Спускаюсь вниз. И нисколько не удивляюсь, когда вижу у подножия горы оседланную Кэчину. Странно то, что мне не хочется уезжать. Я рвалась покинуть место святилища, но сейчас понимаю, что торопиться некуда. Наоборот, меня тянет задержаться здесь, сохранить в своей душе магию горы.

Я вскоре спешиваюсь, давая Кэчине отдохнуть. Пока она пьет воду из прозрачного, стремительного ручья, я отправляюсь гулять по лесу. Тополя сменяются зарослями можжевельника, а те — сосновыми рощами. Я испытываю свои новоприобретенные способности, чтобы пообщаться с местными птицами, в основном с ласточками и краснохвостыми сарычами. Мой колдовской дар просто восхищает меня!

Я дохожу до мескитового дерева, вокруг которого жужжат пчелы, и замираю. Мурлыкаю Песнь Горы и дергаю за нижние ветви. Взволнованный рой гудит, но насекомые не жалят меня. Потом наталкиваюсь на гнездо скорпионов, сбрасываю обувь и ступаю в самую середину. Скорпионы тоже не обращают на меня внимания.

Не представляю дорогу к дому Паломы, но между мной и Кэчиной установилась тесная связь, возникло некое взаимопонимание. Я открыла новый способ общения с животными, и лошадь отвезет меня туда, куда мне нужно.

Так мы и путешествуем: Кэчина пробирается через лес, а я мысленно разговариваю с природой. Растения и горы наполнены энергией — мне не терпится услышать их секреты и улавливать их ауры. А Палома не ошибалась: мир и вправду напоен своей собственной силой.

Я цокаю языком, сжимаю пятками бока Кэчины, побуждая ее скакать быстрее, и она галопом несется по тропинке. Ее густая грива и пышный хвост развеваются, уши прижаты, копыта громко стучат. Я расслабляюсь, закрываю глаза, отпускаю повод и, сжав в ладонях ладанку, пою Песнь Горы, а Ветер немедленно отвечает:

Я в буре кромешной,

В лазури безгрешной,

В глубокой тиши

Мятежной души.

Я все проницаю.

Спроси, я все знаю.

Я никогда не чувствовала себя настолько свободной и живой. Я преодолела испытание, обрела гармонию со стихиями, у меня даже есть лошадь! Одна песня сменяет другую, я пою громче и громче. Внезапно Кэчина резко сворачивает направо и круто наклоняется. От неожиданности я теряю равновесие и размахиваю руками, чтобы не вылететь из седла.

Кэчина встает на дыбы, фыркает, ее передние копыта бьют по воздуху. А я едва не пропускаю причину испуга Кэчины: блестящий, черный, набитый подростками пикап. Девушки хохочут и улюлюкают, а парни озадаченно таращатся на меня.

Натягиваю поводья и пытаюсь заставить Кэчину обогнуть машину. С водительского места выпрыгивает мальчишка и направляется ко мне, приподнимая свои солнцезащитные очки.

— Эй, что с тобой? — спрашивает он.

Его голубые, как лед, глаза ничего не отражают.

Я хочу объехать парня, но у меня ничего не получается. Он предугадывает мои маневры и, в конце концов, доводит меня до белого каления. Я со злостью ору:

— Прочь с дороги!

— Не уйду, пока не буду уверен, что ты в порядке, — заявляет он, намереваясь схватить уздечку.

Но Кэчина на моей стороне, она вскидывает голову и ржет.

— Твоя лошадь испугалась. Боюсь, виноват именно я. Наверное, мне надо было не здесь парковаться. Ты в норме? — интересуется он с притворной заботой.

В раздражении я упорно молчу.

— Ладно тебе! Я лишь хотел помочь. Просто скажи «да» или «нет». Я же волнуюсь за тебя. — Он улыбается, отнюдь не смущенный моим недружелюбием. — Каждый раз, когда я тебя встречаю, у тебя вечно какие-то проблемы, и я, признаться, нахожу эту «деву в беде» совершенно неотразимой. Думаю, все дело в диснеевских фильмах и сказках, как считаешь?

Я хмурюсь и бурчу:

— Не надо меня ни от кого спасать. Я делаю то, что мне хочется.

Глаза юноши превращаются в бездонную пропасть, черную дыру, затягивающую все вокруг — кроме меня.

— А ты умеешь причинить парню боль, — обиженно бросает он. — Но наверняка есть способ забыть о происшествии? Дай мне еще один шанс.

Но я понукаю лошадь, когда он снова тянется к уздечке, и пихаю пяткой Кэчину в бок. Она резво трогается с места, и парень едва успевает отпрыгнуть. Меня осеняет запоздалая догадка, что я могла убить его или серьезно покалечить. Я пугаюсь и начинаю сомневаться, что способна отличать реальность от снов.

Похоже, я не вижу границы между истиной и мороком. Каждый раз, когда я сталкивалась с этим типом, он был слащавым и, в общем, добрым. Только в моем ночном кошмаре он предстал передо мной как воплощение зла.

Я встречаюсь с ним взглядом: в его взоре отсутствуют какие-либо эмоции. Я просто теряюсь, а он молча стоит посреди дороги. Кэчина скачет во весь опор. А я мучаюсь сомнениями вплоть до самого дома.

ПЕСНЬ ВОРОНА