Действующая в большинстве конфессий концепция «потустороннего» Бога полна явных противоречий.

Рассмотрим в этом отношении рассуждения христианских теологов.

Они представляют Бога так.

Бог находится вне времени и пространства, поскольку сам их создал, так же как и создал предметное бытие, жизнь и разумные существа. Вместе с тем, утверждается, что Бог сам по себе есть разумное, живое существо как автор, творец, источник жизни.

Бог не является множественным, то есть он один.

Бог вечен, или бесконечен.

Бог неизменен.

Бог всемогущ.

Бог вездесущ.

Бог обладает абсолютным знанием, или всеведением.

Таким образом, теологи приписывают Высшему существу, или Богу те свойства, которые не присущи людям: абсолютная единичность, бесконечность, неизменность, всемогущество, вездесущность и всеведение.

Вместе с тем утверждается, что Бог есть разумное, живое существо по той причине, что он создал всё.

Нет ничего удивительного в том, что люди, обладающие сознанием, и поэтому понимающие свою ограниченность, измыслили противоположное в этом отношении существо, у которого есть то, что у них отсутствует. Кроме того, люди, знающие о своей сознательности и жизненности, не могли отказать в этом Богу. Иначе он был бы совершенно чужд им и зачем в этом случае они были бы ему нужны.

Доказать со всей определенностью существование или отсутствие Высшего существа, или Бога, как известно, невозможно. И мы не будем на этом задерживаться.

Однако вполне возможно отметить ряд противоречий в указанных тезисах теологов.

Если Бог является разумным и живым существом, то в соответствии с этим определением, он должен жить сознательной жизнью наподобие того, как живут люди, то есть участвовать в различных деяниях, развиваться, сознательно изменять окружающее в ходе тех или иных событий, менять себя самого, то есть формировать своё «настоящее». Спросим себя, возможно ли всё это до того, как Бог создал мир?

Вне времени и пространства нет ничего, и какого-то объяснения того факта, что в этом «Ничто» может существовать хотя бы что-то живое и разумное дать невозможно.

Тем не менее, если даже допустить существование в «Ничто» одинокого, по определению, разумного Высшего существа, то, как известно, разум может проявляться только в общении с аналогичными разумными существами – без общения разум, сознание ни проявиться, ни развиться не в состоянии. Кроме того, жить Богу, который, по определению, живой, вне времени и пространства нет никакой возможности потому, что в «Ничто» нет предметов, нет событий, значит, не может быть не только жизни, но и обычного движения, да и нечего там делать.

Таким образом, вечность, или бесконечность Бога не имеет возможности проявляться вне пространства и времени

Вообще, Бог теологами был помещен в «Ничто», что само по себе неадекватно, – заметьте, сопоставление Бога и «Ничто» выглядит, по меньшей мере, странно, – по-видимому, вследствие того, что они встали перед необходимостью полностью отделить это существо от суетного мира, сделав его необыкновенным, и им было не до учета всех возникающих при этом противоречий. Вместе с тем, Бога, создавшего всё, нельзя признать неразумным.

Значит, Бога в «Ничто» быть не может и, если он есть, то он должен находиться в пределах времени и пространства.

Живой и разумный, по определению, Бог не может быть неизменным, поскольку сама жизнь есть непрерывное изменение, а разум есть сознательный участник этого изменения жизни, что протекает в рамках пространственно-временных измерений, или в бытии. Отсюда следует, что, либо Бог является изменяемым и находится в этих измерениях, либо он не имеет ни жизни, ни разума, то есть, его нет.

Бог не может быть всемогущим в силу парадокса Рассела. Его суть состоит в следующем: «Пусть К – множество всех множеств, которые не содержат себя в качестве своего элемента. Содержит ли К само себя в качестве элемента? Если предположить, что содержит, то мы получаем противоречие с «Не содержит себя в качестве своего элемента». Если предположить, что К не содержит себя как элемент, то вновь возникает противоречие, ведь К – множество всех множеств, которые не содержат себя в качестве своего элемента, а значит, должно содержать все возможное элементы, включая себя» [13]. Следствием этого математического парадокса для множеств является парадокс всемогущества, который заключается в том, что если существо выполнит действие, которое ограничит его способность выполнять действия, то это ограничит его собственную способность выполнять действия, следовательно, существо уже не будет всемогущим. Если же существо не может ограничить свою способность выполнять действия, то оно не может выполнять самоограничивающие действия и поэтому не является всемогущим. [14].

Бог не может быть вездесущим, поскольку он, по определению, считается неизменным, значит, он не может разделяться. Следовательно, он не может представить составляющие, или какие-то частицы, которые проникали бы всюду, во все измерения бытия.

Если Бог признается разумным, то он не может быть всеведущим, поскольку сущность любого живого разума состоит в стремлении к бесконечному познанию, развитию, но никак не к знанию заранее всего, следствием чего является ненужность познания, как такового, для Бога. Но ведь он – живое существо?

В подобной теологической интерпретации Бог есть сущность, надуманная несовершенными, ограниченными, смертными людьми, которые желают в таком противоречивом существе реализовать себя в виде бессмертного, всемогущего, всеведущего существа, которое, тем не менее, было бы таким же живым и сознающим, как они, не принимая в расчет того, что всё живое и, тем более, сознающее, существует только потому, что совместно, а не в одиночестве, действует, так или иначе, во времени и пространстве в подходящих для жизни условиях.

Таким образом, признание Богом такого противоречивого и, тем самым, совершенно фантастичного существа выглядит неадекватным.

