Дрожащей рукой Шеннон поставила свой бокал с пуншем на стол и устремилась к Люку. Обычно шумная и говорливая толпа стихла и внимательно следила за ней.
Подойдя к Люку, Шеннон протянула ему руку.
— Привет, ужасно рада тебя видеть. Заходи, сейчас я тебя со всеми познакомлю.
Но Люк недоуменно посмотрел ей в глаза и слегка приподнял бровь.
— Кажется, я попал на вечеринку? Я думал, ты говорила про собрание. Кстати, я пришел лишь для того, чтобы вернуть тебе шляпу. Она в машине. — Он кивнул в сторону стоянки.
— О! — Девушка растерянно взглянула на стоящих неподалеку и молча слушающих их людей. Горячая волна обожгла ей лицо. Чувствуя себя пойманной в сети рыбкой, Шеннон пыталась спасти ситуацию.
— Спасибо… Извини… но мне следовало тебя предупредить. По традиции мы собираемся каждое лето, все приносят кто что может, и… — Шеннон смолкла. Надо признаться, она не надеялась, что он придет, поэтому не посчитала нужным вдаваться в подробности.
— Но я ничего не принес, — громко заявил он своим глубоким грудным голосом. — Я неважно готовлю, — объяснил он, собираясь уходить.
Но Шеннон быстро схватила его за руку.
— Но на тебя это не распространяется. Ты же гость. Заходи. — Она улыбнулась.
Ее пронзительно-синие глаза светились счастьем и радостью. Она так боялась отказа. Но стоило ему посмотреть на нее, и страх исчез. Мимолетное просветление в его взгляде вселило надежду, и девушка крепко сжала его руку.
— Пожалуйста, — попросила она. — Проходи.
В ту же минуту к ним подоспела мама Шеннон. Улыбнувшись, женщина попросила ее представить. Шеннон с удовольствием и не без гордости исполнила ее просьбу. У нее была замечательная мать. Приветливая, хорошо воспитанная, красивая блондинка с добрыми серыми глазами и мягким характером.
— Мистер Фаради, очень рада с вами познакомиться. И счастлива, что у нас такой сосед. Проходите, пожалуйста. — Приветливо улыбаясь, она взяла его под руку.
Люк посмотрел на Шеннон. Неужели он надеялся заскочить на собрание и ускользнуть незамеченным? Но только не от Мэри Джейн. Даже самое черствое сердце не могло устоять перед ее обаянием и сердечной теплотой. И Люк не стал исключением.
— Приятно с вами познакомиться, миссис Келлер, — учтиво наклонив голову, ответил он, позволяя двум женщинам увлечь его в зал. Шеннон быстренько всучила ему бокал пунша, не обращая внимания на мелькнувшую в его глазах ухмылку. Она знала, Люк предпочитает пиво. Но по общему мнению всех участников, до конца собрания пиво лучше не подавать.
Люк познакомился с соседями, ему также удалось узнать, что федеральное правительство собирается ввести новые тарифы на корм.
Тут подсуетился и Вилли.
— Я босс Шеннон, — представился он, льстиво улыбаясь. — Пару недель назад мы говорили по телефону.
— Я помню, — лаконично ответил Люк. Вилли решил взять инициативу на себя.
— Насколько я понял, Шеннон не сумела вас заинтересовать. Но если ее предложения не соответствовали вашим потребностям, мы все устроим. — Слова свои он сопроводил противной улыбочкой.
Шеннон смутилась. Ей показалось, что Вилли намекал на секс. Но одно она знала точно — он хотел ее унизить.
Однако Люк и бровью не повел. Прищурившись, он окинул Вилли взглядом.
— А вы тоже специалист по природным ресурсам?
— В общем, нет, — замялся Вилли. Дело в том, что у него не было и половины образования Шеннон, не говоря уж об опыте. Он нахохлился, подобно задиристому петуху. — Но я босс, поэтому все, что она делает, должно быть мной одобрено.
