Погодите-ка… Логика, досвидос. И здравый смысл вдогонку.

Если я ‒ единственная девушка, то стоящая передо мной… не девушка.

Мои умозаключения гениальны. Взяла бы с полки пирожок наградой, но я больше по кексикам.

Значит, с подружкой ничего не выйдет. И передо мной парень.

Печалит, что высшие силы расщедриваются на пушистые ресницы и густые волосы парням ‒ вот как этому, например. И чаще им даже прикладывать никаких усилий не нужно. А что же остается девушкам? Шиньон пришпандорь, ресницы прицепи, брови прилепи, грудь подложи, бедра обтяни, лишние волосяные покровы с мясом оторви ‒ сплошная морока.

Хочу себя остановить, но взгляд все равно опускается ниже зоны пупка «Анютки». Ладушки, девчонка с грудью-нулевкой покатит, но если это и правда особь мужского пола, то истину узнать можно лишь одним очень занятным способом.

‒ У меня что-то на фартуке? ‒ Анютка, то есть Эни, тоже смотрит вниз.

Ага, на фартуке… А точнее, под фартуком. Плюс-минус дополнительные тряпочки одежды.

Попросить бы его стянуть с себя лишнее, ведь от любопытства меня едва ли не потряхивает, но все же не озвучиваю просьбу. Уверена, Люкос или Нико с радостью поддались бы на уговоры обнажиться, а Реджи и уговаривать не пришлось бы. Но с Эни, чувствую, все будет сложнее.

Ох уж эти мои научные изыскания.

‒ Так ты парень, да? ‒ спрашиваю напрямую, чтобы справиться с соблазном сорвать с собеседника фартук. Напоминаю, исключительно ради научных целей.

‒ А ты меня за девушку приняла? ‒ Эни по-доброму улыбается, и я про себя вздыхаю с облегчением. Фух, не обиделся.

‒ Чуть-чуть, ‒ осторожно отвечаю я. ‒ Тридцать три процента против шестидесяти.

‒ А где еще семь процентов?

‒ Семь ставлю на определение «неведома зверушка».

Эни пару секунд просто смотрит на меня, а затем фыркает от смеха.

‒ А ты честная, Ася Лютикова.

Светлые локоны, до этого момента прикрывающие своей пышностью шею, чуть сдвигаются, обнажая бледную кожу, и я вижу очертания кадыка. Не слишком заметный элемент на такой почти белоснежной поверхности.

‒ Я парень, поверь. ‒ Эни заводит руки за спину и принимается за завязки фартука. Ткань начинает съезжать. И…

Нет, обходится без спонтанного обнажения. Под фартуком брюки, но края рубашки слишком длинные и не позволяют мне сходу обзавестись знаниями о наличии у нового знакомого выпуклостей или впуклостей.

Что ж, настаивать не буду. И поверю на слово.

Эни протягивает руку и вытаскивает из полумрака коридора блейзер, ‒ видимо, тот висел где-то на стене, ‒ и надевает его на себя.

Получается, он тоже студент. И альфа? Такой миловидненький и худенький? Мои ассоциативные ряды терпят крушение на мелководье реальности.

‒ Ты очень пристально на меня смотришь. ‒ Уголки губ Эни приподнимаются в выразительной полуулыбке. ‒ Не знаю даже, смущаться или гордиться таким вниманием.

Я бы ему посоветовала драпать. Но он-то не в курсе, какие у меня на него были планы, так что ради своей пользы советы сегодня раздавать не буду.

‒ А объятия мне перепали, потому что ты решила, что я девушка? ‒ вдруг спрашивает он.

‒ Типа того.

‒ Тогда буду считать это приветственной наградой.

‒ Как хочешь. ‒ Пожимаю плечами.

Мне бы печалью упиваться, что с соратницей дело не выгорело, но я отчего-то спокойна. Наверное, на меня так этот парень действует. Он не пытается вторгнуться в мое личное пространство. И прямо благоухает адекватностью. Чувствую, что расслабляюсь. Кажется, я все-таки не против подружиться.

Но прежде стоит поумерить любопытство хотя бы в отдельных аспектах.

