и Джеймс, образовалась оплавленная воронка, над которой поднимался столб дыма, а от выставки достижений науки не ocтaлось ничего, кроме золы и пепла.

Келли успела отпрыгнуть вовремя; она, продолжая стрелять, отбежала на пять метров вглубь помещения. Джеймса нигде не было видно.

Второе огромное существо повернулось к Мастер-шефу.

Джон едва успел нажать на кнопку и выставить перед собой руку, на которой закрепил генератор щита, как ближайший к нему чужак выстрелил снова.

Воздух перед лицом сто семнадцатого замерцал и взорвался – Мастер-шеф отлетел назад, врезался в стену, проломив её, и только через десять метров остановился, ударившись о стену следующей комнаты.

Генератор защитного поля раскалился добела. Джон сорвал с себя оплавившееся устройство и отбросил его в сторону.

Он никогда не сталкивался ни с чем, даже отдалённо напоминающим это плазменное оружие. Казалось, неизвестные твари используют переносной аналог стационарных плазменных пушек шакалов.

Вскочив, мастер-шеф бросился обратно.

Что ж, если вооружение незнакомцев было хоть чем-то похоже на остальные плазменные устройства ковенантов, то оно требовало времени на перезарядку. Джон надеялся только на то, что им хватит этого времени.

Страх всё не отступал, напротив, он даже усилился, но мастер-шеф по-прежнему возглавлял отряд. Прежде чем поддаваться эмоциям, сто семнадцатый был обязан вывести отсюда людей.

Келли и Фред обходили тварей по кругу, стреляя из бесшумных винтовок. Вскоре они выпустили весь боезапас и потянулись за свежими обоймами.

Всё бесполезно. Они просто не были способны справиться. Эту броню могла прошибить разве что ракета, выпущенная из «Бура» вплотную.

Взгляд Джона привлёк розовый кварцевый монолит в центре помещения.

– Переключиться на разрывные! – приказал Мастер-шеф.

Он сам сменил магазин и продолжил стрелять... по полу под ногами огромных созданий. Келли с Фредом поддержали его.

Мраморная плитка взорвалась осколками, и деревянный настил под ней начал разлетаться в щепки. Одна из тварей подняла руку, приготовившись выстрелить.

– Не останавливаться! – прокричал Джон.

Пол затрещал, прогнулся и провалился; оба огромных чужака рухнули в подвал.

– Скорей, – произнёс Мастер-шеф, перекидывая винтовку через плечо и налегая на каменный монолит. – Толкайте!

Фред и Келли навалились на глыбу и зарычали от натуги. Монолит немного сдвинулся с места.

Откуда-то возникший Джеймс подлетел к огромному кристаллу кварца и обрушившился на него всем своим весом. Левая рука спартанца обгорела по самый локоть, но он даже не стонал.

Монолит пришёл в движение, подкатился к краю дыры и рухнул вниз, а затем приземлился с глухим стуком, сопровождаемым громким хрустом.

Мастер-шеф заглянул за край пролома. Внизу он увидел закованную в сталь ногу, а с противоположной стороны каменной глыбы – дёргающуюся руку. Твари были всё ещё живы. Их движения замедлились, но они определённо не погибли.

Красный кейс закачался на краю ямы, опасно кренясь. На то, чтобы поймать его, времени уже не оставалось.

Джон оглянулся на Келли – самую быструю из спартанцев и закричал:

– Хватай!

Коробка начала падать... Келли прыгнула.

Не прерывая движения, она выхватила из кейса камень, прокрутилась в воздухе, перекатилась и оказалась на ногах, протягивая минерал Джону.

Камень представлял собой простой кусок гранита с вкраплениями чего-то, напоминающего полудрагоценные камни. Что же в нём было такое особенное? Мастер-шеф сунул его в сумку и ударом ноги опрокинул передатчик ковенантов.

Снаружи донеслись стрёкот и визги армии шакалов и ворчунов.

– Пора выбираться отсюда, спартанцы.

Сто семнадцатый поддерживал Джеймса, помогая тому идти. Вместе они спустились в подвал, стараясь как можно дальше обойти пригвождённых гигантов, а потом пробрались по водосточной трубе в канализацию.

Спартанцы бежали, разбрызгивая грязную воду, и не останавливались, пока не добрались до рисовых полей на краю Кот-д'Азюра.

Там Фред установил ретранслятор, прицепив его к трубам и выставив наружу антенну.

Мастер-шеф оглянулся на город. Над небоскрёбами кружили «Баньши». Транспортные корабли ковенантов шарили по улицам синими лучами прожекторов. Ворчуны, казалось, обезумели; их вой и вопли сливались в сплошной белый шум.