— Тогда вам не повезло. Потому что я предпочитаю иметь дело с профессионалами, — издевательски заявил Люк.
Ощутив, что его опустили, Вилли сник. В прищуренных глазах босса мелькнула тревога.
— Очень хорошо, мистер Фаради, — процедил он сквозь зубы. — Если вам что-нибудь понадобится, дайте нам знать.
Злобно сверкнув глазами на Шеннон, Вилли удалился. Завтра ей достанется, подумала девушка. Уж он найдет способ с ней расквитаться. Ну ничего, это она уладит. Не впервой. Зато как приятно было увидеть его сконфуженную физиономию.
— Лизоблюд, — заключил Люк, отделавшись от него. — Наверное, весь в "дядю", нанявшего его на работу, — улыбнулся он.
Шеннон подавила ухмылку.
— Боюсь, ты прав.
— Есть надежда, что его турнут и ты сможешь занять его место?
— Очень призрачная. — Шеннон искоса посмотрела на него. — Твой интерес означает, что ты еще можешь передумать?
— Все может быть, — ответил он, удивив девушку. Но на этом разговор был исчерпан. Люк окинул взглядом комнату. — Давай присядем. Кажется, начинается представление.
Собрание действительно начиналось, и люди занимали свои места. Шеннон приятно удивилась, когда Люк, взяв за локоть, проводил ее к креслу и сел рядом с ней.
Закончилось собрание довольно быстро. Поскольку все мысли присутствующих были сосредоточены на еде и танцах, ключевой его темой стало повышение тарифов на корм и цен на говядину. Многим подобные новости были не по душе, ведь никто не спросил их совета, прежде чем принять столь важные решения.
Интересно, сравнивает ли он это собрание с теми, что были в Аризоне? — думала Шеннон, наблюдая за Люком, внимательно слушающим выступления. Из разговоров с коллегами девушка знала, что собрания фермеров на юге мало чем разнятся между собой.
Мужчины быстро подвинули стулья к накрытым столам с угощением и расслабились. В считанные секунды комната наполнилась оглушительным гулом.
Шеннон и Люк взяли свои тарелки и устроились в самом отдаленном углу комнаты. Рассмеявшись, Шеннон звучно выдохнула.
— Такое бывает не часто, — заверила она. — Только два раза в году, летом и на Рождество. А ты посещал подобные собрания в Аризоне?
— Да. Только с каждым годом они бывали все реже. В Аризоне осталось не так много ранчо. Соответственно ряды фермеров заметно поредели.
Шеннон понимающе кивнула. И хотя он не сказал, что это касалось и его самого, она поняла, что так оно и было. Из любопытства девушка все же спросила:
— Зачем ты продал ранчо, Люк? По-моему, это тебя до сих пор гнетет…
Зловещий огонек, сверкнувший в его глазах, не дал ей закончить.
— Почему ты так уверена, что эта идея принадлежала мне? — рявкнул он.
Чувствуя, что он на взводе, Шеннон хотела было отступить. Но потом все же решила идти до конца.
— Потому что ты говорил о нем так, словно ранчо принадлежало тебе.
Люк взял нож и намазал хлеб маслом.
— Я тоже так думал до тех пор, пока не обнаружил, что отец записал его на себя и мою мачеху. Он думал, она будет благоразумна. Останется там жить и позволит мне вести дела, а через пару лет переведет все на меня. — Люк поднял глаза. — Однако он ошибся. Я пытался остановить ее, взывая к правосудию, но судья сказал, что она имеет право на продажу. А Катрин, она такая, все равно добьется своего. В общем, она продала ранчо. Разделила со мной прибыль, взяла денежки и укатила в Финикс. Как бы там ни было, но для покупки Кресента денег оказалось достаточно. И ранчо Виллоу-Спрингс, принадлежавшее нашей семье на протяжении шестидесяти лет, оказалось продано. Вот такая история, — бесстрастно отчеканил он. Не прося о сострадании и не осуждая предавшую его мачеху.
