Мне осталось лишь всё объяснить.

Рассказать осталось не так уж много, так что просто подытожу ключевые моменты. Мой знаменитый и уважаемый предшественник, человек, чьи действия сильно повлияли на меня лично, Б, Б.Б., Бейонд Берсдей — разумеется, мне едва ли нужно снова объяснять, что сами эти убийства не были его целью. Так чего же он добивался? И опять же, это едва ли нуждается в объяснении — он бросил вызов человеку, которого во всем копировал, величайшему детективу столетия, L.

Это был вопрос победы или поражения.

Соревнование.

Но в таком случае, что ознаменовало бы победу Б? Как бы он определил, что L ему проиграл? В обычной войне между двумя детективами выигрывает тот, кто первым раскрывает преступление. А если мы возьмем битву между L и убийцей Кирой, то L бы выиграл, доказав, кто на самом деле Кира, в то время как Кира одержал бы победу, убив L. Но как насчет L и Б? И тогда Бейонд Берсдей придумал вот какую теорию.

Поскольку L может раскрыть любое дело независимо от его сложности, ему остается создать дело настолько запутанное, что L не удастся раскрыть его, и тогда Б победит.

Этим делом стали лос-анджелесские убийства ББ.

Бейонд понимал, что как только он начнет действовать, Дом Вамми и Ватари тут же дадут знать L, так что даже не стал пытаться их остановить. Он мог лишь догадываться, на каком этапе его плана L начнет его ловить, и подготовил всё очень тщательно, ожидая вмешательства L в любую минуту. Бейонд Берсдей был осторожен и дотошен в своих действиях — и когда L вмешался, а произошло это 14 августа, сразу после третьего убийства, время было не идеальное, но и не такое уж неудачное.

Разумеется, L не стал бы делать ход сам, а тщательно отобрал бы на эту роль пешек — самое большее три, скорее всего две, а если Б повезет, то и вовсе одну. Бейонду Берсдею повезло. Глаза шинигами тут же сказали ему имя этой пешки — Наоми Мисора. Агент ФБР, временно отстраненная от работы.

Но суть в том, что она-то не L, она лишь работала на него. Бейонд Берсдей вел войну не с Наоми Мисорой. Ему важно было лишь победить того, кто стоял за ней.

И вот поэтому…

Б представился Наоми Мисоре, назвавшись Рю Рюзаки.

Рю Рюзаки — L.L.

Для любого из Приюта Вамми не было цели выше, чем отождествлять себя с этой буквой — и Бейонд Берсдей сразу же ухватился за такую возможность. Даже Наоми Мисоре было известно, что случалось с детективами, которые выдавали себя за L, а Б был из Приюта Вамми, так что знал об этом лучше, чем кто- либо — так что его выбор только подчеркивает силу его намерения. Он никогда и не надеялся выжить — он принял решение. Он был готов.

И вот, в роли Рюзаки он изображал из себя шута, тем временем наблюдая за Наоми Мисорой, искусно направляя её, с первого места преступления и до третьего, чтобы убедиться, что она нашла и расшифровала все зацепки и послания, которые он оставил. По сравнению с препятствиями, с которыми он столкнулся, убеждая родственников жертв нанять его для раскрытия этого дела, вести Мисору оказалось легче легкого. И всё это время он так или иначе испытывал её, прикидывая, достойна ли она служить заменой L…

На протяжении всего расследования Мисора много раз звонила L. И получила от него указание позволить этому таинственному частному детективу, Рю Рюзаки, командовать парадом. Ничего другого Бейонд и не ожидал — именно с этой целью он прислал кроссворд в полицейское управление Лос-Анджелеса. Раз на сцене появился некто с уликой, доступ к которой мог получить лишь кто-то вроде L, то даже величайший детектив столетия не смог бы так просто сбросить его со счетов — хотя на самом деле у Рюзаки была эта улика только потому, что он сам же её и создал.

