Стадион для стендовой стрельбы — длинный ряд полуоткрытых кабин, где занимают свои позиции спортсмены. Напротив каждой — свой стендовый отсек. По нему, с интервалом в пять-шесть секунд, под аккомпанемент негромкого зуммера скользит маленькая мишень. Спортсмен делает очередной выстрел и ждет, когда мишень побежит в обратную сторону. Стрельба идет сериями по десять выстрелов.

Позади спортсменов крутая линия трибун для зрителей. У многих бинокли и трубы, через которые удобней следить за попаданиями в цель.

Ясный летний день. Спортсмены и судьи в белых рубашках и брюках. Публика пестрая, замирает, когда звучит команда главного судьи к началу новой серии, и оживает после ее окончания. Приветствуют лучших и поощряют утешительными аплодисментами неудачников.

Нечто среднее по реакции трибун достается Генри Флемингу. Впрочем, в полном соответствии с его результатом.

На вид ему тридцать или тридцать с небольшим. Среднего роста, сухощавый, с привлекательным и еще несколько юношеским лицом. Он отстрелялся в заключительной серии и, закинув за плечо спортивный карабин, встал в общую уходящую шеренгу спортсменов. Навстречу им такой же длинной стройной линией двинулась другая шеренга. Это лидеры — их заключительная серия. Шеренги поравнялись, и Флеминг отыскал глазами своего друга, Джеффри Кларка. Сейчас у него наступят решающие минуты. Флеминг ободряюще кивнул приятелю. Тот ответил сосредоточенным, хотя, как показалось, слишком скованным взглядом. Ну, дай ему бог!.. А хорошо Джеффри, все-таки, смотрится с карабином на плече. Как будто он так и родился вместе с оружием. Высокого роста, фигура сильного человека: узкий в бедрах, широкоплечий, с небольшой сутулостью, какая бывает в людях от данной им природой мощи. Жестковатое, с правильными чертами лицо с короткой стрижкой, как с экрана кинобоевика о покорении Дикого Запада. Недаром ему предлагали в молодости сниматься. Не захотел, понесло в полицию.

Джеффри старше Флеминга на пять лет, и он был уже хорошо известным спортсменом, когда Генри только пришел в их клуб.

Можно бы сейчас перейти на трибуну и поболеть там за Кларка, но это — плохая примета. Ладно, через десять-двенадцать минут все и так прояснится, гляди — не гляди.

Флеминг быстро переоделся в соседнем павильоне для участников и только на минуту задержался в раздевалке перед зеркалом.

— Марафет наводишь? — спросил кто-то рядом.

— Мне еще сегодня работать, между прочим, в последний день перед отпуском дел просто куча.

Флеминг еще раз поправил галстук и вышел из павильона на лужайку.

Кажется, отстрелялись… Да, диктор объявил об окончании.

А вон и Джеффри с тренером.

Ой, что-то неладно, толстяк руками машет.

Он подошел к ним как раз в тот момент, когда по радио приготовились объявлять итоги, и все вокруг стихло.

«Золотой кубок и звание чемпиона Соединенных Штатов завоевал…» Прозвучало чужое имя, и тренер, изобразив на лице болезненную гримасу, стал слушать дальше. «Второе место и серебряный кубок…» — Опять чужое, и громкий стон у их любимого толстяка! «На третьем месте с бронзовым кубком — Джеффри Кларк. Победителей и их тренеров просим пройти для награждения».

— Просил же я тебя, Джеффри, не спеши! Дождись мишень! Сто раз тебя просил! Десять лет только об этом и прошу! Кому проиграл? Соплякам опять!

Тренер почти что плакал, и было отчего.

— Ну, ладно, ну, — Флеминг попробовал обнять его за плечи, но тот, как капризная девочка, вывернулся, махнул рукой и пошел, продолжая что-то сипеть, к трибунам.

— Прости, старина! — крикнул вслед Кларк. — Такой уж я уродился, — добавил он грустно, уже неизвестно кому.

— Будет, Джеф, не расстраивайся.

— Да я не расстраиваюсь. Не пойдешь смотреть награждение, как мне в восьмой раз станут бронзу вручать?

— Мне пора в банк, Джеф. Позвони, когда будет время, обговорим все еще раз на завтра.

Флеминг двинулся к стоянке машин, прихватив у болтавшейся рядом девочки из персонала итоговый бюллетень.

Так… на каком он там месте… на двадцать седьмом? Совсем неплохо. В прошлом году было лишь тридцать третье.

Меньше чем через час Кларк, уже в форме полицейского лейтенанта, входил в свое родное управление, здороваясь на ходу со встречными сотрудниками. Потом, минуя пару поворотов, дошел до дверей своего отдела и приветственно помахал всем рукой.

— М-да, — протянул один из сослуживцев, увидев у него бронзовый кубок, — опять, значит.

— Значит опять, — с легким вздохом ответил Кларк.

На двухъярусной открытой полке над его столом уже стояли семь бронзовых кубков — четыре наверху и три внизу. Теперь будет — четыре и четыре.

— Поздравляю, сэр, — искренне произнес молодой сотрудник, недавно пришедший к ним в аппарат.

— Спасибо, — грустно поблагодарил лейтенант. — Продавать их начать, что ли?

— Разве плохо быть третьим в стране, сэр?

— На чемпионат мира едут лишь двое первых, а я там так ни разу и не побывал. — Кларк достал из стола несколько папок с бумагами. — Ну, хватит о грустном. Я ведь завтра в отпуске, не забывайте. Давайте разбираться с делами — кому в мое отсутствие чего.

У Флеминга действительно оказалось полно работы в последний день, и он заканчивал уже второе совещание, втолковывая сотрудникам все планы и разбирая возможные ситуации на фондовом рынке, которые могут возникнуть за две недели его отсутствия. Впрочем, сейчас затишье, и нет особых поводов для волнения, но все-таки…

В четыре часа его секретарь с удивлением сообщила, что звонят из полиции.

Флеминг взял трубку:

— Привет, Джеф, ты напугал мою новую секретаршу… Да, даже очень хорошенькую, приезжай, я тебя представлю…. Твой отдел не занимается хорошенькими? А какими?… Плохими? Понятно, таких мы не держим…

Они еще раз обсудили весь список необходимого для поездки, встретиться решили прямо в аэропорту под табло объявлений.

* * *

Утром следующего дня оба прибыли к назначенному сроку, а еще через полчаса сдавали у стойки в багажное отделение свой походный скарб и ружья в жестких футлярах. Футляры пришлось открыть. Работник службы безопасности с удовольствием и пониманием осмотрел оружие и поцокал языком, глядя на марку.

— Да, когда-нибудь я накоплю деньжат и тоже куплю себе такое. А где, разрешите узнать, охотиться собрались?

— На Аляске. В самой глуши.

— Ну, ни пуха, ни пера.

— Значит так, — напомнил приятелю Флеминг, когда они уселись в мягкие кресла, — летим три с половиной часа. И как только получаем багаж, сразу там же на аэродроме садимся в вертолет, по времени мы как раз успеваем. А еще через час мы в заповеднике, в объятиях дядюшки Гарри и Тома.

— А кто такой Том?

— Огромный охотничий пес, большая умница. Вот увидишь, вы очень быстро друг друга полюбите.

Потом они развлекались нехитрыми розыгрышами стюардессы, красивой девушки с точеным и очень серьезным личиком. Это и подтолкнуло. Сначала они пожаловались, что в туалете дует. Затем Генри спросил — где тут у них автомат для карточек Американ-экспресс, чтоб получить наличку, и та всерьез взялась объяснять, что эти услуги компанией пока не предусмотрены, но скоро, конечно, будут. В довершение Кларк поинтересовался — когда им придется пересекать великий тринадцатый меридиан, и милая глупышка побежала узнавать у командира. Вернувшись, она заявила, что если они не перестанут дурачиться, командир ссадит их на первый же необитаемый остров…

Полет прошел по графику, и «Боинг» минута в минуту коснулся бетонной полосы в аэропорту Эвансвилл. А когда они с поклажей за плечами подошли к вертолету, пилот уже стоял рядом со своей машиной.

Генри показал ему разрешение на въезд в заповедник, и пилот кивнул, приглашая их внутрь.

В салоне уже расположился еще один человек. Средних лет мужчина с мягкой каштановой бородкой и такими же усами. Очень добрые приветливые глаза. Одет в маскировочного цвета ветровку и брюки того же материала, на ногах — шнурованные полусапожки. Рядом с ним на полу распластался большой рюкзак и несколько непонятных объемистых футляров.

— Профессор Стивс, — представился он после обмена приветствиями.

— Вы тоже летите в заповедник? — поинтересовался Флеминг.

— Да, собираюсь там поработать, я орнитолог.

— Надолго?

— На месяц. Потом вернусь в Гарвард к началу учебного года.

Генри хотел еще что-то спросить, но в этот момент раздался гул мотора, вертолет вздрогнул и начал подниматься. Одновременно он двинулся вбок и, набирая высоту, стал оставлять в стороне город и ведущие к нему автострады.

Еще через несколько минут пилот вывел машину на нужный курс и они полетели километрах в трех от земли, и в широких иллюминаторах завиднелись небольшие ведущие к поселкам и фермам дороги, дома и постройки, полоски защитных зеленых насаждений у полей вдоль дорог. Однако вскоре человеческое жилье исчезло из виду, местность стала более лесистой и дикой. Лес внизу был еще редкий и невысокий, вперемежку с полянами и небольшими лугами. Солнце плескалось в зелени, и неожиданно, отразившись от маленького озера, огромным золотым зайчиком ударило в кабину. Флеминг радостно улыбнулся, и выражение его лица стало совсем детским. Сидящий напротив профессор заметил это и тоже улыбнулся всем своими добрыми, почти ласковыми глазами. Кларк не отрываясь смотрел в иллюминатор, очарованный красотой охватившего их зеленого и воздушно голубого мира.

Через полчаса у горизонта стала просматриваться темная черта высокого густого леса. Флеминг показал туда рукой:

— Заповедник!

Высокий лес постепенно приближался.

Похоже, он располагался на плато. Пейзаж внизу действительно стал более рельефным, кое-где начали проступать расщелины, а затем впереди появились обрывистые каньоны.

Профессор привстал, просунул голову к пилоту и, показывая направление рукой, принялся что-то ему объяснять. Тот несколько раз кивнул в ответ головой.

Через несколько минут под вертолетом поплыли высокие хвойные верхушки, пилот пошел на снижение, высматривая поляну для посадки, и вскоре такая обнаружилась.

Машина мягко села, и винт почти тут же затих.

Все трое начали неуклюже перемещаться в забитом вещами салоне, чтобы выгрузить Стивса и его багаж.

Кларк и Флеминг первыми выбрались наружу. Профессор сначала передал им изнутри свои вещи, а потом выбрался сам. Пилот тоже уже вылез из кабины и неспеша раскуривал сигарету.

На какой-то момент наступила тишина и стали слышны голоса птиц, шелесты и звуки.

— Нету большего удовольствия, как покурить на свежем воздухе. — Пилот протянул пачку остальным, но все отказались. — Куда собираетесь двигаться дальше, профессор? — обратился он к Стивсу.

Тот оглядел поляну.

— Да пожалуй… что никуда. Место, кажется, очень удобное. Во всяком случае, в ближайшие дни поработаю здесь.

— Ну, значит, вы соседи, — пилот кивнул на Флеминга и Кларка, потом достал из нагрудного кармана небольшую карту. — Вот, — все приблизили головы, — вот где мы сейчас. А вас, ребята, я через пять минут доставлю сюда. Расстояние всего две мили.

— Жду вас в гости, — пригласил сразу Стивс.

— А, может быть, вы к нам сегодня вечером пожалуете, профессор?

— Спасибо, не могу. У меня хрупкие акустические приборы. Нельзя оставлять их без присмотра.

— Я что-то не заметил оружия в вашем багаже? — поинтересовался Кларк.

— А его и нет. Кроме медведей, мне некого бояться, а против них хорошо действуют отпугивающие шашки с холодным огнем. Я захватил несколько, да и медведи в эту пору не агрессивны.

— Верно, — Флеминг с удовольствием вдохнул полной грудью, — я не помню с детских лет, чтобы в этих местах медведи или рыси нападали на человека. Ну что ж, счастливо оставаться, мистер Стивс, обязательно к вам заглянем.

Они залезли в салон вертолета, пилот затоптал окурок и, заняв свое место, пустил винт. Профессор со своими футлярами остался внизу в колеблющемся от взмывшей машины море высоких трав.

Еще через несколько минут вертолет сел уже на большом открытом пространстве, лес отсюда начинался в стороне, метрах в двухстах.

Кларк первым вылез наружу и сразу увидел шикарного пса. Он замер неподалеку, устремив морду на приземлившуюся воздушную птицу. Огромный, светло-серый, с длинной шелковистой шерстью и черными пятнами по бокам и на морде. Хвост, как метровая гребенка, вытянулся и выжидательно приподнялся вверх.

— Том, Том, милый!! — во все горло заорал Флеминг, выскакивая на траву.

Собака сначала сделала медленный шаг вперед, на миг приостановилась, а затем так стремительно бросилась им навстречу, что Кларк слегка сжался. Воздух сразу огласился смесью радостного визга и лая. И трудно было понять — кому какие звуки принадлежат, потому что Флеминг тоже радостно прыгал и орал. Пес на задних лапах был ростом как раз с него, и оба визжали и обнимались.

— Том, угомонись! Угомонись, несносный!

Теперь Кларк заметил спешащего к ним пожилого человека. Невысокого роста, но очень крепкого, с седым ежиком волос и гладко выбритым загорелым лицом.

— Здравствуй, Генри! Здравствуй, мой мальчик! Да не лезь ты под ноги, Том!

Пес, впрочем, считал, что он здесь — главная фигура.

— Здравствуй, дядя Гарри! Ты отлично выглядишь! Еще лучше, чем год назад!

Он и Генри расцеловались, а пес мимоходом обнюхал Кларка.

— Нет, мальчик, старею. Зимой вовсю болели суставы.

— И опять ты ко мне не приехал, сколько раз я тебе писал! Ну, сделай это хотя бы для Тома, собака ни разу не видела город.

— Не сердись, этой зимой попробую выбраться. — Он протянул руку Кларку: — Здравствуйте, я Шелтон, здешний инспектор заповедника.

— А я Джеффри Кларк, лейтенант полиции.

— Знаю, племянник писал мне о вас. И о том, что вы один из лучших стрелков Америки. Я всегда очень жалею, Генри, что твой дед не дожил до этого времени, когда ты сам так высоко поднялся и у тебя такие замечательные друзья.

Подошедший пилот протянул Шелтону большой полиэтиленовый пакет:

— Вот журналы и табак, что ты заказывал. Что тебе привезти через неделю?

— Ничего, кроме прессы, спасибо.

— Ну тогда я полетел, прощайте. Удачной охоты.

Метрах в ста пятидесяти от них был хорошо виден небольшой охотничий домик, к которому они и направились. А возбужденный пес устремлялся вперед, возвращался, обегая людей, и продолжал радоваться. Заодно и Кларку.

Поднимая машину в обратный путь, пилот посмотрел вниз и увидел фигурки людей, дом, к которому они идут, луг и лес с одной стороны от него и длинную уходящую вдаль неровную линию каньонов с другой. Вертолет пролетел над подвесным мостиком, соединяющим в этом месте заповедник с прочим миром, и исчез из виду.

