Натан точно знал, когда Джулия вошла в ресторан. Не потому, что видел сам момент, а потому что каждый мужчина в зале повернул голову в ее сторону. И когда он сам увидел ее, то подумал, что еще чуть-чуть и у него случится сердечный приступ, настолько она была прекрасна, соблазнительна и полностью под запретом.

Сексуальном красное платье с короткими рукавами и украшенным складками вырезом делало ее похожей на сирену, ткань так и льнула к ее бедрами и груди. Внизу платья был крошечный разрез, заканчивающийся чуть выше колена, и скрывающий больше, чем показывающий, но даже этот легкий намек был более возбуждающим, чем, если бы у платья был разрез до бедра.

Шпильки, конечно же, были из красного атласа, с дразнящим бантиком рядом с открытым носиком. Макияж был интенсивней, чем тот, который она обычно делала для работы, а ее пухлые губы были накрашены ярко-красной помадой. Ее великолепные волосы спадали вниз по спине густыми, блестящими локонами.

Она выглядела одновременно и утонченной леди, и знойной соблазнительней, и Натан полагал, что каждый мужчина в зале умрет ради того, чтобы с ней переспать. Он был рад, что Кэмерон, как обычно, опаздывала, ведь он был не в силах скрыть тот факт, что практически исходил слюной от вида Джулии.

Он был встревожен и обеспокоен, когда несколько дней назад Тревис мимоходом упомянул, что Джулия будет здесь сегодня. Сначала он стал спорить, что она не имеет к проекту никакого отношения. Но Тревис спокойно возразил ему, что Джулия, несомненно, в самом ближайшем будущем будет работать с этими клиентами, и это как раз отличная возможность с ними познакомиться. Он не мог и дальше приводить доводы против ее присутствия, не выдавая своего влечения, особенно когда ему казалось, что его бизнес-партнер и так уже что-то подозревал.

Джулия остановилась перед огромным баром, где подавали коктейли перед ужином, и неуверенно осмотрелась. Натан плотно сжал кулаки, когда увидел, что, по крайней мере, дюжина мужчин уставились на нее, от чего она почувствовала себя неуютно. Но потом она подняла глаза, увидела его, и улыбка, озарившая ее лицо, устремилась прямо к его паху. Он быстро пошел ей на встречу, ускоряя темп, прежде чем к ней смог бы подойти кто-то другой.

Когда он встал прямо перед ней, она слегка коснулась его руки, продолжая улыбаться.

— Слава Богу, знакомое лицо. Никогда бы не подумала, что здесь будет столько народу.

Он взял ее за руку и легонько сжал, желая ее успокоить.

— Не любишь большие вечеринки? — Большие, популярные события, как это, были тем, ради чего жила Кэмерон. И он привык к ним, как к необходимому злу, которое помогало развивать бизнес.

Джулия покачала головой, обращая его внимание на серьги капельки с рубинами и алмазами, которые она одела сегодня.

— Не особенно. Я предпочитаю небольшие группы людей. А подобные мероприятия пугают меня.

— Тебе надо выпить, чтобы расслабиться. — Он подозвал официанта. Натан уже выпил коктейль, и полагал, что ему следует дождаться Кэмерон, но вдруг почувствовал, что ему срочно нужен алкоголь.

— Что будешь пить? — спросил он, когда официант подошел к ним.

— Виски со льдом, пожалуйста, — сказала она официанту. — Желательно 18-ти летней выдержки, если это возможно.

Официант был не в силах оторвать взгляд от Джулии и автоматически кивнул.

— Конечно, мисс. У нас они есть.

Натан криво усмехнулся и подумал, что, несмотря на то, что официант не слишком молод, он настолько ей ослеплен, что с удовольствием сбегает и купит виски, даже если их нет в баре. Он откашлялся, и официант повернулся к нему, явно нервничая.

— Ой, простите, сэр. Я…я не хотел вас игнорировать. Что я могу вам предложить?

Натан улыбнулся.

— Тоже самое, что заказала леди. Отличный выбор, мисс МакКиннон.

Официант поспешил выполнить их заказ, и Натан повернулся к Джулии.

— Не подумал бы, что ты ценитель виски.

Она тихо рассмеялась.

— Мой отец шотландец, несмотря на то, что с детства живет в Штатах. И я не всегда пью виски. Просто, кажется, эта ночь подходит для него, сегодня так туманно и сыро.

— Вот оно что, теперь понятно. А, если бы ты была, скажем, в Мексике, ты бы пила Маргариту? Или май тай на Гавайях?

Джулия улыбнулась.

— Конечно. Сангрию в Испании, Мохито в Майами, вино в Напа.

Он ухмыльнулся, наслаждаясь этой маленькой игрой.

— Давай еще попробуем вспомнить, где что пьют. Саке в Японии, Гиннесс в Ирландии, водка в России. И, конечно же, шампанское во Франции.

Джулия замерла, и он был готов стукнуть себя за необдуманное упоминание той ночи в отеле Plaza. Но она всего лишь покачала головой и пробормотала,

— Нет, шампанское я пью только тогда, когда хочу, чтобы меня соблазнили.

Он издал низкий звук, с удовольствием прижал бы ее к себе и зацеловал до беспамятства, если бы их не окружали двести человек. Он был спасен от ответа приходом официанта, который принес их напитки.

Джулия сделала маленький изящный глоток из своего стакана, в то время как он одним глотком выпил почти половину своего напитка. Между ними повисло неловкое молчание, и он пытался держать свои эмоции под контролем. Ее комментарий о соблазнении заставил его голову закружиться, и все, о чем он мог думать это то, как он сидел напротив нее в Champagne Bar в отеле Plaza, держа ее за руки и мечтая обо всех грязных штучках, которые собирался с ней проделать. На мгновение Натан закрыл глаза, изо всех сил желая, чтобы каким-то волшебным образом они перенеслись за тот столик.

От неловкого молчания он был спасен прибытием Тревиса и Антона, накинувшихся на Джулию с комплиментами. Антон все не мог перестать ей восхищаться.

— О, мой Бог, детка. Я говорил тебе об этом платье, не так ли? Ты божественно выглядишь. Тревис, неправда ли, от ее вида просто захватывает дух?

Тревис всегда был более сдержанной частью этой парочки, он тепло улыбнулся Джулии и чмокнул ее в щечку.

— Всегда. Я бы сказал, милая, что красный это твой цвет, но я не видел ни одного цвета, который бы не подходил тебе. — Он повернулся к Натану. — А что ты сегодня вечером думаешь об этой великолепной женщине?

Натан взглянул на Джулию

— Ну, она всегда отлично выглядит, но сегодня ночью особенно.

Ее щеки порозовели.

— Хорошо, теперь достаточно. Продолжите в том же духе, и у меня скоро голова опухнет от вас.

Антон хихикнул.

— Милая, полагаю, у половины мужчин в этом зале уже головы опухли. Разные, я имею в виду.

Тревис и Натан застонали от этих слов, а Джулия лишь рассмеялась, шутливо ударив его.

— Ты таааакой плохой! Почему ты всегда говоришь такие ужасные вещи?

Тревис хмыкнул.

— Всегда, когда я выхожу с ним в свет, то боюсь, что он ляпнет что-нибудь эдакое. А теперь, Антон, веди себя прилично. Здесь много важных шишек, и, уверен, они не оценят твои грязные шуточки.

— Говоря о важных людях, ты должен представить Джулию Аарону и Лансу, — предложил Натан. — Вон они. — Он указал на двух владельцев ресторана.

— Отличная идея, так и сделаем. — Тревис взял Джулию под руку. — Нейт, ты с нами?