По-видимому, подобное представление возникает вследствие смешения божественных ипостасей-выражений, что при исключении голографической картины в основе мироздания и создает подобную противоречивую сущность Бога.

Но можно определить порядок и свойства божественных ипостасей-выражений в соответствии с представленной моделью мироздания на основе голографии, которая позволяет представлять объект единым и вместе с тем разделенным.

Посмотрим, действительно ли мироздание на основе голографической проекции бесконечности (Единого) соответствует божественному проявлению? Каковы ипостаси этого проявления? Откуда берется бытие, или вещный мир с живыми существами?

Однако рассмотрим проблему последовательно.

В частности, возможна ли довольно странная ситуация, когда вещи и существуют, и вместе с тем не существуют?

Такая возможность появляется только в том случае, если всё слито воедино в бесконечности, обозначенном нами Единым, в которой отсутствует время. В принципе, предметный мир может быть «выведен» в существование из бесконечного, которое представляет собой как всё, так и ничто, однако предметы, слитые воедино в вечном, в оригинале «вытащить» оттуда нельзя, если даже удается их распознать.

Но проблема возникновения предметного, меняющегося мира решается, если безвременное, бесконечное Единое, оставаясь вечным и неподвижным, может вместе с тем существовать как конечное, временное, то есть реальное, поскольку без временного само вечное есть небытие.

Однако для подобного «сосуществования» бесконечного и конечного необходимы два условия.

Одно из них видно сразу: в бесконечном Едином есть всё, кроме времени. Значит, там потенциально есть и нечто активное, мыслящее, а также есть пассивное в нем, над которым и в котором, в принципе, можно «поработать» этому соображающему активному, и лишить пассивное некоторым образом вневременной неподвижности.

Второе условие состоит в том, чтобы обеспечить, оставив вечное Единое таковым, формирование некоего переменчивого, конечного, что мы можем определить, как существующее, выражающее длительность и последовательность событий, или время.

Это конечное и переменчивое может формироваться из пассивного только активным – больше некому – так, как оно может, раз оно обладает пониманием себя, и поэтому суть активного – это стремление к изменениям. Однако для достижения этой цели активное должно как-то «выбраться» из бесконечности и вместе с тем остаться там.

Из этой ситуации для активного есть только один выход: иметь копии себя же во множественности отдельных частиц, которые, тем не менее, сохраняют единство, и это единство совпадает с единством активного в бесконечном.

Для достижения этой цели подходит голографическое образование: в голографической картине каждая частица активного не теряет единства со всей бесконечной совокупностью активных частиц и поэтому может, в частности, с помощью этого единства распознавать, считывать и копировать имеющимися у него средствами необходимые для собственного существования вещи в их связи, распознавая их в соответствии с имеющимся у него разумением из Единого так, как хочет и может, обновляя каждый «момент», то есть дискретно, но бесконечно голографическую проекцию как основу для собственного существования.

Частицы-копии активного, или частицы-копии сознания, таким образом, «получают» из бесконечного «нужные» им копии вещей (пассивное) для замены ими имеющихся в проекции Единого копий вещей. Сами же вещи остаются в бесконечном Едином в слитном состоянии, так же как и сознание, и вместе с тем посредством копий частиц сознания проявляются в итоге в виде среды, окружающей частицы сознания снаружи и изнутри. То есть в проявленной реальности объекты из Единого не появляются, как таковые, но они все же присутствуют в этой реальности в виде копий, которые постоянно обновляются.

Сама голографическая картина всего явленного во времени не может не быть материальной. По определению, она является частотной. Сами множественные копии единого сознания, которые обладают самосознанием, имеют одну частотную структуру, другой частотный спектр имеет просто живое, а распознаваемые частицами сознания вещи из Единого в виде их информационных копий формируются сознанием как наиболее простые частотные структуры, которые мы полагаем неживой материей и которые составляют вещные миры. При этом в сумме эта волнообразная структура должна быть в противофазе, то есть равна нулю.

Любопытно, что данный процесс подпадает под гегелевскую триаду, поскольку тезис в виде вечного и бесконечного Единого переходит в антитезис в виде конечного в бесконечном обновлении (проекции Единого), то есть во времени, завершаясь как синтез в образовании равновесного единства временного, конечного в бесконечности и бесконечного, вечного, неподвижного, что удерживает всю систему в существовании, несмотря на то, что ее по материальному балансу как бы и нет.

Формируемая сознанием голографическая проекция не имеет движения, но, как это ни парадоксально, является изменяющейся, точнее, последовательно обновляемой картиной, вследствие неразрывной связи сознания в своем множественно-едином выражении в проекции с безвременным Единым, в котором всё слито вместе, но может быть «выделено» в виде неподвижных копий каждый момент обновления.

Сознание получает возможность жизни в последовательности этих вещных обновлений, возможность меняться, а вечное, бесконечное Единое «выходит» тем самым в реальное бытие, как бы оживая во времени и удерживаясь от падения в небытие, в котором ничего происходить не может.

Таким образом, движения нет ни в вечном и бесконечном Едином – и это понятно для вневременного, – ни в его голографической, обновляющейся проекции – и это тоже можно понять: копии вещей из Единого перемещать, двигать сознанию не нужно, – их достаточно лишь обновлять в информационном процессе распознавания в необратимой последовательности на основе Единого, в которое у сознания есть доступ, как бы просматривая его.

Подобное соотношение сознания и пассивного из Единого может быть реализовано только в голографической картине, которая формируется Единым сознанием на основе пассивного из безвременного Единого.

