День тянулся мучительно долго. Проснувшись в жару, Пол капризничал и хныкал. Его пришлось долго упрашивать, чтобы он умылся, надел чистую пижаму, дал померить температуру и проглотил питье. Бас принес несколько цветных соломинок, так что пить Полу стало легче. Но болезнь, конечно, не уходила. И у Араминты щемило сердце, когда она смотрела на раздувшееся, опухшее лицо.
— Завтра тебе будет легче, — успокаивала его девушка. — Еще не совсем хорошо, но лучше. И надеюсь, когда дядя Маркус придет домой, он придумает, что бы такое сделать, чтобы горло поменьше болело.
Доктор вернулся после шести и поднялся к мальчикам. Воплощенное спокойствие. Его вежливое «добрый вечер», обращенное к Араминте, потонуло в восторженных криках Питера и хриплом полушепоте Пола. Хемфри, лежавший на постели больного, добавил свою лепту в общий гвалт. Доктор ласково потрепал его по загривку.
— Это я разрешила Хемфри лежать на постели, — начала Араминта, не дожидаясь, пока доктор выразит неодобрение: как же, собака на постели больного ребенка! — Он составляет Полу компанию и успокаивает его. Так что, если вы хотите кого-то выругать за это, пожалуйста, ругайте только меня.
— Не помню, мисс Помфри, чтобы я выражал свое мнение по этому вопросу. — Удивленно вскинув брови, он разглядывал ее. Мелькнула улыбка. Но в ней ни капли теплоты. — Не вижу причины кого-либо ругать. Ни вас, ни Хемфри.
И, отметая эту тему, он без всякого перехода спросил, как прошел день. Она давала отчет, а доктор, сидя на кровати, осматривал шею Пола, слушал дыхание, заглядывал в горло.
— Тебе лучше, — наконец бодро объявил он. — Через несколько дней все пройдет, но придется еще немного побыть в постели. Не сомневаюсь, что мисс Помфри не даст тебе скучать.
— А что, дядя, мисс Помфри... ты, конечно, имеешь в виду Минти... тебя тоже смешит? — Такой вопрос мог задать только Питер.
— О, совершенно определенно. — Доктор покосился на Араминту и улыбнулся. На этот раз улыбка была теплая, приглашающая вместе посмеяться над шуткой.
— На ужин мороженое и йогурт. — Доктор поднялся. — Мисс Помфри, если вы спуститесь ко мне в кабинет, я дам вам лекарство. Полу станет легче. Питер, на несколько минут я оставляю брата на твое попечение.
— У вас был тяжелый день, — сказал доктор в кабинете. Хемфри стоял между ними и вроде бы тоже слушал. — Боюсь, следующие несколько дней будут не легче. Пол хорошо справляется с болезнью. Через пять-шесть дней, надеюсь, воспаление спадет. Ему надо оставаться в постели еще дня два. Потом можно позволить ему встать. Но потеплее одеть и не выпускать из комнаты. Питер вроде бы в порядке...
— Да, и он так заботится о брате.
— Сегодня вечером я буду дома и присмотрю за мальчиками, пока вы ужинаете. Потом полчаса или час вы побудете с ними, а я тем временем поужинаю. И вам лучше пораньше лечь спать...
— Я что, так ужасно выгляжу? — невольно сорвалось у нее с языка.
— Позвольте заметить, мисс Помфри, вы выглядите не лучшим образом. — Он холодно оглядел ее с головы до ног и, не обращая внимания на засверкавшие гневом глаза, продолжал: — Растолките одну таблетку и насыпьте в мороженое Пола. Заставьте его как можно больше пить. — Затем добавил: — Вы, конечно, обогащаете свой опыт лечения детских болезней?
— Да, — согласилась Араминта. Ужасный человек! А чего он ожидал, если она целый день занималась мальчиками и у нее не оставалось ни единой минутки на себя? Как он смел — «выглядите не лучшим образом»!
Она направилась к двери.
