Глава 1

— Женщины — те же дети. Если ребенок разбил коленку и плачет, купи ему солдатиков, и он тут же вытрет слезы и не будет мешать тебе смотреть телевизор. Женщины отличаются только тем, что им даришь флакон духов, модный шарфик или браслет с бриллиантами. В зависимости от твоих возможностей. И будь уверен — срабатывает в девяноста случаях из ста.

— А если не срабатывает?

— Тогда, приятель, забудь про телевизор.

Мужчины — один высокий, в темно-синем костюме и с противными узенькими усиками, словно приклеенными над верхней губой; другой — в яркой спортивной куртке и джинсах — расхохотались и чокнулись банками с пивом.

Шерил посмотрела на них с нескрываемым презрением и, не допив отвратительно сладкий — а ведь она просила «черный без сахара» — кофе, вышла из кафе с претенциозным названием «Дольче Вита».

Какого черта ее вообще занесло в это убогое заведение, неизвестно каким образом втершееся между шикарными магазинами на одной из центральных улиц Далласа? Шерил вздохнула. Хотела поднять настроение и, может быть, поймать парочку восторженных взглядов. Она поежилась, вспомнив «восторженные» взгляды тех двух любителей пива. Брр.

Настроение оставалось премерзким. Может быть, последовать «совету» того типа с усиками и купить себе что-нибудь самой, раз уж нет мужа? Например, новые туфли.

Нет уж. Настроение надо поднимать другими способами.

Она отвела взгляд от витрины с модной обувью и зашагала дальше по улице. Туфли не решат ее проблему. Пусть даже они продаются со скидкой и отлично подошли бы к ее атласному платью, купленному в Италии.

Вообще-то туфель у нее хватает.

Эта мысль заставила ее улыбнуться. Как будто туфель бывает достаточно! Однако что они могут? Доставить радость на пару часов. Натереть до крови ноги. Вызвать несколько завистливых взглядов у случайных прохожих. И все. Купив их, не избавишься от меланхолии, от желания быть не здесь, а там — где именно неизвестно, — рядом с настоящим мужчиной. Мужчиной своей мечты. А если такового не существует в природе, то удовольствоваться хотя бы его суррогатом. Кем-нибудь горячим, суровым и неглупым.

У Шерил давно уже никого не было, и ее тело изнывало без любви. Все неделю она испытывала странное беспокойство, нервничала, раздражалась по пустякам. Ей хотелось чего-то. Чего? Острых ощущений, риска, опасности, секса. Так что туфли никак не компенсировали бы недостаток впечатлений. Ей был нужен мужчина. Милый, страстный, сильный. С мозгами. Мужчина, который знал бы, как заставить кровь мчаться по жилам, как заводить женщину с полоборота. Мог ли такой парень с опасным блеском в глазах стать еще и другом? Вряд ли. Но помечтать ведь можно, верно?

Медленно идя по улице, Шерил дала волю воображению. Каким он должен быть? Высоким, потому что она и сама не коротышка. Смуглым, с черными волосами. Конечно, блондины тоже бывают неглупыми и сексуальными, но ей хотелось контраста. Она блондинка, он блондин — это что-то вроде Барби и Кена. Фу.

Дальше. Симпатичный, но не красавчик. Пусть даже грубый, но с улыбкой, которая компенсирует все. Выразительные глаза, большие руки. Разумеется, размер рук не имеет никакого значения, но если уж мечтать, то почему не изобразить его таким, каким ей хочется.

Шерил перешла улицу, дивясь тому, что кругом полно пешеходов. Казалось бы, понедельник, четверть второго, праздники, слава Богу, позади, а народу столько, словно наступил час пик.

Впрочем, ей это даже нравилось. Ей нравился Даллас. Нравился ритм города. Нравился его стиль. Наверное, ни в каком другом месте на земле она не чувствовала бы себя так, как здесь. Дома.

Проходя мимо витрины книжного магазина, Шерил привычно замедлила шаги. Так случалось всегда. Она не могла пройти мимо книжного магазина без того, чтобы не заглянуть внутрь.

На этот раз ни один из выставленных напоказ новейших бестселлеров ее внимания не привлек, и Шерил направилась было к выходу. Но не успела сделать и двух шагов, как ее остановила музыка. Что-то знакомое… Она на миг прикрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться.

— Шахерезада! — наконец произнесла Шерил вслух, довольная тем, что память не подвела.

Ей всегда нравилась музыка этого русского… Как же его… Римский-Корсаков! Вот так! Ха! Молодец, девочка! Ты им показала. Жаль только, что рядом нет никого из знакомых. Никто из них, исключая разве что Ричи, никогда не назвал бы ни композитора, ни произведения.

Шерил открыла глаза и наткнулась на пристальный взгляд стоявшего неподалеку молодого человека. Он покраснел и отвернулся. Что ж, такое случалось и раньше, и она уже привыкла не придавать этим взглядам никакого значения. Когда-то ей это нравилось — изумленно вытаращенные глаза, разинутый рот… Но со временем стало ясно, что восхищение вызывает не она сама, а отдельные ее части. Волосы, черты лица, ноги или грудь. Конечно, природа не обделила ее красотой и изяществом, но, черт возьми, человек ведь не просто сумма составляющих. Ей по крайней мере не хотелось быть всего лишь высокой, стройной блондинкой, укладывающейся в параметры фотомодели.

Тряхнув головой, Шерил двинулась по проходу между стеллажами, заставленными продукцией из разряда «помоги себе сам». Нет, это ей ни к чему. Она не собиралась переделывать себя. Никаких психоаналитических самокопаний. Ей нужна другая литература. Реальная жизнь в художественной обработке.

Музыка все еще звучала, и Шерил невольно вспомнила прочитанные в детстве сказки. Шахерезада. Женщина, избежавшая смерти благодаря своему воображению. Тысяча и одна ночь. Али-Баба и сорок разбойников. Синдбад-Мореход. Алладин и его волшебная лампа.

Уж она-то точно знала, о чем попросила бы джинна. У нее не было трех желаний — всего одно. Любовь. Настоящая. Вечная. Какая бывает в романах.

Грустно, но исполнить такое желание и в самом деле может разве что волшебная лампа. Так уж вышло, что с любовью у Шерил как-то не получалось. Было несколько попыток, окончившихся полным крахом. Каждый раз оказывалось, что мужчина, завладевший ее душой и сердцем, совсем не интересуется ею самой. Его привлекали только отдельные составляющие. И еще ее деньги.

Вздохнув, Шерил просмотрела пару книжек, но отложила их, потому что не могла сконцентрироваться. Плохо. Обычно она умела и сосредотачиваться, и держать себя в руках, но, по-видимому, завтрак в компании Лауры и Вивьен выбил ее из колеи и направил мысли в неподходящее русло. Обе подруги с таким удовольствием расписывали свои ощущения, что могло сложиться впечатление, будто восьмимесячная беременность — это непрекращающийся пикник. Шерил, конечно, смеялась, поддакивала и кивала, но зависть все же разливалась желчью, отравляя вкус пищи.

Она любила Лауру и Вивьен, ей нравились их мужья, Джек и Шон. Вместе с Ричи они были ее самыми близкими друзьями в колледже. С тех самых пор они все поддерживали довольно тесные отношения. Вшестером друзья и прошли все выпавшие на их долю испытания — работой, любовью, разрывами… Все вместе, ни на миг не оставляя друг друга в трудную минуту.

Шерил тоже хотелось ребенка. Ей хотелось мужа, который любил бы ее ради нее самой. Такого же замечательного, как у ее подруг. Чем она хуже? Эх, оказаться бы сейчас не в книжном магазине, а там, где продают волшебные лампы. Вызвать джинна…

Проклятие! Учитывая, как ей «везет» с мужчинами, как тянутся к ней жадные до денег типы, в самом деле остается надеяться только на волшебство.

Доктор Марк Дэвидсон в замешательстве стоял у развешенных вдоль стены шарфиков и шалей. Дернуло же его заглянуть именно в этот магазин! Он совершенно не разбирался в женской одежде и аксессуарах. Это секретарша посоветовала ему купить сестре на день рождения шарф, но, возможно, подошла бы пластинка или книга…

Наконец Марк решился и развернул какой-то шелковый шарфик. Рисунок показался ему чересчур затейливым для Маргарет. Он посмотрел на этикетку и торопливо положил шарф на место. Триста долларов! За что?! Ну и ну.

Понятно, что малышка достойна самого лучшего, но триста долларов за шелковую тряпочку! Куда катится эта страна! Марк перешел к другому прилавку. А это что такое? Пашмин. Никогда о таком не слышал. Вязаные, на вид невероятно мягкие шали. Рядом лежали похожие из кашемира. С первого взгляда почти такие же. Вот только первые дороже.

— Закройте глаза.

Он вздрогнул — голос прозвучал прямо за спиной — и начал было поворачиваться, но его остановило прикосновение руки.

Голос показался ему таким же мягким, как кашемир. И чувственным, как шелк. Но закрыть глаза?

— Все в порядке, — прошептала незнакомка, и ее теплое дыхание приятно пощекотало мочку его уха.

Марк подчинился, и сам факт того, что он подчинился совершенно незнакомой женщине с неясными намерениями, стал для него сюрпризом. Может быть, сыграл роль запах? Странный, волнующий аромат, исходивший от стоявшей за его спиной женщины. Он почувствовал ее движение, но, хотя его так и тянуло обернуться, не стал этого делать. Судя по дыханию, она была высокая и…

Что-то скользнуло по его щеке, и Марк вздрогнул, но ее рука снова легла на его плечо.

— Ни о чем не думайте. Не старайтесь анализировать. Отдайтесь ощущению, — прошептала незнакомка.

Материал, коснувшийся его щеки, был нежным, тонким, теплым, как кожа на внутренней стороне бедра женщины. Потом ткань убрали и, когда он уже собрался открыть глаза, к той же щеке приложили что-то другое. Более прохладное. Не столь тонкое. Более привычное.

Одновременно с прикосновением ткани к щеке Марк осознал и кое-что еще: проделываемый незнакомкой опыт вызвал реакцию весьма далекой от лица части тела. Возбуждение. Пока не очень явное, но все же… Ему стало не по себе.

Она убрала ткань. Он остался в прежнем положении, не зная, ожидать ли продолжения.

— Можете открыть глаза.

И снова Марк подчинился. Теперь она стояла прямо перед ним, улыбаясь немного лукаво. Он был прав — высокая. А что касается всего остального…

Светлые, но не золотистые, а с серебристым оттенком волосы, перехваченные элегантной заколкой. Большие голубые глаза под красиво изогнутыми бровями. Потрясающая фигура. Она производила ошеломляющее впечатление. На каждой руке незнакомки висело по шали. Она кивнула на них.

— Что вам понравилось больше?

Он непонимающе мигнул.

— Первое ощущение или второе?

— О…

Улыбка красавицы стала шире, мелькнули ровные белые зубы.

— Первое.

— Это пашмин. Шерсть гималайской козы. Их разводят в Непале. Материал более тонкий, чем кашемир. — Она показала на черную шаль, перекинутую через левую руку.

— Ясно.

Ее негромкий чувственный смех усугубил ситуацию. Марк переступил с ноги на ногу, чувствуя, как брюки натягиваются все сильнее.

Женщина бросила быстрый взгляд на руку Марка и сразу перевела его снова на лицо.

— Для жены?

— Для сестры.

— Вы очень внимательны.

— Она хорошая девочка.

Блондинка кивнула, по-прежнему глядя ему прямо в глаза. Взгляд ее был откровенным и не оставлял ни малейших сомнений в ее намерениях. И она знала, как он чувствует себя под этим взглядом.

— Итак, что?

— Извините?

Незнакомка подняла левую руку.

— Пашмин?

Потом подняла правую.

— Или кашемир?

— У вас хорошо получается.

— Что?

— Вы ведь работаете за комиссионные?

— Я не работаю здесь.

Ей снова удалось удивить его, застать врасплох. А ведь сделать это было не так-то просто. Психиатр в крупном городе готов к любым фокусам.

— Однако вы знаете о гималайских козах.

Она опять рассмеялась, добавляя жару. Намеренно? Да, конечно.

— Я настоящий кладезь всякой ненужной информации. А в действительности знаю толк только в мартини.

Он протянул руку, чтобы взять у нее пашминовую шаль, и при этом дотронулся до ее пальцев. Ошибка. Его желание, сконцентрировавшееся ниже пояса, обретало реальные очертания. Когда с ним в последний раз случалось нечто подобное? В колледже? Вероятно. Разумеется, женщины определенного типа волновали его, но он редко реагировал настолько бурно. Воспользовавшись шалью, Марк постарался скрыть конфуз. Не исключено, что она знает о его состоянии. Но демонстрировать ей степень своего возбуждения не стоит.

— Мне представляется, что вы знаете много интересного, мисс…

Она уже приготовилась было ответить, но вдруг остановилась и, воспользовавшись паузой, окинула его оценивающим взглядом.

Потом улыбнулась. Только теперь в ее улыбке проскользнуло нечто дерзкое, вызывающее.

— Шахерезада.

— Вы шутите.

— Я серьезна.

— Вас действительно зовут Шахерезада?

Женщина пожала плечами, и этот жест привлек его внимание к шали, лежавшей на них. Сразу он почему-то ее не заметил. Темно-серая и — ему даже не надо было проверять на ощупь, — конечно, из нежнейшего и весьма дорогостоящего пашмина. Похоже, прекрасная незнакомка выбирает только самое лучшее.

— И кем же в таком случае должен быть я? Синдбадом? Алладином?

Незнакомка придвинулась, вторгаясь в его личное пространство. Чудесно, кто спорит, но ему отчего-то стало трудно дышать.

— А кем вы хотите быть?

— В данный момент я предпочел бы остаться тем, кто я есть. Самим собой.

— Прекрасный ответ.

— А как вас называют знакомые? Шер?

— Нет. Но вы можете.

Марк собирался прокомментировать ее реплику, но она приложила к его губам палец. Невероятно! Абсолютно интимный жест, позволительный разве что в отношении любовника. А ведь она всего лишь незнакомка, скрывающаяся под именем сказочной героини. Нет, не только. Еще и ослепительно красивая женщина.

Она медленно наклонилась к самому его уху и прошептала:

— Почему бы нам не поговорить об этом в среду вечером? В баре отеля «Шератон». В восемь.

Его щека уже горела от ее дыхания, но то, что она сделала потом, выходило за все рамки. Ее губы коснулись мочки его уха. А потом и зубы. Нет, она не укусила. Прикосновение длилось не более секунды. Но никогда в жизни с ним не случалось ничего подобного. Ничего столь же эротичного. А когда Марк наконец пришел в себя и вспомнил, что так и не успел выдохнуть, незнакомка уже исчезла. Он обернулся и увидел закрывающуюся за ней дверь.

Какого дьявола? Что это было? Уж не сон ли?

На вечер среды у него был запланирован обед с друзьями, Стэном и Дженнифер. Ему нравилась их компания. Обеды с ними стали приятным ритуалом, главным событием недели. Он ни разу не подвел их.

Марк посмотрел на пашминовую шаль, которую все еще держал в руке.

Ничего, друзья переживут.

Отойдя на пару кварталов от бутика, Шерил свернула в кафе, где ей удалось отыскать свободную кабинку. Сердце колотилось, подстегнутое адреналином, щеки горели. Что же это такое с ней творится? Что она наделала?

Хорошо, этот нерешительный покупатель оказался очень симпатичным. Но в Далласе полным-полно симпатичных мужчин. Так что его привлекательность никак не может объяснить ее возмутительного поведения. Да, была еще нижняя губа… Полная. Сочная. Чувственная. Созданная исключительно для поцелуев. И еще глаза. Карие, с зеленоватыми вкраплениями. Глаза, которые могут присниться. Глаза повидавшего жизнь человека. Взгляд, выдававший желание… И еще руки — крупные руки с длинными, тонкими пальцами…

Нет. Внешность, конечно, послужила дополнительным стимулом, но не была причиной. Выразить словами, что было мотивом ее безрассудного поступка, Шерил не могла. Было что-то. Не просто чувство. Какой-то толчок. Едва посмотрев на него, она ощутила… нечто.

Подошедшая официантка — как можно носить такие скрипучие туфли! — приняла заказ: кофе и булочка, без сыра, без масла. Оставшись одна, Шерил огляделась и заметила телефон на полочке в углу зала. Надо позвонить. Захватив сумочку, она подошла к телефону и набрала номер.

— Алло?

— Вивьен, это я.

— Привет.

Шерил открыла рот, чтобы поведать подруге о происшествии в магазине, но слова застряли в горле.

— Шерил?

Почему она молчит? Они ведь всегда рассказывали друг другу обо всем. В деталях. В чем проблема? Какой-то сумасшедший день.

— Шерил, с тобой все в порядке?

Беспокойство, отчетливо прозвучавшее в голосе Вивьен, вывело ее из комы.

— Да. Все хорошо. Меня просто отвлекли. Извини. Как ты себя чувствуешь?

— Как воздушный шар.

— Это пройдет.

Вивьен вздохнула.

— Да? Когда?

— Через месяц-полтора.

— Шерил, что с тобой? Ты говоришь как-то странно. Я с трудом тебя узнаю…

— Я только что прошла мимо пары потрясающих туфель. Даже не примерила.

— Уф. Теперь все ясно. Ты совершила мужественный поступок. Это очень…

— Вот именно. Очень. Я тоже не нахожу слов. Эти туфли как раз подошли бы к моему итальянскому платью.

— Если все так плохо, вернись.

— Нет, нельзя. Надо быть сильной.

— Какая ты молодец.

Официантка уже принесла кофе и искала взглядом исчезнувшую посетительницу.

— Извини, я в кафе. Принесли заказ. Позвоню позже.

— О'кей. Пока.

Шерил положила трубку и вернулась на место. Что же с ней творится? Почему она ничего не рассказала Вивьен? Неужели этот мужчина, встреченный ею в бутике, так сильно на нее подействовал?

Высокий, широкоплечий, с густыми каштановыми волосами, к которым хотелось прикоснуться…

Она поднесла к губам чашку, сделала глоток и чуть не захлебнулась, вспомнив, как едва не укусила его ухо.

Боже!

Абсолютный незнакомец. Не любовник. Даже не друг. И она допустила такую немыслимую вольность. Должно быть, он принял ее за сумасшедшую. Или за проститутку. В любом случае получилось глупо.

Первой заговорила. Затеяла глупую игру. Назначила свидание. Можно сказать, преподнесла себя на блюдечке. Ну не смешно ли? О том, чтобы идти в среду в «Шератон», не может быть и речи. Такие игры не для нее. Она не умеет разделять секс и любовь. Стоит ей переспать с мужчиной, как этот сукин сын втирается к ней в доверие, а потом все заканчивается разбитым сердцем. Печальный опыт немногочисленных прошлых связей — достаточное основание для того, чтобы не затевать очередную авантюру.

В конце концов, он незнакомец. Привлекательный. Но все же незнакомец. Может быть, грабитель или наемный убийца. Или русский шпион. Или коммивояжер.

Шерил улыбнулась, подумав о том, как он, наверное, удивился, когда она представилась Шахерезадой. Разноцветные шарфики и шали. Сказочная музыка в книжном магазине. Шутка. Причуда.

И все же, надо признать, идея выдать себя за кого-то другого пришлась ей по вкусу. Это открывало новые возможности и могло уберечь ее от очередной ошибки. Стал бы Роджер так целеустремленно и настойчиво ухаживать за ней, если бы не знал, что она Шерил Андервуд, наследница состояния Андервудов? Вероятно, нет. Определенно нет.

Тот факт, что Шерил являлась наследницей огромного состояния, самым негативным образом сказывался на всех ее отношениях со времен колледжа. Даже когда она встречалась с богатыми мужчинами, вопрос о деньгах становился проблемой. Это был ее персональный альбатрос, вестник несчастья. Стоило кому-то заговорить о деньгах, как Шерил начинало казаться, что она слышит похоронный звон. Вечеринки и приемы отпугивали ее как чума. Как только новый знакомый узнавал ее имя, все шло насмарку. Они лезли вон из кожи, чтобы произвести на нее впечатление. Вели себя так, словно им наплевать на ее богатство, но выходило как раз наоборот. В конце концов от этих зеленых бумажек у них начиналось помутнение рассудка.

Ей удавалось преодолеть горечь и разочарование, но восприятие жизни пропиталось цинизмом.

Самое плохое заключалось в том, что она не могла никому пожаловаться. Кто бы стал ее слушать? Ведь у нее было все, о чем можно мечтать. Только вот из-за всего этого она чувствовала себя не такой, как другие. Своей Шерил была только в компании друзей. Они любили ее ради нее самой. С ними ей ничто не угрожало. Поэтому-то она испытывала к ним огромную благодарность.

Но Джек в конце концов женился на Лауре, Шон на Вивьен. А Ричи, будучи геем, из числа кандидатов в супруги автоматически выпадал. Так что внутри этого узкого круга друзей надежды на счастливое будущее не осталось. Конечно, друзья пытались устроить ее счастье. Особенно Лаура и Джек. Но что-то не срабатывало.

Вот так и получилось, что в двадцать восемь лет у нее не было никаких перспектив. Совершенно никаких. Она могла до посинения покупать туфли от Гуччи и платья от Дольче и Габбана, но результат все равно оставался тем же.

Однажды Вивьен задала ей вопрос: почему, если деньги — такая большая проблема, она не откажется от них. Шерил дала какой-то уклончивый ответ, а потом быстренько сменила тему. Правда крылась в том, что деньги были и ее благословением, и ее проклятием. Кем бы она была без денег? Этого Шерил не знала. Откровенно говоря, возможность лишиться богатства пугала ее.

Она вскинула голову. Ну хватит загонять себя в угол. Хватит оплакивать бедную, несчастную Шерил Андервуд. Богатые тоже женятся и выходят замуж. В прессе об этом пишут каждую неделю. У них тоже рождаются дети, как и у всех нормальных людей.

Шерил попыталась вспомнить счастливые богатые пары. Должна же быть хотя бы одна, верно? Официантка принесла булочку и еще одну чашку кофе, а Шерил все рылась в памяти и никак не могла найти пример, на который можно было бы равняться. Те браки, о которых она знала, больше напоминали слияние двух компаний. И еще от них попахивало кровосмешением, потому что в узком кругу всегда заканчивают тем, что выбирают партнеров из этого же круга.

Мужчина в бутике был посторонним. Чужаком. Это очень хорошо. Он понятия не имел, кто она такая. Это тоже очень хорошо.

Шерил улыбнулась. А почему он должен узнать, с кем имеет дело? Почему бы ей не остаться Шахерезадой? Хотя бы на одну ночь. И, может быть, подобно женщине из сказки, она сможет рассказать ему захватывающую историю, очаровать и заинтриговать.

Но главное — ей хотелось увидеть его еще раз. Она не желала знать, чем он зарабатывает на жизнь, кто его родители. Много ли у него денег. Он был нужен ей таким, каким она увидела его в бутике.

Когда незнакомец коснулся ее пальцев, она испытала сильное сексуальное возбуждение.

Но, может быть, он и не придет. Сочтет ее чокнутой.

Она закусила губу и пожала плечами. Кто знает? Может быть, они оба придут.

 

Глава 2

Войдя рано утром в офис, Марк поставил кейс на стол и повернулся к секретарше. Дороти работала у него уже пятый год, и за все это время он ни разу не пожалел о том, что выбрал из четырех претенденток именно ее. Его секретарша была расторопна, прилежна, организованна и обладала чувством юмора. Кроме того, она умела держать язык за зубами, что имело первостепенное значение в работе с богатыми, известными и нередко капризными клиентами.

— Кто у нас сегодня? — бодро спросил Марк, усаживаясь за письменный стол.

— Мистера Трессильмена пришлось отодвинуть на две недели. Он улетает в Европу. На одиннадцать записан мистер Джессап, в час у вас ланч с сестрой, а на три назначено миссис Деверо.

— Отлично. Я буду занят около получаса, а потом немного подиктую. Хорошо?

— Конечно. Кофе?

— Да, спасибо.

Дороти с улыбкой вышла из кабинета, а он, оставшись один, сразу пододвинул к себе телефон и набрал номер Стэна. Трубку никто не снимал, а когда Марк позвонил Дженнифер, то попал на автоответчик. Он облегченно вздохнул и продиктовал короткое сообщение. Врать не хотелось, но придумывать какое-то объяснение все равно бы пришлось. Можно представить выражение лица Стэна, когда тот услышал бы, что друг не может прийти на давно запланированный обед из-за свидания с незнакомой женщиной.

Дороти принесла кофе и незаметно ретировалась. В этом году ей исполнилось сорок восемь лет, но выглядела она намного моложе. Возможно, все дело было в темных вьющихся волосах, не утративших здорового блеска и волнами ниспадавших на плечи. А может быть, Дороти казалась моложе, потому что обладала отменным чувством стиля. Всегда собранная, сдержанно-приветливая, она оказывала успокоительный эффект даже на самых неспокойных клиентов, среди которых попадались очень известные личности.

Марк до сих пор не вполне ясно понимал, как ему удалось привлечь так много знаменитостей. Все началось около трех лет назад с одной телеведущей. Та порекомендовала его своему знакомому, знаменитому актеру, и покатилось…

Что ж, Марк не возражал. Ему было интересно вникать в проблемы людей, обремененных славой и богатством. Неприятности проистекали только от пронырливых репортеров, постоянно шнырявших поблизости и пристававших к нему с бесконечными вопросами, не отличавшимися, впрочем, разнообразием. Иногда они досаждали и Дороти, но секретарша умело отгоняла их на безопасное расстояние.

Потягивая горячий кофе, он поднялся со стула и подошел к окну. Вид с высоты двадцатого этажа открывался великолепный, и Марк вдруг поймал себя на том, что из-за занятости делами совсем забыл о наступающей весне.

Взгляд скользнул дальше, к высокому прямоугольнику «Шератона». Он никогда не бывал там… Неужто они действительно встретятся? Два незнакомых человека. А если она репортер и цель свидания — выудить информацию о ком-то из его клиентов?

Нет, вряд ли. Никто не мог знать, что он зайдет именно в этот магазин, а она уже была там.

Марк поднес руку к уху, потер мочку, которую она так нежно укусила. Будто поставила клеймо. Хотя никаких следов зубов не осталось, эхо от этого невероятного жеста гудело в голове всю ночь. Он закрыл глаза, вспоминая первое впечатление от этой женщины.

Высокий класс. Искусный, почти незаметный макияж. Ухоженная кожа. Сережки с бриллиантами, похоже, настоящими. Но главное даже не это, а то, как она держалась, ее уверенность, дерзость. Все свидетельствовало о воспитании, образовании и породе, которые неотделимы от «старых» денег. Марк не раз видел эти знаки принадлежности к устоявшемуся высшему слою и не мог ошибиться.

У него было несколько пациентов того же типа, но с ней никто не мог сравниться. Она, безусловно, принадлежала к элите общества. Сам он, конечно, не причислял себя к верхушке. Но жаловаться не приходилось. Практика процветала, от клиентов не было отбоя, так что Марк принадлежал к числу тех счастливчиков, которые могли себе позволить жить в самом престижном районе Далласа. И жить хорошо.

Он поймал себя на том, что снова потирает ухо. Что еще можно сказать об этой незнакомке? Шахерезада. Имя, конечно, не настоящее, но в нем есть что-то интригующее. Разумеется, эта сказка была ему хорошо знакома. Женщина, сумевшая очаровать грозного правителя придуманными историями и тем самым сохранившая себе жизнь.

А что задумала эта таинственная незнакомка? Что она намеревается предложить ему? Будет рассказывать сказки? Держать его в напряжении? Пожалуй, в этом что-то есть. Марку нравился элемент сюрприза. В нем проснулся азарт. «Шахерезада» лишила его покоя, вытащила, говоря словами психоаналитика, из зоны комфорта.

Хотя ночь прошла беспокойно, сегодня Марк чувствовал себя более живым, чем накануне. В нем бурлила энергия. Итак, в восемь вечера завтра. Поскорее бы.

Нет, никуда она не пойдет. Идти на свидание с незнакомцем глупо и смешно.

Да и он не появится.

Шерил посмотрела на себя в зеркало, хотя смотреть было пока не на что — на лице лежала грязевая маска. Но глаза… Ее интересовали глаза. Они ведь, как говорят, зеркало души. Если так, то что они посоветуют? Да? Нет?

Надо же — глаза молчали. Шерил вышла из ванной и забралась на кровать. Единственное на свете место, где ей было уютно и покойно.

Да, она знала, что на кровати слишком много подушек. Ну и пусть. Это ее кровать, и здесь все будет так, как ей хочется.

Шерил понуро опустила голову, осознав вдруг, что никому теперь нет дела до ее подушек, что ее вызов — лишь реакция на давние споры с человеком, который их не переносил. С ее бывшим мужем. Роджер просто ненавидел подушки. Из-за этого они постоянно ссорились. В конце концов Шерил не выдержала, уступила и выбросила подушки. Однако их брак это все равно не спасло.

Его ничто не могло спасти. Ни уступки, ни советы знакомых, ни радикальная перемена взглядов на жизнь. Роджер хотел выдоить из нее все: До последней капли. Какая там любовь! Как ни печально, но настоящей любви в ее жизни не было никогда. Никто не любил Шерил. Ни Роджер, ни какой-нибудь другой мужчина.

Иногда она жалела о том, что упустила Шона. Не хотела «портить» дружбу. А вот Вивьен полтора года назад решила ради эксперимента добавить к дружбе секс.

Как оказалось, это была самая лучшая из ее идей. Их с Шоном брак все называли чудом. Еще бы — друзья, любовники, супруги.

Чтобы хоть как-то отвлечься от воспоминаний и грустных размышлений, Шерил включила телевизор. Уныние — не ее стиль. Она могла быть циничной или саркастичной, но проливать слезы — нет.

Переключая каналы, Шерил наткнулась на один из самых любимых ее фильмов Хичкока «Головокружение», с Ким Новак и Джейком Стюартом.

Героине предстоял нелегкий выбор: любимый мужчина или деньги. Она выбрала последнее. А был ли, действительно, выбор? Могла ли она положиться на человека, которого едва знала? Вот то-то и оно. В жизни всегда выбираешь то, что не может обмануть.

К черту! Она пойдет в «Шератон».

Шерил потянулась к телефону и набрала номер отеля.

— «Шератон», я вас слушаю.

В последний момент она заколебалась.

— Я вас слушаю, — терпеливо повторил мужской голос.

— Здравствуйте, я хотела бы заказать номер. На завтра.

Положив трубку, Шерил откинулась на подушки. Ну и что ты наделала, сказала она себе. Тебе хочется приключений? Опасности? Риска? Запишись в клуб любителей экстремального досуга. Прыгни с парашютом. Добавь адреналина в кровь. Но не связывайся с мужчинами. Пусть твоя жизнь сейчас заурядна и скучна, но она безопасна. Живи в своей пещерке и не высовывайся.

Она покачала головой. Такие рассуждения никуда не годятся. Ей скоро тридцать. Кому нужно это прозябание в пещере. Эта проклятая безопасность.

Нет, завтра вечером она пойдет на свидание с прекрасным незнакомцем. И да поможет ей Бог.

Впрочем, у Бога хватает других проблем, а ей надо рассчитывать только на себя.

— Что с Шерил? — Вивьен с аппетитом взялась за мороженое, зная, что пожалеет о своей несдержанности уже через десять минут.

Сидевшая напротив Лаура не позволяла себе таких поблажек.

— А что ты имеешь в виду?

— Ты давно с ней разговаривала? Она какая-то странная, — продолжала Вивьен. — Ведет себя не так, как всегда. Собирается куда-то сегодня вечером, но не говорит куда. — Она с сожалением отставила пустую вазочку, отложила ложечку и сделала большой глоток молока. Ее передернуло. Но на что только не пойдешь ради ребенка!

— Да, странно. Полагаешь, это имеет какое-то отношение к Роджеру? — Лаура пожала плечами и с сомнением оглядела стоящий перед ней «витаминный салат».

— Не знаю, — рассеянно ответила Вивьен и укоризненно покачала головой, выражая свое отношение к салату, заказанному Лаурой. Считается, что у беременных проявляется страсть к необычному. К сладкому. Или к соленому. Но не к «витаминному салату» же! Как можно есть такое! — Может быть, и ничего, — сказала она, вспомнив, что речь шла о Шерил.

— Да? А ты постарайся вспомнить, когда она в последний раз что-то от нас скрывала?

Вивьен думала недолго.

— Когда встречалась с тем парнем. Не помню, как его зовут. С поэтом.

Лаура вскинула бровь.

— По-твоему, она и сейчас с кем-то встречается?

— Ну…

— Боже, помнишь, какой он был страшный? И это бы еще ничего, если бы не его совершенно жуткие стихи.

— И если бы он так не кичился своей бледностью.

— И если бы не был похож на моржа.

Вивьен рассмеялась:

— Услышал бы нас кто-нибудь!

— Перестань. Мы же просто сплетничаем. Это гораздо простительнее, чем писать отвратительные стихи.

— Она довольно быстро с ним рассталась.

— Да уж, с таким и одного свидания хватит.

Вивьен выпила еще молока.

— Итак, ты предполагаешь, что Шерил нашла кого-то другого?

— Может быть. Она ведь нам говорила, что попробует влюбиться еще раз. Помнишь? Хотя я не уверена, что время уже пришло.

— Попытаемся расколоть?

— Пока рано, — подумав, ответила Лаура. — Может быть, ей хватит одного раза. Знаешь, Шерил могла решиться на нечто вроде эксперимента. Просто начать встречаться с мужчиной и посмотреть, что из этого выйдет. Если так, то беспокоиться пока не о чем.

Вивьен вздохнула:

— Когда дело касается нашей дорогой Шерил, беспокойства не избежать.

— Ты права. Особенно в последнее время. У нее, несомненно, начинается депрессия, — кивнула Лаура. — Похоже, Шерил чувствует себя лишней.

Вивьен провела рукой по животу.

— Да.

— Поэтому я и не хочу вмешиваться. — Лаура отодвинула тарелку с салатом. — Пусть попробует. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Держим ушки на макушке.

— И позвоним ей завтра утром.

Вивьен ответила кивком — она допивала молоко.

Марк медленно шел по Кавер-стрит, вглядываясь в витрины. Он хорошо знал эту улицу, по которой ходил несколько раз в месяц, навещая университетского знакомого, с которым играл в шахматы. Было довольно тепло, так что Марк даже снял плащ и нес его, перекинув через руку. Многие прохожие уже оставили дома плащи и куртки, хотя по небу плыли низкие серые тучи, предвещая дождь.

Подойдя к «Шератону», Марк остановился. Красивое здание, ничего не скажешь. Когда-то здесь стоял другой отель, старомодный, из красного кирпича.

Он посмотрел на часы — до восьми оставалось еще около десяти минут, — и мысли, не дававшие ему покоя на протяжении всего дня, снова напомнили о себе.

Что он здесь делает? Наверное, ему нужно было отказаться от этого странного свидания. Это же просто безумие! Если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что он уже весьма давно не занимался любовью. И что женщина, пригласившая его сюда, потрясающе красива, загадочна и смела. Так что безумием было бы как раз отказаться от этого приключения.

Марк медленно прошел в фойе отеля, с интересом рассматривая панели из тика, мраморный пол и тяжелую, обитую бархатом мебель. Может быть, не очень современно, но явно стильно. Стиль богатства и роскоши.

По выбору места можно сделать некоторые выводы и о женщине, которая его сюда пригласила. Изысканность. Осторожность. Или… Впрочем, он пришел сюда не для того, чтобы рассуждать об архитектуре и интерьере отеля или анализировать социальный статус тех, кто здесь останавливается. Его ожидает гораздо более приятное занятие. По крайней мере ему очень хотелось на это надеяться.

Марк еще раз взглянул на часы. До назначенного времени оставалась одна минута. Вздохнув, он решительно повернул налево и направился к бару. Либо она ждет его там, либо нет. Какой вариант более предпочтителен? Кто знает… У Марка не было уверенности в ответе.

У двери бара его опять одолели сомнения. Внутренняя борьба продолжалась не слишком долго и закончилась тем, что он еще раз вздохнул, расправил плечи и выругался про себя. Что это с ним такое? Неужели он настолько состарился, что уже не смеет войти в бар, где его, возможно, ждет самое настоящее приключение? В студенческие годы смелости ему было не занимать. Он не признавал запретов. Он рисковал. И не боялся ни побед, ни поражений.

Все это уже в прошлом. Что ему нужно теперь? Безопасность? Надежность? Уверенность? Да. И у него все это есть. Но ему не хватает остроты. Накала. Риска. Нельзя же довольствоваться только диетическими блюдами. Иногда хочется и соуса «чили».

К черту сомнения. Самое худшее, что с ним может случиться… Хм. А что плохого вообще может случиться? Зато самое лучшее Марк себе хорошо представлял.

Шерил поднесла к губам бокал Мартини и с удовлетворением заметила, что рука у нее почти не дрожит. Зато внутри все клокотало. И не столько от страха, сколько от… Нет, она не могла проанализировать бурлившие в ней чувства. Зато со стороны Шерил выглядела абсолютно спокойной и собранной. Умение держаться перешло к ней от матери и бабушки, но для его закрепления понадобилась многолетняя практика.

Мать, наверное, сотни раз говорила ей, что эмоциям нет места за столом переговоров. А отношения мужчины и женщины не что иное, как вечные переговоры.

Сегодня игру вела она. Она сделала предложение, приготовила комнату, и теперь ей предстояло убедиться в том, что все идет в соответствии с планом. Никаких проблем. За исключением, возможно, одной детали: Шерил до сих пор не представляла, что будет делать со своим незнакомцем, когда они окажутся наедине.

Он, вероятно, полагает, что встреча закончится постелью, но хочется ли этого ей? Нужна ли ей короткая, жаркая прелюдия к долгой и холодной зимней ночи?

Может быть.

И в то же время что-то говорило ей, что, прыгнув прямиком в постель, она обманет и его, и себя. В нем — Боже, она даже не знала его имени — чувствовалось нечто особенное. Нечто, пока еще не поддающееся определению. Дело было не в его внешности, а в выражении глаз, в улыбке. Шерил хорошо запомнила эту улыбку: чувственная нижняя губа, очень белые, но не совсем ровные зубы… Этот небольшой изъян почему-то только добавлял ему обаяния.

В голове все еще звучала музыка из книжного магазина, которая и подсказала Шерил идею. Да. Именно этого ей не хватало, чтобы превратить заурядное свидание в незабываемое приключение. Шахерезада — вот ключ к решению проблемы. Шерил улыбнулась, представив, как все случится. Чудесно. Если только он подыграет ей.

Она сделала еще один глоток мартини и оглядела полупустой бар. В сравнении с другими, которые ей довелось видеть, он был невелик, но зато отличался атмосферой спокойного уюта, чему способствовала мебель из темного дуба и обитые кожей кабинки. Вполне благопристойное и безопасное место. Здесь ей ничто не угрожало. Здесь с ней не могло случиться ничего плохого. Хотя нет, не совсем так. Ее могли выставить в глупом и смешном виде. Унизить.

Гоня прочь тревожные мысли, Шерил поправила юбку и мельком взглянула на свое отражение в украшавшем стену зеркале в старинной серебряной оправе. Наверное, стоило надеть черное платье. К нему пошло бы жемчужное ожерелье, подаренное ее дядей в день двадцатилетия. Впрочем, нет. Это лучше. Проще. Ей вдруг стало жарко. А что, если она ошиблась в нем, в этом мужчине? Что, если ее план покажется ему глупой и неуместной шуткой?

Она совершила серьезную ошибку. Даже две. Во-первых, в бутике, когда повела себя совершенно бездумно и опрометчиво. Ладно, пусть то был порыв безрассудства. Но вместо того, чтобы вовремя остановиться, она пошла еще дальше и явилась сюда. Эта вторая ошибка могла привести к серьезным последствиям. Ей надо поскорее убраться отсюда и забыть обо всех своих фантазиях…

— Привет.

Шерил резко повернулась. Ее незнакомец стоял в полуметре от нее. Ну и дела! Убегать поздно. Она попыталась сохранить бесстрастное выражение лица. Все полетит к чертям, если он поймет, как колотится ее сердце, словно дикий зверь, посаженный в клетку.

— Привет. — За долгие годы Шерил прекрасно овладела искусством общения с мужчинами, которое, если коротко, сводилось к тому, чтобы быть стервой. Теперь она без труда выбрала нужный тон. Низкий голос, сексуальная хрипотца, придыхание.

Он улыбнулся и протянул руку.

— Марк.

— Шер…

— Шер?

Она кивнула.

— Пока — да.

— Не Шахерезада?

Он медленно сжал ее руку, и Шерил почувствовала, что начинает сползать туда, где ее ждет темный омут безумия.

— Не совсем…

Марк, все еще держа ее руку в своей, вскинул левую бровь.

— Понятно. Вы скрываетесь под чужим именем. Вам снова досаждает персидский шах? Сколько же раз ему повторять…

Шерил рассмеялась и заметила, как сбилось у него дыхание. Он сглотнул, и она поняла, что нервничают они оба. Боже, как это мило. Конечно, тот факт, что Марк нервничает, не имел особого значения. Но все же ей стало легче.

— Можно? — спросил он и, отпустив наконец ее руку, уселся на соседний стул.

Подошедший к ним бармен принял заказ: виски, без содовой. На предложение повторить мартини Шерил ответила отказом. Не время прятаться в алкогольном тумане. Она и так уже немножко опьянела от одного его присутствия, а при мысли о том, что наверху их ждет заказанный ею номер…

— Вы в порядке?

Она кивнула. Улыбнулась.

— Не думала, что вы придете.

Он улыбнулся в ответ, пробуждая в ней желание провести языком по его нижней губе.

— Сам не знаю, почему я пришел. Видите ли… хм… я обычно не…

— Не встречаетесь с женщинами, которые кусаются?

Даже в полумраке бара Шерил заметила, что Марк покраснел. Боже мой, это что-то новое в ее практике. Мужчина, который краснеет! Какая прелесть! Какой раритет. Как интересно!

— Должен признаться, со мной такое впервые.

— Значит, такой способ сближения вовсе не характерен для вас?

Он покачал головой.

— Нет.

— Выходит, мне просто повезло.

Шерил отпила из бокала, выгадывая время для принятия решения. Он нравился ей. У него было чувство юмора, что тоже немаловажно. Явно не из разряда мужчин, которых хватает только на одну ночь.

Может быть, именно такой ей и нужен.

Может быть, если сыграть правильно, сегодняшнее свидание станет прелюдией… К чему? Не исключено, что к длительным отношениям, наполненным страстью… Этого она не могла знать наверняка. Но несмотря на риск, а возможно, как раз по этой причине, попытаться все же стоило.

Шерил опустила бокал и, повернувшись к Марку, улыбнулась. Дерзко и соблазнительно.

— Я думаю, что это мне повезло, — хрипловато сказал он, не отводя взгляда от ее влажных губ.

 

Глава 3

Марк одним глотком допил виски и едва не поперхнулся. Да, он не сомневался, что ему повезло, и его воображение уже рисовало красочные эротические сцены. Он попытался сосредоточиться, но его взгляд вновь упал на ее губы. Полные, сочные губы. Губы, обещавшие невероятное удовольствие…

— Может быть, не настолько уж и повезло, — негромко ответила она, лаская его взглядом.

Марк откашлялся и постараться найти верный тон.

— О'кей, — сказал он, приятно удивленный тем, что его голос прозвучал вполне естественно. — И насколько же мне повезло?

— Увидите. — Шерил кивнула бармену и поднялась со стула. Потом взяла сумочку и плащ, лежавшие рядом, и снова повернулась к Марку. Ресницы опустились, как у застенчивой школьницы, но тут же вспорхнули. Она посмотрела ему в глаза, и этого взгляда оказалось достаточно, чтобы он понял все, что она хотела ему сказать.

Марк поднялся и вынул из кармана бумажник.

— Об этом не беспокойтесь, — сказала она.

— Минутку…

— Не волнуйтесь. Сегодняшний вечер за мной, ведь это я вас пригласила, не забыли?

— Я не…

Она приложила палец к его губам.

— Ладно. Если хотите, давайте поговорим о деньгах. Разговор может получиться долгим. Или поднимемся наверх.

Он взял ее за руку и направился к лифту, сдерживаясь, чтобы не побежать. Она едва поспевала за ним.

Все. Игра началась, и он не собирался от нее отказываться. Что бы ни ожидало впереди.

То, что он делал сейчас, противоречило всем прежним правилам и привычкам. Когда Марк встречался с женщинами, что происходило в последнее время не часто, то всегда поступал так, как надо. Как принято. При первом свидании позволялся поцелуй. Цветы. Третье или четвертое, если дело заходило настолько далеко, могли закончиться сексом. Безопасным сексом. Не только в том смысле, что он пользовался презервативами, а безопасным во всех отношениях. Марк никогда по-настоящему не отпускал тормоза, опасаясь обидеть или неприятно удивить тех милых женщин, с которыми его сводили обстоятельства. Иногда они разрешали себе маленькие безумства, вроде секса в душе или на кухонном столе.

Но секса, даже когда все получалось очень хорошо, никогда не оказывалось достаточно. И не в том дело, что женщины, с которыми он встречался, были плохи. Совсем нет. Но ни одна из них не была то, что надо. Джейс устраивала его почти всем, но вряд ли прочитала хоть одну книгу со времен школы. Люсия щебетала без умолку. Бренда, нет, Сью, творила чудеса в постели, но совершенно не умела вести себя в общественных местах. Когда она хохотала, все оборачивались и смотрели не на нее, а на него.

Сегодня все это не имело ровным счетом никакого значения. Сегодня он не был доктором Марком Дэвидсоном. Сегодня он был незнакомцем. И встречался с незнакомкой, которая могла оказаться кем угодно.

Мысли, одна соблазнительнее другой, проносились в голове. Они еще шли по фойе, а он уже чувствовал себя на пределе возбуждения. Надо остыть, чтобы вечер, обещавший столь много, не закончился досрочно. Расслабься, мысленно приказал себе Марк. Думай о другом.

Думай о другом. Как же.

Шерил шла рядом с Марком, с каждым шагом все яснее осознавая, что именно она собирается делать. Через несколько минут она окажется в комнате с большой кроватью, наедине с мужчиной, о котором ей ничего не известно. С мужчиной, одно прикосновение которого произвело совершенно непредсказуемый эффект.

Они быстро пересекли фойе, и Марк нажал кнопку лифта. Он так и не выпустил ее руку, и Шерил никак не могла решить: нравится ей это или нет. Она исподтишка еще раз оглядела своего спутника. Высокий, подтянутый — наверное, бегун или пловец, — и сильный. Ее руку он держал осторожно, словно опасался причинить боль нечаянным движением.