Нейт покачал головой.

— Я лучше позвоню Кэмерон, надо узнать, где она.

— Снова опаздывает? — спросил Антон. — Клянусь, эта дамочка опоздает на свою собственную свадьбу! Кстати об этом, вы выбрали дату?

На секунду Натан успел поймать удрученный взгляд Джулии, прежде чем она отвернулась.

— В следующем году на День святого Валентина, — сказал он Антону, моля Бога, чтобы эту тему оставили в покое.

В баре было слишком шумно для разговора, поэтому он ограничился быстрой смс Кэмерон. Пока он ждал её ответа, он заметил, как в бар входит Эрик Чан и его милая жена Карен, и помахал им рукой. Пока они болтали, Натан не мог оторвать глаз от Джулии, которую Тревис знакомил с Аароном и Лансом. Оба владельца были известными игроками, хотя Ланс, в чем он почти уверен, был женат. Но, видимо, это не имело никакого значения, и они почти толкали друг друга, пытаясь встать поближе к Джулии.

Ревность и собственнический инстинкт бушевали в Натане, словно лесной пожар, и он так хотел побежать туда, где она стояла, и у всех на глазах предъявить на нее права. Тот факт, что он не мог этого сделать, убивал его, и ему захотелось что-то срочно ударить. Он знал, что у него нет права вести себя как неблагоразумная задница, но он ничего не мог с собой поделать и был не готов ее полностью отпустить. Да, он был тем, кто сказал Джулии, что Кэмерон единственная женщина в его жизни. Джулия была свободна и могла спать с кем она хотела, и он абсолютно ничего не мог ей сказать по этому поводу. Казалось, что он попал в ловушку, он не мог быть с ней, но и не мог представить ее с другим.

— Я в такой жопе, — пробормотал он с отвращением себе под нос, кивая официанту, чтобы тот повторил его заказ.

***

Кэмерон была на полпути к тому, чтобы напиться, и решила, что заслужила это, учитывая, каким скверным выдался вечер.

Начиналось все достаточно хорошо. Во второй половине дня она потратила несколько часов на подготовку к сегодняшнему ужину, зная, что там будет достаточно первых лиц города и, вероятно, будет присутствовать пресса. Она рано ушла с работы, чтобы посветить время приготовлению: маникюр, педикюр, окраска корней волос, укладка, и даже профессиональный макияж. Вернувшись в свою квартиру, она примерила полдюжины нарядов, прежде чем остановилась на черном платье Stella McCartney. Расшитая пайетками ткань красиво сидела на ее фигуре, а рукава длиной до локтя помогали скрыть худые руки. Выбор обуви занял больше времени, она не хотела быть выше Нейта, но, при этом, не хотела выглядеть не элегантной. Наконец, она выбрала черные туфли Marc Jacobs с серебряной шпилькой и ремешком. Длинные бриллиантовые свисающие сережки и широкий браслет с бриллиантами завершали образ. Кэмерон знала, что в этом наряде она выглядит чертовски хорошо.

Она чувствовала себя на миллион долларов, когда вошла в переполненную Taverna Francesca, пока не заметила, что большая часть мужского внимания обращена к единственной персоне, которую она действительно не хотела бы сегодня видеть, меленькой сногсшибательной подчиненной Тревиса, Джулии.

У Кэмерон все внутри закипело, пока она наблюдала за этой маленькой сучкой, одетой в провокационное обтягивающее платье, которое она сама никогда бы не смогла себе позволить. Джулия продолжала привлекать к себе внимание, пока ее представляли то одной компании собравшихся, то другой. Кэмерон стало противно, когда она заметила как Тревис и его маленький любовничек Антон подлизывались к Джулии, и вели себя как трое лучших друзей. Кэмерон молча проклинала эту парочку, которую так ненавидела, и наблюдала за Джулией, которая вела себя как гребаная королева.

Но что ее действительно достало, так это то, что Натан, который стоял посреди толпы людей, наблюдал за тем, как Джулия шла по комнате, и в его взгляде безошибочно читалась похоть. Щеки Кэмерон пылали гневом, и она прошествовала к своему жениху, решив, что пора отвлечь его внимание от этой сучки.

Натан подтвердил её подозрения, выглядя слегка виноватым, когда она к нему приблизилась. Он быстро поцеловал её и предложил выпить, но она чувствовала, что его мысли определенно заняты другим, а скорее другой. На самом деле, ей казалось, что он уже несколько месяцев ходит какой-то задумчивый. Всякий раз, когда она спрашивала его об этом, он сваливал все на работу или усталость, а иногда вообще говорил, что никакой проблемы нет. Но она знала, что-то не так, и особенно это казалось физических отношений. Секс, который всегда был достаточно весомой частью их отношений, стал происходить все реже и реже, и, казалось, был каким-то бесстрастным. Пару раз Натан вообще не смог возбудиться.

Ее первой мыслью, конечно же, было предположить, что он ее обманывает, но она отказывалась даже поверить в такое. Тем не менее, после того, как она наблюдала за тем, как Натан глазами следил за Джулией, у нее стали появляться новые подозрения. Действительно ли он мог приударить за этой маленькой сучкой? Это бы объясняло его отстраненное поведение в течение последних месяцев, и их скупую сексуальную жизнь, да и другие причуды, которые она в нем заметила. Она сделала себе мысленную пометку обратить более пристальное внимание на привычки Натана, и, возможно, даже чаще появляться в офисе, чтобы понаблюдать за общением между ней и Джулией.

Настроение Кэмерон не улучшилось, когда они сидели за ужином, так как их соседями по столу были Тревис, Антон, и Джулия, вместе с Эриком и Карен Чан, и очень привлекательным седым мужчиной лет пятидесяти, который представился всем как Джексон Вест, владелец винного завода, чьи вина были на сегодняшнем ужине.

С самого начала трапезы, Тревис и Антон взяли разговор под свой контроль, а их любимой темой для обсуждения была Джулия. В течение первых двух блюд, каждый за столом был вынужден слушать как тот или другой хвалят кулинарные таланты Джулии, её красивую квартиру, её таланты в йоге. Кэмерон узнала, хоть и неохотно, что Джулия окончила Корнельский университет, занималась йогой, проходила практику, а затем и работала в одной из ведущих дизайнерских фирм на Манхэттане, и жила в маленькой студии в Верхнем Ист-Сайде.

Кэмерон не знала, какой из этих фактов разозлил ее больше. Сама она готовить не умела, пока жила с родителями, это делал повар, и она любила шутить, что вокруг слишком много ресторанов, чтобы есть дома. В своих апартаментах она никогда не пользовалась кухней. Она ненавидела йогу, утверждая, что это не настоящий спорт, и ей нужно что-то большее, кикбоксинг или велоаэробика. Правда заключалась в том, что она была совсем не гибкой, и даже слегка неуклюжей, хотя никогда и никому в этом не признавалась.

Знание того, что Джулия посещала Университет Лиги Плюща, подействовало ей на нервы. Большую часть ее жизни, родители Кэмерон всячески подталкивали ее, заставляя получать хорошие оценки в школе, чтобы она смогла поступить в Гарвард, Йель или Стэнфорд. Но, как правило, она не любила школу, и валяла дурака, большинство времени проводя на вечеринках. Никакие репетиторы не смогли улучшить ее оценки. Не помогли ни связи, ни денежные пожертвования. Потянув за кучу ниточек, Кэмерон удалось поступить в Университет Южной Калифорнии, но ее выгнали за академическую неуспеваемость на первом же курсе. В конце концов, она получила степень в области искусства в небольшой школе искусств на Манхэттане, но отец занял твердую позицию и после учебы не разрешил ей остаться там. Он был готов устроить ее на работу в галерею, но только если та находилась в Сан-Франциско. Он хотел, чтобы обе их дочери были рядом, и их можно было контролировать. Независимо от того, что Кэмерон не всегда мечтала о жизни на Манхэттане, Нью-Йорк она считала более ярким и захватывающим городом, чем Сан-Франциско. Но, когда Грехем Толливер что-то вбил себе в голову, сопротивляться ему бесполезно, и Кэмерон все же пришлось вернуться после колледжа в Сан-Франциско.

