Где сокровища Муссолини?
Бенито Муссолини был совсем не бедным человеком. Свое богатство он собирал, как и каждый диктатор, – денежка к денежке, с любовью. Примером для него в этом отношении являлся Герман Геринг. К середине 1940-х годов итальянский дуче являлся одним из богатейших людей в мире, его состояние оценивалось в 10 миллиардов лир (в тогдашних ценах). Это богатство включало в себя движимое и недвижимое имущество, счета в банках, драгоценности любовницы Муссолини – Кларетты Петаччи. Однако всему на свете приходит конец. Пробил час расплаты и для Муссолини.
В конце апреля 1945 года фашистский режим доживал свои последние дни. Муссолини, как затравленный зверь, прятался на севере Италии. Он прекрасно понимал, что если он попадет в руки врагов, то его казнят: в лучшем случае – после суда, в худшем – без всякого суда. В любом случае расправы не избежать. Муссолини панически боялся смерти и вовсе не собирался кончать жизнь самоубийством. Он видел только один путь спасения: как можно быстрее пробраться в Швейцарию.
Озеро Комо, Италия
В этом отчаянном броске на север Муссолини сопровождало лишь несколько преданных ему офицеров и Кларетта Петаччи. На трех грузовиках они отправились на север, к озеру Комо. Багаж Муссолини состоял из нескольких саквояжей, набитых швейцарскими франками, американскими долларами и золотом.
26 апреля 1945 года бывший диктатор и его спутники прибыли в небольшой городок Менаджо. Здесь они присоединились к немецкой автоколонне, состоявшей приблизительно из 40 грузовиков, в которых находились около 300 немецких солдат. Командовал колонной капитан Отто Кизнатт. Пробиться дальше на север не удалось: на следующий день беглецы попали в руки итальянских партизан, а 28 апреля 1945 года Муссолини и Кларетта Петаччи были расстреляны.
Но какова судьба сокровищ Муссолини? Часть их попала в руки партизан, однако другая часть, по слухам, была укрыта в окрестностях озеро Комо еще до того, как дуче оказался в партизанском плену. Командира немецкой автоколонны Отто Кизнатта, а также его солдат партизаны не тронули – они просто разоружили их и отпустили восвояси. Именно эти солдаты стали впоследствии источником слухов о том, что часть золотого груза – два больших чемодана – по распоряжению Муссолини были брошены в озеро Комо 26 или 27 апреля 1945 года. Эта задача якобы была поручена нескольким солдатам из охраны Муссолини. Об этом в 1957 году рассказал западногерманской и итальянской полиции некто иной, как бывший капитан Отто Кизнатт. Официальные власти немедленно предприняли поиски, однако никаких чемоданов в озере найти не удалось. Может быть, их там никогда и не было: согласно другой версии легенды, дуче приказал укрыть часть своих сокровищ в своей родной деревне Предаппио.
Бенито Муссолини
Сегодня достаточно трудно установить, что в реальности произошло с сокровищами Муссолини, находившимися в кузове по крайней мере одного из трех грузовиков, на которых дуче пытался прорваться в Швейцарию. Нельзя исключать того, что немецкие солдаты, прознав о драгоценном грузе, попросту выдали Муссолини итальянским партизанам, получив взамен золото дуче (или, по крайней мере, часть его). В послевоенные годы неоднократно находились и желающие проверить легенду о том, что сокровища Муссолини покоятся на дне озера Комо. Вскоре после окончания войны на озеро приезжал даже бывший премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль. Говорили, что его будто бы тоже весьма интересовала загадка золота дуче. Впрочем, по другим сведениям, Черчилль искал совсем другой клад – тайную корреспонденцию Муссолини, проливающую свет на многие загадки Второй мировой войны…
Золото Итальянского банка
Таинственная история с золотом Итальянского банка, как это часто бывает в таких случаях, распадается на две составляющих – почти реальную и почти легендарную. Обе эти истории берут свое начало в сентябре 1943 года, когда фашистская Италия капитулировала перед лицом высадившихся на юге Апеннинского полуострова союзников, а гитлеровцы поспешили немедленно взять под свой контроль часть итальянской территории и принять под свою опеку остатки рухнувшего режима Муссолини. 20 сентября 1943 года, спустя десять дней после того, как немцы заняли Рим, эсэсовские парашютисты во главе с полковником Гербертом Капплером и майором Карлом Хассом окружили штаб-квартиру Национального банка Италии на Виа Национале. В его подвалах хранился золотой запас страны, составлявший к тому времени 120 тонн золота: 90 тонн в слитках в 626 ящиках и 30 тонн в золотых монетах, упакованных в 543 мешка. Сотрудники банка не пытались, да и не имели физической возможности воспротивиться реквизиции; напротив, управляющий банком Винченцо Адзолини дал согласие на изъятие ценностей. Эсэсовцы погрузили золото на грузовики, и автоколонна отправилась на север Италии, в Милан.
Герберт Капплер
По сей день остается неясным, кто отдал приказ Капплеру осуществить эту операцию. Согласно одной гипотезе, эсэсовцы выполняли инструкции Вальтера Функа, президента Рейхсбанка, а непосредственно курировал акцию представитель Рейхсбанка в Риме, Максимилиан Бернхубер. Другая версия считает ответственным за проведение акции штандартенфюрера СС Эугена Дольманна, личного представителя рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в Италии.