Почувствовав на себе ее взгляд, Марк повернулся, и в его глазах Шерил прочла такое же любопытство.

— Шер, — негромко произнес он, будто пробуя ее имя на вкус.

Вообще-то ей жутко не понравилось это укороченное производное от ее полного имени. Каждый раз, когда она слышала его, оно неприятно резало слух, а сегодня неприятности, даже самые мелкие, никак не входили в ее планы.

— Шерил.

Он кивнул.

— Так лучше.

Наконец дверцы разошлись, и они вошли в кабину. Кроме них в ней никого не было, никто не мешал им поговорить, но они молчали. За все то время, пока они поднимались, случилось только одно: большой палец Марка потерся о ее запястье. Ничего особенного. Обычная ласка. Но вызванные ею волны возбуждения прокатились вверх по руке, разлились по груди, животу и бедрам, отозвались мелкой, едва ощутимой дрожью, стеснили дыхание.

Напряжение схлынуло только к тому времени, когда кабина остановилась и створки разошлись в стороны. Они вышли в коридор, и Марк вопросительно посмотрел на Шерил. Она кивнула и повела его за собой. Заказанный ею номер находился в самом конце. Марк выпустил ее руку, и Шерил достала из сумочки ключ. Пальцы дрожали, она лишь с третьей попытки открыла дверь.

Он вошел вслед за ней и сразу повернул ручку замка. Шерил, пройдя на середину комнаты, огляделась.

Номер производил впечатление: просторный, устеленный мягким и толстым ковром, на стенах картины, окна зашторены. Помимо холла, здесь были небольшая, но уютная гостиная, бар и, разумеется, спальня. Кровать, огромная, широкая, вполне могла бы вместить троих. При виде этого ложа любви у Шерил застучало в висках. Ее дерзкий замысел становился реальностью. Боже, кажется, она все же ошиблась… Но еще есть время отступить.

Она повернулась к Марку, с явным любопытством осматривавшему роскошный интерьер. Шерил вздохнула. Если погибать, то с музыкой. А с таким потрясающим мужчиной это будет даже приятно. Возможно, у него слишком жесткий подбородок, возможно, чуть великоват нос, но это только добавляло ему привлекательности. Будь она художником, наверное, не переставая писала бы это лицо с разных ракурсов. Что-то подсказывало, что время, проведенное с ним, не будет потрачено напрасно.

Он забрал у нее плащ и повесил на вешалку. Рядом со своим.

— Я закажу что-нибудь выпить?

Она кивнула.

— Шампанское?

— Хорошо.

— Что еще?

— Ничего, если только вы не проголодались.

По его губам скользнула усмешка, он отрицательно покачал головой и тихо заметил:

— Весьма необычный вечер.

Шерил тоже улыбнулась.

— Должна согласиться.

— А как насчет того, чтобы перейти из прихожей в гостиную? Вы не против?

— Мы зашли уже достаточно далеко, — сказала она, проникаясь к нему все большей симпатией. — Так что давайте продвинемся еще немного.

Он вскинул бровь, уловив в ее словах двойной смысл.

— Позвоните и сделайте заказ, — напомнила Шерил.

— Сейчас, — сказал он. — Но сначала мне хочется сделать кое-что другое. — Он медленно снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула.

Шерил невольно покачала головой, пораженная контрастом между его плечами и бедрами, а когда Марк повернулся к ней спиной, вешая пиджак, у нее перехватило дыхание. Вот это фигура! Ей так и хотелось прикоснуться к нему. Провести ладонью по всему этому восхитительному телу. Ощутить каждый мускул.

Он повернулся, подошел к ней, медленно приподнял одним пальцем подбородок и лишь тогда, когда их взгляды встретились, наклонился и поцеловал в губы.

Она закрыла глаза, наслаждаясь нежностью его губ. Поцелуй был легкий, осторожный, мягкий, но, почувствовав его вкус, она захотела большего.

— Шерил, — прошептал Марк, откликаясь на ее призыв. На нее дохнуло сдерживаемой страстью, и вечер сомнений и вопросов превратился вдруг в вечер обещаний и надежд.

Ее губы раскрылись, уступая его порыву, и его язык проник внутрь. Марк не спешил, а вел себя подобно исследователю, ступившему на незнакомую территорию. Обследовал каждый уголок ее рта, пробовал непривычный вкус, изучал, постигал и двигался дальше.

Тем же занималась и она. Ее рука гладила его шею, волосы, оказавшиеся на удивление мягкими. Она вбирала его жар, вдыхала его запах, свежий, с ноткой мускуса и чего-то еще, непонятного, но волнующего. Она застонала, когда его рука обвила ее талию, и подалась ему навстречу, ощутив его желание.

Шерил задрожала, когда их бедра соприкоснулись и его жар передался ей. Он впился в ее губы, и она захватила его язык, требовательно, властно, исторгнув стон из глубин его напрягшегося тела.

Открыв глаза, Шерил увидела прямо перед собой расширившиеся, потемневшие зрачки, в глубине которых разгорался пожар страсти. Ей хотелось сорвать с себя одежду, упасть на кровать и утонуть в море наслаждения, которое обещал его взгляд.

Но у нее был другой план, и она знала, что если прямо сейчас не остановит Марка и не остановится сама, то пропадет. Игру вести ей, а значит, нужно перехватить инициативу.

Он снова потянул ее к себе, но Шерил отстранилась и покачала головой.

— Шампанское.

Марк посмотрел ей в глаза, ясно давая понять, что предпочел бы продолжить любовную игру. Потом, вздохнув, опустил руки и отошел к дивану, рядом с которым стоял телефон. Набирая номер, он снова взглянул на нее, и Шерил, зачарованно смотревшая на очевидное доказательство его желания, смущенно отвернулась.

К счастью, ее желание не выражало себя столь явно. Именно это обстоятельство и позволяло рассчитывать на успех задуманного. Если только Марк догадается, что сделал с ней…

Она схватила сумочку и метнулась в ванную. Заперла за собой дверь, прислонилась к стене и лишь затем вспомнила, что надо еще и дышать.

Невероятно. Такого с ней еще не случалось. Хотя, надо признать, у нее и не было большого опыта. Она встречалась за свою жизнь лишь с несколькими мужчинами. Мужчинами, в которых не была влюблена. Когда-то, давным-давно, Шерил пришла к соглашению со своим либидо. Ей нравилось, когда все происходило быстро, решительно, жестко и без осложнений. Но сейчас…

То, что произошло за эти минуты, перевернуло ее представления о том, чего она хочет от мужчины. В ней пробудились неведомые прежде ощущения. Волнующие. Дразнящие. Непередаваемо эротичные.

Шерил посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы и макияж, почистила зубы. Сердце понемногу замедляло бешеный бег, и она уже могла рассчитать свои ближайшие действия.

Принесут шампанское. Они поговорят. Сидя на безопасном расстоянии друг от друга. Ей нужно, чтобы он вел себя сдержанно, послушно.

Потом она начнет свою партию. Она сделает все так, что они оба никогда не забудут этот вечер. И все последующие вечера, если они будут.

Когда Шерил возвратилась в гостиную, Марк стоял у окна, разглядывая проползавшие далеко внизу машины. Он ослабил галстук, но не стал его снимать.

Увидев застывший в его глазах вопрос, она на мгновение отвела взгляд.

— Я думаю о нас, — просто сказал он.

— Продолжайте…

— Странно, но я действительно могу говорить с вами о том, что думаю. Казалось бы… — Он пожал плечами. — Мы ведь едва знакомы. Даже не знаем имен друг друга. Вы можете быть…

— Кем угодно. Да.

— Не совсем так. Мы можем быть только теми, кто мы есть на самом деле.

Она прошла через всю комнату и остановилась в шаге от него.

— И здесь невольно возникает вопрос, — продолжал он, — кто мы на самом деле. Остаемся ли мы теми же, когда гаснет свет? Остаемся ли мы собой наедине с незнакомым человеком в номере отеля на пятнадцатом этаже?

— У меня нет ответа.

— У меня тоже. Что ж, тем интереснее будет узнать.

Он внимательно посмотрел на нее, переводя взгляд со лба на щеки, со щек на губы, подбородок, будто хотел отложить в памяти каждую черточку ее лица, каждую деталь.

— Думаю, человеческая личность многогранна. В нас есть и светлые стороны, и темные. Просто мы не всегда хотим это признавать.

Она кивнула, соглашаясь, потом поднесла руку к его лицу, провела пальцем по подбородку. Кожа была теплой и гладкой. Должно быть, он недавно побрился. Прикосновение доставило ей удовольствие, но вместе с тем пробудило более глубокое желание. Ей хотелось продолжить это заманчивое исследование, ощутить вкус его кожи, почувствовать силу его рук.

— Почему вы улыбаетесь?

— Шальные мысли, — ответила она. — Думаю, что вы правы. Темные стороны, конечно, они есть в каждом. Это не обязательно что-то злое, хотя зло, вероятно, тоже кроется в этих темных сторонах. Но есть и другое. Нечто дикое, необузданное. Какие-то желания, признаться в существовании которых мы боимся, опасаясь, что от нас в ужасе отвернутся даже самые близкие люди. Я бы, например, не хотела, чтобы меня перестали приглашать на вечеринки.

Улыбка, скользнувшая по лицу Марка, изменила его, сделала гораздо мягче, доступнее. Но уже в следующую секунду оно опять стало серьезным.

— А если бы можно было доверить кому-то свои мысли? Если бы знать, что твоя откровенность не вызовет нежелательных последствий? Что тебя не станут сторониться, что не примут за сумасшедшего, не будут относиться, как к прокаженному? Если бы все воспринималось естественно?

Шерил вздохнула.

— Наверное, это было бы очень интересно. Захватывающе интересно.

Он кивнул.

— И полезно. Но и страшновато.

— В том-то все и дело, да?

Шерил не успела ответить, потому что в дверь постучали. Она остановила Марка движением руки и сама открыла официанту. Тот, получив деньги, поспешно удалился, и они снова остались вдвоем.

Марк взял у нее из рук поднос с шампанским и двумя хрустальными бокалами, отнес его на столик и, умело открыв бутылку, разлил искрящееся вино.

— За наши желания.

— За желания.

Они чокнулись, и Шерил сделала глоток.

— Хорошо? — спросил он.

— О да.

Самое необычное во всем этом, понял вдруг Марк, было то, что, несмотря на переполнявшее его желание, он все же твердо держал в руке бокал. Смеялся. Говорил полными предложениями.

Но это не могло длиться вечно. Все в нем требовало действий. Поцелуй разбудил желание, достигшее теперь опасного предела и грозившее прорваться самым непредсказуемым образом. Вместе с тем он понимал, что Шерил этого не хочет. По крайней мере пока. В этом танце вела она, это причиняло ему некоторое беспокойство и одновременно еще больше распаляло. Никогда еще за все тридцать с лишним лет своей жизни у него не было женщины, похожей на Шерил. Теперь, проведя с ней около получаса наедине, Марк уже точно знал, что его первое впечатление о ней оказалось верным. От нее веяло силой и богатством не одного поколения. Уверенность в себе делала ее еще более сексуальной, решительность и искренность усиливали ее привлекательность, а игра глаз, ресниц, губ, игра, обещавшая новые возможности, терзала его воображение.

Что она задумала? Раздеть его? Привязать к кровати? Сыграть в наездницу? Черт возьми, этого он еще не пробовал. Многие из его клиентов имели склонность к подчинению. Люди, достигшие больших успехов в бизнесе, политике или искусстве, хотели, чтобы кто-то другой взял на себя контроль над ситуацией в постели. Марк знал немало таких историй, да его и самого пару раз посещали фантазии, в которых роль доминатора играли женщины.

Что ж, если она нацелилась именно на такую роль, то у нее неплохо получится. Марк представил Шерил закованной в черную кожу. Развевающиеся светлые волосы. Хлыст. Нет, пожалуй, это уж слишком. Он посмотрел на нее и скрипнул зубами. Роскошная женщина. Платье, облегающее фигуру и подчеркивающее соблазнительные изгибы и выпуклости. Туфли на высоких каблуках, удлиняющие и без того длинные ноги.

Поймав его взгляд, Шерил забрала у Марка бокал с недопитым шампанским, поставила оба, его и свой, на столик и направилась в спальню. Он послушно последовал за ней. Ему понравилась кровать. Просторная, с железным изголовьем. Сейчас, сейчас…

— Ложись, — прошептала Шерил.

Марк потянулся к галстуку, но она остановила его.

— Как есть.

Он не стал противиться. Наверное, если бы Шерил попросила его сейчас встать на кровать и спеть национальный гимн, Марк сделал бы это.

Шерил выключила верхний свет, и Марк лег на спину, заложив руки за голову.

Теперь комнату освещала только настольная лампа, стоявшая в дальнем углу. Этого вполне хватало. Он видел Шерил, видел выражение ее лица, видел блеск ее глаз. В следующий раз все будет так, как захочется ему. При полном свете. Чтобы видеть все. Но сегодня пусть все будет так, как хочет она.

Шерил подошла к кровати, сняла с него туфли и аккуратно поставила их на пол. Боже, хотя бы она побыстрее занялась брюками, с отчаянием подумал он, боясь, что молния на брюках вот-вот не выдержит напряжения и лопнет.

Некоторое время — ему показалось, что прошло по меньшей мере минут пять, — она молча смотрела на него.

— Подвинься на середину.

— На середину?

Она кивнула.

Марк подчинился. На середине кровати он чувствовал себя так, как будто оказался посреди пустыни. Беззащитным.

Ее это, похоже, устраивало. Тем не менее она осталась на месте, не давая и намека на то, что собирается раздеться или раздеть его.

— Ты знаешь настоящую историю Шахерезады? — спросила Шерил, и Марк подумал, что, наверное, таким же голосом сирены зазывали несчастных моряков.

— Знаю. Тысяча и одна ночь и все такое… Приключения мореходов, джинны, лампы…

— А, это детская версия.

— Вот как, — сказал он, не понимая, куда она клонит. Что это? Ролевая игра? С этим можно было бы справиться. Конечно, в зависимости от того, какая роль отведена в ее планах ему.

— На самом деле, — продолжала Шерил, — Шахерезада рассказывала вовсе не о волшебных лампах или хитроумных моряках. По крайней мере, не все ее истории об этом. Некоторые были значительно более… эротичны.

Она наклонилась над кроватью и коснулась губами его губ. Он тут же подался ей навстречу, чтобы ответить на ее поцелуй, но не успел.

Шерил отстранилась и укоризненно покачала головой.

Марк застонал от отчаяния, но ее, похоже, не интересовали его чувства. Она снова наклонилась и повторила тот же легкий, дразнящий поцелуй. Он вдохнул ее аромат, опасный, пьянящий, волнующий. Когда Шерил стала развязывать его галстук, Марк не удержался и прикоснулся к ее щеке. Его рука невольно скользнула ниже: ему хотелось притянуть Шерил к себе, раздеть, увидеть, как рассыплются по подушке ее волосы.

И опять ничего не вышло. Шерил выпрямилась, погрозила ему пальцем и, вздохнув, отошла к столику. Но вместо того, чтобы положить галстук, она повесила его на руку и открыла сумочку. Что у нее там? — подумал Марк, но, как ни старался, разглядеть не мог.

Шерил вернулась к кровати.

— По-моему, тебе нужна моя помощь.

Он посмотрел туда же, куда смотрела она, — на натянутые желанием брюки. Да, есть вещи, которые мужчине трудно скрыть.

Заметив его взгляд, она усмехнулась.

— Но еще рано.

Марк пожал плечами.

— Время у меня есть.

Шерил взяла его руку, повернула ладонью вверх и по очереди поцеловала каждый палец. Мило, приятно, но… Он затаил дыхание, когда она провела языком по запястью. Черт возьми, сколько же еще терпеть эту муку и делать вид, что ничего не происходит?

Что-то шелковистое обвило его руку, затянуло и… Боже, она действительно собирается привязать его к кровати! Марк напрягся, как футболист, проведший первую половину матча на скамейке запасных и вдруг получивший команду тренера выйти на поле. Вместе с сигналом готовности прозвучал и сигнал тревоги, но Марк не хотел к нему прислушиваться. Конечно, игра только началась и руки ему еще пригодились бы, но… сегодня ее вечер.

Беспокойство рассеялось окончательно, когда он осторожно дернул руку и понял, что может освободиться в любой момент — узел был слишком слаб. Значит, Шерил хочет, чтобы у него оставался выбор. Хочет ли он остаться беспомощным? Подчиниться ее правилам? Последовать за ней в придуманный ею мир?

Через несколько секунд Шерил привязала к изголовью и вторую его руку. Скосив глаза, Марк увидел, что она воспользовалась шарфиком. Теперь, когда подготовительная стадия подошла к концу, он почувствовал странное облегчение. По крайней мере, ему удалось понять часть ее игры. Ему нельзя двигаться. Пока она не разрешит.

Шерил стала на колени рядом с ним, и Марк на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, она, высоко подобрав платье, уже перекинула через него свою восхитительную ногу в тонком чулке.

— Теперь можно начинать.

Марк зажмурился, понимая, что сейчас все кончится.

У него просто не было сил выдержать эту пытку. Жар ее почти обнаженных бедер опалял его, и он знал, что, как только она опустится, напряжение превысит все возможные пределы и мир лопнет вместе с ним.

 

Глава 4

Он был полностью в ее власти, и она могла делать с ним все, что угодно. Шерил чувствовала себя ребенком, подобравшим ключик к запертому шкафу с закупленными к празднеству лакомствами. Отпирай и бери.

С чего же начать? Расстегнуть рубашку? Ей хотелось увидеть его грудь. С другой стороны, может быть, оставить рубашку в покое и перейти непосредственно к брюкам? О, она хотела бы увидеть…

Ее руки тем временем скользили по его плечам, груди, животу, с упоением ощупывая и лаская мужское тело. Марк напрягся, но не шевелился. Судя по всему, нынешняя роль была ему непривычна. Любит командовать сам.

Шерил усмехнулась.

Потом — да… Только не сегодня. И, чтобы подкрепить этот факт, она подвигала бедрами, чувствуя под собой его рвущуюся из брюк плоть. Марк застонал и закрыл глаза. Ей доставляло огромное наслаждение ощущать его пока еще сдерживаемое желание, наблюдать за его окаменевшим лицом. Власть над мужчиной — это так ново, так волнующе…

— Сказать тебе, чего я хочу? — вкрадчиво спросила она, заранее зная, каким будет ответ. В этом состоянии он согласился бы на любое предложение.

Он молча кивнул. Лишь на мгновение открыл глаза и тут же снова закрыл. Шерил заметила пульсирующую на виске голубую жилку, заметила, как напряглись его руки, вцепившиеся в импровизированные путы.

Интересно, надолго ли его хватит. Сколько еще времени он сможет держать под контролем бурлящую в нем энергию. И не опасно ли так долго подвергать его испытанию. А вдруг вырвавшийся наружу огонь поглотит их обоих? В какой-то момент она почти уступила порыву жалости и потянулась к ремню на его брюках, но в последний момент все же остановилась. Нет. Весь смысл этого маленького упражнения на выдержку состоит в том, чтобы задать тон всей игре. Убедиться, что ее план сработает. Что Марк готов следовать ее правилам.

— Я хочу, — прошептала она, наклоняясь и поглаживая пальцами ложбинку у него под горлом, — поиграть с тобой.

Марк открыл глаза, но Шерил не отвела взгляд.

— Я хочу реализовать все свои желания, даже самые смелые, самые грешные, самые тайные. Не спеша. По одному за раз. Посмотрим, что из этого получится.

— О Боже!

Она улыбнулась.

— Ты согласен?

— Да. — Он с трудом прохрипел это короткое слово. Похоже, ему сейчас не до разговоров.

Шерил погладила его по груди и, чувствуя, как напряглись его мышцы, потянулась к поясу брюк и положила руку на пряжку. Ей нравилась эта игра. Нравилось ощущение своей власти над ним.

— И еще я хочу, чтобы ты тоже включил свое воображение. У тебя ведь есть эротические фантазии? Отбрось стеснение. Преодолей предубеждения. Никаких запретов и колебаний. Мы будем «ведущими» в этой игре по очереди: то я, то ты. Ты тоже сможешь реализовать свои тайные мечты. Я обещаю, что буду послушна, когда придет твоя очередь. Но сегодня, мой дорогой, только прелюдия. Ознакомительная встреча. Мы определим основные правила. Я многое хочу попробовать, но есть и кое-какие табу.

— Например?

Шерил заколебалась. До этого момента все шло хорошо, ее голос звучал вполне уверенно. Как будто она занималась такими упражнениями каждый вечер. Но теперь ей предстояло пересечь границу. Сказать то, чего она никогда и никому не говорила. Даже Роджеру. И если что-то пойдет не так, они с Марком больше не увидятся. А этого ей бы не хотелось.

— Мне не нравится, когда с меня сдирают одежду. Я люблю, когда меня медленно раздевают. И я возбуждаюсь, когда так же раздеваю мужчину.

Марк повел плечами, но не стал избавляться от пут.

— Продолжай.

— Мне не нравится боль. По крайней мере, сильная боль.

— Что это значит?

Вместо ответа Шерил наклонилась и стиснула зубами темневший под его рубашкой сосок. Конечно, было бы интереснее, если бы Марк был уже раздет, но сейчас она лишь проводила демонстрацию. Однако процесс увлек ее, и Марк застонал, выгнув спину. Поняв, что зашла слишком далеко, Шерил ослабила нажим и провела языком по твердому бугорку под шелковой тканью.

Марк облегченно выдохнул, и она выпрямилась. Он заворочался, давая понять, что урок прошел успешно.

— Понятно.

— Хорошо. Теперь твоя очередь.

— Ты уже закончила? Тебе не нравятся только две вещи? Все остальное можно?

— Есть и другие. Но о них потом. Итак?

Марк немного помолчал, размял пальцы и кивнул.

— Я предпочитаю секс вдвоем. Мне не нравится человеческое ассорти.

— Хорошо сказано.

— Стараюсь.

— Продолжай.

— Мне бы не хотелось расширять круг даже слегка.

— Хм, несколько необычно.

— Что?

— Большинство мужчин многое бы отдали, чтобы оказаться в обществе двух женщин сразу.

— Нет, это не по мне. Я люблю концентрироваться на ком-то одном. Не хочу отвлекаться.

— Ясно. Значит, мне надо позвонить Роджеру Муру и все отменить?

— Эй, это нечестно. Я же не знал, что ты собиралась пригласить именно его.

Она рассмеялась. Редко какой мужчина способен сохранять чувство юмора в подобной ситуации.

— Теперь, наверное, опять твоя очередь, — сказал Марк.

— Верно. — Шерил расстегнула пряжку ремня и медленно-медленно опустила молнию. Марк закусил губу, и она, оценив его выдержку, осторожно погладила подрагивавшую под синим хлопком трусов напряженную плоть. — Безопасность прежде всего. Мы не будем рисковать.

— Хороший план.

— И у каждого будет право уйти в любой момент. Я не хочу никакого принуждения. Все должно строиться на свободном выборе.

Его бедра под ней снова пришли в движение. Сказать надо было еще многое, но сначала Шерил решила проявить чуточку милосердия. Еще пара слов, и она доставит ему удовольствие.

— Марк.

В ответ последовало что-то неразборчивое.

— Секса сегодня не будет.

От его стона у нее заныло сердце.

— Нам обоим потребуется какое-то время, чтобы как следует все обдумать. Мы с тобой вступаем на неизведанную территорию. Дело рискованное. Кто знает, чем это все может закончиться.

— Шерил, — прохрипел Марк сквозь стиснутые зубы. — Я понимаю и ценю все, что ты сказала. И согласен. Но и тебе нужно понять, что через пару минут я умру. И тогда все твои усилия окажутся напрасными.

— Хм. Полагаю, в этом есть смысл.

— Да уж.

Она рассмеялась и, не сводя с него глаз, поднялась на колени. Потом расстегнула заколку на затылке, и волосы серебристой волной хлынули ей на плечи.

Марк наблюдал за ней с открытым ртом, щеки у него порозовели, глаза лихорадочно блестели. Она знала, как он отреагирует на этот жест, и уже готовилась к следующему шагу.

Тряхнув головой, так что разметавшиеся пряди почти скрыли ее лицо, Шерил подняла платье повыше, и Марк увидел полоску обнаженной кожи между ее чулками и трусиками. Потом она снова опустилась и, почувствовав под собой горячий, пружинистый холм, начала медленно тереться об него. Первые же фрикции разбудили желание в ней самой, и она задвигалась быстрее, находя тот ритм, который удовлетворил бы их обоих.

— О Боже… — произнес он, синхронизируя свои движения с ее. — Я так не могу, пожалуйста…

— Что?

— Мне нужно прикоснуться к тебе.

— Ты и так прикасаешься ко мне. — Она сжала бедра, усиливая контакт разгоряченных тел.

— Нет. Этого мало. Позволь мне дотронуться до тебя. Почувствовать твою кожу, волосы…

— Но тогда мне придется тебя развязать. А я хочу, чтобы ты был полностью в моей власти. Будь послушным. Придет и твой черед.

Марк заскрежетал зубами.

Она покачала головой, но все же пошла на некоторые уступки. Полностью расстегнула его брюки и оттянула резинку трусов, освобождая истомившегося зверя. Он вырвался на волю, как голодный тигр из пещеры. Но она даже не взглянула на него, даже не прикоснулась. Рано, еще рано… Как ни хотелось ей этого. Как ни жаждала она ощутить жар его тела, силу рук, мощь страсти, Шерил не собиралась сдаваться. Следуя примеру Шахерезады, она намеревалась приберечь самое интересное на потом. Припрятать козырь. Пусть все идет по возрастающей. Ее план должен сработать. И если он сработает, то у нее появится вторая, тайная жизнь, в которой она будет просто женщиной, определяющей правила игры.

А потом Шерил снова оседлала Марка, с возрастающим сладострастием ощущая сквозь тончайший шелк трусиков мощь его восставшей плоти. Она начала двигаться быстро, но осторожно, сжимая между ногами горячий жезл. Судя по тому, как изменилось его дыхание, Марк уже приближался к финишу. Но и Шерил, не снижавшая темпа, чувствовала, что вот-вот опередит его, и изо всех сил старалась удержаться.

Первой все же кончила она: порыв уходящей страсти потряс ее и умчался, но Шерил еще успела подстегнуть Марка. Он застонал, изо всех сил рванулся ей навстречу, застыл, стиснув зубы, и лишь затем медленно выдохнул. Напряжение ушло. Откинувшись на подушку, Марк закрыл глаза. Шерил хотелось остаться, чтобы увидеть его глаза, услышать первые после всплеска эмоций слова, но это не входило в ее план.

Соскользнув с кровати, она схватила сумочку и плащ и метнулась в ванную. Торопливо привела себя в порядок, оставила то, что собиралась оставить, и поспешила к двери. Оборачиваться, наверное, не стоило, но Шерил все же обернулась и посмотрела на Марка. Он все еще лежал на кровати с закрытыми глазами, тяжело дыша, стараясь прийти в себя после случившегося.

Почувствовав ее взгляд, Марк медленно повернул голову, но Шерил тут же выскочила из комнаты и закрыла за собой дверь.

Ноги еще дрожали, но она все же дошла до лифта и прислонилась к стене, переводя дыхание. Что ж, все получилось так, как она задумала. Первое свидание прошло успешно. Они установили для себя правила игры и при этом сохранили анонимность. Никаких обещаний, никаких обязательств, никаких ограничений. Что может быть лучше?

Дверь кабины открылась. Шерил вошла и заняла место в углу, напротив опрятно одетого и довольно симпатичного мужчины лет сорока пяти. Он всячески старался не смотреть на нее, но то и дело косил глаза в ее сторону. Может быть, что-то с волосами? Мужчинам нравились ее волосы. А может, у нее блестят глаза или горят щеки? А может, от нее исходит запах секса… От ее влажных трусиков, принявших на себя извержение «вулкана». Их пришлось снять и спрятать в сумочку…

Впрочем, не имело значения, что думает о ней случайный попутчик. Главное, она поставила перед собой цель и достигла ее. Получила то, что хотела. Конечно, такая связь не заменит ни любви, ни брака, ни многого другого. И не помешает ей встречаться с кем-то еще, если подвернется кто-то интересный. Марк для удовольствия. Он готов во всем идти ей навстречу, сегодня Шерил в этом убедилась. С ним она сможет, не смущаясь, реализовать раз за разом все свои эротические фантазии. Интересно, чем закончится этот увлекательный эксперимент? И узнает ли она когда-нибудь, что движет им?

Когда кабина наконец остановилась, Шерил подарила своему спутнику ослепительную улыбку и вышла в фойе. Она быстро поймала такси, назвала водителю адрес и откинулась на спинку сиденья. Ей не терпелось поскорее вернуться домой. Раздеться, принять ванну, закутаться в халат, выпить чего-нибудь и лечь в постель. Интересно, какие сны ей будут сниться сегодня.

— Приехали, мэм. — Голос таксиста вернул ее в реальный мир.

Шерил расплатилась, вышла из машины и бодро зашагала к дому, с наслаждением вдыхая свежий весенний воздух и не думая ни о чем.

— Шерил?

Ответа не было, и Марк вздохнул. Она исчезла. Почему? Все прошло так, как ей хотелось. Что заставило ее так поступить с ним? Зачем было идти на все эти ухищрения, снимать номер в дорогом отеле и в итоге даже не дойти до настоящего секса? Ладно, пусть у них было что-то близкое к сексу, так сказать, близкая к реальности имитация, но все же… Он так и не прикоснулся к ней.

Не прикоснулся… Марк только теперь вспомнил, что лежит с привязанными к изголовью кровати руками, и без труда освободился от пут. Шерил оставила шарфик. Если удастся узнать ее фамилию, он, конечно, вернет забытую вещь.

Черт возьми, зачем ей понадобилось дразнить его? Неужели он так сильно в ней ошибся? Нет, все это не имело никакого смысла.

Марк поднялся, помассировал мышцы шеи и, еще раз вздохнув, направился в ванную. Едва закрыв за собой дверь, он ощутил оставшийся после Шерил аромат духов, запах столь же загадочный, как и сама эта женщина. И тут же его внимание привлекло что-то еще, какое-то отражение в зеркале. Марк повернулся и посмотрел на противоположную стену. Ничего. Он пожал плечами, подошел к раковине и только здесь обнаружил, в чем дело. То, что показалось ему отражением, было надписью на самом зеркале. Посланием. Причем Шерил воспользовалась ярко-красной помадой.

В СЛЕДУЮЩУЮ СРЕДУ

Он усмехнулся. Итак, она не списала его со счетов. Просто ушла, сделав это в присущей ей оригинальной манере. Что ж, оригинальность не то качество, которым может похвастать каждая женщина. Кто же такая Шерил? Это ему еще предстояло выяснить.

Боже, какие фантазии могут родиться в ее голове? Марк не сомневался, что она не удовольствуется обычным набором. Нет. В ней чувствовались ум, богатое воображение, юмор. Сильная комбинация качеств. Остается только надеяться, что он сможет составить ей достойную пару. Через неделю они встретятся снова.

Марк покачал головой, вспомнив, как ловко она оседлала его, как умело довела до потери рассудка, как неистово терлась о него, но при этом не перешла установленную ею же самой границу. Удивительно, что он еще продержался так долго.

Валькирия.

Но, черт возьми, как ему теперь дожить до следующей недели?

Он снова покачал головой, взглянув на влажные брюки. Хорошо, что еще прохладно и плащ укроет эти следы страсти от чужих глаз. Марк разделся и встал под душ, но и холодные струи, ударившие в еще не остывшее тело, не смогли отвлечь его от мыслей о Шерил. Выключив воду, он взял теплое полотенце и начал с силой растирать покрасневшую кожу. Ему вдруг пришло в голову, что пятьдесят процентов их дуэта составляет он, и ему надо поломать голову, чтобы дать Шерил впечатляющий ответ. Она хочет, чтобы он реализовал свои эротические фантазии? Что ж…

Она лежит, совершенно обнаженная, распятая на кровати, с привязанными руками и ногами, без возможности пошевелиться…

Соблазнительно, но не так уж оригинально. Хотя… Есть ли смысл стараться заново изобрести колесо.

Он на коленях перед ней. Ее ноги широко раздвинуты…

Ох! Марк вытер лицо и швырнул полотенце в ванну.

В конце концов, у него в запасе еще семь дней. Может быть, за это время что-то родится само собой. Кроме того, у него еще куча других дел. Пациенты, требующие самого серьезного внимания. Стэн и Дженнифер, перенесшие обед на завтрашний вечер. Маргарет, с которой он договорился сходить на ланч в понедельник. На первом месте должна стоять привычная жизнь, с ее обязанностями, рутиной, маленькими радостями и большой ответственностью. А мечтать… мечтать можно вечерами, лежа в постели. Фантазировать сколько душе угодно. И он даст волю своей фантазии, которую до сих пор держал в узде. Хотя он-то, как врач, должен понимать, что возбуждение не способствует хорошему сну.

Одевшись, Марк посмотрел в зеркало. Кажется, все в порядке: волосы аккуратно причесаны, глаза серьезные, никаких следов помады на лице. Словно ничего и не было.

К тому времени, когда Марк дошел до лифта, в его голове уже прокручивался сценарий того, что лучше всего можно было описать как «секс на колесах». Шерил. Он. Заднее сиденье лимузина.

Чушь.

Он вошел в кабину, улыбнулся пожилому мужчине с портфелем и подумал, что, пожалуй, пора возвращаться в привычный мир, где нет джиннов, волшебных ламп и соблазнительных гурий.

Выйдя из такси, Шерил взглянула на часы и покачала головой. Она опаздывала и еще не придумала оправдание своему опозданию. Ричи и Том, едва скрывая раздражение, расхаживали перед билетной кассой. В театре шел спектакль по пьесе Артура Миллера «Смерть коммивояжера». Одну из ролей исполнял ее знакомый Джордж Лепински, пообещавший в честь премьеры угостить друзей обедом в ближайшем ресторане. Приняв приглашение еще две недели назад, Шерил с нетерпением ждала этого дня и теперь, совершенно неожиданно для себя, обнаружила, что хочет быть в другом месте. Точнее, дома. И дело не в том, что она не любила друзей, ведь Ричи всегда был рядом с ней со времен колледжа и поддерживал в самых трудных ситуациях, но за два дня, прошедших после встречи с Марком, ей так и не удалось полностью прийти в себя.

Она чувствовала себя путешественником, отправившимся в рискованную, опасную, но сулящую небывалые впечатления экспедицию. В Марке ей нравилось все, особенно то, что он оставался для нее «терра инкогнита». Из какой он семьи? Какой у него счет в банке? Кем работает? Ничего этого и многого другого Шерил не знала. И знать не хотела. Для нее он был просто мужчиной, ее мужчиной. По крайней мере еще на одну ночь. Интересно, какой сюрприз он приготовит для нее вечером в среду? Куда унесут их его фантазии?

— Ты очень точна, — иронически заметил Ричи, беря Шерил под руку. Он не любил опаздывать.

— Дорогой, мне нет прощения. — Она поцеловала его в щеку. — Не знаю, почему ты меня все еще любишь.

Ричи выразительно посмотрел на своего приятеля.

— Да уж. Я, кстати, и сам этого не знаю.

Шерил смущенно улыбнулась Тому, отношения которого с Ричи не являлись для нее секретом.

— Главное, что любишь, а причина… Как говорят французы, «люблю, потому что люблю».

— Тебе повезло, дорогая, что первый акт еще не начался. Еще бы пять минут и, как говорят американцы, «прощай, любимая».

— Ну, если у нас осталось всего пять минут, то чего же мы здесь стоим? Пойдемте.

Том рассмеялся и подтолкнул Ричи в спину.

— Глядя на вас, я чувствую себя третьим лишним.

Она заняли свои места, и Шерил сразу же принялась листать программку. Но буквы упрямо не желали складываться в слова. Впрочем, за последние два дня она вообще ничего не прочитала.

Боже, что же с нею происходит? Было бы куда лучше, если бы со дня их встречи прошло, например, три недели. Отношения с Марком уже устоялись бы, вошли в колею, стали рутиной. Просто отличный секс и удовольствие от общения с умным и красивым мужчиной. Всем ведь надо иметь какое-то хобби, верно?

— Шерил?

Она повернулась к Ричи.

— Да?

— Что с тобой?

— Извини?

— Та какая-то странная. Что-нибудь случилось? Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Странная? Я? Тебе показалось.

Ричи повернулся к Тому, и, хотя Шерил не видела его лица, она знала, что он закатил глаза. Ему нравился этот жест, и он пользовался им для выражения самых разных чувств. Но когда Ричи снова посмотрел на нее, лицо его было серьезным, без намека на насмешку. Скорее, немного обеспокоенным.

— Со мной все в порядке. Просто… кое-какие дела.

— Какие дела?

— Ничего важного.

Ричи покачал головой.

— Здесь замешан мужчина. Признавайся, это ведь какой-то парень, да?

— Нет. — Наверное, Шерил произнесла это слишком громко, потому что сидевшая перед ней сухонькая старушка повернулась и опалила ее взглядом человека, желающего получить за свои деньги все сто процентов удовольствия и не намеренного потерять ни цента.

— Нет, — повторила Шерил уже гораздо тише, удивляясь тому, что почему-то не говорит правду. Ричи, несомненно, понял бы ее.

— Я тебе не верю, милая. — Ричи взял ее за руку. — Поэтому твое «нет» интерпретирую как «да». Надеюсь, он достаточно хорош для тебя и ты ни о чем не пожалеешь.

Шерил кивнула. Ей хотелось рассказать ему обо всем. Спросить его мнение. Но тут свет погас, и признание пришлось отложить на пару часов.

К тому времени, когда спектакль закончился и они втроем прошли за кулисы, где их ждал Джордж, она передумала откровенничать. Марк принадлежал только ей одной. К чему ей чье-то мнение, предупреждения, советы или многозначительно вскинутые брови.

Ей не хотелось даже одобрения. Странно, но правда.

Дожидаясь, пока Джордж переоденется, она наблюдала за Ричи и Томом. Они познакомились на свадьбе их общего друга несколько лет назад, но тогда что-то не сложилось.

Потом эти двое все же нашли друг друга. Том не был ни красавчиком, ни особенно яркой личностью, но выгодно отличался от многих других добродушием и веселостью.

И все же, как ни было хорошо им двоим, Шерил не завидовала. Она не хотела быть половинкой пары. А впрочем, кто знает? Может быть, когда-нибудь и она найдет человека, жизнь без которого не будет полной.

А пока… Пока никто не мешал ей получать удовольствия от этой самой жизни, все возможные удовольствия.

Шерил закрыла глаза и вызвала образ Марка. Почему-то ей особенно запомнилась его чувственная, пухлая нижняя губа. Сегодня только пятница. До среды еще много дней. Слава Богу, что в понедельник у нее есть работа. Это поможет отвлечься. А вот вторник будет посвящен подбору одежды, приведению себя в порядок — надо сходить в салон! — и фантазиям.

Поймав себя на этой мысли, Шерил покраснела, но в этот момент к ней подошел Джордж, так что краска смущения сошла за румянец восторга.

Все четверо уже выходили из театра, когда Шерил снова поймала на себе внимательный взгляд Ричи.

— Он ведь не такой, как все, да? Он чем-то тебя здорово задел. Этот твой парень.

Она хотела отделаться шуткой, но не смогла придумать ничего остроумного.

— Да.

— Тебе ничто не грозит?

Шерил пожала плечами.

— Смотря что ты под этим понимаешь.

— В данный момент чисто физический аспект.

— Нет, ничего.

— Я с тобой, — сказал он, беря ее за руки. — Мы все с тобой. Всегда. Не забывай.

— Знаю. Помню. Спасибо. За это я тебя и люблю.

Ричи рассмеялся.

— Люби его.

— Эй, хватит трепаться о любви, — вмешался в разговор Том. — Лично я хочу есть, а кто-то обещал нам обед с шампанским.

— Знать бы только кто. — Джордж старательно огляделся по сторонам. — Никого не видно.

— Тебе дать зеркало? — предложил Том.

Все дружно рассмеялись.

 

Глава 5

Марк откинулся на спинку стула, решая, стоит ли взять еще и десерт. Сейчас будет разыгран целый спектакль. Дженнифер, как обычно, закажет ореховый торт, а Стэн, как обычно, укоризненно покачает головой и голосом первого отличника попросит принести ему черный кофе без сахара. Когда подадут торт — восхитительный, аппетитный, при виде которого забываешь обо всех диетах, — Стэн со вздохом возьмет маленький кусочек. Потом еще один. И, как всегда, съест по крайней мере половину. Но при этом он не будет испытывать угрызений совести, полагая, что у него-то хватило мужества удержаться от заказа, а умяв львиную долю, он только помог Дженнифер сохранить фигуру.

— В среду приезжает отец Стэна, ты придешь? — спросила Дженнифер, поворачиваясь к Марку и поглаживая по плечу мужа. Они представляли собой образец счастливой семейной пары, и Марку было приятно сознавать, что и он приложил руку к созданию этой идиллии.

Всего год назад Дженнифер устроилась на работу в фирму Стэна, а через неделю ей на голову упала люстра. Физически Дженнифер почти не пострадала, но в ее памяти произошел какой-то сбой. Не имея на то никаких оснований, она стала считать себя невестой Стэна, который до этого времени ее даже не замечал. Марк, как лечащий врач, заботясь о ее психическом здоровье, не стал разубеждать бедную женщину и попросил друга поддержать пострадавшую в надежде на скорое улучшение. Улучшение произошло, но только приняло несколько неожиданную форму. В общем, через полгода Стэн и Дженнифер поженились.

К сожалению, успешно помогая другим, Марк так и не преуспел в своих личных делах. Нельзя сказать, что он не хотел жениться. Хотел. Но ему всегда чего-то не хватало. Надо признать, в числе его знакомых были очень привлекательные женщины, имевшие свой стиль и не испытывавшие нужды в деньгах. И все же…

Сестра Марка, Маргарет, заявляла, что он чересчур привередлив. Но, глядя на Дженнифер и Стэна, он понимал, что дело не в привередливости, а в его боязни ошибиться. Ему хотелось, чтобы у него все сложилось так, как у них. Но люстры почему-то не падали ему на голову, а без этого чуда не происходило.

— Марк?

Он улыбнулся Дженнифер.

— Да?

— Что происходит? По-моему, ты не слышал ни слова из того, что я сказала.

— В среду приезжает отец Стэна.

Она нахмурилась и надула губки. Несмотря на замужество и беременность, Дженнифер временами напоминала ребенка. Золотистые кудряшки, бледное овальное личико, большие выразительные глаза могли обмануть непосвященного, подтолкнуть к выводу, что перед ним само воплощение юности и невинности. Но Марк знал ее куда лучше. На самом деле Дженнифер была зрелой, чувственной женщиной и настоящим подарком для его друга Стэна.

— И еще я предложила перенести все наши встречи на четверг.

Чтобы скрыть усмешку, Марк поднес к губам чашку с кофе. Вот и не верь после этого в перст судьбы. Они обедали по средам уже более полугода, эти совместные вечера стали обязательным ритуалом, и он просто не представлял, как обратиться к друзьям с просьбой перенести встречи на другой день.

— Четверг? Меня это вполне устроит. Вот только каждый третий четверг месяца у меня сеанс терапии до семи. Так что я буду немного опаздывать.

Дженнифер кивнула, думая, похоже, не об обеде, а о чем-то другом.

— А что с тобой происходит? — спросила она уже вполне серьезно.

— Что ты имеешь в виду? — Марк мысленно укорил себя за то, что на мгновение отвел взгляд.

— Что-то происходит, я это чувствую. И ты знаешь, что я имею в виду.

Дженнифер наклонилась к нему, облокотившись о стол.

— Выкладывай.

Марк взглянул на Стэна, но тот только беспомощно пожал плечами.

— Здесь я тебе не помощник, приятель.

— Спасибо. Хорош друг.

— А что я могу сделать? Ты же знаешь мою жену. Стоит ей за что-то ухватиться…

— Да. — Марк знал. Вот только рассказывать о Шерил ему никак не хотелось. По крайней мере пока. А может быть, и никогда. Есть вещи, которыми нельзя делиться, потому что они принадлежат только тебе. Он никогда не имел секретов от Стэна, а ведь их дружбе не один год. Но на этот раз… что-то было по-другому. — Ничего не происходит, Джен. Ты напрасно беспокоишься. — Он сделал знак официанту.

— Я тебе не верю. — Она погладила его по руке и заставила-таки посмотреть на нее. — Думаю, ты во что-то вляпался. И, судя по всему, серьезно. И я готова держать пари на что угодно, что здесь замешана женщина.

Марк выдержал ее взгляд и даже не моргнул. Но когда подошел официант, он заказал ореховый торт, еще кофе и, извинившись, встал из-за стола и вышел на несколько минут, чтобы избежать дальнейших расспросов. Он надеялся, что за это время его проницательная подруга отвлечется.

Черт возьми, эта женщина иногда пугала его своей интуицией. Марк, разумеется, не признался бы в этом Стэну, но порой ему казалось, что Джен обладает неким шестым чувством. Ну и ну.

Отражение в зеркале заставило ее нахмуриться. Шерил не надевала это платье уже несколько месяцев и теперь вспомнила почему. Оно полнило ее, особенно ниже талии.

Она снова разделась и бросила платье на кровать, где уже лежало с десяток других отбракованных нарядов.

Это уже не смешно.

Примерка тянулась не первый час, но ничего, абсолютно ничего не подходило. А через сорок минут ей уже надо быть в салоне, чтобы успеть привести в порядок лицо, сделать маникюр и педикюр. И она до сих пор не побрила ноги, не вымыла волосы. Какое-то время уйдет на макияж. Черт, почему всегда так много неотложных дел сваливается на нее в самую последнюю минуту!

Наверное, ее слишком увлекли фантазии.

Шерил со вздохом вернулась к шкафу. Глядя на два ряда платьев, блузок и юбок, она вдруг подумала о том, что впереди у нее не генеральная репетиция, а настоящий спектакль.

Сегодняшний вечер станет первым из Бог знает скольких вечеров в компании выбранного ею мужчины. А может быть, ее ждет полное фиаско. Нет, провала не будет. Не должно быть.

Но для того, чтобы все прошло гладко, ей нужно подготовиться. Выбрать подходящее платье. Игра только началась, и, пожалуй, рановато являться на встречу в плаще на голое тело. Она усмехнулась, мысленно делая пометку в разделе «Планы на будущее».

Конечно, можно было бы надеть что угодно: элегантный костюм, красное платье, даже джинсы. Но ей хотелось чего-то большего. Хотелось задать тон. В конце концов, это справедливо, так как вся игра задумана ею, а в прошлый раз была только прелюдия. Если все сработает, то у Марка будет еще не одна возможность реализовать свои фантазии и взять инициативу на себя, но сегодняшний вечер принадлежит ей. Посмотрим, на что ты способна, сказала себе Шерил. Только ли болтать языком или еще и дело делать.

