Вверх по Амазонке

В 1637 г. португальские власти были встревожены появлением в дельте Амазонки группы испанцев: 2 монаха-францисканца и 6 солдат из-за угроз со стороны индейцев вынуждены были покинуть свою миссию и отправиться на каноэ в опасное плавание по великой южноамериканской реке. В конце концов они достигли Форта-Пресепсиу (Белен). Хотя в это время Португалия была объединена с Испанией под общей властью короля Филиппа IV (это сохранялось до 1640 г.), в Южной Америке колониальные власти продолжали следить за соблюдением границ, установленных Тордесильясским договором. Внезапное появление испанцев в устье Амазонки заставило португальцев задаться вопросом: как далеко к востоку простираются испанские поселения на Амазонке?

В результате было принять решение организовать экспедицию для исследования речных путей, пересекающих континент. Руководителем ее был назначен Педру Тейшейра, не раз бывавший во внутренних областях страны и умевший хорошо ладить с туземцами. Местные индейцы называли его Куриуа-Кату – «добрый белый». Главным кормчим стал Бенту Акошта. В состав экспедиции входили 47 больших каноэ, на которых разместились 70 португальцев и около 1200 индейских воинов и негров-рабов.

В конце июля 1637 г. экспедиция Тейшейры начала путь вверх по Амазонке. Идти против сильного течения было нелегким делом. Акошта регулярно отправлял вперед небольшие партии, не только искавшие удобные якорные стоянки на самой реке, но и заходившие в устья ее крупных притоков, каждый раз затрачивая на их обследование 3–4 дня. Таким образом были открыты река Мадейра и устье реки Риу-Негру. Из рассказов местных индейцев путешественники сделали вывод, что Риу-Негру сообщается «…с одной стороны с рекой Амазонкой, с другой – с Северным морем (Атлантическим океаном) в виду острова Тринидад посредством потока, который, как полагают, есть знаменитое Ориноко».

Через 8 месяцев португальцы достигли первого испанского поселения на реке Рио-Кихос. Здесь Тейшейра разделил отряд, отправив 8 каноэ назад, в то время как остальные должны были дожидаться возвращения экспедиции. Отряд Тейшейры высадился на берег, миновал горные перевалы и в начале августа 1638 г. вышел к столице Эквадора Кито. Таким образом, Педру Тейшейра и его спутники стали первыми европейцами, прошедшими Амазонку на всем ее протяжении.

Памятник Педру Тейшейра в г. Кантаньеди, Португалия

Появление португальцев заставило всполошиться теперь уже испанские власти. Перед ними встал тот же вопрос: как далеко португальцы расселились на Амазонке? Основываясь на статьях Тордесильясского договора и результатах плавания Франсиско де Орельяны, испанцы считали эту реку своей. Тейшейра и его люди были задержаны на несколько недель в Кито, пока испанские власти решали, что с ними делать. В конце концов было решено отправить путешественников восвояси, приставив к ним в качестве наблюдателей нескольких испанских священников во главе с отцом Кристобалем да Акунья. Они должны были сопровождать португальцев на протяжении всего обратного пути и после сообщить Королевскому Совету по делам Индий обо всем, что видели. 16 февраля 1639 г. португальская экспедиция выступила из Кито и прибыла в Белен 12 декабря того же года. Хотя отец Кристобаль и убеждал испанские власти не терять времени в деле освоения Амазонки, его советы оказались запоздалыми: в 1640 г. испано-португальская уния была расторгнута и Жуан IV провозглашен королем независимой Португалии, а в 1641 г. – и королем Бразилии.

 

Вокруг Бразилии

В мае 1648 г. из Сан-Паулу в глубинные районы Бразилии отправилась большая экспедиция – 200 португальцев и 1000 вооруженных индейцев – во главе с опытным путешественником Антониу Рапозу Таваришем. Маршрут отряда, пролегавший сперва через южные, а затем через восточные области страны, в точности не установлен. Видимо, первоначально путешественники проследовали вниз по реке Тиете, левому притоку реки Параны, до ее устья, по ней добрались до слияния с рекой Парагвай и оттуда пошли на север, к современному городу Корумба. Здесь экспедиция задержалась до апреля – мая 1649 г., пополняясь людьми. Из Корумбы отряд двинулся на север. Пройдя через заболоченные верховья реки Парагвай, экспедиция достигла реки Гуапоре, а затем другого притока Амазонки – Маморе. Обе эти реки были ранее неизвестны европейцам, так что Рапозу Тавариш и его спутники стали первооткрывателями, не только впервые проникшими в эту часть Амазонии, но и проследившими реку Маморе вплоть до ее устья на протяжении 1200 километров.

Вероятный портрет Антониу Рапозу Тавариша

Река медленно текла по плоской равнине через влажные тропические леса, пока, наконец, не привела экспедицию к Амазонке. Путешественники пошли вверх по ее течению до устья реки Напо и отсюда двинулись к андским перевалам путем, проторенным ранее отрядом Педру Тейшейры. Спустя 3 года после выхода из Сан-Паулу отряд Тавариша прибыл в Кито. Отсюда после кратковременного отдыха экспедиция направилась вниз по левым притокам верхней Амазонки. Выйдя на простор великой реки, путешественники добрались до ее устья, повернули на юг, пересекли Бразильское плоскогорье и в 1652 г. прибыли в Сан-Паулу, завершив тем самым кольцевой маршрут по центральной части Южной Америки протяженностью более 14 тысяч километров. Рассказывают, что за время этого трудного путешествия члены экспедиции настолько изменились внешне, что никто не мог узнать их. Путешествие Рапозу Тавариша имело далекоидущие последствия: благодаря им Португалия смогла расширить территорию своих бразильских владений далеко за пределы, определенные Тордесильясским договором; по сути, в результате этой экспедиции сформировались современные границы Бразилии.