Когда они подошли к домику, Кларк сразу обратил внимание, что он очень не новый, но в хорошем состоянии. Сложен из толстых струганных бревен, стоит на невысоком, сантиметров в сорок, цоколе из грубого камня. На лужайке, метрах в двадцати от входной двери, что-то вроде большого ящика для хозяйственных принадлежностей. Шелтон как раз подошел к нему и поднял крышку.

— Здесь керосин, — он указал на две большие оранжевые канистры, — а в этом мешке уголь. Вам этого вполне хватит для печки и освещения.

— Спасибо, дядя Гарри, что позаботился.

— Ну, а как же, — он повернулся к Кларку: — Генри любит пожить здесь по старинке — с печкой и керосиновыми лампами. Но если вам это окажется не по вкусу, переселяйтесь ко мне. В моем доме электрогенератор и все удобства, включая ванну.

— Спасибо, мистер Шелтон, но все это мне в городе надоело. Я с удовольствием поживу при керосине, как наши предки лет сто назад.

— Тем более, что сейчас тепло и короткие ночи, — радостно поглядывая вокруг, добавил его приятель.

— Да, — согласился Шелтон, — лучшее время года.

Он вынул из кармана ключи и открыл большой навесной замок, продетый в петлю на дверном косяке и закрывавший дверь на широкую железную щеколду. Ее другой конец был продет через кольцо, вбитое в середину двери. Сброшенная щеколда повисла, чуть раскачиваясь, а замок Шелтон нацепил на, видимо, специально прибитый для этого сбоку гвоздь. Потом он открыл дверь — прочную, как весь дом, — и пригласил всех внутрь:

— Том, нахал, дай же дорогу людям!

Дом состоял всего из двух помещений — небольшой прихожей, в которой располагалась маленькая печка со старой чугунной плитой, кухонная и хозяйственная утварь на нескольких полках, и из просторной жилой комнаты, соединенной с прихожей пустым дверным проемом по центру. На противоположной к входной двери стене жилой комнаты Кларк увидел двустворчатое окно. Каждая створка поделена крепкими брусками еще на двое.

— Мало ли какое зверье захочет залезть, — пояснил Шелтон.

Второе такое же окно с прекрасным видом на луг перед лесом и лесом вдали располагалось на длинной стороне комнаты. В кухне-прихожей окон не было. Вечером все освещалось бронзовыми керосиновыми лампами, развешанными по углам.

— Им действительно лет сто, — сказал Шелтон. — Зажжем попозже.

А над столом в центре комнаты висела настоящая бронзовая люстра.

Пока Кларк рассматривал ее, Шелтон распахнул оба окна, запертые на толстые металлические шпингалеты и пригласил его подойти:

— Взгляните на эту северную красоту, как серебрится трава в уходящем солнце.

Едва заметный ветер гладил луговую зелень, и она в самом деле переливалась серебристыми тонами, которых Кларк никогда не видел в их средних широтах. А дальше, за лугом, начиналась темно-зеленая стена леса.

Шелтон показал на другое, торцевое окно:

— Там, за небольшим холмиком, моя резиденция — около километра отсюда.

Флеминг уже энергично распаковывал рюкзаки.

— Это тебе, дядя Гарри. — Он поставил на стол большой пакет и начал вынимать оттуда роскошные цветные коробки. — Сувениры из большого города.

— О, мальчик мой, спасибо, но зачем покупать такие дорогие штучки! Мне, честное слово, неловко. Видите, мистер Кларк, он всегда привозит подарки для миллионеров. Отойди от стола, Том, это не то место, куда ты можешь совать свой мокрый нос… О! — Шелтон отогнул тонкую узорчатую бумагу, в которую была завернута появившаяся на столе бутылка, — Генри! Да такой ром, наверно, сам президент не может себе позволить! Ей-богу, это чересчур.

— Пей на здоровье, там еще одна такая же.

— Тогда я требую, чтобы мы выпили сейчас же за ваш приезд. А потом я вас приглашаю к себе на ужин.

— Нет, спасибо дядя Гарри, давай перенесем это мероприятие на завтра. А сегодня ты поужинай с нами. У нас куча провианта, кое-что надо сразу съесть, чтобы не испортилось на жаре. Да и не хочется уже больше никуда перемещаться.

— Да, мистер Шелтон, — поддержал Кларк, — мы с утра уже почти пять тысяч миль отмахали.

— Поэтому еще полмили, дядя, нам просто не осилить.

— Ну что поделаешь с вами. Будь по-вашему, да, Том?

Пес в ответ буйно замахал хвостом и попытался посмотреть на всех сразу.

* * *

День и вечер установили временное равновесие.

Шелтон сидел спиной к окну, которое смотрело на лес, Кларк — напротив.

Генри собрал уже со стола тарелки, чтоб унести их на кухню, и, заметив это, Том подошел к своей миске и долизал остатки.

— Сейчас будет кофе, — крикнул из кухни Флеминг.

— Тебе помочь? — справился Кларк.

— Нет, лучше зажги пока керосиновые лампы.

Теплые красные кончики солнечных лучей уже соскальзывали со стола, и комната начинала темнеть.

Шелтон, раскурив трубку, протянул Кларку свою зажигалку:

— Никогда не зажигали такие лампы? Там сбоку маленькая щелка. Поднесите к ней огонь, а потом покрутите колесико и отрегулируйте пламя.

Кларк повозился несколько секунд с лампой над столом. Узорчато оправленная резной бронзой, она была подвешена к потолку на таких же узорных бронзовых цепочках.

Неожиданно огонь под стеклом загорелся длинным ярким языком, и в тот же момент солнечные лучи совсем покинули комнату. В ней сразу же возник новый мир теней и света, мягкий и немного таинственный. Кларку показалось, что развешанные по стенам звериные морды обрели живые выражения.

— Великолепно, — поощрил его успехи Шелтон, — а теперь еще эти. — Он указал на небольшие лампы по углам комнаты.

Кларк поочередно зажег каждую, света стало много, и окно в сторону леса превратилось в темно-синий прямоугольник, а во втором окне обозначился малиновой полоской уходящий закат. Стало слышно, как птицы и насекомые провожают его каждый своим звуком, сливаясь в живой переменчивый хор.

Шелтон глубоко затянулся и выпустил струю ароматного табачного дыма:

— Этот год на редкость удачный. Зверья расплодилось великое множество. Уток и тетеревов в два раза больше средней нормы. Кабанов — тоже чересчур. Молодняк мы будем поближе к зиме отлавливать и вывозить в другие заповедники, а взрослых матерых секачей надо бить, иначе они весь лес перепортят.

— С нами прилетел орнитолог из Бостона, — вспомнил Кларк, — расположился здесь неподалеку. Мне показалось, что он легкомысленно поступил, не взяв с собой оружия.

— Да, — кивнул головой Шелтон, — он и в прошлом году здесь работал. Я ему говорил, что без оружия в лесу нельзя. Конечно, в летнее время у зверья нет проблем. Медведи, волки, даже рыси ведут себя очень спокойно, но все же, вы правы, это легкомысленно.

Появился Флеминг с небольшим подносом и тремя вместительными керамическими чашками с дымящимся кофе. Он расставил их на столе.

— Сейчас притащу печенье и сахар.

— Спасибо, Генри. — Шелтон взял в руки уже начатую бутылку рома и налил три маленьких стаканчика. — Ух, какой чудесный запах от этих двух напитков — кофе и рома! Пахнет экватором.

Внезапно в темном окне, что на лес, вспыхнула и, падая, пронеслась ярко-зеленая звезда. В два-три раза больше обычной. Это произошло в считанные секунды, и только Кларк, сидящий напротив окна, успел ее заметить. Она странно переливалась, сочетая изумрудное сияние с красноватыми проблесками.

— Какая странная звезда упала, жаль, что вы не видели, мистер Шелтон.

Тот повернул голову и посмотрел в уже черное окно.

Флеминг поставил на стол две вазочки — с сахаром и печеньем:

— Прошу. А что там упало, Джеффри?

— Звезда или метеорит.

— Это здесь иногда бывает. — Шелтон поднял стаканчик рома. — Ваше здоровье, друзья!

* * *

Ночь в самом своем начале. Дверь охотничьего домика широко распахнута, и Флеминг с Кларком вышли проводить гостей. Свет проникал наружу из открытой двери, но без него большая белая луна хорошо освещала все вокруг.

— Значит, завтра вечером ко мне, ребята, — прощаясь, сказал Шелтон. — И будьте повнимательней в лесу. Там все же не площадка для стендовой стрельбы.

Они с Томом обогнули дом и направились в ту сторону, где два часа назад был и растворился багряный закат. Друзья еще некоторое время постояли у порога и возвратились в комнату.

— Пожалуй, я бы выпил еще не очень крепкого кофе, Джеффри, ты как?

— Да, с удовольствием. — Кларк посмотрел в окно на невидимый в темноте лес: — И все-таки даже в такую прекрасную ночь неприятно думать, что человек сейчас будет спать в лесу. Ты когда-нибудь ночевал в лесу, Генри?

— Да, много раз, — позвякивая чашками, ответил тот из кухни. — Когда мы с дедом оказывались слишком далеко от дома.

Через несколько минут он принес кофе и оба сели за стол.

— Ты напрасно думаешь, что лес такой темный и глухой, каким кажется из этой комнаты. Там просторно, свои огоньки и звуки. Вокруг идет ночная жизнь: светлячки в траве, мелкие грызуны шуршат, ежики, ночные птицы — все это тут же, рядом. Костер освещает поляну, и иногда звери приходят посмотреть на него и на человека. Чаще всего это лоси или маленькие зверьки, вроде бурундучка. Лес — лучшее место на земле, только там, внутри него, я вдруг понимал, что я часть умной большой природы. Вечной, и поэтому сам я часть вечности, и не могу уйти из нее без следа. Значит не уйду насовсем. Это нельзя понять разумом, можно только почувствовать.

— Ты счастливый человек… А в моей жизни ничего не было, кроме пыльных улиц, да еще всякой преступной шушеры, с которой приходится сталкиваться каждый день.

— Ничего, Джеф, скоро лес будет и твоим другом. А какие здесь озера! С прозрачной холодной водой, каменистыми берегами. И сосны вокруг. Ты будешь просто очарован!

Последние слова Флеминга совпали с очень далеким звуком. Он длился две или три секунды: будто больной шумно выдохнул в беспамятстве воздух, а вместе с ним боль, заметавшуюся в последней ноте. Звук сильный и вместе очень далекий, поэтому трудно понять, где он на самом деле, но где-то там, в глубинах леса.

Оба прислушались с застывшими в руках чашками… так прошло несколько секунд.

Кларк собрался что-то сказать и уже сделал легкий предваряющий жест рукой, но в этот момент звук раздался снова. На этот раз к нему после едва уловимой паузы прибавился короткий хрипловатый вскрик, похожий на смех и на проклятие вместе.

Флеминг удивленно поднял брови.

— Что это, Генри?

Тот некоторое время озадаченно молчал, потом потер указательным пальцем лоб сверху вниз.

— Сам не знаю, никогда такого не слышал. — Он еще раз задумчиво пожал плечами и сделал глоток из чашки. — Надо будет завтра спросить у дяди Гарри, кто здесь такой крикливый завелся.

Он поднес чашку к губам, но, не сделав очередного глотка поставил ее на стол:

— Мм, Джеф! Да это же отпугивающая сирена. Там, на озерах, редкие породы мелкого зверья — выдры, бобры, утконосы — сейчас у них как раз появилось потомство. Вот места их плотного обитания и огораживают со стороны берега отпугивающими средствами от крупных хищников, чтобы те малышей не пожрали.

— Понятно, поэтому и звук такой неестественный.

— Ну, да.

* * *

В полдень следующего дня друзья не спеша шли по лесу. Погода стояла облачная, но теплая, почти жаркая. Они вышли из дома больше часа назад и до тетеревиных полян, на которые сегодня нацелился Генри, оставалось совсем немного.

Впереди между деревьями завиднелись проблески водной глади, шедший чуть впереди Флеминг обернулся к приятелю:

— Подходим к системе озер. Это первое, самое большое.

— И между ними есть протоки?

— Да, есть естественные, а есть и искусственные, которые лет тридцать назад сооружал мой дед. Поэтому здесь идеальные условия для рыбы и животных.

Они преодолели последнюю череду деревьев, и Кларк увидел действительно очень большое озеро. Почти что круглое, или так казалось, потому что озеро было в диаметре не меньше мили, и сразу определить его форму не удавалось. Лесистый край с их стороны возвышался метров на пятнадцать над озером. Дальше к воде шел не очень обрывистый, но все-таки довольно крутой песчаный спуск.

— Вон там, — Генри указал на противоположную сторону, где берег был более пологим и лес подходил к воде, — колонии бобров и других зверушек. А нам сейчас в сторону, направо, там наши тетерева. Купаться не будем?

— Пожалуй, можно быстренько окунуться.

Они спустились вниз и прошли немного вдоль воды.

— Ну что, давай здесь? — предложил Флеминг.

— Давай. А далеко мы сейчас от дома?

Флеминг вытащил из кармана карту:

— Смотри… вот где сейчас мы… а вот наш дом… Здесь, примерно, профессор-орнитолог… Давай заглянем к нему на обратном пути?

— Давай.

Глядя на карту, Кларк вдруг схватил что-то боковым зрением и тут же услышал нарастающий скрипучий звук — черное тело стремительно неслось на них с откоса! Оставались метры и доли секунд! Он прыгнул что было сил, ударил приятеля ногами в плечи, и отбросив его, сам отлетел в сторону. В тот же миг громадный валун с гадким скрежетом пронесся в том месте, где они только что стояли, и врезался в воду с фонтанами брызг!

Флеминг, падая, развернулся вниз лицом, шлепнувшись физиономией о гальку… Кларк уже стоял на ногах. По склону шла полуметровая в ширину дорожка от скатившегося валуна, а сам он чернел верхушкой в воде, в трех метрах от ее кромки.

Флеминг перевернулся и сел. Потом ошарашенно огляделся и выплюнул изо рта несколько мелких камушков.

— Что-то не пойму, Джеф, — он смахнул со щеки прилипшую гальку, — мы ведь на этом свете?.. И, кажется, собирались купаться…

Теперь и он увидел валун в воде.

Кларк протянул ему руку, помогая встать.

— На этом свете, на этом… но у нас был выбор. Прости, я не успел с тобой посоветоваться.

Флеминг снова посмотрел на валун:

— Как ты думаешь, сколько он весит?

— Да уж не меньше тонны.

Они посмотрели на склон, по которому проехал жуткий камень, и, не сговариваясь, полезли вверх.

Там была почти открытая местность. Лес кончался в нескольких десятках метров отсюда, и дальше шел перелесок с кустами и небольшими елками. На самом краю склона — лысое вдавленное пятно от долго простоявшего камня.

Кларк сначала внимательно оглядел все вокруг, потом осмотрел этот самый лысый кусочек.

— Странно.

— Что странно, Джеф?

— Как его угораздило сорваться?

— Ну, ты же видишь, он на самом краю стоял, а берег постепенно выветривается.

— Вижу.

— Вот он продавил здесь тонкий край земли и покатился.

Кларк неопределенно хмыкнул в ответ и снова поводил по сторонам глазами.