В какой-то момент своей жизни Кэмерон возомнила себя художницей, на что сразу несколько ее учителей сказали, что у нее совсем нет таланта. Она достаточно долго изучала искусство, и сделала достаточно успешную карьеру в качестве владелицы галереи. Тревис даже купил несколько картин из ее последних проектов, и одна из них сегодня украшала стены ресторана.

Тревис рассказал об этом всем, нахваливая выбор Кэмерон.

— Я рад, что мы выбрали натюрморт вместо абстракции, он больше подходит к декору.

Она осторожно кивнула, слегка удивленная таким редким приятным словом в свой адрес.

— Согласна.

Тревис слегка улыбнулся ей.

— Скажи мне, Кэмерон. Как имя того художника, автора тех великолепных пейзажей, который висят в твоей галерее? Те, которые не для продажи.

— Ты имеешь в виду Бенуа? Ее полное имя Натали Бенуа, и ты прав, они не для продажи. Они являются частью моей личной коллекции, и самыми ценными ее экспонатами, — твердо ответила она.

Джулия не понимала, к чему он клонит, и послала ему недоуменный взгляд, но Тревис спокойно продолжил.

— Не поверишь, какое удивительное совпадение. Женщина, которую ты называешь одной из самых любимых художниц, мама Джулии.

Кэмерон почувствовала себя так, будто ей ударили в солнечное сплетение, она была не в силах восстановить дыхание и сказать что-то в ответ. Ей было достаточно посмотреть на выражение лица Джулии, чтобы понять что это чистая правда. Она быстро потянулась за бокалом вина и залпом выпила его до дна.

Джексон повернулся к Джулии.

— Я не эксперт в области искусства, но даже я слышал о Натали Бенуа, — сказал он. — И я был достаточно удачлив, чтобы лет десять назад присутствовать на одной из ее выставок. У вашей матери невероятный талант.

Джулия улыбнулась ему.

— Да, так и есть. С того времени, как у нее появился артрит на пальцах рук, она больше не рисует. Большую часть своего времени она теперь проводит в галерее.

— Галерея Spindrift в центре Кармеля, не так ли? — спросила Карен. — Мы с Эриком пару раз были там. У них всегда великолепные выставки. Я читала, что это одна из лучших галерей в стране.

Эрик щелкнул пальцами.

— Я только что подумал об этом, Джулия. Если твоя мать Натали Бенуа, не замужем ли она за Робертом МакКинноном?

Натан выглядел пораженным.

— Архитектор? — он уставился на Джулию. — Твой отец Роберт МакКиннон?

Джулия кивнула.

— Да, хотя теперь он редко занимается дизайном. Он предпочитает делать вещи своими руками: мебель, шкафы.

Натан, казалось, был очарован этим открытием, и Кэмерон была в ярости от того, что все его внимание теперь снова было направлено на Джулию. Он и Эрик засыпали ее вопросами об отце, который, видимо, был каким-то знаменитым архитектором, и они оба еще в колледже пытались копировать его работы.

— Я бы убил, чтобы когда-нибудь с ним встретиться, — сказал Эрик. — Есть ли шанс, что в ближайшее время он собирается тебя навестить?

Джулия пожала плечами.

— Мои родители не любители больших городов. Им нравится жить в Кармеле и они не часто его покидают. Но, я могу попробовать убедить их приехать на денек.

Тревис послал Кэмерон довольную ухмылку.

— Разве это было бы не чудесно? Эрик и Нейт смогли бы познакомиться со своим идолом, а Кэмерон, возможно, с ее.

Кэмерон бы с удовольствием плюнула Тревису в глаза. Теперь она поняла, он намеренно повел разговор таким образом, чтобы утереть ей нос тем фактом, что женщина, которую она боготворила в течение многих лет, была матерью женщины, которую она расценивала как конкурентку. Она стиснула кулаки, чтобы не выплеснуть бокал в его самодовольное лицо.

Она допила свое вино и незаметно поманила официанта, заказывая Грязный мартини (прим. пер. коктейль из джина, мартини и оливок). Она уже выпила два коктейля перед ужином, потом было четыре бокала вина, но ей определенно нужен был еще алкоголь, чтобы успокоить нервы.

Внезапно Карен подсыпала соли на, и без того зияющую, рану Кэмерон, и спросила Джулию.

— А вы художница, как и ваша мать?

Джулия тихо рассмеялась.

— Нет никого, кто бы мог сравниться с мамой. Её талант просто сверхъестественный. Я рисую карандашом и немного красками, для меня это хобби, не более того.

— Карен, она просто скромничает, — перебил её Натан. — Я видел серию рисунков углем в её кабинете, они просто невероятные.

Кэмерон испытывала желание стукнуть Натана под столом и оттягать за волосы Джулию. Тот факт, что ее жених теперь поет дифирамбы этой маленькой сучке, заставил ее живот сжаться. И сколько, черт возьми, времени он проводит в её кабинете? Её ладони стали дергаться от острого желания кого-нибудь или что-нибудь ударить.

Когда подошел официант с её коктейлем, она выпила его до дна, как будто это был лимонад, на что Натан поднял бровь.

— Полегче, — сказал он приглушенным тоном. — Какого черта с тобой случилось? За весь вечер ты и двух слов не сказала, глотаешь напитки как матрос во время отпуска на берегу.

— Что случилось? — прошипела она. — А что, черт побери, ты думаешь, могло случиться? Мне чертовски надоело слушать о том, какая, твою мать, замечательная, эта маленькая сучка. Может быть, вам всем стоит поцеловать её в зад.

— Потише! – тихо приказал он. — И полегче с выпивкой, Кэм. Может быть, стоит заказать тебе кофе.

Она демонстративно налила себе еще бокал вина и проглотила сразу половину.

— Я в порядке, — выплюнула она. — Может теперь ты, наконец, будешь вести себя как мой жених и сменишь тему обсуждения за этим проклятым столом?

***

На самом деле, тему сменила Джулия, она спросила Джексона о винном заводе, и он был счастлив рассказать все в подробностях. Но потом он стал задавать ей и Тревису вопросы о возможных идеях реконструкции дегустационных залов и его личной резиденции.

Джулия заметила убийственные взгляды, которые бросала на нее Кэмерон со своей части стола. Раньше, когда они заняли места за столом, блондинка с ней даже не поздоровалась, и с тех пор не сказала ей ни слова.

И она не имела не малейшего представления, что задумали Тревис с Антоном, но было совершенно очевидно, что они что-то задумали.

Она пару раз толкнула Тревиса под столом, и нахмурилась на Антона, но они упорно продолжали говорить о ней. Ей было очень некомфортно от того, что она была центром внимания, это ей совсем не нравилось. Она провела большую часть жизни, пытаясь не привлекать к себе внимание, и была не очень рада тому, что теперь эти двое делают обратное.

Официанты унесли основные блюда и начали приготовления к десерту с кофе. Джулия подумала, что это как раз удачное время, чтобы посетить дамскую комнату. Когда она встала из-за стола, то случайно поймала взгляд Натана, который наблюдал за ней.

