Как следует отхлебнув рома, я швырнул бутыль далеко вперед, сжимая в другой руке заряженный пистолет. От новой порции алкоголя зашатало сильнее, зато полоса энергии полностью восстановилась, а страх перед свирепым хищником внезапно исчез. Он где-то там, в зарослях, у подножья горы.

Звук разбившейся в дребезги бутылки нарушил ночную тишь, за ним последовало глухое рычание. Час назад эта шерстяная тварь в прямом смысле разорвала меня на куски. Пришлось топать от респауна, то есть самой гавани Тортуги, вновь перебираясь по этим бесконечным горам и непроходимым зарослям. Хорошо еще я запомнил место, где на меня набросился чертов ягуар…

— Давай, киса, выходи, – проговорил я чуть громче, чем хотел. Это все выпивка, будь она не ладна, но другого способа как можно скорее до сюда добраться у меня не было, а ром неплохо восстанавливал энергию.

Звериный рык теперь раздался гораздо ближе. Позицию я выбрал удобную: слева расположился длинный каменистый утес, правее – обрыв перед какой-то мелкой речушкой. Большая округлая Луна в ночном небе давала хорошее освещение, и потому от моего даже размытого алкоголем взора не утаились движения в кустах. Крадется.

Расстояние было еще приличное – шагов двадцать пять, не меньше. Выстрелю сейчас и промажу – все, сушите весла. Дым от стрельбы затмит от моего взгляда заросли с хищником, и вторым пистолетом воспользоваться банально не успею. Это я еще час назад хорошо усвоил.

А дело было так. Получив обрывок карты от мальчишки, я двинулся по указанному маршруту. Ушел за пределы бухты и начал взбираться в гору по едва различимой тропе. Растительность после недавнего дождя была сырой, и я быстро намок сам – вода чуть ли не дождем стекала с деревьев и пальм. Отовсюду доносились звуки диких зверей, птиц и насекомых. Разноцветные попугаи, обезьяны, игуаны, маленькие кабанчики… Такое обилие пробегающих животных казалось фантастическим, невозможным. Впрочем, как еще выглядеть живой природе, которая почти не знает ноги человека?

Отдельную неприятность представляли комары и мухи, что жужжали повсюду и пытались сесть на кожу. Когда я решил сорвать большой пальмовый лист, чтобы отмахиваться им от мошкары, то едва не схватил змею, зашипевшую из-под листа. От неожиданности я бросился дальше, хотя змея, полагаю, и с места не сдвинулась.

Подниматься в гору оказалось сложнее, чем можно было предположить. Силы быстро кончались, и приходилось идти медленнее, вслушиваясь в каждый звук. От любого шороха я начинал нервничать и хвататься за саблю. Умирать во время ожесточенной битвы было уже привычным делом, нужно просто напоминать себе, что это всего лишь виртуальный мир, а вся боль и травмы — фантомны. Но здесь, в зарослях? Увольте! Я был готов скорее нестись на армию французов и налететь на пушечный шквал, чем вляпаться лицом в гигантскую паутину, а именно это один раз и произошло.

Там, где кончался подъем, начинался спуск, который тоже не предвещал ничего хорошего. Верещали обезьяны, в небе парили орлы, по земле ползали гигантские муравьи и жуки. Наверняка все это было типичным для здешней дикой природы, но я почему-то испытывал гораздо больше страха, чем во время битвы. И даже пожалел, что отправился сюда в одиночку. Напарника можно было бы хотя спросить, не ползет ли какая-нибудь гадина у меня по спине, а именно это мне постоянно чудилось.

Чудилось также, что за мной постоянно наблюдают. Слишком много шорохов. Слишком много звуков. В детстве я часто бывал в сосновом лесу недалеко от поселка. С дедом ходил по грибы, с бабушкой — за черникой и земляникой. И даже в самых непроходимых лесных дебрях я не испытывал такого буйства природы. Долбеж дятла, щебет птиц, писк комаров — да, вполне. Но здешняя природа напоминала джунгли Амазонки из фильмов и книг. А точнее, не джунгли, а сельву.

