Энергия желания била из Марка, из его губ, рук, вжавшихся в Шерил бедер. Опаленная этим жаром, она лишь легко коснулась его нижней губы кончиком языка и отпрянула. В какой-то момент показалось, что он не отпустит ее так легко, но он лишь разочарованно вздохнул и убрал руки.

Шерил отвернулась, потрясенная своей властью над ним. Пожалуй, если они оба отпустят тормоза, фейерверк получится на славу.

— Это «все», о котором ты говорил… — Она перешла на легкий тон, вполне подходящий для разговора, например, о планах на лето. — Есть какие-то уточнения?

За ее спиной Марк откашлялся, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. В его негромком, сдержанном голосе прозвучала все же красноречивая хрипотца.

— Много.

Она повернулась к нему и сразу же заметила еще не остывшее желание, заволакивающее глаза, а опустив взгляд, обнаружила и еще одно подтверждение того, что страсть не схлынула.

— Расскажи мне о своих тайных фантазиях.

По щекам Марка разлился румянец.

— Обо всех?

Она спрятала улыбку за бокалом с шампанским.

— Для начала хватит и одной.

— О'кей.

Марк принял протянутый бокал и сделал хороший глоток.

— Ну, э…

Шерил видела, каких огромных усилий стоит ему эта попытка поддержать разговор. Пальцы так стиснули бокал, что ей показалось — он сейчас лопнет. Тем не менее Марк держался и даже пытался думать, говорить и двигаться.

— Хм.

— Что?

Он выглянул в окно.

— Это не так уж легко.

— Трудно говорить об этом?

— Да. Не знаю почему. Фантазии — это нормально. Здесь нечего стыдиться.

— Говори за себя.

Марк резко повернулся, но тут же остановился, увидев ее лукавую улыбку.

— Очень остроумно.

— И все же вопрос остается. Не думай, что я позволю тебе так легко отделаться.

Он кивнул, окинул ее изучающим взглядом и снова отвернулся к окну.

— Мои сексуальные фантазии вряд ли произведут на тебя впечатление. В основном они довольно обычные. Например, иногда я представляю, как переспал бы с девчонкой из нашей школы, до которой даже не смел дотронуться. Иногда с какой-нибудь знаменитостью. Странно…

— Что странно?

Марк рассмеялся.

— Странно то, что вообще эти знаменитости меня не интересуют. Ну, например, Софи Лорен. Она не нравится мне в кино, но…

— Понятно. А мои любимцы — Энтони Перкинс и тот парень, который играет на гитаре в «Дип Перпл».

— Неужели? Ричи Блэкмор?

Она кивнула.

— Не беспокойся. Если они и тебя возбуждают, я не буду шокирована.

— А я бы был. — Он покачал головой.

— Значит, ты закоренелый гетеросексуал, да?

— Неисправимый. — Марк выпил еще шампанского. — А у тебя с этим как?

— Я тоже. Хотя, надо признать, пару раз возникали кое-какие любопытные мысли.

— Хм.

— Второй раз.

— Что?

— Ты хмыкаешь уже второй раз. Звучит очень подозрительно. Обычно так делают врачи, когда хотят сказать что-то вроде «на мой взгляд, дорогая, вам следует обратиться к психиатру».

Должно быть, шампанское попало не в то горло, потому что Марк вдруг поперхнулся и закашлялся. Шерил шагнула к нему, но он остановил ее, подняв руку.

— Извини.

— Все в порядке?

— В полном.

— Тогда давай вернемся к теме «Марк и его фантазии». Меня интересует раздел «Знаменитости». Кто там еще числится, помимо Софи Лорен?

— Э… ладно. Посмотрим. Рэй Данауэй… Сибил Шеппард… Как видишь, ничего особенного.

— Что ж, выбор неплохой. Но пойдем дальше. Признайся, нет ли в твоей картотеке кого-то не столь известного? Не столь… очевидного? Может быть, это какая-то женщина с опасной репутацией?

— Вроде тебя?

— Меня? Чем же я опасна?

Он улыбнулся и, подойдя к ней, остановился у края дивана.

— У меня есть подозрение, что ты очень умна.

— А это опасно?

— Разумеется. Умная женщина, знающая себя и свои желания, пожалуй, самое опасное существо на свете.

— О, перестань. Есть много таких, кто куда страшнее. Например, политики.

Он засмеялся. Как ей нравился этот звук!