Шеннон была в шоке. Теперь все ясно. Однажды познав предательство самых близких ему людей. Люк вряд ли захочет с кем-то сближаться, из страха потерять то, что имеет. Шеннон растерялась, не зная, что сказать. Впрочем, этого и не требовалось. Непроницаемое выражение его лица красноречиво свидетельствовало, что тема закрыта.
* * *
Стоя в освещенном фонарями автостоянки холле, Шеннон смотрела на дорогу. Спрятав руки в карманы юбки, девушка хмурилась, провожая взглядом исчезающие в темноте машины. Люк уехал сразу же после ужина, сославшись на дела. Но девушка подозревала, что причина его скоропостижного отъезда в другом. Наверняка он негодует на самого себя за то, что слишком много сказал. Однако его откровенность явилась самым дорогим подарком для Шеннон. Подобные отшельники не часто распахивают душу.
Шеннон отвернулась и медленно пошла из холла.
В том, что он не нуждается в жалости, Шеннон не сомневалась. Да она и не думала его жалеть. Но печальная история тяжело давила на сердце. Ей было больно, но в то же время она восхищалась им. Не каждому дано начать все с нуля и снова подняться, думала она, дополняя уже сложившийся в ее сознании образ новыми интригующими штрихами.
Итак, Люк — сильный, замкнутый, но способный к состраданию человек, трудолюбивый и серьезный. Осталось отделить его врожденные качества от приобретенных. Например, их сегодняшний разговор свидетельствует, что не такой уж он нелюдим, каким хочет казаться. Его непринужденное поведение на собрании и живой интерес к обсуждению лишний раз убеждали ее в этом.
Вполне вероятно, что ее шляпа была лишь предлогом… Шеннон остановилась и, разразившись смехом, посмотрела на опустевшую дорогу. Он так спешил, что забыл вернуть ей шляпу. Она так и осталась в его машине.
Девушка все искрилась от счастья. Теперь у нее есть предлог, и она может нанести ему визит. И если ей повезет, возобновит разговор о проекте, но даже если нет, она все равно с ним встретится. А это уже здорово.
* * *
На следующее утро, напевая привязавшуюся мелодию, Шеннон вылезла из служебной машины у дома Люка. Девушка проснулась в приподнятом настроении, полная радужных надежд на предстоящий день. Надела свои повседневные джинсы и ботинки, однако вместо привычной футболки с длинными рукавами, защищавшей руки от солнца, она облачилась в полосатую безрукавку, обильно смазав обнаженные руки солнцезащитным кремом. Кроме того, Шеннон изменила прическу. Вытащив из ободка несколько прядок, она игриво распределила их по бокам, слегка подкрутив кончики.
Шеннон решила быть честной, по крайней мере с собой. Ее влечение к Люку сильно отличалось от того, что она чувствовала раньше к другим мужчинам, Кроме того, ей хотелось произвести на него впечатление и заставить забыть тот день, когда она, потеряв сознание, свалилась прямо к его ногам. Что ж, может, вчерашний вечер и сегодняшняя встреча выставят ее в лучшем свете.
Закрыв дверцу машины, девушка поискала Люка глазами. Его пикап припаркован возле дома, Дасти на месте. Должно быть, и он работает где-то поблизости. Шеннон двинулась к конюшне.
Остановившись в дверях, девушка пыталась привыкнуть к царящему здесь полумраку. Вдруг из темноты раздался слабый звук, напоминающий мяуканье кошки.
Шеннон не придала ему особого значения, но когда звук повторился уже громче, девушка поняла, что это не кошка. Встревоженная Шеннон бросилась в конюшню, надеясь обнаружить источник. А вдруг там раненое животное?
Когда глаза привыкли к темноте, девушка различила Люка. Он стоял у одного из стойл. У его ног валялись две кипы сена, а он, слегка наклонившись вперед, держал что-то в руках.