 

Хорватский барон в Мексике

Первым путешественником, отправившимся в Мексику из стран Балканского полуострова, был барон Иван Раткай – миссионер и автор путевых заметок. Он родился 22 мая 1647 г. в Великом Таборе – средневековом замке в хорватском Загорье. Окончив курс философских и юридических наук, Раткай вступил в орден иезуитов и некоторое время занимался преподаванием гуманитарных наук в Горице и Загребе. В 1678 г. он отправляется в Америку, а в 1680 г. в возрасте 33 лет прибывает в Мексику, где занимается миссионерской деятельностью среди индейцев племени тарахумаре. 26 декабря 1683 г. в городе Карикико в Мексике его настигает смерть (по некоторым документам, он умер уже в 1681 г., поэтому нельзя наверняка утверждать, провел ли он в Мексике один или три года). О своих путешествиях по Мексике барон рассказал в двух дошедших до наших дней письмах, написанных на латинском языке: первое датировано 16 ноября 1680 г., второе – 25 февраля 1681 г. Во времена австрийского императора Иосифа II архив австрийской иезуитской провинции был уничтожен, причем погибли и обе рукописи Раткая. Но все же эти письма сохранились в немецкой версии; в 1755 г. они были опубликованы в Вене, вызвав большой интерес у читающей публики.

Иван Раткай на титуле старинного издания

 

Снега Чимборасо

Француз Шарль-Мари де ла Кондамин стал одним из немногих исследователей, кому удалось в XVIII в. совершить путешествие по Южной Америке. По поручению Парижской академии наук он принял участие в геофизической экспедиции, отправившейся в 1736 г. в Эквадор. Здесь, на плоскогорье Кито, исследователи в 1736–1742 гг. занимались измерениями дуги меридиана. Эти измерения наряду с измерениями французского инженера Фрезье в Чили и Перу (1712–1714 гг.) дали точные основания для вычисления формы Земли.

На обратном пути Кондамин спустился вниз по Амазонке и выполнил первую достоверную карту реки, основанную на астрономических вычислениях. Кондамин прославился еще и тем, что стал первым, кто предпринял попытку взойти на вершину вулкана Чимборасо (6267 м). В те времена считалось, что это высочайшая вершина мира (в известном смысле это утверждение верно: сегодня установлено, что вершина Чимборасо – самая удаленная от центра Земли точка ее поверхности). Кондамину удалось достичь границы вечных снегов и даже пройти значительный путь по леднику. Но дальше отметки 5100 метров подняться не удалось: у путешественника появились признаки «горной болезни», мучило удушье, и Кондамину пришлось вернуться назад. После этой попытки, предпринятой в 1745 г., прошло не одно десятилетие, и никто больше не решался нарушить покой снегов Чимборасо. Только в 1880 г. Эдуарду Уимперу удалось покорить эту горную вершину.

Вид на Чимборасо

 

Александр Гумбольдт: новое открытие Америки

16 июля 1799 г. на побережье Венесуэлы высадились немецкий естествоиспытатель Александр Гумбольдт и французский ботаник Эме Бонплан. Им предстояло совершить далекое путешествие по континенту, во многих отношениях еще остававшемуся загадкой для европейских ученых. Растительный и животный мир, геология и орография, климат – все или почти все не было исследовано, так что путешествие Гумбольдта и Бонплана часто называют вторым – научным – открытием Америки.

Венесуэла щедро распахнула перед учеными свой таинственный мир. Их путь лежал через бесконечные травянистые степи – льяносы, описанные Гумбольдтом в «Картинах природы». Ученые познакомились с гимнотами – электрическими угрями; поднявшись на индейской пироге по реке Апуре, достигли Ориноко, осмотрели ее водопады и добрались до того места, где от Ориноко отходит на юго-запад рукав Касикьяре, «не уступающий по ширине Рейну» и впадающий в Риу-Негру, приток Амазонки.

Александр Гумбольдт

Совершив исследовательскую поездку по Венесуэле, Гумбольдт и Бонплан отправились в ноябре 1800 г. на Кубу, а спустя несколько месяцев отплыли в Картахену (Колумбия). Пройдя по реке Магдалене, они направились в Боготу, а в сентябре 1801 г. – в Кито (Эквадор). Гумбольдта особенно интересовали андские вулканы. 23 июня 1802 г. он совершил восхождение на вулкан Чимборасо, дойдя до отметки 5881 метр – выше не поднимался еще ни один исследователь. В июле Гумбольдт и Бонплан отправились через Перуанские Анды к столице Перу Лиме. В Перу путешественники провели около года, изучая богатую природу этой части Америки. Гумбольдт поднимался на вулканы Пичинчу, Котопахи, Антизану и др.

В декабре 1802 – марте 1803 г. исследователи перешли морем к мексиканскому порту Акапулько и через три недели были в Мехико. В Мексике ученые провели около года, обойдя почти все провинции страны. Гумбольдт продолжал изучать вулканы, в том числе совершил восхождение на Попокатепетль. Из Мексики путешественники направились в США и 3 августа 1804 г. после пятилетнего путешествия вернулись в Европу.

Экспедиция Гумбольдта и Бонплана положила начало научному исследованию Южной Америки. Хотя они и не открыли новых земель, но благодаря новым методам научного исследования, наблюдениям и сравнениям стали первооткрывателями новых миров. В Европу путешественники привезли богатые коллекции, из которых одна только ботаническая содержала 6 тысяч экземпляров растений, в том числе 3000 неизвестных до тех пор.

