Федор Иванович сдержал обещание не сводить с них глаз. Он даже нарушил свой режим и пошел обедать в одно время с ними, чтобы сесть с ними за один столик. Так что втроем они остались только после обеда, когда ушли в свой номер.

— Это самая невероятная история, которую я слышала в своей жизни, — воскликнула Ольга Васильевна, как только они остались втроем. — Теперь и Федор Иванович перестал нам верить.

— Но мы-то знаем, что мы не сумасшедшие. Вера совершенно точно существует, и разговаривала с нами в последний раз вечером в день фото-сессии. Вот чего я совершенно не понимаю, это как она оказалась на пляже одновременно с нами! Ты уверена, что не ошиблась и это она?

— Посмотри сама.

— Обязательно. Надо сегодня забрать фотографии.

— Думаешь, она была знакома с Шафаком?

— Нет. Исключено. Он мог заговорить с ней сам.

— Конечно! Но зачем ей было говорить нам, что она в это время ужинала?

— Ты права — в этом Вера нас обманула. Но почему?

Марина на минуту задумалась.

— Я еще кое-что вспоминаю. Когда она в первый раз назвала свое имя — Вера, мне показалась, что она заколебалась. Тогда я подумала, что это глупость… Все-таки очень странно, мама. Зачем ей могло это понадобиться?

Алиса смотрела на них широко открытыми глазами:

— Мам! Бабушка! Вы чего? Вера нас ни в чем не обманывала!

— А с тобой вообще не хочу разговаривать! Кто бы мог подумать, что моя дочь стукачка.

У Алисы задрожали губы:

— Я не стукачка! И Вера не врунья.

Марина вздохнула:

— Ладно, не обижайся. Понимаю, ты испугалась…

— А парашют? Ты обещ…

— Помню. Сначала заберем фотографии.

— Бабушка, а ты хочешь принять участие в парашютинге?

— Нет, детка, бабушка предпочитает погулять с Федором Ивановичем. Для того, чтобы рисковать жизнью, у тебя есть мама, — уныло сказала Марина.

— Да, дети мои, — И Ольга Васильевна с апломбом процитировала: — «Рожденный ползать летать не может». А у меня давление, я лучше вздремну. Парашютинг оставляю Вам. Когда начнется ужининг, зовите.

Но фотографии оказались еще не готовы.

— У меня пока не было времени напечатать ваши три штуки — сказал фотограф, сделав ударение на слове «три». — Завтра обязательно.

По его лицу можно было прочесть, что он думает о таких клиентах, как они.

— Ладно. Пошли на твои парашюты.

— Будете кататься вдвоем или по очереди?

— Вдвоем, — Марина заплатила деньги, после чего на них с Алисой надели оранжевые спасательные жилеты, застегивающиеся на животе, которые показались Марине очень похожими на форму московских дворников.

Двое мускулистых турков посадили их на «банан» — своего рода водный велосипед и повезли за буйки. Ветер трепал волосы, брызги летели в лицо, Алиса визжала и смеялась, и Марине стало весело, но чувство тревоги не уходило. Если бы Вера оказалась мошенницей, каким-то образом связанной с Шафаком, можно было бы просто выкинуть эту историю из головы. Но Марина могла бы поклясться, что это не так. И за границей она была точно в первый раз, даже не знала, как проходить паспортный контроль…

— Мама, ты меня слышишь?

Их пересадили на моторку, в которой лежал сложенный парашют, и через несколько секунд Маринину талию плотно охватывали ремни безопасности. Алису «закрепили» впереди нее и парашют взмыл вверх. Гладь моря осталась далеко внизу, ветер обдувал их лица. Как здорово! Никогда Марина еще не испытывала такого чувства полета. «Алиска! Ты молодец! Это надо было сделать!».

— Мама, смотри, еще выше!

Парашют поднялся выше, теперь они видели пляж, свой отель и даже кусочек дороги перед ним, по которой проезжали крошечные, как игрушечные, машинки.

— Алис, ты только посмотри!

— Вау, как на самолете только круче, потому что без стекол! Смотри, мам, к нашему отелю автобус подъехал.

— Это заезд новых туристов.

Правда, как же здорово вот так свободно двигаться в небе, и жаль, что их сейчас спустят вниз. Марина обняла дочь за талию.

— Ну, посмотрим, кто к нам приехал — сказала она шутливо, близоруко прищуриваясь и вглядываясь вдаль. И вдруг забыла, что находится на небе. Из автобуса вышла волоча за собой чемодан на колесах полненькая небольшого женская фигура. Волосы забраны в пучок…

— Мам, ты что парашют раскачиваешь?