Весь вечер она чувствовала себя не в своей тарелке, сидя с Натаном за одним столом. Так как за столом присутствовала его невеста, Джулия должна была быть чрезвычайно осторожной, разговаривая с ним вежливо и только по делу, он в свою очередь тоже старался не часто смотреть в ее сторону. Но, несмотря на ее усилия, несколько раз их взгляды пересекались.

Ей причиняло боль видеть его с Кэмерон, наблюдать за тем, как другая женщина прикосается к нему, шепчет ему что-то, и знать, что именно она сегодня ночью разделит с ним постель. Джулия не знала, жили они вместе или нет, но было трудно поверить, что у них не было постоянных сексуальных отношений. В ту ночь, которую они провели вместе, Натан был таким голодным и требовательным любовником, и она знала, что ему необходим частый и интенсивный секс. Она прикусила нижнюю губу, подавляя дрожь, и отказываясь представлять его занимающего сексом с Кэмерон. Он был очень опытен и любил доминировать в постели, и было очевидно, что у него был большой опыт, конечно же, намного больше, чем у нее. Осознание этого заставило ее еще сильней засомневаться в том, что ночь, которую они провели вместе, имела для него хоть какое-то значение, она была всего лишь очередной зарубкой на его кровати.

Когда она вошла в дамскую комнату, та была почти пуста, и только одна женщина мыла руки около одной из раковин. Женщина подняла глаза и улыбнулась Джулии.

— Мне нравится ваше платье, — сказала она. — Наш стол рядом с вашим, и я любовалась им весь вечер. Вам повезло иметь такую идеальную фигуру.

Джулия благодарно улыбнулась женщине, ей было около пятидесяти, она была одета в стильный брючный костюм цвета слоновой кости.

— Спасибо. Вы очень любезны.

Женщина, чьи каштановые волосы были коротко подстрижены, закончила, вытирая руки.

— О, и я заметила, что каждый мужчина в комнате был готов упасть перед вами на колени. Особенно один за вашим столом, в черном костюме. Он выглядел так, будто готов съесть вас на десерт.

Подмигнув, женщина ушла, и Джулия заперлась в пустой кабинке. Вспоминая всех, кто сидел за столом, она покраснела, когда поняла, что единственным мужчиной в черном был Натан. Женщина, должно быть, ошиблась, ведь Натан, безусловно, не смотрел на нее так, особенно с Кэмерон, которая наблюдала за каждым его движением.

Она мыла руки, дверь открылась, и в комнату быстро вошла Кэмерон. Блондинка слегка пошатывалась, а когда она приблизилась, Джулия отшатнулась от запаха алкоголя, исходившего от нее. Ореховые глаза Кэмерон были злыми, а ее рот вытянулся в твердую линию.

Джулия неуверенно посмотрела на нее.

— Время десерта? Я надеялась, что успею вернуться вовремя. Десерты здесь, должно быть, просто сказочные. — Она надеялась, что ее голос звучал естественно.

Но Кэмерон была явно не в настроении для светской беседы.

— Ты чертова маленькая сучка, — сердито зарычала она. — Надеюсь, ты и твои чертовы гомосексуальные дружки хорошенько повеселились, выставляя меня идиоткой.

Джулия ахнула, не готовая ни к тону, ни к словам, которые произнесла Кэмерон.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответила она. — Никто ничего не делал, чтобы тебе досадить.

Кэмерон стукнула рукой по гранитной раковине и повысила голос.

— Да да, конечно. Я хорошо знаю, что Тревис и его щенок ненавидят меня, и они знают, это чувство взаимно. Это их способ досадить мне. Они хотят заставить меня выглядеть плохо перед Нейтом. Но это не сработает.

— Я уверена, что это не…

Кэмерон внезапно толкнула ее, прерывая.

— Заткнись! Мне надоело слушать тебя сегодня, надоело смотреть, как ты пялишься на моего жениха словно влюбленная дурочка. Ты бросала на него соблазнительные взгляды, думая, что я не замечу. Он мой жених, Джулия. Я единственная, кого он любит и на ком собирается жениться. И оставь его, блядь, в покое!

Джулия уставилась на нее, одной рукой опираясь о стену, чтобы не упасть. Кэмерон был худой, но она была высокой и сильной, о чем свидетельствовал толчок, который она дала ей раньше.

— Я отлично осведомлена об этом. Натан мой босс, и это все. И я не охочусь на территории других.

Глаза Кэмерон опасно сузились.

— О, но я уверена, ты хотела бы, не так ли? Он ужасно хорош собой, и тааак хорош в постели, ммм. Ты ведь не будешь утверждать, что не хочешь, чтоб он тебя трахнул? Или это уже произошло? Уже трахалась с моим женихом, ты, маленькая сучка? Не так ли?

Джулия покраснела.

— Прекрати. Я думаю, ты слишком много выпила и….

Хлоп!

Звук ладони Кэмерон впечатавшейся в губу Джулии эхом отскочил от стен ванной. Джулия заскулила от боли и прижала руку к уголку рта, пораженная, когда увидела, как кровь окрашивает ее пальцы. Раньше, на безымянном пальце Кэмерон она заметила кольцо, и поняла, что оно только что порезало ее губу.

В ее голове снова вспылили воспоминания о той ночи, когда Филипп пытался ее изнасиловать, он так же ударил ее по губам. Джулия затрясло, слезы тихо потекли по щекам, и она отвернулась от Кэмерон, опасаясь, что та может ударить ее снова.

Но Кэмерон ограничилась только словами.

— Держись, мать твою, подальше от Нейта, — пригрозила она. — Если я сегодня вечером снова увижу, что ты на него пялишься, ты об этом пожалеешь. Ты, сучка, ему не интересна, так что оставь его в покое.

Она выскочила из ванной, хлопнув дверью. Джулия вцепилась в гранитную столешницу, ее ноги дрожали. Она заставила себя сделать несколько длинных, глубоких вдохов, опасаясь, что может упасть в обморок. Она надеялась, что больше в ванную никто не зайдет, схватила бумажное полотенце, намочила его и прижала к губам. Кровотечение довольно быстро прекратилось, но ее губа болела и распухла. Она вздрогнула от боли, когда стала наносить блеск для губ, чтобы скрыть порез. Она промокнула глаза, чтобы высушить слезы, и надеялась, что ее макияж еще не совсем разрушен. Она расчесала волосы и заставила себя вернуться к столу, хотя это была последняя вещь, которую она хотела сделать. Она не собиралась доставлять Кэмерон удовольствие и сбегать с ужина.

Но, должно быть, что-то в её лице было не так, ибо Тревис, увидев её, сразу же нахмурился и прошептал ей на ухо.

— Что, черт возьми, с тобой случилось? Ты плакала?

Джулия закусила губу и отвернулась от остальных, шепча в ответ.

— Не могу рассказать тебе сейчас. Позже.

Она тихо и молча сидела всю оставшуюся часть вечера, который, к счастью, закончился раньше, чем должен был. Она была более чем счастлива, что Кэмерон взяла под контроль разговор, хоть противная сука была слишком пьяна и в процессе выставляла себя дурой. Даже Джексон пробормотал Джулии.

— Похоже, кто-то слишком наслаждается моим вином.

Джулия наотрез отказывалась взглянуть на ту сторону стола, где сидели Кэмерон и Натан, хотя постоянно ощущала на себе его взгляд. Даже несмотря на то, что Кэмерон была пьяна, Джулия не стала рисковать и смотреть на него. Она понуро смотрела на стол и надеялась, что никто не попытается вступить с ней в разговор.