— Как только мы покончим со свинкой, мисс Помфри, — заметил доктор, открывая перед ней дверь, — у вас будет столько свободного времени, сколько вы захотите. На прогулки и на покупки.
Его замечание еще больше разозлило Араминту. Она резко обернулась и уставилась в вежливое лицо доктора.
— Почему вас это заботит? И кто вам позволил смеяться надо мной? Знаете, вы чрезвычайно черствый человек! Впрочем, не думаю, чтобы вам кто-нибудь рискнул сказать об этом!
Он смотрел на нее и молчал.
— Боже, мне не следовало говорить такое, — вздохнула Араминта. — Простите, если обидела вас. Хотя не думаю, что вы обиделись, ведь вам безразлично мое мнение. К тому же, — с вызовом бросила она, — мы живем в свободном мире, и я могу говорить, что захочу.
— Конечно, можете, мисс Помфри. Вы можете в любое время свободно выражать свои чувства, если у вас возникает такая потребность.
Он держал дверь. Араминта пулей выскочила из кабинета. Поднимаясь к мальчикам, она размышляла, уволит ли он ее.
Нависшая угроза увольнения и досада не помешали Араминте отдать должное ужину. Джет приготовила грибы в чесночном соусе, цыплят по-королевски, с тушеным сельдереем, и шоколадный мусс. Жаль было бы отказываться от таких деликатесов, размышляла Араминта, доедая мусс.
Она поднялась к мальчикам, а доктор пошел ужинать, пообещав поскорей вернуться, прежде чем дети пойдут спать.
— Но им уже пора спать, — заметила Араминта.
— Разве нельзя раз в жизни нарушить правила? — возразил доктор и вышел из комнаты.
Он вернулся через полчаса и еще полчаса смотрел, как они играли.
— Через пять минут я вернусь, — доктор встал с постели Пола. — И чтобы вы уже спали.
— Спасибо, мисс Помфри. Спокойной ночи, — сказал он, вернувшись.
Она уже уложила близнецов, поэтому со спокойной душой, попрощавшись, ушла.
Тихий жалобный звук разбудил ее среди ночи. Питер проснулся от головной боли и жжения в горле.
Утром она спустилась к завтраку, чувствуя себя на пределе сил. Доктор бросил на нее выразительный взгляд, оторвавшись от газеты. Араминта села, налила себе кофе. Он молчал.
— У Питера свинка, — спокойно сообщила она.
— Что и следовало ожидать. — Доктор снял очки, чтобы лучше разглядеть ее. — Пойду осмотрю его. Он плохо спал?
— Да, — подтвердила Араминта, вовремя остановив себя, чтобы не добавить: и я тоже.
— И вы тоже, — вместо нее сказал доктор, читая ее усталое лицо, как открытую книгу. Он передал ей корзинку с булками, подвинул масло. — Поешьте, вы почувствуете себя лучше.
Девушка сердито намазывала масло. Незачем ждать от него сочувствия. Так хотелось отпустить несколько колких замечаний! Но он наблюдал за ней с другого конца стола. И она сочла за лучшее смолчать.
День казался бесконечным. Но без раздражавшего взгляда доктора Араминта, как всегда, толково справлялась с делами, не теряя присутствия духа. Дети, естественно, капризничали, то и дело плакали и не хотели ни питья, ни мороженого. Но ко времени чаепития она заметила, что Полу лучше, а Питер, несмотря на высокую температуру, стал меньше хныкать.
Араминта читала сказку про льва и ведьму, когда доктор вошел и сел на кровать Пола.
— Вижу, что Полу лучше, — немного помолчав, заговорил он. — Как Питер?
Мог хотя бы поздороваться, мысленно надулась она.
— Ему немного не по себе, но он прекрасно себя вел... Они оба молодцы. Героически, как троянские воины, глотали питье. Джет на ужин сделает им желе.
— Великолепно. А сейчас, мисс Помфри, идите погуляйте по саду. Потом поешьте.
