— Ахмед, может быть, Вы все-таки объясните, что все это значит?

Марина сидела на постели, опираясь на подушки. Рядом с ней сидели Ольга Васильевна с гипсом на руке и заплаканная Алиса, которая не отпускала их от себя ни на шаг. Ахмед и Вера-Вероника сидели на стульях, и все они только что прекрасно поужинали. Инна лично принесла им еду в номер в сопровождении приятной смуглой девушки, поинтересовалась, не нужны ли дополнительные подушки, и сообщила, что отель опять осаждают журналисты («на этот раз еще более наглые»). А уходя, как бы между прочим, сказала, что совсем необязательно рассказывать полиции о том, что она не сразу поверила сообщению об исчезновении Веры. А сама Вера только кончила говорить по телефону с матерью.

— Это очень длинная история.

— Господи! — Марина откинулась на подушку. — Я так и знала, что Вы станете вести себя, как Федор Иванович.

— Ладно, исправляюсь. Для начала давайте познакомимся.

— Хотите сказать, что Вы такой же Ахмед, как Вера-Вера?

— В гораздо меньшей степени. На самом деле, меня зовут Александр Петрович Антипов. Помню, Вы, Марина, когда-то сказали, что мне следовало бы работать в ФСБ. Вы почти угадали — я работаю в Москве, в криминальной полиции. Отдел международных преступлений, восточное направление.

Он шутливо поклонился и Марина невольно рассмеялась.

— А говорили — болгарин. Врали?

— Ну, про болгарина вы сами придумали. Даже не представляю, по какой логике вы наделили этой национальностью человека с мусульманским именем.

А история началась 3 года назад. Мы тогда вплотную занялись проблемой наркотуризма. Возможно, вы о таком слышали?

— Не слышали! — ответили все трое, практически синхронно.

А Ольга Васильевна живо добавила:

— Но, кажется, я догадываюсь, о чем идет речь. «Особый товар», вот оно что!

— Совершенно верно. Люди приезжают в другую страну отдыхать и при этом получают возможность приобрести наркотики. Чаще всего их на месте и употребляют, но, бывает, и вывозят разными хитроумными способами. На первом месте по наркотуризму стоит, конечно, Индия, потом Тайвань и Египет. Турция раньше этим не славилась, но тогда мы узнали, что здесь образовался хорошо отлаженный, хм… бизнес по распространению марихуаны для туристов из России и Украины. По нашим сведеньям в этом грязном бизнесе крутились огромные деньги. Тогда мы обратили внимание на отель Олимп — его владелица, Оксана Викторовна Костюшко, 1962 года рождения, бухгалтер по профессии, на Украине имела две судимости: одну за какие-то финансовые махинации и вторую как раз за распространение наркотиков. Она вышла из тюрьмы в 2002 году, а в 2004 перебралась в Турцию, где ей удалось получить гражданство. В 2006 открыла Олимп. По правде говоря, сомнительно, что она могла это сделать сама: собственный отель (даже такой дряной) стоит денег, которых у нее не было. Так что ей, очевидно, кто-то помог.

Все было организованно безукоризненно. В Олимп практически не приезжали случайные люди — качество оставляет желать лучшего, как видите. Думаю, на это и был расчет. Приезжали «свои» или от «своих» — в общем, информация распространялась каким-то образом.

— Неужели наркотики продавали прямо в отеле? — испуганно переспросила Вера.

Марина улыбнулась, представив себе шведский стол с разными наркотиками, по системе «все включено» (Что желаете попробовать сегодня?).