— Алис, ты хорошо видишь, посмотри-ка вон туда.

Алиса замерла на секунду.

— Мама, это же Вера!

— Уверена?

— Да!

Парашют стал опускаться, и Марина увидела, что мужчины с моторки энергично заматывают трос.

— Нет, это точно она! Ура, Вера вернулась!

— Ну как впечаилэниа? — поинтересовался улыбчивый турок, высвобождая их из ремней.

— Мы Веру видели…

— Что?

— Очень красивый вид. Спасибо нам понравилось, — пояснила Марина.

Как только их высадили на берегу, Алиса потребовала немедленно идти в отель.

— Найдем Веру! Как ты думаешь, где она была?

— Выходит, просто ездила на экскурсию!.. Господи, а мы то напридумывали себе невесть что! В ту лавку мотались по жаре, как две дуры! Самой смешно.

На ресепшне Инна поздоровалась с ними, как всегда любезно улыбаясь, но Марине показалось, что их появление ее не обрадовало. Наверняка, она не ждала от них ничего хорошего и готова была услышать, что в их номере обнаружено приведение или что шеф-повар отеля похож на фоторобот международного террориста. Марине захотелось реабилитироваться в ее глазах.

— Инна, то маленькое недоразумение прояснилось. Девушка, о которой мы спрашивали, уезжала на экскурсию. Она только что вернулась на автобусе, мы ее видели.

Улыбка исчезла с лица Инны, и она сказала устало-терпеливым тоном, каким объясняют одно и тоже по многу раз маленьким детям:

— Только что приехал автобус с новыми туристами. Экскурсий сегодня нет.

— Но там была девушка. Такая полненькая… с большим чемоданом… Только не говорите, что вы ее не видели.

— Конечно, видела. Эта девушка прилетела из Москвы три часа назад. Мы только что поселили ее в номер 123.

На ужине, как всегда, было много народа, и из общего гула голосов иногда выделялся звонкий голос какого-нибудь ребенка. Ольга Васильевна, Марина и Алиса сидели как загипнотизированные, глядя на темный пучок волос, через два столика от них. «Сейчас она обернется… А может мы, правда, рехнулись» — думала Марина.

Один только Федор Иванович (он единственный из них четверых сидел спиной к девушке) ел с удовольствием, как ни в чем не бывало.

— Ну, так что? Это ваша Вера? — спросил он, после того как покончил с салатом и с аппетитом принялся за креветки.

— Очень похожа. Вот сейчас обернется, тогда поймем.

— Пойду посмотрю, она это или нет! — вскочила Алиса, но Федор Иванович удержал ее за руку.

— Сиди, пожалуйста.

— Но почему?

— Понимаешь, если это она, то она оказалась не тем человеком, за кого себя выдавала, так что думаю, тебе лучше держаться от нее подальше… К твоим маме и бабушке это, кстати, тоже относится… Передайте, пожалуйста, соль, Ольга Васильевна… Спасибо… Совершенно не могу понять, что вы так за нее ухватились, как будто на отдыхе больше думать не о чем. Между прочим, спокойно проведенный отпуск дает заряд бодрости на год вперед.

Но его мудрые слова остались без всякого внимания — в этот момент девушка повернула голову.

Это была не Вера. Но как похожа! Пока Марина видела ее только с затылка, она могла бы поклясться, что не ошибается.

— Это не она, — разочарованно констатировала Ольга Васильевна.

Федор Иванович нахмурился еще больше.

— А вот это уже ни на что не похоже! Марина, вы только что уверяли меня, что точно видели, как ваша эта Вера, живая невредимая, вернулась в отель!

— Я была уверена, что это она. Абсолютно уверена! Но мы смотрели сверху, с большого расстояния…

— Слушать об этом больше не хочу! — Федор Иванович, кажется, всерьез рассердился. — У вас троих слишком богатое воображение, как я уже говорил. Как я после этого вообще могу вам верить? Вот, вы утверждаете, что с вашей этой Верой должно было что-то случиться, что она не могла просто спокойненько улететь домой. А откуда мне знать, что вы ничего опять не путаете и не приукрашиваете? Можете дальше играть в шпионов, если вас это развлекает, но меня не впутывайте! Я больше головы не поверну…

— Тише вы! — бесцеремонно прервала его Ольга Васильевна. — Смотрите!