Тревис, с его знаменитой интуицией быстро сложил кусочки пазла вместе, извинился перед всеми, и, к счастью, поспешил уйти сразу же после десерта.

— Сожалею, что мы вынуждены вас покинуть, но у нас с Джулией в 8:00 утра встреча с клиентом в офисе, — пояснил он. — Нам всем нужно поспать, особенно мне, поэтому желаем всем спокойной ночи. — Он отодвинул стул Джулии и помог ей подняться. — И я обещал Джулии, что мы вместе поедем домой на такси.

Джулия была готова обнять и расцеловать своего босса, но вместо этого приглушено сказала «Спокойной ночи» всем за столом, никого особо не выделяя.

Джек положил салфетку на стол и встал.

— Позвольте мне вас проводить, — предложил он. — Нам еще надо обменяться визитками. — Он положил руку Джулии на поясницу и повел ее из комнаты, Тревис и Антон шли сзади. Обычно Джулия избегала такого, но, по какой-то причине, легкое прикосновение Джексона сегодня успокаивало.

Ей удалось сдерживать себя, пока они втроем благополучно не устроились в такси, тогда она позволила себе разрыдаться на плече Тревиса, пока Антон ободряюще держал ее за руку. Между рыданиями ей удалось рассказать о том, что произошло в дамской комнате.

— Я собираюсь убедиться в том, что Нейт в курсе того, что произошло, — предупредил Тревис. — На самом деле, я сейчас же отправлю ему смс.

— Нет! — Джулия положила руку на его кисть. — Пожалуйста, не надо. Давай просто оставим все как есть.

Тревис стиснул зубы.

— Нет. Его сука невеста напала на мою сотрудницу. Ей чертовски повезло, что я не звоню в полицию.

— Тревис, пожалуйста. Не думаю, что Кэмерон вела бы себя так, если бы вы с Антоном сегодня не вели себя как президенты моего фан-клуба. О чем вы вообще думали?

Антон усмехнулся.

— Мы хотели ее позлить. Но, полагаю, мы нажали на слишком много кнопок.

— Да, этот лифт уехал прямо на крышу, — криво сказал Тревис. — Дорогая, мне очень жаль. Мы просто пытались немного ее разозлить, в отместку за все гадости, которые она делала нам раньше. А так же хотели, чтоб она показала свою сторону Джекила, чтобы Нейт увидел, что она не сладкая мисс Хайд, которой притворяется.

Джулия вздохнула, осторожно потрогав разбитую губу.

— Ну, полагаю, часть вашего замысла удалась. Только плохо, что у меня теперь губа раздулась.

***

Натан был в ярости, когда приехал в офис утром следующего дня, и его настроению не способствовал тот факт, что он очень мало спал. Сначала он отвез пьяную Кэмерон в ее квартиру, затем вернулся к себе, и на часах была почти полночь. И даже когда он упал на кровать, сон пришел к нему далеко не сразу.

Он не мог сказать, на кого был больше зол. На Тревиса или Антона, которые придумали какую-то схему, чтобы разозлить Кэмерон, что заставило ее слишком много выпить и практически закатить сцену. Или на того хитрого старого ублюдка Джексона Веста, который осмелился весь вечер заигрывать с Джулией, а затем и вовсе к ней прикоснулся. Вест был больше, чем в два раза старше нее, женат, и уже три раза разведен, кроме того, слыл известным бабником. Тот факт, что он втянул Джулию в дискуссию о каких-то дизайнерских работах сильно раздражал Натана, потому что последнее, чего он хотел, это дать возможность этому старому хрычу часто с ней общаться.

Пожалуй, он был зол и на себя, что ничего не сделал вчера вечером, когда Джулия вернулась к столу явно чем-то расстроенная. Он знал, что Кэмерон, так или иначе, была к этому причастна, потому что его невеста пришла за несколько минут до Джулии, выглядя при этом очень самодовольной. Совершенно очевидно, что она что-то сказала Джулии, но он слишком боялся, что она начнет некрасиво вести себя на публике, поэтому не стал задавать вопросов.

Кэмерон не тратила времени зря. Он пару раз видел ее пьяной до этого, но прошлой ночью она превзошла себя. Ее стошнило на тротуаре недалеко от ее дома прямо на собственное платье и туфле, и это повторилось в ее квартире, как только они до нее дошли. Он помог ей привести себя в порядок, убедился, что она приняла Адвил, и был потрясен тем, что она уговаривала его остаться на ночь. От одной мысли о том, что после такого ему придется спасть с ней в одной постели, по его телу побежали мурашки. Он был уверен, что утром она будет на него злиться, особенно учитывая похмелье, которое её ждет.

Помня комментарий Тревиса о ранней встрече с клиентом, уже в 7:30 утра Натан ждал Джулию в её кабинете. Ему было необходимо поговорить с ней с глазу на глаза, и услышать историю из её уст. Кэмерон вчера вечером была не в форме, чтобы обсуждать, что же там произошло, а Натан был не в настроении для спора. Было понятно, что Кэмерон сильно приревновала его к Джулии, и он слегка боялся обсуждать это с ней. Кэмерон была очень проницательным человеком, и он очень боялся, что она раскрыла его влечение к Джулии, узнала о том, что произошло между ними в Нью-Йорке.

Пока он ждал Джулию в ее уютном, ухоженном кабинете, он изучал фотографии, расположенные на комоде. На одном снимке была изображена пожилая супружеская пара, её родители. Женщина была очень похожа на Джулию, а рядом с ней стоял его кумир, Роберт МакКиннон. Он все еще не мог поверить, что Джулия оказалась его дочерью, ему бы это и в голову не пришло.

Еще была фотография матери Джулии с другой, более утонченной женщиной, которая выглядела точно так же, и Натан предположил, что это была ее тетя, которая снабжала Джулию одеждой. Видимо, в этой семье преобладали близнецы.

Так же там были три разные фотографии, объединенные одной рамкой, Джулия и ее сестра. Один из снимков был сделан когда они были молодыми, но уже красавицами, и их окружали три австралийских овчарки. Судя по тому, как девочки обнимали собак, они их очень любили, и он улыбнулся, рассматривая эту фотографию. Он сам рос в окружении собак, преимущественно лабрадоров, и очень по ним скучал. Затем он поморщился, вспомнив крошечную тявкающую собачку, принадлежащую матери Кэмерон. Она была противной и вечно суетилась вокруг, а миссис Толливер одевала ее в нелепую собачью одежду и ошейники, украшенные драгоценными камнями.

На второй фотографии обе девочки были в шапочках и мантиях по случаю окончания средней школы. Последняя фотография была сделана сравнительно недавно, на святках, о чем свидетельствовало украшенное дерево на заднем фоне. В камеру смотрели две одинаковых пары зеленых глаз, хотя их было достаточно легко различить. Джулия была одета в шелковую блузку, шерстяную юбку и туфли на высоких каблуках, а ее близняшка в мешковатый свитер, джинсы и кроссовки.

Он проверил часы, было уже 7:40, и нахмурился, задаваясь вопросом, правильно ли он вчера услышал Тревиса. Он решил пойти в кабинет партнера, но тут услышал стук каблуков в коридоре. В дверях кабинета застыла Джулия, с удивлением уставившись на него.

На ней все еще было надето шерстяное пальто в черную и белую клетку с большими черными пуговицами, и те сексуальные шпильки Louboutin. Ее лицо было идеально накрашено, но она выглядела бледной и усталой.

— Что ты так рано здесь делаешь? — тихо спросила она, вешая пальто, и ставя сумку с ноутбуком вниз вместе с сумочкой. Под пальто на ней оказался простой, но элегантный наряд, белая блузка с манжетами на локтях, и черная плиссированная юбка, слегка более расклешенная, чем ее обычные юбки-карандаш.