Мисора превзошла все его ожидания. Подобно тому, как луна имеет свою светлую и темную стороны, а у каждой монеты есть орел и решка, его намеки были явными, но в то же время ненавязчивыми, и никакой рядовой сыщик никогда не смог бы с таким успехом довести их до логического заключения. Она оправдала все его надежды. Первые три места преступления скрывали ключи, которые необходимо было найти, чтобы его план шел как по маслу, но в то же время не должно было получиться так, что Рюзаки большинство из них обнаружил самостоятельно — точно так же, как L с помощью Мисоры гонялся за Б, Б с помощью Мисоры гонялся за L. Рю Рюзаки мог быть просто подозрительным частным детективом, и никем больше — не вызывающим доверия, но и не привлекающим к себе излишнего внимания со стороны L. Что же касается Бейонда Берсдея, то первые три совершённых им убийства служили только подготовкой к главному представлению — четвертому убийству. Мисора сама же первая упомянула слово «маскировка», и в этом смысле первые три убийства все до единого были маскировкой, скрывая истину о предстоящем четвертом.

На третьем месте преступления «часы» указывали на большой многоквартирный комплекс в Пасадене, в Долине, где жили двое Б.Б. Обнаружить этих двоих для Бейонда было не так уж трудно, с его-то глазами шинигами — но, несмотря на это, разыскать место, соответствующее необходимым условиям, было не слишком легко. Квартира 1313, Блэкбери Браун. Квартира 404, Блюз-хоуп Бэйбисплит. Наоми Мисора работала в одиночку, что позволило ему не прибегать к запасному плану, который он придумал на случай, если L подключил бы к расследованию больше одного человека. Если бы сыщиков было двое, трудность заключалась бы не только в том, чтобы найти третьего Б.Б.

Мисора в квартире 1313, а он сам в квартире 404. Честно говоря, не имело особого значения, кто в какой квартире будет сидеть. Мисоре досталась 1313 — я лишь на том основании, что она женщина.

А потом Рюзаки попытался покончить с собой.

Защелкнул замок на двери, повесил Вара Нинго на стену, вывел из строя противопожарную систему, отключил сигнализацию, вытер все отпечатки пальцев, облил себя бензином и поджег.

Он выбрал самого себя на роль четвертой жертвы. Бейонд Берсдей, последний Б.Б. Чтобы выяснить, что Рю Рюзаки — ненастоящее имя, не нужно было даже задействовать связи L — Мисора была агентом ФБР и могла сама довольно быстро это узнать, а копни она чуть глубже, то узнала бы, что его настоящее имя Бейонд Берсдей — Б.Б. Более чем приемлемая кандидатура на роль четвертой жертвы — и вот вам очень подходящий конец для таинственного частного детектива.

Принести себя в жертву. Сгореть заживо.

Разумеется, его лицо и отпечатки пальцев тоже сгорели бы — он всегда скрывал свое лицо под толстым слоем грима, когда был с Мисорой, и не оставил ни одной своей фотографии, так что даже если кто-то, напрямую связанный с приютом Вамми, стал бы осматривать тело, ему бы в голову не пришло, что Рю Рюзаки/Бейонд Берсдей — это Б из Дома Вамми. Он не оставил ничего, что связывало бы Бейонда Берсдея с Б. Он не намеревался скрывать свою личность (наоборот, он хотел, чтобы они узнали, что он Бейонд Берсдей, что он ещё один Б.Б.), но он должен был скрыть, что он Б из Приюта Вамми. Причины, по которым он менял способы убийства — удушение в первом случае, травма головы во втором, удар ножом в третьем — были частично продиктованы желанием поэкспериментировать, частично любопытством, но гораздо, гораздо более важным было показать, что будет только естественным в четвертом случае в качестве орудия убийства использовать огонь. Дело было также и в повреждениях, которые он нанес предыдущим жертвам уже после смерти — даже Бейонд Берсдей был не в состоянии надругаться над собственным трупом. Допускать такого явного недочета никак не годилось. А если труп сгорел, будет невозможно сказать, были эти повреждения вообще нанесены, или нет.

Мне едва ли нужно вам говорить, что на четвертом месте преступления не было никакого послания. Не было причины его оставлять. Б преподносил L лос- анджелесское дело об убийствах как дело, которое невозможно раскрыть.

Которое L не сможет раскрыть.