— Нет, конечно. Оксана была достаточна осторожна. В роли продавца выступал Шафак со своей лавкой (замечательное прикрытие!), оформленной на его гражданскую жену. Поставками наркотиков занимался он же. Желающие побаловаться марихуаной шли к нему. Как мы узнали, он использовал широко известный международный символ — листок конопли, чтобы не открыто предложить свой товар. В общем, достаточно простая схема, которую мы раскусили еще год назад. Но необходимо было выяснить, кто стоял за всем этим, кто был настоящим хозяином. Лично я не сомневался, что Оксана не главная, и у меня были основания предполагать, что настоящее руководство ведется из Москвы. Но в таком случае между Олимпом и Москвой должна была быть налаженная связь. Курьер, который ездил бы в Олимп достаточно регулярно, чтобы передавать распоряжения «хозяина» и (что не менее важно) контролировать перевод его части прибыли на левые счета. Мы стали отслеживать всех постояльцев Олимпа, но среди них не нашлось никого, кто бывал бы там настолько регулярно, чтобы подходил на роль курьера. Это именно мне пришла в голову мысль проверить и ближайшие к Олимпу отели. Я понял, что курьер вряд ли станет рисковать, останавливаясь именно там. Скорее всего, он поедет в отель поблизости, — возможно, каждый раз в разные отели. Так мы вычислили Веронику Анатольевну Сергееву. Ника 1988 года рождения, москвичка. Имела всего одну судимость в 16 лет, еще в школе… но как раз за распространение наркотиков. Тогда попала в колонию для несовершеннолетних, вышла досрочно за хорошее поведение. Больше судимостей у нее не было. Зато она ездила сюда в последние шесть лет 11 раз. Покупала путевки в маленьких турфирмах, каждый раз разных, останавливалась в разных отелях, но каждый раз поблизости от Олимпа. Все указывало на то, что Ника и есть курьер, которого мы ищем. Необходимо было проследить за ней, чтобы выйти на «хозяина». В Москве мы установили за ней наблюдение и дождались, что в этом году она в очередной раз купила путевку в Кемер, в отель «Глория» (здесь недалеко). Накануне ее предполагаемого приезда мы с двумя моими ребятами вылетели сюда — как видите, нам организовали отличное прикрытие, — стажировку у компании туроператора. Но, видимо, Ника заподозрила, что за ней могут следить или сработала интуиция: уже здесь я получил сообщение, что она обменяла билет на другой, с вылетом через три дня, и срочно сменила отель на «Грин Бич энд Сан». Как мы теперь знаем, за ней следили не только мы. В этот момент между Оксаной и «хозяином» возник конфликт; она почувствовала себя уверенней и решила, что его доля дохода неоправданно велика: ведь весь риск был на ней, а он оставался в тени. В общем, как я думаю (это еще предстоит выяснить), она стала скрывать часть прибыли. Была ли в этом замешана Ника или только Оксана, но «хозяин» заподозрил в нечестной игре их обеих. Так что, тем самолетом, которым Ника должна была вылететь (но не вылетела) в Кемер, сюда вылетел еще один человек из Москвы — Федор Иванович. Так же, как и я, он намеревался следить за Никой и всей ситуацией. Думаю, что он ее и спугнул.

На этом месте рассказа Марина невольно улыбнулась. Ахмед, то есть Александр Петрович, явно не допускал мысли, что слежка наших «органов» могла быть много более «топорной».

— Все это замечательно, но при чем тут я! — воскликнула Вера.

— Простое совпадение. Да, не простое, конечно — феноменальное, редкостное, но совпадение. Вы очень похожи на Нику и носите то же самое имя. Даже я, располагая только ее фотографией, первое время был уверен, что вы это и есть она.

— Ну а мы? — нетерпеливо спросила Алиса.

Александр Петрович улыбнулся ей:

— Вы с самого начала путались под ногами и всячески препятствовали следствию. Начать с того, что, вы купили путевку в Олимп с ребенком — такое вообще бывает редко. Дальше, едва приехав, вы кинулись в лавку к Шафаку, — очень странно с вашей стороны. Кстати, ему, видимо, тоже так показалось — со вчерашнего дня он находится в розыске на территории Турции и пока безрезультатно. Лавка оформлена на постороннюю женщину, которая утверждает, что знать его не знает. В общем, не представляю, что вы там у него наговорили, но вы спугнули преступника, которого мы выслеживали 2 года. (Александр Петрович горестно вздохнул, а Ольга Васильевна встала и стала с небрежным видом поправлять занавеску). Но это еще не все. После того, как я (по вашей, Марина, просьбе!) переселил вас в другой отель (в который был внедрен для слежки за Никой мой напарник), вы тут же стали общаться с Верой, причем так, что не оставалось сомнений: вы были знакомы раньше. Между тем, я знал, познакомиться раньше вы не могли, — ведь я сам переселил вас и был уверен, что вы не были в этом отеле раньше, а она оказалась здесь с первого дня. И если до сих пор я был уверен, что вы простые туристы и попали в эту историю совершенно случайно, то теперь стал в этом сомневаться. Я ведь считал Веру Никой, и она была в тот момент основным объектом нашей слежки. Кстати, Шафак тоже не сомневался, в том, что она Ника. Ведь он, как и я, судил по фотографии и никогда не встречался с ней лично. Правда, ее видели несколько раз рядом с его лавкой, с другими мужчинами из компании, но в дни ее пребывания в Турции, он всегда оставлял лавку на свою сменщицу: он очень осторожен и не допускал, чтобы их даже заметили вместе. Видимо, была договоренность передавать информацию только через посредников. Он использовал как курьеров местные семьи с одним или несколькими детьми… Да, да, не удивляйтесь! Среди местного населения много бедных людей, которые соглашаются подработать, не задавая лишних вопросов. Но вряд ли он рисковал втягивать в эту схему чужих — этих людей он, видимо, знал. Тем более, от них почти ничего не требовалось — они должны были поселиться на несколько дней в отеле и незаметно передать Вере сверток, а взамен получить компьютерную флешку для Шафака. У них была разработана очень простая система подать ей сигнал — к девушке подходили в столовой и просили ее сфотографироваться с их ребенком. Кстати, после этого никто бы не удивился, если бы увидел, как они разговаривают.