 

Путешествие зоолога и ботаника по Бразилии

Шпикс и Маурициус с аборигенами где-то в джунглях Бразилии

Немецкий зоолог Иоганн Шпикс и его коллега, ботаник Карл Маурициус волею судьбы вошли в числе наиболее выдающихся первооткрывателей глубинных районов Бразилии. Эта огромная страна еще и в XIX столетии во многих отношениях продолжала оставаться белым пятном. С 1817 г. Шпикс и Маурициус путешествовали по Бразильскому нагорью. От Рио-де-Жанейро они направились через Сан-Пауло в Ору-Прету, где побывали у индейцев короадос и посетили места добычи золота, знакомясь с работой старателей. Близ Диамантины путешественники обследовали алмазные копи, затем повернули к реке Сан-Франсиску и пересекли провинцию Баия до одноименного города (ныне Салвадор). Оттуда Шпик и его спутник возвратились к реке Сан-Франсиску и прошли штаты Пиауи и Мараньян до порта Сан-Луис. В результате этого путешествия была исследована большая часть внутренней Бразилии, и в особенности бассейн реки Сан-Франсиску. На заключительном этапе путешествия в 1819–1820 гг. Шпикс и Маурициус проплыли по Амазонке. Немецких натуралистов нельзя считать первооткрывателями неведомых земель, но они стали первыми учеными, сумевшими описать географические особенности обширных внутренних районов Бразилии, исследовать их флору и фауну. Из своего путешествия они привезли огромную коллекцию, ставшую основой современного Музея естественной истории в Мюнхене.

 

Русские в Бразилии

В 1803 г. немецкий натуралист Георг Лангсдорф, прославившийся своими экспедициями в Испанию и Португалию, был избран иностранным членом Петербургской академии наук. В том же году он присоединился к русской кругосветной экспедиции под руководством Крузенштерна, но в июне 1805 г. отделился от нее, побывал на Алеутских островах и Аляске и в 1808 г. через Сибирь вернулся в Петербург.

В 1821 г. Лангсдорф возглавил русскую экспедицию, впервые отправившуюся в далекую Бразилию. Это путешествие продолжалось 8 лет. Основные работы развернулись в 1826 г., когда участники экспедиции прошли от средней Параны до верхнего Парагвая в Мату-Гросу, затем через гряду Серра-ди-Маранажу и вверх по рекам Парагваю и Куябе до города Куябы. Здесь они провели почти год. В 1827 г. Лангсдорф разделил экспедицию на два отряда. Один возглавил ботаник Людвиг Ридель. Он в 1828 г. обогнул с запада Бразильское плоскогорье и от порта Белен добрался до Рио-де-Жанейро, пройдя по бразильским рекам более 6 тысяч километров. Лангсдорф и его спутник, астроном Нестор Рубцов перешли от Куябы на север к верховью реки Аринуса, которая вывела их на реку Журуэну, а та – на большую реку Тапажос, по которой путешественники спустились к Амазонке, пройдя около 2000 километров. Это было первое меридиональное пересечение западной части Бразильского плоскогорья европейскими учеными; на этом пути путешественникам пришлось преодолеть около 20 порогов и водопадов. На Тапажосе Лангсдорф и Рубцов заболели острой формой тропической малярии. Из-за этого путешественники смогли обработать и опубликовать лишь часть материала, собранного экспедицией; три рукописи пропали и не найдены до сих пор.

 

Тайна, скрытая сельвой

В 1839 г. американские исследователи Дж. Л. Стефенс и Ф. Казервуд, сопровождаемые проводниками-индейцами, отправились в сельву Юкатана на поиски заброшенных индейских городов. Путь им предстоял необычайно трудный. Местность, по которой шел маленький отряд, была разорена гражданской войной. В разграбленных деревнях невозможно было найти никакой провизии, кроме воды. Вокруг разливалось зеленое море сельвы. Мулы по брюхо проваливались в трясину, и, когда люди, пытаясь им помочь, слезали с коней, колючие растения до крови раздирали им кожу. Липкая влажная жара вызывала постоянное чувство усталости. Над болотами поднимались тучи назойливых москитов. Исцарапанные до крови, покрытые грязью и тиной, с воспаленными глазами, путешественники шли и шли вперед, но все чаще в душу закрадывались сомнения: неужели здесь, в этих джунглях, когда-то могли находиться каменные постройки?

Позже Стефенс честно признавался, что по мере того, как он углублялся в это зеленое царство, им все сильнее овладевало неверие. И тем не менее настойчивость исследователей увенчалась успехом: прорубая дорогу в зарослях, они неожиданно наткнулись на сложенную из четырехугольных каменных плит стену; рядом с ней они увидели множество ступеней, которые вели к террасе, настолько заросшей, что определить ее размеры было невозможно.

Следующей находкой стала высокая – около 4 метров – каменная стела с совершенно поразительной орнаментикой. Великолепие декора заставило путешественников в первый момент даже усомниться в том, сумеют ли они этот памятник описать. Четырехугольный обелиск был сплошь покрыт скульптурными изображениями, резко выделявшимися на фоне сочной зелени; в их выщербинах еще сохранились следы краски, некогда покрывавшей эти изваяния снизу доверху. На передней стороне выделялось рельефное изображение какого-то мужчины. Его лицу было придано торжественно-серьезное выражение, способное внушить страх. По бокам обелиск был испещрен загадочными иероглифами. За первой стелой последовали вторая, третья… В общей сложности Стефенс и Казервуд обнаружили 14 диковинных, украшенных скульптурами обелисков, один удивительнее другого. Казервуд, автор великолепных зарисовок памятников Древнего Египта, пришел в замешательство. Хмурясь, он ощупывал каменные лица изваяний, таинственные иероглифы, причудливый орнамент, смотрел, как ложатся тени на великолепно изваянные рельефы, и качал головой… Мир образов, с которыми он столкнулся, был совершенно не похож на все то, с чем ему приходилось встречаться до сих пор. Этот мир был настолько далек от европейских представлений, образов, идей, что карандаш буквально отказывался повиноваться: не удавалось соблюсти пропорции, углы сдвигались. Используя в качестве материала камень, неизвестные скульпторы и художники создали уникальные образы – подобных им мировое искусство еще не знало.