Спартанцы побежали вдоль берега, направляясь к линии леса на юге. Джеймс дважды споткнулся по пути, а потом и вовсе потерял сознание. Джон перебросил товарища через плечо и потащил на себе.

Спустя некоторое время отряд был вынужден остановиться и спрятаться, услышав шаги десятка ворчунов. Чужаки пробежали мимо – они либо не заметили спартанцев, либо просто не заинтересовались ими. Эти животные торопились как можно скорее вернуться в город.

В километре от запланированной точки встречи мастер-шеф вышел на связь с остальными.

– Вызываю Зелёный отряд, мы на подходе. Подаю синий сигнал.

– Готовы вас встретить, сэр, – ответила ему Линда. – С возвращением.

Мастер-шеф запалил дымовую шашку и вышел на поляну.

С «Пеликаном» всё было в порядке. Капрал Харланд и его десантники стояли на посту, а внутри челнока укрылись спасённые гражданские.

Зелёный и Красный отряды затаились в ближайших кустах.

Навстречу Синим вышла Линда. Она знаком приказала своим подчинённым забрать Джеймса и отнести того на «Пеликан».

– Сэр, – сказала она, – все гражданские уже на борту. Мы готовы к отбытию.

Джон уже мечтал о том, как опустится в кресло, расслабится и закроет глаза. Но зачастую в этом и крылась главная опасность на задании – не следовало терять бдительности, когда до завершения работы оставалось сделать лишь пару шагов.

– Хорошо. Ещё раз осмотрите периметр. Надо удостовериться, что нас никто не преследует.

– Слушаюсь, сэр.

К командиру спартанцев приблизился и отсалютовал капрал Харланд.

– Сэр? Как вам это удалось? Гражданские утверждают, что ваши люди вывели их из города и протащили мимо целой армии ковенантов. Как?

Джон озадаченно склонил голову.

– Это наша работа, капрал, – ответил он.

Харланд посмотрел на него, а потом обвёл взглядом остальных спартанцев.

– Понимаю, сэр.

Как только лидер Зелёного отряда доложил, что периметр чист, все поднялись на борт «Пеликана».

Джеймс снова пришёл в сознание. Кто-то уже стащил с него шлем и подложил ему под голову походное одеяло. Глаза воина слезились от боли, но всё же он заставил себя отсалютовать командиру здоровой рукой. Джон подозвал Келли; она ввела Джеймсу обезболивающее, и тот отключился.

«Пеликан» набирал высоту. Два солнца согрели далёкий горизонт, и Кот-д'Азюр вырисовывался в первых утренних лучах.

Внезапно десантный челнок начал уходить ввысь с предельным ускорением, а затем заложил вираж к югу.

– Сэр, – прозвучал по внутренней связи голос пилота, – радар фиксирует множественные сигналы. Нас преследует около двухсот «Баньши».

– Мы обо всём позаботимся, лейтенант, – ответил Джон. – Приготовьтесь к ударной и электромагнитным волнам.

Мастер-шеф включил радиопередатчик, быстро ввёл конечную комбинацию и послал кодированный сигнал.

Над горизонтом взошло третье солнце. Вначале оно затмило родные светила планеты, а после начало тускнеть – с янтарного до красного жара – и наконец небеса заволокли чёрные тучи пепла.

– Задание выполнено, – произнёс сто семнадцатый.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Время: 05:00, 18 июля 2552 (по военному календарю)

Эсминец ККОН «Ирокез», боевое дежурство на орбите четвёртой планеты Сигмы Октана

Капитан Кейз облокотился о латунные перила мостика, разглядывая сцену разрушений.

Всё пространство вокруг Сигмы Октана IV было усеяно обломками – мёртвые остовы кораблей ковенантов и ККОН лениво вращались в космосе, окружённые мусорными облаками, покорёженными кусками обшивки, остатками взорвавшихся штурмовиков и почерневшим от жара металлом. Миллионы целей ослепляли радары. Этим обломкам предстояло наводнять систему и вызывать головную боль у навигаторов ещё не одно десятилетие.

Войскам едва удалось подобрать тела погибших.

Взгляд капитана Кейза зацепился за остатки «Колыбели», когда обгоревшая ремонтная станция проплывала мимо. Теперь километровая громада была выведена на высокую орбиту над планетой. Её медленно разрывало собственным вращением; направляющие и фрагменты обшивки прогибались и отваливались под воздействием всё возрастающего гравитационного напряжения.

Плазменное оружие ковенантов прожгло десять палуб сверхпрочного металла и брони, словно корабль был сделан из папиросной бумаги. На неповоротливом судне погибли тридцать добровольцев.

Адмирал Стэнфорд добился победы, но чудовищной ценой.

