Всякий раз, когда я спускалась на пляж в Дейя, то встречала там двух молодых женщин, одну маленькую, похожую на мальчика, коротко стриженную, с круглым, игривым лицом; другая же правильными формами головы и тела напоминала женщину времен викингов.

Весь день они были неразлучны. Приезжие в Дейя всегда вступали в беседы, потому что там был только один продуктовый магазин и все встречались на крохотной почте. Но две эти женщины никогда ни с кем не разговаривали. Высокая была красивой, с густыми бровями, копной темных волос и плотно прищуренными светло-голубыми глазами.

Их таинственность заинтриговала меня. Они не проявляли ни к чему интереса, словно бы жили какой-то гипнотической жизнью. Они молча купались, лежали на песке и читали.

Потом из Африки задул сирокко, и это продолжалось несколько дней. Этот ветер не только был жарким и сухим, но и врывался всплесками смерчей, лихорадочно вращаясь, обволакивая, ударяя, распахивая двери, ломая ставни, бросая пыль в глаза, в горло, иссушивая все вокруг и раздражая нервы. Было невозможно спать, невозможно гулять, невозможно спокойно сидеть, невозможно читать. Сознание начинало крутиться, подчиняясь этому ветру.

Этот ветер приносит с собой африканские ароматы, тяжелые, чувственные запахи животных. Он вызывает какую-то дрожь и будоражит нервы.

Однажды он застал меня, когда я возвращалась домой. Две эти женщины шли передо мной, придерживая свои юбки, которые ветер пытался задрать им на голову. Когда я проходила мимо их дома, они, закрываясь от пыли и слепящей жары, заметили меня и сказали:

— Заходите к нам и переждите, пока ветер не стихнет.

Мы все вместе вошли в дом. Они жили в мавританской башне, которую сняли очень дешево. Старые двери прикрывались не слишком плотно, и ветер снова и снова распахивал их. Я сидела с ними в большой круглой каменной комнате с крестьянской мебелью.

Та, что помоложе, удалилась приготовить чай. Я сидела с принцессой из викингов, лицо которой распалилось от порывов сирокко. Она сказала:

— Если этот ветер не прекратится, я сойду с ума.

Она несколько раз поднималась, чтобы закрыть дверь. Словно бы какой-то непрошеный гость хотел проникнуть в эту комнату, и его каждый раз выталкивали, а он после этого настойчиво пытался открыть дверь. Должно быть, женщина тоже это почувствовала, потому что она с яростью и все возрастающим упорством сопротивлялась этому вторжению.

Поскольку ветер настойчиво пытался проникнуть в эту комнату в башне, викингская принцесса поняла, что ей с ним не справиться, и начала рассказ.

Она говорила так, словно это была исповедь в темном католическом соборе, опустив глаза и не глядя в лицо священнику, стараясь быть искренней и припоминая детали.

Я думала, что здесь мне удастся прийти в себя, но с той поры как начал дуть этот ветер, он взбудоражил все то, что мне хотелось забыть.

Я родилась в одном из самых заурядных городков на западе Америки. В детстве я читала о дальних странах и мечтала любой ценой уехать жить за границу. Еще до того, как я повстречала своего будущего мужа, я полюбила его, потому что слышала, что он ранее жил в Китае. Когда он в меня влюбился, я восприняла это как знамение. Я выходила замуж за Китай. Я просто не могла воспринимать его как обычного человека. Он был высоким, стройным, лет тридцати пяти, хотя выглядел старше. Его жизнь в Китае была нелегкой. Он мало рассказывал о том, чем занимается, — деньги он зарабатывал самыми разными способами. Он носил очки и был похож на студента. Каким-то образом я настолько полюбила Китай, что мне начало казаться: мой муж не белый человек, а азиат. Мне казалось, что он и пахнет иначе, чем обычные мужчины.

Вскоре мы отправились в Китай. Когда я туда приехала, то обнаружила там уютный, изящный домик, наполненный слугами. Меня ничуть не удивило, что женщины там были необычайно красивыми. Именно такими я их себе и представляла. Мне казалось, что они по-рабски, почтительно обхаживают меня. Они расчесывали мне волосы, обучали меня, как составлять букеты из цветов, петь, писать и разговаривать на их языке.

Мы с мужем спали в разных комнатах, но перегородки между ними были почти картонными. Кровати были жесткими, с тонкими матрасами, так что вначале я вообще не могла заснуть.

Обычно мой муж на некоторое время задерживался у меня, потом уходил. Вскоре я заметила, что из соседней комнаты до меня доносятся звуки, напоминающие борьбу двух тел. Я слышала, как шуршат циновки, иногда раздается приглушенный шепот. Вначале я не понимала, что все это означает. Однажды я бесшумно встала и отворила дверь. И тогда я увидела, что мой муж лежит там с двумя или тремя служанками и ласкает их. В полумраке их тела казались тесно переплетенными. Когда я вошла туда, он прогнал их. Я разрыдалась.

Мой муж сказал мне: «Я так долго жил в Китае, что привык к ним. На тебе я женился, потому что полюбил, но с тобой я не могу получать такого удовольствия, как с другими женщинами… хотя причину объяснить не могу».