Вот так я и наткнулся на главную опасность, подстерегающую впереди. Ягуара. Первый раз услышал его рычание где-то впереди, на спуске с очередной горы. Сперва рык был низкий и негромкий, затем он усилился. В порыве паники я сунулся за пистолетом, но опасался, что он не выстрелит из-за воды, попавшей на него. Впрочем, она уже должна была высохнуть – вечерняя жара стояла сильной.

Так и стоял, как вкопанный, пока впереди не показалось существо, напоминающее тигра, и не ринулось навстречу. Я выстрелил слишком рано, чтобы попасть. Дым от пальбы закрыл обзор, и на этом моя оборона закончилась: ягуар опрокинул меня на землю и яростно впился в горло. Темнота. Занавес. Респаун.

Смерть — самое страшное для человека. То, чего мы инстинктивно опасаемся с ранних лет. Большинство наших реальных страхов напрямую или косвенно упираются в вероятность чьей-либо кончины. Люди боятся пауков, потому что их природа слишком чужда для нас. А все чуждое нередко приносит смерть. Боятся высоты. Боятся темноты.

Но смерть на «Карибах» – первое, к чему нужно привыкнуть. Перебороть, принять, смириться. Убедить свой разум, что смерть — лишь «мостик» к очередному респауну. Это сильно расходится с восприятием реального мира, но ничего не попишешь — в виртуале смерть лучше принять и идти дальше, чем топтаться на месте в страхе перед фантомными опасностями.

Появившись в порту, я обнаружил, что начало темнеть, но деваться некуда. Вернуться к команде клана, пока еще не поздно? Засмеют, что бросил квест спустя час. И потому я решил, что дело надо добивать до конца. Разве что проводника не мешало бы с собой взять – кошель с пиастрами был у меня в кармане, но вот обратиться я не нашел, к кому. Тортуга выглядела не самым дружелюбным местом.

Повторять ошибки было бы слишком опрометчиво. Для начала стоило прикупить вторую саблю — в зарослях опасность может придти откуда угодно, и второй клинок не будет лишним. Нашел уличного торговца, купил пороховницу, бутылку рома, факел, а саблю сменил на две новых.

«Сабли ветра»

Класс: легкое

Прочность: средняя

Требуемый уровень: 10

Описание: Флибустьерские сабли – острые, легкие, быстрые. Именно такие нужны тем, кто хочет делать свою работу лучше, чем противник. Клинки носятся в паре и позволяют комбинировать рукопашные приемы защиты и нападения.

Рукопашных навыков у меня пока не было, но даже в таком виде парные клинки казались более надежным оружием. Собравшись, двинулся в путь. К полуночи достиг места встречи с ягуаром. Пока страх не объял меня окончательно, нужно было действовать, и действовать быстро.

Мне взбрело в голову метнуть вперед давно потушенный факел. Сработало: хищник бросился вперед. Два светящихся глаза выскользнули из кустов и в бешеном ритме стали приближаться. Со злостью вдавив спусковой крючок, я сделал шаг назад и теперь выстрелил с левой руки. Ягуар изрыгнул ужасающий рев. Вновь отхожу назад, попутно вынимая сабли из ножен.

И не зря — раненый зверь прыжком настигает меня, а вытянутые вперед клинки вонзаются в его тело. Острые когти хищника расцарапывают грудь, но его туша уже обмякла, опрокинув меня на землю. Даже в свете луны было видно, как рубаха стала окрашиваться не в красный даже, а в черный. Зверь не скулил -- острия сабель пронзили ему глотку, и пришлось приложить немало усилий, чтобы вытащить клинки из трупа хищника.

Фух, ну и ночка. Раны на груди отдавали тупой болью – не сильной, но раздражающей. Кровотечение – это сейчас очень плохо, ведь под рукой больше нет надежного рома, восстанавливающего энергию и залечивающего раны.

Ягуар был красив, даже испускающий кровь и дурной запах мертвечины. Говорят, их шкуры можно задорого продавать, но что-то я не решался на подобное живодерство. Пусть местные буканьеры этим занимаются сколько хотят, а у меня есть дела поважнее.

Предварительно зарядив пистолеты, я отправился в путь и минут через двадцать достиг цели. Трети здоровья уже не было, и ситуация не улучшалась, кровь продолжала сочиться из ран.