Марина и Алиса замерли, а Федор Иванович резко обернулся. От одного столика, с трудом ковыляя и придерживаясь за стулья, шел смуглый темноволосый малыш, лет полутора. Он с любопытством осматривал все, что попадалось у него на пути и, удерживая равновесие, опирался о колени сидящих, переходя от столика к столику. Когда он дошел до похожей на Веру девушки, к нему вдруг подскочил такой же смуглый и темноволосый мужчина и подхватил его на руки. Это выглядело так, как будто ему стало неудобно, что ребенок может побеспокоить других посетителей ресторана. Но вместо того, чтобы унести сына, он вдруг посадил его девушке на колени. Марина увидела у него в руках фотоаппарат. Девушка улыбнулась и обняла ребенка, а мужчина снял их, затем, благодарно улыбаясь, он забрал ребенка и быстро отошел к своему столику.

— Как думаешь, в этом, действительно, что-то есть или у нас уже крыша едет? — шепнула Марине Ольга Васильевна, когда они выходили из ресторана.

— Думаю, что они просто очень похожи.

— Но ее сфотографировали с ребенком! Ты видела? Вера приехала из Москвы и в первый вечер ее пытались сфотографировать с ребенком. Она нам описывала именно эту сцену, которую мы сейчас видели.

— Федор Иванович! Мы в номер, отдохнем.

— Вот-вот, отдохните! — пробурчал Федор Иванович, не оборачиваясь.

Кажется, он серьезно обиделся.

— Мам, я хочу фотографии забрать! Можно я схожу?

— Федор Иванович! — опять окликнула Ольга Васильевна и прибавила шагу, догоняя его. — Пожалуйста, ну, не обижайтесь!.. Проводите Алису к фотографиям, Вы же на море идете!

Ее дипломатические способности, правда, не знали границ, и через несколько минут Алиса ушла с подобревшим Федором Ивановичем.

В номере Марина легла на кровать лицом вниз.

— Голова болит! Есть аспирин?

— Есть, но нет воды. Попросить в столовой?

— Не надо, просто полежу чуть-чуть.

— Ты переутомилась.

— Еще бы! — Марина резко села на постели. — Нет, с ней что-то случилось, это точно. А мы сидим и ничего не делаем.

Ольга Васильевна села рядом с ней.

— Я, когда училась в театральном, однажды играла в студенческом спектакле в детективной пьесе. Кажется, по Агате Кристи. Там расследовали убийство. Никогда не думала, что такое может случиться со мной в жизни.

— В жизни все не так, — ответила Марина. — В детективах все начинается с преступления. Происходит убийство или похищение. Все это понимают… признают хотя бы, что оно случилось. А тут впечатление, что никому просто нет дела. Веру здесь как будто никто кроме нас не видел и не знал, вот что самое странное! Не могут же они все быть замешаны!

— Конечно, нет. Просто не замечали ее.

— Но мы-то заметили!

— Случайно. Ее да, кого-то другого нет.

Вера, кажется, тоже что-то говорила о случайностях… «Вы верите в судьбоносные совпадения?» — да, вот что она тогда спросила.

— Давай рассуждать логически. Что мы знаем точно. Существует — совершенно точно существует! — девушка двадцати лет. Называет себя Вера, но можно допустить, что это врет. Вопрос — зачем?

— Предположим, ей не нравится ее имя. Может быть, мама ее назвала как-нибудь вычурно, типа Клеопатры. Некоторые меняют имена во взрослом возрасте, но она могла, допустим, побояться обидеть маму. И остается Клеопатрой (допустим), а сама это имя терпеть не может, ну и назвалась на отдыхе другим, своим любимым.

— Допустим. Хорошо. Тогда, девушке, которая называет себя Верой… настоящий возраст тоже не нравится?

— Ну это у женщин сплошь да рядом!.. Федор Иванович, кстати, с чего-то взял, что тебе 55. Не знаешь, почему он так решил?

— Не отклоняйся… Итак, девушка — возраст и имя которой мы можем только предполагать, — точно прилетела вместе с нами из Москвы. Точно одна. Что еще мы о ней знаем? Чем она занимается?

— Понятия не имею. Знаю, что живет вдвоем с мамой, у которой какое-то заболевание… сердце, кажется. Друзей мало. Мужа или молодого человека нет.

— Идеальная жертва похищения. Ее даже хватиться почти некому. Мама с больным сердцем вряд ли способна поднять бучу.

Марина поежилась:

— А представляешь, что с ней будет, если дочка не вернется?

— Мы единственные, кто, по крайней мере, точно знает, что с ней что-то случилось. Она исчезла. Что мы знаем об ее пребывании в отеле? Она жаловалась, что у нее в номере муравьи.