— Я совершенно... — начала она.
— Да, я знаю, что вы совершенно не устали, но, будьте добры, делайте, как я говорю. — Потом он по-голландски что-то сказал мальчикам, и они, несмотря на свинку, захихикали.
Араминта вышла. Сначала в свою комнату. Взять жакет и взглянуть на свое удручающее отражение в зеркале. Все равно ничего сделать нельзя. Она провела щеткой по волосам, попудрила нос и спустилась вниз.
Похолодало. И она порадовалась, что взяла жакет. Еще больше ее порадовал Бас, сообщивший, что ужин будет готов через пять минут.
Блюда, как всегда, были восхитительные, но Араминта не стала растягивать удовольствие. Доктору тоже надо поесть, и, вероятно, у него есть на вечер планы. Если бы не Бас, она бы тотчас поднялась наверх. Но старый слуга настоял, чтобы она сперва выпила кофе в гостиной.
В камине играло веселое пламя. На столике возле кресла стоял поднос с кофе. И Араминта впала в благодушное настроение. Добрые чувства ко всему живому переполняли ее...
Наливая вторую чашку кофе, она услышала, как Бас с кем-то разговаривает. Минуту спустя дверь в гостиную распахнулась, и в комнату буквально влетела Кристина Лутинс. Араминта осторожно поставила кофейник на поднос. Ее вежливое «добрый вечер, мефрау» не получило ответа.
— Почему вы сидите здесь, в гостиной? Где доктор ван дер Брег? Почему вы не присматриваете за детьми?
Араминте не пришлось отвечать на пулеметную очередь вопросов. В комнату вошел доктор.
— Добрый вечер, Кристина, — подчеркнуто вежливо и даже с легкой улыбкой произнес он. — Мисс Помфри использует свой заслуженный час отдыха. Она потому сейчас не с детьми, что с самого раннего утра не отходила от них.
Кристина чуть вздрогнула и перешла на голландский:
— Не подходи ко мне! Я могу заразиться. И эта девушка, почему она сидит у камина? Ей здесь не место. Она должна быть с детьми. Я сию же минуту ухожу. — Она посмотрела на него полными слез глазами. — А я так надеялась, что мы вместе проведем вечер. И долго они будут болеть?
— О, какое-то время еще поболеют, — бодро заверил ее доктор. — Но мисс Помфри и я, мы оба в детстве переболели свинкой. Так что вряд ли получим ее опять.
— Я ухожу. Когда угроза заражения пройдет, позвони мне, повеселимся вместе.
Кристина направилась к дверям, не обращая внимания на Араминту. Доктор проводил ее, держась подальше, потому что она несколько раз повторила просьбу не приближаться к ней.
Когда он вернулся, Араминта уже допила кофе и встала.
— Спасибо, пойду к мальчикам.
— Да, да, конечно, — с отсутствующим видом кивнул он. — Я поднимусь попозже.
— Совсем не нужно... — начала было Араминта, но, перехватив его взгляд, запинаясь закончила: — Хорошо, доктор. — И пошла наверх.
Он неслышно вошел в комнату, когда она уже уложила мальчиков. Подождал, пока она поправляла одеяла и обнимала близнецов, а потом проводил до двери, пожелав спокойной ночи. Она уже переступила порог, когда он сообщил, что уедет дня на два.
— Увы, это неизбежно, — пояснил он. — Но я попросил коллегу каждый день заезжать к вам. Мальчики встречались с ним, когда бывали здесь прежде, и он им понравился. Если вам понадобится совет, не колеблясь звоните ему.
Утром Пол чувствовал себя гораздо лучше. А Питер, хотя и капризничал, послушно съел завтрак. Их дядя уехал очень рано. Бас передал, что доктор ван Флит заедет в десять утра посмотреть мальчиков.
Ван Флит оказался довольно плотным молодым человеком, среднего роста, с грубоватым лицом. Красивым его не назовешь, подумала она. Но у него яркие голубые глаза и открытая улыбка. Он пожал ей руку, что-то сказал мальчикам, и они засмеялись.