Золото Итальянского банка оставалось в Милане до февраля 1944 года. Его окончательную судьбу предстояло решить после того, как представители банка договорятся со своими швейцарскими партнерами. Дело в том, что швейцарский Банк международных расчетов (BIS) из Базеля начиная с 1930-х годов активно кредитовал режим дуче, и общая сумма выданных кредитов к концу 1943 года была эквивалентна приблизительно 16 тоннам золота. После того как войска союзников летом 1943 года высадились в Сицилии, базельские банкиры встревожились: крах фашистского режима грозил обернуться для них потерей астрономических сумм. В конце ноября 1943 года генеральный секретарь BIS Рафаэле Пилотти отправился в Италию, где был принят управляющим Итальянского банка Винченцо Адзолини. Встреча проходила в спокойной и деловой обстановке. Адзолини пообещал приложить все усилия к тому, чтобы как можно быстрее переправить золото в Швейцарию, и отдал Пилотти 60-страничный список, в котором перечислялись номера и точный вес золотых слитков, предназначенных к отправке. В то же время Адзолини пояснил, что золото не будет отправлено в Швейцарию до того момента, пока Рейхсбанк не даст этому зеленый свет.
Обсудив вопрос с долгом базельскому банку, Адзолини показал Пилотти письмо, только что полученное им от Национального банка Швейцарии (SNB): в нем руководство банка просило срочно решить вопрос о возврате кредита в размере 53 миллиона франков, выданного Италии накануне войны швейцарским банковским консорциумом для нужд итальянской военной промышленности. Как и в случае с BIS, этот кредит также был гарантирован золотом. Адзолини попросил Пилотти, чтобы тот по возвращению домой встретился с президентом Национального банка Эрнстом Вебером и передал ему на словах, что Банк Италии готов отправить в Швейцарию 7 тонн золота для SNB в дополнение к тем 16 тоннам, которые предстояло отправить для BIS. Удовлетворенный итогом переговоров, Пелотти вернулся в Базель.
23 декабря 1943 года Пилотти встретился в Цюрихе с Эрнстом Вебером. Понимая, что ключи от сделки находятся в руках берлинского Рейхсбанка, оба банкира договорились объединить свои усилия по возврату итальянского долга. С помощью Пауля Хехлера, директора германского отделения BIS, Пилотти вошел в контакт с президентом Рейхсбанка Вальтером Функом и попросил его ускорить решение вопроса о переправке в Швейцарию 23 тонн итальянского золота. Функ ответил согласием и в январе 1944 года отправил в Италию своего представителя Эмиля Пуля. Встретившись с Адзолини в маленьком городке Мольтрасио на севере Италии, на озере Комо, Пуль совместно с руководством Итальянского банка определил маршрут транспортировки золота из Милана в Кьяссо, швейцарский городок, расположенный на итало-швейцарской границе.
Имелся, однако, человек, категорически возражавший против передачи золота Швейцарии: Джампьетро Доменико Пеллегрини, министр финансов итальянского фашистского правительства в Брешии. Ему удалось заручиться поддержкой неведомых, но, несомненно, очень влиятельных немецких покровителей, вес которых намного превышал вес президента Рейхсбанка Вальтера Функа. В начале февраля 1944 года Пеллегрини в сопровождении отряда эсэсовцев появился в миланском отделении Итальянского банка, где хранились ящики и мешки с золотом. Под его руководством все эти ценности были погружены на грузовики и вывезены в неизвестном направлении…
Вскоре пункт назначения, куда доставили золото Итальянского банка, стал известен: горная крепость Фортецца (Франценфесте) близ Брессаноне (Бриксена) в Южном Тироле, построенная австрийскими военными в 1830-х годах для защиты дороги, ведущей через перевал Бреннер. Как бы то ни было, отгрузка золота в Швейцарию, запланированная на февраль 1944 года, сорвалась. Пилотти рвал на себе волосы. В конце февраля 1944 года он вновь встретился с Адзолини, который пообещал сделать все, что в его власти. Никакой власти у него, однако, уже не было. Пилотти отправился в Брешию, чтобы повидаться с Пеллегрини. С юридической точки зрения никто не возражал, да и не мог возразить против его требований, однако конец войны был уже не за горами, и в преддверии наступающего хаоса выполнять условия ранее заключенных контрактов многим казалось необязательным.
Как бы то ни было, Пилотти удалось добиться своего: 20 апреля из Италии в Швейцарию отправились четыре железнодорожных вагона, в которых находилось 23,3 тонны золота. Правда, по слухам, это было вовсе не золото Итальянского банка: в 1941 году Италия, вместе с Германией, разграбила золотой запас оккупированной Югославии, и именно «трофейное» югославское золото пошло в уплату итальянского долга. Что же касается собственно золота Итальянского банка, то основная его часть была вывезена в Берлин, а другая – меньшая – осталась в подвалах Фортеццы. В 1945 году золото, отправленное в Берлин, было практически нетронутым обнаружено американцами в соляной шахте Меркерс.