— Только не в этой ситуации. Если, конечно, ты не собралась изображать из себя обструкциониста.

— Как-то не подумала. А идея неплохая.

— Дарю.

— Ты очень щедр. А вообще я не страшная. Так что тебе нечего бояться.

— Нечего?

— Ситуация самая что ни на есть безопасная.

— Потому что мы не знаем друг друга по-настоящему?

— И еще потому, что не хотим ничего большего, чем то, о чем договорились.

— Секс?

— Если хочешь, называй это так.

— А ты бы как назвала?

— Эротика. Чувственность. Рискованное приключение. Опасный соблазн. Продолжать?

Некоторое время он молча смотрел на нее, и Шерил видела, как краска снова подступает к его щекам.

— Хочу, чтобы ты знала. Если я… э… не оправдаю сегодня твоих ожиданий, то лишь потому, что схожу с ума по тебе. Потому, что я ошеломлен. Да, это именно то слово. Все будет лучше, когда я немного привыкну к твоим… манерам.

— Ты имеешь в виду только длительность события или возможность его… хм, невозможности?

— Длительность.

— Тогда уделим побольше внимания вступлению. Это должно помочь.

Он покачал головой.

— Дорогая, мне не нужны никакие любовные игры, никакие вступления. Вполне хватит и того, что ты просто здесь.

Шерил шагнула к нему и погладила по щеке.

— Теперь я еще ближе. Совсем близко. И, знаешь, я рада тому, что сделала хороший выбор.

— Проявила активность на рынке?

— Наоборот. На весь этот план меня вдохновил ты.

— Я?

— Не притворяйся. Ты восхитителен.

Его взгляд стоил тысячи слов. Похоже, она действительно ошеломила Марка своим признанием.

— Ты ведь и сам это знаешь.

— Ну…

Она поцеловала его в щеку и ощутила запах одеколона. Вроде бы «Хьюго Босс». И еще что-то терпкое, стопроцентно мужское.

— Забудь.

— Извини?

— Забудь то, что я сказала. Восхитительные мужчины обычно становятся невыносимыми, когда узнают об этом.

— А на женщин это распространяется?

Шерил вздохнула.

— Да. Женщины тоже этому подвержены.

— Тогда ты исключение. Я имею в виду, что ты не невыносимая. И при этом совершенно восхитительна.

— Спасибо. Но я уже давно не возлагаю больших надежд на внешность. Поняла, что это не имеет большого значения. Быть красивой не значит быть счастливой. Красота не гарантирует любви.

— Верно. И она не вечна.

— Да. Не вечна.

— Раз уж мы об этом заговорили… меня ведь сюда привела не твоя красота.

Она удивленно вскинула бровь.

— Хорошо, хорошо. Не только красота. Есть что-то более сильное… какая-то химическая реакция.

— Так что же привело тебя сюда? Только химическая реакция?

— Сложно сказать. Ты очень умная. Смелая и дерзкая. Ты так смеешься… В твоем голосе звучит обещание. И, черт возьми, я ни разу не встречал такого обворожительного, пьянящего запаха.

— Ах, Марк. Если ты говоришь все это специально, чтобы… Если это все игра, не признавайся, ладно? Дай мне еще хотя бы немного побаловаться иллюзиями.

Он погладил ее по плечу.

— Это не игра. По крайней мере, не сознательная игра. И я не обижу тебя.

Странно, но она верила ему. Абсолютно. И все же… Да, он не обидит ее, не сделает ничего плохого, если между ними сохранится дистанция. Если она будет вести свою игру. Если не раскроет перед ним душу. А это очень трудно.

Марк очаровал ее. Он… он… да, соблазнитель. Настоящий Дон Жуан. И если не быть осторожной, то она может перенести его из фантазии в сказку. А это все испортит.

— Загрустила? Тебе не нравятся комплименты? Они тебя не заводят? Хочешь, чтобы тебе делали больно?

Шерил покачала головой.

— О нет. Нет. Вообще…

— Что?

— Ничего. Давай просто сделаем вид, что мы где-то в Швейцарии. На нейтральной территории. Где никому не бывает больно.

— Странное желание. Ну что ж, думаю, мне удастся выработать швейцарский акцент. Если немного потренируюсь.

Она снова рассмеялась. Его юмор и открытость мгновенно развеяли набежавшее облачко грусти. Ей редко доводилось встречать такое сочетание, особенно в привлекательных мужчинах. Должно быть, потому он так и не женился. Мужчины вроде Марка обычно остаются холостяками до тридцати с лишним. Ищут кого-то себе подобного.