Иными словами, он и не приготовил для него никакой разгадки — раз убийца покончил с собой, замаскировавшись под четвертую жертву, не было больше преступника, которого нужно ловить, и не осталось зацепок, чтобы его поймать. Вот почему трудности так резко возрастали с каждым убийством. Особенно послание на месте третьего, с его намеренной расплывчатостью — то ли утро, то ли вечер, то ли 1313-я квартира, то ли 404-я. А когда на месте четвертого убийства не нашлось бы никакого послания, Мисора, а значит и L были бы убеждены, что просто его проглядели. Нечто, что должно там быть, но отсутствует — а найти что-то, чего там нет, много сложнее, чем обнаружить то, что есть. Особенно если отсутствующей детали там не было с самого начала — и в этом случае им никогда её не найти.

Но как бы они это доказали?

Загадка без решения может иметь лишь один ответ — что её нельзя решить. Но такой ответ противоречит определенности, выявленной на местах первых трех убийств. И это связало бы им руки. L, не нашедшему эту отсутствующую деталь, пришлось бы все равно продолжать поиски Б — которого больше не существовало. Постепенно уменьшающееся число Вара Нинго — последовательность, утвержденная с самого начала — предполагала, что жертв будет всего четыре, так что когда убийства прекратятся, никому не придет в голову, что убийца просто отправился на тот свет. L останется гоняться за призраком умершего Б. L всегда будет преследовать призрак умершего Б. L проведет остаток жизни, дрожа перед тенью Б.

L проиграет.

Б выиграет.

Б окажется на вершине, а L внизу — L будет лежать, поверженный, у ног Б.

Копия превзойдет оригинал.

… Так он думал.

На самом деле этого не случилось, и головокружительное количество времени, которое он потратил на подготовку убийств, улетучилось в никуда, пошло прахом — из-за того, что он сосредоточил все силы на L, а на Мисору смотрел как на пешку. Всё его внимание было приковано к человеку, стоящему за ней, а Мисору, которая была рядом, он просто не видел. Даже восхищаясь её профессионализмом, он в конечном счете её недооценил. Говорить, что Мисора превзошла все его ожидания, будет, по существу, высокомерием. Если вы спросите моё мнение, то я считаю, что даже без намеков Рюзаки она смогла бы прочитать эти послания почти так же быстро.

Наоми Мисора.

Разгадкой были запертые комнаты. Запертые комнаты. Рюзаки снова и снова повторял, что нет смысла на них зацикливаться и что преступник скорее всего воспользовался запасным ключом, потому что знал, что ему грозит, если на этом предмете заострить внимание. Бейонд Берсдей хорошо представлял, в чем слабая сторона его плана. Но эта слабая сторона будет забыта, когда произойдет четвертое убийство, и если он продержится до этого времени, если сумеет до этого времени отвлечь её… тогда Б победит. То, что Мисора всё поняла чуть-чуть раньше, чем четвертое убийство состоялось, можно назвать лишь везением.

На первом месте преступления, на втором и на третьем одна из Вара Нинго висела прямо напротив двери, а все куклы находились на том же уровне, что и поворачивающийся замок — ей нужно было заметить обе эти особенности, чтобы всё понять. На месте третьего убийства куклы считались вместе с мягкими игрушками, что казалось разумной идеей, но не в этом состояла их первоначальная роль. И указание на количество жертв тоже не было их главным назначением.

Давайте посмотрим, как были созданы эти запертые комнаты. Двери были заперты с помощью нитки. Нитки и иголки. Мисора сначала предположила, что нитку просунули под дверью, обмотали её вокруг замка и дернули за другой конец, чтобы замок повернулся. Рюзаки с этой версией не согласился, а ведь она почти попала в яблочко. Она была очень близко, но дело в том, что при таком способе вся сила была бы направлена в сторону комнаты, и вы бы воздействовали скорее на саму дверь, чем на замок. Как объяснил Рюзаки, единственное, чего бы вы добились — это тянули бы на себя дверь, которая открывается внутрь.

Но всё же Мисора была так близко.