Отметка на карте значилась где-то тут, в этих горах Тортуги. Я пошарил ногой в поисках каких-либо камней, зацепок, мешочков, но все было чисто. Начал рыть землю, однако быстро бросил это неблагодарное занятие – земля как земля, причем твердая, вся поросшая сорняковой травой и экзотическими кустарниками да кактусами. Такую даже лопатой копать непросто, а при мне и этого нет.

Если бы я мог еще больше увеличить масштаб карты, то смог бы найти нужную мне вещицу. А так… метра три диаметром, и где-то здесь есть нечто, очень нужное мне. Хм, может, оно под землей? Ну, пещера там какая-нибудь? Только про пещеры на Тортуге никто никогда не говорил, да и местность, полагаю, не та здесь для этого.

Я посмотрел вверх, на звездное небо. Нет, никаких подсказок на нем, разумеется, быть не могло, однако своды пальм, своими макушками наклоняющиеся к земле, меня завлекли.

Залезть на пальму совсем несложно – она покрыта широкими выступами, за которые удобно хвататься или вставать на них. Таким образом я быстро вскарабкался по карибскому дереву и окинул взглядом окружающую местность. На верхушке соседней пальмы выступал неестественный силуэт – будто шпага какая-то торчала. Да и точка на карте значилась аккурат в том районе.

Минута – и я уже там. На макушке виднелся вбитый в ствол меч, причем неестественно глубоко; гарда оружия поросла плесенью или мхом.

Я почувствовал себя королем Артуром, которому предстоит вытащить лезвие из камня, только вот когда потянул за рукоять, клинок… Откололся?

Брехня какая-то, если честно. Я ведь потянул за меч осторожно, его лезвие моментально поддалось вверх, но это оказался обломок. Просто обломок.

Внимание! Получен предмет «Фрагмент Великого Меча»

Тип: холодное оружие

Класс: уникальное

Состояние: сломано

Описание: квестовый предмет; требуется отдать владельцу

Задание «По следам пирата – I» выполнено!

Награда: 1000 опыта

Получено задание «По следам пирата – II»: узнайте, кому принадлежал Великий Меч.

***

– Эй, маневровые! Изготовиться к повороту! Вытянуть бизань-шкоты! Ютовая команда! Нажать на грота-брасс с подветренной стороны!

Вот уже третий день я находился на английском линейном корабле, который следовал на Барбадос. Поначалу здесь было, признаться, очень здорово. Сто двадцать орудий на одной посудине – столько я еще никогда не видел. Настоящая плавучая крепость. Экипаж в размере шестисот человек, каждый из которых первоклассно знает свое дело. А я… всего лишь гость.

– Восемь румбов вправо! Эй, Дерек, какого хрена у тебя опять тали не затянуты? Резче, резче, ну! А не то я натяну туда твой зад!

С того момента, как я покинул мерзкий кабак Тортуги, минуло пять дней. Илья уже в реале узнал о том, какой сложности я выбрал клад. Он сказал, что это ставит под угрозу прохождение моего испытательного срока. Мол, такое нужно решать вместе, а не единолично. Он, конечно же, прав, да только не хотелось мне иметь дел с его зазнавшейся командой, и потому уход в горы Тортуги стал отличным поводом временно побыть одному.

Впрочем, за мной оставался все тот же «должок» – прокачиваться, развиваться. Даже если я не справлюсь с кладом, то, возможно, смогу поднять опыт на каких-то побочных вещах. Вот только внутри горело желание разобраться с этим «Последним секретом Олоннэ» во что бы то ни стало. И отданные Ильей две недели – подходящий срок, чтобы разобраться с квестом.

– Блинд на гитовы! Марса-шкоты! Живей давайте! Мичмана ко мне!

Найденный фрагмент меча требовалось отдать владельцу. Порыскав форумы да поспрашивая народ на острове, я пришел к выводу: мне нужен губернатор Тортуги – господин Д'Ожерон. Он из тех неписей, что так и пестрят квестами и информацией. Другой вопрос, что попасть на прием к губернатору довольно сложно. В основном он проводит сделки с крупными кланами, иногда выступает в качестве дипломата или даже спонсора на военное предприятие. Но говорить с каким-то оборванцем? И вот здесь-то Илья сильно помог, попросив своего приятеля свести меня с губернатором.