Судьба золота, хранившегося в Фортецце, более туманна. Весной 1945 года солдаты 88-й американской пехотной дивизии обнаружили в подвалах этой старой австрийской крепости большое количество золота на сумму около 25 миллионов долларов. Однако до сих пор остается неизвестным, сколько именно ценностей хранилось там в последние месяцы войны и какая их часть реально принадлежала Итальянского банка, а какая происходила из других источников. Луиджи Эйнауди, первый послевоенный управляющий Итальянским банком, обвинял американцев в том, что они конфисковали часть золота, хранившегося в Фортецце, и отдали его югославам в качестве компенсации за утрату золотого запаса Югославии, похищенного нацистами и их союзниками в 1941 году (другая часть золота Фортеццы была честно возвращена Италии в 1947 году). Однако кроме этих заявлений, Банк Италии не смог предъявить каких-либо документов, подтверждающих реальность этого факта. В то же время югославское правительство утверждало, что итальянские оккупанты конфисковали золото Югославского банка, вывезли его в Италию, и никакой компенсации страна за это не получила. Таким образом, в истории с золотом Итальянского банка возник некий «зазор» размером в несколько десятков миллионов неизвестно куда пропавших долларов. И из этой начавшей стремительно разрастаться трещины немедленно повалил густой туман легенд…
…В феврале 1944 года в долине реки Тикоса (Северная Италия) двигалась колонна немецких военных грузовиков. Машины с трудом преодолевали горную дорогу – в кузовах явно везли что-то очень тяжелое. Необычной была и охрана колонны: впереди двигались два танка и бронетранспортер, за ними следовал грузовик, битком набитый вооруженными эсэсовцами, а замыкал колонну еще один бронетранспортер.
Оберштурмбаннфюрер Руди де Магистрис задремал в теплой кабине грузовика. Разбудили его выстрелы и крики:
– Партизаны!..
Сон как рукой сняло. Офицер выскочил из кабины и бросился к кювету, на ходу вытаскивая из кобуры парабеллум. Но воспользоваться оружием он не успел: здоровенный итальянец в обмотках подбежал к Магистрису, и последнее, что успел увидеть отпрыск знатной саксонской фамилии, – это занесенный над ним приклад карабина…
Когда Магистрис очнулся, бой уже закончился. Преодолевая подступающую тошноту, офицер подполз к краю кювета и увидел лежащие вдоль дороги трупы эсэсовцев. Еще он увидел, как партизаны быстро перегружают ящики из машин на откуда-то взявшиеся телеги. Перед тем как потерять сознание, Магистрис услышал таинственное слово, которое повторяли партизаны:
– Баргальи!.. Баргальи!..
Так начинается одна из историй о загадочном исчезновении золота Итальянского банка в горах Северной Италии. Считается, что в феврале 1944 года охраняемая эсэсовцами автоколонна, возглавляемая оберштурмбаннфюрером бароном Руди де Магистрисом, должна была доставить из Италии в Швейцарию часть золота Итальянского банка. В долине Тикосы колонну перехватили итальянские партизаны, большинство из которых были уроженцами деревни Баргальи. Перебив эсэсовскую охрану, итальянцы перегрузили золото на подводы и ушли, не подозревая, что один из эсэсовцев чудом остался жив. С тех пор о судьбе этого золота ничего не известно. А после войны в Баргальи начались таинственные убийства. Только за несколько лет, с 1945 по 1950 год, здесь погибли 13 человек. Все они так или иначе были причастны к нападению на немецкую колонну.
Первой жертвой стал полицейский Кармине Скотти, которому поручили расследовать дело об исчезновении трофеев. Через несколько дней после начала расследования его изуродованное тело нашли на окраине деревни. Перед смертью полицейского подвергли чудовищным пыткам.
Еще через два месяца, в апреле 1945 года, четверо партизан, участвовавших в налете на немецкую золотую колонну, были расстреляны из автоматического оружия. Говорили, что их казнили за какое-то предательство, но кого предали эти несчастные, осталось тайной.
Пятидесятые годы прошли спокойно, и многим в Баргальи стало казаться, что давняя история с золотом канула в Лету. Но в декабре 1961 года погиб 72-летний Джузеппе Муссо – он свалился с моста в ров и раскроил себе череп. Спустя 8 лет, в декабре 1969 года, в собственном доме была до смерти забита 64-летняя Мария Валетто. В ноябре 1972 года на пустынной ночной улице обнаружили изуродованный труп 76-летнего Джероламо Канобио. За пару часов до этого его видели в местной таверне: пьяный, он хвастался, что знает, где закопано золото…
В марте 1974 года кто-то камнем разбил голову 74-летней Джулии Вичаве. 27 июля 1974 года в собственном доме расстрелян 78-летний парикмахер Сальваторе Ленарди. В марте 1976 года 54-летнего Пьетро Чеваско нашли в лесу повешенным. В июне 1978 года страшной смертью погиб 69-летний Карло Спаллароза: сначала он сломал себе позвоночник, «упав» со скалы, а потом кто-то отрубил ему голову. Характерно, что все 17 мужчин и 4 женщины, ставшие жертвами неизвестного «маньяка из Баргальи», в 1945 году были партизанами.
