– Приглядывайте за ней в ближайшее время, – сказал Турд. – Горилла наверняка захочет её похитить.

– И как я, по-вашему, буду жить дальше? – жалобно пропищала Герда. – Это ведь опасно для жизни!

– Подумаешь! – ответил Турд. – Вы ведь ей не нужны.

Герда поёрзала на сиденье.

– Может, и не нужна, но когда имеешь дело с психами…

– Если девочка исчезнет из приюта, отвечать будете вы, – строго оборвал её Турд. – К таким вещам мы в управе относимся очень серьёзно.

Герда нервно сглотнула.

– Бедняжка, нелегко тебе приходилось, – Турд сочувственно посмотрел на меня в зеркало заднего вида. – Но время быстро летит, скоро ты забудешь Гориллу. И сама не заметишь, как это случится, правда ведь?

Я не ответила. Слова теперь не имели смысла. Сопротивление тоже не имело смысла. Я прижалась лбом к холодному стеклу. От моих слёз окно сразу же запотело. Вскоре мы были уже за городом.

– Подъезжайте ближе к входу, – сказала Герда, когда мы уже были рядом с приютом.

– Может, не стоит? Там так красиво разровняли гравий, – засомневался Турд.

– Стоит, стоит, – заявила Герда. – Дорога нужна для того, чтобы по ней ездить.

Машина зарулила во двор. Герда вышла из машины с видом королевской особы. Перед домом в ожидании нас толпились дети. Ну, вот я и вернулась в «Лютик» с его белоснежными стенами, чистыми окнами и причёсанными воспитанниками, которые смотрели на меня во все глаза.

Турд опустил стекло:

– Помните, что я сказал! Не выпускайте её никуда!

Блестящий автомобиль сорвался с места и уехал.

– Арон! – крикнула Герда. – Возьми грабли и разровняй дорожку. А потом продолжишь мастерить дверь!

Она потащила меня вверх по каменной лестнице. Некоторые дети бежали за нами. Я знаю, о чём они думали, глядя на мои спутанные волосы и грязные джинсы. Им было жаль меня. Они считали, что меня спасли из лап преступника.

Герда разозлилась на детей, бежавших за нами следом.

– А ну марш на улицу! Вы ещё месяц будете с дровами возиться! – закричала она.

Когда мы оказались в коридоре, она в нерешительности остановилась.

– Где же мне тебя запереть? – жалобно спросила она, осматриваясь по сторонам. Во всём доме на замок запиралась одна-единственная комната – её собственная. – Делать нечего! – сказала Герда и повела меня в свои апартаменты, которые представляли собой спальню, переходившую в кабинет. – Поживёшь со мной. Но берегись, если будешь храпеть по ночам. А завтра у тебя банный день.

Герда была в ужасе от того, какая я грязная.

Остаток дня она жутко нервничала, грызла ногти и смотрела на меня так, будто я была самым большим несчастьем в её жизни. Вечером она натянула свою уродливую ночную рубашку. Притащила для меня из общей спальни матрас и положила его на полу рядом со своей кроватью. Что бы Герда ни делала, она постоянно посматривала в окно.

– Как думаешь? – прошептала она. – Твоя Горилла придёт за тобой?

Я подумала о ней, о моей Горилле. Придёт ли она?

– Конечно, – уверенно ответила я. – Она непременно вернётся.

Похоже, Герду не обрадовал мой ответ. Она сморщилась, как тряпочка для мытья посуды, и снова посмотрела в окно. Затем взяла со стола телефон и улеглась в постель.

– Если она придёт, я позвоню господину Фьюрдмарку, – сказала она и погасила свет. Мне пришлось пробираться к своему матрасу в темноте. По дороге я опрокинула стул.

– Тихо! Спи давай! – прошипела Герда и тотчас захрапела, как бензопила.