Она снова вернулась к тому, с чего начала. К нерешенности главной задачи. Дело ведь не столько в одежде, сколько в ее фантазиях, окрашенных почему-то в черный цвет. У нее есть время, есть мужчина, есть правила игры, но что со всем этим делать?

И ведь не в том проблема, что фантазий не хватало. Наоборот — их было слишком много.

Ремни? Настоящие кожаные ремни. Мм, может быть. Но не сейчас.

Для этого нужен совсем новый, более высокий уровень доверия. Хотя, надо признать, на прошлой неделе ей доставил немалое удовольствие опыт с галстуком и шарфиком. Марк выглядел таким аппетитным, таким беззащитным и в то же время сильным. Как связанный лев. В следующий раз она не даст ему возможности освободиться так легко.

И еще. В следующий раз на нем не будет одежды.

Шерил сняла с вешалки черное платье, облегавшее ее как вторая кожа. Прекрасно для какой-нибудь вечеринки, но как из него вылезти?

Раздумывая, что еще можно попробовать, она вдруг представила себя привязанной к кровати. Ее обнаженное тело в его власти, и даже если ему в голову придет какая-нибудь шальная идея, она не сможет ответить отказом.

Шерил поежилась. Прежде она никогда не позволяла себе таких мыслей. Точнее, они и не возникали. Постоянный контроль над ситуацией мешал ей проявить себя во всей полноте. Ей нужно дать волю чувствам. Посмотреть, куда унесет ее полная свобода.

Но только не сегодня. Сегодня на повестке дня установление доверия, налаживание общения.

Ролевая игра? Может быть. Ей всегда хотелось оказаться, например, в шкуре женщины-полицейского, но для этого понадобилась бы форма и прочие атрибуты профессии, а это уже слишком. Пока.

Она закрыла глаза. Неужели подсознание не подскажет какой-то выход? Ей выпала редкая возможность побыть кем угодно, сделать все, что душа пожелает. Марк готов ей подыграть. В чем же проблема?

Возможно, в том, что воображение не терпит насилия и спешки. Да. Несомненно, именно в этом. Не лучше ли положиться на озарение, порыв. Первый поцелуй, первое прикосновение, обмен взглядами, а там по обстоятельствам… По вдохновению. Оно не подведет.

Осталось только решить, насколько далеко она хочет сегодня зайти. Разумеется, одними поцелуями дело не ограничится. Они займутся сексом. Она хочет увидеть его. Всего. Увидеть то, что в прошлый раз она только ощутила через шелковые трусики. И пусть он тоже увидит ее.

Ее взгляд упал на черное платье, провисевшее на вешалке почти три года. Без плечиков, с плотно облегающим лифом, оно не очень-то эффектно смотрелось в шкафу. Но в этом-то и был весь смысл. Марк должен заметить не платье, а ее. Добавить украшения, подобрать туфли, черные чулки…

Шерил натянула платье и подошла к зеркалу. Критически оглядела себя со всех сторон и кивнула. Да, если бы она была совершенством, то груди были бы побольше, талия поуже, но и сейчас оснований для беспокойства не находилось. Итак, решено. А теперь надо поторопиться — часы тикают.

В семь пятьдесят Шерил все еще мучилась вопросом, что ей сегодня делать с Марком. Если он появится. Нет, конечно, появится, предвкушая долгую и сказочную ночь эротических фантазий.

Она обернулась и, не обнаружив Марка, снова взяла бокал. Бармен Колин мастерски смешивал мартини, за что и получал немалые чаевые. Помимо профессиональных талантов, он обладал еще одним ценным даром. Умением молчать. Никакой раздражающей болтовни ни о чем, хотя в данный момент Шерил была единственной его клиенткой.

Она поправила юбку, сделала глоток и почему-то снова обернулась к двери, то ли услышав какой-то звук, то ли ощутив движение воздуха.

Марк уже вошел, и одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы внутри у нее что-то дрогнуло. Реакция была чисто сексуальной. Шерил почувствовала, как теплая волна возбуждения докатилась до щек. В легком плаще, с мокрыми от дождя волосами, он был неотразимо хорош собой.

Шерил уже и не помнила, когда какой-либо мужчина производил на нее такое впечатление. Даже в чисто эстетическом плане.

Его нельзя было назвать красивым в общепринятом смысле слова: черты его, взятые по отдельности, не привлекли бы внимания, но в целом, в совокупности эффект получался довольно неожиданный и сильный.

Высокий, сухощавый. Выразительные глаза. Нос немного великоват. И еще губы. Если бы за губы давали награды, полки в его квартире ломились бы от призов.

Увидев ее, Марк улыбнулся. Шерил улыбнулась в ответ, чувствуя, как каждый его шаг отдается в ее сердце. И его взгляд, любопытный, жадный, откровенный, только добавлял ей волнения.

Прекрати. Немедленно. Возьми себя в руки. Забудь свои дурацкие идеи насчет обольщения и постарайся узнать человека. Реального, живого человека. И дай ему возможность узнать тебя.

Мысль эта пришла внезапно, но и ушла так же быстро. Когда только она чему-нибудь научится! Между фантазиями и сказками есть большая разница, и поверить, что их с Марком ожидает долгая и счастливая совместная жизнь, значило бы поверить в сказку. Лучше уж ограничиться сексом. С тем, кого не знаешь.

Подойдя, Марк наклонился и дотронулся холодными пальцами до ее шеи. Его губы на мгновение коснулись ее уха.

— Ты потрясающе выглядишь.

Теплое, свежее дыхание приятно щекотнуло ее ухо и щеку, но Шерил покачала головой, не принимая комплимент. В его глазах скользнуло недоумение, но прежде чем он успел что-то сказать, она указала на соседний стул.

Марк сел, но не стал ничего заказывать. Вместо этого он посмотрел на нее. Взгляд был… необычным. Может быть, потому что в его глазах светился ум, может быть, потому что от него исходила явно ощутимая энергия, но Шерил почувствовала себя так, словно стала объектом изучения. Ценным объектом, достойным самого внимательного изучения. Он смотрел на нее так, как будто она могла вот-вот исчезнуть, а ему нужно было запечатлеть в памяти каждую черточку ее лица.

— Как случилось, что ты не женился? — спросила Шерил и сама удивилась, что задала такой вопрос.

Он, похоже, тоже удивился.

— Не знаю.

— Не могу представить, что у тебя не было подходящих возможностей. При твоих внешних данных… Не сомневаюсь, что женщины стояли к тебе в очередь.

Марк добродушно рассмеялся, но не клюнул на приманку.

— Я бы так не сказал.

— А как бы ты сказал?

— Я бы сказал, что не хочу говорить с тобой о других женщинах.

— Хороший ответ.

— Стараюсь.

Шерил бросило в жар, когда Марк наклонился и поцеловал ее в губы. Теплое дыхание и прохладные губы создавали удивительный контраст. Он задержал поцелуй, не стремясь углубить, а просто проводя губами по ее губам. Жест получился невероятно интимным. Она замерла, предоставив ему право решать, что делать дальше. Их дыхание смешалось…

И Марк остановился. Шерил немного отстранилась и облизала его верхнюю губу, как будто это был леденец.

У него перехватило дыхание, и она улыбнулась, зная, что сделала бы все, чтобы только еще раз услышать его вздох, увидеть, как расширяются от возбуждения его глаза.

Марк сделал знак бармену и снова повернулся к Шерил.

— Тебе заказать что-нибудь?

Она покачала головой.

— В номере ждет шампанское.

Он задумчиво кивнул.

— Кстати. Не знаю, что ты заказывала, но я хочу оплатить счет.

Откровенно говоря, ей было безразлично, кто за что заплатит, но, подумав, она решила, что лучше всего будет поделить расходы. Не стоит давать ему основания считать ее богатой.

— Вот что я скажу, — предложила Шерил. — В первый раз приглашала и платила я. Теперь мы будем платить поочередно. Одну среду я, другую — ты. Сегодня начнем с меня.

Марк задумался над ее предложением, и ей показалось, что он не согласится. Но потом морщинки беспокойства на его лбу разгладились.

— Что ж, если тебя устраивает именно такой вариант… Моя очередь на следующей неделе.

Шерил протянула руку.

— Договорились.

— Договорились.

Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Потом, не разжимая пальцев, посмотрел в ее глаза.

— Всю неделю я думал только о тебе.

И вновь тысячи невидимых мельчайших иголочек вонзились в ее тело, вызывая прилив возбуждения, разгоняя сомнения.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

— Знаешь?

Она кивнула.

— Мне тоже было не по себе.

Марк усмехнулся, но тут же снова посерьезнел.

— Мы вовсе не обязаны заниматься этим. Ты можешь передумать, когда захочешь.

— А ты хочешь остановиться?

— Нет.

Она невольно улыбнулась. Ну и хитрец.

— Как насчет коктейля?

— Да.

К ним подошел бармен, и Марк заказал скотч. Колин взялся за дело, устроив целый маленький спектакль для двух зрителей, и к концу представления Шерил приняла некое решение. Когда ничего не получается, лучше всего действовать честно и в открытую.

— Марк?

Он кивнул, давая понять, что слушает.

— Ты придумал что-нибудь на сегодня? Что-нибудь особенное, чем бы ты хотел заняться?

Марк потер нос.

— О да.

— Правда?

— Разумеется.

— И что же?

— Все. Желательно все сразу.

Шерил рассмеялась. Странно, она не только понимала его, но и чувствовала примерно то же. Нет, она не хотела опробовать новые позиции, не хотела ничего столь же заурядного. Но вот раздвинуть границы — да. Вместе с ним. Видеть выражение его лица, вместе с ним смеяться и кричать. Смотреть на себя его глазами. Шерил никогда особенно не задумывалась о феромонах, но доказательство было налицо. Она едва знала этого мужчину, но ее уже влекло к нему так, что никакая логика не могла это объяснить.

— А ты?

— Хм?

Прикосновение его пальцев, и тот же эффект электрического шока.

— Ты придумала на сегодня что-то особенное?

Она молча посмотрела ему в глаза. Жаль, что свет приглушен и рассмотреть их цвет почти невозможно. Иногда ей казалось, что они зеленые, иногда — голубые. Сейчас, пожалуй, зеленые.

Колин принес мартини, и Марк, расплатившись с барменом, снова повернулся к Шерил.

— Извини. Ты собиралась рассказать о планах на сегодня?

— Пару недель назад я прочла одну статью, посвященную сексуальным фантазиям.

Он поднял бокал, и Шерил заметила, что его рука немного дрожит. Это свидетельство возбуждения доставило ей удовольствие.

— Знаешь, оказывается одна из самых распространенных фантазий и у мужчин и у женщин — это секс с незнакомцем.

— Правда?

— Да. По-моему, мы оба из этой категории.

— То есть мы до сих пор незнакомцы?

— Конечно.

— Даже после того, что случилось на прошлой неделе?

— А что, по-твоему, случится, если мы узнаем друг друга? Хотя бы немного?

— Будет не так.

— Не так? А как «так»?

Ему, наверное, и впрямь хотелось понять ее, и Шерил задумалась.

— Сейчас мы просто двое. Мужчина и женщина, которых влечет друг к другу. Которым не нужны запреты, давление со стороны, обещания. Которые не хотят ничего, что может помешать тому, что есть.

— Довольно точно, — согласился Марк, но голос его дрогнул, и Шерил поняла, что он далеко не безразличен к поднятой ею теме.

Улыбка тронула ее губы.

— Ну что, закончили? Пойдем?

Марк улыбнулся в ответ.

— Да.

Пока они шли к выходу, Шерил думала о том, что вдохновение так и не пришло на выручку. Что делать дальше? Секс с незнакомцем — да. Но какого рода секс? Жесткий, быстрый, отчаянный? Неспешный, с паузами? Секс как способ исследования?

Марк пригладил волосы, и от этого простого, машинального, ничего не значащего жеста у нее по коже пробежали мурашки.

Он расстегнул плащ — она покраснела.

А когда его пальцы дотронулись до ее запястья, по спине прошел холодок, словно ей предстояло прыгнуть в пропасть.

Ничего, вдохновение еще придет.

Марк помог ей снять плащ и направился к угловому столику. Ему нужно было чем-то заняться, чтобы взять себя в руки, успокоиться. Едва увидев Шерил в баре, он понял, что безумно хочет ее. К черту! Ему надоело ходить вокруг да около и вежливо улыбаться. Но сначала надо удостовериться в том, куда все это приведет. Нельзя допустить, чтобы нетерпение испортило сегодняшний вечер. Но у нее такая белая кожа, голубые глаза… И губы, ради которых мужчина может поменять вероисповедание.

Он поднес к лицу ее плащ. Черная подкладка не сохраняла запахи. Ни приятные, ни неприятные. Но возле воротника, там, где материал прикасался к ее коже, аромат все же удержался. Ее аромат.

Марк закрыл глаза и втянул воздух, запоминая этот запах. Он бы узнал его даже через сто лет, узнал бы сразу, без колебаний, но не как просто аромат духов или туалетного мыла, а как вполне конкретный запах «от Шерил». Марк попытался описать его словами, но ничего не получалось. Словам не хватало точности, определенности, они относились ко многому и никак не отделяли этот запах от сотен других понятий. Для него аромат «Шерил» был запахом обещания. Риска. Запахом женщины, благодаря которой он чувствовал себя счастливым уже потому, что был мужчиной.

Марк перебросил ее плащ через спинку кресла и накрыл своим. Повернувшись к Шерил, он увидел, что она уже достала из ведерка бутылку шампанского.

Нужно было налить ей, да и себе, но ему этого не хотелось. Он хотел другого: заключить ее в объятия и целовать, целовать, целовать. Он хотел бросить ее на кровать и насладиться каждым сантиметром ее тела. Он хотел сойти с ума, раствориться в ней, отгородиться от всего мира.

Возбуждение было так велико, что даже дойти до нее, делая вид, что все в порядке, оказалось целой проблемой.

Шерил подняла бокал. Он взял бутылку — тот же «Дом Периньон», что и в прошлый раз, — и налил ей до краев.

Пена поползла по хрустальной стенке высокого, узкого сосуда. Желание, как и шампанское, тоже подступало к краю. Марк поставил бутылку в ведро с дробленым льдом и посмотрел на Шерил. Красные, полные, горячие губы и холодный, бесцветный, ничего не выражающий хрусталь.

Он подождал, пока она сделает несколько глотков, забрал у нее бокал, обнял за шею и сделал то, о чем мечтал всю ночь. Нет, черт возьми, всю неделю.

Не сразу, но Шерил все же приоткрыла губы. Они пахли шампанским, а то, что находилось за ними, было, наверное, раем. Он не спешил. Ей ни к чему знать, что он жаждет не одних только ласк, не поцелуев, а всего сразу. Чтобы не выдать нетерпения, Марк тянул время, как охотник, ждущий наступления ночи, чтобы войти в джунгли. Их языки уже сплетались и расплетались, ведя все более опасную и дерзкую игру, огонь желания разгорался все сильнее, кровь мчалась туда, где концентрировалось это желание, но Марк все еще держался. Он чувствовал нарастающее внутри давление, ощущал зарождающийся в груди стон, слышал, как колотится сердце, и видел ее тяжелые веки над потемневшими глазами. Прелюдия близилась к концу, и вдали уже грозно и тревожно громыхали барабаны, извещающие переход к основной теме.

Его рука скользнула ниже, к талии, и он рванул Шерил на себя, застонав, когда ее груди вжались в его грудь. Он хотел ее. Он хотел сорвать с нее одежду, раздвинуть ее ноги и взять ее, пусть даже силой. Марк хотел делать с ней все: вобрать в себя вкус каждого уголка ее тела, заставить кричать от наслаждения и боли, мучить до обморока, чувствовать, как ее ногти впиваются в его спину.

Но все это безумие осталось внутри него, прорвавшись только движением бедер, которое позволило ей оценить его эрекцию. Она оценила и едва не задохнулась. Хорошо. Теперь ей все ясно. Теперь Шерил знает, что это все для нее. И эта выдержка. Эта клетка, в которую он заточил свою страсть. Потому что если бы он дал себе волю, она бы уже кричала, стонала и металась.

 

Глава 6

Энергия желания била из Марка, из его губ, рук, вжавшихся в Шерил бедер. Опаленная этим жаром, она лишь легко коснулась его нижней губы кончиком языка и отпрянула. В какой-то момент показалось, что он не отпустит ее так легко, но он лишь разочарованно вздохнул и убрал руки.

Шерил отвернулась, потрясенная своей властью над ним. Пожалуй, если они оба отпустят тормоза, фейерверк получится на славу.

— Это «все», о котором ты говорил… — Она перешла на легкий тон, вполне подходящий для разговора, например, о планах на лето. — Есть какие-то уточнения?

За ее спиной Марк откашлялся, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. В его негромком, сдержанном голосе прозвучала все же красноречивая хрипотца.

— Много.

Она повернулась к нему и сразу же заметила еще не остывшее желание, заволакивающее глаза, а опустив взгляд, обнаружила и еще одно подтверждение того, что страсть не схлынула.

— Расскажи мне о своих тайных фантазиях.

По щекам Марка разлился румянец.

— Обо всех?

Она спрятала улыбку за бокалом с шампанским.

— Для начала хватит и одной.

— О'кей.

Марк принял протянутый бокал и сделал хороший глоток.

— Ну, э…

Шерил видела, каких огромных усилий стоит ему эта попытка поддержать разговор. Пальцы так стиснули бокал, что ей показалось — он сейчас лопнет. Тем не менее Марк держался и даже пытался думать, говорить и двигаться.

— Хм.

— Что?

Он выглянул в окно.

— Это не так уж легко.

— Трудно говорить об этом?

— Да. Не знаю почему. Фантазии — это нормально. Здесь нечего стыдиться.

— Говори за себя.

Марк резко повернулся, но тут же остановился, увидев ее лукавую улыбку.

— Очень остроумно.

— И все же вопрос остается. Не думай, что я позволю тебе так легко отделаться.

Он кивнул, окинул ее изучающим взглядом и снова отвернулся к окну.

— Мои сексуальные фантазии вряд ли произведут на тебя впечатление. В основном они довольно обычные. Например, иногда я представляю, как переспал бы с девчонкой из нашей школы, до которой даже не смел дотронуться. Иногда с какой-нибудь знаменитостью. Странно…

— Что странно?

Марк рассмеялся.

— Странно то, что вообще эти знаменитости меня не интересуют. Ну, например, Софи Лорен. Она не нравится мне в кино, но…

— Понятно. А мои любимцы — Энтони Перкинс и тот парень, который играет на гитаре в «Дип Перпл».

— Неужели? Ричи Блэкмор?

Она кивнула.

— Не беспокойся. Если они и тебя возбуждают, я не буду шокирована.

— А я бы был. — Он покачал головой.

— Значит, ты закоренелый гетеросексуал, да?

— Неисправимый. — Марк выпил еще шампанского. — А у тебя с этим как?

— Я тоже. Хотя, надо признать, пару раз возникали кое-какие любопытные мысли.

— Хм.

— Второй раз.

— Что?

— Ты хмыкаешь уже второй раз. Звучит очень подозрительно. Обычно так делают врачи, когда хотят сказать что-то вроде «на мой взгляд, дорогая, вам следует обратиться к психиатру».

Должно быть, шампанское попало не в то горло, потому что Марк вдруг поперхнулся и закашлялся. Шерил шагнула к нему, но он остановил ее, подняв руку.

— Извини.

— Все в порядке?

— В полном.

— Тогда давай вернемся к теме «Марк и его фантазии». Меня интересует раздел «Знаменитости». Кто там еще числится, помимо Софи Лорен?

— Э… ладно. Посмотрим. Рэй Данауэй… Сибил Шеппард… Как видишь, ничего особенного.

— Что ж, выбор неплохой. Но пойдем дальше. Признайся, нет ли в твоей картотеке кого-то не столь известного? Не столь… очевидного? Может быть, это какая-то женщина с опасной репутацией?

— Вроде тебя?

— Меня? Чем же я опасна?

Он улыбнулся и, подойдя к ней, остановился у края дивана.

— У меня есть подозрение, что ты очень умна.

— А это опасно?

— Разумеется. Умная женщина, знающая себя и свои желания, пожалуй, самое опасное существо на свете.

— О, перестань. Есть много таких, кто куда страшнее. Например, политики.

Он засмеялся. Как ей нравился этот звук!

— Только не в этой ситуации. Если, конечно, ты не собралась изображать из себя обструкциониста.

— Как-то не подумала. А идея неплохая.

— Дарю.

— Ты очень щедр. А вообще я не страшная. Так что тебе нечего бояться.

— Нечего?

— Ситуация самая что ни на есть безопасная.

— Потому что мы не знаем друг друга по-настоящему?

— И еще потому, что не хотим ничего большего, чем то, о чем договорились.

— Секс?

— Если хочешь, называй это так.

— А ты бы как назвала?

— Эротика. Чувственность. Рискованное приключение. Опасный соблазн. Продолжать?

Некоторое время он молча смотрел на нее, и Шерил видела, как краска снова подступает к его щекам.

— Хочу, чтобы ты знала. Если я… э… не оправдаю сегодня твоих ожиданий, то лишь потому, что схожу с ума по тебе. Потому, что я ошеломлен. Да, это именно то слово. Все будет лучше, когда я немного привыкну к твоим… манерам.

— Ты имеешь в виду только длительность события или возможность его… хм, невозможности?

— Длительность.

— Тогда уделим побольше внимания вступлению. Это должно помочь.

Он покачал головой.

— Дорогая, мне не нужны никакие любовные игры, никакие вступления. Вполне хватит и того, что ты просто здесь.

Шерил шагнула к нему и погладила по щеке.

— Теперь я еще ближе. Совсем близко. И, знаешь, я рада тому, что сделала хороший выбор.

— Проявила активность на рынке?

— Наоборот. На весь этот план меня вдохновил ты.

— Я?

— Не притворяйся. Ты восхитителен.

Его взгляд стоил тысячи слов. Похоже, она действительно ошеломила Марка своим признанием.

— Ты ведь и сам это знаешь.

— Ну…

Она поцеловала его в щеку и ощутила запах одеколона. Вроде бы «Хьюго Босс». И еще что-то терпкое, стопроцентно мужское.

— Забудь.

— Извини?

— Забудь то, что я сказала. Восхитительные мужчины обычно становятся невыносимыми, когда узнают об этом.

— А на женщин это распространяется?

Шерил вздохнула.

— Да. Женщины тоже этому подвержены.

— Тогда ты исключение. Я имею в виду, что ты не невыносимая. И при этом совершенно восхитительна.

— Спасибо. Но я уже давно не возлагаю больших надежд на внешность. Поняла, что это не имеет большого значения. Быть красивой не значит быть счастливой. Красота не гарантирует любви.

— Верно. И она не вечна.

— Да. Не вечна.

— Раз уж мы об этом заговорили… меня ведь сюда привела не твоя красота.

Она удивленно вскинула бровь.

— Хорошо, хорошо. Не только красота. Есть что-то более сильное… какая-то химическая реакция.

— Так что же привело тебя сюда? Только химическая реакция?

— Сложно сказать. Ты очень умная. Смелая и дерзкая. Ты так смеешься… В твоем голосе звучит обещание. И, черт возьми, я ни разу не встречал такого обворожительного, пьянящего запаха.

— Ах, Марк. Если ты говоришь все это специально, чтобы… Если это все игра, не признавайся, ладно? Дай мне еще хотя бы немного побаловаться иллюзиями.

Он погладил ее по плечу.

— Это не игра. По крайней мере, не сознательная игра. И я не обижу тебя.

Странно, но она верила ему. Абсолютно. И все же… Да, он не обидит ее, не сделает ничего плохого, если между ними сохранится дистанция. Если она будет вести свою игру. Если не раскроет перед ним душу. А это очень трудно.

Марк очаровал ее. Он… он… да, соблазнитель. Настоящий Дон Жуан. И если не быть осторожной, то она может перенести его из фантазии в сказку. А это все испортит.

— Загрустила? Тебе не нравятся комплименты? Они тебя не заводят? Хочешь, чтобы тебе делали больно?

Шерил покачала головой.

— О нет. Нет. Вообще…

— Что?

— Ничего. Давай просто сделаем вид, что мы где-то в Швейцарии. На нейтральной территории. Где никому не бывает больно.

— Странное желание. Ну что ж, думаю, мне удастся выработать швейцарский акцент. Если немного потренируюсь.

Она снова рассмеялась. Его юмор и открытость мгновенно развеяли набежавшее облачко грусти. Ей редко доводилось встречать такое сочетание, особенно в привлекательных мужчинах. Должно быть, потому он так и не женился. Мужчины вроде Марка обычно остаются холостяками до тридцати с лишним. Ищут кого-то себе подобного.

— А теперь хватит. Не уклоняйся от ответов. Мы говорили о фантазиях. И, пожалуйста, поподробнее.

— Эй, так нечестно. Я ответил уже на несколько вопросов. Теперь твоя очередь.

— Нет. Я тебе не верю. Не хочу сказать, что ты врешь, но и всей правды тоже не говоришь.

— Разве?

— У каждого есть по-настоящему жуткие фантазии. Такие, за которые тебя могли бы покарать небеса. Такие, в которых стыдно признаваться даже самому себе.

— А, вот какие…

Шерил подошла к окну и положила руку на плечо Марка. Он напрягся, и ей показалось, что напряглись не только плечи.

— Итак?

— Как насчет того, чтобы начать с тебя? А я потом, — малодушно предложил он.

За окном открывался прекрасный вид на вечерний город: черные башни небоскребов, потемневшее небо со звездочками, огни взлетающих и садящихся вдали самолетов. И еще в стекле отражалось лицо Марка, серьезное, сосредоточенное. В какой-то момент ей показалось, что если она промолчит, то он сдастся и начнет первым. Но это было бы нечестно. Правила установила она, ей и начинать.

— Ладно.

От неожиданности Марк даже открыл рот. Точнее было бы сказать, что у него отвалилась челюсть.

Она видела его, видела выражение его лица и реакцию, о чем он совсем не догадывался. То, о чем Шерил собиралась рассказать, было не вполне обычно, и ее щеки потеплели от смущения. Она собиралась рассказать ему о том, о чем не говорят никогда, никому, даже самым близким людям. Шерил залпом допила все, что оставалось в бокале, и пожалела, что не захватила с собой бутылку. Ерунда, конечно, но дополнительный стимул сейчас бы не помешал.

— В моих фантазиях, — начала она, стараясь говорить спокойно и естественно, — я всегда представляла себя беззащитной, беспомощной.

— Продолжай, — прошептал Марк, когда Шерил сделала паузу.

— Пленницей. Мужчина… Чаще всего он преследует меня, догоняет… — Она облизала губы — рассказ давался нелегко. — Он опаивает меня чем-то, усыпляет и увозит к себе. Его дом… это какое-то уединенное место. Потом, пока я еще не пришла в себя, он… готовит меня.

Словно боясь спугнуть ее, Марк прошептал:

— Готовит тебя?

О Боже, как же трудно. А дальше еще тяжелее. Марк уже возбужден, это ясно, но ее путь лежал через зыбкую почву. Один неверный шаг, и кто знает, что может случиться. Вдруг он будет настолько шокирован, что… Вдруг ее фантазии вызовут у него омерзение? И все же отступать нельзя. Если она струсит сейчас, то весь ее план развалится.

— Он бреет меня. Внизу… Это… это как раздеть еще раз.

— Говори. — Марк придвинулся.

— У меня связаны руки, а ноги привязаны к спинке кровати. Это если я лежу на кровати. Иногда он берет меня сзади, заставив низко наклониться и опереться руками на кресло. Иногда заставляет меня лечь на стол и раздвинуть ноги…

Шерил замолчала. Марк смотрел на нее широко открытыми глазами, как загипнотизированный. Рот был слегка приоткрыт, и она видела белые, слегка неровные зубы. Ноздри раздуваются. Дыхание частое и глубокое. Ее взгляд опустился ниже. Вот это да. Впечатляющее зрелище. Слава Богу, слава Богу! Он не ханжа и не пуританин, он настоящий мужчина, чувственный и сексуальный, готовый все понять и принять…

— Не останавливайся. — Он с трудом выдавил из себя эти два слова.

— Он делает со мной все. Все, о чем я слышала, но чего никогда не испытывала в жизни.

— Например.

— Он ставит меня в разные позы и овладевает мной всеми возможными способами. Их, оказывается, не так уж и мало.

Марк простонал:

— Скажи, что ты хочешь реализовать все эти фантазии.

Шерил повернулась и посмотрела ему в лицо, чтобы полюбоваться произведенным эффектом. Желание распирало Марка. Она подумала, что, если сейчас продолжит рассказ и перейдет к деталям, он кончит прямо здесь, ей даже не придется прикасаться к нему. Ему нужен ее ответ? Пусть подождет. Но не слишком долго.

Когда ей показалось, что Марк сейчас посинеет от напряжения, она кивнула.

— Да, я хочу…

В следующую секунду он уже схватил ее, сдавил в объятиях и впился в губы так, что она едва не задохнулась. Обхватив ее за бедра, он дал ей почувствовать всю силу своего желания, все нетерпение распаленного тела.

Мир отступил, чувства растворились в тумане закипавшей страсти и осталась только жажда отдаться, стать его беспомощной жертвой. Язык Марка вытворял что-то необыкновенное у нее во рту. Незнакомец из грез обрел плоть, и эта плоть недвусмысленно стучалась в ее двери, раздвигала ее бедра.

Почти теряя сознание, Шерил откинула голову, и его губы тут же впились в ее шею.

— Пожалуйста, — прохрипел Марк, опускаясь все ниже и ниже, оставляя на коже ее шеи и груди горячие следы своих губ.

— Что? — прошептала она, цепляясь за его волосы, не позволяя отстраниться. — Чего ты хочешь? Скажи мне, чего ты хочешь?

Он все же оторвался от нее, выпрямился и посмотрел в глаза. Его лицо горело, глаза потемнели, на лбу выступила испарина.

— Я хочу раздеть тебя. Увидеть тебя всю…

Шерил сильнее сжала пальцы, все еще державшие его за волосы. Марк застонал, но она не отпустила его. Ей был нужен еще один такой же поцелуй, еще один выброс адреналина, перед тем как…

Легкое прикосновение… только губы. Немного настойчивее… Она дразнила его, впитывала его вкус, его энергию. Марк хотел большего: Шерил чувствовала это по тому, как напряглась рука, лежавшая на ее талии. Не пора ли?

Она разжала пальцы и отступила.

— Спроси меня, чего я хочу.

— Скажи.

— Раздень меня.

Марк на мгновение закрыл глаза, потом открыл их и потянулся к заколке у нее на затылке. В последний момент он, однако, передумал и опустил руки на ее плечи. Она вопросительно посмотрела на него.

— Это безумие. — Его взгляд скользнул к ее декольте.

— Что? В чем дело?

— Если бы ты знала, как я хочу, чтобы этот миг длился вечность. И как хочу заглянуть дальше.

— Тебе придется выбрать что-то одно, — засмеялась Шерил. — Что ж, давай для начала попробуем медленный вариант. Начинай.

— Отлично.

Марк нежно поцеловал ее в губы и протянул руку к молнии на спинке платья. Его пальцы легко пробежали по ее лопаткам, позвоночнику, и Шерил поежилась, как от щекотки. Ее кожа стала вдруг необычайно чувствительной, и каждое прикосновение вызывало дрожь, пронизывающую ее электрическим разрядом.

— Шерил.

Она открыла глаза, медленно и неохотно, словно пребывала в трансе и не спешила вернуться в реальный мир. Удивительно, что ей еще удалось остаться на ногах и не упасть.

— Шерил, ты действительно уверена, что тоже хочешь именно этого?

Он еще спрашивает. Да он же просто тянет время! Ни один мужчина на его месте не стал бы задавать женщине такого вопроса, находясь в полушаге от цели. Она кивнула и в знак подтверждения сама потянула платье вниз, открывая грудь. Под платьем оказался черный кружевной бюстгальтер, достойно, судя по вырвавшемуся вздоху, оцененный Марком.

— Ты — прелесть.

Она снова закрыла глаза и отдалась ощущениям.

Теплое дыхание… Пальцы, медленно кружащие над прикрытыми прозрачной тканью сосками… Вздох… Легкое поглаживание…

За окном что-то прошелестело, и Шерил подумала, не лучше ли задернуть шторы, но тут же отказалась от этой идеи. Незачем. Что-то подсказывало ей, что в гостиной они долго не задержатся.

Губы Марка мягко сжали ее сосок, поиграли с ним, уступили место языку. Марк не спешил, хотя она знала, как ему не терпится перейти к более активным действиям.

Другой сосок подвергся такой же сладостной пытке, и Шерил не выдержала первой.

— Марк, — прошептала она, открывая глаза.

Он оторвался от ее груди и поднял голову.

— Да?

— Пойдем в спальню.

Он выпрямился, крепко поцеловал ее в губы и взял за руку. Когда они проходили мимо столика, Марк захватил бутылку шампанского.

 

Глава 7

Марк поставил шампанское на прикроватный столик и включил небольшую лампу под ярким абажуром. Потом повернулся к Шерил. Черное платье сползло к талии, набухшие соски натягивали тонкую ткань кружевного бюстгальтера, ниже которого белела полоска кожи… Ничего более эротичного он еще не видел. Если в ближайшие минуты не предпринять решительных мер, его просто разорвет.

Понятно, что надолго выдержки не хватит, но это ничего. Учитывая то, как умело Шерил воздействует на его воображение, силы восстановятся быстро и уж тогда он насладится ею в свое удовольствие.

Но сейчас надо довести до конца начатое в гостиной. Раздеть Шерил.

Туман в голове начал было рассеиваться, когда Марк снова припал к ее груди. Она застонала и почувствовала, как платье ползет вниз.

Трусики в пару к бюстгальтеру, пояс, черные чулки и туфли на высоких каблуках. Еще один небольшой штрих — и картина будет полной. Марк расстегнул заколку, и серебристые волосы хлынули на обнаженные плечи. Отступив на шаг, чтобы он мог видеть ее всю, Шерил покачала головой.

— Марк?

— Да?

— Я передумала.

Марку показалось, что у него остановилось сердце. Нет, нет. Пожалуйста, нет.

— Я хочу, чтобы ты тоже разделся.

Его окатила волна облегчения, а в легкие хлынул воздух — он даже забыл, что нужно дышать.

— Какая же ты вредная.

— Знаю. Тебе нравится?

Марк кивнул, неуклюже возясь с неподдающимися пуговицами рубашки. Терпение иссякло на последней, упорно не желавшей проходить через петлю, он рванул полы и отшвырнул треклятую рубашку в сторону. С брюками тоже пришлось повозиться, но здесь надо было действовать осторожнее, чтобы не зацепиться за то, за что нельзя было цепляться. Его тянуло взглянуть на Шерил, но требовалась полная концентрация, ведь оставались еще туфли и носки. Наконец, отбросив ногой одежду, Марк позволил себе поднять голову.

Он стоял перед ней в черных шелковых трусах, явно не рассчитанных на то, чтобы скрывать от любопытных взоров готовое к применению оружие.

— Мне нравится, что мы с тобой сошлись на этой цветовой гамме.

До него не сразу дошло, что Шерил имеет в виду цвет белья.

— Полагаю, без черного белья мы будем смотреться еще лучше.

Она отбросила за спину волосы и расстегнула крючок бюстгальтера. Марк молча наблюдал за ее манипуляциями и, лишь когда кружевная штучка мягко упала на пол, скрипнул зубами. Ее груди были прекрасны — полные, но не слишком большие, с розовыми ареолами и дерзко торчащими сосками.

Наверное, он созерцал бы их еще долго, но его внимание отвлекло движение ее рук, опустившихся по животу и замерших у пояса черных кружевных трусиков. Потом Шерил наклонилась и медленно стянула их, оставив лежать у ног. Она выпрямилась и, сделав шаг к нему, остановилась. Теперь на ней оставались только узкий пояс с чулками и черные туфли на шпильках. Она стояла совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, богиня с волосами лунного цвета. Впрочем, как успел заметить Марк, треугольник волос внизу ее живота был все же скорее рыжеватый.

— Марк? Твоя очередь.

Марк кивнул, не зная, куда смотреть. На ее груди? На лицо? На плавный изгиб длинных бедер? На кудрявый треугольник, притаившийся под черной аркой кружевного пояса? В конце концов его выбор пал на лицо, и, поддерживаемый ее взглядом, он стащил с себя трусы.

Его рука машинально проверила готовность основного орудия, но тут с губ Шерил сорвался тихий вздох, и Марк понял, что не может больше терять ни секунды.

Он и сам не понял, как преодолел разделявшее их расстояние — может быть, пролетел по воздуху, как летают персонажи на картинах Шагала, — но знал, что, положив руки на ее прохладные атласные бедра, забыл обо всем на свете и погрузился в море блаженства. Он целовал ее, не оставляя без внимания ни один сантиметр кожи, впитывал ее пьянящий запах, всасывал капельки пота, выступившие на ее длинной порозовевшей шее, наслаждался ее мягкими, сладкими, податливыми губами, звавшими пойти еще дальше по дороге, ведущей в рай… или в ад. Ему было все равно.

Отстранившись, чтобы посмотреть в ее глаза, он увидел ее припухшие от поцелуев губы и поймал себя на мысли, что хотел бы почувствовать, как они ласкают некую часть его тела, все еще ждущую своей очереди. Представшая перед его воображением картина исторгла из него стон.

Шерил улыбнулась. Улыбнулась так, словно прочитала его мысли и вовсе не сочла их чересчур смелыми. Ее руки скользнули вниз, и Марк, ощутив прикосновение, вскрикнул.

— Это для меня? — с невинным видом спросила Шерил, сжимая пальцы.

Марк попытался ответить, но слова не шли, и он заменил их поцелуем. Зачем спрашивать — он принадлежал ей. Весь. Целиком. И она могла взять все, что хотела.

Получив молчаливое согласие, Шерил приникла к его губам и потерлась своим влажным холмиком о его плененную плоть. Почувствовав капельку влаги, она разжала пальцы, а когда он, застонав от разочарования, потянулся к ней, уклонилась от поцелуя.

Вместо поцелуя она поднесла к губам палец с этой самой капелькой и медленно, глядя ему прямо в глаза, лизнула, пробуя ее на вкус. Это почти прикончило Марка. Сбросив с кровати покрывало, под которым оказались белые простыни и две подушки, он решительно шагнул к ней.

Шерил укоризненно покачала головой, но приняла недвусмысленное приглашение и легла на постель.

Марк лег рядом и, сжав ее лицо ладонями, все же получил свой поцелуй. Теперь, когда они оказались в более привычном положении, он почувствовал себя увереннее. Он терзал ее губы, не думая, что на них останутся синяки, и не мог бы остановиться, даже если бы на них обрушился потолок.

Никогда никого Марк не хотел так сильно. Все, на что хватило его выдержки, это не раздвинуть в ту же секунду ее ноги, не пронзить ее своей плотью и не начать бешеную скачку, ни на миг не останавливаясь, пока есть силы. Но какой-то участок мозга еще продолжал контролировать его действия, и он, преодолевая естественный импульс, ограничился тем, что медленно гладил ее живот, талию, бедра.

Но, повинуясь тому же неодолимому импульсу, пальцы продвигались все ближе и ближе к заветной цели и наконец добрались до жестких вьющихся волос, за которыми пролегла ложбинка, разделявшая две набухшие губки.

— Хочешь?

— Да, — прошептала она, напрягая ягодицы и приподнимая бедра к его остановившейся в нерешительности руке.

Он осторожно погладил эти полные и влажные нижние губы, приглашая их раскрыться.

Шерил задохнулась от наслаждения, но этого было недостаточно.

— Скажи, чего ты хочешь? — Его палец скользнул в глубь расщелины, туда, где, орошенная влагой, уже набухала нежная почка клитора. Марк прислушался — дыхание Шерил изменилось, стало неглубоким, затрудненным. — Скажи.

— Хочу, чтобы ты продолжал. Трогай меня…

Он наклонился, чтобы отблагодарить ее поцелуем, не переставая ритмично ласкать самую чувствительную точку ее тела. Оставаясь нежными и осторожными, движения становились все настойчивее, и наконец Шерил не выдержала и громко застонала.

— Позволь мне помочь тебе, — прошептал Марк.

Шерил не ответила словами, а лишь шире раздвинула ноги. Лаская губами ее шею, он слегка усилил давление, продвинув палец еще глубже, заставляя Шерил извиваться и наблюдая за тем, как меняется ее лицо. Откликаясь на заданный им ритм, она металась, вскидывала бедра. Стоны прерывались вскриками, груди дрожали, глаза почти закатились.

Когда он прильнул губами к мочке ее уха, а затем начал ее покусывать, Шерил в изнеможении замотала головой, а когда уже два его пальца скользнули глубже в теплую, влажную щель, она лишь беспомощно втянула воздух и бессильно откинулась на подушку.

Все ее тело напряглось перед неизбежным оргазмом, и Марк, не забывая ласкать нежную плоть, приподнялся на локте, чтобы посмотреть на нее.

— О, пожалуйста, — сдавленно произнесла Шерил и закусила губу.

Он продолжал двигать пальцами в том же ритме, ощущая живую, влажную шелковистость и легкие содрогания самой сокровенной впадинки ее тела. В следующую секунду волна наслаждения подбросила Шерил, и она схватилась за простыни. Марк не остановился, хотя и видел, как бьется её тело, слышал непонятные слова, слетавшие с искусанных в кровь губ.

Что может быть прекраснее женщины, преображенной страстью и вознесенной на вершину наслаждения? В этот момент Марку показалось, что именно для этого он и создан: доставить женщине наслаждение, разбудить в ней страсть, видеть ее на пике блаженства.

Постепенно дрожь, сотрясавшая Шерил, ослабела, она перевела дыхание и даже нашла в себе силы дотронуться до его руки. Он положил ладонь на ее вздымающуюся и опадающую грудь, ощутил биение ее сердца и мягко поцеловал в шею.

— О Господи… Это было так… Я никогда не испытывала ничего подобного.

Он рассмеялся. Должно быть, не совсем вовремя, потому что Шерил едва заметно дернула головой.

— Не стоит благодарности.

Она повернулась к нему. В ее глазах еще горело желание и уже светилась нежность, а вот сил пошевелиться не осталось.

— Мм, я могу ответить?

Впрочем, ему не пришлось ничего говорить. Проведя рукой по его животу, Шерил поняла, что ему нужно. Через несколько секунд Марк уже откинулся на спину, а она, продолжая ритмичные поглаживания, наклонилась над ним и поцеловала в губы.

Он недовольно заворчал, когда Шерил остановилась, но она проигнорировала его недовольство. Он получит свое, но она не собирается спешить, идти у него на поводу. Она хотела сначала исследовать эту неизведанную территорию.

Оставив правую руку на животе Марка, Шерил одновременно пустилась в увлекательное путешествие по его телу, приникая к нему губами то там, то здесь, твердо вознамерившись все исследовать и все попробовать.

Отправным пунктом стал подбородок. Обойдя квадратную челюсть, Шерил спустилась ниже по крепкой шее и остановилась у ее основания. Здесь она вдохнула его запах и пустила в ход левую руку. Соблазн потрогать его грудь был слишком велик. Твердая, усеянная немного вьющимися каштановыми волосками, с чуть смугловатой кожей, под которой ощущались крепкие мускулы… Коснувшись соска, она получила в награду короткий вздох.

Чувствительный, возбудимый. Не все мужчины такие. Ей вспомнилось, как он выгибался, моля о большем. Что ж, тут можно кое-что попробовать. Но ее никто не торопит, а потому Шерил продолжила путь, оставляя пометки. Сначала она обнаружила милое, укромное местечко под ухом и, следуя своей прихоти, укусила его. Марк вскрикнул, а Шерил улыбнулась и, пустив в ход губы, пометила понравившуюся территорию собственным фирменным знаком. По крайней мере несколько дней, бреясь по утрам, он будет вспоминать о ней.

Марк поднял руку и погладил Шерил по спине. Наверное, он хотел более интимного контакта, но она увернулась от его жадных губ и вернулась к груди. Покрывая ее легкими, как взмах крыльев бабочки, поцелуями, Шерил перемежала их дразнящими прикосновениями языка, перелетавшего с одного соска на другой.

Как и ожидалось, Марк подался ей навстречу. Она перенесла внимание немного ниже, и он жалобно застонал, но не стал ее торопить. Довольная такой сдержанностью, Шерил дала ему то, чего он хотел: сжала твердый бугорок соска губами и потянула на себя. Его тело напряглось, с губ сорвался протяжный стон, бедра зашевелились.

Шерил не была уверена в том, сможет ли он удержать себя под контролем. Роджер уже давно остановил бы ее, удовольствовавшись парой поцелуев, и перешел к активным действиям, мало заботясь о ее чувствах и нуждах.

Но Марк не Роджер. Он вообще не был похож ни на одного из знакомых ей мужчин, хотя Шерил до сих пор не могла ответить на вопрос, что именно привело ее сюда, в постель к человеку, которого она почти не знала.

Зато она точно знала, что хочет узнать его получше. Не просто ощутить его желание, вдохнуть запах или услышать вскрик наслаждения.

Поймав себя на этой мысли, Шерил остановилась. Весь смысл затеянного ею путешествия состоял в том, чтобы сохранить дистанцию. Удовольствие, наслаждение, анонимность — вот ее пароль. То, о чем она сейчас подумала, не имело никакого отношения к ее первоначальным намерениям.

Да, эта мысль была сейчас не совсем уместна. Но именно в этот момент она отдала себе отчет в том, что ей хочется узнать Марка. Как личность. О чем он думает, о чем мечтает, что может его рассмешить и каким ему видится мир.

Шерил выпрямилась, и Марк удивленно посмотрел на нее.

— Все в порядке?

Она кивнула, не зная, что сказать. Сказать правду — значит испортить план. Ведь Марк хочет того же: раскованного анонимного секса, не осложненного привходящими обстоятельствами удовольствия. Они оба гедонисты, ищущие наслаждения. Нет, она ничего ему не скажет. Да и вообще то была случайная мысль, нелепый порыв сентиментальности.

Сегодня ей нужны его ласки, прикосновения, тепло. Сегодня она знакомится с его телом, и лишь когда узнает его всесторонне, научится понимать его язык, только тогда позволит себе настоящую близость.

Марк будет разочарован, но от этого не умирают. Черт возьми, после того как она пройдет маршрут до конца, он забудет о своем разочаровании.

— Эй? — Шепот Марка прервал ее раздумья, и Шерил, опомнившись, поняла, что он, должно быть, уже давно смотрит на нее, не говоря ни слова.

