Кора не пустила меня за руль, в аэропорт машину вела сама. С собой взяла только элегантную красную лакированную сумочку, упорхнула во Флоренцию налегке, как птичка. Мне же, как ишаку, выпала честь тащить ее багаж, а вместе с ним – сына, и все это без всякой помощи и поддержки.
Вылет задерживался. Мы нервно слонялись в зале ожидания. И тут мимо нас прошел сам Свен Хильтер со своей игрушечной тайской женой. Он как шар катился впереди, она еле успевала за ним на своих нечеловеческих шпильках.
– Кора, – зашептала я, – видишь вон того жирного урода? Эта сволочь жгла мне ноги. Надеюсь, он не меня тут ищет.
– Пошли выясним! – Кора взяла след. – Давай за ними!
Следуя за врагом, мы оказались в зоне прилета, где Хильтер встречал рейс из Бангкока. Тут меня заметила его жена Сенг Ароон. Она приложив палец к губам, кивнула на дверь ближайшего туалета, прошептала что-то на ухо толстяку, тот явно остался недоволен, а она поковыляла в сторону сортира. Я подмигнула Коре и поспешила за тайкой.
Только за нами закрылась дверь туалета, маленькая женщина дрожащими пальцами вцепилась в мой рукав.
– Very danger, miss!
Она знает, где Катрин?!
– Other miss my house, – прошептала она.
Я протянула ей ручку и квитанцию с парковки, и она медленно печатными буквами вывела, как будто нарисовала, адрес. Потом снова сделала умоляющий жест «заклинаю вас, не выдавайте меня!», и мы расстались.
Показались пассажиры из Бангкока. Сенг Ароон приветствовала трех тайских девушек, очевидно, на родном языке. Хильтер покидал их багаж в тележку, и они все вместе удалились в подземный гараж.
– Катрин в опасности! Скорее всего, этот окорок держит ее у себя как пленницу, – сообщила я Коре. – У меня есть адрес, если тайка не обманывает и это не ловушка. Надо что-то делать!
Кора уточнила время: до вылета еще четыре часа.
– Едем! – скомандовала она. – Машин на дороге сейчас немного, попробуем, вдруг получится. Шанс есть.
Мы черт знает сколько возились у парковочного автомата, наконец расплатились. Лифт тащился вниз точно во сне.
– Ну, погнали! – Кора дала по газам. – Куда ехать-то?
Ни одной из нас адрес ровно ничего не говорил, но нам неожиданно повезло: прямо перед нами из гаража вырулил «Мерседес», за рулем сидел Хильтер, рядом с ним – его жена, сзади – три тайки.
Кора присвистнула:
– Похоже, мы направляемся к Главному вокзалу. Не исключено, что трех леди сейчас куда-нибудь отправят на поезде.
Но нет, вскоре Хильтер с помощью дистанционного управления поднял решетку частного гаража, и «Мерседес» въехал в подвал частного дома. Нам припарковаться было негде, пришлось тащиться до самого вокзала. Минут через двадцать мы пешком вернулись к зданию, в нерешительности походили вокруг и остановились перед ярко-красной вывеской «Парилка у Рези. Сауна и массаж».
– Может, просто позвоним? – предложила Кора.
Я колебалась.
Реклама этого сомнительного заведения была на той пачке спичек. Но, может быть, Катрин заперта в доме у Хильтера?
Мы мялись у порога. Тут из соседнего дома вышла пожилая женщина. Кора вежливо справилась о часах работы сауны.
– Деточка! Это же бордель! – покачала головой старушка, удивляясь нашей наивности. – Вам лучше держаться подальше от этого места. Я бы сегодня же отсюда переехала, если бы могла! Каждые две недели они привозят новеньких из Польши, Таиланда, Южной Америки, – жаловалась старушка. – Срам! Просто срам! Иногда слышно, как девочки бедные плачут. Я раз позвонила в полицию, на другой день у меня сожгли детскую коляску в подъезде! – И как будто опасаясь, что сболтнула лишнее, она засеменила прочь.