Кейз вывел на экран своего наладонника сводки по потерям и полученным повреждениям.

ККОН потерял более двадцати кораблей, а те, что пережили сражение, серьёзно пострадали; на восстановление большинства из них требовались долгие месяцы ремонтных работ в доках. Битва унесла жизни почти тысячи человек, и ещё сотни получили ранения, многие – критические. К этому стоило добавить ещё тысячу шестьсот десантников, погибших на поверхности планеты, и три тысячи граждан Кот-д'Азюра, угодивших в руки ковенантов.

«Вот тебе и „победа“», – подумал Кейз.

На месте Кот-д'Азюра остался лишь дымящийся котлован, зато четвёртая планета Сигмы Октана по-прежнему принадлежала людям. Флоту удалось спасти всех остальных её обитателей – почти тринадцать миллионов душ. Так что, возможно, это того стоило.

Слишком много жизней было поставлено на карту в последней битве. И стоило удаче хоть немного отвернуться от них – всё было бы потеряно. Странно, но Кейз никогда не рассказывал своим студентам в Академии, что победа настолько же зависит от умения, насколько и от везения.

Капитан увидел последний из десантных челноков, возвращающихся с планеты. Челнок пристыковался к «Левиафану», после чего огромный крейсер развернулся и направился к границам системы.

– Анализ результатов сканирования завершён, – доложил Доминик. – Думаю, мы подобрали последнюю спасательную шлюпку, сэр.

– Давайте ещё раз в этом убедимся, лейтенант, – сказал Кейз. – Прошу повторить облёт системы. Энсин Ловелл, введите курс.

– Слушаюсь, сэр, – устало ответил навигатор. Экипаж мостика был измождён и физически, и морально.

Все они были вынуждены нести продлённые вахты на время поисков выживших. Капитан понимал, что после последнего облёта ему будет непросто составить график дежурств.

Зато, глядя на свой экипаж, Кейз замечал перемены. Движения лейтенанта Хиковы стали чёткими и уверенными, словно всё, что она делала сейчас, могло определить исход следующего сражения; это резко контрастировало с её обычным летаргическим состоянием. Фальшивое кокетство Холл сменилось истинным профессионализмом. Доминик, казалось, был абсолютно счастлив – его руки легко порхали по клавиатуре, набирая рапорт для флотского командования. Даже энсин Ловелл, несмотря на усталость, старался держаться бодро.

Может быть, адмирал Стэнфорд был прав. Возможно, флот и в самом деле нуждался в победе больше, чем мог предположить Кейз.

Ковенанты громили их. Хотя об этом и не было широко известно, ККОН удалось одержать верх лишь в трёх малозначительных баталиях. Люди не совершали ничего подобного с того дня, как адмирал Коул отбил колонию Урожайную. Теперь же они не только победили, но и смогли спасти целую планету.

Все увидели, что победа возможна, что у них ещё есть надежда.

Но капитана смущал один вопрос: было ли это так на самом деле? В конце концов, они одержали верх благодаря случаю... и тому, что у них оказалось в два раза больше кораблей. И, насколько он подозревал, потому, что ковенанты не стремились победить.

Вскоре после сражения на борт «Ирокеза» поднялись офицеры Военно-космической разведки. Они поздpaвили капитана Кейза с повышением, а после скопировали себе и стёрли с его компьютеров всю информацию, полученную во время перехвата сигнала ковенантов.

Конечно же, ищейки ДВКР удалились, не вдаваясь в объяснения. Кейз покрутил в пальцах трубку, проигрывая в уме события битвы. Нет. Ковенанты проиграли лишь потому, что преследовали на Сигме Октана IV иную цель, и перехваченное сообщение содержало в себе ключ к ответу.

– Сэр, – произнёс Доминик, – командование флотом передаёт приказ.

– Перенаправьте его на мой терминал, лейтенант, – отозвался капитан Кейз, опускаясь в командирское кресло.

Компьютер просканировал сетчатку его глаз и отпечатки пальцев и лишь затем расшифровал сообщение. По экрану небольшого монитора побежали строки:

Командование Космических Объединённых Наций

Срочный вызов 09872Н-98

Класс доступа: Красный

Открытый ключ: Файл /молния-матрица-четвёрка/

Отправитель: Адмирал Майкл Стэнфорд, командир корабля ККОН «Левиафан» / командующий третьим сектором / (идентификационный номер: 00834-19223-HS)

Получатель: Капитан Джейкоб Кейз, командир корабля ККОН «Ирокез» / {идентификационный номер 01928-19912-JK)

Тема: СРОЧНЫЕ УКАЗАНИЯ

Классификация: Секретно (согласно директиве BGX)

/начало файла/

Кейз!

