— Инночка! Простите, ради Бога, я…(Кстати, я очень рада вас видеть!) Я вас побеспокою еще только одним вопросом.

Инна подняла голову от компьютера с видом, явно показывающим, что сама она была бы сейчас очень рада видеть кого угодно, но только не стоящую перед ней пожилую даму. Впрочем, это обстоятельство Ольгу Васильевну совершенно не смутило.

— Пожалуйста, пробейте по компьютеру — Вероника, фамилии не знаю, прилетела вместе с нами.

Инна резко выпрямилась.

— Ольга Васильевна, я вам уже говорила, я не даю посторонним информацию об отдыхающих.

— Это в последний раз. Больше мы Вас не побеспокоим.

— Ничем не могу помочь, извините.

— Нет, Вы можете помочь! И Вы просто обязаны…

Иначе нам придется обратиться за помощью к моему мужу, а он работает в прокуратуре.

Инна окончательно подняла глаза от монитора, переваривая информацию о муже.

— Это в последний раз. Имя, фамилия?

— Фамилии не знаем. Вероника, приехала за день до нас.

— Так. Вероника Голубева, 1995 год рождения. Она?

— Она, она! В каком номере?

— Номер 004. Только странно — дата заселения в номер указана на несколько дней позже ее приезда. Это не она меняла номер?

— Меняла. Из-за муравьев! Инна, с этой девушкой случилось что-то плохое! Пожалуйста, пойдемте в этот 004. Срочно!

— Ну, ничего плохого с ней случиться не могло. Также как и никаких муравьев у нас не бывает, — ответила Инна несколько раздраженно, но все-таки встала. — Ладно, я отведу Вас в номер 4, и после этого Вы убедитесь, что все нормально и оставите меня в покое.

И она решительно направилась по дорожке куда-то вглубь парка, а Ольга Васильевна, стараясь не отстать, поспешила за ней. Номер 004 находился на первом этаже последнего к морю корпуса. В дверях они столкнулись с уборщицей, и Инна заговорила с ней по-турецки. Не понимая ни слова, Ольга Васильевна, тем не менее, внимательно следила за разговором, замечая, как интонация Инны из спокойной становилась взволнованной. Потом Инна резко обернулась к ней:

— Она говорит, кажется, что номер выглядит, как будто здесь никто не живет. Постель уже несколько дней остается застеленной, вещи лежат на том же месте… Этого не может быть, но кажется вы были правы! Придется сообщить в полицию о пропаже человека!.. Никогда в нашем отеле…

Последние слова Ольга Васильевна не услышала, потому что Инна побежала обратно к ресепшну.

Конец этого дня Марина запомнила плохо. Как основной свидетель, она выдержала разговор с представителем полиции на английском и позже с представителем консульства на русском, и еще с кем-то по телефону. Общаться с журналистами она отказалась, как и Ольга Васильевна, но они все-таки взяли несколько интервью, пока Инне с помощью охранника не удалось выдворить их с территории отеля. Учитывая показания двух свидетелей — Ольги Васильевны и Марины, которые однозначно утверждали, что простились с Верой вечером, когда она шла на пляж, и то, что больше ее никто не видел, выводы полиции были однозначными: девушка одна пошла купаться после заката и утонула во время купания. Ее документы и обратный билет были найдены аккуратно убранными в ящике тумбочки в ее номере. Приезд на побережье спасателей для поиска тела не дал результатов, но они сказали, что, учитывая небольшой ночной шторм, это не о чем не говорит и тело может прибить к берегу позже. Люди, бесконечно приезжающие и уезжающие, одни и те же вопросы, на которые надо было снова и снова отвечать, — все слилось в один гул, как в плохом сне, который утром не можешь ни забыть, ни по-настоящему вспомнить. Интерес всех остальных постояльцев теперь был прикован к ним.

— Вы были знакомы до этого?

— Как получилось, что вы летели вместе, разве вы приехали в отель не в разные дни?

— Девушка утонула у вас на глазах?

— Когда вы заметили ее исчезновение?

Что удивительно, многие отдыхающие теперь вспомнили девушку и даже какие-то эпизоды с ней. И хотя это уже ничего не меняло, Марина испытывала глухое раздражение при мысли о том, что именно эти истории с удовольствием подхватят газеты.

В холле отеля можно было услышать что-то вроде:

— Маша? Ты даже не представляешь, что здесь случилось! У нас в отеле утонула туристка! Да! Нет, не я, не волнуйся! Но что тут было! Может быть, меня даже покажут по телевизору! Я страшно волнуюсь! Да, не волнуйся, все в порядке. Ну, ладно, пока, а то дорого!