— Я ван Флит, — перешел он на английский. — Надеюсь, Маркус предупредил вас, что я буду наблюдать за детьми.
— Да, он говорил. Им обоим гораздо лучше. У Питера еще держится небольшая температура, но со вчерашнего дня отечность уже опадает.
— Я посмотрю...
Присаживаясь по очереди на их кровати, он обследовал близнецов, шутил и заставлял их смеяться.
— Дети идут на поправку. Полагаю, завтра им уже можно вставать. Но они должны находиться в теплой комнате...
— Здесь рядом детская. Они могут провести день там.
— Не позволяйте им уставать. — Он ласково улыбнулся ей. — Маркус говорил, что у вас очень богатый опыт обращения с маленькими детьми. Так что вы не очень нуждаетесь в моих инструкциях.
Ван Флит закрывал докторский саквояж, когда вошел Бас.
— Мисс Помфри, доктор, кофе в гостиной... А Нел пока посидит с мальчиками. — Араминта попыталась возразить, но Бас добавил: — Так велел хозяин.
Они оба спустились вниз и немного посидели за кофе. Жаль, что недолго, подумала Араминта, прощаясь с доктором ван Флитом. Он ей понравился. И она ему как будто тоже. Так приятно поговорить с человеком, который не смотрит на тебя вежливым безразличным взглядом. Она заранее радовалась его визиту завтра утром.
На следующее утро и Пол и Питер чувствовали себя почти здоровыми. По правде говоря, доктору ван Флиту можно бы и не приезжать. Но он приехал, заглянул им в горло, проверил уши, осмотрел спадающую отечность. И после этого объявил, что вполне удовлетворен их состоянием.
— Маркус вернется сегодня вечером, — сообщил он. — Утром я позвоню ему, но вы можете сказать, что мальчики практически здоровы.
Они опять пили вместе кофе и мило болтали.
— У вас бывает свободное время? – спросил доктор ван Флит, вставая. — Я бы хотел, пока вы здесь, показать вам интересные уголки Утрехта.
— Я была бы вам очень благодарна, — просияла Араминта. — Конечно, у меня бывает свободное время, когда это удобно доктору ван дер Брегу.
— Вот мой телефон. — Он достал карманный блокнот и, вырвав страницу, написал номер. — Когда вы будете свободны, позвоните мне. Вероятно, мы сумеем что-нибудь организовать.
— Спасибо. Я обязательно позвоню.
Араминта улыбалась, глаза у нее искрились.
Приятно будет провести день с человеком, с которым так легко и свободно себя чувствуешь.
День прошел без сучка и задоринки, обязанности не тяготили, мальчики вели себя как истинные ангелы.
Ближе к вечеру вернулся доктор. Он тихо, как всегда, вошел в дом. О его приезде оповестила бурная радость Хемфри. Выбежавший Бас приветствовал хозяина, предложил ему кофе и взял у него из рук сумку с бельем и туалетными принадлежностями. Потом доктор прошел в кабинет, поставил на стол кейс с бумагами, бросил на стул пиджак и тотчас направился к детям. На пороге детской он на минуту задержался, увидев сценку из пьесы «Счастливая семья»: Араминта и мальчики, прижавшись друг к другу, сидели на полу у веселого огня в камине.
Близнецы оглянулись и шумно бросились приветствовать дядю. Араминта тоже встала. Он задержал на ней взгляд дольше, чем обычно. Доктор думал о ней эти два дня. И ему пришлось нехотя признать, что она каким-то образом нарушила его внутреннюю невозмутимость. Вернувшись, он решил снова водворить ее на прежнее место. Туда, где ей и полагалось быть, — на задворки, обитателям которых не разрешалось вмешиваться в его жизнь и мешать работе.