На этот раз со стороны Шафака все было организовано, как всегда. Но вот Ника (которая на самом деле была Верой) повела себя странно. Она должна была привести флешкарту с информацией от «хозяина» и забрать деньги. Сначала все, вроде бы, шло как должно было. Вера сфотографировалась с ребенком, но после этого ничего не делала! Конечно, Шафак забеспокоился. Привезла ли она флешку и, если да, почему не отдает? Проще всего было бы обыскать ее номер, но сделать это незаметно было практически невозможно — Веру поселили на втором этаже, да еще и в центральном блоке. Не знаю, сам ли он придумал подкинуть ей в номер муравьев, но так или иначе, это оказалось отличной идеей — она сама потребовала переселения и оказалась на первом этаже, в крайнем к морю корпусе: сейчас разгар сезона и хорошие номера пустыми не остаются. Теперь обыскать ее номер не составило труда, но и там ничего не нашлось.

— И неужели ему не пришло в голову, что я не Ника? — спросила Вера.

— Думаю, совпадение ему казалось маловероятным. Но у него был еще один вариант — что если Ника просто ведет нечистую игру? Не забудьте, что она общалась с вами, а вы с самого начала вызвали у него подозрение. Может быть, он заподозрил участие полиции или решил, что «хозяин» темнит; в общем, Шафак испугался и сделал самое глупое, что мог — похитил Веру, чтобы выведать у нее, в чем дело.

— Когда же он понял, что ошибся?

— Тогда же, когда и я. На следующий же день, когда прилетела настоящая Ника. Она сфотографировалась с ребенком и передала флешку. Тут-то он и сообразил, какую сделал глупость, но деться было уже некуда.

— А что она поселилась в номере «123» тоже совпадение?

— Нет, не думаю. В отеле находился единственный человек, который с самого начала знал, что Вера — не Ника. Человек, прилетевший из Москвы — ваш Федор Иванович. Он лично хорошо знает Нику, потому что много раз встречался с ней в Москве. Но он с самого начала преследовал ту же цель, что и я, — оставаться незамеченным и следить за развитием событий. И, в отличие от меня, он с первого взгляда понял, что Вера — случайная туристка. Так вот, приезжает настоящая Ника, и Шафак понимает, что сглупил, но назад пути нет. От похищенной туристки придется избавиться. Возможно, ее убили бы сразу, но тут вы подняли тревогу. Представляю, как перепугался Федор Иванович, когда вы собрались в полицию, ведь если бы по делу похищения Веры началось расследование, все предприятие и безопасность самого «хозяина» оказалась бы под угрозой. К тому же, ему с самого начала показалось подозрительным, что вы переехали из Олимпа и проявляете интерес к Вере. На допросе он признался, что начал следить за вами еще до похищения. Например, один раз выходил в Интернет с вашего нетбука, чтобы проверить почту. Когда же вы сами обратились к нему за помощью, ему пришлось срочно менять свои планы. Конечно, он сделал все, чтобы вы не обратились в полицию, но кто может ручаться, что вам взбредет в голову? Он забирает у вас нетбук и следит за каждым вашим шагом. Самое, как кажется, простое — внушить вам, что Вера сама что-то скрывала и исчезла по собственному желанию — отсюда вранье, что якобы получены сведенья, что одиноких девушек этого возраста на борту не было. Думаю, на допросе Ника не станет отрицать, что он встретил ее сразу же по приезду. Она попросила переселить ее именно в «123», несомненно, с его подачи.