— Я хотел переговорить с тобой перед встречей с клиентом, — объяснил он.

Она озадаченно уставилась на него, а затем покачала головой.

— На самом деле, нет никакой встречи. Тревис сказал это, чтоб у нас была возможность уйти пораньше. — Она стояла за столом, скрестив руки на груди, пока смотрела на него. — О чем ты хотел поговорить?

Натан закрыл дверь кабинета и запер ее.

— Я хочу, чтобы ты, черт возьми, рассказала мне, что произошло вчера вечером после того, как ты вернулась к столу. Ты выглядела так, как будто только что увидела приведение, а Кэмерон была похожа на кошку, которая проглотила канарейку. Она что-то тебе сказала?

В течение долгих секунд Джулия не отвечала ему, и отказывалась встречаться с ним взглядом, слегка повернув голову в сторону от него.

— А ты не задал ей все эти вопросы?

Он коротко, невесело рассмеялся.

— Трудно вести разговор с человеком, которого тошнит в сточную канаву. Скажем так, прошлой ночью она была не в состоянии разговаривать, да и я тоже.

Она продолжала упорно молчать, а затем спокойно сказала.

— Думаю, тебе следует поговорить об этом с ней. Не думаю, что она придет в восторг от того, что сейчас ты находишься в моем кабинете.

— Что, черт возьми, это значит? — вспылил он. — Она предупредила тебя о чем-то или что? Что именно она сказала тебе?

Джулия взглянула на него, и он встревожился, увидев следы слез в её глазах.

— Не так много. Но она обвинила меня в том, что я с тобой сплю, или, по крайней мере, мечтаю об этом.

Он закрыл глаза, опасаясь, что что-то подобное рано или поздно должно было произойти.

— Джулия, что ты ей сказала? — сурово спросил он.

Она сердито посмотрела на него.

— Ты думаешь, что я ей что-то сказала? Уж не правду точно, ради Бога! Я уже говорила тебе, Натан, я не собираюсь тебя предавать. От меня она уж точно не услышит о том, что произошло в Нью-Йорке, — она отвернулась от него, как будто не в силах больше смотреть. — Все, что я ей сказала, так это то, что ты мой босс, и что я не охочусь на мужчин, которые уже заняты.

— Что еще она сказала? — настаивал он. — Ты выглядела слишком расстроенной, а она слишком довольной собой.

Джулия пожала плечами.

— Натан, это правда, так важно? Я имею в виду, тебе ведь есть дело только до того, сохранила ли я твой секрет. Сохранила. Так что давай просто забудем о прошлом вечере и будем работать, хорошо?

Он положил руки ей на плечи и повернул к себе лицом.

— Нет. Только когда ты расскажешь мне все остальное, я знаю, было что-то еще. И, веришь ты мне или нет, я забочусь не только о своем секрете. Джулия, я забочусь и о твоих чувствах. Так что, пожалуйста, скажи мне, что же произошло на самом деле.

Она закрыла глаза, упрямо отказываясь смотреть на него, и сделала глубокий вдох, прежде чем еле слышно пробормотала.

— Она предупредила меня держаться от тебя подальше, ведь она твоя невеста, и если она увидит, что я смотрю на тебя, я пожалею.

Натан тихо выругался, когда заметил одинокую слезу, катившуюся по ее щеке, он вытер ее большим пальцем, даже не думая о том, что делает. Она снова попыталась отвернуться, но он крепко держал её, сжимая подбородок большим и указательным пальцами.

— Что еще? Мне кажется, ты недоговариваешь.

Она покачала головой, но слезы продолжали капать, и она нетерпеливо смахнула их.

— Нет, ничего больше.

— Тогда почему ты плачешь? — спросил он. — Джулия, расскажи мне все. — Он смахнул слезу, которая скатилась в уголок ее рта, и она всхлипнула от боли.

— Ой, — закричала она, пытаясь убрать его руку, но он только крепче сжал ее.

— Что случилось? — требовательно спросил он. — Я сделал тебе больно? Позволь посмотреть?— Он осторожно посмотрел на ее губы и только сейчас увидел, что под толстым слоем ягодного блеска они были достаточно припухшими. — Господи, что случилось? Выглядит так, будто кто-то тебя ударил.

А потом понимание обрушилось на него, и он застонал, притянув ее в свои объятия.

— Это была Кэмерон, не так ли?

Джулия не ответила на вопрос, но слегка кивнула. Она положила руки на его плечи, пока он нежно держал ее, гладя по голове.

— Мне очень жаль, — прошептал он. — Я бы никогда не позволил ей притронуться к тебе. Она была пьяная, злая, да еще и приревновала. Это не оправдание за то, что она ударила тебя, но я никогда бы и не подумал, что она может так поступить. Позволь мне взглянуть на рану.

Джулия неохотно позволила ему более тщательно изучить ее опухшие губы, и он нахмурился, когда заметил порез.

— Неужели она поцарапала тебя ногтями или чем-то еще?

— Нет, это было ее кольцо. Ее, мм, кольцо по случаю помолвки. Оно такое большое, что порезало мою губу, когда она ударила меня.

Он почувствовал, как в нем поднимается гнев.

— Ты должна была ударить её в ответ.

Она закрыла лицо руками, и он почувствовал, как ее тело задрожало.

— Я была напугана, — призналась она. — Все это вернуло плохие воспоминания. С того случая, в моем старом офисе.

Она не уточнила, но он понял, о чем она говорила. На нее нахлынули воспоминания о той ночи, когда подонок пытался изнасиловать её, когда он ударил её. Натан злился на себя, что его не было там, и он не мог её защитить, ни тогда в Нью-Йорке, ни прошлой ночью.

Он нежно погладил ее по щеке, легонько целуя в лоб.

— Детка, это нормально. Все хорошо. Этот ублюдок не сможет навредить тебе снова, и я прослежу, чтобы Кэмерон тоже оставила тебя в покое.

Она кивнула, но продолжала смотреть вниз, а слезы по-прежнему текли по её щекам. Его захлестнула необходимость защитить её, успокоить, и он зарылся пальцами в ее шелковистые волосы, слегка отклонил голову назад. Его губы коснулись ее щеки, мягко шепча ласковые слова, успокаивая её. Пока он продолжал легко целовать её щеки и веки, она успокаивалась, и ее рыдания стали утихать. Она подняла на него огромные глаза цвета влажного мха, ее губы приоткрылись, дыхание замедлилось, и он застонал от этого соблазнительного вида. А затем, как будто это была самая естественная вещь в мире, он наклонил голову, заявляя права на её пышный рот жарким поцелуем. Она произнесла «ммм», и этот звук устремился прямо к его паху, он дернул её к себе, и крепко прижал, практически поднимая с пола.

Джулия обернула руки вокруг его шеи, с отчаянной жадностью отвечая на поцелуй. Его язык настойчиво искал вход в её рот, и она приветствовала его своим собственным языком. Его руки скользнули вниз к её сладкой попке, удерживая её, пока он терся своей твердой эрекцией о расщелину между её бедер. Она стонала, пока он целовал её, а её руки гладили его твердую грудь.

Задыхаясь, он неохотно прервал поцелуй, только чтобы спуститься к ее шее. Она лизнула его подбородок, затем уголок его рта, перешла к губам, и он вздрогнул от возбуждения. Христос, прошло так много времени с тех пор, как он держал ее вот так, целовал так неистово и терял себя в ней. Она в течение нескольких месяцев являлась ему в мечтах, возбуждала его, находясь всего лишь в соседней комнате, и он хотел ее больше, чем мог описать словами. Он был уже настолько тверд, что его эрекция начинала причинять ему боль, и боялся, что может взорваться от одного прикосновения ее руки.