Бросай всё, чем бы ты ни занимался, и возвращайся на базу. Нас с тобой срочно хотят видеть в офисе ДВКР на Пределе.

Похоже, эти соглядатаи опять решили поиграть в рыцарей плаща и кинжала. С сигарами и бренди на закуску.

С наилучшими пожеланиями, Стэнфорд

– Ну да ладно, – пробормотал капитан себе под нос. – Лейтенант Доминик, передайте от меня адмиралу Стэнфорду благодарность. Энсин Ловелл, рассчитайте случайный вектор согласно Протоколу Коула и приготовьтесь покинуть систему. В течение ближайшего часа мы должны прыгнуть в пространство скольжения, чтобы после сменить курс и направиться к военной базе Предела.

– Будет исполнено, сэр. Случайный вектор прыжка подготовлен. Готов заметать следы.

– Лейтенант Холл, займитесь списками увольнительных для экипажа. Мы встаём на ремонт, так что сможем насладиться действительно заслуженным отдыхом.

– Ваши бы слова – да Богу в уши, – произнёс энсин Ловелл.

Строго говоря, ничего такого капитану не приказывали, но Кейз собирался предпринять всё возможное, чтобы его люди смогли отдохнуть. Это было самое меньшее, что он мог для них сделать.

«Ирокез», плавно набирая скорость, направился к границам системы.

Капитан Кейз бросил последний долгий взгляд на Сигму Октана IV. Сражение закончилось... Так почему же его не оставляло чувство, что он снова отправляется в бой?

Эсминец шёл сквозь тучу титановой пыли – металла, превращённого в пар плазменными орудиями ковенантов. Блестящие частички отражали свет Сигмы Октана и переливались красным и оранжевым. Казалось, будто «Ирокез» плывёт по океану крови.

Со временем сюда должна была нагрянуть бригада космических уборщиков, чтобы всё вычистить. Но космическому мусору – от микроскопических размеров до тридцатиметровых секций «Колыбели» – ещё долго предстояло дрейфовать по системе.

И один весьма странный кусок металла как раз проплывал мимо «Ирокеза».

Он был небольшим, практически неотличимым от любого из тысячи других покорёженных обломков, забивавших радары и термоскопы.

Но если бы кто-нибудь удосужился взглянуть на него поближе, то увидел бы, что этот обломок движется в противоположном направлении от всех прочих. Он пристроился позади набирающего ход «Ирокеза» и начал вполне целеустремлённо сближаться с ним.

Подойдя на достаточное расстояние, устройство выдвинуло крошечные электромагниты, позволившие ему прилепиться у основания щита третьего двигателя эсминца. Оно идеально слилось с остальными конструкциями из ванадиевой стали.

На поверхности объекта открылся единственный фотографический глаз, уставившийся на звёзды и собирающий информацию о местоположении корабля. Цикл его работы был рассчитан на несколько дней. В течение этого срока устройство постепенно накапливало заряд. После достижения критической отметки механический шпион должен был отстрелить со скоростью, близкой к световой, единственный мемокристалл нитрида таллия, вокруг которого образуется поле перехода в пространство скольжения. И если расчёты оказались точны, то вскоре послание должно было достигнуть поста ковенантов, и тогда крошечный автоматический зонд поведал бы им обо всех местах, где побывал «Ирокез».

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Время: 11:00, 12 августа 2552 (по военному календарю)

Система эпсилон Эридана, планета Предел, военный комплекс ККОН, лагерь Хзткок

Мастер-шеф притормозил «Бородавочник» возле бронированных ворот, не обращая внимания на смотрящее практически на него дуло пулемёта. Стоящий на посту дежурный – капрал десантных войск – поспешил отсалютовать ему, как только Джон продемонстрировал своё служебное удостоверение.

– Добро пожаловать в лагерь Хэткок, сэр! – произнёс капрал. – Следуйте по этой дороге до внутреннего поста и предъявите там документы. Они направят вас к штабу.

Джон кивнул. Колёса внедорожника заскрипели по гравию, как только массивные стальные ворота откатились в сторону.

Расположенный в горах северного континента Предела, лагерь Хэткок представлял собой высококлассное уединённое пристанище; главы государств, особо важные персоны и адмиралы были здесь чуть ли не столь же постоянными обитателями, как и дивизия закалённых в боях десантников.

– Сэр, прошу вас следовать по синей дороге до отметки на карте, – проинструктировал Джона капрал у внутренних ворот, показывая на схему лагеря, висящую на стене. – Машину вы сможете оставить на парковке для посетителей.

Пару минут спустя сто семнадцатый увидел впереди основное здание базы. Припарковавшись, он зашагал по знакомому плацу. Во время тренировок они со спартанцами незаметно пробирались сюда.