Там, где, по её убеждению, могло состояться четвертое убийство, она присела на корточки у двери, посмотрела перед собой и представила там Вара Нинго. На стене напротив. И, разумеется, эту куклу должно на стене что-то удерживать. Она не может парить там сама по себе — это было бы уже колдовство или сцена, достойная фильма ужасов. Её должно что-то удерживать — что означает, что там должен быть какой-то предмет, который не дает ей упасть. На всех местах преступления в стенах остались дырки — и Мисоре не нужно было даже смотреть на фотографии кукол в досье, она и так знала о них как о части культуры своей страны.

Вара Нинго были приколоты спицами.

Длинными, тонкими спицами.

Убийце была важна не сама кукла… а спица. Вара Нинго были ничем иным, как театральным способом ввести в заблуждение. А вот форма спицы… её головка. Нитка проходила под дверью, обматывала головку спицы, а оттуда тянулась к боковой стене, обматывала головку другой спицы и возвращалась назад к двери, опоясывая защелку замка — который был на той же высоте, что и куклы. Ясно, что это лишь упрощенное объяснение, чтобы легче было понять, а на самом деле всё это выполнялось в обратном порядке — начиная с замка, от него к боковой стене, оттуда к стене напротив двери, а потом обратно, в щель под ней… а если по существу, то нитка образовывала большой треугольник в центре комнаты. И если дернуть за один конец нитки…

Замок повернется.

Щёлк.

В сущности, он использовал головки спиц как рычаги, поворачивая векторы силы по диагонали. Если быть ещё более точным, Вара Нинго были расположены не прямо напротив двери и не прямо напротив замка, а прямо напротив щели под дверью. Этот способ не позволял двери поглощать динамическое воздействие на нитку. Нитка не касалась двери, а просто проходила под ней, прямо к спице, удерживающей куклу на стене напротив — и вся применяемая сила шла в этом направлении. Головка спицы действовала как рычаг, поворачивая направление силы дважды и заставляя замок повернуться. Когда дверь была закрыта, убийце нужно было убрать нить, так что он использовал особенно длинную, и к тому же двойную… но это уточнение уже так, просто вам в подарок. Убедившись, что дверь защелкнулась, он отпускал один конец нити и тянул за другой, благополучно выдергивая её всю наружу. Любой из вас может это проделать, только нужно взять крепкую нить, которая не порвется. Если будет время, проделайте этот трюк у себя в комнате. Если конечно те, с кем вы живете, позволят вам портить стены, втыкая в них спицы.

Несмотря на то, что я так занудно всё это объясняю, сам по себе секрет этого трюка вообще не важен. Ну… может быть, не вообще, но слишком сосредотачиваться на самом трюке — значит упустить главное. А главное в том, что для того, чтобы его проделать, вам понадобятся по крайней мере две куклы — потому что вам нужны два рычага. По меньшей мере два. Один напротив двери и один на боковой стене. Четыре куклы, три куклы, две куклы — трюк срабатывал в первых трех случаях. Но в четвертый раз, где была только одна Вара Нинго, он не мог быть использован. Лишь с одним рычагом напротив двери замок не повернется. Нить не образует треугольника, а просто обмотает головку спицы и вернется к вам прямой линией.

Так что, как я уже говорил, последняя жертва, Рю Рюзаки, сам защелкнул замок. Мы знаем это лишь потому, что трюк с запиранием комнаты был разгадан до того, как произошло четвертое убийство — в противном случае тот факт, что запертая комната была создана с одной Вара Нинго на стене, был бы просто подшит к делу со всеми остальными данными. Изъян в плане убийцы исчез бы сам собой — если запертая комната оставалась загадкой до четвертого убийства, она осталась бы таковой навсегда.

Наоми Мисора успела вовремя.

Рюзаки сам спросил, как бы между прочим: «Зачем?» Почему убийца создал запертую комнату, которая ему не нужна? Такой вопрос он задал. Игра, развлечение… загадка. Запертые комнаты делаются для того, чтобы убийство выглядело как самоубийство… но в данном случае они были созданы для того, чтобы четвертое убийство не выглядело самоубийством.

Чтобы подбросить L загадку, которую тот не сможет решить.