Разговор с Д'Ожероном получился максимально коротким, ведь губернатор, как по обычаю, куда-то спешил. Он взял в руки обломок меча, взглянул на клочок карты, который мне перепал от мальчишки, и, хмыкнув, указал координаты некоего Джордана Бланка – по заверению Д'Ожерона меч принадлежал именно ему. Теперь мой путь лежал на остров Барбадос, в загород Бриджтауна.

Здесь вновь не обошлось без помощи Илюхи. Его дружественный английский клан «Отцы моря» как раз шел мимо Тортуги. Меня взяли на борт при условии, что я буду помогать по мелкой работе: нарезать пыжи, размалывать порох для картузов, законопачивать смоленой паклей щели в трюме.

– Брасы подхватить! А вы – пушки, пушки зачехлить! Руль под ветер!

«Рапиры» поблизости не было – последнюю неделю ребята курсировали где-то у побережья Юкатана, и ждать их понадобилось бы несколько дней. Так что «Отцы моря», сопровождающие на Барбадос два торговых парусника, оказались очень кстати.

Меня приняли довольно любезно – без капли вражды. Я даже чувствовал себя на этом гигантском суде уютнее, чем на «Сбоку заходи», потому что здешние англичашки хоть и не уделяли внимание моей персоне, но и гадостей с их стороны тоже не наблюдалось. Клан состоял целиком из китайцев, к чему я быстро привык. Кроме того, за это пятидневное плавание я познал немало нового, в частности о строении таких вот мощных кораблей. Довелось также поучаствовать в сражении с французами, и хотя пострелять из пушки не дали – на этом линейном корабле дисциплина идеальна, каждому метру отведен человек экипажа – зрелище получилось красивым. Когда десятки крупнокалиберных орудий изрыгают вихрь огромных ядер – это завораживает. Как и разбивающийся в щепки борт неприятеля секундами позже.

Такие корабли менее поворотливы, чем фрегаты, а уж тем паче бриги или шлюпы, но им этого и не требуется – двух-трех залпов обычно хватает, чтобы пустить средней величины корабль на дно. Хотя, говорят, если тот же бриг улучшить как следует, тремя залпами с ним не обойдешься – максимум такелаж испортишь. Да и выцеливать из пушек суда, обладающие отличным ходом, очень трудно, именно поэтому в морских сражениях так важна слаженность команды и реакции командиров. Решения принимать нужно быстро, одна ошибка может стать для бойни роковой.

И все-таки рано или поздно находиться на корабле наскучивает, монотонные боковая и килевая качки подвергают твое тело непередаваемым мучениям. Несколько раз меня выворачивало за борт, как и ранее, когда приходилось подолгу находиться на борту. Именно поэтому в «Карибы» я заходил минимально, и, как только меня начинало укачивать, скорее спускался в кубрик и покидал виртуал.

Увы, во время поиска клада игрок обязан находиться в игре минимум пять часов в сутки, иначе квесты обнулятся. Поэтому приходилось привыкать к длительным морским переходам. Со временем тело вырабатывает иммунитет к укачиванию, однако на длинных маршрутах я еще сдавал позиции. Плюс ко всему, находиться на корабле, где ни один член команды не составит тебе интересную компанию, наскучивает. Хотя и людей понять можно – у них тут самая что ни на есть настоящая служба, на которой не до развлечений. Сколько каждый из них получает денег и в каком виде они приносят прибыль, я не знал, но догадывался. Не за простое «спасибо» они сопровождают мирные грузовые корабли. И не просто так держат репутацию сильного клана, который в реальности не брезгует участвовать в рекламе самых разных продуктов. Кроме того, донаты от поклонников «Отцы моря» тоже получали нешуточные, демонстрируя свои успехи многочисленными видеороликами в Сети.

А вот мне приходилось искать, чем себя занять – работенка по мелочи давно закончилась. Фехтовать по заветам Оливии фон Штерне тоже нельзя было вечно – к тому же, никто не мог составить компанию.