— Но зачем?

— Видимо, чтобы придать всей истории немного мистики, может быть, и страха нагнать таким образом. Он уже успел изучить Вашу творческую натуру, Ольга Васильевна, и у него, безусловно, есть чувство юмора. Но вы, почему-то, упорно отказываетесь верить в Верину непорядочность. Он понимает, что вы не успокоитесь, и остается только одно — инсценировать несчастный случай на море. Тут как раз фотограф находит и отдает им с Алисой брошку. Алиса подтвердила мне, что рассматривала фотографии и не обратила внимания на слова, где именно брошка была найдена, между тем эта мелочь имела решающее значение. Шафак получает от «хозяина» приказ ждать и пока держать заложницу живой: планируется завезти ее на шлюпке в море и утопить через несколько ночей, когда основная шумиха уляжется. Но Вы, Марина, опять-таки случайно (ну как тут не поверить в эти самые Ваши «судьбоносные совпадения»?) узнаете, что Веру увезли на машине. Тут уж Федору Ивановичу ничего не оставалось, как похитить и вас тоже. Несомненно, вас ждала бы та же участь, что и Веру. Федор Иванович, в отличие от Шафака, подготовился — в темноте он пронес в Ваш номер еще несколько полупустых бутылок, в том числе из-под водки, и оставил их на балконе (помните, как он настаивал, чтобы вы не включали свет?). А на пляже вы сами расстелили полотенце. Не осталось бы сомнений — напились с горя и пьяные ночью пошли купаться.

— Ну хорошо. Тогда остается один вопрос — а чем все это время занимались вы? — Марина осознавала, что этот вопрос прозвучал довольно ехидно, но смягчить интонацию не получилось.

— Я был в очень сложной ситуации. Ведь я изначально поверил, что Вера — это Ника. Так что, когда она исчезла, решил, что девушка сбежала от нас, как и Шафак. И, честно говоря, подозревал, что предупредили ее тоже вы, а значит, вы работаете на «хозяина», как и она. (Я ведь знал, что в махинациях с турецкой стороны уже задействованы семьи с детьми). Но вы, после ее исчезновения, подняли шумиху, и это уже было странно. Оставалось две возможности — либо вы так хорошо играете свою роль, либо вы влипли в эту историю совершенно случайно, и тогда вам самим угрожает опасность. Когда я приехал в отель и разговаривал с Вами, Марина, мне показалось, что Вы расстроены и напуганы. Если бы Вы тогда мне доверились! Но Вы ничего не стали говорить, а я не был настолько уверен в Вашей непричастности, чтобы Вас предупредить. Я, как помните, оставил Вам визитную карточку и просил звонить, если что-то покажется Вам подозрительным. Скажите спасибо своей дочери, что она позвонила мне сразу, как только, проснувшись, не обнаружила вас в номере.

— А что мне было делать! — грустно сказала Алиса. — Я побежала к Федору Ивановичу, но его тоже не было. Карточка лежала около зеркала на тумбочке.

Марине стало неловко:

— Да, Вы спасли нам жизнь. Спасибо. Но значит, Вы с самого начала нас подозревали и следили за нами?

— Нет, нет, ничего подобного! Я заподозрил Вас только, когда понял, что вы знакомы с Верой. Тогда же навел справки и узнал от моих ребят, которые следили за лавкой Шафака, что Вы уже у него побывали, и мое подозрение превратилось в уверенность. Тогда я начал следить и за вами тоже.

— Но это ведь было позже! А в первые дни мы вас, значит, не интересовали?

— Абсолютно.

— Подождите, но тогда зачем вы помогли нам переехать?

— Да просто пожалел вас! У вас был такой несчастный вид в этом кресле! Решил, так сказать, воспользоваться временным служебным положением и помочь красивой девушке. Напарник, внедренный в «Грин Бич энд Сан» отель согласился помочь.

— Одно остается непонятным — почему тот мужик из «123» заявил, что живет тут уже 10 дней? Ведь именно из-за этого мы с самого начала сбились со следа.