Кажется, Флеминг только сейчас окончательно пришел в себя.

— Да… паршивый случай, старина. И твоя ловкость спасла нас обоих от смерти, ишь как он склон пропахал… Раздавил бы, как мелких букашек. — Он потер слегка ушибленную грудь. — Это тебя в полиции таким приемчикам научили?

— Главное, чему меня там научили, — не думать, когда на это нет времени.

— Хорошее правило…. Смотри-ка, моторка.

Очень далеко, у противоположного берега показалась лодка, и шум ее двигателя едва-едва донесся до их ушей.

— Тут, на другом краю заповедника, живут еще два инспектора, подчиненные дяди Гарри. Знаешь, Джеф, если они нас заметят, обязательно подплывут и начнутся дружеские разговоры, время уйдет. Пошли, мы у самых тетеревиных полян.

Они двинулись к перелеску, но Кларк еще пару раз повернулся и посмотрел на то место, где несколько минут назад стоял страшный валун.

— И все-таки очень странно, — пробормотал он, догоняя приятеля.

Они прошли с полсотни метров, когда Флеминг внезапно поднял вверх руку, предупреждая приятеля, что дальше двигаться надо очень осторожно. Он что-то увидел через еловые ветки и поманил к себе Кларка. Тот медленно подошел, пригляделся сквозь хвою и увидел небольшую поляну и двух тетеревов метрах в тридцати, объедавших брусничную кочку. Он попробовал оттянуть на себя хвойную ветку, чтоб лучше разглядеть добычу, но елка от этого закачалась и тут же обе птицы с треском заработали крыльями, разлетаясь в разные стороны.

— А, черт! Прости, Генри, тебе надо было стрелять самому, не дожидаясь, пока я сделаю глупость!

Тот рассмеялся на его досаду:

— Не переживай, Джеф! Ты же новичок в лесу, а эти обжоры — не последние, их тут много. Только нужно осторожней высматривать их из-за елок.

Они прошли через поляну с улетевшими птицами, и Генри, легко и неслышно ступая, подошел к кустарникам, за которыми открывалась другая.

Там, посередине, расхаживал небольшой тетерев, но Флемингу он не понравился:

— Кыш, недоросток!

Птица кинулась вбок, в другой, вскинулась и улетела.

— Зачем нам такой худосочный, Джеф, найдем других, пожирнее.

Они прошли дальше, к следующей группе елок.

На этот раз Флеминг, присев, долго всматривался, потом встал во весь рост и удивленно взглянул на товарища.

— Ну-ка, пойдем. Не пойму, что это там валяется.

Они обогнули деревья и оказались на краю просторной заросшей травой поляны, и Кларк сразу увидел беспорядочно разбросанные куски металла, точнее — какие-то разорванные металлоконструкции. Приятели подошли поближе.

Зрелище представляло собой нечто вроде развалившейся капсулы, с обгоревшими внешними поверхностями и черным зеркальным отблеском металла внутри. Кое-где на внутренних частях были видны непонятные впаянные блоки, в нескольких местах — что-то похожее на систему тонких труб.

Кларк попробовал поддеть ногой и сдвинуть небольшой обломок, тот еле поддался.

— Ну и тяжесть, черт побери.

— Скоро эти насовские кастрюли, Джеф, нам на головы будут падать.

— Да, загадили космос. Хотя, может быть, это и не НАСА вовсе, а отработавший русский или китайский спутник… Слушай! Это, значит, я его видел вчера вечером. Ты готовил кофе, а мистер Шелтон сидел спиной к окну…

— Ну да, ты еще сказал — звезда зеленого цвета…

— Угу, с красными проблесками.

— Ладно, пойдем. Чей бы спутник здесь ни валялся, пусть НАСА или военные прилетают и забирают этот хлам. Дядя Гарри сообщит им сегодня по рации. О!.. Тихо, тихо, тихо. Вон… видишь?

Флеминг чуть присел и указал Кларку между деревьями. Тот тоже присел и посмотрел по направлению его руки.

— Ох ты, вот это толстяки! — громким шепотом произнес он.

— И заметь, продолжают жрать. Нет, если мы их сейчас же не хлопнем, они от обжорства лопнут.

— И развалятся, как тот спутник.

— Именно. Двигайся прямо, Джеф, а я зайду справа от той елочки.

Они медленно разошлись по позициям.

Через мгновение раздался трескучий шум крыльев и два почти одновременных выстрела.

Обе взлетевшие в воздух тяжелые птицы поочередно вздрогнули, замерли и кубарем полетели вниз.

Довольные охотники обменялись рукопожатиями и пошли подбирать добычу.

Через час они уже были на пути к дому. За спиной из рюкзака у каждого торчали тетеревиные перья.

— Слушай, а мы сейчас рядом с орнитологом, — сообщил Генри. — Давай заглянем, нужно только взять градусов на двадцать влево.

— А как ему, по-твоему, понравятся наши птичьи трофеи?

— Не волнуйся, среди этих натуралистов полно охотников. А главное, что мы занимаемся охотой в порядке планового отстрела. Ты видел, сколько их развелось? По нескольку штук на каждую поляну. Дядя Гарри ведь говорил, зверье перевалило за норму. А это совсем небезобидно. Вот у этих, например, — Флеминг ткнул пальцем назад в сторону рюкзака, — начинается нехватка хорошего корма и они жрут что попало: листья, сучки, и как результат — хиреют. А потом начинают болеть и эпидемия может выкосить всю популяцию. — Он приостановился и сощурил глаза на солнце. — Ну вот, теперь в этом направлении метров шестьсот-семьсот, и мы увидим нашего профессора.

— Удивляюсь, как тебе удается ориентироваться в этих однообразных дебрях.

— Нет ничего проще, если здесь прошло детство. Пошли.

Вскоре они оказались на краю большой поляны, покрытой высокой, доходящей почти до пояса травой, с отдельными осинами и березками.

Флеминг утвердительно кивнул головой:

— Это та самая поляна, Джеф, только мы вышли на нее с другой стороны.

— А по-моему, другая, Генри. Та была поменьше.

— Эта, эта самая. Вон, посмотри, штатив стоит — аппаратура Стивса…. Господин профессор! Ау-у!

Они двинулись к центру.

— Мистер Стивс! — громко позвал Кларк. — Что-то его не видно, Генри, отошел, наверно, куда-нибудь.

Они прошли еще метров двадцать по высокой траве, когда Кларк неожиданно остановился уставившись почти себе под ноги.

— Что за дьявольщина?! Смотри!

На вытоптанном в траве пятачке лежал сломанный треножник, который видимо был основой для хрупкой аппаратуры. Ее куски валялись тут же, разбитые и раздавленные.

— Боже мой, какая дикость! — Флеминг ошарашено посмотрел на друга, потом быстро оглядел поляну и двинулся вперед:

— Мистер Стивс! Господин профессор!.. Мистер Стивс!

Вдруг он остановился, будто ударившись о невидимый барьер, что-то произошло, но он еще не понял разумом — верхушки обрамляющих поляну деревьев качнулись, и все потеряло опору. Это сознание отказалось понять увиденное — человеческую руку, оторванную около локтя… дальше, в нескольких метрах, бесформенное тело и еще что-то грязным комом. Это… голова. Густая лужа крови, огромная… и как будто еще живая…

Флеминг, не выдержав, резко повернулся и потерял равновесие. Подоспевший Кларк тут же схватил его за плечо.

— Не смотри туда больше, Генри! И отойди шагов на двадцать назад.

— Да, Джеф, я… немного не в форме, я сейчас…

Кларк увидел, что лицо приятеля побелело как бумажный лист, и его пошатывает. Но следить за этим не было времени, он уже скинул с плеча карабин и ощупывал глазами поляну и деревья по ее периметру.

Никаких признаков зверя… пока никаких…

А… вот как он отсюда уходил. В траве хорошо заметен широкий продавленный коридор. Он ведет от места кровавой драмы к лесу, несколько наискось от того направления, которым они сюда пришли.

— Генри, тебе получше?

— Да, я уже в порядке.

— Тогда возьми поляну под контроль, в особенности со своей стороны.

Кларк присел и потрогал травяным стеблем кровь.

— Зверь напал семь-восемь часов назад, Генри. Мы никак не можем вызвать сюда Шелтона?

— Прости, я все-таки не совсем в порядке. Конечно, можем, у меня в рюкзаке ракетница.

Кларк уже достал полароид, обычный, каким пользуются туристы. И начал медленно обходить место трагедии, делая снимки.

За его спиной хлопнула и зашипела первая ракета.

* * *

Шелтон возился с подвесным лодочным двигателем перед своим белым двухэтажным коттеджом с красной черепичной крышей, на которой разместилась целая система антенн для радиосвязи. Летом он никогда не работал внутри, а выносил рабочий столик на лужайку. Дверь в дом была открыта и на пороге лежал Том.

На траву поблизости Шелтон всегда ставил транзисторный приемник, и сейчас, заканчивая работу, слушал очередные новости:

«… Заканчиваются каникулы у хоккеистов. Первыми среди клубов НХЛ тренировочные сборы открыли „Питсбург Пингвинз“, завтра и послезавтра это сделают остальные команды. На прошедшем первенстве США в стендовой стрельбе по движущимся мишеням два первых места достались спортсменам из Нью-Йоркского клуба „Хоук“ Коули и Эвансу. Родные стены не помогли опытному снайперу Джеффри Кларку. И на этот раз он только третий. О погоде вам расскажет…»

Шелтон повернулся к собаке:

— Слышишь, Том, с какими известными людьми ты водишь дружбу?

Пес поднялся и сделал несколько шагов к хозяину. Он не понял, что именно ему сказали, но из вежливости махнул несколько раз хвостом.

— Так, мотор в порядке, — довольно сообщил ему тот. — Завтра отправимся на утиную охоту. И знаешь, надо бы тебя вымыть, Том. Шампунем, а?

Пес отлично понял последние слова, погрустнел, повернулся и начал медленно двигаться внутрь дома.

— Надо, дорогой, я и так делаю это слишком редко.

Сбоку, со стороны леса, внезапно взмыла красная ракета. Шелтон, вскинув голову, замер, глядя на нее, на несколько секунд. На вид, ее пустили милях в двух отсюда.

— Том!

Собака, ориентируясь на интонацию, тут же с вопросительной готовностью оказалась рядом.

— Что-то неладно, Том!

Шелтон сбросил с себя рабочий фартук и кинулся в дом, еще через десять секунд он выскочил оттуда с карабином в руках и сумкой с красным крестом через плечо.

— Вперед, Том, вперед!

Человек и собака устремились к лесу, в ту сторону, откуда была послана ракета. Они успели отдалиться метров на двести, когда там же взмыла другая.

* * *

— Надо еще пару раз опустить сеть, — сказал пожилой инспектор своему товарищу помоложе, — и закончим на сегодня.

Он сидел на носу лодки и записывал все, что им попадалось, замеряя рыбу и фиксируя данные по породам в большой, разлинованной вдоль и поперек тетради.

— А знаешь, я понял, кто были эти двое на другом берегу. — Его помощник на корме вопросительно поднял голову. — Шелтон ведь говорил, что ждет племянника с приятелем. Кажется, вчера они должны были прилететь.

— А, — помощник начал крутить ручку трала, — стало быть, ребята шли на тетеревов охотиться. Надо бы и нам сходить подстрелить парочку.

— Не стоит. Бьюсь об заклад, что Шелтон по рации пригласит нас на завтра на ужин, на этих же самых тетеревов.

— Тогда и вправду не стоит.

Помощник начал подтягивать сетку к корме, а первый инспектор от нечего делать смотрел на противоположный берег и неподвижную воду, темную и прозрачную, от уходящих внутрь нее скалистых глубин.

В уставших от водяного однообразия глазах немного рябило, поэтому он не сразу обратил внимание на странную волну, которая пошла от того берега… Треугольно расходящиеся линии, как от пловца в бассейне на соревнованиях брассом. Странная какая, откуда она здесь взялась… и движется будто длинными сильными рывками, как если бы что-то гигантское толкало ее вперед… Он встряхнул головой и присмотрелся…

Действительно непонятно, она уже на середине озера и идет в их сторону… ну да, прямо на них…

— Эй, взгляни, — он указал туда рукой помощнику.

Тот поднял голову, продолжая подтаскивать трал.

— … ей богу, не пойму, — он замер, прекратив вращать ручку. — Плывет что ли кто под водой?… И прямо на нас…

Волна рывками приближалась и раскатывалась, побуждаемая невидимой и непонятной силой. Ее острие направлялось точно на лодку, и им обоим вдруг это очень не понравилось. Люди переглянулись… и снова уставились туда. Оставалось не так уже много, метров восемьдесят… а вот уже меньше…

— Заводи лодку, — произнес инспектор на носу, услышав неприятный хрип в собственном голосе. — Быстрей заводи… ну же!

Помощник неловко засуетился:

— Проклятье! Она совсем рядом!

Застрекотал мотор…

— Куда рулить?! — закричал человек на корме, а страшный треугольник был уже метрах в двадцати, так что обрамляющие его волны закрыли путь в обе стороны.

— Вдоль берега гони, вдоль берега!!

Человек на носу вдруг понял, что они не успевают, а в этом стремящемся к ним треугольнике есть что-то живое. Острый край волны резко поднялся и в одно мгновение накатил на лодку, поглощая корму. Он услышал душераздирающий крик товарища и сам как пушинка полетел в забурлившую воду с вертикально вздыбленной лодки. Он не хотел туда… не хотел! Не хотел!!

* * *

Кларк закончил фотографировать и принялся рассматривать разбитое оборудование. Флеминг, с готовым на вскидку карабином, стоял метрах в двадцати поодаль.

— Чертовская сила, Генри, — проговорил через некоторое время Кларк, — просто чертовская. Такое впечатление, что металл в некоторых местах просто разорван.

— Медведь, Джеф. Это гризли.

— С чего он напал на человека?

— Сам не могу понять. Хотя известны отдельные случаи: что-то вроде приступов бешенства происходит иногда с этим зверем. Не бешенства по болезни, как у волков или собак, а приступы буйства. Дед рассказывал мне про такое.

Солнце уже давно перевалило на запад. Кларк посмотрел на часы — ровно пять…. Кажется, где-то далеко раздался лай собаки.

— Слышишь, Джеф, похоже это Том.

Флеминг приложил руки к губам:

— Ау-у… мы зде-есь!.. Ау-у!

Через несколько мгновений донесся ответный крик. А еще через пару минут лай стал слышней и начал приближаться.

Вскоре на краю поляны появились собака и Шелтон.

— Что случилось, ребята? — крикнул он издали.

Даже на приличном расстоянии было видно, как взмокла на нем рубаха, и сам он тяжело дышит.

— С нами ничего, мистер Шелтон! — Кларк на всякий случай пошел ему навстречу. — Беда с профессором. Но прежде чем вы увидите, переведите дух и немного передохните. Это страшно, мистер Шелтон, он буквально растерзан.

— Кем?

— Думаю, что это гризли, дядя Гарри, но я еще не смотрел следов.

Том уже тонко поскуливал и волновался, порываясь двинуться к центру поляны, но не делал этого, следуя приказу хозяина.

— Может быть, хищник где-то рядом и пес его чувствует? — предположил Кларк.

— Нет, он бы вел себя совсем иначе, он чувствует то, о чем вы мне сказали. Я все же прикажу ему следить за поляной.