Копан в наши дни

Через заросли путешественники пробились к загадочному строению, напоминавшему по форме пирамиду. Широкие ступени лестницы уходили из лесного сумрака ввысь, туда, где зеленели кроны деревьев, к террасе, которая находилась не менее чем в 30 метрах над землей. Сколько веков назад была построена эта пирамида? Какому народу принадлежали эти сооружения? В какую эпоху, с помощью каких орудий, по чьему поручению и в честь кого были изваяны все эти бесчисленные скульптуры? Одно представлялось несомненным: этот город построил сильный и могущественный народ…

Так был открыт Копан – первый из затерянных в сельве городов майя.

Открытие Стефенса стало толчком к открытию других затерянных в дебрях Юкатана городов майя. Вслед за временем первопроходцев пришло время ученых – археологи, историки, этнографы, искусствоведы стали постоянными гостями древних городов.

 

В дебрях Гвианы

Волею судьбы первым исследователем Британской Гвианы – единственной английской колонии в Южной Америке (ныне Гайана) – стал немец Роберт Герман Шомбургк. Именно ему Лондонское географическое общество предложило провести всестороннее исследование этой практически еще не изученной территории. Шомбургк взял себе в помощники младшего брата Рихарда (Ричарда), хорошо знакомого с ботаникой.

В 1835 г. братья отправились в глубь Британской Гвианы. В течение 4 лет они странствовали по ее неизведанным дебрям. Они проследили и нанесли на карту течение реки Эссекибо и установили, что в верхнем течении она принимает слева большой приток Рупунуни. За узкой лентой галерейного леса, окаймляющего берега этой реки, путешественникам открылась сухая саванна. Братья открыли горы Пакарайма и поднимающийся к западу от них горный массив Рорайма – его почти отвесные склоны возвышались на несколько сот метров над окружающим нагорьем (именно горы Рорайма стали прообразом «Затерянного мира» Конан Дойля). Пройдя на запад вдоль горной цепи Пакарайма и поднявшись по долине открытой ими реки Урарикуэры, Шомбургки вышли к верховьям Ориноко. Спустившись по этой реке и ее притокам до Риу-Негру, путешественники вернулись в Гвиану, пройдя за время своего 4-летних странствий около 5000 километров.

Роберт Герман Шомбургк

С 1840 по 1844 г. Роберт и Ричард Шомбургки совершили еще несколько путешествий по внутренним районам Гвианы, продолжая изучать речную сеть и рельеф страны. В 1841 г. они исследовали дельту Ориноко и произвели съемку рек, текущих к юго-востоку от нее по западной части Гвианской низменности, а в следующем году исследовали южную часть Гвианского нагорья. В 1843–1844 гг. братья пересекли с запада на восток юг Британской Гвианы, пройдя от верховьев реки Рупунуни к верховьям Корантейна, и произвели съемку этой реки, которая стала позднее границей между двумя Гвианами – Британской и Нидерландской (ныне Гайана и Суринам). Исследования Шомбургков позволили установить границы британских владений с соседними странами – Венесуэлой и Бразилией и решить все пограничные споры.

 

По рекам Бразилии

В 1860 г. вверх по реке Пурус совершил большое путешествие бразилец-мулат Мануэл Урбану. Результаты этой экспедиции стали известны английскому гидрографу Уильяму Чандлессу. Отправившись в 1864 г. по следам Урбану, он предпринял топографическую съемку всей реки Пурус вплоть до ее верховьев и установил, что она судоходна на расстоянии 3000 километров от устья, то есть почти на всем протяжении. Однако, по мнению Чандлесса, должны были пройти века, прежде чем на этих безлюдных берегах появятся колонисты: вся местность изобиловала кровососущими насекомыми. В то же время Чандлесс обнаружил здесь большое количество каучуконосов, в результате чего его пророчество было быстро опровергнуто: в бассейн Пуруса немедленно ринулись сотни предпринимателей.

В 1866 г. Чандлесс исследовал верхние притоки Пуруса, в том числе Акри (Акири), который также почти весь оказался судоходным. В том же году путешественник пытался отыскать водный путь от Акри на юго-восток, к реке Мадре-де-Дьос, но потерпел неудачу. В 1867 г. Чандлесс поднялся по реке Журуа (правому притоку Амазонки) на расстояние 1814 километров от устья, закартографировав ее почти на всем протяжении. Однако выше по течению, как рассказывали местные жители, обитало воинственное индейское племя, и, опасаясь нападения, путешественник повернул обратно.

В 1868 г. Чандлесс провел съемку порожистой реки Кануман и ее притоков, а в 1869 г. поднялся по реке Мадейра до устья впадающей в нее реки Бени. На этом гидрографические работы Чандлесса завершились. За 9 лет (с 1860 по 1869 г.) он прошел на каноэ, плотах и парусных судах по практически не исследованным рекам Бразилии около 11 тысяч километров.