— Ты так приятно пахнешь, — прошептала она, прижимаясь носом к его щеке. — Я хочу облизать тебя с головы до ног, а потом съесть.

Натан зарычал, прижимая ее к стене. Джулия ахнула, когда он одновременно обхватил ее полную пышную грудь одной рукой, а другой поднял ее ногу, кладя ее себе на бедро. Он провел рукой под ее юбкой и зашипел, когда обнаружил пояс для чулок и шелковые подвязки.

— Бл*дь, ты снова одела эти чертовы чулки, — простонал он. — Ты носишь все эти сводящие с ума вещи, чтобы помучить меня? Я хочу это видеть.

Он потянул ее юбку вверх, пока не добрался до сексуального черного пояса, а затем провел рукой вниз по ее ноге.

— Ты так охрененно сексуальна, — прошипел он. — Каждый раз, когда я тебя вижу, каждый чертов день, все, о чем я могу думать, сорвать с тебя одежду, обнажить твое великолепное тело, потрогать эту замечательную грудь, эти сказочные ноги, и великолепный маленький зад.

Джулия задохнулась, когда он провел руками вниз по ее телу, лаская ее грудь, сжимая соски, ее попку, скользя руками по ее ногам.

— Я тоже хочу тебя, — выдохнула она. — Так сильно. Каждый раз, когда я рядом с тобой, я хочу броситься в твои объятия. Я так скучаю по тебе, Натан.

— Сладкая Джулия, — простонал он. — Я не могу перестать думать о тебе. Это сводит меня с ума, видеть, как другие мужчины смотрят на тебя, слушают тебя, говорят о том, какая ты горячая. Когда прошлый вечером этот грязный старик прикоснулся к тебе, я хотел его ударить. Я не могу вынести и мысли о том, что кто-то другой прикасается к тебе. Особенно здесь.

Она закричала, когда его рука скользнула к ее промежности, и он обхватил ее сквозь мокрые трусики. Он отодвинул ткань и быстро вставил внутрь её мокрого, узкого влагалища два пальца.

— Боже, посмотри какая ты мокрая, — прошептал он, обводя языком мочку уха. — Такая тугая и жаркая. Ты знаешь, что знание того, что я так быстро могу возбудить тебя, делает со мной?

— Оххх. — она выпустила длинный низкий стон, пока он трахал ее пальцами, сначала медленными, глубокими толчками, а затем более быстрыми, короткими. Когда его палец нашел её набухший клитор, она засунула себе в рот кулак, заглушая эротические стоны, вырывавшиеся из нее.

Он был такой твердый, что боялся, что кончит в штаны, наблюдая за тем, как Джулия кончает от его пальцев, её голова упала на стену, а рот приоткрылся в беззвучном стоне. Он притянул ее к себе, свирепо целуя, продолжая стимулировать ее сверхчувствительную киску.

— Это мое, — хрипло пробормотал он, лаская ее. — Я не хочу, чтобы кто-то трогал тебя здесь. Или где-то еще.

Джулия ахнула и застыла в его руках, а затем неожиданно сжала его эрекцию сквозь брюки. Он был поражен ее внезапным движением и не мог сдержаться, издавая стон, пока ее маленькая ручка ласкала его возбужденный член.

— Правда, Натан? — сердито спросила она. — Это работает в обоих направлениях? — Она погладила его по всей длине, и он содрогнулся. — Означает ли, что это тоже принадлежит только мне? И ты больше не собираешься спать со своей невестой?

Пораженный от боли и гнева, прозвучавших в ее голосе, он схватил ее запястье и неохотно убрал ее руку от своих брюк, хотя его тело и молило об освобождении. Пристыженный, он отвернулся от нее и сделал несколько глубоких вдохов.

— Так я и думала, — тихо ответила Джулия. — Ты хочешь меня, но она все еще та, на которой ты собираешься жениться. Больше никогда не прикасайся ко мне, Натан. У тебя на это нет никакого права.

Он кивнул, желая, чтоб его эрекция спала, и он мог ускользнуть к себе в кабинет.

— Джулия, мне очень жаль. Я пересек черту. Больше этого не повторится, хорошо?

Он услышал ее плач, и это разбило его сердце. Он сразу вспомнил Нью-Йорк, то утро, когда он сказал ей, что помолвлен. Он повернулся к ней, протягивая руки и притягивая к себе.

— Детка, не плачь. Я такой мудак. Я не стою твоих слез, — умолял он.

Джулия оттолкнула его, схватила пачку платков из коробки на комоде, вытерла нос и глаза.

— Пожалуйста, просто уходи, хорошо? Мне надо работать. И этого не должно случиться снова, тебе понятно? Я устала от того, что меня используют. Ты настоящий козел, я должна была это вспомнить до того, как позволила к себе прикоснуться.

Ее слова жалили, словно маленькие осколки битого стекла, но он не мог винить ее за это.

— Я оставлю тебя в покое, Джулия, — прошептал он. — Прости.

Он, не оглядываясь, вышел из кабинета, и, как зомби, продолжал идти, пока не оказался в своем собственном офисе. Он громко захлопнул дверь, не заботясь о том, слышит ли его кто-нибудь, и разразился проклятиями. На углу его стола лежала аккуратная стопка папок, которую он одним махом сбросил на пол. Резкими, отрывистыми движениями он снял пиджак и бросил его на диван, а затем стал сердито расхаживать по комнате.

В конце концов, он плюхнулся в кресло, и несколько раз стукнулся головой об стол

— Проклятье! — тихо выругался он. — Твою мать, бл*дь! Как, черт возьми, мне удалось превратить эту херовую ситуацию в полную катастрофу?

Он начал разговор с Джулией, намереваясь выяснить, что же произошло между ней и Кэмерон прошлым вечером. Он не ожидал ничего серьезного, может быть пару язвительных фраз со стороны Кэмерон, но ничего более. Последнее, чего он ожидал, что Кэмерон физически причинит Джулии вред, и настолько ее расстроит.

И когда он увидел слезы, катившееся по ее щекам, его единственным желанием было обнять ее и утешить. Он был уверен, что не собирался целовать ее так, как если бы хотел съесть целиком, и определенно не планировал прикасаться к ее телу, доводя ее до оргазма своими пальцами прямо у стены её кабинета. А потом он пошел еще дальше и сделал это собственническое заявление, что она принадлежит ему и никому больше. Он не обвинял в том, что случилось ее, ведь это он снова повел себя как полный придурок.

Натан дал себе пару минут, чтобы успокоиться, затем поднял разбросанные бумаги и привел стол в порядок. Прежде чем открыть дверь кабинета, он повесил пиджак на свое обычное место.

Робин только что пришла, и ей достаточно было одного взгляда на его лицо, прежде чем она покачала головой.

— Сегодняшнее утро будет одним из тех, не так ли? Мне прямо сейчас следует запастись двойным эспрессо. А может и текилой.

Он слегка улыбнулся, не в силах противостоять ее всегда хорошему настроению.

— Извини. У меня недавно был достаточно неприятный разговор. Дай мне немного времени прийти в себя, хорошо?

Она пожала плечами.

— Конечно. Как прошел вчерашний ужин?

Его улыбка внезапно исчезла.

— Не спрашивай. — Он посмотрел на часы. — К слову об ужине, я собираюсь посмотреть, притащил ли свою задницу на работу мой дорогой партнер. Ему надо ответить на парочку вопросов.