Джон с трудом подавил улыбку, вспомнив, сколько раз им, молодым кадетам, удавалось позаимствовать на складах базы еду и разные интересные штучки. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь ароматом сосен и шалфея. Мастер-шеф скучал по этим местам. Слишком долго ему не удавалось побывать на Пределе.

Военный комплекс Предела был одним из тех мест, которые Джон считал достаточно защищёнными от ковенантов. Планету охраняла сотня кораблей и двадцать ОМУ пятой модели, установленных на орбитальных станциях. Каждое из этих орудий было способно выпустить настолько тяжёлый и быстрый снаряд, что вряд ли даже щиты чужаков смогли бы выдержать больше одного попадания.

Родной дом Джона не мог погибнуть.

Внутренняя территория лагеря Хэткок была огорожена высокими решётками и колючей проволокой. Мастер-шеф остановился возле ворот и поприветствовал находившегося там охранника.

Тот лениво посмотрел в сторону Джона, облачённого в парадную форму. И тут же вскочил, вытянувшись по стойке «смирно»; челюсть у солдата несколько отвисла, он смотрел на спартанца, даже не мигая.

– Вас уже ждут, мастер-шеф, сэр. Прошу, проходите.

Реакция военного полицейского на сто семнадцатого – и на медали, украшавшие его грудь – не была чем-то необычным.

Поначалу слухи о существовании спартанцев и их подвигах просачивались даже сквозь выставленную ДВКР завесу секретности. А три года назад о них заговорили официально, благодаря настойчивости Стэнфорда. Адмирал полагал, что это должно хорошо сказаться на боевом духе людей.

Мастер-шефа трудно было спутать с кем-то ещё. Не при его двухметровом росте и ста тридцати килограммах твёрдых, как скала, мышц и прочных, как сталь, костей.

Впрочем, его выдавал и особенный знак различия – пикирующий на жертву золотой орёл, выставивший когти. В одной из лап птица сжимала молнию, а в другой – три стрелы. Но и герб спартанцев был не единственным, что притягивало взгляды к парадной форме Джона.

Всю левую половину его груди покрывали наградные ленты и медали. Наставник Мендес мог бы гордиться им, но сам мастер-шеф давно уже перестал обращать внимание на свидетельства своей славы. Его раздражали все эти яркие побрякушки. Ему, как и остальным спартанцам, куда уютнее было внутри «Мьольнира». А без брони он чувствовал себя голым. И не просто голым, а так, словно вышел на улицу, забыв дома кожу. Он уже привык к увеличенным скорости и силе, к тому, что его мысли молниеносно превращаются в действие.

Мастер-шеф вошёл в штабное здание. Снаружи оно выглядело как простой бревенчатый дом, хотя и подозрительно большой. Но внутри его стены были покрыты листовой бронёй из титана-А, а основная часть помещений с роскошными комнатами для переговоров и бункерами уходила на сотню метров вглубь скалы.

Джон спустился в лифте на третий подземный этаж. Здесь его встретил военный полицейский, попросивший отправиться в комнату отдыха и подождать, пока комиссия не будет готова его принять.

В комнате мастер-шеф увидел капрала Харланда. Тот сидел, листая журнал «Звёзды» и нервозно притопывая ногой. Заметив в дверях спартанца, десантник тут же вскочил и отсалютовал.

– Вольно, капрал, – произнёс Джон.

Окинув неодобрительным взглядом обилие мягких диванов, он решил постоять.

Харланд, явно нервничая, разглядывал парадную форму мастер-шефа. Наконец он собрался с духом и сказал:

– Сэр, позволите задать вопрос?

Сто семнадцатый кивнул.

– Как вы стали спартанцем? Я в том смысле... – Он опустил глаза. – В том смысле, что если бы кто-то захотел присоединиться к вашему отряду, то как бы он мог это сделать?

Присоединиться? Мастер-шеф взвесил в уме это слово. И в самом деле, как он сам присоединился? Доктор Халси отобрала и его, и остальных двадцать пять лет назад. Это было почётно, но сам Джон ни к чему не присоединялся. И, честно говоря, он никогда не видел другого спартанца, который бы не учился вместе с ним в одном классе. Однажды, вскоре после того, как их тренировки закончились, доктор Халси упомянула, что наставник Мендес теперь готовит следующую группу. Но сам мастер-шеф никогда не видел ни их, ни своего наставника.

– Мы не присоединяемся, – наконец произнёс Джон. – Нас выбирают.

– Понимаю, – сказал Харланд, почесав бровь. – Что ж, сэр, если представится такая возможность, попросите и на меня обратить внимание.

В проходе появился охранник.

– Капрал Харланд? Вас готовы принять.