В 1974 году в этой истории неожиданно появился новый персонаж: баронесса Анита де Магистрис, вдова того самого оберштурмбаннфюрера СС, который в феврале 1944 года возглавлял «золотую колонну». После смерти мужа она поселилась на вилле в окрестностях Баргальи, часто приезжала в деревню и о чем-то подолгу беседовала со стариками. Местные жители ее уважали: пожилая синьора аккуратно посещала церковь и даже стала руководить церковным хором. О дальнейших планах баронессы никто никогда не узнает: в июле 1983 года она стала жертвой нападения неизвестного преступника, ударившего ее дубинкой по голове. Таинственного убийцу (или убийц) из Баргальи так и не нашли. Возможно, это дело рук кого-то из бывших партизан, знавшего тайну исчезнувшего золота…
Другая легенда связывает местонахождение пропавшего золота с горой Монте-Соратте, расположенной милях в тридцати в северу от Рима. Рождение этой легенды относится к 1950 году, когда руководство Итальянского банка неожиданно получило полуанонимное письмо от неких «синьоры А. М.» и «синьора Антонио», которые за большое вознаграждение предлагали указать местонахождение тайника с золотыми слитками из Банка Италии, исчезнувшими в годы Второй мировой войны. Расследованием этого дела занимались агенты итальянской секретной службы «Сервицио информациони форца армате риунити» («Объединенная информационная служба вооруженных сил», сокращенно СИФАР). Им удалось узнать, в частности, что помимо золотого запаса Италии немцы в конце войны вывезли из Рима ценности, награбленные у еврейской общины. Этой операцией руководил уже упоминавшийся выше штандартенфюрер СС Эуген Дольманн. Очевидно, что загадочные информаторы, скрывшиеся под псевдонимами «синьора А. М.» и «синьор Антонио», имели в виду именно эти сокровища, но никак не золото Итальянского банка, поскольку было известно, что последнее в сентябре 1943 года эсэсовцы полковника Капплера вполне благополучно доставили в Милан.
Вскоре в газете «Глобо» появилось обусловленное в письме невинное объявление с номером телефона, по которому «А. М.» и «Антонио» должны были связаться с Итальянским банком; под видом банковских служащих выступали агенты СИФАР. Им предстояло установить личности авторов письма и попытаться самостоятельно раскрыть их тайну. Вслед за объявлением последовал долгожданный звонок: «синьора А. М.» назначала местом встречи базилику Санта Мария Маджоре. При свидании с «доверенным лицом управляющего Итальянского банка», в роли которого выступал сотрудник СИФАР, она заявила, что выступает лишь в качестве посредника своего близкого друга Антонио. Место тайника знает только он. Он немец и проживает в Западной Германии…
Агенты СИФАР без особого труда установили личность «синьоры А. М.»: ее звали Эмма Морлупо. Точное местонахождение тайника она, по-видимому, действительно не знала, однако ей было известно, что он расположен где-то в районе горы Монте-Соратте. Туда были немедленно посланы несколько агентов СИФАР.
Гора Монте-Соратте еще едва ли не в римские времена использовалась для добычи полезных ископаемых, и ее недра за много веков оказались пронизаны системой штолен и горных выработок. В конце 1939-х годов, накануне войны, здесь началось сооружение секретного подземного командного пункта для руководства итальянской армии. Летом 1943 года, после высадки союзников в Анцио, сюда перебрался со своим штабом командующий немецкими войсками в Италии фельдмаршал Кессельринг. В первые годы после войны Монте-Соратте окружили тучи слухов: говорили, например, о таинственных «туристах», которые по ночам якобы появляются на горе с фонарями, картами и лопатами… 83-летний священник дон Джермино Аббалле рассказал, что ночью в начале мая 1944 года на Монте-Соратте слышалась сильная стрельба, а приблизительно через месяц, тоже ночью, раздался мощный взрыв. Это же подтвердил и Антонио Пьермарини, возглавлявший во время войны фашистскую организацию в деревне, а затем сидевший в союзническом лагере для военнопленных. Он отлично помнил, что новозеландские войска захватили их деревню 5 июня (в этот день его и арестовали!), а накануне ночью к нему заходили пятеро эсэсовцев – трое офицеров и двое солдат, до этого, видимо, прятавшихся на горе.
Во время следующей встречи агенты СИФАР заявили Эмме Морлупо, что Итальянский банк принимает ее условия. На следующий день по полученному от нее адресу в Германию – в Мюнхен – выехали два сотрудника итальянской секретной службы. Таинственным «сеньором Антонио» оказался 42-летний Вильгельм Фогт, по его словам, – бывший военнослужащий полка СС «Адольф Гитлер». Как рассказал Фогт, в мае 1944 года он оказался свидетелем и участником невероятного события. 3 мая 1944 года в десять часов вечера его взвод внезапно подняли по тревоге и отправили с колонной из пятнадцати грузовиков в Кастельнуово-дель-Порто. Там во дворе какого-то старинного дворца эсэсовцам приказали погрузить на машины множество железных и деревянных ящиков. Затем колонна двинулась на север и вскоре свернула с шоссе на проселочную дорогу. Впереди на фоне ночного неба вырисовывались очертания горы Монте-Соратте. Фогту уже приходилось бывать здесь, и он решил, что грузовики везут в штаб фельдмаршала Кессельринга какие-то секретные документы, а может быть, даже то самое секретное гитлеровское «чудо-оружие», о котором в ту пору ходило много всяких слухов.
Автоколонна остановились у входа в один из тоннелей, ведущих в недра горы. Оттуда вышли три офицера СС. Солдатам было приказано построиться, и старший из офицеров – он был в звании оберштурмбаннфюрера – объяснил им задачу: привезенный груз предстояло перетащить через подземные галереи вглубь горы, где располагался бункер с бронированной дверью. Работа продолжалась до самого утра. Когда дело подошло к концу, оберштурмбаннфюрер приказал солдатам наверх пока не подниматься, а построиться в нише, недалеко от пересечения главных галерей. Там, как сказал офицер, они получат указания, что им делать.