Шелтон наклонился к собаке:

— Том, сторожи! Сторожи, Том!

Пес тут же снялся с места и, сделав большими прыжками несколько зигзагообразных перемещений, занял одному ему понятное место недалеко от края поляны, высоко задрав голову, осматриваясь и принюхиваясь.

— Он встал по ветру, — объяснил Шелтон, — так, чтобы контролировать одну сторону леса нюхом, а другую зрением. Генри, ты можешь быть свободен.

Кларк упреждающе поднял руку:

— Ничего, пусть покараулит вместе с Томом. А вы, мистер Шелтон, соберитесь перед этим зрелищем.

Оба направились к центру поляны.

При виде растерзанного тела Шелтон на несколько секунд застыл, но быстро с собою справился. Достал платок и вытер лицо и шею.

— Бывало всякое, но такого действительно видеть не приходилось.

— Я все аккуратно заснял на пленку, — сказал ему Кларк, — но в животных-убийцах я не разбираюсь. Видите, как он промял траву, когда ушел отсюда.

— Да, я уже заметил. — Шелтон отошел в сторону, положил на траву карабин и сумку с медпомощью. — Теперь дайте-ка мне спокойно разобраться.

Он медленно пошел вдоль проложенной зверем в траве полосы, всматриваясь, время от времени приседая. Так постепенно Шелтон достиг края поляны, где начинались лесные заросли. Близость к ним насторожила Кларка, и он вопросительно взглянул на приятеля.

— Нет, Джеф, — понимающе ответил тот, — если бы зверь затаился поблизости, Том бы об этом знал.

Через пару минут Шелтон вернулся назад.

— Странно, ребята… очень странно. Земля сухая, следов почти не видно, но я готов поставить десять к одному, что это не медведь!

— Но, дядя Гарри, рысь или волк не смогли бы так разорвать и изувечить тело.

— Да, ты совершенно прав. К тому же, — он кивнул в сторону промятой травы, — животное это очень большое и тяжелое… И по силе вряд ли уступает гризли.

Он на некоторое время умолк, а потом произнес задумчиво, с некоторым сомнением в голосе:

— Могу пока предположить только одно — гигантская росомаха.

— Но почему она напала, дядя? Может быть — бешенство?

— Ты невнимателен, мой мальчик. Бешеное животное ведь никогда бы не подумало уйти тем же путем, которым пришло. А тут именно этот случай, и посмотри — какая аккуратность, даже шага не сделало в сторону.

— Росомахи здесь раньше не водились…

— Сейчас не время об этом, Генри. Я полагаю, надо поместить останки несчастного в его спальный мешок. Мы вдвоем его понесем, а ты захватишь его личные вещи. И давайте поживее, ребята!

* * *

Могилу решили вырыть недалеко от охотничьего домика, метрах в сорока. И пока Кларк и Флеминг занимались этим делом, Шелтон рассматривал фотоснимки.

— Хватит, ребята, — заметив, что они опустились уже больше чем на метр, скомандовал он. — Глубже рыть не надо, родственники наверно захотят перезахоронить его.

Оба выбрались из ямы и повтыкали в землю лопаты.

— Когда вы выходите на связь, мистер Шелтон? — спросил Кларк.

— Ровно в двадцать три ноль-ноль. — Он сложил снимки в пачку и протянул их Кларку. — По силе челюстей и размеру зубов это мог быть только гризли.

— Но это не гризли?

Шелтон мрачно качнул головой:

— От того бы осталась куча следов. Очень типичных…

Он погрузился в задумчивость, явно не желая говорить дальше.

Вскоре был насыпан холмик над могилой. Три человека вскинули карабины и прозвучал похоронный салют.

Шелтон сразу забросил свой карабин за плечо.

— Какой бы эта тварь ни оказалась, завтра с рассветом здесь будут вертолеты и мы ее выследим. Я думаю, к этому подключатся и военные.

— А не успеет зверь за ночь натворить новых бед? — спросил Кларк.

— Нет. До ближайшего населенного пункта тридцать миль. И то, если пройти по подвесному мостику через каньон, вот тут неподалеку. Двое моих коллег в четырех милях отсюда, очень опытные люди. К тому же, я предупрежу их по рации. А на север нет больше населенных пунктов, да и зверь не успеет уйти далеко.

Солнечный диск уже повис над горизонтом. Распогодилось, и по небу поплыли пушистые кучковатые облака. Лес вдали был тих и безмятежен, и трава чуть колыхалась на широком пространстве перед ним. Птичье щебетание сопровождало всю эту мирную картину, и совершенно нелепо и неуместно выглядела на этом фоне свежая могила с крестом. Все одинаково остро это почувствовали.

Неожиданно Том сделал что-то вроде стойки в сторону леса и тихое, очень враждебное рычание донеслось до людей. Взгляд собаки устремился вдаль, туда, где в двух сотнях метров начиналась плотная стена деревьев. Работая верхним нюхом, пес ловил только ему известные запахи, которые доносились ветерком Вдруг он, зло и сосредоточенно глядя, начал медленно двигаться к лесу… Так же внезапно пес подобрался и перешел на быстрый пружинистый шаг.

— Что с ним?! — удивленно воскликнул Кларк.

— Тихо! — предупредил Шелтон. — Не надо ему мешать, оставайтесь пока на местах.

Все трое всмотрелись в кромку леса, но ничего не увидели.

Пес уже пружинистой рысью бежал прямо к лесу, его спина скользила над травой, а хвост вытянулся, как горизонтальная стрела. Он почти достиг опушки.

Никто по-прежнему ничего не видел.

Шелтон вдруг сощурил глаза и потер их тыльной стороной ладони, и на лице Кларка появилось напряженное недоумевающее выражение. В тот же миг Том со злобным рычаньем бросился в сторону, будто уклоняясь от невидимого врага, тут же — в другую. Он начал метаться, свирепо и надрывисто лая и не спуская взгляда с кого-то или чего-то перед собой.

— Смотрите, вон там качаются ветки! — крикнул Кларк, — … и небольшая пелена…

— Черт, я думал, это у меня помутнело в глазах! Опустите карабины, ребята, нельзя убивать наугад!

Теперь уже все увидели, как качаются верхушки и ветки двух стройных елок. Что-то сильное и тяжелое привело их в движение… но кажется, оно уже движется вглубь леса…. И пес попытался кинуться вслед, но Шелтон громким окриком тут же задержал его.

Кларк и Флеминг бросились к лесу.

— Ни шагу за деревья! — крикнул Шелтон вдогонку и поспешил за ними.

— В лес ни шагу, ребята! — повторил он, когда они оказались в десятке метров от елок. — Солнце через полчаса зайдет. Замолчи, Том! — приказал он собаке, которая делала прыжки к хозяину и к лесу, настаивая на погоне.

— А если мы с Джефом попробуем догнать его? Том быстро нас на него выведет.

— Глупости, Генри! Скоро в лесу станет темно, и можешь не сомневаться, эта тварь не будет ждать вас, сидя на пеньке. — Шелтон перевел дух, потом протянул свой карабин Флемингу. — Отойдите-ка, ребятки, я тут немного поползаю. Сторожить, Том!

Сначала он вынул платок и вытер вспотевшую шею, потом принялся разглядывать примятую зверем траву и начало проложенной им в лес тропы.

— Генри, иди сюда!.. Нагнись, здесь влажная земля, видишь след? А вот здесь другой. Лапа больших размеров, но на медвежью очень мало похожа… вот следы от когтей, видишь?

Флеминг присел, рассматривая следы…

— Вижу… очень странное расположение когтей… никогда не встречал ничего подобного… и когти очень глубокие…

Шелтон поднялся с корточек и заправил в штаны выбившуюся рубаху:

— Жаль, что я плохо знаю росомах, не приходилось ими заниматься. Можете не направлять на лес карабин, мистер Кларк, зверь уже не близко отсюда.

— А что это вообще такое, росомаха? — спросил Кларк, продолжая подозрительно смотреть на еловые ветки. — Я, кажется, не видел ее даже в зоопарке.

— А их почти и нет. По видовой принадлежности это тоже медведь, с несколько обезьяньим строением, если так можно выразиться.

— Выходит, эта дрянь следила за нами, — заключил Генри.

— Выходит, что так. Пойдемте, солнце садится.

Они направились назад к охотничьему домику, охраняемые сзади Томом.

Не доходя до дома Шелтон начал прощаться:

— Поднимайтесь завтра с рассветом и сразу дуйте ко мне. План действий к тому времени будет ясен, вечером у меня связь с центром, и все определится.

Друзья еще некоторое время смотрели ему вслед, в сторону солнечного диска, наполовину ушедшего за горизонт.

— О какой это пелене вы говорили с дядей Гарри, Джеф, я что-то не понял? — спросил Флеминг.

Кларк повернулся к лесу и показал рукой туда, где они недавно были:

— Там сначала появилось мутное пятно, как примерно бывает с воздухом в жару, а потом закачались ветки.

— Странно, — пожал плечами Флеминг, — я тоже туда смотрел, но ничего не заметил.

В прихожей они повесили на крючки карабины и Флеминг запер входную дверь. Только сейчас они поняли, как устали за день.

— Я бы сейчас глотнул чего-нибудь крепкого, Генри. У нас найдется?

— Найдется, и мы с утра ничего не ели. Поужинаем и сразу ляжем спать.

Кларк прошел в комнату и устало сел, опустив на стол локти. Лес в окне напротив с минуту держал на своих верхушках солнечный свет… Но вот свет скрылся. Лес сразу потемнел, сделавшись мрачным и враждебным.

* * *

Шелтон уже два часа находился у себя дома. Настенные часы показывали половину одиннадцатого — полчаса до связи с центром. Он сидел в своем рабочем кабинете, где на отдельном столике в углу размещалась рация, лежали наушники, журнал для записей… Том в двух шагах от него дремал, положив голову на лапы, на небольшом специально для него предназначенном коврике.

Хозяин уже с полчаса рассматривал охотничьи справочники, отхлебывая время от времени кофе из очень вместительной кружки. Сейчас он как раз дочитывал раздел про росомах в обширном фолианте. Еще раз рассматривал фотографии и рисунки следов этого редкого животного.

Через несколько минут он закончил свою работу, захлопнул книгу и некоторое время задумчиво сидел, барабаня пальцами по столу. Потом поднял голову и, глядя на собаку, медленно произнес:

— Нет, Том, это не росомаха…

Шелтон еще посидел, мрачно глядя перед собой, затем резко встряхнул головой, отгоняя какие-то мысли, и посмотрел на часы — было уже без четверти.

Лунная ночь и ее молочный свет пробивались в незашторенное окно, и хорошо был виден кусочек неба со звездами и темные контуры кустов перед домом.

Хозяин встал и направился к книжному стеллажу, чтобы поставить на место справочники. В этот момент на окно за его спиной надвинулась мутная пелена, застыла на мгновение и исчезла. Том тут же вскочил с коврика, из его оскалившейся пасти вырвалось рычанье, а в глазах засверкали ярость и ненависть.

— Что с тобой, Том?!

Шелтон инстинктивно взглянул на окно, но там было все как прежде — тихий мертвенно-бледный свет луны.

— Да что с тобой?

Собака не только не успокоилась, но начала метаться по комнате, потом выскочила стремглав и ее хриплый срывающийся лай раздался в другой части дома. Шелтон быстро пошел туда.

Собака была в прихожей и делала выпады на входную дверь. Громкими окриками хозяин заставил ее замолчать, хотя нервный хрип продолжал исторгаться из полуоткрытой собачьей пасти, а ее темные большие зрачки зеленовато светились.

Теперь вдруг стал слышен звук. Металлическое позвякивание. Шелтон оглядел стальную входную дверь, запертую на мощный врезной замок. Выше, посередине двери, висели на кольце ключи от замка. Это они позвякивали через одну-две секунды, и стало ясно — почему. Кто-то ритмично и очень сильно надавливал на дверь снаружи, стараясь проникнуть внутрь.

Загорелое лицо Шелтона стало почти багровым, глаза напряглись и налились красными прожилками. Он сделал шаг в сторону и снял с крючка карабин. Не глядя протянул руку к соседней полочке и быстро один за одним забросил в магазин патроны.

Напор на дверь не прекратился и, кажется, начал расти.

Шелтон щелкнул затвором и встал напротив двери.

— Кто бы ты ни был, человек или зверь, лучше уйди!

Он подождал еще несколько секунд, потом спустил предохранитель и переложил карабин в правую руку дулом вверх. Его указательный палец обнял курок.

Все остальное произошло в одно мгновение.

Шелтон одним движением открыл замок, распахнул дверь и, отскакивая назад, выстрелил два раза в проем.

Наступила тишина… человек замер, готовый к бою с прижатым к плечу карабином. Сквозь широко открытую дверь была хорошо видна освещенная луной лужайка перед домом.

Эта пауза длилась совсем недолго. С легкостью кошки Шелтон выскочил из дома и, пробежав десяток метров, развернулся, направляя карабин на притаившегося у дверей врага… Но там — никого.

Он в два прыжка сместился влево, к углу дома, потом перебежал вправо… и там никто не прятался. Все чисто, как на ладони, под светом луны и светом из окон…

Порыв ветра заворошил его волосы, стих и коротко, порывисто дунул снова.

— Фу ты, черт, это же ветер, Том!.. Это просто ветер.

Собака на пороге доме с рычанием поводила из стороны в сторону оскаленной мордой, а ее светящиеся зеленым светом зрачки продолжали что-то искать вокруг.

— Том, у нас с тобой шалят нервишки.

Мутное пятно, растекаясь, появилось на некотором расстоянии за его правым плечом. Шелтон сделал несколько шагов к дому.

— Мы с тобой совсем одичали, надо обязательно съездить в город будущей зимой…

Пелена стремительно надвинулась сзади на него, и что-то живое билось в ее меняющихся контурах, Том стрелой пролетел мимо, яростно атакуя кого-то сзади, Шелтон повернул голову…

* * *

Флеминг заканчивал возню на кухне, а Кларк, готовясь завалиться спать, уже расстегивал клапаны рубахи.

— Ты знаешь, — Флеминг вошел в комнату, — а мы ведь забыли рассказать дяде Гарри про эту космическую кастрюлю, и значит он не сообщит про нее сегодня по радиосвязи.

— Может быть, и к лучшему, что забыли. Сейчас не до этого. Надо сначала укокошить зверя-убийцу, а потом можно будет заняться и гражданскими делами.

— Пожалуй, ты прав… Я приготовил два небольших пакета с едой, утром завтракать не будем, в лесу поедим, когда проголодаемся.

— Разумно, — Кларк вдруг насторожился, — ты слышишь?

Слышен далекий лай… отчаянный, зовущий.

— Джеф, это Том…, — лай стал отчетливей и ближе, — мне это совсем не нравится, Джеф! Что-то случилось, что-то произошло!

Они остолбенело посмотрели друг на друга, первым очнулся Флеминг и бросился в прихожую, но не успел он открыть дверь, как по ней забарабанили собачьи лапы.

Собака ворвалась внутрь, бросилась к Генри, потом к Кларку, выскочила за порог и снова вернулась. Она зовет, нет не зовет, а умоляет!

Оба, застегиваясь на ходу, бросились в комнату за карабинами. Флеминг набросил патронтажный ремень, а Кларк просто ссыпал патроны в карман.

— Джеф, там на полке фонарь!

— Беру!