— А это, видимо, просто косноязычие. Мы часто говорим не в точности то, что имеем в виду. Говоря, что живет здесь уже десять дней, он имел в виду «здесь в отеле». А номер они поменяли накануне — его жене мешал спать маленький ребенок за стеной. Но вы ведь не уточнили, вообразили, что поняли его верно! А от этого, между прочим, происходит огромное количество бед… Вот, например, мы сегодня много общались с вашей дочерью и она рассказала мне, что вы однажды ее очень обидели, назвав стукачкой. А она совершенно уверена, что никогда не ябедничала и хотела вам это объяснить, но вы не стали ее слушать.

Марине стало стыдно, и она крепко обняла Алису:

— Прости, котенок! Я знаю, ты сказала Федору Ивановичу, что мы уехали в лавку Шафака, просто потому что очень за нас испугалась.

Алиса подняла на нее глаза:

— Мама, я тебе еще раз говорю! Я ничего ему тогда не говорила!

— Но тогда откуда же он…

— Потому что следил за вами. — подытожил Александр Петрович — И если бы вы не отмахнулись от своего ребенка сразу и дослушали ее, вы бы поняли это уже давно. И избежали бы огромных неприятностей! Я вообще не понимаю, как Вы можете не доверять собственной дочке, да еще и такой замечательной девочке! — Алиса солнечно улыбнулась ему, и Марина подивилась, как быстро они нашли общий язык.

— Впрочем, Федора Ивановича погубило то же самое — недоверие, — задумчиво продолжил Александр Петрович. — Вот зачем его понесло сюда! Сидел бы спокойно в Москве, оставался, как всегда в тени, и мы бы до сих пор не знали, кто он такой. Но он не доверял Оксане, не доверял Шафаку и даже Нике, которую прекрасно знал много лет — ведь она встречалась с ним в Москве и была его правой рукой — единственной из всей компании, кто знал его лично. Вот он и поступился принципами, и приехал лично во всем разобраться — и угодил нам прямо в лапы.

— Подождите! Вы же говорили, что он приехал по поручению «хозяина», разве нет? — с удивлением переспросила Ольга Васильевна.

— Мы так думали. Но теперь мы знаем точно — Федор Иванович и есть тот самый таинственный «хозяин». Вы будете смеяться, но настоящее имя у него тоже другое и пока оно не разглашается в интересах следствия. Он работал в прокуратуре еще в советские времена, потом попался на большой взятке, но как-то ему удалось выйти сухим из воды. Подпольный миллионер, в последнее время участвовал в пяти, по меньшей мере, крупных денежных махинациях. В общем, мы должны сказать вам спасибо — хотя из-за вашей самодеятельности мы упустили, и думаю, уже на этот раз безнадежно, Шафака, зато вы помогли нам поймать гораздо более серьезного преступника. Этот человек был в розыске уже больше десяти лет.

— Дааа… — протянула Марина после некоторого молчания. — А слышали бы вы, какие речи он толкал про современное пагубное воспитание детей. Я абсолютно поверила, что сам он мечтал быть космонавтом!

Александр Петрович рассмеялся:

— Если и мечтал, то только в очень раннем детстве.

Аэропорт «Анталия» встретил туристов огромной «клумбой» с пальмами, растущими прямо в фойе. Несколько человек обернулись на них, и Марина поняла, что сами они представляют собой не менее заметное зрелище: Александр Петрович сосредоточенно проталкивал через толпу огромную тележку нагруженную чемоданами — их и Верин багаж; рядом семенила с довольным видом Алиса в шляпке; сзади шли Марина — все еще с повязкой на голове; Ольга Васильевна с гипсом на руке; и Вера. Александр Петрович помог им сдать багаж и попрощался у контрольного пункта.

— Сам возвращаюсь в Москву через несколько дней, надо уладить формальности со здешней полицией. Может быть, в Москве отметим благополучную поимку преступника? Оставьте Ваш телефон. А то я буду скучать… по Алисе.

— Алиса тоже, может быть, по вас соскучится, так что звоните — ответила Марина, записывая телефон.

— Мам, у тебя деньги остались? Немнооожечко? Пойдемте в кафе! — попросила Алиса. Марина и Вера переглянулись. — Не успеем уже. Сейчас получим посадочные талоны, и как раз посадка начнется. В самолете поешь.

Но когда получили талоны и встали в очередь на посадку, печальный женский голос объявил, что рейс на Москву задерживается на 15 минут.

— Мама! Бабушка, Вера! Ну давайте, быстренько!