‒ Похоже, альфы разные бывают, ‒ глубокомысленно протягиваю я, пробегаясь взглядом по изящному силуэту парня.

‒ Если ты имеешь в виду комплекцию, то да. ‒ Эни не перестает улыбаться. ‒ Кого ты уже успела здесь повстречать?

‒ Люкоса, Нико. И Реджи, ‒ охотно делюсь своими так называемыми коммуникативными достижениями.

‒ Тогда ясно. ‒ Эни разводит руки в стороны, будто приглашая рассмотреть себя получше. ‒ Они ‒ альфы своих видов. Мой вид иной. Я ‒ небесный либри.

‒ А я земноходный хомо сапиенс, ‒ быстренько формулирую ответочку. А то тут такими словосочетаниям рубят, а я не при делах. ‒ И бесконтрольная с бесконтрольных земель.

‒ Удивительно. ‒ Он смотрит поверх моего плеча. ‒ Ты кажешься очень хрупкой. Как тебе удалось совладать с лавовой кугой?

‒ А я обаяшка. ‒ Оборачиваюсь, чтобы проверить, чем там заняты Малява и Радик. Слишком уж в помещении тихо. ‒ Ой, фу! Не жри деда!!

Картина идиллии в сладкой сгущенке. Мой песик и моя мебель, успевшие неплохо скооперироваться, щедро делятся своим вниманием с Хранителем. По крайней мере, предполагаю, что дедок с белоснежной бубликовой бородой и есть Хранитель. Радик, прислонившийся краем спинки к стойке, обеспечил удобный путь для моей псинки. И теперь попавший на стойку Малява занят пережевыванием кончика и ближайшего «бублика» бороды Хранителя. В воцарившейся тишине ясно слышно чавканье Малявы ‒ что-то вроде «ом-ном-ном» вперемежку с глухим цоканьем.

У дедка вид отсутствующий. Я бы на его месте не стала закрывать глаза и медитировать рядом с Малявой. Тот, по ходу, решил, что старичок, упакованный в кафтан, — его экстренный запас пищи.

Подскакиваю к стойке, хватаю Маляву поперек живота и стаскиваю на пол. Псинка, ни капли не обидевшись, тут же заваливается мне под ноги.

— Лихо ты с ним, — с неприкрытым восхищением замечает Эни. — Я бы не рискнул. Тем более возиться, словно с настоящим питомцем.

— У меня шпунтики без шариков, а винтики без роликов, — ограничиваюсь этим пространным объяснением и двигаю рукой вверх-вниз перед лицом Хранителя.

Никакой реакции. Смотрит сквозь меня, будто где-то там узрел саму вечность. А ведь всего несколько минут назад общался совершенно нормально.

— Что это с ним?

— В дневные часы Хранитель слегка подтормаживает. — Эни многозначительно поднимает брови. — Утверждает, что общается со звездами. Ближе к вечеру это пройдет. Если хочешь от него четких ответов на вопросы, то приходи рано утром или когда начнет темнеть. В общем, я здесь на общественных началах порой помогаю. Чтобы Хранитель у нас… спокойно в трансе пребывал. Так что можешь и ко мне обращаться.

У меня самой тот еще транс. Ощущение не отпускает с момента, как я узрела перед собой гламурно поблескивающую лысину проректора Зофу. Уверена, это пройдет, как только я занырну в пенную ванну в своей квартирке.

— Помочь с получением вещей? — предлагает Эни, и как раз в этот самый момент в комнату вспархивает сложенная из бумажки птичка.

Странное создание пикирует на подставленную ладонь озадаченного парня и самостоятельно разворачивается обратно в бумажный лист. Похоже, это какая-то записка, потому что Эни внимательно изучает содержимое листа.

Жду, когда и меня посвятят в таинство, принесенное волшебной птичкой. Ровные бровки парня несколько раз прыгают от переносицы к границе роскошной шевелюры и обратно.

Что же там в записульке?

— Кхем… — Эни тихонько вздыхает и пару раз задумчиво бьет себя бумажным листом по лбу.

— Что? — не выдерживаю я. — Что там?

— Это указание от ректора.

— Какое?

Эни поднимает на меня виноватый взгляд.

— Будешь жить со мной, Ася.