Она улыбнулась. Что ж, ему понравится то, что у нее в запасе.

— Подожди…

Он попытался приподняться, но Шерил остановила его и легонько толкнула в грудь.

— Это не для тебя, а для меня. А то, что и ты получишь удовольствие… считай, что это бонус. О'кей?

Марк с сомнением посмотрел на нее и покачал головой. Ничего, сомнения сейчас исчезнут. Она собиралась сделать то, чего еще никогда ни с кем не делала. Говорят, мужчинам это нравится. Посмотрим.

Она поднялась на колени, потом села между его раздвинутых ног. Самое важное — это свобода движений. Вид его эрекции на миг заворожил ее. Перед ней возвышался внушительный инструмент, где-то от семи до восьми дюймов, пронизанный жилками вен, с темной, четко выраженной короной…

Она медленно и немного робко, изучая и удивляясь, провела по нему пальцем, по всей длине, от основания до головки, и почувствовала, как он напрягся. Шерил взглянула на лицо Марка — глаза закрыты, губы плотно сжаты.

И Шерил прошла тем же путем в обратную сторону, только место пальца теперь занял язык. Дрожа от странного и нового возбуждения, испытывая какой-то почтительный восторг, она ласкала трепетный орган, запоминая его вкус. Ответная реакция не заставила себя ждать — Марк резко подал бедра вверх, и Шерил с готовностью приняла его плоть губами и впустила дальше, в глубину рта. Не сжимая губ, она сделала несколько круговых вращений головой.

— Да, — прохрипел Марк.

Значит, чутье ее не подвело. А ведь она еще никогда не делала ничего подобного. Стараясь не коснуться его зубами, не поранить, она продолжила начатый маневр. Во рту ощущались слегка солоноватый вкус и легкое подрагивание напряженной плоти.

Судя по всему, от кульминации Марка отделяли лишь несколько секунд. Шерил убрала руки и, склонившись над ним, продолжила ласки одними губами. Потом она опустила палец к основанию и нажала на вену.

Марк прохрипел ее имя, приподнялся, выгнув спину, и вцепился в простыню. Убрав палец, Шерил ускорила темп, безостановочно скользя губами и языком по набухшему, готовому вот-вот взорваться мощному стволу… Удивительно, но, ощущая, как ее рот заполняет то, что должно бы находиться совсем в другом месте, Шерил испытывала непередаваемо сладострастные ощущения… Марк вскрикнул, и она, оторвавшись наконец от так увлекшего ее занятия, стала свидетельницей восхитительного извержения. Фонтан сияющих перламутровых капель щедро окропил белоснежную простыню…

Дрожь, сотрясавшая Марка, улеглась, и сам он бессильно упал на постель и затих.

Увиденное подействовало на Шерил значительно сильнее, чем ей хотелось бы. Столь явное и впечатляющее проявление мужской силы на миг заставило ее почувствовать себя слабой и беззащитной.

Оставив Марка, она соскользнула с кровати и прошла в ванную. Сполоснула разгоряченное лицо, вымыла руки и смочила теплой водой полотенце, после чего вернулась в спальню. Он лежал в том же положении, совершенно неподвижно, и только грудь поднималась и опускалась в такт дыханию.

Марк вздрогнул, когда Шерил прикоснулась к нему влажным полотенцем, но сразу же облегченно кивнул. Закончив, она легла рядом с ним.

Он обнял ее и крепко прижал к себе. Ей сразу стало тепло, уютно и спокойно.

— О Боже, — прошептал Марк, — это было…

— Да.

— Я никогда…

— Так все говорят. Знаешь, я тоже никогда не делала ничего такого.

Он усмехнулся.

— Неужели? Здорово получилось, особенно для первого раза. Кстати, тебе следует узнать кое-что обо мне. Я никогда не лгу. И очень редко преувеличиваю.

— Да ты что? Честно?

— Очень смешно.

Она провела ладонью по его груди, поиграла с влажными от пота волосками.

— Марк?

— Да?

— Какой твой любимый цвет?

Он поднял голову, но она не видела его лица, потому что лежала не поворачиваясь, уткнувшись носом в теплое плечо, что оказалось не таким уж плохим занятием.

— Мой любимый цвет?

Шерил кивнула.

— Да, твой любимый цвет.

— Хм… не знаю.

— А если бы знал?

Марк рассмеялся, хотя она этого не увидела, а только услышала.

— Ну, фиолетовый.

— Правда? И мой тоже.

Он усмехнулся.

— Неужели? Мне почему-то казалось, что тебе больше по вкусу красный.

— Иногда мне нравится красный. Но фиолетовый нравится всегда, независимо от настроения.

— Значит, я могу остаться?

— Что?

— Я же не ошибся с цветом.

— Это не тест.

— А что тогда? — негромко спросил он уже вполне серьезным тоном.

Шерил вздохнула, выгадывая время. Ну что ему ответить? Что придуманный ею план вот-вот рухнет? Что ей хочется узнать о нем как можно больше? Что фантазии, обернувшиеся реальностью, грозят изменить всю ее жизнь?

— Сегодня все было так, как тебе хотелось? — поинтересовался Марк.

Она приподнялась на локте и посмотрела на него.

— А почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами.

— Ты же сама сказала, что все было иначе. Ты и правда никогда прежде не делала ничего похожего?

— Да. Так и есть.

— И как тебе?..

— Все было прекрасно, — призналась Шерил, ободренная его ласковым взглядом.

— Но?

Она сделала вдох и медленно выпустила воздух через нос, готовясь к опасному шагу. Да, все было иначе. По-другому. Так будет и дальше, если она выберет этот вариант. Если не струсит.

— Оказалось, что я хочу большего.

У него радостно блеснули глаза.

— Большего? Ты имеешь в виду?..

— Нет, извини. Не в этом смысле.

Он не обиделся. Не надулся. Не принял оскорбленный вид. Еще один плюс.

— Тогда в каком? Скажи.

Она снова улеглась рядом с ним, постаравшись прижаться потеснее.

— Мне бы хотелось побольше узнать о тебе. Узнать не только твое тело.

— Хм. Похоже, я чем-то тебя не устроил. Допустил некую ужасную оплошность.

Теперь уже пришла ее очередь смеяться.

— Нет. Не беспокойся. Ты делал все правильно. Даже слишком правильно.

— Разве может быть слишком правильно?

— К сожалению, да. Когда это расстраивает план игры.

Марк долго молчал, не забывая при этом поглаживать ее по плечу. Эти круговые движения понемногу раздували огонек, вспыхнувший рядом с сердцем.

— Я расскажу тебе все, что захочешь.

— Верю.

— Спрашивай.

— Дело не в этом. Я действительно верю, что ты можешь обо всем мне рассказать, поэтому правильнее будет не спрашивать.

Он замер, но только на несколько секунд.

— Как хочешь.

Она вздохнула.

— Я хочу сказать, что если бы считала, будто ты что-то скрываешь, то не была бы такой беззащитной. Наверное, мне было бы легче в каком-то смысле.

— Но ты же меня не знаешь.

— Знаю. Знаю. В этом-то самое удивительное. В тот момент, когда я впервые увидела тебя, я почувствовала, что знаю. У меня появилось ощущение, что мы знакомы очень-очень давно. Много лет.

— Правда?

— Да.

Марк пошевелился.

— Странно.

— Понимаю. Вообще-то я совсем не такая. Мне нужно много времени, чтобы сойтись с человеком. Я очень старомодная. У меня нет новых друзей, а старые… — Шерил усмехнулась. — Я с ними подружилась еще в колледже.

— Я хотел сказать, что у меня такое же чувство по отношению к тебе. Бывает же, да?

— Не может быть.

Марк сжал ее руку.

— Может. Помнишь, я сказал, что никогда не лгу?

— А когда ты это почувствовал? В том магазинчике? Или в прошлую среду?

— Сначала в магазине. А потом, уже сильнее, здесь, в отеле. В прошлую среду.

— Может быть, это твое либидо говорит, — полушутя предположила Шерил.

— Нет. У меня с либидо было много всяких разговоров, но поверь мне, здесь что-то другое. Это… я не знаю. Какое-то чувство близости. Надежности. Уверенности.

— Верно. Так же и у меня. Точно так. — Она замялась. — Вот только…

— Продолжай.

— Я не думала, что захочу большего.

— Мы вернулись к исходному пункту.

— И теперь я не знаю, что с этим делать. Мне надо как следует все обдумать и взвесить.

Марк немного подвинулся, освобождая половину своей подушки для Шерил, поцеловал ее в висок и погладил по плечу.

— Вот так и сделай. Обдумай. Я не хочу тебе лгать и не буду. Я не обижусь. Если ты решишь, что тебе лучше со мной вообще не встречаться, я не обижусь. Но со мной можно разговаривать. Ты только скажи, какой вариант для тебя предпочтительнее.

Шерил пристально посмотрела на него, отыскивая признаки лжи. Отыскивая хотя бы малейший намек на неискренность. Она не раз смотрела так на своего бывшего мужа, но, точно зная, что он лжет ей, ни разу не смогла его на этом поймать. Вот в чем была проблема. За все годы, проведенные с Роджером, она ни разу не сумела распознать его истинные мотивы. Как же можно доверять незнакомцу? Пусть у него добрые глаза, но все равно она ничего о нем не знает.

Один из основных принципов, на которых строился ее план и отказываться от которого Шерил не хотела, заключался в том, что при принятии всех решений нужно руководствоваться разумом, а не чувствами.

— Я дам тебе знать в следующую среду.

— Место и время не меняются?

— Нет. И… Марк?

— Да?

— У тебя ведь тоже есть выбор. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже подумал обо всем. Если, конечно, захочешь.

— Мне это не нужно. — Он наклонился и поцеловал ее в губы. — В любом случае я соглашусь с твоим решением. Каким бы оно ни было.

Ее не удивила его уступчивость. В конце концов, это же всего лишь секс. Никаких привязанностей. Никаких обязательств. Никаких обид.

Он погладил ее по щеке.

— Я говорю совершенно серьезно. Даже если ты захочешь, чтобы мы остались просто друзьями. Поняла?

Шерил кивнула, закрыла глаза и позволила себе расслабиться. Она все поняла. Только бы это было правдой.

 

Глава 8

Было уже поздно, почти два часа, но Марк никак не мог уснуть. Мысли роились в голове, наползая одна на другую.

Вечер получился не совсем таким, как он ожидал и надеялся. В некоторых отношениях его подвело собственное воображение, продемонстрировавшее печальное несоответствие обстоятельствам. С другой стороны, они расстались, на его взгляд, слишком рано.

Марк хотел ее. Хотел не только того, что получил. Не только орального секса. Но он также понимал, что они оба проводят эксперимент с непредсказуемым исходом. Конечно, без этой непредсказуемости их совместное предприятие стало бы преснее, потеряв пикантность.

Хотя Марк и не обрадовался раннему, по его мнению, уходу Шерил, ему понравилась ее искренность. Не каждый так честно расскажет о своих чувствах, а без доверия, без откровенности, все рано или поздно рассыплется. Значит, ему надо брать пример с нее и тоже быть честным в своих чувствах. Проблема заключалась в том, что он и сам не вполне разобрался в них.

Конечно, ему понравился секс. Интересно, кому бы не понравился! Лично у него никогда ничего подобного не было. И то ли еще будет! Шерил — потрясающая женщина с живым воображением. От нее можно многого ожидать. Но ее намерения явно не ограничивались тем, чтобы покувыркаться в постели. Шерил что-то скрывала, а женщина с тайной не может не вызывать интереса.

Почему она не назвала ему свою фамилию? Почему так упорно стремится сохранить инкогнито? Всю прошлую неделю он бился над этой загадкой, но так и не нашел вразумительного ответа.

Может быть, Шерил замужем? Если да, то ее муж, должно быть, известный человек. Но кольца Марк не заметил. Впрочем, кольцо нетрудно снять за минуту до встречи.

Но если она не замужем, то в чем тогда дело? Почему они не могут встречаться открыто?

Марк откинулся на спинку кожаного кресла. По телевизору показывали очередную рекламу, на этот раз кухонной посуды. Нет, надо все-таки попробовать уснуть, ведь завтра на работу. Впереди еще четыре часа. Мало, конечно, но все же лучше, чем вообще ничего.

Он поднялся с кресла, выключил телевизор и прошел в кухню — хотелось пить. Вот бы привести сюда Шерил. Было бы приятно приготовить ей что-нибудь особенное. Марк не считал себя кулинаром, но иногда у него неплохо получались паэлья и ризотто. По крайней мере, друзьям нравилось. Ну а уж какой-нибудь салат… Но, к сожалению, Шерил сюда не придет. Не станет частью его реальной жизни. Останется в тени.

А если она в бегах? Романтично. Но весьма сомнительно. И все же, что может скрывать такая красивая и умная женщина?

Близилось утро, а загадки лучше разгадывать на свежую голову. Марк налил воды в стакан, выключил свет, проверил, закрыта ли дверь, и направился в спальню, Вид кровати вызвал волнующие ассоциации: он представил Шерил, обнаженную, лежащую на белой простыне, с разметавшимися по подушке волосами.

Марк вздохнул. Он знал, что желание всколыхнется и уйдет, а вот загадка останется, гвоздем застряв в мозгу. Ему всегда нравилось собирать паззлы, складывать головоломки, и вот судьба преподнесла ему интереснейшую задачу — Шерил, женщину без фамилии.

Ну и вляпалась же ты, девочка, думала Шерил. Как ни смотри, как ни рассуждай, как ни оправдывай свое поведение, правда состоит в том, что она влюбилась в мужчину, которого видела всего два раза в жизни.

Шерил отпила кофе из крохотной чашечки и посмотрела на часы. С минуты на минуту должна была появиться Камилла Шервуд, работавшая вместе с ней в Фонде помощи женщинам, страдающим от насилия в семье. Фонд был основан несколько лет назад и существовал в основном за счет средств спонсоров. Камилла, жена крупного бизнесмена, вносила посильный вклад в его деятельность вместе с еще примерно тремя десятками женщин, в числе которых была и Шерил. Помощь фонда заключалась в предоставлении юридических консультаций, поиске работы, съеме жилья и решении массы других проблем, с которыми сталкивались пострадавшие от своих супругов жительницы города. Работа отнимала у Шерил два дня в неделю, но она никогда не жалела ни о времени, ни о деньгах.

Впрочем, сейчас она думала о другом. Прошло уже два дня, а из головы не выходила последняя встреча с Марком и их разговор.

Обеспокоенная ее упорным нежеланием разговаривать, несколько раз звонила Вивьен. Наверное, все же стоило как-то успокоить подругу, попробовать ее уверить, что поводов для беспокойства нет.

Допив кофе, Шерил посмотрела на часы еще раз. Камилла опаздывала. Ничего не поделаешь, надо ждать. Да и других дел у нее в общем-то нет. Она оглядела небольшой уютный зал ресторана — с десяток столиков, расположенных таким образом, чтобы посетители не мешали друг другу, никакой музыки, много зелени, цветов. Приятная атмосфера.

К ней подошел официант, потрясающе красивый молодой человек лет двадцати. Опыта, наверное, маловато, и взяли его сюда, судя по всему, только из-за внешности. Длинные вьющиеся черные волосы, рост около 190, темные, с поволокой глаза и улыбка, способная останавливать сердца. На кармашке белой куртки две вышитые буквы — «П.П.».

— Извините, я могу вам чем-то помочь, мэм?

Шерил улыбнулась.

— Да, скажите, что означают эти буквы?

Официант покраснел и смущенно потупился.

— Это мои инициалы, мэм. Патрик Пратчетт.

— Патрик… Вам идет это имя.

— Спасибо, мэм.

— А заказывать я пока ничего не буду. Может быть, позже. Я жду подругу.

Он, извинившись, отошел к другому столику, а Шерил уныло вздохнула. «Мэм». Она не любила, когда к ней так обращались. Еще и тридцати нет, а уже «мэм». Хотя дело, вероятно, не только в возрасте. Деньги всегда вызывают уважение и требуют соответствующего тона, независимо от того, хочешь ты этого или нет.

Деньги меняют все, и Шерил нисколько не сомневалась, что ее роман с Марком не представляет в этом смысле исключения.

Но в данный момент ее волновали другие проблемы. Подумать было о чем. Прежде всего о том, что случилось с ней самой. Шерил считала себя достаточно циничной, а потому немало удивилась, осознав, что, похоже, влюбилась.

Это еще можно было бы понять, если бы она знала Марка продолжительное время. Но чтобы случайно встреченный на улице мужчина разбил ей сердце… Нет, нет и нет! Такое невозможно. Она же не романтическая девчонка, мечтающая о сказочных рыцарях и голливудских красавцах.

Нельзя сказать, что Шерил никогда не думала о повторном браке. Думала. И была уверена, что рано или поздно выйдет замуж. Но не за человека, с которым познакомилась в магазине, а за кого-либо из своего круга, за кого-либо, как говорится, вышедшего из-под одного пресса. В этом был смысл. Людям легче понять друг друга, если они живут в сходных условиях.

Но мужчины ее круга не вызывали у Шерил ни малейшего интереса. Берни Кройдон не раз делал ей весьма прозрачные намеки, но у него был писклявый голос. Кен Шрайвер тоже считал себя претендентом на ее руку, и она даже появлялась с ним на двух или трех мероприятиях, но, к несчастью, бедняга имел репутацию человека, не способного сказать «нет».

Впрочем, это все глупо. Ее отношения с Марком никоим образом не связаны ни с социальным положением, ни с перспективами брака, ни с чем-либо еще. Вот что самое главное. Ей лишь хотелось помечтать, совершить не лишенное некоторого риска путешествие в мир грез, поэкспериментировать. И не только в плане секса. Тогда почему, выйдя вчера из отеля, она почувствовала себя такой несчастной?

Нет, не несчастной, это, наверное, слишком сильно сказано. Ей нравилось быть с Марком и хотелось встречаться с ним почаще. Но она же не рассчитывала ни на что другое, кроме сексуального удовольствия. И уж вовсе не думала, что ощутит душевную апатию, опустошенность, что получит в результате бессонную ночь.

На следующее утро Шерил крупно поговорила… с собой. Напомнила, что может получить все, если только сохранит голову на плечах. Никакой сентиментальности. Никаких мечтаний и терзаний. Ничего, кроме горячего, изощренного секса. И побольше. Такого секса, после которого не надо ходить в спортзал. Концентрированного, эгоистичного и анонимного. Почему бы и нет? Почему нет?

Шерил покачала головой. А может быть, нанять частного детектива и навести справки о ее любовнике? Информация, сухая, бесстрастная, способна излечивать от иллюзий. Может быть, тогда она сможет посмотреть на Марка другими глазами, увидеть его в ином свете и избавиться от непонятной тоски. Может быть…

— Здравствуйте, милочка! Я, кажется, снова опоздала?

Камилла Шервуд уже стояла у столика, как всегда, элегантная, свежая и обаятельная. За ее спиной маячил Патрик.

— Добрый день, Камилла. Ничего страшного. Садитесь и рассказывайте. — Шерил улыбнулась и посмотрела на официанта. — Мы сделаем заказ через пять минут, а пока принесите нам по бокалу совиньона.

— Мне нравится ваш подход к делу, — шутливо заметила Камилла, усаживаясь напротив. — Кстати, губернатор нас все же принял.

Сидя в приемной, Вивьен перелистывала журналы для будущих мам. Других занятий не было, а неспешное чтение даже доставляло ей удовольствие. Уйдя в отпуск — Вивьен работала в брокерской фирме, — она старалась не утруждать себя и делать только то, к чему лежало сердце. Первые места в списке «сердечных предпочтений» прочно занимали сон и еда, чтение следовало за ними.

— Неужели вы всему этому верите?

Вивьен повернулась к сидевшей рядом миловидной блондинке, такой же круглой, как и она сама.

— Понимаю, что глупо, но у меня такое чувство, что если я не прочитаю все, то пропущу какую-нибудь статью и тогда обязательно воспитаю серийного убийцу, сексуального маньяка или в крайнем случае наркомана.

Женщина рассмеялась. Выглядела она молодо, но когда Вивьен посмотрела в ее голубые глаза, то увидела нечто такое, что лучше всего подходило бы под понятие «мудрость». Странно, конечно.

— Дженнифер Нэш. — Соседка протянула руку.

— Вивьен Трэвис.

В рукопожатии незнакомки ощущались теплота и дружелюбие, и Вивьен вздохнула. Может быть, действительно, ей следует читать поменьше. Доктор Франк считался одним из лучших в Далласе, и он советовал ей почаще бывать на воздухе.

— Вам когда рожать? — поинтересовалась Дженнифер.

— В следующем месяце. Точнее, через двадцать шесть дней.

— Шутите? Мне тоже через двадцать шесть дней.

— Вот так совпадение! — Вивьен в изумлении покачала головой. — И как вы себя чувствуете? Наверное, уже забыли, как раньше садились, да? Теперь, чтобы сесть, надо сначала все спланировать, потом приготовиться, потом…

— Да, это уж точно, — перебила ее Дженнифер. — А я раньше так любила спать на животе. Помните такое?

Вивьен вздохнула.

— И не только это. Все время говорю себе, что ждать осталось недолго.

— Верно. И тогда мы сможем наконец спать в любом положении.

На столе зазвонил телефон. Снявшая трубку ассистентка доктора Франка взглянула на Вивьен.

— Миссис Трэвис, это вас. Я принесу вам аппарат.

Извинившись перед соседкой, Вивьен взяла трубку.

— Алло.

— Это я.

Вивьен насторожилась.

— Как ты меня нашла?

— Мне сказал твой муж.

— Шерил, где ты была? С тобой все в порядке? Я ужасно волновалась. Могла хотя бы позвонить.

— У меня все хорошо. Просто была занята.

— Настолько?

— Но я же звоню.

— Наверное, что-то случилось, да?

— Нет. Просто я только что встречалась с Камиллой Шервуд. Решали вопросы Фонда.

— Она была у губернатора?

— Да, есть много интересного, так что будет о чем поговорить.

— Да, конечно. Но сначала поговорим кое о чем поинтереснее. Что это за чушь насчет того, что ты не придешь в среду? Мы же запланировали этот обед еще три недели назад.

— Извини. У меня появились другие дела.

— Другие дела? Вот как? И это все объяснение? Другие дела.

Вздох Шерил только утвердил Вивьен в самых худших предположениях. Она уже и не помнила, когда подруга была в такой депрессии. Неужели все повторяется?

— Не волнуйся. Ничего особенного. Просто встреча, которую я не могу пропустить.

— И эта встреча пришлась именно на среду. Да?

— Вивьен, ты придаешь этому слишком большое значение. У меня все хорошо. Отлично. Давай сменим тему.

Странно, подумала Вивьен. Шерил никогда не вела себя так с ней. Никогда.

— Ладно, — сказала она, не зная, как вести себя с этой не похожей на себя Шерил. — О чем ты хочешь поговорить?

— О тебе. О ребенке. О погоде. О ценах на нефть. О войне во Вьетнаме. Только не обо мне.

— Дорогая, ты свободна завтра? Может быть, мы пообедаем?

Затянувшаяся на другом конце провода пауза не предвещала ничего хорошего.

— О'кей, — сказала наконец Шерил.

— Как насчет «Флер»?

— В семь тридцать?

— Договорились.

— Извини, я вела себя по-свински. Устала. Береги себя и поцелуй за меня Шона.

— Хорошо. Пока. — Вивьен положила трубку и задумалась. С Шерил явно творилось что-то не то. Пожалуй, надо посоветоваться с остальными. Прежде всего с Лаурой.

— У вашей подруги проблемы?

Вивьен повернулась к Дженнифер.

— Не знаю. Но с ней что-то не так.

Блондинка понимающе кивнула.

— Бывает. У меня есть очень хороший друг, который тоже в последнее время ведет себя как-то необычно. Не знаю даже, в чем именно это проявляется, но уверена — здесь не обошлось без женщины.

Вивьен задумчиво погладила живот.

— Меня больше всего беспокоит то, что Шерил не говорит, в чем дело. У нее никогда не было от меня секретов.

— Уверены?

— Насчет секретов? Да. Нет. — Вивьен пожала плечами. — Теперь уже не уверена.

— А это не может быть мужчина? Человек, который, как она полагает, вам не понравится?

— Весьма вероятно. А ваш друг? Как бы вы отнеслись к его выбору?

— Я надеюсь, что он встретил достойную женщину. Марк самый прекрасный человек на свете, если не считать моего мужа, и меня убивает, что он до сих пор один.

Вивьен подняла бровь.

— Сколько же лет этому удивительному холостяку?

— Тридцать два. Он психиатр. Но не какой-нибудь свихнувшийся на психоанализе маньяк, считающий нормальным только того, кто хочет трахнуть свою мать или оскопить отца. Нет, Марк совсем другой. Веселый. Умный, симпатичный. Женщины ходят за ним табунами, но он ждет чуда. А на чудеса сейчас не сезон.

— Моей подруге двадцать восемь. Красивая, богатая и просто удивительная. Тоже одна.

Дженнифер усмехнулась.

— В кино наши два героя обязательно бы встретились.

— История со счастливым концом? — Вивьен задумчиво кивнула, помолчала, а потом наклонилась — насколько это позволял живот — к своей новой знакомой. — Это идея. Почему бы нам не свести этих двоих? Может быть, что-то получится, а?

В среду Шерил проснулась очень рано. Неделя прошла как в тумане. Она старалась не думать о Марке, но думала только о нем. Мучившие ее вопросы остались без ответа. Шерил ни на йоту не приблизилась к пониманию того, чего хочет от Марка или от самой себя. Она знала только одно: сегодня вечером они снова встретятся.

Но на этот раз все будет иначе. Она не станет планировать что-то вместе с ним. Пусть он попробует взять инициативу на себя, тогда у нее появится возможность лучше понять его мотивы. Возможно, кое-что и прояснится.

Шерил откинула одеяло и выбралась из постели. День обещал быть солнечным и по-весеннему теплым. Ей нравилось приводить себя в порядок: заниматься лицом, руками. Кроме того, сегодня это позволяло отвлечься от посторонних мыслей, напоминающих о вечернем свидании.

Включив воду для душа, Шерил вспомнила разговор, состоявшийся накануне с Лаурой. Вся их небольшая группа собралась на обед в ресторане «Атлантик». На Шерил посматривали с сочувствием, задавали вопросы с подвохом. Ее это раздражало, а потому и ответы выходили чересчур резкие. В конце концов Лаура напрямик спросила, не попала ли Шерил в беду. Она рассмеялась, но как-то неуверенно, и рассердилась сама на себя. Можно ли считать случившееся бедой? Конечно, нет. Но тогда почему к волнующему нетерпению примешивается ощущение тревоги?

Смущало Шерил еще и то, что она не рассказала друзьям о Марке. Почему? В конце концов, он же не какой-нибудь обкуренный хиппи с нечесаными волосами и не беглый уголовник. Абсолютно приличный человек, который несомненно понравился бы всем без исключения. Только вот они захотели бы узнать, как его фамилия. Чем он зарабатывает на жизнь? Если у него квартира?

Нормально? Да, но…

Возвращаясь вечером домой, Шерил раздумывала о том, стоит ли раскрывать свой секрет. Разумеется, ее поймут. Ведь они же любят ее. Любят и понимают. С начала и до конца. Они все присутствовали на ее свадьбе. Знали об их с Роджером проблемах. Были рядом, когда они расстались. Без помощи друзей, без их любви, участия, сочувствия она сошла бы с ума.

Так почему же ей так не хочется представлять им Марка?

Шерил сбросила ночную сорочку и встала под струю горячей воды. Какое блаженство! На какое-то время она забыла обо всем, наслаждаясь ароматом геля, теплом наполняющего ванную пара и ощущением свежести, но сомнения не ушли, а лишь отступили ненадолго.

Все в Марке указывало на его порядочность, ум, воспитанность. Список положительных качеств можно было бы продолжать. Приятный мужчина. У нее не было никаких оснований сомневаться в нем. Только вот… Когда-то точно так же она воспринимала и Роджера. Да и других.

Иногда Шерил с отчаянием думала, что это судьба наградила ее специфическим талантом. Казалось, оставь ее в комнате с сотней мужчин, она безошибочно найдет самого гнусного мерзавца, и если не влюбится в него, то уж по крайней мере проникнется симпатией. Сколько же можно набивать шишки на ровном месте, наступать на одни и те же грабли! Ни знакомые, ни друзья не считали ее какой-то безмозглой дурой, но в отношениях с мужчинами интеллект куда-то исчезал, здравый смысл отступал перед напором внезапно вскипавших чувств, и все повторялось. С другой стороны, при всем своем цинизме Шерил понимала, что сделана не из камня и никакой гарантии от повторения прошлых печальных ошибок у нее нет.

Самым сильным оказался удар, полученный от Роджера. Тогда он поверг ее в долгую, тяжелую депрессию. Она пыталась выбраться из ямы отчаяния, но получала все новые и новые пинки.

Пришло время излечиться. Защитить себя. Конечно, можно было бы и дальше держаться подальше от мужчин, но, честно говоря, ей это изрядно надоело. Нет. То, что у нее получилось с Марком, если и не идеал, то близко к нему. Никаких привходящих деталей. Никаких осложнений. Никакой любви. И никакой боли.

И все же Шерил не могла не понимать, что роман с Марком уже по своей природе — интимная связь. При этом у нее явно наблюдается склонность смешивать секс с любовью. Если верить прочитанным книгам, синдром очень распространенный среди женской половины человечества.

Она много думала об этом. И, сказать по правде, смущала ее не сексуальная сторона дела, а то, что предшествовало ей и следовало за ней. Нежность. Близость.

Следовательно, самое главное для нее сегодня вечером — избегать всего этого. Пришла, занялась делом, ушла и забыла. Просто. Без нежностей. Секс как бизнес. Вот это и есть современный подход к делу.

Возможно, Марк будет не в восторге, но не станет же он рвать отношения из-за таких мелочей. В конце концов, мужчина должен быть мужчиной.

Растираясь губкой, Шерил попыталась сосредоточиться на чем-то другом, но мысли упрямо уползали в сторону. Она представила его рядом с ней, под душем. Его руки на ее плечах, груди… Он прижимает ее к стене и…

Секс в душе. Хм.

С Марком она могла позволить себя рискнуть. Рискнуть в физическом смысле. А вот риск эмоциональный… Здесь у нее уверенности не было. Остается одно — держаться за фантазии, делать ставку на секс. И пусть сердце молчит.

Все хорошо, но все можно испортить. Стоит ей влюбиться в Марка. Этот вариант недопустим. Не мазохистка же она в конце концов. Вроде бы…

Итак, займись делом и забудь об остальном, сказала себе Шерил, яростно растираясь полотенцем.

 

Глава 9

Марк улыбался, покидая «Шератон». Теперь все готово. План был разработан накануне, а с утра он занялся технической стороной дела. До назначенного времени оставалось еще более восьми часов. Шерил понравится то, что он задумал. Судя по тому, что она ему рассказала о своих фантазиях. Их разговор недельной давности остался незаконченным. Фантазии. Будь они прокляты. Фантазии не давали ему спать, мешали работать. Нет. Не фантазии, а мысли о ней, Шерил. И, похоже, это превращается в проблему.

Когда-то он был типичным подростком. Горячим, глупым, стесняющимся. Процесс взросления прошел довольно быстро и не оставил глубоких шрамов. К моменту поступления в колледж Марк уже научился контролировать свою сексуальную энергию. Спонтанные проявления либидо были сведены к минимуму, и он чувствовал себя достаточно уверенно в любой ситуации.

Но вот появилась Шерил, и все полетело к чертям.

Марк понимал, что ничего хорошего из этого не получится, но чувства полностью подавили разум. Жизнь раскололась на две половины: с Шерил в среду и без Шерил всю неделю. Выручала только работа, оставшаяся последней и единственной пожарной лестницей, по которой он еще мог спасаться от пожара, охватывавшего его при мысли об этой женщине. Наедине с клиентом ему удавалось сосредоточиться. Разумеется, Марк не мог позволить, чтобы личная жизнь вторглась в жизнь профессиональную. Те, кто приходил к нему за помощью, заслуживали его полного внимания.

Самого лучшего заслуживала и Шерил, и Марк был твердо настроен доказать, что и он, как говорят в Техасе, настоящий ковбой, а не только большая шляпа. Настала его очередь быть режиссером спектакля, а в таком деле мелочей нет.

Швейцар поднес к губам свисток, и уже через несколько секунд перед Марком остановился желтый автомобиль. В такси было тепло, водитель, узнав, куда ехать, включил радио, а Марк, устроившись на заднем сиденье, мысленно вернулся к излюбленной теме.

Что она наденет сегодня? Если бы он знал, как с ней связаться, то, пожалуй, высказал бы свои пожелания. Естественно, платье. Те убийственные туфли на шпильках и, конечно, пояс с чулками. Было бы неплохо, если бы Шерил надела другой бюстгальтер, с застежкой спереди, но даже если на ней будет что-то другое, он справится.

Бюстгальтер не проблема, и в любом случае Марк не собирался допускать ситуацию, когда мелочи, вроде этой, становились бы проблемами.

— Эй, приятель, здесь пробка. Простоим не меньше получаса. Будем ждать или поедем в объезд?

Марк посмотрел на часы. Следующий клиент придет только через полтора часа, так что спешить некуда.

— В объезд.

— Дело ваше. И платить тоже вам.

Марк пожал плечами и выглянул в окно.

— Об этом не беспокойтесь.

Больше всего ему хотелось, чтобы поскорее наступил вечер. Вечер с Шерил. И действительно, настоящая проблема вовсе не ее одежда. Постоянно думая о ней, Марк поймал Себя на том, что тайны этой женщины притягивают его не меньше, чем она сама. Почему Шерил скрывает свою фамилию? Зачем затеяла эту игру? Что подтолкнуло ее выбрать именно его? Что она хочет получить?

Да что говорить! Ему нужно было знать о ней все, начиная от любимой марки кофе и заканчивая мнением о возможности жизни после смерти. Она волновала его. Будоражила. Очаровывала. Сводила с ума. Он заводился от одной мысли о ней.

Чем ближе они подъезжали к офису, тем нестерпимее становилось желание увидеть Шерил. Прямо сейчас. Он не мог работать, не мог думать ни о чем другом. Если так пойдет и дальше, то психиатр может понадобиться мне самому, мрачно подумал Марк.

До офиса оставалось три квартала, когда они попали в еще одну пробку. Водитель резко затормозил и громко выругался.

— Я выйду здесь.

Марк рассчитался с огорченным таксистом, добавив щедрые чаевые, и открыл дверцу. Откуда-то из двора доносился тошнотворный запах гнили. Вонь никак не вязалась с мыслями о Шерил. Она ассоциировалась со сдержанным цветочным ароматом. Например, жасмин, немного мускуса и совсем чуть-чуть чего-нибудь острого.

Запах, воссозданный по памяти, вдруг ударил в нос, наполнил его. Это было так неожиданно, что Марк остановился, и какая-то женщина едва не налетела на него. Он пробормотал слова извинения и повернулся, пытаясь определить источник аромата, но поблизости никого не было.

Неужели это только игра воображения? Или…

Его бы ничуть не удивило появление самой Шерил. Может быть, она вошла в тот магазинчик. Может быть, села в только что отъехавшее от тротуара такси. Или все же он воссоздал запах своим воображением? Марку приходилось слышать о таких вещах, но сам он сталкивался с этим чудом впервые.

Вот какова сила желания. Весь город, весь мир отступил на задний план, оставив его наедине с ней.

Что ж, сегодня вечером все будет именно так.

Марк появился в офисе за десять минут до прихода Майкла Дженкинса. Дженкинс не был клиентом. По крайней мере пока. Они собирались поговорить. Марка это устраивало — он не был уверен, что готов взяться за решение проблем Майкла.

Дженкинс был футболистом, но славу и проблемы принесло ему другое. За последние несколько месяцев парня трижды признавали «Самым сексуальным мужчиной Далласа». Журналы помещали на обложках его фотографии, репортеры не давали прохода, женщины обивали порог его квартиры. Разумеется, известность приносила неплохие дивиденды, но личная жизнь Майкла постепенно превратилась в кошмар. Спортсмен позвонил Марку неделю назад и, вкратце обрисовав ситуацию, попросил о встрече.

Послушав автоответчик, Марк обратил внимание на четыре звонка Дженнифер. Она вообще звонила довольно часто, но четыре звонка за три часа… Может быть, что-то случилось. Хотя в таком случае позвонил бы Стэн. Вероятнее всего дело в другом. Дженнифер была всерьез озабочена тем, что Марк до сих пор ведет холостяцкую жизнь, и постоянно искала для него подходящий вариант изменения столь неестественного, по ее мнению, положения. Упорства ей было не занимать, но если раньше Марк воспринимал ее активность с юмором, сейчас ситуация изменилась. У него есть женщина. Значит, нужно каким-то образом дать понять, что Дженнифер лучше переключиться на что-то иное. Но это вызовет лавину вопросов.

Марк вздохнул и, вызвав Дороти, попросил ее сварить кофе.

— Кстати, что наш спортсмен? Еще не появился?

— Он звонил четверть часа назад и сказал, что будет вовремя. — Дороти покачала головой. — Боюсь, как бы мистер Дженкинс не попался на глаза репортерам. Если эти стервятники узнают о посещении им психиатра, проблем у него станет вдвое больше.

Марк не успел ответить — в дверь приемной позвонили.

— Это мистер Дженкинс. — Дороти поспешила в приемную, но на пороге остановилась. — А как же кофе?

— Придется отложить. — Марк развел руками. — Не соединяйте меня ни с кем.

Вернувшись домой, Шерил разложила пакеты на кровати и устало опустилась на стул. Поход по магазинам отнял немало времени и денег, а результаты еще предстояло оценить. Но по крайней мере все покупки делались с определенным прицелом, так что выбор туалета на вечер обещал быль поинтереснее, чем в прошлый раз.

О белье Шерил побеспокоилась еще три дня назад, когда купила нейлоновые чулки, узкие трусики и бюстгальтер с застежкой спереди. Всю неделю она старательно посещала спортзал и бассейн, но весы тупо и равнодушно указывали на тщетность усилий. Впрочем, проблема лишних двух килограммов беспокоила ее меньше, чем другая, о которой она изо всех сил старалась не думать.

Убрав купленные платья в шкаф, Шерил оставила одно, из черного бархата. Пожалуй, к нему отлично подойдет жемчужное ожерелье.

Она разложила по ящикам все остальное и приготовила себе чашку чая. До встречи с Марком оставалось чуть больше двух часов, и ей нужно было успокоиться.

Расположившись в кресле, Шерил включила музыку и закрыла глаза. Надо думать о чем-то отвлеченном. Море… Накатывающие на берег волны… Высокое голубое небо… Она лежит на песке, нежась под лучами еще не жаркого солнца. Рядом с ней Марк. Он тянется к ней, его руки ложатся ей на плечи, губы совсем рядом…

Ну и ну. Успокоилась, нечего сказать.

Шерил открыла глаза и покачала головой. Стоило только подумать о нем…

Марк посмотрел на свое отражение в зеркале. Нет. Джинсы не годятся. Сегодня не их день. Он подошел к шкафу, открыл дверцу и окинул взглядом содержимое. Пожалуй, вот этот темно-серый костюм с шелковым, в зеленую полоску галстуком будет в самый раз.

Итак, долой джинсы и тенниску. Марк едва не рассмеялся. Он никогда не обращал большого внимания на одежду и носил то, что удобнее и практичнее. Строгие костюмы для работы, смокинг для торжественных случаев, джинсы для всего остального. Все очень просто. Но вот появилась Шерил, и прежний порядок вещей начал меняться.

Ему хотелось, чтобы ей понравилось то, что она увидит. Марк знал, что сложен далеко не идеально, но это его нисколько не огорчало. По утрам он отдавал полчаса бегу, три раза в неделю плавал в бассейне и никогда не отказывался от приглашения сыграть в теннис. Ему удавалось поддерживать себя в неплохой форме, а к большему он и не стремился.

Приняв душ, Марк надел чистое белье, костюм и взялся за галстук. Завязывать галстуки его научил Стэн, освоивший это дело в совершенстве.

Итак, сегодня штурманом будет он. Удастся ли выполнить задуманное? Не высмеет ли его Шерил? А может быть, задрожит от страсти? Хорошо бы второе. Парочка стонов тоже не повредит.

Этой женщине хочется фантазий. Ладно, он даст ей то, чего она желает. Но только при условии, что сохранит ясность мысли и удержит чувства под контролем. А это будет очень и очень сложно.

Такси попало в пробку, и, когда Шерил, немного запыхавшись, вошла в бар, часы показывали без трех минут восемь. Она потрогала волосы, собранные в затейливый пучок на затылке, и, убедившись, что с ними все в порядке, облегченно вздохнула. В баре почти никого не было, и бармен что-то подсчитывал на листке бумаги.

Шерил огляделась, поправила платье и, немного успокоившись, подошла к стойке.

Бармен приветливо кивнул, отвернулся и, вынув откуда-то синий конверт, протянул его Шерил.

— Это вам, мэм.

Она стиснула зубы. Так и есть, Марк не придет. Черт возьми, этого следовало ожидать. Ничто хорошее не длится долго. Марк подумал как следует и решил, что лучше все закончить сейчас.

— Мэм?

Шерил взяла конверт и покрутила его в руках. Может быть, не стоит и открывать. Повернуться, уйти, швырнуть письмо в ближайшую урну и забыть. Забыть Марка, забыть то, что между ними было, забыть об оставшихся нереализованными фантазиях.

А впрочем… Всякую дорогу надо пройти до конца.

Дрожащими пальцами она вскрыла запечатанный конверт и вытащила сложенный вдвое листок. Из листка выскользнул ключ с номерком. Но Шерил даже не посмотрела на него. Сделав глубокий вдох, она взглянула на ровные строчки, и брови ее поползли вверх.

Шахерезада,

Сегодня вы должны предстать перед вашим повелителем. Помимо прочего, он желает услышать рассказ. Точно исполните все распоряжения.

Пройдите в дамскую комнату. Снимите трусики. Положите их в карман плаща. Поднимитесь на лифте на известный вам этаж. Вы должны быть готовы к тому, чтобы угождать, иначе вас ждут неприятности.

Боже! Шерил перевела дух, потом еще раз прочитала записку, чувствуя растекающееся по телу тепло. Исполнить его приказание было нетрудно — она была готова ко всему и уже дрожала от нетерпения, ее соски напряглись в ожидании ласк, а что касается трусиков…

— Мэм, вы хотите выпить?

Она рассеянно посмотрела на бармена, незнакомого парня лет двадцати двух с масленым взглядом, достала из сумочки пятерку и положила на стойку.

— Спасибо, нет.

Ноги уже дрожали, но Шерил все же дошла до дамской комнаты и, не обращая внимания на мягкие кресла, зеркала с подсветкой и свежие цветы на столиках, направилась к ближайшей кабинке. Повесив сумочку на крючок, она подняла платье и начала стягивать трусики. Как раз в тот момент, когда эта несложная операция уже подходила к концу, дверь соседней кабинки неожиданно открылась. Каблук зацепился за трусики, и Шерил едва не упала. Чертыхнувшись про себя, она выпрямилась, поправила юбку и сунула шелковый комочек в карман.

На всякий случай Шерил подождала, пока ее соседка выйдет из комнаты, и, лишь услышав, как хлопнула входная дверь, осторожно покинула свое укрытие.

Разумеется, догадаться об отсутствии у нее интимного предмета туалета никто не мог, но Шерил почему-то чувствовала себя неуютно, как будто уже одно выражение лица выдавало ее маленькую тайну. Остановившись перед зеркалом, она попудрила нос, освежила помаду на губах, с каждой секундой все острее ощущая обнаженность интимных частей своего тела. Конечно, поэтому он и попросил ее об этом. Зная, в какое положение поставит.

Шерил поежилась и постаралась сосредоточиться на чем-то другом, но в голову упрямо лезли мысли о мужчине, ожидавшем ее в апартаментах наверху.

Выйдя из дамской комнаты, она направилась к лифту и едва не налетела на какую-то женщину, только что отошедшую от стойки портье.

— Шерил! Сколько лет!

— Джоан? Боже, мы же не виделись после окончания колледжа! — Шерил обняла подругу. — Ты живешь в Далласе?

— О нет. — Джоан Кроссби смущенно улыбнулась. — Я живу в Европе, а в Техас приехала, чтобы навестить родителей, они же в Хьюстоне. Извини, я вижу, ты спешишь.

— Позвони мне завтра. Сходим куда-нибудь.

— Хорошо, дорогая. До завтра. — Джоан поцеловала подругу в щеку и поспешила к выходу, а Шерил подошла к лифту. Вот так встреча! Еще хорошо, что Джоан не спросила, что она делает в отеле. Будь на ее месте Вивьен или Лаура, расспросов бы не избежать.

Ждать пришлось недолго, к тому же в кабине Шерил оказалась одна. Ей вспомнились данные в записке инструкции «быть готовой». Что же задумал Марк? Чем собирается ее удивить? Что бы это ни было, она готова подчиниться. Ведь она обещала…

Она вышла из кабины, огляделась — не хватало только встретить еще кого-нибудь из знакомых — и прошла к номеру. Попасть ключом в замочную скважину Шерил удалось далеко не сразу.

Марк стоял посреди комнаты в шикарном темно-сером костюме с галстуком в зеленую полоску. В глазах прыгали шальные искорки, губы кривились в усмешке.

— Иди сюда.

Шерил закрыла за собой дверь и молча сделала несколько шагов навстречу «повелителю». Таким она его еще не видела. От него исходила угроза, опасность. Шерил подчинилась только потому, что знала Марка другим: мягким, нежным, внимательным. Он хочет сыграть роль султана? Отлично. У него это получается вполне убедительно. А она изобразит послушную рабыню. Интересная ситуация.

Марк шагнул к ней, обошел вокруг, окинул взглядом, словно оценивал предъявленный ему товар. Она ждала прикосновения, но чувствовала только жар его тела.

Он снова остановился перед ней, молчаливый и суровый. Шерил уже начала было поднимать руку, чтобы расстегнуть плащ, но передумала — раз уж она «рабыня», то ее дело ждать приказаний.

Марк отвернулся, и Шерил вздохнула. Ей хотелось позвать его, но она молчала. Он подошел к столику, взял стакан и бутылку «Чивас бразерс», налил на два пальца. Все это делалось медленно, расчетливо, с явной целью вывести ее из равновесия.

Он вернулся к ней и протянул стакан. Неразбавленный виски! Шерил никогда не пила таких крепких напитков, и он это знал! Но она покорно сделала глоток. Огненная жидкость опалила горло, пищевод и разлилась по желудку. Шерил поперхнулась и чуть не раскашлялась, но усилием воли сдержалась и вернула стакан Марку.