— Нет, заяц, не успеем. Всего 15 минут. А вдруг без нас улетят?

Женщина, стоящая впереди, обернулась:

— Вот так всегда. Боимся, что без нас улетят, без нас съедят. Привет российскому сервису!

Марина узнала ее:

— Ой, а я вас помню. Вы с нами отдыхали. У вас сынок еще все время на плечах сидел, не хотел один плавать.

— Так и не стал! Пиявка такая. Все на мне сидел.

Тот, кого она назвала пиявкой, стоял рядом с ее чемоданом, всем своим видом показывая, что сам он очень доволен состоявшимся отдыхом. Алиса наклонилась к нему.

— Привет! А ты почему не плавал?

— Акул боялся, — ответил он очень серьезно.

— Какие еще акулы! — запричитала его мама. — Нет там никаких акул, который раз тебе говорю.

Малыш посмотрел на нее с удивлением:

— Ты этого не говорила!

— Говорила тебе сто раз!

— Ты говорила — утонуть нельзя. А что акул нет, ты не сказала!

Раздался щелчок и грустный женский голос объявил: «Уважаемые пассажиры! По техническим причинам вылет рейса Анталья — Москва задерживается на полтора часа. Просим извинений за доставленные неудобства».

— Вот так! — всплеснула руками мама мальчика. — Зря, называется, стояли.

Марина проворчала:

— Улыбаемся и машем.

А Алиса счастливо воскликнула:

— Ну, теперь в кафе!

Самолет пошел на снижение. Слава Богу, плавно. Марина вспомнила слова врача, откинула голову назад и закрыла глаза. Наконец-то этот безумный отпуск кончился. Впереди была Москва и такая мирная спокойная школьная жизнь — сейчас она казалась просто прекрасной.

— Небо темное, дождь в Москве — тихо сказала Вера.

— Ну вооот, начинается… — жалобно протянул другой женский голос сзади. — Приехали! Здравствуй, Москва!

Это была соседка по отелю, мама «мальчика-обезьянки».

— А я люблю дождь! — патриотично отозвался детский голос.

И Марина подумала: «А я, пожалуй, тоже».

Письмо Алисы Василисе (отправлено из Москвы):

«Дорогая Вася! Прости, что ни разу не написала из Турции. Я забыла, что обещала тебе писать. Отпуск прошел очень хорошо и совсем не так скучно, как я боялась. Мы познакомились с Верой, она тебе понравится. Правда, ее похитил международный преступник, а еще маму и бабушку, потому что там продавали такую траву, которую нельзя курить. Бабушка хотела купить пепельницу, поэтому все и получилось. А мама раньше говорила, что если ее похитят, она будет пасти верблюдов, но ей не дали. А еще мы познакомились с Александром Петровичем, он не преступник, хотя сначала я думала, что тоже да. Но он их наоборот поймал.

Приходи в гости, будем играть в арбуз и еще что-нибудь придумаем.

Алиса».

Письмо Ольги Васильевны Валентине Матвеевне

«Дорогая моя Валентина Матвеевна! Вот я и в Москве и могу вам написать. В первую очередь спасибо за Ваше трогательное напутствие в дорогу. Простите, что я отвечаю на него только теперь — события нашей поездки не дали мне возможности писать. Однако, должна сказать, что Марина организовала наше пребывание не так плохо, как я ждала. Мы даже один раз съездили в горы и видели настоящую турецкую деревню. Очень жаль, что я из-за некоторых сложных обстоятельств не смогла сфотографировать для Вас горные пейзажи — они были прелестны.

И самая главная новость — в Турции Марина приобрела новое знакомство. Не спрашивайте ни о чем, потому что больше я пока не могу сказать Вам ни слова! Счастье любит тишину, как мы с Вами знаем. Впрочем, могу сказать, что это приобретение зовут Александр, ему тридцать семь лет и работает он в правоохранительных органах. Обстоятельства, при которых мы познакомились, я Вам расскажу при встрече. Однако могу сказать, что я другими глазами посмотрела на Маринину работу — возможно, школа не самое плохое место. И ребенок всегда под присмотром, это тоже невозможно сбрасывать со счетов. Во всем есть свои плюсы, безусловно, в нашем с Вами возрасте это начинаешь понимать, как никогда.

Обнимаю Вас и с нетерпением жду встречи,

Ваша О.».

Сообщение Марины Оле:

«Прилетели».