В номере было душно. Просто удивительно, что от кондиционера, который издает столько шума, может быть так мало толку. Пришлось открыть дверь на балкон, но Марина все равно долго вертелась, прислушивалась к мирному дыханию Алисы и Ольги Васильевны. Когда она, наконец, заснула, ей приснилась школа и ее класс. Она не успела сказать: «Sit down, please. Let’s begin our lesson», как дверь открылась и в класс въехал Шафак верхом на верблюде. Дети повскакивали с мест, а Шафак подбежал к столу, стал колотить по нему и кричать высоким голосом завучихи: «Тишина в классе!». Откуда-то появилась Алиса, стала трясти ее за рукав и кричать: «Мама, мне страшно», и все это слилось в один общий шум. Марина открыла глаза, но шум продолжался. В темноте она увидела наклоненную к ней Алису. Дочь трясла ее за плечо и говорила: «Мама, проснись, что это? Мне страшно». Шум, удары и звук бензопилы раздавались с улицы. Марина на ощупь попыталась включить свет у кровати, лампочка не зажглась. Тут она заметила, что и на телевизоре не горит индикатор. «Блин! Электричества нет» — выругалась она шепотом.
— Мама, а ты говорила, что слово «блин» ни в коем случае нельзя говорить. Ты говорила, что оно даже хуже, чем слово…
— Алиса, не сейчас.
Марина встала и вышла на балкон. Ну так и есть! Стройка была в полном разгаре.
— Все в порядке. Это просто строят отель напротив.
— Мам, а почему они его ночью строят?
Марина усмехнулась. Можно было бы сказать, чтобы не беспокоить отдыхающих, но это прозвучит малоубедительно.
— Да твои отдыхающие давно спят! — раздался ворчливый голос с соседней кровати. — Ты что не видела, сколько все пили за ужином? А до этого уже с утра были под мухой. Им теперь хоть из пушек пали. Дрыхнут! — и она тоже попыталась включить свет.
— Электричества нет, я уже пробовала… Мама! — Марину вдруг осенило. — Да они же используют наше электричество. Из нашего отеля! Вот почему стройка ночью.
Она села на кровать.
— Ну, все. Завтра я им устрою! С утра потребую представителя от нашего туроператора, и им мало не покажется. Мое терпение лопнуло!
Видимо, в ее голосе было что-то такое, что заставило Ольгу Васильевну испугаться.
— Марин, ты главное не волнуйся, пожалуйста. Ну да, ужасно, но могло бы быть хуже. Когда мы с первым мужем были в Сочи…
— Мама!!!
— Ну, хочешь, я им завтра устрою этюд?
— Нет уж, ради Бога! Сиди в номере с Алиской. Я сама пойду и устрою им не этюд, а скандал.
Стройка прекратилась в пять утра, также неожиданно как началась, и ее звуки сменились монотонным жужжанием ожившего кондиционера. Все познается в сравнении — теперь его звук казался вполне выносимым и даже тихим.
Утром Марина оделась покрасивей и даже подкрасила глаза. Ей хотелось предстать пред врагом во всеоружии, а хороший внешний вид даже очень невыспавшейся женщине придает уверенности. Внизу ее встретила девушка с ресепшна, с крашеными белыми волосами (черными у корней) и не менее искусственной, чем цвет волос, улыбкой.
— Добрый день! Как вам спалось?
— А вы как думаете?! — сходу напустилась на нее Марина. — Почему вы не предупреждаете, что у вас стройка коммунизма (или что там вы пытаетесь построить) по ночам? Это просто безобразие! Я приехала со старой матерью и ребенком и не собираюсь после отдыха их лечить!
Улыбка мгновенно испарилась с лица любезной девушки.
— Что вы хотите? Вы уже купили путевки и вчера заплатили 50 долларов залог за пульт от телевизора. Теперь…
— Я хочу видеть представителя моего туроператора. Немедленно!
— Немедленно это невозможно, но завтра во второй половине дня он должен заехать предложить вам экскурсии.
— Какие еще экскурсии?
— Вон, видите, в холле мужчина в кресле и рядом несколько туристов. Он приехал предложить им экскурсии. А у вас свой туроператор, вот к нему со всеми вопросами и обращайтесь. Но он будет только завтра во второй половине дня.
Последняя фраза была произнесена с явным злорадством.
Марина вышла в холл и села, откинувшись, в свободное кресло. Сквозь стекло ей был виден бассейн, музыка гремела, хотя казалась уже не такой оглушительной, как вчера. «Человек самое адаптивное животное, ко всему привыкает» — подумала Марина. В холле было душно, вокруг ее руки вилась муха. Какая тоска! И таких еще 9 дней. Ей самой стало смешно. Устроила себе отпуск! Это надо было так влипнуть! Алиса, поручи ей это дело, и то организовала бы их отдых лучше. Ну кто ее дернул согласиться на эту дешевую путевку!.. Денег было впритык, не разбежишься на учительскую зарплату. А так хотелось купить Алисе шубку. «Жадный платит дважды». А бедный трижды.