Он жестом приказал ей снять плащ, потом отошел к дивану и уселся прямо посередине. Повинуясь другому небрежному жесту, она приблизилась к нему и остановилась возле столика. Выдержав паузу, показавшуюся ей невероятно долгой, Марк откинулся на спинку.

— Расставь ноги.

Приказание, отданное полушепотом, оказало на Шерил странное парализующее действие, но она все же исполнила его.

— Подними платье.

Боже. Не сводя с него взгляда, Шерил потянула вверх юбку, обнажив ноги.

— Выше.

Она почувствовала, что краснеет, но не вышла из роли покорной наложницы и подняла юбку до пояса, открывая самое сокровенное. Марк усмехнулся, выдерживая роль, но все же напрягся и сглотнул — Шерил видела, как дернулся кадык. Но затем он еще свободнее откинулся на спинку дивана и заложил ногу за ногу.

— Повернись.

Держа подобранное платье на уровне талии, Шерил медленно повернулась к нему спиной. Она знала, что он пристально рассматривает ее, оценивает, фантазирует. В этот вечер ей выпала участь марионетки, безвольной игрушки в руках кукловода, дергающего за ниточки. О чем он думает? Какие образы рождаются в его голове? Долго ли еще продлится этот спектакль? И чем все закончится?

Пауза снова затягивалась.

Шерил ничего не слышала и не видела, хотя и смотрела прямо в открытое окно. У нее уже начали уставать руки, когда за спиной что-то щелкнуло, и комната наполнилась негромкой музыкой. Это был джаз. Медленный, тягучий, чувственный. Что-то знакомое…

— Наклонись вперед.

Шерил едва услышала команду и не сразу поняла, что от нее хотят.

— Наклонись вперед. Ниже, — повторил Марк.

Сколько же еще будет продолжаться эта безжалостная демонстрация власти! Что ему нужно? У нее уже горели щеки, да и не только они. Она стиснула пальцы, зная, что если повернется, если не выдержит и убежит, то уже никогда не сможет посмотреть ему в глаза. Кто бы мог подумать, что эротическая забава обернется таким унизительным испытанием! Кто бы мог представить, что Марк, милый, заботливый, понимающий Марк, окажется способным на такую жесткую игру. Но она не могла упрекать его, потому что сама установила правила, сама подала пример. Ничего. Если сегодня у нее хватит сил продержаться, то через неделю настанет ее очередь повелевать.

Боже, до чего же они дойдут в конце концов?

Марк ждал.

Шерил закрыла глаза. Только бы не упасть.

Наклонилась.

Что он видит? Она представила себя на его месте и наклонилась еще больше, выгнув спину. Никогда в жизни ей не приходилось попадать в такие ситуации. Никогда еще она не чувствовала себя такой беззащитной. Такой голой. И такой возбужденной.

Шерил открыла глаза и увидела перед собой мягкий красный ковер. И в этот же момент все ее смущение, стыд внезапно испарились. Она никогда не была уж очень застенчивой, но сейчас переживала какое-то небывалое ощущение.

Он прошептал что-то, и она снова не сразу зафиксировала значение произнесенного им слова.

— Совершенство.

Марк сказал это скорее для себя, чем для нее, но Шерил отреагировала по-своему.

Она медленно обернулась, не разгибаясь, и посмотрела на него через плечо.

Он застонал и закрыл глаза, но тут же снова открыл их и подался вперед.

— Ты такая мокрая там. Ты хочешь меня, — прошептал Марк. — Сегодня ты моя. Вся. Я буду делать с тобой все, что захочу.

Шерил отвернулась и закрыла глаза, ожидая, что он встанет и подойдет к ней. Она изнывала от желания.

— Поднимись.

Она медленно выпрямилась, не опуская платье.

— Повернись ко мне.

Она повернулась.

— Сними платье.

Шерил вдруг вспомнила, что это за музыка. Гато Барбьери. «Последнее танго в Париже».

Она потянула платье выше, не спеша, сантиметр за сантиметром. Приостановилась, подняв его до груди. Посмотрела на Марка. Подняла еще выше, к горлу.

Сняв платье, Шерил бросила его Марку. Он ловко поймал его одной рукой, прижал черный бархат к щеке, вдохнул аромат ее духов…

Оставшись в бюстгальтере, чулках и туфлях на шпильке, Шерил почувствовала себя куртизанкой, гейшей, женщиной, призвание которой в том, чтобы угождать мужчине, развлекать его, потворствовать всем его прихотям. Музыка только усиливала эту иллюзию.

— Расстегни бюстгальтер. Покажи мне свои груди.

Соски и так просвечивали через нежный шелк. А когда она развела чашечки, они предстали его взору темными, напряженными холмиками.

— Дотронься до них. Поласкай себя.

Шерил сжала ладонями обнажившиеся груди, потом круговыми движениями потерла отвердевшие бугорки сосков подушечками пальцев и задрожала, крепко закусив губу, чтобы не застонать.

Марк тоже едва не застонал, и тоже преодолел себя.

— А теперь расскажи мне сказку.

Она совсем забыла об этом требовании. Да и что удивляться, если у нее из головы вылетело даже собственное имя. Но ночь принадлежала ему. Ее повелителю. И она не могла его подвести.

Шерил закрыла глаза, продолжая поглаживать соски, и начала рассказ.

 

Глава 10

— Давным-давно в одном далеком царстве жила-была девочка. В этой стране красота ценилась выше золота, и, когда девочка, дочь простого булочника, только родилась, все увидели ее совершенство и поняли, какая судьба ее ждет.

Шерил провела рукой по телу, от груди до треугольника волос внизу живота. Марк следил за ее рукой, не отрывая глаз.

— В том далеком царстве, — продолжала она, — самые красивые женщины преподносились царю в качестве подарков. Поэтому, когда девочка достигла шестнадцати лет, родители собрали ее пожитки и отвели дочь к воротам дворца. Их впустили и проводили в тронный зал.

Царь был очень хорош собой. Чудесные каштановые волосы, зеленые глаза, твердый подбородок и орлиный нос делали его самым привлекательным мужчиной в стране. Он приказал родителям попрощаться с дочерью, так как они видели ее в последний раз. Отныне она принадлежала ему и должна была жить за стенами замка.

Рука Марка опустилась к молнии брюк, остановилась и медленно вернулась на место. Шерил видела, как напряглось его лицо, и решила добавить жару. Прежняя мелодия сменилась другой, тоже джазовой, но совершенно незнакомой. Но это не имело значения. Уловив ритм, все такой же чувственно-тягучий, она принялась поглаживать себя, покачиваясь в такт музыке.

— Царь распустил придворных, чтобы остаться вдвоем с девушкой. Дрожа от страха, она стояла перед ним и даже не сразу поняла, что он приказывает ей раздеться. Царь повторил приказ, и на этот раз смысл его слов дошел до нее. Сгорая от стыда, девушка сняла с себя платье и предстала перед грозным царем обнаженная.

Шерил сняла бюстгальтер и, держа его двумя пальцами, протянула Марку.

— В той далекой стране женщины не носили нижнего белья. Царь протянул руки, и она отдала ему свое платье.

Бюстгальтер пролетел разделявшие их пару метров и упал Марку на колени. Он посмотрел на него так, словно никогда не видел ничего подобного.

— Царь разорвал платье на куски, и этот жест определил будущее девушки. Он сказал, что с этого дня она принадлежит ему, что все ее мысли должны быть направлены только на то, как угодить хозяину, что она обязана научиться доставлять ему удовольствие как своим телом, так и ртом.

Сказав это, царь поднялся с трона, и девушка вскрикнула, увидев его грозное мужское орудие.

Шерил перевела дыхание и с удовольствием отметила, что Марк тоже приподнялся. В какой-то момент она подумала, что он собирается последовать примеру царя, но этого не случилось.

— Не задавая лишних вопросов, девушка без колебаний подошла к своему повелителю. Никогда за всю свою жизнь она не видела ничего подобного, но тем не менее опустилась на колени и на…

Она споткнулась на полуслове — Марк стремительно поднялся, расплескав остатки виски.

— Достаточно.

— Мой рассказ не понравился тебе? — спросила Шерил, прекрасно зная, каким будет ответ.

— Нет, — ответил он и на мгновение отвел глаза. Впрочем, доказательство обратного было слишком очевидно, чтобы отрицать эффект, который произвело на него ее незатейливое повествование.

— А если так? — Она расстегнула заколку, тряхнула головой, и волосы рассыпались по плечам серебристым каскадом. — Не поможет?

— Нет, — хрипло ответил он. — Не поможет. Иди в спальню. Ляг на кровать.

Она не стала спорить, но, проходя мимо, намеренно задела его бедром. Ничего, никакой реакции. Ну и ну! Потрясающая выдержка.

Марк молча проводил ее взглядом. Высокая, с фигурой, от которой можно сойти с ума, с шелковистыми волосами, струящимися по плечам, Шерил воплощала все, о чем только может мечтать мужчина. Когда она исчезла в спальне, он рухнул на диван и закусил губу, чтобы не застонать от отчаяния.

Проклятие! Как только его не разорвало. Сначала ему едва удалось преодолеть дискомфорт, когда она подняла платье. Потом стало еще хуже.

Необходимо остыть. Успокоиться. Он еще не закончил. Это лишь первая часть плана. Фантазия. Настоящее начнется сейчас, если только он сумеет взять себя в руки. Отвлечься. Подумать о чем-то другом. Например, вспомнить весь состав хоккейной команды «Чикаго Булл».

Это должно помочь. Но, к сожалению, ни одно имя не приходило на ум. Ладно. Пора показать Шерил, что он настоящий мужчина.

Марк закрыл глаза и стал думать о пауках. Он не любил пауков, мерзкие, противные твари. Однажды ночью, войдя в ванную, он увидел их на потолке и едва не закричал, как девчонка.

Пока жуткие монстры бегали перед его мысленным взором, напряжение начало отступать. Конечно, оно не ушло совсем. Но все же понизилось до приемлемого уровня.

Он открыл глаза и заметил, что все еще держит в руке стакан. Пожалуй, на виски можно рассчитывать. Один хороший глоток, и вот уже пульсирующий, бьющий в уши ритм замедлялся и сменялся приятной расслабленностью.

Черт, а не слишком ли он засиделся? Шерил, наверное, уже заснула, не дождавшись его. Ничего не поделаешь, надо идти. Продемонстрировать силу и власть. Показать, кто здесь хозяин.

Только не просить.

Шерил почесала живот и тут же быстро вернула руку на место. Если Марк сейчас не появится, придется поменять позу. Ей уже надоело лежать в одном положении, на спине, с заложенными под голову руками.

Она сильно просчиталась. Марк оказался гораздо предприимчивее, чем могло показаться. Вот и сейчас он явно не спешил, заставляя ее страдать в одиночестве на огромной кровати.

Кто бы мог подумать, что такое понятие, как бесконтактный секс, вовсе не пустая выдумка и не глупая шутка. Ей приходилось слышать о женщинах, достигших оргазма только за счет воображения. Без физического контакта. Ей казалось, что она никак не может принадлежать к их числу. Но в данный момент ей до оргазма было рукой подать.

Шерил все еще не могла поверить в то, что действительно обнажилась перед Марком, повинуясь его приказам. Закрыв глаза, она еще раз пережила то, что произошло в гостиной. Как послушно подняла платье, как повернулась, наклонилась… И при этом его пылающий взгляд не оставлял ее ни на мгновение. А потом она повернулась и увидела, какой степени достигло его возбуждение. Впечатляющее зрелище.

Она застонала, совсем негромко, стиснув зубы, и сжала бедра. Лежать неподвижно больше не было сил.

Из гостиной донеслись шаги, и через секунду Марк уже стоял на пороге спальни.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять — он на пределе. Искаженное желанием лицо, тяжелые, полуопущенные веки, напряженные скулы, приоткрытые губы… Других доказательств его чувств не требовалось. Никакое любовное зелье не действует на женщину так, как вид опьяненного страстью мужчины.

Марк подошел ближе, но не стал ни ложиться, ни садиться на кровать. Вместо этого он поставил у подножия кровати стул и тяжело опустился на него. Поднес к губам стакан с виски. Выпил. Оглядел ее с ног до головы. Кивнул.

— Покажи мне.

Шерил удивленно посмотрела на него, не вполне понимая, чего он хочет.

— Потрогай себя там. Покажи, как тебе нравится.

— О Боже…

Ничего подобного она раньше не делала.

— Я не собираюсь повторять, — бросил он.

Похоже, этот парень сделан из стали. Как можно оставаться таким сдержанным и сосредоточенным, когда она уже не находит себе места. Но будет несправедливо и непоследовательно, если она сейчас откажется. Он уже сделал для нее так много. Он ни разу не отказал ей ни в чем. И сегодня ее очередь исполнять его желания.

Шерил провела рукой по животу и, дойдя до нужного местечка, закрыла глаза. Делать это с открытыми глазами было выше ее сил.

— Открой глаза.

Она с усилием подчинилась. Марк снова завладел ее взглядом, и весь его огонь перекинулся на нее. Рука Шерил скользнула ниже, пальцы раздвинули набухшие, влажные губы. Робость, застенчивость, смущение растаяли под испепеляющим блеском его глаз.

Ей не нужно было думать. Инстинкт овладел ею и повел к цели. Пальцы сами знали, что и как делать. Раскинув ноги, поглаживая левой рукой груди, Шерил застонала от наслаждения, но не закрыла глаза. Ведь он запретил.

— Кто ты? — негромко, почти неслышно спросил Марк. — Как мне узнать тебя? Я хочу тебя всю. Всегда.

Странное чувство, не имевшее никакого отношения к сексу, охватило ее. Она хотела остановиться, послушать, что еще он скажет в этот миг абсолютной откровенности, но не смогла. Его взгляд торопил ее, заставляя двигаться все быстрее.

— Я хочу, чтобы ты узнала меня. Хочу, чтобы ты думала только обо мне. Хочу являться к тебе во сне. Ты будешь вспоминать меня каждый раз, когда прикоснешься к себе. Ты будешь моей. Только моей. Моей без остатка.

Словно издалека до Шерил донесся ее собственный вскрик. Ее тело уже билось в конвульсиях невероятно сильного оргазма, ноги терлись друг о друга, спина выгнулась, но она остановилась только тогда, когда мир вокруг стал погружаться в туман, меркнуть и исчезать.

Комкая простыню, Шерил хватала губами воздух и, когда в голове прояснилось, открыла глаза. Марка уже не было на прежнем месте — он стоял у самой кровати, напряженно наблюдая за ней.

Она повернулась на бок и дрожащими, непослушными пальцами расстегнула его ремень, затем молнию. И, едва сдерживая нетерпение, провела языком по его напряженной влажной плоти.

Она хотела почувствовать его в себе. Хотела отчаянно. Но противный голос напоминал, что сегодня вечером ей суждено быть Шахерезадой, невольницей, никогда не отдающей себя целиком.

Никогда.

— Покажи мне, — прошептала Шерил, направляя его правую руку. — Покажи, как ты хочешь.

Он с сомнением посмотрел на нее, но колебался недолго. По выражению его лица, по дрожанию плоти она понимала, что ему не понадобится много времени, и оказалась права.

Марк начал двигать рукой осторожно, но в какой-то момент не устоял перед стремящейся наружу страстью и подстегнул ее двумя-тремя резкими движениями. Этого оказалось достаточно. Его лицо исказилось словно от боли, из-за стиснутых зубов прорвался то ли стон, то ли рык… И Шерил вновь удивилась обилию и напору потока, несущего его животворящее семя. Она не отпрянула, а напротив, подставила руку опаловой влаге, той, что хранилась до поры в тайных сокровищницах его естества, а теперь неудержимой струей вырвалась на волю, чтобы оплодотворить ее, Шерил. Зачать в ней новую жизнь… На секунду ей стало стыдно и жалко этого бесценного сокровища, растраченного втуне. Когда фонтан иссяк, она вздохнула и, встав на колени, поцеловала Марка.

Он, наверное, упал бы, если бы не успел раньше схватиться за ее плечи и опуститься на кровать. Какое-то время они лежали вместе, а когда дрожь, сотрясавшая его тело, улеглась, он крепко поцеловал ее в губы.

Ее немного удивило, что, когда она отстранилась и села, Марк не стал ее удерживать. Наверное, для него это было к лучшему, потому что, судя по его растерянному взгляду, голова у Марка кружилась и комната плыла перед глазами.

Шерил улыбнулась и погладила его по щеке.

— На следующей неделе моя очередь. И я собираюсь свести тебя с ума. Ты забудешь обо всем на свете. Забудешь, как тебя зовут и сколько тебе лет.

У него не было причин сомневаться в ее словах. Они уже взволновали его, направив мысли в определенное русло. Но она еще не сказала того, что он надеялся услышать.

Когда Шерил еще раз поцеловала его в губы, Марк понял, что она собирается уходить. Ему хотелось попросить ее остаться, но опасение натолкнуться на отказ заставило промолчать. Пока еще он не был готов к тому, чтобы просить.

После того как Шерил вышла из спальни, Марк закрыл глаза. А когда он открыл их, то было уже утро.

И никого рядом.

Шон поцеловал Вивьен в щеку и еще раз нажал кнопку звонка у двери в квартиру Шерил. Он не знал, о чем пойдет речь, но надеялся, что разговор все же прояснит ситуацию. С Шерил что-то происходило, и, хотя Шон не был посвящен в детали, озабоченность жены передавалась и ему.

Он любил Шерил. Они все ее любили. В последний раз нечто похожее происходило с ней в период разрыва с Роджером. Оставалось только надеяться, что она не связалась снова с этим мерзавцем, потому что тогда Шону пришлось бы самому задать ему трепку, а драться он не умел и не любил. Но ради Шерил сделал бы это.

Шон машинально толкнул дверь, и она вдруг медленно открылась, но никто не появился. Шон напрягся. Вивьен обеспокоенно посмотрела на него.

— Кажется, Шерил забыла закрыть дверь. Ну и ну! Войдем?

Он кивнул.

— Да.

Они переступили через порог, и Шон, как всегда, невольно залюбовался встретившими их уже в прихожей картинами, среди которых имелись даже подлинники всемирно известных мастеров. Квартира была огромная, прекрасно обставленная и в то же время уютная. Шон прекрасно понимал, что все это стоит огромных денег, как понимал и то, насколько одиноко бывает Шерил среди окружающей ее роскоши.

Хозяйка, вышедшая из кухни, казалось, нисколько не удивилась появлению в ее квартире нежданных гостей. Она жестом пригласила их пройти в гостиную и молча ждала, пока они устраивались на мягком диване.

— Шерил, почему у тебя дверь открыта? — с напором спросила Вивьен.

— Разве? — безразлично сказала Шерил. — Понятия не имею. Выпьете чего-нибудь?

— А у тебя есть молоко? — спросила Вивьен.

— Да, конечно. А ты, Шон?

— Если можно, что-нибудь послабее.

— Как насчет рислинга?

— Отлично.

Шон хорошо разбирался в вине и, будучи в гостях, обычно отказывался от угощения, опасаясь подделок. Но у Шерил бояться было нечего, она запасалась только самым лучшим.

— Я сейчас вернусь.

Шон посмотрел ей вслед. В джинсах, с перехваченными резинкой волосами, босиком, Шерил напоминала ему ту девушку, с которой он познакомился в колледже. Чудесное время. Тогда все было проще.

— Видишь? — прошептала Вивьен. — Я же тебе говорила.

— О'кей, ты права. Здесь что-то не так. Но что, по-твоему, нам надо делать?

— Поговорить с ней.

— Вот ты и начинай.

Вивьен вздохнула.

— Всегда так.

Он нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Но ты же мужчина.

— И что?

— Первый шаг всегда делает мужчина.

Он кивнул и покладисто улыбнулся. Милая Вивьен. Как же ему повезло с женой. Им было очень хорошо вдвоем, но скоро их будет трое. Изменится ли что-нибудь? Шон не сомневался, что изменится, но только к лучшему.

Вернулась Шерил. Вивьен получила свое молоко, Шон бокал вина. Сама хозяйка расположилась в кресле со стаканом сока.

— Итак, чем я обязана высокой чести?

— А разве мы не можем прийти к тебе просто так, без всякой причины? — спросила Вивьен.

— Да, конечно, но ведь вы пришли не просто так. Разве я не права?

Вивьен вздохнула.

— Права.

— Ну так говорите, выкладывайте.

Вивьен отпила немного молока и, бросив укоризненный взгляд на мужа, повернулась к подруге.

— Мы беспокоимся, Шерил.

— Из-за чего?

— Нам кажется, что с тобой что-то происходит.

Шерил усмехнулась.

— Твои опасения беспочвенны. Я думаю, что ты просто пытаешься перенести причину беспокойства с себя на меня. Но ведь у тебя все в порядке и…

Вивьен предостерегающе подняла руку.

— Не уходи от вопроса.

— А о чем ты спрашиваешь?

— Ты сама прекрасно это знаешь. В последние недели у тебя появились какие-то секреты. Ты почти не звонишь ни мне, ни Лауре. Я знаю, сколько времени уходит у тебя сейчас на косметические салоны. Я знаю, что ты сделала целую кучу покупок. И, что примечательно, не похвасталась ими ни перед кем. Согласись, это более чем странно. Поэтому я делаю вывод…

Шерил не дала ей закончить.

— У тебя осведомители в магазинах?

— Нет. Но кое-кто встречал тебя в косметических салонах, а Мэри Керл видела, как ты покупала белье и платья в «Каритоне».

Шерил развела руками.

— Почему же она мне ничего не сказала? Я не видела Мэри уже пару месяцев. Как у нее дела?

— У нее все в порядке. Она уезжала на время в Хьюстон и, между прочим, вернулась не одна, а с шикарным брюнетом. Лично я считаю, что Дон был ей не пара, потому что…

— Эй.

Вивьен замолчала, и обе женщины посмотрели на Шона.

— Девочки, вас на самом деле так интересует Мэри? Если да, то я, пожалуй, выпью еще.

Вивьен потрепала мужа по руке.

— Извини, дорогой.

Шерил, чувствуя, что попытка перескочить на другие рельсы провалилась, обреченно вздохнула.

— Послушайте, ребята, у меня все хорошо. Понятно? Просто в моей жизни начался определенный период…

— Какой период? — перебил ее Шон.

— Я не знаю. Другой. — Шерил встала, прошлась по комнате, поправила картину, критически посмотрела на другие и остановилась у окна.

Вивьен допила молоко и облизала губы.

— Дорогая, скажи мне честно. Ты снова встречаешься с Роджером?

На лице Шерил отразился такой ужас, что Шон моментально понял — если опасность и существует, то исходит она не от Роджера.

— Бог мой, конечно, нет!

— Пожалуйста, не сердись на меня, — попросила Вивьен, хватая мужа за руку. — Но ведь ты с кем-то встречаешься, не так ли?

Шерил отвела глаза.

— Нет. Я ни с кем не встречаюсь. И не хочу больше говорить на эту тему.

— Ладно. Не будем. Но есть еще одна.

Шерил взглянула на Шона, словно ища у него поддержки, но он лишь пожал плечами.

— У меня есть кое-кто, с кем я хочу тебя познакомить.

— О нет. Нет, нет и нет. Никаких свиданий вслепую. Ты же обещала. Ты давала мне самые торжественные клятвы, что больше не будешь заниматься сватовством. Ты говорила…

Вивьен покачала головой.

— Я знаю. Но здесь все по-другому.

— Ничего не бывает по-другому. Так что забудь. Не хочу даже слушать.

— Это очень милый человек.

— Вивьен, я люблю тебя, как сестру, но, пожалуйста, не настаивай. Я не пойду у тебя на поводу.

Шерон посмотрел на жену. Она откинулась на спинку дивана и обиженно надула губы. Ему захотелось поцеловать ее, но он воздержался и вместо этого повернулся к Шерил.

— Ты бы нам сказала, если бы у тебя были какие-нибудь неприятности, да? Мы ведь не собираемся быть тебе судьями. Мы только хотим помочь.

— Не собираетесь быть судьями? Как же! Так я вам и поверила. Но в любом случае вы примете меня такой, какая я есть, в этом я не сомневаюсь. Поэтому я, разумеется, сказала бы, если бы что-то было не так. Но у меня все хорошо. Клянусь. Все хорошо, и вам не нужно беспокоиться. — Шерил подошла к Вивьен и обняла подругу за плечи. — Тем более что у вас хватает забот и без меня.

Шон внимательно посмотрел на нее. Конечно, Шерил что-то скрывала, но он понял, что никакой дополнительной информации из нее не вытянуть. По крайней мере сейчас. Пожалуй, пора попрощаться…

— Ну так что? — спросила Вивьен. — Так и будешь стоять или все же покажешь мне твои обновки?

Пожалуй, его миссия закончена и можно выпить еще вина. Шон так ничего и не понял. Женщины оставались для него загадкой. Наверное, это не так уж и плохо.

Шерил оживленно закивала, улыбнулась и побежала в спальню.

Вивьен прислонилась к плечу мужа.

— Это еще не все, — прошептала она.

— Знаю.

— Тогда…

— Хорошо.

— Ты меня не слушаешь. Веди себя естественно.

Шон усмехнулся. Можно подумать, что он вел себя неестественно.

 

Глава 11

Арон Дэвидсон пил только бренди. Все остальное он считал подделкой, насмешкой над здравым смыслом, ядом. Разлив содержимое графина по четырем стаканам, он по очереди оглядел собравшихся и провозгласил тост:

— Да станет нас больше.

Маргарет вздохнула. Упорное стремление родителей выдать ее замуж, а брата женить с годами все сильнее действовало ей на нервы. Ей было двадцать пять, но, если и дальше пойдет в том же духе, она, пожалуй, умрет старой девой. Хотя есть ли еще на свете старые девы?

— Давайте обедать, — предложила мать. — Все остывает.

— Если ты имеешь в виду салат, — возразил Арон, — то он и должен быть холодным.

— Салат только начало. А я имею в виду все остальное, — сказала Рэйчел.

Арон не нашелся, что ответить, и пожал плечами, что было равнозначно капитуляции.

— С тобой не поспоришь. — Он поцеловал жену в щеку. — Наверное, поэтому я на тебе и женился. Другие слишком легко сдавались.

Рэйчел покачала головой и отвернулась, скрывая улыбку. Арон тоже улыбнулся и подмигнул сыну. Наблюдая за родителями, Марк не мог не думать о том, как им повезло. Через год будет пятьдесят лет с тех пор, как они поженились. И более половины этого срока Рон и Рэйчел прожили в Европе, где перенесли все ужасы войны. Но никакие трудности, лишения и испытания не убили в них любовь, и Марк думал, что, наверное, на, большее человек не может и надеяться.

— Что с тобой? — прошептала Маргарет.

— Ничего.

— Перестань, я же вижу.

Он посмотрел на нее — ясные глаза, полные губы, аккуратно уложенные волосы — и кивнул, зная, что сестру не проведешь.

— Расскажу позже.

— Я тебе напомню.

Марк вздохнул, понимая, что сестра уже не отвяжется, и проследовал в столовую, где мать накрыла праздничный стол. Свечи, хрусталь, салфеточки. Они собирались здесь по пятницам примерно один раз в два месяца, чтобы поесть, поговорить, побыть вместе. Вся семья. Марк иногда жалел, что не может приезжать чаще, но чем больше дел, тем дальше от Далласа казался этот небольшой городок, Килин.

Он сел на свое место и обвел взглядом семейные фотографии на стенах. До Второй мировой войны его родители жили в Германии, где и поженились. Им повезло: в конце тридцатых они перебрались сначала во Францию, а затем в Соединенные Штаты. Теперь Арон и Рэйчел отдыхали, отойдя от дел, и все свое внимание сконцентрировали на детях.

Мать принесла салат, а Марк вдруг поймал себя на том, что, пожалуй, и сам с удовольствием жил бы семейной жизнью, вникал в проблемы детей, наслаждался общением с женой. Почему он до сих пор один? Может быть, причина в каком-то неврозе? Может быть, дело в том, что он подсознательно опасался неудачи? Того, что никогда не сможет достичь вот такого семейного счастья?

До появления Шерил Марк редко задавал себе такие вопросы. Шерил перевернула его жизнь.

— Марк? Так и будешь пялиться на стену или все же попробуешь салат?

Он улыбнулся матери.

— Не беспокойся, я еще попрошу добавки.

Он уже подходил к машине, когда Маргарет схватила его за руку.

— Не так быстро, брат.

— Уже поздно. Я устал.

— Тебе вовсе не обязательно возвращаться в Даллас сегодня. Можешь переночевать и здесь. В любом случае ты никуда не уедешь, пока я тебя не отпущу.

Спорить с Маргарет было бесполезно. Марк знал это лучше, чем кто-либо, а потому он лишь кивнул. Но уже начинало темнеть, и он хотел вернуться домой хотя бы до полуночи.

— Ладно. Встретимся в ресторанчике «Последняя миля». Через два часа.

Маргарет улыбнулась.

— Вот и отлично. Только я еду первой.

Они направились к машинам: Маргарет — к серебристому «форду», он — к черному «БМВ». Погода была отличная, и три часа за рулем — прекрасная возможность расслабиться, отвлечься от городской суеты, привести в порядок мысли.

«Форд» уже умчался, когда Марк медленно выехал на шоссе.

Через два часа, минута в минуту, он вошел в небольшой придорожный ресторан «Последняя миля», работавший круглосуточно и находившийся в получасе езды от Далласа.

Маргарет уже сидела за столиком в углу, куря сигарету и болтая о чем-то с полусонной официанткой. Она жизнерадостно помахала брату, затушила сигарету и попросила принести им обоим кофе.

— Давно ждешь? — спросил Марк.

Маргарет посмотрела на часы.

— Двенадцать минут.

Он сел на стул с высокой спинкой и вытянул ноги.

— Ну, выкладывай. — Маргарет подалась вперед.

Марк усмехнулся.

— Что тебя интересует?

— Перестань. Ты прекрасно знаешь, что меня интересует. С тобой что-то не так.

Официантка принесла кофе и удалилась, устало улыбнувшись Марку.

— Ты действительно считаешь, что у меня проблемы? И в чем это проявляется?

— Мне трудно объяснить. Но ты не такой, как обычно. Не такой веселый. Рассеянный какой-то.

— Может быть, я заболел?

Маргарет фыркнула.

— Будь серьезней.

— Ладно. — Он постучал пальцами по столу. — Видишь ли, я встречаюсь с одной женщиной.

— Не может быть. Правда?

— Правда.

— Расскажи мне о ней. Я, конечно, еще не дипломированный специалист, но совет дать могу. У меня тоже есть некоторый опыт. Итак, что тебя беспокоит?

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ты о чем?

— Тебя что-то беспокоит. В ней.

— С чего ты взяла?

— Потому что я знаю. С ними всегда что-то не так. Одни слишком мало читают, другие слишком громко смеются, третьи слишком вызывающе одеваются.

— В данном случае ты ошибаешься.

Маргарет покачала головой.

— Может быть, я и ошибаюсь в деталях, но по сути права. В ней есть какой-то изъян, который не дает тебе покоя. Если бы все было в порядке, ты выглядел бы иначе.

Марк не ответил. Кофе уже остыл, к тому же оказался слишком сладким.

— Ладно, я не собираюсь устраивать тебе допрос с пристрастием. — Маргарет закурила и, поймав неодобрительный взгляд брата, усмехнулась. — Не волнуйся, это всего лишь четвертая за день. Ну, кто она?

Он пожал плечами.

— Марк!

— Хорошо, расскажу. Хотя и рассказывать в общем-то нечего. Секс, понимаешь? Только секс. Один раз в неделю. Больше ничего.

Маргарет молча смотрела на него. Она даже не пила кофе. От ее пристального, изучающего взгляда ему стало не по себе. Наконец, когда он уже собирался проверить у нее пульс, Маргарет вздохнула.

— И ее это устраивает?

— Она сама так решила.

— Ты же понимаешь, что это не продлится долго.

— Почему?

— Женщины не так устроены. Возможно, если им хорошо платят…

— Маргарет…

— Извини, я лишь предположила. Но послушай меня. Женщин не устраивает просто секс. Один-два раза — может быть. Но если это продолжается, то включаются эмоции.

— Нет, я с тобой не согласен. Возможно, у большинства все именно так, но Шерил…

— Шерил? А полностью?

Он поперхнулся и чуть не опрокинул чашечку. Откашлявшись, покачал головой.

— Не важно.

— Я ее знаю?

— Сомневаюсь.

— Тогда к чему скрывать?

Ну вот. Боже, лучше бы они выпили виски вместо этого дурацкого кофе.

— Я не знаю о ней почти ничего, кроме имени. И она ничего не знает обо мне.

— Вот как? Это уже интересно. И как долго у вас это продолжается?

— Четыре недели.

— Класс!

— Класс?

— Конечно. Это же настоящая загадка. Она может быть кем угодно. Например…

Марк раздраженно хмыкнул.

— Я тоже.

Маргарет усмехнулась.

— Братец, тебе это только кажется. Ты можешь быть ковбоем, астронавтом или байкером, но при этом все равно останешься Марком. Милый, добрым, умным, немного шизанутым Марком.

— Шизанутым?

— А ты вспомни тот случай в колледже.

— Но Шерил этого не знает.

— Знает, если видела тебя четыре раза.

— Неужели я настолько предсказуем?

— Да.

— Эй, не приукрашивай. Говори начистоту.

Маргарет погладила его по плечу.

— Я же не назвала тебя скучным или тупым. Ты не такой. Ты чудесный, удивительный. Вот почему все одинокие женщины, с которыми ты знакомился, так хотели выйти за тебя замуж. А все замужние были бы не прочь ради тебя уйти от мужа.

— Что ты говоришь? — Он смущенно отвел глаза.

Она улыбнулась.

— Никогда об этом не думал?

— О чем?

— О том, насколько ты хорош. Запомни, перед тобой не устоит ни одна женщина. Кстати, у голубых ты тоже вызываешь интерес.

— Маргарет!

Она наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Наверное, это и хорошо, что ты не придаешь значения таким вещам. В этом и кроется твое обаяние. Но послушай меня, братец…

Марк поднял руку.

— Я не хочу тебя слушать.

— И все же послушай. Такая связь не для тебя. Найди что-то другое.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты хочешь большего. И тебе нужен не только секс. Ты боишься, что не сможешь стать идеальным мужем? Выброси из головы. Не думай об этом. И, помяни мое слово, тебе станет легче.

— Знаешь что, сестричка?

— Что?

— Ты меня пугаешь.

Она усмехнулась и допила кофе.

— Знаю. Дело в том, что я такая же умная, как ты. Может быть, даже умнее.

«Я хочу, чтобы ты была моей».

Эти слова Марка снова и снова звучали в ее голове. Было утро среды, и Шерил ждали сотни дел. Но она до сих пор лежала в постели, хотя часы показывали уже почти полдень. В общем-то, вся проблема сводилась к одному простому факту: Шерил потихоньку сходила с ума.

Мужчины — собственники, это она знала. Они хотят владеть всем. Они не желают делиться. Так что Марк всего лишь проявил эту общую для всех представителей своего пола сторону. Все понятно, ничего страшного. И не нужно придавать его словам никакого значения. Во всяком случае, не придавать им того значения, которое придает она.

Марк был возбужден. Очень возбужден. В возбужденном состоянии люди могут сказать всякое.

Если она скажет ему правду, игра будет окончена. Загадка перестанет быть загадкой, а потом неизвестно что может случиться.

Лучше пусть все останется как есть. Остается игра. Волнующая, эротическая, анонимная.

Или нет?

Шерил застонала и отбросила одеяло. Будь у нее в голове мозги, она позвонила бы друзьям, рассказала им все, во всем призналась и попросила помощи. Есть и иной вариант. Обратиться к психиатру. Хотя нет, разговор с посторонним тоже все испортит.

Но если Марк говорил серьезно…

Нет, эта дорога для нее закрыта. Каждый раз, когда она думала, что мужчина по-настоящему любит ее, она сильно ошибалась. Риск слишком велик. В какой-то момент она перешагнула невидимую линию, и теперь мысль потерять Марка убивала ее. Что-то подсказывало, что если их отношения и не совсем то, что называется счастьем, то они весьма близки к идеальным. Они испытывают одинаковое влечение, они ни в чем не перечат друг другу, не скрывают своих чувств и желаний, принимают друг друга такими, как есть…

Шерил поднялась, потянулась и зевнула. Надо шевелиться, надо двигаться, если она собирается выполнить данное обещание. Заставить Марка сегодня ночью забыть обо всем. Довести его до безумия.

И какова будет ее награда?

Быть с ним. По-настоящему. Почувствовать его внутри себя.

Сердце уже билось в сумасшедшем ритме, когда Марк подошел к знакомой двери. Сегодняшняя ночь принадлежала Шерил, и он помнил ее обещание. Что его ждет? Какое испытание? Какое наслаждение?

Он вошел в комнату.

Никого.

Тем не менее Шерил была здесь. На столике стояли бутылка виски, два стакана и ваза с желтыми розами. На спинке стула лежал ее плащ, на диване — сумочка. Он обвел взглядом гостиную и усмехнулся. Понятно. Шерил уже в спальне. Вот и отлично. Значит, они начнут прямо на кровати.

Марк шагнул к закрытой двери, но вспомнил, что еще не разделся. Он поспешно расстегнул пуговицы, вытащил руки из рукавов и швырнул плащ на диван. Налил виски, выпил одним глотком и закашлялся. Этого еще не хватало! Марк достал из кармана платок, вытер губы и уже во второй раз спросил себя, не совершил ли он ошибку, надев джинсы вместо костюма. Похоже, Шерил больше нравится, когда он элегантен.

Впрочем, какое кому дело до того, во что он одет. Кажется, он начал комплексовать из-за боязни, что в любой момент все может прекратиться. Это уже какой-то идиотизм. Все равно через несколько минут они оба избавятся от всякой одежды. По крайней мере, Марк на это надеялся.

Он пригладил волосы и шагнул к двери, мысленно рисуя соблазнительные картины.

Воображение не обмануло его.

Шерил сидела на кровати, положив руки на колени и скромно опустив голову. Она напомнила ему школьницу, вызванную в кабинет директора. Только вряд ли школьницы приходят к директору совершенно голыми.

Рядом с ней на покрывале лежали аккуратно смотанные шелковые веревки и повязка для глаз.

Шерил подняла голову.

— Помнишь, о чем я тебе рассказывала в первый раз? О тех фантазиях?..

— Во всех деталях, — ответил Марк, удивленный тем, что не утратил способности говорить.

Она кивнула.

— Сегодня мы воплотим их. Хочешь?

Он не нашелся, что ответить, да, наверное, и не смог бы. Только кивнул. Кровь, подстегнутая адреналином, застучала в ушах, но ему все же удалось сделать еще несколько шагов по пути к небесам.

Шерил улыбнулась ему и взглядом указала на дверь ванной.

Марк кивнул, давая понять, что намек ясен. И заглянул туда. На полочке лежали бритва и крем для бритья.

Он вздрогнул, почувствовав у себя на плечах ее руки, и замер. Время потеряло всякое значение. Марк слышал только дыхание Шерил, ощущал ее тепло, видел ее глаза.

Она осторожно расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки и, наклонившись, поцеловала — ее губы, мягкие и немного прохладные, коснулись ямочки у основания шеи. За первой пуговицей последовала вторая и еще один поцелуй, уже ниже. Шерил не остановилась, пока не дошла до ремня.

Она помогла ему снять рубашку, и он нетерпеливо потянулся к ней, но не успел — Шерил уклонилась и, опустившись на колени, дотронулась до туфли.

— Марк?

— Да?

— Подними ногу. Мне надо снять с тебя туфли.

Он кивнул и послушно поднял правую ногу. Она сняла туфлю и носок. Потом проделала то же самое с левой ногой и медленно поднялась.

Марк хотел спросить ее насчет брюк, но не решился, потому что Шерил взяла его за руку и повела за собой в ванную.

Лишь споткнувшись о невысокий порожек, он вышел из сомнамбулического состояния и вспомнил о своих обязанностях. Оглядевшись, взял большое махровое полотенце и тщательно застелил им широкий мраморный выступ. Потом нежно поцеловал Шерил в губы, подразнив при этом языком, и усадил ее на полотенце.

В зеркале отражались изгиб ее спины, округлости ягодиц, изящные линии шеи, и Марк в который уже раз залюбовался ею. Боже, как она красива. Ему хотелось прикасаться к ней, целовать ее тело, впитывать ее аромат, делать все, к чему влекло желание. Но этот вечер принадлежал Шерил. Он будет делать лишь то, что она хочет.

— Подожди.

Он метнулся в спальню, схватил лежавшую на кровати подушку и, вернувшись в ванную, подложил ее за спину Шерил, чтобы ей не было холодно. Она откинулась на подушку, отдавая свое тело в его распоряжение.

Руки невольно потянулись к ней. Марк гладил шею, плечи, нежно ощупывал груди и живот, ощущая кончиками пальцев бархатистую мягкость кожи. Дойдя до бедер, он сделал глубокий вдох и раздвинул ей ноги. О Боже! Зрелище, которое открылось перед его глазами, вызвало желание, не имеющее ничего общего с процессом бритья. Но Марк мужественно подавил его. Еще рано. Он знал, что должен быть выдержанным и тогда получит награду.

Ему еще не доводилось никого брить, и это обстоятельство создавало ряд проблем. Но в конце концов не зря же он закончил университет!

Марк включил горячую воду, смочил второе полотенце и положил его на пушистый треугольник.

Шерил поежилась.

— Горячо?

— Нет. Хорошо.

— Отлично.

Он выдавил на пальцы немного геля для бритья и снял полотенце. В зеркале отразилась странная, сюрреалистическая картина. Шерил выглядела необыкновенно беззащитной, ранимой, хрупкой.

Марк взял бритву, довольный тем, что у него не дрожат руки, и опустился на колени. Шерил подвинулась к краю выступа и облегчила Марку задачу, положив ноги ему на плечи. Ее пещерка заманчиво раскрылась перед ним и тут же увлажнилась. Он медленно, ласкающими движениями нанес гель.

Марк слышал ее участившееся дыхание, видел полураскрытые губы и расширившиеся зрачки, но работа не позволяла расслабляться и отвлекаться.

Как ни странно, все получилось. Марк провел пальцами по гладко выбритой коже, потом осторожно вытер выбритое местечко полотенцем, убирая остатки геля. «Это… как раздеть еще раз», вспомнил он слова Шерил. Да, теперь она была совершенно обнажена и распахнута перед ним. И это дарило ему счастливую надежду — или иллюзию? — что теперь она может полностью принадлежать ему. Шерил, ощутив его взгляд, тихонько застонала и хотела было убрать ноги с его плеч, но он остановил ее.

— Не спеши, девочка. Еще рано. Мне надо проверить качество работы.

— И ты сам себе выставишь оценку? — нервно усмехнулась она.

— Да.

По-прежнему стоя на коленях, он покрыл поцелуями эту прекрасную нежно-розовую орхидею, эту плотоядную бабочку, распахнувшую перед ним свои крылья. Его губы не обнаружили никаких следов пены, но Марк не удовлетворился этим и предпринял более глубокий маневр.

Нежно и осторожно Марк обвел пальцем вход в шелковистые глубины женского естества, подождал, пока он зримо расширился под его взглядом, от его прикосновений… Сказки Шахерезады… Волшебная пещера, открывающаяся от заветного слова, взгляда, прикосновения… Прикосновения языком, сильным, влажным, горячим, жаждущим ощутить пикантный вкус сокровенной женской плоти…

Шерил задрожала, вцепилась ему в волосы, и он едва не упал на спину.

Ей хватило всего нескольких секунд, чтобы взлететь на небо, хотя это и стоило Марку клока вырванных волос и поцарапанной шеи. Забившись в экстазе, она сбросила на пол гель и стиснула ногами его шею.

Слава Богу, боль привела его в чувство. Дождавшись, когда она опустится с небес, Марк взял ее на руки и отнес в спальню, где положил на середину кровати и взялся за веревки. О, он свяжет ее гораздо надежнее, чем она его. Теперь Шерил будет в его полной власти. Он еще не знал, что сделает с ней, но волны сладострастия накатывали одна за другой, и он не сомневался, что вдохновение придет.

На то, чтобы привязать руки и ноги Шерил к четырем углам, ушло около пяти минут. Она не шевелилась, ослабленная потрясшим ее оргазмом, полностью подчинившаяся его желаниям, готовая на все.

Шелковые путы не впивались в кожу, но он позаботился о прочности и надежности узлов, оставалась только повязка. Перед тем как наложить ее, Марк с силой поцеловал полуоткрытые губы Шерил. Теперь он не был ни нежен, ни осторожен. Всасывая и покусывая эти покорные губы, он ощущал ее готовность к подчинению, ее страсть.

Эта страсть передалась ему, и он понял, что продлить удовольствие не получится. Одна мысль о том, что сейчас, в ближайшие минуты, она будет принадлежать ему, сводила Марка с ума.

— Я завяжу тебе глаза, — прошептал он. — Если, конечно, ты сама этого хочешь. Подтверди.

Она кивнула и зажмурилась, делая последний шаг к полной капитуляции. Марк положил повязку и, приподняв голову Шерил, завязал концы на затылке.

Покончив с приготовлениями, он поднялся и еще раз посмотрел на распростертую перед ним женщину. Груди с торчащими вверх сосками подрагивали при каждом вдохе. Длинные, широко раздвинутые ноги, перехваченные у лодыжек черными веревками, казались еще длиннее. Чисто выбритое местечко между ними поражало невинностью и бесстыдством.

Он отвернулся, чтобы немного успокоиться, и начал снимать джинсы. Бросив их на пол, Марк прошел в ванную, где, стараясь не торопиться, совершил омовение перед «боем». Все это время он представлял, как Шерил лежит там, связанная, беспомощная, в ожидании, пока он наконец ворвется в нее… Пусть подождет, потомится. Закончив омовение, он выключил свет и шагнул к двери.

Нога опустилась на что-то прохладное, твердое и скользкое… И Марк поскользнулся. Пытаясь удержаться, он взмахнул руками. Потолок качнулся у него перед глазами, и в следующую секунду Марк почувствовал острую боль, расколовшую ему голову. Перед глазами вспыхнули яркие круги, а потом все погрузилось в темноту.

 

Глава 12

Шерил услышала, как Марк вскрикнул, и повернула голову, но из-за повязки ничего не увидела. Мгновение спустя до нее донесся звук падения чего-то тяжелого.

— Марк?

Она дернулась, попытавшись сесть, но веревки держали ее крепко.

— Марк?

Ничего не видя и все больше поддаваясь страху, Шерил уже рисовала себе страшные картины: Марк окровавленный лежит на полу… Марк умирает… Он мертв.

Она еще раз подергала руками и ногами и застонала от отчаяния. И надо же было ему привязать ее так основательно!