В противоположной стене открылись двойные двери. Десантник отсалютовал Джону и кивнул.

Поднимаясь и направляясь к дверям, капрал разминулся с выходящим оттуда пожилым мужчиной. Тот носил форму капитана Военно-космического флота. Мастер-шеф окинул незнакомца оценивающим взглядом – начищенные значки, новый китель. Мужчина явно только недавно получил капитанское звание.

Джон вытянулся по стойке «смирно» и приветствовал офицера.

– Капитан на палубе! – рявкнул мастер-шеф.

Мужчина остановился, оглядывая Джона с ног до головы. В глазах капитана сквозило лёгкое удивление, когда он отвечал салютом.

– Приветствую и вас, старшина.

Командир спартанцев встал вольно. На груди серого кителя было выведено: «Кейз И.».

Джон сразу же узнал его: капитан Кейз, герой Сигмы Октана.

«Во всяком случае, – подумал Мастер-шеф, – один из выживших героев».

Взгляд капитана скользнул по гербу спартанцев, а затем остановился на личном номере Джона под этой эмблемой. На лице Кейза возникла лёгкая улыбка.

– Рад снова видеть вас, шеф.

– Сэр? – Сто семнадцатый никогда прежде не встречал капитана Кейза. Да, он был наслышан о его гениальной тактике в сражении у Сигмы Октана, но лично они не сталкивались.

– Мы познакомились с вами очень давно. Доктор Халси и я... – Капитан запнулся. – Проклятье! Мне запрещено об этом говорить.

– Конечно, сэр. Я всё понимаю.

В проходе вновь появился охранник.

– Капитан Кейз, адмирал Стэнфорд ожидает вас наверху.

Капитан кивнул.

– Уже иду, – произнёс он, а потом подошёл ближе к Джону и прошептал: – Будь осторожней. Эти медноголовые из ДВКР... – Кейз помолчал, подбирая нужное слово, – раздражены результатами нашей встречи с ковенантами у Сигмы Октана. Я бы не стал злить их ещё сильнее.

Капитан оглянулся на двери, за которыми заседала комиссия.

– Раздражены, сэр? – переспросил явно озадаченный Джон. Ему казалось, что шишки из ДВКР должны сейчас плясать от радости, хотя победа и досталась им высокой ценой. – Но мы же выиграли.

Кейз отступил на шаг и вопросительно приподнял бровь.

– Разве доктор Халси не говорила вам, мастер-шеф, что победа – это ещё не всё? – Он отсалютовал. – А теперь прошу меня извинить.

Джон отсалютовал в ответ. Слова Кейза настолько изумили его, что он продолжал стоять, подняв руку к виску, даже когда капитан вышел из комнаты.

Победа была всем. Как человек, обладающий такой репутацией, как капитан Кейз, мог полагать иначе?

Мастер-шеф постарался вспомнить всё, что когда-либо читал по военной истории и философии. Что ещё может иметь значение, кроме победы? Другим вариантом было исключительно поражение, а Джону всегда говорили, что поражение – неприемлемая альтернатива. Не мог же капитан Кейз подразумевать, что им стоило проиграть битву за Сигму Октана?

Это было бы просто немыслимо.

Командир спартанцев добрых десять минут стоял в полной неподвижности, пытаясь осмыслить услышанное. Наконец в комнату вошёл охранник.

– Вас готовы принять, сэр.

Двойные двери распахнулись, из них вышел капрал Харланд. Молодой десантник бешено вращал глазами, и было заметно, что его трясёт. Сейчас парень выглядел ещё хуже, чем в тот день, когда мастер-шеф нашёл его на Сигме Октана IV.

Отрывисто кивнув капралу, Джон вошёл в приёмную. Двери захлопнулись за его спиной.

Глаза спартанца мгновенно привыкли к темноте, царившей в зале. У противоположной стены прямоугольного помещения стоял длинный изогнутый стол. Над головой нависал сводчатый потолок, усеянный созвездиями камер, микрофонов и динамиков.

Включился прожектор, и луч света проводил мастер-шефа к столу.

В тени за ним сидела дюжина мужчин и женщин, облачённых во флотскую форму. Даже улучшенное зрение спартанца едва позволяло разглядеть их хмурые лица и начищенные бронзовые лепестки и звёзды погон под бьющим в глаза ослепительным светом.

Джон распрямился и отсалютовал.

Члены комиссии не обратили на него ни малейшего внимания, продолжая общаться между собой.

– Сигнал, перехваченный Кейзом, имеет смысл только в такой интерпретации, – произнёс один из тёмных мужских силуэтов.

Включился голобак. Над ним заплясали крошечные геометрические значки; квадратики, треугольники, полоски и точки.