Но лицо, которое он увидел, не так-то легко было изгнать из памяти. Оно сияло счастьем. Он так привык к Араминте, к ее желанию держаться в тени, что чуть не попятился от удивления. Конечно, радость вызвана не его возвращением. Он отбросил эту мысль как абсурдную. Никаких сомнений. Он смотрел на нее, и радость ее на глазах тускнела. Лицо приобрело обычное холодное выражение.
Доктор поздоровался с ней, выслушал отчет о состоянии близнецов и выразил удовлетворение. Когда пришел Бас и сказал, что в гостиную подан кофе, он решил взять мальчиков с собой вниз.
— Будьте добры, мисс Помфри, заберите их через час. Когда они лягут спать, мы подробнее обсудим наши дела.
Оставшись одна, она убрала детскую, приготовила все для мальчиков и села у камина. Мелькнула мысль, почему огонь так притягателен? В доме было отопление, но сохранились и красивые камины. В тех комнатах, которыми пользовались, разжигали огонь. Она быстро привыкла к комфорту. Интересно, каково ей покажется в больничном общежитии, когда она начнет учиться?
Через пару недель они вернутся в Англию. Теперь, когда она познакомилась с доктором ван Флитом, Араминта с сожалением думала об отъезде.
Через час она забрала мальчиков. Когда они наконец заснули, Араминта пошла в свою комнату переодеться к ужину. Она выбрала юбку и блузку. Вроде бы нет смысла каждый вечер переодеваться, ведь доктора почти никогда не бывает дома. Но если Бас не считает за труд всякий раз с тщательностью накрывать на стол, а Джет только для нее готовит такие вкусные блюда, то и ей надо по крайней мере поддерживать традицию. Она услышала, как доктор поднялся и заглянул в спальню мальчиков. Чуть позже Араминта тоже проверила, крепко ли они спят. У нее оставалось еще минут пять до того момента, когда придет Бас и сообщит, что ужин готов. Она решила спуститься вниз.
Никаких следов доктора. Но она и не ждала, что он проведет вечер дома. Вероятно, они поговорят о мальчиках за завтраком. В холле появился Бас и открыл для нее дверь в гостиную. Она вошла.
Там в своем кресле сидел доктор с Хемфри у ног. Увидев ее, он встал, предложил кресло и вручил бокал хереса.
— По-моему, — заметил он, снова садясь, — мы можем считать Питера и Пола почти здоровыми. Думаю, еще несколько дней им не стоит ходить в школу, пусть останутся дома. Но я не вижу причины, почему бы не разрешить им небольшую утреннюю прогулку. Конечно, если погода будет хорошая. У детей удивительная способность быстро выздоравливать.
Араминта вежливо согласилась и сделала глоток хереса.
— Вам надо воспользоваться днем отдыха, — продолжал доктор. — Следующие два дня у меня заняты. Но потом я буду дома, и, если хотите, можете позволить себе выходной. Обещаю, на этот раз я позабочусь, чтобы вы получили максимум удовольствия. В вашем распоряжении будет «ягуар» с водителем. И если вы будете любезны сообщить мне, куда бы хотели поехать, я устрою для вас экскурсию.
Араминта сделала еще глоток хереса. Значит, теперь с ней намерены обращаться таким образом? Поместят в машину и будут возить по маршруту? Словно она старая бедная родственница, заслужившая хороший выходной. Араминта отодвинула недопитый бокал и выпрямила спину.
— Вы очень любезны, доктор, — проговорила она звенящим от негодования голосом. — Но у меня есть свои планы.
— Например? — неосторожно спросил доктор.
— Доктор, мне двадцать три года, — возразила Араминта тоном, который должен бы заморозить его до мозга костей.
— Вы не выглядите на свой возраст. — Он как бы и не заметил арктического холода. — Не знаю, но я бы больше девятнадцати, ну, в крайнем случае двадцати, вам не дал. — Он улыбнулся.
Араминта поняла, что придется раскрыть свои планы.
— Доктор ван Флит пригласил меня провести с ним день. — Она почувствовала, что краснеет, и нахмурилась.