Но я умоляла его открыть мне правду, требовала объяснений. Через некоторое время он сказал: «В сексуальном отношении они такие маленькие, а ты такая большая…»

«Что же мне теперь делать? — спросила я. — Ты собираешься отправить меня домой? Я не могу оставаться здесь, когда ты занимаешься любовью с другими женщинами в соседней комнате».

Он пробовал утешить меня, успокоить. Он даже пытался ласкать меня, но я отвернулась и в рыданиях заснула.

На следующий вечер, когда я лежала в постели, он вошел ко мне и с улыбкой сказал: «Если ты скажешь, что любишь меня и действительно не хочешь со мной расстаться, то готова ли ты позволить мне сделать нечто такое, что позволило бы нам наслаждаться друг другом?»

Я была в таком отчаянии и так изнывала от ревности, что обещала сделать все, чего бы он ни попросил.

Тогда мой муж разделся, и я увидела, что на пенисе у него надето резиновое приспособление с огромными пупырышками. Я испугалась, но позволила ему овладеть мной. Хотя эти пупырышки были резиновыми, вначале мне было больно, но когда я почувствовала, что ему это приятно, перестала сопротивляться. Меня волновало только одно: поможет ли это средство удержать его при себе. Он поклялся мне, что ему более не нужны китаянки. По ночам я лежала в постели и прислушивалась к звукам, доносившимся из его комнаты.

Раз или два я была уверена, что оттуда доносятся звуки, но у меня не хватало мужества встать, чтобы в этом убедиться. Меня преследовала навязчивая идея, что мое лоно увеличивается в размерах и я смогу доставлять ему большее удовольствие. Наконец мое беспокойство достигло такого предела, что я заболела и начала чахнуть. Я решила убежать от него. Я отправилась в Шанхай, где остановилась в отеле. Оттуда я послала телеграмму родителям с просьбой прислать денег на дорогу.

В отеле я повстречала американского писателя, высокого, крупного человека, необычайно подвижного, который относился ко мне так, словно бы я была мужчиной, его приятелем. Мы все время проводили вместе. Когда он был в хорошем настроении, то хлопал меня по заднице. Мы с ним выпивали и бродили по Шанхаю.

Однажды он напился у меня в комнате, и мы начали бороться, как мужчины. Он не уступал. Мы катались, крутились, так что я оказалась на полу, а мои ноги обвивались вокруг его шеи, потом я лежала на кровати, а голова моя свешивалась, касаясь пола. Мне казалось, что позвоночник вот-вот хрустнет. Мне нравились его сила и вес его тела. Когда мы прижимались друг к другу, я ощущала запах его тела. Мы задыхались. Я ударилась головой о ножку стола. Эта борьба продолжалась довольно долго.

С мужем я стыдилась своего роста, своей силы. А этот человек как бы извлекал их наружу и наслаждался ими. Я почувствовала себя свободной. Он сказал: «Ты похожа на тигрицу. Мне это нравится».

Когда мы кончили бороться, то оба были изможденными. Мы рухнули на кровать. Мои брюки порвались, а ремень расстегнулся. Рубашка торчала наружу. Мы оба рассмеялись. Он принес мне еще выпить. Я лежала, тяжело дыша. Тогда он зарылся головой мне под рубашку и принялся целовать мой живот и стягивать с меня брюки.

И вдруг зазвонил телефон, отчего я вскочила. Кто бы это мог быть? В Шанхае у меня не было знакомых. Я сняла трубку; раздался голос моего мужа. Каким-то образом он выяснил, где я нахожусь. Он говорил и говорил, без умолку. А тем временем мой новый друг оправился от вызванного телефонным звонком шока и продолжил свои ласки. Я испытывала огромное удовольствие, беседуя с мужем и слушая, как он умоляет меня вернуться… а тем временем мой пьяный друг делал со мной все, что хотел. Ему удалось стянуть с меня брюки, он вгрызался мне в промежность, воспользовавшись тем, что я раскинулась на постели, целовал меня, теребил мои груди. Я испытывала такое сильное наслаждение, что намеренно затягивала беседу. Я обсудила с мужем все на свете. Он обещал уволить служанок, хотел приехать ко мне в отель.

Я вспомнила все обиды, которые он мне причинил, занимаясь любовью в соседней комнате, бесчувственность, с какой он меня обманывал. И тут меня охватил дьявольский порыв. Я сказала мужу: «Не пытайся меня искать. Я живу с другим человеком. Вообще-то он лежит рядом и ласкает меня, пока я разговариваю с тобой».

Я услышала, как муж выругал меня самыми грязными словами, которые только мог припомнить. Я ликовала. Я повесила трубку и утонула под могучим телом своего нового дружка.

Мы отправились с ним путешествовать…

Порыв сирокко снова распахнул дверь, и женщина поднялась, чтобы ее прикрыть. Ветер начал стихать, этот порыв оказался последним. Женщина снова присела на стул. Я думала, что она продолжит свой рассказ. Мне страстно хотелось узнать о ее юном спутнике. Но она замолчала. Через некоторое время я ушла. Когда на следующий день мы встретились на почте, она даже не подала виду, что меня узнала.