Туристы выслушали все предложения, видимо не очень вдохновились и ушли. Чужой представитель тоже собрался уйти, но, вставая, окликнул Марину.
— Девушка! Не хотите съездить в Иерусалим? Все святые места по акции всего за 150 долларов!
— Я хочу уехать отсюда. Куда угодно, — сказала Марина хмуро. — Но Иерусалим это, пожалуй, слишком. Да и дорого.
Он перепрыгнул через спинку своего кресла и приземлился на другое рядом с ней.
— У вас неприятности?
— Я оказалась в этом отеле. По-вашему недостаточно?
— Понимаю. Отель так себе, — он оглянулся вокруг себя. — Так попросите своего оператора, чтобы он вас переселил.
— Куда? — спросила Марина с надеждой.
— Да куда угодно! В нормальный отель. Здесь все так делают. У вас деньги есть?
— Триста долларов, — честно призналась Марина. И поспешно добавила. — Но это все. То есть совсем все.
— Понятно. А вы одна?
— Нет, втроем. Со мной мама и дочка. Ей девять лет.
Новый знакомый сник.
— Да, триста долларов на троих мало. Я вчера переселял одних. Двести пятьдесят с человека, не меньше.
— Что же делать? — спросила Марина по-детски жалобно.
— Ну вы же знали, что едете в дешевый отель. На что вы рассчитывали?
Марина разозлилась:
— Рассчитывала на то, что это дешевый отель с трехразовым питанием. А не общежитие на действующей стройке, с тухлыми арбузами! Здесь находиться невозможно, вы понимаете? У меня мать — больной старый человек, у меня ребенок.
Мужчина вздохнул.
— Ладно. Попробую что-нибудь для вас сделать. Кстати меня зовут Ахмед. А вас?
— Марина.
— Очень приятно. Очень.
Он достал телефон и стал что-то говорить по-турецки. На том конце провода явно не соглашались, но он настаивал. Марина уловила слово «Олимп».
— Просят подождать. — обратился Ахмед к Марине. — Если получится, переселим вас в другой отель. «Грин Бич энд Сан». К сожалению, у меня нет его фотографий. Сейчас попытаюсь загрузить Интернет на телефоне.
— Не важно. Я готова переехать куда угодно.
— А вот это опрометчивое заявление.
Марина рассмеялась:
— А вы очень хорошо говорите по-русски. Наверно учились у нас.
— Не был в России ни разу в жизни. Но язык знаю в совершенстве.
— Ясно. Тогда вы болгарин.
— Почему вы так решили? Хотя… может, и болгарин. У вас вещей много?
— Ну, есть.
— Скажите своей маме, пусть пока собирается. Жизненный опыт подсказывает мне, что сейчас нам закатят скандал. Лучше смотаться отсюда поскорее.
Марина поднялась в номер. Ольга Васильевна и Алиса смотрели телевизор, сидя на кровати.
— Мама! Алиса! Соберите вещи. Мы переезжаем в нормальный отель.
— Ура!! — завопила Алиса.
А Ольга Васильевна спросила:
— Дорого?
— Все что есть. Жизнь дороже. Соберитесь и сидите здесь пока. Я за вами поднимусь.
Она спустилась вниз. Возможный болгарин вел оживленные переговоры по телефону. Девушка у ресепшна смотрела на него хмуро, и рядом с ней стоял еще какой-то мужчина. Ахмед кончил говорить и обернулся к Марине:
— Автобус за вами приедет через пятнадцать минут. С вас 300.
Марина протянула ему 250 долларов и квитанцию.
— Эти злодеи должны мне 50 долларов, которые у меня стребовали в качестве залога. Будьте добры изъять их сами.
— Ладно, ладно. — сказал он ворчливо. — Несите сюда пульты от телевизора и кондиционера. А то скажут, что они пропали.
Через полчаса вся компания уже ехала в автобусе, в который их посадил Ахмед. Водитель-турок молча смотрел на дорогу. Ольга Васильевна сидела выпрямившись и глядя перед собой, Алиса прилипла к окну.
Каким бы не был другой отель, он наверняка будет лучше. Нормальным: без сумасшедших торговцев с загадочными пепельницами, строек и подземных переходов. Наконец-то отпуск, действительно, начался. «Грин Бич энд Сан»… Марине показалось, что она уже слышала это название.