— Люк, что случилось? Я слышала… — Но не успела она договорить, как он резко поднял голову и обернулся. И тут Шеннон увидела, чем были заняты его руки.
Он держал детскую бутылочку, а на кипах сена лежала детская люлька-креслице — с ребенком.
Шеннон так и застыла с открытым ртом. Детская бутылочка в его грубых, больших руках выглядела нелепо.
Наконец Шеннон закрыла рот и сглотнула. Ее внимание переключилось на ревущего и яростно колотящего по воздуху; крохотными кулачонками ребенка.
— Что-то мне подсказывает, что ребенок не твой, — сказала она.
— Это мой племянник, — подтвердил Люк, беспокойно поглядывая на девушку.
Малыш заливался плачем все громче, и Шеннон подошла поближе.
— Я не знала, что у тебя есть племянник.
— Я и сам этого не знал, до вчерашнего вечера. — Он посмотрел на ребенка и предпринял очередную попытку впихнуть ему бутылку. Неистово мотая головой из стороны в сторону, малыш уклонялся от соски и, сморщив свое маленькое личико, продолжал кричать.
— Что? — переспросила ошеломленная Шеннон. — Что ты сказал?
Неуклюже отставив бутылочку, Люк принялся расстегивать крепежные ремни люльки-кресла.
— Вчера, когда я приехал домой, меня уже поджидала моя сводная сестра Джанет с ребенком. Ему два месяца, и его зовут Коди.
Люк взял малыша под мышку. И Коди беспомощно свесился с его руки, подобно кучке мокрого белья. На малютке была тонкая трикотажная пижамка, а на попке болтался подгузник. Интересно, приходилось ли Люку раньше менять подгузники? — невольно подумала Шеннон.
Мужчина и младенец обменялись взглядами. Коди замолчал и, вглядываясь во встревоженное лицо своего дяди, засунул в рот палец. Определенно не получив желаемого, малыш снова зашелся криком, беспорядочно суча ножками. Люк обратил к Шеннон беспомощный взгляд.
Проникшись жалостью, Шеннон ловко подхватила младенца. Два года в старших классах девушка работала нянечкой, а потом на свет появились племянник и племянница. Поэтому она отлично справлялась с маленькими и знала, как с ними обращаться. Девушка прижала малыша к груди и взяла бутылочку.
— Люк, он не будет пить холодное молоко. Разве ты не знаешь, что его надо погреть?
Люк оскорбление переступил с ноги на ногу.
— Обижаешь. Это известно даже мне. Но пока я собрал его вещи и дошел сюда, оно успело остыть.
— А зачем тебе понадобилось идти сюда?
— Я думал, он поест и сразу уснет, а я смогу заняться делами. — Люк посмотрел на нее беспокойным взглядом. — Разве не так они обычно поступают?
— Обычно так, — подтвердила Шеннон. — Но не в конюшне же.
Коди снова заплакал, тычась носом в блузку Шеннон.
— Он же голодный, — засмеялась она, отрывая ребенка от груди. — Кажется, ты говорил про сестру. Где она? Дома?
— Думаю, в данный момент она приближается к Техасу.
— Что?
— Это длинная история. — Люк стал собирать вещи малыша. — Зайдем в дом, я расскажу, в чем дело.
— Я не могу ждать, рассказывай сейчас. — Шеннон прижала Коди к плечу и поспешно вышла из конюшни. Совершенно потерянный, мужчина поплелся за ней. С неуклюже болтающейся на одной руке детской люлькой и подгузником в другой.
Зайдя в дом, Шеннон быстро открыла бутылочку и поставила ее в микроволновку. Не дожидаясь, пока та согреется, она положила кроху на стол.
— Надо сменить ему подгузник, — сказала она, расстегивая его пижамку.
— Я только что его сменил, — обиженно оправдывался Люк. — Он еще чистый.
— Только вот-вот свалится.
Люк снова переступил с ноги на ногу.
— Что ж, тебе видней, я в этом деле полный профан.