Рядом все время были мама, как-то сразу повзрослевшая серьезная Алиса, и Федор Иванович. Последний выглядел виноватым. Конечно, его мучили угрызения совести — как и все, он не поверил сразу. Хотя если бы и поверил, что бы это изменило? По словам спасателей, девушка была уже мертва в тот день, когда Ольга Васильевна и Марина впервые заметили ее отсутствие.

Когда они, наконец, остались одни и включили телевизор — русский канал, сами не зная зачем, просто машинально, то увидели на экране ее фотографию. Темные волосы, прямой пробор, и радостная улыбка — видимо фотография была со школьного еще праздника, почти подростковая, но Марина узнала на ней Веронику в ту же секунду, еще раньше, чем услышала:

«Турция, Кемер. По последнему сообщению интенсивные поиски тела утонувшей туристки из России пока не увенчались успехом. Напомним, сообщение об исчезновении девушки поступило в местное отделение полиции от администратора отеля «Грин Бич энд Сан». В результате проверки было установлено, что девушка прилетела на отдых одна. Ее исчезновение из отеля заметили другие постояльцы этого отеля, но только на третий день после предполагаемого несчастного случая. Как выяснилось, в последний раз ее видели купающейся в море после наступления темноты, что не оставляет сомнения в том, что туристка утонула.

Проводится проверка. Выясняются обстоятельства происшествия».

В дверь номера постучали. На пороге стоял Федор Иванович с бутылкой красного вина:

— Вот. Достал вино. Предлагаю помянуть. Пустите?

— Конечно, Федор Иванович! — с никогда не покидающим ее радушием Ольга Васильевна пригласила его внутрь и стала выставлять на балкон стулья. — Посидим там! Вечером здесь так красиво. Поближе к звездам…

Они сели. Звезды, действительно, были огромные, по-южному яркие, и Марина грустно подумала, что за все время здесь в первый раз обратила на это внимание. Федор Иванович разлил в пластиковые стаканчики — всем по чуть-чуть и даже Алисе, и они, молча, не чокаясь, выпили.

— Я вижу, как вам нелегко, но вы ведь почти не знали эту девушку — торжественно заговорил Федор Иванович.

И Марина отметила про себя, что даже в такой момент он получает некоторое удовольствие от своей лидерской роли.

— Я, по роду своей деятельности, часто сталкиваюсь со смертью, и чаще, чем, надеюсь, вы. Но смерть молодых всегда невероятна и бессмысленна. Так получилось, что вас с этой незнакомой девушкой жизнь свела в ее последние дни, и теперь вы всегда будете спрашивать себя — почему именно она? Могли ли мы что-то сделать? Но вам не в чем себя винить. Люди тонут мгновенно. Это судьба. Может быть, тогда сразу удалось бы найти тело. Теперь это, скорее всего, нереально.

— Вы верите, что все предопределено? Что кому-то суждено умереть вот так, бессмысленно? — тихо спросила Ольга Васильевна.

— Да. Думаю, что так.

Марина промолчала. Совсем недавно Вера спросила у нее почти тоже самое: «Вы верите в судьбоносные совпадения?». Может, она что-то предчувствовала? Может быть, их встреча, действительно, не была случайной, а она, Марина, не поняла, что должна была что-то сделать, и теперь всю жизнь будет мучиться, что все должно было быть по-другому. Ольга Васильевна и Федор Иванович о чем-то тихо говорили, а Алиса молчала, положив голову на руки. Марина тихонько потрогала ее за плечо, подумав, что она плачет, но девочка спала.

— Алиса! Пойдем, я тебя отведу ложиться! Не надо было тебе вина давать… пойдем! А я пройдусь немного… Нет, мам, я лучше одна. Хочу просто побродить. Посидите еще с Федором Ивановичем, я сейчас приду.

Темнота и ночная прохлада, такая приятная на юге, окутали Марину вместе с тонким ароматом цветов. Наконец тут никого нет: ни репортеров, ни остальных. Мини-диско сегодня отменили, и Марина была благодарна администрации отеля за эту запоздалую предупредительность. Дорожки были пустыми, — вряд ли теперь кто-то пойдет купаться ночью. Марина немного прошлась и только хотела сесть на скамейку, но тут же из-за угла одного корпуса вышла одинокая фигура. Только не это! Кому-то понадобился, конечно, собеседник, чтобы обсудить произошедшее и поохать, но Марина вовсе не собирается выполнить роль жилетки. Еще один разговор она сейчас просто не выдержит. Марина поспешила отойти от скамейки и свернуть по дорожке, вдоль которой шли низкие, по колено ей, фонари, красиво подсвечивающие ночную территорию. Остановилась рядом с цветущим кустом, от которого исходил еле уловимый тонкий аромат — крупные силуэты цветов и листьев казались вырезанными из черной бумаги.