Оба пулей вылетели из дома.

Ночь. Луна наполовину скрылась за облаками. Внизу вдали свет из окон дома Шелтона. К нему, невидимые в темноте, спешат люди. Их путь обозначен прыгающим пучком света от фонаря и доносящимся собачьим лаем.

Когда до дома осталось совсем немного, собака оторвалась от людей и ушла вперед.

Они уже видят странно открытую дверь ярко освещенного дома, и, не выдерживая неизвестности, Флеминг на бегу кричит:

— Дядя Гарри! Мы здесь, дядя Гарри!

— Ми-истер Шелтон! — поддерживает его Кларк.

В ответ вдруг раздается вой. Он возникает из тихой ноты и, разрастаясь, виснит в воздухе. В нем не скорбь и не плач — это мертвый звук, пустой и бездонный.

На лужайке сидит Том. Пес как будто оцепенел, и только его приподнятая к небу голова чуть движется вверх и вниз.

Рядом с собакой что-то страшное, неживое, вроде груды мокрого тряпья. Кларк наводит туда фонарь… Трудно понять позу, в которой лежит скомканное тело, на месте лица и горла — сплошное кровавое месиво.

Флеминг застыл, как загипнотизированный. Его глаза широко раскрылись, зрачки неподвижно встали…

Кларк взял его за плечо:

— Генри!

Тот никак не отреагировал.

— Генри! Прошу тебя, очнись!

Кларк потряс товарища за плечо, а потом слегка похлопал по щеке.

— Генри, этот зверь где-то рядом!

Выражение его лица не изменилось, глаза с расширенными зрачками не мигали.

— Генри!! — Кларк наотмашь ударил его по щеке и тот, потеряв равновесие, еле удержался на ногах. Но это помогло, сознание вдруг вернулось к нему, как к неожиданно разбуженному от сна человеку.

— Прости, Генри, я кажется перестарался.

— Ничего, Джеф, ничего. — Флеминг задышал прерывисто и часто, потом встряхнул головой, стараясь привести себя в порядок. — Что будем делать?

— Прежде всего дом проверим. Встань у порога.

Они подошли к открытой двери, и Флеминг встал боком в проеме, так, чтобы видеть и прихожую и лужайку. Кларк с карабином наизготовку двинулся внутрь.

— Здесь никого нет, — послышался через некоторое время его голос.

— Ко мне, Том! — повелительно позвал Флеминг.

Собака уже не выла, но продолжала неподвижно сидеть в двух шагах от трупа.

— Ко мне! Ко мне!

Пес еще мгновение поколебался, потом встал и подошел к человеку. Тот присел и обнял его за шею:

— Мы отомстим, Том, клянусь тебе, мы отомстим.

Только сейчас он заметил, что сбоку и на спине у пса вырваны клочья шерсти, и кровь запеклась на ухе, окрасив собой шелковистые светлые пряди.

— Сторожи, Том!

Он вошел внутрь.

В комнате, где недавно находился хозяин, был полный погром. Мебель опрокинута, на полу — разбитая рация, тут же валялись раздавленные в лепешку настенные электронные часы, разорванный в куски транзисторный приемник.

— В других комнатах то же самое, — сообщил Кларк.

Он еще раз окинул помещение взглядом:

— Может быть, это мне только кажется, но зверь особенно любит калечить металл… Пойдем, проверим дверной замок.

В передней Кларк долго изучающе все осматривал, а Флеминг ждал, прислонившись к косяку, потому что оставившие его силы еще совсем не до конца вернулись.

— Дверь отпер сам хозяин, это несомненно. Что же могло его к этому побудить?

Флеминг в ответ только болезненно поморщился.

Кларк вдруг заметил что-то у него под ногами, нагнулся и поднял.

— Смотри, свежая гильза… а вон еще одна. Похоже, что стреляли прямо отсюда.

— Значит, зверь напал на него в доме? А потом вытащил тело наружу?

— Нет.

— Почему нет?

— По многим причинам, например, потому что внутри нет следов крови.

— Ты прав, я еще плохо соображаю. Том пытался бороться с этим чудовищем, у него вырвана шерсть и повреждено ухо. Силы оказались слишком неравными…

Они вышли и остановились у входа.

— Скверно, что рация разбита, — после небольшого молчания проговорил Кларк. — А вертолет ведь появится только через шесть дней.

— О чем ты говоришь, Джеф! — запальчиво возразил Флеминг. — Да мы завтра к полудню найдем и пристрелим эту гадину! Ты что, сомневаешься?

— Не сомневаюсь, не горячись…

Он хотел еще что-то добавить, но неожиданно они услышали вчерашний звук сирены, тягуче-болезненный, со странным, будто проклятие, выкриком в конце. Теперь звук пришел из совсем другого места, громче и намного ближе…

Они тут же переглянулись.

— Если это сирена, Генри, — Кларк посмотрел туда, в закрытое черной мглой пространство, — если это сирена, значит, у нее есть ноги.

* * *

К удивлению Кларка, его приятель назначил выход в лес на восемь часов. «Слишком рано не нужно, — объяснил он. — По росе мы сразу будем мокрыми, и Тому сложней ориентироваться во влажном воздухе».

Но работа, к сожалению, у них была уже с восходом солнца — на выкошенной лужайке перед охотничьим домиком появилась вторая могила, с таким же наспех сколоченным деревянным крестом.

В восемь они направились к лесу.

Когда до деревьев оставалось несколько десятков метров, Кларк приостановился.

— Послушай, Генри.

Флеминг остановился и повернулся к нему. Собака тоже остановилась и вопросительно посмотрела на обоих.

— Ты знаешь, меня со вчерашней трагедии все время беспокоила какая-то мысль. Я ее чувствовал не осознавая, но вот сейчас понял.

— Что ты понял?

— В действиях этого зверя есть очень странная черта — он не только убивает людей, но громит и увечит технику. В доме Шелтона изуродованы почти все металлические изделия, даже кухонное оборудование. А вот мебель сдвинута с места, перевернута, но практически цела. И у профессора Стивса разбиты все приборы, а одежда и продукты почти не тронуты.

— Мистика, — Флеминг раздраженно передернул плечами.

— А эта космическая банка, а камень, который ни с того, ни с сего на нас сорвался?

— Это не относящиеся к делу случайности, мы теряем время, Джеф!

— Еще несколько секунд, Генри. Ты хорошо знаешь зверей и лес, а я знаю преступников, их стиль и повадки. И еще я знаю, что случайности в кровавых делах очень редко бывают простыми случайностями. Прошу тебя об одном — не рассчитывай на легкую победу, мы ведь так и не знаем, кто против нас.

Флеминг неохотно кивнул головой:

— Я буду предельно внимателен, Джеф, обещаю. И надо подключить двух помощников дяди Гарри, они живут с той стороны озер. Но учти, хотя мы и не знаем эту тварь, ее знает Том. Вперед, Том, вперед!

Прошло около часа.

Они все это время передвигались быстрым шагом через плотный лес, перемежающийся небольшими травянистыми полянками. Пес впереди, то показываясь, то исчезая, все время шел по следу, потявкивая в зеленых дебрях, чтоб ориентировать на себя людей.

Кларк, замыкавший процессию, все время чувствовал себя не у дел, наблюдая, как его приятель внимательно осматривает проложенную зверем тропу, поломанные сучья и ветки.

Они двигались в полном молчании, и только сейчас, повернув к нему голову, Флеминг зло произнес:

— Черт побери, мы уже больше часа идем по следу и ни одного клочка шерсти…

— А где именно мы находимся, Генри?

— Минутах в десяти от озер.

Скоро лес стал редеть и между деревьями показалась водная гладь. Они вышли на край крутого берега.

Том метрах в пятидесяти приостановился и, глядя на них, пару раз тявкнул, показывая, что идти надо дальше, туда, где они были вчера — к тетеревиным полянам.

— Похоже, что зверь пытается увести нас как можно дальше, Джеф. Сейчас самое время связаться с помощниками дяди Гарри. Жаль, что их нет сегодня на озере.

Они оба посмотрели в сторону того берега, где вчера появилась лодка, и маленький далекий предмет на воде привлек внимание Кларка:

— Там, кажется, что-то торчит на воде, Генри.

— Где?

— А вон, — он указал рукой на неясный, выступающий из воды предмет.

Флеминг достал из мешка небольшой восьмикратный бинокль и начал наводить его на указанную другом цель.

Вода… одна вода попадала в узкий оптический обзор.

— Правее, Генри, поверни чуть правее…, — Кларк встал за его спиной, — вот сюда…

— Дьявол! — неожиданно воскликнул тот, не отрываясь от бинокля.

— Что ты сказал?

Флеминг еще несколько секунд держал у глаз бинокль, потом сунул его приятелю:

— Смотри сам.

Кларк чуть поискал в окуляры предмет на воде и увидел… металлический нос лодки. Он торчал из воды под почти вертикальным углом, как бывает с затонувшим судном, сохранившим в своей передней части воздух.

— Как тебе это нравится? — мрачно спросил Флеминг и, помолчав, добавил: — Думаю, нам уже незачем их искать.

Том снова несколько раз призывно тявкнул.

— Теперь ты понимаешь, Генри, что все обстоит совсем не просто?

— Засунь бинокль в мой мешок, Джеф… спасибо… и снимай с плеча карабин, — он произнес это через сжатые зубы. — Нам надо добраться до этой гадины. Как можно быстрее до нее добраться!

— Куда зверь может нас увести, ты подумал? И… что это за зверь?

— Не знаю! — Флеминг повернулся и решительно пошел вперед, заставляя друга сделать то же самое. — Но далеко он нас завести не сможет — никакой зверь не выдерживает долгой погони. Он скоро заляжет в засаду где-нибудь в буреломе, и там мы его прикончим.

Ведомые псом, они миновали знакомые уже поляны и ту, с обломками спутника, и снова метрах в восьмидесяти от них начинался лес, густой, уводящий их дальше на север.

— Вот здесь он нам назначил встречу, Джеф, — сказал Флеминг, поворачиваясь к другу.

Он хотел сказать что-то еще, но Том с громким рычаньем бросился к лесу, а Кларк вдруг увидел колеблющееся мутное пятно у кромки деревьев. Он тут же вскинул карабин и выстрелил.

— Ты что?

— Такое же странное пятно в воздухе у края деревьев.

Они оба посмотрели туда и увидели, как закачались и задвигались елки от уходящего вглубь существа, сильного и тяжелого.

Началась гонка.

Они двигались так быстро, как только позволял им лес, и Кларк всеми силами старался не отстать от друга. Только сейчас он понял до чего это трудно. Флеминг легко проскальзывал между грубыми цеплявшими за одежду сучьями, как кошка нырял под ветки деревьев, и там, где он делал два шага, Кларку приходилось делать три, и нужно было беречь глаза. Том все время тянул их за собой яростным лаем. Сколько это будет продолжаться, черт возьми?… Пропало ощущение времени и вместо него вскоре стало возникать другое — беспомощности от лихорадочного бега и неизвестного результата при этой выматывающей силы погоне… Кларк не имел понятия о направлении их движения, но все же… возможно, ему это только кажется… они постоянно смещаются вправо… Или это голова уже начинает выходить из строя?

Он в очередной раз, зацепившись за сучок, оторвал клок от куртки и подумал, что его сил для такого темпа осталось от силы минут на пятнадцать…

Но вот, должно быть и эти пятнадцать минут прошли, а может быть больше… посмотреть на часы и понять — сколько времени они уже находятся в лесу, было некогда… Нет, долго длиться такое все-таки не может, еще пять минут и он действительно должен будет остановиться. Кларк стиснул зубы, не позволяя себе потребовать остановки, все силы и внимание теперь были направлены на одно — не отстать… Пот со лба попадал в глаза, и он, отбрасывая руками ветки, даже не успевал смахивать его рукавами.

Конечно, они постоянно сдвигаются вправо, оттуда все время идет лай собаки, и, кажется, Генри тоже устал, он чаще видит его совершенно взмокшую рубашку…

Черт побери, еще немного и он все-таки потребует прекратить эту немыслимую гонку… если сейчас придется стрелять, он не уверен, что просто не выстрелит в другую сторону…

Избавление пришло неожиданно, потому что неожиданно лес стал редким и вдруг совсем закончился.

Где это они?

Опушка… впереди поляны и елочки… знакомое что-то…

Флеминг стоял впереди в трех метрах и часто дышал, нервно подергивая ноздрями. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Кларк тоже с полминуты приводил дыхание в порядок.

— Узнаешь местечко? — кивая через плечо на поляны спросил наконец Флеминг. — … Мы здесь были, — он оттянул рукав и посмотрел на часы, — … тридцать пять минут назад.

Том призывно смотрел на людей, предлагая им двигаться дальше… уже в обратном направлении. Он единственный ничуть не устал и не понимал, в чем причина задержки. Кларк сделал еще пару глубоких вдохов, окончательно приводя себя в норму.

— Значит, эта тварь провела нас по кругу, Генри? Думаешь, она сделала это сознательно?

— Совершенно сознательно.

— Чтобы отрезать нас от дома?

Флеминг ответил не сразу. Некоторое время он о чем-то раздумывал. Потом поводил головой, определяя ветер.

— Хитрая, сволочь, — наконец заявил он, но почему-то в его глазах мелькнул при этом злорадный огонек. — Теперь мы можем не торопиться, Джеф. Давай сядем тут на поляне, отдохнем и перекусим.

— Ты понял — что против нас задумано?

— Понял, давай, располагайся.

Кларк не стал торопить товарища, и Том, поняв, что объявлен привал, сел, заняв сторожевую позицию шагах в тридцати от них.

Флеминг достал из рюкзака небольшой пакет с продуктами и передал его приятелю, который уже тянул воду из фляги.

— Много не ешь и особенно не надувайся, — предупредил он.

Еще через минуту, налив воду в целлофановый пакет, он подозвал собаку и дал ей полакать. Пес энергично поработал языком и вернулся на прежнее место.

— А ты есть не будешь? — спросил Кларк.

— Не буду, только выпью воды.

Флеминг сделал всего три глотка и закупорил фляжку.

— Теперь слушай, Джеф, — он прилег, опершись на локоть, — противник у нас действительно дьявольски хитер. Но кто он — гадать бесполезно. Нас всего двое, Джеф, на много десятков миль. И главный наш козырь — Том. Зверь это понимает. И вот, что он задумал. Ты, конечно, не обратил внимание на направление ветра?

Кларк отрицательно мотнул головой.

— А он это учел. Когда мы шли сюда, к полянам, ветер дул в ноздри Тому, и он чувствовал зверя за несколько сотен метров. Сейчас он хочет заставить нас двигаться в обратную сторону, так, что не мы, а он будет знать о нашем приближении, затаившись в засаде.

Кларк вдруг почувствовал, что совсем уже не хочет есть, и с усилием дожевал находившийся во рту кусок сыра. Флеминг чуть улыбнулся и ободряюще кивнул, но его взгляд сохранил злое сосредоточенное выражение.

— Он ошибся, Джеф, ошибся и подставился… Не понимаешь? Ну, подумай…

— Нет, Генри, в городе мне всегда что-нибудь приходит в голову в крайних ситуациях, а здесь я чувствую себя просто идиотом.

— Ладно, не буду тебя мучить. Сейчас мы сделаем крутую дугу в обход. Не со стороны озер, а отсюда. Обогнем, и выйдем к нему в тыл. Он опять окажется по ветру у Тома и будет вынюхивать нас там, где нас нет.