По словам Фогта, его спас инстинкт самосохранения – его смутили автоматы, висевшие на груди офицеров, и сомнения в необходимости этого странного инструктажа в самой глубине подземных выработок. Перед тем как отправиться в последнюю ходку в недра горы, Фогт, пока солдаты разбирали ящики, успел юркнуть в кабину одного из грузовиков и затаился там. Он видел, как в галерее скрылась последняя пара солдат. Минут через двадцать из галереи послышались автоматные очереди. Фогт выскочил из кабины и бросился бежать… Ему повезло: он благополучно пробрался в Монте-Арджентарио, где жила его подруга-итальянка. Почти год Фогт скрывался у нее, а после войны вернулся в Германию. Дальнейшая судьба укрытых в недрах горы сокровищ ему неизвестна – по слухам, нацисты взорвали вход в туннель, так что подземные галереи теперь завалены тоннами скального грунта.
Руководствуясь указаниями Фогта, агенты СИФАР и итальянские военные попытались отыскать таинственный клад, якобы таящийся в недрах горы Монте-Соратте. Однако шло время, росло число обследованных коридоров и тупиков, разобранных завалов, но результатов не было. Наконец в 1958 году поиски были прекращены. Тогда на смену спецслужбам пришел частный охотник за сокровищами – депутат парламента Спаллини. 18 мая 1959 года он получил официальное разрешение на поиски «любых ценностей» в районе горы Монте-Соратте. Наблюдая за его деятельностью, сотрудники итальянских секретной службы с удивлением обнаружили, что Спаллини одно время был близким другом уже покойной к тому времени Эммы Морлупо. А в 1964 году депутат скоропостижно скончался. Ходили слухи, что он был близок к успеху и его устранило эсэсовское подполье. Кстати, единственный свидетель в этом деле, Вильгельм Фогт, был, по слухам, застрелен сразу же после того, как дал показания агентам СИФАР.
Сейчас, спустя годы, трудно с уверенностью сказать, что именно было спрятано в недрах горы Монте-Соратте и было ли спрятано вообще. Единственное, что можно предположить – так это то, что вся история была затеяна не полумифическим Вильгельмом Фогтом, а штандартенфюрером СС Эугеном Дольманном, личным представителем Гиммлера в Италии, который лучше, чем кто-либо, мог знать все (или большинство) тайн, связанных с исчезновением золота Итальянского банка и награбленного эсэсовцами золота итальянских евреев. И не только эти – Дольманн, например, участвовал в знаменитых переговорах эсэсовского генерала Карла Вольфа с Аланом Даллесом, ведшихся в апреле 1945 года по заданию Гиммлера.
В августе 1946 года Дольманн и бывший адъютант генерала Вольфа Эуген Веннер бежали из американского лагеря для военнопленных. В конце 1946 года их поймали. Опасаясь предстать перед трибуналом в качестве военного преступника, Дольманн дал согласие работать на американскую разведку. В начале 1948 года офицеры американской военной разведки тайно перебросили Дольманна в Италию. Здесь он вел скромный образ жизни, занялся писанием мемуаров, однако эта деятельность не принесла ему больших денег, и к 1950 году Дольманн попал в крайне тяжелое финансовое положение. Тогда он занялся торговлей различными секретами Третьего рейха, которые были ему известны или якобы известны. Именно в это время и выплывает на свет история с тайником в горе Монте-Соратте…
Впрочем, и этот род бизнеса не принес Дольманну желаемых плодов. В 1951 году он, по слухам, имел итальянский паспорт и жил в Лугано (Швейцария) под именем Эудженио Амон. В феврале 1952 года власти Швейцарии выслали его из страны. Отто Скорцени, глава эсэсовского подполья, взял бывшего соратника под свое крыло, и в 1952 году Дольманн обосновался в Испании. К тому времени от него отказалась даже американская разведка: в ее рассекреченном досье отмечается, что Дольманн – абсолютная пустышка, склонная к вранью, шантажу и лицемерию. Хотя, может быть, бывший личный представитель Гиммлера в Италии просто играл в свою игру…
Тайна золота усташей
Странная история с золотом усташей представляет собой отдельную главу в истории поисков сокровищ нацистских преступников, исчезнувших в последние месяцы войны. В апреле 1941 года усташи – хорватские фашисты – при поддержке Гитлера и Муссолини установили свой режим в обретшей независимость Хорватии. На фоне других пронацистских государств этот режим выделялся своей особой жестокостью: как и в Германии, здесь были организованы концентрационные лагеря и лагеря смерти, где усташи в массовом порядке уничтожали своих противников, а также сербов, цыган и евреев. Конфискованные у жертв произвола ценности поступали в распоряжение главарей усташского режима. К концу войны эти сокровища оценивались в целых 80 миллионов долларов (в тогдашних ценах)!
Замок Целье
С поражением Гитлера в мае 1945 года лидеры хорватского пронацистского режима во главе с Анте Павеличем бежали в Италию, а оттуда – в Южную Америку. Судьба золота усташей неясна. По крайней мере часть сокровищ, как считается, была переправлена из Хорватии в Швейцарию в последние месяцы войн. 21 октября 1946 года в руки американских военных разведчиков попала секретная записка. Ее автор, сотрудник британского государственного казначейства Эмерсон Бигелоу, утверждал, что после падения пронацистского режима в Хорватии в 1945 году 150 миллионов швейцарских франков, принадлежавших усташскому правительству, были конфискованы британскими властями в австро-швейцарской границе. Эти средства были зачислены на один из номерных счетов в Швейцарии. Попытки американских и югославских властей выяснить дальнейшую судьбу этих денег не принесли сколько-нибудь значительного успеха.
Во второй половине 1990-х годов родилась еще одна версия о судьбе золота усташей.