Ну, по сути, ничего нового мы не услышали. Девушки приезжают в Германию с туристической визой на несколько месяцев, здесь Сенг Ароон, видимо, их инструктирует и по возможности успокаивает. Потом у них забирают паспорта и выгоняют на панель, вернее – в эту вот сауну. В прессе то и дело об этом пишут: работорговля, унижение человеческого достоинства, сексуальная эксплуатация. А Хильтер женился на Сенг Ароон, чтобы она получила вид на жительство в Германии, а вовсе не по любви.
– Если вся банда собралась в борделе, мы можем без риска обыскать дом Хильтера, – предложила я.
Любезный полицейский указал нам путь, и мы отправились по адресу, который написала мне маленькая тайка.
Свен Хильтер жил в предместье Франкфурта, в престижном районе, где в садиках вместо пошленьких садовых гномов стояли фигурки журавлей чугунного литья.
Мы проехали по улице на два дома дальше, остановились и перерыли багажник в поисках предметов, похожих на оружие. Вот проверенный в бою фонарь, гаечный ключ и трофейная связка отмычек.
Дверь дома не поддалась, зато мы легко проникли в гараж. Но сможем ли попасть в дом? Дверь из гаража вела в хозяйственный подвал. Стиральная машина, сушилка, морозильник. Кора открыла морозильную камеру и, зашипела, как старая ведьма:
– Клянусь святым Каннибалом! Чую человечинку!
Мне стало жутко, затошнило от страха и отвращения. Однако расчлененного трупа в морозильнике не нашлось, только мороженые овощи, рыбные палочки, какие-то азиатские полуфабрикаты в большом количестве. Я каждую минуту боялась наткнуться на мертвое тело Катрин. Кроме того, мы сами с нашим гаечным ключом вполне можем оказаться на дне Майна. Просил же меня Феликс не лезть больше в эти разборки!
В отличие от меня, Кора не терялась и не унывала. То ли она такая отчаянно смелая, то ли просто дура. Разве страх – не естественный инстинкт, к которому следует прислушиваться? Некогда философствовать! Я вслепую шла за Корой, иначе эта доминирующая альфа-волчица выгонит меня из стаи.
Кора, не колеблясь, стала подниматься по лестнице на первый этаж. Я втайне надеялась, что дверь будет на три замка. Но нет, стоило повернуть ручку – и мы оказались в прихожей, откуда шли двери в кухню, туалет, гостиную и столовую. Дом казался нежилым. Вопрос – надолго ли?
– Изысканный вкус у твоего истязателя, – ехидно прошептала Кора.
Холл. Встроенный бар, книжный стеллаж, никаких книг, разумеется, коллекция порновидео, деревянная нубийская статуэтка и несколько оловянных кубков. В углу шкаф с оружием, заперт на ключ.
Зазвонил телефон. Я вздрогнула. Вдруг одна из дверей медленно и бесшумно отворилась. У меня подкосились ноги, и я опустилась в ближайшее кресло… Из кухни выскользнула сиамская кошка и стала тереться о ноги Коры.
– Эй! Пошли, не время гладить чужих кисок, – шикнула я, – давай наверх и покончим с этим!
Второй этаж. Ванная. Плитка черная и ядовито-розовая. Три комнаты. Маленький кабинет, письменный стол, бумаги. Спальня с круглой водяной кроватью. И еще комната с коричневой вельветовой софой, прожженной в нескольких местах, и перед ней – еще один телевизор. На стене плакат «Сказочный Таиланд». Везде образцовый порядок, и ни следа Катрин.
– У тебя мобильный с собой? Давай позовем Феликса и Энди! – меня трясло от страха.