— А уборщица говорит, что этого не может быть…

— Говорила, что живет в «123», как и приехавшая сегодня девушка, но хотела его сменить. В первый день пребывания в отеле ее пытались сфотографировать с ребенком. Опять же, как и вновь приехавшую. И самое странное — в день своего исчезновения она соврала нам, что поужинала до нас. На самом деле она в это время встречалась на пляже с Шафаком.

— Уверена, что это он?

— Абсолютно. У него достаточно запоминающаяся внешность.

— А что она?

— Уверена. Другой такой девушки… — Ольга Васильевна осеклась. — А что если на фотографии с Шафаком не она, а эта сегодняшняя?

— Но она только прилетела!

— Так сказали. А если нет?

Марина даже привскочила с кровати:

— Мама, ты гений! Точно, все сходится. Мы перепутали их сегодня, тем более ты могла перепутать их на фотографии. Конечно, она находилась здесь раньше.

— Но тогда получается, что Веру как бы подменили?

— Что ты имеешь в виду? Эта новенькая не называется ее именем!

— Этого мы не знаем. Но она живет в ее номере… и складывается впечатление, что копирует ее. Только вот зачем?

В дверь номера забарабанили, так что они обе вздрогнули и замолчали.

— Мама! Открой, это я!

— Алиса, прости! Нервы совсем уже… заходи… Фотографии взяла?

— Да! И еще фотограф нам отдал вот это.

— Что это?

— Он на пляже нашел. Говорит: «Я вспомнил, что это твоя. Больше не теряй».

Алиса протянула Марине перламутровую брошку.

«Эта Верина. Помнишь? Вот буква «В».

— Точно! — Марина взяла брошку. — Может это быть доказательством Вериного существования?

— Не глупи! — Ольга Васильевна нахмурилась — Зато это доказывает кое-что еще! Ее все-таки звали Вера.

— Зовут, а не «звали». Не хорони ее! Да, Вера… Или другим именем на «В».

— Маловероятно.

— Но брошка в любом случае пригодится.

— Марина, даже не вздумай! — шепотом говорила ей в ухо Ольга Васильевна, повисая у нее на руке, пока они шли по дорожке между цветущих кустов. — Ты помнишь, что сказал Федор Иванович?

— Федор Иванович нам больше не верит, а значит, помогать не будет, — прошипела в ответ Марина.

— Но что ты ей скажешь?

— Мам, мне просто необходимо с ней поговорить. Она живет в номере, в котором жила Вера. Носит ту же прическу и похоже одевается (при похожей внешности). Она также сфотографировалась с ребенком. Тебе это кажется совпадением? Да она присваивает себе все Верино!

— И?

— И значит, не откажется присвоить еще кое-что.

— Зачем? Что это докажет?

— Понятия не имею. Но мне важно, как она отреагирует.

И Марина, увидев идущую на встречу девушку и прибавила шаг.

— Извините!

— Да? — Девушка остановилась. Теперь, когда они стояли напротив друг друга, Марина поняла, что на самом деле у нее мало общего с Верой. Тоже полная фигура, голубые глаза и длинные волосы, убранные в пучок, но ростом она повыше и черты лица другие. Она смотрела на Марину не враждебно, но как будто чуть насмешливо, как бы вперед зная, что Марина скажет.

— Простите, мы нашли на пляже брошку. Кажется, это ваша? — Марина протянула ей брошку.

Девушка равнодушно взглянула:

— Нет, не моя.

— Странно! Я была совершенно уверена, что видела ее на вас три дня назад!

— Нет, я только вчера прилетела.

— Тогда извините! Я, наверно, вас с кем-то перепутала… Кстати, меня Марина зовут! А вас?

— Ника. Я спешу, — и девушка быстро прошла дальше, задев Марину плечом.

По дороге к морю Марина поделилась результатом с остальными.

— Брошку не взяла. Зовут Ника.

— А как с тобой разговаривала?

— Да в общем-то нормально. Без удовольствия и старалась отделаться поскорей, но ничего особенного.

Они пошли молча.

— Вера — Ника — задумчиво пробормотала Алиса. — Мама, а ведь есть такое имя «Вероника?

— Конечно, есть. Ника это часто и есть сокращенная Вероника, — Марина резко остановилась. — Интересно, а Веронику можно сокращать, как Веру?

— Думаю, да. Это более необычно, конечно… Думаешь, нашу Веру зовут Вероника? Тогда они еще и тезки.