Наклонив голову, Шерил стала тереться лбом о плечо, надеясь сорвать повязку. Сначала ничего не получалось, но потом платок, уже мокрый от слез, начал сползать. Еще одна попытка — и удача! Она приподнялась, насколько это позволяли веревки, и с ужасом увидела голые ноги Марка, неподвижно лежавшего на полу в ванной.

— О Боже! Марк!

Он не шевелился.

Плохо, очень плохо. Ей хотелось плакать, кричать от бессилия, звать на помощь.

Да, надо кричать. Кто-нибудь услышит. Кто-нибудь придет и спасет Марка.

И обнаружит ее привязанной к кровати, голой да еще и с выбритым лобком.

Господи!

Шерил откинулась на подушку. Главное — не паниковать. Не хватало только поддаться страху и совершить какую-нибудь глупость. У каждой проблемы обязательно есть решение. Нужно успокоиться и найти выход.

А если Марк умрет, пока она будет думать? Тогда все потеряет смысл. Речь идет о его жизни, так что тут не до сохранения приличий.

Ну пожалуйста, Господи!

Она всхлипнула и тут же прикусила губу. Не может быть, чтобы Марк умер. Он не может умереть. Не должен.

Какая же она глупая. Глупая, слепая! Идиотка! Влюбилась в мужчину, которого подцепила прямо на улице. Фантазии! Игры! И вот чем это все закончилось.

— Марк!

Что это? Стон? Да, конечно. С ним все в порядке. Сейчас Марк очнется, придет в себя. Может быть, у него сотрясение. Но это мелочь. Главное, что он жив. Все будет хорошо. Они вызовут врача и еще посмеются над его шишкой. Да, самое страшное позади, а впереди…

Шерил вздохнула. Теперь она знала. То, что началось как забавная игра, каким-то образом превратилось в нечто куда более серьезное и важное. Мысль потерять Марка была невыносима. Вся ее жизнь сосредоточилась на встречах с ним. На этих средах. Она думала о нем постоянно, все время. Он снился ей. Ее тело отзывалось на каждую мысль о нем. Стоило ей произнести его имя и…

До нее снова донесся стон.

— Марк? Ты очнулся?

Тишина.

Она напряженно прислушивалась, надеясь услышать хотя бы какой-то звук, но ее окружало молчание. Может быть, не было никакого стона? Что, если ей просто показалось? Почему не слышно его дыхания?

Что произошло с ней за эти недели? Как получилось, что незнакомый мужчина стал смыслом всей жизни? Ни к кому еще она не испытывала таких чувств. Все шесть дней недели, с четверга по среду, ей не хватало его прикосновений, улыбки, его глаз, носа, рук. И… и всего остального. Она любила наблюдать за ним, видеть, как меняется его лицо. Она обожала его запах, его сильные руки. Ей хотелось быть рядом с ним, ощущать напряжение его горячего тела. С Марком она чувствовала себя в безопасности.

В безопасности. Шерил горько усмехнулась. Вот уж нет. Ни о какой безопасности не могло быть и речи. И дело не только в том, что она лежит связанная на кровати в номере отеля, а Марк истекает кровью в ванной. Нет, дело в другом. Она чувствовала себя в безопасности только потому, что он не знал, кто она такая.

Как только Марк узнает ее фамилию, все изменится. Сразу же и навсегда. Изменится он. Изменится она. Между ними встанут непреодолимые стены. Любой разговор, каждое слово будут тщательно анализироваться в попытке увидеть скрытый смысл, тайный мотив. Каждый жест будет восприниматься с подозрением.

По-другому просто не бывает. Черт бы побрал все, но сомнение уже стало ее второй натурой. Да, конечно, были люди, которым она доверяла полностью, безоглядно и безоговорочно. Ее семья, Вивьен и Лаура, Шон и Джек, Ричи. Не очень длинный список. И никто из этого списка не мог дать ей того, что мог дать Марк.

В том-то и проблема. Ей хотелось любить и быть любимой. Но любовь — это доверие, уважение, искренность.

У нее был хороший план. Тщательно продуманный, точно исполненный. Но, как оказалось, и в самом лучшем плане бывают слабые места. Вот и она кое-что не учла. Марк пробудил ее сердце. Будь он проклят. Она готова до конца жизни обходиться без секса, только бы он был жив, этот незнакомец, этот ее случайный любовник…

Шерил шмыгнула носом. Господи, даже платком невозможно воспользоваться. Зачем только она затеяла эту дурацкую игру? Со связанными руками каждая мелочь превращалась в проблему. Она вздохнула, еще раз подергала веревки и… замерла. Что это?

— Мм… — донеслось из ванной.

На этот раз ошибки быть не могло. Он стонал. Он жив! Слезы опять навернулись на глаза, и теперь Шерил не стала их сдерживать.

— Марк!

Стон.

— Марк, ты в порядке?

— Мм… Кажется, да. Черт…

— Что?

— Ничего.

— Я тебя не вижу. У тебя идет кровь?

— Немного.

— Попробуй дойти до телефона и позвони 911. Нет, подожди. У меня в сумочке есть номер телефона моего доктора. Нет… он уехал. Извини. Позвони 911. Или… Может быть, в отеле есть врач.

В ванной раздался смех, и Шерил радостно улыбнулась. Если он смеется, значит, все будет в порядке. Марк будет здоров. Ему ничто не грозит. Господи, какое счастье!

Ноги Марка исчезли, а вместо них показалась голова. Волосы были всклокочены, на лбу красовалась внушительная шишка, но глаза смотрели по-прежнему, а на губах играла непритворная улыбка.

— Черт, — смущенно пробормотал он.

— Ты так меня напугал!

— Извини.

— Не вини себя. Ты поскользнулся?

Марк огляделся и покачал головой.

— Гель.

— В следующий раз попробуем обойтись без него.

Он рассмеялся, моргнул от боли, ощупал шишку на лбу и улыбнулся.

— Невероятно.

— Ты можешь подойти ко мне?

— Конечно. — Марк покачал головой, словно не веря в случившееся. И, дойдя до кровати, сел рядом с Шерил.

— Послушай, у тебя, наверное, сотрясение. Нам надо немедленно обратиться к врачу.

— Все в порядке, не беспокойся. — Его рука легла на ее бедро.

— Нет, не в порядке. Не веди себя как мальчишка. Перестань, лучше скорее развяжи эти дурацкие…

— Развязать? Но у нас впереди целый вечер. Мы же еще ничего не успели. Выходит, я зря старался…

— На сегодня достаточно, — твердо сказала она. — Не хватало еще, чтобы ты снова потерял сознание. Эта среда, надеюсь, не последняя.

Марк кивнул.

— Похоже, ты права. Мне действительно немного не по себе. Кружится голова.

— Тогда побыстрее освободи меня. Давай оденемся и решим, что делать дальше.

Он не стал упрямиться, поцеловал ее, а потом развязал сначала веревки на ногах, а после, обойдя кровать, и на руках.

— Вот и хорошо.

Шерил вздохнула. Жаль, что столь многообещающий вечер закончился так неудачно. С другой стороны, слава Богу, что все обошлось. Могло ведь быть и хуже.

Она поежилась.

В голове настойчиво звучала не впервые пришедшая мысль.

Скажи ему обо всем. Открой свои чувства. На этот раз все будет по-другому. На этот раз ничего не изменится. Марк не похож на других мужчин.

Она потерла затекшие руки и ноги. Села и огляделась, отыскивая взглядом одежду. Ей было не по себе от ощущения наготы, абсолютной наготы… Хотелось спрятаться под одеяло. Странно, раньше такого не случалось. Преодолевая чувство дискомфорта, Шерил соскользнула с кровати и направилась в ванную.

Когда дверь за ней закрылась, Марк осторожно опустился на кровать. Руки дрожали, а во рту появился неприятный горький привкус. Он знал, что был без сознания, но насколько долго? Черт возьми, за это время Шерил успела натереть запястья, пытаясь освободиться.

Каким же надо быть раздолбаем, чтобы отключиться в самый решающий момент. Его ждала самая прекрасная женщина на свете, а он поскользнулся на геле для бритья. Худшего невезения нельзя и придумать.

Марк опустил голову и тут же в висках застучало, а перед глазами поплыли круги. Судя по всему, это действительно сотрясение. Несколько дней поболит голова, так что придется полежать. Но страшно другое. Вдруг Шерил так испугалась, что уже не осмелится совершить вторую попытку? Какая несправедливость!

Ему вдруг вспомнилось, как в детстве отец купил велосипед. Настоящий, сверкающий, со звонком и ручным тормозом. Но первая же поездка завершилась падением и согнутым колесом, после чего велосипед у него надолго отобрали. Как безутешно он тогда плакал!

Марк вздохнул и потянулся за одеждой. Носки, рубашка, брюки. Разочарование кольнуло еще раз, когда он заметил, что желание еще не совсем погасло.

Дверь ванной открылась, и он поспешно повернулся, но тут же пошатнулся и едва не упал. Хорошо, что Шерил успела подхватить его под руки и помогла сесть. Над ним склонилось ее озабоченное лицо.

— Дать воды?

— Нет.

— Ты можешь идти?

— Да.

Она нахмурилась.

— Может быть, вызвать «скорую»?

— Не надо. У меня всего лишь закружилась голова. Наверное, как ты и предположила, сотрясение. Ничего серьезного. Я помню, как упал. Это уже говорит о многом.

— Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами.

— При более значительном повреждении мозга у меня наблюдалась бы амнезия.

— Шутишь.

— Нисколько. Обычно в таких случаях пострадавший не помнит, что с ним произошло. Потеря памяти может распространяться и на более длительный период.

В ее глазах мелькнуло любопытство.

— Марк, ты врач?

Он улыбнулся.

— Некоторым образом.

— Только не говори, что ты гинеколог.

Ему стало смешно, но он сдержался, опасаясь повторения головокружения.

— Нет.

— Тогда кто?

Он посмотрел в ее глаза.

— Ты уверена, что хочешь знать?

— Теперь уже нет смысла скрывать.

— Я психиатр.

Ее и без того бледное лицо стало почти белым. Шерил посмотрела на него так, словно ее ударили.

— Что с тобой?

— А?

— В чем дело? Почему ты так побледнела? Да, я психиатр. Не осквернитель могил, не террорист, не карточный шулер…

— Не могу поверить. Ты психиатр. Как же… Что же…

— Какое это имеет значение? В первую очередь я мужчина. Для тебя.

Марк протянул руку, но Шерил отстранилась.

— Послушай, ничего не изменилось. Я тот же, каким был пять минут назад.

Она отвела глаза.

— Ты, наверное, считаешь меня сумасшедшей. Чокнутой.

— Нет, — с серьезным видом сказал он. — Не считаю. Ты действительно чокнутая.

Шерил вздрогнула.

— Вот спасибо.

— Милая, чудесная, самая лучшая чокнутая на свете. — Марк схватил ее за руку и притянул к себе. — Да-да, ты чокнутая, сумасшедшая, и я без ума от тебя.

— Мне принять это за комплимент?

— Надеюсь, что он не последний.

— Вот так. Ты умеешь сделать женщине приятное.

— Спасибо.

— Марк, мне не до смеха.

— Мне тоже. — Он откинулся на подушку. — Я такой же чокнутый, как ты. Мы все немного сумасшедшие. Эксцентричные, странные, противоречивые. Без этого жить было бы скучно, разве нет? Люди время от времени сходят с ума, совершают безумные поступки, ведут себя как последние идиоты. Этим они и интересны.

Некоторое время Шерил молча смотрела на него.

— Ты так думаешь?

— Да, конечно, у некоторых это переходит все границы. Такие люди не понимают различия между вымышленным миром и реальностью. Но большинство просто старается разобраться в жизни. Странные поступки — это всего лишь попытки понять себя и других.

— Психиатр… — вполголоса повторила Шерил. — Боже мой, не могу поверить. Как же так?

— Между прочим, меня считают хорошим специалистом.

— Не сомневаюсь.

— Но?

— Не знаю. Просто…

Он ободряюще улыбнулся ей.

— Просто?

— Не знаю. Это не имеет значения. — Она резко поднялась с кровати. — Давай не будем больше об этом.

— Но для меня имеет значение твое мнение. — Марк сел, держась за край кровати. — Скажи же, в чем дело. Что тебя смущает?

— Не могу.

Он разочарованно вздохнул, но не стал настаивать. Если она не готова, то лучше подождать.

— Понимаю. То, что сейчас случилось, вызвало в тебе всплеск эмоций. А потом ты узнала обо мне нечто, толкнувшее тебя в противоположную сторону. То, что тебе отчего-то не понравилось. Ты должна привыкнуть к новой ситуации.

Для тебя важно, чтобы мы ничего не знали друг о друге. Это я тоже понимаю. Но хочу, чтобы ты знала — я не стану думать о тебе иначе, чем сейчас, если узнаю по-настоящему. Мое отношение к тебе не изменится. Независимо от того, что ты о себе расскажешь.

Шерил повернулась к нему, теперь в ее глазах вспыхнула злость.

— Спасибо за консультацию, доктор. Вас устроит чек или наличные? А может быть, это благотворительный сеанс? Ведь вы альтруист!

Его поразила ее реакция. Он ведь не пытался ничего анализировать, просто высказал свое мнение. В чем же дело? И тут Марк понял. Ей нужно дистанцироваться от него. Получить время, чтобы обо всем подумать.

— О'кей. — Он встал и шагнул к ней, но Шерил покачала головой, отступила на несколько шагов, а потом молча повернулась и вышла из комнаты.

— Глупо, — пробормотал Марк себе под нос и, проклиная себя за несдержанность, последовал за ней в гостиную.

Шерил уже надевала плащ. Услышав его шаги, она даже не повернула головы.

Он неуверенно окликнул ее:

— Подожди…

— Я спущусь и вызову такси. По-моему, где-то неподалеку есть станция неотложной помощи.

— Шерил…

— Что? — Она посмотрела ему в глаза. Злости в ее взгляде уже не было. По крайней мере, ее скрывала непроницаемая завеса безразличия. — Извини, мне очень жаль, что так случилось. Не хотела тебя обидеть.

— Я тоже не хотел причинить тебе боль.

— Все в порядке. Я справлюсь. — Шерил схватила сумочку и чуть ли не бегом устремилась к выходу.

— Я увижу тебя в следующую среду? — крикнул Марк.

Наверное, было бы безопаснее не задавать этот вопрос сейчас, но он ничего не мог с собой поделать.

Она уже взялась за ручку двери, но остановилась. Марк слышал, как колотится его сердце в ожидании ответа. Больше всего ему хотелось повернуть время вспять, вернуться на час назад. Все пошло бы по-другому. Ему не жить без этих встреч. Без этой женщины.

— Пожалуйста, — прошептал он.

— Не знаю. — Шерил толкнула дверь и исчезла, оставив его с шишкой на лбу и камнем на сердце.

Переходя улицу, Марк непроизвольно ускорил шаги и оглянулся. Его не оставляло странное чувство, что кто-то следит за ним. Смешно, нелепо. Но он никак не мог избавиться от этого дурацкого ощущения. Несколько раз, проходя мимо витрин, Марк останавливался и незаметно наблюдал за пешеходами, но ни разу не заметил никого подозрительного. Люди спешили по своим делам, не обращая никакого внимания на высокого мужчину в плаще, застывшего у витрины с женской обувью.

Возможно, на него повлияла заметка в «Миррор», посвященная его клиенту Майклу Дженкинсу. Фотография Майкла занимала чуть ли не всю первую страницу, и это было бы, конечно, чудесно, если бы не статья, содержавшая самые нелепые высказывания в адрес спортсмена, придерживающегося, как следовало из весьма прозрачных намеков, нетрадиционной сексуальной ориентации.

Дженкинсу не позавидуешь, думал Марк. Нести бремя славы — нелегкое испытание для молодого человека. Зачастую цена известности оказывается слишком большой для простых смертных. Пожалуй, только святой мог устоять перед соблазнами мира, щедрого на удовольствия. И выдержать это постоянное чувство незащищенности от самого беззастенчивого вмешательства в его личную жизнь. А спортсмены далеко не святые.

Марк был знаком со многими знаменитостями и знал, что никто из них так и не научился не обращать внимания на клевету, ложь и грязь. Ни слава, ни деньги не являлись защитой от ударов судьбы и людской зависти.

Марк уже по привычке остановился у очередной витрины и замер, почувствовав, как по спине побежали мурашки. Нет, дело было не в огромных кожаных чемоданах — элегантных и респектабельных, — стоявших за стеклом, а в мужчине, чье отражение показалось ему знакомым.

Да, вот он. Парень в черной джинсовой куртке. Марк узнал его, так как тот уже не раз попадался ему на глаза. Но почему он так подозрительно держит руку под курткой? Что у него там? Уж не пистолет ли?

Черт возьми, в газетах мелькали не только имена его клиентов. Далласские журналисты не обходили вниманием и самого Марка. Один раз его даже приглашали на телевидение. За последние годы он приобрел известность и, возможно, этим привлек внимание какого-то ненормального.

Марк замер, ожидая действий неизвестного преследователя. Парень был высокий, широкоплечий и, судя по всему, мог поднять холодильник. Одежда мятая, лицо угрюмое. Делая вид, что рассматривает афишу, он исподтишка посматривал на Марка. Теперь сомнений не оставалось. Но что делать в этой ситуации? Подойти и прямо спросить, что ему надо? Попробовать оторваться? Может быть, взять такси? Но если это репортер, то ему известен адрес Марка.

Мимо неизвестного прошла какая-то женщина. Она показалась Марку похожей на Шерил. Шерил? Если парень действительно репортер, то, может быть, его появление связано не с Майклом Дженкинсом, а с Шерил? Идя в отель, он всегда старался не привлекать к себе внимания. Но если ей тоже есть что скрывать? Не исключено, что в каком-то кругу Шерил не менее известна, чем он в своем.

Ярость поднялась в нем жгучей волной. Если этот ублюдок следит за ней…

Он резко повернулся и, не давая громиле возможности отреагировать на внезапное изменение ситуации, подошел к нему вплотную.

— Кто вы?

— Эй, приятель, я занимаюсь своим делом. — Мужчина говорил громко, явно рассчитывая привлечь внимание. — А вы займитесь своим.

Марк схватил его за руку и рванул на себя. Из-под куртки едва не выпал фотоаппарат.

— Я и занимаюсь, как видишь. За кем охотишься? Отвечай быстро или двину так, что тебе потребуется пластическая операция.

— Не посмеешь. Я позову полицию.

— Зови. Только имей в виду, что у меня есть деньги, много денег. И мои адвокаты вытрясут из тебя все до последнего цента. Ну?

Парень попытался вырваться, но, поняв бесполезность своих усилий, пожал плечами.

— Ладно. Вы же тот врач, к которому ходит Майкл Дженкинс, да? Я знаю. Я следил за вами.

— Ну и что? Зачем тебе это понадобилось? Если он и скажет мне что-то, то ты все равно ничего не узнаешь.

— Мне ничего такого не нужно. И цитировать вас я не собираюсь. — Парень посмотрел на фотоаппарат. — Говорят, Дженкинс гомик. Если я смогу сделать пару снимков…

Марк уже поднял руку, чтобы дать мерзавцу по физиономии, но в последний момент сдержался. Конечно, раздавить такую нечисть приятно, но надо думать и о последствиях. Черт, каждый поступок влечет за собой последствия.

Он опустил руку и посмотрел в бледное от страха лицо репортера.

— Вот что, приятель, поговори-ка со своими юристами. Они тебе подскажут, что к чему. Увижу еще раз с этой штукой, сделаю все, чтобы ты попал за решетку. Получишь по полной программе, уж это я тебе гарантирую. Возможно, тебе повезет. В тюрьме можно делать интересные снимки. Особенно на интересующую тебя тему.

— Ладно, ладно. Я же ничего. Делаю свою работу.

— Гнусная у тебя работа. — Марк разжал пальцы и оттолкнул газетчика. — И сам ты такой же. Проваливай и помни, что я тебе сказал.

Парень отступил шага на три и, почувствовав себя в безопасности, ухмыльнулся.

— Думаешь, что можешь от нас спрятаться, а? У тебя нет ни малейшего шанса. — Он издевательски помахал рукой и торопливо перебежал улицу.

Марк устало вздохнул. Сколько кругом грязи и лжи. Ему ни о чем не хотелось думать. Ни о чем и ни о ком. Кроме Шерил. Придет ли она в следующую среду? А если нет? Теперь ему казалось, что единственное спокойное место на свете — это ее объятия.

 

Глава 13

Шерил сидела за столом, положив перед собой чистый лист, и смотрела в окно. После разрыва с Роджером, когда ей было тоскливо и одиноко, она не раз выплескивала свои чувства и мысли на бумагу. Иногда это помогало, иногда нет. Порой, читая написанное, ей становилось не по себе — ну как можно быть такой дурой и не замечать очевидного. Потом смятый лист летел в мусорную корзину, и, избавившись от него, она, как ей казалось, избавлялась от собственной глупости, совершенной ошибки и гнетущей депрессии.

Сейчас Шерил хотелось разобраться в причинах размолвки с Марком. Почему она так расстроилась, узнав, что он врач? Ответ пришел сразу — Марк застиг ее врасплох. Она испугалась того, что он увидел слишком многое, определил, чего она боится… А чего?

Шерил взяла ручку.

Не знаю, чего я хочу, но бессмысленно притворяться, что это только секс. Марк для меня нечто намного большее. Но что? Я слишком много думаю о нем. Приписываю ему слишком много хороших качеств. Может быть, я не хочу узнавать его глубже для того, чтобы представлять таким, каким мне хочется. Может быть, мне самой хочется оставаться такой, какой я являюсь только ему. Но так или иначе та, кого я играю, влюбилась в того, кем я хочу видеть Марка.

И что теперь со всем этим делать?

Итак, что я действительно знаю?

Он чертовски сексуален. Стоит мне взглянуть на него, как у меня начинают дрожать колени. Он внимателен и заботлив — старается не давить на меня и не подталкивать к каким-либо выводам. Умеет слушать. Он психиатр. У него прекрасное чувство юмора. Мягкий, нежный, но, когда нужно, превращается в грозного повелителя. У него чудесный запах и сильные руки. Когда мы занимаемся любовью…

Шерил остановилась. Вообще-то они не занимались любовью. Ни разу. То, чем они занимались, называется сексом. Причем безопасным. Эротика — да, но не любовь. Любовь — это нечто иное. Она предполагает совсем другие отношения и другие чувства. Любовь — это узы, открытость и уязвимость сердца, искренность и доверие. Их же влекли тяга к острым ощущениям и жажда риска, опасности. Она полагала, что, став женщиной без имени, сможет реализовать свои тайные фантазии. Но ее самая главная фантазия вовсе не сводилась к тому, чтобы лежать связанной на кровати. Ей хотелось любви. Она мечтала о любви и боялась ее.

Итак, в чем же заключается главный вопрос?

Чего я хочу? Если бы я могла получить все, что угодно, что бы я выбрала?

Гарантии. Она выбрала бы гарантии. Уверенность в том, что он любит ее без всяких условий, что ее семья, деньги, положение в обществе не имеют никакого отношения к его чувствам. Что он будет любить ее вечно и не предаст, не обманет, не разочарует.

Шерил усмехнулась. Ну вот, опять те же глупости. В жизни нет и не может быть никаких гарантий. Их никто не дает. У нее нет ни малейших оснований считать, что любовь — это приемлемый вариант для Марка. Ей вспомнилась прочитанная где-то и засевшая в памяти мысль: тот, кто влюбляется, зная, что неизбежно проиграет, добровольно принимает самый опасный вызов судьбы.

Да. Уверенным можно быть только в одном: все преходяще. Любовь приходит и уходит. Как и все остальное. Это неизбежно.

Тогда чего она хочет? Готова рискнуть, зная, что проигрыш неизбежен?

Шерил еще долго сидела над листом бумаги, глядя в окно, но так ничего и не написала. В конце концов она отложила ручку, встала из-за стола и пошла в спальню.

Марк шел через фойе отеля, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Только бы Шерил была на месте, только бы обрадовалась, увидев его, забыла обо всем, что он сказал в последний раз. Конечно, ему хотелось узнать ее ближе, узнать о ней больше, узнать все, но при этом он вовсе не собирался рисковать потерять то, что у них уже было. Никакого риска. Никаких резких маневров. Все будет тихо и спокойно. Он удовлетворится тем, что она пожелает дать. Только бы не спугнуть ее. Только бы Шерил была на месте.

Подойдя к стойке бара, Марк на секунду остановился, перевел дыхание и лишь затем вошел. Она сидела на высоком табурете у стойки, и у него сразу гора свалилась с плеч.

Ее красота вызывала в нем одну и ту же реакцию. С ним что-то происходило, он начинал чувствовать себя совсем другим человеком, таким, каким не мог быть без нее. А ведь она еще даже не повернулась.

Шерил повернулась, и когда Марк увидел улыбку на ее лице, блеск ее глаз, то и сам не сдержался и ответил глупой усмешкой.

Пока он шел к ней, она поправила волосы, облизала губы и успела допить мартини. От него не укрылся легкий румянец, тронувший ее щеки, когда он наклонился поцеловать ее. Поцелуй, обычный жест приветствия, ничего больше. Но когда их губы встретились, Марк долго не мог оторваться, упиваясь вкусом ее губ, ароматом ее восхитительного тела, этим пьянящим запахом, ради которого он был готов лететь на луну.

Они посмотрели друг на друга, и ему показалось, что они думали об одном и том же. Ее лицо горело, желание туманило взгляд, а дыхание участилось.

— Выпьешь? — спросила Шерил.

Он покачал головой.

— Нет. Я хочу другого.

Она встала, кивнула бармену и потянулась за сумочкой. Марк лишь теперь обратил внимание на ее новое платье, темно-синее, облегающее фигуру и позволяющее оценить высокую точеную шею с родинкой у плеча и длинные, стройные ноги. По контрасту с темной бархатистой тканью матово-бледная кожа казалась почти белоснежной. Не в силах противиться желанию, он дотронулся до ее руки и тут же успокоился, словно одно короткое прикосновение сняло все его тревоги и опасения. Шерил покраснела еще сильнее и опустила голову.

— Пойдем, — хрипло сказал Марк, опасаясь, что, если они задержатся хотя бы на минуту, ситуация может осложниться. Проклятие, он был готов наброситься на нее прямо здесь, у стойки.

В фойе было немноголюдно, но им пришлось потратить несколько минут в ожидании лифта. Кабина ползла вверх со скоростью черепахи, и они стояли у стенки, не разговаривая, держась за руки. Марк считал этажи. На девятом этаже к ним присоединилась пожилая пара, разговаривавшая на испанском. Мужчина что-то горячо доказывал женщине, а та лишь кивала и смущенно улыбалась.

Наконец подъем завершился, и Марк с Шерил направились по коридору к знакомому номеру. Он знал, что сегодня его очередь, и подготовил оригинальный план. Но вот согласится ли Шерил? Впрочем, даже если она и не проявит энтузиазма, Марк рассчитывал предъявить ей убедительные доводы в пользу своего варианта.

Достав на ходу ключ, он открыл замок, пропустил вперед Шерил и, захлопнув дверь, придержал свою спутницу за руку.

Она обернулась и удивленно взглянула на него, но не успела ни о чем спросить — он прижал ее к стене и с жадностью впился в свежие, не тронутые помадой губы. Застигнутая врасплох, Шерил выронила сумочку, но Марка это не остановило. Его язык ворвался в ее рот, и, когда она ответила, он забыл обо всем на свете.

Вожделение, примитивное по своей природе и неодолимое, как стихия, овладело им. В этот миг ничто не могло остановить его, и он, казалось, был способен на все, чтобы получить свое.

Пытаясь освободиться, Шерил уперлась руками в его плечи, но это движение только еще больше распалило Марка. Жадно впитывая влагу ее рта, он с силой стиснул ее груди, и она застонала от боли. Его бедра вминали ее в стену, пальцы шарили по телу, задирая платье. Уступая этому бешеному натиску, она раздвинула ноги и тут же едва не оказалась пригвожденной. Его огонь перекинулся на нее. Они оба извивались и стонали, терлись друг о друга и никак не могли остановиться.

Обхватив Марка за шею, Шерил повисла на нем, едва касаясь пола ногами. Он подхватил ее под ягодицы, продолжая наносить удары снизу вверх.

В коридоре что-то загремело, и Марк отстранился. Взмокшие и взъерошенные, они перевели дух.

— Я хочу тебя, — прошептал он, прижимаясь губами к ее горячей коже. — Нестерпимо хочу. Будь все проклято, Шерил, мне не хватает тебя.

Она отвела его руки и отступила на полшага.

— Знаю. Все так…

— К черту все. — Марк видел желание в ее глазах, но спешил выговориться: — Мне наплевать на то, кто ты. Не хочешь говорить — не говори. Мне достаточно тебя. Но я хочу разделить себя с тобой. Я хочу, чтобы мы стали единым целым.

Едва произнеся эти слова, он пожалел о своей откровенности. Шерил отвернулась. Ну неужели ему никогда не научиться быть сдержанным? Неужели нельзя обойтись ничего не значащими словами и не касаться опасной темы? Раз уж она так этого не хочет.

— Марк.

— Да? — Он замер, моля только об одном: чтобы она не сказала «прощай».

— Вообще-то, знаешь ли, сегодня опять моя очередь. Ведь в прошлый раз мне так и не удалось осуществить свою фантазию. Или ты думаешь, что твое падение в ванной входило в мои планы?

Марк вздохнул, приказывая себе расслабиться.

— Это несправедливо.

— Почему же? Я не собираюсь останавливаться на полпути.

— Так ты хочешь повторить?

Она покачала головой.

— Пока еще нет. Позже. — Ее пальцы осторожно прикоснулись к тому месту на его лбу, где еще недавно была шишка. — Давай подождем, пока сойдет синяк, ладно?

Он отступил на шаг и расстегнул пуговицу на рубашке. Было чертовски жарко от прихлынувшей крови, от воспоминания о том, как она лежала тогда, связанная, голая, распахнутая…

— Договорились. Я буду ждать этого.

— Не забудь. А сейчас будем делать то, что я хочу.

Шерил взяла его за руку и, неторопливо подведя к дивану, усадила в одном углу, а сама села в другом. Марк удивленно вскинул бровь.

— Шерил?

— Да?

— Что ты собираешься делать?

Она пожала плечами.

— Не я, а мы. Мы собираемся поговорить. Если, конечно, получится. Я надеюсь, что получится.

— И о чем же?

— О тебе.

— Вот как? — Что ж, неожиданно, но не неприятно. В конце концов, им обоим это нужно. Главное — быть искренним. — Что ты хочешь узнать?

— Меня интересует многое.

— С чего начать?

Шерил наморщила лоб.

— Как звали твою первую любовь?

— Люси Хаммершилд.

— Ты подозрительно быстро вспомнил имя.

— Она была первая. Такое не забывается.

— Где ты познакомился с Люси?

— В школе. В пятом классе. Она целый год сидела прямо передо мной. У нее были длинные темные волосы, от которых пахло зеленым яблоком.

— Боже. Она ответила на твои чувства?

Марк ностальгически улыбнулся.

— Всего один раз, но этот восхитительный миг навсегда запечатлен в моей памяти.

— У тебя неплохо получается. Продолжай.

— Ну, я таскался за ней повсюду, как собачонка. А она… она только терпела меня. Наверное, потому, что у меня был велосипед. Так тянулось три или четыре недели, но потом я не выдержал и поцеловал ее. Похоже, для нее это стало сюрпризом, но я не получил по физиономии. Люси не закричала, не заплакала, не возмутилась. Ну и мне показалось, что можно рассчитывать на большее.

Шерил хихикнула и тут же прикрыла рот ладонью.

— Извини.

— Ничего. Дальше все развивалось по законам трагедийного жанра. Она предпочла мне другого. Им оказался Пит Маршал. Он был на два года старше и мог предложить моей возлюбленной не велосипед, а мотороллер. — Марк печально вздохнул. — Короче, Люси ушла, не удостоив меня даже взглядом, а я, как видишь, так и не оправился после этого удара.

— Что с ней стало потом? Или ты не знаешь?

— Знаю. Ее семья переехала в Новый Орлеан. Люси вышла замуж, у нее появились дети. Если не ошибаюсь, она работает в детском саду.

— Кто был потом?

— Потом?

— Да. В кого ты влюбился потом?

— О, потом было много всего. Какие-то сумасшедшие годы. Все перемешалось. Сейчас, пожалуй, и не вспомнить. Знаю только, что удары сыпались один за другим. Первый успех пришел ко мне только в старших классах. Наверное, дело было в том, что я за одно лето прибавил в росте на десять сантиметров. Самое впечатляющее в моей жизни достижение.

— Но кто-то же выделяется?

— Кейт Пристли.

— Расскажи.

— У нее был самый тихий голосок, какой я когда-либо слышал. Чтобы понять, о чем она говорит, приходилось все время наклоняться к ней. Чуть громче шепота. Именно этим Кейт и брала.

— И больше тебе ничего в ней не нравилось?

— Этого хватало.

— Что же она рассказывала своим чудным голосом? Какие слова шептала?

— Не помню. Она могла читать телефонный справочник — эффект был бы таким же. Кейт все равно оставалась бы моей царицей.

— И все же ей не суждено было стать твоей женой.

— Нет. Мы разъехались по разным направлениям: я в Гарвард, она в Стэнфорд.

— Но ты добился от нее чего хотел?

Марк усмехнулся.

— С ней я лишился невинности.

— И?

— Должен признаться, что все заняло не более пяти секунд, но это же было в первый раз. Потом дела пошли лучше.

— Могу подтвердить.

— Ты собираешься составить каталог моих увлечений?

— Возможно.

— И мы так и будем сидеть на диване?

— Возможно.

— Хм.

— Что?

— Это и есть твое желание? Слушать мои рассказы о подвигах давно минувших дней?

Ее глаза, светившиеся оживлением и радостью, вдруг померкли, на лицо словно набежало облако, и Марк проклял себя за слишком большой рот. Надо же когда-то чему-то научиться. Вторая промашка за вечер. Где, черт побери, его профессиональная сдержанность?

Шерил отвернулась к окну.

— Со мной это впервые случилось, когда мне было восемнадцать. Мне так надоело быть девственницей! Мы познакомились на танцах. Он работал барменом. Мы пошли на поле для гольфа и долго-долго целовались. Это то, что мне понравилось. Все остальное было гораздо хуже.

Марк подался вперед, мысленно умоляя ее посмотреть на него. Бросить хотя бы один взгляд. Одну улыбку.

— Все закончилось очень быстро. Он был не очень… умелым. Конечно, тогда я этого не знала. Просто удивилась, из-за чего люди поднимают такой шум вокруг секса. Ну, ты понимаешь…

Марк молча кивнул. Она по-прежнему смотрела в окно.

— Потом он стал звонить. По несколько раз в день. Я больше не хотела его видеть. Он был груб. Я сказала, что не могу с ним встречаться, что родители против и все такое. Ему было наплевать, он продолжал звонить. Вскоре после этого я уехала к тете в Нью-Йорк. Моя двоюродная сестра рассказала, что он приходил к нам домой, разговаривал с отцом, даже угрожал. Не знаю, в чем заключались эти угрозы, но отец дал ему денег. Больше мы не виделись. Я даже не знаю, что с ним случилось. Наверное, уехал куда-то.

Марку хотелось утешить ее, сказать что-то ласковое, успокаивающее. Но слов не было. И тогда он обнял ее за плечи. Поцеловал в щеку. Не в его силах изменить то, что с ней когда-то случилось, стереть воспоминания. Он мог только обеспечить новые.

Шерил повернулась. В ее глазах стояли слезы, губы подрагивали. Марк чувствовал ее горе, ее разочарование, ее одиночество. Одиночество человека, познавшего обман, предательство, крушение надежд и живущего лишь фантазиями. Конечно, дело было не только в этом бармене. Похоже, ей не слишком везло и потом…

— Шерил…

— Помолчи. — Она поднялась, обняла его шею и прижалась губами к груди. — Молчи, не говори ничего.

Он попытался отстраниться, но она не отпускала. Ее губы, горячие и сухие, искали его губы.

В этом порыве сплелись и отчаяние, и страсть, и надежда.

Она потянулась к его ремню, неловко расстегнула пряжку и торопливо дернула вниз молнию.

Марк вскрикнул.

— Я сделала тебе больно? Прости.

— Шерил, подожди.

Она толкнула его на стул, а сама опустилась перед ним на колени.

— Шерил…

— Нет, нет…

— Пожалуйста, давай поговорим.

Она помотала головой и наклонилась к его вырвавшейся на волю плоти.

— Хватит разговоров. Только фантазии.

Он застонал, проклиная себя за слабость, за глупость, за безволие, но сопротивляться ее натиску уже не мог. Ее язык танцевал, гладил, терзал. Марк видел лишь ее напряженное лицо с закрытыми глазами, видел взметавшуюся в ритм движению челку над ее высоким лбом, впавшие щеки и верхнюю губу с бисеринками пота… Напряжение, нараставшее с каждой секундой, достигло критического уровня, он вскрикнул, отдавая ей всего себя, и упал на спинку кресла.

Марк не знал, сколько прошло времени, но, когда он открыл глаза и смог наконец перевести дыхание, ее голова покоилась у него на бедре, а по ее лицу еще блуждала довольная, невинная улыбка.

Впервые за все время знакомства ему стало не по себе.

Нет, разумеется, Марк оценил то, что сделал Шерил. То удовольствие, которое она ему доставила. Но зачем ей понадобился отвлекающий маневр? Какой опасной темы коснулись они в разговоре?

Оставалось только надеяться, что дверь все же приоткрылась. Конечно, потом Шерил захлопнула ее перед самым его носом, но, позволив ему заглянуть в одну из комнат, возможно, она со временем пустит его и в другие.

Для этого ей понадобится какое-то время. Он не станет ее торопить.

Пусть пока прячется за ширмой секса. А ему остается лишь надеяться, что он делает все это, исходя из желания помочь, а не потому, что им движет другое, куда более эгоистическое чувство.

Да, с появлением Шерил в его жизни возникли новые проблемы. Но она стоила того.

 

Глава 14

Шерил знала, что он хочет большего. Ему хотелось быть рядом с ней, прикасаться к ней, разговаривать… Но она не могла позволить себе такой роскоши. К чему ворошить давно забытое прошлое. К чему терзать себя и Марка перечислениями любовных неудач.

С самого начала она выбрала абсолютно верную тактику. Только секс. Только фантазии. Никаких романтических иллюзий о любви. Входя в отель, оставлять реальный мир за дверью.

Пока Шерил собирала вещи, Марк молча стоял у стены. Никаких жалоб на то, что вечер закончился так рано. Никаких уговоров. Спокойное, будто окаменевшее лицо, потухшие глаза. Конечно, он хотел попросить ее остаться, но, слава Богу, сдержался. Кто знает, что случилось бы, если бы разговор продолжился. Они вовремя остановились, и он, и она. Через неделю новая встреча, и, возможно, им удастся обойтись без ненужных осложнений.

Они медленно дошли до лифта. Марк нажал кнопку, потом погладил ее по руке. Как хорошо, отстраненно подумала Шерил. Легко и свободно. Никакого напряжения. Никакой страсти.

Марк повернулся так резко, что Шерил вскрикнула от неожиданности и в следующее мгновение оказалась прижатой спиной к стене. Его лицо, внезапно изменившееся почти до неузнаваемости, заслонило все. Глаза метали молнии, желваки на скулах напряглись так, что Шерил показалось, будто кожа вот-вот лопнет.

— Я пытался сохранить спокойствие, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Я хотел быть внимательным, заботливым и все такое. Я хотел ничего от тебя не требовать, оставить все, как есть. Но я не могу так. Дело не в сексе, дело в тебе. Ты меня слышишь? Мне не хватает того, что есть. Мне не хватает тебя!

Ждала ли она этого признания? Шерил не знала. Но ее охватило головокружительное ощущение триумфа и свободы. Словно свежий ветер подхватил ее на свои крылья и вознес в синеву неба, за облака, туда, где не было ничего, кроме безграничного простора.

Его жадный поцелуй встряхнул ее, но не заставил вернуться на землю. Она ответила со страстью, горячо и самозабвенно, и Марк, почувствовав перемену в ней, задрожал и подался вперед. Их бедра сами по себе, найдя единственно приемлемое положение, слились, как две части идеально отлаженного и подогнанного механизма. Шерил чувствовала на себе его губы, они перелетали с места на место, оставляя горячие следы, раздувая пламя, заставляя ее извиваться и стонать.

— По-моему, — прошептал Марк, приникая к ее пунцовому уху, — мы сегодня опять забыли сделать нечто очень важное.

Шерил закрыла глаза, впитывая его ласки, наслаждаясь ими, как изысканным угощением.

— Что ты предлагаешь?

Он нежно подул на ее пылающее ушко.

— Сейчас ничего. Поезд ушел. Но я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не выбросишь белый флаг. Ты должна пообещать, что в следующую среду отдашься мне. По-настоящему. Без всяких фокусов.

— О!

— И не один раз. Ты позволишь мне брать тебя столько раз, сколько я захочу. И так, как я захочу.

У него нашлись убедительные аргументы в подтверждение серьезности этого намерения, и Шерил сдалась.

— Ладно.

Марк усмехнулся.

— Никаких возражений?

Она покачала головой, готовая стащить с себя платье прямо здесь, в коридоре.

Он отступил на шаг и, все еще держа Шерил за руку, нажал кнопку. Еще один поцелуй заставил ее пожелать, чтобы лифт сломался и не пришел, но, как известно, лифты ломаются только в кино. Дверцы кабины разошлись в стороны, и Марк легонько подтолкнул ее внутрь. Им снова повезло — в кабине никого не было. Некоторое время оба стояли молча, приходя в себя после безумной сцены в коридоре.

— Что теперь? — спросила наконец Шерил.

Он посмотрел на нее как-то странно, словно решая, готова ли она к очередному безумству, затем поднял руку и нажал кнопку. Кабина дернулась и остановилась.

Марк повернулся, и Шерил невольно ахнула — его глаза горели, как у посланца ада, и она, наверное, уже не удивилась бы, если бы из его ноздрей повалили клубы дыма.

— Сними трусики.

— Что?

— Ты слышала.

Она заколебалась, понимая, что должна по крайней мере притвориться оскорбленной. Но сила его магнетизма — или что-то другое — сломала хрупкие барьеры сопротивления. Шерил наклонилась, подняла подол платья и стянула успевшие промокнуть шелковые трусики. Они упали на пол, а она выпрямилась.

— Не опускай платье, — предупредил Марк.

Она покорно подтянула его выше, выше края чулок, выше последней грани приличия…

— Хорошо, — хрипло произнес он, облизывая пересохшие губы, и Шерил содрогнулась, словно на нее дохнуло жаром раскаленной печи.

Марк медленно поднял голову и устремил на нее тяжелый взгляд. Его глаза превратились в озера расплавленного металла, в глубине которых ворочалось что-то грозное, могучее и неведомое. Зачарованная этим взглядом, она даже не видела, как его рука протиснулась между ее ног, и вздрогнула лишь тогда, когда он требовательно и властно раздвинул их.

Марк прижал ее к стене и тут же впился в ее губы неистовым поцелуем. Ему было наплевать на то, останутся ли на них синяки, больно ли ей. Им двигало одно всесокрушающее желание: проникнуть как можно дальше, в самую глубь, словно там его ждала некая тайна.

Подчиняясь ему, Шерил раскрыла губы, готовая впустить его требовательный язык, но Марк вдруг остановился и опустился на колени.

Она лишь всосала воздух, когда Марк повторил поцелуй. Но это были уже другие губы. Где-то на периферии сознания вспыхнул красный предупредительный сигнал — в любой момент в кабину могли войти люди. Но понимание опасности только обостряло ощущения: кровь бурлила от притока адреналина, подгонявшего сердце. Волны наслаждения, эпицентр которых расположился между ног Шерил, раскатывались по всему телу, заставляя его трепетать, размывая восприятие реальности, унося все посторонние мысли.

Ей было трудно стоять, и, ища хоть какую-то опору, она вцепилась в его волосы. Марк не остановился, а лишь прибавил жару, неистово лаская ее губами и языком. Все ее мышцы напряглись, мир сократился до крошечного уголка, в который уже не вмещалось переполнявшее ее наслаждение. Перед глазами закружилась пестрая карусель ярких огней, Шерил вскрикнула и, подброшенная горячей волной, откинулась, оседая, на стену кабины. И тут же, будто только и ждавшая ее сигнала, сработала система оповещения. Замигала лампочка под потолком, зазвенели невидимые зуммеры, сообщавшие неведомо кому о том, что они захватили кабину.

От неожиданности Марк подался назад и чуть не упал. В его все еще затуманенных страстью глазах мелькнуло удивление, и Шерил, еще не успевшая перевести дыхание, невольно прыснула от смеха.

Марк еще только поднимался, а она уже поправила платье и постаралась придать лицу невинное выражение. Он улыбнулся и еще раз нажал кнопку. Кабина пошла вниз. Марк достал из кармана платок и аккуратно вытер губы. Они посмотрели друг на друга, улыбнулись и повернулись к двери.

На первом этаже их уже ждали. Когда Шерил увидела толпу из полутора десятка человек, ей стало не по себе. Впереди стоял управляющий, за ним два швейцара, несколько гостей и пара серьезных джентльменов из службы безопасности отеля. У всех были такие напряженные лица, словно из кабины могли появиться вооруженные террористы с заложником или марсианин со щупальцами вместо рук и ног. Марк взял свою спутницу за руку, и они вышли из кабины. Подойдя к управляющему, он остановился и покачал головой.

— Пусть кто-нибудь проверит эту штуку. Моя дама изрядно переволновалась.

— Конечно, сэр. Извините, — смущенно пробормотал управляющий. — Чем я могу вам помочь?

— Спасибо. Ничего не надо. Всякое случается.

Шерил разбирал смех, но она заставила себя сдержаться и лишь слегка, надменно, кивнула управляющему. Марк, надо отдать ему должное, проявил себя как нельзя лучше. Направляясь к выходу, он даже не прибавил шагу. Покосившись на него — прямая спина, уверенный взгляд, ни намека на смущение, — Шерил подумала, что такой человек не растеряется в самой сложной ситуации.

Он толкнул дверь и остановился, давая Шерил пройти. Она уже почти вышла, но вдруг остановилась и, сунув сумочку под мышку, провела рукой по платью.

— Марк. — Ее лицо вспыхнуло, как у школьницы, уличенной в списывании.

— Да?

Он посмотрел на нее и медленно кивнул.

— Да-а.

Они вышли на улицу, и Марк, закрыв за собой дверь, громко расхохотался.

Шерил было не до смеха.

— Конечно, смейся. Тебе-то что. Это же не твои трусики остались в лифте.