Шеннон подавила улыбку.
— Ничего страшного, научишься, — сказала она. — Все приходит с практикой. Давай подгузник, Люк, — скомандовала она.
— О, да, правильно. Подгузник. — Люк расстегнул сумку и занялся поиском. Вытащив подгузник, он кинул его Шеннон. — Легче клеймить теленка, чем натягивать на мальчишку эту штуку. У него же нет бедер. На чем он держится?
При виде озадаченного выражения его лица голубые глаза Шеннон вспыхнули.
— Смотри-ка. — Шеннон подложила подгузник под детскую попку и, ловко отлепив липучки, закрепила их на животике Коди. — Надо прилепить как можно плотнее, тогда он не свалится. Вот и вся хитрость. Но перетягивать тоже нельзя.
— И как мне проверить правильно я все сделал или нет?
Шеннон усмехнулась и просунула палец между подгузником и животиком Коди.
— Пока так, а потом и без этого научишься определять.
Закончив одевание, девушка вручила ребенка Люку и пошла за успевшей согреться бутылочкой. Тщательно перемешав содержимое, она плотно закрутила крышку. Затем капнула несколько капель себе на запястье, чтобы проверить температуру.
Люк покачал головой.
— Покажешь мне, как менять подгузник, еще разок. Ты сделала все так быстро, что я не успел запомнить.
— Сперва его нужно накормить. — Засунув соску в ротик малыша, Шеннон посмотрела по сторонам. — У тебя случайно нет кресла-качалки?
— А если ты перестанешь его покачивать, он снова разорется? — испуганно спросил Люк, косясь на дитя.
— По правде говоря, не знаю.
Люк стащил с головы шляпу и прошелся рукой по волосам.
— Чудесно. Просто замечательно. Я… подожди-ка. Кажется, в главном доме, на втором этаже, я видел что-то похожее. Пойду принесу. — Наскоро нахлобучив шляпу, мужчина вихрем вылетел из дома, словно от него зависело спасение вселенной.
Добродушно рассмеявшись, Шеннон подхватила Коди и перешла в гостиную. Расположившись на широкой кожаной софе, девушка принялась разглядывать безмятежно посасывающего молочко малыша. Очаровательный мальчик с длинными пушистыми ресничками, круглыми голубыми глазенками и мягкими рыжеватыми вихрами.
— Да, малыш, ну и удивил же ты своего дядю Люка, — нашептывала она. Девушка была просто ошарашена, когда увидела его с младенцем. А его искренние попытки позаботиться о племяннике тронули ее сердце. Он умеет быть заботливым, радостно констатировала Шеннон. И куда подевалась присущая ему надменность?
Когда Люк вернулся, Коди уже опустошил полбутылочки. Люк втащил кресло-качалку, смахнул с него пыль и поставил в угол комнаты подальше от сквозняка.
Шеннон осторожно перенесла малыша и устроилась поудобней, продолжая кормить. Убедившись, что им ничего не мешает. Люк звучно вздохнул и растянулся на своей софе. Заметив игривый взгляд девушки, Люк вытащил носовой платок и демонстративно обтер им лоб.
— Ну, и как же случилось, что ты стал дядей маленького Коди? — спросила Шеннон, дождавшись, когда Люк немного успокоится.
— О, это отдельная история! Ничего подобного я, конечно, не ожидал. — Он невесело рассмеялся. — Вчера, подъезжая к дому, я увидел машину моей сестры. Она припарковалась, прямо у входа в главный дом. Джанет сидела на крыльце и дожидалась меня. Как только я увидел маленький сверток в ее руках, сразу заподозрил неладное.
— Вы давно не виделись? — поинтересовалась Шеннон, разглаживая чистый подгузник на плече.
— Не больше года. Моя мачеха Катрин увезла ее в Финикс. Там на деньги, вырученные от продажи ранчо, она купила ей спортивный автомобиль. Джанет давно о нем мечтала.