— А, весьма удобное предложение. И оно освобождает меня от необходимости заботиться о вас. Позвоните ему и договоритесь, как для вас удобнее. Уверен, вы прекрасно проведете с ним время. — Доктор поставил бокал. — Не пора ли нам идти ужинать?
— О, вы остаетесь дома? — Араминта замолчала. Вопрос прозвучал и глупо и невежливо. — Я имела в виду, что сегодня вы ужинаете здесь?
— Да, мисс Помфри, это входит в мои намерения, — мрачно произнес доктор. Она не видела его улыбки, потому что разглядывала кончики туфель и размышляла, не надо ли ей извиниться.
Он понял ее состояние и во время ужина поддерживал легкую веселую беседу. К тому времени, когда подали десерт, она снова обрела обычное спокойствие. Позже, укладываясь спать, Араминта даже подумала, что доктор, если захочет, может быть приятным собеседником.
Следующие несколько дней прошли великолепно. Мальчики пользовались последними свободными часами, пока не надо ходить в школу. Они водили ее по городу, тратили карманные деньги, кормили уток в парке. И даже повели на самую старинную набережную канала, чтобы показать древний камень — величественное сооружение, связанное с легендой. Перебивая друг друга и приукрашивая подробности, они сообщили своей Минти, что тут не обошлось без дьявола.
Доктора она почти не видела. Мельком за завтраком и случайно на лестнице или в холле, если он приходил в течение дня. Иногда он выкраивал время, чтобы побыть с племянниками перед сном. Тогда он вежливо предлагал ей часа два заниматься чем угодно. Но больше они вместе не ужинали.
Не очень-то меня это трогает, думала Араминта. Получив равнодушное ободрение доктора, она позвонила ван Флиту и договорилась следующую субботу провести с ним.
Когда ван Флит заехал за ней, ярко сияло солнце. Доктор уже позавтракал, немного посидел в кабинете, а теперь был в саду с мальчиками. Но все они вышли проводить ее. Питер и Пол шумно просили Минти поскорей возвращаться.
Ван Флит уверенно вел свой «фиат», и Араминта поняла, что он любитель быстрой езды.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Сначала в Арнем. Мы проедем через Велюве, это красивые лесистые места. А в Арнеме есть деревенский музей на открытом воздухе. Наверно, вам интересно будет посмотреть его. Вы еще ничего в Голландии не видели?
— Нет. Хотя я довольно хорошо изучила Утрехт. С мальчиками.
— Симпатичные парни, правда? — Он с улыбкой стрельнул в нее взглядом. — Кстати, меня зовут Пиет. А как мальчики называют вас?
— Минти. Сокращенное от Араминты.
— Тогда я тоже буду называть вас Минти.
Ван Флит хорошо выбрал маршрут. Велюве встретил их деревьями, одетыми в разноцветный осенний убор, уединенными виллами, полускрытыми в зелени садов. Они остановились, чтобы выпить кофе, и, осмотрев Арнем, отправились на ланч.
Съездив в Ниймеген и Коолемборг, они свернули на север к Амерсфоорту и Сойестдийку, чтобы осмотреть королевский дворец.
Наконец они снова выехали на Утрехтскую дорогу.
— Вы подарили мне сказочный день. Не знаю, как и благодарить вас. Я в восторге от каждой проведенной минуты...
— День еще не закончился. Надеюсь, вы поужинаете со мной. Недалеко от Утрехта есть очень приятный ресторан, Уберж де Хефслаг. Уютная обстановка, кругом леса и отличная кухня.
— Это очень заманчиво, но я не одета... — начала Араминта.
— По-моему, вы выглядите прекрасно.
Ресторан занимал два помещения: одно современное, а другое — стилизованное под старину. В обоих залах было совсем немного посетителей.
Кухня оказалась и правда замечательная. Они не спеша наслаждались вкусными блюдами. К тому времени, когда, оставив позади десять километров, они въезжали в Утрехт, часы пробили одиннадцать.