 

В Патагонии как дома

Переселившись в 1866 г. в Уругвай, отставной английский военный моряк Джордж Мастерс намеревался стать овцеводом, но ветер дальних странствий, увлекший однажды его в дальние плавания, не дал ему покоя и здесь. В 1869 г. Мастерс отправляется в путешествие по неизведанным внутренним районам Патагонии. По морю он добрался из Монтевидео в чилийский городок Пунта-Аренас, расположенный на побережье Магелланова пролива, и отсюда начал свой путь в глубины Южноамериканского континента. Отправившись из устья реки Рио-Чико (к тому времени еще никем не исследованной), Мастерс поднялся по ее долине до южной границы Большого Центрального плато, где впервые встретился с коренными патагонцами. Это были люди племени техуэльче – народа всадников, кочевавшего на север. Они очень дружелюбно отнеслись к чужеземцу. Мастерс присоединился к ним и вместе с техуэльчами пересек Центральную Патагонию до озера Науэль-Уапи, пройдя около 800 километров по прямой. Сколько он в действительности прошел и каким именно путем – неизвестно: в тех условиях путешественник не мог составить даже приблизительной карты маршрута.

Семья народа техуэльче

В начале 1870 г., достигнув верхней долины Лимая, техуэльчи повернули на восток. Неподалеку от моря Мастерс расстался с этим «честным, вежливым, приветливым и добродушным племенем» и закончил свое путешествие в Кармен-де-Патагонесе, пройдя, по его собственным расчетам, около 2000 километров. Он охотился вместе с индейцами, ел с ними одну пищу, спал в их шатрах – одним словом, был «как у себя дома». Так Мастерс и назвал свою книгу, опубликованную в Лондоне в 1871 г.

Вслед за Мастерсом в Патагонию двинулись топографы, геологи, ботаники и зоологи, превратившие эту ранее неведомую землю в хорошо изученную и вполне освоенную страну. Однако все проводившиеся позднее исследования Патагонии основывались на сведениях ее первопроходца – Джорджа Мастерса.

 

У подножия великого ледника

Аргентинский географ Франсиско Морено посвятил исследованию Патагонии всю свою жизнь. Свое первое путешествие в эту почти не исследованную область он совершил в 1874 г., пройдя вдоль морского побережья от реки Рио-Негро до реки Санта-Крус около 1200 километров, после чего и вернулся морем в Буэнос-Айрес. В следующем году Морено отправился в Анды. Он поднялся вверх по долине реки Лимая и вышел к его истоку – озеру Науэль-Уапи. К северу от него он открыл несколько небольших горных озер.

В 1877 г. Морено и его спутник, молодой аргентинский офицер Карлос-Мария Мояно, поднялись по реке Санта-Крус и вышли к ее истоку – озеру Лаго-Архентино. Перед ними открылось фантастическое зрелище: над водной гладью озера нависал огромный ледник, похожий на гигантскую ледяную стену… Так был открыт ныне знаменитый ледник Перито-Морено, получивший имя своего первооткрывателя – Франсиско Морено. Он берет начало в Андах на чилийско-аргентинской границе и перемещается со скоростью 600 метров в год. Протяженность ледника составляет 30 километров, площадь – около 275 квадратных километров. Каждые четыре года его край сползает в озеро Архентино, образует ледяную дамбу. Когда разница уровней воды по обе ее стороны достигает 30 метров, плотина не выдерживает давления, превращается в арку и рушится. Огромные куски льда падают в озеро с грохотом, слышным за несколько километров…

Пройдя вдоль берега озера на север, Морено и Мояно обнаружили, что с севера в него впадает короткая протока, служащая стоком для другого большого озера – Вьедма, питающегося ледником. А еще севернее Морено и Мояно наткнулись на длинное узкое озеро Сан-Мартин, как оказалось, имевшее сток в Тихий океан. Еще одним открытием стала гора Фиц-Рой. Местные индейцы называли ее Чалтен («курящаяся, дымящаяся») из-за того, что вершины этой горы почти всегда окружена туманом или облаками, создавая впечатление, что гора окутана дымом. Морено дал ей имя Роберта Фиц-Роя – руководителя кругосветной английской экспедиции на «Бигле», который в 1834 г. исследовал большую часть побережья Патагонии.

Франсиско Морено

В 1881 г. территория Патагонии была разделена между Чили и Аргентиной. Точную демаркацию границы удалось осуществить только благодаря исследованиям Франсиско Морено: она прошла по найденному им водоразделу между реками атлантического и тихоокеанского бассейнов. А открытый ученым ледник Перито-Морено – самый крупный в аргентинской зоне Патагонии – ныне внесен ЮНЕСКО в Список мирового наследия человечества.

 

От Анд до Атлантики

В свое первое большое путешествие Карлос-Мария Мояно отправился вместе с выдающимся ученым и путешественником Франсиско Морено в качестве его помощника и картографа. В 1877 г. они в течение 4 месяцев исследовали Патагонию и Чилийско-Аргентинские Анды, поднялись по реке Санта-Крус до ее истока – озера Лаго-Архентино, а затем открыли озера Вьедма и Сан-Мартин близ границы Чили и Аргентины.

Карлос-Мария Мояно

Свое следующее путешествие в 1878 г. Мояно уже совершил самостоятельно. Следуя через нижнее течение реки Сенгер в Центральной Патагонии, он установил гидрографическую картину этого района, исследовав реку Рио-Чико до ее верховий и открыв озеро Кирога, а летом 1879–1880 гг. пересек всю Центральную Патагонию вдоль 44-й параллели в намерении повторить путь Джорджа Мастерса. Не дойдя до склонов Анд, путешественник повернул на север и обследовал всю предгорную полосу вплоть до 39-й параллели (ю. ш.). В следующем году Мояно поднялся по Рио-Чико почти до ее истока и, идя на север вдоль Патагонских Анд, на склоне горного массива Себальос (2748 м) открыл верховья Рио-Десеадо, а к северу от них – обширное ледниковое озеро Буэнос-Айрес (Хенераль-Каррера), расположенное на границе Чили и Аргентины и имеющее сток в Тихий океан. Идя далее на север, путешественник вступил в «приветливую область лесов и лугов, оазис Патагонии», в бассейн верхнего Сенгера, который собирает воды, стекающие с восточного склона Анд в полосе между 46º и 44º ю. ш. Оттуда он спустился по долине Сенгера до озер Мустерс и Колуэ-Уапи и по рекам Рио-Чико и Чубут вышел к побережью Атлантического океана. По материалам своих путешествий Мояно составил топографические карты Центральной Патагонии.