Мастер-шефу они казались одинаково похожими сразу на код Морзе и древние ацтекские иероглифы.

– Я склонна с вами согласиться, – ответил из темноты женский голос, – Но программа-переводчик ничего не даёт. То, что мы обнаружили, может оказаться ранее не известным диалектом ковенантов.

– Или вовсе не их диалектом, – добавил кто-то ещё.

Наконец один из офицеров соизволил обратить внимание на мастер-шефа.

– Вольно, солдат.

Джон опустил руку.

– Спартанец-117 по вашему приказанию прибыл.

– Мы хотели бы поздравить вас с успешным завершением миссии, мастер-шеф, – произнёс женский голос после некоторой заминки. – Вам удалось добыть много интересной информации. Но нам хотелось бы уточнить пару деталей.

Что-то было в её тоне, что заставило Джона занервничать. Нет, он не испугался. Но чувство было такое, словно он опять оказался на поле боя. То же самое ощущение он испытывал, когда мимо начинали свистеть пули.

– Вы же понимаете, мастер-шеф, – раздался голос первого мужчины, – что сокрытие каких-либо важных подробностей или ложь закончатся трибуналом?

Джон рассвирепел. Эти люди посмели усомниться в его преданности!

– Я отвечу на ваши вопросы настолько полно, насколько позволят мои способности, сэр, – холодным тоном отозвался он.

Голобак вновь загудел, и над ним возникла запись, сделанная камерой со шлема спартанца. Посмотрев на личный номер под изображением, Джон отметил, что это была его собственная камера. Запись прокрутилась вперёд, а потом остановилась. Мастер-шеф увидел перед собой трёхмерную проекцию одного из странных летучих созданий, с которыми они столкнулись в Кот-д'Азюре.

– Прошу воспроизвести отметки с первой по девятую, – выкрикнул женский голос.

В тот же миг изображение ожило – чужак разбирал на куски двигатель электрокара.

– Вот это существо, – продолжала женщина. – Во время миссии вы видели, чтобы с ними общались другие породы ковенантов – ворчуны или шакалы?

– Никак нет, мэм. Насколько мне удалось понять, они были полностью предоставлены самим себе.

– А вот эти? – спросила офицер. Запись переместилась на тот момент, когда спартанцы вступили в бой с гигантскими закованными в броню чужаками. – Эти твари контактировали с другими ковенантами?

– Никак нет, мэм... – Мастер-шеф задумался. – Точнее, в каком-то роде – да. Не могли бы вы отмотать запись на две минуты назад?

Голограмма застыла, а потом события начали стремительно прокручиваться в обратном порядке.

– Вот, – произнёс спартанец.

Теперь над голобаком проигрывался тот момент, когда Мастер-шеф и Фред разглядывали в музее растоптанного шакала.

– Видите эту вмятину на его спине? – произнёс Джон. – Полагаю, это след сапога бронированной твари.

– Что ты хочешь сказать этим, сынок? – спросил ранее молчавший мужчина. Его голос был старым и сухим.

– Сэр, я могу только строить предположения. Я же не учёный.

– Говорите, мастер-шеф, – произнёс тот же трескучий голос. – Мне лично очень хотелось бы наконец услышать мнение человека, видевшего всё своими глазами. Это будет приятная перемена.

В тени послышался шорох бумаг, и снова воцарилась тишина.

– Что ж, сэр... Мне лично кажется, что шакал просто оказался на пути огромного существа. Никто не пытался отодвинуть его в сторону, и цепочка следов идёт ровно. Гигант просто наступил на меньшего чужака.

– Возможно, это свидетельство кастовой иерархии? – пробормотал старик.

– Давайте уже продолжать, – вновь заговорила женщина, в голосе явственно звучало раздражение.

Голограмма снова переменилась. Теперь мастер-шеф увидел перед собой камень, который они вынесли из музея.

– Этот минерал, – произнесла офицер, – представляет собой обычный кусок гранита вулканического происхождения, но содержит повышенное количество окислов алюминия, а конкретно – рубинов. Это совпадает с минеральными породами, полученными из квадрата 30-24. Мастер-шеф, – обратилась она к спартанцу, – вы вынули этот камень... – она помедлила, – из оптического сканера. Я права?

– Так точно, мэм. Чужаки уложили этот образец в красную металлическую коробку, где его обследовали лучи видимого спектра.

– И к этому сканеру был подключён импульсный инфракрасный лазерный передатчик? – спросила женщина. – Вы в этом уверены?

– Абсолютно, мэм. Мои тепловизоры уловили след излучения, когда луч коснулся облака пыли.