— Отдыхаете? — раздался голос сзади. Марина мысленно выругалась.

Хоть где-то ее могут оставить в покое? Сзади стоял знакомый фотограф.

— А у нас туристка утонула вчера в отеле, слышали?

«Не вчера» — подумала Марина зло, а вслух сказала:

— Слышала.

— Всегда предупреждают, что надо быть осторожными. Все думают, раз отдых, то все можно, — расслабиться там, выпить…

— Она не пила!

— Купаться ночью. Детей, знаете, сколько тонет в бассейнах? А родители отпустят их одних, а сами с пивком… Ваша вон тоже одна бегает.

Маринины нервы и так были на пределе и при упоминании Алисы (ну почему бездетные люди лучше всех разбираются в воспитании детей?) она взорвалась.

— Моя дочь одна не «бегает»! И за фотографиями она к вам заходила с нашим знакомым, а не одна!

— Знаю! Я ж ему ее брошку отдал! А нашли ее ГДЕ!? На дороге. О чем говорит? Ребенок у вас бегает один! Еще и за территорию. А там машины!

— Как на дороге? — Марина обернулась так резко, что чуть не столкнулась с ним головой. — Алиса сказала, что ее нашли на пляже.

— Сказала, а то! Понимает, что вы ругаться будете. На дороге, ближе к проезжей части. Вечером возвращаюсь с работы — кусты смяты… ну вот скажите, куда это годится? Хорошее развлечение для ребенка — прыгать в кустах! Около дороги! И брошка валяется…

Последние слова были обращены уже к спине Марины. Она обернулась на ходу:

— Спасибо огромное! Вы помогли много больше, чем думаете!

Если Федор Иванович и был сегодня больше склонен верить их словам, чем вчера, то по его виду, во всяком случае, предположить это было трудно:

— Марина, простите меня, конечно. Вы совершенно уверены, что он сказал именно это? Мы все сегодня устали и перенервничали. Понимаете, когда случается трагедия, наша психика иногда просто отказывается это принимать. Мои коллеги сталкивались с таким много раз. Человек погиб, а его родственники просто отказываются это признавать. Доходило до того, что на опознании…

К счастью, в разговор энергично вмешалась Ольга Васильевна:

— Федор Иванович, при чем тут это? Дорога находится с одной стороны от отеля, а пляж совершенно с другой. Если Вера, действительно, пошла купаться ночью, она просто никак не могла потерять брошку на дороге.

— А раньше ее потерять она разве не могла? Днем?

— Могла… хотя нет, конечно, не могла! Дело в том, что именно эта брошка была у Алисы весь день. Мы вернули ее в тот вечер буквально за минуты до ее исчезновения. Надеюсь, хотя бы в этом вы нам верите.

— Только не обижайтесь, ради Бога!.. Просто, это ведь я забирал брошку у фотографа сегодня днем. Он совершенно ясно дал понять, что брошку нашли на пляже… Да, я уверен, что он так и сказал «на пляже». Может, он уже забыл, как было дело или оговорился?

— Он совершенно точно не оговорился, — на этот раз Марина была непреклонна. — Можете мне не верить, но это все меняет. Я завтра же попрошу Инну связать меня со следователем.

— Отлично, хорошо! — Федор Иванович задумался. Казалось, он хотел сказать еще что-то, но сомневался. Потом он резко вскочил: — Нет, завтра может быть уже поздно. Если девушка жива, и она была на дороге, то ее похитили. А тогда нельзя терять времени. Я немного представляю себе работу местной полиции — пока вы добьетесь приема у следователя, пройдет полдня, потом, скорее всего, вызовут на допрос фотографа. Сутки, а то и больше пройдут, пока они поверят, что она жива… Нет, сделаем по-другому. Сидите здесь. Никому не отпирайте и… лучше вообще погасите свет. Как будто вы уже легли спать. Только не предпринимайте ничего, ясно? Мне надо позвонить кое-кому. К счастью, нужные связи иногда выручают очень кстати. Обещаю, на этот раз мы будем действовать очень быстро.