Пиет вышел из машины вместе с ней, проводил до дверей и подождал, пока она позвонит. Араминта испытывала неловкость из-за того, что так поздно возвратилась. Хотя и не понимала почему. Дверь открыл Бас, просиял, приветствуя ее, пожелал ван Флиту спокойной ночи и закрыл дверь. Она с минуту постояла в холле, вспоминая счастливый день и довольно улыбаясь. Перед тем как попрощаться, ван Флит попросил и следующий ее выходной провести вместе.
— Счастливый день, мисс? — спросил Бас. — Не хотели бы вы кофе или чаю?
— Прекрасный день, Бас. Спасибо, ничего не хочу. Надеюсь, я не разбудила вас?
— Нет, мисс. Спокойной ночи.
Араминта прошла по холлу к лестнице. Дверь в кабинет была полуоткрыта. Доктор сидел за письменным столом и даже не взглянул на нее. Секунду постояв, она начала подниматься по ступеням. Конечно, он слышал, что она вернулась, но не подал виду. Араминта не призналась бы даже себе, но из-за этого прекрасный день немного потускнел.
За завтраком он спросил, как прошел ее выходной. Увлекшись приятными воспоминаниями, она пустилась в описания мест, где побывала, но очень быстро поняла, что ему это совершенно неинтересно. Прервав на полуслове свой рассказ, Араминта занялась завтраком. Когда доктор встал из-за стола, она даже не взглянула в его сторону.
— Не вижу причины, почему бы мальчикам не пойти сегодня в церковь на утреннюю службу, — сказал доктор, обернувшись уже в дверях. — Будьте добры, мисс Помфри, проследите, чтобы они были вовремя готовы. И вы, конечно, тоже.
Они пошли в церковь. Мальчики были в восторге оттого, что дядя с ними. Проповедь показалась Араминте еще длиннее, чем прежде, но ей это не мешало: она думала о своих новых нарядах. Пиет пообещал, что повезет ее в Амстердам, а этот город стоил нового костюма.
Доктор наблюдал за ее лицом. Почему он считал ее бесцветной? Что-то или кто-то зажег в ней жизнь. Доктор нахмурился: не забыть бы предупредить ее...
Паства с воодушевлением пропела псалмы, и они вернулись домой. За ленчем мальчики с жаром обсуждали, чем они займутся во второй половине дня, когда в столовую буквально ворвалась Кристина Лутинс. Она расцеловала в обе щеки доктора, кивнула близнецам и, проигнорировав Араминту, быстро затараторила на голландском.
Доктор встал, когда она вошла, и, стоя, с улыбкой слушал ее. Потом он что-то сказал по-голландски, и она тоже разулыбалась.
— Мисс Помфри, я уеду до конца дня, — перешел он на английский.
Мальчики бурно запротестовали. Доктор пообещал, что, вернувшись, обязательно поднимется к ним, чтобы пожелать спокойной ночи.
— Хотя вы, наверно, будете уже спать, — предупредил он их.
И правда, дети давно спали, когда доктор, вернувшись, поднялся к ним, чтобы поцеловать и поправить одеяла. Араминте с трудом удалось уговорить их лечь спать: они ждали дядю.
На следующий день доктор спросил, когда бы она хотела получить очередной выходной. Джет предлагал съездить в Амстердам в четверг, но Араминта не знала, удобно ли это будет доктору, не станет же он менять из-за нее свои планы. Но теперь выяснилось, что четверг его устраивает.
— Вы опять поедете с ван Флитом? — небрежно спросил он.
— Да. В Амстердам, — с вызовом бросила она, словно ожидая, что он будет возражать. — Я слышала, что это удивительный город, и очень хочу его увидеть.
— Мисс Помфри, есть один момент, о котором я хотел бы предупредить вас...
— Прямо сейчас? А можно попозже? Боюсь, как бы мальчики не опоздали в школу.
— Как вам угодно, мисс Помфри.