– Запомни раз и навсегда, – Кора гневно замотала головой, – будешь постоянно возиться со всякими слабаками, они на шею тебе сядут и все соки вытянут, чтобы самим казаться сильнее! Они сделаются важными и надутыми, а ты превратишься в собственную тень. Мужчины – вампиры, сколько можно тебе повторять? Не висни ты на них, не цепляйся!
С этими словами она в сердцах стукнула гаечным ключом по водяному матрасу. Я не стала спорить, хотя сейчас была бы счастлива, если бы нам на помощь пришел даже самый паршивый мужичонка. Ну да ладно, не время и не место спорить о мужских недостатках и достоинствах.
– Пошли отсюда, – канючила я, – все это без толку и опасно!
– Да помолчи ты! – прикрикнула Кора. – Ты ничего не слышишь?
И в самом деле я услышала тихое шуршание. Кошка играла с краем обоев, отошедших от стены у большого зеркала.
Как у Катрин нелепые натюрморты прятали настоящие шедевры, так и обои с пошленькими розочками, очень похожими на наши, скрывали фальшивую стену из фанеры. Если бы не кошка, нам бы ни в жизнь не заметить потайной двери, замаскированной зеркалом. Трясущимися руками я потянула дверь на себя: в узкой маленькой кладовке без окон лежали две связанные женщины.
Одна из них была Катрин. Она была в глубоком обмороке и не приходила в себя даже от свежего воздуха. Хорошо хоть задышала глубже и щеки порозовели. Сейчас я бы обрадовалась даже ее нытью, болтовне или вечным удрученным вздохам.
Кора обернулась ко второй пленнице, африканке.
– А с этой всё, – хладнокровно сообщила она. – Кончено. Не повезло.
И тут железные нервы Коры сдали. Она разрыдалась в голос. Я обняла ее и постаралась успокоить. Надо же, я-то думала, что Коре все человеческое давно чуждо. Ан нет, осталось еще в ней что-то душевное, за что я когда-то полюбила ее как сестру.
К дому подъехал знакомый «Мерседес». Я метнулась к окну и в щелку между гардинами увидела, как Свен Хильтер и Сенг Ароон выходят из машины. Три новенькие тайки, похоже, остались в «Парилке».
– Господи, Кора! Они идут сюда!
Что теперь делать: бежать, драться, звонить в полицию?
Но Хильтер только открыл перед женой дверь и вернулся обратно к машине. Если он сейчас поедет в гараж, то сразу заметит, что ворота открыты. Едва дыша, мы подсматривали из-за занавесок. Недовольно качая головой, Свен снова вылез из «Мерседеса», вернулся к дому и запер дверь снаружи. Сел в машину и уехал.
На первом этаже тайка на своем языке разговаривала с кошкой.
– Давай, – кивнула Кора, – разберись с миссис Хильтер.
– Зачем? Она на нашей стороне. Подожди меня здесь. Побудь с Катрин.
Сенг Ароон за нас, и я спустилась по лестнице без страха. Увидев меня, в первый момент тайка в ужасе рухнула на колени, задрожав всем телом, и молящим жестом прижала руки к груди. Но, узнав меня, немного успокоилась.
Без каблуков она была такая игрушечная, из широких штанин смешно торчали крошечные ступни. Я погладила ее по волосам: не бойся, мол, мы тебя не обидим.
– White miss and black miss in prison! – Тайка указала на спальню.
Я позвала Кору.
Сенг Ароон снова испугалась до полусмерти, увидев незнакомую высокую рыжеволосую женщину.
Я показала ей отмычки: вот как мы попали к тебе в дом!
– Garage entrance. – Я демонстративно обняла сначала Кору, потом Сенг Ароон. – Good friend!
Узнав о смерти чернокожей пленницы, Сенг Ароон вновь затряслась всем телом.
– They killed Mango! – Она заплакала и ясно дала нам понять, что на нашей стороне и готова действовать. Взяв себя в руки, тайка оказалась весьма прагматичной особой.
Вместе мы снесли вниз бесчувственную Катрин.
– You have car? – деловито осведомилась Сенг Ароон.