– Образец камня имеет очертания, отдалённо напоминающие пирамиду. Включения в вулканическую матрицу довольно необычны, если учесть, что мы обнаруживаем все возможные кристаллические структуры корунда: бипирамидальную, призматическую, листовую и ромбоэдрическую. Проверив образец при помощи нейтронных сканеров, мы смогли получить следующий узор.

И вновь в воздухе появились последовательности квадратиков, треугольников, штрихов и точек – те самые символы, что напомнили Джону об ацтекских письменах.

Дежа когда-то рассказывала спартанцам об ацтеках и о том, как Кортес, благодаря стратегии и технологиям, уничтожил целую расу практически под корень. Неужели теперь то же самое происходило между ковенантами и людьми?

– И что, – вторгся первый мужской голос, – значили эти игры с тактическим ядерным устройством «Опустошитель»? Вы хоть понимаете, что полностью уничтожили любые дополнительные улики того, чем на самом деле ковенанты занимались в Кот-д'Азюре? Вы понимаете, какие возможности были упущены, солдат?

– Я получил чёткий приказ, сэр, – даже не задумываясь, ответил мастер-шеф. – Он исходил напрямую от Третьего особого отдела.

– Третий отдел, – пробормотала женщина – Это ДВКР... Я так и знала!

В темноте раздался смешок пожилого мужчины. Затем на секунду показался кончик раскуриваемой сигары.

– Итак, мастер-шеф, вы намекаете, – произнёс старик, – на то, что все эти «улики», как выразились мои коллеги, были уничтожены в результате их собственных приказов?

Удобного ответа на этот вопрос не существовало. Что бы Джон сейчас ни сказал, он обязательно оскорбил бы кого-нибудь из присутствующих.

– Никак нет, сэр. Я просто знаю, что атомный взрыв уничтожил всё, включая любые улики, в полном соответствии с полученными мной приказами, сэр.

– Боже... – прошептал первый мужчина. – Ну чего ещё вы ожидали от этих тупоголовых игрушечных солдатиков доктора Халси?

– Уймитесь, полковник! – рявкнул старик. – Этот человек заслужил право на уважение – даже от вас. – Затем он продолжил уже мягче: – Благодарю вас, мастер-шеф. Думаю, на сегодня всё. Возможно, нам придётся вызвать вас снова, но пока вы свободны. Прошу запомнить, что вся информация, услышанная вами во время этого разговора, секретна.

– Слушаюсь, сэр!

Джон отсалютовал, крутанулся на пятках и строевым шагом направился к выходу.

Двойные двери распахнулись, а после захлопнулись сразу за его спиной. Он вздохнул. Его посетило такое чувство, словно он оставил поле битвы. Сто семнадцатый напомнил себе, что последние шаги часто оказываются самыми опасными.

– Надеюсь, они хорошо с тобой обращались. Или хотя бы уважительно.

В мягком кресле сидела доктор Халси. Сегодня на ней было длинное светло-серое платье в тон её волос. Женщина поднялась, взяла Джона за руку и чуть сжала её.

Спартанец вытянулся по стойке «смирно».

– Рад видеть вас снова, мэм.

– Как поживаешь, мастер-шеф? – спросила доктор. Она выразительно посмотрела на его ладонь, прижатую к виску. Джон медленно опустил руку.

Халси улыбнулась. В отличие от всех остальных, кто, приветствуя мастер-шефа, начинал разглядывать форму, медали, ленты или герб спартанцев, доктор смотрела ему прямо в глаза и не салютовала. Джон не привык к такому отношению.

– Всё хорошо, мэм, – сказал он. – Мы выиграли битву за Сигму Октана. Приятно одержать настоящую победу.

– И в самом деле, приятно. – Она помедлила, оглядываясь. – А как насчёт того, чтобы поучаствовать в ещё одном победоносном сражении? – Доктор перешла на шёпот. – В величайшем нашем триумфе?

– Конечно, мэм, – без промедления ответил Джон.

– Ловлю тебя на слове, мастер-шеф. Скоро мы встретимся снова. – Халси повернулась к охраннику, ожидавшему у входа. – Откройте эти чёртовы двери, солдат. Пора заканчивать.

– Слушаюсь, мэм, – ответил дежурный. Двери распахнулись.

– Мастер-шеф, скоро я позову и тебя, и остальных спартанцев, – произнесла напоследок доктор Халси.

Затем она вошла в тёмное помещение, и двери закрылись за её спиной.

Джон больше не вспоминал о вопросах комиссии и загадочной фразе Кейза о «не победе». Если у Хатси появилось какое-то поручение для спартанцев, это было прекрасно. Доктор научила его всему: понятиям долга, славы, предназначения стоять на страже человечества.

Теперь он надеялся, что она сможет подсказать ему, как победить в войне.