Только в этом случае формообразующие способности сознания могут найти себе применение.

Никакой бесплотный дух в качестве производящей причины движения, стало быть, не нужен; но без отнюдь не бесплотного активного обойтись не удается – без него некому осуществлять процедуру обновления, формируя время, и значит, в конечном итоге события.

Проблемой для многих мыслителей является как раз сущность сознания: что это – нечто материальное или идеальное?

Например, Декарт относил сознание к некоей субстанции: «Всякая субстанция имеет преимущественный атрибут: для души – мысль, подобно тому как для тела – протяжение» [15, с. 445-451]. И он прав, если его слова отнести к сознанию в голографической проекции.

В отличие от Декарта Гуссерль не считал сознание субстанцией. Он полагал, что сознание не вещь, не часть мира, а конституирующая мир синтетическая спонтанность интенциональных актов не физической или психической природы: сознание – это область сущностных (априорных) отношений и сущностных усмотрений: «Осознанное интенциональное отношение Я к своим предметам я не могу понять иначе, как то, что к феноменологическому совокупному составу единства сознания принадлежат как раз такие интенциональные переживания, где интенциональным объектом выступает Я как одушевленное тело, Я как духовная личность и, таким образом, весь эмпирический Я-субъект (Я-человек). Такие интенциональные переживания должны составлять одновременно сущностное феноменологическое ядро феноменального Я» [16, с. 333-334].

Тем самым Гуссерль пытается исключить сознание из системы причинных отношений, которым подчинены вещи мира – физического или психического.

И тут Гуссерль в определенной степени прав, поскольку сознание само и, как кажется, без какого-либо давления формирует копии вещей из Единого в виде являющегося так, как оно может их распознать в соответствии с имеющимся у него на данный момент и на данном уровне развития разумением: в это являющееся само единое сознание уже в качестве каждого индивидуального сознания может углубиться в дальнейшем. Тем самым единое в своем множестве сознание само устанавливает порядок вещей.

Однако сознание тут же подпадает под этот, им же установленный порядок. «Спасает» ситуацию от дурной бесконечности то, что Единое сознание «работает» с конечным и может начать свою работу заново, так же как и любое индивидуальное сознание может попытаться исправить содеянное в последующих жизнях.

Таким образом, сознание как единое, так и в качестве каждого индивидуального и выпадает из порядка, и вместе с тем следует ему. Сознание для собственного развития само «заключает» себя в рамки порядка, необходимости, но, только для того, чтобы преодолевать этот порядок, освобождаться от него, в чем в его высшем выражении проявляется свобода сознания, всегда стремящегося куда-то и всегда «недовольного» как сущим, так и собой.

Как бы то ни было, сущность сознания в каждом его высшем индивидуальном выражении, в отличие от вещей, не позволяет ему находиться в «русле» этого порядка, а напротив, требует нарушать его в поисках нового себя в иных сущностях, что исходит от перманентной неудовлетворенности сознания собой, или свободы.

Сознание в голографической проекции Единого способно формировать копии вещей на основе пассивного из Единого не только вследствие своей активности, но именно благодаря своей материальной сущности более высокого уровня, чем материальная сущность вещи.

Материальное сознание имеет в себе вместе с пониманием себя и активными стремлениями еще и формообразующие способности. Всё это реализуется в голографической проекции, которая представляют собой дискретно обновляемые сознанием частотные структуры разных порядков. То есть сознание, как материальная структура, в своих частицах может взаимодействовать с другими частицами более низкого порядка, которые оно же формирует, «обращаясь» к Единому в поисках нужного ему и предоставляемого Единым, потому что в Едином есть всё.

Копиями вновь найденных (распознанных) объектов из Единого сознание каждое условное мгновенье заменяет, незначительно видоизменяя каждый импульс, наличные информационные копии вещей. Единое сознание ничего не производит и не уничтожает. Оно всего лишь каждое мгновенье обновляет частотную структуру голографической проекции на базе вечного, бесконечного Единого, проявляя его в себе как источник всего сущего и вместе с тем удерживая это безвременное Единое от падения в небытие. Иначе говоря, в своей основе мироздание остается неизменным и вместе с тем обновляется.

Объяснение присутствия бытия может быть только в том, что оно формируется самим сознанием и существует только для него, не существуя вообще почему-то.

Для решения, в частности, проблемы солипсизма требуется модель мироздания, в которой сознание было бы нераздельно с вещами и вместе с тем раздельно с ними, где сознание было бы во множественности и вместе с тем одним-единственным.

Подобной модели соответствует только двойственная (двуединая) «конструкция» мироздания из вечного, бесконечного Единого и его голографической проекции. В рамках этой модели проблема солипсизма не возникает, как таковая: любое индивидуальное сознание, связанное со всеми остальными индивидуальными сознаниями вне времени и пространства, включает в себя Единое сознание, которое, собственно, и формирует время посредством органов чувств каждого живого существа, а следом за ним, пространство с вещами для каждого индивидуального сознания в собственном носителе в различных измерениях; вместе с тем единое сознание остается единым во множестве собственных рассеянных частиц-копий.

Таким образом, под сознанием во всех его выражениях следует полагать активное из Единого, способное в определенном субъекте голографической проекции Единого отделяться от пассивного для того, чтобы дискретно формировать на его основе в конечном счете пространственно-временной континуум, в котором всё меняется, развивается, где происходят события и возникает жизнь.