Да, говорим, мы на машине.
Тайка побежала в подвал и отворила ворота, чтобы Кора могла въехать. В гараже, незаметно для посторонних глаз, мы положили в «Феррари» бесчувственную Катрин. Только мы собрались ехать, тайка вцепилась в меня и взмолилась:
– Please take me with you!
Я растерялась и взглянула на Кору. Та невозмутимо ответила:
– Ну, если она хоть сейчас готова… O’key, no problem!
И широким жестом пригласила тайку на переднее сиденье. Моего согласия, ясное дело, никто не спросил.
Так мы вчетвером покинули это ужасное место.
Мы собирались первым делом в больницу. Там мы навешали бы на уши врачу дежурную лапшу и передали бы ему Катрин. Но пострадавшая очнулась прежде, чем мы нашли пункт неотложной помощи.
– Мне что-то вкололи, – выговорила Катрин, – и я отключилась. Куда мы едем?
– Теперь уже в Дармштадт, – отвечала Кора. – Мой самолет взлетел десять минут назад.
Мы вчетвером сидели на кухне нашей коммуналки. Я заваривала чай. Мальчишек дома не было. Катрин заплетающимся языком рассказывала, как ее, совсем как меня, скрутили у школы и увезли к Хильтеру.
Сенг Ароон по очереди взяла за руку меня, Кору и Катрин и проникновенно произнесла:
– You are my sister!
Мы улыбнулись. Кора несколько раз назвала ей наши имена, но без особого успеха.
– Seng Aroon means «rising sun», – объяснила тайка смущенно. – My nickname is Pu!
Понемногу она освоилась и на своем ломаном языке, как могла, рассказала о своем детстве на северо-востоке Таиланда.
Ее мать рано овдовела и работала от зари до зари на paddyfields, чтобы прокормить восьмерых детей.
– Это рисовые поля, – ввернула Кора, которая, как всегда, лучше всех все знала.
Пу, самую младшую из сестер, продали. Катрин снова прослезилась.
– Как нам теперь быть? – спросила я. – Куда нам девать нашу новую тайскую подружку? Она ведь наверняка без документов, Хильтер, сдается мне, конфисковал у нее паспорт. Она не сможет вот так запросто смыться за границу.
Кора пожала плечами, а Катрин пошла прилечь, поскольку чувствовала себя совершенно разбитой.
А кукольная девочка молча, будто так и надо, перемыла гору грязной посуды. Я вытерла и убрала на полку. В знак признательности Пу научила меня тайской пословице: женщины – задние ноги слона.
Почему слона?
Мужчины – передние ноги, объяснила Пу. Они определяют направление в жизни. Да, к сожалению. Но настоящая сила – в задних, они и держат крепче, но раздавят в два счета. Они для этого более приспособлены.
– Наш человек! – Кора прислушалась к разговору. – Сами не заметили, как превратились в банду четырех!
Зашла речь о погибшей девушке из Африки. Когда Пу и Свен уезжали в аэропорт, африканка была еще жива, в этом тайка была уверена. Манго скандалила и не желала работать в борделе. Это Свен ее убрал.
Теперь, когда Пу стала одной из нас, Кора полушутя, полусерьезно спросила, что, по мнению нашей тайской сестрицы, нам теперь следует предпринять.
– Please kill Seven! – попросила Пу.
Кора, изобразив наигранное недоумение, всплеснула руками.
– О! Одним ударом семерых? Мы что, храбрые портняжки?
– Она произносит Seven вместо Sven, – прокомментировала Катрин, наполовину воскресшая после сна, – азиатам трудно произнести две согласные подряд.
Пу кивнула, как будто поняла, что сказала Катрин, и потребовала:
– And mister Eric: same-same!
– Чего? – не поняла я.
Кора, естественно, уже все знала лучше всех и объявила:
– Мисс Майя делать пиф-паф мистеру Свену и same-same мистеру Эрику!