Весь день девушка придумывала способы, чтобы не оставаться с доктором наедине. Она не сомневалась в том, что он собирается вернуться в Англию раньше, чем предполагал. Неприятная новость может и подождать. Теперь, когда она познакомилась с Пиетом, Араминте не хотелось уезжать.
Пока мальчики занимались в школе, она чуть ли не в отчаянии отправилась за покупками. Одежда, хорошая одежда, стоила очень дорого. Все же Араминта не удержалась и купила платье и свободный жакет из тонкой шерсти. Бледно-янтарного, весьма непрактичного цвета. Наверно, нечасто ей будет представляться случай надеть его. Еще она купила туфли, сумку и красивый шарф.
Наступил четверг. Под восторженные возгласы мальчиков она спустилась в холл, где Пиет, ожидая ее, разговаривал с доктором.
— Привет, — дружески бросил он Араминте. — Вы сегодня чудесно выглядите! Вам очень идет этот цвет.
— Мы же говорили ей, что она красивая! — поддержал его Питер.
— Дядя, правда, она красивая? — добавил Пол. Доктор тоже поглядел на нее и заметил, что мисс Помфри действительно выглядит очаровательно. Но глаза его обжигали холодом.
Амстердам не обманул ее ожиданий. Пиет водил ее из одного музея в другой, катал на трамвайчике по каналам, потом они пошли в Рийксмузей и быстро пробежались по магазинам. Вечером, когда зажгли фонари, они гуляли по набережным каналов, любовались на старинные дома и на витрины антикварных лавок.
Обедать он повел ее в отель «Европа». И тут, когда они пили кофе, он сообщил, что в будущем году собирается жениться.
— Сейчас Анна в Канаде, навещает дедушку и бабушку, — рассказывал он. — Я очень скучаю без нее, но скоро она уже вернется. Вы понравитесь друг другу. По-моему, она похожа на вас, такая же спокойная и — как это вы говорите в Англии — домашняя птичка? Она великолепно готовит и любит детей. Мы будем очень счастливы.
Он сиял. Она тоже улыбалась. Смутная мечта, родившаяся в течение дня, мгновенно растворилась. Какая она дура, какая невероятная дура!
— Расскажите мне о вашей избраннице, — попросила Араминта.
Он охотно согласился и рассказывал очень долго. Так что к дому доктора они подъехали поздно.
— Мы должны снова куда-нибудь поехать вместе, — с жаром предложил Пиет.
— Возможно, но я не уверена. Нам предстоит очень скоро вернуться в Англию. Я дам вам знать, хорошо? — Она протянула ему руку. — Еще один очаровательный день. Большое спасибо за обед. Если мы больше не увидимся, то хочу пожелать вам с Анной счастья...
— О, благодарю вас!
— Не выходите из машины. Бас ждет в дверях.
В холле стояла абсолютная тишина. Свет приглушен. Бас ушел, пожелав ей спокойной ночи. Араминта замедлила шаг, чувствуя себя бесконечно одинокой. И благодарить за это надо, конечно, только себя. Неужели она всерьез вообразила, что такая неинтересная особа, как она, может привлечь мужчину? Он приглашал ее просто по доброте. Хорошо еще, что не из жалости...
Араминта заметила, что дверь в кабинет открыта и доктор стоит на пороге, наблюдая за ней. Пробормотав «спокойной ночи», она направилась к лестнице. Но он, протянув руку, остановил ее.
— У вас такой вид, будто вы вот-вот расплачетесь. Вам станет лучше, если вы расскажете...
— Мне не о чем рассказывать...
— О нет, вам есть что рассказать. — Своей большой рукой он обхватил ее за плечи. — Я пытался предупредить вас, но вы мне не позволили.
Доктор говорил совершенно незнакомым ей тоном: добрым, ласковым, понимающим.
— Я была такой дурой... — начала Араминта и прижалась головой к его плечу. Наконец-то она позволила себе роскошь разрыдаться от души.