А то, что он не сможет её решить, не значит, что у неё нет разгадки.

Это значит, что она не поддается разгадке.

По плану Рюзаки, Мисора побежала бы вниз после того, как он не ответит на звонок, о котором они условились заранее и на месте обнаружила бы Вара Нинго на стене и сгоревшего Бейонда Берсдея на полу — а если бы она не разгадала тайну запертой комнаты, то всё прошло бы, как Б и планировал, и его замысел удался бы блестяще. Поскольку запертая комната была создана даже с одной Вара Нинго, никому в голову бы не пришла идея о технике треугольника.

Если бы полиция не изъяла куклы и спицы как улики, Мисора, возможно, догадалась бы и раньше. Но случай тут ни при чем, всё это было частью плана Бейонда Берсдея. Он знал, что полиция сначала осмотрит место преступления. Бейонд Берсдей холодно рассчитал, что к тому времени, как пешка L прибудет на место, ни кукол, ни спиц уже давно там не будет. Третье место преступления было единственным, где они могли остаться — и в этом случае они будут сосчитаны вместе с игрушками для того, чтобы проставить цифры на сторонах «циферблата», что отвлечет её. Единственное, чего не учел план Бейонда Берсдея, был детективный талант Мисоры.

Нет, не талант.

Вдохновение.

Но ни разгадка запертых комнат, ни то, что способ, которым преступник их запирал, сработает лишь в первых трех случаях, не насторожили Мисору. Скорее, она начала спрашивать себя, каким образом убийца собирается запереть комнату в четвертый раз. Или сомневаться в верности своей теории. Её подозрения не обратились сразу против Рюзаки. Конечно же, нет — ей никто не сказал о связи между L и Б, так что у неё и в мыслях не было, что у Рюзаки может быть причина сделать нечто подобное. Она неустанно повторяла, что он подозрительный, но её подозрения так и не оформились во что-то определенное. Чтобы предположить, что четвертое убийство на самом деле будет самоубийством, ей требовалось осознать, что послание указывало на два возможных места преступления, что они сидят в засаде вдвоем, а так как один из этих двоих — она сама, другой и есть убийца… но Наоми Мисора не была настолько сильна в математической дедукции, которая нужна была, чтобы логически доказать, кто же убийца.

Но она догадалась.

Потому что он знал.

Он знал, что Наоми Мисора владеет капоэйрой.

А знали об этом только L, которому она сама же сказала, и тот, кто напал на неё в аллее — убийца. Мисора использовала технику капоэйры, когда оборонялась. И ей удалось прогнать его. Поскольку мысль о том, что Рюзаки — это L, была смехотворно-нелепа и совершенно неправдоподобна, то разумно предположить, что человек, который напал на неё — Рюзаки… что и привело Мисору к истине.

Провал.

Один-единственный провал Бейонда Берсдея и Рю Рюзаки. Единственный промах, который допустил убийца, никогда не совершавший ошибок. Оцени он Мисору чуть выше, он никогда бы так не промахнулся. Но было слишком поздно. Может он и родился с невероятными глазами шинигами, но глаз, которые правильно бы оценивали людей, он был лишен… Возможно, это слишком скоропалительное заключение. Ловкий оборот речи, бесспорно, но это его не оправдывает.

Теперь уже навсегда останется загадкой, какая часть правды дошла до L и когда. Возможно, он знал всё с самого начала и заставил Мисору действовать, основываясь на этом, а возможно, так ничего и не понял до самого конца и был ею спасен. И то и другое представляется одинаково возможным. Но давайте не будем задумываться о таких мелочах. L не тот, о ком следует говорить в таких ничтожных категориях. Поскольку главное ясно, всё остальное не имеет значения.

Б проиграл Наоми Мисоре.

Иными словами, он проиграл L.