Шли последние дни войны. Под ударами частей Народно-освободительной армии Югославии и Красной армии остатки разгромленных германских войск и их союзников поспешно отступали в Австрию. В начале мая 1945 года остатки небольшого подразделения домобранов (армии Независимого Хорватского Государства), которым командовал капитан Августин Гавран, вышли к полотну железной дороги неподалеку от словенского города Целье. На рельсах стоял длинный, в 35 вагонов, эшелон, на открытых платформах которого стояли орудия и пулеметы. Судя по форме солдат, суетившихся вокруг эшелона, это была какая-то зенитная воинская часть усташей, игравших в Хорватии сороковых годов ту же роль, что в нацистской Германии играли эсэсовцы. Поезд только что подорвался на партизанской мине, и паровоз и два головных вагона, изуродованные взрывом, валялись под откосом…
Глава независимого государства Хорватии Анте Павелич
Усташей было более сотни. Одни из них находились в боевом охранении, другие окапывались на поросшем травой лугу между железнодорожной линией и шоссе, а третья группа на расстоянии четырех-пяти метров от шоссе копала глубокую яму шириной около метра. Из двух закрытых вагонов усташи выносили и складывали в яму светло-серые алюминиевые ящики, ярко блестевшие на солнце. Ящики имели длину около 80 сантиметров и ширину около 20 сантиметров. Сложив ящики в яму, солдаты закопали ее и тщательно замаскировали, ликвидировав все следы…
Что же было в этих ящиках?
«Усташский полковник, командир части, сказал мне, что поезд вез золотой запас и государственные деньги, которые должны были быть использованы для финансирования усташского движения в эмиграции».
Это сенсационное заявление Августин Гавран, 82-летний житель Загреба, сделал в 1997 году, тем самым нарушив молчание, длившееся более полувека. Бывший домобранский капитан уже не помнит, сколько было всего ящиков с драгоценностями, помнит только, что они находились в двух вагонах, были сложены в три ряда и занимали пространство от пола до потолка.
После сообщения Гаврана средства массовой информации Словении и Хорватии охватила «золотая лихорадка». Действительно, во время войны в казну усташского Независимого Хорватского Государства (НХГ) поступило немалое количество золота и различных драгоценностей, в основном награбленных у евреев и конфискованных во время «акций устрашения». Нередко жертвы усташей пытались откупиться от своих палачей драгоценностями, чтобы спасти жизнь, однако случалось, что их все равно отправляли на тот свет. В 1945 году части руководителей НХГ удалось эмигрировать из страны, а вместе с ними исчезло и «золото усташей»…
Признания Гаврана пролили первый луч света на тайну «золота усташей». Постепенно стали появляться новые подробности. Бывший капитан припомнил, например, такую деталь: неподалеку от ямы с таинственными ящиками тогда же были похоронены погибшие от взрыва партизанской мины машинист паровоза, кочегар, один офицер-усташ и еще какой-то человек, – кто именно, Гавран уже забыл. Зато он хорошо помнит, как полковник, командир усташей, сказал ему тогда, что эшелон должен был идти через Марибор, но вынужден был свернуть на Целье, так как появились слухи о том, что вблизи Марибора видели советские танки.
В поисках свидетельств и подтверждений слов Гаврана кладоискатели и журналисты немедленно кинулись в Целье. Место, указанное Гавраном, было тщательно осмотрено, но определить, где находится клад, не удалось. После опроса местного населения появились новые свидетельства. Рассказ жительницы села Прожинска Васа Антонии Гаешек почти дословно совпал с рассказом домобранского капитана, кроме одного: она не видела ящиков с золотом. Впрочем, даже если они и были, окрестные жители не могли бы их увидеть, так как усташи, которые три дня простояли в их селе, разгружая вагоны, никого не подпускали к подорванному поезду, огородя его заграждением из веревок. Действительно, взрыв партизанской мины уничтожил паровоз и два вагона, в результате чего, по словам крестьян, погибли машинист и два солдата, которых усташи и похоронили где-то около железнодорожной линии. Некоторые жители Прожинской Васы знали о том, что партизаны заминировали железнодорожный путь и заблаговременно ушли в лес, чтобы обезопасить себя от возможных неприятностей.
Старожилы припомнили и тот факт, что позднее территория вдоль железной дороги в этом месте была засыпана шлаком. Впрочем, среди местного населения бытовало мнение, что усташи заминировали сокровища, поэтому никто не рисковал искать яму с таинственными ящиками.
Тем не менее поиски продолжаются. Правда, высказываются опасения, что в случае если рассказ Гаврана окажется истиной и сокровища будут найдены, то это может вызвать трения между Хорватией и Словенией. По мнению хорватской прессы, клад является государственным достоянием Хорватии и принадлежит хорватскому народу. Хотя чего делить шкуру неубитого медведя…
Призрак «японского золота»
Пока в Европе энтузиасты ищут следы «нацистского золота», на другом конце света, в Юго-Восточной Азии, ведутся не менее интенсивные поиски «японского золота», легенды о котором рассказывают на Филиппинах и Тайване, в Индонезии и Вьетнаме…
«Тигр Малайи» генерал Томоюки Ямасита
Имя легендарного японского генерала Томоюки Ямаситы, прозванного «Тигром Малайи», со времен Второй мировой войны прочно связано с загадочным «кладом Ямаситы», вот уже полвека будоражащего воображение искателей приключений.