Я зарылась лицом в подушку. От неё сильно пахло стиральным порошком. Чистые вещи такие жёсткие и неуютные. Раньше я об этом не думала. Моё одеялко с пряничными сердечками было таким мягким и нежным. А какой мягкой была Горилла, мягкой и тёплой…

Я не заметила, как подушка стала мокрой от слёз. Горилла приедет за мной. Точно знаю. Возьмёт огромный топор, приедет сюда и раскрошит эту дверь. А Герда так испугается, что со слезами упадёт на колени. Горилла возьмёт меня на руки и понесёт к своей «Вольво». Так и будет. Она ведь однажды забрала меня отсюда, значит, заберёт и теперь.

Я всю ночь не спала и ждала, когда Горилла за мной приедет. Позовёт меня или постучит в дверь. Но было тихо. На рассвете мне наконец удалось заснуть.

Я проснулась от стука, который раздавался внизу. На часах было почти восемь. Герда выпрыгнула из постели и напялила платье.

– Ну кто там ещё? – проворчала она. – В такую рань приличные люди спят. – И тут она вздрогнула: – А вдруг это Горилла?

Я взлетела до потолка:

– Да! Наконец-то!

Выбежав в коридор, я бросилась к окну.

– Гори… – начала было я, но тут же прикусила язык и вернулась к Герде, которая тряслась в своей спальне. – Это Турд, – вздохнула я и плюхнулась обратно на матрас.

Герда воспрянула духом. Она поправила причёску и вышла из комнаты. Вскоре они вместе вернулись обратно и прошли в кабинет.

– Если речь о том, что приют перегружен, то я приношу управе свои извинения, – смущённо улыбнулась Герда.

Турд покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Я хотел лишь сказать, что девочку не стоит больше держать взаперти.

– Правда? – удивилась Герда.

– Горилла сбежала, – продолжил Турд, искоса посмотрев на меня. При этом он не смог скрыть улыбки.

У Герды был такой вид, будто ей вручили кулёк карамелек.

– Какое счастье! – зачирикала она, всплеснув руками.

Турд кивнул.

– Она очень расстроилась, что пришлось расстаться с ребёнком. Машина исчезла, все двери заперты. В городе её нет. – Он повернулся ко мне. – Тебе лучше забыть о времени, которое вы провели вместе. Радуйся, что всё кончилось так хорошо.

Глаза у меня чесались и припухли после бессонной ночи. Посмотрев на Турда, я сказала:

– Вы лжёте. Она никогда без меня не уедет.

Турд улыбнулся так, словно хотел сказать: ох уж эти дети, ничего не понимают. Он подошёл ко мне и тихо, чтобы Герда не услышала, сказал:

– Я только что был на свалке, хотел повесить там нашу табличку «Достижения муниципалитета» – помнишь такую? – Он сунул руку в карман, достал оттуда записку и протянул её мне. – Это я нашёл на двери.

На записке было написано большими корявыми буквами: «Юнне». Это, без сомнения, был почерк Гориллы. Я развернула её.

«Привет, малышка! Я решила уехать из города. Жаль, что мы попали в такую передрягу. Но на свете есть много прекрасных мест».

Ниже стояла подпись: «Обезьянья звезда».

Турд наморщил нос.

– Странный она себе выбрала псевдоним, – сказал он. – Тоже мне звезда нашлась. Да она просто мартышка безмозглая.

Я лишилась дара речи. Я перечитывала письмо, снова и снова убеждаясь, что так и есть. Горилла и вправду сбежала.

Турд и Герда стали расплываться – слёзы застилали глаза. Герда склонила голову набок. Похоже, ей действительно было меня жалко.

– Бедная малютка, – прошептала она. – Как сильно ты расстроилась!

Турд закатил глаза.

– Не понимаю, чего она так привязалась к этой Горилле? – удивлялся он. – Нет чтобы радоваться!

– Дети есть дети, – улыбнулась Герда.

Турд кивнул.

Я не могла сказать ни слова. Слёзы лились по щекам. Я легла на матрас и уткнулась в него лицом. Горилла меня бросила. В это невозможно поверить!