Проблема проявления Единого сознанием состоит в том, что сознанию для развития, а пассивному для участия в жизни сознания требуется выход из неподвижного состояния, если таковым можно признать бесконечное, безвременное Единое, в конечные меняющиеся миры, но вместе с тем бесконечное Единое есть противоположность конечному, множественному и переменчивому и должно остаться таковым.

Как было указано выше, сознание эту проблему решает с помощью привлечения механизма собственного информационного влияния на пассивное из Единого, поскольку сознание в качестве активного из Единого способно быть и единым, и множественным в виде собственных частиц-копий в двойнике Единого, каждая из которых содержит информацию обо всей проекции, если эта множественная проекция есть обновляющаяся голографическая картина. Поэтому единое сознание может дискретно осуществлять «выход» в собственную голографическую проекцию вечного Единого копий объектов из Единого посредством собственных копий на замену, точнее, – обновление прежних копий вещей. В результате, как производное голографической проекции во времени, существуют меняющиеся миры, или бытие, но вместе с тем сама, проявляемая таким образом, основа, то есть Единое, содержащее и сознание, остается таким же вечным и неподвижным.

Если определить информацию как сведения о состоянии материальных объектов, которые сознание способно распознавать при сканировании им окружающего имеющимися в его распоряжении средствами, то она является ключевым звеном, связывающим сознание, действующее в голографической проекции, с Единым. Благодаря информации, как ответной реакции на запрос сознания к Единому, происходит обновление голографической проекции, и вместе с тем, так же обновляясь, формируется окружение каждого индивидуального сознания.

Собственно, каждое такое «преобразование» производится путем сканирования сознанием имеющимися у него средствами (у человека для этого имеются органы чувств) собственного окружения с получением копий только тех объектов из Единого, которые данное сознание способно распознавать через свои ощущения и «конвертировать» в понятные для каждого индивидуального выражения образы посредством управляющих центров.

Посредством этого информационного процесса происходит последовательное и дискретное проявление соответствующих состоянию сознания и имеющихся у его носителя органов чувств вещей из Единого в виде копий, точнее, данное проявление означает обновление имеющейся картинки для множественно-единого сознания, и обновление окружающего его, и вместе с тем проявление «настоящего» для каждого индивидуального сознания. Этим самым формируется время, в результате чего, а также последующего выпадения паузы между позициями обновления, для каждого индивидуального сознания возникает в движении меняющийся событийный мир, бытие, в котором сознание в субъекте может переживать, мыслить, действовать, то есть жить в своем «настоящем.

Данный процесс тоже соответствует гегелевской триаде: неподвижные копии вещей, формируемые сознанием распознаванием последних (тезис), переходят в свою противоположность – в изменение, вследствие «проявления» копий вещей в разных положениях, точнее, в отличных от прежних ракурсах последовательно (антитезис), результатом для каждого индивидуального сознания, вследствие выпадения паузы между соседними позициями копирования, является его настоящее время, выражающееся в итоге через движение вещей, что составляет текущую реальность, мир (синтез). При этом, в отличие от прокручиваемой перед зрителями киноленты, каждое индивидуальное сознание находится в центре событий, которые через него же и отчасти им же «производятся».

Для осознания неразрывной совместности бесконечного Единого и его временной голографической проекции важно представлять, что эта совместность не имела начала и не будет иметь конца, поскольку данные противоположности удерживают имеющуюся дуальную систему в равновесной состоянии, обеспечивая ее функционирование, как мироздания.

Способность сознания к определенному отделению от пассивного, состоящая, в его высшем выражении, в понимании себя и своих возможностей, означает соединение с Единым уже на основе собственных соображений и действий.

В конечном счете сознание решает, что собой представляет доступное для него в Едином, выделяя и связывая соответствующие фрагменты из Единого имеющимися у него средствами в соответствующем информационном процессе их распознавания, уже имея в голографической проекции копии, которые заменяются, точнее, обновляются последовательно. Иначе говоря, сознание проявляет, открывает Единое только так, как оно может в данном своем состоянии.

Сознание (активное) не существует самостоятельно и не может проявляться вне мира, вне времени, поскольку этому свободному, динамичному, думающему, решающему, общающемуся, созидающему и развивающемуся образованию без вещей не к чему приложить свои силы и многочисленные способности, негде реализовать их. При этом сознание не бесплотно, так как в этом случае никакого взаимодействия с вещами у него произойти не может. Поэтому сознание есть не что иное, как активный, материальный, живой, мыслящий и в определенном отношении производящий эшелон мироздания.

Вне сознания вещи и явления как отдельное, множественное и связное не способны существовать ни как материальные формы, ни в виде идеальных объектов, поскольку они как бы растворены в бесконечном, неподвижном Едином, из которого «извлечь» их в виде копий способно только сознание.

Это означает по существу, что кроме сознания, точнее, вместе и нераздельно с ним в Едином имеется нечто пассивное, которое только одно активное (сознание) может проявлять в определенных им формах и приводить в порядок в соответствии со своими возможностями в голографической проекции Единого, предоставляя себе в итоге возможность для развития и жизни в меняющемся мире.

Если развивать эту мысль дальше, то формообразующая способность сознания может быть у него непосредственно и безначально, или от чего-то внешнего, например, Бога.

Внешнее, всесильное, идеальное, бесплотное, неизменное, разумное, живое существо, по отношению к мирозданию не способно существовать, точнее, быть в данной совокупности или вне ее по целому ряду оснований, как это было показан выше.