— А теперь хватит. Не уклоняйся от ответов. Мы говорили о фантазиях. И, пожалуйста, поподробнее.

— Эй, так нечестно. Я ответил уже на несколько вопросов. Теперь твоя очередь.

— Нет. Я тебе не верю. Не хочу сказать, что ты врешь, но и всей правды тоже не говоришь.

— Разве?

— У каждого есть по-настоящему жуткие фантазии. Такие, за которые тебя могли бы покарать небеса. Такие, в которых стыдно признаваться даже самому себе.

— А, вот какие…

Шерил подошла к окну и положила руку на плечо Марка. Он напрягся, и ей показалось, что напряглись не только плечи.

— Итак?

— Как насчет того, чтобы начать с тебя? А я потом, — малодушно предложил он.

За окном открывался прекрасный вид на вечерний город: черные башни небоскребов, потемневшее небо со звездочками, огни взлетающих и садящихся вдали самолетов. И еще в стекле отражалось лицо Марка, серьезное, сосредоточенное. В какой-то момент ей показалось, что если она промолчит, то он сдастся и начнет первым. Но это было бы нечестно. Правила установила она, ей и начинать.

— Ладно.

От неожиданности Марк даже открыл рот. Точнее было бы сказать, что у него отвалилась челюсть.

Она видела его, видела выражение его лица и реакцию, о чем он совсем не догадывался. То, о чем Шерил собиралась рассказать, было не вполне обычно, и ее щеки потеплели от смущения. Она собиралась рассказать ему о том, о чем не говорят никогда, никому, даже самым близким людям. Шерил залпом допила все, что оставалось в бокале, и пожалела, что не захватила с собой бутылку. Ерунда, конечно, но дополнительный стимул сейчас бы не помешал.

— В моих фантазиях, — начала она, стараясь говорить спокойно и естественно, — я всегда представляла себя беззащитной, беспомощной.

— Продолжай, — прошептал Марк, когда Шерил сделала паузу.

— Пленницей. Мужчина… Чаще всего он преследует меня, догоняет… — Она облизала губы — рассказ давался нелегко. — Он опаивает меня чем-то, усыпляет и увозит к себе. Его дом… это какое-то уединенное место. Потом, пока я еще не пришла в себя, он… готовит меня.

Словно боясь спугнуть ее, Марк прошептал:

— Готовит тебя?

О Боже, как же трудно. А дальше еще тяжелее. Марк уже возбужден, это ясно, но ее путь лежал через зыбкую почву. Один неверный шаг, и кто знает, что может случиться. Вдруг он будет настолько шокирован, что… Вдруг ее фантазии вызовут у него омерзение? И все же отступать нельзя. Если она струсит сейчас, то весь ее план развалится.

— Он бреет меня. Внизу… Это… это как раздеть еще раз.

— Говори. — Марк придвинулся.

— У меня связаны руки, а ноги привязаны к спинке кровати. Это если я лежу на кровати. Иногда он берет меня сзади, заставив низко наклониться и опереться руками на кресло. Иногда заставляет меня лечь на стол и раздвинуть ноги…

Шерил замолчала. Марк смотрел на нее широко открытыми глазами, как загипнотизированный. Рот был слегка приоткрыт, и она видела белые, слегка неровные зубы. Ноздри раздуваются. Дыхание частое и глубокое. Ее взгляд опустился ниже. Вот это да. Впечатляющее зрелище. Слава Богу, слава Богу! Он не ханжа и не пуританин, он настоящий мужчина, чувственный и сексуальный, готовый все понять и принять…

— Не останавливайся. — Он с трудом выдавил из себя эти два слова.

— Он делает со мной все. Все, о чем я слышала, но чего никогда не испытывала в жизни.

— Например.

— Он ставит меня в разные позы и овладевает мной всеми возможными способами. Их, оказывается, не так уж и мало.

Марк простонал:

— Скажи, что ты хочешь реализовать все эти фантазии.

Шерил повернулась и посмотрела ему в лицо, чтобы полюбоваться произведенным эффектом. Желание распирало Марка. Она подумала, что, если сейчас продолжит рассказ и перейдет к деталям, он кончит прямо здесь, ей даже не придется прикасаться к нему. Ему нужен ее ответ? Пусть подождет. Но не слишком долго.