 

Жюль Крево: шесть лет в дебрях Амазонии

В 1876 г. Жюль Николя Крево, врач французского военно-морского флота, был командирован на службу в Гвиану. Так началась его шестилетняя южноамериканская одиссея.

В 1877 г. Крево отправился на границу с Суринамом – картографировать практически неизвестный в ту пору бассейн пограничной реки Марони. Это путешествие растянулось на полтора года. Крево открыл в восточной части Гвианского нагорья ранее неизвестный горный хребет Тумукумаки и, перевалив через него, оказался на берегах реки Жари, левого притока Амазонки. Эти территории были практически неизвестны европейцам. Крево стал их первооткрывателем. Он пересекал полноводные реки, поднимался в горы, пробирался через никому неведомые дебри…

Мужчины-гвианцы на фоне Ориноко

В конце 1878 – начале 1879 г. Крево исследовал реку Ойяпок (пограничную между Французской Гвианой и Бразилией). В 1879 г. первооткрыватель распространил свою область на весь бассейн Амазонки. Он поднялся вверх по реке Путумайо (1580 км) почти до ее истоков, расположенных в Колумбийских Кордильерах, и составил ее точную карту. Затем он проследил все течение реки Жапура (Какета, 1928 км), левого притока Амазонки. В своем третьем путешествии (1880–1881 гг.) путешественник, отправившись из Боготы (Колумбия), поднялся вверх по реке Магдалене, перевалил через Кордильеры и, спустившись по реке Гуавьяре, достиг Ориноко. Во время этой экспедиции Крево закартографировал течение рек Гуавьяре, Инирида и Атабапо – трех левых притоков Ориноко.

В 1882 г. Крево отправился в свое последнее путешествие. Выйдя из Буэнос-Айреса, он направился к северу, намереваясь исследовать еще неизвестную часть реки Пилькомайо в области Гран-Чако. Это путешествие завершилось трагически: вместе с 19 спутниками Крево был убит на нижнем Пилькомайо индейцами тоба.

 

Восхождение на Аконкагуа

«Величайшая гора всех трех Америк», «небесный маяк в гордом одиночестве» – такие эпитеты нередко можно услышать в адрес горы Аконкагуа (6962 м), вершина которой в хорошую погоду видна даже с тихоокеанского побережья Чили. Она является высочайшей вершиной не только Южной Америки, но и всего Западного полушария.

Первая в истории попытка восхождения на Аконкагуа была предпринята в 1896 г. экспедицией англичанина Эдварда Фитцджеральда. В ее состав входили несколько швейцарских и итальянских альпинистов, имевших опыт покорения Альп, и группа местных индейцев-носильщиков. Последние оказались совсем неважными горовосходителями: дойдя приблизительно до высоты 6000 метров индейцы категорически отказались идти дальше. Стали ли тому причиной горная болезнь (на местном наречии – «пуна»), спор из-за оплаты их труда или просто страх перед высотой – неизвестно. Впрочем, один авторитетный альпинистский справочник отмечал, что местные носильщики «плохи, их альпинистские навыки не на высоте…» Как бы то ни было, дальше Фитцджеральд и его спутники пошли одни.

Вначале все складывалось благополучно. Однако высочайшая гора Западного полушария не собиралась легко сдаваться. Вскоре перед путешественниками встали ее крутые склоны. Трижды альпинисты начинали штурм вершины и трижды терпели неудачу. Но Фитцджеральд не собирался отступать. Во время четвертой попытки альпинистам оставалось пройти до вершины всего каких-то 300 метров, но истощение людей было настолько велико, что они вынуждены были вновь повернуть назад.

Маттиас Цурбригген

Наконец, 14 января 1897 г. один из членов экспедиции, швейцарский альпинист Маттиас Цурбригген, достиг вершины Аконкагуа. Несмотря на горную болезнь, упадок сил, тошноту, он сумел не только покорить гору, но и соорудить на ее «макушке» небольшую пирамидку из камней как доказательство факта восхождения. Спустя несколько дней на вершину Аконкагуа поднялись два других члена экспедиции.

 

Дороги братьев Селян

Еще в 1898 г. хорват Мирко Селян, уроженец Карловаца, получил европейскую известность, пройдя пешком от Санкт-Петербурга до Парижа всего за 110 дней. На следующий год он вместе с младшим братом Степаном отправился в путешествие вокруг света. Они посетили Александрию и Каир, поднялись по Нилу до Судана, побывали в Джибути и Адене и в конечном счете очутились в Харэре, а потом в Аддис-Абебе. Здесь братьям пришлось задержаться: император Эфиопии Менелик II предложил Мирко Селяну занять пост губернатора южной провинции. Находясь на этом посту, он вместе с братом совершил несколько рискованных поездок к озеру Рудольфа (Туркана), занимаясь геологическими, климатологическими и этнографическими исследованиями; во время этих поездок была основана колония Селянвилль. Мало кто сегодня помнит, что современные границы Эфиопии с Южным Суданом и Кенией установлены хорватскими исследователями – братьями Селян.