Я часто наблюдал за качающимися фонарями в кают-компании. Висящая на веревке застекленная свеча успокаивает нервы спокойным, безмолвным ритмом. Еще мне разрешали лазать по вантам, когда корабль шел спокойным ровным курсом, и мне нравилось глазеть на море с высоты птичьего полета. Игроки в огненно-красных камзолах, снующие по палубе, казались жуками-пожарниками, а офицеры в своих синих мундирах виделись с топа грот-мачты жуками потолще, но спокойнее – эти передвигались медленней, больше тыча руками и вертя головами, покрытыми английскими треуголками или двухуголками.

– Меньше ход! Помалу! Эй, на фоке! Шкотовый угол поправить!

Эти ребята отличались от пиратов во всем. Нарушение дисциплины каралось штрафами, пинками под зад или даже выбрасыванием за борт с привязанным к рукам канатом. Словом, «Отцы моря» потому и добились таких высот в виртуале, что действовали четко и слаженно. У нас же на пиратском корабле было так: когда бороздим просты моря, всякий, кто не несет вахту, занимается чем хочет, но как только раздается сигнал о подготовке к бою, все в мгновенье вскакивают со своих мест и оперативно занимают позиции.

– Швартовы с носа готовь! Якорь с подветренной стороны готовь!

Корабль подходил к пристани, сопровождая пузатые торговые суда. Практически весь путь линейный корабль шел первым, лишь иногда ровняясь с парусниками.

Карибское солнце пекло не переставая, на коже время от времени выделялись капельки пота. На нижних отсеках судна не лучше – может, там и не так жарко, зато духота неимоверная. Виртуальное тело под природными условиями менялось почти так же, как и в реальности. Загар, по началу не загар даже, а покрасневшая до ожогов кожа, день ото дня темнела, волосы на руках стали светлее, и даже на голове малость выгорели. Только вот в реальности я не так давно подстригся, а тут волосы сильно выпирали из банданы. Впрочем, на «Карибах» такое в моде. А вот бороду я пока брил – волосы здесь отрастали на порядок быстрее и гуще.

– Отдать якорь!

Английские солдаты с нетерпением ждали, когда можно будет ступить наконец на твердую, некачающуюся землю, вместе с ними и я. Только, подозреваю, скоро придется вновь убираться отсюда.

Барбадос – это, в первую очередь, плантации. Целые секторы тростникового сахара здесь принадлежат крупным кланам, корабли которых периодически забирают товар и везут на продажу. При этом на Барбадос, по слухам, нападают чаще обычного – много кто хочет заполучить такие объемы ресурсов. Однако англичашки смекнули, что если не объединить силы в защите плантаций, Барбадос может легко попасть в руки испанцев или французов. Теперь здесь хватает пушечных батарей и солдат гарнизона.

Наконец пришвартовались. Огромный корпус судна еле уместился на пристани, но оставлять корабль дальше от берега еще хуже – тогда он заслонит проход в бухту для других кораблей, а «Отцам моря» здесь как минимум до завтра стоять. Что касается меня, то обратно я подумывал арендовать корабль неписей; что-нибудь небольшое, шлюп или люгер, но сначала – нужно разыскать некого Джордана Бланка, живущего в глубине острова.

Вышли на берег, слегка покачиваясь. Ощущения, словно я вылез из космического корабля, совершающего годовой полет.

– Ну как, жив? – спросил меня английский капитан.

– Вроде да, – протянул я, посматривая с пристани на судно. – Большое спасибо за помощь.

– Благодари не меня, а своего друга, – улыбнулся он, а затем повернулся к матросам на корабле и закричал: – Эй, на сей-талях! Какого хрена! – и быстрым шагом направился к своим людям, готовящим канаты для погрузки ресурсов на корабль.

Сделав вывод о том, что на этом наш разговор с капитаном окончен, я отправился в путь. Городок был сравнительно небольшим, кирпичных строений на пиратской Тортуге и то больше. Зато плантации, покуда хватало глаз, тут расходились во все стороны. Говорили, что на них трудились тысячи неписей, зачастую темнокожих – все по реальным событиям семнадцатого-восемнадцатого века.

Итак, что там у нас по карте? Маршрут не такой уж и сложный: сперва пройтись вдоль берега с полмили, а затем двинуться в глубь острова, пересекая какую-то речушку. Ну, вперед.