Когда ей показалось, что Марк сейчас посинеет от напряжения, она кивнула.

— Да, я хочу…

В следующую секунду он уже схватил ее, сдавил в объятиях и впился в губы так, что она едва не задохнулась. Обхватив ее за бедра, он дал ей почувствовать всю силу своего желания, все нетерпение распаленного тела.

Мир отступил, чувства растворились в тумане закипавшей страсти и осталась только жажда отдаться, стать его беспомощной жертвой. Язык Марка вытворял что-то необыкновенное у нее во рту. Незнакомец из грез обрел плоть, и эта плоть недвусмысленно стучалась в ее двери, раздвигала ее бедра.

Почти теряя сознание, Шерил откинула голову, и его губы тут же впились в ее шею.

— Пожалуйста, — прохрипел Марк, опускаясь все ниже и ниже, оставляя на коже ее шеи и груди горячие следы своих губ.

— Что? — прошептала она, цепляясь за его волосы, не позволяя отстраниться. — Чего ты хочешь? Скажи мне, чего ты хочешь?

Он все же оторвался от нее, выпрямился и посмотрел в глаза. Его лицо горело, глаза потемнели, на лбу выступила испарина.

— Я хочу раздеть тебя. Увидеть тебя всю…

Шерил сильнее сжала пальцы, все еще державшие его за волосы. Марк застонал, но она не отпустила его. Ей был нужен еще один такой же поцелуй, еще один выброс адреналина, перед тем как…

Легкое прикосновение… только губы. Немного настойчивее… Она дразнила его, впитывала его вкус, его энергию. Марк хотел большего: Шерил чувствовала это по тому, как напряглась рука, лежавшая на ее талии. Не пора ли?

Она разжала пальцы и отступила.

— Спроси меня, чего я хочу.

— Скажи.

— Раздень меня.

Марк на мгновение закрыл глаза, потом открыл их и потянулся к заколке у нее на затылке. В последний момент он, однако, передумал и опустил руки на ее плечи. Она вопросительно посмотрела на него.

— Это безумие. — Его взгляд скользнул к ее декольте.

— Что? В чем дело?

— Если бы ты знала, как я хочу, чтобы этот миг длился вечность. И как хочу заглянуть дальше.

— Тебе придется выбрать что-то одно, — засмеялась Шерил. — Что ж, давай для начала попробуем медленный вариант. Начинай.

— Отлично.

Марк нежно поцеловал ее в губы и протянул руку к молнии на спинке платья. Его пальцы легко пробежали по ее лопаткам, позвоночнику, и Шерил поежилась, как от щекотки. Ее кожа стала вдруг необычайно чувствительной, и каждое прикосновение вызывало дрожь, пронизывающую ее электрическим разрядом.

— Шерил.

Она открыла глаза, медленно и неохотно, словно пребывала в трансе и не спешила вернуться в реальный мир. Удивительно, что ей еще удалось остаться на ногах и не упасть.

— Шерил, ты действительно уверена, что тоже хочешь именно этого?

Он еще спрашивает. Да он же просто тянет время! Ни один мужчина на его месте не стал бы задавать женщине такого вопроса, находясь в полушаге от цели. Она кивнула и в знак подтверждения сама потянула платье вниз, открывая грудь. Под платьем оказался черный кружевной бюстгальтер, достойно, судя по вырвавшемуся вздоху, оцененный Марком.

— Ты — прелесть.

Она снова закрыла глаза и отдалась ощущениям.

Теплое дыхание… Пальцы, медленно кружащие над прикрытыми прозрачной тканью сосками… Вздох… Легкое поглаживание…

За окном что-то прошелестело, и Шерил подумала, не лучше ли задернуть шторы, но тут же отказалась от этой идеи. Незачем. Что-то подсказывало ей, что в гостиной они долго не задержатся.

Губы Марка мягко сжали ее сосок, поиграли с ним, уступили место языку. Марк не спешил, хотя она знала, как ему не терпится перейти к более активным действиям.

Другой сосок подвергся такой же сладостной пытке, и Шерил не выдержала первой.

— Марк, — прошептала она, открывая глаза.

Он оторвался от ее груди и поднял голову.

— Да?

— Пойдем в спальню.

Он выпрямился, крепко поцеловал ее в губы и взял за руку. Когда они проходили мимо столика, Марк захватил бутылку шампанского.