Мишаня разве не знает, что бывает, когда девушка и парень надолго остаются наедине? Нет, многоуважаемый ректор явно в курсе, раз уже успел обзавестись собственной Звездочкой.

Понятное дело, сложившаяся ситуация вовсе не означает, что мы тут с Эни будем всякие аморальные игрища затевать. Тем более что красавчик вроде как за другую команду играет, и я его в этом плане не интересую.

Но взаимный комфорт никто не отменял!

Я к тому, что парнишке вряд ли хочется на свою территорию пускать какую-то малознакомую девицу. Да еще с толпой существ, мимоходом нацеливающихся слопать пару-другую его любимых домашних цветочков. Лично я бы негодовала. Так что да, не за себя, за мальчонку волнуюсь.

Надо бы извиниться перед ним еще раз.

Встряхиваю Маляву, очень уж заинтересованно всматривающегося в глубины розового кустика слева, и раздумываю, как бы поэффектнее подкатить к персоналу в местной столовке, чтобы сподобились снабжать меня съестным для щенка.

‒ Ася, сюда.

Следую на голос Эни и сворачиваю на следующую тропинку. Подумать только, такая цветочная громада раскинулась на верхнем этаже академической общаги. Прямо цветник на потолке, а парни, живущие внизу, вряд ли это по-настоящему оценивают.

Из цветущих зарослей передо мной неожиданно вырастает белое одноэтажное строение.

‒ Это задумывалось как беседка. ‒ Эни, стоящий на верхней ступеньке, галантно подает мне руку. ‒ Думал здесь время от времени домашние задания делать. Или просто отдыхать от суеты, от которой едва ли спастись снаружи. Народ здесь слишком шумный. Порой от них голова прямо раскалывается.

Надеюсь, это все же сказано в фигуральном смысле. А то мощная конструкция тел тех же Нико и Реджи вполне подходит для того, чтобы действительно расколоть чей-нибудь кочан.

Забавно сделано. Беседка в комнате. Звучит как дикая мечта детства.

‒ Тут бы, конечно, нужно еще кое-что доработать. ‒ Эни заходит внутрь. Я следую за ним. ‒ Но в целом… осторожно!!

‒ Ой!.. ‒ Смачно впечатываюсь лбом в одну из низко нависающих балок. Она белая и сливается со стеной, так что я не безосновательно сглупила.

‒ Прости, что раньше не предупредил. ‒ Эни тянется ко мне, но на полпути останавливается. ‒ Здесь таких балок несколько. Они лишние и не играют существенной роли. Просто тот, кто мне беседку строил, в слоистости конструкций видел особый вариант украшения. А я беседкой пока не пользовался, так что даже не потрудился убрать их…

Частит фразами. Волнуется. Прижимаю ладонь к ушибленному месту и ощущаю удовлетворение от его беспокойства. Приятно, когда над тобой чуть-чуть, но трясутся. Сразу куча черточек в шкалу чувства собственной значимости добавляется.

‒ Порядок. ‒ Оттопыриваю большой палец на той же руке, что держу у лба, прибавляя убедительности своим словам. ‒ Моя бабуленька говорит, что голова у меня железобетонная. Однажды в детсаду в порыве особой сердитости я за раз протаранила двух воспитателей, сорвала с петель дверь и снесла качели. И все лбом. Я, честно признаться, мало что помню, но руководитель детсада, вручая меня бабуленьке, ржал весьма истерично.

‒ Пожалуй, готов поверить в это. ‒ Эни улыбается и все-таки тянется ко мне. ‒ Позволь мне посмотреть.

‒ Да ладно, ‒ отмахиваюсь, нагоняю на лоб пальцами побольше кудряшек и с легкомысленным видом киваю на вражескую балку. ‒ Я в порядке. Но эту фигню неплохо было бы убрать.

Около моего плеча раздается всхрап. Малява дает залп без предварительного вздутия своего тела. Кажется, он только пасть раскрыл, и тут же между мной и Эни вверх устремляется сфера. На сей раз с добавлением голубоватых и желтоватых оттенков.

Ну дела! Моя псинка плюется радугой!

Синхронно задираем головы и безмолвно наблюдаем за тем, как атаковавшая меня балка под воздействием Малявочных выделений теряет форму, а затем и вовсе распадается в белый порошок ‒ и тот сразу же исчезает прямо в воздухе.

Медленно опускаю голову и встречаюсь взглядом с Эни. Янтарные глазищи парня округлены до предела. Понимаю его. Кислотные шары — это вам не мыльные пузыри. К этому еще привыкнуть надо.

Да-а-а… Меня, по-моему, сейчас прогонят.

Напяливаю улыбку от уха до уха, даже щеки трещать начинают. Подхватываю Маляву под пузико, приподнимаю, будто собираясь устроить его на пьедестале, и бодро рапортую:

‒ Это мистер Реконструкшьон. За умеренную плату в один кусь сгрызет ваши подгнившие доски, проглотит ржавые гвозди и заодно выхлебает жидкий бетон.

Доминируй, властвуй, впаривай продукцию по акции.

Выражение лица Эни переходит на следующий уровень обалдевания.

Плохой из меня рекламщик.

Я уже смиряюсь со статусом академического бомжа, как вдруг мой сосед внезапно смешливо фыркает.

‒ И еще этот мистер по особому запросу плавит каркас, ‒ с некоторой долей иронии замечает он.

‒ В качестве бонуса, ‒ кротко соглашаюсь я.

Бинго! Эни не злится. Лютик сегодня не бомжует. Как и вся ее скотинка.

— Все равно балку надо было убирать. — Парень смотрит поверх моей головы. — Только объясни своему питомцу, пожалуйста, что цветы — не еда.

— Да у него и в мыслях не было! — патетично отзываюсь я.

Надеюсь, мордашка у Малявы сейчас менее жуликоватая, чем обычно. А то ж раскусят нас!

— Это радует. Что ж, давай покажу внутреннее убранство. А затем проверю, не прилетела ли от ректора новая записка.

— Новая? — заинтересовываюсь я.

— Да. Ректор обещал выбрать тебе наставника. Так что, как только узнаем, на кого пал выбор, сразу пойдем знакомиться.