В 1903 г. братья Селян уезжают в Бразилию. Из Рио-де-Жанейро они отправляются в дальнее путешествие в Парагвай, закончив его в итоге на реке Парана в Аргентине. Эта экспедиция описана ими в книге «Водопад Гваиро», увидевшей свет в 1905 г. в Буэнос-Айресе. В том же 1905 г. братья отправились к водопадам Игуасу, а в начале 1906 г. пешком и на мулах пересекли Анды и появились в Чили. В Вальпараисо они начали подготовку новой экспедиции, намереваясь с юга добраться до Амазонки, правительство Бразилии не дало разрешения на это. Братья много путешествовали по Чили, исследовали пустыню Атакама и область Тарапака, найдя здесь богатые месторождения селитры, побывали в Перу, Мексике и в Калифорнии. В 1912 г. братья впервые расстались – и, как выяснилось, навсегда. Степан отправился в США в надежде найти средства на новые исследовательские проекты, а Мирко двинулся в тропические леса Бразилии, в бассейн реки Гуайябамба. Высказывались различные версии исчезновения путешественника, но истина так и не была установлена. После исчезновения старшего брата Степан еще какое-то время путешествовал в одиночку по Центральной Америке и даже получил диплом почетного члена Мексиканского географического общества, но после 1917 г. навсегда поселился в Ору-Прету (Бразилия), где и умер в 1936 г.

 

На «ты» с индейцами майя

Немецкий географ и путешественник Карл Заппер положил начало новейшим географическим исследованиям Центральной Америки. Он был одним из наиболее выдающихся знатоков этого интересного региона; особенно широкую известность получили его вулканологические исследования.

Майя возле обсерватории в священном городе Чичен-Ица

Более 12 лет (1888–1900 гг.) Заппер почти беспрерывно путешествовал по Гватемале, мексиканской провинции Чьяпас, полуострову Юкатан, Британскому Гондурасу, Гондурасу, Сальвадору, Никарагуа и Коста-Рике. Особый интерес вызывал у него многообразный мир вулканов западной части Центральной Америки. Не меньше внимания Заппер уделял поискам древних городов майя и изучению языков местных индейских народов – как современных, так и древних. Ученый составил обширную карту археологических памятников страны майя и выдвинул предположение, что прародиной этого древнего народа следует считать горные районы Гватемалы и Чьяпаса. Именно здесь, по его мнению, сформировалась основа майянского языка. После 1900 г. Заппер еще три раза возвращался в Центральную Америку. Он побывал также на островах Вест-Индии, а в 1908 г. – в Тихом океане, в частности на островах Новая Ирландия и Бугенвиль.

 

Затерянный в мире

Записки полковника Перси Фосетта вполне могут быть поставлены рядом с романом Конан Дойля о приключениях профессора Челленджера и его друзей. Ведь Фосетт писал о подлинных «затерянных мирах», прежде чем навсегда исчез в одном из них…

Все началось в 1906 г., когда правительство Боливии попросило Королевское географическое общество Великобритании прислать опытного топографа, чтобы установить точные границы на стыке трех стран – Боливии, Перу и Бразилии. Выбор пал на майора Перси Гаррисона Фосетта. Попутно Британское Королевское географическое общество предложило Фосетту собрать сведения об обитающих в тамошних местах народах.

Первая экспедиция Фосетта продолжалась 15 месяцев. Попав в особый мир, полный чудес и опасностей, Фосетт изведал удушающий, насыщенный влагой воздух тропического леса и пронизывающий холод ночевок в горах. Из шести индейцев, сопровождавших его в этом походе, пятеро умерли вскоре после возвращения: сказались перенесенные лишения. Но, несмотря на нечеловеческие трудности, Перси Фосетту удалось успешно выполнить все работы. Он впервые исследовал и нанес на карту верхнюю часть реки Акри, открыл и заснял неизвестный прежде приток Акри – реку Явериху, исследовал верховья реки Абунан. О пережитом и увиденном Фосетт, по возвращении в Лондон, рассказал Артуру Конан Дойлю. Из этих бесед родилась знаменитая повесть «Затерянный мир», а Фосетт стал прототипом ее героя, профессора Челленджера.

Вторая экспедиция Фосетта началась в 1908 г. Тогда он уточнил истинное местоположение Верде, притока реки Гуапоре. Это было трудное путешествие: река оказалась крайне извилистой, путь вдоль нее занял больше времени, чем предполагалось, съестные припасы кончились…

В 1909 г. Фосетт снова направился к истокам реки Верде, на этот раз в сопровождении представителей властей Боливии и Бразилии, которые поставили пограничные знаки. Фоссету предложили заняться такими же работами и в пограничной зоне между Боливией и Перу. Однако для этого пришлось бы бросить службу в армии. Может быть, год-два назад Фосетт еще испытывал бы колебания. Но теперь им все более овладевала мысль о поисках исчезнувших цивилизаций.

Перси Фосетт

Легенды и предания о таинственных заброшенных городах на территории Бразилии, которые собрал Фосетт, могли бы вскружить голову и человеку куда менее увлеченному. Это сегодня, когда с карты Южной Америки стерты последние белые пятна, его стремление искать в бразильской сельве следы древней цивилизации выглядит бесконечно наивным. Но в начале ХХ в. о «затерянных мирах» было известно так мало, что можно было поверить всему.

Местный житель Орландо Боас демонстрирует найденные им кости, якобы принадлежащие Фосетту. Снимок 1952 г.

Для снаряжения большой экспедиции у Фосетта не было денег. С ним отправились только его старший сын Джек, а также школьный товарищ Джека, Рэли Раймел. Несколько носильщиков из числа местных жителей должны были сопровождать экспедицию до определенного места. После этого путешественники предполагали втроем идти в неисследованные дебри Амазонии.