— Черт возьми, как просто!.. Однако как мы узнаем, на каком расстоянии отсюда зверь залег?

— Ты правильно заметил, Джеф, что он хочет отрезать нам дорогу назад. Поэтому залег он недалеко отсюда, что-нибудь в полумиле, не больше. Раз он начал на нас охоту, то и не станет подпускать близко к дому. Теперь вставай, через двадцать минут быстрым шагом мы выйдем ему в спину. Том, ко мне!

Флеминг наклонился к подбежавшей собаке:

— Молча, Том, теперь молча.

— Он понимает эту команду?

— Он ее с детства знает, пошли.

Прошло не более получаса, когда они снова оказались на той тропе, по которой шли сегодня утром. Собака теперь двигалась средним шагом всего в нескольких метрах впереди людей. За ней — Флеминг, и сзади — Кларк. Том работал верхним чутьем и ступал осторожно, высоко поднимая свои длинные передние лапы. Пес и Флеминг вели себя по-прежнему почти бесшумно. Кларку это давалось с большими усилиями. Несколько раз он с хрустом ставил ногу на сухие сучья и досадливо морщился, и эта собственная неловкость держала его в постоянном напряжении. Флеминг проскальзывал между деревьями с кошачьей ловкостью, готовый в любую секунду броситься в схватку, и его глаза нехорошо посветлели, как у хищника перед атакой.

Так, в общем молчании, они прошли уже несколько сотен метров, и Кларк почувствовал нарастающее внутри ожидание.

Том внезапно застыл с приподнятой в воздухе лапой.

Флеминг тут же предупреждающе вскинул вверх руку. Еще несколько секунд пес простоял как каменный… потом снова начал плавно двигаться вперед…. Кларк увидел, что колоссальное напряжение охватило все его тело от кончика носа до кончика хвоста, и кажется, что он медленно плывет по высокой траве к зарослям высокого кустарника и небольшим, в человеческий рост, деревьям метрах в тридцати перед ними.

Флеминг, быстро повернувшись к товарищу глазами и кивком дал понять, что наступает развязка.

Пес сделал стойку, сместив вес на задние лапы, его морда указала теперь точное направление на зверя — он здесь, за этими кустами.

Флеминг показал рукой, что надо незаметно приблизиться, потом, также жестами, объяснил как они будут с двух сторон обходить врага — он слева, Кларк — справа.

«Начали!» — одним выражением глаз скомандовал он.

Кларк стал медленно смещаться вправо, осторожно нащупывая в траве опору. Под ноги смотреть было некогда… ствол его карабина уже направлен в ту сторону, где скрывается зверь, а указательный палец прижался к курку…

Вот он уже почти занял свою позицию, Генри поднимает руку, сейчас он даст команду собаке и начнется общая атака…. Еще один шаг к кустам… у лица повисли ветки, надо отвести их в сторону… Но правая нога потеряла опору! Она скользит, и равновесие, он его потерял! Проклятая кочка оказалась под ногой, и нога скользнула по краю! Пытаясь вывернуться он от напряжения надавил курок…

Флеминг только и успел что взглянуть через плечо на товарища, воздух в мгновение наполнился страшным вибрирующим воем, а кусты, за которыми скрыто чудовище, будто ожили и заходили ходуном.

Флеминг тут же сделал два слитных выстрела наугад в зеленую гущу:

— Вперед, Том! Джеф, быстрей, он уходит!

Кларк, чертыхаясь, бросился за ним следом.

Прорвавшись сквозь зелень, они увидели совсем небольшую поляну, и метрах в десяти промятый ушедшим зверем проход с качающимися ветками.

— Туда, Джеф, за ним!

Но сделать, к счастью, они сумели лишь несколько шагов — навстречу с треском сначала медленно, потом стремительно стал падать толстый ствол сухой сосны. Первым смертельную опасность заметил Кларк:

— Генри, назад!!

Флеминг уже увидел над собой падающий ствол с толстыми сучьями и бросился в сторону в отчаянном прыжке, закувыркавшись в траве. Том тоже успел вылететь из-под сучьев.

Не потеряв ни мгновенья, Кларк выпустил веером всю обойму в то место, откуда упало дерево, и быстро начал заполнять патронами опустевший магазин. Крона сосны закрыла им проход, по которому скрылся зверь, и несколько секунд Флеминг зло и растерянно осматривался, пытаясь принять решение.

— Попробуем в обход, Джеф, он где-то рядом!

И снова не успели они сделать и двух шагов, как камень величиной с человеческую голову, словно пушечное ядро, вылетел им навстречу, и будь он пущен пониже, Кларк не успел бы увернуться. Опять мерзкий вой разорвал воздух, а ответные пули подняли вверх срезанные с деревьев ветки.

— Генри, я уже не понимаю, кто за кем охотится!

— Проклятие, Джеф, нам нужна открытая местность!

Вой умолк на считанные секунды и снова раздался, уже у них за спиной.

— Он отрезает нам отступление!

Кларк вскинул карабин, но Флеминг, упреждая выстрел, схватился за ствол:

— Его ошибка! Надо немедленно уходить к озерам. И как можно тише.

Стараясь не производить шума, оба устремились прочь, и Флеминг махнул рукой собаке, указывая следовать за ними.

Теперь они просто бежали, и не было времени обернуться назад. Кларк автоматически отсчитывал бег…. Пятьдесят… восемьдесят… сто…

— Сколько осталось, Генри?

— Немного, Джеф, совсем немного…

Опять они услышали рев, фантастической силы, казалось, он катится к ним густой напирающей волной!.. Но нет, зверь все-таки не рядом…

— Он проворонил нас, последний рывок, Джеф!

Но, черт возьми, Кларк тут же услышал, как трещат позади ветки… их настигают!.. Бег, как в кошмарном сне, с огромной, невероятной скоростью… Берег!.. Но что-то тяжелым прыжком ударило в землю сзади, он не успеет выстрелить!

Кларк прыгнул вперед к обрыву, думая только о том, чтобы перелететь за край, куда уже занес ногу Генри…

Он покатился по откосу кубарем, едва не сбив с ног товарища, и все-таки умудрился на середине, развернувшись лицом вверх, сделать наугад три выстрела, вздыбивших песчаные фонтанчики по краю берега. Потом, сложившись в комок, Кларк, как мячик, докатился до самой воды, где Генри уже стоял, нацеливая вверх карабин и поводя им из стороны в сторону. Еще через секунду они стояли рядом, отыскивая глазами врага…

Склон градусов в сорок пять, и кромка леса метрах в восьмидесяти от них — пространство отлично просматривалось… Том здесь же щерил вверх зубастую морду и так же, как они, не мог понять — где именно враг.

Простояв с минуту, они обменялись взглядами.

— Никогда так не мчался, — проронил Кларк, вытирая пот со лба, — похоже, тварь притаилась наверху.

Флеминг взглянул на пса. Том перестал скалиться, хотя и настороженно поглядывал вверх, хватая ноздрями воздух.

— Скорее, отошла куда-то в сторону, Том ее уже не чувствует.

Они умылись по очереди, и Кларк дозарядил карабин.

— Я видел в детстве фильм про Синдбада-морехода, — он снова обвел взглядом крутой берег, — там циклоп кидался камнями. Росомахи или медведи, что, тоже умеют это делать?… И тот валун, что скатился на нас, и переломанная техника — ее-то за что они так ненавидят?

— Ты просто убиваешь меня этими вопросами, Джеф! — Флеминг злобно плюнул и ткнул ногой гальку. — Таких зверей действительно нет. Увидеть бы хоть раз эту мразь… и добавь сюда, что она здорово умеет плавать и нападать на лодки… Почему они не пристрелили ее в воде, не понимаю…

— Может быть, не было с собой оружия?

— Инспектор не выходит без него из дома. Это, кстати сказать, запрещено инструкцией…

Метрах в двухстах, наискось от них, на краю берегового склона зашевелились и слегка раздвинулись ветки, затем обозначилось переменчивое мутно-непроницаемое пятно. Друзья его не видят, зато с того места отлично видны два человека и собака у кромки воды. Чей-то взор неподвижно следит за ними… ветки снова пришли в движение и, покачавшись, застыли.

— И почему каждый раз при появлении зверя воздух застилается странным маревом, как бывает от солнечного нагрева? — снова спросил Кларк.

— Не знаю, Джеф, я так и не видел этого. И почему обязательно нужно все связывать?

— Я рассуждаю как полицейский и должен искать связи между событиями. И я тебе уже говорил: случайности в кровавых историях встречаются реже, чем это кажется непрофессионалам. Здесь нельзя ничего отбрасывать. Решай, что будем делать дальше.

Флеминг долго раздумывал и, наконец, произнес:

— Не знаю, как говорят у вас в полиции, Джеф, но надо сматываться.

— А у нас так же и говорят. Как ты думаешь прорываться?

— Пойдем вдоль озера, тут мы в безопасности. А в том его конце, — он указал в сторону, что ближе к дому, — негустой перелесок, там нас врасплох не возьмешь. Потом еще одно озеро, небольшое. И только у самого выхода на равнину, примерно на милю вбок от нашего дома, метров сто густого леса. На этом участке могут быть сложности. Хотя, — Флеминг посмотрел на небо с посеревшими к дождю краями облаков, — хотя понять наши планы и приготовиться этой гадине будет трудно. Сколько у тебя патронов?

— Восемь.

— У меня — дюжина. На, возьми два, для ровного счета.

Они быстрым шагом направились прочь вдоль берега озера, а где-то там, сзади, на краю леса снова заколебались ветки и чей-то взгляд уперся в удалявшиеся фигуры.

Через полчаса, миновав полуоткрытую травянистую с невысокими деревьями местность, они вышли ко второму озеру и снова, огибая его, пошли вдоль берега. Облака стали темнее, с появившимся в них грязным оттенком, и ветер начал поддувать резкими порывами.

— Давай прибавим, — предложил Флеминг, и они ускорили шаг, направляясь к дальнему концу озера, за которым начиналась густая линия леса.

Вскоре люди приблизились к этой последней преграде.

— Здесь не больше чем полторы сотни метров, — приостановившись, проговорил Генри. — Надо пройти их очень быстро. Ветер нам в спину, поэтому Том впереди не нужен, он будет стеречь нас сзади. Сзади, Том, сзади! Ты готов, Джеф?

— Я в полном порядке.

— Вперед.

Флеминг первым двинулся в чащу, энергично раздвигая ветви плечом и левой рукой. В правой руке — карабин с поднятым дулом и пальцем на спусковом крючке. Кларк, как и прежде, чуть сзади, и следом пес. Через каждый десяток шагов он разворачивается на ходу назад, замирает, ловя воздух подвижными ноздрями, а затем в два-три прыжка догоняет людей. Флеминг старается идти быстро, но быстро не выходит из-за разлапистых сучьев и преграждающих путь сухих упавших стволов. Здесь старый лес, темный, и почерневшее небо добавило мраку. Однако пройти нужно совсем немного… Вот уже большая часть пути позади, и пока ничто не предвещает осложнений… Еще два десятка шагов вперед, и Флеминг видит просветы между деревьями… Он чуть приостановился, уже перешагивая через ствол, и обернувшись к другу произнес:

— Все, Джеф, лес кончается, мы выходим…

Но странный треск над их головами!

Огромный кряжистый пень, обрывая сучья, летит на них сверху! И Флеминг едва успевает убрать ногу, и бешеный вой сразу бьет им в уши! Он идет отовсюду и непонятно, куда стрелять. От неожиданности они жмут курки наугад…

— Только вперед, Джеф! — кричит Флеминг, бросаясь к спасительным просветам. — Только вперед!! — И ствол гибкой березы, вдруг резко изогнувшись навстречу, бьет ветками его по лицу.

От резкой боли в глазах он вмиг стал беспомощным.

— Вправо, Генри, бери вправо!

Кларк сделал туда веером четыре упреждающих выстрела и, подскочив к товарищу, схватил его под руку. Том кружится рядом, он тоже не знает, где враг, и бешено хрипит и мечется, защищая хозяев…

— Ничего, Джеф, я, кажется, что-то вижу…

Нет, сам он идти не может! Спотыкается и пошатывается, как слепой котенок… Кларк тащит его под руку, стреляя перед собой… три пули… еще две… все, магазин пустой… Но они вырвались из леса! И проскочили метров двадцать вперед… Они на свободе!.. Флеминг трет красные слезящиеся глаза… но что там? Короткий отрывистый визг… Пес! Он распластался на траве у дерева и, тщетно пытаясь встать, судорожно зачерпывает вокруг себя непослушными лапами… рядом — тяжелый камень-голыш…

— Том! — Флеминг бросился назад к собаке. — Джеф, прикрой!

Он должен был оставить свое оружие!.. Теперь уже поздно! Он рядом с собакой, нагнулся… и ветки, закачавшись, двинулись на него. Кларк вскинул к плечу пустой карабин! Поймет ли эту угрозу проклятый убийца?! Борясь с отчаянием, он прокусил край перекошенной губы, и кровь алой струйкой побежала по подбородку… Флеминг уже поднял собаку и с каждым шагом отдаляется от страшного леса, барахтаясь, Том мешает ему идти…

Кларк бросился навстречу:

— У меня кончились патроны, давай собаку! — Он перехватил бедного пса и тут же увидел, как совсем рядом с ними за ветками возникла живая гадкая муть. — Стреляй! За спину!!

Флеминг выполнил его команду едва успев сбросить лямку карабина… выстрелил еще два раза, уже развернувшись… потом замер на секунду, вглядываясь в густую зелень, и начал перебежками отступать, прикрывая товарища с собакой на руках…

Несчастный Том старался приподнять и удержать голову, но не мог, голова все время сваливалась и повисала. Но он изо всех сил пытался поймать взгляд человека, узнать у него, откуда такая боль и почему его тело вдруг перестало слушаться…

Они уже в двухстах метрах от леса, и тот, кто видит их оттуда, издает отвратительный вопль, в котором слились и ненависть, и бешеное разочарование от потерянной добычи.

Еще светло, хотя близок вечер. Толстый слой грязно-серых облаков совсем закрыл небо, и ветер стал сильнее и резче. Он теребит волосы и облизывает лицо Кларка, стоящего с карабином в руках на лужайке у охотничьего домика. Тут же Флеминг, он размечает лопатой контуры новой могилы. Рядом, под светлой простыней, тело собаки.

— Теперь и я видел эту пелену, Джеф.

— Что?

— Я видел то, о чем ты раньше говорил: ветки зашевелились, и их стало заволакивать.

— Как будто воздух стал густым и дрожащим?

— Именно так… Что ты об этом думаешь, Джеф? Это же какая-то чертовщина.

— Скорее физика, Генри.

— Не понимаю… что ты имеешь в виду?

Кларк некоторое время молчал.

— Я тоже не очень понимаю, но попробую объяснить… В молодости я ведь колебался между профессией физика и полицейской службой.

— Ты мне не говорил.

— Да… я даже закончил физический колледж, и если бы в мире было поменьше гадостей, наверно стал бы ученым. — Он снова чуть помолчал: — Все-таки ты должен помнить со школьных лет, что свет — это волна, отражаясь от объекта, она дает нам его образ.

— Да, и что?

Флеминг поглядел на дождливое небо, не переставая энергично работать лопатой.