Когда он начал уходить, Робин закричала ему вслед.

— Следует ли мне позвонить Кортни и предупредить ее, чтоб искала укрытие?

***

Тревис сегодня утром был в дурном настроении и ждал, когда же к нему заглянет Натан. Поэтому, когда партнер целенаправленно, без предупреждения, вошел в его кабинет и захлопнул за собой дверь, он даже не поднял взгляд от чертежа.

— В какую детскую игру вы с Антоном вчера вечером играли?

Тревис спокойно отложил проект в сторону и, широко улыбаясь, посмотрел на злющего Натана.

— И тебе доброе утро, радость моя. Легкое похмелье? А нет, подожди, должно быть этим страдает твоя милая невеста.

Натан стукнул кулаком по столу Тревиса.

— О чем вы, блин, думали? Зачем вы сознательно злили Кэмерон?

Тревис поднял светлую бровь.

— Кто говорит, что мы пытались это сделать? Все, что я хотел, так это получить удовольствие от вчерашнего вечера и разговоров за столом. И вряд ли это моя вина, что твоя избранница не смогла справиться с тем, что на этот раз не она была в центре внимания.

Натан плюхнулся в гостевое кресло, глядя на своего партнера.

— Все было не так плохо, пока вы нахваливали Джулию. Она окончила Университет, свободно говорит по-французски, она была учителем йоги в колледже и превосходно готовит. Но когда вы сбросили на Кэм бомбу, что женщина, которой она восхищалась и бредила в течение многих лет, приходится Джулии мамой, это было слишком.

Глаза Тревиса пылали злостью, что было для него редкостью.

— Да, и я видел последствия того, как низко пала Кэмерон. Тебе не было вчера вечером в такси, когда Джулия дрожала, словно осиновый лист. Твоя подружка сильно ударила ее, и это был не просто след на губе. И не надо обвинять в этом меня. В конце концов, Кэмерон взрослая женщина, и должна контролировать свои эмоции. А тот факт, что Натали Бенуа - мать Джулии общеизвестный факт, он всплыл бы рано или поздно.

Натан вздохнул, потирая рукой усталое лицо.

— Я знаю, все это похоже на невероятно совпадение. По сути, что-то дьявольски много совпадений с участием Джулии.

— Каких, например? — любопытно спросил Тревис.

Натан пожал плечами.

— Я не знаю. Например, тот факт, что она занималась дизайном для Gregson Group в Нью-Йорке. И то, что у вас был один наставник

— Это не совпадение, это всего лишь ситуация, которая привела ее сюда. Если бы я уже не знал ее через Жерара, маловероятно, что она бы работала здесь. Так что, это все еще совпадение?

Натан отмахнулся от него.

— Ладно, забудь о том, что я сказал.

— Хорошо. — Тревис вернулся к проекту. — И, если ты закончил отчитывать меня как непослушного мальчишку, я хотел бы вернуться к работе.

— Зачем ты это сделал?

Тревис раздраженно нахмурился.

—Потому что я чертовски этого хотел, вот почему. Твоя очаровательная невеста не столь обаятельна с Антоном и мной. Ты отлично знаешь, что она нас не выносит и презирает геев. А это странно, ведь она живет в городе, где очень много геев, и работает в мире искусства. Я даже не буду обсуждать ее козла отца.

— Да, давай не будем этого делать. Завтра вечером я увижу этого старого ублюдка на какой-то скучной вечеринке, этого будет достаточно.

— Может быть, тебе стоит держать свою принцессу подальше от этих коктейлей, — предложил Тревис. — Очевидно, кто-то не может правильно рассчитать свои силы.

— Она просто была зла и приревновала, — пренебрежительно ответил Натан. — Она почти никогда так не напивалась, особенно, если поблизости находятся ее родители.

— Ну, если ты так говоришь. Не совсем понимаю, с чего бы ей ревновать. Кэмерон кажется самой уверенной в себе женщиной, которую я когда-либо встречал.

Натан медлил.

— Ну, да, так и есть, но я думаю, что она чувствует угрозу со стороны Джулии.

— Правда? Не могу представить, с чего бы. Если только не из-за того, что Джулия моложе, сексуальнее, и, на самом деле, больше нравится людям. А может быть потому, что Кэмерон видит, каким взглядом ты пялишься на сиськи Джулии, как будто в курсе, как они выглядят без одежды.

Натан резко покраснел и в шоке посмотрел на партнера.

— Я не делаю ничего подобного.

Тревис от души рассмеялся.

— О, уверен, ты так делаешь. Может быть, я гей и не смотрю на женщин таким взглядом, но похоть есть похоть, приятель. Тебе следует лучше скрывать это от своей невесты. Осторожность превыше всего, Натан.

Натан выглядел раздраженным.

— Ну а что, черт возьми, ты ждешь от меня или любого нормального мужика, как можно не смотреть на нее, если она так одевается?

Тревис нахмурился.

— Не вижу ничего плохого в том, как одевается Джулия. Она всегда шикарно выглядит, никаких прозрачных тканей, голого тела, ничего слишком короткого или обтягивающего.

— Да я не об этом. Она просто постоянно носит эти подчеркивающие формы платья и эти гребаные высокие каблуки. А я всего лишь человек. Ты можешь заставить ее носить мешковатую одежду и балетки? — взмолился он.

Тревис выглядел встревоженным.

— О, черт возьми, нет, у меня не бывает с ней таких разговоров! Мы с ней друзья, но это не значит, что она не может подать иск о сексуальных домогательствах. К тому же, — добавил он со злой усмешкой, — ее отличный внешний вид и ее великолепное маленькое тело в последнее время помогло нам получить дополнительные заказы. В том числе, прошлым вечером с Джексоном Вестом.

— Этот распутник, — зло сказал Натан. — Ходят слухи, что он обожает молоденьких девочек вдвое младше его и у него есть деньги, чтобы купить им все, что они пожелают. — Он предупреждающе указал пальцем на Тревиса. — И лучше бы тебе держать его подальше от Джулии. Делай свое дело, но назначь на этот проект другого дизайнера. Я не хочу, чтобы она была рядом с этим ублюдком.

Тревис захохотал.

— Ты не хочешь, чтобы она была рядом с ним? Последний раз, когда я проверял, мисс МакКиннон работала на меня. Тебе-то вообще, какое дело, с кем она работает?

— Половина бизнеса принадлежит мне, помнишь об этом? — с вызовом ответил Натан. — Если одного из наших сотрудников домогается клиент, то это влияет и на меня. Просто сделай мне одолжение и назначь кого-то другого на проект с индюком Вестом.

— Она просто приглянулась тебе самому, не так ли? — спорил Тревис.

— Нет, это не так, — настаивал Натан. — Если она так привлекательна, это не значит, что я хочу ее трахнуть. И, привет, ты забыл? Я помолвлен.

— Ох, верно. Прости, я забыл, — ответил Тревис с сарказмом. — Ты настолько счастлив с Кэмерон, что тебе и не может кто-то приглянуться? Извини, моя ошибка. А теперь, как бы весело не было с тобой болтать, мне действительно нужно работать. Закрой дверь, когда будешь выходить, хорошо?

Натан смотрел на него, как будто хотел что-то добавить, но, в конце концов, только развел руками и вышел так же быстро, как и вошел, захлопнув за собой дверь.

Тревис ликующе усмехнулся.

«Помолвлен, ха-ха Он может быть помолвлен с десятком женщин, но хочет он Джулию, — сказал он себе. — Ну, что ж, есть над чем подумать, не правда ли?»

И с этой крайне приятной мыслью Тревис вернулся к работе.