Есть только бесконечное, вечное Единое, проявляющееся актуально как бы в параллель себе дискретным образом в виде голографической последовательно обновляющейся проекции благодаря собственному активному (сознанию), формирующему условие для событий в виде текущего времени. Не проявляться в виде подобной голографической проекции, составляя тем самым двойственную – вневременную и вместе с тем временную – систему, Единое не может, так как вне этого образования оно есть небытие.

Таким образом, активное (сознание) и пассивное (вещи) в Едином нераздельны, и вместе с тем в определенном отношении разделены в голографической проекции.

Единое как глубинное и вечное просто не может не быть ничем иным как содержащим в себе все. То есть все предметы мира, все явления, в том числе и все индивидуальные сознания, которые, в частности, проявляются в людях и вообще во всем живом, есть единое и безвременное целое. Но такое неподвижное Единое нечто вряд ли может быть обозначено как реальное, поскольку это нечто не подлежит отдельному существованию вследствие отсутствия в нем времени, которое может формироваться и отсчитываться только активным и понимающим. Так что это нечто может проявиться только во времени посредством активного – ничего не происходит вне времени: нет его, нет и событий.

Поэтому Единое, оставаясь таковым, вместе с тем проявляется во времени: сознание, оставаясь в целостном Едином, пребывает и в его голографической проекции, формируя голографические картины посредством собственных множественных копий, которые в своей совокупности, а также и раздельно «выделяют» дискретным способом то, что они могут распознавать и копировать в соответствующих формах и последовательностях; это означает обновление имеющегося каждое «мгновенье».

Тем самым пассивное дискретно через активное (сознание) проявляется во множественности, в изменении копий различных объектов из Единого, то есть для каждого индивидуального сознания в конечном счете – во времени и пространстве при каждой его жизни. И это заслуга сознания: именно оно, а не пассивное, не вещи, формирует время, или создает условие для изменения проявленного, для различных форм жизни, хотя и временной для каждой вещи и самого сознание в ней, но полной событий, приключений для сознания, перемещающегося в виде индивидуальных сознаний для собственного изменения и развития из одной множественной реальности в другую, рождаясь и погибая в своих носителях, но вечно сохраняясь в проявляемом им бытии.

Причем сознание в каждой своей частице-копии, в отличие от пассивного, от вещей-копий, сохраняет все накопленное из своих конечных жизней в своей памяти, и тем самым одухотворяет мироздание в целом, удовлетворяя себя и его.

Следует также отметить, что в рамках представленной модели двуединого мироздания, наконец, получает объяснение преходящий характер всего – камня, планеты. Вселенной, человеческой жизни.

Если в Едином всё – активное и пассивное – слито в бесконечности, то в проекции Единого активное находится в относительно раздельном положении с пассивным, поскольку оно само формирует на основе Единого копии вещей.

Тем самым активное в проекции Единого имеет возможность проявляться, реализуясь бесконечно в копиях вещей, формируемых им дискретно.

Активное, в своей отделенности от пассивного в проекции Единого, получает возможность «пользоваться» формируемыми им копиями вещей бесконечно вследствие того, что эти копии являются конечными: конечное пассивное тем самым «поддерживает» активное в бесконечности, но в особой форме. Активное, в своей отделенности от пассивного, тем не менее, связано с ним не только тем, что оно формирует пассивное в виде копий вещей, но и тем, что оно находится в этих вещах, то есть среди них и в них как опоре. Поэтому активное вынуждено «перебираться» от одного «завершившегося» конечного к другому, и этот прерывистый, по сути, процесс длится бесконечно.

В данном отношении можно констатировать, что активное бесконечно реализуется в конечном в формируемой им проекции Единого. Подобный процесс не может обойтись без длительностей, лежащих в основе конечных образований, что означает наличие времени, то есть проекция Единого, в отличие от Единого, находится во времени, и это равноценно изменению конечных структур.

И если в данном контексте становится понятным, что бесконечность активного (сознания) в проекции Единого сохраняется, несмотря на временной характер проекции, за счет «погружения» активного в конечное дискретно, но бесконечно, то конечность, «временность» копий вещей требует объяснения, в частности, и потому, что до сих пор бытует мнение о вечном существовании материальных структур, окружающих как обычного человека, так и человека как родовое существо.

Этим объяснением конечного существования предметов мира, или копий вещей из Единого является частотный характер голографической проекции Единого.

Активное (сознание) со сверхвысокой частотой распознает и копирует вещи из Единого, и эти копии как пакеты информации «появляются и исчезают», точнее, обновляются каждый импульс в голографической проекции.

Каждая копия, таким образом, есть частотная обновляющаяся структура того или иного типа, которая «конвертируется» в индивидуальном сознании через органы чувств и центры обработки поступающей информации носителя сознания в конкретные вещи. При этом являющиеся вещи в своей совокупности составляют, в частности, окружение человека, а их связность и движение обусловлены спецификой прохождения информации по указанным каналам, вследствие чего паузы между импульсами исключаются.

Подобного рода обновление не может быть идеальным чисто статистически. Поэтому за время существования вещи в ее устойчивом качестве число ошибок, или сбоев нарастает, и при достижении некоего порогового значения конкретная вещь теряет свою устойчивость, или свое качество и перестает адекватно ему функционировать: камень распадается, вселенная схлопывается, человеческая жизнь прекращается. Тут количественное – число сбоев – для вещи переходит в качественное изменение вещи или в ее полный распад – устойчивость любой вещи теряется, и она тем самым как особая выпадает из существования, то есть не может быть бесконечной в том или ином качестве. Данный факт сам по себе подтверждает вторичность всех предметов бытия, производность их от сознания.