— А то, что если сам объект излучает, например, встречные волны, произойдет их смешение. Это называется интерференцией волн и их последующей дисперсией, то есть рассеиванием. В военной технике такой эффект давно используют, чтобы локатор не смог ухватить самолет или ракету.

— Такое и мне известно, но ведь речь идет не о технике, а о живом существе…

— И животные испускают волны, например, киты и дельфины.

— Да, но здесь ведь нужна совершенно особенная сила, Джеф! На земле нет таких животных!

— Земля — только маленький кусочек большой космической природы… Давай я тебя сменю.

Они поменялись местами, и Флеминг взял карабин, становясь лицом к лесу.

— Хорошо, Джеф, но если это существо явилось из космоса, значит, оно принадлежит к высокоразвитой цивилизации. Это нельзя совместить с кровожадностью.

— Чепуха, Генри! Европейские мореплаватели четыреста лет назад тоже преодолевали фантастические расстояния и были представителями высокой цивилизации для тех, к кому они приходили. Но разве они были милосердны? Или технический прогресс делает человека лучше? А вспомни европейских пиратов, которые орудовали по всем широтам. И даже среди этих мерзавцев находились такие выродки, которых их же товарищи в наказание выбрасывали в лодках в океан… на собственное выживание… и некоторые куда-то ведь добирались…

Ветер стал крепче, а воздух сумеречнее.

— Нам нужна связь с внешним миром, Генри, и как можно быстрее. Если эта тварь сумеет нас прикончить, неизвестно, сколько еще потом последует смертей.

— Похоже, ты прав… Тогда нам остается одно: завтра с восходом солнца перейти подвесной мостик и отрубить с другой стороны концы, чтобы чудовище не отправилось следом. Тридцать миль мы за день одолеем, значит вечером будем в ближайшем поселке.

Еще через несколько минут раздался прощальный салют, и маленький пустой холмик навечно застыл невдалеке от двух могил с крестами.

Они так вымотались, что даже не очень хотели есть, хоть Флеминг и занялся приготовлениями на кухне. Кларк тем временем приступил к проверке дома.

Сначала еще раз осмотрел толстую дверь, закрытую на тяжелую металлическую задвижку. Здесь он остался доволен. Потом проверил запоры на окнах… Хорошо, что окна укреплены брусьями, с четырьмя небольшими секциями. Тяжелым камнем снаружи конечно можно их проломить, но при всей невероятной силе чудовища камень уже не влетит внутрь как пушечное ядро…

— Послушай, Генри, нам все-таки нельзя приближаться к окнам, и нельзя сидеть прямо напротив, по директрисе.

— Брусья на окнах дубовые, — громко ответил тот из передней, — специально рассчитаны на незваного зверя, но ты прав — осторожность все равно не помешает.

Тьма совсем сгустилась за стеклами, и Кларк зажег две керосиновые лампы по углам комнаты, но основную — центральную — оставил темной. Потом еще раз проверил карабины… Где-то вдали раздались раскаты грома.

— Кажется, гроза начинается, — Флеминг вошел в комнату с тарелками в руках, — садись, кофе скоро будет готов.

Снова послышались раскаты.

— Знаешь о чем я сейчас подумал, Джеф?

— О чем?

— Что если в один прекрасный день… правильней сказать в одну из ночей, на небе мелькнут новые зеленые звездочки, и где-нибудь, где живет много людей, появятся десятки таких кровожадных мразей. Простые люди не умеют стрелять, как мы с тобой, и у них нет таких искусных помощников, каким был Том. Что тогда будет?

— Я тоже об этом уже подумал… Тем более важно, чтоб мы уцелели и добрались до людей, тогда специалисты займутся мерами безопасности.

Удары грома прозвучали совсем близко, а еще через минуту начали бить и ползти расходящимися дорожками капли дождя.

Кларк что-то поискал на столе глазами.

— Ты что?

— Консервный нож, наверно, остался на кухне.

Он хотел встать, но Флеминг вытащил из кожаного чехла на поясе средних размеров кинжал и ловко открыл им консервную банку. За окном, освещая окрестное пространство, вспыхнула молния и почти сразу прозвучали громовые раскаты. Дождь уже не отдельными каплями, а ливнем хлынул на землю. Еще две вспышки подряд осветили неестественным синим светом луг и мокрую траву у дома.

— Черт возьми, Генри, я только сейчас почувствовал, как проголодался.

Некоторое время они молча ели, поглядывая на окна, за которыми несколько раз вспыхивали молнии.

Флеминг сидел в торце стола, спиной к входной двери, которая хорошо видна благодаря зажженным в кухне керосиновым лампам. Кларк сбоку рядом, почти на том месте, что в день приезда.

— Допивай, Джеф, я еще налью, пока кофейник горячий.

Он вышел с чашками в кухню и громко проговорил оттуда:

— Гроза подоспела вовремя нам на помощь. Сейчас этот гад отлеживается где-нибудь в чащобе вместо того, чтобы шляться у дома.

Страшный удар падает на входную дверь!!

Она пронзительно скрипит, и Кларк тут же видит, как крепящие металлическую задвижку шурупы вылезают от давления снаружи. Вскакивая, он хватает в углу карабин и бросает его влетевшему в комнату другу.

— Пригаси светильники, Джеф! — целясь в дверь, кричит тот. — И возьми под контроль окна!

Через мгновение в комнате воцаряется полумрак.

Несколько секунд Флеминг простоял в напряженной готовности, но дверь, выдержав первое страшное испытание, теперь замерла.

Еще через полминуты Флеминг осторожно подошел к ней и прислушался. Потом осмотрел вылезшие из пазов шурупы.

— Как там у тебя, Джеф?

— Пока спокойно.

Несколькими ударами приклада Флеминг вогнал шурупы на место и отошел на порог комнаты, продолжая контролировать взглядом дверь:

— Не уверен, что она сможет выдержать вторую такую атаку… Послушай, Джеф, а что если мы сейчас выскочим наружу и нападем сами — уж этого он наверняка не ждет.

— Выкинь такое из головы, Генри! Мы не видели его днем в хорошую погоду, а что сможем сделать в темноте, в ливне дождя?

Очередная молния, громыхая, осветила комнату, и почти вместе с ней Кларк впился глазами в окно напротив.

— Генри! — в его голосе звучит странный хрип. — Я вижу его…

Свет молнии так же внезапно гаснет, и окно, к которому они оба прильнули, опять стало пустым и темным.

— Вон там, — тем же чужим хриплым голосом произнес Кларк, — прямо… метрах в тридцати…

Кажется, что он не очень в себе.

— Что именно ты видел?

— Его, Генри…

— Как он выглядел?!.. Что ты молчишь?!

Ответа не последовало, потому что новая вспышка молнии облила все ярким синеватым светом.

— О боже! — вырвалось у Флеминга.

Метрах в сорока от дома стояло светящееся четвероногое существо с фигурой колоссальной кошки и огромной человеческой головой. Голова больше похожа на череп с тяжелыми оскаленными челюстями и черными живыми глазницами. Новая молния продлевает это зрелище: зверь стоит неподвижно, и электрические змейки бегают по нему, прорисовывая контуры тела.

Первым из оцепенения вышел Кларк:

— Окно, Генри, открой скорее!

Флеминг тотчас пришел в себя и, сорвав шпингалеты, распахнул створки. Для этого ему пришлось поставить карабин под подоконник, и придвинувшийся для стрельбы Кларк загородил его своим телом. Темнота после молнии скрыла мишень, но молнии бьют так часто, что новая должна вот-вот вспыхнуть. Из-за низкого окна Кларк согнулся, упершись локтями в подоконник, и почти высунулся наружу. Вот еще одна молния осветила все вокруг…, но чудовище исчезло.

— Где он?! Черт возьми, Генри, я его не вижу!

— Я тоже не вижу. Джеф, надо запереть окно!

Поздно!!

Страшный удар выбивает карабин из рук Кларка и тащит человека к себе, потому что лямка намертво прижала его запястье! Ловушка!! Кларк схватился свободной рукой за верхнюю часть окна и уперся бедром в подоконник, но силы чересчур неравны — еще секунда и он будет вырван наружу! Флеминг превратился в беспомощного зрителя — второй карабин прижат к стене самим Кларком и добраться до него невозможно… но на краю стола — кинжал, Генри протягивает к нему руку и, используя это движение как замах, успевает метнуть тяжелый клинок в черную пустоту. Его друг тут же вместе с карабином влетает на середину комнаты, сшибая в сторону стулья и стол. Флеминг схватил свое освободившееся оружие… Нужно срочно запереть окно, которое он держит под прицелом, но нельзя к нему вплотную приближаться.

— Джеф, ты в порядке?!

— Почти, — ответил тот у него за спиной, сидя на полу и растирая запястье. — Я уже ничего… но мой карабин можно теперь выбросить на свалку.

— Быстро подползи к окну и притяни створки, возьмись за брусья у стен по бокам, не высовывай руки наружу!

Тот сразу исполнил приказание… И вот уже щелкнули шпингалеты, кажется, можно передохнуть. Флеминг отвел от плеча карабин… Но что это за скрип… откуда он его слышит?

Теперь и Кларк уловил странный нарастающий скрип…

— Дверь, Генри! — первым догадался он.

Флеминг в два прыжка оказался в прихожей: задвижка с вылезшими шурупами уже отошла совсем и показалась узкая полоска ночи, сейчас дверь сорвется… Он начал бить, не считая выстрелов, в этот узкий проем, и щепки брызгами полетели от задетого пулями косяка.

— Стоп! Генри, у тебя остался один заряд, береги его! — Кларк тут же сунул ему в руку горсть патронов. — Дозаряжай, и отойди на два шага в комнату!

Флеминг послушался и не отводя ствол от входа с интервалом, по одному, загнал патроны в магазин. Дверь оставалась неподвижной, впуская внутрь полоску ночи.

Через несколько секунд Кларк осторожно подошел и притянул ее внутрь. Потом вытащил из комнаты стол и поставил его поперек.

— Впрочем, это уже только косметика, Генри… Веселая предстоит нам ночка.

— Там в углу, у плиты, топорик. Смешное оружие, Джеф, против этого гиганта, но все же возьми.

Они стояли между комнатой и прихожей, посматривая то на дверь, то на окна.

— Надо сесть так, чтобы держать под контролем и окна, и дверь… — произнес Кларк, и его последнее слово потонуло в звоне разбитого стекла! Стеклянный квадратик напротив них в торцевом окне зиял пустотой, а рядом с головой Флеминга в стене подрагивал вонзившийся кинжал…

— Я говорю, Генри, нам надо расположиться так, — Кларк двумя руками налег на рукоятку и с натугой вырвал кинжал из стены, — чтобы быть защищенными хотя бы от мелких безобразий.

Он сел чуть сбоку от торцевого окна, сквозь которое пролетел клинок. Оттуда хорошо видна освещенная керосиновыми лампами входная дверь. Слева от него в боковом поле зрения второе окно, где недавно поджидала гибель. Флеминг занял позицию почти у выхода из комнаты, сдвинувшись вглубь. Ему хорошо видны оба окна, хотя и не видна дверь. Зато по первому сигналу товарища он может встать в проем и выстрелить в ту сторону.

В комнате тишина и полумрак. Молнии прекратились, и звуки падающей воды стали тише.

Минут двадцать они просидели в молчании.

— Без оружия в руках чувствую себя как будто голым, — наконец, не выдержал Кларк.

— А если попробовать добыть его утром в доме дяди Гарри?

— Бесполезно. Чудовище там все обшарило и переломало.

Они замолчали минут на пять.

— Как ты думаешь, — заговорил уже Флеминг, — это гроза сделала зверя видимым?

— Несомненно, точнее наэлектризованный воздух. Ты же заметил, как по его телу бегали и искрились токи.

— Странно…

— Что?

— У него как будто человеческая голова.

— У бандитов, которых я ловлю, тоже как будто человеческая голова.

Треск и удары по стеклу!

Флеминг вскочил, направляя карабин то на одно окно, то на другое, Кларк, изготовившись, поднял над головой топорик… Большая бабочка, она неистово бьется, барабаня толстыми пушистыми крыльями в соседний с разбитым квадрат… влетела внутрь и не знает, как выбраться на волю. Пометавшись еще немного, она нашла свой выход и исчезла…

Не глядя друг на друга, люди заняли прежние места, и каждый вдруг понял, что их нервные и физические силы совсем не беспредельны.

Время идет. Вот уже Кларк сидит с карабином, а Флеминг занял его место.

И снова они поменялись местами. Минуты складываются в часы. Гроза давно кончилась, только черная ночь и тишина кругом.

Прошло еще какое-то время, за окном черный свет сменился предутренним, серым.

— Нет, Джеф, — отвечая на усталый взгляд товарища, проговорил Флеминг, — надо подождать еще полчаса, пока не покажется солнце… Странно, что чудовище не дало о себе знать за всю ночь.

— Наверно, залегло у входа или где-нибудь рядом с домом.

— Скорее всего…

* * *

Краешек солнца выглянул из-за горизонта и за окнами совсем посветлело.

Друзья приготовились к выходу.

Кларк встал в середине комнаты напротив входной двери, Флеминг подошел к ней и взялся за задвижку.

— Начали! — Кларк вскинул карабин к плечу.

Флеминг, отскакивая в сторону, резко распахнул дверь…

Сквозь проем видна часть лужайки перед домом… ранние солнечные лучи бегают по зеленой траве… тишина и утренняя свежесть…

Кларк сделал знак глазами приятелю и продвинулся на три шага вперед… видимая изнутри часть лужайки расширилась…

— Готов?

— Готов, Джеф.

— Пошел!

Флеминг пулей вылетел в дверь и, пробежав шагов двадцать, остановился. Пространство вокруг него легко простреливается. Он лихорадочно огляделся и сделал товарищу знак на себя… Теперь они оба рядом… Кругом все спокойно, и ясный голубой небесный купол над ними… По обеим сторонам дома — пусто. Теперь нужно проверить торцовую часть…. Нет, не нужно! Слышен далекий вой… Тот самый! Но он совсем далеко — в глубинах леса.

— Черт возьми, Джеф, не ожидал от него такого подарка! Не будем терять времени, я только возьму рюкзак с провизией.

Он быстро направился в дом, а Кларк опустил карабин и на минуту зажмурился. Сейчас можно расслабиться, не смотреть на лес, и вообще ни на что не смотреть… в первый раз за последние сутки.

Флеминг скоро появился с небольшим рюкзаком в руках, закрыл входную дверь и набросил на петлю щеколду. Большой металлический замок для запора так и остался висеть на крючке под козырьком.

— Ходу, Джеф, время дорого!

— Сколько нам идти до этого подвесного мостика?

— Полмили всего. Если в темпе, мы там будем через десять-двенадцать минут.

Они быстро пошли в огибающем лес направлении, не приближаясь и не отдаляясь от него.

Вскоре показался край каньона.

— Еще совсем немного, — ободряюще сказал Флеминг, — и мы на той стороне.

Они прошли еще метров двести.

— Вот мы уже и пришли… Джеф!

Мостик безжизненно свисал вдоль противоположного отвесного склона… а с их стороны у вбитых в грунт металлических креплений торчали махровые концы канатов…

Путь был отрезан.

Они долго молчали, глядя на эти разорванные нечеловеческой силой толстые синтетические волокна.

— А если попробовать спуститься на веревках? — неуверенно предложил Кларк.