Его было не остановить — он смеялся так, что ей даже стало тревожно. Сначала она хотела обидеться, но, подумав, признала, что, возможно, ситуация и впрямь довольно забавная. Отчасти.

Отсмеявшись, Марк вытер глаза и обнял ее. Его рука скользнула с талии чуть ниже и погладила ее бедро.

— Мне нравится, когда ты немножко сходишь с ума.

Она нахмурилась.

— Ты так это называешь?

— А разве нет? Но не обижайся, я тоже порой теряю рассудок.

— Зато ты быстро его обретаешь.

— Это недостаток?

Шерил не ответила. Странно, но без трусиков она чувствовала себя вполне комфортно. Вот только…

— Послушай, ты понимаешь, что я осталась без плаща?

Он кивнул.

— А я забыл в номере бумажник.

Она покачала головой.

— Придется возвращаться.

Марк нахмурился.

— Нет.

— Но…

— По крайней мере пока.

Шерил удивленно посмотрела на него.

— И что же ты предлагаешь? Постоять здесь, полюбоваться звездами, а потом все же вернуться?

Марк взял ее за руку.

— Нет. У меня есть план получше, хотя прогулка под звездами тоже неплохая идея. Но давай зайдем в бар на углу. Посидим в темной кабинке, подальше от людей, выпьем…

— А еще?

Он изобразил недоумение.

— А ты хочешь чего-то еще?

Шерил хмыкнула.

— Не знаю, безопасно ли оставаться с тобой в темной кабинке.

— Безопасно. Слово султана… — Он взял ее за руку, и они направились к перекрестку.

Шерил заказала мандариновый ликер. Марк сделал выбор в пользу сухого мартини. Их кабинка оказалась в углу зала, в приятном удалении от шумного бара, где одинокие женщины в легкомысленных нарядах ждали появления мистера Совершенство. Дверь открылась, и сразу несколько посетительниц, как по команде, повернули головы в сторону вошедшего. Шерил рассмеялась, а Марк обнял ее за плечи.

Они сидели молча, слушая только размеренный стук сердец друг друга. И ему подумалось, что было бы неплохо просидеть так целую ночь, а может быть, и всю жизнь. Ему было покойно и легко, как не было уже очень-очень давно.

Да, игра получилась забавная, это отрицать нельзя, но чем больше Марк узнавал Шерил, тем больше хотел узнать о ней.

И уж если говорить начистоту, тем больше ему хотелось оказаться с ней в постели. На всю ночь. По-настоящему.

Ее теплая ладонь легла на его колено.

— Как тебе не стыдно думать об этом даже здесь? — шутливо упрекнула Шерил.

— Как тебе не стыдно заставлять меня думать об одном и том же, где бы я ни был, — парировал он.

— Хитрец. Ты, похоже, за словом в карман не полезешь.

— О, если ты залезешь в мой карман… — начал Марк.

Шерил заставила его замолчать, прижав палец к губам.

— Лучше скажи, о чем ты думаешь.

— О тебе.

— А еще?

— Обо мне.

— Продолжай.

— О нас.

— И?..

Он наклонился и прошептал в самое ее ухо;

— Я хочу тебя.

— Тебе мало того, что было?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Марк…

— Подожди. Не закрывай мне рот. Выслушай.

Она кивнула, и прядь ее волос коснулась его виска. Он зажмурился и довольно улыбнулся, став похожим на поймавшего мышку кота.

— Возможно, я кажусь тебе настоящим мужчиной, крепким и сдержанным парнем. Мачо. Но, должен признаться, у меня есть слабое место.

— Какое?

— Это ты.

— О?

— Точно.

Шерил не хотела менять удобную позу, но она все же повернулась и посмотрела на него.

— Говори.

— Я непрерывно думаю о тебе. Не могу не думать. Знаю, что уже говорил об этом не раз, но ситуация не улучшается. Наоборот. Знаешь, я никак не думал, что буду недоволен нашим первоначальным планом, но…

Она резко отстранилась, словно он ударил ее.

— Хочешь все закончить? Тебе разонравились наши встречи?

Марк даже побледнел.

— Боже, конечно, нет.

— Но…

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Даже если ты сейчас скажешь, что теперь мы будем просто сидеть в комнате и делиться впечатлениями о прочитанных книгах, я соглашусь. Разумеется, это будет не мой сценарий, но это в любом случае лучше, чем не видеть тебя вообще.

Она погладила его по щеке.

— Как мило.

— Нет, не мило. Эгоистично. Ужасно, ужасно эгоистично. Я хочу большего. Да, я готов довольствоваться меньшим, но, черт возьми, Шерил, мне нужно все.

— Все?

Он кивнул.

— Я говорю не только о том, что хочу заниматься с тобой любовью. Я хочу знать, кто ты. Где родилась и росла. Где училась. Что ты ешь на завтрак. Я хочу познакомиться с твоими родителями и друзьями, хочу знать, что тебя беспокоит, читать газеты, лежа в постели с тобой.

Шерил вздохнула и опустила голову. Ему нужно остановиться, замолчать, пока еще не поздно. Пока еще не все испорчено. Но даже если он замолчит, проблема останется.

— Мне бы хотелось посмотреть, куда нас могут завести эти отношения. Может быть, мы расстанемся, а может быть, и нет. Ты особенная женщина, Шерил. Мне очень многое в тебе нравится. Но ведь во многих отношениях мы по-прежнему остаемся чужими. Извини, если тебя это огорчает, но я хочу быть с тобой искренним.

Она пожала плечами, по-прежнему не поднимая головы.

— Все изменится, если мы сделаем то, что ты хочешь.

— Да. Все изменится. Но жизнь меняется в любом случае. Таков закон природы. Ничего нельзя законсервировать.

— Я не хочу перемен. Я хочу, чтобы все оставалось так, как есть. Хочу быть уверенной, что ты придешь в «Шератон» на следующей неделе, в среду. Хочу играть, смеяться, заниматься любовью…

— Но мы и так…

— Нет. Секс это игра. Любовь — совсем другое. Это интимное занятие. Это близость и открытость. Поэтому всю эту чушь лучше оставить за дверью.

— Какую чушь? Близость? Открытость? Нежность?

Шерил сделала глоток ликера, поиграла рюмкой и сказала словно бы через силу:

— Люди часто говорят, что им на все наплевать. Но на самом деле это не так. Чем ближе узнаешь что-то или кого-то, тем сильнее привязываешься. К вещам… К друзьям… С привязанностью приходят другие чувства, меняется динамика отношений, а потом… все разваливается. И ты остаешься в пустоте. Это трудно пережить.

Марк растерялся. Шерил явно недоговаривала, и он мог, пожалуй, попробовать создать ситуацию, которая подтолкнула бы ее к большей откровенности, но нужно ли это делать? Правильно ли будет использовать профессиональные навыки в отношениях с Шерил? Может быть, с уважением воспринять ее желания и пусть все идет так, как идет? Наверное, он должен попытаться понять ее и принять такой, какая она есть. Но он может также попытаться ее переубедить.

— Да, надежды и ожидания оправдываются не всегда, — нерешительно сказал он, еще не зная толком, что делать дальше. — Но иногда жизнь все же преподносит сюрпризы. Порой все выходит даже лучше, чем можно было мечтать.

Она нахмурилась, и ему снова захотелось стереть с ее лица следы печали.

— Стоит ли рисковать потерей того, что есть, ради того, в чем нет уверенности?

— Думаю, единственным ответом на это может быть полная ясность в том, чего каждый из нас хочет.

Шерил взглянула на него с болью.

— Ты же сам сказал, что гарантий нет.

Марк пожал плечами.

— Я готов рискнуть ради тебя.

Она ответила не сразу. Ее изучающий взгляд медленно прошелся по лицу Марка.

— Не знаю, переживу ли я еще один удар.

Он на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их, то увидел ее страх. Да, Шерил знала, что такое обида и боль. И еще он увидел, что за эксцентричностью и самоуверенностью прячется хрупкая и ранимая душа. В любви для Шерил не было середины. Все или ничего. Он не мог пообещать ей вечное счастье. Зачем обещать то, чего нет. Но и подталкивать ее к отношениям, к которым она не готова, он тоже не хотел.

— Ладно. Скажу еще одну вещь, и больше мы к этой теме не возвращаемся. Если тебе захочется предпринять рискованную попытку, я буду с тобой. И сделаю все возможное, чтобы она удалась.

Шерил закрыла глаза и положила голову на его плечо. Он взял ее руку в свою. Вот и все. Ничего другого и не надо.

 

Глава 15

Едва войдя в кафе «Рио Гранде», Дженнифер сразу же заметила Вивьен. Она еще ни разу не была в этом заведении, но слышала, что здесь хорошая кухня, и решила, оказавшись поблизости, проверить это сама. Кроме того, ей хотелось есть. В последние дни Дженнифер впадала в крайности. То голодала, то устраивала «праздник желудка». Сегодня более предпочтительным оказался второй вариант.

Она пошла по периметру зала, зная, что если попытается протиснуться между столиками, то обязательно наткнется на что-нибудь. Посетителей было много, и рисковать в ее положении не стоило. Приблизившись к столику, за которым сидела Вивьен, Дженнифер обратила внимание на ее соседку, очень миловидную женщину с темными, аккуратно уложенными волосами. Высоко оценив искусный макияж обеих, она решила, что подруги примерно одного возраста и лет на пять старшее ее самой.

— Дженнифер! — Вивьен поднялась и сделала попытку обнять свою новую знакомую, но жест получился нелепый, и они обе рассмеялись.

— Танцующие гиппопотамы! — воскликнула Лаура, с трудом вставая на ноги.

Дженнифер повернулась к ней и от удивления даже хлопнула в ладоши.

— Как? И вы тоже?!

Лаура кивнула.

— Да. Через две недели.

— Ну и ну! Мы все родим примерно в одно и то же время. У нас будут дети. Они подружатся, вырастут и будут называть нас старухами. Круто, а?

Вивьен рассмеялась.

— Да уж, круче некуда! Познакомьтесь. — Она повернулась к Лауре. — Это Дженнифер. Я тебе о ней рассказывала. Джен, это Лаура. Мы дружим уже сто лет или немного меньше. А теперь давайте сядем, чтобы на нас не заглядывались.

Они не без труда разместились за столиком и, изучив меню и сделав заказы, перешли к более важной теме. Первой ее коснулась Вивьен.

— Итак, Джен, что нового у твоего друга?

Дженнифер вздохнула.

— Все не так легко. Как ни странно, но у него, похоже, появилась женщина.

— И?..

— Ну, я не собираюсь пускать это дело на самотек. Марк милейший парень, но он очень впечатлительный и ранимый, и когда сталкивается с определенного типа женщинами…

— Постой, — перебила ее Лаура, пощипывавшая крылышко цыпленка. — Что это за «определенный тип»?

Дженнифер пожала плечами.

— Скажем так, ему все время попадаются стервы. А Марку нужна мягкая, добрая подруга, которая не станет им манипулировать.

— Где ж теперь водятся такие киски? — Вивьен с сомнением покачала головой.

Дженнифер улыбнулась.

— Ты же понимаешь, что я имею в виду. Главное, чтобы у нее было доброе сердце. Чтобы она не покушалась на его деньги, а ценила его самого.

Вивьен и Лаура загадочно переглянулись, и Дженнифер вопросительно посмотрела на них, ожидая объяснения.

— Шерил не нуждается в деньгах, — сказала Лаура. — Может, она не так богата, как Рокфеллер, но с этим у нее проблем нет. Другое дело, что до сих пор деньги ей скорее мешали. Ее бывший муж, хитрый мерзавец, интересовался только тем, сколько у нее на счету. В конце концов они развелись, но Шерил это обошлось недешево. В общем, с мужчинами ей не везет, и, боюсь, она немного разочаровалась. Сомневается, что найдется кто-то, кто полюбит ее ради нее самой.

Дженнифер покачала головой.

— Извините. Я понимаю, что она ваша близкая подруга, но не могу не спросить. Она не обозлилась на весь свет?

— Иногда в ней проскальзывает сарказм, — сказала Вивьен. — Но это только защитная реакция. Бедняжка боится быть открытой. Она ужасно хочет полюбить кого-то. Но она также хочет быть уверенной, что этот кто-то сможет полюбить ее, забыв о ее деньгах.

— Конечно. В этом нет ничего удивительного.

— Ей есть что предложить… — Вивьен вдруг улыбнулась и помахала кому-то рукой. Дженнифер обернулась. К их столику направлялся высокий симпатичный мужчина с приятной улыбкой.

— Это Шон, — шепнула Лаура. — Муж Вивьен.

— Я так и подумала.

— Он занимается вином.

— Вином? Да ты что! Вот так совпадение. Мой Стэн тоже увлекается вином. Серьезно. Может часами описывать разные букеты и рассуждать о влиянии почвы на качество винограда. Иногда мне хочется, чтобы он больше внимания уделял другим сторонам жизни, но мужчины — это те же дети. У каждого свой конек.

Подойдя к столику, Шон поцеловал жену, обнял Лауру и критически оглядел обеих.

— Почти готовы, а? — Он погладил Вивьен по животу.

— Почти.

Шон повернулся к Дженнифер.

— Позвольте представиться. Шон Трэвис.

— А я Дженнифер Нэш. Приятно познакомиться.

— Не собираюсь мешать вашей, не сомневаюсь, важной беседе. Просто проходил мимо и вспомнил…

— Садись, — сказала Лаура. — Ты нам не помешаешь. Мы говорим о Шерил.

Шон нахмурился, но все же сел на свободный стул и взял в руки меню.

— Шерил уже большая девочка и вполне может позаботиться о себе сама. Может, уже хватит вмешиваться в ее жизнь? Надеюсь…

— Ты не прав, — перебила мужа Вивьен. — Мы не можем делать вид, что ничего не происходит. Ты и сам видел, как она ведет себя в последнее время. Скажи еще, что тебя это не беспокоит.

— Согласен, беспокоит. Но решать должна она, а не вы. У вас же такой вид, как будто без вашего вмешательства Шерил пропадет.

— Ой, перестань. — Вивьен закатила глаза.

— Нет, не перестану. Вы вмешиваетесь в чужую жизнь, а большинство людей этого не любят.

— А разве ты стал бы мужем Вивьен, если бы не вмешались другие? — с улыбкой спросила Лаура.

— Да, — упрямо возразил Шон. — Стал бы. По всей вероятности. Рано или поздно.

Но Лаура придерживалась другого мнения.

— Нет. Вы оба до сих пор делали бы вид, что не любите друг друга, — возразила она, угрожающе размахивая вилкой. — Вы встречались бы с кем-то совершенно чужим, тосковали, злились и напрасно тратили бы время. В том, чтобы вмешиваться в дела близких, нет ничего плохого, если это делается от чистого сердца.

Шон даже закашлялся.

— От чистого сердца? Черт возьми, Лаура, откуда эта чушь? Из каких допотопных книг?

— Причем здесь книги? Просто я так чувствую.

— Знаешь, я должна с тобой согласиться, — сказала Дженнифер. — Если бы не Марк, мы со Стэном, наверное, никогда не нашли бы друг друга. — Она повернулась к Шону. — Я говорю о Стэне Нэше, моем муже.

— Расскажи, — попросила Вивьен, с сожалением отодвигая пустую тарелку.

Сделав еще глоток воды, Дженнифер попыталась сесть поудобнее, но лишь вздохнула, поняв бесполезность такого рода попыток.

— Я работала у Стэна и была безумно в него влюблена, но он даже не знал о моем существовании, просто не замечал меня. А потом случилось нечто невероятное. Мне на голову свалилась люстра, и все изменилось.

— Как это? — удивленно спросила Лаура.

— Я и сама не вполне понимаю, — призналась Дженнифер. — Но у меня случилась частичная амнезия. Она проявилась в том, что я вообразила себя невестой Стэна.

Вивьен посмотрела на Лауру. Лаура посмотрела на мужа. Шон посмотрел на подошедшего официанта и заказал скотч.

— А дальше все решил Марк. Каким-то образом он убедил Стэна подыграть мне, предупредив, что в противном случае у меня может произойти нервный срыв. И это может иметь необратимые последствия. В общем, из больницы я попала домой к Стэну. Одно к другому, а в результате все закончилось тем, что мы поженились. Поэтому я так хочу, чтобы и Марк нашел свое счастье, и готова ради этого на все.

— Что ж, они оба заслужили самого лучшего и, как мне кажется, созданы друг для друга, — сказала Вивьен. — Но Шерил в последнее время какая-то странная. Почти не звонит. Не пошла с нами на ланч.

— Да, это уж совсем не в ее стиле, — вставила Лаура. — Кстати, Дженнифер, ты могла бы составить нам компанию. Например, в воскресенье. Что ты думаешь, Вивьен?

Вивьен не успела ответить, так как в разговор вступил Шон.

— Прошу меня извинить, но вам придется строить свои хитрые комбинации без меня. — Он постучал по часам. — У меня деловая встреча.

Вивьен послала мужу воздушный поцелуй и повернулась к Дженнифер.

— Лично я ни в какие совпадения не верю. Думаю, нам суждено было встретиться, и мы встретились. Это, что называется, судьба. И я убеждена, что мы просто обязаны помочь Шерил и Марку найти друг друга.

— Да, — согласилась Дженнифер. — Я тоже так считаю.

Шон покачал головой, но счел за лучшее оставить свои сомнения при себе.

— Кроме того, — сказала Лаура, — нам нужно убедиться, что у Шерил все в порядке. Мне совсем не нравится ее скрытность и то, что она избегает нас. Это может быть симптомами начинающейся депрессии.

— Итак, что мы можем сделать?

Вивьен с решительным видом положила вилку.

— Нам надо докопаться до сути того, что происходит, и организовать встречу Шерил и Марка. Времени у нас не так уж много. — Она выразительно посмотрела на свой живот.

— За успех, — провозгласила Лаура, поднимая стакан с водой.

Шон только вздохнул.

Марк напряженно вчитывался в заметки, сделанные после предыдущей встречи с Майклом Дженкинсом. Майкл должен был прийти через несколько минут, и все шло к тому, что разговор будет нелегкий. Газеты словно соревновались в нападках на парня. Одни утверждали, что располагают неопровержимыми доказательствами его нетрадиционной сексуальной ориентации, другие язвительно указывали на снижение спортивных показателей. В общем, весь мир обрушился на Майкла Дженкинса. Марк знал, что его клиент чист, но разве прессу интересует правда? Ее ведь дорого не продашь. Но почему, читая заметки, касающиеся Майкла, он думает о Шерил? Раньше ему всегда удавалось разделять две стороны жизни, профессиональную и частную. Сегодня мысли о Шерил не позволяли сосредоточиться на работе, и ему это не нравилось.

Она сказала, что он может получить все. Значит ли это, что они займутся сегодня любовью? Любовью, а не «безопасным сексом»? Или же ей всего лишь захотелось подразнить его? А не все ли равно?

Нет. Не все равно.

Возможно, Шерил была права. Возможно, все дело в таинственности, которой она себя окружила. В загадке. Она заинтриговала его. Если бы он знал о ней больше, отношения сложились бы иначе. Только вот как иначе? Лучше или хуже? Кто может ответить на этот вопрос?

Накануне вечером Марк засиделся в баре со Стэном, и эта встреча заставила его еще больше усомниться в себе. Стэн выглядел полным счастливчиком. Конечно, с такой женщиной, как Дженнифер, любой на его месте чувствовал бы себя избранником судьбы. Марк завидовал другу. Завидовал прочности их отношений. Завидовал их уверенности друг в друге. Что-то подсказывало ему, что и у него с Шерил могло бы быть не хуже. С другой стороны…

Марк отложил ручку.

А может быть, причина его одиночества в нем самом? Однажды Дженнифер, умевшая не только наблюдать, но и делать выводы, сказала, что ему всегда удается найти в любой женщине какой-то изъян. Шерил, загадочная, необъяснимая, сводящая с ума, ничего не обещала, ничего не требовала и ни на что не претендовала. Она была совершенством. В ней просто не могло быть изъянов… потому что он их не искал. А если тайна исчезнет? Если покровы спадут? Не стремится ли он, возможно, подсознательно, узнать какие-то подробности ее жизни, чтобы использовать их против нее? Чтобы оставить ее, как он оставлял других? Не заложен ли изъян в нем самом? Может быть, это ему надо обратиться к психиатру?

В дверь постучали. Марк отодвинул бумаги и поднял голову. В кабинет вошла Дороти.

— Да?

— К вам мистер Дженкинс.

— Хорошо. Я приму его через минуту. — Он помассировал шею, приготовил магнитофон и достал из ящика чистый блокнот. Шерил подождет, а пока у него на очереди человек, нуждающийся в помощи. У каждого свои проблемы, и его долг — помогать тем, кто на него надеется.

Шерил пришла в отель почти на час раньше обычного. Первым делом она заглянула в бар и оставила записку для Марка с просьбой передать ее ему, как только он появится. Потом прошла в номер и разделась. Совсем.

Сегодняшний вечер принадлежал не ей. Шерил не знала, что запланировал Марк, но хотела, чтобы он остался доволен их встречей. Вероятно, в его планы входит заняться любовью. Она обещала ему это. Значит, никаких сказок Шахерезады. Никаких повязок и барьеров. Только постель и они двое в объятиях друг друга.

И еще, наверное, он захочет получить ответы на свои вопросы.

Ей так хотелось отбросить уловки и ухищрения, забыть о необходимости играть роль и стать не выдуманной героиней невероятного приключений, а самой собой. Поделиться с ним тревогами и заботами, разделить его сомнения и беспокойства, войти в его жизнь и открыть перед ним свою. Но страх снова оказаться одной, брошенной, преданной и униженной, оскорбленной и отчаявшейся, никуда не ушел, и он настоятельно советовал ей сбежать из отеля, пока еще есть время, и сохранить хотя бы иллюзии.

Ей не хотелось терять Марка. Теоретически им ничто не угрожало. У нее есть деньги, есть положение, имя, которым можно гордиться. У него тоже есть деньги. Он не нуждается в ее богатстве. Так чего же опасаться?

Шерил вздохнула, поправила подушку под головой и подтянула повыше простыню, закрываясь до самой шеи. Ей было немного не по себе оттого, что она лежала в постели совершенно обнаженная, ожидая прихода мужчины, но правила игры никто не отменял, и, разумеется, ему понравится, когда он увидит ее готовой к исполнению его желаний.

Не желая распалять себя преждевременными фантазиями, она мысленно вернулась к стоящей перед ней дилемме. Деньги, вот ключевой вопрос. Есть деньги и есть деньги. Это различие понимают только те, кто принадлежит к узкому кругу посвященных. Не зря же они отгородились от других высокими стенами. По свету рыщут тысячи отчаянных, готовых на все, чтобы только отщипнуть кусочек чужого пирога. Можно сколько угодно рассказывать о благотворительных фондах, стипендиях, школах и медицинских учреждениях, получающих средства от ее семьи. Можно писать об этом в газетах, трубить на каждом перекрестке и распинаться перед скучающими телезрителями. Бесполезно. Этого никто не поймет. Всем хочется получить что-то для себя лично, ухватить свой куш. Так было всегда и так будет всегда. Есть люди, считающие чужое своим, и они приходят в ярость, когда осознают, что кто-то, например эти богачи Андервуды, не желают решить их проблемы за счет своего несметного состояния.

Слава Богу, у нее есть настоящие друзья. Лаура, Вивьен, Джек, Шон, Ричи… Они никогда не позволяли деньгам вставать на пути их отношений. Они любили ее такой, какая она есть. Даже тогда, когда Шерил капризничала, уходила в себя или не желала никого видеть. Так почему Марк не может оказаться таким же? Почему она должна подозревать его, ставить на одну доску с Роджером?

Шерил вздохнула. Надежды, надежды… Сколько раз она строила воздушные замки, и сколько раз все заканчивалось одним и тем же. Любовь и деньги не совместимы. Достаточно вспомнить знакомых ее отца. Кто из них по-настоящему счастлив? Большинство выбрали себе пару из того же узкого, замкнутого круга. Да, были и такие, кто попытался выйти за его рамки. Кто-то вышел замуж за врача, кто-то взял в жены фотомодель. И что? Ни один из этих союзов не продержался и нескольких лет. Большинство распались в первый же год. Кто сосчитает разбитые сердца? Кто залечит душевные раны?

Может быть, ей суждено сделать прорыв? Может быть, ей улыбнется удача? Может быть, судьба уже послала ей того самого, идеального мужчину?

Или надо заранее смириться с необходимостью платить за удовольствие?

Кто-то повернул ручку двери, и Шерил поспешно откинула простыню и тряхнула головой, распуская волосы. Такой он должен увидеть ее, когда войдет: полностью обнаженной, со струящимися по подушке серебристыми прядями.

Из гостиной донеслись шаги. Затем тишина. Должно быть, он остановился у зеркала. Что на нем сегодня: костюм или джинсы? Ему шло и одно, и другое, но Шерил ставила на последнее. Что может быть более возбуждающим, чем необходимость возиться с тугими пуговицами поношенных ливайсов!

— О Боже… Ты самое потрясающее из всего, что есть на свете.

Она улыбнулась.

Марк стоял у двери, рассматривая ее. Потом в восхищении покачал головой и медленно подошел к кровати, словно боясь спугнуть Шерил.

На нем были джинсы. Да. И серая рубашка с длинными рукавами, облегавшая мускулистую грудь. Она покраснела, задержавшись взглядом на пуговицах. Черт возьми, тот, кто их придумал, заслуживает памятника.

— Не могу поверить. Каждый раз, когда я вижу тебя, меня охватывает какое-то странное чувство. Кажется, что стоит сказать неверное слово, и все растает как воск.

— Так может быть, лучше помолчать?

— Нет.

— Вот и отлично.

— Я мог бы смотреть на тебя всю жизнь. И всю жизнь рассказывал бы тебе, что я при этом чувствую.

Шерил вздохнула.

— Знаешь, я ведь не всегда буду выглядеть так, как сейчас.

— Для меня — всегда.

Глупо, но она готова была слушать и слушать. Простые слова, но они сводили ее с ума, дарили надежду.

— Я хочу любить тебя, — прошептал он, не сводя с нее глаз. — Но ты еще можешь отказаться. Изменить правила. Я не хочу делать это против твоего желания.

— Очень благородно.

— Стараюсь.

— Не беспокойся. Правила остаются в силе. Я ведь обещала, что сегодня буду твоей.

— Слава Богу. — Он подошел ближе, опустился на край кровати и, наклонившись, прижался губами к ее волосам. — Не знаю, с чего начать.

— У меня есть предложение.

— Говори…

— Один из нас еще одет.

— А, вон оно что. Но я все же не уверен, что это на первом месте.

— Интересно, а каковы же другие варианты?

— Я хочу поцеловать тебя. На это уйдет пара дней. По меньшей мере.

— Хм.

— Я имел в виду не только твои губы.

— О?

— Да. Потому что я хочу перецеловать тебя всю: от пяток до макушки. Запомнить вкус и аромат каждого уголка, каждой впадинки твоего тела.

— Да?

— И это еще не все.

То, что он делал с ней, было невозможно объяснить разумом. Не прошло и пяти минут, а ее уже била нервная дрожь. Ее щеки порозовели, соски напряглись, бедра сжались, предвкушая скорую близость.

— Продолжай, — прошептала она.

— Я хочу свести тебя с ума. Хочу слышать, как ты кричишь. Хочу видеть слезы наслаждения на твоих ресницах. Хочу ощущать, как ты бьешься подо мной. Хочу, чтобы у тебя не осталось сил даже пошевелить пальцем. Но, невзирая на это, я буду любить тебя снова и снова.

— Какой ты эгоист.

Он покачал головой.

— О да! Неужели ты думаешь, что у меня хватит выдержки смотреть, как ты кончаешь, и не кончить самому? Сейчас я дотронусь до тебя и…

— И что?

— Тебе придется ловить меня в небе.

— Неужели?

Марк не ответил. Он наклонился над ней, вдохнул ее запах и закрыл глаза.

 

Глава 16

Шерил вздохнула, и ее дыхание наполнило его восторгом праздника. Как такое может быть? Без нее ему чего-то не хватало, мир лишался красок, звуков, словно погружался в густой серый туман.

Ее губы были мягкие и теплые, кожа удивительно нежная и гладкая. Он знал, что на ней ничего нет, что она готова принять его, но не спешил, наслаждаясь теми ощущениями, которые уже пьянили и обещали невозможное.

Шерил шевельнулась. Ее рука коснулась его шеи, медленно опустилась ниже, под воротник. Он открыл глаза и встретил ее призывный взгляд.

— Нет, еще рано, — прошептал Марк одними губами.

— Но…

— Сегодня моя ночь, помнишь?

Она кивнула и улыбнулась. Ее зрачки расширились, и он увидел в них свое отражение. Они казались бездонными, но в самой глубине уже разгорался огонек, обещавший превратиться в бушующий пожар. Длинные черные ресницы медленно опустились.

Марк смотрел на нее так, словно видел в первый раз, словно ему удалось наконец подобрать нужные линзы и увидеть мельчайшие детали ее лица. Остальной мир отступил, скрылся в неясной дымке.

Она потянула его к себе, и он, почувствовав ее нетерпение, усмехнулся.

— Мы куда-то спешим?

— Я — да. Насчет тебя не уверена.

Он облизал ее губы, обойдя полный круг, и начал второй, но они дрогнули и раскрылись, предлагая ему свой аромат.

Как ни хотел Марк остаться там, где был, но желание отведать все остальное оказалось сильнее. От губ он перешел к подбородку, потом спустился еще ниже, к горлу.

Здесь аромат был сильнее. Марк знал этот запах: он специально зашел в один из крупнейших парфюмерных магазинов и после долгих поисков обнаружил то, что искал. «Бушерон». Прежде ему ни разу не встречалось это название, но теперь оно стало его частью, памятью о Шерил. Правда, с этим ароматом были связаны и кое-какие неудобства: узнав духи, он сразу почувствовал эрекцию.

Марк поцеловал ее в шею, немного ниже левого уха. Под его губами бился пульс, едва ощутимо подрагивала кожа. Это было так интимно и эротично, что он застонал. Ее пальцы расслабленно поглаживали его затылок, и Марк подумал, что без колебаний променял бы год жизни на минуту такого вот наслаждения.

Единственным, что мешало, было растущее напряжение, требовавшее срочной разрядки. Но он знал, что прежде должен изучить ее всю, по-новому.

После шеи на очереди было ухо, и Марк уделил ему должное внимание, проведя языком по раковине. Мягкий стон послужил достойным вознаграждением, и он продолжил исследование, осторожно продвигаясь по сложным изгибам, прочитывая ее реакцию по напряжению пальцев, легкой дрожи. Ему предстояло освоить необходимый урок, научиться доставлять ей удовольствие, и Марк хотел быть прилежным учеником.

— Марк, — прошептала она.

— Мм.

— О Боже.

— Что?

Шерил откинулась на подушку.

— Просто — о Боже.

Он усмехнулся, она задрожала и… Черт побери, если не снять эти дурацкие джинсы, все может закончиться раньше времени.

— Не двигайся, — прошептал Марк и, привстав, с ожесточением атаковал ремень, но не успел еще расстегнуть пряжку, как ее руки остановили его. Он удивленно поднял голову — Шерил лукаво и просительно улыбалась.

Марк развел руками, показывая, что предоставляет ей полную свободу действий. Она слегка оттолкнула его и села на край кровати. В приглушенном свете бра ее кожа отливала неярким матовым блеском. Она была прекрасна. Как же все-таки женщины отличаются от мужчин, подумал Марк. Насколько они мягче, теплее, изящнее. Он мог бы сравнить кожу Шерил с бархатом, шелком, ее изгибы с плавными, нежными линиями песчаных дюн.

От дальнейших сравнений его отвлекли ее пальцы. Пряжка поддавалась неохотно, и Шерил пришлось немало помучиться. Сконцентрировавшись на решении этой задачи, она наморщила лоб и закусила нижнюю губу.

Справившись с первым препятствием, Шерил перешла к пуговицам, Марк так засмотрелся на ее сосредоточенное лицо, что едва не упал и вынужден был ухватиться за ее плечи. Теперь уже она усмехнулась и перешла ко второй пуговице, покончив с которой оттянула резинку его трусов и провела влажным языком по обнажившейся полоске кожи.

— Шерил, — прошептал он, придя в себя.

— Да?

— О Боже.

— Знаю. Это только начало.

Он застонал, когда она перешла к третьей пуговице и, расстегнув ее, провела пальцем по всей длине напрягшегося пениса. Изощренная пытка. Невыносимая мука.

Шерил закончила с четвертой пуговицей. Зная, что потом об этом не вспомнит, Марк вытащил из кармана пакетик с презервативом и бросил его на кровать. Отвечая на его молитвы, Шерил стянула наконец джинсы и вслед за ними трусы, давая ему возможность облегченно перевести дыхание, о чем он забыл после третьей пуговицы.

Теперь, когда, так сказать, оковы пали, Марк смог убедиться, что с эрекцией все в порядке. Несмотря на то, что он постоянно должен был себя обуздывать. Высший класс, как в семнадцать лет. Ему захотелось ударить себя в грудь и завопить, как Тарзан в джунглях, но он все же сдержался.

Шерил наклонилась вперед и медленно, смакуя, обвела языком предмет его мужской гордости от основания до кончика. Вдобавок, словно этого было недостаточно, она застонала, как будто отведала шоколадного мусса. Сердце у Марка застучало так, что любой врач немедленно отправил бы его на больничную койку, но ему было наплевать. Можно и умереть, но только после главного события.

Ее губы сомкнулись, даря наслаждение… Они были мягкие, влажные, горячие. Потом ее язык коснулся вершины, слизывая выступившую капельку, и Марк скрипнул зубами. Она повторила найденный ею прием — нежно нажала пальцем на самую чувствительную точку, отыскав нужное место с такой легкостью, словно знала топографию его тела так же хорошо, как своего собственного.

Марк положил руки на ее плечи, желая чувствовать ее кожу, ее желание. Если так пойдет и дальше, с тревогой подумал он, то надолго его не хватит. Слегка сжав пальцы, он подался назад, освобождаясь из сладостного плена.

Но Шерил, прежде чем выпустить его, еще раз пустила в ход язык. Затем она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— О Боже.

Она кивнула, и ее губы медленно сложились в чувственную улыбку.

— Мне понравилось. Слушать, как ты стонешь, чувствовать, как ты весь дрожишь. Пробовать тебя на вкус.

Он опустился перед ней на колени и осторожно раздвинул ее ноги.

— Теперь моя очередь.

Шерил откинулась на подушку и закрыла глаза. Марк жадно, как будто видел это в первый раз, смотрел на розоватые от прилива крови, припухающие на глазах лепестки ее нижних губ. Гладил пальцем гладко выбритую кожу, влажно поблескивавшую в свете лампы. Наклонившись над ней, сдерживая желание овладеть ею прямо с ходу, он принялся целовать теплую чувствительную кожу ее бедер, продвигаясь вверх по их внутренней стороне, не оставляя без внимания ни левое, ни правое.

Дойдя до конечного пункта, Марк подул на уже набухшие губки и поднял голову. Она открыла глаза и смотрела на него, на себя, ожидая дальнейших действий. Ее ноги раздвинулись чуть шире, и Марк понял это немое приглашение.

Он приник губами к влажным лепесткам, раздвинул их языком и вобрал в себя другой аромат, более тяжелый, мускусный, сугубо тайный, волнующий. Этот запах еще сильнее, чем запах духов, влек его к ней.

Легкая дрожь прошла по ее телу, и Марк улыбнулся, подумав, что было бы неплохо продлить пытку, но отказался от этой затеи. Его язык продвинулся дальше, и Шерил отозвалась вздохом. Найдя нужную точку, поняв это по тому, как она содрогнулась, Марк мысленно занес эту информацию в банк данных и тут же использовал полученные сведения.

Шерил задвигалась, раскинув руки, заворочалась, застонала, но он не остановился, а, наоборот, усилил нажим и, лишь когда ее бедра поднялись ему навстречу, застыл на самом последнем рубеже.

Вцепившись в его волосы, вдавливая его в себя, она завертела бедрами, вскрикнула и вдруг замерла. В следующее мгновение Марк почувствовал, как в шелковистой глубине начались спазмы.

Казалось, оргазму не будет конца. Ее трясло, с губ слетали неразборчивые слова, ее правое колено врезалось ему в руку, но он держался до последнего.

— Хватит, — прошептала Шерил и отвела его голову.

Он поднялся. Она лежала на кровати, как тряпичная кукла, раскинув руки и ноги. Ее тело блестело от пота, грудь поднималась и опускалась, дыхание постепенно затихало, на лице еще горел румянец.

Необычайно довольный собой, Марк вытер рот тыльной стороной ладони и снова опустился на кровать.

— Эй?

— Да?

— Что ты собираешься делать?

— Продолжать.

Она покачала головой.

— Тебе надо сменить профессию.

— Да. Займись этим вместо психиатрии. Зарабатывай деньги. У тебя талант. От клиентов не будет отбоя.

Он усмехнулся.

— С другими так не получится.

— Нет?

— Нет.

— Ты просто скромничаешь.

— Нет, это правда.

Она уже не улыбалась.

— Но почему? Чем я отличаюсь от других?

— Не знаю.

— Дело в нашем уговоре?

— Может быть. Но я все равно хочу знать тебя. И теперь еще больше, чем прежде. Между нами что-то происходит. Не только секс, хотя он хорош. Ты ведь тоже это знаешь, да? Чувствуешь?

Она на мгновение закрыла глаза.

— Да, чувствую. Но меня это пугает.

— Такова жизнь. В ней нет ничего, что не было бы опасно. Но я не сделаю тебе ничего плохого. Поверь, я не принесу тебе боль.

— Ты не хочешь этого, но…

— Не хочу и не сделаю. Но ты права. Без боли ничего не обходится. Все идет в комплекте. Радость и грусть. Боль и наслаждение. Изменить это не в моих силах.

— Просто я не перенесу…

— Перенесешь. Ты сильная. Ты самодостаточная. Тебе не нужен я, чтобы быть счастливой. Для этого тебе не нужен никто. Но разве плохо разделить с кем-то то, что дает жизнь? Ведь мы же разделили постель? Наши фантазии…

— Марк…

Он поцеловал ее в губы и прошептал:

— Все в порядке, я не настаиваю.

— Мне надо время, чтобы подумать.

— Я не спешу.

Она улыбнулась:

— Спасибо.

— Ты…

— Ты слишком много говоришь.

Тут она положила руку на «рычаг управления» и отключила все функции, кроме одной.

Ей хотелось, чтобы Марк был внизу, лежал на спине, и он, похоже, не возражал. Его мужской орган гордо возвышался над темной ложбинкой… Шерил никогда не обращала особого внимания на мужские гениталии. Никогда до сих пор не рассматривала это. Но сейчас не могла не признать, что увиденное производит сильное впечатление. Может быть, сказать ему об этом? Марк, по-моему, у тебя роскошный инструмент? Нет, не сейчас. Может быть, когда-нибудь. Тем не менее по десятибалльной шкале ему вполне можно ставить десять с плюсом. Все как надо. И эти длинные жилистые ноги, и завивающиеся каштановые волоски на мускулистой широкой груди, и, конечно, лицо. Красота, которая не бросается в глаза сразу. Потрясающая нижняя губа.

Она устроилась поудобнее и провела языком вдоль набухшей вены на нижней стороне восхищавшего ее органа. Марк вздрогнул, и ей понравилось эта демонстрация своей силы и власти.

Прежде чем начать уже полюбившуюся ей игру, Шерил опустилась ниже, заставив Марка широко развести ноги и согнуть колени, и обследовала прилегающую территорию. Ее изыскания, проведенные пальцами, губами и языком, не прошли безрезультатно, и вскоре он уже просил о пощаде.

Но ее путешествие не закончилось: она двинулась в обратный путь и, дойдя до вершины, отважилась на новый эксперимент, взяв в рот весь пенис. Весь, без остатка. Этот опыт открыл ей широкие возможности. И Шерил, пробуя разные подходы, брала на заметку реакцию Марка, постигала путь к совершенству. Цель этого путешествия была одна: научиться дарить мужчине как можно больше удовольствия. Не использовать мужской орган так, как она делала до сих пор — в качестве инструмента для получения наслаждения и удовлетворения. А напротив — принести ему в жертву всю свою страсть, нежность губ и расторопность рук… Разве Он не достоин этого — Тот, что одаривает нас детьми?

Когда ноги Марка задрожали, Шерил поняла, что пора перейти к следующей фазе, ощутив, что Марк долго не продержится.

Она поднялась и посмотрела на него сверху. Он молчал, не зная, что последует дальше, и ждал.

Шерил медленно опустилась и, коснувшись подрагивающего наконечника, достала из пакетика презерватив и натянула тонкую броню на твердый, как дерево, ствол. Разгладила морщины и перекинула через Марка ногу. Потом, направляя рукой обласканный и готовый ко всему орган, опустилась на него. Теперь тела мужчины и женщины касались друг друга.

Шерил не спешила. Принимая его в себя сантиметр за сантиметром, она напрягала внутренние мышцы и чувствовала, как он медленно проникает в нее, заполняет ее всю, без остатка. Похоже, они идеально вписывались друг в друга.

Она снова поднялась, остановившись на самом краю.

Напряжение сковало его лицо, руки, грудь… Марку требовалась вся концентрация, вся воля, чтобы не нанести удар до того, как Шерил захочет этого.

Она вновь опустилась, но, не пройдя всю дистанцию, остановилась, когда Марк прошептал что-то неразборчивое.

— Что?

— Пожалуйста…

Это была его ночь. Его фантазия. Она еще раз напрягла мышцы и, вздохнув, отпустила кнопку контроля. Такого с ней еще не случалось. И дело было не в том, как дрожали от напряжения ее бедра, как стучало в груди сердце, как прыгали груди, — дело было в его взгляде. Он проникал в нее, в ее душу. Ласкал ее, молил. Она видела глубину и силу этого желания. То, что было между ними, соединило их в единое целое. И без этой связи они превращались лишь в две половинки.

Она не могла вынести этот взгляд и, отведя глаза, сконцентрировалась на своем теле. На его теле. Она поднималась и опускалась, все быстрее и быстрее, все резче, подгоняемая его вскриками и собственными стонами, но в тот момент, когда ей показалось, что Марк уже на финишной черте, он сжал горячими руками ее бедра и заставил остановиться.

Она посмотрела на него, понимая, сколь нелегко далась ему эта остановка.

— Что?

Он ничего не ответил, а лишь приподнял ее и отодвинулся в сторону. Потом сел рядом и обнял Шерил за плечи. Поцеловал в губы. Погладил по влажной от пота спине. Прижался лицом к ее груди. Переполнявшая его нежность тронула ее до глубины души.

— Посмотри на меня.

Она крепко зажмурилась, зная, что если послушается, то проиграет все.

— Шерил.

Сопротивление бесполезно. Она не могла не посмотреть на него, и, когда их взгляды встретились, с ней что-то произошло. Шерил уже не хотела обманывать себя, не могла врать ему. Марк был нужен ей. Не на одну ночь в неделю, а на все дни и ночи. На всю жизнь.

Она любила Марка и ничего не могла с этим поделать, оставалось только признать свое поражение.

Ничего не говоря, Шерил легла на спину и отдалась в его власть. Марк вошел в нее сразу, одним рывком и, выждав, как ей показалось, целую вечность, начал медленный, ритмичный танец любви. В этом ускоряющемся ритме его лицо то удалялось, то приближалось, и в его глазах она видела неистовое желание, силу и что-то еще, чему не решалась верить.

То, что ощущала Шерил, не поддается определению. Как можно объяснить, что чувствует женщина, осознав, что только сейчас, в этот самый миг, слившись со своим мужчиной, обрела истинную цельность?

Марка на этот раз хватило ненадолго, слишком сильно затянулось ожидание этого момента. И когда он отдал ей всего себя в последнем напряжении сил, с его губ сорвалось ее имя.

Потом они лежали. Молча, неподвижно. Гладя его волосы, спину, грудь, Шерил молила Бога только об одном: чтобы то, что случилось между ними, не стало самой большой ошибкой в ее непутевой жизни.

 

Глава 17

Еще прежде, чем Шерил открыла глаза, его запах напомнил ей обо всем. Она уснула в его объятиях, под колыбельную его сердца, стала частью его, желанной и неотъемлемой. И они провели всю ночь вместе.

Осторожно, чтобы не разбудить Марка, она отодвинулась, высвободила руку и, приподнявшись, посмотрела на часы. Рано. Время еще есть. Кроме того, ей не хотелось уходить.

Шерил повернулась к Марку. Его лицо показалось ей необычно спокойным. Из-за успевшей отрасти за ночь щетины оно выглядело бы немного старее и жестче, если бы не смягчилось мягким изгибом чувственных губ и упавшей на лоб темной прядью волос.

Он? Тот самый, единственный?

Мысль эта и приятно взволновала, и ужаснула ее. Так или иначе, она сама создала себе большую проблему. Даже если он тот единственный, кого привела ей судьба, никто не мог дать никаких гарантий на будущее. Кто знает, не обернется ли Марк еще одним подобием Роджера. Можно ли верить чувствам, твердящим, что это не так? Можно ли, забыв о горьких уроках прошлого, доверяться человеку, которого она практически не знает? Да, каждый раз, когда она слышала его имя, у нее вздрагивало сердце. Да, каждый раз, когда он дотрагивался до нее, она забывала обо всем на свете. Но ведь это всего лишь непознанная химия сексуального влечения. Не больше.

И все же…

Шерил не могла даже допустить мысли, что никогда больше не увидит Марка. Она все же пересекла запретную линию. Как это случилось? Почему? Концепция «секс ради секса» доказала свою состоятельность. Фантазии воплотились в жизнь. К несчастью, ее выбор партнера оказался неверным.

В чем-то она ошиблась. Ей стоило остановиться на каком-нибудь крутом парне. Пусть бы он курил толстые сигары и носил золотую цепь на шее. Пусть бы его звали Майкл или Керк. Пусть бы его с ног до головы покрывали татуировки. Пусть он был бы неутомимым наездником. Безмозглым жеребцом. Пусть бы трахал ее до потери пульса. Не бередил сердце. Не лишал покоя.

Вместо этого она выбрала Марка. Чувственного, остроумного, интересного, галантного. Черт возьми, он обладал всеми качествами, которые ей хотелось найти в мужчине, и даже теми, о которых она не смела и мечтать.

Так в чем же проблема? Почему бы не разбудить Марка прямо сейчас, в эту самую минуту, и не сказать то, что он хочет услышать? Ответить на все вопросы, заполнить все пробелы. Что это за последний барьер, перед которым она всегда останавливается?

Страх. Этот барьер — страх.