Тем не менее каждая копия конкретных вещей, существуя конечно в заданной форме, есть материальное производное от бесконечного Единого. Поэтому копии вещей в проекции Единого не исчезают, но меняют свои формы в соответствии с пониманием вещей сознанием.

И всё же возникает вопрос.

Каждое индивидуальное сознание, как и любая вещь (пассивное), тоже частотная структура, и так же, как кажется, должна быть подвержена деформации, потере устойчивости и, стало быть, – утере своей особенности, или качества.

Как же тогда оно сохраняет в бесконечном прохождении через конечные образования свое индивидуальное качество, то есть является вечным?

Безусловно, частотные сбои, меняющие структуру индивидуального сознания, не могут не случаться в обновляющейся голографической проекции и, как следствие, в каждом его сосуществовании с телом-носителем.

Но, если вещь не способна сознательно корректировать происходящие с ней изменения – у нее как пассивного отсутствует стремление так или иначе сохранять свою особенность, которой она не сознает, у вещи имеются лишь простейшие механизмы обратной связи, предотвращающие ее хаотичный распад, – то любое живое существо, а не только самосознающее существо, всеми возможными способами, которых у него достаточно, цепляется за жизнь. Тем самым сознание сохраняет свою основную особенность – активность, или неизбывное стремление к изменениям в себе и вокруг себя.

Собственно, «погружение» сознания в конечное, живое существование раз за разом и есть решение проблемы сохранения себя в качестве активного.

Существование в вещах и среди вещей, а также рядом с иными сознаниями в виде живого, с одной стороны, позволяет сознанию по реакциям окружающего на свои действия корректировать структуру собственного ядра, чтобы не утерять способность к стремлениям по сохранению своей коренной особенности – активности, а с другой стороны, позволяет пытаться использовать изменения, которые оно способно так или иначе ощущать и/или осознавать, с пользой для себя, а не во вред.

Разнообразие ситуаций в каждом конечном существовании для любого индивидуального сознания означает обретение им в бесконечном числе частиц сознания только одному ему присущего лица.

Так идет развитие живых существ и сознания в них, то есть исходные частотные сбои в структуре активного не приводят его к катастрофе (распад, или потеря формы), поскольку ядро активного восстанавливается в конечном, что делает частотную проекцию Единого устойчивой в целом, а каждую частицу сознания – способной участвовать в формировании времени и, как следствие, вещных миров во времени.

Таким образом, конечное необходимо бесконечному не только для функционирования дуального мироздания как вневременной и вместе с тем временной системы, которая этим самым удерживается в равновесии, но и для стабилизации активного в мироздании, что делает активное неизменным и вечным по своей сущности, но вместе с тем бесконечно меняющим: в бытии формообразующее активное подпитывается теряющим свою форму в конечных образованиях пассивным.

Пассивное, теряя форму в конечном (бытии), восстанавливает тем самым форму активного при их взаимодействии. Активное, таким образом, не теряет свою основную форму и формообразующие способности за счет разрушающегося пассивного в бытии, но оно же, «вызывая» пассивное из Единого в виде информационных копий на время существования данного конечного, восстанавливает форму пассивного и изменяет ее. Так, с помощью обращения к конечному в виде теряющего форму пассивного активное становится вечным по форме, свойствам и может удерживать всю систему мироздания в актуальном существовании.

При этом больше возможностей для развития среди всего живого имеют существа с самосознанием, которые понимают себя и, стараясь сознательно сохранить своё ядро, не упускают возникающие возможности для собственных изменений – времени для этого у них предостаточно, так как имеющееся в них сознание его и формирует для собственного размещения каждый раз. Поэтому самосознающее существо, например, человек, в жизни есть и опора для сознания на его бесконечном пути по конечным островкам реальности, и вместе с тем плацдарм для изменения себя в каждой из реальностей.

В результате, индивидуальность не теряется, но облекается каждый раз в иные «одежды», которым несть числа. Так что каждое сознающее себя существо может быть уверено в том, что ядро его индивидуальности не претерпевает фатальных изменений ни при каких обстоятельствам, которые есть всего лишь нечто внешнее, создаваемое в определенной степени им самим для своего рода испытаний себя же в них.

Человеческое сознание в собственной ограниченности, в частности, из-за признания одинарности мироздания, практически всегда ищет в любом процессе, по крайней мере, начало.

Даже лучшие умы человечества, например, Декарт, Беркли, Кант, Гуссерль, основывая свои рассуждения на единичности мироздания, были вынуждены смириться с необходимостью признания внешней безличной силы как перводвигателя, хотя противоречивость и фантастичность этой силы – Бога – очевидна.

Материалистическая теория самодвижения материи, которая должна, по мнению материалистов-догматиков, объяснить всё, является на самом деле неадекватной по целому ряду причин.

Самодвижение материи, по определению, полагается вечным.

В этом случае сразу же возникает несколько вопросов.

В частности, хотелось бы знать, по какой причине самодвижение неживой материи произвело живое и перешло в русло его развития, спровоцировав начало «прогресса»?

Поскольку никакого разумного объяснения этому факту материалисты, к которым относятся и марксисты, дать не в состоянии, постольку начало развития (прогресса) признается ими спонтанным, то есть, в отличие от христианских воззрений, – делом случая, флуктуации, то есть некой неопределенности непонятно чего. Так что эта неопределенность в отношении начала всего у материалистов-догматиков (случай) и христиан (внешнее фантастичное существо) в своей глубине одна, что бы марксисты-материалисты и святые отцы ни говорили. Однако насчет конца всего живого материалисты умалчивают, так как сам этот факт для них неприятен и непонятен, хотя, раз было какое-то начало прогресса, то должен быть и какой-то его конец.