— Твоя сестра стремилась к независимости?
— Поначалу ее все устраивало, но после окончания школы ей захотелось отделиться. Катрин не хотела ее отпускать и не дала ей денег.
— Школа? Сколько же ей лет? — поинтересовалась Шеннон.
— В прошлом месяце исполнилось девятнадцать.
— Ничего себе, — присвистнула Шеннон. — Извини, я тебя перебила. Продолжай.
— Тогда она взяла машину, немного денег и уехала. А вскоре начала вращаться в кругу участников родео.
— Она принимает участие в соревнованиях?
— Нет, просто торчит там целыми днями да путается с ковбоями, — с отвращением сказал Люк. — Если бы отец об этом узнал, его бы хватил удар. Словом, там она познакомилась со Стивом. Влюбилась, как она говорит, вот и получился маленький Коди. Однако эти двое не удосужились даже пожениться.
— А где же была ее мать, когда все это случилось?
— Она колесила за ними повсюду, пытаясь образумить дочь, до тех пор, пока та не забеременела. Тогда Катрин отступила.
— Ты шутишь, — возмутилась Шеннон. — Но почему?
Люк поджал губы.
— Ты не знаешь Катрин. Она не любит, когда ей перечат, и была совершенно не в восторге от перспективы стать бабушкой. Наверное, думала, что, если она ее бросит, Джанет сделает аборт.
Шеннон посмотрела на прикорнувшего на ее плече малютку. Мальчик крепко спал. Девушка предпочла его не трогать, наслаждаясь теплом прижавшегося к ней детского тельца.
Невероятно, как можно его не любить? Но сомневаться в словах Люка не приходилось.
— Еще до его рождения Стив приобрел для них жилье в Албукерке. Основную часть времени он проводит в разъездах, но исправно посылает выигрыш Джанет. А вчера ей сообщили, что Стив серьезно ранен на родео в Техасе. Он очень плох и лежит в больнице. Ей надо быть с ним, но не с кем оставить Коди.
— Итак, у дядюшки Люка появилась работа, — весело заметила девушка.
— Похоже на то. — Судя по озадаченному выражению его лица, он до конца еще не понял, что произошло. — Дядюшка Люк, — ошарашенно прошептал он.
— Она была уверена, что на тебя можно положиться.
— И зря! — Люк искоса поглядывал на спящего кроху. — Подумай сама, ну какая от меня польза, если я не могу даже сменить подгузник?
— Научишься, и очень скоро.
— Чем скорей, тем лучше. Ее не будет по меньшей мере недели две.
Шеннон встала.
— Надо бы его положить. У него есть кроватка?
Люк проводил ее в маленькую спальню и показал походную кроватку. Шеннон положила в нее Коди, легонько похлопала его по попке, накрыла одеялом и вышла из комнаты.
— Должно быть, он очень устал. Пусть поспит, — сказала она.
— Хорошо. — Люк вышел на кухню и вернулся со шляпой в руках. — Что ж если он спит, пожалуй, я… — Но что-то помешало ему закончить фразу. — Нет, я не могу уйти, — сказал он, так и не надев шляпу. — Не могу бросить его одного.
— Тогда поздравляю, папаша, — сочувственно кивнула Шеннон.
— Никаких папаш! — взревел Люк, швыряя шляпу на полку и резко разворачиваясь. — Это временно. Ни о каком отцовстве не может быть и речи.
— Ладно, ладно, я пошутила, — примирительно сказала Шеннон, ошеломленная его реакцией. — Ты же сам говорил, что сестра за ним вернется.
— Да, вернется! — рявкнул он, нервно расхаживая по комнате. — И моя жизнь пойдет своим чередом.
Понятно, значит, снова одиночество, подумала Шеннон.
— Послушай, Люк, неужели ты никогда не задумывался о семье? — все же рискнула спросить она, понимая, что лучше было бы воздержаться.