— Если нам это и удастся, мы не сможем подняться по отвесным склонам и нам придется идти вдоль каньона, а он загибается подковой далеко на север. Это значит, что к ночи мы не выйдем к людям, зато тварь легко выйдет на нас по следу.

— Значит, вернемся и будем держать оборону?

— Другого не остается, Джеф. Четыре дня, пока не появится вертолет.

— Я подумал о доме мистера Шелтона, Генри. Может быть, укрепиться там? Все-таки дверь металлическая сохранилась, и дом очень крепкий.

— И у меня эта мысль промелькнула, Джеф, но она не годится.

— Почему?

— Несколько комнат с большими окнами. Нам не проконтролировать их с одним карабином.

Кларк, помолчав, соглашаясь кивнул головой.

— Ничего, Джеф, только четыре ночи. Днем он не страшен, мы оба научились опознавать его по слепому пятну. — Флеминг попробовал придать своему голосу побольше бодрости, но вышло не очень-то так.

— К тому же, он боится пуль, — поддержал товарища Кларк, — а у нас их хватит и на трех таких гадов.

— Вот этого только не надо, Джеф. Давай пока что разберемся с одним.

Они повернули назад.

Солнце уже оторвалось от горизонта, погода установилась ясная, как в день их прилета. В небе очень высоко отдельными группками кучковались маленькие плотные облачка, пушистые и ослепительно белые. Лес смотрел издали спокойно и дружелюбно, купая кроны деревьев в теплых лучах.

— Гляди, кто пришел, — проговорил Кларк.

Совсем рядом из травы появился лисенок. Он безбоязненно посмотрел на людей, потом сел и энергично почесал ногой за ухом, поднялся, встряхнулся и снова посмотрел на них, не торопясь никуда убегать.

— А вон и мамаша, — Кларк указал в сторону к лесу, где метрах в семидесяти бегала взад и вперед большая рыжая лисица. Она очень боялась за детеныша, и вместе с тем, не смела приблизиться.

— Джеф, гениальная идея! Этот малыш нам очень нужен, надо поймать его! Обходи с той стороны, а я с этой, надо отрезать ему отступление.

— Послушай, нельзя терять контроль за лесом, пока мы будем заниматься этой чепухой…

— Ты не понял, Джеф! Нам нужен его нюх. Мы ничем не рискуем, тварь далеко.

Кларк неохотно положил карабин на траву, и оба они начали обходить лисенка, чтобы зажать между собой и отрезать от матери.

Огромное тяжелое существо стремительно мчалось в глубинах леса, отбрасывая молодые деревья, как спички ломая сухие ветки…

— Давай, давай, Джеф, гони его в мою сторону.

Оба, полусогнувшись, и расставив руки стали сводить кольцо вокруг звереныша. Тот понял это скорей как игру, чем угрозу, но попадаться явно не собирался. Он ловко запрыгал и закружился, стараясь найти щель и ускользнуть к лесу.

Там, в лесу, продолжался страшный бег напролом, земля откликалась глухими звуками с каждым толчком об нее огромного мощного тела… Лес кончился…

Зверек уже совсем зажат, но не сдается. Он ловко обманывает их и крутится, угрожающе открывая сипящую пасть с остренькими зубами.

— Еще на меня! — кричит Флеминг и через секунду бросается ласточкой к лисенку — тут же раздаются громкие повизгивания. — Попался, маленький кусака! — он взял малыша за шиворот. — Не бойся, не бойся. Джеф, стащи с меня рюкзак, посадим добычу.

Кларк сначала подобрал карабин и оглядел кромку леса… Еще через минуту голова лисенка торчала из рюкзака на плече у Флеминга.

Зверек притих, но выглядел не очень растерянным. Флеминг погладил его по макушке, а потом поднес пальцы к мордочке. Лесенок обнюхал их и, чуть покусывая, взял в рот… но осторожно, знакомясь с чем-то новым и не враждебным.

— Ну вот… вот и подружились.

Кларк невольно улыбнулся, глядя на эту идиллию.

— Теперь у нас будет прекрасный ночной сторож, Джеф! Он почувствует приближение твари как минимум за сотню метров и даст нам знать.

— Чем думаешь его кормить?

— Мясными консервами. Он уже подрос и не сосет молоко, он уже маленький охотник.

Похоже, зверек начал принимать Флеминга за родню и с удовольствием потрогал зубами ухо, когда тот наклонил к нему голову.

Вскоре они приблизились к дому.

— Нам надо будет разломать хозяйственный ящик, Генри, тот, что с углем и керосином, и заколотить торцевое окно. Так будет безопасней.

— Да, этим сейчас и займемся.

Лисенок вдруг начал ерзать и попискивать.

— Эй, Джеф! Он волнуется…

Оба они внимательно посмотрели на луг и деревья вдали у леса… Нет, все спокойно, и до крыльца осталось уже не более сотни метров.

— Может быть, ему просто неудобно в рюкзаке, Генри?

— Да, скорее всего. Потерпи, малыш, скоро мы тебя выпустим. — Он почесал зверька за ухом. — Устрою тебе в прихожей отличную нору из пледа.

Они прошли еще пятьдесят метров, когда лисенок начал дергаться и очень волноваться… Потом издал скулящий жалобный плач и принялся рваться из мешка…

Однако все вокруг было как на ладони: в ярком солнечном свете виднелась каждая травинка, ни одна ветка не колыхнулась на краю леса. Тихо… и даже ветер не трогает луговую траву… И рядом их убежище.

Взгляд Флеминга вдруг уперся во входную дверь.

— Джеф! — он смотрел туда как загипнотизированный. — Я ведь… набросил щеколду, когда мы уходили… а сейчас ее нет.

Кларк сам увидел, что тяжелая металлическая щеколда висит посередине двери.

— Ты точно помнишь, что набрасывал ее на петлю?

— Точно, и я еще пожалел потом, что в спешке не защелкнул замок, что вон висит на гвозде, но не было времени возвращаться…

— Значит, чудовище там, Генри! Черт возьми, если б не этот зверек, нам не миновать ловушки. — Он вдруг увидел странную улыбку на лице своего товарища.

— А вот теперь оно само туда попало, — быстро проговорил тот.

— Что ты имеешь в виду?

— Сейчас объясню.

Флеминг быстро опустил рюкзак и вытряхнул лисенка.

— Спасибо, малыш, а теперь катись подальше. — Зверек отбежал в сторону на несколько шагов. — Иди, иди… сейчас здесь будет жарко. — Он повернулся к Кларку: — Может быть, тварь уже почувствовала нас, а может быть и нет, но в любом случае она будет ждать до последнего, пока мы не сунемся в дом. Все очень просто. Я осторожно наброшу щеколду и защелкну ее на тот замок. Потом возьму обе канистры с керосином и за какие-то десять секунд…

— Можешь не продолжать! Действуй, я страхую.

Флеминг быстрым кошачьим шагом устремился к дому, Кларк поднял карабин и взял на мушку входную дверь.

Не доходя нескольких шагов, Флеминг остановился и начал медленно подкрадываться…

Кларк видит его уже сквозь прицел…

Молодец… Генри приближается чуть сбоку, чтобы не перекрывать линию стрельбы… осторожно берется за свисающую щеколду и подводит ее к петле. Вот прорезь щеколды прошла сквозь петлю, и пока не единого клацанья или скрипа. Кларк от напряжения перестал дышать… Теперь замок, Генри снял его с гвоздя… продел конец дужки в петлю… замок щелкнул почти беззвучно. На секунду Флеминг замер, вслушиваясь внутрь… потом сделал несколько осторожных шагов назад и побежал по мягкой траве к хозяйственному ящику.

Вот они! Полупрозрачные канистры, полные почти. Через мгновение он скрылся с ними за углом глухой стороны дома… и очень скоро появился из-за другого угла на полусогнутых ногах, чтоб не быть замеченным из окон…

Треть последней канистры летит на входную дверь, Флеминг чиркает зажигалкой и отскакивает в сторону!

Огонь моментально вспыхнул, быстро расползаясь по периметру дома. Кларк, уже не скрываясь, перебежал к противоположному углу, откуда можно вести огонь сразу по обоим окнам.

Его товарищ остался там, метрах в двадцати, чтобы наблюдать входную дверь… Если бы у них было два карабина!

Пламя уже плотным кольцом охватило нижнюю часть дома и принялось запускать языки вверх к средним бревнам. Люди застыли в напряженном внимании, и в полной тишине слышно лишь легкое потрескивание горящего дерева. Так прошло с полминуты, внутри — ни движения, ни звука…

Огонь уже принялся за средние бревна с усилившимся потрескиванием, хлопками и дымом… Еще минута напряженного ожидания…

«А что если там никого нет? — мелькнуло в голове у Флеминга, — Тогда… тогда мы уничтожили собственное убежище!»

Пламя лезло все выше. Вот огненные языки достали крышу, бросились под нее, и к треску горящего дерева прибавился шум воздуха, забурлившего в охваченном огнем доме…

«Проклятие, неужели они ошиблись и случилось непоправимое?!»

Люди обменялись мрачными взглядами, но тут же их барабанные перепонки закрыл дикий рев! Через мгновенье с треском выломилось торцевое окно, и три пули Кларка полетели в ответ… второе окно — Кларк уже выстрелил туда… два раза… еще два… теперь пламя бросилось в дом через разбитые окна и на их месте образовались уходящие вглубь огненные воронки. Рев достиг высшей точки, и кажется дом от него затрясся и заходил ходуном. Флеминг вдруг увидел, как запрыгала дверь, еще секунду и она будет сорвана! Нужно успеть выстрелить!

— Карабин, Джеф!

Кларк бросился к другу, но, видя его отчаянное лицо, не добежав, бросил вперед оружие… там только один патрон в магазине, он судорожно вытянул из кармана еще два…

Дверь сорвана! Покрытое тысячью пламенных языков чудовище вывалилось наружу… Поспешный выстрел Флеминга из схваченного на лету карабина прошел мимо цели, он снова выстрелил, и боек сухо щелкнул в пустом затворе… Чудовище, метрах в двадцати, повернув к нему огромный оскаленный череп, смотрело черными в огненном обрамлении глазницами…

— Я отвлеку! — Кларк успел сунуть ему на бегу патроны.

Цель неожиданно раздвоилась и зверь ловил теперь безумным взглядом обе фигуры. Сотые доли секунды определили выбор, стремительно сорвавшись с места, он полетел на Кларка…

Разделявшее их пространство исчезло в одно мгновение, тварь прыгнула… на миг оба повисли в воздухе. Кларк, извернувшись, сумел проскочить, зверь на лету попробовал перехватить добычу — страшная лапа-рука, загребая воздух, дотянулась до человека, но, не сумев схватить, только чиркнула по плечу. Словно стальные шипы прорезали светлую ткань рубахи и провели по ней две кровавые полосы. Кларк, потеряв равновесие, упал на колени, но тут же вскочил. Тяжелый зверь, чтоб погасить инерцию, чуть задержался на секунду, не более… он развернулся эластичным прыжком, и комья травы с землей вылетели из-под когтистых лап. Теперь Кларк побежал что было сил по лужайке наискось к дому, так, чтобы другу открылась длинная линия для стрельбы. Огненное чудовище пулей ринулось вслед…

В сознании Флеминга вдруг щелкнул привычный спортивный зуммер, от края стенда скользнула цель, она на мушке… выстрел! Голова летящего в прыжке зверя вздрогнула, а тело, потеряв упругость и обмякая, повалилось на Кларка. Тот кубарем откатился в сторону. Зверь на земле… он сбит, обескуражен, но полон сил, и рядом человек.

Флеминг, загоняя второй патрон, увидел, как, потрясая огромным оскаленным черепом, чудовище поднялось, чтобы накрыть жертву.

— Не спеши, — прошептал Кларк, понимая, что ему уже некуда деться, — только не спеши…

Громкий выстрел остановил время!

Кларк даже не может сейчас поднять голову… он видит перед собой зеленые травинки… это весь мир, который ему остался…

Теперь еще чьи-то ноги…

— Поднимайся, Джеф, поднимайся, простудишься еще.

Он бы и рад… да тело не слушается…

— Дай полежать, Генри, уж очень я сегодня набегался.

— Держись за мою руку… во-от та-ак. Жаль, не было сейчас рядом нашего толстяка, порадовался бы он моим успехам!

Кларк сначала привстал на колени, а потом, держась за приятеля, с трудом поднялся на ноги.

— А где тот чудак, что за мной гонялся?

Сбоку в двух метрах распростерлось огромное животное. Мелкие язычки пламени еще гуляли по нему, но, кажется, к ним добавился какой-то новый свет, переливчатый, сине-зеленый. Он будто шел изнутри и становился сильнее… и красно-желтые огоньки уступали ему свое место.

Люди отодвинулись на несколько шагов в сторону.

Теперь не огонь, а странное черно-синее пламя бесшумно облизывало труп. Постепенно он начал терять форму и оседать, и только огромный оскаленный человеческий череп с безумными глазницами просвечивал молочными линиями. Они отошли дальше, и вовремя, потому что колеблющееся черное пламя вдруг выросло, скрывая под собой тело, и грозно задрожало над ним.

* * *

Прошло несколько дней.

Солнце близилось к закату, когда друзья забрались в вертолет и Флеминг захлопнул дверцу. Машина легко взмыла вверх, и на секунду взгляд Флеминга поймал в иллюминаторе две могилы с крестами и маленький холмик Тома. Вертолет пошел вперед и выше, минуя каньон с сорванным мостиком и оставляя позади вершины потухающего в солнечном закате леса.

Сгустились сумерки. Город на горизонте зажег большие и маленькие огни.

На небольшой газон прямо у входа в полицейское управление, резко снизившись, сел вертолет. Не дождавшись, пока остановится винт, Кларк и Флеминг, пригибая головы, выскочили наружу. И тут же им навстречу выбежал возмущенный дежурный.

— Послушайте, а почему бы вам было не сесть прямо на козырек у входа, а?! Кто пилот? Пилот арестован!

— Извините, сержант, у нас чрезвычайные обстоятельства, — Кларк вынул свое удостоверение. — Мне нужно срочно переговорить с вашим начальством.

— Секунду, лейтенант, — рассмотрев удостоверение, уже спокойно ответил дежурный, — я сейчас свяжусь по внутреннему телефону.

Они остановились у дверей, за которыми скрылся полицейский.

— Мама, мама! Смотри, какая зеленая звездочка, вон высоко! — раздался сзади громкий детский голосок. — И еще, и еще!

На миг они оцепенели. Потом резко повернулись, впиваясь глазами в черное небо, откуда только что прилетели… но там было пусто.

— Не кричи, пожалуйста, — сказала молодая женщина пятилетнему малышу. — Видишь, ты людей напугал!

— Много звездочек, — произнес ребенок, показывая пальцем и смущаясь, что привлек внимание взрослых.

Теперь они видят гирлянды зеленых неоновых лампочек вдоль крыши дома напротив. И дальше видны разноцветные гирлянды на домах, фонарях, витринах…

— Завтра у нас праздник Штата, — улыбнувшись им, объяснила женщина и потянула за руку сына. — Пойдем, дорогой, нам пора.

Они все еще вглядывались в ту далекую темную часть неба…

— Господин лейтенант, — раздался сзади голос дежурного, — вас ждут. Там, в небе, что-нибудь случилось?