Далее, любое движение невозможно без времени, по которому оно и отсчитывается. Однако для отсчета времени требуется наблюдатель, без которого нельзя судить, есть ли движение или его нет; стало быть, отсутствие разумных существ в роли наблюдателей означает проблематичность движения, как такового.

Кроме того, любое движение в условиях сопротивляющейся среды – другая среда нам неизвестна – требует постоянной подпитки движущейся материи для сохранения движения. Самодвижущаяся материя тем самым невозможна без постороннего источника, или движителя, так как она сама вечным двигателем не является.

В отношении начала и конца всего сущего, более разумна модель индуизма. Индуисты полагают идущие в мироздании процессы бесконечными, но, пугаясь бесконечного развития, не представляя его сущности, они сводят эти процессы к бесконечной череде повторяющихся, одинаковых, замкнутых кругообразных движений-циклов.

Поэтому и тут не удается избежать начала, поскольку в каждом цикле оно есть, а значит, опять же некая внешняя, или божественная сила требуется для почина.

Однако начала у мироздания в целом не может быть по нескольким причинам.

Любое начало требует некую постороннюю силу для инициации и некий материал. Однако по отношению к мирозданию ни того, ни другого до его начала существовать не могло, поскольку до начала, по определению, не было ничего и никого.

С другой стороны, если признать, что ничто есть потенциально всё в своей бесконечности и безвременности, то выход из безвременности в изменения это как бы Единое организовать не способно в своей отдельности, поскольку для выхода ему потребовалась бы опять же некая посторонняя сила. При этом безвременное и бесконечное Единое должно таковым и остаться – оно не может превратиться в конечное само по себе.

Стало быть, начало мира не случается само по себе и допустить его слабое человеческое сознание может только обращением к некоей неопределенности в форме Бога, саморазвития непонятно чего и от чего, бессмысленного круговращения.

Однако подобный подход возникает лишь от бессилия.

Более перспективной, по-видимому, является предложенная нами равновесная модель дуального мироустройства. В соответствие с ней становится понятным, каким образом всё и ничто, или Единое не остается в небытии, и почему ни в каком начале мироустройства нет необходимости.

Единое, как всё и ничто, так и остается скрытым в безвременной бесконечности и вместе с тем оно же существует в «развернутом» состоянии, поскольку «ничто» может быть представлено не только как чистый нуль, но и как совокупность материальных образований, интегрально составляющими нуль, то есть образований, имеющих противоположные характеристики.

Для подобного «развертывания», или нахождения в конечном, во времени требуются только материал и руководство, то есть пассивное и активное, которые потенциально находятся в бесконечном Едином, потому что в бесконечности есть всё.

Таким образом, двуединая равновесная система находится без движения и формально представляет собой нуль как в безвременном состоянии, так и в «развернутом» состоянии, или во времени.

Но именно во времени бесконечное может обратиться к конечному, то есть в случае дискретного обновления материальных образований бесконечно (только так бесконечное может «выходить» в конечное бесконечно), что можно обозначить в виде временной проекции Единого при условии участия в этом вечном процессе активного, материального, понимающего и руководящего, которое должно быть для этого и единым, и разделенным. Таковое возможно только в голографическом частотном образовании. В нем единое активное дискретно обновляет копии вещей, распознаваемых им в Едином, образуя тем самым разрывы бесконечности с определенной длительностью, которые в необратимой последовательности составляют собственно время.

Однако для развития активного, что и отличает его от пассивного, требуется не только время, но и жизнь, то есть – плавный и периодично-поступательный на разных уровнях ход событий в мирах движущихся и изменяющихся вещей.

Возможность у активного для перевода себя в мир меняющихся вещей и событий имеется только одна – устранить паузу между позициями обновления, точнее, как-то искусственно сомкнуть технически обязательные, последовательные позиции обновления.

Эта возможность реализуется единым активным через собственную разделенность в голографической проекции Единого, поскольку в каждой собственной частице единого активного вследствие описанного выше механизма обработки пакетов информации, его своего рода инерции, происходит выпадение паузы между позициями обновления копий вещей, в результате чего, в частности, в человеческом сознании длительности каждой позиции обновления последовательно смыкаются; это для человека, а также и для каждой иной частицы активного (живого) равноценно проявлению движущегося и меняющегося мира вещей и явлений, содержащего как частицы, так волновую материю.

В этом мире Единое активное уже может «разворачиваться» в своих частицах через вещи, формируемые каждой частицей активного в живом имеющимися у него органами чувств при посредстве единого активного так или иначе, то есть в конечном счете приобретая в действиях собственных частиц не только изменения в вещах (пассивное), но и собственное изменение.

Из представленной модели вырисовывается присутствие Бога в двух ипостасях.

1. Непроявленный, вневременный, бесконечный Бог Единого (непроявленное Единое сознание, или Бог вечности,), представляющий всё, что есть, и всё чего еще нет, но не отдельно, а в неразрывной связи с проявленным, временным, бесконечным Богом голографической проекции Единого (проявленное Единое сознание, или Бог времени).

2. Проявленный в голографической проекции Единого материально-частотный Бог (проявленное Единое сознание), переводящий время в движение, и определяющий всё в формирующемся бытии (множестве вселенных на различных стадиях развития) в изменениях через общее время, то есть проявляющий бесконечное через конечное бесконечно, но дискретно в виде бытия для собственного развития, жизни и выражения, и удерживая вместе с тем свое едино-множественное голографическое образование, обновляющееся с высокой частотой, в равновесии с Единым в качестве двойственного мироздания посредством формирования общего времени через себя как живого, формируя тем самым пространство и движущиеся в нем вещи.