Дважды проигравший в одной битве, не сумевший умереть как планировал, Бейонд Берсдей был доставлен в больницу при полицейском участке, и на этом закончились серийные убийства, начавшиеся месяцем раньше, 31 июля… нет, 22 июля, когда предупреждение о первом убийстве попало в полицейский участок. По всей видимости, Б вылил на себя бензин в тот самый момент, когда Мисора обо всем догадалась. Прошла целая минута, прежде чем она ворвалась в квартиру 404. Было бы вовсе не удивительно, если бы он умер от удушья ещё до того, как она прибежала, или по дороге в больницу, или до приезда «скорой». Но он не умер. Не умер. Его тело оказалось сильнее, чем он думал, и его жизнь продлилась дольше, чем он рассчитывал. Самое трудное в убийстве — именно убить, и будь он способен увидеть срок собственной жизни, я уверен, Бейонд Берсдей избрал бы другой путь. Мой бедный, бедный предшественник. Он не только потерпел окончательное и бесповоротное поражение, но и остался жить, со всем своим позором… должно быть, он жаждал смерти.

Прими мои соболезнования, Б.

И больше мне нечего добавить в этих заметках о Лос-анджелесском Деле ББ. В случае, если у меня останется место, я намеревался сразу же перейти к двум другим историям, которые я услышал от L: истории о войне между тремя величайшими детективами, которые одновременно расследовали это гнусное дело о биологической угрозе, где появляются замыкающие наш алфавит — первый X и первый Z из Дома Вамми; а также к рассказу о том, как величайший в мире изобретатель, Куилш Вамми, также известный как Ватари, впервые встретил L, которому тогда было около восьми лет — то дело, давшее миру величайшего детектива столетия, было делом о Сумасшедших Бомбежках Уинчестера, которые произошли сразу после Третьей Мировой Войны. Но как бы объективно я ни смотрел на вещи, у меня не остается ни места, ни времени. Ну, что ж. В таком случае, чтобы закрыть это дело, я завершу свои заметки рассказом о небольшом происшествии, которое случилось с Мисорой несколько дней спустя.

В свете всего, что случилось, возвращение Мисоры на работу было отложено до сентября. Поимка Бейонда Берсдея сослужила ей гораздо лучшую службу, чем она ожидала, и никто даже слова не проронил о том, что она действовала сама по себе во время своего отстранения. И хоть она не пользовалась особой популярностью в Бюро, никто не отрицал, что она хорошо выполняет свою работу — по крайней мере, открыто. Нетрудно представить, что L подергал для неё за нужные ниточки. А с ещё более практической точки зрения нетрудно представить также, кто являлся истинным источником денег, официально положенных на её банковский счет компанией, о которой она никогда раньше не слышала.

Первого сентября она вышла из дома и направилась к ближайшей станции метро. Когда она придет на работу, её начальник вернет ей её значок, оружие и наручники. Мысль об этом немного её смущала, и от волнения она даже ощущала легкий холодок в животе, но когда всё это закончится, её жизнь вернется в привычное русло.

После ареста убийцы она говорила с L всего один раз. Он поблагодарил её за помощь в расследовании и рассказал немного про подоплеку этого дела. Этот Б был кандидатом на роль преемника L, и под давлением этой ответственности слетел с катушек. Мисора наконец-то почувствовала, что может понять прежде непостижимые для неё действия Рюзаки, но в то же время она понимала, что, возможно, ей так только кажется. Всё сводилось к тому, что это дело от начала до конца было вызовом для L, Рюзаки убивал людей и попытался убить себя лишь с этой целью… но если убийства можно списать на банальное помешательство, то самоубийство по такой идиотской причине — нельзя. Прежде, чем он дошел до такого, если бы кто-то мог его остановить… но это лишь показывает, как непреклонен он был в своем стремлении. Его собственная жизнь была для него такой же бессмысленной, как и жизни его жертв, она служила Бейонду Берсдею лишь инструментом в поисках способа превззойти L. Это значило для него больше, чем собственная жизнь. Возможно, это была не столько непреклонность, сколько отчаяние. Никто уже не мог остановить его.

Он так решил.

Что и сделало его… таким сильным.

А действительно ли он был сильным?

Мисора спрашивала себя об этом, вспоминая, как беспокойно он грыз ноготь большого пальца.

Сила.

Сила, которой Мисора никогда не надеялась достичь…

«М-мм?»