Его звали «Тигром Малайи» за коварство и агрессивность, проявленные при оккупации британских колоний в Индокитае. Ямасита, чья блестящая операция по захвату Сингапура вошла в военные учебники, в годы войны был фактическим правителем всех захваченных Японией территорий Юго-Восточной Азии. Огромный поток реквизированных японцами сокровищ из буддийских монастырей, подвалов сингапурских торговых контор и гонконгских банков, лавок филиппинских торговцев, сокровищниц брунейских и малайских правителей стекался в подвалы «Форта Сантьяго» в Маниле на Филиппинах, где располагался штаб генерала Ямаситы. Отсюда сокровища должны быть отправлены в Токио.
Фердинанд и Имельда Маркос
В конце войны Ямасита был командующим императорскими силами на Филиппинах. Помимо значительного количества золота, поступившего из Японии для нужд филиппинского гарнизона, в распоряжении Ямаситы находились награбленные на оккупированных территориях золото и драгоценности, которые уже ожидали отправки в Японию, когда американцы внезапно высадились на Филиппинах и, поддерживаемые отрядами филиппинских повстанцев, начали стремительно наступать на Манилу.
Эвакуировать сокровища уже не было возможности, и Ямасита приказал спрятать награбленные на захваченных территориях запасы золота и других ценностей – всего на сумму от 20 до 100 млрд долларов.
Сокровища были укрыты примерно в 170 местах на всей территории Филиппин. Часть золота была размещена в специально сооруженных для этой цели глубоких шахтах в труднодоступных районах Филиппин. Принимавшие участие в захоронении сокровищ военнопленные и местные рабочие были расстреляны.
С той поры «сокровища Ямаситы» стали голубой мечтой тысяч кладоискателей, которые вот уже полвека с завидной целеустремленностью прочесывают джунгли Филиппин. И хотя время от времени звучат голоса скептиков, реальность не дает однозначного ответа на загадку японского генерала.
К тому же нашелся живой свидетель тех дней – 84-летний бывший майор военной разведки императорской армии Микио Мацунобэ, который, по его словам, сам закапывал ценности в джунглях под огнем наступавших американских войск. Мацунобэ утверждает, что не менее 10 тысяч золотых монет весом 35,3 грамма каждая были доставлены им лично в конце войны из Японии в распоряжение генералы Томоюки Ямаситы. Однако сразу же после этого американцы высадились на острове Лусон, что помешало потратить привезенные деньги. Командование отступавших японских войск приказало частично закопать золото в районе города Багио, а частично распределило по отдельным подразделениям. Во время отчаянных, безнадежных последних боев японцы пытались прятать эти монеты в скалах, в наспех отрытых ямах.
По мнению отставного майора, уже после войны многие мелкие «самодельные» клады, зарытые в последние дни боев, были найдены американцами и местными жителями. Сам Мацунобэ еще в 50-х годах пытался отыскать золото, однако потерпел неудачу, поскольку плохо помнил место, где оно было закопано.
По мнению Мацунобэ, золото генерала Ямаситы действительно было спрятано японской армией на Филиппинах, однако его было несравнимо меньше, чем утверждают поклонники этой захватывающей легенды. Всего, полагает бывший майор, японцы могли спрятать на Филиппинах от 2 до 6 тонн золота.
В 1988 году в полузасыпанных подземных ходах под старинной крепостью «Форт Сантьяго» в Маниле, где в годы войны располагался штаб императорских войск, работала группа кладоискателей во главе с отставным офицером американских частей особого назначения («зеленые береты») Чарльзом Макдугалдом. Как утверждал Макдугалд, в подземельях форта Ямасита приказал спрятать часть находившегося под его контролем золота на сумму до 7 миллиардов долларов. Однако поиски закончились неудачно: внезапный обвал заживо похоронил в подземных лабиринтах крепости двух искателей сокровищ.
Некоторый свет на судьбу сокровищ Ямаситы пролили интервью вдовы бывшего президента Филиппин Фердинанда Маркоса и нескольких в прошлом высокопоставленных чиновников администрации Маркоса. Как рассказал в одном из интервью бывший губернатор провинции Кирино Орландо Дулай, на протяжении всего периода правления Маркоса под непосредственным контролем президента велись интенсивные поиски «кладов Ямаситы» и за двадцать лет своего правления Маркосу удалось обнаружить около трети всех запрятанных сокровищ. В обстановке сверхсекретности золото и ценности вывозились за рубеж, где поступали на личные счета Маркоса в иностранных банках. Этим объясняется феноменальное богатство семьи Маркос. Дулай утверждает, что в начале 70-х годов самолично видел, как извлеченные из тайника драгоценности, среди которых были золотые слитки, драгоценные камни и золотые статуэтки Будды, были извлечены из шахты и погружены на три грузовика. «Извлекались сокровища в основном ночью, под охраной филиппинских военнослужащих и под надзором нескольких японцев – офицеров императорской армии», – отметил бывший губернатор. По его словам, Маркос иногда лично присутствовал при извлечении кладов.
Вдова Маркоса Имельда прямо заявляла, что золото Ямаситы – источник огромного состояния ее семьи. По ее словам, Фердинанд Маркос наткнулся на захоронения сокровищ еще в конце войны, когда руководил партизанским отрядом, действовавшим в глухом горном районе Филиппин. Еще до своего избрания на пост президента Маркос занимался бизнесом с драгоценностями, но держал свои дела в секрете, поскольку размеры найденных им сокровищ были «астрономическими».
Бывшая первая леди Филиппин рассказала, что когда она впервые обнаружила в доме золотые слитки, то приняла их за «какие-то кирпичи» (слитки были покрыты слоем свинца) и выбросила их на помойку. Она сообщила также, что Маркос хранил золото в тайниках, устроенных в стенах его дома.