Шерил разочарованно вздохнула. Она ведь не из тех женщин, которые, обжегшись однажды на любви, навечно проклинают всю мужскую половину человечества. Нет, она другая. Просто она обожглась уже не раз. У нее выработалась определенная модель. Шерил не считала себя знатоком психологии, но все же понимала, что ее ошибки не просто невезение. В определенном смысле она сама приглашала мужчин в свою жизнь. Проблема заключалась в том, что она не понимала значения преподанного урока. Ведь должен же быть какой-то выход. Почему все шишки достаются ей?

Определенно, частью проблемы был вопрос доверия. Шерил не верила, что встретившиеся ей в жизни мужчины любили ее ради нее самой.

У нее перехватило дыхание, когда истина предстала вдруг перед ней с полной ясностью. Вот в чем ее огромная ошибка! Дело вовсе не в мужчинах. Дело в ее восприятии себя. Если изменить обстоятельства, то кем она будет? Без денег, без связей, без нарядов, приемов и всего прочего. Она всегда оценивала себя именно по тому, что имела, а не по тому, кем была. Следовательно, и мужчины могли любить ее только ради каких-то атрибутов. Но не ради нее самой.

От сделанного открытия у нее внезапно захватило дух. Конечно, ее посещали иногда не самые лестные мысли относительно своей истинной ценности, но еще никогда картина не представала с такой ясностью. Ее убеждения, предрассудки, сомнения, страхи влияли на все аспекты жизни. Они формировали ее мир.

Вписывается ли Марк в этот мир? Он не знал о ее богатстве, ее семье, ее прошлом. Зато он знал о ее сексуальности, азартности, изобретательности, смелости. Прекрасно, но эти качества представляли лишь несколько граней ее личности. А другие — заботливость, щедрость, верность, резкость — оставались ему неизвестными. Сможет ли он принять все плохое и оценить все хорошее, сможет ли понять и полюбить ее такой, какая она есть? Со всеми ее особенностями? Кто даст ответ на этот вопрос? Только жизнь. Только время.

— Эй, что случилось?

Шерил взглянула на Марка. Интересно, давно ли он проснулся? Она улыбнулась, но не смущенно, а радостно — ей было хорошо оттого, что Марк рядом.

— Ничего не случилось. Все хорошо.

Наверное, он ей не поверил — его взгляд задержался на ее лице, но ненадолго.

— Я сейчас вернусь. Не уходи, ладно? — Марк поцеловал ее в щеку и, отбросив простыню, поднялся.

— Договорились, — сказала Шерил, глядя ему вслед. Черт возьми, какой же красивый мужчина ей достался. Плечи, спина, ноги… — Не задерживайся.

Она откинулась на подушку и уставилась в потолок. Солнце уже поднялось, и его лучи, проникшие через щель между шторами, разделили комнату пополам. Их комнату.

Что же ей известно о Марке? Прежде всего то, что он психиатр. Хм. То, что он умен, ценит юмор, сексуален, красив, добр, настойчив, тверд, обворожителен. Очень хорошо. Замечательно. Но это не весь Марк, а лишь одна из его сторон, та, которую он предъявляет ей один раз в неделю, вечером в среду. Так сказать, приглаженная версия.

Но кто скажет, каким бывает этот человек, когда его автомобиль попадает в пробку? Когда у него грипп? Когда проигрывает его команда? А самое главное, каким он считает себя сам? Что его мучит? Если такой мужчина одинок, то на это есть причина. Какая?

Дверь ванной открылась, и Шерил соскользнула с кровати. Однако проскочить мимо Марка не удалось, он поймал ее за руку, обнял, обхватив за талию, и она ощутила его проснувшееся желание.

— Поскорее возвращайся. — Марк поцеловал ее в плечо и на мгновение прижался щекой к ее щеке. — Жду.

— Я не смогу поскорее возвратиться, пока ты меня не отпустишь.

— Тогда не спеши. Останься со мной.

— Ну уж нет.

— Извини, я тебя задерживаю.

Уже закрывая дверь, Шерил обернулась.

— Может быть, ты закажешь нам кофе? И я не отказалась бы от оладий или чего-нибудь в этом роде.

— Здесь быстро обслуживают?

— Не знаю.

— Тогда подождем. Если только…

— Что?

— Нет, ничего. С чем ты любишь оладьи?

— Хм. С кленовым сиропом. А ты?

— С медом.

— Сладкоежка!

— Уж какой есть.

— Ладно, решай сам.

Шерил скрылась в ванной, а Марк лег на кровать и стал старательно думать о своем зубном враче. Вообще-то ему не было никакого дела до дантиста, мужчины лет пятидесяти с небольшим, с блестящей выпуклой лысиной и ужасной ухмылкой, но надо же было как-то отвлечься, а ничего менее сексуального в голову не приходило.

Он закрыл глаза, закинул руки за голову и скрестил ноги. Напряжение начало спадать. Спасибо мистеру Гриншоу.

Итак. Она осталась с ним на всю ночь. Это ведь уже кое-что, не так ли?

Марк сейчас чувствовал себя по-другому. Эта ночь значительно изменила его. Точнее, изменила их обоих. И он не собирался останавливаться на достигнутом. Надо идти дальше, и будь что будет. А если она зажжет красный свет? Да, проблема. Впрочем, не следует делать поспешные выводы. Время паниковать еще не пришло.

Попытка расслабиться оказалась настолько успешной, что Марк и не заметил, как задремал, и очнулся только тогда, когда Шерил, усевшись рядом, громко рассмеялась.

— Вот так! А я-то спешила.

Он проследил за ее взглядом и смущенно пожал плечами.

— Знаешь, это временное явление. Не волнуйся, ветер еще поднимется и…

— Ветер, может быть, и поднимется, а как насчет остального?

— Ветер — всего лишь метафора. Из флотской терминологии. Парус, мачта… и все такое.

— Впечатляет. Фаллические символы, да?

— Старина Фрейд понял это еще полвека назад.

Она усмехнулась и посмотрела на него.

— Послушай, Марк.

— Что?

— Что в тебе самое плохое?

Вопрос прозвучал неожиданно, и Марк даже приподнялся на локте.

— Самое плохое?

— Да.

— Хм, не знаю.

— А если бы знал, то что бы это было?

Он задумался. Конечно, плохого у него хватало, но что худшее? Выбрать было нелегко.

— Я слишком склонен все анализировать.

— Ты анализировал нашу ситуацию?

— Конечно.

— И каковы выводы?

Марк убрал прядь волос с ее шеи.

— Выводы? Вывод один — я абсолютно не знаю, что делаю и чем все это закончится.

Ее смех подействовал на него сильнее любого стимулятора. Он сразу ощутил эрекцию. Черт возьми, это что-то новенькое в искусстве секса. Оргазм через смех? Если так пойдет и дальше, то надо будет почаще водить ее на комедии.

— Я тоже не знаю, что делаю.

— И к каким выводам пришла ты?

— Я сама себе не верю.

— Ты? Ох, Шерил, перестань. Ты же очень уверена в себе. Это видно невооруженным глазом. Такое не подделаешь и не сыграешь.

— Согласна, но только отчасти. Да, я уверенно чувствую себя на общественных мероприятиях. А в частной жизни… нет, в этой области у меня не все так хорошо.

— Почему?

Шерил посмотрела на него, но Марку почему-то показалось, что она его не видит.

— Знаешь что? Я бы хотела поговорить об этом. Правда, Но не сейчас. Мне еще о многом необходимо подумать. Ты не против?

— Конечно, нет. Когда захочешь.

— Я тебе скажу.

— Спасибо. Но можно я задам тебе еще один вопрос, прежде чем… Знаешь, ветер уже набрал силу.

— Спрашивай.

— Как твоя фамилия?

Улыбка растворилась. Марку показалось, что в ее глазах мелькнула настороженность. Шерил открыла рот, но ничего не сказала.

— Извини, — прошептал он. — Иди ко мне.

Марк еще раз перечитал статью и с возмущением отшвырнул газету. Куда катится этот мир! Как можно публиковать материал, в котором десять процентов правды растворены в девяноста процентах вымысла! И это уже не первый случай. Вообще вся неделя вспоминалась как один бесконечный кошмар. Он даже не был уверен, что пойдет вечером в «Шератон». Что-то случилось с ним тогда, утром в четверг, когда она не ответила на его вопрос. Правда, потом они все же занимались любовью, даже не раз, и все было хорошо, но ощущение неловкости так и не ушло. Шерил замкнулась, а ему не хватило времени пробиться через стену отчужденности. Настроение испортилось на несколько дней. Он был резок с Дороти, холоден с Дженнифер, выходил из себя по пустякам и не находил места. А теперь, вдобавок ко всему прочему, еще и эта возмутительная статья.

Чертовы репортеры все же выследили его. Выследили и сфотографировали. И не только его самого, но и его пациента, Майкла Дженкинса. И вот теперь их лица на страницах газет. А комментарии…

Да, комментарии самые разнообразные, но все одинаково лживые. Сплетни. Слухи. Домыслы и предположения. Гадость и мерзость.

Марк понимал, что газетчиков интересует не столько он сам, сколько его клиент, но лучше от этого не становилось. Злость не утихала, толкая к действиям. Конечно, выплеснуть чувства было бы неплохо, но что он может сделать? Найти сукина сына, написавшего все это, и набить ему морду? А потом объясняться с полицией?

Он встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился перед окном. Впрочем, дело даже не в статье. Неприятный инцидент, но его карьера от такой мелочи не пострадает. И репутация тоже. Имея дела с известными и даже знаменитыми людьми, Марк знал о существовании определенной опасности. Ему уже угрожали скандалами в прессе, личной расправой, даже отзывом лицензии. Он все перенес.

Подлинная причина раздражения — Шерил. Нет, она не сказала, что между ними все кончено. Она вообще почти ничего не сказала. Секс был хорош, но… Потом они расстались, едва обменявшись парой фраз.

В общем-то его не так задело ее нежелание назвать свою фамилию, как то обстоятельство, что ночь, проведенная ими вместе, ночь, отданная любви, не значила для нее почти ничего. Да, она получила наслаждение — пять оргазмов за семь часов! Но мир перевернулся в его глазах, а не в ее. Ему хотелось большего, чем то, что она готова была дать. А ей это явно не нравилось. Значит, он должен сделать выбор. Либо продолжать игру, как и планировалось. Игру по правилам, разработанным Шерил, либо… Черт возьми, как долго можно поддерживать такие перекошенные отношения!

Марк усмехнулся. Интересная ситуация. Прежде, с другими женщинами, он всегда осторожничал, старался не раскрываться.

Теперь ему досталась противоположная роль. Ну и пусть. Наплевать.

Будь все проклято. Он любил ее. Конечно, если постараться, то можно убедить себя в обратном. Объяснить все простым увлечением. Тем, что его соблазнила загадка этой женщины, а не она сама. Да, безусловно, он был сильно заинтригован. Но все не столь просто. Марк знал, что должен выяснить о ней все, проникнуть в ее тайны.

Наверное, так безоглядно влюбившись в Шерил, он совершил далеко не самый разумный поступок в своей жизни, но, возможно, самый честный. И потенциально самый опасный… Что же будет дальше? Как убедить ее, что им обоим стоит рискнуть?

Ответа не было. Наверняка Марк знал только одно — вечером он пойдет в «Шератон».

Шерил уже собиралась взять со стенда «Космополитен», когда в глаза бросилась фотография на первой странице «Даллас ньюс». Лицо показалось знакомым. Нет, не может быть. С какой стати какая-то бульварная газетка будет писать о Марке? Она присмотрелась. Марк. Действительно Марк. И рядом с ним какой-то мужчина. Да это же знаменитый Майкл Дженкинс! Спортсмен, плейбой, покоритель женских сердец. Они вместе. Странно. И поза какая-то двусмысленная. Наверняка фотографировали тайком.

Шерил вытащила газету, развернула, нашла нужную страницу и прочитала небольшую заметку. Какая гадость!

Речь шла о том, что известный психиатр намеренно выбирает клиентов только из числа самых богатых и известных людей штата, укрепляя таким образом свою репутацию. Что касается отношений с Дженкинсом, то, хотя об этом не говорилось прямо, читатель мог легко догадаться о наличии противоестественной связи между врачом и пациентом.

Разумеется, Шерил знала, что верить тому, о чем пишут в подобных газетах, можно лишь с известной оговоркой. Репортерам надо продавать материалы, и их не останавливают ни угрозы судебного разбирательства, ни возможность просто получить по физиономии. Ложь, дезинформация, слухи, откровенный вымысел — все это уже давно стало обычным товаром. И все же, насколько можно было судить, «Ньюс» никогда не опускалась до нахальной клеветы.

Шерил вспомнила прошлогодний случай, когда ее знакомого по имени Томми застали с какой-то певичкой в номере отеля. Большого шума не было, оба остались со своими супругами, но факт не подлежал сомнению. Томми действительно переспал с этой девчонкой. И таких эпизодов можно было бы насчитать с десяток.

Есть ли в этих намеках какая-то правда? Может быть, нет. Вероятно, нет. Но если… А вдруг…

Нет. Она просто не могла поверить в то, что Марк гомосексуалист. Да нет, это просто смешно! Он слишком… Боже, неужели Марк?..

Шерил покачала головой, прогоняя сомнения. Марк никогда бы не опустился до такой низости, чтобы умасливать клиентов подобного рода услугами. Это на него совершенно не похоже. И он, конечно, не преследует никаких корыстных целей в отношениях с ней, Шерил Андервуд. Смешно. Ему даже не известна ее фамилия.

Вивьен осторожно заглянула за дверь и, повернувшись, подала Лауре и Ричи условленный знак. Все эти шпионские забавы давались ей не так-то легко. Она прислонилась к стене и перевела дыхание. Неудивительно, что ей ни разу не довелось слышать о беременных частных детективах. А ведь Лауре еще хуже — у нее живот больше.

И все же им удалось проследить за Шерил от ее дома на Кройдон-стрит до отеля «Шератон». Это уже можно было считать успехом.

Лаура и Ричи подошли к ней.

— Итак, отель, — сказала Лаура.

— Возможно, Шерил здесь с кем-то встречается, — предположил Ричи.

Вивьен кивнула.

— Возможно, с женатым мужчиной.

— О Боже. — Лаура устало покачала головой. — Давайте остановимся на этом. Не пойдем дальше. Если у нее есть кто-то, пусть даже женатый, что мы можем сделать? Шерил уже взрослая и может решать сама за себя.

— Нет, — возразила Вивьен. — Если это какой-то подонок, то разве мы не обязаны помочь ей? Разве стала бы она скрывать от нас приличного человека? Вдруг ей что-то угрожает? А ведь мы ее друзья.

— Не знаю, — с сомнением пробурчал Ричи, заглядывая за дверь. — Конечно, было бы неплохо убедиться, что у нее все в порядке. Мне все равно, с кем она встречается, лишь бы Шерил не попала в беду. Действительно, с чего бы ей скрывать от нас своего парня?

— Тогда вперед. — Вивьен решительно открыла дверь, и ее друзьям ничего не оставалось, как последовать за ней в полупустое фойе. Осмотревшись, они решили, что женщины заглянут пока в один из многочисленных модных бутиков, а Ричи отправится на разведку.

Минут через пять он вернулся. Вивьен и Лаура встретили его вопрошающими взглядами.

— Ну? — нетерпеливо поинтересовалась Лаура.

Ричи кивнул.

— Она здесь.

— Где?

— В баре.

— Одна?

— Да.

В холле он указал им на кресла в дальнем углу.

— Посидите здесь, в уголке. Надеюсь, что Шерил вас там не увидит.

— А ты? — спросила Лаура.

— А я постараюсь подобраться поближе, — с усмешкой ответил Ричи. — Я не такой заметный. — И он выразительно посмотрел на их выпирающие животы.

Вивьен сокрушенно покачала головой.

— А я всегда хотела побыть Спящей Красавицей. Теперь об этом смешно даже мечтать.

Все рассмеялись.

— Главное — не высовывайтесь, — предупредил Ричи и, водрузив на нос черные очки, помахал им рукой. — Если что, передайте мой прощальный привет друзьям и родственникам.

Вивьен опустилась в кресло, а Лаура, отойдя на пару шагов в сторону, решила понаблюдать за действиями Ричи.

Пройдя по коридору, он заглянул в бар, но тут же отпрянул и прижался к стене. Через несколько секунд попытка была повторена. Вероятно, на этот раз горизонт оказался чистым, и Ричи проскочил мимо двери, заняв более удобную для слежки позицию.

Из бара вышла парочка, и новоявленный сыщик неуклюже отвернулся, демонстративно делая вид, что он тут оказался совершенно случайно. Лаура вздохнула — Ричи явно не годился на роль Джеймса Бонда и скорее напоминал инспектора Клузо. Заглянув в бар еще раз, он посмотрел в сторону Лауры и по-идиотски улыбнулся. Она помахала ему рукой, призывая вернуться, но Ричи покачал головой, давая понять, что твердо намерен оставаться на посту.

В этот момент Лаура заметила незнакомого мужчину, направляющегося к бару. Высокий, темноволосый, симпатичный. Увидев замершего в позе подглядывающего Ричи, незнакомец остановился. Почувствовав опасность, Лаура отчаянно замахала руками, но «Джеймс Бонд» не обращал на нее никакого внимания. Она громко закашлялась, но и это не помогло. Высокий мужчина сжал кулаки и решительно шагнул к незадачливому шпиону. Катастрофа была почти неминуема, и Лауре пришлось пойти на отчаянный шаг.

Но прежде чем она подоспела к месту событий, незнакомец уже схватил Ричи за шиворот и отшвырнул от двери.

— Сукин сын, — прорычал он, сжимая кулаки, и Лаура поежилась от страха. — На этот раз ты зашел слишком далеко.

— Эй, что вы делаете! — вмешалась Лаура, хватая его за рукав. — Отпустите его.

— Я сыт по горло этими дерьмовыми репортеришками. Лезут повсюду, куда их не просят.

— Он не репортер, — поспешно заявила Лаура. — Отпустите его. Он…

Ричи поднял руки, как грабитель, пойманный с поличным при попытке взять банк.

— Я не репортер. И не бейте меня по лицу.

На помощь подоспела и Вивьен.

— Оставьте нашего друга в покое, — возмутилась она. — Как вы смеете!

Незнакомец посмотрел на Вивьен, заметил ее живот и перевел взгляд на Лауру. На его лице появилось смущенное выражение. Он отпустил Ричи и отступил на пару шагов, с недоумением оглядывая всю группу.

— Какого черта здесь…

— Мы… — начала Лаура, но не договорила, потому что спасенный Ричи, отступая от опасного противника, наткнулся на вышедшую из бара Шерил.

— Ричи? Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила она.

Незадачливый шпик усмехнулся и снял очки.

— Привет.

Но Шерил не смотрела на друзей, она смотрела на незнакомца. И заметив боль и обиду в ее глазах, Лаура сжалась в комок.

— Негодяй, — негромко произнесла Шерил и, гордо подняв голову, устремилась прочь.

Тот, кого назвали негодяем, попытался было удержать ее. Но не успел.

— Подожди, Шерил!

Она покачала головой, вышла в фойе, прошествовала прямо к выходу и исчезла за дверью.

Незнакомец окинул всю троицу испепеляющим взглядом и поспешил вслед за Шерил.

Ричи ударил кулаком по стене.

— Я думаю, мы влипли.

Вивьен неторопливо повернулась к нему.

— Неужели? Ты так думаешь? — язвительно спросила она.

 

Глава 18

Шерил остановилась на краю тротуара, подняв руку. Слезы застилали глаза, а такси как назло не подъезжало. Итак, Марк все-таки узнал ее фамилию. Более того, оказывается, он знал и ее друзей. Он вообще знал все, но не сказал ей ни слова. Как же она могла верить ему? Как могла быть такой дурой?

— Шерил!

Она обернулась, узнав его голос.

— Не подходи. — Черт возьми, куда же запропастилось такси! Ей хотелось плакать от отчаяния и унижения.

— Шерил, подожди. Ты все неправильно поняла!

Она сделала вид, что не замечает его, и шагнула в сторону, а когда Марк коснулся ее руки, вздрогнула, словно увидела змею.

— Что тут понимать? Ты лгал.

— О чем ты говоришь? Я сам совершенно ничего не понимаю! Объясни. Я понятия не имею, что здесь происходит. Какие-то люди…

— Понятия не имеешь? А откуда ты знаешь Лауру, а? Откуда ты знаешь Вивьен и Ричи?

— Я их не знаю. Никогда в жизни не видел. Я принял их за репортеров.

— За репортеров? Придумай что-нибудь поумнее.

— Успокойся, подумай немного, и ты поймешь…

— Пойму что? Что напрасно верила тебе? — Шерил вытерла слезы, ненавидя себя за слабость.

Его лицо внезапно изменилось, осунулось. Стало жестким. И глаза изменились тоже. В них появилось разочарование. И еще печаль.

— Нет. Ты совсем не верила мне.

— Но…

— Ты даже не назвала мне свою фамилию.

Он смотрел на нее, как на чужую, и ей вдруг захотелось перевести часы назад, чтобы не было этих последних пятнадцати минут. Но поздно. Прошлого не вернешь. Все началось гораздо раньше, и Марк прав. Она никогда не верила ему. Не верила и самой себе.

— Марк…

Он покачал головой.

— Бесполезно, Шерил. Я так не могу. Не могу быть с человеком, который мне не доверяет. Не может быть откровенным. Или не хочет.

— Я хочу…

— Послушай, я не знаю, какие секреты ты от меня скрываешь. И еще пять минут назад мне было наплевать на это. Черт с ними, с секретами. Я не перестал бы любить тебя, даже если бы узнал, что ты шпионка. Но ведь дело не в этом, согласна? Речь идет о доверии. Без доверия нет ничего. — Он покачал головой, повернулся и зашагал прочь.

— Марк, — позвала Шерил.

Он остановился, но не обернулся.

— Моя фамилия Андервуд. Шерил Андервуд.

Она смотрела на него, моля Бога, чтобы Марк повернулся.

Бог ее не услышал.

Марк налил себе еще виски и, поднявшись из-за стола, подошел к окну. Все тот же вид. Все тот же город. Нет, уже не тот. Мир изменился.

Перед глазами встала она. Шерил Андервуд. Фамилия звучала знакомо, но где он ее слышал? Марк снял с полки справочник, нашел нужную страницу. Вот оно что. Теперь он вспомнил. И понял. По крайней мере понял ее сдержанность. Ему встретилась невероятно богатая женщина. Многие полагают, что деньги означают решение всех проблем, но Марк знал, что это не так. Деньги уже сами по себе проблема. Он не считал себя бедняком, но до Андервудов ему было как до небес. Марку приходилось иметь дело с очень богатыми клиентами. Они с детства приучались никому не верить. Они общались только с родственниками или самыми близкими друзьями. Все остальные воспринимались как чужаки, нацелившиеся на их состояние.

И Шерил из их числа. Сияющая звезда в пустом черном небе. Одинокая, настороженная. Кто сможет винить ее в недоверчивости?

Они знакомы несколько недель, они были близки, как только могут быть близки мужчина и женщина, и при этом ничего не знали друг о друге. Совершенно ничего. А могло бы быть иначе? В конце концов они всего лишь сексуальные партнеры. Не более того. Все остальное — ошибка. Он ошибся, полюбив Шерил.

На столе зазвонил телефон. Марк допил виски, надеясь, что аппарат умолкнет. Ему не хотелось разговаривать. Ни с кем. Но, может быть, это Дороти? Он нехотя поднял трубку.

— Алло.

— Марк, нам надо поговорить.

— Не сейчас, Джен, ладно?

— Сейчас.

— Джен, у меня нет настроения разговаривать.

— Плохо. Мы будем у тебя через пару минут.

Дженнифер повесила трубку. Марк чертыхнулся, посмотрел на пустой стакан и, обреченно вздохнув, потянулся за бутылкой.

Едва он успел налить виски, как дверь начала открываться. Марк выругался — и дернуло же его отдать запасной ключ Стэну. В прихожую вошла Дженнифер, за ней последовал Стэнли.

— Что пьешь? — спросила Джен.

— Виски.

Она наморщила нос.

— А молоко у тебя есть?

— В холодильнике.

Дженнифер повернулась к мужу, многозначительно погладила его по плечу, посылая какой-то таинственный сигнал, и направилась в кухню.

Стэн подошел к дивану, стоявшему перпендикулярно креслу, в котором последние несколько часов просидел Марк, и устало опустился на мягкое сиденье.

— Что происходит? — не выдержал Марк. — Какого черта вы вламываетесь? В чем дело?

Стэн махнул рукой.

— Перестань, о чем ты говоришь.

— Так объясни, зачем вы явились.

— Ты с кем-то встречаешься?

Марк кивнул.

— С Шерил Андервуд?

— Откуда ты знаешь?

Стэн пожал плечами.

— Дженнифер рассказала.

— Научилась читать чужие мысли?

— Еще нет. У нее свои источники.

— Расскажи.

— Да рассказывать-то особенно не о чем. Она познакомилась с какой-то женщиной. В приемной у акушера. Разговорились. Дженнифер рассказала о тебе, та о своей подруге. Ну и… В общем, они решили вас соединить. Подумали, что вы будете прекрасной парой.

— И что? — все еще ничего не понимая, спросил Марк.

— Женщина, с которой познакомилась Дженнифер, подруга этой Шерил Андервуд.

Стэн усмехнулся.

— Они же встретились у акушера… — Марк недоверчиво посмотрел на друга. — Хочешь сказать, что они познакомились случайно? Что это просто совпадение?

Стэн снова кивнул.

— Вот именно.

— Понятно, — растерянно протянул Марк.

— Так вот, когда Дженнифер узнала о том, что произошло в отеле, она настояла, чтобы мы пришли сюда.

— Теперь понятно.

— Ну, что все-таки случилось?

— Я повел себя как идиот.

— А.

Марк выпил. Стэн молчал. Мужчинам не нужны слова, чтобы чувствовать себя комфортно.

В комнату вошла Дженнифер со стаканом молока.

— Ну, рассказывай.

— О чем?

— О Шерил. Ты ведь давно с ней встречаешься, да? А почему нам ничего не сказал?

— Дело в том, что я до сегодняшнего дня знал только то, что ее зовут Шерил. Мы решили обойтись без… деталей.

Дженнифер села рядом с мужем.

— Продолжай.

— А что продолжать? Мы встречались раз в неделю. По вечерам в среду.

— В отеле?

— Да.

— Здорово.

Марк улыбнулся.

— Все получилось не совсем так, как мы планировали.

— Почему?

Он посмотрел в окно и допил виски. Ему не хотелось обсуждать свои отношения с Шерил. И уж, конечно, не хотелось делиться с Дженнифер всеми малоприятными деталями. Но Дженнифер это Дженнифер. Она сразу поймет, если он начнет врать, и не отстанет, пока не вытянет из него все, что нужно. А раз так, то нет смысла откладывать неизбежное.

— Предполагалось, что будет только секс. Без всяких привязанностей и обязательств. Но получилось иначе.

Она опустила стакан.

— Что получилось?

— Ничего особенного. Просто я влюбился в нее. Это, разумеется, безумие, потому что я совсем ее не знаю.

— Никакого безумия нет, — мягко сказала Дженнифер. — Стэн ведь тоже влюбился в меня, когда я принимала себя за другую.

— Еще одно безумие.

— Но посмотри, чем оно обернулось.

Марк кивнул. Они сидели перед ним на диване, взявшись за руки. Их невозможно было представить порознь.

— Я не Стэн. Мне так не повезло.

— Знаешь, я незнакома с Шерил, но встречалась с ее друзьями. Они хорошие люди, можешь мне поверить. Они любят ее и говорят о ней только хорошее. Мы сразу решили, что вы двое должны быть вместе.

— Извини?

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Это судьба. А как еще объяснить? Примерно то же самое случилось и со мной. Ну, что ты думаешь?

— Дженнифер, милая. Эта женщина настолько не доверяет мне, что даже не сказала свою фамилию.

— Ну и что? Для доверия требуется время.

— Доверие рождается верой.

— Ладно. В таком случае доверься своим чувствам. Найди ее. Скажи, что любишь.

— Ей это не нужно.

— Нужно. Можешь мне поверить.

— Откуда ты знаешь? Вы же совсем незнакомы.

Дженнифер попыталась наклониться вперед, но у нее ничего не получилось. Мешал живот. Вздохнув, она облокотилась о мужа.

— Марк, мне не обязательно знать ее. Я знаю, как долго ты искал нужную тебе женщину. Ты ведь встречался со многими, но так и не нашел ту, единственную. Тебе никогда не приходило в голову, что, может быть, в твоей ситуации есть определенные плюсы? Не зная всего о Шерил, ты получил время, чтобы узнать ее по-настоящему. Полюбить ее. Ведь если бы Шерил с самого начала рассказала о себе все, ты, вероятно, стал бы искать причину, чтобы оставить ее. Разве нет?

Марк закрыл глаза.

— Да, я думал об этом.

— А может быть, ты и сейчас хватаешься за любую возможность, чтобы просто уйти со сцены?

— Возможно.

— Ну? И что ты собираешься делать?

Марк открыл глаза и посмотрел в окно. Красный глаз светофора мигнул и погас. Загорелся зеленый.

— Не знаю, Джен. Не знаю.

Шерил шмыгнула носом и вытерла глаза. Слава Богу, что до прихода друзей она еще не успела положить тушь. Сейчас по лицу текли бы черные ручейки.

— Значит, ты решила, что мы не одобрим твой выбор? — спросила Вивьен.

Шерил покачала головой.

— Нет, ничего подобного. Просто мы сочли за лучшее не посвящать никого в наши отношения. Предполагалось, что все ограничится сексом.

Вивьен посмотрела на Шона.

— Знаешь, мы тоже так думали.

Шерил вздохнула.

— Полагаешь, мне надо было сделать соответствующий вывод, понаблюдав за вами?

Шон улыбнулся.

— Послушай, вряд ли тебя это утешит, но мы тоже поумнели далеко не сразу.

— Спасибо, Шон, мне сразу стало легче.

Он лениво улыбнулся и откинулся на спинку дивана.

— Ну хорошо, — сказал Ричи, поднимаясь с оттоманки. — Что сделано, то сделано. Вопрос в том, что делать теперь?

— Что ты имеешь в виду? — Шерил смахнула вновь набежавшие слезы. — Он ушел. Все кончено. Я все испортила.

— Шерил, перестань. — Лаура погладила подругу по плечу. — Ничто не кончено, пока я не скажу.

Шерил невольно рассмеялась.

— Ребята, я лучше вас знаю, что случилось.

— Расскажи.

— Я уже рассказывала.

— Подробнее.

Она развела руками. Выпила апельсинового сока. Подобрала под себя ноги.

— Он сказал, что я ему никогда не доверяла. Сказал, что без доверия не может быть никаких отношений.

— И?..

Шерил взглянула на Джека.

— И что?

— Ты хочешь, чтобы у тебя с ним все получилось?

Она закрыла глаза, вспоминая страшные слова, произнесенные Марком. Обиду в его глазах. Жесткую линию рта. То, как он ушел, не обернувшись.

— Он сказал, что не хочет знать мои секреты. Что ему нет до них никакого дела. Сказал, что не перестал бы любить меня, даже если бы я была шпионкой…

Шерил замолчала, поймав боковым зрением многозначительный взгляд, которым обменялись Лаура и Вивьен. Ричи посмотрел на Джека. Шерил на Вивьен.

— Э… милая… — Вивьен потерла лоб. — Ты действительно сказала то, что мне послышалось?

Шерил кивнула.

Ричи хмыкнул.

— Но это ведь все меняет, не так ли?

— Неужели? — Она покачала головой. — Нет, Ричи. Ничего не меняет. Он ушел. Понимаешь, ушел. И я слишком поздно поняла, что теряю.

Последний пациент ушел более часа назад, но Марк так и остался сидеть за столом, вертя в руках карандаш. Думая о ней. Придет ли Шерил в отель? Огорчится ли, обнаружив, что его нет?

Так оно и лучше. В конце концов, это был только секс. Не более. Он сам романтизировал ситуацию. Превратил банальную интрижку в событие всей своей жизни.

Тогда почему, черт побери, ему так плохо? Почему не проходит ощущение, что он потерял нечто очень важное? Почему душа не находит покоя?

Надо же так влипнуть. А ведь его считают умным человеком, высококлассным профессионалом. Люди платят ему деньги, чтобы он помог им решать их проблемы. А этот профессионал не знает, что делать со своей собственной.

Может быть, пойти в «Шератон»? Но что изменится? Да, теперь он знает, кто она. Но знает также и то, какой груз проблем несет с собой принадлежность к семейству Андервудов. Да и поверит ли теперь Шерил, что его тянет к ней, а не к ее деньгам?

Любит ли он ее? Сумеет ли остаться самим собой, или ее богатство изменит его, чего и боится Шерил?

Конечно, ему хотелось верить, что все останется по-прежнему, но кто даст твердую гарантию? Для этого-то и нужно доверие. Вера. Если отношения прочны, все проблемы можно решить. По крайней мере теоретически.

Он закрыл глаза. Опять взялся за рассуждения. Разве можно проанализировать чувства? Всю прошедшую неделю он только и делал, что копался в себе. Вообще, что такое любовь? У него не было ответа. Он только знал, что, бывая с Шерил, чувствует себя как дома. Что ради нее готов абсолютно на все, на любые безрассудства. Что готов прожить с ней всю жизнь, разгадывая ее тайны.

Но при этом ему хотелось, чтобы и он был нужен ей. Чтобы она доверяла ему. Полагалась на него. И чтобы он тоже верил ей.

Зазвонил телефон.

— Доктор Дэвидсон.

— Марк, это я.

Услышав обеспокоенный голос Стэна, он выпрямился и положил карандаш на стол.

— Что случилось?

— У Джен начались схватки. Ты бы не мог приехать в больницу? Сейчас.

— Уже еду. Буду через двадцать минут. — Марк положил трубку, вышел из-за стола и снял с вешалки куртку.

Он знал больницу, знал персонал, знал, как проходят роды. Дженнифер молодая, здоровая женщина, и, хотя срок еще не вышел, оснований для тревоги быть не может.

Но, вопреки доводам рассудка, сердце заколотилось, и Марк чуть ли не бегом бросился к лифту.

Как бы он хотел вот так же спешить к Шерил!

Телефон не умолкал, ставя Шерил перед необходимостью принимать то или иное решение. Либо вылезать из ванны и брать трубку, либо набраться смелости и утонуть. Второй вариант казался более предпочтительным, но на лице у нее лежала маска. Тонуть в таком виде? Брр.

Оставался первый вариант. Она нехотя поднялась, обвязалась полотенцем и прошла в спальню.

Кто бы это мог быть?

Марк?

Нет. Он не позвонил ни разу за всю неделю. Мог бы, но не захотел. Этим все сказано. Черта подведена. Пора перестать думать, терзаться, ждать.

Она сняла трубку.

— Да?

— Слава Богу, — произнес запыхавшийся голос.

— Ричи, что случилось?

— У Лауры начались схватки.

— Что?

— Поторопись. У нее начались схватки, и она хочет, чтобы ты была с ней. Адрес ты знаешь. Четвертый этаж, я тебя встречу, хорошо?

— Да, да. Конечно. Боже. — Шерил положила трубку, швырнула в угол полотенце и схватила первую попавшуюся под руку одежду. У Лауры схватки. Невероятно.

Она кое-как натянула джинсы, влезла в свитер, сунула ноги в туфли, набросила куртку, прихватила сумочку и выскочила за дверь.

На такси до больницы пятнадцать минут. Их надо как-то пережить. Как бы ей хотелось, чтобы рядом был Марк!

Разумеется, в пятнадцать мнут она не уложилась. Дорога заняла все полчаса. Долгие, мучительные полчаса, заполненные мыслями о Лауре, о ребенке, о Джеке, об их будущем. И еще о Марке.

Таксист, еще молодой парень с явной примесью южной крови, то и дело сигналил и как-то странно посматривал в зеркало на свою пассажирку. Шерил старалась не обращать на него внимания, но от этих постоянных взглядов ей стало немного не по себе.

Когда такси остановилось наконец напротив больницы, она бросила водителю несколько бумажек, наверное, больше, чем следовало, выбралась из машины, захлопнула дверцу и, мысленно послав таксиста к черту, побежала к входу.

В фойе было пусто, и Шерил повезло с лифтом. До третьего этажа она ехала одна, а потом к ней присоединилась пара волосатых подростков, истерично хихикавших и подталкивавших друг друга в бок. Времени прошло много, и Шерил боялась, что уже не застанет Лауру в палате. Присутствовать при родах ей почему-то не хотелось.

Интересно, кто у них родится. Лаура и Джек говорили, что им все равно, но Шерил надеялась на девочку. Потом можно будет думать о платьицах, нарядах и игрушках.

Выйдя из кабины на четвертом этаже, она осмотрелась и повернула направо, к родильному отделению. Странно, но по пути ей никто не встретился. Ориентируясь по красным стрелкам-указателям, Шерил свернула за угол и оказалась в небольшом холле, где стояли столик с высокой вазой из цветного стекла, два диванчика и несколько кресел. Ее уже ждали. Ричи с приятелем, Вивьен с Шоном, два незнакомых мужчины и… Марк Дэвидсон.

 

Глава 19

— Что ты здесь делаешь?

Марк посмотрел на нее немного удивленно, будто и сам собирался задать такой же вопрос. Потом пожал плечами.

— Моя знакомая рожает и…

— Дженнифер?

Он кивнул.

— Да. Вот уж совпадение.

— Совпадение, — повторила Шерил. — В последнее время их что-то уж очень много.

Сидевший на диване Ричи помахал ей рукой.

— Шерил, можно с тобой поговорить?

— Это так срочно?

Ричи посмотрел на Вивьен и Шона, ухмыльнулся и пожал плечами.

— Нет, можно и подождать.

Она хотела подойти к друзьям, но Марк сделал шаг ей навстречу. Еще один. И ноги у нее словно приклеились к полу. Что они скажут друг другу? У нее не было готового решения. А кроме того, если Марк не хочет…

Если бы знать волшебные слова. Если бы знать, как лучше поступить. Как…

Он улыбнулся.

И все сразу стало на место. Сомнения рассеялись, смятение исчезло, потому что Шерил поняла — она любит его. Любит всем сердцем. И им не нужно больше ничего.

Теперь уже не имело ровным счетом никакого значения то невероятное совпадение, которое свело их вместе. Все потеряло смысл, кроме одного — Марк шел к ней. Она видела его глаза, губы. Он улыбался ей.

— Рад тебя видеть.

Их разделяло не более полуметра.

— Правда?

Он кивнул.

— Я тоже.

— Вот эта ситуация… Знаешь, все не просто. Есть кое-какие сложности.

— Конечно, — согласилась она, стараясь успокоиться. — Да. Я знаю. Сложности. — Голос звучал почти нормально, или ей так только казалось? Боже, неужели все повторится? Неужели она снова совершит ту же ошибку. Примет его за того, кем он не может быть. Дура. Но нет. У нее хватит сил сыграть эту сцену до конца. Он не догадается, что разбивает ей сердце. В конце концов, Марк ни в чем не виноват. Это она все затеяла. Она все испортила. Ей хотелось сохранять дистанцию, не брать на себя обязательств. Что ж, все сработало по ее сценарию. — О'кей. Просто… такая уж ситуация.

— Шерил?

— Да… — Она моргнула, удерживая слезы. Провалиться бы сейчас под землю.

— Я хочу сказать, что сложности, конечно, есть. Но это еще не конец. По крайней мере, я не хочу… Но если ты…

— Что?

— Я сказал, что если ты…

Она покачала головой.

— Нет, раньше. Что ты сказал до этого?

— А, вон оно что. — Марк усмехнулся. — Я сказал, что это еще не конец.

— Ты думаешь?

Он кивнул, глядя ей прямо в глаза.

Это было выше ее сил. Сумочка выскользнула у нее из рук и упала под ноги, когда Шерил бросилась ему на шею. Он обнял ее так крепко, что у нее перехватило дыхание. Но ей было все равно.

— Милая.

— Да? — Она прижалась к его плечу и закрыла глаза.

— Я хочу сказать тебе кое-что.

— Говори.

— Знаешь, один человек не может по-настоящему узнать другого. Для этого нужно время. Годы.

Шерил кивнула.

— Главное, чтобы их что-то связывало. Подход к жизни. Общие мечты…

— Да, ты прав.

— И мне кажется… я думаю, что у нас есть такая связь.

— Конечно.

— У нас есть много такого, что нас объединяет.

— Да.

— Я люблю тебя. И я хочу прожить жизнь рядом с тобой, узнавать тебя, становясь все ближе.

Она все же не выдержала. Слезы покатились из глаз, но ей было все равно. Он сказал то, что она так хотела услышать. Что любит ее. Несмотря на всю ее глупость и все ее страхи.

— Я тоже этого хочу.

— Да?

Шерил отстранилась, и, хотя слезы мешали смотреть, она все же увидела, что Марк улыбается.

— Ты полюбил меня, даже не зная, кто я.

— Ничего не поделаешь.

— А я влюбилась в тебя в том магазинчике. Помнишь, ты выбирал подарок для сестры?

— Не может быть. Неужели в первый же день?

— Да. Я даже себе в этом не признавалась. Все произошло быстро. Так внезапно.

— Так чудесно.

— Марк?

— Что?

— А почему мы не целуемся?

Он смущенно, что было не похоже на него, улыбнулся.

— Из-за моих друзей?

— Не совсем.

— Тогда почему?

Марк провел пальцем по ее щеке.

— Посмотри. — Палец был зеленый. Ее маска. Она забыла вымыть лицо. Боже. Вот почему таксист смотрел на нее так странно. Вот над чем потешались подростки в лифте.

— Господи. Я так спешила. Извини.

Ее так называемые друзья покатились со смеху, а Шерил метнулась к комнате отдыха.

Из зеркала на нее смотрело зеленое лицо. Какой позор! Марк, наверное, сочтет ее полной идиоткой. Ну разве можно выходить из дома в таком виде!

Она потянулась за бумажным полотенцем и наткнулась на чьи-то услужливые руки, протянувшие салфетку.

— Спасибо.

Шерил вытерла лицо и подняла голову.

— Марк!

Он усмехнулся.

— Знаешь, зеленой ты понравилась мне еще больше. Может быть, теперь попробуем пурпурный?

Она облегченно рассмеялась. Какое же это счастье — найти человека, который понимает тебя и принимает без оговорок. Боль, злость, разочарование остались позади. Она нашла. Марка. А он нашел ее.

Они обнялись и поцеловались. Потом еще раз. Они целовались как сумасшедшие, когда дверь открылась.

— О! — Коллективный возглас заставил их прервать поцелуй.

У порога стояли все: Вивьен, Джек, Шон, Ричи, Лаура. А за их спинами виднелись еще двое, наверное, Дженнифер и Стэн.

— Подождите-ка. — Шерил посмотрела на Лауру. — А разве ты не рожаешь?

Лаура покраснела.

— Я хочу кое-что объяснить. Знаешь, мы никак не могли придумать, как помирить вас, и…

— Неужели? — Марк кивнул Дженнифер. — Как я понимаю, ты тоже сегодня не рожаешь?

Она покачала головой.

— Но ведь сработало же, да? Вы вместе. Вы любите друг друга. Это так чудесно.

Марк обнял Шерил за плечи.

— Согласен.

— Еще бы ты не был согласен.

Все рассмеялись, кроме Лауры. Она покраснела еще больше.

— Э, ребята… Извините, что не вовремя… Сказать вам что-то?

— У тебя схватки? — всполошился Джек. — Ну вот и доигралась.

Через минуту все исчезли. Шерил и Марк остались вдвоем.

— Милая… Хочешь выйти за меня замуж?

Она кивнула.

— Да.

Его улыбка почти ослепила ее. Но вдруг лицо Марка вытянулось.

— Но тогда нам придется отказаться от встреч в отеле? От наших фантазий?

— Даже не рассчитывай. Я сегодня же позвоню администратору и попрошу зарезервировать наш номер на… Например, навсегда.

— Навсегда? Хм, ты знаешь, в этом что-то есть.

 

Эпилог

Шерил и Марк с трудом пробились к большому столу в ресторане «Атлантик», за которым уже собралась вся компания, включая Дженнифер и Стэна.

— Надо же… Почти не опоздали, — пробурчал вместо приветствия Ричи.

— Нас задержали, — ответил Марк, отодвигая стул для Шерил.

Вивьен покачала головой.

— Кто опоздал, тот проиграл. Мы уже сделали заказ.

Шерил безмятежно улыбнулась.

— Все в порядке.

— Что будем пить? — спросил Шон.

— А кто из нас знаток вин? — Вивьен удивленно посмотрела на мужа.

— Если нет особых мнений, то я готов взять ответственность на себя, — согласился Шон.

Возражений не последовало, и он открыл карту вин.

Пока мужчины помогали Шону советами, женщины обменивались последними новостями. Это была их первая встреча после довольно длительного перерыва, связанного сразу с тремя знаменательными событиями: рождением детей. Две девочки и мальчик, оставшиеся на попечении нянек, наверняка не догадывались о том, сколько радости, восторга и счастья они принесли в мир.

После первых тостов, когда все отдали должное великолепной кухне, Шерил посмотрела на Марка и кивнула.

— Ты?

— Да.

— О чем это вы секретничаете? — поинтересовалась Лаура, а Дженнифер вопросительно взглянула на Стэна.

— Прошу минуту внимания. — Марк поднялся. — Леди и джентльмены, позвольте уведомить вас о принятом нами решении. — Он замолчал, и Шерил погладила его по руке.

— Неужели? — не удержался Ричи.

— Да, мы хотим пожениться. Через месяц. Разумеется, без вас это событие не произошло бы…

Его прервали аплодисменты.

Когда поздравления утихли и разговор вернулся в привычное русло, Шерил, извинившись, вышла из-за стола.

— Я сейчас вернусь, — шепнула она Марку в ответ на его обеспокоенный взгляд.

У нее просто не было сил оставаться за столом. Ей вдруг захотелось побыть хотя бы несколько минут одной. В последний раз. На улице стемнело, и она, пройдя всего с десяток метров, села на скамейку.

Как все изменилось! Ей вспомнился день, когда она шла по улицам города, мечтая о встрече с настоящим мужчиной, фантазируя, надеясь. И вот этот человек пришел. Он оказался не просто тем, кого рисовало ее воображение. Не только страстным любовником, но и другом. С ним ей было комфортно, уютно и спокойно. Они уже успели узнать друг друга, но Шерил понимала, что любимого человека можно узнавать всю жизнь. Это как путешествие по бескрайней Вселенной. Путешествие, сулившее радость открытий и ежедневное постижение неведомого.

А фантазии… Что ж, для фантазий у них оставалась среда. И не только среда. Каждая ночь таила в себе обещание нового, волнующего…

Она встала со скамейки и увидела Марка. Человека, готового всю жизнь слушать ее сказки и обращать их в быль.