— Нет, черт побери! — заорал Люк, беспокойно покосившись на спальню. — Я холостяк и не создан для семейной жизни, — уже тише добавил он, плюхаясь в кресло.
Подобное признание расстроило ее, но препятствия лишь разожгли азарт. Она уселась на софу и, доверительно подавшись к нему, подперла руками подбородок.
— Хотелось бы знать, с чего бы это? Многие люди мечтают о семье и о детях. Люк скептически повел бровью.
— Именно по вине моих родственников я сейчас здесь, а не на фамильном ранчо в Аризоне, — зловеще прошипел он.
Ну вот, лучше бы не спрашивала, расстроилась Шеннон. Понятное дело, он все еще переживает предательство своей мачехи. А жаль. Да, на его долю выпало тяжкое испытание, но он ведь сильный мужчина и мог бы с этим справиться, стоит лишь захотеть. Однако он затаился и копит в себе обиды прошлого, вместо того, чтобы жить настоящим.
— Может, когда-нибудь ты станешь думать по-другому, — заметила она холодно. И не давая ему ответить, поспешно встала. — Кстати, я приехала за своей шляпой. Она все еще в твоей машине?
Люк встрепенулся.
— Да, но ты ведь еще не уезжаешь, правда? — испуганно спросил он, выпрямляясь.
— У меня сегодня рабочий день. — Хотелось бы думать, что внезапная горечь в его глазах вызвана ее отъездом. Но, к сожалению, это не так. Его мысли заняты Коди, а не ею. — Но я могу заскочить позже, посмотреть, как ты тут справляешься.
Люк осклабился.
— Спасибо. Я был бы весьма признателен.
Шеннон замялась, раздумывая, стоит ли предлагать ему помощь посторонних людей. Неизвестно, как он это воспримет.
— Знаешь, если хочешь, я попрошу свою сестру Бекки найти няню для Коди.
Люк нахмурился и пожал плечами. Шеннон понимающе покачала головой.
— Я знаю, тебе неприятно присутствие чужих людей. Но сейчас ведь надо думать о ребенке.
Люк ощетинился.
— Нечего мне тут указывать. — Он замолчал и провел рукой по лицу. — Ладно, может быть, ты права.
— Я позвоню Бекки прямо сейчас. — Шеннон пошла на кухню и набрала номер сестры.
Заручившись ее поддержкой, Шеннон повесила трубку и обернулась. Рядом стоял Люк и растерянно озирался по сторонам. В раковине скопились грязные тарелки, на полу скрипел песок.
— Хм, наверное, для ребенка лучше будет привести жилище в порядок? — неуверенно протянул он.
— Большинство людей считают так, — согласилась Шеннон, сдерживая улыбку.
— Что ж, раз уж сегодня мне все равно отсюда не выбраться, займусь уборкой, — решил он удрученно.
— Отличная мысль, — поддержала его Шеннон, направляясь к выходу. — Я заскочу на обратном пути с ранчо Отеро. Они просили помочь спроектировать ирригационную систему. Это как раз по пути, я буду у тебя… — она посмотрела на часы, — к двум. — Девушка открыла дверь. — Да, кстати, я ведь еду мимо рынка, может, тебе чего-нибудь надо? — поинтересовалась она уже на выходе.
Спустившись с лестницы, Шеннон обернулась. Люк стоял на пороге со странным выражением лица.
— Что-то не так? — спросила она, растерянно проверяя, все ли у нее на месте.
Но он искал взглядом ее глаза. Затем прислушался, словно пытался уловить еле слышную мелодию, плывущую с летним ветерком, и медленно покачал головой.
— Ничего, — ответил он, изучающе вглядываясь в ее лицо. — Ничего. У меня все есть. Увидимся позже.
И все же, что означает это странное выражение его лица? — недоумевала Шеннон, проводив его взглядом.
Она достала свою шляпу из пикапа Люка и передернула плечами. Впереди, однако, целый день, ей надо думать о работе. Девушка завела служебную машину. Все-таки что кроется за этим взглядом?