Опять Майя! Как мокруха – так Майя! Хорошо устроились, а?
Мне надоело сидеть с ними на кухне, я потихоньку ушла в комнату. Пойду-ка, думаю, соберу вещички, в любую минуту подхвачу чемодан, и только они меня и видели.
Когда искала ночную рубашку, нашла на подушке записку от Энди. Боится, что я опять исчезну без единого слова. Не знаю, не думала об этом, но, наверное, так бы и поступила. Как только улетит Кора, я – в машину, пожитки в багажник, и за сыном.
А Энди, кажется, уже видел меня насквозь: в записке он просил дождаться его вечером, когда закончится его смена. Если же я все-таки вопреки его просьбе уеду и он не сможет меня обнять на прощание, то под одеялом для меня спрятан прощальный подарок.
Я откинула одеяло: флакон с тем самым лекарством! То, что надо.
Кора возликовала, увидев сувенир от Энди.
– Отлично! Молодец ты, Майка! Ну, теперь мы угостим американскую старушенцию.
– Please kill Seven! – повторила я просьбу Пу.
– На семерых не хватит! – фыркнула Кора.
Однако мы были согласны в том, что на двух господ – Свена и Эрика – у нас яда точно хватит. Они у нас приоритетные вип-персоны в черном списке!
С видом триумфаторов мы присоединились ко второй половине нашей банды. Очевидно, наши преступные намерения были написаны у нас на лбу, потому что Пу, глядя на нас, спросила:
– You have gun?
Тут неожиданно выступила Катрин. До сих пор она вроде крови не жаждала, но вдруг и ее понесло туда же:
– Честно говоря, это самое same-same решило бы все мои проблемы. Если Эрик помрет, у меня будет собственная квартира, счет в банке, и мне достанутся… – Она, очевидно, собиралась сказать «картины».
Кора, словно фармаколог-профессионал, прочитала Катрин лекцию о том, как лекарство, которое мы собираемся применить, влияет на изнуренный спортом организм.
– Давайте перейдем на английский! – предложила Катрин, – иначе наша тайская сестра нас не поймет. В конце концов, ведь это она заказала вам своего мужа!
У Пу глаза округлились, когда мы показали ей пузырек.
– Very poison? – с надеждой спросила она.
Но все не так просто, вздохнула я.
С трудом я объяснила Пу на примитивном английском, что нам придется накапать Свену и Эрику из бутылочки, а потом как-то заставить их карабкаться на Эверест или взвалить на них еще какие-нибудь чрезмерные физические нагрузки. И вот тогда препарат может и подействовать.
– No, no, мисс Майя! – вскричала тайка, едва не подпрыгивая от радости. Свен так растолстел, что Эрик заставил его заниматься спортом, и теперь каждое утро они вместе бегают!
Точно, подтвердила Катрин, Эрик давно бегает трусцой. Перед завтраком он ездит в парк Саксенхаузен и совершает пробежку там вдоль Майна. Когда они жили вместе, он пытался подвигнуть и жену бегать с ним по утрам, но в этом отношении Катрин безнадежна. Сейчас он, наверное, рад, что нашел дурака. Кстати, он всегда берет с собой бутылку минералки. Вот туда-то мы и плеснем яд!
Все поглядели на Катрин и задумались.
– Катрин, – деликатно начала я, – у тебя иногда бывают озарения, но ты меня извини, мне-то известно, что ты отчаянная трусиха. Неужели ты сунешься в квартиру Эрика? И к тому же когда он дома?
– Это сейчас неважно! – перебила Кора, морща лоб, – опасаюсь я, что у наших будущих жертв сейчас на уме не утренние пробежки, а совсем другое. Как только они обнаружат, что мы увезли Катрин и при этом нашли труп Манго, они натравят на нас половину франкфуртской братвы.
Ну, так что ж мы сидим? Франкфуртские ребята знают адрес нашей коммуналки! Хватит тут прохлаждаться. Пора двигать отсюда.