Однако филиппинские власти скептически отнеслись к рассказам Имельды – они посчитали, что вдова Маркоса просто попыталась таким образом с помощью таинственного золота объяснить происхождение семейного состояния и отвести предъявленные ей обвинения в том, что в течение 20 лет она помогала покойному супругу «искать сокровища» в государственной казне. Судебные власти Филиппин обвиняли семейство Маркос в расхищении государственных средств на сумму около 5 млрд. долларов. По мнению главного прокурора Филиппин Франсиско Чавеса, миф о «сокровищах Ямаситы» используется только для того, чтобы «скрыть совершенно явный случай коррупции и мошенничества против филиппинского народа».
Между тем следы «золота Ямаситы» всплыли… в Нью-Йорке. Летом 1991 года окружной апелляционный суд Манхэттена принял к производству иск гражданина Филиппин Роджера Роксаса к холдинговым компаниям в Нью-Йорке, принадлежавшим покойному филиппинскому диктатору Фердинанду Маркосу. Истец требовал выплатить ему возмещение за сокровища, отобранные у него при правлении Маркоса.
По словам Роксаса, подручные диктатора отняли найденную им в 1971 году большую статую Будды из чистого золота. Он утверждает, что статуя являлась частью обнаруженного им клада золотых слитков и драгоценных камней, награбленных и спрятанных японскими военными во время оккупации Филиппин в ходе Второй мировой войны. Оказавшись в тюрьме, Роксас под пытками рассказал, где находится клад. На вырученные от его продажи средства супруги Маркос скупили в Нью-Йорке и Европе несколько компаний, владеющих недвижимостью.
Так «клад Ямаситы» найден? Скорее всего, да, – но не весь. Напомним, что золото японского генерала было размещено более чем в 170 точках на всей территории Филиппин, и вряд ли все тайные хранилища удалось обнаружить. Поиски «клада Ямаситы» продолжаются, и периодически появляются сведения о новых находках, – впрочем, не все они подтверждаются…
Последний всплеск интереса к «сокровищам Ямаситы» случился в феврале 1995 года. Как сообщили информационные агентства, на севере Филиппин в 500 километрах от Манилы в море на 20-метровой глубине был обнаружен упакованный в пластик огромный полусферический слиток платины весом около двух тонн.
Сообщение вызвало панику на международном рынке драгоценных металлов. Резко пошли вниз цены на биржах в Нью-Йорке и Гонконге. Однако, вскоре выяснилось, что паника была преждевременной: экспертиза показала, что платина составляет всего около 0,0005 процента от общего веса загадочной полусферы и на филиппинском рынке металлолома за нее можно выручить лишь 500 долларов. Как предполагают эксперты, это всего-навсего подводная часть причала.
Странную «железку» обнаружил в море и принял ее за платину некий японец, именующий себя «сыном соратника генерала Ямаситы». Он возглавлял одну из многочисленных команд кладоискателей, охотящихся за сокровищами Ямаситы. Однако в группе кладоискателей начались распри из-за находки, и загадочную полусферу забрал себе один филиппинский бизнесмен, не пожелавший делиться с товарищами. Оскорбленный японец донес на коллегу в Национальное бюро расследований (НБР) Филиппин, которое конфисковало находку и передало ее на экспертизу. Именно заявление директора НБР Эпимако Веласко вызвало ажиотаж на биржах.
Несмотря на отрицательный результат экспертизы, на Филиппинах поговаривали, что это всего-навсего ловкий ход, предпринятый НБР, чтобы сбить интерес к кладу Ямаситы и не будоражить ситуацию на биржах. Как бы то ни было, в истории с золотом «Тигра Малайи» по-прежнему никакой ясности нет.
Но не только Филиппины привлекают искателей «японского золота». Интенсивные поиски сокровищ, награбленных японскими оккупантами в странах Юго-Восточной Азии в годы второй мировой войны, ведутся и на островах Ару, что в восточной части индонезийского архипелага. Как полагают, именно там незадолго до капитуляции Японии были спрятаны несметные богатства, в том числе золотые слитки, бриллианты и украшения из драгоценных камней и металлов на миллионы долларов, которые командование японских оккупационных войск рассчитывало использовать в будущем для закупок оружия. Группы охотников за сокровищами ведут поиски ценностей с использованием современной электронной аппаратуры. Однако пока нет никаких свидетельств о том, что сокровища найдены.
Кладоискатели давно и безуспешно ведут поиски золотой статуи японского императора времен Второй мировой войны на острове Серам, расположенном в группе Молуккских островов, на востоке Индонезийского архипелага. Полагают, что статуя использовалась во время религиозных ритуалов для поднятия боевого духа японских оккупационных войск, которые были сосредоточены на острове Серам для вторжения в Австралию. В 1990 году искателям сокровищ удалось обнаружить один из ходов в потайной тоннель, где, по некоторым данным, золотая статуя императора была спрятана незадолго до капитуляции Японии. Однако раскопки были прерваны, так как оползень завалил вход в туннель.
Несомненно, что легенды о «японском золоте» имеют под собой реальную почву, и какие-то находки, очевидно, были сделаны. Поэтому поток кладоискателей, обшаривающих леса и горы индонезийских и филиппинских островов, не иссякает. Время от времени мир облетает очередная «сенсация», лопается как мыльный пузырь, и снова вокруг поисков «японского золота» наступает тишина. До следующей сенсации…