Впереди уже показался вход в метро, а у самого входа стоял кто-то, какой-то нескладный и пришибленный человек.

Молодой человек с напряженным выражением на лице.

Под глазами у него лежали тени, такие темные, что она подумала, а уж не грим ли это. Такое впечатление, будто он не спал несколько дней — нет, будто он вообще никогда не спал. Как будто его чувство справедливости не дает ему спать, потому что на нем висит столько запутанных дел, о которых нужно постоянно думать, изо дня в день сгибаясь под непосильным грузом.

На нем были белая футболка с длинными рукавами и голубые джинсы.

Потрепанные кеды были надеты прямо на босу ногу.

«??»

У неё появилось странное ощущение дежа вю.

Как будто она уже видела его прежде.

Что-то в нем напомнило ей Рю Рюзаки — Бейонда Берсдея. Но сходство было слабым, будто тогда она имела дело с копией, а сейчас встретила оригинал.

— Э-э, мы с вами раньше не…? — Она почему-то заговорила с ним, хотя он едва ли загораживал ей дорогу, и можно было просто пройти мимо, не обращая на него внимания.

Молодой человек буквально напрыгнул на неё.

Прыгнул на неё? Нет, так будет неверно. На самом деле он раскинул руки и попытался обхватить её.

— А?! Да вы что!

Мисора тут же отпрянула, высвобождаясь из его объятий, и плавно перешла в наступление. Отклонившись корпусом назад, она крутанулась в воздухе и, взмахнув ногами, как скорпион, обрушила оба каблука ему на плечи. Два одновременных сильных удара сбили его с ног. Он с грохотом покатился вниз по ступеням подземки.

Ой. Это было немного слишком.

Он, конечно, сам напросился, но Мисора всё-таки, быстро оправившись, кинулась к нему.

— Как вы? — спросила она.

Странный человек распластался на животе, как раздавленная лягушка.

— Ясно, — пробормотал он, очевидно, разговаривая сам с собой. — На видео — это одно, а в жизни совсем по-другому, но теперь я, кажется, понимаю.

— Что?

О чем это он? Головой, что ли, сильно стукнулся? Ну вот, первый день на работе, и уже вляпалась в неприятности…

— Э… встать можете? — спросила Мисора, протягивая ему руку.

Человек поднял голову и посмотрел на неё, его глаза сами были как тени, она будто заглянула в два глубоких колодца.

— Спасибо, — сказал он, хватаясь за протянутую руку.

Резким движением Мисора подняла его на ноги.

— Вы ушиблись? Болит что-нибудь?

— Всё нормально, спасибо, — ответил человек, не выпуская её руки.

Даже сейчас, снова стоя на ногах, он не пытался уйти.

Как-то само собой получилось, что они пожали друг другу руки. Как воины на поле битвы, они обменялись крепким рукопожатием, уцелев после очередной кровавой схватки.

— Вы очень добры, — произнес человек, на лице его появилось нечто похожее на улыбку, и он, наконец, отпустил её руку. После этого он заковылял прочь, как будто ничего и не случилось, он начал медленно взбираться вверх по ступенькам.

— А… п-подождите! Одну секундочку!

Мисора почти уже позволила ему уйти, но в следующую минуту снова бросилась за ним и в два прыжка загородила ему дорогу. Как агент ФБР она не могла спустить ему с рук это нападение. Человек стоял и грыз ноготь большого пальца. Кажется, он ничуть не смутился.

— Раз с вами всё в порядке, вам придется пройти со мной. Сексуальное домогательство — это серьезное преступление. Нельзя расхаживать по улице и обнимать, кого вам захочется. О чем вы думали?

— …

— Не стойте как столб. Скажите что-нибудь. Подобным поведением вы не отделаетесь. Как ваше имя?

Наоми Мисора спросила его имя.

Молодой человек кивнул.

И ответил.

— Пожалуйста, зовите меня Рюзаки, — сказал он, не смутившись.

Точно так же, как некто другой до него.

А через полтора года после своего ареста, 21 января 2004 года, отбывая пожизненный срок в тюрьме в Калифорнии, Бейонд Берсдей умер от непонятного сердечного приступа.