Экспедиция Перси Фосетта выступила в поход весной 1925 г. Сначала путь проходил по освоенным местам. Последнее письмо Фосетта, адресованное жене, заканчивалось словами: «Тебе нечего опасаться неудачи…» Это было последнее известие. Поисковым партиям, направленным в сельву, удалось собрать несколько отрывочных сведений о судьбе пропавшей экспедиции. Вождь одного из индейских племен утверждал, что он провожал трех белых людей до дальней реки, откуда они пошли на восток. Больше их никто не видел…

 

К истоку Ориноко

Попытки найти истоки реки Ориноко предпринимались неоднократно, но трудности путешествия по непроходимым тропическим лесам и опасность подвергнуться нападению воинственных индейцев отпугивали многих исследователей. В 1919 г. изучением рек юга Венесуэлы занялся американский гидрограф и путешественник Гамильтон Райс. С середины сентября по 13 декабря 1919 г. он на моторной лодке поднялся по реке Риу-Негру (притоку Амазонки) от устья до места впадения в нее реки Касикьяре, которая начинается как ответвление Ориноко и впадает в Риу-Негру, являясь тем самым естественным каналом между Ориноко и Амазонкой. Райс сумел пройти Касикьяре по всей ее длине (435 км), дойдя в итоге до Ориноко. В январе следующего года Райс в поисках истоков Ориноко добрался до самых верховьев этой великой реки, но, встретив враждебно настроенных индейцев, вынужден был отступить.

Гамильтон Райс

В августе 1924 г. Райс отправился на реку Риу-Бранку – крупнейший притока Риу-Негру и установил, что она отделена от бассейна Ориноко высокими горами Серра-Пакарайма. В этом районе путешественник обнаружил загадочное племя светлокожих индейцев. И все же, несмотря на то что экспедиция была очень хорошо оснащена (в ее распоряжении имелся даже гидросамолет), добраться до истоков Ориноко путешественники не смогли. Не принесли никаких результатов и экспедиции 1930 и 1944 гг. Только в 1951 г. франко-венесуэльская экспедиция, возглавляемая Франсом Рискесом, сумела добиться успеха. В конце июля 1951 г. эта группа была доставлена самолетом в верховья Ориноко. Три месяца путешественники шли на лодках против течения, пройдя за эти дни всего 240 километров. Потом, оставив лодки из-за мелководья, исследователи пошли берегом, прорубая себе дорогу в тропическом лесу, и в конце ноября вышли к болоту, из которого берет начало Ориноко. Тем самым было установлено, что исток реки располагается не на западных склонах гор Сьерра-Парима, где его искали ранее, а почти в 100 километрах восточнее.

 

В поисках истоков Амазонки

Как это ни странно, но вплоть до конца XX в. проблема истоков Амазонки все еще была не разрешена окончательно. До 1950-х гг. главным рукавом Амазонки считали Мараньон. В 1953 г. исток определили на западном склоне горы Хуагра, а лет через десять переместили его к горе Минаската. Экспедиция под руководством Лорена Макинтайра, организованная журналом «National Geographic» в 1971 г., установила, что Амазонка берет свое начало у подножия горы Коквекорадо, а ее истоком следует считать реку Кархуасанта.

В 1996 г. на поиски истоков Амазонки в Перуанские Анды отправилась экспедиция польского путешественника Яцека Палкевича. На ее подготовку ушло более года; организована она была под эгидой Географических обществ Перу и России, Католического университета в Лиме и Гидрографического департамента военно-морского флота Перу. В состав экспедиции входили специалисты из Италии, Перу и России.

В Андах начались первые трудности. Резкие перепады ночных и дневных температур: мороз до –20º. Горная болезнь здесь в Андах наступает на большей высоте, чем обычно. Признаки ее, как и везде в горах, – тошнота, апатия… Ручеек, стекающий по склону горы Кеуиша в Перуанских Андах (5170 метров) удалось отыскать не сразу. Струйка воды, объединяясь попутно со множеством других ручьев, стекает в долину Апачета. Именно отсюда, как оказалось, берет свое начало великая южноамериканская река. Экспедиция изучила снимки, выполненные французским спутником, а также подсчитала величину стока вод основных ручьев, стекающих через долину Апачета. И вот после всех сопоставлений и замеров результат – объем воды в Апачете в два раза больше, чем в Кархуасанте! Маленькая речка, в которую сливаются эти ручьи, называется Льокета; она превращается в реку Хорнильос, затем в бурную Апуримак, переходящую в Укаяли. И только после встречи с Мараньоном рождается Амазонка. По уточненным данным, ее длина составляет 7100 километров, что на 400 километров больше Нила, который долгое время считался величайшей рекой мира.

Тот самый ручеек, дающий начало самой протяженной реке на планете

Следует, однако, отметить, что к тому же самому выводу на 11 лет раньше Палкевича пришла экспедиция другого польского путешественника – Петра Хмелиньского, также организованная журналом «National Geographic». В 1985 г. участники этой экспедиции спустились на каяках от долины Апачета до устья Амазонки, став тем самым первыми в мире людьми, прошедшими «королеву рек» на ее полном протяжении. Хмелиньский и его спутники установили, что Макинтайр ошибался, считая реку Кархуасанта самой протяженной из потоков, дающих начало Амазонке. Составленные ими карты совершенно отчетливо показали, что уходящая двумя рукавами далее к западу Апачета гораздо более протяженна. Таким образом, выводы экспедиции Палкевича не стали географическим открытием. В то же время эта экспедиция, располагая гораздо более широкими возможностями, впервые провела научное изучение истоков Амазонки, сделав ряд ценных гидрографических измерений. Как сегодня установлено, Амазонка берет свое начало не в вечных снегах, покрывающих вершины Анд, – сегодня из-за климатических изменений эти снега исчезли почти полностью. Истоки Амазонки питаются многочисленными ручейками, фильтрующимися из вечной мерзлоты. Это не один какой-то ледник или озеро, а целая сеть мелких и совсем крошечных струек, постепенно сливающихся в одно целое.