Вечное, но дискретное обновление и удержание бытия производится через конечные живые существа, являющиеся не только обладателями органов чувств, но и владельцами сознания. Этот процесс происходит в результате взаимодействия темпоральной голографической проекции и вневременного, бесконечного Единого в лице соответственно активного (сознания) и пассивного из Единого. При этом информация является тем мостом, который их соединяет, и образует в конечном итоге как окружающий живые существа мир, так и их самих. Бесконечное при этом выражается в конечном бесконечно, но дискретно.

Не проявляться в виде подобной голографической проекции, составляя тем самым двойственную – вневременную и вместе с тем временную – систему, Бог Единого не может, так как вне этого образования Единое – не что иное, как небытие.

Таким образом, активное (сознание) и пассивное (вещи) в Едином нераздельны, и вместе с тем в определенном отношении разделены в голографической проекции.

Поскольку общее время формируется Богом голографической проекции Единого (Бог времени) через собственные частицы в живых существах не вообще, а для собственного развития, жизни и выражения, которое возможно лишь в сообществах индивидуумов, постольку в рамках общего времени каждая частица Бога времени (Единое сознание) формирует в персональном носителе (живое существо) собственное время.

Поэтому Бог времени объединяет в процессе формирования собственного времени каждым живым существом вещные компоненты и компоненты сознания в единое целое на ограниченное время жизни существа, предоставляя ему возможность действовать в соответствии с уровнем имеющегося у него сознания – высший уровень в этом отношении соответствует существам с самосознанием, обладающим свободой воли.

При этом каждое живое существо из их бесчисленного множества является таковым в результате обладания генетического кода (программы), обеспечивающего тип, функционирование и размножение организмов, как в качестве существ низшего сознания (одна программа), так и существ, сознающих себя, то есть существ с введенной дополнительной программой самосознания.

Вместе с тем Бог времени в течение жизни каждого существа сохраняет с ним связь со своей сторон, но отключает ее со стороны живого существа, обеспечивая тем самым автономность действий каждого индивидуального сознания в собственном носителе: связь со стороны Единого сознания (Бога времени) с каждым индивидуальным сознанием сохраняется в течение жизни живого существа как основное свойство голограммы, становясь односторонней в момент рождения, со снятием этого ограничения в момент смерти живого существа, приобщая тем самым данное индивидуальное сознание к себе (Богу времени).

Формирование собственного времени каждым живым существом из их бесконечного множества автоматически конвертируется в формирование общего времени, то есть, создание каждым существом своего собственного окружения создает всем этим множеством, точнее, воссоздает, бесконечно, но дискретно всё мироздание каждый импульс высокочастотного обновления голографической проекции Единого.

Проявление данной ипостаси Бога в конечном бесконечно, но дискретно, среди вещей и непосредственно в них (объектов бытия), подверженных разрушению в течение собственного существования, стабилизирует частицы сознания, находящиеся в живом, поскольку ядро каждой частицы сознания восстанавливается в конечном в ходе взаимодействия с ним в результате соответствующих реакций на происходящее. Тем самым каждая частица сознания (частица Бога времени) является неизменной и вечной по своей сущности, но вместе с тем бесконечно меняющейся, как и Единое сознание в целом.

В данной ипостаси Бог распространяется на всё бытие, являясь тем самым бесконечным и всепроникающим, проявляя себя среди движущихся вещей в пространственно-временном континууме, то есть используя проявленное бытие для собственного развития благодаря непрерывному изменению в формируемом им времени посредством живых существ. Поэтому он не может быть неизменным.

Раз в этой ипостаси Бог всё время меняется, стремясь к новизне, он не может быть всеведущим и всемогущим, но может в вечности стремиться к этому, то есть к непроявленному Богу бесконечного Единого, содержащему в потенции всё, что есть, и всё, чего еще нет, но что рано или поздно появится в том или ином виде по мере необходимости и степени развития формообразующих способностей Единого сознания, которое идет бесконечно, постигая все неисчислимые и многообразные оттенки бытия, ошибаясь и исправляя содеянное, находя именно в этом прелесть собственного существования, точнее, жизни в этом вечно меняющемся бытии.

При этом для собственной реализации Бог в виде Единого сознания должен быть разделенным, чтобы действовать через свои частицы в конечном, в частности, в смертных существах-людях, временно оживляя их и делая разумными в той или иной степени, но не знающими, что они функционируют, хотя и по собственной воле, но при представительстве того же Бога в каждом таком разумной существе.

Всё же остальное в бытии является базой и условием для развития частиц Бога, или Единого сознания, которое как разделено и вездесуще, так и едино, и целостно, что вполне возможно на разных уровнях, поскольку нам известен соответствующий этому голографический принцип [1].

Бог времени не присутствует единственно в непонятно каком надмирном мест в виде непонятной бестелесности, и не образует мир своим внезапным велением. Он в своем нераздельном единстве с непроявленным Богом вечности, будучи его проявленной во времени проекцией, есть сознательное и в определенной степени ведущее звено бытия. Этим самым непрестанно формирующееся во времени бытие оказывается событием для Бога.

Таким образом, Бог является единым и разделенным в своих ипостасях для собственного проявления и развития в бытии, которое формируется им же через собственные частицы посредством голографической проекции бесконечного Единого.